Анклав "Исход"

В палате пахло антисептиком. Запах, который Вульф возненавидел всеми фибрами своей души. Он сидел у койки, сгорбившись. Его крупная, испещрённая шрамами ладонь сжимала хрупкие, почти невесомые пальцы дочери. Лера. Ей было шестнадцать, но сейчас, в лихорадочном забытьи, она казалась совсем ребёнком. С каждым хриплым, коротким вдохом её грудная клетка болезненно вздымалась, будто внутри сидел невидимый зверь, разрывавший её лёгкие изнутри.

- Держись, мышка.

Голос, привыкший извергать ругательства, сейчас был тихим и осипшим.

- Папа рядом.

Он не видел её ясных глаз уже неделю. Только эту маску страдания на бледном, усыпанном веснушками лице. Мутация. Проклятие этих земель.

После катастроф в воздухе остались не только пепел и радиация, но и следы уцелевших биопрепаратов - тех, что когда-то были созданы для войны. Они врезались в ДНК выживших. У Леры, врождённая мутация. Ткань постепенно превращалась в жёсткую, непроницаемую плёнку. Без "Аэровита", генной терапии с побережья, она просто перестанет дышать. Лекарство не лечило, а лишь отсрочивало удушье. Месяц без него, и лёгкие сожмутся навсегда.

Дверь скрипнула. Вошёл доктор Морис, невысокий человек с усталым серым лицом и в поношенном халате.

- Вульф. В коридор. Поговорить.

Мужчина медленно, словно древний старик, поднялся, поправил на дочери тонкое одеяло и вышел из палаты. Запах больницы здесь был ещё гуще, ещё неприятнее.

- Говори, - бросил Вульф, упираясь взглядом в заляпанное грязью окно, за которым маячили ржавые крыши "Исхода" и разобранные корпуса боевых роботов.

- Лекарства нет, - развёл руками Морис. - Последний флакон закончился вчера. Как ты знаешь, "Аэровит" не производят здесь уже пять лет. То, что было, остатки с Большого Города.

- А без него?

- Без него... Лёгкие не справятся. Они будут сжиматься. Она начнёт задыхаться. Медленно.

- Хватит по бумажке читать, Морис, - сжал кулак Вульф. - Говори нормально, по-человечески.

- Я и говорю, блядь, - сорвался доктор. - Она умрёт, ясно тебе? Медленно. От удушья.

Мужчина бросил тяжёлый взгляд, и на секунду тот пожалел, что вообще открыл рот.

- Извини, - буркнул доктор, отводя взгляд. - Просто... устал я смотреть, как все дохнут.

Врач вздохнул, потирая небритый подбородок.

- У нас тут нет аппаратов искусственного дыхания. Да и свет отключают по шесть раз на дню. Чёрт! Что я тебе говорю. Ты и сам в курсе.

Вульф молчал. В его молчании была такая свинцовая тяжесть, что Морис невольно отступил на шаг. Он помнил, каким этот человек в тот день появился в "Исходе". В крови, с безумием в глазах и телом мёртвой жены на руках.

Киру знали все. Красивая, тихая, когда-то добрая женщина. Но потом в её жизнь вошёл гелий, наркотик, придуманный где-то на развалинах старых лабораторий. Его наносили на кожу, чуть-чуть, с ноготь, а потом слизывали. Густой, янтарного цвета. Он жёг язык сладостью, от которой темнело в глазах. Говорили, после него тело становилось лёгким, будто без костей, и мир казался прозрачным и добрым, даже среди гнили и пепла. Но за этим приходил провал. Пустота, тряска и холод, будто вся душа выворачивалась наизнанку.

Сначала Кира пользовалась им, "чтобы не бояться". Потом, "для сна" . . А потом ей стало всё равно. Она могла часами сидеть на развалинах старой станции, смеяться над пустотой, звать кого-то. Часто её видели в компании случайных людей. Тех, кто приносил дозу, кто платил чем угодно, лишь бы забыться.

Когда её нашли... уже было поздно. Мир вокруг будто застыл. Морис помнил тот день, помнил, как Вульф шёл по улице с ней на руках, молча, как будто нёс не тело, а целый мир, в котором больше нечего спасать. Позже все шептались, что он сам нашёл тех, кто изнасиловал и убил жену. Шептались, но не спрашивали.

Поговаривали, что он зарезал их у городской стены, без свидетелей. Медленно, без крика. Просто делал то, что должен был. После этого молча ушёл.

С тех пор в нём что-то умерло. Он осел, затих, зарылся в отцовстве, как в окопе. Но Морис видел, зверь внутри не умер. Он спал. И если его разбудить...

- Есть варианты? - наконец произнёс мужчина.

Слово "варианты" прозвучало как приговор.

- В "Веге" есть. Я слышал. Они получают грузы с побережья. Фармацевтика. Но "Вега"...

...это был не просто анклав. Это был почти другой мир. Технологичный, блестящий, будто вырезанный из довоенной эпохи и вставленный в эту гниющую пустошь. Там не имелось проблем с электричеством, фильтры на воду, даже врачи, которые не режут людей на запчасти, а действительно лечат.

В "Веге" производили редкие препараты, ставили импланты, выращивали органы в биокамерах. До Большой Войны там находились военные лаборатории, те самые, где разрабатывали всё то, что потом превратило мир в пепел. Теперь на этих развалинах вырос анклав для избранных. За стены "Веги" пускали не каждого. Нужно быть чистокровным, иметь кредиты или связи.

Остальные же, такие, как Вульф, могли только смотреть на их сияние издалека, сквозь гарь и ржавчину, как на мираж, в котором живут боги, забывшие о людях.

- Сколько?

- Тысячу кредитов за флакон. Месячный курс.

У Вульфа не было и ста. Работа охранником на стенах анклава едва позволяла прокормиться.

- Есть работа, - сказал он скорее себе, чем доктору. - Караван. В "Вегу".

Морис смотрел на него с жалостью и страхом.

- Вульф... "Стервятники"...

Эти банды когда-то были просто шайкой голодных выживших, а потом превратились в целую орду. Они обосновались на руинах старого Ростова, у чёрной, загаженной реки, где вода уже давно не годилась даже для мутировавших крыс. Среди них имелось много изменённых. Тех, кого не приняли анклавы, кого выгнали из-за наркотиков, наростов или поехавшей крыши. Отверженные, озлобленные, они нашли друг друга среди пепла и камня.

Стервятники жили как звери. Обустраивали логова в подвалах и полуразрушенных туннелях. Таскали железо, оружие, всё, что могли найти. Их предводители украшали себя человеческими костями, носили броню, сшитую из кожи жертв и металла. Для них не существовало понятий добра или зла. Была только добыча и голод.

Они часто нападали на караваны, выжидали в засаде неделями, вырезали охрану до последнего. Стервятники не брали пленных. Разве что для забавы. В этих землях каждый знал, если флаг каравана заметят, они придут. Рано или поздно. И тогда дорога станет кладбищем.

- Присмотри за ней, Морис. Пока меня не будет.

Морис хотел что-то сказать, но Вульф уже стоял вплотную.

- Если с ней что-то случится, пока меня не будет... - говорил спокойно он, почти шёпотом. - Я вернусь. И ты не успеешь даже пожалеть.

- Но...

- Ты меня понял?

Морис быстро кивнул, не поднимая глаз.

Не дожидаясь ответа, он развернулся и зашагал прочь по коридору. Его тень, длинная и кривая, скользила по стенам, пока он не растворился в полумраке.

* *

Анклав "Исход". Ночной клуб "Влажные Киски".

Воздух здесь был густым, липким и ядовитым. Он состоял из спермацетового дыма дешёвых сигарет, едкого пара от кальянов с синтетическими наркотиками, запаха пота, дешёвого парфюма и чего-то ещё, протухшего и сладковатого, запаха отчаяния и разложения нынешнего общества. Грохочущая, примитивная музыка с оглушительным бит-дропом вдалбливала в череп свои какофонические ритмы, заглушая стоны, смех и пьяные крики.

Клуб "Влажные Киски" был одним из немногих мест в "Исходе", где можно было на время забыть о серости и постоянной угрозе смерти за стенами. Забыть с помощью алкоголя, химии и доступной плоти.

Вульф, словно тень, скользнул внутрь. Его куртка из кожи слилась с клубящимся в полумраке дымом. Глаза, привыкшие к мгновенной оценке угроз, сканировали помещение. Огромный зал был уставлен столами, за которыми сидели, лежали и напивались самые разные посетители. Брутальные наёмники с наколками и шрамами в обнимку с полуголыми девушками, чьи тела покрывали фосфоресцирующие тату. Торгаши в дорогой, но безвкусной одежде. И те, кто стоял выше. Люди с кибернетическими имплантами. У одного из них вместо левой руки был хромированный манипулятор, у другой женщины из виска тянулся пучок тонких оптоволоконных проводов, мерцающих неоновым светом.

И мутанты. Не чудовища с Пустых земель, а "цивилизованные". Мужчина с дополнительной парой рук. Он ловко управлялся всеми четырьмя, перебирая стопку кредитов и лаская ягодицы официантки. Женщина с чешуйчатыми, как у ящерицы, участками кожи на лице и шее. Кто-то с неестественно вытянутыми пальцами, похожими на щупальца. Здесь их терпели, пока у них были деньги.

Повсюду сновали официантки, полуобнажённые девушки в одних лишь стрингах и прозрачных накидках, не скрывавших, а подчёркивавших их прелести. Они несли подносы с напитками. Глаза их были пусты, а на губах застыла профессиональная, ничего не значащая улыбка. На сцене, освещённые прожекторами, извивались полностью обнажённые танцовщицы. Одна из них, с розовыми волосами, имела второй, рудиментарный сосок на левой ключице. Другая, на её спине росла небольшая, словно лепесток, костяная пластина. Публика приветствовала их похабными криками, швыряя под сцену кредиты.

Вульф, не обращая внимания на это ярмарочное безумие, двинулся к дальней, затемнённой ложе. Его цель сидела там. Купец Харон. Тот самый, что нанимал охрану для караванов. Тот, кто платил.

Ложа отгораживала от общего зала полупрозрачной занавеской, сквозь которую мерцал синеватый свет. Двух громил-киборгов с красными оптиконами Вульф узнал. Это охрана Харона. Они пропустили его без слов, лишь холодно просканировав взглядом.

Харон развалился на кожаном диване, попивая из хрустального бокала что-то янтарное. Он был полным, лысым мужчиной с маленькими, заплывшими жиром глазами, в которых светился ум и непомерная надменность. На его груди болталась золотая цепь с символом анклава "Вега". Но главное, у него на коленях, прижавшись к его тучному телу, сидела девица. Ей вряд ли было больше пятнадцати. Она была одета лишь в чёрные кожаные трусики и сетчатый топ, сквозь который проступала маленькая острая грудь. Её руки, шея и даже часть лица были покрыты сложными, изящными татуировками, изображавшими паутину и колючую проволоку. Глаза, подведённые чёрным, оказались пусты, как у всех остальных, но в них читалась не привычная покорность, а затаённая, дикая злоба. Она неподвижно сидела, как дорогая кукла, а Харон одной рукой медленно водил по её тонкой, татуированной спине.

- А, Вульф, - лениво поднял на него взгляд купец, не прекращая своих ласк. - Слышал, ты вернулся. С караваном того идиота, что решил возить живой товар без должного прикрытия. Говорят, ты один выжил.

Вульф стоял прямо, руки по швам. Он не позволял себе ни единой эмоции. Лицо, сплошная каменная маска.

- Мне нужна работа, Харон. Деньги. Лекарство.

- Всем нужны деньги и лекарства, - с наслаждением отхлебнул из бокала толстяк. - Почему я должен дать их именно тебе? Потому что ты умеешь стрелять? Таких, как ты, в "Исходе", пруд пруди. Умеешь выживать? Ну, поздравляю.

Он грубо щипнул девицу за бок. Та вздрогнула, но не издала ни звука.

- Видишь? И она выживает. И ничего особенного.

С этими словами Харон задрал сетчатый топ у девушки, потом намазал её грудь синеватым гелем из банки, и высунув мокрый язык, принялся облизывать соски девицы. Какой-то из видов наркотика, предположил наёмник.

- Я довезу груз. Любой. Куда угодно.

Вульф говорил ровно и глухо, без тени просьбы или унижения. Это была констатация факта.

- Довезёшь? - усмехнулся Харон жирными от геля губами, и его живот заколыхался. - Интересно.

Вульф молчал. Он чувствовал, как каждый мускул в его теле напряжён до предела, но снаружи не выдал своих эмоций. Он наблюдал, как пальцы Харона впиваются в кожу девушки, оставляя красные следы. Видел, как её глаза, полные ненависти, смотрят в пространство. Он вспоминал лицо Леры. Хриплое дыхание. Её просьбу ещё немного пожить.

- У меня есть дочь, и она умирает, - сказал он, и это было самым большим признанием, на которое он был способен.

- А-а-а... - растянул этот звук купец, делая вид, что для него это откровение. - Вот оно что. Ну, семейные обстоятельства - это серьёзно. Жалко девочку.

Вот только в его голосе не было ни капли жалости.

- Но бизнес есть бизнес. Наёмник, обременённый личными проблемами, ненадёжный. Наёмник. Он может подвести. Подумать о своём ребёнке, а не о моём грузе.

- Я не подведу.

- Уверен? - наклонился вперёд Харон.

Запах, дорогой парфюм, смешанный с потом и алкоголем, - ударил Вульфу в ноздри.

- Потому что если подведешь, твоя дочка... Как её... Лена? Лера? Да. Она умрёт очень медленно и очень больно. Без лекарства. Я позабочусь об этом. Понятно?

У Вульфа похолодели руки. Где-то глубоко внутри, в той части, что осталась от прежнего, дикого зверя, рвалась на свободу ярость. Он мог бы за долю секунды достать свой "Стейр" и размазать эту ухмыляющуюся жирную рожу по стене. Но он видел перед собой не Харона. Он видел палату. И Леру.

- Понятно, - выдавил он.

Харон откинулся на спинку дивана, удовлетворённо хмыкнув.

- Отлично! Тогда договорились. Завтра. Северные ворота. В шесть. Караван идёт в "Вегу" с товаром. Проводишь его, получишь пятьсот кредитов. И...

Он сделал паузу, наслаждаясь моментом.

- Я, из гуманных соображений, выделю тебе флакон "Аэровита". Авансом. Чтобы твоя девочка... держалась. Пару дней...

Он кивнул одному из киборгов. Тот протянул Вульфу небольшой холодный флакон с голубой жидкостью. Тот самый. Лекарство. Цена его унижения.

Вульф взял подарок, дозы которой действительно хватит только на пару дней. Пальцы сомкнулись вокруг него так крепко, что стекло могло треснуть.

- Не подведи меня, Вульф, - сладко произнёс Харон, поворачиваясь к девице на своих коленях и запуская руку ей в волосы. - И не вздумай сдохнуть. Это было бы... невыгодно.

Вульф развернулся и вышел из ложи, не сказав больше ни слова. Он шёл через шумный, развратный ад клуба, сжимая в кармане холодное стекло. Мужчина получил то, за чем пришёл, и даже больше. Шанс для Леры. Но каждый его шаг отдавался в ушах тихим, презрительным смехом Харона и мерцанием ненавидящих глаз татуированной девочки. Он снова продал кусок своей души. И в этом мире за такие вещи рано или поздно приходилось платить по счетам.

***

Площадь встретила его ледяным ветром и гнетущим безлюдьем. С края рынка доносился спор. Два торговца делили мешок гнилого зерна. Один выстрелил в воздух, второй продолжал орать, будто ничего не случилось. Собаки грызли что-то у стены - Вульф не стал смотреть, что именно.

Из местных, здесь находилось лишь пара бродяг у горящей бочки да патруль на стенах. Основная жизнь тут теплилась вокруг каравана. Три залатанных, видавших виды грузовика "Урал-4320" с усиленной бронёй на кабинах и один допотопный, но целый автобус "ПАЗ", чьи стены были обиты стальными листами. А ещё модифицированный внедорожник купца.

Вульф подошёл к группе охранников. Их было человек десять. Разномастный сброд. Бывшие военные, искатели приключений и просто отбросы, готовые за кредиты на пули сунуться в ад. Ни одного мутанта. Чистокровные. Как и он.

- Смотри-ка, кто воскрес, - сплюнул наёмник, коренастый детина с обритой головой и татуировкой в виде скорпиона на шее. . - Молчун. Думал, сдох где-то в канаве.

Его звали Скорп. Он был вооружен самозарядным дробовиком "Сайга-12К", оружием ближнего боя. Правда, за спиной имелся и автомат АКС-74У с ободранным прикладом и самодельным глушителем - на случай, если "Сайга" окажется неэффективной.

- Не дождёшься, - коротко ответил Вульф.

- А зря, -ответил бритоголовый. - Меньше ртов - больше патронов.

- Оставь, Скорп, - лениво сказал высокий, тощий парень в камуфлированной куртке, наводя оптику на своей винтовке, старой доброй СВД. - Он же не для болтовни тут. Ему бабки нужны. На лекарство для дочурки-мутантки. Он легенда, конечно. Но легенды, обычно заканчиваются трупами.

Наёммника звали Сайга, и своё прозвище он получил не только за дробовик, который таскал в качестве запасного варианта, , но и за умение метко стрелять.

- Не беспокойся, - проговорил Вульф тихо. - Если я лягу - ты будешь рядом.

Сайга хохотнул, но в смехе сквозила лёгкая нервозность.

- А, ну тогда святое дело, - фыркнул Скорп, плюнув в пыль. - Только смотри, Молчун, не размякни. В степях нежность дохнет первой.

Вульф проигнорировал их. Взгляд его скользнул по лицам, оценивая каждого. Профессионалов было мало. В основном, пушечное мясо. Он потянул за кобуру на бедре, проверяя "Стейр М9-А1", надёжный, как молоток, пистолет калибра 9 мм. Запасные магазины лежали на месте. За спиной болтался его верный "калаш", АК-74 М с потертым прикладом и самодельным пламегасителем. Он проверил затвор, привычным движением дослал патрон в патронник и поставил на предохранитель.

- Гляньте какие сучки, - указал Скорп.

В это время к автобусу подошла группа людей. Купец, одетый в просторные цветастые одежды, в сопровождении трёх молчаливых громил с кибернетическими имплантами. Полукиборги. Их глаза с красной электронной подсветкой холодно скользили по охране.

- Погрузка! - скомандовал Харон, голосом, привыкшим к повиновению. - Живо!

Из здания комендатуры вывели "товар". Пять девочек. Лет по шестнадцать-семнадцать. Все в одинаковых белых комбинезонах, без единой пылинки. Чистенькие. С пустыми, стеклянными глазами. Их посадили в автобус.

- Ого, глянь-ка, какой деликатес везём, - вновь присвистнул Скорп, похабно подмигнув Сайге. - Чистые, без единой мутации. Наверное, для какого-нибудь старшика в гарем. Будет драть этих дырок, счастливчик.

- Или на органы, - равнодушно бросил Сайга, продолжая ковырять отверткой прицел. - Богатые старики в "Веге" платят бешеные деньги за свежее мясо.

- Органы? - облизнулся Скорп. - Жалко. Таких бы красоток... Эх, делов-то на час. А потом, и в утиль.

Вульф смотрел на девочек. На одну, которая на секунду подняла глаза и встретилась с ним взглядом. В её взоре не было ни страха, ни надежды. Полная пустота. Как у робота. В голове сразу всплыло лицо Леры. Такая же хрупкая. Такая же беззащитная.

Он резко отвернулся, подойдя к замыкающему "Уралу".

- Садимся! - рявкнул один из киборгов. - Ворота открывают. Шесть часов до "Веги". Если повезёт.

Вульф влез в кузов грузовика, устроился на жестком сиденье у заднего борта. Рядом уселись Скорп, Сайга и ещё несколько человек. Моторы зарычали. С грохотом и скрежетом массивные ворота "Исхода" поползли в стороны, открывая вид на выжженную, мёртвую равнину Пустых земель.

- Ну что, мальчики, в добрый путь, - хлопнул ладонью по колену Скорп. - Надеюсь, "Стервятники" сегодня с похмелья. А то моя "Сайга" соскучилась по свежему мясу.

Вульф не ответил. Он смотрел в узкую смотровую щель на удаляющиеся стены анклава, за которыми оставалась его умирающая дочь. И его сжатые кулаки были белыми от напряжения. Он думал только об одном. Если всё получится, она будет жить. Если нет, кто-нибудь обязательно умрёт вместо неё.

Пустые земли. Бывшая федеральная трасса М-4 "Дон".

Грузовик несся по разбитой дороге, подпрыгивая на выбоинах, оставленных давно забытой войной. За окном, в багровом свете восходящего солнца, мелькали скелеты цивилизации. Остовы сгоревших машин, Остатки ферм, поросшие бурьяном холмы, где семьдесят лет назад кипела жизнь. Теперь это был лишь прах и память, вонзающаяся в небо обломками железобетона.

Иногда среди бурьяна попадались следы от старой войны. Искорёженные великаны из металла. У самой обочины, наполовину вросший в землю, торчал боевой робот "Скарабей-Т12", одна из пехотных машин поддержки времён Последнего наступления. Его корпус, покрытый ржавыми язвами, в нескольких местах был пробит снарядом, оплавленные манипуляторы тянулись к небу, будто в мольбе. Чуть дальше, на склоне, лежал вертолёт, модель "Каракурт ВН-47", поздняя разработка российской армии. Лопасти сломаны, кабина выгорела, бронестёкла давно выбиты.

Вокруг находились остовы автомобилей, старые конвои, когда-то управляемые бортовыми ИИ. Теперь их пустые корпуса стояли, перекошенные, с выдранными нейрокластерными блоками и обгоревшими панелями управления. Их разобрали до основы. На солнце поблёскивали лишь обрывки оптоволокон, как жилы на мёртвом теле. Всё это казалось не дорогой, а сплошным кладбищем машин, застывших навеки в последнем конвульсивном движении.

В кузове "Урала" пахло потом, оружием и вонючим табаком. Скорп, развалясь на ящиках с патронами, чистил свой дробовик.

- Ну что, скучали по красивым пейзажам, девочки? - весело проговорил он, с силой дёргая затвор. - Красота-то какая. Душа радуется.

- Заткнись, Скорп, - пробурчал Сайга, выглядывая в смотровую щель. - Ничего не видно из-за этой чёртовой пыли, которую мы тащим за собой. И без того неуютно.

- Уют - это когда хоть одно окно без дыры, а тут вся планета решето, - хмыкнул кто-то из-за спины.

- Да ладно тебе, - втянул сопли в нос Скорп. - К примеру, я однажды бабу трахал в бункере под Каширой. Там так вибрировало от артиллерии, что без рук можно было. Романтика, мать её.

Сайга кашлянул, будто подавился дымом.

- Слышал, под Каширой сейчас только гигантские крысы да трупы.

- Ага, крысы и трупы, - ухмыльнулся бритоголовый. - А раньше, всё то же, только в платьях.

Рядом с Вульфом, у противоположного борта, сидел тощий парень по кличке Щуплый. Он нервно теребил свой американский карабин M4A1, с надёжным коллиматорным прицелом, непонятно из какой задницы доставший такое оружие.

- Как на мишени в тире. Сидим, ждём, когда нас накроют.

- Расслабься, щенок, - хрипло рассмеялся Скорп. - "Стервятники", не армия. Сопливый сброд с самоделками. Мой автомат их на дистанции быстро разнесёт.

Он хлопнул ладонью по прикладу.

- А ты с мутантами дело имел? - спросил Щуплый, имея в виду бандитов, но наёмник понял его неправильно из-за своей пошлой натуры.

- Ещё как, - осклабился Скорп, откладывая дробовик и доставая кисет. - Под "Рудником" одна тварь попалась. С тремя сиськами, прикинь? Не уродство, а прям бонус. Бегает, визжит, когтями машет. А я, значит, прижал её в подвале. Думаю, куда руки деть, блядь? Рук две, грудей три! Пока выбирал, она мне чуть морду не откусила.

- И чё, успел хоть ей присунуть? - хохотнул кто-то.

- Успел ей голову снести, - пожал плечами Скорп. - А так бы, может, даже женился. Три груди, мужики! Это ж, сука, мечта. И завтрак, и обед, и ужин.

В кузове раздался дружный грубый хохот. Все, кроме Вульфа. Он сидел, прислонив голову к броне, и смотрел в одну точку. Его АК-74 М лежал на коленях, палец вдоль спусковой скобы. Привычка, въевшаяся в мышечную память.

- Не смешно тебе, да? - гоготнул Сайга. - А ты, может, сам не пробовал мутанток?

- Он их, может, в порядок приводит, - вставил Скорп. - Как в сказке. Поцелуй уродину, вдруг, бля, принцессой станет.

Вновь смех был громкий, грязный. Кто-то из наёмников даже сплюнул, будто на вкус ощутил мерзость этих слов.

- А что, Молчун? - поддел его Скорп, выпуская струю едкого дыма, не желая успокаиваться. - Небось, и мутанток благородно щадил? Рыцарь, блядь, в ржавых доспехах.

Вульф медленно перевел на него взгляд. Холодный, пустой. В котором не было ни злости, ни раздражения. Лишь равнодушие, за которым скрывалась бездна. А ещё воспоминания...

Вульф младше. Лицо не так изрезано шрамами, в глазах ещё нет той замкнутой, ледяной пустоты. Он сидит у костра, чистя свой тогдашний ствол, старый верный АКМ. В кармане походной куртки мятая фотография. Он, молодая рыжеволосая женщина с зелёными глазами, Кира, и маленькая Лера, лет двух, на его плечах. Снимок сделан несколько месяцев назад в анклаве. На обороте подписано: "Возвращайся живым. Мы ждём".

Его размышления прерывает истошный крик. К костру бежит заплаканный караванщик, отец той самой девчонки, Ларки, что весь вечер смешила всех песнями под гитару.

- Дочку! Мою Ларку! Утащили! В ту дыру, в метро!

Он хватал Вульфа за куртку. Глаза были полны безумия.

- Дочку...

Тишина у костра сменилась напряжённым гулом. Все знали, что ночью у московского метро лучше не появляться. Но оставить свою в беде, не по понятиям.

- Кто видел? - коротко спросил Вульф, уже вставая и досылая патрон в патронник.

- Мутанты, лысые, быстрые как черти! - рыдал отец.

Десять человек, включая Вульфа, вооружившись чем попало. Автоматами, дробовиками, тесаками, двинулись к зияющему чёрному провалу, бывшему вестибюлю станции. Запах плесени, разложения и чего-то звериного ударил им в ноздри. Фонари выхватывали из мрака облупленную плитку, скелеты эскалаторов, завалы из обломков и костей.

Они шли, прислушиваясь к каждому шороху. Тишина под землёй звенящая, гнетущая. И вдруг тихий, мерзкий хруст. Как будто кто-то грызёт хрящи.

Группа замерла. Луч фонаря Вульфа дрогнул, выхватив из тьмы боковой зал.

Их было десятка три. Может, больше. Лысые, землисто-бледные твари, сгорбленные, с длинными костлявыми конечностями. Самый жуткий признак, у них отсутствовали глаза. На месте глазниц, лишь гладкая кожа. Они копошились вокруг чего-то тёмного, лежащего на остатках мраморной стойки. Длинные пальцы с когтями рвали, разрывали, а острые зубы с хрустом перемалывали плоть.

Это была Ларка. Вернее, то, что от неё осталось. Её крикливо-розовая кофта оказалась изодрана в клочья и пропитана бурым. Они ели её заживо, и она, судя по застывшей маске нечеловеческого ужаса на лице, чувствовала всё.

Отец издал звук, среднее между стоном и воем, и бросился вперёд. Это сняло гипнотический ужас.

- Огонь! - проревел Вульф с яростью.

Зал взорвался грохотом выстрелов. Автоматные очереди Вульфа впивались в бледные спины. 7.62-мм пули срывали с них куски мяса, разбивали кости. Одна из тварей, обернувшись, бросилась на стрелка, но очередь прошила её насквозь, отшвырнув к стене.

Безглазые мутанты, застигнутые врасплох, метнулись в разные стороны. Они не видели, но их уродливые головы поворачивались, улавливая шумы и, возможно, тепло. Они шипели, издавая противные, булькающие звуки.

Некоторые, подраненные, поползли в боковые тоннели, оставляя за собой кровавые следы.

- Никого не отпускать! - крикнул кто-то.

Ярость была всеобщей. Вульф, не целясь, навскидку, всадил всю обойму в спину убегающей твари. Пули поймали её, швырнули на заваленный мусором пол. Он с холодной, методичной жестокостью менял магазин и добивал тех, кто ещё шевелился. Короткими, контрольными выстрелами в голову. Хруст черепа под пулей стал саундтреком этой бойни.

Когда смолкли выстрелы, в воздухе стояла едкая взвесь пороховой гари и запаха свежей крови. Зал был усеян бледными, изрешечёнными телами. Отец Ларки рыдал, сидя на коленях рядом с окровавленными останками дочери.

Вульф стоял, тяжело дыша. Он смотрел на эту бойню. Никакой жалости. Никакого сомнения. Только пустота после адреналина и ледяное понимание, в этом мире нет места пощаде. Есть ты. И есть они. Те, кто убивают. И те, кто убивает их первыми.

- Я их не щадил. И не шпилил.

Безэмоциональный голос прозвучал как скрежет камня, возвращая мужчину в настоящее.

- Я их убивал. Потому что они убивают. Всё просто.

Скорп на секунду смолк, почувствовав незримую угрозу. Затем фыркнул, отводя глаза.

- Весельчак.

- Ладно, хватит трепа, - вмешался Сайга, не отрываясь от прицела. - Скоро проезжаем Чёртов Палец. Место гиблое. Оттуда любят нападать.

- Ха, Палец, - хрюкнул кто-то. - Как будто хер в небо торчит.

Скорп посмотрел туда и фыркнул:

- Да ты приглядись. Точь-в-точь хрен, только обломанный.

- Это, может, символ, - подхватил Леший, толстый наёмник. - Типа, природа всем нам хер показала, и этим всё сказала.

Смех пронёсся по кузову, гулкий, нервный.

- А я слышал, - добавил Щуплый, стараясь шутить, но голос дрожал, - что кто туда поднимется, того удача ждёт.

- Ну да, удача и лишняя башка на утро вырастет, - хохотнул Скорп. - Зато не скучно, мать его.

Чёртов Палец, одинокий утёс, торчащий посреди равнины, напоминавший сломанный палец, устремлённый в небо. Когда-то у его подножия шумел посёлок. Теперь лишь ветер гулял среди руин.

Солнце уже поднялось, багровое, как гнойная рана. Воздух дрожал от жары и вони выжженной земли. Где-то в стороне валялась чудом оставшаяся старая реклама. На ней девка в бикини с куском арбуза. Щуплый ткнул в неё пальцем:

- Вот, мать твою, вот ради чего стоило выжить.

- Арбуз или баба? - уточнил Сайга.

- Любое, лишь бы свежее, - ответил Щуплый.

Караван, не сбавляя скорости, нёсся вперёд. Охранники приумолкли, схватившись за оружие. Даже Скорп перестал шутить, нервно пощёлкивая предохранителем на дробовике.

Вульф проверил крепление ремня на автомате. Взгляд упал на Щуплого. Парень был бледен, пальцы дрожали.

- Первый раз? - тихо, так, чтобы слышал только он, спросил Вульф.

Тот кивнул, сглатывая.

- Не дрейфь, - влез Скорп. - Тут главное не обосраться в первый раз. Остальное придёт.

- А если не придёт? - нервно улыбнулся молодой.

- Тогда ты, новый удобритель для степи, - отрезал наёмник и захохотал.

- Держись ближе к броне, - посоветовал спокойно Вульф. - Если что, не высовывайся. Целься в центр масс. И экономь патроны.

- С-спасибо.

Внезапно Сайга резко выдохнул:

- Багги! Две штуки! Десять часов, из-за Пальца!

- Ну вот и гости, - рявкнул Скорп, вставляя магазин. - Надеюсь, хоть эти без трёх сисек.

- Ага, - ответил Сайга, щурясь в прицел. - Эти максимум с одной башкой на двоих.

В ту же секунду мир взорвался.

Первый грузовик, шедший в голове колонны, вздрогнул, из его кабины и кузова вырвался ослепительный шар огня, и чудовищная ударная волна заставила их "Урал" вильнуть. Секунду спустя донёсся оглушительный БА-БАХ! Звук попадания.

- Стоп! - Заорал Скорп, первым выскакивая из кузова. - Стоп! Все наружу! К оружию!

Вульф действовал на автомате. Глубокий вдох. Толчок. Он выкатился из кузова, приземлился в пыль, мгновенно вскочил на одно колено и поднял автомат. Его мозг уже анализировал обстановку, отсекая всё лишнее.

Караван встал. Первый "Урал" пылал факелом, откуда-то доносились крики. Из-за утёса, поднимая тучи пыли, неслись три, нет, семь лёгких багги, сварганенных из хлама, с приваренными пулемётами. На них, рыча и улюлюкая, сидели уродливые фигуры в рванье. Стервятники.

Началась перестрелка. Воздух мгновенно наполнился криками, визгом и металлическим звоном. Пули секли пыль, как кнуты. Кто-то завопил:

- Мать твою, это не "стервы" - это целый выводок!

- Вот и проверим, у кого яйца из титана, - отозвался Скорп, разряжая магазин.

Сайга хрипло заржал:

- Главное, не путай прицел с хером, а то опять промажешь.

- У меня хоть хер стреляет метко, - рявкнул Скорп, берясь за автомат, и дал очередь.

Грязь, кровь, смех, пули, всё перемешалось в одно месиво, в котором страх уже не имел значения.

Воздух взрезали очереди. Охранники, залегшие за колёсами, беспорядочно отстреливались. Пули цокали по броне грузовиков, с визгом отрывая куски металла.

- К автобусу, прикрыть товар! - проревел чей-то голос.

Вульф короткой очередью из АК-74 М заставил залечь стрелка с одного из багги. 5.45-мм пули оставили ряд вмятин на щитке пулемёта. Не убил, но нейтрализовал на время. Он увидел, как Щуплый, дрожащими руками, всадил всю обойму своего М4А1 в сторону другого багги, не попав ни разу.

- Экономь патроны! - рявкнул ему Вульф, меняя магазин. - Короткими!

В это время у автобуса, как статуи, встали трое полукиборгов из личной охраны Харона. Они двигались с неестественной, механической плавностью. Их глаза-оптиконы холодно светились красным.

Один из бандитов, размалеванный синей краской, с рогатым шлемом на голове, поднял свой старый РПГ-7.

- Готовься к целованию, железяка! - заорал он, прицеливаясь в автобус.

Но он не успел. Левый киборг, тот, что был крупнее, сделал шаг вперёд. С резким гидравлическим ш-ш-ш-шк его левая рука в локте откинулась вниз и в сторону, как крышка люка. Из предплечья, с лязгом, выдвинулся трёхствольный ГАУ-19/А. Мотор взвыл, набирая обороты, и через секунду пространство перед киборгом вспорола ослепительная линия трассирующих пуль калибра 12,7 мм. Стервятник с РПГ и багги за ним буквально разлетелись на куски. От машины осталась лишь дымящаяся груда обломков, залитая кровью и горящим топливом.

- Вот блядь! - восхищённо выдохнул Скорп, всадив заряд из автомата в бегущего мутанта.

Того отбросило назад. Грудная клетка превратилась в решето.

- Вот это я понимаю, аргумент!

Но Стервятники не сдавались. Их было много. Они использовали скорость и манёвр, заходя с флангов. Пули барабанили по бронекиборгам, оставляя вмятины на бронепластине, но не пробивая её.

Второй киборг, более стройный, поднял руку. Его правая ладонь отъехала в сторону, обнажив ствол FN P90. Серия малокалиберных, но высокоскоростных патронов 5.7Ч28 мм прошила двух бандитов, пытавшихся подобраться к автобусу сбоку. Пули, не пробившие бы тяжёлую броню, оказались смертоносны для незащищённых тел, разрывая внутренние органы.

Третий киборг оставался у самой двери автобуса, его система анализировала угрозы. Внезапно, один из багги, уходя от очереди, рванул прямо на них. Сидевший рядом с водителем бандит поднял самодельный огнемёт.

- Гори, техномразь! - завопил он.

Из сопла хлынула струя густой, горящей жидкости. Пламя ударило в первого киборга. Его броня выдержала, но оптические сенсоры на мгновение ослепли. Он отшатнулся. Механизм в его предплечье захлебнулся.

В этот момент третий киборг, тот, что у двери, принялся действовать. Его правая рука с глухим щелчком разошлась пополам, и из предплечья выдвинулся толстый ствол подствольного гранатомёта ГП-30. Почти в упор выстрел. Граната ВОГ-25 попала точно в кабину багги. Последовал оглушительный взрыв. Огнемётчик, водитель и сам багги исчезли в шаре огня и дыма. Обломки разметало по сторонам.

Но победа была недолгой. Свист, знакомый и смертоносный, пронзил воздух. С другой стороны утёса прилетела ещё одна ракета из РПГ. На этот раз она угодила прямо в группу киборгов.

Взрывная волна отшвырнула первого киборга, уже ослеплённого, на броню автобуса. Он тяжело рухнул. Из развороченного предплечья вырвался сноп искр. Второго, со P90, отбросило под колёса грузовика. Его механическая рука была переломлена. Из разорванного корпуса сочилась гидравлическая жидкость, похожая на кровь. Третий киборг, успевший отстрелить гранату, стоял недвижимо, но красный свет в его глазах погас.

Автобус с девочками задымился. Бок оказался разворочен, одно колесо спущено.

- Киборги вышли из строя! - закричал кто-то. - Прикрывать автобус!

Из кабины своего бронированного внедорожника, неуклюже переваливаясь, вывалился Харон. Лоснящееся от пота лицо исказилось маской животного ужаса и ярости. Пригибаясь и семеня короткими ножками, он метался за машиной, тщетно пытаясь укрыться от свистящих пуль. Его дорогой, пыльный костюм цеплялся за обломки.

- Шевелитесь, безмозглые ублюдки! - визгливо кричал он, обращаясь к наёмникам, которые вели ожесточённый бой, не обращая на него ни малейшего внимания. - Вы за это деньги получаете! Мои деньги!

Он высунул голову, и тут же пуля с визгом срикошетила от брони внедорожника в сантиметре от его лысины. Харон испуганно взвизгнул и снова вжался в металл. Его тело тряслось подобно желе.

- Девочек! - переходя на хриплый вопль, отчаянно махал он пухлой рукой. - Спасайте девочек, твари! Каждая царапина, минус из вашего гонорара! Это же мои деньги! Мои!

Внезапно, в короткой паузе между очередями, он решил, что нашёл безопасный момент. Выпрямившись во весь свой грузный рост, Харон шагнул из-за укрытия, чтобы лучше видеть поле боя и орать команды. Именно в эту секунду шальная пуля, выпущенная кем-то из бандитов, нашла свою цель.

Раздался тихий, влажный шлепок. Тучное тело отбросило назад уже мёртвым, без половины черепа, с разбрызганными мозгами.

Вульф, меняя позицию, видел, как Сайга метким выстрелом снял водителя очередного багги. Машина потеряла управление и перевернулась. Щуплый, собрав волю в кулак, короткими очередями из карабина прижимал к земли стрелков.

Один из охранников, здоровенный детина по кличке Бородач, в панике подбежал к Вульфу, прячась за остовом машины.

- Вульф! Их слишком много! Мы все тут ляжем!

Голос наёмника срывался на визг, а глаза безумно метались.

- Предлагаю сдать этих девиц! Это же просто товар! Они заберут их и отстанут!

Вульф даже не удостоил его взглядом. Он выстрелил раз, другой. Промахнулся.

- Так что?

- Иди нахуй, - коротко бросил он, меняя магазин и снова открывая огонь по наступающим бандитам.

Не было смысла объяснять этому идиоту, что их не отпустят.

- Ты не понял! - вдруг взревел Бородач, который не желал погибать здесь из-за каких-то малолетних шалав.

Отчаяние в его глазах сменилось яростью. Он явно являлся новичком, иначе бы продолжал стрелять, не надеясь на гуманность Стервятников.

- Из-за этого мусора сдохнуть хочешь?! Ну так я тебе помогу!

Он развернулся и вскинул свой автомат, наставляя ствол в лицо Вульфу.

Но наёмник не успел нажать на спуск. Сзади раздался оглушительный грохот выстрела. Это Скорп, с перекошенным от ярости и азарта лицом, всадил ему заряд картечи из своей "Сайги" прямо между лопаток.

- Предателей, блядь, не люблю! - проревел он.

Бородач рухнул замертво. Спина его была превращена в кровавое месиво.

- Вульф! К автобусу! - крикнул Сайга. - Вытаскивай их, пока всех не положили!

Вульф кивнул. Под прикрытием огня Скорпа и Сайги он рванул к распахнутой двери автобуса. Внутри пахло гарью и кровью. Одна из девочек, та, что смотрела на него пустыми глазами, была мертва. Ей в грудь вонзился осколок. Остальные, в своих белых комбинезонах, испачканных кровью и сажей, сбились в кучу, дрожа.

- Пошли! Быстро! - скомандовал Вульф, не позволяя голосу дрогнуть.

Он и ещё двое уцелевших охранников начали вытаскивать их из автобуса, почти волоком, и пересаживать в кузов ближайшего целого грузовика. Пули продолжали цокать по металлу рядом. Один из наёмников, тянувший за руку девчонку, внезапно вздрогнул и упал, сражённый пулей в голову. Мозги брызнули на землю.

Наконец, последнюю Вульф почти швырнул в кузов. Она вскрикнула от боли, схватившись за бок. Сквозь разорванный комбинезон проступала кровь.

- Все! Завожу! - заорал Вульф, вскакивая в кабину грузовика. Скорп и Сайга прыгнули в кузов, к девчонкам.

Вульф рванул рычаг передач и вдавил педаль газа в пол. Грузовик, с диким ревом мотора, рванул с места. Он протаранил один из багги, пытавшийся перекрыть дорогу. Удар. Хруст. Крики. Багги с двумя мутантами отлетел в сторону и перевернулся.

В зеркале заднего вида Вульф видел, как Стервятники, оставшись без легкой добычи, с яростью разворачивались для погони. Их уродливые, искажённые злобой рожи не сулили ничего хорошего. Путь к "Веге" был ещё долог, а позади уже поднимался смертоносный шлейф пыли.

Грузовик, подвывая перегруженным двигателем, нёсся по разбитой трассе, оставляя за собой густое облако пыли. В кабине Вульф, сжав зубы до хруста, вжимал педаль газа в пол, почти слившись с рулём в единое целое. Глаза метались между дорогой и зеркалами заднего вида, где уже виднелись три пылящих точки, оставшиеся багги Стервятников. Они были легче, манёвреннее и неумолимо настигали.

- Зэт! - крикнул Вульф, не отрывая взгляда от дороги. - Турель! Греби их, пока не подобрались!

В кузове, над их головами, застучал крупнокалиберный пулемёт. Это Зэт, один из немногих выживших охранников, вскарабкался к турельной установке с старым, но надёжным НСВ "Утёс" калибра 12.7 мм. Глухие, раскатистые хлопки оглушали даже сквозь броню.

- Получайте, ублюдки! - неслось из люка.

Очередь трассирующих пуль прочертила в воздухе огненную линию и впилась в ближайший багги. Пули калибра.50 BMG не оставляли шансов. Они прошили тонкий корпус, разнесли двигатель и превратили водителя и стрелка в кровавую кашу. Багги клюнул носом, перевернулся и взорвался.

- Есть один! - донёсся ликующий крик Зэта.

Но два других, используя гибель собрата как прикрытие, рванули в стороны, заходя с флангов. Их стрелки, бандиты в кожаных доспехах, открыли огонь из автоматов. Пули, пока ещё не пробивавшие броню, забарабанили по бортам и кабине, как град.

- Пригнись, чёрт возьми! - рявкнул Скорп, сидевший в кузове с девчонками.

Он старался прикрыть их своим телом в броне.

Вульф резко крутанул руль, пытаясь прижать один из багги к обрыву. Тот вильнул, и из его кузова кто-то метнул гранату. Она разорвалась в метре от колёс, осыпав грузовик осколками и землёй. Машину жёстко подбросило.

- Вульф! - закричал Сайга, высунувшись из кузова со своей винтовкой и пытаясь попасть в водителя. - Слева! Левое колесо!

Слева, почти поравнявшись с кабиной, мчался багги. Сидевший рядом с водителем голый по пояс бандит с рогами на немецкой каске поднял старый советский РПГ-7. Трубка гранатомёта была направлена прямо в кабину.

Вульф рванул руль влево. Удар оказался страшной силы.

Грузовик всей своей многотонной массой врезался в лёгкий багги. Раздался оглушительный скрежет, хруст ломающихся костей и металла. Багги перевернуло, выбросило с дороги, и он, кувыркаясь, исчез в клубах пыли. Но цена была высокой. От удара у грузовика лопнула покрышка на переднем левом колесе и погнулся мост.

- Чёрт! - выругался Вульф, чувствуя, как машину начинает тянуть в сторону.

В этот момент последний багги рванул вперёд, пытаясь уйти из зоны поражения турели. Но Зэт был уже наготове.

- Лети к своей уродливой матери! - проревел он, разворачивая ствол "Утёса".

Очередь накрыла багги с хвоста. Пули, словно раскалённые ножи, вскрыли корму, прошли насквозь, превратив пассажиров в решето. Машина, потеряв управление, вылетела с трассы и врезалась в ржавый остов фуры, стоявшей там с давних времён. Но перед этим, один из стрелков успел выпустить ответную очередь.

Наступила оглушительная тишина, нарушаемая лишь шипением пробитого радиатора и натужным рёвом их собственного двигателя. Погоня была отбита.

Вульф медленно, чтобы не сорвать повреждённую подвеску, остановил грузовик. Он сидел, не двигаясь, несколько секунд, прислушиваясь к стуку собственного сердца. Потом резко распахнул дверь.

- Все целы?

Из люка показалось бледное лицо Сайги.

- Зэт убит. Шальная пуля с того багги. В горло.

Вульф кивнул, сжав кулаки. Он обошёл грузовик. Картина была печальной. Одно колеспущено, второе висело на лопнувшем мосту. Кабина и кузов были исполосованы следами от пуль, кое-где зияли рваные пробоины.

- Эй, Молчун, - сипло позвал его Скорп, вылезая из кузова.

Он был весь в чужой крови.

- Девчонки... вроде целы. Но одна... та, что раненая... хреново ей.

Вульф подошёл к заднему борту. В кузове, прислонившись к ящикам с боеприпасами, сидели четыре девушки. Три смотрели на него испуганными, но живыми глазами. Четвёртая лежала, скорчившись, и тихо стонала. Она держалась за живот, и сквозь пальцы сочилась алая кровь, пропитывая комбинезон.

- Как тебя зовут? - тихо спросил Вульф, поднимаясь в кузов.

Девушка подняла на него мутный от боли взгляд.

- Ку... Кукла...

- Ладно, Кукла. Сейчас посмотрим.

Он осторожно раздвинул её окровавленные пальцы. Под комбинезоном зияла небольшая, но глубокая рваная рана. Пуля, вероятно, осколок или рикошет, вошла в бок и застряла внутри. Вульф не был врачом, но видел достаточно смертей, чтобы понять, повреждены внутренние органы. Кишечник, возможно, печень. Она истекала кровью.

- Мне не жить? - тихо спросила Кукла, глядя на него с каким-то отстранённым любопытством.

Вульф не ответил. Он смотрел на её бледное, испачканное сажей и кровью лицо. На глаза, в которых не было ни надежды, ни страха. И снова видел перед собой Леру. Такую же хрупкую. Такую же обречённую.

- Вульф, что делаем? - сплюнул Скорп. - Машина убитая. До "Веги" пешком не дотопать. А тут...

Он мотнул головой в сторону степи.

- Стервятники ещё вонючее мимо проедут. Или уроды какие.

- Помоги мне с ней, - коротко бросил Вульф, снимая с себя поясную аптечку с жгутами и бинтами.

Он кое-как перевязал рану девушке, понимая, что это лишь отсрочит неизбежное.

Пока он возился, его взгляд упал на лицо Куклы. Чистое, несмотря на грязь. Совершенное. Без единой мутации. И на знак, который выделялся на предплечье. Стилизованная двойная спираль ДНК внутри круга, знак клонов первого поколения. И тут в его сознании, словно удар молота, обрушилась та самая шальная мысль, которую он тщетно попытался отогнать от себя. Мысль, от которой стыла кровь.

"Клоны... для органов... Чистые... без мутаций... Лёгкие... Лере нужны лёгкие..."

Он смотрел на тяжело раненую девушку, а видел свою дочь, дышащую ровно и спокойно. Две жизни. Одна, его кровь, его плоть, его причина держаться. Другая... Расходный материал, созданный для того, чтобы умереть и спасти кого-то более важного. Так сказал бы Харон. Так говорил весь этот ебучий мир.

- Вульф? - взглянул Скорп на него с непонятной ухмылкой. - Что, жаба давит? Решайся, Молчун. Товар портится.

Он похлопал по стволу своего дробовика, поняв мысли наёмника.

- Или прикончить её, чтобы не мучилась? По-братски.

- Что ты имеешь в виду?

- Я ведь знаю, у тебя девчонка больная. Лёгкие там, и всё такое. А этих специально выращивают. Думали, что они шлюхи, а наш купец, гнида хитрая, вёз их на продажу органов. В общем, мы с ребятами отвезём оставшихся в анклав, получим бабки, а твоей платой станет вот она... Так как?

Вульф медленно поднял голову. Лицо стало каменной маской, но в глазах бушевала буря. Он поглядел на Куклу, а та на него. Она всё понимала. Никакой надежды. Именно для этого она и была рождена.

- Помоги мне отнести её к тому багги, - тихо попросил он, кивая на единственный уцелевший транспорт, который они таранили.

Тот стоял на обочине, колёсами на земле, помятый, но, судя по всему, на ходу.

- Ладно.

Скорп медленно, понимающе, усмехнулся.

- Ну что ж, делов-то.

Он без особой нежности подхватил Куклу под мышки.

Вульф взял её за ноги. Девушка слабо вскрикнула от боли. Они понесли её к багги. По дороге Вульф подобрал валявшийся на земле американский пистолет-пулемёт H&K MP5 с откидным прикладом и заткнул его за пояс. На всякий случай.

Уложив Куклу на заднее сиденье, он повернулся к Скорпу, Сайге и Щуплому, которые смотрели на него с молчаливым одобрением. В этом мире его выбор не казался им чудовищным. Он казался единственно верным.

- Удачи, Молчун, - кивнул Сайга. - И... передавай привет своей девочке.

Вульф не ответил. Он сел за руль багги, рывком завёл двигатель и развернул машину в сторону "Исхода". В зеркале он видел бледное, потерявшее сознание лицо Куклы. И в его груди, рядом с леденящим холодом, копошилось что-то мерзкое и липкое, от чего хотелось выть. Он давил на газ, пытаясь убежать и от погони, и от самого себя. Он вёз для дочери лекарство. Самое эффективное в этом мире.

***

Анклав "Исход". Госпитальный блок. Спустя три недели.

Воздух в палате всё так же пах антисептиком, но теперь к этому запаху примешивался сладковатый аромат цветущего кактуса за окном. Редкий признак того, что жизнь, вопреки всему, цепляется за этот выжженный мир.

Вульф стоял в дверном проёме. Его могучая фигура заслоняла скудный свет из коридора. Поколебавшись, мужчина сделал шаг вперёд. Лера сидела на кровати, прислонившись к подушкам. Она не кашляла. Её дыхание было ровным и глубоким, грудь подымалась и опускалась без той мучительной судорожности, что терзала её прежде. Цвет вернулся к щекам, проступая сквозь веснушки.

- Пап? - голос, звонкий и чистый, разрезал тишину палаты.

Уголки губ Вульфа дрогнули, напряглись, и на его изборожденном шрамами лице, впервые за долгие годы, проступило нечто, отдалённо напоминающее улыбку. Это было медленное, трудное движение мышц, непривычное и почти забытое. В этом жесте была вся его победа. Вся цена, которую он заплатил.

- Мышка,

Его собственный голос прозвучал как-то уж совсем хрипло, но в нём не было прежней усталой горечи.

- Принёз тебе гостинец. Фрукты.

Он подошёл к койке, поставил коробку на тумбочку. Лера улыбнулась ему в ответ. Широко, по-детски, сияя. Она схватила его грубую, исцарапанную руку своими маленькими ладонями.

- Спасибо, папа. Я чувствую себя... почти как раньше. Доктор Морис говорит, что лёгкие... они будто новые. Совсем не болят.

Он смотрел на неё, и волна такого всепоглощающего, такого животного облегчения накатила на него, что на мгновение перехватило дыхание. Он видел, как светятся её глаза, как жизненная сила возвращается в её тело. Это был тот самый момент, ради которого он был готов на всё. Продать душу. Переступить через любую черту.

- Новые... - тихо, скорее для себя, повторил он.

И в этот миг, под радостный, благодарный взгляд дочери, что-то щёлкнуло. Словно плёнка в старой камере перемоталась.

Он смотрел на её лицо, на её милые веснушки, ясные зелёные глаза, как у Киры, волосы, собранные в беспорядочный хвост. И вдруг, на долю секунды, словно наложившееся изображение, он увидел другое лицо. Бледное. С правильными, идеальными чертами. С пустыми глазами, в которых не было надежды. С губами, сложенными в безмолвный вопрос: "Мне не жить?"

Лицо Куклы. Оно было таким же чётким и реальным, как лицо его дочери. Оно не было призраком или воспоминанием. Оно было там, под ликом Леры, проступая сквозь её улыбку, её живые глаза. Совершенное, чистое, без единой мутации. Товар. Груз. Лекарство.

Улыбка на лице Вульфа застыла и медленно сошла на нет, оставив после себя лишь пустоту и лёгкую гримасу, которую можно принять за усталость. Он по-прежнему видел Леру. Свою дочь. Живую, здоровую, спасённую. Но теперь, сквозь её черты, на него смотрел вечный, безмолвный упрёк. Цена его выбора.

- Пап? - обеспокоенно спросила Лера, слегка сжимая его руку. - Ты в порядке?

Он медленно кивнул, заставляя себя вернуться в реальность.

- Да, мышка. Всё в порядке. Всё... хорошо.

Он отпустил её руку и отошёл к окну, глядя на ржавые крыши "Исхода". Он выиграл. Он спас единственное, что у него осталось. Но тишина, воцарившаяся в его душе после битвы в Пустых землях, оказалась обманчивой. Теперь он знал. В этой тишине навсегда поселился тихий, предательский шёпот. И он будет слышать его каждый раз, глядя в глаза своей дочери. Шёпот девушке по имени Кукла, чьи лёгкие теперь дышали в груди его ребёнка.

Груз.

Воздух над бывшей федеральной трассой М-4 "Дон" колыхался от зноя, дрожа над асфальтом, испещрённым трещинами и давнишними воронками. Пейзаж представлял собой унылую, выжженную солнцем равнину, поросшую жухлой бурьяном и полынью, до самого горизонта. Ни холмов, ни скал. Только плоская, бескрайняя степь, хранящая память о давно забытых войнах и мирной жизни.

Здесь, на участке дороги между двумя ничем не примечательными развалинами, разыгралась недавняя драма. Теперь её следы усеивали обочину. Чёрный, обугленный остов первого "Урала" всё ещё дымился, издавая треск остывающего металла. Рядом валялись развороченные багги "Стервятников", похожие на раздавленных насекомых. Но больше всего поражало количество тел. Они валялись в самых неестественных позах. Один из охранников, которого все звали Леший, был почти разорван пополам очередью из крупнокалиберного пулемёта. Его внутренности, тёмные и слипшиеся, вывалились на серый асфальт, собирая рой мух. Другой, молодой парень с татуировкой паука на щеке, сидел, прислонившись к колесу, с аккуратным отверстием во лбу. Работа снайпера. Мутанты-бандиты были не в лучшем состоянии. Кто-то без головы, кто-то с развороченной в клочья грудной клеткой. Кровь, уже тёмная и засохшая, покрывала землю ржавыми пятнами. В вышине кружили, выписывая чёрные круги, несколько крупных коршунов-падальщиков. Их терпеливые тени скользили по земле, а хриплые крики изредка нарушали гнетущую тишину.

- Хорошо мы здесь постарались.

- А откуда они берут всё это оружие? - спросил Щуплый.

- Захватывают и грабят.

- Да и насколько я слышал, правда или нет, не знаю, у них также имеется производство, оставшееся после войны, - добавил Сайга.

Скорп, его лицо и бритый череп, покрытые слоем копоти и запёкшейся крови, словно статуя, стоял перед бронированным внедорожником Харона. Он был похож на доисторического жука, застывшего посреди этого ада. Машина, собранная на базе старого Mercedes-Benz G-класса, была основательно переработана. Капот и двери усилены наваренными стальными листами, стёкла заменены на прозрачный бронесплав, испещрённый паутиной сколов и мелких трещин от пуль. Колёса, огромные, с развитым протектором, способные преодолеть любое бездорожье. На крыше, пустая турель для пулемёта. Задняя часть кузова была удлинена и напоминала бронированный фургон с узкими, словно щели, окошками-бойницами.

- Ну, хоть эта жирная свинья оставила нам подарок, - хрипло констатировал Скорп, с силой дёргая за ручку водительской двери. - Не зря сюда тащились эти гребаные пять километров.

Замок поддался с металлическим скрежетом. Внутри, за рулём, застыл мёртвый водитель. Его голова была откинута на подголовник, а на груди багровело большое пятно, где пуля, пробив стекло, разворотила ему грудную клетку. Машина цела. Броня, почти как у танка. Харон не экономил на своей шкуре. Только вот шкуру не уберёг.

Тем временем, Сайга и Щуплый подталкивали к машине трёх оставшихся девочек. Те шли, послушные и безвольные с отрешёнными лицами. Белые комбинезоны испачканы пылью и пятнами чужой крови.

- Слушай, а если в "Веге" их не примут? - тихо, чтобы девочки не услышали, спросил Сайга, кивая на своих подопечных.

Он опирался на длинную СВД (Снайперскую Винтовку Драгунова) с чёрным деревом приклада.

Скорп, оттаскивая труп водителя и с силой бросая его на землю, фыркнул:

- Не примут? Ты о чём, стрелок? Посмотри на них! Чистые, без единой мутации. В "Веге" за таких клонов первого поколения кредиты на вес мозгов дают. Главное, чтобы не сдохли по дороге. Тащи их внутрь, будь человеком.

Девочек звали... Или их называли, Лира, Ива и Зеро. Лира, высокая и худющая, с волосами цвета ржавчины. Ива, с тёмными, почти чёрными волосами, собранными в тугой пучок, и не по-детски спокойным, почти невидящим взглядом. Зеро, самая младшая на вид, хрупкая, с большими светлыми глазами, в которых читался немой, неосознанный вопрос.

Пока Сайга усаживал их на кожаном заднем сиденье внедорожника, Щуплый, бледный как полотно, методично обшаривал трупы охранников. Его руки дрожали, когда он поднимал очередной АК или отстёгивал подсумок. Он собрал четыре автомата, пару пистолетов ПМ, несколько гранат Ф-1, ящик с невскрытыми банками тушёнки и несколько подсумков, туго набитых патронами. Всё это он аккуратно, с почти болезненной педантичностью, сложил в просторный багажник "Мерседеса".

- Эй, Щуплый, тащи свою жопу быстрее! - крикнул Скорп, уже сидя за рулём и проверяя топливомер. - Или ты тут с мёртвыми брататься собрался?

- Я... Я просто...

- Просто пердят. А ты поспеши, иначе эти гребаные уроды могут вновь появиться.

- Не, навряд ли, - качнул головой Сайга. - Как я знаю, они дежурят по секторам.

- Да хер их знает, как они дежурят.

Щуплый сглотнул ком в горле, снова протирая ладони о брюки.

- А если... если Вульф не успеет? Если та девчонка, Кукла, помрёт по дороге?

Скорп резко обернулся. Глаза его, белые на закопчённом лице, сверкнули:

- Он не наша забота, щенок. У него, своя дорога и своя цена. А у нас, свой груз. И своя шкура, которую надо сберечь. Кончай нюни распускать, войнушка закончилась. Залезай.

- Да ладно, Скорп, - вступился Сайга, устраиваясь на заднем сиденье рядом с девочками и кладя свою СВД на колени. - Парень впервые в такой мясорубке. Пускай отходит.

- Отходить будет в Веге, за стаканом самогона, - буркнул Скорп, но больше не давил.

Щуплый, сделав над собой последнее усилие, втолкнул в багажник найденный им РПГ-7 с одной-единственной ракетой. После этого он забрался на пассажирское сиденье, стараясь не смотреть на пятно крови на сиденье водителя.

- А где вообще производят этих клонов? - спросил Щуплый. - Откуда Харон их вёз? Ведь не из нашего анклава?

- Нет, конечно, - отозвался Сайга. - Откуда-то со стороны гор. Там, как поговаривают, до сих пор остались подземные лаборатории со времён войны.

- А почему "Вега" сама себе не производит, если такая уж продвинутая?

- Производит, - на сей раз ответил Скорп. - Но качество получается гораздо хуже. Вот и возят друг другу, обмениваясь полезными товарами.

Наёмник с удовлетворением хрюкнул, повернул ключ зажигания. Двигатель рыкнул с низким, мощным урчанием, обещая надёжность и скорость. Внедорожник тронулся с места, медленно и аккуратно объезжая воронки и трупы, а затем набрал скорость, оставляя позади чёрное, дымящееся пятно смерти посреди унылой степи.

- Ладно, девочки, - бросил Скорп через плечо, глядя в зеркало заднего вида на трёх молчаливых пассажирок. - Устраивайтесь поудобнее. Самое весёлое, будьте уверены, уже позади. Хотя...

Он усмехнулся.

- В нашей жизни, кто его знает.

***

Монотонный гул двигателя и мерное покачивание на кочках действовали усыпляюще. Бескрайняя степь за окном медленно сменялась ещё более унылым пейзажем. На горизонте замаячили тёмные, зубчатые силуэты руин неизвестного города. Когда-то здесь кипела жизнь, теперь же это было лишь гигантское кладбище цивилизации, памятник её тщеславию и хрупкости.

- Смотри-ка, предместья рая, - мрачно пошутил Скорп, с силой выкручивая руль, чтобы объехать завал из ржавых автомобилей, намертво вплетённых в каркас бывшего торгового центра. - Каждый раз проезжаю, аж ностальгия берёт. Как будто в светлое прошлое заглядываешь.

Внедорожник медленно полз по разбитому проспекту, заваленному обломками бетона и искореженной арматурой. Фасады зданий, лишённые стёкол, зияли чёрными глазницами окон. Где-то в глубине улиц что-то шевелилось, слышались отдалённые, непонятные звуки. Воздух здесь был другим, густым, пропитанным запахом пыли, разложения и чего-то ещё, металлического и кислого.

Внезапно из-под арки обрушившегося подъезда выскочила стая одичавших собак. Это были не прежние дворняги из мирных времён, а тощие, длинноногие твари с жёлтой шерстью, вылинявшей клочьями, и горящими красноватым огнём глазами. Их было штук десять. С рычанием и лаем они бросились на внедорожник, пытаясь вцепиться клыками в колёса и броню.

- Ах вы, шелудивые твари! - проворчал Скорп, но даже не прибавил ходу.

Он лишь спокойно объехал труп другой собаки, уже разложившийся, лежавший посреди дороги.

В салоне никто не дрогнул. Сайга, сидевший сзади, лишь скользнул равнодушным взглядом по животным, прыгающим на крепкое стекло, оставляя на нём слюнявые полосы.

- Оборзели совсем. Чуют, что мясо свежее везём.

он поглядел на девочек.

Те сидели, не двигаясь, глядя перед собой. Только Зеро, самая младшая, инстинктивно вжалась в сиденье, когда одна из собак с громким ударом бросилась на её окно, на мгновение закрыв свет своим оскаленным, слюнявым рылом.

- Для них мы тоже мясо.

Щуплый вздрогнул, но, видя полное спокойствие своих напарников, сглотнул и лишь сильнее вцепился в свой карабин, стоявший между коленями.

- И не страшно? - выдавил он.

- Чего бояться? - хмыкнул Скорп, закуривая самокрутку. - Не ссы в трусы. Броня держала пули "Стервятников", а тут, какие-то собачьи зубы. Сиди, щенок, как за каменной стеной. Пусть почешутся.

Внедорожник, словно не замечая назойливых тварей, продолжил свой путь, медленно, но неотвратимо продвигаясь вперёд. Собаки, поняв бесполезность своих атак, с визгом отскочили и скрылись в переулках, провожая машину голодными, злыми взглядами. Вскоре город-призрак остался позади, сменившись вновь унылой степью.

Прошло ещё несколько часов. Солнце начало клониться к горизонту, окрашивая степь в багровые и золотые тона. И вот, впереди, на фоне закатного неба, показалась их цель.

Анклав "Вега" не имел ничего общего с убогим "Исходом". Это была не просто крепость, а технологический гигант, сияющий огнями и неоном. Огромные стены из композитной брони и полированного стекла уходили ввысь на десятки метров. По их гребню сновали дроны-патрули, сканирующие окрестности тонкими лазерными лучами. Ворота представляли собой массивное сооружение из титановых сплавов, больше похожее на шлюз космопорта. Над ними горели огромные голографические символы, стилизованная буква "V" и логотип корпорации "Био-Контракт".

- Ну вот, красавица наша, - с какой-то смесью презрения и зависти произнёс Скорп, направляя машину к КПП.

- Ого! - воскликнул Щуплый.

- Чё, в кайф?

- Угу. Никогда ничего подобного не видал.

- Да. Несмотря на всю херню, анклав по-прежнему продолжает существовать.

- А как? - повернулся к скорпу молодой наёмник. - Почему он до сих пор стоит?

- Да никто не может его взять штурмом. Стервятники, несколько лет назад, пытались, да потерпели неудачу. Одним словом, обосрались. Да и если бы оказались внутри...

Мужчина сплюнул в приоткрытое окно.

- Короче, там используются технологии ещё до большого пиздеца, каким-то чудом сохранившиеся. Местные их развили и теперь пользуют во всю.

Их остановили у самого въезда. Дежурил не человек, а страж-киборг в чёрной, обтягивающей форме с эмблемой "Био-Контракт" на плече. Его лицо было скрыто за чёрным шлемом с узкой прорезью, из которой мерцал холодный свет оптикона. Голос, нейтральный, прозвучал из встроенного динамика:

- Цель визита?

Скорп, не вылезая из машины, высунул руку с жетоном Харона.

- Доставка. По контракту No 774-А. Генетически чистые образцы. Первое поколение.

Страж взял жетон, вставил в щель на своём запястье. Данные пробежали по экранчику. Затем он направил на машину сканер. Луч скользнул по кузову, заглянул в салон, на секунду задержавшись на бледных лицах девочек.

- Подтверждено. - отчеканил киборг, возвращая жетон и отступая. - Следуйте в сектор "Био-Контракт". Торговый терминал 9. Массивные ворота с глухим гунием начали разъезжаться, открывая путь в сияющий, стерильный и бездушный мир "Веги".

Внутри "Веги" воздух был каким-то другим чтоли. Стерильным, кондиционированным, лишённым запахов. Широкие улицы, выложенные плиткой, оказались идеально чисты, словно их только что вылизали. Между зданиями из стекла и полированного металла сновали бесшумные транспортные средства. Люди здесь выглядели иначе: одеты в одежду из синтетических тканей чистых, ярких цветов. Почти у каждого был виден тот или иной имплант. У одного мерцала светодиодная полоска вдоль скулы, у другой, вместо радужки глаза сиял голубой неон, у третьего из-под ворота рубашки виднелись тонкие трубки охлаждения, вплетённые в кожу. Мутантов, даже с лёгкими аномалиями, здесь не было видно. Это был мир отборной, улучшенной плоти.

- Почему они все такие? - поинтересовался молодой наёмник.

- Какие?

- Ну, как некоторые в нашем анклаве. С технологиями.

- Хммм. Скорее всего, ждут новых органов, вот и ходят с кибернетикой.

- А может и удобства, - добавил с заднего сиденья Сайга. - Улучшенное зрение, усиленные мышцы и всё такое...

Скорп проехав несколько кварталов, ловко зарулил на парковку, глуша двигатель.

- Всё, дальше пешком.

Щуплый, выйдя из внедорожника на парковке перед массивным зданием с прозрачным куполом, чувствовал себя деревенщиной, попавшим в столицу. Его запачканная пылью и кровью одежда, неухоженные руки и неровная стрижка резко контрастировали с окружающим лоском. Он невольно пялился на проходивших мимо полураздетых девушек. Они были невероятно красивы, с правильными чертами лица, гладкой кожей без единого изъяна, ухоженными волосами. Но эта красота была холодной, безжизненной, словно у дорогих кукол. Их взгляды скользили по нему без интереса, как по куску ржавого железа.

- Захлопни челюсть, щенок, подбери слюни, - сипло прошипел Скорп, зажигая у входа очередную самокрутку. - Они не для тебя.

- Почему?

- Здесь все такие. Генно-модифицированные, подкорректированные. Красиво, да? А душеньки ни на грош. Как у наших тихих подружек.

Он кивнул на Лиру, Иву и Зеро, которых Сайга выводил из машины.

- Что, правда?

- А ты как думал?

Сайга, оставив свою СВД в салоне, лишь пожал плечами.

- Зато не воняют, как в "Исходе". И мух нет. Цени комфорт, парень.

Оставив оружие в бронированном "Мерседесе", трое мужчин и три девочки направились ко входу. Автоматические двери бесшумно раздвинулись, впуская их в огромный, круглый зал под куполом. Внутри было ещё чище и безжизненнее, чем на улице. Воздух казался настолько стерилен, что щипал ноздри. Вдоль стен стояли биокапсулы. В некоторых из них плавали в питательной жидкости смутные, похожие на человеческие, зародыши.

За центральной стойкой из белого пластика и хрома сидела женщина, Этана, если судить по табличке с именем. Лет сорока, с строгим, лишённым макияжа лицом, в безупречном белом костюме. На её левом виске мерцал небольшой имплант, проецирующий на сетчатку невидимые данные. Пальцы, с ухоженными ногтями, быстро и безошибочно стучали по поверхности голографического интерфейса.

Она подняла на них взгляд, когда они подошли.

Глаза, холодные, скользнули по Скорпу, Сайге, Щуплому и остановились на девочках. Она не улыбнулась, не кивнула. Жестом она указала им пройти за стеклянную перегородку для осмотра.

- Образцы по контракту 774-А, - сказал Скорп, протягивая ей жетон Харона.

Этана взяла жетон, приложила к своему интерфейсу. Взгляд бегло пробежал по данным, а затем снова уставился на девочек, которых сканировали невидимые лучи.

- Вы привезли не то, что заказывали.

Голос женщины был ровным, без эмоций, как у робота-синтезатора.

- Всмысле?

Скорп нахмурился. Его брутальное лицо исказила гримаса раздражения.

- Как это, не то? Они чистые! Без мутаций! ДНК первого поколения! Смотрите сами!

Он бесцеремонно ткнул пальцем в сторону Ивы, стоявшей неподвижно, как статуя.

- Именно, - не отрывалась от планшета Этана. - Первое поколение. А нам нужны были вторые. С усиленной регенерацией и адаптированным метаболизмом. Эта партия устаревшая. Производство таких линий было прекращено несколько месяцев назад. Контракт аннулирован.

- Блядь... - тихо, но с такой силой, что слово прозвучало как выстрел, выругался Сайга. - Харон, сука, нас подставил. Он знал.

- Не думаю, чтобы этотжирный ублюдок знал. Иначе бы не вёз товар.

Этана впервые оторвалась от данных и посмотрела на них. Её взгляд был не злым, не жестоким. Он был пустым, как у бухгалтера, констатирующего убыток.

- Мы можем забрать их... Но по утилизационной цене.

- Сколько? - подался вперёд Сайга.

- Пятьдесят кредитов за штуку. Или вы забираете их обратно.

- Да ну нахер! Считай, отдать даром! Мы больше заработаем, сделав их шлюхами.

Щуплый, до этого молчавший, сжал кулаки. Он смотрел на Зеро, которая, казалось, на секунду встретилась с ним взглядом, и в её больших глазах мелькнула искорка чего-то, может, страха, а может, надежда.

- Но они же живые! - вырвалось у него.

Голос срывался на фальцет.

- Вы что, не видите?

Этана посмотрела на него так, словно он только что сообщил, что вода мокрая.

- Живые, да, - согласилась она. - Ценные, нет. Это не люди. Это продукт. Генно-инженерный товар. И устаревший товар, не соответствующий техническому заданию. Это отходы. Пятьдесят кредитов. И оставляете их здесь для утилизации. Решайте.

Скорп стоял, тяжело дыша. Он смотрел то на Этану, то на девочек. Его скулы ходили ходуном. Он видел в них не "продукт", а тех, кого они тащили через ад, кого чуть не захватили "Стервятники". Он помнил ту самую девчонку, Куклу, которую Вульф повёз умирать. И он видел лицо Щуплого, полное немого ужаса.

- Да пошли вы! - вдруг рявкнул он, его хриплый голос громко прозвучал в стерильной тишине зала. - Да пошли вы со всей вашей утилизацией!

Он резко развернулся к Сайге и Щуплому.

- Забираем наших девок и валим отсюда. Кончай, стрелок, хмуриться. Щуплый, бери их.

Сайга, не говоря ни слова, взял за руку Лиру и потянул её к выходу. Щуплый, всё ещё бледный, но с новым, твёрдым огоньком в глазах, кивнул и бережно, почти по-отечески, подтолкнул Иву и Зеро вперёд.

- вы же не против? - бросил Скорп взгляд на своих товарищей, уже направляясь к двери.

Сайга пожал плечами, приобнимая за плечо безмолвную Лиру.

- Я? Нет. Надоело уже на эти рожи смотреть.

Он кивнул в сторону бесстрастной Этаны.

- Я тоже нет, - твёрдо сказал Щуплый.

- Тогда вперёд, - буркнул Скорп.

Они шестеро вышли из сияющего, бездушного здания обратно на парковку. Скорп, запрыгивая в водительское кресло, глянул в зеркало на троих девочек на заднем сиденье и на своих напарников.

- Ладно, один хрен, - бормотал он, заводя двигатель. - Может, мы и ублюдки, но сегодня, наверное, сделали хорошее дело, не отдав этих девок в утиль. Хотя чёрт его знает, что с ними теперь делать.

Бронированный "Мерседес" плавно тронулся с парковки у стерильного здания с куполом и направился обратно к главным воротам. В салоне царило молчание, но теперь оно было иным, не напряжённым, а почти задумчивым. Груз, который они везли с таким трудом и риском, оказался бесполезным хламом в глазах этого сияющего мира. Но теперь это был уже не просто "товар".

Скорп, не глядя на штурмовика-киборга, дежурившего на выезде, проехал через медленно раздвигающиеся титановые ворота. Машина пересекла незримую границу между безупречным, кондиционированным раем "Веги" и суровой, пахнущей пылью и свободой реальностью Пустых земель.

Когда последний сегмент ворот скрылся за ними, Скорп резко дернул руль, разворачивая внедорожник так, чтобы он на мгновение оказался боком к монолитным стенам анклава. Он опустил стекло, высунул руку и, глядя на сияющие башни и голографические рекламные щиты, сжал кулак, оставив торчащим один средний палец.

- Держите свои кредиты и свои утилизации при себе, ублюдки! - прохрипел он в сторону бездушного великолепия.

Потом он повернул голову, глядя в салон. Его взгляд упал на Зеро, самую младшую, которая смотрела на него своими большими светлыми глазами. И грубый, прошедший через ад наёмник, неожиданно весело подмигнул ей.

И случилось невероятное.

Уголки губ Зеро дрогнули. Сначала неуверенно, почти робко, а потом шире. На лице клона, обычно выражавшем только пустоту, расцвела настоящая, живая, хоть и небольшая, улыбка. Она была подобна первому весеннему лучу солнца, пробившемуся сквозь тяжёлые зимние тучи.

"Ого!" - подумал Скорп, и улыбнулся в ответ, искренне, как никогда не улыбался.