Минина Маргарита Александровна
# Me Too

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Вместо аннотации: Отыскать в океане современной литературы новое и незаурядное имя - вот, пожалуй, самая большая удача для критика. Мне повезло. Знакомьтесь, Маргарита Минина. Ее роман следует оценивать по гамбургскому счету. Невольно на ум приходит набоковская "Лолита". Удивительно, но книга "# Me Too" выдерживает такое сравнение и, на мой вкус, ничем не уступает знаменитому роману. Читателей этой "истории наоборот", как бы рассказанной самой Лолитой, ждет увлекательное и волнующее чтение. Керим Волковысский
  Фрагмент из романа
  
  Глава 6. На что похож оргазм
  
  Элька, вообще-то, страшная соня и вырубается иногда прямо на полуслове. Вот вроде мы только начали обсуждать что-то интересное, и вдруг, оказывается, она уже заснула и сладко посапывает.
  Но в тот вечер мы еще долго шептались о том, о сем. Потом речь зашла о "Лолите". Оказалось, что Элька после того памятного факультатива поступила в точности, как я - прежде всего бросилась читать "преждевременную книжку". И впечатление от романа было столь будоражащим, что просто выбило ее из колеи.
  - Да, Марго, буквально места себе не находила. И даже... стала трогать себя там, - призналась Элька.
  - И я... - что ж, откровенность в обмен на откровенность.
  - Мы с тобой прям две онанистки. Ты как? Почувствовала что-нибудь?
  - Да не особенно...
  - Вот и я тоже. Только еще больше распалилась. Даже пришлось стать под холодный душ.
  Мы обменялись нашими такими похожими ощущениями. Я даже рассказала Эльке про сон, опустив, понятно, конкретные подробности.
  - А потом? - спросила моя любопытная подружка. - На следующий день ты себя трогала?
  - Нет, - честно ответила я. - Хотя и хотелось.
  - А я вот трогала, не удержалась....
  Элька даже привскочила от мысли о своей развратности:
  - Вот что "высокая литература" с нами, девушками, делает.
  - Ой, и не говори, подружка!
  Мы сошлись на том, что "Лолита" растлевает девичьи души почище любой порнухи. И чем лучше такие соблазнительные книжки написаны, тем для нашей сестры опаснее. На этом наш с Элькой стихийный и краткий литературный семинар закончился. Вроде бы...
  
  ***
  Элька продолжала сидеть, уткнув голову в колени и обхватив их руками. Свет фонаря из окна падал на ее фигуру, и я видела, как тонкие позвонки рельефно проступают сквозь ночную рубашку.
  "В точности "Флейта-позвоночник", - вспомнила я и, не удержавшись, пробежалась пальцами по этим позвонкам, как по клавишам.
  - Ой, Марго, щекотно же, - взвизгнула Элька. Я тут же убрала руку, но она сказала: "Нет, не убирай. Щекотно, но зато как приятно...". Я снова стала гладить ее спину, а она только поеживалась и буквально мурлыкала от удовольствия, как котенок.
  - Марго, у меня с самого детства так. Щекотно и приятно одновременно, когда мне папа "пересчитывал позвонки" - он это так называл. У меня там, похоже, находится, как это... эргогенная зона.
  - Дурочка, эрогенная зона. От слова Эрос. Вечно ты все путаешь... - улыбнулась я.
  - Пусть эрогенная, - пробормотала Элька. - Ты, главное, продолжай гладить.
  Вдруг она выгнулась, повернулась лицом ко мне и неловко чмокнула меня вслепую, угодив губами точно в нос.
  - Промахнулась... - засмеялась я, и в ответ столь же неловко потянулась по направлению к ней плотно сжатыми губами. И тоже промахнулась, коснувшись ими ее щеки. Но продолжила скользить дальше, пока не нащупала Элькин рот, крепко стиснутый, как и мой.
  - Ох, Марго, я совсем не умею целоваться, - то ли призналась, то ли пожаловалась она.
  - И я не умею. А ведь нам уже шестнадцать. Стыд и позор! Прям две замшелые старые девы...
  - Ты бы могла со Славиком. Он был бы счастлив.
  - Еще чего... Я же его не люблю.
  - Вот ты не хочешь, а мне - не с кем, даже если бы захотела.
  - А я на что? - неожиданно для себя выпалила я. - Или тебе обязательно мальчик нужен?
  - Нет, но...
  - В качестве тренажера я сгожусь?
  - А что? Д-давай п-поучимся, - запинаясь от смущения предложила Элька. - Вон другие девчонки специально тренируются. Ты знаешь, что при этом положено рот открывать пошире и языком двигать? Анька Дронова делилась опытом. Можно, я попробую?
  Я кивнула, и она поцеловала меня, раскрыв губы.
  - Ну вот, всю обслюнявила, - прошептала я, утираясь.
  - Ой, тебе противно?
  - Нет, совсем не противно, но... нам вправду стоит потренироваться. А то, когда до дела дойдет, в смысле - до поцелуев с мальчишками, нам же будет стыдно, - с этими словами я тоже приоткрыла рот и попыталась поцеловать Эльку по-взрослому. При этом я не переставала гладить ее спину вдоль позвонков, а она то выгибалась, то прогибалась, следуя навстречу моим пальцам. Коснуться Элькиной груди, не говоря уж о том, что ниже, я не решалась. И если в ходе нашей возни случайно дотрагивалась до других ее "эргогенных зон", то отдергивала руку, будто ошпарившись кипятком.
  - Ах, эта ночнушка, эти оборочки, эти кружавчики... они только мешают! Ничего не чувствуешь из-за них, - неожиданно капризным тоном заворчала Элька: - Может, мы их снимем? А то я сквозь ткань почти ничегошеньки не чувствую.
  Не дожидаясь моего ответа, она быстро скинула с себя рубашку. Я подивилась ее решительности, но последовала ее примеру. При этом невольно оглядела Элькино тело, смутно проступавшее благодаря свету от фонаря из окна, но особо мой взгляд приковывала густая и темная поросль волос у нее на лобке. Ведь я прежде никогда не видела свою подружку голой.
  Элька перехватила мой взгляд и сказала:
  - Ты знаешь, я даже хотела побриться там наголо. Так многие девчонки делают. Но сама я не могу, а пойти в специальную парикмахерскую невозможно. Вдруг парикмахером окажется мужчина? Тогда я со стыда умру.
  - Да и с женщиной-парикмахером ничуть не лучше, - зашептала я. - Ведь просто прийти, это как... признание, что тебя волнует, как ты там выглядишь.
  - Точно! Ужас, правда? Нет, я ни за что не пойду.
  Элька поежилась и вдруг спросила:
  - А ты знаешь, каким мерзким словом называет это Анька Дронова? Чернобурка. Скажи, противно?
  Я кивнула, хотя мне вдруг очень захотелось погладить ее чернобурку.
  
  ***
  - А знаешь, как надо ласкать? Конечно, не знаешь. Ты же такие фильмы презираешь. А я вот нет. "Эммануэль" смотрела раз десять. Там, когда женщина с женщиной... Это так красиво, правда! Чистый балет. А все начинается с поцелуев и с лапанья. Вот так... - с этими словами она коснулась моей груди и стала ее гладить. Я смутилась, но одновременно мне стало вдруг приятно... Это было куда острее того, что я испытывала, когда трогала свою грудь сама.
  - А ты тоже должна... меня гладить... - зашептала Элька.
  Я протянула руку и, замирая от стыда, коснулась сначала соска, а потом и всей груди и почувствовала, какая она горячая и как растет под моими пальцами.
  - Теперь другую, - попросила Элька.
  Вот так мы стояли на коленях, вытянув вперед руки, словно приклеившиеся к груди другой. И не решались даже пошевелиться. Эти переплетшиеся руки смутно напоминали какую-то забытую детскую игру. Я чувствовала, что оставаться в этих неудобных позах как-то глупо, но совершенно не знала, что делать.
  Элька тоже хихикнула, осознав комизм ситуации, и сказала: - Можешь сжать их сильнее - они не оторвутся.
  Я крепче стиснула обе ее грудки и начала осторожно их гладить. Это было новым и очень неожиданным ощущением. "Начинаю понимать мальчишек!" - подумала я.
  
  ***
  Элька вдруг сказала:
  - Что мы стоим, как две дурочки! Давай хоть поцелуем друг дружку... в соски, что ли...
  И она принялась целовать мою грудь и снова обслюнявила. Но одновременно мне стало как-то остро-сладко. Я даже застонала от удовольствия, хотя тут же прикусила губу от смущения, что не смогла это скрыть.
  Но на груди Элька не остановилась. Ее голова скользила все ниже, пока не уткнулась в мою чернобурку, вообще-то скорее рыжеватую, вернее, медную. И стала там меня целовать.
  - Элька, не надо!.. - я закрылась рукой, изо всех сил стиснула ноги и начала отчаянно отводить ее губы как можно дальше от моего потаенного места:
  - Почему? В "Эммануэль" все так делают...
  - Тебе будет неприятно... Там же у меня, э-э... сыро.
  - А то я не знаю, - хмыкнула Элька. - Не бойся, не простужусь.
  Я опасалась, что Элька - чистюля и брезгливица - может почувствовать какой-то запах оттуда или, что еще хуже, вкус моих выделений, наверняка отвратительный. Но она оттолкнула мою руку и, довольно больно упершись локтем в живот, как-то сбоку все-таки проникла туда.
  - Ох, ну вот, - забормотала я. - Тебе же, наверное, противно... Скажи честно. Только не ври!..
  - Какой там противно! Наоборот! Знаешь, какая ты там вкусная?
  - Ты серьезно? - опешила я, нисколечко ей не поверив.
  Тут Элька приподняла голову и сказала, немного запыхавшись:
  - Абсолютно! Я где-то читала, что у девственниц там всегда пахнет хорошо, и на вкус они сладкие. Это уже потом, когда мы теряем невинность, запах становится кислым и даже горьким. Нет, правда, правда... Вот и я, как та пчела. Стараюсь добраться до твоего, как его... до сезама и вкусить нектар, пока ты еще не успела "прокиснуть". А ты мне только мешаешь...
  Тут мы невольно засмеялись. Голос ее звучал совершенно искренне, так что я сказала:
  - Ну, если не врешь, то я, так уж и быть, открою тебе свой сезам. Сдвигайся ниже, пока ты мне своим локотком дырку в животе не проделала... - я нерешительно убрала руку, откинулась на спину и слегка развела ноги, чтобы Эльке стало удобнее.
  Она пристроилась между ними, стала снова там целовать и даже быстро-быстро заработала язычком.
  
  ***
  Я продолжала гладить ее спину, пересчитывая позвонки. Но очень скоро бросила это занятие, почувствовав, как стремительно нарастает во мне почти мучительное возбуждение, больше похожее на зуд. Я закрыла глаза, стараясь полностью сосредоточиться на своих ощущениях. Мне показалось, что вот-вот испытаю, как тогда во сне, то же ошеломительное наслаждение. Забыв обо всем, я заерзала бедрами, а потом приподняла их, зажав голову Эльки так, что она, бедная, не могла и шевельнуться. Моя подружка отчаянно застучала кулачком по моему бедру. Так (я однажды видела это по телевизору) стучат по татами борцы, когда сдаются после болевого приема.
  - Марго! Отпусти сейчас же! Ты же меня задушишь! - чуть ли не завопила она, пытаясь высвободить свою голову, стиснутую моими ляжками.
  - Ох, прости, Элька! Я совсем не хотела сделать тебе больно. Просто забылась на мгновение.
  - Она не хотела... - заворчала Элька, сделала несколько глубоких вдохов и постепенно отдышалась. А потом спросила: - Ты, наверное, все почувствовала? Да? Все-все?..
  - Нет, не успела... - созналась я, с сожалением ощущая, как спадает возбуждение, только что бушевавшее во мне. Я пыталась его удержать. Но куда там! Оно уходило, как море от берега во время отлива.
  - Марго, я передохну немного, а то губы устали. И особенно язык. А потом повторю, чтобы ты успела... Оказывается, это непростая работа...
  - Из болота тащить бегемота, - подхватила я.
  - Вот именно что...
  - Нет уж, отдыхай, потому что теперь моя очередь попробовать... не прокисла ли ты...
  - Хорошо, - прошептала Элька. - Только если тебе будет неприятно, ты так и скажи. Ладно?..
  - Обещаю, - ответила я, устраиваясь между ее ног. И, пусть неуклюже, но не чувствуя особого стыда, стала повторять то, что она только что проделывала со мной. Я прильнула губами к шелковистой на ощупь поросли, таинственно темневшей в низу ее живота, и почувствовала, как Элька будто распахивается передо мной. Я стала скользить все дальше и дальше, пока мой язык не проник внутрь.
  - Ты тоже вкусная, - удивленно, но искренне прошептала я, приподняв голову и смахивая с губ прилипший волосок.
  И снова прильнула к ней. При этом я ощущала себя буквально первопроходцем, каким-то Ермаком, перед которым распахнулось заповедное пространство. И по нему еще не ступала нога, а вернее, рука и язык ни одного человека.
  Время от времени я приподнималась, оглядывая наши тела. И вдруг поняла, что это похоже на очень медленный и грациозный танец. В нем начинали попеременно солировать разные части тела. Я уже не различала - чьи: Эльки или мои. То вдруг бросался в глаза удивительный изгиб тонкого локтя, тянувшегося к груди - моей? ее? То расслаблено и бесстыдно отведенное колено, то круто вздымающееся прямо перед глазами бедро... Темп танца все ускорялся. Так вот что имела в виду Элька, когда говорила, что это очень красиво...
  - И вправду балет какой-то!
  
  ***
  Вдруг она дернулась, ухватила меня обеими руками за волосы и буквально вжала мою голову в себя. И стала быстро вертеть бедрами, заставляя мой язык работать безостановочно. Своим коленом я ощущала, как задрожала и мелко забилась щиколотка на ее правой ноге, по ощущению напоминая мотылька, трепещущего в зажатом кулаке. Вдруг она протяжным и незнакомым мне низким голосом, чуть ли не баском завыла: "Ох, ма-моч-ка-а!" Мне этот крик показался столь оглушительным, что я зажала ей рот рукой и шикнула: "Тише! Родителей разбудишь!.." Элька закусила губу, ее стоны стали гораздо тише, да и движение бедер замедлилось. Она все еще неровно и хрипло дышала, но отпустила мою голову, так что и я смогла отдышаться. Потом она потянулась ко мне губами, свернулась калачиком, обхватила мою шею и прошептала в самое ухо: "Боже, Марго, какой же это кайф!..".
  Мне показалось, что она вот-вот заснет и уже ожидала услышать ее сладкое сопенье. Но моя самоотверженная подруга сказала:
  - Сейчас, Марго, еще секунду... А потом я... снова начну тебя целовать.
  - Совсем необязательно, - ответила я. - Можно и отложить до... лучших времен. Давай лучше спать. Уже совсем поздно.
  - Нет, так будет нечестно. Как это говорится? Сделал сам - помоги товарищу. Хочу, чтобы ты меня "догнала". Вот, я готова...
  - К труду и обороне... - прошептала я невесть откуда всплывшую фразу.
  - К нападению, - возразила Элька и чуть ли не с урчанием прильнула ко мне. Я даже подивилась прыти, с которой моя застенчивая подружка приступила к делу...
  
  ***
  Я вновь закрыла глаза и стала представлять, что это вовсе не Элька, а АМ целует меня там. Я сжимаю в своих руках его русые волосы и управляю его движениями. Я увидела, как он поднимает глаза и смотрит на меня снизу. И вдруг обмерла. Что-то рвалось из самых глубин. И росло. Я невольно пыталась задержать этот рост, чтобы все не кончилось слишком быстро. Но куда там! Я лишь слышала свои участившиеся стоны и повторяла: "Еще, еще..." Через минуту все было кончено. Я лежала чуть ли не в полуобмороке, чувствуя, как внутри все дрожит. Захлестнувшая меня волна отступала, оставляя после себя ощущение странной удовлетворенности, чем-то похожей на сытость. Хотя слово "сытость" тут вроде не подходит...
  - Ну как, - спросила Элька, - почувствовала, наконец? Всё-всё почувствовала?
  Я только кивнула и с благодарной нежностью обняла подругу.
  - Вот и я тоже.
  - Всё-всё?
  - Ну, не знаю, совсем ли всё. Но даже представить себе не могу, что может быть еще что-то больше и сильнее...
  - А знаешь, у тебя, когда это началось, щиколотка дрожала...
  - Да?.. - рассеяно ответила моя подруга, а потом торжественно изрекла: - Дрожание моей правой икры есть великий признак.
  Элька часто забывает или путает самые простые слова. Но чувства юмора у нее не отнимешь.
  - И это признак... наступившего оргазма! - рассмеялась я.
  - Фу, Марго! Какой оргазм? Слово неприличное... для наших нежных ушей, - расшалилась Элька. - Давай никогда-никогда не будем его употреблять. А заменим, ну, к примеру, на бегемота. Дрожание моей икры - это великий признак наступившего на меня бегемота. По-моему, смешно. Зато теперь, слава богу, мы знаем, что вовсе не эти, на "ф"...
  - Не фригидные, - подсказала я.
  - Ну да, а совсем даже нормальные. Может, даже... страстные. Уж ты так точно. Чуть ляжками своими меня не задушила, - произнесла Элька, зевая во весь рот. - А сейчас самое время соснуть.
  - После трудов... неправедных, - улыбнулась я.
  
  ***
  Элька тут же отключилась. А я все вспоминала только что испытанные ощущения. Словно коллекционер, рассматривающий свое новое приобретение. И вдруг поняла, что все эти плотины, волны блаженства и прочие затертые образы, которыми в книгах описывают этот женский... этот невероятный сдвиг... все эти образы и слова - вообще, ни о чем. Что они совсем не передают то, что произошло со мной и во мне. Ну а с чем же это можно сравнить? Только без физиологии - без всех этих спазмов и жжений...
  Ну, конечно, с обмиранием. Словно летишь в самолете, а он вдруг проваливается в воздушную яму. А еще с чем? И вдруг я вспомнила, что же в моем прежнем и совсем не сексуальном опыте напоминает только что пережитое? Что было так похоже на это, но ускользало от меня, как ускользают остатки прекрасного сна после пробуждения? Во-первых, "Болеро" Равеля. С этой его тихой и вроде непритязательной мелодией. Но потом незаметно вступают новые инструменты, музыка убыстряется, становится громче и, наконец, доходит до полного неистовства. И снова замирает, и опять начинается это завораживающее и почти мучительное карабканье, бесконечный подъем наверх - к кульминации или к экстазу. Я помню, как не выдерживала, слушая Равеля. Уже на середине начинала крутиться в каком-то диком шаманском танце. Я вертела головой, мои волосы то закрывали глаза, то волной отбрасывались назад. А я при этом воображала себя почему-то Айседорой Дункан. Вновь и вновь начинался этот подъем, буквально доводя меня уже ближе к вершине до исступления. Да, "Болеро" меня гипнотизировал, вводил в состояние транса, наваждения. Но это музыка.
  А вторым воспоминанием, конечно, был град и порожденное им ощущение полного счастья. Это было еще ближе к этому самому...
  Да, как и тогда, стоя под градинами, весело вонзавшимися в меня, я ощущала биение и звон таких же серебряных молоточков. Только они падали не с неба, а начинали постукивать снизу, пока не сливались в единую томительную дробь. На нее одна за другой откликались и начинали в том же ритме вибрировать все жилки, все клеточки во мне. Пока не возникал стремительный сверкающий поток, разливаясь по всему телу, затопив его. Говорят, это - у каждого по-своему. Но для меня это было как град в детстве. И сейчас, когда я нашла точное описание испытанного мною чувства -слившийся воедино звон серебряных молоточков, можно было, наконец, счастливо улыбнуться, зевнуть и упасть в сон. Что я и сделала.
  
  (Подробнее о романе можно узнать на сайте книги:
  https://ridero.ru/books/margo_i_demiurg/ )
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"