|
|
||
Мы простояли на обочине битый час, в полном недоумении и бездействии. Из-под капота нашей "Кии" уже не валил дым, что, впрочем, было слабым утешением. Машина окончательно сдохла, и я, не будучи механиком, мог лишь беспомощно пялиться на непонятный мне двигатель. Нам удалось отъехать от Эри всего на каких-то семьдесят километров, когда произошла эта очередная неприятность. Теперь я стоял, опершись о горячий металл, а Скай, прислонившись к крылу, со скучающим и усталым видом глядела на редкие проезжающие мимо машины, задумчиво дымя сигаретой. Никто не останавливался.
Это хорошо, что нет пока никакой опасности, - промелькнула у меня мысль. Но идти пешком... Это такое себе удовольствие. Далеко мы так явно не уйдём. Уж точно не до Аризоны. Не Ломоносовы же, в конце концов.
Вздохнув, я отошёл на край дороги, в тень от чахлого деревца, и стал следить за редким транспортом. Дорога была не из самых оживлённых.
- Может, попробовать дойти до ближайшего городка, попросить помощи? - предложила Скай.
- Наверное, так и поступим, - согласился я. - Иных вариантов нет.
В этот миг к нам подкатил чёрный, запылённый внедорожник "Форд-Экспедишн". Скрипнув тормозами, он остановился в паре метров от нас. Мы со Скай переглянулись, насторожившись. Из-за тонированных стёкол мало что было видно.
Водительская дверь открылась, и из машины спрыгнул крепкого вида мужчина лет шестидесяти, в потёртой ковбойской шляпе, клетчатой рубашке и выцветших джинсах. На поясе у него в кобуре из коричневой кожи мирно покоился серьёзный пистолет, похожий на "Глок 19", практичный и надёжный.
- Помощь нужна? - прокричал он, направляясь к нам.
Голос у этого пожилого ковбоя был хрипловатым, но вполне доброжелательным.
- Да вот... - развёл я руками, указывая на раскрытый капот. - Беда с машиной. "Будь проклят тот день, когда я сел за баранку этого пылесоса!"
- Джордж, - представился он, протягивая мозолистую руку.
Мы по очереди пожали её, назвав свои имена.
- Из Нью-Йорка? - уточнил он, кивнув на наши номера. - Слышал, что там вчера творилось. Уму просто непостижимо.
В этот момент с пассажирской стороны вышел молодой парень, лет двадцати пяти, подтянутый, с упрямым подбородком и коротко стриженными волосами. На его поясе тоже висела кобура с "Глоком".
- Это мой сын, Джимми. А там, на заднем сиденье, ещё и дочка, Тиффани. Сами мы из Эри.
- А куда путь держите? - поинтересовался я.
- Даллас, - ответил Джордж. - Говорят, там пока ещё относительно спокойно. На Техас эта дрянь пока не так сильно наползла.
- Хм. Почти как и мы, - заметил я.
Джордж заглянул под капот нашей "Кии", почесал затылок и покачал головой.
- Боюсь, с двигателями я не силён. Электрика - это к Джимми, он у меня по этой части. Сынок, взгляни.
Джимми молча приблизился, мельком глянул на двигатель и так же молча отрицательно мотнул головой.
- Но мы можем вас подобрать, - неожиданно предложил Джордж. - До Далласа, правда, не довезём.
- Да? - оживилась Скай. - А куда тогда?
- В пятидесяти милях отсюда, в городке Гринвилл, есть железнодорожная станция. Я слыхал, что оттуда сегодня отходит поезд на юг. Как раз в сторону Техаса. Это шанс.
- Это просто великолепно! - искренне обрадовался я. Такой возможности мы упустить не могли.
- Тогда не будем терять времени. Запрыгивайте к нам, и тронемся.
Мы со Скай поспешно собрали свои нехитрые вещи из "Кии". Автомат я оставил. Он был пуст, а таскать с собой бесполезную железку смысла не было. Забрав только дробовик и рюкзаки, мы уселись на заднее сиденье просторного внедорожника. Рядом с нами сидела молодая девушка лет семнадцати или восемнадцати, рыжеволосая, зеленоглазая, очень симпатичная, с веснушчатым лицом. Это и была Тиффани. Она робко улыбнулась нам, но ничего не сказала.
Внедорожник плавно тронулся с места, набирая скорость.
- Так ты, Дэн... - начал Джордж, глядя на меня в зеркало заднего вида. - У тебя интересный акцент. Ты откуда будешь?
- Из России.
- Ого! Русский? Москва, медведи, водка?
В его голосе не было неприязни, лишь любопытство.
- Турист?
- Нет. Работал тут по контракту. С медведями.
- Что?
- IT-специалистом.
- Ага... - протянул он. - Слышал по новостям, что ваши авианосцы к нашим берегам идут, и подлодка какая-то... Атомная вроде.
- Я тоже слышал, - кивнул я. - И про китайские, и про британские.
В салоне на секунду повисла неловкая пауза. Джордж, кажется, ни в чём меня не обвинял, он просто констатировал факт. Но Джимми, как мне показалось, бросил на меня через зеркало короткий, не самый дружелюбный взгляд.
- А что там в Эри? - спросила Скай, чтобы разрядить обстановку. - Сегодня утром на пляже был кошмар, а потом у военных складов...
- Да, - хмуро кивнул Джордж. - Говорили, около тридцати погибших. Не знаю, правда ли. Мы живём на окраине, далековато от всего этого. Только выстрелы слышали.
- А заражённые? Вы их видели?
- Одного видели сегодня. Как раз перед самым выездом. Вернее, его уже кто-то прикончил. Валялся на обочине, возле супермаркета.
Джордж достал сигару, прикурил и приоткрыл окно. В салон ворвался поток горячего воздуха. Судя по всему, день снова предстоял знойный.
- Лучше расскажите-ка о вашем путешествии, - предложил он, меняя тему. - Интересно же, что там творится в большом городе.
Мы со Скай принялись рассказывать, по очереди, дополняя друг друга. Я начал с того, как обнаружил мёртвого Стива, своего соседа-шотландца. Потом, наше поспешное бегство из Нью-Йорка, блокпосты, стрельба. Остановка на заправке и два ядерных гриба на горизонте, от которых кровь стыла в жилах. Прибытие в Эри, утренний кошмар на пляже, и после с зомби-собаками, у военных складов...
Рассказывая, я сам поражался, сколько всего вместилось в столь короткое время. Казалось, прошла целая вечность. Всего за какие-то сутки рухнула не просто страна, рухнул привычный мир, а главные последствия этого, я чувствовал, были ещё впереди.
Мы ехали уже больше получаса. Дорога петляла меж полей, то поднимаясь на пологие холмы, то уходя вниз в овражистые низины. В салоне "Форда" царила тягучая тишина. Мотор гудел размеренно, покачивая нас на потрескавшемся асфальте, и только сигара Джорджа источала едкий дым, который упрямо вытягивало в приоткрытое окно. Я сидел, чувствуя, как напряжение внутри лишь нарастает, будто мышцы и мысли сжались в один тугой узел.
Скай время от времени крепче сжимала мою руку. Я понимал, ей страшно, но и мне самому было неспокойно. После утреннего безумия на пляже и складах, хотелось верить, что дальше будет хотя бы на какое-то время тише, но нутро подсказывало обратное. И я оказался прав.
На одном из поворотов, где дорога шла вдоль невысокого кукурузного поля, мы заметили их. Стая коров, с десяток голов, и один крупный бык стояли в двадцати метрах от обочины. Казалось, обычное сельское пастбище, но что-то сразу не вязалось.
- Что за чёрт... - притормозил Джордж, сдвинув шляпу на затылок.
Машина замедлилась, потом вовсе остановилась. Все мы уставились на животных. Вначале я не понял, что именно не так. Просто что-то в их позах, в самих телах вызывало недоумение. Они стояли слишком неподвижно. Никто не жевал, не мотал хвостом, не переступал с ноги на ногу. Будто стадо восковых фигур.
Тиффани резко ахнула, прикрыв рот ладонью.
- Господи... Они... Они ведь мёртвые...
- Разве: - подал спереди голос её брат.
Я прищурился. Вроде живые. Блестящие глаза, влажные носы. Но если присмотреться... Да, на боках у некоторых коров виднелись рваные отметины, следы укусов. А у быка, обглоданное ухо, из которого свисала сухая тёмная бахрома.
- Сукины дети, - выдохнул Джордж. - Даже скотину зараза достала.
Джимми молча потянулся к пистолету, но его отец тут же покачал головой:
- Бесполезно. С такой тушей что сделаешь? Да и патроны на вес золота.
Скай крепче вцепилась в мою руку. Её пальцы были холодные, почти ледяные. Я видел, как она сглатывает, не в силах отвести взгляд от неподвижных животных.
Внезапно бык поднял голову. Его глаза, мутные, налитые какой-то серой пленкой, уставились прямо на нас. Остальные коровы словно откликнулись на его движение. Медленно, неуверенно, но разом двинулись в сторону дороги.
- Убираемся отсюда... - буркнул Джордж, и тут же вдавил педаль газа в пол.
"Форд" с места рванул вперёд, вжав нас в спинки сидений. Я обернулся, и успел увидеть, как вся эта тяжёлая, мёртвая масса двинулась к обочине. Они не бежали, но в их шаге чувствовалась неуклонная решимость. Как валун, катящийся с горы: медленно вначале, но остановить его невозможно.
- Видели?! - задыхалась Скай. - Они шли прямо к нам!
- Лучше б не видел, - сквозь зубы процедил я.
- Да ничего бы они нам не сделали, - самоуверенно заявил Джимми. - Они слишком далеко, а мы на колёсах. Эти медлительные туши никогда нас не догнали бы.
- А если бы машина сломалась? - спросила Тиффани.
- Если бы да кабы... Она не сломалась.
Мне стало жутко от одной мысли, если бы наша машина заглохла именно возле стада. Скай, наверное, подумала о том же, так как поёжилась.
"К счастью, это не произошло".
Мы мчались дальше, оставив за собой стадо, и только спустя семь часов Джордж притормозил у самого городка.
- Приехали, - проговорил он.
Мы прибыли в Гринвилл ближе к вечеру, так как, удивительное дело, внедорожник Джорджа тоже поломался, как и наша машина, но благо им занялся Джимми, который сумел починить за несколько часов. Мы опасались, что пропустили состав. Но при въезде сюда картина, открывшаяся нам, была одновременно и ожидаемой, и удручающей.
Городок, должно быть, начал умирать ещё в восьмидесятых. Об этом кричали заколоченные витрины бывших магазинов, облупленная краска на ветхих фасадах, ржавые вывески бензоколонок, которые уже лет двадцать не видели топлива. Одноэтажная Америка, про которую снимают грустные indie-фильмы. Последнее десятилетие Гринвилл, казалось, просто доживал свой век, тихо вымирая. Джордж говорил, что тут оставалось человек триста, не больше.
- Триста живых душ, - вздохнул он, глядя в окно. - А теперь... черт знает сколько.
Но сейчас он был полон до отказа. Шумной, беспокойной, отчаявшейся жизнью. Улицы забиты машинами с номерами разных штатов. Люди сидели на крыльцах покинутых домов, разбили палатки на ухоженных когда-то газонах, сушили бельё на верёвках, натянутых между деревьями. Воздух гудел от десятков разговоров, плача детей, рёва моторов. Пахло бензином, пылью, едой с импровизированных мангалов и сладко-трупно, где-то разложившимся мясом. Город-призрак на мгновение ожил, но это была жизнь в предсмертной агонии.
- Мама, а мы когда поедем? - пронзительно заплакал ребёнок где-то рядом, хорошо слышимый через открытые окна автомобиля.
- Потерпи, солнышко, потерпи, - устало ответила женщина, но в голосе её не было уверенности.
- Говорят, поезд битком набит! - крикнул кто-то из толпы. - Нам тут и места не найдётся!
- Да заткнись ты! - огрызнулся другой мужской голос. - Лучше бы подумал, как эту вонь от тухлятины перебить!
Вокзал оказался именно таким, каким я его и представлял. Жалким и неубедительным. Маленькое кирпичное здание, похожее на будку, с облупившейся надписью "Greenville Station". Голая бетонная платформа, на которой толпилось ещё больше людей, чем на улицах. Вдали виднелись полуразрушенные ангары, бывшие склады, теперь просто призраки индустриального прошлого. Всё вокруг было заставлено автомобилями, брошенными как попало. На газонах, прямо на путях, на соседних улицах.
- Вот это хаос, - пробормотал Джимми, окидывая взглядом брошенные машины. - Тут и танк не проедет.
Джордж припарковал внедорожник прямо на дороге, заблокировав проезд, но всем было плевать. Он вышел, с силой хлопнув дверью. Мы последовали за ним. Где-то в нескольких кварталах трещала автоматная очередь. Короткая, отрывистая. Зомби? Людские разборки? Сейчас это никого не удивляло.
- Я не вижу поезда, - констатировал я, вглядываясь в пустые рельсы, уходящие за горизонт.
- Да, - согласился Джордж, снимая шляпу и вытирая пот со лба. - Нужно разузнать. Предлагаю нам с тобой пройти на перрон. Джимми, останься с сестрой и со Скай. Никуда не отходите от машины.
- Хорошо, - буркнул парень.
Рука его непроизвольно легла на рукоять "Глока".
- Мы скоро, - бросил я Скай.
Она кивнула, но в её глазах читалась тревога.
Мы с Джорджем направились к платформе, расталкивая плотную толпу. Приходилось буквально протискиваться между людьми. Воздух был густым и тяжёлым. Запах пота, грязи, табака и страха.
- Пропустите! - рявкнул Джордж на группу мужчин, загородивших проход. - Нам к военным!
- А ты чего, особенный? - огрызнулся один из них, пьяно шатаясь. - Все тут к военным!
- Отвали, Боб, - отозвался его товарищ, хватая за рукав. - Сейчас не время.
- Понимаешь, Дэн, - начал Джордж, слегка оборачиваясь ко мне, пробивая нам дорогу локтями. - Нужно всё выяснить точно. Если поезда не будет, или он отбыл, придётся ехать дальше на колёсах. А до Далласа... это ой как не близко. И опасно.
Я и сам всё прекрасно понимал. Поезд был призрачной надеждой, но и у него хватало рисков.
- Пошли, спросим у них, - указал я на двух военных, которые стояли на перроне, прислонившись к стене вокзала и с безразличным видом наблюдая за толпой. Оба с автоматами "М4" на груди.
Мы подошли. Джордж, как более общительный, взял инициативу на себя.
- Добрый вечер, ребята, - начал он нейтрально. - Скажите, а поезд будет? Люди говорят, что должен быть.
Один из солдат, молодой парень с усталым лицом, оценивающе посмотрел на нас.
- Должен быть, - буркнул он. - По расписанию.
- А по каким путям пойдёт? - влез я в разговор. - Они не повреждены? После всех этих... Событий.
Солдат пожал плечами.
- Пути целы. Состав пойдёт по старому маршруту товарняков. Через Пенсильванию, потом на юг. Западная Вирджиния, Кентукки, Теннесси, Арканзас. В Техас. В обход крупных городов, естественно. Филадельфию и Нью-Йорк будем огибать за сотни миль.
- А как будет проходить посадка? - не унимался Джордж. - Билеты или как?
Солдат усмехнулся, но беззлобно.
- Какие билеты, дед. Забьётся, сколько влезет, и поехал. Первый раз, что ли, в апокалипсисе?
Он заржал, явно довольный шуткой, но потом посерьёзнел.
- Но порядок поддерживать будем. Без драк. Женщин и детей вперёд. Кто не согласен, прикладом в морду.
- И когда он должен быть? - спросил я.
- В течение двух часов.
Военный глянул на часы.
- Если, конечно, не будет каких косяков. А если состава не будет...
Он развёл руками, и всё стало ясно без слов.
- Тогда вам тут ночевать. Или дальше ехать. Решайте сами.
Мы поблагодарили его и отступили назад, в гущу толпы. Информация была обнадёживающей и пугающей одновременно. Поезд был нашим шансом. Но что ждало нас в пути, никто не знал. А главное, нужно было успеть запрыгнуть...
Сделав небольшой круг по перрону, мы вернулись обратно к внедорожнику, где нас по-прежнему ждали Джимми, Тиффани и Скай.
- Ну что? - поинтересовался парень, выходя нам навстречу.
- Поезда пока ещё нет, - ответил Джордж, - но должен быть.
Все вздохнули с облегчением, даже я. Значит, не зря мы сюда приехали.
- А когда будет? - спросила Тиффани, нервно теребя край платья, не замечая того, что оголяет ноги чуть ли не до нижнего белья.
- Где-то в течение двух часов, - сказал я. - Но я предлагаю начать пробираться на платформу сейчас. Иначе потом будет такая давка, что нас просто раздавят.
- Да, это отличная идея, - согласился Джордж, кивнув. - Собираем вещи немедленно. Только самое необходимое. Машину, похоже, придётся здесь бросить.
Мы со Скай подхватили свои рюкзаки и дробовик. Все пятеро направились обратно к перрону, снова пробивая путь через густеющую с каждой минутой толпу. Это оказалось невероятно сложно. Люди, охваченные страхом и отчаянием, не хотели уступать дорогу, сжимаясь в единый, живой, дышащий организм.
- Куда прёшь, ублюдок! - раздалось у меня за спиной, но это кричали не нам, а кому-то ещё.
- Эй! Тут очередь! Чего прёшь?!
- К детям! Дайте пройти, у меня ребёнок! Пошли вон, мать вашу!
- Сначала я! Мне надо! Вы не понимаете!
- Не понимаем, сучара!
Воздух казался густым от брани, криков и тяжёлого, порой смрадного дыхания.
- Да чтоб вы все сдохли! Там мои старики. Пропустите!
- Пошёл нахер со своей бабкой!
- Твою мать, Ты мне руку сломал!
- Заткнись и двигайся, пока поезд не пришёл!
Слегка помятые, мы всё же взобрались на платформу, заняв место у самого её края, недалеко от того места, где стояли военные. Я обернулся и увидел бесконечную людскую реку, которая растеклась по всем прилегающим улицам. Бурлящую, гудящую, живущую своей жуткой жизнью.
- Держись возле меня, - шепнул я Скай, и та утвердительно кивнула.
Время тянулось мучительно медленно. Мы уже начали подумывать, что поезда не будет, что это всё ложный слух. Но вдруг земля под ногами задрожала, и вскоре темноту вечера прорезал мощный луч прожектора. Издалека донёсся нарастающий гул. Огромная махина быстро приближалась, и вскоре мы смогли разглядеть состав, длинный, из десятков товарных и нескольких пассажирских вагонов, выглядевших древними и разбитыми.
- Слышите? Слышите?! Идёт! Поезд идёт!
- Слава богу! Спасение!
- Где?! Где он?!
- Не дави на меня, урод. Он ещё не остановился!
- Пошли, пошли! Рви к дверям, быстрее!
И тут начался ад, которого я больше всего опасался. Куда там, первыми женщин и детей... Состав ещё не замер окончательно, но задние ряды толпы, обезумев от страха опоздать, ринулись вперёд. Они толкали тех, кто был впереди, и люди, не удержавшись, начали падать на рельсы, прямо под ещё движущиеся колёса. Раздались душераздирающие вопли, смешавшиеся с ужасным хрустом ломаемых костей. В сумраке это было не так видно, но оттого ещё страшнее.
- А-а-а! Тащи её, тащи, мать твою!
- Он под колёсами! Господи! Господи!
- Сын! Где мой сын?!
- Держите меня! Я падаю!
- Назад! Назад, суки, я сказал!
Заорали солдаты, пытаясь остановить давку. Прозвучали первые предупредительные выстрелы в воздух. Но шум стоял такой, что я не слышал собственных мыслей. Толпу снова качнуло вперёд. Я оказался почти на самом краю. Ударил наотмашь локтем назад, кому-то в дыхалку, кто на меня налегал, но силы были явно не в мою пользу.
- Они стреляют в нас! Они убивают нас!
- Да заткнитесь вы, это в воздух!
- Врёшь, падла! Я видел, парня рядом снесло!
- Проклятые псы в форме!
- Уберите оружие, ублюдки!
К огромному моему облегчению, состав с громким скрежетом замер, и двери пассажирских вагонов распахнулись. Меня, как щепку, внесло внутрь в общей людской массе. Вагон и без того был уже набит битком. Видимо, люди сели ещё на предыдущих станциях. Воздух оказался густым и спёртым. Пахло потом, страхом и чем-то кислым.
Меня пронзила ледяная мысль, что, если внутри, в этой давке, уже есть заражённые? Это будет полный и окончательный конец. Трындец, как говорится.
Я повернул голову, пытаясь найти в толпе Скай, но её рядом не было. Сердце упало. Куда она делась? В этой каше из тел что-либо разглядеть было невозможно. Меня продолжали сдавливать со всех сторон.
"Только бы она успела, только бы забралась", - лихорадочно подумал я, но понимал, что от меня ничего не зависит. "Лишь бы не упала под колёса".
Вокруг стоял несусветный гвалт. Люди возмущались, орали, плевались, кто-то молился. Всё было тщетно. Никто никого не слушал. Меня вжали в костлявую старуху, которая кряхтела, как будто хотела срать, пытаясь отодвинуться, но это было невозможно. До моих ушей доносились слова...
- Пусти меня, сволочь!"
- Не дави, сука, я задохнусь!
- Господи Иисусе, спаси нас! Я каюсь! Я каюсь!
- Закрой пасть, фанатичка, и держи ребёнка крепче!
- Воды! Мне нужна вода! Кто-нибудь! Сердце...
Запах царил невыносимый. Смесь пота, мочи, кала и духов. Туалеты, скорее всего, не работали, и люди справляли нужду прямо здесь, на месте. Пол под ногами оказался подозрительно скользким и липким.
"Лучше бы остались в машине", - пронеслось в голове. "Лучше медленнее, но своим ходом. Чем вот это... Как скот".
- Заражённые! - кто-то заорал истошным, срывающимся голосом где-то на перроне.
- Заражённые!
- Вот здесь! - подхватил другой голос, уже ближе. - О господи!
- Не пускайте их сюда! Стреляйте, стреляйте, мать вашу!
- Там! Там они, у входа!
- Они среди нас! Среди нас уже!
- Нет, это не они, это ребёнок! Это ребёнок!
- Вали их всех! Пока не поздно!
Грохнул первый выстрел, затем второй. Вопли смешались с рычанием. Затарахтел автомат. К нему присоединился ещё один.
- Закрывай двери! - завопили люди в тамбуре. - Закрой эти гребаные двери! Скорее!
Волна чистого, животного ужаса накатила на меня. Я представил, как мертвецы прорываются в вагон. Здесь, в этой давке, мы будем обречены. Я даже не смогу воспользоваться дробовиком. Он был прижат к моей ноге. Вытащить его не было никакой возможности.
"Чёрт! Чёрт! Чёрт!"
Я мысленно проклинал себя за то, что согласился на этот авантюрный план с поездом.
"Ну надо же так..."
С огромным трудом я сумел повернуть голову и увидел раскрытые двери, а на платформе, вспышки выстрелов в темноте. Затем грохнул оглушительный взрыв. Граната, судя по всему. Потянуло дымом и свежей кровью.
И в этот момент состав дёрнулся и медленно, со скрипом, тронулся с места. Люди на перроне завопили ещё громче, пытаясь уцепиться за уходящее спасение. Кто-то подбегал и прыгал на подножки, кто-то падал под колёса. Толпа в тамбуре вздохнула, и несколько человек не удержались, выпав наружу. Их крики быстро растворились в ночи. С громким лязгом дверь вагона смогли захлопнуть.
- Не уходите! Остановите поезд!
- Возьмите нас! Ради бога, детей возьмите!
- Суки! Бросили нас!
- Я не дамся! Я всё равно залезу!
- Назад! Отпустите, вы меня в колесо тащите!
Давление немного ослабло. Я смог, наконец, отлипнуть от старухи и сделать первый за долгие минуты полный вдох. Вагон был набит до предела, но мы двигались. Цена этого движения была ужасной, но, тем не менее, мы двигались. А что было с Скай и семьёй Джорджа, я не знал. Оставалось только надеяться на лучшее.
Состав постепенно набрал скорость, и толпа слегка успокоилась. Люди тяжело дышали. Кто-то всхлипывал, кто-то молча закрывал глаза, прижимая к себе детей или рюкзаки, словно это были самые дорогие в жизни вещи. Казалось, что мы унеслись от кошмара, что этот вагон, спасение, хоть и пахнущее адом. Но, как оказалось, ненадолго.
Минут через двадцать, когда все более-менее осознали, что живы, вдруг раздался истошный вопль:
- Мертвец! Здесь мертвец!
Крик прошёл по вагону, как разряд молнии. Люди заорали, заколыхались, принялись налегать друг на друга. Я вывернулся, вновь придавливая старуху к стене. Та жалобно крякнула, но сопротивляться было бессмысленно. Мои глаза выхватили движение: в нескольких шагах крупный, лысый мужик впился зубами в лицо женщины, и кровь хлынула тёмной струёй.
- Господи боже!
- Держите его! Держите!
- Отпустите меня, отпустите, я не хочу умирать!
Люди пытались отпрянуть, но отступать оказалось некуда. Кто-то упал. Его тут же затоптали ногами. Снизу донеслось хриплое:
- Помогите... я не могу дышать...
"Всё, - мелькнуло у меня. - Теперь нам точно хана".
Заражённый с лёгкостью повалил следующего мужчину, вцепившись зубами в его шею. Женщина рядом заорала так, что у меня заложило уши:
- Мой муж! Это мой муж, помогите ему!
Кто-то вскинул пистолет, выстрелил. Раздался крик, и стало ясно, что попали не в мертвеца. Вполне живой парень схватился за живот, согнулся и завыл.
- Идиоты! - выругался я про себя. - Да мозги же этого зомбаря разлетятся по всему вагону, нас всех заразят.
Сквозь давку я протиснулся вперёд, прижимая к стене хрупкую женщину. Та даже не сопротивлялась, будто смирилась. Каждый шаг давался с трудом, но я продвигался к мертвецу.
- Двери откройте! - заорал я во всю глотку. - Дверь, мать вашу, откройте!
Я крикнул на русском, но, как ни странно, меня поняли. Несколько человек рванули за ручку.
- Толкай его к чёрту! Толкай, говорю!
- Выпихни этого сукина сына!
- Я не могу, он укусил меня, он укусил!
Толпа зашаталась и одним рывком вытолкнула заражённого. Вместе с ним наружу вывалилось ещё человек пять, а потом ещё трое, которые держались за свежие укусы. Их вопли мгновенно утонули в ночном ветре. Внутрь ворвался поток воздуха, разметав вонь.
Стало просторнее. Люди шумно хватали ртом воздух, будто только что выбрались из воды.
- У него сердце было! - прокричал кто-то, едва сдерживая истерику. - Он ещё раньше жаловался!
- Сердце, мать твою?! Да он ей лицо сожрал!
- Не закрывайте эту чёртову дверь! Пусть проветрится, дышать невозможно!
- Закрывай, закрой, дура! Кто-нибудь выпадет!
- Да пускай! Может свободнее станет!
Дверь то пытались захлопнуть, то снова распахивали. Каждый кричал своё. Сзади неслись новые вопли:
- Ещё один! Там ещё один кусает!
- Держите его! Я видел, он укусил пацана!
- Режьте его! Режьте, пока не поздно!
- Не надо! Я никого не кусал! Меня толкнули!
У меня пересохло во рту. Женщина, прижатая ко мне боком, беззвучно шевелила губами, будто молилась.
- Чёрт, - выдохнул я. - Мы и в аду не будем так тесно, как тут.
Толпа металась, давила сама себя. Чьи-то руки царапали мне спину, кто-то истерично визжал в самое ухо:
- Выпустите меня! Я выйду! Я сам выпрыгну!
А другой голос, хриплый, сорванный, тянул протяжно, как будто в бреду:
- Все мы тут сдохнем... все до единого...
Состав грохотал по рельсам, унося нас всё дальше, но ощущение было такое, будто мы сидим в гробу, который сами же заперли изнутри.