Аннотация: Повествование о жизни и смерти одного близорукомыслящего индивида.
Но зато мой друг...
Лучше всех играет блюз.
"Машина времени"
interlude.
В то время, когда ласковые и не палящие ещё, лучи утреннего Солнца прокатываются своим животворящим - пробуждающим всё живое, и побуждающим оное к действию - ярким светом, по поверхности нашего уголка Земли и приходит весна, - люди продолжают свои телодвижения в плоскостях известных и привычных для них.
Весной, как водится, у природы наступает период мобилизовать все свои - спящие после долгого перерыва - силы и начать совершать множественные подготовительные этапы, чтобы встретить лето в полной боевой готовности для продолжения рода всех видов, созданных ею. На деревьях появляются, набухают почки. Затем они превращаются в пахнущие разнообразными ароматами цветы, чтобы в последующем стать листьями и плодами. Из земли же начинает появляться первая травка, с которой в скором времени без устали, но безуспешно борется человек. Впрочем, если немного подумать и посмотреть со стороны, человек непрестанно борется с самой жизнью, как таковой.
И весной же в одной из известных стран объявляется набор в группы самых ярых борцов с жизнью - проходит мобилизация в т.н. "вооружённые силы". Наш герой, будучи человеком честным и открытым, не думая что может случится что-то "из ряда вон", добровольно явился по повестке в военкомат. А вот что из этого вышло можно прочесть в его личных записках. Для кого они предназначались я не ведаю, но передам всё в точности, как написано в них.
Глава первая.
Иллюзии.
Отстояв в очереди в каждый из кабинетов пол дня, я получил заветную, для местного военного комиссара, запись в личном деле: "Годен" и мне выдали военный билет. Затем меня отпустили домой, чтобы я смог подготовиться к дальнейшему моему этапированию. Мне было неизвестно ещё куда же меня отправят, но я надеялся, что не в горячие точки. Конечно, получилось именно туда.
На следующий день я двигался в поезде, следующем с западной части нашей страны - в восточную. Вагон, в котором я теперь находился был грязен и видно было, что в нём ныне путешествуют исключительно военнослужащие. Постельное бельё, выданное мне, было с явными следами невыстиранной крови. В мерно постукивающим колёсами поезде, в большинстве своём, двигались люди, непонимающие что их ждёт.
Не понимал толком ничего и я. По телевизору показывали защитников Родины, в блистающих формах, с героическими, мужественными лицами, марширующих по идеально чистому плацу. Люди эти были оснащены обмундированием по последнему слову военной техники: у них были толстенные шлемы, очки, бронежилеты, берцы, разгрузки, приборы ночного видения, беспилотники, автоматы и так далее - всё иностранного производства, любезно присланное к нам в страну, в виде помощи, за которую ещё предстоит расчитываться последующим поколениям. Если они, конечно, будут.
Воины с экранов внушали успокоение и доверие к ним и к вооружённым силам нашей державы. Каждый из них - по отдельности, и все они - вместе, глядя с экрана ТВ, говорили: "Вступай в наши ряды, ведь мы нанесём сокрушительное поражение нашим врагам и выйдем победителями из любой ситуации. В нашем войске царит порядок и стремление к победе, а командиры делают всё, чтобы у нас не было недостачи в чём-либо" - так они обращались к воинствующим молодым людям. К спокойным же, пацифистски настроенным, вроде меня, их обращение было иным: "Мы сохраним границы нашей страны. Тебе не о чём переживать. Мы - профессионалы своего дела. Если же тебя призовут в нашу армаду - иди, без каких-либо сомнений. Ты, без собственного желания, не попадёшь на фронт. Ты будешь планомерно обучен военному делу в тылу, который мы защищаем; и лишь после, если подпишешь контракт, будешь отправлен в наши доблестные ряды". По крайней мере так мне казалось они говорят.
Увидев окружающих меня ребят, я подумал, что всё, что я видел в сияющем экране, ждёт меня впереди. Скорее всего просто вагон, в который я попал из-за банального невезения, был самым худшим и до него ещё не дошла рука реконструкции, которая постепенно, но неотвратно изменяла нашу страну. В лучшую сторону, конечно.
Когда же нас привезли в нашу часть, я увидел подобную царившей в вагоне картину. Было ясно, что и часть ещё не была достаточно профинансирована и реконтструирована. Она ведь в тылу. Так нам сказали. Там и тут стояли старые, ещё советские "УРАЛы", БМД-3 и БТР 80. Форму выдали нам, так же, старого образца. Никаких красивых броников, касок и тому подобного. Всё советское, пахнувшее нафталином и чем-то ещё. Автомат, который мне приписали, был стар и исцарапан. Но я подумал что мне все равно ведь из него стрелять только по мишеням...
Когда в первую же ночь нас разбудили взрывы рядом с нашей распологой и все были подняты по тревоге : в спешном порядке надевались формы, люди бежали наружу, без какой-либо организации, с глазами, полными паники, безысходности, а главное полного непонимания что происходит. Я, вслед за другими, сломя голову, понёсся на улицу. В этот момент такое действие казалось самым логичным : делай как все и не забивай голову ответственностью за свои поступки.
На улице, в полумраке ночи, разрезаемом прожекторами и фарами, снующих в беспорядочной гонке за чем-то, боевыми единицами, я увидел возле серой двухэтажки, которая и была нашей казармой, толпу полубезумных людей. Страх съедал их, разрывы и свист мин вокруг не внушал людям никакой уверенности в том, что они доживут до утра. Где убежище и есть ли оно никто - не знал. Командование, словно ночная бабочка, опалившая крылья о свечу, исчезло, будто бы его и не было вовсе.
Через несколько минут молчаливого созерцания друг друга, в нашу кучную толпу прилетела мина. Одному парню оторвало голову близким её разрывом, двум другим оторвало руки, ещё одному осколком пронзило ногу насквозь. У многих были ранения от осколков этой мины, ещё большее количество новоиспечённых солдат были просто умыты чужой кровью. А это ведь была лишь первая, поразившая цель мина.
Вслед за ней прилетела вторая: я это понял по крикам людей и новым стонам. Видеть я этого не мог, потому как бежал в сторону торца здания, считая что где-то там есть вход в убежище или, хотя бы, подвал. Краем глаза я заметил что сбоку от меня бежит ещё кто-то.
Когда мы с незнакомцем, добежали до входа в подвал, действительно оказавшийся с торца казармы, то обнаружили амбарный замок и надпись кривыми буквами "Убежище" на нём. Переглянувшись, мы поняли что без оружия или инструмента нам не вскрыть этот замок. Пришлось бежать в оружейку, под свистящими вокруг минами и криками людей, за своими автоматами.
На месте в оружейке никого не было, а шкаф с автоматами оказался закрыт. Зато в углу, справа, при входе, кем-то был любезно поставлен большой, с полтора метра высотой, чёрный лом. Я схватил его и рванул в сторону убежища. Хочу заметить что мой, неизвестный мне пока ещё, напарник везде следовал за мной.
Наконец, мы оказались в сравнительной безопасности, взломав дверь и спрятавшись в сыром подвале. Нас окружала кромешная тьма и звуки разрывов с улицы. Парень, который был здесь со мной сказал:
-Время знакомиться, мне кажется. Тут, вроде, поспокойнее. Хотя и всё равно стрёмно, а?
-Согласен. Признаться честно - меня трусит от пережитого. Я в шоке. Кто стреляет? Что происходит? Ты что-нибудь понимаешь? Комиссар в военкомате мне говорил, что нас в тыл отправляют! Что за хрень?!
-Успокойся, чел. Это стандартный обстрел. По крайней мере, так мне говорил брат, который служит здесь же, но по контракту. ТЕ любят по ночам обстреливать с миномётов наши части. И им за это, представь, - ничего не бывает! Наши сидят и молчат. Командование не даёт приказ, а сами пацаны боятся идти в бой. Ведь за это статья. Меня Костя зовут, кстати. - представился мой собеседник.
-Что за?.. так мы не в тылу?! Я ничего не понимаю! Меня что обманули?
-Ну почему же обманули? Просто сказали не совсем правду или совсем не правду - это как посмотреть. Так бывает. Это же армия. - с иронией в голосе сказал мой сослуживец.
-Хорошо, Костя. Дай мне минутку обдумать случившееся. Ах, да : меня зовут Саня, если что. - я лихорадочно пытался переварить услышанное и понять как действовать дальше.
-Думай, Саня, думай. Хотя что тут думать то? - видимо пожимая плечами сказал Константин. Точно я не знал, т.к. не видел его отчётливо.
"Неужели это всё обман? Да не может быть! Просто какая-то чудовищная ошибка. Да! Кто-то напутал бумаги или что-то такое и теперь я здесь. Я же должен тренироваться! Меня должны обучить! И только потом я уже буду решать идти или нет отстаивать честь нашей страны. Надеюсь, я доживу до утра и тогда пойду к командиру и всё ему расскажу! Это просто ошибка!"
Тем временем на улице перестали раздаваться свистящие, будоражащие душу, звуки и разрывы мин прекратились. Костя сказал:
-Всё, Сань. Кончилось. Пошли к нашим - глянем кто жив, кто нет... - последнее прозвучало уж очень зловеще.
-Да-да, идём. Погоди. Точно кончилось? Давай ещё минут десять переждём, хотя бы!
-Ну, давай. Может ты и прав.
Спустя примерно 10 минут, мы вышли из нашего убежища и обнаружили удручающую картину : тут и там асфальт был подорван и топорщился буграми; тут и там валялись оторванные человеческие конечности и сами люди. Я отвёл от всего этого взгляд и решил идти в казарму, искать начальство.
-Костя, я пошёл в часть. Должен же кто-то ответить за это всё и за то, что я по ошибке здесь оказался! - с уверенностью сказал я.
-Но нужно ведь помочь ребятам! Забрать раненных отсюда, перетащить в лазарет, - с отчаянием в голосе сказал мой новый знакомый. По всему было понятно, что, в отличии от меня, его ничуть не пугают оторванные руки и ноги, разможённые головы и прочие "прелести" и он готов "рваться в бой", помогая изувеченным солдатам.
-Извини, но я - пас, - отрезал я и побежал в часть, в поисках справедливости.
***
Раньше, всю мою предыдущую жизнь, я знал что меня ждёт впереди. Я был уверен в завтрашнем дне. Я мог планировать своё будущее на месяцы или даже годы вперёд. В школе я откладывал часть денег с сумм, которые мне выдавали родители на обеды и в девятом классе за этот первый свой капитал смог купить себе компьютер. Затем был велосипед, скутер и прочие мелкие покупки. Я умел откладывать. Я умел считать деньги.
Если мы собирались, например, с парнями "потусить", я брал минимальное количество денег с собой: чтобы меньше потратить. Я никогда не занимал их у друзей - нет. Просто умел так всё рассчитать, максимально урезая себя во всём, чтобы мне хватало на это самое "всё". Некоторые друзья смотрели на меня с пониманием, - ведь они сами так делали, - другие же называли жлобом и снобом. На них мне было всё равно. Пусть называют как хотят, а я своего добьюсь и насобираю себе на очередную крупную покупку.
Я не знал что глобально меня ожидает в предстоящие годы - имею ввиду эту, завязанную нашими противниками, войну, но недалёкое будущее моё было предопределено. Окончив школу, я пошёл работать в одну из служб доставки, под названием "Новая доставка". И, несмотря на, якобы, маленькую зарплату, всё равно смог откладывать. Жил я с родителями и мне не нужно было покупать еду и платить за жильё. В этом мне повезло.
На моё двадцатилетие родители обещали купить мне автомобиль. Я ждал этот момент и собирал деньги на тюнинг своей новенькой машины. Я хотел сделать всё по высшему разряду: поставить сигнализацию, крутую музыку, сделать классный свет и купить титановые диски.
Но увы и ах - меня призвали в армию. В копилке моей лежало около двух тысяч долларов, которых хватило бы на то, чтобы откупиться, но я и не думал этого делать. Зачем? Ведь нас защищают профессионалы, а призыв в армию в наше время - лишь пустая формальность. Так я и большинство моих друзей думали до того, как попадали в казармы.
***
Когда я прибежал в часть, - в которой, как я считал, по-любому, должен был находиться дежурный офицер или кто-то такой, кто занимается сейчас восстановлением порядка, - я обнаружил её пустой. Совершенно пустой. Никого не было: ни солдат, ни офицеров. "Хм-м странно, очень странно. Где же все подевались? Обстрел окончился и боятся было больше нечего. Неужели все на улице, помогают выжившим, и не очень, - людям? А о нас кто позаботится? Обо мне кто позаботится?! Ладно, пойду тоже на улицу. Люди туда идут - значит так нужно!"
Выбежав назад, под открытое чёрное небо, я действительно наткнулся на нашего ротного.
-Чего встал, раззява? Быстро помогай ребятам! Ты видишь что произошло или слеп?! Тупорылый какой, - махнув на меня рукой, старлей побежал дальше помогать пострадавшим бойцам и координировать действия выживших.
Я, мягко говоря, опешил. По какому праву он так со мной разговаривает? Я что должен кому-то? Ну случился обстрел, ну пострадали люди; я то жив! И мне нужен тот, кто поможет отсюда выбраться. Где его искать и кто это я не знал. Не имел ни малейшего представления кто занимается ошибочно оказавшимися на фронте людьми. Я брёл, не видя ничего вокруг и думал куда же мне податься, как, вдруг, наткнулся на своего нового знакомца Костю.
Он был весь вымазан кровью и можно было подумать что изранен, но, опережая мой вопрос, он сказал:
-Это не моя кровь. Это кровь ребят, наших братьев. Ты, наконец, решил прийти, помочь им? Уже почти всех унесли в лазарет. Осталось лишь несколько человек. Давай, вдвоём будет быстрее и, возможно, мы сможем спасти жизнь кому-то ещё!
-Нет, нет. Я не за этим здесь. Я ищу командира. Ты не понимаешь. Я не должен здесь находится! Это ошибка! - сперва отстранённо, а затем, нащупав почву, всё более разгорячаясь, сказал я.
-Да ну тебя! Придурок... - Костя продолжил копаться с этими полумёртвыми телами и, зачем то, пытаться им помочь. Я же пошёл дальше, с уверенностью в себе и в том, что старший офицер, майор, например, уж точно выслушает меня и поможет мне. Это ни какой-то старлей, возомнивший себя героем. Майор, уж точно, всё поймёт!
Не убий.
Иисус Христос.
Глава вторая.
Реальность.
До утра следующего дня мне не удалось встретить по-настоящему серьёзного офицера, который был бы готов заниматься моим важным делом и не бегал бы, занимаясь солдатнёй. Зато утром, в бронеавтомобиле, который прибыл в часть вместе с колонной УРАЛов и БТРов, - приехал начальник части и его заместитель.
Замом полковника был майор Звягинцев Игорь Иванович. Как только я узнал, что он в части - сразу же поспешил к нему. Время было раннее - 7 утра, и все были ещё заняты удалением последствий вчерашнего обстрела : кто-то вставлял, кто-то убирал стёкла; кто-то подметал, кто-то восстанавливал асфальт; кому-то приспичило позаниматься на турнике - странный человек - и так далее и тому подобное. Жизнь кипела, но всем было не до меня. Кроме майора, в кабинет которого я уверенно вошёл, постучав.
В кабинете, за столом, сидел грузный мужчина с карими глазами, длинным носом, седыми волосами на голове и такими же седыми, но ухоженными короткими усами. Лет ему было, пожалуй 55 - не больше. Перед ним, по правую его руку, стояла кружка с чем- то дымящимся в ней и тарелка, с бутербродами хлеб с колбасой. Так же на столе я заметил большую тетрадь, даже можно сказать - журнал. И шариковую ручку, покоящуюся на нём. За спиной мужчины, на стене был портрет Президента и какой-то банальный лозунг под ним : "С нами правда, мы победим!" Я осознал, что зайдя в кабинет, я прервал, было начавшийся уже, перекус этого человека.
Это всё, что я успел увидеть, прежде чем майор грубо сказал: "Чего тебе? Кто тебя сюда пустил вообще?!" Я не ожидал такого к себе обращения от замполита, но списал его на нервы из-за суматохи и неразберихи, устроенную людьми после вчерашнего обстрела. Я достаточно уверенно промолвил:
-Добрый день. Уважаемый майор, я к вам со своей большой проблемой: меня, по ошибке прислали в эту часть. Мне в военкомате военный комиссар говорил, что я...
-Да мне похер кто что тебе там говорил! Ты на войне, сынок и уж изволь вести себя не как мямля, а как подобает настоящему мужику. Будет приказ "В атаку" - иди в атаку, будет приказ : "Сидеть и ждать" - сиди и жди, прикажут пойти на смерть - пойди и сдохни. И прекратить тут распускать сопли! По ошибке. Да мы все здесь по ошибке, если хочешь знать. И нам от Самого, до полковника Лютина говорят каждодневно что это, мол, ненадолго, что сейчас сейчас, ещё чуть-чуть и мы победим... а парней как выкашивали, так и выкашивают, словно траву на лужайке...
В общем слушай сюда, солдат! Ты вернёшься к себе в расположение и будешь выполнять все приказы своего непосредственного начальства! И никакого нытья про ошибку! Шагом марш! - сказав всё это, майор спокойно вознамерился взять бутерброд с тарелки, жадно на него глядя, забыв обо мне. Я же попытался ещё раз:
-Но...но...вы не поняли...мне комиссар...
-Шагом марш! Алло, Нина, да какого хера вы сюда пустили этого щенка? Да, у меня! Пришли кого-то! Срочно. - Когда мне стало ясно что Игорь Иванович в красную телефонную трубку, с какой-то Ниной, говорит обо мне, я покраснел, как рак и вышел за дверь, очутившись в коридоре.
Не успел я, как следует, обдумать своё положение, как услышал топот ног и меня скрутило от удара в живот. Затем меня потащили наружу и, со словами: "Откуда вас, таких долбо...., только присылают?!", - меня натурально спустили с лестницы.
Живот болел плюс я неудачно приземлился на правую руку и подозревал что у меня перелом. Я встал и, словно побитый пёс, побрёл к себе в расположение. Мои надежды были развеяны, как прах приспешника кремации, над голубой, бурлящей рекой. Я не знал что делать и как поступать и решил попробовать договориться с лейтенантом.
Когда я пришёл в расположение, я сразу пошёл к нашему командиру - лейтенанту Долгопятко в надежде найти понимание с его стороны. Офицера, очевидно, уже известили о моём посещении майора и он с ходу, без лишних вступлений, сказал:
-Так, боец. Это залёт. Сейчас идёшь на уборку территории, после - за тобой мытьё параши. Потом решим что с тобой делать. Надо же было к майору попереться. И пустили же его... - с удивлением закончил он. Я же понял, что и здесь справедливости не сыскать, попробовал сделать своё предложение:
-Но...но...товарищ лейтенант...давайте, может быть, договоримся?! у меня есть средства...дома... в конце концов, я же здесь по ошибке...
-Ха-ха-ха. Ты правда считаешь, что можешь с кем-то договориться, сопля? Марш выполнять приказ. Иначе. Иначе сегодня же! Сегодня же ты пойдёшь в разведку боем! Тебе понятно?! Выполняй приказ! - безумные глаза лейтенанта не позволили мне мешкать.
После слов "разведку боем" я побежал на улицу, чтобы найти себе метлу или что там ещё нужно для уборки территории, так что последние фразы громогласно преследовали меня и были выкрикнуты лейтенантом мне в спину.
Снова оказавшись на улице, я присоединился к остальным и занялся ликвидацией надоевших последствий обстрела. К обеду мы управились и все стройными рядами пошли к помещению столовой, которое, на удивление, ничуть не пострадало. Я обрадовался тому, что сейчас поем: хоть какая-то радостная новость за последние несколько суток. Но около входа в столовку, меня ждал лейтенант:
-О-па. А ты куда собрался, сопля? Марш мыть парашу! Берёшь свою зубную щётку и чистишь все сральники до блеска вначале на втором этаже, а затем и на первом. Когда закончишь - я дам тебе сух. пай. Этого с тебя достаточно потому как настоящий обед ты ещё не заработал. Выполнять!
На этот раз я не стал спорить и пытаться что-либо донести этому дуболому, оказавшемуся в роли командира роты. Скорее всего судьба определила для него эту должность, опять же, по ошибке.
После того, как я закончил столь унизительное для меня занятие и мои пальцы да и руки в целом, болели до нестерпимости, я, наконец, пришёл к себе на койку, чтобы отдохнуть. Но, как только я улёгся и удобно устроился на столь жёсткой кровати, в помещение ввалились какие-то люди и один из них крикнул:
-Вот он! Вот этот бездельник! -я поднял голову и посмотрел в сторону шума, который надвигался на меня и увидел что предводитель у банды из 6-7 солдат был никто иной, как мой давешний знакомый - Костя, с которым вчера мы прятались от обстрела.
-Ну что, умник?! Опять отлеживаешься, пока другие вкалывают, а? Я, ребят, поначалу решил что он - нормальный парень. А оказалось, что размазня, бездельник и тряпка! (отовсюду раздался громкий смех) Давайте, парни! Тёмную ему!
Вокруг резко потемнело и стало нечем дышать. Мысли хороводом шли в голове : "Да что же это такое?! Что я им всем сделал?! Что происходит вооб" ...
После того, как я пришёл в сознание в лазарете и увидел стоящую надо мной медсестру (или врачиху?), я вспомнил, что вчера скорее всего от нехватки кислорода, потерял сознание.
-Привет. Как ты? - приятный голос, приятные черты лица и манящие взгляд красивые серые глаза. Длинные каштановые волосы, ниспадающие на плечи. Ей лет 25-26. Красавица. Пожалуй, самое лучшее, что я вижу за последние дни. Или недели? Или месяцы? Чёрт...надо же что-то ответить ей. Что я уставился на неё. Прокашлялся.
-Я - нормально. Что со мной было и где я? - максимально вежливо и дружелюбно промолвил я.
-Ты упал в обморок, после того, как твои сослуживцы устроили тебе "тёмную". Ты не обижайся на них. Здесь так принято...советские пережитки, казалось бы... Сейчас ты в лазарете. Меня Настя, кстати, зовут.
-Понятно... А меня зовут Александр. Саша, то есть. - Собрав всю волю в кулак. Мобилизовав все силы своего духа, я быстро протараторил: -Настя, вы очень красивая и очень мне нравитесь! - густая краска залила мне лицо и шею и я решил закрыть глаза, дабы претвориться что мне плохо. Настя же приятно засмеялась и сказала:
-Ладно, ладно, притвора. Открывай уже глаза. Пора продолжать служить отечеству. Я не могу тебя здесь долго держать: много раненных бойцов поступает ежечасно, - последние слова нанесли печать скорби на лик Анастасии.
-Я...можно...мы...с тобой...вами...встретимся в неурочное...так сказать...время? - неуверенно сказал я.
-И где же будем встречаться? - хихикнула девица.
Я засмущался ещё сильнее прежнего и понял, что она просто подшучивает надо мной и до меня, на самом деле, ей нет никакого дела. А я уж было подумал...
Свист и затем взрыв. Громкий взрыв, затем ещё и ещё. Я вскочил с кровати и побежал куда глаза глядят, лишь бы подальше отсюда - от этого безумия. Кое-как натянутые мной штаны, куртка и берцы, надетые на босые ноги делали из меня эдакого шута. Но мне сейчас было не до этого. Я мчался к укрытию. Указатели вели меня, через плац, всё в том же направлении, где мы отсиживались вчера.
Какой же было мое изумление, когда, прибежав к подвалу, я увидел что внутри светятся огоньки подкуренных сигарет. Я понял что внутри уже около 20ти человек, а может и больше. Стремглав понёсся я к двери-решётке, которая находилась за первой дверью; это её замок мы вчера сломали, - но та была заперта.
-Ребята, откройте! - завопил, что есть мочи, я. Хочу напомнить, что у меня за спиной и с обоих боков, по-прежнему были слышны звуки летящих мин и взрывов. Никому не желаю оказаться в такой ситуации. Это по-настоящему страшно.
-А, это ты?! А вот х.. тебе. Не откроем. Понял, умник. Иди под мины и выживай как хочешь! -знакомый голос. Костя! Да что же такое. Что он за вездесущий такой?
-Костян, хорош уже. Проучили его раз. Может исправиться человек.
-Да, да, Кость. Уймись уже. Не убивать же его теперь. Точнее не посылать на смерть. Ну вы поняли.
Множество голосов говорило в мою пользу, но были и иные:
-Да я видел как он вчера бродил и не помог ни единому раненому. Пусть теперь окажется в их шкуре!
-Согласен. Пусть побудет под минами! Наглая морда! У-ух.
-Ладно, братья. Не будем немцами. Нацистами, в смысле. Я впущу его.
Костя подошёл к двери и открыл её. Я влетел внутрь, рассекая тьму, словно мотоциклист, рассекающий ночной городской квартал.
Этот обстрел прошёл с меньшим количеством пострадавших, о чем мы узнали позднее. Мы улеглись спать прямо в убежище и только утром вышли из него.
На плацу собирались бойцы. Произносил речь командир. Всё двигалось и метушилось. "Контратака" - звучало со всех сторон. Ко мне подбежал ротный и наорал на меня, назвав недотёпой и соплёй и приказал идти в оружейку, за моим автоматом. Мол, мы отправимся сейчас на фронт, а я хожу с потерянным выражением.
УРАЛ громко тарахтел своим древним мотором на холостом ходу, даром пожирая казённую солярку. Нас набилось человек 20 в кузов. Ночью были заморозки и под тентом было довольно прохладно. Наконец, мы двинули. Некоторые бойцы курили, некоторые шутили шутки; другие же просто молчаливо смотрели в сторону всё дальше удаляющейся из виду части, думая какие-то свои думы, предпочитая не делиться ими с окружающими.
Для меня происходящее было сродни сюрреализму. Я не мог ни поверить в него, ни осознать в полной мере. Во-первых всё происходило очень быстро и нам не давали времени на обдумывание. Во-вторых я не знал что меня ждёт впереди и, до последнего, надеялся, что "пронесет", что "это просто учения" и подобный наивный бред. Когда же один боец (я прозвал его "Бывалый") начал рассказывать как себя вести, ко мне начало приходить понимание ситуации.
-Значит, смотрите, салаги : когда обстрел - никуда не бежим, не мечемся. Спокойно ложимся, в идеале, в углубление в земле. От УРАЛов и других машин держимся подальше. Они - основные цели противника. Если есть возможность ползком передвигаться, под неплотным огнём - делаем это и стараемся максимально отдалиться от коробочек.
Далее: при виде противника - вначале стреляем, потом думаем. Разговариваем уже после. Не убьёшь ты - убьют тебя. Это - закон! Стараемся прикрывать друг - друга и не подставляться лишний раз. Если видите что вашего сослуживца контузило и враг доберётся к нему первым или же у него смертельное ранение - добейте его : будьте людьми!
Об остальном вам должны были рассказать в учебке. Прибудем мы минут через 20. Всем подготовиться. Главное - морально. Не ссать! Курите, жрите - делайте что хотите. Но по прибытию всем быть в строю!
Смертью пообедают горы - снайпера
Смерть - работа лёгкая, для этой красоты...
Юрий Шевчук.
Глава третья.
Смерть.
Внезапно, без промедлений или каких-то подготовительных мер (кроме "речи" бывалого вояки в кузове грузовика) в воздухе начали свистеть мины. Всё было пронизано разноголосыми криками и громкими, разрывающими голову (в прямом и переносном смыслах) взрывами; отовсюду чувствовались запахи крови, палёного мяса, горящей резины и один Бог знает чего ещё.
После первых же засвистевших мин, я спрыгнул из машины, прямо на ходу. Я был первым, за мной посыпалась вся честная солдатская братия. Мы, как могли, рассредоточились по унылой, лысенькой посадке и затаились. Сложно назвать загнанных, испуганных до смерти, зверей "затаившимися", но именно такими мы себя чувствовали. Нам казалось, что враг не сможет нас выследить, если мы будем дышать через раз и минимально выдавать себя движением. Так думалось не только мне : после этого боя я общался с выжившими ребятами.
Грузовик, как и вся колонна, обойдясь без нашего присутствия, попёрли вперёд. Взрывы слышались и не прекращались но были уже дальше от нас, что не могло не радовать. "Бывалый" солдат был прав. Основная цель - техника. Оно и понятно. Кстати, где он? Неужели остался?!
-Слушать мою команду! Всем встать, построиться и следовать за мной. Если вы решили что отсидитесь здесь, как зайчики, то я спешу развеять ваши иллюзии, сердешные. Дроны прилетят и сюда и наведут гаубицы и миномёты на вас! Встать!!! - заорал он ещё раз.
Издав истошный свой крик, - подействовавший лучше всяких свистов мин, летающих в небе на всех нас, - боец спокойно достал сигарету и закурил, молчаливо глядя в сторону уехавшей колонны. Он успел внести лишь часть яда из дымящейся палочки в свой организм, а мы все уже стояли по струнке и с надеждой взирали на своего "Спасителя". Именно таким он представлялся нашим неопытным, неокрепшим в военном деле умам.
Мужчина он был достаточно крупный, но не толстый. То ли его высокий рост (под два метра), то ли широкие плечи и, чем-то напоминающие удмуртские, черты лица создавали такое впечатление - не знаю, но он вселял уверенность в своих действиях своим союзникам и он же вселял животный страх - своим противникам. Его лицо не было разукрашено черными полосками - как в известных боевиках. Зато густая борода и усы были на нём. Видно было, что хозяин растительности бережно ухаживает за ней и аккуратно выбривает модный сейчас узор. Нос у него картошкой, глаза - большие овальные, зелёного цвета. Ярко выраженный кадык дополняет мужественный образ. Зубы ровные, хоть и желтоватые из-за его сигаретной зависимости. Лет ему под 40, точнее и не скажешь. На голове каска, на каске прозрачные очки (каски были у всех, но не такие, а очков уж подавно не было). Вообще только сейчас я заметил, что вся экипировка этого человека отличается от той, которую имеем все мы, кто выпрыгнул из УРАЛа, да и вообще все, кого мне довелось встретить на базе. В руках же был обычный АК, правда блестел он как новенький и видно было что это - любимый друг, а не просто автомат для этого человека.