Я проснулся около девяти. Лежал тихо, слушая спокойное, ровное дыхание Скай. Всё тело затекло и ныло после ночи, проведённой в скрюченном положении на переднем сиденье. С моим ростом под метр девяносто спать здесь было пыткой. Я мысленно принялся прикидывать дальнейший маршрут. Он предстоял неблизкий. Хотя в обычной ситуации путь от Эри до, скажем, Аризоны занял бы часов тридцать, сейчас он мог растянуться на недели.

Я слегка повернул голову, ощущая резкую боль в шее, и поглядел на Скай. Она спала на боку на заднем сиденье, поджав под себя ноги. Она всё ещё была в одном нижнем белье, и я мог разглядывать её стройные ноги, изгиб талии, растрёпанные волосы, рассыпавшиеся по плечам. Вспомнил вчерашний вечер. Её прикосновение в воде, эту внезапную близость...

"Так, остановись, -напомнил я себе. - Тпру, лошадка. У тебя вообще-то есть жена".

Но жена находилась далеко, за океаном, и всё больше казалось, что я никогда её не увижу.

Я потянулся и тихо, чтобы не разбудить Скай, включил магнитолу. Нужно было узнать, что случилось за ночь. Какие-то новые неприятности. Местная волна поймалась почти сразу, и я узнал...

Голос диктора, на этот раз более официальный и сдержанный, вещал о международной реакции. Картина вырисовывалась мрачная.

- Подтверждается информация о развёртывании международной военно-морской группировки в акватории Атлантического и Тихого океанов. Со стороны России в направлении Северной Америки следует авианосная группа во главе с тяжёлым авианесущим крейсером "Адмирал Колчак". Со стороны Китая, авианосец "Шаньдун" в сопровождении эсминцев типа "Куньмин". Великобритания направила авианосную ударную группу во главе с HMS "Королева Элизабет". По утверждению официальных представителей НАТО и ОДКБ, цели миссии, мониторинг обстановки и недопущение распространения кризиса за пределы континента. Помощи беженцам оказано не будет. Любые суда, пытающиеся покинуть территориальные воды США и Канады, будут принудительно развёрнуты, а в случае неподчинения, уничтожены. Кроме того, по данным разведки, из Северодвинского порта вышла атомная подводная лодка специального назначения "Белгород". По неподтверждённым данным, она несёт на борту стратегический ядерный торпедный комплекс "Посейдон"...

- Похоже, самое плохое для нас ещё впереди, - раздался слегка хриплый ото сна голос Скай.

Я обернулся. Моя спутница уже не спала, а просто лежала, уставясь в потолок салона.

- Извини. Я не хотел тебя разбудить.

- Ты и не будил. Я сама проснулась.

Она зевнула, прикрывая рот ладонью, и потянулась, отчего её тело изогнулось.

- Как ты думаешь, Дэн, нам смогут сделать изоляцию? Целого континента? Ну, типа, "как хотите, так и живите здесь, хоть с радиацией, хоть с заражёнными, а если попробуете выбраться - вам хана".

- Я не знаю, - честно признался я. - Понятия не имею. Такое впервые происходит и раньше ничего подобного не случалось.

В этот момент диктор переключился на южное направление, и мы оба прислушались.

- на границах Мексики, Белиза и Гватемалы завершено развёртывание объединённых сил Южноамериканского оборонного альянса (ЮАОА). Войска Бразилии, Аргентины, Венесуэлы и Мексики заняли позиции вдоль всей линии границы. Сооружены укреплённые районы, заграждения из колючей проволоки, установлены системы наблюдения. Официально заявлено, что цель операции "Непроницаемый щит" - полная изоляция Северной Америки и недопущение проникновения заражённых или потенциальных носителей вируса на юг. Любые попытки несанкционированного пересечения границы будут пресекаться с применением летальной силы. Гуманитарные коридоры не предусмотрены...

- Вот тебе и ответ, - мрачно проговорил я, выключая радио.

В салоне воцарилась тяжёлая тишина.

- Мы просто в полной жопе, - безразличным тоном констатировала Скай. - И как же они с ужасающей скоростью всё это быстро делают.

Она провела ладонью по спутанным волосам и села, натягивая на себя майку.

- Через несколько лет все мы здесь подохнем, превратившись в этих... Мертвяков, - продолжила она, глядя в окно на безмятежную гладь озера. - Если, конечно, эти гребаные страны не решат зачистить здесь всё с самолётов и кораблей. Вон, ваша подлодка подойдёт, жахнет этим самым "Посейдоном", и хана всему восточному побережью от гигантского цунами и радиации.

- Ну, кто-нибудь да останется, - попытался я найти слабый проблеск надежды, но сам в это не верил.

- Ха! Успокоил.

Она горько усмехнулась и потянулась за сигаретами.

- Ладно, мечтать можно долго. Давай уже двигаться. Чем дальше от этого озера - тем лучше. Сейчас нужно позаботиться о бензине, о провизии. Очень уж есть хочется.

"Главное, чтобы США в ответ не ударило ядеркой", - с тревогой подумалось мне, понимая, что этой стране терять уже нечего.

Я натянул джинсы и вышел из машины, потягиваясь и вдыхая полной грудью прохладный утренний воздух. На секунду даже показалось, что утро почти нормальное. Свежесть, запахи воды, лёгкая дымка над озером. Но стоило оглянуться, и иллюзия развалилась. Людей на пляже стало ещё больше за ночь. Автодома, микроавтобусы, пикапы, стояли рядами, тесно, словно железные сардины. Машины, палатки, бочки с кострами, всё это образовывало импровизированный лагерь беженцев. Люди сновали туда-сюда. Кто-то варил кофе на походных горелках, кто-то тащил канистры. Воздух пах озерной водой, сожжённым деревом, дешевым растворимым кофе и... тревогой. Сырая, липкая тревога висела повсюду, в каждом взгляде, каждом движении.

- Я отойду, - бросила Скай, направляясь к кустам.

- Будь осторожна, - кивнул я, хотя понимал - осторожность здесь уже ничего не значила.

Отвернувшись, я поглядел на озеро, мысленно оказываясь на другом берегу, в Канаде. Подумал на секунду о том, чтобы рвануть туда, на лодке и дальше, через всю страну, на Аляску, а после в Россию. Но вот думать легко, а сделать... Мне никогда не одолеть такой путь не в одну тысячу километров. Как преодолеть Берингов пролив, который, как я помнил, был чуть больше восьмидесяти километров. Наверное, там пограничники, так что я просто бы получил пулю в лоб, если бы удалось каким-то образом оказаться на другой стороне.

Я сделал несколько шагов по влажному песку. Принялся разминать затёкшие мышцы. Плечи ныли после сна в машине. Несколько простых упражнений, махи руками, наклоны. Спортом я никогда особо не занимался, разве что в молодости, до армии.

Выпрямившись, я глубоко вдохнул. Воздух был прохладный, чистый, будто в лёгких появлялась новая жизнь. Но в груди этот глоток давил, точно перед грозой. Уже собирался натянуть футболку, как вдруг услышал первые крики.

Сначала я подумал, что очередная ссора. Беженцы часто орали друг на друга, спорили из-за еды, места у костра или топлива. Но звук был другой. В нём не было привычной брани. Это был чистый, животный ужас.

Крик пронёсся по пляжу, будто удар хлыста, и люди мгновенно подхватили его, как сухая трава огонь. Я обернулся на шум, и увидел бегущих людей. А среди них, заражённого.

Мужчина лет пятидесяти, с огромным пивным животом, в одних грязных шортах. Его кожа была испещрена свежими укусами, но для него это уже не имело значения. Он являлся одним из них. Глаза, затуманенные и мёртвые, скользили по толпе в поисках жертвы. Он настиг упавшую женщину, которая пыталась подняться, и вцепился зубами ей в плечо. Раздался душераздирающий крик, от которого по спине побежали мурашки.

Женщина вырвалась, прижимая ладонью кровоточащую рану, и её лицо исказилось ужасом и осознанием, всё кончено.

"Господи, Боже ты мой..."

Я метнулся к машине, пальцы дрожали, пока я вытаскивал из салона "Ремингтон". Проверил затвор, патрон в патроннике. Тихий металлический щелчок ударил громче любого выстрела.

В этот миг из кустов выбежала Скай. В руках у неё уже блестел "Ругер". Она вскинула оружие, направляя его в сторону зомби. Глаза девушки были широко раскрыты, и я увидел в них не злость, не раздражение, а чистый, животный страх, как тогда, за складом.

Но стрелять нам не пришлось. Какой-то мужчина с винтовкой метким выстрелом разнёс голову заражённого. Череп взорвался, мозги и кровавые ошмётки брызнули на песок и на людей, которые стояли слишком близко. Крики ужаса смешались с облегчёнными вздохами. Но тут же послышались новые вопли. Брызги попали на нескольких человек, и они в панике пытались стереть с себя заражённую жидкость, будто можно было смыть смерть.

"Это всё, - подумалось мне о тех несчастных. - Это почти хана".

- Смотри! - крикнула Скай, указывая пальцем в другую сторону. - Ещё одна!

Я обернулся. Женщина лет сорока, с отвисшими бледно-синими грудями, в разорванной ночной рубашке. Пальцы и часть руки были изжеваны до кости. Рот и подбородок залиты запёкшейся кровью. Она издавала низкое горловое урчание, переваливаясь с ноги на ногу, словно пьяная.

Раздались выстрелы, один, второй. Промахи. Пули со свистом пролетали мимо. Зомби-женщина подковыляла к микроавтобусу, в котором замерла семья, двое взрослых и двое детей. Они не пытались уехать. Либо ключи были снаружи, у столика, либо двигатель не заводился. Не знаю. Их лица, прижатые к стёклам, являлись масками животного ужаса.

- Билл, да прикончи ты эту тварь, чёрт возьми! - заорал бородатый мужчина с красным лицом.

Стрелок по имени Билл вскинул винтовку и выстрелил. Пуля ударила женщину-зомби в плечо, развернув её и швырнув на капот микроавтобуса. Металлический грохот, визг детей внутри. Билл громко выругался.

- Откуда они здесь взялись? - прошептала Скай.

Пальцы её вцепились в рукоять пистолета.

- Приехали с нами, - мрачно ответил я. - Уже были заражены. Рано или поздно это должно было случиться.

Билл выстрелил снова, и вновь промах. Пуля пробила лобовое стекло микроавтобуса и ушла в салон. Крик внутри был пронзительным. Детский? Женский? Разобрать было невозможно. Стекло забрызгало алым изнутри.

Желудок у меня скрутило. Отвращение и ярость смешались в одно. Хотелось вырвать у этого идиота винтовку и вбить приклад ему в глотку.

- Рукожопый, - сквозь зубы процедила Скай.

- Уезжаем! - скомандовал я, чувствуя, как адреналин стучит в висках. - Немедленно!

- Но... - начала она.

- Никаких "но"!

Я схватил её за плечо, развернул и толкнул к машине.

- Живо за руль!

Она бросилась к машине, я запрыгнул на пассажирское сиденье. И вовремя. Откуда-то сверху, с дерева, с глухим стуком на лобовое стекло рухнула мёртвая ворона.

Птица судорожно трепыхалась. Клюв глухо стучал по стеклу, а из разорванного брюха вытекала чёрная, зловонная жидкость. Она размазывалась по стеклу жирными разводами. Запах через слегка опущенное стекло ударил мгновенно. Мерзкий, сладковато-гнилостный.

- Господи! - взвизгнула Скай, выронив от испуга пистолет под ноги.

Холод пробежал по моей спине. Я думал, вирус берёт только людей. Но птица... Если это перекинется на животных, крыс, птиц, рыб... Тогда всё. Конец. Никакие блокпосты, никакие армейские кордоны и авианосцы не удержат эту заразу. Вся планета обречена.

- Заводи машину! - рявкнул я.

- Что?.. - уставилась на меня Скай, глаза полные ужаса.

- Машину, блядь, заводи!

Она дрожащей рукой повернула ключ. Мотор заурчал. Дёрнула заднюю. Птица слетела с капота, оставив мерзкий влажный след на стекле и металле.

Мы рванули назад, едва не сбив убегающего подростка. "Киа" развернулась и выскочила на асфальт.

Сзади доносились выстрелы, крики и тот самый, уже знакомый утробный рёв. Но мы уже мчались прочь от этого нового очага ада, оставляя позади озеро Эри и последние намёки на спокойствие.

Автомобиль на всех парах мчался вперёд, унося нас подальше от кошмара на озере. Скай, выжимая газ, промчалась по нескольким улицам Эри, пугая прохожих, которые поспешно шарахались в стороны. Потом она резко вывернула руль, и мы оказались на тихой улочке возле старой каменной церкви с высоким шпилем.

- Останови здесь, - попросил я, чувствуя, как трясутся колени.

Она молча послушалась, припарковавшись у обочины, втиснувшись в единственное свободное место между ржавым пикапом и разукрашенным граффити фургоном.

- Господи, я чуть не померла от страха, - выдохнула она, проводя ладонью по лицу. - Эта птица... Эта чёртова птица...

Она наклонилась и стала шарить рукой по полу, отыскивая свой "Ругер".

- Нужно привыкать, - сказал я, глядя в лобовое стекло. - Такое будет происходить всё чаще.

- И ещё неизвестно, скольких они успели заразить на том пляже, - продолжала Скай, не обращая внимания на мои слова. - Их же было двое... а может, и больше...

Я огляделся вокруг. На паперти церкви толпился народ. На щите, прикреплённом к дверям, белой краской было выведено: "БЕСПЛАТНЫЕ ОБЕДЫ ДЛЯ НУЖДАЮЩИХСЯ. СОУС И МАКАРОНЫ. ГОСПОДЬ ВИДИТ ВСЕХ". Мой живот предательски заурчал. Я не ел ничего со вчерашнего утра, с тех самых пор, как пошёл к Стиву за кастрюлей.

- Вон там раздают еду, - указал я.

Скай покосилась в ту сторону, но никак не отреагировала. Она всё ещё была в плену пережитого кошмара.

- Я пойду, займу очередь.

Отыскав свою футболку, я натянул её и открыл дверцу.

- Будешь здесь?

Скай утвердительно кивнула, сжимая в руке пистолет. Потом, заметив это, поспешно убрала оружие, запихнув его в щель между сиденьями.

- Я... - неожиданно сказала она. - Я пойду с тобой.

- Как хочешь. Только шорты одень. Здесь ведь не пляж, чтобы щеголять в одном белье.

Она посмотрела на свои голые ноги и короткую майку, которая едва прикрывала живот, и вздохнула.

- Чёрт. Вот чёрт.

Покопавшись на заднем сиденье, она натянула те самые обтягивающие тайтсы.

Мы простояли в очереди около часа. Раздавали скудный, но горячий паёк. Пластиковые контейнеры с переваренными макаронами и томатным соусом с сомнительными кусочками сои, напоминающей мясо, а также бутылочки с водой и пакетики с крекерами. Пока мы стояли, до нас доносились обрывки разговоров:

- ...в Брукхейвене уже вовсю орудуют, половину города сожгли...

- ...а в Мидвилле говорят, национальная гвардия отступила, бросила всех...

- ...моего брата в Буффало забрали, на карантин, говорит, хуже тюрьмы...

- ...слышал, русские и китайцы корабли к нашим берегам подгоняют, чтобы мы тут сдохли, как крысы...

- ...президент где-то в бункере, ему всё равно...

- ...а в Кливленде уже полный ад, даже не пытайтесь туда ехать...

Эти отрывочные фразы складывались в мозаику ужаса. Эпидемия расползалась по стране, как пятно от разлитого вина на скатерти. Маленькие города, казавшиеся убежищем, падали один за другим. А мир за океаном не собирался помогать. Он готовился нас изолировать, похоронить заживо на этом континенте.

С едой мы вернулись в машину и принялись молча есть, думая каждый о своём. Макароны были безвкусными, соус кислым, но это была еда. Мимо нас проезжали машины, проходили люди. Вдали что-то мощно грохнуло. Возможно, взорвалась газовая станция, а может, военные подорвали мост. Мы даже не вздрогнули.

Потом мы ещё минут десять покружили по городу, отыскивая военный склад, о котором проговорился кто-то в очереди. И нашли его на окраине. Огромная площадь, заставленная армейскими грузовиками и брезентовыми палатками. Тысячи людей толпились здесь, образуя живую реку, которая тянулась к пунктам раздачи. Всюду были солдаты в полной экипировке, бронемашины с установленными пулемётами, ощетинившиеся стволы. Воздух гудел от голосов, рёва моторов и периодических команд через громкоговоритель.

- Ну, что будем делать, ждать или поедем? - спросила Скай, смотря на многокилометровую очередь.

Я представил, что мы простоим здесь до вечера и, возможно, ничего не получим. Людей море, а ресурсы не безграничны.

- Предлагаю, - наконец произнёс я, - пройтись и посмотреть, что тут вообще происходит. А там уже решим.

- В очередь! - рявкал огромный чернокожий сержант в потёртой форме Национальной гвардии. - В очередь, сказал!

Его голос сипел от напряжения, но всё ещё пробивался сквозь гул толпы.

- Не толкаться! Дисциплина! Всем стоять ровно!

Крик его утонул в ревущем море голосов. Тысячи людей, теснившихся на раскалённом асфальте парковки у складских ангаров, колыхались, словно единый живой организм. Отчаяние, пот, страх и злость смешивались в удушливую атмосферу. Ряды импровизированных палаток, походные кухни, бочки с водой. Всё это выглядело жалкой каплей в океане человеческой беды.

Я криво усмехнулся и, не сдержавшись, пробормотал сам себе:

- "В очередь, сукины дети, в очередь..."

- Что? - переспросила Скай, едва слыша меня за гулом голосов.

- Ничего. Книга одна старая вспомнилась со смешным персонажем.

Моя спутница посмотрела на толпу. Заплаканные дети, женщины с уставшими глазами, мужчины, сжимающие бессильно кулаки, словно готовы в любой момент пойти врукопашную за бутылку воды. В её взгляде мелькнуло изумление.

- Ты серьёзно собираешься стоять в этом аду?

- А что нам остаётся? - пожал я плечами. - В магазинах пусто. Без припасов мы долго не протянем.

Она тяжело выдохнула, но кивнула. Мы влились в очередь, которая тут же сомкнулась за нашими спинами. Воздух стал ещё гуще. Запах немытого человеческого тела, пыли, горького пота и чего-то металлического, предвестника беды.

- Иди ближе.

- С чего это вдруг?

- с того, что ты маленькая. Тебя задавят.

- Я сама кого угодно задавлю.

- Возможно. Но сейчас ты не за рулём. Так что, иди сюда.

- Хорошо, папочка.

- Папочка. Ты имеешь в виду, как папа, или как папочка, тот, который крышует?

- А тебе как удобнее?

- Никак.

- А все-таки?

- Что, все-таки?

- Не понимаю.

- Мне просто скучно, вот и болтаю. Пытаюсь развлечь себя.

- Если хочешь, иди в машину, подожди меня там.

- Да ну. Душно. Лучше я здесь.

И вдруг я ощутил странный толчок. Сначала лёгкий, едва заметный, как волна. Толпа качнулась. Потом снова.

"Какого хрена?"

- Осторожнее там! - крикнул кто-то впереди.

Скай вцепилась в мою руку.

- Дэн... это что? Опять давка?

Я встал на цыпочки, но видел только спины, головы и хаотично вздымающиеся руки. Однако гул толпы изменился. В нём появилась новая нота. Короткие выкрики, тревога. А потом, звук, который заставил кровь в жилах похолодеть.

Лай. Но не обычный. Хриплый, срывающийся на кашель. И он множился десятками голосов, сливаясь в жуткий хор.

- Что за... - начал я, но толпу качнуло так сильно, что нас едва не сбило с ног.

Люди сзади больше не давили. Они бежали.

- Что происходит? - спросила испуганно Скай.

Воздух взорвался криками. Не руганью, а пронзительными, животными воплями ужаса.

- Я... Я понятия не имею!

И тут затрещали выстрелы. Сначала одиночные хлопки пистолетов, потом очередь из М4А1. Толпа взревела, превратившись из людей в обезумевшее стадо. Давление стало невыносимым. Кто-то кричал прямо мне в ухо, но слов я уже не различал.

- Что там?! - заорала Скай, впиваясь непроизвольно ногтями мне в плечо.

Ответ прозвучал где-то сбоку. Сорванный голос, истерика:

- СОБАКИ! ЭТО СОБАКИ! ОНИ ЗАРАЖЕНЫ!

Мозг отказывался понимать. Но секунду спустя я увидел сам. Между ногами мелькнуло тёмное, низкое. Женщина рядом рухнула на землю. Её крик оборвался хрипом и влажным хлюпаньем.

" О Боже!"

- Огонь! Огонь по ним! - ревел сержант.

Очередь из автомата прошила асфальт, высекла искры. Люди завизжали, хватаясь за раненые места. Стрельба в толпе была безумием. Пули рикошетили, убивая невинных.

Мимо нас, рыча, промчался огромный ротвейлер. Его пасть оказалась залита кровью, глаза налились красным, с клыков капала тягучая слюна. Он сбил мужчину с ног, вцепился в его бедро. Мужик завыл, но собака рвала его с силой робота.

- Господи! Да помогите моему мужу!

Справа питбуль прыгнул на солдата, который рухнул на колени, вонзив клыки в шею. Тот рухнул, стрелял в небо, пока пальцы не разжались. Очередь из М4А1 прошила стоявших рядом людей, и они падали, истекая кровью.

Скай в ужасе закричала. Я схватил её, прижал к себе.

- Держись меня! Не отпускай!

Её сердце билось, как сумасшедшее. Она вцепилась в меня так, что я едва мог дышать.

Кто-то сзади упал и тут же был затоптан. Чей-то детский голос кричал так пронзительно, что резало уши.

- Мама! Мама! Мама!

Толпа давила, ломала людей, хрустя костями.

- Давай отсюда выбираться!

Я увидел упавшего солдата. Автомат того лежал рядом. Инстинкт сработал быстрее разума. Я рванулся, схватил М4А1, провернул затвор. Патрон в патроннике. В этот момент на меня бросилась овчарка. Глаза налитые кровью. Я нажал на спуск. Несколько выстрелов в упор разнесли её бок, и тварь отлетела, дёргаясь в конвульсиях.

- Бежим! - рявкнул я, хватая Скай за руку.

Мы рванулись сквозь мясорубку. Люди падали под ногами. Кто-то пытался ползти, кого-то уже рвали псы. Солдаты стреляли, не разбирая целей. Шальные пули свистели над головой. Одна ударила в асфальт прямо передо мной. Горячие осколки камня обожгли щёку.

- Левее! К машине! - кричал я, не слыша самого себя в этом хаосе.

Скай оступилась, падая на колени. Я подхватил её на руки, закинул на плечо, благо весила немного, прорвался сквозь людей, расталкивая локтями. Её пальцы вцепились в мою футболку. Она всхлипывала, захлёбываясь страхом.

"Слишком много для одного дня, - подумалось мне. - А ведь день только начался. Мне даже страшно подумать, что нас ждёт дальше".

Наш белый "Киа" мелькнул впереди. Островок спасения.

"Ещё чуть-чуть..."

Я поставил её на ноги, дёрнул дверцу и грубо впихнул внутрь. Сам обежал машину, сел за руль. Швырнул автомат между сидений.

- Живы? - спросила она, заикаясь, едва глядя на меня от пережитого ужаса.

- Живы. Вроде, - выдохнул я.

Руки дрожали так, что ключ едва вошёл в замок зажигания. Скажу лишь, мы переживали такое несколько раз, и к этому никогда нельзя привыкнуть. Всегда будешь нервничать, как впервые. Как-никак, здесь не книжки тех авторов, где главный герой уничтожает зомбарей направо и лево. В жизни, к сожалению, всё происходит иначе.

Двигатель взревел. Я выжал газ, колёса взвизгнули. На дороге мелькали силуэты бегущих, падающих. Сзади всё ещё гремели выстрелы, рвались крики. Я вырулил на шоссе, прочь от склада, прочь от этого ада.

- Больше никаких очередей, - пробормотал я, сжимая руль так, что побелели пальцы. - Ни в каких городках. Никаких.

Мы мчались вперёд, а за спиной оставались не только крики, но и ощущение, что ад расползается по земле быстрее, чем мы можем убежать.