Была в одном лесу Дура, и была она не злая, а очень одинокая. И такая пустота была у неё внутри, что ветер гудел в её голове заунывные песни, а дождь стучал по её пустой грудной клетке, как по жестяной крыше.
Шёл по лесу Простак. Был он не от мира сего - простофиля, что уж там. Он не бегал за шишками, как все белки, и не рыл нор, как все барсуки. Он сидел на пенёчке и смотрел на луну. Он разговаривал с паутиной, улыбался жукам и считал лапушки у зайчат. Мир для него был дивным, странным и прекрасным зрелищем.
Увидела его Дура и обрадовалась. "Вот, - подумала она, - кто-то, кто заполнит мою пустоту. Кто-то, в чьих глазах я увижу свой собственный смысл".
Подошла она к Простаку и сказала: "Какой ты дивный! Пойдём со мной, я покажу тебе такие сны, какие ты и не видывал".
А он, Простак, поверил. Ведь он видел в каждом существе чудо, а в Дуре он разглядел грустную тень, которой нужен был лучик его солнца.
Он пошёл за ней. Она кормила его своими снами. Они были яркими, но несъедобными. Она поила его своими словами. Они были звонкими, но не утоляли жажды. Простак слабел. Его дивный блеск в глазах тускнел, ведь он тратил свой свет, чтобы осветить её пустоту, а та лишь поглощала его, не возвращая ничего.
Он продолжал считать лапушки и смотреть на луну, но теперь он делал это для неё, чтобы она не скучала. А она, чтобы он не ушёл, начала опутывать его паутиной своих обид и страхов. "Без меня ты пропадёшь, - шептала она, - ведь ты же Простак. Мир тебя съест. А я тебя берегу".
И он верил. Потому что он был Простак.
Однажды утром Простак не встал. Он просто остался лежать на холодной земле, у порога её жилища. Он не умер от злости или насилия. Он "помер". Испарился. Иссяк.
Его сердце, созданное для того, чтобы удивляться росе и шелесту листьев, не выдержало тяжести чужой пустоты. Его душа, питавшаяся красотой мира, истощилась, пытаясь накормить ту, у кого души не было.
А Дура так и не поняла, что случилось. Она смотрела на его бездыханное тело и думала: "Вот дурак. Я же его берегла. А он взял и помер".
И снова осталась одна со своей пустотой, в которой завывал ветер и стучал дождь. Она искала того, кто сможет её заполнить, но не понимала, что её пустота - это бездонный колодец, который нельзя наполнить чужим светом. Его можно только осветить изнутри. Но для этого нужно перестать быть Дурой.