О "мифах развенчания"

"То, что названные вами "герои" (Зоя Космодемьянская и Аркадий Гайдар) лечились в психиатрической больнице имени Ганнушкина в Москве, является фактом, и я привожу в книге показания лечащего врача Космодемьянской, которая на самом деле является не героиней, а пособницей убийц. Поджечь дом, где живет русская семья с маленькими детьми и на постое стоят два немецких солдата - преступление. А Аркадий Гайдар вообще не понимал сути современной войны и заставлял своих спутников создавать в ближнем тылу наступающей немецкой армии (!) партизанский отряд. Когда они отказались, Гайдар пригрозил по переходу линии фронта сдать их в Особый отдел НКВД, и те его застрелили. Вот и весь подвиг". (Владимир Батшев. Фрагмент интервью "Развенчание мифов или мифы развенчивания?", опубликованного в газете "Районка" No7).

Вот черт, так хотелось, наконец, хоть этот номер журнала уберечь от соприкосновения с батшевской грязью - но, как видно, не получится. Почему реагирую с таким запозданием? Честно говоря, вплоть до октября месяца ожидал, что ответ на это интервью можно будет опубликовать в той же рубрике, где оно выходило. Т. е. в "Громкоговорителе" "Районки", а не "Сердитом письме" "Меридиана". Как видно, нельзя... Что поделаешь: в русскоязычной Германии сейчас очень мало журналов, готовых опубликовать возражения сторонникам нацизма. Даже если последние изрекают явную чушь, легко опровергаемую при беспристрастном анализе источников.

Ладно уж, перейдем к такому анализу. На Гайдара херр Батшев нападает уже не впервые, главным образом эти "нападки" осуществляются именно в форме интервью. Судя по упоминаниям в интернет-публикациях (подробнее см. "Меридиан" No 7-8), эти сногсшибательные подробности во многом получены им из устных сообщений покойного кинодраматурга и редактора В. Дьяченко. Судя по опять-таки тем же упоминаниям, вдова последнего, будучи абсолютно уверена, что ее муж ничего такого редактору "Литературного европейца" не говорил, намеревалась подать на Батшева в суд - а тот в ответ заявил: "Спрашивается, почему Дьяченко непременно должен был поделиться этим с женой или отметить в мемуарах?" Теоретически-то оно так, но читатели "Меридиана" уже знают, как способен Батшев трансформировать в своих целях даже опубликованный документ - например, статьи Эренбурга. Так что поверить в его версию, базирующуюся на непроверяемых и неподтверждаемых данных...

Это еще что! В интернете вывешена и "параллельная" версия, по которой Гайдар фронт все-таки благополучно перешел - но тут же был арестован НКВД-шниками и сгноен в советском лагере. Правда, на этой версии даже Батшев не рискует настаивать (осторожно характеризуя ее как "неподтвержденную байку") - но приводит ее с подлинным сладострастием.

А, собственно, что делает "основную" из батшевских версий более доказательной, что выводит ее за пределы "баек"? И какие преимущества она имеет перед обширным комплексом материалов, собранных - и по горячим следам, и спустя годы - сыном писателя, Тимуром Гайдаром? Там ведь содержались не только "радужные" факты. Было опровержение официальной легенды о картинной гибели Гайдара. Были и сведения о расколе в партизанском отряде, пусть и совсем с иными причинами связанном; о выдаче предателем его командира (Горелова), замученного гестаповцами; о беспечности, которую проявила вышедшая за провизией пятерка партизан у села Лепляво - в результате чего они и попали под обстрел, при котором погиб Аркадий Гайдар...

Мы должны всему этому не верить целиком? Ради того, чтобы поверить совершенно фантастической, при всей ее сварливой злобности, версии Батшева, уже не раз и не два пойманного за руку при подтасовке гораздо более проверяемых фактов? Ну-ну!

А самое главное - каково злорадство! "Вообще не понимал", "заставлял создавать", "пригрозил сдать в особый отдел"... Вы военкора "Комсомолки" А. П. Голикова ни с кем не путаете? С маршалом Жуковым, например? Гайдар вообще-то - инвалид гражданской, белобилетчик; в строй он рвался, но не был отпущен. Отсюда и неврологические обследования - проверка, сохранились ли последствия перенесенной еще в те годы, подростком, контузии (Батшев, не стыдясь, использует эти данные для подкрепления собственной концепции; ну да - он-то в 1941 г. на фронт не просился бы: по его представлениям, это явный признак сумасшествия!). В уже существующий партизанский отряд со сложившимся командованием и изрядным числом боевых офицеров он, не имевший никакого военного звания, влился после разгрома наших (извините, но именно так!) войск под Киевом. Конечно, он стал там не последним человеком - особенно после того, как оказалось, что не забытое им с прошлой войны ремесло пулеметчика в отряде мало кому знакомо. После того, как были преданы и погибли двое старших членов командования. После того, как ушла наиболее боеспособная группа офицеров, оставив слабых и неопытных, будем говорить прямо, на произвол судьбы (именно с этим и был связан "конфликт" в отряде - впрочем, так и не приобретший острой формы). Но даже после всего этого Гайдар отнюдь не обладал такой властью, чтобы создавать в немецком тылу какие-то новые отряды или даже командовать прежним. Вот в переходе через линию фронта ослабленных остатков гореловского отряда он действительно участвовал. Да, не ушел с боеспособной группой, остался, чтобы помочь слабым, - и был среди них, несмотря на никуда не девшиеся осложнения после давней контузии, одним из самых сильных и опытных. С точки зрения Батшева, разумеется, - чистое безумие! Но с его точки зрения и поступок предателей, сдавших гитлеровцам партизанского командира, является похвальным - и пулеметная стрельба Гайдара по тем же гитлеровцам (ну как же: немцы ведь!) заслуживает всяческого осуждения.

Ну, самого Гитлера Батшев, скрепя сердце, немножко журит (думаю, лишь потому, что у нас - опять-таки: да! - его хвалить небезопасно, юридическая практика ФРГ в этом смысле жестче российской!): "...Гитлер обманул русский народ. Он говорил: "Мы идем освобождать вас от коммунизма", - а это было не так. Гитлер шел превращать Россию в сырьевой придаток Третьего Рейха. И когда, уже в 42 году, люди увидели, что германские обещания расходятся с их политикой на местах, то абсолютно потеряли доверие к немцам и, грубо говоря, пошли к тем партизанам, которых они совсем недавно отлавливали и отдавали немцам".

Ай-яй-яй! Как там говорили классики - народ к нему со всей душой, а он - взял и обманул, гадкий мальчик! В результате и Русь не спас, и невинную, аки голубица, Германию отдал на растерзание восточным варварам: "Как ураган мести, ворвались русские на территорию Германии. Это был поистине кровавый шквал. Такие зверства и мародерства творили советские солдаты и офицеры, как ненавидело их местное население. Изнасилования приняли массовый характер. Мародерство было узаконено. Всем солдатам и офицерам разрешили посылать посылки домой, а высокое начальство получило возможность отправлять награбленное вагонами. Не осталось ни одной не изнасилованной женщины, ни одного немца, по которому бы не прошелся кулак советского солдата".

Я все ждал: когда же, наконец, будет открыто сказано, что зверства, мародерства, изнасилования и кулаки немецких солдат, прошедшиеся по советскому гражданскому населению несколько ранее (не так ли?) - все это мелочь, ерунда по сравнению со страданиями священных немецких земель? В этот раз Татьяна Окоменюк, ведущая рубрики "Громкоговоритель", деликатно, но настойчиво осадила зарвавшегося минифюрера. Однако многие читатели (даже авторы!) и "Районки", и "Литературного европейца" уже давно утверждают нечто подобное...

Что касается "преступности" и "безумия" Зои Космодемьянской (вернемся к началу статьи)... Прежде всего, наш "герой" без развенчания принимает очень удобный ему (но абсолютно недоказанный!) миф о тождестве десятиклассницы Зои и казненной 16.02.1942 в деревне Петрищево "Тани". Но можно согласиться: безумие действительно имело место - вот только далеко выходящее за пределы, доступные человеческой личности. Безумие страшной, невиданной войны на подступах к столице. Безумие жестокой власти, наспех вооружившей необученных юнцов и отдающей им безумные в своей жестокости приказы. Все, что мы знаем о гитлерюгендовских подростках, загнанных в безумие фольксштурма, когда война подступила к Берлину настолько же, насколько она была в феврале 1942 близка к Москве - не позволяет увидеть в их действиях меньшего безумия, меньшей жестокости, большей заботы о собственных согражданах и будущем своей страны. Но об этих материях витиям вроде Батшева говорить не хочется.

На этом, пожалуй, завершу разговор, даже как бы скомкаю его: невмоготу стало. Пойду отмою руки от прикосновения к батшевским словесам.

Только ведь чует мое сердце: в следующем номере опять придется разгребать эти завалы...