Аннотация: Здесь публикуются проды. Буду стараться публиковать два раза в месяц: 5 и 20 числа.
15 июля 1829, Санкт-Петербург
* * *
В большом кабинете государя стояло три больших стола. Один для личной работы императора был самым маленьким и находился дальше всего от двери у окна. Параллельно ему у второго окна располагался стол, заставленный различными моделями и макетами проектов, которые подавались на утверждение государю. Сами папки с поясняющими бумагами и чертежами хранились в бесчисленных невысоких шкафчиках, расставленных по всему периметру. Ближе к двери поперёк комнаты стоял большой стол для совещания с министрами. Он с лёгкостью вместил бы восьмерых, однако наследнику престола места за этим столом не нашлось. Государь посадил его недалеко от себя возле стола с моделями. К своей радости, Саша заметил на этом столе не только модельку гатчинского паровоза с двумя вагонами, но и макет недостроенного в Лодейном поле катера. Тем временем господа расселись, достали бумаги, и государь сказал:
-- Успехи нашей армии вселяют надежду на окончание войны в ближайшие месяцы. Я неоднократно спрашивал ваше мнение об условиях мира, мною был основан даже особый комитет по этому вопросу. Первое предложение мира мы отправляли турецкому султану одновременно с объявлением войны. И уже тогда требовали не только соблюдения Лондонской конвенции, но и передачи крепостей по черноморскому побережью Кавказа, восстановления торговли, а также контрибуции. Мы много обсуждали разных предложений. Настало время мне окончательно утвердиться в требованиях для переговоров. Потому я собрал вас и хочу услышать ещё раз мнение каждого. Возможно, некоторые вопросы потребуют обсуждения. Виктор Павлович прошу огласить мнение отсутствующих. Я знаю, все их читали, но будет полезно освежить память.
Виктор Павлович Кочубей, сидевший по правую руку от государя, достал бумаги:
-- Позволю себе читать только выделенные места касающиеся сути обсуждения. Мнение графа Ивана Фёдоровича Паскевича-Эриванского. Граф докладывает, что прибытие двадцати тысяч рекрутов в Тифлис существенно улучшило положение армии. Однако, убыль в войсках была столь велика что некоторые батальоны можно полагать созданными заново из рекрутов. Войска Паскевича уже взяли Арзерум, и он готовится к походу на Трапезонт, который намеревается подчинить в скором будущем. В значительной мере рекрутами назначено усилить войска командованием генерала-майора Гессе, ведущего бои в Аджарии. По получении подкреплений Гессе должен направиться на Батум. Полагая в скором времени взятыми Трапезонт и Батум, граф Паскевич предлагает оставить под рукой государя следующие земли...кхм-кхм.
Кочубей откашлялся и продолжил:
-- Трапезонт, удобный для расположения в нём Черноморского флота, важный порт для снабжения армии в возможной будущей войне и являющийся прекрасным плацдармом для последующего наступления. Также Арзерум и другие взятые по дороге к Трапезонту города, для обеспечения его защиты от атаки с суши. Не менее полезным он считает приобретение Батума, как порта с удобной бухтой для стоянки черноморского флота, а также как торгового порта. Тем не менее граф отмечает, что если государь посчитает чрезмерным присоединение Арзерума и Трапезонта, то крайне важным становится удержание Карса, который обеспечит контроль за Саганлугским хребтом, необходимый для успешной обороны в случае оставления за османами Трапезонтского пашлыка. Не менее важным он полагает удержание Баязида, который в совокупности с Карсом и Ахалцихе целиком закрывает доступ противника к армянским и грузинским землям. Овладение Баязидом также позволяет контролировать и взымать пошлины с проходящего через него старого торгового пути в Персию. Кроме того, он отдельно отмечает, что пашлыки Карса и Баязида населены сочувствующими России христианами армянского исповедания, активно помогавшим его войскам, и в случае оставления этих земель десятки тысяч людей ждёт месть турецких властей. Относительно крепостей Ахалцихе, Ахалкалаки, а также Гертвис и Ацхур, то их значение крайне высоко в военном смысле, поскольку эти крепости перекрывают проходы из Аджарии в Грузию. Если Его Императорское Величество не примет под свою руку весь Ахалцихский пашлык, значение этих крепостей сложно переоценить. Что касается турецких крепостей на черноморском побережье, то по мнению графа утрата их приведёт к тому, что усмирение горцев затянется на многие годы если и будет вообще возможным, потому что поставки оружия через эти крепости невозможно будет пресечь. Относительно балканских земель граф имеет меньшее знакомство с местными обстоятельствами. При этом граф Паскевич будет рад, если под руку царя перейдут Молдавия и Валахия. Также граф напоминает о необходимости передать под руку персидского шаха захваченный им Багдадский эялет. Определение сумм за возмещение военных издержек, граф оставляет за министерством финансов. На этом всё.
--Хорошо, -- кивнул государь. -- Продолжайте.
-- Мнение графа Ивана Ивановича Дибича. Граф отмечает, что вверенная ему армия находится на грани истощения сил в силу свирепствующей чумы. Убыль в войсках настолько велика, что вряд ли можно найти дивизию численностью более пяти тысяч человек. Продвижение к Константинополю оказывается возможным исключительно потому, что турецкая армия не оказывает должного сопротивления. Однако, имеющимися силами он Константинополь взять не сможет, хотя намерен всячески демонстрировать такую возможность османам. Граф полагает, что турецкие войска также находятся в удручающем состоянии, что Султан будет готов принять любые условия мира перед видимой угрозой вступления русских войск в Константинополь. Основываясь на этом граф полагает возможным назначить компенсацию за военные издержки в размере от десяти до пятнадцати миллионов дукатов, которую выплатят нам, под гарантией Европейских держав, новые два или три государства созданные на территории европейской Турции. Эту компенсацию можно также зачесть приобретением нами земель Молдавии, Валахии, и Болгарии от моря и Дуная до Варны и Силистрии. Горные перевалы отделяющие эти земли от других османских владений должны облегчить в дальнейшем оборону этих земель. А город Варна, на взятие которого потрачено столько сил, станет портом, обеспечивающим снабжение войск, расквартированных в этой местности. Также снабжение может осуществляться по Дунаю, извилистое течение которого огибает местность. В отношении турецких крепостей по черноморскому кавказскому побережью граф полагает, что оно полностью должно принадлежать России в целях усмирения горцев. В отношении иных земель Кавказа он полагается на мнение графа Паскевича, отдельно отмечая при этом роль Ахалциха, Ахалкалаки как крепостей, контролирующих подступы к грузинским землям. На этом всё.
-- Хочу отметить, -- сказал Николай Павлович, -- желая избежать лишних жертв, граф Дибич в июне уже обращался к визирю с предложением мира. Он предлагал подтвердить прежние договоры, выплатить России контрибуцию, обеспечить свободу торговли и беспрепятственный проход в проливах, признать Лондонскую конвенцию, передать России крепости по кавказскому побережью. Его предложения были отвергнуты, хотя большего он не просил.
Кочубей продолжил:
-- Мнение графа Петра Христиановича Витгенштейна. Граф полагает, что те усилия, которые Россия приложила в этой войне должны быть возмещены ей земельными приобретениями и предлагает взять под руку государя Сербию, Молдавию, Валахию, Булгарию, Добруджу и Румелию. А на Кавказе присоединить черноморское побережье Кавказа, принять под царскую руку Батум, Ахалцикский, Карский и Баязетский пашлыки. При этом отмечает, что русское общество не поймёт высочайшей воли, если по результатам войны к России не будет присоединено черноморское побережье Кавказа, Молдавия и Валахия. На этом всё.
-- Дальше, -- скомандовал государь.
-- Мнение адмирала Алексея Самуиловича Грейга. Адмирал не смеет судить о необходимости присоединения тех или иных земель к России иначе как из интересов флота. Он отмечает, что Чёрное море в навигационном смысле является очень маленьким. Базируясь в Севастополе Черноморский флот способен крейсировать по всей акватории без малейших затруднений. В связи с этим Флот не нуждается в дополнительных стоянках для базирования на Чёрном море. В то время как флотилия вице-адмирала Гейдена, блокирующая Дарданеллы временно базируется на Тенедосе и Тасосе, и может иметь смысл присоединение Тасоса по результатам мирных переговоров к Греции с основанием на этом острове русской военно-морской базы на случай будущей войны с Турцией. В случае присоединения Трапезонта, адмирал полагает опасным размещать там сколь-нибудь значительные силы флота, поскольку порт будет находится под ударом сухопутной турецкой армии и не будет иметь достаточного снабжения из России при блокаде с моря. То же соображение он выдвигает в отношении Батума, в случае если Трапезонт не будет под русским контролем. Также адмирал сообщает, что по настоянию Наследника престола им было произведено усиленное крейсирование в окрестностях Батума. Отчёт об этом он направил четырнадцатого июня. Общим же выводом по результатам крейсирования является то, что не смотря на удобство бухты данный порт не принимает сколь-нибудь значительное количество судов и не осуществляет активную торговлю. Также адмирал отмечает, что пресечение торговли оружием с немирными горцами невозможно одними только усилиями флота. В связи с этим крайне желательно забрать под руку государя черноморское побережье Кавказа. В свою очередь он полагает необходимым условием мира разрешение свободного прохода через Босфор и Дарданеллы всех кораблей под русским флагом, а также запрет на проход через Босфор военных судов иных государств без согласования с Россией. На этом всё.
-- Настало время заслушать мнение присутствующих. Прошу начать Дмитрия Васильевича.
Дашков гмыкнул, прочистив горло, и сказал:
-- Наблюдая из столицы за происходящим на балканских и закавказских землях должен отметить, что мнение моё нисколько не поменялось. Сохранение Турции как государства по обе стороны Босфора нам более выгодно, чем вредно. Если её место займёт слабое государство, то оно неизбежно попадёт под влияние европейских держав. Если в результате на проливах утвердится сильной государство, то нам придётся снова смирять его желания. Турция, являя собой пример ослабленной, но не самой слабой державы, которую мы уверенно можем принудить к смирению военным путём, желательна нам во всех отношениях. При этом в России предостаточно земель, нуждающихся в радении правительства. Нам нужны не новые приобретения, не распространение пределов, но безопасность оных и распространение влияния между соседственными народами. В этих условиях необходимо всячески продлевать существование Оттоманской империи, оставляя Балканские народы в её подчинении. Это подчинение с одной стороны будет ослаблять Порту, с другой обеспечит потребность балканских народов в российском вмешательстве. При этом в глазах Европы мы будем выглядеть бескорыстными самаритянами. Однако, сохраняя Оттоманскую империю мы не позволим европейским государствам ступить на Балканы и при этом нам не придётся вступать с Европой в противостояние из-за этих земель, как если бы мы приняли их под свою руку. Длительное отеческое попечение над балканскими народами сделает их расположенными к России. Потому я предлагаю придерживаться бескорыстия в отношении балканских земель. Утвердить автономию Валахии, Молдавии, Сербии и Греции, потребовать с Порты компенсацию в десять миллионов дукатов военных расходов и иных ущербов. И пока не будет выплачена сумма оставить Дунайские княжества под своей администрацией, которая позволит наладить в княжествах управление на русский манер и ещё больше сблизит их с нами. Также весьма полезным и показательным будет предложение, обращённое к Султану, временно, на протяжении трёх лет, не взымать с разорённых чумой и войной, Валахии, Молдавии и Греции подати. А кроме того, установить ограниченный перечень податей, которые обязаны платить княжества исключив любые другие возможные поборы. Крайне важным является также предоставление княжествам свободы торговли. Впрочем, мнение о послевоенных послаблениях княжествам подробно изложены в записке Струдзы и сейчас не имеет смысла их отдельно вспоминать. Необходимо, определиться в целом о готовности предоставить эти выгоды княжествам. Что касается турецких крепостей на черноморском побережье Кавказа, нет никаких сомнений в необходимости их перехода в наше владение, ибо только оно обеспечит безопасность на Кавказе. На том же основании я поддерживаю приобретение Ахалциха и Ахалкалаки, но полагаю важным получение самих крепостей без прилегающих к ним земель. Дело в том, что аджарцы населяющие эти земли крайне враждебны России и всякую войну, включая эту, собирают большие ополчения в помощь турецким войскам. Получение их под свою руку создаст сложности схожие с усмирением немирных черкесов. Также я полагаю излишним приобретение Карса и Баязида. Действительно в этих местах проживает немало армян, но основным населением там являются турки и курды. Это делает нежелательным приобретение этих земель. Трапезонтский пашлык настолько далёк от России и населён недружественными воинственными племенами лазов, что не стоит и думать о его приобретении. Батумская долина также находится на землях аджарцев и граничит с юга с лазами, которые непременно будут беспокоить эти земли набегами. При этом, существенного торгового значения бухта Батума не имеет, поскольку даже по побережью к посту Святого Николая идёт только вьючный путь, расширить и улучшить который весьма затратно. Именно это и объясняет почему армянских, персидских, греческих, грузинских или черкесских купцов можно без особого труда встретить в Трапезонте, но в Батуме не найти никого кроме аджарских работорговцев. В условиях мира я предлагаю учесть мнение адмирала Грейга относительно проливов. Я закончил.
-- Не будем, вдаваться в обсуждение пока все не выскажутся, -- уточнил император и пригласил следующего: -- прошу вас, Павел Дмитриевич.
-- Буду краток, -- сразу заявил Киселёв. -- В отношении кавказских крепостей полагаю необходимым взять под свой контроль черноморское побережье Кавказа, Ахалцих и Ахалкалаки с их санджаками, Карский и Баязидский пашлыки. Касаемо проливов поддерживаю мнение Адмирала Грэйга. Касательно Балканских земель, прошу помнить об обещании бескорыстия в этой войне. Потому никакие приобретения на Балканском полуострове не считаю возможными. Тем не менее, в отношении Валахии и Молдавии полагаю приобретение их необходимым, но выполнить оное надлежит через торговлю и покорение нашим воспитанием и введением наших обычаев и нравов. Для чего важно установить временную нашу администрацию на всё время выплаты военной контрибуции. Сами же княжества надлежит рассматривать как будущую собственность Российской короны, которая отойдёт под нашу руку при следующем конфликте с Турцией. О размерах контрибуции судить не возьмусь поскольку не имею представления о тратах. На этом я закончил.
-- Хочу услышать мнение Егора Францевича.
-- Позвольте мне, как финансисту, начать с цифр, -- заявил Канкрин. -- Война оказалась разорительной. При начальном планируемом бюджете в семьдесят миллионов рублей ассигнациями, прямые военные затраты на сегодняшний день составили более ста миллионов рублей серебром. Потери в людях оценить невозможно, но с учётом инвалидов и неспособных я склонен считать, что потеряно около ста тысяч человек. Эти сто тысяч больше не заплатят налогов в казну, не произведут никакого продукта и не сослужат никакой службы. Я не хочу сказать, что казна находится на грани катастрофы, но для общего понимания могу сообщить, что согласно росписи доходов на двадцать восьмой год весь планируемый доход должен был составить триста восемьдесят три миллиона рублей ассигнациями. Можно сказать, что военные расходы уполовинили нашу казну на двадцать восьмой и двадцать девятый год. По предварительному подсчёту не выявленные расходы за двадцать девятый год составляют около тридцати миллионов серебром. Помимо этого, мною сведены данные об ущербе, понесённом русской торговлей. В связи с вышесказанным, я полагаю установление компенсации за ущерб понесённой русской торговлей полтора миллиона дукатов и за военные расходы не менее пятидесяти восьми миллионов дукатов. Что касается приобретения земель, то полагаю совершенно неуместным сейчас присоединять к России аджарские земли. Будут понесены значительные расходы на усмирение аджарцев, а доходы от приобретения этих горных областей будут крайне скудными. Понимаю, что для военных целей Ахалцихе и Ахалкалаки крайне важны. Их полагаю возможным забрать, но не всю Аджарию. Схожие соображения хочу высказать по поводу Карского пашлыка. Это выжженые солнцем не плодородные земли, пусть там проживает много армян, но затраты в связи с усмирением турок и курдов весьма ожидаемы, а доходы нет. В то же время я горячо поддерживаю занятие Баязида. Это город сулит большие выгоды за счёт обложение торгового пути. Батум же совершенно не интересен казне. Его приобретение не сулит ничего кроме борьбы с аджарскими работорговцами, а наличие глубокой бухты не делает Батум торговым портом в силу отсутствия подходящих к нему дорог. Разумеется, я не беру в расчёт вьючные пути до поста святого Николая и в Аджарию. Для торгового порта нужны хорошие повозочные дороги. При том, что устройство их, как и строительство порта потребует немалых казённых средств, в то время как торговля в Закавказье находится в столь незначительном состоянии, что не окупит вложений даже за тридцать лет. Я также возражаю против присоединения к России Валахии и Молдавии. Эти княжества представляют собой разорённую войной и чумой пустыню, возродить жизнь на которой российская казна не в состоянии. Мы просто не сможем понести такие расходы сейчас. В результате, мор и голод станет бушевать там и винить в нём будут русского государя, не заботящегося о своих подданных. Однако я настаиваю на необходимости установлении в дельте Дуная карантинного поста. Дело в том что в Дунайских княжествах эпидемии возникают каждый год. В данном случае война помогла чуме собрать жатву. И если обычных торговцев можно удержать на карантинах Одессы, Севастополя и других русских портов, то контрабандисты, перегружающие в дельте Дуная товар на мористые баркасы, развозят чуму по всему черноморскому побережью. Выход только один. Отсечь Дунайские земли от моря карантинным кордоном прямо в устье. Это необходимо. Также я целиком поддерживаю предложение адмирала Грейга о проливах. Я закончил, но напоследок хочу сказать господам. Казна пуста, почти пуста и нет возможности вкладывать деньги в сомнительные приобретения.
-- Пусть выскажется Александр Христоворович, -- приказал государь.
-- Полагаю, что приобретение именно сейчас Молдавии и Валахии будет крайне неудобно. Оба княжества действительно разорены. Местные дворяне и чиновники развращены реквизициями и конфискациями, которые они проводят от лица русской армии. Необходимо сначала навести порядок. Не исключаю, что в ближайшее время в княжествах вспыхнут волнения. Кроме того, обращают на себя внимание военные манёвры австрийских войск в Трансильвании. Очевидно, австрийская корона пытается запугать нас, но неизвестно насколько она готова перейти к делу. Кроме того, Британия своим фрегатом Blonde демонстрирует готовность войти в чёрное море. Армянское население Карса и Баязида только кажется благонадёжным, на самом деле их уважаемые люди настолько привыкли подчиняться сильному, оставляя при этом свои интересы в неприкосновенности, что именно надёжность их вызывает сомнения. Но в целом приобретение Карса и Баязида я оцениваю положительно. О роли крепостей Черноморского побережья Кавказа сказано уже всё. Без них воинственных черкесов усмирить не удастся. В настоящее время нам не удаётся сладить с Черкесией, сейчас опрометчиво одновременно браться за усмирение Аджарии, имеющей горную границу с турецкими владениями, через которую будет поставляться оружие. Это пожалуй всё, что я хотел сказать, -- Бенкендорф откинулся на спинку стула сложив руки на груди.
-- Тогда послушаем Карла Васильевича.
-- Прешде всего хочу напомнить об источнике всех бед, о Гресии. Именно из-за необходимости демонстрировать поддершку этих вольтерьянсев мы попали в войну, принёсшую нам столько ущерба. При этом, мы начинали её в полной уверенности в скорой победе и громко заявляли о бескорыстии своего участия, за исключением лишь укрепления собственных гранис. Теперь необходимо блюсти лицо. Государь не мошет позволить себе взять обратно данное ранее обещание. Ровно поэтому я против любых значимых территориальных приобретений. И при этом необходимо дать грекам обещанную автономию по условиям мира. Что касается Британского фрегата и нот от посольства, то следует воспринимать их не как разрыв с нами союза, а как попытку оттеснить нас на второй план в существующем союзе сделав нашу победу не значительной. Ровно того ше добиваются и французы, высадившие корпус Мезона в Гресии. Я поддершиваю шелание поставить Турсию в финансовую зависимость, путём выставления требований по контрибусии в сто пятьдесят миллионов дукатов. Нушно понимать, что сумма в пятьдесят восемь миллионов дукатов не будет выплачена султаном никогда. Даше десять миллионов дукатов выглядит невозмошной суммой. Мы просто подорвём Оттоманскую порту такими платешами. Мы хотели её сохранить, но она развалится сама на части, если выплатит такие суммы. И наша сель в этой войне не будет достигнута в долшной мере. Турсия развалится, Балканы обретут независимость, а мы не сможем забрать их себе в силу невозмошности отказаться от бескорыстия. При этом мы, с нашей казной, не смошем быть столь щедры с новыми государствами как Британия, которая непременно ссудит им потребное количество денег. Потому необходимо, дать султану значительную рассрочку и уступки по выплатам контрибусии. Точно такше Британия поступит с финансово-независимыми Валахией и Молдавией, потому надлешит воздершатся от предоставления им чрезмерной свободы. Я также понимаю, что просто немыслемо вернуть Турсии черноморское побережье Кавказа, но призываю ограничить свои шелания, дабы не возбушдать претензий европейских государств. Я закончил.
-- Теперь я хочу услышать мнение Виктора Павловича.
-- Господа, многое уже сказано и сложно добавить что-то новое, -- осторожно начал Кочубей. -- Очевидно, общее согласие можно высказать по приобретению черноморского побережья. Не вызывает сомнений необходимость требования доступности проливов как предложил адмирал Грейг. Требование передачи Багдада персам, также лежит вне серьёзного обсуждения. Ахалцихе и Ахалкалаки являются важными крепостями, и я присоединяюсь к мнению о необходимости удержания их за Россией. В то же время не представляется возможным быстрое усмирение аджарцев, потому всю Аджарию забирать не стоит. Здесь много говорили о бескорыстии, очевидно, что целиком его соблюсти не удастся, однако Молдавия и Валахия слишком заметны, чтобы присоединить их сейчас. Отмечу что доводы Егора Францевича о необходимости карантинного кордона в устье Дуная очень убедительны.
-- Что ж, есть ли необходимость обсуждать мнения других или выслушаем ещё одного человека? -- спросил государь, усмехнувшись.
Все промолчали, тогда Кочубей высказался за всех:
-- Я с удовольствием выслушаю Его Императорское Высочество, и, полагаю, остальные к этому готовы.
-- Александр Николаевич, прошу вас высказать мнение, -- Николай Павлович с улыбкой позвал наследника к себе.
Великий князь встал и заявил:
-- Мне понадобятся карты.
-- Они приготовлены на моём столе, -- ответил Николай Павлович
Великий князь взял с рабочего стола императора две карты. Вернулся и расстелил сначала Балканы, а поверх Закавказье.
-- Не кажется ли, Вашему Императорскому Величеству, что было бы удобно вместо той большой картины иметь чистый щит, на котором докладчик мог бы закрепить карту и показывать указкой или же нарисовать необходимое. Сидящим не пришлось бы привставать или вытягивать шеи, как им придётся поступать сейчас, чтобы понять на что я показываю. Итак, перед вами карта сообщений Ахалцихского, Карского, Баязетского и части Арзрумского пашлыков, любезно составленная по поручению графа Паскевича. И к ней мы скоро обратимся. А пока позволю себе начать с главного с общего положения нашего ввергшего нас в столь неприятные обстоятельства.
-- Так уж и неприятные? -- усмехнулся Николай Павлович.
-- Весьма. В нынешнем положении мы оказались потому, что, борясь с Турцией за порубежные земли, приняли на себя роль защитников христианства. Именно на этой духовной основе ищут нашей помощи балканские народы или армяне. И мы приняв на себя этот крест следуем путём помощи, пытаясь по заветам Алексея Михайловича объединить всех православных вокруг себя. И в какой-то степени это оправдывает себя. Но времена изменились. Французская революция сломала отношение людей к жизни. Всё большее значение обретает не единая вера, а общая народность и торговые связи. Именно в угоду им православные греки в пику Каподистрии ищут дружбы Франции и Британии. Ищут и находят. Греки с уважением рассуждают о наших победах над турками в этой войне, но их родную Грецию, их деревни, их односельчан освобождал французский корпус Мезона, а не русские войска. Потому французы становятся милее их сердцу. А после войны их засыплет кредитами Британия и станет для них самым лучшим другом. А Россия, ради греческой автономии уничтожившая собственную казну и тысяч сто своих солдат, останется милой дружелюбной и очень далёкой страной. О ней будут ласково говорить, но не поступятся ради неё даже мешком пшеницы. Необходимо признать, что в эту войну мы оказались втянуты во многом против воли, боясь потерять влияние на балканские народы. И война оказалась для нас очень неудачной. Мы победили, но победа может оказаться Пировой. В связи с выше сказанным, необходимо с учётом сделанных ранее заверений о бескорыстии, тем не менее совершить и территориальные и финансовые и политические приобретения. Карлу Васильевичу придётся найти способ объясниться с Европой. Учитывая нежелательность для казны приобретения разорённых Валахии и Молдавии и невозможность отказаться от принятия под свою руку крепостей черноморского побережья Кавказа, я предлагаю не брать ни пяди земли в европейской части Турции, но не стеснять себя в азиатской. Когда Россия подписывала трактат о бескорыстии ещё не было речи о войне. Более того, обсуждались судьбы земель европейских и поддержания баланса интересов в Европе. Поддерживая данное обещание, Россия ограничивает себя в приобретении земель в Европе. Азиатские же владения она вправе приобретать невозбранно, как и все другие европейские государства. Иначе, настороженность могло бы вызвать и расширение британских владений в Индии. Впрочем, Карл Васильевич, я надеюсь, найдёт способ объяснить наши желания. Учитывая, что намерение оставить за собой черноморское побережье Кавказа высказывалось государем с самого начала войны. Всё оно должно остаться за Россией. Теперь я предлагаю внимательно посмотреть на карту. Здесь отмечены дороги: большие, хорошие повозочные, трудные повозочные и вьючные. Несложно убедиться, что проникновение повозочных дорог в наши пределы не столь многочисленны. Это прежде всего дороги, проходящие через Ахалцихе и Ахалкалаки. Даже не забирая весь Ахалцихский пашлык, Ахалцихе и Ахалкалаки уже перекрываются пути, по которым большая армия может попасть в наши пределы. Однако очевидна необходимость поддерживать дорожное сообщение между этими крепостями и с Грузией. Для этого необходимо принять под свою руку санджаки Ацхур, Гертвис и Аспинз. Видите, вот эти дороги, которые позволят перебрасывать силы между крепостями по кратчайшему пути. Ко всему прочему Гертвис также является неплохой крепостью. Достаточно много дорог исходит из Карского пашлыка в Эривань. Для надёжного перекрытия этих путей для вражеской армии необходимо занять Карс и весь снджак Шурагел. А для того, чтобы не позволять противнику скапливаться в непосредственной близости от Карса, размещаясь на плоскогорье вдоль большой дороги на Арзерум, нужно отодвинуть границу по этой дороге как можно дальше. Ещё две хорошие дороги направляются в Эривань из Баязитского санджака. Через него же проходит и старинный торговый путь из Трапезонта в Персию, что сулит хороший доход. Эти земли в значительном числе заселены армянами, а при переходе под нашу руку число их только возрастёт. Потому я предлагаю забрать Баязетский санджак и Карский пашлык. Руководствуясь теми же соображениями, а именно наличием значительного числа хороших дорог, полагаю нужным забрать ряд земель Ахалцихского пашлыка. Санджаки Гела, Ардаган, Посхо, Джежарак, Ахалцых, Ацхур, Аспинз, Гертвис, Ахалкалаки, Чилдырь. В этих землях хоть и не преобладает, но в значительной доле представлено армянское население. Эти земли имеют значительное число дорог и городков они хорошо обжиты, а это сулит скорые прибыли казне. А гористые аджарские земли мы оставляем в стороне. Не могу составить мнения о Батуме. С одной стороны забытый, отрезанный горами край, из которого ведут только вьючные дороги. Заселён воинственными аджарцами. Открыт для нападения лазов со стороны Трапезонта. При этом, удобная бухта, которая может в дальнейшем послужить развитию торговли.
-- Я могу помочь, -- отозвался Канкрин. -- Ответьте на вопрос: когда по вашему мнению эта бухта сможет стать важной для развития торговли? Чрез сколько лет: десять, двадцать, тридцать. А заниматься ей придётся уже сейчас. А через тридцать лет начнётся ещё одна война с Турцией и вот тогда можно будет решить нужен России Батум или нет.
-- Так рассуждая, несомненно, сейчас Батум не выглядит хорошим приобретением, -- кивнул великий князь. -- Но можно посмотреть на него и с другой стороны. Аджарцы воруют людей в Грузии, Гурии и Имеретии. Выводят их горными тропами к Батуму, где грузят на баркасы. На вырученные деньги покупают оружие, чтобы продолжать похищать людей. Возможно, не стоит брать под свою руку воинственную Аджарию, но Батум это узел, связывающий работорговцев и покупателей живого товара. Заняв его, мы серьёзным образом осложним работорговлю, лишив её порта, поскольку выводить рабов горными тропами в сотни вёрст длинной крайне затруднительно. Несомненно, пока не разрешились вопросы на Балканах надеяться на долгосрочный мир с Турцией невозможно. А стало быть, нас будет ждать ещё одна война. И если мы приобретём намеченные мной земли, то наша оборона в следующей войне будет весьма крепкой. Крупными силами противник сможет наступать только на Ардаган, Карс или Баязид. Причём в качестве отправной точки у него будет только Арзерум. Что облегчит действие нашей разведки. Даже занятый нами Батум будет недоступен для крупных армий. Кроме того, не являясь в настоящий момент портом, он не очень привлекателен ведь развивать из него наступление можно только по побережью в Гурию.
-- Так может стоит присоединить к себе и Арзерум, -- прищурившись, поинтересовался Киселёв.
Великий князь широко улыбнулся в ответ и кивнув головой сказал:
-- Необходимо оценить недостатки Арзерума. Если мы не забираем одновременно Трапезонт и Ван, то посмотрите... Арзерум выглядит указательным пальцем, вдавленным в турецкую территорию. Да по границам идут горные перевалы и через них почти нет повозочных дорог. Но для того, чтобы смелым действием отрезать от России Арзерум достаточно дорог и вьючных. Тогда гарнизон крепости окажется в ловушке. Это было бы слишком опрометчиво. Карс и Баязид связаны с Российской землёй значительно более прочно. А Баязид также может рассчитывать на поддержку Персии, которая весьма дружественна к нам сейчас. Разумеется, мы должны сдержать обещание и передать персам Багдадский эялет. Это скрепит нашу дружбу ещё сильнее. Во всяком конфликте с Турцией персидский шах будет помнить, при нашем поражении султан задумается о возвращении Багдада. Если по Закавказью я всё понятно изложил, можем перейти к Балканам.
-- Мне понятно, -- закончил обсуждения Николай Павлович.
-- Предложение адмирала Грейга об использовании проливов весьма здравое, и я его поддерживаю, -- сказал великий князь, снимая со стола карту Закавказья. -- Надо ограничить Европейскую навигацию в Чёрном море настолько, насколько это вообще возможно. Они, несомненно, найдут выход из этого положения, но очень полезно создать им трудности. Однако, меня смущает, что необходимость разрешения России на проход военных судов, будет расценён как ограничение суверена. Возможно, нужно сгладить это требование каким-нибудь встречным обязательством. Прежде чем, вести речь о балканских землях и народах, уместно вспомнить о контрибуции. Я предлагаю не быть скромными и стремиться не просто компенсировать убытки, а именно заработать на войне. требовать в качестве компенсации за военные потери не десять миллионов дукатов и даже не пятьдесят восемь, а сто или сто пятьдесят. Султан не сможет выплатить эту контрибуцию и за десять лет. Но можно дать ему и двадцатилетнюю рассрочку и даже больше, если он будет такую просить. Я считаю возможным обеспечить уступчивость султана снижением контрибуции до шестидесять миллионов и установить беспроцентную рассрочку на тридцать лет с обязательной выплатой по два миллиона каждый год. При этом за просрочку платежей установить неустойку по одному проценту за месяц. А сейчас поясню, почему это важно именно в отношении балканских земель. Российская казна не может присоединять разорённые земли. Также это невозможно сделать без общеевропейского осуждения. Россия неоднократно заявляла о своём бескорыстии в балканских делах и объявляла себя защитником христиан. По исходу этой войны появляется возможность ещё раз проявить себя в таком качестве. К сожалению, это не относится к Греции. Желая снизить наше влияние, британцы и французы самостоятельно помогли греческим повстанцам и будут помогать им деньгами впоследствии. Утверждение греческой автономии после мартовской Лондонской конференции, это уже старая новость для греков, не дающая России заслуженной славы. Я предлагаю сделать ещё больший шаг и требовать полной независимости Греции. Это станет личной заслугой России и прославит её ещё большим другом греков, чем британцы и французы. Это укрепит положение Каподистрии, хотя я уверен, что без прямой поддержки русского флота он не сможет удержать Грецию на пророссийских позициях. Поскольку британские кредиты, невозможно перебороть славными, но уже сделанными поступками. При этом при малейшем сопротивлении турецкой дипломатии, мы должны быть готовы ограничится утверждением Лондонской конференции. Подобное действие проявит наши намеренья и при этом покажет, что мы не были всесильны на переговорах, как это считает граф Дибич. Но в чём мы должны быть непреклонны это в демонстрации требовании автономий для остальных балканских народов. Для этих целей я предлагаю утвердить несколько мелких автономных балканских княжеств. Княжество Добруджа, включающее в себя два санджака Варна и Тульчи. Княжество Видин из санджаков Видин, Тырново и Русе. Княжество Ниш из санджаков Ниш, Ускюп и София. В отношении этих княжеств должны быть установлены правила идентичные Сербской, Валашской и Молдавской автономии. Главным должно стать ограничение дани с княжеств чётко обозначенной годовой суммой. Это правило должно относится и к Сербии, Валахии и Молдавии. Так же с целью гарантирования выплат контрибуции, на всё время пока она не будет выплачена, во всех княжествах будет установлена русская администрация и войска, помогающие местному правительству. Тогда, всякий год, что султан тянет с выплатой контрибуции будет годом приближающим княжества к России. После тридцати пяти лет княжества по своему устройству будут уже мало отличны от русской губернии. А далее остаётся уповать на возможность присоединить эти земли к России после следующей войны. Пока же формально княжества останутся турецкими автономиями, лишая возможности упрекнуть нас в аннексии, но фактически окажутся под нашим полным управлением. Что скажете?
-- Идея не плоха, но не слишком ли мелки княжества? - поинтересовался Николай Павлович.
-- Если бы была возможность, я бы раздробил ещё мельче. Чем меньше княжество, тем более оно зависимо от крупных стран.
-- Полагаю, Англия и Франция, боясь чрезмерно ослабить Турцию, будут возражать против создания новых автономий, -- покачал головой Дашков.
-- О таком подарке можно было бы только мечтать, -- ответил великий князь. - Если бы только они совершили такую ошибку и высказались против автономий. Это был бы подарок. Поскольку позволил бы нам придать огласке их позицию по поддержанию угнетения христиан в османском государстве. Полагаю, что это привело бы к политической смерти тех, кто высказался бы против автономий. Хуже, если они предложат расширить список земель получающих автономию.
-- Однако, содержать войско в них будет весьма затратно, -- высказался Канкрин.
-- Отнюдь, если принять за основу мои предложения по реформам княжеств, то на этих землях вообще не должно быть русских войск. Под видом милиции в каждом княжестве нужно создать полк аналогичный полкам легиона Его Высочества князя Финляндского и служить в них будут на половину российские подданные. Таже наши подданые должны оказаться и в местной администрации. Это позволит содержать фактически русские войска на деньги местных господарей.
-- И всё же, чужие подданые в местной администрации, это вызовет сопротивление.
-- Возможно ввести двойное подданство для российских подданых, желающих служить в княжествах, если отсутствие соответствующего подданства будет раздражать местных так же, как финляндцев.
-- Хм, достаточно, господа, -- заключил Николай Павлович, -- я всё понял. Теперь прошу высказаться по условиям автономий дунайских княжеств, которые мы должны утвердить в этом мирном договоре.
17 июля 1829, Санкт-Петербург
* * *
В четыре часа государь и наследник престола вышли из Зимнего, сели в коляску и неспешно покатили по Большой Морской навстречу рабочим, укладывающим деревянную мостовую и линию конки. Лошади шли шагом, спешить было некуда.
-- Так ты уверен, что в этот раз электромагнитический телеграф будет удачен? -- раскланиваясь с прохожими поинтересовался Николай Павлович.
-- Абсолютно. Технически профессор Шиллинг собрал аппарат ещё в прошлом году и даже опробовал его на сто сажённом куске провода, оставшегося после испытания электрического минного запала. Основная проблема заключалась в количестве проводов необходимых для передачи сообщений. В двадцать восьмом году это было шесть проводов, сейчас, когда я был в гостях у профессора, он предлагал два. Я-же, выслушав внимательно его доводы, пришёл к выводу о достаточности одного провода. Недостатком моего метода является необходимость отбора и обучения людей. Харитина Герасимовна пока нашла мне трёх человек. А для надлежащей работы надо пять. А если увеличивать число линий, то людей понадобится ещё больше. Придётся использовать для набора объявления в губернских газетах. Первый провод проложим от опытного завода до Зимнего вместе с конно-рельсовой дорогой. К этому времени я обучу людей.
-- Это же около восьми вёрст.
-- Именно. Это расстояние сразу покажет успешность или нет моей идеи. Если на восьми верстах получится, то с определёнными оговорками получится и на восьмидесяти. А там и с Кавказа можно будет телеграфную линию в столицу протянуть и мгновенно получать сообщение. Я вижу в этом деле большой государственный смысл, почему и попросил Александра Христофоровича взять всех причастных на особый контроль.
-- А что провод у тебя уже готов?
-- Нет, на этой неделе Грейсон только закончит переоснащение медноплющильного цеха в волочильный. После манёвров в Красном селе, могу пригласить вас в цех, чтобы показать изготовление провода. Ну, а на манёврах покажу вам преображённые полки. Они ещё не всё умеют, но уже видно, что и зачем. Туда и железную дорогу наверное подвели, можно будет ночевать в гатчинском дворце а на манёвры приезжать каждое утро.
-- Я рад всё увидеть в одном месте, -- улыбнулся Николай Павлович. -- Если твои орлы покажут себя надлежаще, позволю тебе атаманский полк переделать под свой вкус. Они теперь не только гвардия, но и один эскадрон я в столицу перевёл, для тебя. Уже на этих манёврах будут.
-- О-о, а гусар? -- широко улыбнулся Саша.
-- Мал ты ещё, до гусар, -- улыбнулся Николай Павлович. -- по не многу надо. Кстати, Михаил Павлович одобрил твоё предложение о введении особого курса в артиллерийском училище. Семь воспитанников выразили желание иметь дополнительную экзаменацию по нему. Они все будут на манёврах, там и познакомишься.
-- Это прекрасно, тогда я прямо в полевом лагере прочитаю им вводную лекцию. А дальше уже они будут учиться у Анкудовича.
-- Хорошо, тогда я тебя тоже послушаю.
-- Буду рад. А атаманцев можно будет пока в Ракетном разместить. Легион набран. Рекрутская школа закрывается, после манёвров перевожу её в княжество.
-- Полагаешь на Балканах вместо армии оставить такой же легион., -- внезапно переключился на недавнее обсуждение Николай Павлович.
-- Непременно. Я убеждён, что структуры наподобие легиона должны размещаться во всех неспокойных краях вместо войск и казаков. И на Балканах он будет наполовину русский и числится как местная милиция. Это лучше всяких армейских полков. И порядок соблюдём и не будет впечатления оккупации... А в переговорах самое главное настойчивость. Султану деваться не куда. Если государь изволит можно в две недели погрузить легион на корабли к сентябрю они высадятся в Греции и пойдут на помощь Дибичу. Мои свежие шесть тысяч наведут ужаса посильнее армейского корпуса. Главное додавить, и султан на всё согласится. А Европе мы повода не дадим.
-- И в Америке тоже по взводным гарнизонам всё войско рассовать? -- кивнул Николай Павлович.
-- Непременно. Завтра вам передадут административный регламент с приложениями. Одно из них касается войск. Именно легионные структуры должны лечь в основу. Их главное отличие от всех остальных это наличие отделов дознания, размещение в малых самостоятельных гарнизонах и неоднородность состава, подразумевающая набор местных жителей всех племён.
-- Надо подумать.
-- Хорошо. Но вот что действительно надо... -- улыбнулся Саша, -- если телеграф и конно-рельсовая дорога себя покажет. Нужно отдельные заводы ставить волочильный и рельсопрокатный. Сейчас пока цеха опытного завода справляются, и Александровский помогает. А связь и дороги по всей России нужны, надо будет отдельные заводы ставить это тысячи вёрст провода и рельс.
-- Конно-рельсовая? -- Переспросил Николай Павлович. -- К паровозам охладел уже?
-- Ничуть, за паровозом будущее. Только он сможет полки перевозить из столицы на Кавказ за считанные дни. Но полагаю решение ещё сырое, с ним ещё долго повозиться придётся. Конно-рельсовая дорога проще, дешевле в постройке, понятнее людям, а позволит увеличить провоз в четыре раза относительно шоссейных дорог. Кроме того, заменить лошадей паровозом незначительно переделав путь не сложно. Давно хочу начать строить такую дорогу в Сибирь между Пермью и Ирбитом.
-- А что поближе места не нашлось или получше? -- Николай Павлович поднял брови.
-- Где поближе, поудобней и по прибыльней, там, надеюсь, и без моего участия построят. А протянуть путь от Волги до тихоокеанского берега, запустить по нему товары, тот же чай. Населить путь людьми, чтоб всё справно работало. Это дело государственное. Дело нацеленное вперёд на века. Ни купчишки, ни помещики о таком и не помыслят. Тут без меня ничего не начнётся. Я нужен, -- Саша посмотрел на несколько удивлённого отца и добавил, -- и воля государя, без коей ни одно дело сладится не может. Вот сейчас в столице конно-рельсовую дорогу построим, наладим, посмотрим как оно...
-- Э, нет, -- жестом остановил сына Николай Павлович. -- городская дорога, она всё же другая, чем волок длинной в пятьсот вёрст. Не стоит спешить. Изучи волоки попроще и покороче. Выбери. И сначала там наладь конно-рельсовую дорогу. Чтоб с перегрузкой в барки всё продумать, с заменой лошадей на длинном пути. Ведь здесь в столице ты лошадей менять собираешься только на вокзале. А на сколь-нибудь волоке глядишь одна или две почтовые станции понадобятся. Да ещё обдумать расчистку от снега надо. В городе-то дворники убирают. А уж после задумывайся как в Сибирь такую дорогу поведёшь. А с самого начала браться за такую тяжёлую задачу запрещаю. Шишек набьёшь, а дела не сделаешь. С Двинским волоком ты опоздал, возьми на заметку, например, Нижний волок, а ещё лучше Волго-Донской... Вот именно, Волго-Донской переволок, там меньше ста вёрст. Как раз, опробуешь силы, а потом уже можно и о Сибири думать.
-- Там и без меня желающих найдётся. Ведь дело ожидается прибыльным, с Волги в Чёрное море.
-- Я пока о таких проектах не слышал. А найдутся, компанию тебе составят. А ты зато опробуешь свои силы. Вот что, я прикажу Дестрему заняться этим делом, он поможет тебе. Правда на сто вёрст рельс, это же сколько железа потребуется.
-- Нужен целый завод или два, под это.
-- Заводы это слишком, -- кивнул Николай Павлович. -- Найду тебе в Перми завод, при нём поставишь отдельный цех. Чугун будешь брать с главного завода, и делать рельс. Там же тебе и медеплавильный завод для провода найду.
-- Для этого сначала надо убедиться в работе выжигателя на Кончезёрским опытном заводе, -- задумавшись начал загибать пальцы Саша. -- Достроить паровую машину и прокатный стан на Санкт-Петербургском опытном. И уже на этой основе ставить новые цеха. А это не раньше, чем через год.
-- И хорошо, -- улыбнулся Николай Павлович. -- Весь следующий год у тебя будет время, чтобы продумать строительство. Вот и поглядим как Матвей Егорович справляется. Это будет твоей экзаменацией. Так чтоб в тридцать первом году достроить цех, а в тридцать втором дорогу.
-- Буду стараться, -- отрапортовал наследник престола. -- А ещё просьба есть.
-- Слушаю.
-- Был в Кончезёрске, заезжал в Дворцы. Хорошее место, но заброшено. Мне бы его. Я бы там место для лечения раненых легиона сделал и для отдыха после похода. Скоро война закончится. Вернётся Семён Алексеевич и вся команда. Я бы их туда на отдых определил, чтоб не сразу с войны, да на службу. А чтоб отдохнули..., но подальше от столичных соблазнов. Чтоб больше о здоровье пеклись, а не о вине и веселье.
-- Я слышал тамошние воды не очень и целебны, -- пожал плечами Николай Павлович.
-- То мнение дураков от медицины. Да и не в водах дело. Людям просто нужно место дабы от службы отдохнуть, а я не хочу, чтобы они при этом по кабакам шлялись.
-- Ну попробуй, может и выйдет толк. Ты веришь, что на Кончезёрском в этом году будет первая плавка?
-- Уверен, что будет, и будет она ни на что не годна. Не бывает так, чтобы сразу всё получилось. Не должно быть.
-- И что ты предлагаешь мне сделать с докладом Семёна Алексеевича? -- снова перевёл разговор Николай Павлович.
-- Ничего значимого, -- пожал плечами Саша. -- Расследование проведено. Причины выявлены. Особого злого умысла и головотяпства нет. Запомнить надо фамилии всех. Вдруг ещё раз проявятся. А так, прости их государь. Тут учить надо, а не наказывать.
-- Я подумаю. А что про Псков молчишь?
-- Жду случая и благорасположения, -- усмехнулся Саша.
-- Думаешь надо?
-- Необходимо. Попробуем. Не выйдет, пострадает губерния. Отмолим. А выйдет, можно будет на всю Россию развернуть.
-- Ну хорошо, а куда людей девать?
-- Ещё вчера я думал о двух местах, селить вдоль строящейся в Сибирь дороги и в Мексику отселять. Теперь, волго-донской переволок и так заселён. В Америку поселять надо, на Дальний Восток.
-- А поближе мест не придумать? --усмехнулся Николай Павлович.
-- От чего ж, и поближе можно, да только надо подальше. Нужно русский флаг на американской земле крепить. А со здешними окраинами, даст бог, разберёмся.
-- Так ведь, помрут все по дороге.
-- Значит нужно сделать так чтоб не померли. Голова на что дана? Вы, Ваше Величество, благоволение выскажите. А наше дело придумать как сделать так чтоб и без потерь и польза и не в большие затраты. А уж сколько золота казне наши люди там принесут. От платится всё, каждый вложенный рубль.
-- Ну что ж, пиши эссе.
19 июля 1829, Горелово
* * *
Около семи утра великий князь верхом направился на манёвры. Миновав Сосновку, затем Горелово двигаясь по дороге к Красному селу, он заметил слева высокие остроконечные палатки, которые однозначно обозначали временные лагеря, связанные с его персоной. Он не мог не свернуть к лагерю, взяв с собой трёх конвойных и неотлучных Мердера и Евагренкову. Остальные с обозом отправились дальше, чтобы своевременно разместиться в военном полевом лагере.
-- Стой, кто идёт! -- окликнул его часовой на въезде в лагерь.
-- Ты слепой? -- усмехнувшись спросил великий князь, не останавливая коня.
-- Стой, -- повторил часовой и засвистел в сторожевую дудку, изготовляя винтовку. -- Стрелять буду.
Великий князь послушно остановился. Вскоре показался начальник караула в сопровождении двух стрелков. Он подошёл и представился:
-- Начальник караула первого лагеря строителей старшина третьей статьи Маркон, к услугам Вашего Императорского Высочества.
-- Благодарю за службу, -- похвалил великий князь, доставая деньги, -- на вот рубль, отдашь своему молодцу после смены. Как его завут?
-- Рядовой третьей статьи Трошо.
-- Маркон... Трошо... это ж из каких вы будете?
-- Из ижоры мы, Ваше Императорское Высочество, -- ответил старшина.
-- Понятно, хочу лагерь посмотреть, вызовите коменданта лагеря.
-- А вот он, -- старшина указал на высокого человека, уже давно наблюдавшего за происходящим с шагов двадцати.
Поняв, что речь зашла о нём комендант поспешил подойти и представиться.
-- Комендант первого лагеря строителей, Лискин Макар Фролович, к вашим услугам, Ваше Императорское Высочество.
-- Отлично, покажите мне лагерь. Начнём с кухни. А пока идём вы расскажете мне о здешнем распорядке дня и ходе работ.
Великий князь спешился и пошёл в указанном направлении, на ходу бросив: "Рассказывай".
-- Кх-м, -- поспешил поравняться с гостем комендант, -- рабочие команды проходят в день чуть больше половины версты. За двенадцать дней получается шесть. Поэтому каждое первое воскресенье мы подготавливаем место, а каждое второе переносим лагерь в середину следующего шести верстового отрезка. В воскресенье, кухня начинает трудиться в шесть, одновременно просыпается остальной лагерь. В семь проходит завтрак, после чего лагерь направляется на воскресную литургию. После проводятся танцы и празднования. В час дня обед и в два лагерь начинает либо работы по подготовке будущего места, либо непосредственно переезд. К семи вечера мы уже устраиваемся на новом месте. В восемь ужин. после продолжение обустройства. В десять рабочие команды ложатся спать, а работники лагеря продолжают обустройство. В понедельник и другие рабочие дни порядок следующий. Кухня и лагерь встаёт в шесть. Завтрак в семь. Затем команды направляются на работы. Сегодня до места начала работ пришлось пройти две версты. К часу кухня привозит на место работы обед. К восьми вечера рабочие команды возвращаются и начинается ужин. В десять команды ложатся спать. Лагерные работники весь день занимаются уборкой в шатрах, стиркой белья. За каждым шатром закреплена работница. Отдельно работает кухня, золотари...
-- А сколько сейчас людей на стройке, сколько в лагере и сколько больных?
-- В рабочих командах тридцать восемь, одиннадцать больных, двадцать шесть при лагере. А вот и кухня.
19 июля 1829, Красное Село
* * *
Командование выделило войскам наследника место для лагеря примерно в версте к востоку от дворца государя на берегу Дудергофки. Это была размеченная в чистом поле прямоугольная, вытянутая с севера на юг, площадка. В середине её Великий князь поставил свой лагерь. Слева должны будут встать с севера сотня атоманцев, и два эскадрона гатчинцев. А справа рота из рекрутского депо легиона и батальон павловцев. Когда великий князь приехал на место, конвой уже ставил шатры, испытанные во время поездки на коронацию и теперь внедряемые во всех подвластных наследнику престола подразделениях. В рабочих лагерях они пришлись особенно кстати, оказавшись удобными и для рабочих, и для охраны. Немного понаблюдав за устройством лагеря, великий князь отправился на осмотр окрестностей и разведку дороги до дворца государя и Михаила Павловича. В этот раз он поехал в коляске вместе с наставником и секретарём. На берегу Безымянного озера он встретился с Волконским и выяснил, что князя Волконского и гостей из Америки пригласили на манёвры и разместили во дворце Александра Павловича. Сам же государь намерен остановиться в своём новом дворце.
-- Не возражаете если я присоединюсь к вам на этой прогулке? -- поинтересовался великий князь у губернатора Америки. -- Я бы хотел немного рассказать вам о готовящихся для вас указаниях.
-- Я буду рад, -- немного скривив вниз правый угол рта, заверил Волконский.
-- Прекрасно, пройдёмся, -- великий князь указал на дорожку вдоль берега.
Они сделали около десятка неспешных шагов и наследник престол начал рассказ:
-- По указанию государя я подготовил и передал ему на утверждение административный регламент для американских губерний. Полагаю, по окончании манёвров он утвердит его и передаст вам. Это образцовый документ. Ваши губернии будут первыми, впоследствии те же положения распространят на остальные земли России. Потому важно, как вы сможете блюсти вверенные вам земли. К регламенту шесть приложений. Обычно приложения уточняют требования регламента здесь же они представляют собой иное. Это документы обозначающие цели, к которым вы должны стремиться. А приводятся они приложением к регламенту для того, чтобы, исполняя свои бюрократические функции, вы всегда соотносили их с целями своей деятельности, и если требуется ставили их выше чем формальный порядок. Приложения пронумерованы и расположены в порядке убывания важности, чтобы в случае необходимости вам было проще принимать решения. Все приложения состоят из двух частей. В первой определены цели, которых вы должны достичь в течении пяти лет. Во второй определены долгосрочные направления деятельности. Первое приложение посвящено хозяйствованию, но прежде, чем пояснить вам его, выскажу несколько общих соображений. Земля принадлежит Богу. В дар людям и всем живым существам она предоставлена. Государь блюдёт вверенную ему землю угадывая промысел господень. Потому земля и сокрытые в ней богатства не могут иметь собственников, а только владетелей, между которыми государь распределил землю для лучшего её благополучия. В этих отдалённых землях вы будете глазами и руками государя и будете блюсти благополучие земель, не в интересах землевладельцев и не в интересах крестьян или священников, а руководствуясь своим пониманием божьего благоволения. Если будет сложно заглядывайте в приложения и спрашивайте себя: "А как бы поступил государь?". Ещё вам необходимо помнить, что главными противниками ваших начинаний будут крупные землевладельцы, богатые торговцы и даже священники. Потому старайтесь поддерживать добрую славу среди крестьян и бедноты. Они должны видеть в русской администрации своих защитников.
-- Это весьма разумно, -- кивнул Волконский, -- а чему посвящены остальные приложения?
-- Второе армии и флоту, затем финансам, следующее судопроизводству, пятое диким племенам, последнее внешней политике.
-- Объёмно, -- покачал головой губернатор русской Америки. -- Я полагаю стоит подождать, пока я ознакомлюсь с документами и у меня появятся вопросы требующие разъяснения. Сейчас же мне сложно воспринимать суть.
-- Пожалуй вы правы, я тороплю события, -- кивнул великий князь, -- Но дело в том, что у меня есть возможность не только рассказать, но и показать. Если вы согласитесь, то я хотел бы чтобы вы посмотрели на этих манёврах на моих легионеров, отлучились в Сестрорецк и ознакомились с устройством их быта. Поскольку именно так в малочисленных гарнизонах вам предстоит разместить войска по своим губерниям. А после этого полагаться на самостоятельность младших обер-офицеров. Это очень непривычно для армии. Завтра прибудут мои полки, а уже после завтра я намерен вымолить вас у государя и утащить буквально на два дня в своё поместье Батово. Там вы смогли бы посмотреть устройство коллективного крестьянского хозяйства, каковое вам предстоит воспроизводить из поселенцев у себя в губерниях. А в Гатчине познакомить с комиссией народного благоденствия. После манёвров я хотел бы отвезти вас в Лодейное поле, где на воду спустят катер, по образцу которого вам предстоит строить основу прибрежного военного флота. Обо всём этом вы сможете прочитать, но именно в ближайшие дни у вас будет возможность увидеть воочию.
-- Что ж, я всецело вверяю себя вам, -- кивнул Волконский. -- Я готов, если государь благословит это, ехать за вами, куда вы считаете нужным. Прошу вас лишь заранее посвятить меня в ваши планы и получить одобрение Его Императорского Величества.
-- Тогда, прошу завтра после обеда навестить меня в лагере. Там же и определим окончательно поездку в Батово.