Аннотация: "Русский вклад" (ru-vklad.kroupnov.ru), "FoxЖурнал" (ivlim.ru), 14 ноября 2004 года
Эпидемия реформаторства охватила все важнейшие сферы общественного бытия. Наконец она добралась и до науки. Суть её в нескольких словах заключается в следующем: науку упразднить за ненадобностью, оставив лишь ничтожную её часть для престижа России в качестве великой державы и для практических нужд уже реформированной и якобы успешно прогрессирующей экономики. Это понятно всем россиянам, особенно - армии учёных, выбрасываемых на свалку истории опять-таки за ненадобностью. Так что никакие разъяснения тут не требуются. И не удивительно, что реформа науки остается почти без внимания в СМИ, меркнет в сияющих лучах словесной борьбы против мирового терроризма и восторгов по поводу реформы власти. Но я всё же хочу обратить внимание на один аспект реформы науки, который остался незамеченным (вернее - замолчанным) в словесном потоке по поводу реформ экономики и армии.
Достаточно большие и развитые человеческие объединения (человейники) структурируются одновременно на трёх уровнях - на микроуровне, макроуровне и суперуровне. Основными структурными компонентами на микроуровне являются деловые клеточки (ячейки), - объединения трудоспособных членов человейника, в которых они добиваются каких-то успехов, делают жизненную карьеру, одним словом - ведут социально активную жизнь. Клеточки различаются по многим признакам, часть которых определяет их социальный тип. Например, они различаются как государственные и частные. Социальный тип клеточек является одним из важнейших факторов, определяющих тип социальной организации человейника и тип человейника в целом.
В человейнике коммунистического типа почти все клеточки являются государственными, никто из членов клеточки не является собственником средств, которыми распоряжается клеточка, и продуктов её жизнедеятельности. Так было в советские годы в России.
В результате антикоммунистического переворота, который начался в августе 1991 и завершился в октябре 1993 года, в России начался процесс разгрома (как говорили на Западе - демонтажа) советской (коммунистической) социальной организации. Он начался с высот власти, охватил сферу идеологии и затем экономики. Тут он получил название "приватизация".
Что такое приватизация? Это - превращение вещей (материальных предметов) или прав заниматься какой-то деятельностью и доходов от неё, бывших собственностью и правами государства, в собственность и права частных лиц. Приватизация не есть возникновение частной собственности и частного предпринимательства, а именно превращение государственной (общественной) собственности и государственного (общественного) предпринимательства в частные. Если, например, в постсоветской России стали возникать новые частные предприятия, каких не было в советское время, это - не приватизация. Приватизация - это превращение в собственность частных лиц заводов, учебных заведений, больниц, квартир, театров и т.д., созданных в советские годы в качестве государственных (общественных).
Есть приватизация и приватизация. Приватизация имеет место и в западных странах. Во Франции, например, приватизировали некоторые автомобильные заводы, в Германии - почту, а в США - даже отдельные тюрьмы. При этом приватизируемые объекты не уничтожались (тогда была бы просто продажа), а общая ситуация в экономике по социальному типу не менялась. Иначе обстояло дело с приватизацией в России после антикоммунистического переворота 1991-1993 годов. Она коснулась экономики, в которой все предприятия были государственными (общественными). Они были совершенно не приспособлены к условиям частнособственнической и частнопредпринимательской экономики, которую в России стали создавать волевым решением новой власти. Экономику частного бизнеса (якобы западного типа) стали создавать не путём инвестиций капиталов в создание новых предприятий - ничего подобного не было, - а путём захвата существовавших предприятий советской экономики (экономики коммунистического типа) частными лицами. Захвату придали экономическую видимость. На самом деле это была неэкономическая операция. Это было грабительское (мародерское) расхищение богатств страны, социальная сущность которого заключалась в разрушении коммунистической социальной организации страны на микроуровне, - на уровне деловых клеточек. Западные манипуляторы российскими приватизаторами прекрасно понимали, что российский коммунизм не может считаться уничтоженным до тех пор, пока не будет разгромлена его клеточная основа, а именно- советские деловые (трудовые) коллективы. И они поторопили могильщиков российского коммунизма как можно быстрее выполнить эту фундаментальную задачу, не считаясь ни с какими последствиями. Последние общеизвестны.
Общеизвестно также то, какое внимание в советские годы уделялось науке. На науку не жалели средств даже в самые тяжёлые годы. Вся беспрецедентная система образования создавалась с ориентацией на потребности развития науки и если беспристрастный исследователь попробует оценить то, что в этом аспекте было сделано в советские годы, он может убедиться в том, что советский прорыв в образовании и в науке превосходит всё то, что знала история.
Хочу обратить особое внимание читателя на особый аспект этого феномена. Научные учреждения (предприятия, организации) создавались не просто как явления в сфере профессионального познания, а как организация граждан в коммунистические коллективы, бывшие фундаментальными участниками ткани общественного организма. Причём, граждан отборных, самых образованных и интеллектуально способных. Научные учреждения создавались в большом числе. Хотя их создатели и сотрудники не осознавали социальную роль этого фактора, объективно научные клеточки были важнейшим компонентом социальной организации российского общества как общества коммунистического типа. И было бы странно, если бы реформаторы не добрались до них в конце концов. Задуманные ими преобразования в сфере науки, какой бы фразеологией они не прикрывались и какими бы соображениями они не руководствовались, будут иметь в качестве реального результата не подъём науки, а ликвидацию большинства научных учреждений, сохранившихся от советских времён, т.е. разрушение остатков коммунистической социальной организации. А то, что в сфере науки останется и даже возникнет вновь, будет лишено черт коммунистических коллективов в подавляющем множестве некоммунистических клеточек.
Напомню читателю о том, что научная среда в своё время была опорой идей и деяний перестройки и затем антикоммунистического переворота, т.е. активно помогала реформаторам рубить сук, на котором держалась эта научная среда. Так что предстоящая реформа науки грядёт как своего рода кара за это историческое предательство.