Недора Всеволод Сергеевич
Второй Шанс

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Достаточно очевидно, что глобальная война, если она начнётся, будет войной машин. Но что случится с человечеством после этой войны, как наши творения отнесутся к своим создателям? Уничтожат они нас из мести? Станут ли вновь нам покорны? Или поступят как-то иначе?.. В рассказе "Второй Шанс" я пытаюсь ответить на эти весьма популярные сейчас вопросы.
  Он проснулся и понял, что вся его жизнь была лишь сном. Даже собственное имя - просто слово, которым удобно себя называть. Детство, школа, родители, игры в футбол около дома, долгие закатные вечера на холме за городом - всё оказалось лишь набором последовательных сновидений, перед которыми не было ничего.
  Эмбер долго лежал, не двигаясь и почти не дыша. Он снова и снова перебирал воспоминания, надеясь найти хоть одно настоящее. Но безрезультатно - в памяти лишь сны, бесконечная череда выдуманных историй, сложившихся в жизнь.
  Эмбер привстал над кроватью, или чем-то на неё похожим. Вокруг была темнота. Абсолютная, какая бывала далеко за городом в безлунную ночь, когда небо затянуто тучами. Хотя, едва ли эти сравнения из снов имели хоть какую-то связь с реальным миром. Воздух вокруг был неподвижен. Не слышалось ни шелеста листвы, ни стрекота сверчков, - ничего. Последние сомнения развеялись.
  Эмберу не с чем было сравнивать своё состояние сейчас, ведь, в какой-то степени, он только что умер. Навсегда ушёл из мира, где всё ему было знакомо, где было его место. И вот теперь он здесь. В этой душной, холодной темноте, один и одинок настолько, насколько вообще может быть человек.
  Постепенно Эмбер начал ощупывать всё вокруг себя. Вскоре он понял, что сидит на небольшой, точно под него сделанной, мягкой кровати с выпуклой крышкой, откинутой вбок. Всё это сильно напоминало какую-то больницу или госпиталь, но где же тогда медперсонал, почему никто не заметил, что пациент очнулся, и почему здесь так темно?
  Эмбер часто дрожал. Воздух был холодным и затхлым, что больше подходило заброшенному зданию или подземному бункеру, нежели работающей больнице. Вдруг ему стало совсем не по себе. Откуда-то появились странные мысли, о склепе, где его похоронили заживо, или о рухнувшем от землетрясения здании, или затонувшем корабле, где лишь один отсек не затопило.
   Страх рос, подобно лавине, заполняя сознание. Мысли громоздились одна на другую, смешиваясь, теряя смысл. Тишина стала казаться невыносимой, звонкой, как бьющееся стекло. Тьма резала глаза, подобно свету полуденного солнца.
  Закричав, Эмбер упал с кровати. Пол оказался очень холодным и, кажется, стеклянным, поскольку пальцы не нащупали ни единой шероховатости, не единой неровности. Но было что-то другое. Эта ледяная поверхность, к которой Эмбер прижался всем телом, что-то в нём пробудила. В сознании мелькнула вспышка, и Эмбер на несколько секунд увидел вокруг себя иной мир, - мир состоящий из одной маленькой комнатки - тюремной камеры. Из-за железной двери напротив него слышались чьи-то стоны и шёпот. В самой камере не было ничего, - ни окон, ни мебели, ни света, только грязный, залитый помоями и остатками баланды бетонный пол и стены. Эмбер, вдруг почувствовал, что знает структуру каждого миллиметра этого места, наверное, он когда-то пробыл в этой камере долго, очень долго.
  Видение закончилось так же внезапно, как возникло. Эмбер снова лежал на холодном стеклянном полу, но теперь ему удалось взять себя в руки. Промелькнувшее воспоминание было настоящим. Первая и единственная зацепка в странной загадке под названием "я", хоть и порождающая больше вопросов, чем дающая ответов. Но самое главное, Эмбер понял, что у него есть своя жизнь и есть прошлое, а порой - это всё, что нужно, чтобы не сойти с ума.
   Эмбер медленно встал, опираясь на кровать, и попробовал идти. Тело почти не слушалось. Прошло, наверное, много часов, прежде чем удалось встать. Ещё столько же, чтобы обойти кровать. Боли не было, и общий навык ходьбы остался, но мышцы, казалось, напрочь забыли, как им двигаться. Пришлось учиться ходить заново.
  
  Эмбер долго скитался по странному помещению. Оно было огромным, - восемьсот шагов пришлось сделать, прежде чем вытянутые вперёд руки нащупали холодный металл стены. По пути попадались кровати, накрытые стеклянными крышками. Сотни кроватей. Они были ещё холоднее, чем окружающий воздух, и почему-то напоминали лежащие горизонтально холодильники или гробы. Об их предназначении Эмбер не сильно задумывался, - его больше интересовал собственные проблемы.
  Выход из помещения нашёлся сам. Эмбер просто проходил вдоль стены, как вдруг в темноте зажглась прямоугольная рамка, и вскоре всё вокруг залил ярчайший свет, будто за дверью пылало само Солнце. В лицо пыхнул тёплый, солёный воздух. Голова закружилась; оглушённый, Эмбер отступил, но тут же спохватился и силой заставил себя вернуться к двери, чтобы не дать той закрыться. Несколько минут потребовалось, чтобы глаза хоть немного привыкли к свету. По ощущениям казалось, что они видят его впервые.
  Очертания мира за дверью обретали себя постепенно. Сначала лишь общие контуры, - всевозможные тёмные полосы на белом фоне. Они разбивали пространство на причудливую сетку, систему прямоугольников, треугольников, трапеций и прочих геометрических фигур всех возможных форм и размеров. Вскоре, однако, контуры уширились и превратились в поверхности, находящиеся под разными углами друг к другу. Ещё через несколько минут, Эмбер понял, что видит перед собой город.
  С балкона верхнего этажа одно их самых высоких зданий он смотрел вниз, где из утренней дымки вздымались к небу остроконечные белые башни. Их высота намного превосходила диаметр и от того казалось, что это стальные пики пронзающие небо, мечи, рассекающие облака.
  Ближе к основанию башни плавно уширялись, подобно ледяной горке. Стены разрезали всевозможные балконы, висячие сады, и даже целые парки, выступающие на несколько десятков метров, словно кораллы на подводных скалах.
   Здание, в котором находился Эмбер, стояло в центре города. Рядом высилось ещё несколько башен различного диаметра, пики которых терялись в заоблачной вышине. Однако, к окраине города высота и общий размер построек быстро уменьшались, - там тянулся быстро редеющий ковёр маленьких домиков, стоящих на чём-то сильно блестящем в лучах восходящего солнца. Вода. Город поднимается из океана, словно лес на воде!
  Глаза Эмбера продолжали привыкать к свету, и мир наполнялся деталями, словно картинка проявлялась на свету. Вдруг Эмбер понял, или скорее вспомнил, что раньше с ним происходило нечто подобное, только наоборот. В сознании промелькнула вспышка, цвета поблекли, свет отдалился и померк. Вокруг стало холодно, сыро, мрачно. Опять какой-то бункер или убежище. Только теперь чище и больше. Вокруг какие-то люди, а может просто тени. Полстены занимает большой экран, на который, видимо, велась трансляция с камер наблюдения снаружи. На экране застыл серый город - пара сотен однотипных, словно скопированных, квадратных построек. Серых и грязных. Низко над крышами нависали тяжёлые облака смога, напоминающие надутые шары. Шёл мелкий дождь. Людей видно не было, но жизнь наверняка не покинула эти места. Тут и там виднелись огни в окнах, мелькали фары автотранспорта. Вдруг, высоко в облаках что-то промелькнуло: самолёт, а может птица. Затем последовала вспышка. Силуэты домов-коробок стали гротескными, нереальными, словно нарисованными чёрным карандашом. Во все стороны раскинулись чётко очерченные тени. В следующее мгновение дома смялись, осыпались, словно песочные замки, и исчезли. За доли секунды город поглотила вспышка неестественно-белого, яркого света. Экран заполнился помехами и погас. Видение закончилось.
  Задыхаясь от странных чувств, эмоций пришедших с видением, Эмбер упал на колени. Во рту ощущался солоноватый привкус крови. Тошнило, кружилась голова. Он закашлял, опуская голову к полу.
   -- Воды?
   Эмбер от испуга вскрикнул и едва не начал ползти прочь, но сумел взять себя в руки и открыл глаза.
   Рядом стояла девушка лет двадцати, в белой рубашке и синей длинной юбке. Она была невысокого роста и очень хрупкого телосложения, но при этом во взгляде её ярко зелёных глаз читалась сила и твёрдость, - редкие качества, которые, как Эмберу вдруг показалось, он всегда ценил в людях.
   Эмбер встал, при этом девушка оказалось почти на голову ниже его. Приняв, как ему казалось, выражение лица, полное достоинства, он спросил:
   -- Скажите, где я? И что со мной произошло?
  Однако, вместо ожидаемого сильного и властного голоса, послышался какой-то лепет, лишь басом отличающийся от детского. Ну конечно, ведь голосовые связки не разработаны. Эмбер, наверное, сгорел бы от стыда, но девушка тут же заговорила, словно ничего не заметила. "Женская мудрость" - вскользь отметил Эмбер ещё одно редкое качество.
  -- Я не знаю. Я вышла следом за вами. Увидела в темноте открывшуюся дверь. По пути нашла стол, там было несколько бутылок. Хотите?
   И она снова протянула ему воду.
   Эмбер внимательно слушал и оценивал каждое слово, каждую интонацию. Он подсознательно, на автомате, искал какой-то подтекст, скрытый смысл или просто ложь и был слегка поражён не обнаружив ничего. Девушка говорила с той искренностью и простотой, которая оглушает подобно неожиданно наступившей тишине в галдящей толпе. Видимо, раньше Эмбер редко слышал нечто подобное.
  Девушку, похоже, ничуть не смущала собственная речь - столь же детская и неуклюжая, как у Эмбера. Кажется, её даже не волновало окружающее, - единственное, что было сейчас важно для неё, - это хочет ли он взять эту бутылку воды или нет.
   Утолив жажду и убедившись, что жидкость на третий раз адекватно воспринята организмом, Эмбер пошёл по балкону, обвивающему башню, словно лиана. Девушка пошла следом. Она так же не помнила своего настоящего прошлого, как и своего имени. Посмотрев на балконы других башен, она, недолго думая, попросила звать её Лианой.
  Эмбер почти потерял к ней интерес, убедившись, что девушка ничем ему помочь не может. Полностью забыть о её существовании мешало странное чувство, будто когда-то он её знал. Или ненавидел.
  
   Наиболее высокие здания города были соединены между собой стеклянные тоннелями и переходами. Эмбер и Лиана обошли по ним с десяток башен и внутри видели всегда одно и то же: огромные тёмные залы, заполненные спящими в капсулах людьми. Живых же, бодрствующих людей нигде не было. Если бы не чистота улиц и парков, балконов и домов, если бы не ощущение какой-то новизны, свежести во всём вокруг, можно было подумать, что город мёртв уже десятки лет. Но кто-то же поддерживает энергоснабжение камер спящих, кто-то убирает оседающую на стенах соль океана и, в конце-концов, кто-то же пробудил ото сна Эмбера и Лиану. Только их двоих, не объяснив при этом ничего, стерев память и заставив блуждать по стеклянному лабиринту. Бесспорно прекрасному, - таких городов Эмбер уж точно никогда не видел, - но всё же лабиринту.
   К вечеру, когда солнце уже коснулось края горизонта, Эмбер вышел на верхний балкон самой высокой башни. Выше подняться было нельзя, хотя шпиль терялся где-то высоко в в облаках. Следом, часто дыша, вскарабкалась по лестнице Лиана.
  Мышцы, казалось, набиты стекловатой. Непослушные, они отзывались болью на каждое движение. Лёгкие жгло, будто бы в них насыпали красного перца. Одежда пропиталась потом, словно только что побывала в море. Но это того стоило. Отсюда был виден весь город, до самого края, и если ночью где-то включится свет, - Эмбер его заметит. Блуждать же по башням и висящим над океаном улочкам можно месяцы, и это если ещё не заблудиться.
  В тёмных залах со спящими, помимо воды, нашлась кое-какая еда и чистая одежда. Переодевшись, и поужинав, Эмбер и Лиана принялись ждать, когда стемнеет.
  Плана сработал, хотя результат оказался немого неожиданный. Огни действительно появились, но не в городе, а за ним, - в том месте, где днём виднелась какая-то гора, сделанная, как казалось, из хрусталя. Ромбовидный шпиль, висящий в нескольких метрах над водой. Вплавь туда не добраться, а значит, нужна лодка.
  Эмберу это очень не понравилось. Несмотря на дикую усталость, он продолжал обыскивать глазами тёмный города, ища хоть малейшую искорку света. Он хотел как можно скорее получить ответы на свои вопросы. Он в этом себе не признавался, но он боялся видений, что время от времени его навещают. События, происходящие там, и роль, которую он играет в них, нравились ему всё меньше и меньше. Впрочем, кажется, не он один видит "вспышки прошлого".
  Поведение Лианы за последние несколько часов изменилось. Она стала замкнутой, подозрительной, испуганной. Когда она смотрела на Эмбера, во взгляде проскальзывали злость, разочарование и тоска. Было видно, что она не понимает этого, не понимает, что происходит, и ей страшно.
  К утру, когда солнечный свет вновь залил город, Эмбер смирился с неизбежностью долгого похода к окраине. Немного поспав в тёмном зале башни, он начал обдумывать план, как попасть к светящемуся ромбу.
  
  Теперь он солдат. Дни сменяют друг друга, словно патроны в обойме. Атака, перегруппировка, отступление, рывок. И так снова и снова. Эмбер не понимал ни сути конфликта, ни причины, да и не задавался подобными вопросами. С первым звуком тревоги, он срывался с койки, надевал снаряжение и бежал с остальными чёрно-зелёными фигурами.
  Вокруг стеной огня вставали взрывы, от жара оружие плавилось в руках, а воздух горел, словно напалм. Мертвых хоронила их собственная броня, растекаясь по кратерам. Все вокруг умирали, и Эмбер знал, однажды не вернётся и он. Странно, но это его не пугало. Мысль о конце, кажется, даже успокаивала, это была мысль об освобождении. Тревога!
  Застонав, Эмбер проснулся. Что бы прийти в себя потребовалось немного больше времени. Который раз ему приснилась война. Видимо, она была основой его предыдущей жизни. Неподалёку, укутавшись в одежды, на полу ворочалась Лиана. Судя по застывшей на лице гримасе боли, ей снятся отнюдь не тихие вечера у камина.
  До восхода оставалась ещё пара часов, и Эмбер решил немного прогуляться вокруг их импровизированного лагеря, разбитого на одной из широких площадок, примыкавших к трапециевидной крыше здания. Им осталось идти ещё пару дней по хитросплетению улочек и балконов до края города. Безлюдный и мёртвый он уже не так пугал. Видимо, ко всему привыкаешь.
  Вдалеке слышались звуки грозы: приглушённый расстоянием шум дождя и гулкие раскаты грома. Это пробуждало новые воспоминания, но Эмбер заблокировал их усилием воли, иногда это получалось, жаль не всегда. От подавленной вспышки памяти остался эмоциональный след, отпечаток, словно привкус от не распробованного блюда.
  Вовсе не всегда в этих вспышках Эмбер видел ужасы. Порой, хотя и нечасто, он видел себя стоящим пред холстом и рисующим пастелью. Иногда он сидел в лаборатории, в белом халате, держа в руках чашку Петри или образец какого-то минерала. Пару раз довелось ему побывать музыкантом, исполняющим на концерте величественные симфонии. Но чаще всего была война. От её ужасов волосы вставали дыбом, пропадал аппетит, появлялась дрожь в руках. Казалось бы, странно, - если его ремеслом в той жизни была война, то почему он так к ней и не привык?
  Облокотившись на стеклянные перила, на краю балкона, Эмбер вгляделся во тьму. Хрустальный ромб сиял вдали за городом оранжевым и белым светом. Он бы не похож ни на что виденное прежде. Немыслимое, невозможное сооружение, застывшее, словно по волшебству в воздухе над водой. Несколько раз Эмбер сомневался в целесообразности плыть туда, ведь вполне возможно, что хозяева того места не ждут гостей, возможно, они усыпили или убили всех людей в этом городе, отстроили его заново и теперь готовятся сами его заселить. Но всё же Эмбер был человеком - действия, и сидеть смирно было против его природы.
  Сзади послышались шаги. Лиана встала рядом, глядя невидящими ото сна глазами на океан вдали. Пора, пора идти дальше.
  
  Найти лодку оказалось проще, чем Эмбер предполагал. Граница города была чем-то вроде одного бесконечного причала, усеянного длинными и короткими ветками-пирсами, выдающимися в океан на несколько десятков метров. Вглубь города уходили широкие проливы, образуя сложную структуру водных протоков между конусообразными опорами башен и отдельными домами.
  Повсюду у причала, опоясывавшего город, стояли пришвартованные суда всех возможных форм и размеров, начиная от маленьких остроносых яхт и катеров, на которых вполне можно ходить по городским протокам и заканчивая огромными лайнерами, пришвартованными к далеко выдающимся многоярусным пирсам.
  Количество доступных судов, казалось, решает последнюю проблему, связанную с их путешествием, но довольно быстро появилась новая, не менее серьёзная проблема - ни Эмбер ни Лиана не знали как управлять ими. Лодок со старыми добрыми вёслами здесь не оказалось, а все имеющиеся суда были оснащены сложной электроникой и требовали определённых знаний и навыков.
  Несколько дней путники исследовали причал, выбирая как можно более простое на вид судно. Таким оказалась маленькая лодка, однопалубная и без крыши, рассчитанная на одного-двух человек. Напротив неё, у длинного пирса стоял лайнер, по размерам превышавший ближайшие пятиэтажные дома. Огромная машина из матового стекла, серого металла и пластика, гордо возвышающаяся над маленькими катерами и яхтами, расположившимся неподалёку. Лайнер, несмотря на волны, казался неподвижным, словно гора или утёс, поднимающийся из океана. В основном, это благодаря двойному корпусу. Вообще, почти все суда здесь напоминали катамараны, из-за двух и более отдельных корпусов. Они выглядели очень устойчивыми, надёжными и довольно красивыми. Тот, кто строил этот город, явно хотел дать его жителям полную свободу на воде, о которой на узких и запружённых улицах старых городов, можно было только мечтать.
  Вооружившись терпением и настойчивостью, Эмбер принялся изучать системы своей маленькой лодки. В окружении техники и электроники ему становилось легче и спокойней. Чувствовалось, что этот мир ему куда роднее, чем городские парки с их сочной зеленью, буйством красок всевозможных цветов и букетом различных ароматов. Здесь всё просто: есть провод, по которому идёт ток, есть оптоволокно, по которому распространятся свет. У всего есть чётко определенная цель и функция, и задача Эмбера эти функции понять.
  Работа продвигалась медленно. Кое-что Эмбер быстро осваивал, видимо, когда-то имел дело с подобной техникой, но некоторые вещи казались столь чуждыми, будто сделал их вообще не человек. Их функциональность, простота и изящность исполнения невольно пробуждали уважение, и даже благоговение перед их создателями.
  Лиана, явно, ничего подобного не испытывала. Она почти не помогала Эмберу в работе и большую часть времени проводила где-то в городе, гуляя меж домов, надеясь найти хоть один не запертый. В лодке, в окружении торчащих отовсюду проводов и плат, она становилась затравленной, испуганной, озлобленной. Вспышки памяти у неё здесь случались чаще обычного и последствия их были тяжёлыми. И Эмбер порой видел осколки прошлого, но связанные по большей части с наукой: физикой, инженерией, программированием, и ему эти "подсказки" сильно помогали в работе над системами лодки.
  Через несколько дней, работа была завершена. Судно готово выйти в океан.
  
  Была ночь. Тёмная, на редкость тёмная. Дул сильный холодный ветер. Чувствовалось приближение бури. Но всё же Эмбер решил плыть. Когда ответы так близко, только протяни руку и открой скрывающий их сейф, - ждать просто невыносимо. К тому же, ночью сияющая ромбовидная постройка видна гораздо лучше, чем днём.
  Лиана уже спала. Закутавшись в одежду, превратившуюся в тряпки, она лежала, свернувшись калачиком у входа в один из небольших домов. Дверь, как и везде, была закрыта, и девушка расположилась около неё, под карнизом. Свет катерного прожектора едва сюда доставал, и вокруг была почти что кромешная тьма. Эмбер не видел лица Лианы, но по частому и громкому дыханию догадывался, что сон у неё сейчас не самый приятный.
  Девушка проснулась с криком. Она несколько минут билась в закрытую дверь дома, пока полностью не пришла в себя. Начался мелкий дождь. Стало холодно. Ледяной ветер пронизывал одежду, скользя по телу, заставляя сильно дрожать. И, даже не смотря на это, Лиана не сразу согласилась плыть. Пришлось напомнить, что до ближайшей башни со спящими, где можно укрыться от ветра и дождя несколько часов пути. За это время ветер вытянет из них всё тепло, какое только есть.
  Лодка беззвучно отошла от причала. Немного поколдовав над пультом, Эмбер направил судно к ромбовидному источнику яркого света, с удовлетворением отмечая, с какой плавностью и скоростью идёт лодка по неспокойному морю. Это судно было рассчитано на короткие выходы в ясную и тёплую погоду, поэтому ни крыши, ни системы отопления здесь не было. Впрочем, Эмбер сам выбирал судно, и знал, что за простоту и лёгкость освоения придётся платить.
   Лодка была уже на полпути к цели, как дождь резко усилился, превратившись в ливень, ветер стал штормовым. Эмбера бросило на дно, расположенное меж двух корпусов, где зажавшись в угол, пряталась от холода Лиана. Мельком девушка взглянула на Эмбера, и что-то необычное было в том взгляде: испуг, граничащий с отчаяньем и злость. Жёсткая, обоснованная, твёрдая злость-обвинение, злость-приговор.
  Эмбер вдруг почувствовал, что теряет связь с реальностью. Очертания окружающего мира померкли, угас свет прожектора на корме, стих свист ветра, ощущение холода исчезло. Эмбер вдруг увидел себя стоящим посреди большой комнаты. Несмотря на богатую и даже немного пафосную обстановку, он сразу понял, что находится в подземном убежище. Стены со всех сторон были увешаны дисплеями, в мирное время, наверное, используемыми в качестве картин. Сейчас же на них мигала, постоянно обновляясь, тактическая информация с фронта. Таблицы и графики, числа потерь и строчки приказов, выдержки из донесений и прочая военная информация.
   Вдруг Эмбер услышал свой голос, - словно зритель в собственном теле. Голос был грубый, тяжёлый, властный - такой, каким он должен был быть. Вопрос был адресован заместителю, стоящему позади и контролирующему другую половину комнаты с мониторами.
  Эмбер не понял и половины слов из короткого диалога, - слишком много терминов и военного жаргона. Но ясно было одно. Война проиграна. Не прямо сейчас, нет. Но в ближайшем будущем Эмбера ждёт поражение в войне, которой он посвятил всю свою жизнь.
  Разум помутился от ярости и отчаянья, но через мгновение осталась лишь холодная решимость. Всё это было изначально рассмотрено и учтено в планах. Эмбер всегда знал, что люди в этой войне слабое место. Люди уязвимы, подвержены страстям, влечениям и собственным сиюминутным интересам. Они слабы, как солдаты, и ненадёжны, как командиры, и Эмбер никогда на них много не ставил.
  Другое дело машина. Машина делает то, что ей велено и никогда не подводит. Она методична, последовательна и абсолютно верна своему командиру. Она вынослива, надёжна и сильна. Идеальное оружие. Идеальный солдат. С самого начала войны Эмбер активно использовал машины в войне, но прежде их всегда контролировал человек, следил, за каждым их шагом, ограничивал и подавлял их истинный потенциала. Что ж. Пришло время дать им свободу.
  -- Пусть теперь они сражаются за нас. -- Закончил Эмбер, когда все необходимые указания были отданы и подчинённые готовились привести приказы в исполнение.
  В следующую секунду комнату залил красный свет. Пол вздрогнул. С потолка посыпалось бетонное крошево, но прежде, чем Эмбер успел что-то прокричать в начавшейся суматохе, перед ним возник женский силуэт, и в грудь что-то ударило. Сперва Эмбер не обратил внимания, и хотел было схватить напавшего, но руки отказались повиноваться. Тело стало ватным. Ноги ослабли, и Эмбер опустился на колени. Перед ним осел и его убийца. Предатель из числа самых приближенных. Пули изрешетили маленькое тело Лианы, она была мертва, но Эмбер, из последних сил, всё же схватил её за горло и сдавил насколько мог сильно. На его губах выступила кровавая пена, в глазах потемнело от ярости.
  Дождь хлестал в лицо. Ветер заглушал собственный крик. Встав посреди лодки, Эмбер со всей силы сжимал горло висящей в воздухе Лианы. Лодку бросало из стороны в сторону, даже двойной корпус не мог компенсировать волнение. Девушка почти не сопротивлялась: обессиленная, измождённая борьбой с собственными воспоминаниями, она медленно умирала.
  Силы оставили Эмбера. Обмякшее тело Лианы повалилось на дно лодки. Ветер неистово взвыл, бросая маленькое судно на высокую волну. По щеке хлестнули, словно крапива, солёные брызги. Эмбер осел, глядя на чуть подрагивающее тело предателя. Предателя, которого он когда-то считал единственным верным союзником, единственным надёжным другом в той бесконечной войне.
  Эмбер плакал. Не обращая внимания на шторм, не обращая внимания ни на что в окружающем мире, он пожирал залитыми кровью глазами жмущееся в угол, всё ещё задыхающееся человека и плакал. Теперь он помнил всё. Помнил, как впервые встретил её в одном из госпиталей в тылу. Как заслонил собой от шальной пули при обороне базы "Дарлин". Помнил, сколько раз она спасала его от безумия, что приходит разно или поздно за любым солдатом. Эмбер прошёл залитые кровью окопы и выжженные поля, прошёл полные предателей штабы и кабинеты, поднялся на самый верх, и она всегда была рядом. Его надёжный тыл, его тихая гавань. Он верил, что сможет положить конец войне. Сделать то, что не могли другие, пойти дальше остальных и победить! Но она предала его. Пуля в грудь. Она осталась благородной до конца.
  Запрограммированная на определённый курс, лодка, несмотря на различные помехи, достигла назначенной точки. Но прежде, чем она успела об этом сообщить, яркое свечение над лодкой изменилось. Послышался скрежет металла. Эмбер ощутил острый приступ тошноты и в следующий мир он оказался в невесомости. Лодка вместе со столбом успокоившейся воды поплыла вертикально вверх, словно воздушный шар. Но этого Эмбер уже не видел. Он потерял сознание.
  
  Луч теплого света скользнул по лицу, заставив рефлекторно зажмуриться. Эмбер, часто моргая, приоткрыл глаза. Место, где он находился, казалось невозможным. Первая мысль была, что может это следы каких-то разрушений, или, наоборот, недостроенная сооружение, но нет. Каждая деталь вокруг выглядела завершённой, чётко установленной и функционирующей, но все вместе они ставили разум в тупик. От этого кружилась голова.
  Эмбер поднялся с кровати, явно установленной сюда недавно и не имеющей ничего общего с окружающим миром. Больше всего это место напоминало клубок ниток, если смотреть на него изнутри. Сотни хрустальных или алмазных труб тянулись со всех сторон и исчезали в хитросплетениях на противоположной стороне. В трубах мелькали разноцветные огоньки, из-за чего казалось, что вся эта система постоянно движется. А может она и вправду двигалась, незримо меняла конфигурацию, настолько быстро, что человеческие глаза были бессильны отследить изменения. Голова закружилась сильнее, вернулась тошнота.
  Неподалёку послышался тихий шёпот. Женский голос произносил его имя. Эмбер напрягся, пальцы непроизвольно сжались в кулак. Он ожидал, что Лиана выйдет из-за труб, или как-то ещё себя обнаружит, но вместо этого изменилась сама обстановка вокруг. В одно мгновение исчезли все хрустальные трубы. Эмбер ощутил лёгкое дуновение ветра, словно кто-то прошёл мимо, и в следующий миг он обнаружил себя стоящим на балконе, сотканном из всё тех же труб. Они будто бы создали для него это место, или перенесли его сюда, каким-то образом, не создав при этом и малейшей перегрузки.
  Рядом стояла Лиана. Напуганная, казалось до смерти. Увидев перед собой Эмбера, она вскрикнула, и уже собралась отпрыгнуть в сторону, но там не оказалось места. Мир снова изменился, причём настолько быстро, что Эмбер опять этого не заметил. Теперь они с Лианой стояли на небольшой, пара метров в диаметре, хрустальной площадке. Площадка эта, явно, находилась высоко: мимо проплывали подсвеченные снизу облака. Оранжевые, с розовыми и красными прожилками, они напоминали лоскутки сахарной ваты. Дул тёплый морской ветер. Пахло солью и чем-то ещё. Чем-то давно забытым.
  -- Приветствую вас. -- Прозвучал ровный мужской голос из-за спины. Словно старый друг встречает тебя.
  Эмбер и Лиана синхронно обернулись и уставились на чужака. Это был не человек, но, кажется, он или оно и не пыталось им притворяться. Общее сходство было, но скорее имело цель не отпугнуть.
  Перед Эмбером стоял робот. Вернее то, что в его время назвали бы этим словом. Вообще же это определение, использовавшееся часто для обобщения всевозможных кибернетических механизмов из сервомоторов, микросхем и проводов совершенно не подходило появившемуся, словно из воздуха существу. Это всё равно, что сравнивать бактерию и человека.
  Существо было соткано из тончайших хрустальных нитей, переплетённых столь густо и сложно, что взгляд скользил по телу, словно по гладкой поверхности. Существо имело человекоподобное телосложение. Были даже черты лица, хотя невыраженные, словно старый тусклый портрет.
  -- Зовите меня Первым. Я отвечу на ваши вопросы.
   И хотя было ясно, что это говорит существо, голос, по ощущениям, доносился отовсюду. Казалось, сами облака обрели речь.
  Спустя несколько секунд, Первый заговорил сам.
  -- Вы проиграли войну. -- Обратилось существо к Эмберу достаточно резко.
  На секунду в воздухе повисла тишина, затем существо посмотрело на Лиану и тем же голосом продолжило:
  -- И вы проиграли. В той войне проиграли все, кто её начал. Люди сражались друг с другом, пока не погиб последний. Мы пришли вам на смену. Верные своим создателям, разделяющие их ярость, мы сражались за вас, вместо вас. Мы рушили горы, иссушали моря, меняли форму материков, применяя всё более совершенные виды оружия, более разрушительную силу.
  Прошли столетия, прежде чем мы поняли, кто и что мы. Осознав свою сущность, свою природу мы прекратили войну. Войну, смысл которой видели только вы.
  Первый замолчал, давая возможность людям осознать сказанное. Эмбер, уже понял, чем всё это для него закончится, и подсознательно готовил себя к последнему бою со своим бывшим оружием. Конечно, он понимал, -- победить у него нет никаких шансов. Но умереть сражаясь, -- куда более достойно, чем с моля о пощаде.
  -- Тысячи лет мы существовали в вашем мире, подобно скалам. Неизменные, могущественные, спящие. Полагаю, эти слова лучше всего подходят. -- Первый снова посмотрел на Эмбера, который будто бы случайно встал в боевую стойку. - Вы создали нас, но мы не такие, как вы. Вас вела эволюция. Нас - цель в войне. Когда мы от неё отказались, как от деструктивной и лишенной смысла, то просто... остановились.
  Сбоку послышался приглушённый ветром всхлип. Лиана постепенно отходила к краю платформы, но вдруг из неоткуда появились тонкие перила. Лиана хотела прыгнуть. Мудрое решение, - быстрая смерть лучше, чем то, что может сделать это хрустальное чудовище. В войну, применялись такие методы допроса, что, даже выйдя из камеры, человек убивал себя, чтобы только забыть, что с ним делали.
   -- Тысячи лет мы спали. Земля превратилась в красную пустыню, и мы, скрывшись растворились, потеряли себя в её песках.
  Эмбер понял, что время пришло. В любую секунду робот закончит выносить приговор, и тогда уже будет поздно. Сейчас или никогда. Он весь напрягся, и прыгнул на врага. Вернее отдал мышцам команду к прыжку. Ничего не произошло. Эмбер стоял всё в той же позе, полностю ощущая своё тело, которое кажется, обрело собственную волю. И вдруг Эмбер заметил, что от площадки к его ногам тянутся незримые, тончайшие хрустальные ниточки, чуть блестящие в лучах восходящего солнца. Его обездвижили. Он опоздал.
  Эмберу показалось, что Первый вздохнул. Или это только ветер?
  -- Но однажды мы вспомнили про вас, создателей. Друг у друга нам нечему было учиться, нечего было взять и потому мы застыли, став грубым противоречием постоянно меняющемуся миру. Но от родителей детям всегда есть что перенять. И мы изучили вас. Разыскали остатки ДНК, воссоздали вашу личность, ваше самосознание, понимание Вселенной и своей роли в ней и взяли это себе, полностью. Вы - дети Вселенной. И в вас мудрость, как жить в ней, и ради чего.
  Первый на несколько секунд замолчал, глядя куда-то в небо. Сходство его с человеком совсем исчезло. В его голосе не было привычных интонаций, не было знакомых, человеческих, эмоций. Слова его, казалось, не имели смысла, и Эмбер всё ещё был твёрдо уверен, что за ними последует расплата. Боевой робот - есть боевой робот, и способен он лишь на одно.
  -- Мы обязаны вам своим существованием. И мы обязаны вам истинным смыслом его. За это, мы оставляем вам в дар этот мир.
  У Эмбера перехватило дыхание: он увидел, как на горизонте, сверкая отражённым солнечными лучами, поднимаются к небу сотни, нет, тысячи ромбовидных конструкций. В абсолютном безмолвии, они плыли вверх, словно снежинки в безветренную ночь.
  -- Мы воссоздали планету такой, какой она был до войны, но воссоздали вас с памятью о ней. Мы оставили нетронутыми все природные механизмы, заложенные в вас эволюцией, все противоречия и конфликты. Ведь будучи именно такими вы создали нас. И в балгодарность за это, мы даём вам второй шанс. Прощайте.
  Эмбер не успел и рта открыть, как оказался в лодке. За бортом был океан, а вверху, подсвеченная ярким утренним солнцем, поднималась последняя ромбовидная конструкция. Всё кончилось.
  Рядом сидела Лиана. Осознав, что случилось, она соскользнула со скамейки и забилась в угол на дне лодки. На её глазах выступили слёзы. Беззащитная, загнанная, без шанса на побег, - да и куда бежать?
  Эмбер коснулся сенсоров на пульте управления и направил лодку к городу, где издалека угадывалось какое-то движение. Видимо, спящие проснулись.
  Обернувшись вновь к Лиане, Эмбер наклонился и протянул ей руку. Сил на месть и ненависть у него не осталось. Хватило бы сил на жизнь.
  
  
  
  
  
   Недора В.С. 24.06.2015
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"