Аннотация: Парочки после вечеринки. Выговор Тео от Снейпа.
Глава 247: Та, в которой полно непристойностей и где Рону и Гермионе снова повезло
Текст главы
Дин был полон решимости увести своего парня с танцпола, пока тот кого-нибудь не покалечил. Ему нравилось, как весело проводит время Симус, но Дин был уверен, что если он позволит Шеймусу танцевать и дальше, кто-нибудь лишится глаза.
Вечеринка стала приятным развлечением, в котором он так нуждался. Шеймус всю последнюю неделю вел себя замечательно, разбираясь с письмом от своего отца. Он немного переписывался с мамой на эту тему, но так и не решил, стоит ли ему отвечать. Он не был знаком с этим человеком. Все, что он знал, - это то немногое, что было известно его матери, и, конечно, то, что Келлан Морган сообщил в своем письме. Он родился в Претории, Южная Африка. Он переехал в Англию, когда ему было восемнадцать, и его сестра погибла в автокатастрофе через несколько лет после переезда туда вместе с ним.
Но информации было недостаточно.
Он не знал, был ли его отец волшебником.
Он не знал, примет ли его отец тот факт, что у его сына серьезные отношения с парнем, к тому же белым.
Он не знал, действительно ли его отец хотел узнать его получше.
Что, если бы он встретил его, и этот Морган решил, что Дин не тот сын, каким он надеялся его видеть?
Стоило ли ради этого мучиться, прилагать усилия, чтобы снова получить отказ или быть отвергнутым?
Дин знал, что Симус хотел сказать по этому поводу. Он прожил семнадцать лет, не зная своего отца, и у него не было отца, и все было хорошо. В его жизни было три потрясающие женщины, которые всегда были рядом, несмотря ни на что. Они были открытыми, любящими и немного безумными. Он вырос в мире искусства, где день под дождем означал воздушные шарики с краской и глиняную посуду. Он безумно любил их, и ему нравилось, как сильно они заставляли его чувствовать, что он никогда не нуждался в отце.
Он никогда не чувствовал себя хуже из-за того, что у него его не было.
Он никогда не чувствовал, что этого недостаточно.
Но любопытство всегда было с ним, а с тех пор, как он получил письмо, оно только усилилось. И все же он не мог решить, чем хочет заниматься.
Поэтому вместо этого он сосредоточился на том, чего он действительно хотел.
Он хотел утащить своего парня подальше и целовать его до потери сознания. Он хотел наслаждаться прикосновениями к нему и слышать, как он стонет, произнося его имя. Он подошел к нему сзади, просунул руку в задний карман джинсов Шеймуса и сжал эту мягкую, слегка пухлую попку, которой он восхищался.
- Я думаю, пришло время убираться отсюда, - пробормотал он.
Симус надулся.
- Но сейчас только полночь! Давай еще потанцуем!
- Твои танцы представляют опасность для общества.
Симус притворился обиженным.
- Это просто подло.
- Я уже упоминал, как очаровательно ты выглядишь, когда делаешь это?
- Уже лучше, - вздохнул Симус, позволяя Дину увести его с танцпола. Он указал на Лаванду и Падму, которые целовались в углу. - Тебе не кажется странным, что я встречался с Лавандой, а теперь я с тобой, а она с сестрой-близнецом твоей бывшей девушки?
Дин пожал плечами.
- Не совсем. Парвати и Падма могут выглядеть одинаково, но это не одно и то же. Я никогда не встречался с Падмой.
Симус кивнул.
- Наверное.
Дин крепче сжал зад Симуса.
- Давай вернемся в общежитие. Все хорошо проводят время, и какое-то время мы будем предоставлены сами себе.
Губы Симуса дрогнули.
- Ты что-то задумал, да?
- Да, - сказал Дин, наклоняясь, чтобы поцеловать своего парня в губы.
Симус улыбнулся и позволил Дину увести себя. Когда они вошли в спальню, Дин сразу же положил руки Симусу на бедра и повел его к кровати.
- Шим?
- да? - Сказал Симус, протягивая руки и обнимая Дина за шею.
Руки Дина скользнули вниз, чтобы снова обхватить его зад.
- Я хочу трахнуть тебя.
Симус медленно улыбнулся.
- да?
Он кивнул.
- Я уже некоторое время представляю себе это, и... Мы продвигаемся достаточно медленно, не так ли? - спросил он, целуя Шеймуса в щеку.
Шеймус провел ладонями по плечам Дина.
- Ты уверен, что готов к этому?
Дин сжал его зад.
- Я мечтал о том, чтобы прижать тебя к себе, дольше, чем хотел бы признать. У тебя самая восхитительная маленькая попка.
Симус ухмыльнулся.
- Дин, дорогой, я не из тех, кого можно трахать.
Дин приподнял бровь.
- о?
Симус поцеловал его.
- Мне нравится все контролировать.
- Ты имеешь в виду, что ты и Уилл никогда...
- Мы так и делали, - поправил Симус. - Но я всегда...
Дин прикусил губу.
- Это не значит, что это всегда должен быть ты, не так ли?
Симус вскрикнул, когда Дин толкнул его обратно на кровать и склонился над ним, чтобы поцеловать. Ощущение его высокого, худощавого тела поверх более плотной фигуры Симуса заставило его вздохнуть от удовольствия. Ощущение рук Шеймуса на своей спине заставило его застонать, а когда его рубашка была задрана и стянута через голову, а руки его парня коснулись его кожи, это было блаженство.
Они продолжали целоваться, пока не разделись до трусов. Дин терся о Симуса, пока тот не застонал; Дин улыбнулся, наклоняясь, чтобы снова коснуться его губ.
Секс.
***
Невилл думал об этом.
Он много думал об этом, глядя на своих друзей и одноклассников, которые танцевали и смеялись, целовались и перекусывали, и в целом просто хорошо проводили время. Он смотрел, как Блейз целует Парвати у стены подземелья, смотрел, как танцуют Рон и Гермиона, смотрел, как Тео и Финн смотрят друг другу в глаза... и он еще больше задумался об этом.
Когда его взгляд упал на Гарри и Джинни, танцующих под "Субботний вечер", он понял, что действительно хотел быть более уверенным в себе. Он действительно хотел быть более уверенным в себе. Его взгляд наткнулся на Луну, которая ела пудинг, и он пересек комнату и взял ее за руку.
- Мы можем поговорить?
Луна кивнула и позволила ему увести себя с вечеринки в холл.
- О чем бы ты хотел поговорить, Невилл?
- Это твое предложение, - сказал Невилл. - О чем еще мне нужно поговорить после того, как ты выложила мне эту сенсационную новость?
Луна пожала плечами.
- Я полагаю, все в порядке вещей.
Невилл уставился на нее и покачал головой. У него не было времени усомниться в ее искренности.
- Как бы это сработало, если бы я... согласился?
- Ну, мы бы пошли куда-нибудь одни и начали бы целоваться, может быть, сняли бы рубашки.
- Нет, нет, не то... Я имею в виду, что бы это изменило... между нами?
- Почему? - Спросила Луна, по-совиному моргая. - Ничего не изменилось после того, как мы поцеловались.
- Да, но это был всего лишь поцелуй, а секс - это...
Луна только уставилась на него.
- Мы друзья, Невилл. Хорошие друзья. Я доверяю тебе, и если я отсосу у тебя, не думаю, что это что-то изменит.
Он покраснел, представив, как она это делает.
- Я тоже тебе доверяю. Я просто... Я не хочу, чтобы это разрушило нашу дружбу. Ты важна для меня, Луна.
Луна поцеловала его в щеку.
- Этого не будет. Мы этого не допустим. Ты тоже важен для меня.
Невилл притянул ее к себе, не сводя с нее глаз. Он положил обе руки по обе стороны от ее талии, двигаясь почти как в замедленной съемке. Затем он наклонил голову и нежно прижался губами к ее губам.
- Я согласен.
Луна улыбнулась ему.
- Отлично. Может, начнем прямо сейчас?
Невилл моргнул, когда она схватила его за руку и потащила в пустое подземелье рядом с местом проведения вечеринки. Она закрыла дверь, заперла ее с помощью волшебной палочки, а затем стянула через голову водолазку, под которой оказался черно-синий кружевной лифчик. У Невилла отвисла челюсть. Луна засунула волшебную палочку за ухо, бросила футболку на землю и расстегнула лифчик, обнажив перед ним свои полные груди. Он моргнул, глядя на них, все еще слегка шокированный тем, как оказался в такой ситуации.
Ощущение ее теплой груди под его ладонями было невероятным, и когда его большой палец коснулся ее светло-розового соска и тот затвердел, он застенчиво улыбнулся ей.
- Ты прекрасна, Луна.
Луна улыбнулась ему в ответ.
- спасибо.
Невилл немного поласкал ее, зачарованно играя с ее грудью. Он перевел взгляд на нее и обнаружил, что они закрыты.
- Это... это нормально?
- Великолепно, - сказала она ему. - Ты можешь поцеловать их, если хочешь.
Он наклонил голову, чтобы сделать это, и, когда ее соски затвердели, нежно пососал их; она застонала, подстегивая его.
Затем ее пальцы нащупали его ремень.
Луна взяла его руки в свои и положила их себе на грудь.
- Прикоснись ко мне.
- Луна...
Она открыла глаза и встретилась с ним взглядом.
- Ты доверяешь мне, Невилл?
- Да, - сказал он ей.
Мечтательная улыбка появилась на ее лице, прежде чем она опустилась перед ним на колени. Она осторожно расстегнула его джинсы, стягивая их вниз; его лицо покраснело, когда за ними последовали боксеры, а ее руки потянулись вверх, чтобы погладить его растущую эрекцию. Это происходило на самом деле, подумал он.
Луна трогала его яйца.
Луна держала его член.
Это должно было быть каким-то странным ощущением, но тогда он ни о чем не думал, потому что она страстно гладила его.
- У тебя прекрасный член, - сказала она, проводя пальцем по его кончику. - Сейчас я возьму его в рот. Я уже делала это раньше и думаю, тебе это очень понравится.
- Святой Годрик, - он вздрогнул, когда ее рот поглотил его. - Луна, я правда долго не продержусь.
Луна медленно пососала его, прежде чем облизать губы.
- Ммм, все в порядке. Я уверена, в следующий раз ты продержишься дольше. А потом ты поможешь мне кончить.
Затем ее губы снова прильнули к его губам, и Невилл подумал только о том, что это, возможно, самая лучшая ночь в его жизни.
***
Рон наблюдал, как Гермиона танцует с Гарри, и пытался не обращать внимания на охватившую его ревность. Гарри не нравилась Гермиона в таком виде. Гермионе не нравился Гарри в таком виде. Он понимал это логически; проблема была в том, что, когда дело касалось ее, он никогда не мог мыслить логически. Все, что он делал с ней, не имело смысла. Когда дело доходило до Гермионы, он просто... замирал.
Дело в том, что они ладили лучше, чем когда-либо. Конечно, они по-прежнему ссорились, но ему нравилось выводить ее из себя. Ее глаза темнели, щеки вспыхивали, и он думал, что она выглядит потрясающе. Она хмурила брови, и у него всегда возникало желание разгладить эту складку. Он представлял ее именно такой, когда дрочил: щеки раскраснелись, глаза потемнели, и она была совершенно сексуальной, сама того не подозревая.
Они проводили время в разговорах обо всем на свете: о школьной работе, надеждах и мечтах, семье, друзьях, путешествиях. Гермиона рассказывала ему о последних письмах от сестер Виктора, а он рассказывал ей о новостях из магазина приколов. Он рассказал ей о доме Чарли в Румынии, а Гермиона рассказала ему, что Зи писала в своих письмах о новых изменениях в DRCMC и о том, как сильно она хотела бы что-то сделать, чтобы однажды помочь изменить мир.
Он рассказал ей, как после окончания школы мечтал отправиться куда-нибудь в путешествие, прежде чем начать карьеру аврора. Она рассказала ему, как сильно хотела посетить Амстердам, Новую Зеландию и даже Австралию и проводить дни за чтением на пляжах Испании.
Когда они делали домашнее задание, он постоянно касался ее руки, нуждаясь в контакте. Когда они сидели в общей комнате, она иногда садилась к нему ближе, чем, по его мнению, было необходимо, но он никогда не осмеливался жаловаться, потому что она была рядом. А в последнее время... в последнее время она демонстрировала немного больше кожи, чем обычно.
Он изо всех сил старался не смотреть, но когда ее униформа задралась, и его взору предстали пышные бедра цвета сливок, он просто не мог не смотреть. Потом он увидел зажимы, которые поддерживали ее чулки, и был вынужден притвориться, что не смотрел. Не говоря уже о том, что он продолжал фантазировать о том дне, когда она стояла на четвереньках в общей комнате, пытаясь дотянуться до своего пера, и он увидел те синие трусики. Или в тот день, когда она расстегнула блузку, чтобы почесать плечо, и он был вознагражден тем, что украдкой взглянул на округлость груди. Она была так очень хороша, а сама и не подозревала.
Он заметил ее раздражение, когда она сообщила ему, что Салли-Энн флиртовала, и ему это понравилось. Привилегии для него ничего не значили. Симпатичное личико, о котором он забыл, как только она вышла из комнаты. Когда Гермиона вышла из комнаты, он сразу же подумал о ней. Она почти всегда была в его мыслях, мечтах, фантазиях...
Но там был Дарио.
По крайней мере, он думал, что это был Дарио. Иногда он не был уверен. Она никогда не говорила о нем, если только кто-нибудь не спрашивал ее об Испании. Она просто сосредоточилась на своей школьной работе, раскрашивала свои конспекты и была старостой. А сегодня вечером она появилась в этом прелестном сером платье с открытыми плечами и черных нейлоновых чулках, украшенных каким-то цветочком. Ее волосы были распущены, выглядели более гладкими и менее растрепанными, чем обычно, но все равно это был тот самый дикий беспорядок, который он любил в ней больше всего.
Она рассмеялась над чем-то, что сказал Гарри, и этот звук заставил его напрячься. Ему нравился ее смех. Ему нравилось быть тем, кто заставлял ее смеяться. Особенно ему нравилось смешить ее, когда она изо всех сил старалась рассердиться на него. То, как смягчались уголки ее глаз, как подергивались губы, когда она пыталась не обращать на него внимания... У него всегда возникало желание запечатлеть поцелуй у нее под ухом и понаблюдать, как она извивается, когда это происходит. Ему нравилось заставлять ее улыбаться, когда она изо всех сил старалась разозлиться.
Это была одна из многих причин, почему он считал, что она заслуживает кого-то великого. Кого-то, кто позаботился бы о ней, не то чтобы она не могла позаботиться о себе, потому что она была самой способной ведьмой из всех, кого он знал, просто она этого не делала. Не так, как следовало бы. Она бы никогда не стала есть, если бы кто-нибудь не напоминал ей о еде. Она всегда работала своим большим умом. У него вошло в привычку носить с собой шоколад, чтобы у него всегда было что-нибудь, когда она выходила подышать свежим воздухом. Он знал, что ей нельзя пить чай после семи, иначе она не уснет всю ночь, поэтому часто приносил ей тыквенный сок, воду со льдом или молоко. И ему нравилось, что, когда она ела сэндвич, она сначала откусывала от него корочку, а потом вгрызалась в бутерброд, как будто вознаграждала себя серединкой.
Похоже, она более чем заинтересована, Рон. Прояви свою гриффиндорскую смелость. Скажи ей, что ты чувствуешь. Покажи ей, что ты чувствуешь. Ты пожалеешь, если не сделаешь этого.
Взгляд Гарри отвлек его от размышлений, и он узнал этот жест, поэтому сунул руки в карманы и направился через танцпол. Гарри закружил Гермиону, а Рон обхватил ее за талию, когда она прижалась к нему.
Она уперлась руками ему в грудь, пытаясь удержаться на ногах, и он улыбнулся, когда она подняла на него глаза.
- Гермиона.
Гермиона издала нервный звук, который только напомнил ему о том, каким твердым он внезапно стал. Каким твердым он всегда казался рядом с ней. Она выглядела потрясающе. Его взгляд скользнул по ее телу, прежде чем он смог себя остановить. Он заметил, что сквозь нейлоновые чулки ее пальчики ног были выкрашены в ярко-голубой цвет и выглядывали из-под черных кружевных туфель на каблуках, которые выглядели невероятно сексуально. Он никогда не считал туфли сексуальными, но вид ее ног в них определенно был самым сексуальным, что он мог себе представить. На подоле и рукавах ее платья были небрежные линии, выполненные синей и черной краской, и он обратил внимание на нежную кожу ее открытых плеч над серым платьем. Ее каштановые локоны были наполовину заколоты и рассыпались по спине. Он подумал, не надела ли она снова синие трусики. Он любил ее в голубом.
- О чем вы с Гарри разговаривали? - спросил он, надеясь, что его голос звучит спокойно.
- Блевать и Джинни танцует с Тео, - сказала она.
Рон кивнул и притянул ее чуть ближе, когда заиграла вторая медленная песня.
- Есть что-нибудь новенькое у Зи-Энда?
- Нет, он просто спросил.
Рон прикусил нижнюю губу, когда они медленно закружились по кругу.
- Извини, я немного не умею танцевать.
- Ты прекрасно справляешься, - сказала она ему. - Рон...
- Гермиона...
Это были те мелочи, которые он замечал в ней и которые ему нравились. Это была одна из тех вещей, которые больше всего занимали его мысли за последнюю неделю, с тех пор как он получил письмо от Билла. Билл напомнил ему об их разговоре тем летом и посоветовал действовать. Эти слова крутились у него в голове с тех пор, как он их прочитал:
Они рассмеялись, когда поняли, что произнесли это одновременно.
- Извини, ты первый, - сказала она ему.
Рон медленно выдохнул.
- Я просто хотел спросить, водил ли тебя когда-нибудь Дарио на танцы?
Гермиона встретилась с ним взглядом и долго удерживала его, прежде чем потянуть за руку. Рон нахмурился, когда она вывела его из подземелья. Он не был уверен, куда она его ведет, но последовал за ней по темному коридору и, обогнув его, оказался в пустынной нише, освещенной двумя факелами. Гермиона повернулась, чтобы посмотреть на него, и тяжело вздохнула, прежде чем заговорить.
- Рон... Дарио, Даниэлла и я однажды вечером пошли потанцевать в ночной клуб, да. Мы втроем - вместе. Я говорила тебе, что Ниэлла была его сестрой-близнецом, и они были прекрасны, но... Дарио Перес никогда не был моим парнем. Мы были просто друзьями.
- ой. Я думал...
- Я знаю, - прошептала она. - Мы поцеловались. Однажды, и я... мы никогда не были вместе.
Рон засунул руки в карманы и переступил с ноги на ногу.
- Это просто... Я знаю, как сильно ты любила Виктора, а потом встречалась с проклятым Маклаггеном, и... ты заслуживаешь кого-то замечательного, понимаешь? Я хочу, чтобы ты нашла того, кто будет относиться к тебе правильно; относиться к тебе так, как ты заслуживаешь, чтобы относились к тебе.
Карие глаза Гермионы уставились на него, и когда она заговорила, ее голос был почти шепотом.
- Чем я заслуживаю такого отношения?
Он сглотнул. Теперь его сердце колотилось в груди так сильно, что он готов был поклясться, что она, должно быть, это видит.
- Как королева.
Губы Гермионы изогнулись, и он заметил, что она откусила кусочек темно-красного, который был на ней. Ему понравился цвет, но ее губы без него понравились ему еще больше.
- Вряд ли, но я ценю твои чувства.
Уши Рона покраснели, когда он заговорил.
- Я просто хочу сказать, что... ты заслуживаешь парня, который будет хорошо к тебе относиться. Того, кто выслушает и поймет твой большой ум. Того, кто поймет, что, когда ты начинаешь потирать затылок, ты слишком много работаешь и тебе нужен перерыв. Кто-то, кто знает, что ты любишь читать для развлечения и что не все так уж академично. Кто-то, кто знает, что ты на самом деле любишь читать дрянные любовные романы. Кто-то, кто может заставить тебя смеяться. Кто-то, кому не терпится просыпаться каждый день только потому, что он не может дождаться другой минуты, чтобы поговорить с тобой. Кто-то... кто-то вроде него.
Рот Гермионы слегка приоткрылся.
- Рон...
Рон уставился на нее, не двигаясь с места.
- Я просто... думаю, ты этого заслуживаешь, - запинаясь, закончил он.
- Спасибо тебе, - сказала Гермиона, нервно сжимая руки. - Однажды ты тоже заслужишь это.
Рон шагнул к ней, внезапно почувствовав себя храбрым, когда она машинально отступила назад, широко раскрыв глаза.
- Неужели сегодня такой день?
Гермиона посмотрела ему в глаза.
- что?
Она тихонько вскрикнула от удивления, когда он сделал еще один шаг вперед, и она внезапно оказалась прижатой к стене темницы.
- Неужели сегодня тот самый день? - повторил он.
Он оперся руками о каменную стену по обе стороны от ее головы, его взгляд метнулся к ее губам, но он не осмеливался прикоснуться к ней.
- Рон...
Его сердце бешено колотилось в груди, а мозг кричал, чтобы он двигался. Это была плохая идея. Она собиралась рассмеяться ему в лицо, оттолкнуть его и объявить, что это случайность. У него так и чесались пальцы прикоснуться к ней, но он не двинулся с места.
Затем все молитвы, которые он когда-либо возносил каждому божеству, наконец-то были услышаны, потому что она встала на цыпочки и прижалась губами к его губам.
Это было даже лучше, чем он помнил.
Ее губы встретились с его губами, и он не смог сдержать отчаянного стона, вырвавшегося у него - наконец-то! Его руки оторвались от стены, чтобы обхватить ее бедра, впервые за долгое время почувствовав себя живым, и когда она застонала, он отстранился.
- Это не гребаная случайность, - пробормотал он, снова прижимаясь губами к ее губам.
- Хм? - Спросила Гермиона, когда его чудесный рот скользнул вниз по ее горлу.
- Это, - сказал Рон, притягивая ее к себе и прижимая к стене еще сильнее, так что их тела слились воедино на фоне камня. - Это не гребаная случайность.
Он поднял голову, и эти голубые глаза встретились с карими, и он увидел в них желание. Он увидел то, чего ему так не хватало все это время; то, на что он слишком боялся надеяться.
- Поцелуй меня, - прошептала она, и он не колебался.
Его губы впились в ее губы, руки скользнули по ее бокам, и она издала стонущий звук, от которого его охватило вожделение. Не желая, чтобы ему кто-то или что-то мешало, он приподнял ее, обхватив ногами за талию, и потащил в чулан для метел за углом. Дверь за ними захлопнулась, и его губы встретились с ее губами в темноте. Одной рукой он схватил ее за идеальную попку, а другой вцепился в кудряшки, запрокидывая ее голову назад, чтобы насладиться ее шеей.
Гермиона хватала ртом воздух. Она ничего не могла сделать, кроме как чувствовать. Это было слишком сильно, слишком горячо; слишком сильное желание, и она подумала, что вот-вот воспламенится. Его губы были подобны раскаленным углям, которые скользили по ее шее, плечам и обратно ко рту, пробуждая вожделение в каждом прикосновении. Ее ноги все еще были обвиты вокруг его талии, и она чувствовала прохладу камня позади себя, напоминая о том, что она испытывала нечто большее, чем просто похоть. Они были в чулане для метел, подумала она. Она никогда не целовалась в чулане для метел.
Затем обе эти большие руки обхватили ее зад, сжимая, и она взвизгнула от удивления.
- Я обожаю твою попку, - прошептал Рон ей на ухо. - Она такая пухленькая и идеальная, что так и просится, чтобы я прикоснулся к ней.
- Да, - простонала она.
Затем эти руки смело скользнули под ее платье, чтобы лучше обхватить ягодицы, и она снова притянула его губы к своим. Она скользнула руками вниз по его спине, а затем под джемпер, который был на нем, потянула его и стянула через голову. За ней последовала его футболка, а затем ее губы стали целовать его грудь, пальцы скользили по легким золотисто-рыжим завиткам, покрывавшим ее, и он застонал.
Когда эти губы обхватили его сосок, он потерял самообладание. Он крепче сжал ее ягодицы, одной рукой разминая пухлые щечки, а другой поглаживая ее ягодицы. Он нащупал пуговицы на ее левом боку и медленно расстегнул их одну за другой. Ее платье распахнулось выше талии, и его рука скользнула внутрь, смело обхватив грудь. Он прижался к ней еще теснее, вжимаясь в нее бедрами; она застонала.
- Рон, - простонала она.
Затем эти нежные руки расстегнули его ремень и молнию на брюках. У него даже не было времени подумать об этом, пока ее длинные пальцы не обхватили его, и он застонал.
- Бля, да.
Гермиона улыбнулась ему, прижав руку к его груди. Ее ноги все еще были обвиты вокруг его талии, и он все еще держал ее за задницу одной рукой, прижимая ее к стене, а другой обхватывал грудь, так что платье свисало с ее плеча, пока она поглаживала его невероятно твердую эрекцию. Она не сводила с него глаз, пока двигала рукой, наслаждаясь ощущением его тела в своей ладони. Она делала это всего один раз, и Виктор сильно отличался от Рона. Ее пальцы скользнули по его головке, а затем обратно вниз по его члену, когда он начал выпускать маленькие трусики. Рука с его груди медленно, вызывающе скользнула вниз, чтобы присоединиться к своей второй половинке, пока она терла его; терла его яйца, терла его член, поглаживая и дразня, когда его губы прижались к ее горлу.
- Бля, Миона... бля... блядь, блядь...
- Не ругайся, - усмехнулась она.
Он ухмыльнулся.
- Не ругайся! Сейчас действительно самое время...... о, блин, я...
Ее рука гладила его все быстрее и быстрее, а затем она наклонилась и завладела его губами, когда он кончил. Он застонал ей в рот, создавая беспорядок между ними, и поцеловал ее глубоко и страстно. Когда ее руки еще раз нежно погладили его, он проложил дорожку поцелуев вниз по ее подбородку.
- Значит... это не случайность?
Гермиона покраснела.
- мне жаль.
Он приподнял бровь.
- Не совсем то, что парень хотел бы услышать после того, как женщина прикоснулась к его драгоценностям.
- Нет, - прошептала она. - Я не жалею об этом. Мне... мне это даже понравилось. - Она прикусила нижнюю губу, ее взгляд опустился к его паху, и ее щеки вспыхнули.
Щеки Рона были красными от оргазма, но его уши покраснели от ее заявления.
- да?
Она кивнула.
- Прости, что я сказала, что это была случайность. Прости, что я оттолкнула тебя, хотя на самом деле должна был это сделать... ты невероятен, Рон. И это... Я никогда не испытывал ничего подобного, когда была с тобой, и это... напугало меня.
Рон нежно убрал с ее глаз густые локоны.
- Я думаю, ты невероятная. Я всегда думал, что ты никогда не уделишь мне времени, а потом мы целовались, и это было так... так хорошо. Я знаю, что ты слишком хороша для меня. Я всегда это знал. Твой большой сексуальный мозг собирается взорваться и совершить столько замечательных вещей; вещей, которые я никогда не мог себе представить, не говоря уже о том, чтобы сделать, но я хочу быть рядом на каждом шагу. Я не хочу, чтобы ты меня боялась.
Гермиона наклонилась и нежно поцеловала его.
- Я тебя не боюсь, но ты пугаешь меня.
Он в замешательстве наморщил лоб, и она протянула руку, чтобы нежно провести по нему пальцем.
- Ты заставляешь меня чувствовать то, что я не могу выразить словами... ты заставляешь меня забывать думать и... Я ничто, если я не могу думать, если я не могу рационализировать; ты заставляешь меня забыть все эти мысли. Я не слишком хороша для тебя, Рон. Во мне нет ничего особенного. Я просто умница и... иногда я думаю, что если бы ты не спас меня от того тролля, у меня бы уже случился нервный срыв. Я нуждаюсь в тебе гораздо больше, чем ты во мне, и это пугает меня. Ты помогаешь мне оставаться на земле. - Ты не даешь мне слишком много думаешь, от психовать из-за каждой мелочи и я просто - mmpf успешна.
Его губы не дали ей договорить долгим, настойчивым поцелуем, полным обещания. Он прижался своим лбом к ее лбу, когда отпустил ее.
- Заткнись. Ты слишком много думаешь.
Она нервно рассмеялась.
- я знаю.
Рон снова поцеловал ее, на этот раз нежнее, прежде чем поцеловать в щеку.
- Теперь, когда мы выяснили, что мы оба тупые идиоты и оба были неправы во всех отношениях, может, мы уже покончим с этим? Я хочу тебя, Гермиона. Я хочу тебя во всех отношениях. Я хочу друга, который выслушает меня, сварливую мегеру, которая придерется к моим школьным заданиям, и великолепную ведьму в моих объятиях больше, чем я могу выразить словами. Я хочу тебя всю. Я... я не соглашусь ни на что меньшее.
Гермиона наклонилась, чтобы снова погладить его, не сводя с него глаз.
- Я тоже. Ты будешь моим парнем, Рональд Уизли?
Губы Рона снова встретились с ее губами, и она провела руками по его спине, любуясь плавными изгибами.
- Как ты думаешь, о чем я говорил все это время? Знаешь, для самой умной ведьмы нашего времени ты иногда бываешь ужасно глупой.
Она шлепнула его по руке, и он улыбнулся, снова целуя ее.
Звук часов, пробивших полночь, заставил их вздрогнуть, и она покраснела.
- Нам пора возвращаться в Гриффиндор.
- Может быть, вечеринка все еще продолжается, - предположил Рон. - Мы можем потанцевать еще немного. Ты выглядишь потрясающе сегодня.
- Я купила его, когда ходила по магазинам с Джинни и Флер.
- Я никогда не думал, что туфли могут быть сексуальными, - признался он, протягивая руку и дотрагиваясь до черных туфель на каблуке, которые все еще были у него на бедрах.
Гермиона улыбнулась.
- Мои ноги в них просто сводят меня с ума, но, думаю, оно того стоит.
Рон медленно опустил ее обратно на землю, пока она поправляла платье, застегивая его сбоку, и применил очищающее заклинание к ним обоим. Рон застегнул молнию на себе, прежде чем нашел свою футболку и стянул ее через голову, улыбнувшись, когда увидел, что Гермиона натягивает его свитер поверх своего.
- Замерзла?
Она кивнула.
- Да. - Рука Рона обвилась вокруг нее, и она прижалась к нему с мягкой улыбкой на лице. - Мне нравится носить твои джемпера.
Рон притянул ее к своим губам, чтобы поцеловать.
- Мне тоже нравится, когда ты их носишь. - Он переплел свои пальцы с ее, крепко держа обе ее руки, и улыбнулся ей в губы. - Гермиона?
- Хм?
Рон нежно коснулся губами ее губ, дразня.
- Это лучшая проклятая случайность, которая когда-либо случалась.
Ее губы изогнулись в улыбке, и он подумал, что она никогда еще не выглядела так прекрасно. Когда она обняла его за талию, когда они выходили из кладовки, он почувствовал удовлетворение. Эта удивительная женщина рядом с ним хотела его, и впервые за долгое время, которое он не мог припомнить, он почувствовал, что заслуживает всего этого, каждой частички ее.
И он никогда еще не чувствовал себя таким счастливым.
***
Гарри и Джинни покинули вечеринку, держась за руки и смеясь. Они дошли до конца зала, прежде чем Гарри посадил Джинни к себе на спину, чтобы нести ее как на спине поросенка. Она обвила руками его шею и поцеловала в щеку.
- Ты самый лучший.
Гарри повернул голову и улыбнулся ей.
- И тебе повезло, что ты такая маленькая.
Она улыбнулась и хлопнула его по плечу.
- Вперед, благородный скакун!
Он усмехнулся, неся ее через подземелье и поднимаясь по лестнице. Когда они поднялись на четвертый этаж, Джинни соскользнула с его спины и взяла его за руку.
- Ладно, слишком много ступенек. Я не буду заставлять тебя нести меня по всем.
Гарри переплел свои пальцы с ее и потянул ее в нишу рядом с лестницей, крепко целуя. Его руки гладили ее по спине, пальцы играли с прядями волос, выбившимися из конского хвоста, пока он целовал ее. На вкус она была как шоколад, а на запах - как цветы, и ему хотелось нежиться в ее объятиях. Он поцеловал уголки ее губ, подбородок, шею, нащупал пульс на ее горле и тихо вздохнул.
- Ммм, прекрати, - прошептала она, сжимая его рубашку в кулаки. - Комендантский час и так уже давно закончился.
Он еще раз прикусил ее губы, прежде чем неохотно отпустил.
- Я забыл.
Заметив ее взгляд, он вытащил из кармана маленький кусочек материи и с помощью волшебной палочки вернул ему нормальный размер, стряхнув мерцающее сияние, которое было его мантией-невидимкой. Джинни улыбнулась, когда он обернул его вокруг них обоих.
- Тебе придется держаться поближе, - прошептал он, прикусывая ее ушко.
Джинни улыбнулась и слегка прижалась к нему, так что ему пришлось обнять ее за талию, пока они шли. Она чувствовала, как он стоит у нее за спиной, как его твердый член прижимается к ее пояснице, и она прижалась к нему, наслаждаясь звуком его учащенного дыхания. Он скользнул руками по ее животу и обхватил его через рубашку, и она прислонилась к нему спиной.