Городничий Иван Петрович Брюханов, человек солидный и состоятельный, сидел в своём кабинете и сокрушённо вздыхал. На столе перед ним лежала свежая газета с заголовком: "Бедняки превосходят богачей в эмпатии! Научное подтверждение!"
- Врёшь, собачья газета! - проворчал он, швыряя печатный лист под стол. - Какая ещё эмпатия? Я, слава Богу, три дома имею, а они мне про какую-то душевную чуткость...
Но мысль не давала покоя. Если бедные действительно лучше понимают людей, то что же выходит? Что он, Иван Петрович, душевно ущербен? Нет, этого он допустить не мог.
- Эй, Сидоренко! - крикнул он лакею. - Подавай карету! Поеду к этим... эмпатичным... посмотрю, в чём их сила.
На окраине города, в покосившейся избе, жил бедняк Ефим Луков, известный всему кварталу своей чуткостью. К нему шли за советом, жаловались на судьбу, а он, бывало, вздохнёт, головой покачает - и человеку сразу легче.
Брюханов, едва переступив порог, закашлялся от запаха дешёвого табака и кислой капусты.
- Ты вот, говорят, эмпатией обладаешь? - сразу к делу подступил городничий.
Ефим взглянул на него мутными глазами и вздохнул:
- Ох, барин, видать, у тебя душа болит...
- Какая душа?! - вспыхнул Брюханов. - У меня три дома! Какие могут быть боли?!
- Вот потому и болит, - печально заметил Ефим.
Городничий фыркнул, но внутри что-то ёкнуло.
- Ладно, научи меня этой... эмпатии. Денег дам!
Ефим задумался, почесал бороду.
- Ну... попробуй, барин, прожить на пять копеек в день.
- Что?!
- А ещё лучше - займи у меня три рубля под проценты.
Брюханов побледнел.
- Да ты с ума сошёл!
- Вот видишь, - вздохнул Ефим, - а мне каждый день так живётся.
Неделю спустя городничий, похудевший и осунувшийся, сидел в своём кабинете и тупо смотрел в стену. Он продал два дома, раздал долги, а оставшиеся деньги потратил на помощь сиротскому приюту.