- Итак, - произнес я с улыбкой, чувствуя себя Сократом на афинской агоре. - Вы утверждаете, что Земля плоская, потому что горизонт выглядит ровным. Но позвольте спросить, почему тогда корабли, удаляясь, не просто уменьшаются, а постепенно скрываются за кривизной, начиная с корпуса?
Мой оппонент, дядя Вася, отложил в сторону солёный огурчик, которым закусывал рюмку "калужского бренди", и посмотрел на меня с бездонной, почти космической жалостью. Его усы, похожие на стрелки часов на полшестого, дрогнули.
- А они, - изрёк он, обмакивая огурчик в черный перец, - просто тонут. В мареве. Это всем известно.
Я мысленно похвалил себя за терпение. "Марево", конечно, сильный аргумент.
- Хорошо, дядя Вася, а как же лунные затмения, когда тень от Земли на Луне всегда круглая? Только шар отбрасывает круглую тень при любом освещении.
Дядя Вася тяжко вздохнул, как человек, вынужденный объяснять коту теорему Пифагора.
- Сынок, - сказал он, и в его голосе зазвучали нотки вселенской усталости. - Ты же умный парень, с высшим образованием. А не думал, что эта тень может быть отбрасывается... диском? Круглым диском. Как моя тарелка. Вот, посмотри.
Он ткнул огурцом в свою тарелку с недоеденным борщом. Аргумент был настолько осязаемым, что я на секунду растерялся.
- Но... гравитация! Орбиты спутников! Фотографии из космоса! - почти взмолился я, чувствуя, как почва уходит у меня из-под ног, ирония судьбы, учитывая тему спора.
- Фотографии, - фыркнул дядя Вася. - Это в Голливуде снимают. Нам, кстати, по ящику рассказывали, кто этим всем заправляет. Ты только поглубже копни.
Я понял, что совершил стратегическую ошибку, перейдя на его поле, поле, где правила логики были написаны невидимыми чернилами на съеденном огурце. Я пытался играть в шахматы, а он играл в камень-ножницы-бумагу, где у него всегда был камень, даже когда он показывал бумагу.
- Дядя Вася, - сказал я, собрав последние силы. - Давайте проведём мысленный эксперимент. Если бы Земля была плоской, то восход солнца происходил бы одновременно для всех. Но в Новосибирске он наступает на три часа позже, чем в Москве!
Дядя Вася опрокинул в себя рюмку, громко причмокнув. Его лицо озарилось светом истины.
- А это потому, что Солнце - оно не такое уж и большое. Оно, как прожектор, светит в разные стороны. Вот его луч повернули на Москву - там утро, а потом повернули на нас - у нас утро. Всё просто.
В этот момент я почувствовал, как моя реальность, выстроенная на законах Ньютона, Кеплера и здравого смысла, дала трещину. Я не просто проигрывал спор. Я проигрывал войну с альтернативной вселенной, где Солнце было карманным фонариком в руках невидимого великана, а корабли тонули в мареве, как Атлантида.
- Знаешь, - вдруг сказал дядя Вася, смотря на моё побелевшее лицо. - Я тебя понимаю. Вам, образованным, сложно принять простые вещи. Вы всё усложняете. А мир, он простой. Как этот огурец.
Он выпил ещё рюмку и отправил последний огурец в рот.
Я сидел, побеждённый. Не теорией заговора, не псевдонаучными доводами, а тотальной, монументальной, непробиваемой простотой. Спорить с дядей Васей было всё равно что пытаться объяснить воду рыбе. Рыба просто плавает в ней. И всё.
- Ладно, - сдался я. - Может, ещё "бренди"?
- Вот это другое дело, - одобрительно кивнул дядя Вася. - А то со своими шарами ты мне всю магию мира испортил. Какой же это космос, если он... круглый? Скукота.
И я понял, что в каком-то смысле он был прав. С его плоской Землёй, плавающей на трёх китах и черепахе, жить было куда как веселее.