Глава 21. ЧЕРТОВЫ МУЖЧИНЫ

     Когда они достигли дороги, заполненной лошадьми, мулами и фургонами, а также отрядами ополченцев, Рэйчел смогла поехать в фургоне с мешками ячменя, Иэн и Ролло трусили рядом до самого брода Мэтсона, где они должны были встретиться с Дензеллом и Дотти. Они ждали у брода до середины утра, но фургона Дензелла не было, и ни одна из групп ополченцев, пересекавших реку, его не видела.

     - У него, должно быть, чрезвычайная ситуация, - сказала Рэйчел, смиренно пожав плечом. - Лучше пойдем дальше. Возможно, на главной дороге мы сможем найти фургон, который отвезет нас в город. - Она не была обеспокоена; семья любого врача привыкла заботиться о себе сама в случае непредвиденных обстоятельств. И ей нравилось быть наедине с Иэном, разговаривать, смотреть на его лицо.

     Иэн согласился, что это разумно, и они вошли в брод, держа обувь в руках. Холодная вода принесла облегчение. Даже в лесу воздух был спертым и горячим, беспокойным от периодических раскатов грома, которые никогда не звучали достаточно близко, чтобы принести освежающий дождь.

     - На, подержи, - сказал он Рэйчел и протянул ей свои мокасины, винтовку и пояс с пороховым рогом, сумкой с дробью и кинжалом. - Отойди немного, хорошо?

     Он мог видеть промоину в русле ручья, где сильный водоворот прорезал глубокую яму, темную, манящую тень в ряби ручья. Он, прыгая с камня на камень, спрыгнул с последнего, войдя в яму с громким плеском, как упавший валун. Ролло, по брюхо в воде рявкнул и обдал Рэйчел каплями с виляющего хвоста.

     Голова Иэна появилась из воды, и он протянул длинную, тощую руку к ее ноге, приглашая присоединиться к нему. Она не отступила, но выставила вперед ружье и приподняла одну бровь, и он перестал тянуться к ней, выкарабкавшись из ямы на четвереньках. Встав на ноги, он встряхнулся, как Ролло, обрызгав ее ледяной водой.

     - Хочешь окунуться? - спросил он, ухмыляясь и забирая свое оружие. Он вытер воду с бровей и подбородка тыльной стороной ладони. - Это тебя охладит.

     - Я бы окунулась, - сказала она, размазывая холодные капли по вспотевшему лицу одной рукой, - если бы моя одежда была такой же непромокаемой, как твоя. - На нем были потертые леггинсы^[1] из оленьей кожи и набедренная повязка, а также ситцевая рубашка, настолько выцветшая, что красные цветы на ней были почти того же цвета, что и коричневый фон. Ни вода, ни солнце не могли сильно повлиять на нее, и он выглядел одинаково в мокром или сухом виде. В то время как она весь день смотрелась бы как утопленная крыса, и при том крыса нескромная: рубашка и платье стали бы полупрозрачными от воды и облепили тело.

     Последняя мысль совпала с моментом, когда Иэн застегивал свой ремень, и это движение привлекло ее внимание к лоскуту его льняной набедренной повязки, или, скорее, к тому месту, где лоскут находился до того, как он поднял его, чтобы заткнуть на пояс.

     Она громко втянула воздух, и он удивленно посмотрел на нее.

     - Э-э?

     - Ничего, - сказала она, и лицо ее загорелось, несмотря на холодную воду. Но он взглянул вниз, следуя за ее взглядом, потом посмотрел ей прямо в глаза, и она почувствовала сильное желание прыгнуть в воду, несмотря на угрозу своему гардеробу.

     - Ты смущаешься? - спросил он, приподняв брови, оттянул мокрую ткань набедренной повязки и отпустил.

     - Нет, - с достоинством произнесла она. - Я видела это раньше, ты знаешь. Много таких. Просто не ... – «Не тот, с которым мне предстоит близко познакомиться». - Просто не ... твой.

     - Я не думаю, что это что-то из ряда вон выходящее, - заверил он ее серьезно. - Но ты можешь рассмотреть его, если хочешь. На всякий случай. Я не хочу, чтобы ты была потрясена, я имею в виду.

     - Потрясена? - повторила она, бросив на него взгляд. - Если ты думаешь, что я питаю какие-то иллюзии относительно этого предмета или процесса, прожив несколько месяцев в военном лагере ... Я сомневаюсь, что буду шокирована, когда это ... - Она замолчала, опоздав на мгновение.

     - Встанет, - закончил он, ухмыляясь. - Думаю, я буду очень разочарован, если не будешь.

     *.*.*

     Несмотря на жаркий румянец, который, казалось, стекал с ее лица вниз на шею и грудь, она не возмутилась, что он развлекался за ее счет. Все, что заставляло его так улыбаться, было бальзамом для ее собственной души.

     Он был глубоко подавлен, с тех пор как пришло ужасное известие о кораблекрушении, и хотя он терпел со стоицизмом, который она считала естественным как для горцев, так и для индейцев, и мало говорил об этом, он также не пытался скрыть от нее свое отчаяние. Она была рада этому, несмотря на свою собственную печаль по мистеру Фрейзеру, к которому она испытывала глубокое уважение и привязанность.

     Она часто задавалась вопросом о матери Иэна и о том, как бы она могла ужиться с этой леди. В лучшем случае, она могла снова обрести мать – и это было бы для нее большим благословением. Однако она не ожидала многого; она сомневалась, что Дженни Мюррей была бы рада женитьбе своего сына на квакерше. Не больше чем собрание квакеров могло бы радостно приветствовать намерение Рэйчел выйти замуж за человека крови и, к тому же, католика. Она не была уверена, что из этих двух обстоятельств вызовет большее смятение, но полагала, что татуировки Иэна померкнут на фоне его связи с папизмом.

     - Как ты думаешь, как мы поженимся? - Иэн, который шел впереди, чтобы отодвигать ветки с ее пути, остановился и повернулся, чтобы пропустить ее, поскольку тропа здесь была достаточно широкой, чтобы пойти рядом.

      - Я не знаю, - откровенно ответила она. - Хотя думаю, что не смогу с чистой совестью креститься в католичество, так же как ты с чистой совестью не можешь стать Другом.

     - Что, Друзья женятся только на Друзьях? - один уголок его рта приподнялся. - Боюсь, выбор будет небольшой. Или вы станете женить кузенов и кузин?

     - Друзья женятся между собой, или иначе их изгоняют из Собрания, - сказала она, игнорируя его замечание о женитьбе кузенов и кузин. - За редким исключением. Брак между Другом и не-Другом может быть разрешен в случае чрезвычайных обстоятельств после того, как комитет чистоты^[2] рассмотрит этот вопрос, но это редкость. Я боюсь, что даже у Доротеи могут возникнуть трудности, несмотря на ее искреннее обращение.

     Иэн рассмеялся, подумав о невесте Денни. Леди Доротея Жаклин Бенедикта Грей вовсе не соответствовала ничьим представлениям о сдержанном квакере. Хотя, если на то пошло, любой, кто полагает, что женщины-Друзья сдержаны, никогда их не встречал.

     - Ты спрашивала Денни, что они собираются делать?

     - Не спрашивала, - призналась она. - По правде говоря, я немного боюсь спрашивать.

     Пушистые брови Иэна взлетели вверх.

     - Боишься? Почему?

     - Из-за него, и из-за нас. Ты знаешь, нас выгнали из нашего собрания в Вирджинии или, точнее, выгнали его, а я ушла вместе с ним. Это его очень задело, и я знаю, что он больше всего хочет жениться на Дотти должным образом перед собранием, к которому они оба принадлежат.

     Иэн бросил на нее быстрый взгляд, и она поняла, что он собирался спросить, чувствует ли она то же самое. Она поспешила продолжить, чтобы опередить его.

     - Но есть и другие Друзья: мужчины, которым невыносима мысль о капитуляции перед королем и которые чувствуют себя обязанными помочь Континентальной армии. «Воюющие квакеры», как они себя называют, - она не могла не улыбнуться, услышав это название; оно вызывало в памяти такие нелепые образы.

     - Некоторые из них время от времени проводили собрания в Велли-Фордж, но ежегодное собрание в Филадельфии их не признает. Денни общается с ними, но пока к ним не присоединился.

     - Да? - тропа снова сузилась, и Иэн, движущийся впереди, заговорил, повернув голову, чтобы она слышила. Она сама была несколько рассеяна; оленья кожа медленно высыхала, влажным слоем обтягивая длинные, жилистые ноги Иэна и напоминая ей о его набедренной повязке.

     - Да, - сказала она, возвращаясь к своей мысли. - Дело в том … Ты знаком с религиозными диспутами, Иэн?

     Вопрос снова заставил его рассмеяться.

     - Я так и думала, - сухо сказала она. - Дело в том, что когда группа людей, которые не согласны с основным учением ...

     - Еретики? - услужливо подсказал он. - Квакеры ведь не сжигают их, не так ли?

     - Скажем так, те, кого дух ведет по другому пути, - сказала она немного сухо. - И нет, их не сжигают. Но я хочу сказать, что когда такая группа откалывается от первоначальной по какому-то вопросу доктрины, они склонны еще более строго придерживаться остальных своих убеждений и быть еще более яростными их приверженцами, чем основная группа.

     Иэн поднял голову; Ролло тоже. Оба охотника поводили головами туда-сюда, раздувая ноздри, но затем слегка встряхнулись и продолжили идти.

     - Да, и что? - сказал Иэн, напоминая ей о теме разговора.

     - Даже если Денни решит, что должен принадлежать к собранию Воюющих квакеров, они могут гораздо более неохотно признать такого члена, как Дотти. Хотя, с другой стороны, если они захотят, то могут, по крайней мере, рассмотреть возможность нашего брака ... - она попыталась, чтобы в ее голосе прозвучала надежда на такую перспективу, но на самом деле думала, что свиньи могут научиться летать прежде, чем какое-либо собрание Друзей примет Иэна Мюррея … или наоборот. - Иэн, ты слушаешь? - спросила она несколько резко, потому что мужчина и пес двигались с какой-то осторожностью. Уши Ролло настороженно приподнялись, а Иэн взял в руки ружье. Через несколько шагов она услышала то, что слышали они – отдаленные звуки колес фургонов и марширующих ног. Армия в движении, и эта мысль заставила волоски на ее руках приподняться, несмотря на жару.

     - Что? - Иэн повернул к ней непонимающее лицо, затем пришел в себя и улыбнулся. - Ну, я думал о том, какие чрезвычайные обстоятельства должны быть для этого. Для Друзей, я имею в виду.

     Рэйчел и сама задумывалась об этом, хотя бы на мгновение.

     - Ну ... - начала она с сомнением. По правде говоря, она понятия не имела, какие чрезвычайные обстоятельства сделали бы такой брак мыслимым, не говоря уже о приемлемым.

     - Я вот подумал, - продолжил он, прежде чем она успела что-либо придумать. - Дядя Джейми рассказал мне, как поженились его родители. Его отец украл его мать у ее братьев, и они были вынуждены прятаться, потому что МакКензи из Леоха были не теми, с кем хотелось бы столкнуться, когда их рассердить.

     Его лицо оживилось при этом рассказе.

     - Они не могли пожениться в церкви, потому что их бы обнаружили в тот же момент, как они выйдут из укрытия, чтобы поговорить со священником. Поэтому они прятались, пока Эллен – это моя бабушка, да? – не забеременела, а затем вышли. Ее братья не могли возражать против брака при таких обстоятельствах, и поэтому они поженились, - он пожал плечами. - Поэтому я просто задумался: посчитают ли Друзья будущего ребенка чрезвычайным обстоятельством?

     Рэйчел уставилась на него.

     - Если ты думаешь, что я возлягу с тобой до свадьбы, Иэн Мюррей, - сказала она сдержанным тоном, - ты не имеешь ни малейшего представления о том, насколько ужасными могут стать твои собственные обстоятельства.

     *.*.*

     К тому времени, когда они добрались до главной дороги, ведущей в Филадельфию, звук стал значительно громче, и вместе с ним усилилось движение. И так обычно оживленная дорога, по которой ездили фургоны с продуктами из близлежащей сельской местности и обратно, теперь была забита полностью. Мулы ревели, дети визжали, измотанные родители звали своих отпрысков, толкали ручные тележки и тачки, полные скарба, часто рядом тащились на веревке возмущенные свиньи, и сверху на куче вещей покачивались корзины с курами.

     А внутри и вокруг групп бегущих со всех ног гражданских лиц шла армия. Марширующие колонны, два на два, кожаные ремни и гетры скрипели, солдаты потели в своих мундирах, лица были более красными от жары, чем их выцветшая форма. Небольшие взводы кавалерии, все еще хорошо смотревшиеся на лошадях, группы одетых в зеленое гессенцев и тут и там на обочине дороги роты пехоты для поддержки офицеров, которые останавливали фургоны, иногда захватывая их, иногда делая знак рукой проезжать.

     Иэн остановился в тени деревьев, оценивая ситуацию. Солнце было почти над головой – времени много. И у них не было ничего, что могло бы понадобиться армии; их никто не станет останавливать.

     Он также знал об отрядах ополчения. При проходе через лес они встретили несколько отрядов. Ополченцы по большей части держались в стороне от дороги, осторожно пробираясь по обочинам по одному, по двое или по трое, особо не прячась, но и не привлекая к себе внимания.

     - Смотри! - воскликнула Рэйчел, сжав его руку. - Это Уильям! - Она указала на высокого офицера на дальней стороне дороги, и ее лицо засияло, как солнце на воде. - Мы должны поговорить с ним!

     В ответ Иэн сжал ее плечо и почувствовал напряжение ее плоти, но также и ужасную хрупкость костей под ней.

     - Не ты, - сказал он и указал подбородком в сторону бредущих рядов недовольных солдат, потных и запыленных. - Я не хочу, чтобы ты показывалась им.

     Ее глаза слегка сузились, но у Иэна был опыт женатого мужчины, и он быстро убрал руку с ее плеча.

     - Я имею в виду, - поспешно сказал он, - я пойду и поговорю с Уильямом. Я приведу его сюда к тебе.

     Рэйчел открыла рот, чтобы ответить, но он торопливо пробрался сквозь заслоняющие кусты, прежде чем она успела заговорить.

     - Останься, - приказал он Ролло, на мгновение обернувшись. Собака, которая не двинулась со своего удобного места у ног Рэйчел, дернула одним ухом.

     Уильям стоял на обочине дороги, выглядя разгоряченным, усталым, растрепанным и совершенно несчастным. Неудивительно, подумал Иэн с некоторой симпатией. Он знал, что Уильям сдался в плен в Саратоге и, скорее всего, направлялся в Англию – если ему повезет – или на долгое условно-досрочное освобождение в какой-нибудь хижине где-то далеко на севере. В любом случае, его активность в качестве солдата на некоторое время была закончена.

     Его лицо резко изменилось при виде Иэна. Удивление, негодование, затем быстрый взгляд вокруг и решение, отразившееся в его чертах. Иэн на мгновение удивился, что мог так легко читать лицо Уильяма, но потом вспомнил – почему. Дядя Джейми всегда следил за своим выражением в компании, но не с Иэном. Однако собственное лицо Иэна не выдало его знаний, как и лицо Уильяма теперь не выказывало ничего, кроме раздраженного признания.

     - Разведчик, - сказал Уильям, коротко кивнув. Капрал, с которым он разговаривал, бросил на Иэна короткий равнодушный взгляд, затем отдал честь Уильяму и снова нырнул в бурлящий поток.

     - Какого черта тебе надо? - Уильям провел грязным рукавом по вспотевшему лицу. Иэн слегка удивился этой явной враждебности; в последний раз они расстались в хороших отношениях. Хотя тогда они почти не разговаривали. Уильям только что всадил пистолетную пулю в мозг безумца, пытавшегося разрубить топором Рэйчел или Иэна, или их обоих. Левая рука Иэна достаточно зажила, чтобы обойтись без перевязи, но все еще была онемевшей.

     - Там леди, которая хотела бы поговорить с тобой, - сказал он, игнорируя прищуренные глаза Уильяма. Взгляд того немного расслабился.

     - Мисс Хантер? - проблеск радости осветил глаза Уильяма, а глаза Иэна слегка сузились. «Ну, ладно, - подумал он, - тогда пусть она ему расскажет ...» Уильям помахал другому капралу в строю, который махнул в ответ, затем сошел с дороги вслед за Иэном. Несколько солдат взглянули на Иэна, но он был ничем не примечателен, двойная линия точечной татуировки на его щеках, его лосины из оленьей кожи и его загорелая кожа выдавали в нем индейского разведчика. Многие индейцы дезертировали из британской армии, но и осталось немало, в основном, лоялистов, таких как Джозеф Брант, которые владели землями в Пенсильвании и Нью-Йорке; также было еще несколько разведывательных групп из ирокезских народов, которые пришли сражаться в Саратогу.

     - Уильям! - Рэйчел перелетела через маленькую поляну и сжала руки высокого капитана, сияя такой радостью, что он улыбнулся ей в ответ. Вся его раздражительность исчезла. Иэн немного отстал, чтобы дать ей время. Времени не было тогда, когда Ролло рычал и рвал жалкое старое тело Арчи Бага, Рэйчел, застыв от ужаса, растянулась на полу, а он сам лежал, истекая кровью, и половина улицы снаружи кричала об убийстве.

     Уильям поднял Рэйчел на ноги и бросил ее в объятия первой попавшейся женщины, которой, как оказалось, была Марсали.

     - Уведите ее отсюда! - рявкнул Уильям. Но Рэйчел, его каштановая девушка с загорелой кожей, обильно забрызганной кровью, в одно мгновение взяла себя в руки, стиснув зубы. Ошеломленный Иэн, наблюдающий за происходящим, словно во сне, видел, как она переступила через тело старого Арча, упала на колени в месиво из мозгов и крови, туго обмотала передником раненую руку Иэна и обвязала своим платком, а затем вместе с Марсали вытащила его из типографии на улицу, где он тут же потерял сознание, очнувшись только тогда, когда тетушка Клэр начала зашивать ему руку.

     У Иэна не было времени поблагодарить Уильяма, даже если бы он мог говорить, и он собирался выразить свою благодарность, как только ему преставится такая возможность. Но очевидно, Рэйчел хотела поговорить с ним первой, и он ждал, любуясь, какая она красивая с глазами цвета ореховой чащи и шиповника, с лицом умным и подвижным, как пламя.

     - Но ты выглядишь усталым и похудевшим, Уильям, - неодобрительно сказала она, проведя пальцем по его лицу. - Тебя не кормят? Я думала, только в континентальной армии недостаток продовольствия.

     - О, у меня … мне было некогда в последнее время, - счастье, освещающее его лицо, когда он говорил с девушкой, заметно угасло. - Мы … ну, вы сами видите. - Он махнул рукой в сторону невидимой дороги, откуда сквозь шарканье ног доносились хриплые выкрики сержантов, словно карканье недовольных ворон.

     - Да. Куда ты идешь?

     Уильям вытер тыльной стороной ладони рот и поглядел на Иэна.

     - Полагаю, ему нельзя говорить об этом, - сказал тот и подошел к Рэйчел, коснувшись ее рукой и с извинением улыбаясь Уильяму. - Мы враги, mo nighean donn^[3].

     Уловив тон его голоса, Уильям остро взглянул на него, затем перевел взгляд на Рэйчел, руку которой он все еще держал.

     - Мы обручены, Уильям. Я и Иэн, - сказала она, мягко вытаскивая ладонь из его руки и вкладывая ее в ладонь Иэна.

     Лицо Уильяма резко изменилось, совсем потеряв счастливый вид. Он уставился на Иэна с выражением, близким к неприязни.

     - Да? - произнес он ровно. - Полагаю, тогда я должен пожелать вам счастья. Доброго дня. - Он развернулся уходить, и удивленный Иэн потянулся задержать его.

     - Погоди …- сказал он, Уильям развернулся и ударил его в лицо.

     Он лежал на листьях, недоуменно моргая, когда Ролло пролетел через него и вонзил зубы в какую-то мягкую часть Уильяма, судя по визгу и короткому испуганному крику Рэйчел.

     - Ролло! Плохая собака … и ты тоже плохая собака, Уильям Рэнсом! Какого черта ты творишь?

     Иэн сел, осторожно трогая губу, которая кровоточила. Ролло под руганью Рэйчел отступил, но продолжал смотреть на Уильяма желтыми глазами и приподнял губу над оскаленными зубами, из его огромной груди доносился негромкий рокот рычания.

     - Fuirich^[4], - коротко приказал ему Иэн и поднялся на ноги. Уильям сел и осматривал икру ноги, которая кровоточила сквозь порванные шелковые чулки, хотя и не сильно. Когда он увидел, что Иэн поднялся, он вскочил на ноги. Его лицо было ярко-красным, и он выглядел так, будто собирался либо совершить убийство, либо разрыдаться. Может быть, и то, и другое, с удивлением подумал Иэн.

     Он старался не прикасаться к Уильяму снова, но немного отступил и встал перед Рэйчел, на случай, если мужчина захочет уйти. В конце концов, он был вооружен; на поясе у него висели пистолет и нож.

     - С тобой все в порядке, парень? - спросил Иэн тем же тоном легкой обеспокоенности, который он время от времени слышал от своего отца по отношению к его маме или дяде Джейми. Очевидно, это был правильный тон, чтобы разговаривать с Фрейзером, который вот-вот сойдет с ума, потому что Уильям пыхтел как касатка мгновение или два, но затем взял себя в руки.

     - Прошу прощения, сэр, - сказал он, спина его была напряжена, как ствол каменного клена. - Это было непростительно. Я … покину вас. Я … мисс Хантер … Я… - Он повернулся, немного пошатываясь. Это дало время Рэйчел метнуться вперед перед Иэном.

     - Уильям! - вскрикнула она с тревожным лицом. - Что случилось? Я …

     Он посмотрел на нее, его лицо исказилось, но он покачал головой.

     - Вы ничего не сделали, - сказал он с явным усилием. - Вы ... вы никогда не сможете сделать ничего, что ... - Он повернулся к Иэну, сжав руку на мече. - Но ты, ты гребаный ублюдок ... ты сукин сын! Кузен!

     - О, - ошарашено произнес Иэн. - Значит, ты знаешь.

     - Да, черт побери, я знаю. Ты мог сказать мне!

     - Знает, что? - Рэйчел перевела взгляд на Иэна, затем снова на Уильяма.

     - Проклятие! Не говори ей! - крикнул Уильям.

     - Не будь глупым, - резонно заметила Рэйчел. - Конечно же, он расскажет мне, как только мы останемся одни. Не хочешь рассказать мне сам? - Ее взгляд остановился на губах Иэна, и ее губы дернулись. Иэн мог бы обидеться на это, если бы страдание Уильяма не было столь очевидным.

      - На самом деле в этом нет ничего позорного ... - начал он, но поспешно отступил назад, когда Уильям отдернул свой сжатый кулак.

      - Ты так думаешь? - Уильям был в такой ярости, что его голос был почти неслышен. - Узнать, что я ... я ... отпрыск шотландского преступника? Что я гребаный ублюдок?

     Несмотря на свою решимость быть терпеливым, Иэн почувствовал, как начинает расти его собственный гнев.

     - Преступника?! - рявкнул он. - Любой мужчина мог бы гордиться тем, что он сын Джейми Фрейзера!

     - Ах, - сказала Рэйчел, предвосхищая следующее горячее замечание Уильяма. - Это.

     - Что?- Он посмотрел на нее. - Какого черта вы имеете в виду под этим «это»?

     - Мы думали, что так оно и есть, Денни и я, - она пожала плечом, хотя и пристально следила за Уильямом, который выглядел так, словно собирался взорваться, как двенадцатифунтовая мортира. - Но мы полагали, что ты не хочешь, чтобы об этом говорили. Я не знала, что ты … Как ты мог не знать? - с любопытством спросила она. - Сходство ...

     - К черту это гребанное сходство!

     Иэн, забыв о Рэйчел, ударил Уильяма по голове двумя кулаками, отчего тот упал на колени, а затем пнул в живот. Если бы удар пришелся туда, куда он хотел, дело бы уже закончилось, но Уильям оказался намного быстрее, чем Иэн ожидал. Он откатился вбок, и дернул Иэна за ногу. Иэн ударился о землю одним локтем, перекатился и схватил Уильяма за ухо. Он смутно осознавал, что Рэйчел кричит, и на мгновение ему стало неловко, но облегчение от борьбы было слишком велико, чтобы думать о чем-то другом, и мысль исчезла, когда нахлынула ярость.

     Во рту у него была кровь, в ушах звенело, но он держал одну руку на горле Уильяма, а другой давил на его глаза, когда руки схватили его за плечи и отдернули от извивающегося тела кузена. Он потряс головой, чтобы прочистить ее, тяжело дыша и дергаясь. Негодяев было двое. Его сопротивление принесло ему удар по ребрам, который лишил его возможности дышать.

     Уильям находился не в лучшем состоянии. Он поднялся на ноги, вытирая тыльной стороной ладони под носом, который обильно кровоточил. Он взглянул на ладонь и скривился от отвращения, вытирая руку о мундир.

     - Взять его, - сказал он, почти задыхаясь, но контролируя себя. Один его глаз был закрыт, но второй вперился в Иэна с откровенной жажды крови, и, несмотря на ситуацию, Иэн невольно поразился, увидев одно из выражений дяди Джейми на другом лице.

     Раздался громовой рык Ролло. Рэйчел крепко ухватила пса за загривок, но Иэн хорошо понимал, что она не сможет удержать его, если он решит наброситься на Уильяма. «Fuirich, a cu!^[5]!» - приказал он со всей властностью, на которую был способен. Солдаты убьют Ролло без раздумий, если он бросится на Уильяма. Пес снова опустился на задние лапы, но оставался напряженным, его губы приподнялись над капающими слюной клыками, а глубокое, непрерывное рычание эхом разносилось по его телу.

     Уильям взглянул на Ролло, затем повернулся к нему спиной. Он шмыгнул носом, откашлялся и сплюнул кровью в сторону, затем продолжил, все еще тяжело дыша.

     - Отведите его в голову колонны, к полковнику Прескотту. Он арестован за нападение на офицера; с ним разберутся в лагере сегодня вечером.

     - Что ты имеешь в виду, говоря «разберутся»?» - потребовала Рэйчел, проталкиваясь мимо двух солдат, державших Иэна. - И как ты смеешь, Уильям Рэнсом? Как ... как ты смеешь?! - Она побелела от ярости, маленькие кулачки были сжаты, и Иэн улыбнулся ей, слизывая свежую кровь с разбитой губы. Однако она не обращала на него внимания, вся ее ярость была сосредоточена на Уильяме, который выпрямился во весь рост и уставился на нее сверху вниз.

     - Это больше не ваша забота, мадам, - сказал он так холодно, как только мог сказать человек, красный как фланель, и из ушей которого едва не летели искры.

     Иэн подумал, что Рэйчел может даже пнуть Уильяма по голени, и заплатил бы хорошие деньги, чтобы увидеть это, но ее квакерские принципы взяли верх, и она выпрямилась во весь свой немаленький рост – она была такой же высокой, как тетушка Клэр – и упрямо вскинула подбородок в сторону Уильяма.

     - Ты трус и скотина, - заявила она во весь голос и, развернувшись к мужчинам, державшим Иэна, добавила, - И вы тоже скоты и трусы, раз выполняете такой несправедливый приказ!

     Один из солдат хихикнул, затем закашлялся, поймав на себе взгляд налитых кровью глаз Уильяма.

     - Взять его, - повторил Уильям. - Выполняйте. - И, развернувшись на каблуках, пошел прочь. По спине его мундира тянулась широкая полоса бледной дорожной пыли, ее было много также и в волосах.

     - Лучше убирайтесь, мисс, - не без доброты посоветовал Рэйчел один из солдат. - Вам не захочется оказаться среди солдат в одиночку.

     - Я не уйду, - заявила Рэйчел, прищурив глаза на мужчину так, что напомнила Иэну пантеру, готовую к прыжку. - Что вы собираетесь с ним делать? - Она указала на Иэна, который уже начал приходить в себя.

     - Рэйчел … - начал он, но его перебил другой солдат.

     - За нападение на офицера? Вероятно, пятьсот ударов плетью. Не повесят его, я полагаю, - равнодушно добавил мужчина. - Поскольку молодой Галахед не покалечен, я имею в виду.

     Рэйчел еще больше побледнела при этих словах, и Иэн резко дернулся, уперев ноги.

     - Все будет в порядке, nighean^[6], - произнес он, надеясь, что его голос звучит успокаивающе. - Ролло! Sheas ^[7]! Но он прав, лагерь – неподходящее место для тебя, и ты не сможешь там ничем мне помочь. Возвращайся в город, хорошо? Расскажи тетушке Клэр, что произошло. Она может поговорить с л… Агх! - Появившийся откуда-то третий солдат ударил его в живот прикладом мушкета.

     - Чего вы все тут торчите? Пошли! А вы ... - солдат сердито повернулся к Рэйчел и собаке. - Кыш. - Он мотнул головой в сторону солдат, держащих Иэна, и те торопливо потащили его прочь.

     Иэн попытался повернуть голову к Рэйчел и сказать еще что-нибудь, но солдаты поволокли его дальше по дороге.

     Он спотыкался, предпочитая, чтобы его тащили, и яростно думал. Тетушка Клэр была его лучшим шансом – вероятно, единственным. Если бы она могла заставить лорда Джона помочь, поговорить с Вилли или напрямую с полковником Прескоттом ... Он взглянул на солнце. Примерно полдень, а британцы на марше обычно проводили порку и другие наказания после вечерней трапезы. Он видел это время от времени, и он видел спину своего дяди тоже время от времени. Холодный червь прополз по его избитому животу.

     Шесть часов. Может быть.

     Он рискнул еще раз быстро оглянуться. Рэйчел бежала следом, Ролло скакал рядом.

     *.*.*

     Уильям протер свое лицо остатками платка. Черты своего лица казались ему чужими, комковатыми и распухшими, и он осторожно исследовал языком внутреннюю часть рта: все зубы были на месте, возможно, пара шаталась, и жгучая рана на внутренней стороне щеки. Неплохо. Он думал, что отделал Мюррея хуже, и был этому рад.

     Он все еще дрожал, не от шока, а от желания разорвать кого-то на части. В то же время он начал приходить в себя, хотя сознательные мысли все еще приходили мимолетными обрывками. Какого черта он натворил?

     Мимо прошла небольшая колонна солдат, некоторые из них открыто пялились на него. Он бросил на них злобный взгляд, и их головы дернулись вперед так быстро, что он мог слышать скрип кожи их стоков.

     Это не он. Мюррей напал на него. Куда девалась Рэйчел Хантер, обозвав его прежде трусом и скотиной? Он почувствовал щекотание крови, ползшей из одной ноздри, и сморкнулся в грязную тряпку. Он увидел, как кто-то идет по дороге в сопровождении большой собаки. Он выпрямился, запихивая платок в карман.

     - Только вспомни о чертовой дьяволице, - пробормотал он и закашлялся, его горло саднило от железного привкуса крови.

     Рэйчел Хантер была бледна от гнева. Очевидно, она вернулась не для того, чтобы извиниться. Она сдернула свой чепец и держала его, зажав в руке. Она собирается бросить им в него? Подумал он в смутном удивлении.

     - Мисс Хантер … - начал он и поклонился бы, если бы не боялся, что движение заставит его нос снова кровоточить.

     - Ты не можешь так поступить, Уильям!

     - Как? - спросил он, и она бросила на него взгляд, который мог бы опалить его тело, если бы оно не было все еще горячим.

     - Не будь тупицей! - огрызнулась она. - Что на тебя нашло, что ты …

     - Что нашло на вашего … вашего жениха? - рявкнул он в ответ. - Я напал на него? Нет!

     - Да, ты напал! Ты ударил его, без малейшего повода …

     - А он ударил меня по голове, без малейшего предупреждения! Если кто и трус …

     - Не смей называть Иэна Мюррея трусом, ты … ты …

     - Я буду называть его так, как, черт побери, захочу … как он, черт побери, заслуживает. Прямо как его проклятый дядя, чертов шотландский ублюдок … Я имею в виду …

     - Его дядя? Твой отец?

     - Замолчите! - заорал он и почувствовал, как кровь прилила к его лицу, обжигая болезненные места. - Не называйте его моим отцом!

     Она на мгновение хрипло дышала через нос, глядя на него снизу вверх.

     - Если ты позволишь это сделать, Уильям Рэнсом, я … я …

     Уильям чувствовал, как кровь приливает к его животу, и думал, что он может упасть в обморок, но не из-за ее угроз.

     - Что? - спросил он, почти задыхаясь. - Как квакер, вы не верите в насилие. Следовательно, вы не можете или, по крайней мере, не станете, - поправил он себя, увидев опасный огонек в ее глазах, - тыкать в меня ножом. Вы, вероятно, даже не ударите меня. Так что вы имеете в виду?

     Она ударила его. Ее рука метнулась, как змея, и ударила его по лицу с такой силой, что он пошатнулся.

     - Так вот, ты обрек на наказание своего родственника, отрекся от отца и заставил меня предать свои принципы. Что дальше?!

     - О, черт возьми, - крикнул он, схватил ее за руки, грубо притянул к себе и поцеловал. Он отпустил ее и быстро отступил, оставив ее с открытым ртом и выпученными глазами.

     Собака зарычала на него. Девушка сердито посмотрела на него, плюнула на землю у его ног, затем вытерла губы рукавом и, отвернувшись, зашагала прочь. Собака, следующая за ней по пятам, посмотрела на Уильяма налитыми кровью глазами.

     - Плевок в людей – часть ваших чертовых принципов? - крикнул он ей вслед.

     Она резко обернулась, сжав опущенные руки в кулаки.

     - Нападение на женщин – часть твоих принципов? - закричала она в ответ, к удовольствию пехотинцев, которые стояли у дороги, опираясь на свое оружие и разинув рты, смотрели на разыгравшееся зрелище.

     Метнув чепец на землю у его ног, она развернулась и ушла, прежде чем он успел сказать что-то еще.

     *.*.*

     Джейми заметил небольшую группу красномундирников, идущих по дороге, и рухнул на сиденье фургона, натянув шляпу на глаза. Никто не станет его искать, учитывая, что британская армия находится на марше, и даже если его узнают, вероятно, никто не потрудится задержать или допросить его, но, по-видимому, вид британских солдат всю оставшуюся жизнь будет заставлять его живот сжиматься, и сегодняшний день не был исключением.

     Он нарочито спокойно отвернулся, когда солдаты проходили мимо, но вдруг услышал громкое «Ifrinn^[8]!» очень знакомым голосом и, рефлекторно повернув голову, обнаружил, что смотрит прямо в потрясенное от ужаса лицо своего племянника Иэна.

     Он сам был поражен – и почти в таком же ужасе – увидев Иэна со связанными за спиной руками, измазанного грязью и кровью и, очевидно, побитого, которого толкали два сердитых британских солдата, красных и вспотевших в своих тяжелых мундирах.

     Он подавил немедленное желание спрыгнуть с повозки и пристально посмотрел на Иэна, показывая таким образом, чтобы парень молчал. Тот ничего не говорил, просто выпучил глаза и таращился на Джейми некоторое время с побледневшим лицом, как будто увидел привидение, но прошел мимо, не произнеся ни слова.

     - Иисус, - пробормотал Джейми себе под нос. - Он думает, что увидел мой призрак.

     - Кто думает? - спросил возница, хотя и без особого интереса.

     - Думаю, мне пора сойти, сэр, если вы будете столь любезны, чтобы остановиться? Да, спасибо, - он спрыгнул с повозки, не думая о спине. Она заныла, но ногу не пронзило предупреждающей болью, и даже если бы пронзило, он все равно побежал бы так быстро, как мог, потому что он увидел немного впереди маленькую фигурку, несущуюся, как кролик с подожженным хвостом. Фигура была явно женского пола, ее сопровождала большая собака, и у него возникла внезапная мысль, что это должно быть Рэйчел Хантер.

     Так и было. Он едва успел догнать ее, схватив за руку, пока она бежала, подхватив юбки и молотя пыль ногами.

     - Пойдем со мной, девочка, - настойчиво сказал он, схватил ее за талию и оттащил с дороги. Она издала сдавленный вопль, а затем гораздо более громкий, когда подняла глаза и увидела его лицо.

     - Нет, я не мертвый, - поспешно сказал он. - Позже, хорошо? Выйдем на дорогу, а то кто-нибудь придет посмотреть, насилую ли я тебя в кустах. Ciamar a tha thu, a choin^[9]? - добавил он, обращаясь к Ролло, который усердно его обнюхивал.

     Она издала какой-то булькающий звук в горле и продолжала молча смотреть, но через мгновение моргнула и кивнула, и они снова вышли на дорогу. Джейми улыбнулся и приветливо кивнул мужчине, который остановился посреди дороги, опустив ручки тачки, которую он катил. Мужчина подозрительно посмотрел на них, но Рэйчел с бледной улыбкой помахала ему рукой, он пожал плечами и взялся за свою тачку.

     - Ч-что … - прохрипела она. Она выглядела так, будто сейчас упадет или ее вырвет, грудь тяжело вздымалась, а лицо снова покраснело, затем побелело и снова покраснело. Она потеряла свой чепец, а ее темные волосы спутались от пота и прилипли к лицу.

     - Позже, - снова сказал он мягким тоном. - Что произошло с Иэном? Куда они его ведут?

     Между мучительными вздохами она рассказала ему, что случилось.

     - A mh’ic an diabhail ^[10], - тихо произнес он и на долю секунды задумался, что – или кого – он имел в виду. Однако эта мысль исчезла, когда он взглянул на дорогу. Возможно, в четверти мили позади он мог видеть большую, медленно движущуюся группу беженцев и вокруг нее и внутри аккуратные красные колонны солдат.

     - Ладно - мрачно сказал он и коснулся плеча Рэйчел. - Не торопись, девочка. Переведи дух и иди следом за Иэном, но не подходи слишком близко, чтобы солдаты тебя не заметили. Когда его освободят, скажи ему, что вы должны немедленно вернуться в город. Идите в печатную лавку. О, и лучше привяжи собаку своим поясом. Ты же не хочешь, чтобы он кого-то съел.

     - Освободят? Но что … что ты собираешься делать? - она убрала волосы с глаз и немного успокоилась, хотя глаза были все еще круглыми. Она напомнила ему молодого барсука, загнанного в угол и оскалившего в панике зубы, и эта мысль заставила его слегка улыбнуться.

     - Я собираюсь поговорить с моим сыном, - сказал он и, оставив ее, целеустремленно зашагал по дороге.

     *.*.*

     Он разглядел Уильяма на значительном расстоянии. Молодой человек стоял на обочине дороги, с непокрытой головой, растрепанный и слегка потрепанный, но пытался выглядеть собранным. Его руки были сложены за спиной, и он, казалось, считал проезжающие мимо фургоны. Он был один, и Джейми ускорил шаг, чтобы подойти к парню, прежде чем к нему подойдет кто-нибудь еще. Для разговора ему нужно было уединение.

     Он был уверен, что Рэйчел не рассказала ему всего о недавней драке, и задавался вопросом, не была ли она сама отчасти причиной этого. Она сказала, что неприятности начались сразу же, как она сказала Уильяму о своей помолвке с Иэном. Ее рассказ вообще был немного запутанным, но он достаточно хорошо уловил суть, и его челюсть напряглась, когда он подошел к Уильяму и увидел выражение его лица.

     «Господи, неужели я так выгляжу в гневе?» - на мгновение подумал он. Неприятно разговаривать с человеком, который выглядел так, будто не просил у мира ничего, кроме возможности разорвать кого-то на куски и станцевать на них.

     «Ну, давай, рви, парень, - пробормотал он себе под нос. - А мы посмотрим, кто будет танцевать». Он подошел к Уильяму и снял шляпу.

     - Ты, - заявил он прямо, не желая называть парня ни по имени, ни по титулу, - отойди со мной в сторону. Сейчас же.

     Лицо Уильяма, выражающее жажду убийства, изменилось на такое же выражение потрясенного ужаса, которое Джейми только что видел на лице Иэна. В любом другом случае он бы рассмеялся. А так он крепко схватил Уильяма за плечо, толкнул его, лишив равновесия, и затащил в заросли молодых деревьев, прежде чем тот успел твердо встать на ноги.

     - Вы! - закричал Уильям, вырываясь. - Какого черта вы здесь делаете? И где мой ... что вы ... - Он судорожно махнул рукой. - Что вы здесь делаете?

     - Говорю с тобой, если закроешь рот на минутку, - холодно сказал Джейми. - Послушай меня, парень, потому что я скажу тебе, что ты должен сделать.

     - Вы ничего мне не скажите, - яростно начал Уильям и сжал кулак. Джейми снова схватил его за плечо и на этот раз сильно вонзил пальцы в то место, которое показала ему Клэр, на нижней стороне кости. Уильям издал сдавленное «Агх!», и его глаза выпучились.

     - Ты нагонишь людей, с которыми отправил Иэна, и скажешь им освободить его, - ровно сказал Джейми. - Если ты этого не сделаешь, я пойду в лагерь, куда его ведут, представлюсь, расскажу командиру, кто ты, и объясню причину драки. Я ясно выражаюсь? - спросил он, усиливая давление пальцев.

     - Да! - слово вырвалось с шипением, и Джейми внезапно отпустил, сложив пальцы в кулак, чтобы скрыть тот факт, что они дрожали от усилия.

     - Будьте прокляты, сэр, - прошептал Уильям, и его глаза почернели от ярости. - Будьте прокляты, черт вас побери. - Его рука безвольно висела и, должно быть, болела, но он не стал ее растирать, не на глазах у Джейми.

     Джейми кивнул. «Никаких сомнений», - тихо сказал он и пошел в лес. Как только дорога скрылась из виду, он прислонился к дереву, чувствуя, как пот струится по его лицу. Его спина казалась залитой цементом. Все его тело дрожало, но он надеялся, что Уильям был слишком взволнован, чтобы заметить это.

     «Боже, если бы дело дошло до драки, я бы не смог одолеть его.»

     Он закрыл глаза и прислушался к своему сердцу, которое стучало, как бойран. Немного погодя он услышал стук копыт на дороге и, обернувшись, увидел сквозь деревья проносящегося мимо Уильяма, который направлялся в сторону, куда увели Иэна.