Ламашту, Дщерь Небес и Ужас Ночи

Из глубин небесных, где звёзды мерцают,
Спустилась Ламашту, лик свой являя.
Не ангел блага, не богиня любви,
Но дщерь Ану, чья ярость в крови.

Голова львицы, ослиные ноги,
Клыки остры, как лезвия строги.
В руках она держит змей ядовитых,
И ворон, что каркает вести забытых.

Она крадётся в сумраке ночи,
Когда луна скрыта в тени пророчеств.
Она шепчет проклятья в уши спящим,
И душит младенцев, ещё не познавших.

Она мучает рожениц в тяжких муках,
И сеет безумие в детских испугах.
Она пьёт кровь из костей невинных,
И оставляет лишь крики безвинных.

Но даже Ламашту, ужас ночной,
Боится заклинаний, силы святой.
Именем Пазузу, ветра южного владыки,
Мы изгоняем её, прочь от колыбели, от лика!

"Ламашту, Ламашту, беги прочь во тьму!
Не тронь наших детей, не причиняй им беду!
Пазузу, Пазузу, яви свою мощь,
И Ламашту прогони, чтоб не смела помочь!"

Пусть дым благовоний взметнётся к небесам,
И отпугнет Ламашту, её злые глаза.
Пусть амулеты защитят от её козней,
И сон будет спокоен, без страха и болезней.

Да будет так! Да будет так! Да будет так!
И Ламашту отступит, оставив лишь мрак.
И свет воссияет, прогоняя кошмар,
И жизнь восторжествует, даруя нам дар.
***
Гимн Пазузу, Царю Ветров

Из глубин Эриду, где спят древние боги,
Восстань, Пазузу, крылатый и грозный!
Сын Ханби, рождённый в бурях и мраке,
Ты - царь ветров, повелитель стихий опасных.

Твой лик ужасен, с глазами горящими,
Когти орлиные, жало скорпиона в хвосте.
Четыре крыла твои рассекают небо,
Неся с собой болезни и страх в каждом вздохе.

Но не только разрушение в тебе заключено,
О, Пазузу, защитник от злых духов Ламашту!
Ты - щит беременных, оберег младенцев,
Твоя сила отгоняет демонов ночи.

Взываю к тебе, о царь ветров южных,
Усмири бури, укроти ураганы!
Защити дома от гнева небесного,
И даруй покой в сердцах испуганных.

Твое имя - заклинание, мощное и древнее,
Твой образ - талисман, отводящий беду.
Пазузу, владыка ветров, услышь мою мольбу,
И даруй защиту от сил зла и тьмы!
***
Гимн Набу: Звезда в Короне Галактики

О, Набу, жемчужина в звёздной пыли,
Корона галактики, что мы возлюбили!
Твои равнины, словно шёлк небесный,
Твои озёра, зеркала чудесные.

Из недр твоих бьют фонтаны силы,
Что жизнь даруют, наполняя жилы
Растений дивных, птиц, зверей прекрасных,
И городов, что в свете солнца ясных.

Твои гунганы, народ глубин подводных,
Хранители тайн, что вечно благородны.
И люди Набу, мудрые и смелые,
В гармонии живущие, душой умелые.

Владыки древние, что правили тобой,
Оставили наследие, светлый покой.
Королевы мудрые, с сердцем чистым,
Вели народ к вершинам, к целям быстрым.

Но тьма коснулась и твоих границ,
Война пришла, нарушив мир без лиц.
Но дух Набу, он не сломился, нет!
В сердцах героев засиял рассвет.

Падме Амидала, звезда надежды,
Встала на защиту, сбросив все одежды
Принцессы хрупкой, став воином смелым,
За Набу сражаясь, духом несгибаемым.

И ныне, Набу, ты вновь сияешь,
В лучах свободы, радостно играешь.
Твой голос слышен в песнях и стихах,
В сердцах живущих, в будущих веках.

Так славься, Набу, планета дивная,
Звезда в короне, вечно справедливая!
Твой свет пусть льётся, сквозь время,
Напоминая миру о любви и вере!
***
Берос: Певец Забытых Звёзд

В долине Тигра, где песок хранит
Преданья древних, шёпот пирамид,
Жил Берос - мудрец, хранитель тайн,
Чей взор пронзал небес бездонный край.

Он помнил дни, когда боги с небес
Спустились в мир, оставив дивный след.
Он знал язык созвездий и планет,
И тайны звёзд, что льют свой бледный свет.

Он видел Нину, город гордый, встать,
И Вавилон, чью славу не отнять.
Он слышал эхо битв, что отгремели,
И видел, как империи истлели.

Он говорил о временах до нас,
Когда чудовища творили хаос,
Когда боги, в ярости слепой,
Мир погружали в вечный ледяной.

Он помнил потоп, что землю затопил,
И как Ной ковчег свой чудом снарядил.
Он знал о Гильгамеше, царе-герое,
Чья слава в песнях до сих пор живая.

Но люди слушали его едва,
Забыв о прошлом, в настоящем живя.
Они смеялись над его речами,
Не веря в богов, что правили веками.

И Берос, одинокий и седой,
Смотрел на звёзды с грустью неземной.
Он знал, что знание его умрёт,
И память о былом в забвенье утонет.

Но в тишине ночной, под звёздным пологом,
Он продолжал шептать о древнем боге,
О тайнах мира, что он хранил в себе,
Надеясь, что хоть кто-то вспомнит о судьбе.

И может быть, когда-нибудь потом,
В пыли веков, под звёздным небосклоном,
Найдут его писания, его слова,
И вспомнят Бероса, певца забытых звёзд, тогда.
***
Юстида: Песнь о Весах и Справедливости

В небесах, где звёзды - искры вечного огня,
Живет Юстида, богиня дня.
Нежна и строга, с ликом лунным, ясным,
Хранительница правды, неподкупна и прекрасна.

Рождена из хаоса, когда мир был юн,
Когда лишь тьма царила, словно вечный сон.
Из пепла древних титанов, из слез богов,
Восстала Юстида, разрушив тьмы покров.

В руках её Весы, из звёздной пыли кованы,
И меч, что ложь и злобу рассекает словно волны.
Она - закон вселенной, незыблемый и строгий,
И каждый смертный, бог, перед ней склоняет ноги.

Когда меж братьев спор разгорался яро,
И кровь лилась рекой, не зная меры,
Юстида приходила, Весы свои являя,
И чаши наполняла, истину взвешивая.

Она судила Зевса, за гнев его слепой,
И Аида мрачного, за царство под землёй.
Она учила смертных, как правду отличать,
И как справедливость в мире утверждать.

Повязка на глазах - символ беспристрастности,
Не видит лиц, лишь видит суть опасности.
Весы - баланс вселенной, гармония и мир,
А меч - защита слабых, от зла и тёмных сил.

Юстида - не просто богиня, она - идеал,
К которому стремится каждый, кто правды ждал.
Она - надежда мира, в час скорби и беды,
И вечный страж порядка, от тьмы и от вражды.

Так пусть же помнят люди, о силе Весов,
И о мече Юстиды, что карает без слов.
И пусть стремятся к правде, и к справедливости,
Чтоб мир наш стал светлее, и чище, и истинней.
***
Хугинн: Песнь Памяти

В чертогах Одина, где мысль царит,
Сидит Всеотец, взор его горит.
Не властен сон над мудростью его,
И видит он грядущее давно.

Но даже богу, знающему всё,
Нужны глаза, что зрят во всей красе
Мир Мидгарда, что полон тайн и бед,
И птицы верные несут ему ответ.

Два ворона, как тени ночи крыл,
Хугинн и Мунин, их Один взрастил.
Хугинн - то Мысль, что в дальние края
Летит, чтоб знанья принести хозяину.

Он видит битвы, слышит шёпот трав,
Запомнит лица, кто был прав, кто прав.
Он видит голод, видит пир горой,
И всё несёт он Одину домой.

"Хугинн вернулся!" - шепчет тихий слух,
И Один ждёт, чтоб выслушать про двух
Вестников верных, что ему несут
Всё то, что в мире происходит тут.

Но страх таится в сердце у отца:
"Вернется ль Мысль ко мне, в конце конца?
Не затеряется ль в бурях бытия,
Не позабудет ли дорогу до меня?"

Ведь Мысль - хрупка, как лёд весной в реке,
И может сгинуть в жизненной тоске.
И если Мысль навеки улетит,
То Один сам себя похоронит.

Поэтому, когда Хугинн в полёт
Отправится, Всеотец его зовёт:
"Лети, мой ворон, зорко наблюдай,
Но помни дом свой, и не забывай!"

И Хугинн, крылья расправляя ввысь,
Летит, чтоб знанья Одину нестись.
И в каждом взмахе, в каждом крике птиц,
Звучит надежда, что вернется Мысль.
***
Мунин: Песнь Памяти

В чертогах Одина, где мысль течёт рекой,
Сидит Мунин, ворон с душою неземной.
Не воин он с мечом, не скальд, поющий славу,
Но память мира держит в клюве костяном.

Он зрит сквозь ткани лет, сквозь пелену времён,
И видит, как рождался мир из хаоса племён.
Он помнит Имира, чья плоть дала нам землю,
И как боги ковали судьбу в небесном кремле.

Он знает шёпот рун, что вырезаны в ясене,
И тайны Нифльхейма, сокрытые во мгле.
Он видел Рагнарёк, когда пылал Иггдрасиль,
И слышал крик Валькирий, что звали павших в пыль.

Каждое перо его - страница древних книг,
Каждый взмах крыла - истории миг.
Он летает над мирами, не зная сна и тьмы,
И шепчет Одину о том, что видим мы.

Когда ты смотришь в небо, и чувствуешь тоску,
Вспомни о Мунине, что помнит всё в веку.
Он - эхо прошлого, что в сердце отзовётся,
И мудрость древних богов в тебе проснётся.

И пусть летит Мунин, над миром воспаря,
Храня в себе историю, что вечно будет жить.
Ведь пока память жива, не властна над ней смерть,
И боги будут помнить, и мир будет цвести.
***
Галла: Песнь Крови и Пепла

Вначале был лишь Вака, Великий Дух,
И тьма, что клубилась, как дым из потухших костров.
Вака вздохнул, и из вздоха возникла земля,
И горы взметнулись, как копья, в небесный простор.

Но тьма не хотела уйти, не хотела смириться,
И породила чудовищ, с клыками, как серпы луны.
Они рыскали в сумраке, жадные до крови и боли,
И мир, что рождался, стонал под их тяжкой стопой.

Тогда Вака призвал Галла, воина из звёздной пыли,
С кожей цвета ночи и глазами, горящими, как уголь.
Ему дал он копьё, что разит без промаха,
И щит, сплетённый из молний и ветра.

Галла сошёл на землю, как гром среди ясного неба,
И битва началась, что длилась семь дней и семь ночей.
Чудовища падали, сражённые его яростью,
И кровь их чёрная орошала землю, как дождь.

Он бился с Гула, змеем, что обвивал горы,
И с Афаном, демоном засухи, что выпивал реки.
Он сразил их всех, одного за другим,
И тьма отступила, испуганная его силой.

Но победа далась ему дорогой ценой,
Копьё его сломалось, а щит раскололся на части.
И сам Галла, израненный и уставший,
Упал на землю, как дерево, срубленное топором.

Вака оплакал своего воина, своего защитника,
И превратил его тело в священную землю.
Из крови его выросли травы, дающие жизнь,
А из костей его - горы, хранящие покой.

И теперь, когда солнце садится за горизонт,
И тени сгущаются, напоминая о тьме,
Вспомните о Галла, воине из звёздной пыли,
Что отдал свою жизнь, чтобы мир мог жить в свете.

Ибо дух его жив, в каждом камне и каждой травинке,
В каждом ветре, что шепчет его имя.
И пока помнят о Галла, тьма не вернётся,
И мир будет защищён его вечной любовью.
***
Песнь о Падении Звёздного Волка

В те времена, когда небо было ближе к земле,
И духи леса шептали тайны луне,
Жил Звездный Волк, чья шерсть искрилась огнём,
Хранитель равновесия, страж между миров днём.

Он бегал по радуге, лакал росу со звёзд,
И голос его, словно колокольный трезвон,
Усмирял бури, лечил земные раны,
И сеял мир в сердцах, полные обмана.

Но гордость, словно тень, кралась за ним вослед,
И шептала в уши: "Ты - бог, ты - свет.
Зачем тебе смертные, слабые, ничтожные?
Возьми власть над миром, стань непохожим".

И Волк поддался, в глазах зажёгся гнев,
Он взвыл на луну, презрев небесный гнев.
Разорвал радугу, сбросил с плеч свой свет,
И бросился вниз, оставив звёздный след.

Упал он на землю, в дремучий, тёмный лес,
И шерсть его стала черна, как кромешный бес.
Огонь погас, оставив лишь холодный взгляд,
И вместо мира принёс он лишь разлад.

Боги разгневались, услышав этот вой,
И прокляли Волка, лишив его покой.
Теперь он скитается, вечно одинок,
И ищет путь обратно, к звёздам, к небесам, к истокам.

Но тьма его души сильна и глубока,
И каждый шаг вперёд, лишь дальше от истока.
И лишь когда он смирит свою гордыню,
Вернётся свет в его глаза, и он покинет долину.

Так помните, люди, эту древнюю песнь,
О том, как гордость может погубить небеса.
И берегите мир, что дан вам свыше,
Иначе Звёздный Волк вернётся, и вы его услышите.
***
Афан, Демон Засухи

В пустыне выжженной, где солнце - кнут,
Где трещины земли - как шрамы старых ран,
Восходит Афан, демон лютый,
Владыка жажды, повелитель ураган.

Из пепла древнего, из костей забытых,
Он соткан, словно мираж в знойный час.
Глаза - два уголька, злобой налитых,
И голос - шёпот ветра, что несёт лишь мрак.

Когда он дышит - вянут травы в поле,
Реки мелеют, превращаясь в прах.
Он - воплощение боли и неволи,
И в каждом вздохе - предвкушение страх.

С ним служат духи, иссушающие землю,
И скорпионы, жалящие в тишине.
Он правит царством, где нет места зелени,
Где только смерть танцует на луне.

Молитвы тщетны, жертвы бесполезны,
Когда Афан свой гнев обрушит вниз.
Лишь слёзы неба, чистые и честны,
Способны укротить его каприз.

Но даже дождь, пролившийся обильно,
Не смоет след его проклятой руки.
В сердцах людей останется бессилье,
И память о засухе, что несёт Афан, владыка тьмы.

И будут помнить, в страхе замирая,
О демоне, что правит в знойный час,
И шептать молитвы, тихо повторяя:
"Да минует нас гнев твой, Афан, демон засухи!"
***
Шарур: Песнь о Песчаном Драконе

Из песков, что старше времени,
Где солнце - меч, а тень - могила,
Восстал Шарур, чешуйный демон,
Дыханьем бури опалённый.

Не змей он, нет, и не ящерица,
Но дух пустыни, воплощенный,
Чьи когти - скалы, чья пасть - бездна,
В песках заблудших погребённый.

Когда луна багряной кровью
Окрасит дюны в час полночный,
Шарур проснётся, полный злобы,
И вздыбит землю мощью грозной.

Его глаза - два уголька,
В них отражается лишь жажда,
Он ищет влагу, как река,
Чтоб утолить свою однажды.

Легенды шепчут о героях,
Что смели вызов бросить зверю,
Но кости их, в песках покоясь,
Лишь подтверждают эту веру:

Шарур непобедим, он вечен,
Он - гнев пустыни, её кара,
И каждый путник обречён,
Кто в его владениях заплутал.

Но есть и сказ об артефакте,
О камне, что хранит прохладу,
Что может усмирить Шарура,
И обратить его во благо.

Лишь чистый сердцем, сильный духом,
Нашедший камень в дюнах знойных,
Сумеет обуздать Шарура,
И сделать стража из дракона.

Но это лишь легенда, сказка,
Что кочует с караваном пыльным,
А в дюнах ждёт лишь смерть и маска,
Шарура, зверя неусыпного.

Так помни, путник, в час заката,
Когда пески багряным станут,
Шарур не дремлет, он где-то рядом,
И ждёт, когда ты оплошаешь.
***
Песнь о Камне Усмирения

В легендах древних, шёпотом хранимых,
Сказание есть о камне, что таит
В себе покой, что бури усмиряет,
И ярость Шарура в объятьях покорит.

Не золото он, не алмаз сверкающий,
Не яшма красная, не лазурит небес.
Он камень серый, с прожилками лунными,
Рождённый в сердце гор, где дремлет вечный лес.

Зовут его Камнем Усмирения,
И сила в нём - не в магии огня.
Он впитывает гнев, как губка влагу,
И превращает ярость в тишину дня.

Когда Шарур, булава богов Нинурты,
В безумном танце землю сотрясал,
Испепелял поля, рушил твердыни,
И смертным страх в сердцах своих вселял,

Тогда мудрец, познавший тайны мира,
В пещеру горную, в молитве, уходил.
И там, в тиши, он камень этот отыскал,
И силу древнюю в нем пробудил.

Он поднёс камень к бушующей булаве,
И ярость Шарура вдруг начала стихать.
Огонь погас, и грохот прекратился,
И тишина на землю пала опять.

С тех пор, хранится камень в тайном месте,
За семью печатями, под стражей вечной тьмы.
И лишь когда Шарур вновь взбеленится,
Он явится, чтоб мир спасти от кутерьмы.

Но помни, путник, ищущий спасенья,
Не властен камень в руках злого сердца.
Лишь чистый дух, любовью озарённый,
Способен усмирить бушующее скерцо.

И если ты достоин этой силы,
То камень сам тебе себя явит.
И ярость Шарура, вмиг утихнув,
В покорности пред мудростью склонит.
***
Гимн Нанурте, Пахарю Небес

О, Нанурта, сын Энлиля, буря в руках,
Пахарь небес, что вспахивает мрак!
Из семени звёзд рождаешь ты свет,
И плодородие даришь земле в ответ.

Твой плуг, из молний кованый, остер,
Разрезает хаос, как острый костер.
Ты борешься с демонами, смуту неся,
И порядок несешь, справедливость творя.

Твой голос - раскат грома в горах,
Твой взгляд, как солнце, что гонит страх.
Ты воин и жнец, ты строитель и царь,
Владыка полей, что даруют нам ярь.

О, Нанурта, защитник Ниппура святой,
Ты щит наш от бед, ты наш вечный покой.
Молитвы возносим к тебе мы с земли,
Даруй нам урожай, от зла сохрани!

Пусть нивы колосятся под солнцем твоим,
Пусть скот наш плодится, да будет он жив.
Даруй нам мудрость, чтоб землю любить,
И щедрость твою вовек не забыть.

О, Нанурта, слава тебе и хвала,
Ты сила и мощь, ты жизни глава!
Вовек будем чтить мы имя твоё,
И песнь эту петь, восхваляя его!
***
Лжесмердис: Песнь о троне из пепла

В тени великих Кира дней, когда Персия цвела,
В укрытии дворцовых стен, змея коварства росла.
Не царской крови, не герой, лишь маг-обманщик, жалкий смерд,
Восстал из праха, словно тень, Лжесмердис, лживый бред.

Он брата истинного лик, украл, как вор крадет луну,
И на престол, залитый кровью, взошёл, презрев судьбу.
Надел корону, что сияла, как солнце над землёй,
Но в сердце тьма лишь обитала, и ложь была судьбой.

Народ, ослеплённый блеском фальши, поверил в этот обман,
И славил имя самозванца, забыв про истинный стан.
Но шёпот правды, словно ветер, сквозь листву пробивался,
И в душах верных, словно пламя, сомненья разгорались.

Атосса, царица мудрая, в темнице заточённая,
Увидела сквозь маску лжи, лицо, что было подменённым.
И молвила она тихонько, в ночной, беззвёздный час:
"Не царской крови ты, обманщик! Твой трон лишь пепла прах!"

И поднялись герои Персии, с копьями в руках,
И свергли с трона самозванца, развеяв ложь в прах.
Лжесмердис пал, как лист осенний, под ветром яростным судьбы,
И имя его стало проклятьем, для лжи и для злобы.

Так помните, потомки Персии, урок, что нам дан был в те дни:
Не верьте блеску фальшивому, и правду в сердце храните вы.
Ибо трон, построенный на лжи, не устоит перед бурей бед,
А имя Лжесмердиса навеки, останется лишь тенью лет.
***
Атосса, Царица Песков

В багряных дюнах, где ветер поёт,
И солнце плавит золото скал,
Восстала Атосса, чей лик как восход,
Чья воля крепка, как древний металл.

Она рождена из песка и огня,
Вскормлена бурей, закалена зноем.
В глазах её плещется ярость дня,
А в сердце - пустыни бездонное море.

Атосса, царица песчаных племён,
Чей голос - раскат грома вдали.
Она повелительница диких времён,
И страх нагоняет на земли.

Её колесница - вихрь из песка,
Запряжена змеями, жаждущими крови.
В руке её - скипетр, что держит века,
И власть над судьбой, и над жизнью основой.

Она защищает свой народ от врагов,
Что жаждут богатств и земель её края.
Её воины - тени ночных берегов,
Что в битве бесстрашны, как львиная стая.

Но в сердце царицы таится печаль,
Одиночество правит в её чертогах.
И ищет она в песках невзначай,
Того, кто разделит с ней бремя дорог.

Легенды гласят, что однажды придёт,
Герой, достойный её царской руки.
И вместе они новый мир создадут,
Где будут царить лишь любовь и мечты.

А пока Атосса правит одна,
Владычица дюн, повелительница зноя.
И имя её, как песчаная волна,
В веках будет жить, не знающее покоя.
***
Венадад: Песнь о Падшем Свете

В тени забытых звёзд, где мрак клубится,
Рождён был Венадад, из пепла и огня.
Не ангел света, не демон тьмы, он птица,
Что мечется меж мирами, день и ночь кляня.

Он был прекрасен, лик его сиял,
Как утренняя роса на лепестках.
Но гордость в сердце, словно яд, впиталась,
И низвергла его в бездну, в вечный страх.

Он возжелал престол, что выше звёзд сияет,
Забыл о долге, о любви, о чести.
И в битве с братьями, он крылья обломает,
И падёт, как метеор, в объятья мести.

Теперь он бродит, тенью по мирам,
И шепчет ложь, и сеет семена раздора.
Его касание - холод, словно в храме,
Где нет молитв, лишь эхо приговора.

Он ищет силы, чтобы вновь восстать,
И мир, что предал, в руины обратить.
Но в каждом сердце, искра может вспыхнуть,
И Венадада тьму навеки победить.

И помни, путник, в час, когда сомненья
Закрадутся в душу, словно змеи в сад,
Что даже падший свет, в своём паденье,
Напоминает нам, как важен светлый взгляд.

Ведь Венадад - не только тьма и злоба,
Он - предостережение, урок для всех.
Что гордость слепа, и что дорога к Богу,
Лежит через смирение, а не через грех.
***
Нефела: Сотканная из Облаков

В эфире зыбком, где рождаются мечты,
Где ветер шепчет сказки вечной тьмы,
Родилась Нефела, дева облаков,
Из пены морской, из звёздных языков.

Не мать её рожала, не отец творил,
Её дыханье - утренний бриз дарил.
Она - дитя Эфира, дочь небес,
В её глазах - луна и звёздный лес.

Её одежды - туманная вуаль,
Что скрывает тайны, унося печаль.
В её волосах - серебряная нить,
Что связывает землю и небесную высь.

Нефела бродит по вершинам гор,
Где эхо вторит древний разговор.
Она плетёт из облаков шатры,
Для путников уставших от жары.

Когда она смеётся - дождь идёт,
И жаждущая нива воду пьёт.
Когда она грустит - туман ползёт,
И мир в молчанье скорбном замирает.

Она - хранительница росы и мглы,
Она - властительница призрачной волны.
Нефела - символ перемен и грёз,
Что в облаках плывут, не зная слёз.

Но берегись, смертный, её любви!
Она - как облако, что в небе плывёт.
Её объятья - холод и туман,
И в них навеки ты будешь околдован.

Ведь Нефела - не плоть, а только тень,
Воплощение мечты, что длится день.
Она - дыхание ветра, шёпот звёзд,
И в облаках её навеки ты найдешь.
***
Неарх: Песнь о Мореходе и Незримых Ветрах

В те времена, когда мир был юн и дик,
Когда боги ходили по земле, как лик
Солнца, что пронзает утренний туман,
Жил Неарх, моряк, отвагой обуян.

Не сын царя, не воин с крепким щитом,
Он был рождён у моря, в доме простом.
В его глазах плескалась глубина,
А в сердце билась бурная волна.

Он знал язык ветров, их шёпот и стон,
И понимал, как движется Платон,
Как звёзды в небе путь ему укажут,
Когда на горизонте бури вяжут.

Однажды, царь великий, Александр,
Задумал путь проложить в дальний край,
Где солнце жжёт, где пряности цветут,
И где легенды древние живут.

И выбрал он Неарха капитаном,
Чтоб повёл флот сквозь штормы океана.
И вот, корабли, словно стая птиц,
Взлетели ввысь, оставив берег ниц.

Неарх вёл их сквозь рифы и туманы,
Сквозь гнев Посейдона, ярость ураганов.
Он видел чудовищ, что таятся в бездне,
И слышал песни сирен в полудреме.

Но не страх, а жажда знаний гнала,
Его вперед, где даль морская звала.
Он видел земли, что не знал никто,
И рисовал их на своем холсте, что

Был соткан из ветров и звёздной пыли,
Чтоб будущие поколения чтили
Его отвагу, мудрость и талант,
И помнили, как он открыл Атлант.

И говорят, что даже после смерти,
Когда душа его покинула сети
Земного бытия, он всё ещё плывёт,
По небу, словно звёздный звездолёт.

И если ночью, в тишине морской,
Услышишь шёпот ветра над волной,
То знай, то Неарх, моряк неутомимый,
Ведёт тебя сквозь мрак, непобедимый.

Так пусть же слава Неарха живёт,
В сердцах тех, кто к приключениям зовёт!
И пусть его пример нам вдохновенье даст,
Чтоб смело плыть вперёд, не зная страха и балласта!
***
Гнев Нергала, Владыки Подземного Царства

Из глубин Куты, где тьма вековечна,
Восстал Нергал, чьё имя - погибель и смерть.
Взор его - пламя, что души калечит,
Дыхание - ветер, несущий лишь смерть.

Забытый богами, отринутый светом,
Он правит Эрешкигаль, царицей теней.
Власть его крепка, не сломлена веком,
И стоны проклятых - музыка дней.

Когда Иштар, богиня любви и рассвета,
Спустилась в подземный мир, дерзнув его власть,
Нергал разгневался, яростью слепо,
И мир содрогнулся, готов был упасть.

"Как смеешь ты, смертная, в царство моё?
Зачем нарушаешь покой вековой?
За дерзость твою, я проклятие пошлю,
И мир твой поглотит лишь мрак и покой!"

Иштар молила, просила прощенья,
Но гнев Нергала был словно скала.
Он бросил её в темницу забвенья,
И солнце померкло, и жизнь умерла.

Но Эа, мудрейший из богов небесных,
Умилостивил Нергала, смягчил его гнев.
Иштар вернулась, но помнила вечно,
О силе Нергала, что смертью посев.

Так помните, смертные, силу владыки,
Что правит Кутой, где нет ни луча.
Не гневите Нергала, бога великого,
Иначе познаете горечь меча.

Ведь гнев Нергала - это буря песчаная,
Что души стирает, не зная пощады.
И только забвение, тьма беспросветная,
Ждёт тех, кто осмелится бросить ему вызов.
***
Эрешкигаль, Владычица Безвозвратного Пути

В глубинах Курнуги, где солнце не смеет взглянуть,
В чертогах из кости, где вечный царит мрак,
Сидит Эрешкигаль, ликом сурова и жутка,
Царица теней, владычица душ, что ушли во мрак.

Её дыхание - ветер, что шепчет о смерти,
Её взгляд - ледяной, пронзающий душу насквозь.
На троне из черепов, в одеянии из савана,
Она правит безмолвно, где нет ни надежды, ни звёзд.

Семь врат охраняют вход в её царство,
Семь судей Ануннаков вершат её волю.
Намтар, её визирь, несёт вести о смерти,
И болезни, и голод - её верные слуги, без бою.

Когда Инанна, богиня любви и рассвета,
Решила спуститься в царство теней, к своей сестре,
Эрешкигаль не дрогнула, не проявила сочувствия,
Лишь хладнокровно ждала, чтобы душу её взять себе.

Инанна прошла через семь врат, теряя одежды,
Свою силу, свою красоту, свою божественную суть.
Предстала нагой перед троном Эрешкигаль,
И была убита взглядом, обречена на вечную муть.

Но даже в царстве теней не властна лишь смерть,
И Энки, мудрый бог, вмешался в судьбу Инанны.
Он создал существ, что могли умилостивить Эрешкигаль,
И богиня любви вернулась к свету, оставив Курнугу в тумане.

Эрешкигаль осталась, владычица безмолвного царства,
Вечная стражница душ, что ушли в небытие.
Она - неизбежность, она - конец пути,
Имя её - шёпот страха, что слышен в каждом сердцебиении.

Помните об Эрешкигаль, когда солнце сияет,
Когда жизнь бьёт ключом и радость переполняет.
Ибо даже в самом ярком свете таится тень,
И в конце пути каждого ждёт Эрешкигаль, царица теней.
***
Агафар: Песнь о Забытом Короле

В долине мхов, где тень густа и вечна,
Забытый спит Агафар, король беспечный.
Не помнят люди ни его лица, ни имени,
Лишь шепчет ветер сказки о былом времени.

Он правил землями, что ныне в прах обратились,
Где реки золотом текли, а рощи серебрились.
Он строил башни, что касались облаков,
И пировал с богами, не зная оков.

Но гордость, словно змея, в сердце заползла,
И жажда власти душу его сожгла.
Он захотел бессмертия, силы неземной,
И заключил союз с тьмой, с бездонной пустотой.

За это знание он заплатил сполна,
Королевство рухнуло, как карточный дом до дна.
Боги отвернулись, земля затрепетала,
И имя Агафара проклятьем стало.

Теперь он спит под слоем вечной пыли,
В гробнице, где лишь призраки бродили.
Его корона ржавчиной покрыта,
А слава в пепле времени забыта.

Но говорят, в ночи, когда луна полна,
В долине мхов звучит его тоска одна.
Он ищет тех, кто имя вспомнит вновь,
Кто снимет с сердца тяжкий груз грехов.

И если ты услышишь шёпот в тишине,
Не приближайся к этой древней стороне.
Ибо Агафар, хоть и забыт людьми,
Всё ещё жаждёт власти, что была в те дни.
***
Гимн Нинхурсаг, Матери Гор

Из чрева гор, где вечный мрак царит,
Восходит Нинхурсаг, чья слава говорит.
Богиня-мать, земли плодородной власть,
В её руках рождение, жизнь и страсть.

Она - скала, что выдержит любой удар,
Она - родник, что утолит любой пожар.
Из глины красной, с мудростью в глазах,
Она лепит жизнь, не ведая страх.

Когда Ану, владыка неба, взор свой обратил,
На землю бесплодную, где ветер лишь бродил,
Нинхурсаг явилась, с корзиной семян,
И жизнь вдохнула в этот мёртвый план.

Она взрастила травы, что землю укрыли,
Деревья могучие, что в небо взмыли.
Она дала скоту пастбища и кров,
И человеку - пищу, надежду и любовь.

Её молоко питает богов и людей,
Её дыхание - ветер, что гонит дождей.
Она - защитница слабых, опора для всех,
В её объятьях находит душа свой успех.

Когда Энлиль, владыка бурь, разгневался вдруг,
И потопом грозил уничтожить всё вокруг,
Нинхурсаг молилась, слезами землю оросив,
И гнев его смягчила, мир от гибели спася.

Она - мать Лахары, богини скота,
И Ашнан, богини зерна, чья работа проста.
Она - покровительница рожениц и детей,
В её имени - сила, что делает мир светлей.

Так восславим Нинхурсаг, владычицу гор,
Чья мудрость и милость не знают укор.
Пусть плодородие её никогда не иссякнет,
И жизнь на земле вечно процветает!
***
Лугальбанда: Песнь о Мудрости и Героизме

В горах Загрос, где ветер воет дико,
Где скалы остры, словно зубы зверя,
Лежал Лугальбанда, воин, царь грядущий,
Оставленный войском, брошенный судьбою.

Войска Ага, царя Киша, ушли,
Оставив юного героя умирать.
Жажда терзала, голод грыз нутро,
И смерть шептала: "Здесь твой будет дом".

Но дух Лугальбанды не сломился, нет!
Он воззвал к богам, к небесам высоким.
Он вспомнил мудрость, что в сердце хранил,
И к птице Анзуд обратился с мольбою.

"О, Анзуд, птица бури, царь небесный,
Я знаю силу твою, твою свободу.
Позволь мне выжить, дай мне сил подняться,
И я прославлю имя твое вечно!"

И Анзуд услышал, сжалился над ним.
Он принёс воды из горных родников,
Он принёс плоды, что зрели под солнцем,
И исцелил Лугальбанду от страданий.

Воспрянул воин, полон новой силы,
И двинулся в путь, сквозь горы и долины.
Он говорил с ветром, с камнями, с травами,
И мудрость мира открывалась ему.

Он встретил льва, голодного и злого,
Но не испугался, не бежал в испуге.
Он предложил льву пищу, утолил его голод,
И лев стал другом, защитником верным.

Он встретил орла, парящего в небе,
И поделился знанием, что в сердце хранил.
Орел указал ему путь, сквозь тьму и бури,
К городу Урук, где ждали его братья.

Вернулся Лугальбанда, мудрый и сильный,
И стал советником царя, его опорой.
Он спас Урук от гибели неминуемой,
И прославил имя своё на века.

Так помните, люди, песнь о Лугальбанде,
О воине, что мудрость обрёл в страданьях.
О том, кто с богами говорил на равных,
И стал царем, достойным восхищенья!
***
Анзуд: Похититель Таблиц Судеб

В предвечном мраке, где боги лишь рождались,
В горах, что небо дерзко пронзали,
В гнезде, что ветры яростно терзали,
Родился Анзуд, птица-полубог.

Орел с головой льва, чьи когти - молнии,
Чей взор - затмение, чьё крыло - буря.
Он страж был храма, где хранились тайны,
Где Энки, мудрый бог, хранил Судьбу.

Таблицы Судеб, глиняные скрижали,
На коих имена и жребии лежали,
Всех смертных, богов, и мира мироздания,
Власть над которыми - власть над бытием.

Анзуд служил, но в сердце зрела зависть,
К могуществу, что боги лишь имели.
Искушение шептало, словно змея,
"Возьми их. Стань владыкой над судьбой".

И вот, однажды, в час, когда Энки спал,
Анзуд, коварный, план свой воплощал.
Схватил Таблицы, взмыл в небеса,
И мир содрогнулся, потеряв покой.

Боги в смятении, мир в хаосе тонул,
Судьба запуталась, порядок утонул.
Иштар, богиня, плакала горько,
Искала воина, кто Анзуда сразит.

Нингирсу, храбрый, сын Энки, восстал,
С копьём и щитом, на битву он позвал.
Девять раз он стрелял, но перья Анзуда,
Словно щит невидимый, стрелы отражали.

Лишь мудрый совет Эа помог Нингирсу,
Узнать, что сила Анзуда - в Таблицах.
И вот, десятым выстрелом, метким и точным,
Нингирсу пронзил птицу, лишив её сил.

Анзуд упал, Таблицы Судеб вернулись,
Порядок восстал, боги ликовали.
Но память о птице, что дерзнула украсть,
Навеки осталась, как предостережение.

Так помните, смертные, и боги тоже,
Что зависть и жажда власти - опасны.
И даже птица, рождённая в небесах,
Может пасть, если Судьбу похитит.
***
Эрра: Песнь Ярости и Разрушения

В чертогах небесных, где звёзды мерцают,
И боги пируют, не ведая бед,
Затаилась тень, что мир разрушает,
Эрра, бог гнева, забывший завет.

Уснул Ану, владыка вселенной,
И Мардук, мудрейший, покинул свой трон.
И шепчут советники, злобой плененные,
Что мир ослабел, и порядок сломлен.

"О Эрра, могучий, проснись от дремоты!
Взгляни на людей, что в грехах погрязли!
Забыли богов, погрязли в заботах,
И храмы твои запустели, угасли!"

И вспыхнул огонь в глазах Эрры тёмных,
Проснулась ярость, что спала веками.
Он слышит призыв, в речах лицемерных,
И жаждет он крови, и пламени знамя.

Собрал он дружину, семь воинов грозных,
Семь демонов смерти, что сеют лишь страх.
Их имена - голод, болезни, и розни,
И каждый несёт разрушение в прах.

"Вперед, мои слуги! Обрушьте свой гнев!
На города гордые, на нивы золотые!
Пусть кровь проливается, словно ручей,
И пепел покроет просторы земные!"

И вот, Эрра спустился на землю грешную,
И пламя войны охватило весь мир.
Города пылают, в агонии вечной,
И стоны страданий - его страшный пир.

Реки покраснели от крови невинной,
Поля опустели, и скот весь погиб.
И лишь тишина, зловещая, длинная,
На месте, где раньше звучал жизни прилив.

Но даже в гневе, в безумной ярости,
Эрра услышал мольбы о пощаде.
Увидел он ужас, в глазах человечества,
И в сердце его зародилось сомнение, в правде.
***
Ткань Судеб: Миф о Тартане

В тумане гор, где ветер шепчет сказки,
Родился Тартан - полотно судьбы.
Не просто ткань, а нить временной связки,
Где прошлое сплетается в столбы.

Богиня Веретена, Эйрин, ткала нити,
Из света лун и тени древних рощ.
В узорах Тартана - истории обитель,
И шёпот предков, что не смолкнет в ночь.

Зелёный цвет - то память о лесах,
Где друиды шептали заклинанья.
Багряный - кровь, что пролилась в боях,
За честь и землю, полные страданья.

Синь вод озер - то мудрость поколений,
Что в глубине веков нашла приют.
И жёлтый луч - надежда, без сомнений,
Что сквозь века укажет верный путь.

Каждый клан свой Тартан сотворил,
Вплетая в нити гордость и любовь.
И в каждом ромбе - дух его застыл,
Как клятва верности, что льётся вновь.

Когда Тартан на плечи надевают,
Не просто ткань - историю несут.
И предки их незримо обнимают,
Вплетая в жизнь благословенный труд.

Так пусть же Тартан, ткань судьбы и чести,
Напомнит нам о силе наших корней.
И в каждом ромбе, в каждом перекрестье,
Увидим отблеск славы прошлых дней.
***
Энтена: Песнь о Плодородии и Мудрости

Восстаньте, смертные, и внемлите слову,
О Энтена, боге нив золотых,
Чей лик сияет, словно солнце ново,
В полях Шумера, в днях его святых!

Рождённый в лоне Матери Земли,
От мудрости Энки и силы Ану,
Он - страж посевов, что взошли,
И благодатный дождь, что льёт в жару.

Его рука взрастит ячмень и лён,
Наполнит амбары до краёв,
И голод, что терзал людей, уйдёт в тень,
Под сенью Энтена, бога урожаев.

Он учит плуг борозды проводить,
И семена в землю бережно класть,
Чтоб колос зрелый мог плоды родить,
И голод утолить, и радость дать.

Не только силой он поля хранит,
Но мудростью своей сердца питает,
Он знает тайны, что земля таит,
И знание своё людям передаёт.

Его молитвы слышит бог небес,
И дождь благословенный ниспошлёт,
Чтоб нива колосилась, словно лес,
И щедрый урожай народ соберёт.

Так восславим Энтена, бога плодов,
За щедрость, мудрость, силу и любовь!
Пусть будет благосклонен к нашим очагам,
И ниспошлет нам хлеб насущный нам!
***
Гимн Шамашу, Оку Солнца, Судье Справедливому

О, Шамаш, лучезарный владыка небес,
Око дня, что видит все тайны чудес!
Ты восходишь на золотой колеснице,
Разгоняя тьму, как стаю птиц.

Твой свет проникает в пещеры земли,
Где прячутся тени, что злобу плели.
Ты видишь обман, ты слышишь мольбу,
И справедливость несёшь ты судьбу.

Ты сын Сина, лунного владыки,
Но ярче его сияют твои лики.
Ты брат Иштар, богини любви и войны,
Но мудрость твоя превосходит все долины.

Ты судия праведный, что правит людьми,
Законы твои высечены в камне, пойми!
Ты караешь злодеев, что сеют раздор,
И награждаешь тех, кто чист и добр.

Ты покровитель путников, что в дальней дороге,
Ты даруешь им силы, чтоб выдержать в итоге.
Ты защитник слабых, обиженных и сирот,
Твой гнев обрушится на тех, кто их гнёт.

О, Шамаш, молим тебя, услышь наши слова,
Наполни сердца наши светом добра!
Даруй нам мудрость, чтоб правду искать,
И справедливость в мире всегда утверждать!

Пусть свет твой сияет над нашей землёй,
И мир воцарится под твоею рукой!
О, Шамаш, слава тебе в веки веков,
Ты - солнце, ты - правосудие, ты - бог!
***
Душузи: Песнь о Змее Глубин

Из мрака бездонного, где спят забытые боги,
Где эхо древних клятв дрожит в холодной мгле,
Восстал Душузи, Змей Глубин, чей лик подобен ночи,
И чей чешуйчатый покров мерцает в вечном сне.

Он вырос из кошмаров, из страхов, что таятся,
В сердцах людей, что дерзко взор свой к звёздам обратили.
Он - страж границ меж явью и тем, что не случится,
Он - шёпот океана, что тайны схоронил.

Его глаза - два уголья, горящие без пламени,
В них отражается бездна, где время потеряло счёт.
Он помнит сотворенье мира, и его падение,
И знает имена тех, кто в вечности умрёт.

Когда он шевелится, дрожит земля под нами,
И волны вздымаются, грозя поглотить весь свет.
Он - гнев морской стихии, что спит под небесами,
И ждёт лишь мига, чтобы вырваться на свет.

Легенды говорят, что он хранит сокровища,
Забытые артефакты, что силу неземную таят.
Но кто осмелится спуститься в его обиталище?
Лишь безумец, что смерти в объятья сам спешит.

Ибо Душузи не терпит дерзости и жадности,
Он карает тех, кто нарушает покой его глубин.
Он - воплощение тьмы, что правит в безвоздушности,
И лишь смирение может умилостивить Змея Глубин.

Так слушайте же, смертные, и помните навеки,
О силе, что таится в глубинах океана.
Не будите Душузи, дабы не навлечь на веки,
Проклятье Змея Глубин, что спит в пучине рьяно.
***
Песнь о Мушхушу: Драконе Вавилона

Из глины древней, из праха времён,
Восстал Мушхушу, ужасный сон.
Не зверь обычный, не птица небес,
Он - порождение хаоса, тьмы и чудес.

Чешуя его - лава застывшая,
Глаза - как угли, яростью дышащие.
Змеиное тело, львиные лапы,
И жало скорпиона, смертельно опасное.

Он - страж ворот, хранитель секретов,
Владыка подземных, забытых заветов.
Дыхание - пламя, сжигающее души,
Рёв - землетрясение, что землю разрушит.

Боги трепетали, увидев его мощь,
И смертные падали, в страхе точь-в-точь.
Мушхушу - символ власти и силы,
Забытой легенды, что в сердце могилы.

Он - спутник Иштар, богини любви,
Но в гневе своём - он кровь проливает.
Он - хаос и порядок, в одном существе,
Дракон Вавилона, в вечной борьбе.

И если услышишь ты шёпот в ночи,
И пламя увидишь, вдали горячи,
Знай, Мушхушу бродит, в поисках жертвы,
И лучше беги, не жди его смерти.

Ведь он - бессмертен, он - вечен и стар,
Дракон Вавилона, пылающий дар.
Он - память о прошлом, о силе богов,
И ужас, что дремлет в глубинах веков.
***
Песнь о Йиме, Первом Короле

В начале времен, когда мир был молод и туманен,
Когда боги лишь начинали свой труд созиданья,
Явился Йима, сын Вивасвата, мудрый и прекрасный,
Первый смертный король, судьбой своей отмеченный властно.

Он правил землёй, где травы росли изумрудом,
Где реки текли молоком, а плоды были чудом.
Не знал народ ни голода, ни горя, ни печали,
Под сенью Йимы, что правил справедливо и вдали.

Он был пастухом, но не овец, а душ человечьих,
Вёл их к свету, к знанию, от тьмы оберегая вечно.
Он научил их строить дома, пахать землю и сеять,
Искусству ткачества, гончарству, и песни петь умело.

Но время шло, и в сердце Йимы закралась гордыня,
Забыл он о богах, о долге, о правде истинной.
Возомнил себя равным им, творцом всего сущего,
И в этот миг, судьба его изменилась навечно.

Боги разгневались, увидев гордыню в сердце царя,
И отняли у мира благодать, что Йима дарил, не зная.
Земля иссохла, реки обмелели, плоды пропали,
И голод, и болезни, и смерть на землю упали.

Тогда Йима понял, как был слеп и как ошибся,
И в покаянии горьком пред богами склонился.
Но было поздно, гнев богов был неумолим и страшен,
И Йима был низвергнут, его правление разрушено.

И говорят, что из тела Йимы, разорванного в клочья,
Родились все существа, что населяют мир сегодня.
Из костей его - горы, из плоти - поля и нивы,
А из души - надежда, что в сердцах людских жива.

Так помните о Йиме, первом короле,
О его мудрости, о гордыне, и о его судьбе.
И знайте, что даже самый великий может пасть,
Если забудет о долге, о правде, и о богах.
***
Ламассу: Песнь Крылатого Стража

Из глины древней, из воли богов,
Я создан был, Ламассу, страж веков.
Лицо мужа, мудрость в глазах,
И тело быка, мощь в крепких ногах.

Крылья орла, взмах их велик,
Вздымают меня над миром на миг.
Я вижу рассвет, я вижу закат,
И зло, что крадётся, словно злой брат.

Я страж врат, я хранитель покоя,
От демонов тьмы, от злого прибоя.
Шепчу заклинанья, древние слова,
Чтоб дом защитить, чтоб жизнь процвела.

Я помню царей, их славу и боль,
Я видел империи, взлёт и контроль.
Я слышал молитвы, страх и мольбу,
И вечно стоял, не склоняя главу.

Мой голос, как гром, мой взгляд, как огонь,
Я прогоняю прочь любую хворь.
Я символ защиты, силы и власти,
Я вечный хранитель, в радости, в напасти.

Так знайте же все, кто к дому идёт,
Ламассу здесь стоит, он вас бережёт.
С почтением войдите, с чистой душой,
И мир, и покой обретете большой.

Ибо я - Ламассу, страж вечный и верный,
Защитник от зла, в ночи кромешной.
И до скончания времён я стою,
За мир и за правду, за жизнь свою.
***
Калки: Рассвет Последней Эпохи

В пучине Кали-юги, тьмы густой и злой,
Где правда с ложью сплелись в узел роковой,
Где добродетель пала, попрана в грязь грехом,
И мир стонал под бременем, забыв о Боге своём.

В час, когда солнце правды почти угасло во мгле,
Когда надежда тлела, как уголек в золе,
В деревне Шамбала, в семье брахмана Вишнуяша,
Родился Калки, всадник, что мир от скверны спас.

На белом скакуне, что словно ветер быстр,
С мечом, что ярче молнии, сияет он и чист.
Одетый в доспехи, что выкованы из звёзд,
Он явился, словно ангел, с небес, где нет угроз.

Он видит ложь и лицемерие, что мир заполонили,
Он слышит стоны праведных, что в муках изныли.
И гнев его, как пламя, сжигает всё вокруг,
Он очищает землю от зла, от лживых слуг.

Он сокрушает демонов, что правят в этот час,
Он возвращает веру, что покинула всех нас.
Он восстанавливает дхарму, закон вселенской силы,
И мир, очищенный от скверны, вновь полон красоты.

Он правит мудро, справедливо, без страха и греха,
И золотой век настаёт, эпоха торжества.
И люди, просветленные, живут в любви и мире,
Забыв о тьме и страданиях, что были в этом мире.

Но помните, о смертные, что Калки лишь начало,
Что вечный цикл продолжается, и зло не исчезало.
И только в сердце чистом, в стремлении к добру,
Мы сможем удержать свет, и не вернуться к злу.

Так пусть же имя Калки звучит в наших сердцах,
Как символ надежды, как свет в кромешных тьмах.
И пусть его пример вдохновляет нас всегда,
Стремиться к правде, к свету, сквозь годы и века!
***
Пучина Кали-юги

В бездонной яме, где скрежещет тьма,
Раскинулась пучина Кали-юги.
Забыты боги, истина нема,
И души корчатся в предсмертной муке.

Здесь ложь - закон, а правда - жалкий прах,
И брат на брата поднимает руку.
В сердцах людей лишь алчность, злоба, страх,
И мир тонет в безумном, диком звуке.

Корысть и зависть - ядовитый цвет,
Опутали сознание людское.
Забыт священный, праведный обет,
И злоба правит жадною рукою.

Реки священные мутны и грязны,
Храмы осквернены, молитвы стихли.
Лишь демоны, коварны и опасны,
В пучине этой радостно затихли.

Но даже в этой тьме, в кромешном аде,
Искру надежды можно отыскать.
В сердцах немногих, в тихой колыбельной кладе,
Любовь и вера продолжают ждать.

И если каждый, кто еще не пал,
Протянет руку помощи другому,
То, может быть, хоть на один кристалл,
Очистится пучина Кали-юги, дома.

И может быть, когда-нибудь потом,
Когда рассеется густая мгла,
Взойдёт над миром светлый, новый дом,
И правда вновь воспрянет от зла.
***
Аквадук: Песнь о Камне и Воде

В те времена, когда боги ходили по земле,
И горы были юны, а реки пели в тишине,
Родился замысел великий, в сердце мудрого царя,
Чтоб воду горную, живую, принести в свои края.

Земля стонала от засухи, поля иссохли, словно прах,
И голод тенью крался, сея в душах страх.
Но царь, с глазами цвета неба, взор устремил к вершинам гор,
Где ледники, как божьи слёзы, хранили водный дар.

Он призвал мастеров искусных, камнетесов, мудрецов,
И повелел им сотворить чудо, превзойдя всех богов.
И началось великое дело, под звон молотов и кирок,
Вгрызались в камень, словно черви, день за днем, год за годом.

Туннели тёмные пронзали скалы, словно вены земли,
Арки вздымались над долинами, к небесам возносясь вдали.
Камень к камню, скрепленный верой, рождался каменный змей,
Аквадук, что воду горную, несёт в долину дней.

Боги гневались на дерзость смертных, на их гордый, смелый план,
Послали бури и землетрясения, чтоб разрушить этот храм.
Но мастера стояли твердо, как скалы, что их породили,
И каждый камень, словно молитва, от бедствий защитили.

И вот, настал тот день великий, когда открыли первый шлюз,
И хлынула вода живая, словно божий поцелуй.
По руслам каменным, журча и пенясь, понеслась она вперёд,
В долину жаждущую, сухую, где жизнь давно уж не цветёт.

И расцвела земля, как роза, под влагой горной, чистой,
И зашумели нивы золотом, в благодарности искристой.
И люди славили царя мудрого, и мастеров его руки,
И Аквадук, как символ жизни, что победил и боль, и муки.

С тех пор стоит он, Аквадук, свидетель славы и труда,
Напоминая нам о силе воли, что творит порой чудеса.
И шепчет ветер в его арках, легенду древнюю свою,
О камне, вере и о воде, что дарят жизнь всему.

Конец