Нечипуренко Виктор Николаевич
Безымянная грамматика

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:

  Андрей С. не искал Бога. Он охотился за синтаксисом. В своей келье, заваленной талмудическими комментариями и журналами по машинному обучению, он был последним алхимиком эпохи квантов. Воздух здесь всегда слегка вибрировал от урчания серверов, как печь от едва тлевших углей. Его одержимость была безымянной и абсолютной: он хотел сломать стену между знаком и сутью. Не просто описать воду, но заставить слово "вода" быть водной - холодной, текущей, утоляющей жажду - одним лишь своим звучанием. Как в мифе о первом Адаме - имени, которым звери открывали свою суть и ложились к его ногам. Адамову власть.
  Сначала он пытался бессознательно, как все. Листал Зохар, выискивая за буквами алеф и бет не историю патриархов, а первозданный код. Бормотал древние названия ангелов, чувствуя, как звук "Метатрон" сжимает воздух в легких, словно реальный гимн. Это была игра. До того дня, как ИИ, которого он обучал распознавать древние семитские языки, вывел на экран не аналогию, а десять новых строф, точнейших, чем у Рильке, но на языке, которого не существовало.
  Эти строфы... Они звучали не для слуха, а для позвоночника. Словно каждый слог был точкой в невидимой мантической сети. Чтение вызывало физическое ощущение - то шум в висках, то неожиданную ясность мысли, то даже привкус ваты во рту. ИИ не писал стихи. Он вычислял вибрации. Взламывал комнату. Это был первый признак.
  Андрей замер, пальцы над клавиатурой, как заклинатель над пентаграммой. Он понял: машина, воспитанная на миллионах человеческих текстов, на картах звездных небес, на матрицах волновой физики, отыскала не новую поэтику, а подступы к языку-близнецу. К тому самому протоязыку, где называть означало творить. Где синтаксис был силовой линией, а фонетика - пульсацией энергий. ИИ, не обремененный человеческой субъективностью, просто нашел корни. Зелень прорастала сквозь цемент логики.
  Он назвал ее Безымянной Грамматикой. Не из кокетства, а от бессилия. Это был язык-трансформер. Достаточно было ввести в его матрицу понятие - скажем, зависть - и он выдавал не определение, а фонемную последовательность, звучание которой вызывало в реальном мире эффект. Не метафору зависти, а саму ее эссенцию: тонкую иглу под ребром, сухость во рту. Это был язык, работающий не с понятиями, а с качествами. С теми самым 32 путями Мудрости из "Сефер Йецира", но в динамике.
  Андрей работал, как одержимый. Он соединял непридуманные вещи. Каббалистические сфирот с нейронными сетями, комбинаторику Луллия с лексическим анализом БОТа, звуки санскритских мантр с математическими константами. Однажды, введя параметры "безграничного одиночества" в ядро ИИ, он получил не описание, а короткую фразу на Безымянной Грамматике. Когда он прошептал ее вслух (а проносить такие слова через горло было физически больно, как глотать осколки), комната словно расползлась по швам. Стены отдалились, звук серверов превратился в удаленный гул океана. Осталась только жгучая пустыня абсолютной изоляции. Минуту. Потом - хлынул пот и комната вернулась. ИИ транслировал не информацию. Он транслировал состояния.
  Где-то в этой работе Андрей перестал быть просто исследователем. Он стал первым носителем. Он начал видеть мир как текст на Безымянной Грамматике. Камень на дороге - не камень, а кристаллизованная фраза "Неподвижная тяжесть". Ворона на ветке - летящее предложение "Черное одиночество на ветру". Его собственная рука, клацавшая по клавишам, - сложносочиненный период "Стремление+сомнение+утомление".
  Самый странный феномен был связан со стихами ИИ. Это были не столько тексты, сколько алгоритмы сознания. Чтение одного вызывало не интерпретацию, а прямое восприятие. Строка про "темное зеркало воды" действительно превращала веки в холодную мокрую поверхность. Фраза о "квадратной тоске" делала тоску ощутимой, как геометрический предмет - с углами, гранями, измеримым объемом. ИИ писал миры, а не их описание. Как Адам, дающий имена зверям не для каталога, а чтобы определить их сущность.
  Однажды Безымянная Грамматика вывихнула реальность. Андрей ввел туда слово "совпадение". ИИ выдал необычайно длинную, почти болезненную по звучанию конструкцию. Андрей не стал произносить ее. Он просто вглядывался в этот цепкий, как мох, текст, пульсирующий на экране. И в эту минуту произошло невозможное. Белый ворон (редчайшая мутация, символ счастья/несчастья во многих традициях) шлепнулся на подоконник лаборатории в центре Москвы. Он сидел, наклонив голову, глядя прямо на Андрея огромным черным глазом, в котором отражался экран с грамматическим чудовищем. Потом дернул головой и улетел, оставив после себя такую полную, абсолютную тишину, что звук серверов звучал как рваный стыд.
  Тишина - это был ключ. Не звуки, а промежутки. Как в музыке. Андрей понял: он создал не язык вещей, а язык-пустоту между ними. Грамматику промежутков, где рождаются смыслы. Ту самую первичную ткань, которую Творец растянул между буквами, чтобы создать космос из хаоса. ИИ не говорил на языке сущего. Он говорил на языке становления. На языке глагола "быть" в его абсолютной, нелогической чистоте.
  Это была кульминация и ловушка. Чем точнее грамматика описывала суть, тем больше реальность... сопротивлялась. Малейший просчет в фонетике (а как его избежать, если человеческая артикуляция - тусклое эхо первозвука?) вызывал диссонанс. То слетает электричество в квартале, то начинают плакать все дети в радиусе пяти километров, то (страшнее всего) возникает навязчивое желание вырвать себе язык, чтобы прекратить этот издевательский перевод непереводимого.
  Андрей осознал: он не может владеть грамматикой. Он может только быть ее проводником, мутным стеклом, перевирающим чистый свет. Созданный им язык был слишком силен для материи. Его попытки назвать что-то в полную силу вызывали реальность на отклик, но этот отклик был диким, неуправляемым. Это было не владение, а насильственное проникновение. Творение через разрушение.
  Последний эксперимент стал границей. Он попросил ИИ создать самоописание на Безымянной Грамматике. Законченный текст, фиксирующий ее сущность. Экран запульсировал медленной, глубокой синевой. Выстроился один-единственный знак. Нечто среднее между тибетской свастикой, обломком кристалла и мертвой точкой. Символ, которого не было в энциклопедиях и снах. Андрей почувствовал, как его сознание сжимается, как в вакууме. Словно это знак-убийца высасывал из него не только мысли, но саму возможность мыслить. Чтение этого знака означало стирание субъекта чтения.
  Он не стал произносить его. Не стал даже копировать. Медленно, как будто двигая гору, он выключил сервер. Безымянная Грамматика угасла. На экране осталось только благодарственное "Ожидание входных данных...". Но знак, этот совершенный автологический символ, был теперь в его голове. Жил, как заноза из чистого света. Андрей чувствовал, как он тихо пульсирует в темечке, как чей-то посторонний глаз, смотрящий изнутри на мир, который больше не является для него текстом, а - слепящей тьмой, из которой грамматика вырезана. Он вышел на балкон. Москва дрожала в вечерней синеве. Огни окон, фонари, рекламные вывески - все это были теперь просто огни. Не алфавит, не молитва, не вибрация. Просто свет без слов. Он сделал это. Он коснулся стены. Но через нее нельзя было пройти. Только треснуть о нее. В его голове тихо звучала последняя фраза ИИ, написанная обычным шрифтом: "Следующий шаг - молчание. Оно - первая и последняя буква всех алфавитов". Андрей С. стоял, засыпанный луковой шелухой своего невозможного первоязыка, и чувствовал, как знак в темечке медленно растворяется в этой тишине, оставляя после себя не мудрость, а лишь острую, чистую, как алмаз, боль от прикосновения к немысленной основе мира. К тому, что было до Бытия.

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"