В городе началась серия жестоких убийств. Каждую ночь в разных районах находили растерзанные тела - словно неведомый мясник оттачивал своё кровавое ремесло. Убийца проникал в дома и квартиры, не оставляя в живых никого. Газеты быстро окрестили его Мясорубом - прозвище идеально подходило монстру, вооружённому топором или тесаком.
Я знал об этих убийствах. Как и все в городе. Но по‑настоящему осознал опасность лишь тогда, когда столкнулся с ней лицом к лицу.
В старых сказках говорится, что самое опасное время - с трёх до трёх сорока пяти утра. Время, когда Зло обретает особую силу. В этот промежуток нельзя открывать дверь никому. Я всегда считал это суеверием. До той ночи.
Ровно в 03:27 я услышал стук в дверь.
Сначала тихий, едва уловимый - будто кто‑то осторожно постукивал костяшками пальцев. Потом всё более настойчивый, ритмичный, словно отсчитывающий секунды до чего‑то непоправимого. Я замер, прислушиваясь.
Собравшись с духом, подошёл к двери и посмотрел в глазок. Лампочка в подъезде, обычно включающаяся автоматически, не горела - коридор был погружён во тьму, густую и непроглядную. Я всматривался в чёрную пустоту, пытаясь различить хоть силуэт, но видел лишь собственное дрожащее отражение в линзе.
Стук раздался вновь - громче, настойчивее, - но за дверью по-прежнему не было ни души. Ни тени, ни очертаний - только тьма, будто поглотившая всё живое.
Моя металлическая дверь с надёжным засовом вдруг показалась хрупкой, как картон. Я отступил на шаг, потом ещё один, пока не упёрся спиной в противоположную стену. Медленно опустился на пол, прижался к бетону и обхватил колени руками. Тело била мелкая дрожь, а в ушах гулко стучала кровь, заглушая даже тот зловещий стук.
Время тянулось бесконечно. Каждая секунда растягивалась в вечность. Страх нарастал, заполняя собой всё пространство. Я закрыл глаза, пытаясь унять панику, но перед внутренним взором всплывали картины одна страшнее другой: изуродованные тела, реки крови, безжизненные глаза, уставившиеся в никуда...
03:40. Стук стал громче, яростнее, будто невидимый гость потерял терпение.
Тишина обрушилась на меня, оглушая своей внезапностью. Я сидел, не в силах пошевелиться, прислушиваясь к собственному прерывистому дыханию. Постепенно осмелев, заставил себя подняться и снова посмотреть в глазок.
Свет в подъезде снова горел. Лампочка мигала, создавая прерывистые тени на стенах, но коридор был пуст. Абсолютно пуст.
Я бросился к окну, выходившему на парадную . Прижался лбом к холодному стеклу, всматриваясь в ночную улицу. Никого. Ни единой души. Только фонарь качал жёлтым светом, да ветер гонял мусор по асфальту.
На следующий день соседи уверяли, что ничего не слышали.
- Тебе, наверное, приснилось, - говорили они. - Или плохо спал.
Но я знал: это было наяву. Слишком отчётливо помнился холод металла под пальцами, слишком явственно звучал в памяти тот стук.
А через ночь в соседнем подъезде нашли новую жертву - целую семью. Мясоруб продолжал своё кровавое дело, и никто не знал, когда и куда он придёт снова.
Если вы услышите стук в дверь между тремя и тремя сорока пятью утра - ни в коем случае не открывайте. Потому что то, что стоит за дверью, не оставляет живых. И, возможно, в следующую ночь оно придёт именно к вам.