Дэвид Харрис все же взял диктофон с собой, хотя и понимал его бесполезность. Источник предупредил: никаких записывающих устройств, никаких камер, даже телефон лучше оставить. "Если хочешь услышать эту историю, приезжай с ручкой и блокнотом, как делали в старые добрые времена."
Старые добрые времена. Харрис усмехнулся, глядя в окно джипа на влажные джунгли Лусона. За двадцать лет в журналистике он повидал немало, но история, которую обещал Коннолли, обещала стать чем-то особенным.
"Дэвид, это может быть твоя Пулитцеровская премия," - говорил тот три недели назад в баре на Манхэттене, понижая голос и озираясь по сторонам. "Банковский менеджер, бывший инсайдер крупнейшей финансовой аферы десятилетия. Помнишь дело Уэствард Партнерс ? То, что ты так и не смог довести до конца? Так вот, этот парень утверждает, что знает, через какие офшорные схемы отмывались деньги. Те самые цепочки, которые ты пытался распутать три года назад. У него есть документы."
Коннолли работал в Reuters и слыл надежным источником. За годы сотрудничества он ни разу не подсунул Харрису липу. Но на этот раз что-то в его поведении насторожило - слишком уж он был настойчив, слишком точно знал детали поездки.
"Почему именно я?" - спросил тогда Харрис.
"Потому что ты специализируешься на финансовых махинациях. И потому что он согласился говорить только с тобой. Читал твои материалы по Уэствард Партнерс, впечатлился."
Джип свернул с главной дороги на узкую тропу. Водитель молчал всю дорогу, изредка поглядывая в зеркало заднего вида. Харрис заметил, что под приборной панелью что-то блеснуло - возможно, оружие.
Бунгало появилось внезапно - небольшой домик на низких сваях, почти скрытый в зеленой чаще. Ничего особенного, если не считать двух мужчин в светлых рубашках, которые неспешно патрулировали периметр.
Обыск был вежливым, но тщательным. Изъяли телефон, планшет, даже электронные часы. Харрис покорно поднял руки, размышляя о том, что привело его на эту лесную поляну за тысячи миль от дома.
Один из охранников жестом пригласил Харриса пройти в дом. Внутри было прохладно и сумрачно, где-то капала вода в пластиковый таз . Ровно , будто метроном. В углу тихо гудел кондиционер.
Простая мебель, несколько книг на полке, медицинские приборы у кровати.
На кровати лежал европеец средних лет - когда-то, видимо, крепкий мужчина, теперь изможденный болезнью. Седые волосы, серые глаза, бледная кожа с нездоровым оттенком.
- Мистер Харрис? Наконец-то. - Голос хриплый, но твердый. - Меня зовут Роберт Кэмпбелл. Полагаю, что ваш источник кое-что про меня сообщил. Например, о том, что раньше я был банкиром. А теперь... теперь я хочу рассказать вам историю, которая изменит ваше представление о том, как устроен мир. Понимаю , что вы устали с дороги , но времени у нас мало.
Харрис достал блокнот, рука на секунду замерла над страницей. Ручка щёлкнула сама по себе. Он вздрогнул, но виду не подал.
- Я пока не знаю, стоит ли мне вас слушать, - сказал он честно. - Но обещаю, не остановлюсь, пока не дослушаю до конца.
- Начнем с 2008 года, - сказал Кэмпбелл, прикрывая глаза. - Финансовый кризис. Помните? Крупные шишки остались при своих, а мы, мелкие рыбешки, оказались на улице. Два года после кризиса, компенсация почти закончилась, резюме отправлял везде - от Deutsche Bank до местных кредитных союзов. Ничего. Сорок два года, пятнадцать лет опыта, рекомендации - и полное равнодушие рынка.
Кэмпбелл потянулся к стакану с водой.
- И вот к моему столику в баре подсаживается мужчина. Лет пятидесяти, неприметный, в сером костюме. Заказывает виски, начинает разговор о погоде. А потом, совершенно естественно, переводит тему на кризис. Очень скоро я рассказываю ему про внутреннюю кухню банковской системы - детали, которые знают только инсайдеры. Он был профессионал.
- Он задавал конкретные вопросы?
- Нет, в том-то и дело. Просто слушал и изредка кивал. Через два дня он снова появился, предложил работу в Group-6. Консалтинг по финансовым рискам, хороший оклад, трехлетний контракт.
- И вы согласились?
- А у меня был выбор? К тому же человек произвел впечатление серьезного профессионала. Офис в Женеве, рекомендации, медицинская страховка.
Кэмпбелл замолчал на несколько минут.
- И вот я в Женеве. После подписания контракта началось тестирование. Психологические тесты на стрессоустойчивость и корпоративную лояльность. Смоделированные конфликтные ситуации, ролевые игры. Показывали фотографии жертв катастроф - измеряли эмоциональные реакции. Потом практический тест: составить финансовую модель с условием увольнения трети персонала для максимизации прибыли. Я это сделал без колебаний. Медицинское обследование, детектор лжи, нейропсихологические тесты с электродами на голове - измеряли реакции мозга на разные стимулы. На финальном этапе подписал соглашение о конфиденциальности на тридцать страниц с пунктами о "других мерах" за разглашение информации.
- Обычная практика для секретных проектов.
- Да, так и было задумано. Первые годы все выглядело как обещали - анализ финансовых рисков для крупных корпораций. Но потом мне дали проект по моделированию греческого долгового кризиса. Я предсказал обвал с точностью до недели. А потом мне дали понять, что операции с кредитными свопами могли бы... ускорить процесс.
- И вы это сделали?
- Да. - Голос Кэмпбелла стал тише. - Несколько тысяч греков потеряли работу на месяц раньше, чем могли бы. Но мне объяснили - мы не рушим, мы корректируем.
Воздух в комнате казался густым, тяжелым.
- В 2014-м меня включили в особую группу для нового проекта. Сказали - моделирование автономных сообществ в кризисных ситуациях. Полевая лаборатория на удаленных островах. Заказчик - разведка ВМС США.
- Звучит разумно.
- Да, так и было задумано. Экспериментальные поселения для отработки технологий выживания при полной изоляции от внешнего мира. Я должен был обсчитывать экономику такого сообщества.
Кэмпбелл прикрыл глаза.
- К тому времени у меня не было иллюзий - Group-6 не очень охотно отпускает людей, которые знают слишком много. Но работа казалась интересной. Подписал новый контракт, прошел дополнительные медицинские обследования, получил прививки - чума, оспа, тиф, туберкулез. Плюс современные вакцины от гепатита, менингита. Готовили очень тщательно.
- Для работы на островах?
- Так они объясняли. Труднодоступные локации . Тропические болезни, минимум медицинской помощи.
Медицинские приборы тихо попискивали. Харрис записывал, но что-то в рассказе его беспокоило.
- Мистер Кэмпбелл, - перебил он, - я приехал сюда не для того, чтобы слушать про разведывательные эксперименты на островах. Это может быть интересно, но без доказательств это просто теории. Я специализируюсь на финансовых махинациях с документальными подтверждениями.
- Подождите. - Кэмпбелл приподнялся на подушках. - Откуда ваш Коннолли знал, где меня найти? Как узнал про мою болезнь, про это место? И главное - почему именно вы, именно сейчас?
Харрис нахмурился. Действительно, эти вопросы его уже беспокоили.
- А что если я скажу вам, мистер Харрис, - продолжал Кэмпбелл тихо, - что Group-6 финансировалась через те же банковские структуры, которые вы расследовали в деле Уэствард Партнерс ? Что ваши материалы, ваша работа помогли им создать отмывочные схемы для этого проекта? Вы хотите знать правду о том, как вас использовали?
Глава 2. Переход
Харрис отложил ручку и посмотрел на Кэмпбелла. В комнате стало тихо, только монотонно гудел кондиционер .
- Уэствард Партнерс, - сказал он наконец. - Три года работы. Источники, которые мне доверились. Репутация, которую поставил на карту.
- И все это шло на финансирование проекта, о котором вы даже не подозревали.
Харрис взял ручку обратно. Ладони были влажными от пота.
- Хорошо. Расскажите про ваш специальный проект. Что именно вы должны были обсчитывать на этих островах?
Кэмпбелл медленно сел на краю кровати. Лицо серое, но глаза ясные.
- В начале 2015-го меня вызвали к руководству. Сказали - переход на новый уровень доступа. Моих навыков планирования требует проект исключительной важности. Оклад удваивается, контракт на три года, но условия особые.
- Какие условия?
- Полная изоляция на год . Никаких контактов с внешним миром, кроме как через служебные каналы. Новое медицинское обследование, расширенная вакцинация, психологическая подготовка к работе в экстремальных условиях.
Медицинские приборы тихо попискивали. Харрис записывал, чувствуя, как рубашка прилипает к спине.
- Я подписал. Мне особо нечего было терять. Да и любопытно стало - что такого особенного требует таких мер предосторожности.
- И что вам сказали?
- Сначала общие слова. Экспериментальная колония для отработки технологий автономного выживания. Место - удаленный архипелаг в Атлантике. Задача - просчитать экономическую модель сообщества, полностью изолированного от внешних поставок.
Кэмпбелл потянулся к воде, руки дрожали едва заметно.
- Звучало логично. ВМС США готовятся к кризисным сценариям - климатические катастрофы, экономический коллапс, военные конфликты. Нужны данные о том, как малые группы людей выживают в условиях полной автономии.
- Но что-то было не так?
- Детали не сходились. Прививки от чумы и оспы для работы в XXI веке. Курсы средневековой латыни как часть подготовки. Занятия по истории Европы XVI столетия.
Харрис поднял голову от блокнота.
- Как это объясняли?
- Исторический контекст проекта. Изучение того, как европейские колонисты осваивали новые территории. Мы должны были воспроизвести их опыт, но с современными знаниями.
За окном что-то хрустнуло - охранник проходил мимо дома.
- А потом, за неделю до отъезда, меня пригласили на финальный брифинг. Небольшой кинозал в подвале женевского офиса. Меня усадили в кресло, погасили свет.
Кэмпбелл замолчал. Харрис ждал.
- На экране появилось изображение - качество плохое, явно снято на телефон через иллюминатор корабля. Океан, солнце, обычная морская гладь. А потом в кадре появился корабль.
- Какой корабль?
- Галеон XVI века. Высокие мачты, резной нос, паруса с гербами , на корме развевался красный флаг с прямым белым крестом. Корабль выглядел как настоящий . Я видел такие только в музеях.
Воздух в комнате стал плотнее. Харрис почувствовал, как учащается пульс.
- Камера повернулась, и я увидел второй корабль. Современный грузопассажирский теплоход. Они шли рядом, по одной воде, под одним небом. Как будто встретились случайно.
- Монтаж?
- Я тоже так подумал. Но тогда заговорил куратор проекта. Сказал: "Мистер Кэмпбелл, то, что вы видите, снято три месяца назад в точке с координатами..." - он назвал цифры - "...в Атлантическом океане. Галеон формально ходит под флагом Савойи. Но принадлежит подразделению Group-6 , которое назыаается Ordo Vesperae (Сумеречный орден). Год съемки - 1574."
Харрис отложил ручку.
- Путешествие во времени.
- Пространственно-временная аномалия. Червоточина. Они называли ее "окном". Точка в океане, где два временных континуума соприкасаются раз в месяц на несколько часов. Достаточно долго, чтобы провести небольшой конвой.
Кондиционер на секунду заглох, потом снова загудел. В наступившей тишине было слышно, как капает вода с крыши. Харрис отметил , что ритм капель совпадает с биением сердца.
- Мистер Кэмпбелл, - сказал Харрис медленно, - вы понимаете, что говорите?
- Понимаю. И понимаю, что вы мне не верите. Я тоже не верил. Сидел в том кресле и думал - либо это розыгрыш, либо спецэффекты, либо я схожу с ума.
- А потом?
- А потом куратор включил свет и сказал: "У вас есть час на размышления. После этого либо вы с нами и становитесь частью самого амбициозного проекта в истории человечества, либо... Впрочем, я уверен, что вы примете правильное решение."
Кэмпбелл встал и подошел к окну. За стеклом темнели джунгли.
- Час я провел в коридоре, глядя в стену. Думал о том, что если это правда, то я стану свидетелем чуда. А если ложь, то в лучшем случае попаду в психиатрическую клинику. В худшем...
- И что решили?
- Что мне нечего терять. Здесь меня никто не ждёт. А тут предлагают стать архитектором целой цивилизации. Даже если это бред - интересный бред.
Кэмпбелл вернулся к кровати и сел.
- Март 2015-го, мистер Харрис. День, который изменил мою жизнь навсегда. Меня отвезли в порт - не скажу в каком городе. Там стоял грузопассажирский корабль, внешне переделанный под океанографическое судно. На борту было двести пятьдесят человек - экономисты, инженеры, врачи, строители. Все ехали обустраивать колонию на удаленных островах.
Глава 3. Корабль
- Всех нас собрали в конференц-зале перед отходом.
Харрис и Кэмпбелл устроились в плетеных креслах на веранде . Между ними стоял столик с легкими закусками. Молчаливый охранник принес термос с кофе и кофейные чашки . Парило , но было терпимо. Пульсоксиметр на пальце Кемпбелла тихо попискивал.
- Капитан корабля- жилистый норвежец с выцветшими от соли глазами - говорил коротко и без лишних слов. - продолжил Кэмпбелл .
- Переход займет три дня. В точке назначения погодные условия могут быть сложными. Во время транзита пассажирам предписано оставаться в каютах до особого распоряжения.
Он сделал паузу, оглядел нас внимательно.
- Еще одно. В момент перехода у некоторых могут возникнуть временные недомогания. Кратковременная тошнота, дизориентация, возможно легкие галлюцинации. Не волнуйтесь - это нормальная реакция организма. Все пройдет в течение нескольких минут. Если симптомы усилятся, немедленно обращайтесь к медицинскому персоналу.
Никто не задавал вопросов. Мы все знали, куда плывем. Но слова капитана заставили задуматься - что именно происходит с человеческим телом при прохождении сквозь червоточину ?
Моя каюта была на третьей палубе - узкая, как гроб, но с иллюминатором. Койка, умывальник, небольшой столик, прикрученный к переборке. Пахло машинным маслом и краской. На столике лежала папка с материалами проекта - карты островов, климатические данные . Все выглядело обыденно, почти банально. Трудно было поверить, что через несколько дней я буду дышать воздухом XVI века.
В первый день море было спокойное. Я читал отчеты, делал пометки, привыкал к мерной качке. Данные были детальными - численность населения каждого острова, основные занятия, религиозные праздники, даже списки местных должностных лиц. Group-6 готовилась основательно.
За обедом в кают-компании я познакомился с другими специалистами. Врач из Гамбурга -доктор Фогель, тощий, нервный, все время поправлял очки. Инженер-строитель из Детройта - массивный мужчина с мозолистыми руками, говорил медленно и обдуманно. Агроном из Новой Зеландии - молодая женщина с короткими волосами и цепким взглядом.
- Первый раз работаете с... временными проектами? - спросил врач, осторожно подбирая слова.
- Первый, - признался я. - А вы?
- Второй . Уже был на островах. - Он снял очки, протер стекла. - Привыкнуть можно. Главное - помнить о гигиене и не есть ничего сырого.
Агроном засмеялась:
- Доктор Фогель всех пугает дизентерией. А на самом деле XVI век не так плох. По крайней мере, воздух чище нашего.
Все говорили осторожно, общими фразами. Каждый понимал - проект секретный. Но между строк читалось любопытство, смешанное с тревогой. Все мы шли в неизвестность.
На второй день качка усилилась. Многих начало подташнивать, в коридорах стало тише. Я вышел на палубу подышать воздухом. Океан серый, бесконечный, волны с белыми гребнями. Матросы проверяли крепления груза, работали молча и быстро. Заметил, что все они носили странные браслеты - толстые, с мигающими индикаторами.
- Биометрические датчики, - объяснил голос за спиной.
Я обернулся. Высокий мужчина в темном свитере, седая стриженая борода, внимательные глаза за стеклами очков.
- Я доктор Штайнберг- представился он . - Начальник медицинского направления.
Эти датчики отслеживают общие показатели и передают данные в компьютер , перемещение через временную аномалию - это нагрузка на организм- добавил он. - подобные датчики перед транзитом получит каждый. По прибытии они будут заменены чипами.
- Вообще, насколько этот транзит опасен?
- Не более чем полет на самолете. Но могут отмечаться побочные явления. Некоторые говорят, что видели свое детство. Или умерших родственников. Мозг пытается справиться с невозможным.
Мы постояли молча, глядя на воду.
- Вы совсем не волнуетесь? - спросил я.
- Всегда волнуюсь. Но это лучше, чем скука в клинике Гамбурга. - Штайнберг усмехнулся. - А вы?
- Немного, - признался я. - Все-таки не каждый день попадаешь в XVI век.
- Главное - помнить, что мы там не туристы. Мы строители нового мира. Или старого - как посмотреть.
Вечером второго дня меня вызвали в медицинский блок для финальной проверки. Небольшая каюта, набитая аппаратурой. Штайнберг проверил давление, пульс, реакцию зрачков. Задавал странные вопросы - помню ли я свое имя, год рождения, где работал до Group-6.
- Зачем это? - спросил я.
- Иногда даже перед зоной перехода люди путаются. Временная дезориентация. Мы должны быть уверены, что вы останетесь собой.
Он протянул мне браслет - тяжелый, с экранчиком и множеством индикаторов.
- Теперь он ваш. Он будет следить за вашим состоянием и в случае необходимости подаст сигнал.
Третий день начался с объявления по трансляции. Капитан просил всех пассажиров оставаться в каютах до дальнейших указаний. Особые условия плавания.
Я лежал на койке и перечитывал инструкцию по технике безопасности. В основном стандартные правила, но несколько пунктов выделялись. "При появлении необычных голосов не реагируйте." "Если видите людей, которых на корабле быть не может, закройте глаза и считайте до десяти. Можете держаться за неподвижные предметы." "Ни при каких обстоятельствах не пытайтесь выйти из каюты во время перехода."
В десять утра браслет начал мигать желтым светом. Приготовиться. Сердце забилось чаще.
В одиннадцать утра двигатель изменил ритм. Не остановился - как будто перешел в другой регистр . Сложно объяснить. Вибрация стала другой, словно корабль попал в воду иной плотности. Я поднялся с койки, подошел к иллюминатору. Океан выглядел как прежде, но что-то в воздухе изменилось.
А потом меня стало тошнить. Внезапно, без предупреждения. Не морская болезнь - что-то другое. Ощущение, что тело пытается быть в двух местах одновременно. Из соседних кают слышались стоны, чей-то сдавленный крик. Кто-то стучал в переборку .
Браслет мигал красным. На маленьком экране появились цифры - пульс 140, давление скачет. Я сел на койку, взялся за поручни. В глазах мелькали странные образы - лицо матери, которая умерла пять лет назад, офис в Филадельфии , где я когда-то работал, улица из детства. И вдруг ручка, лежавшая на столике, щёлкнула сама по себе.
Это длилось вечность. Или минут пять - трудно сказать. Время потеряло смысл. А потом все прекратилось. Двигатель заработал нормально, тошнота прошла. Видения исчезли как дым. Браслет снова мигал зеленым.
Я умылся холодной водой и снова подошел к иллюминатору. Вода слегка рябила .
В час дня нас вызвали на палубу.Воздух. Он стал другим. Более чистым, с каким-то древним запахом. Запахом мира, в котором нет заводских труб и автомобильных выхлопов. Возможно это было самовнушение.
Пассажиры выходили медленно, осторожно. У некоторых были бледные лица, расширенные зрачки. Агроном из Новой Зеландии плакала, но улыбалась.
- Видела отца, - сказала она. - Он умер, когда мне было семь. Смотрел и молчал.
Океан был тот же, но небо казалось выше. Я вдохнул полной грудью и сразу понял: мы в XVI веке.
Кто-то ахнул от удивления. Почти прямо по курсу , ближе к правому борту к нам приближался корабль. Высокие мачты, прямоугольные паруса, узнаваемые очертания галеона.
- Внимание, к нам подходит "Vigilante Domini Primo", -объявили по корабельной трансляции. - Наш конвой.
Галеон приближался медленно, величественно. На мачте развевался флаг - красное поле, белый крест. Савойский флаг, как объясняли на инструктаже. Хорошая маскировка для португальских вод XVI века. Легкий дым , идущий от кормы судна показывал , что дизельный двигатель также работает.
Через минуту выяснилось , что паруса галеона закрывали от нас еще один необычный для этих мест объект. Плавучую платформу , размером с несколько буровых установок. Антенны, краны, причальные сооружения. Наш корабль направлялся к ней .
- Перевалочная база, - объяснил капитан. - Склады, мастерские, связь с основным миром. Охрана "окна". Все грузы проходят через нее.
Операция разгрузки заняла четыре часа. Контейнеры с оборудованием, ящики с медикаментами, запечатанные емкости с чем-то, что грузили особенно осторожно. Команда платформы работала профессионально - каждый знал свою задачу. На верхних палубах виднелись пулеметные гнезда и радары. Это была настоящая крепость посреди океана XVI века.
- Красивый корабль, - заметил доктор Штайнберг, кивая на галеон.
- И смертоносный, - добавил доктор Фогель , который облокотившись о леера наблюдал за погрузкой. - Видите на носу и на корме что-то скрыто под парусиновыми чехлами? Это "Bushmaster". Сорокамиллиметровые автоматические пушки. Если понадобится, он сможет пустить ко дну целую флотилию.
Галеон лег на параллельный курс. Теперь были видны фигуры на палубах - люди в одежде , стилизованной под исторические костюмы, но с современным оружием. Странное сочетание XVI и XXI веков.
- Через 48 часов будем на островах, - сообщил капитан по судовой трансляции . - Добро пожаловать в прошлое, господа.
Глава 4. Острова
Остров Пику показался на рассвете - темная гора, поднимающаяся из океана. Белые пятна построек цеплялись за склоны, дымки поднимались от очагов. Выглядел остров мирно, но этот вид был обманчив ..
Капитан галеона сообщил по радио точку швартовки. Небольшая гавань на восточном берегу, огороженная новенькой каменной дамбой. Наш корабль медленно входил в бухту, и я заметил - на причале никого из местных не было. Только люди в современной одежде.
- Где португальцы? - спросил я доктора Штайнберга.
- В своем секторе, - ответил он спокойно. - У нас строгое разделение зон.
На причале нас встречал высокий мужчина в походной одежде современного покроя, но из грубой ткани. Лет сорока пяти, спокойные серые глаза, короткая борода с проседью.
- Доктор Мэррик, координатор колонии, - представился он. - Добро пожаловать на Пику.
В руках у него был планшет в кожаном чехле. За спиной стояли двое в светлых рубашках - охрана, судя по выправке.
- Переход прошел нормально, - сообщил ему доктор Штайнберг . - Несколько случаев дезориентации, но все в пределах допустимого.
- Отлично. Тогда приступим к размещению. У нас график плотный.
Разгрузка началась немедленно.
На причале как-то незаметно появились грузчики работали быстро и молча - португальцы в простой одежде, под присмотром наших людей. Местные не поднимали глаз, не разговаривали между собой. Дисциплина была идеальной.
- Они всегда так тихо работают? - спросил я у Мэррика.
- Мы объяснили правила с самого начала. Работа выполняется качественно и без лишних разговоров. Взамен медицинская помощь, справедливая оплата, защита от внешних угроз.
- А если кто-то нарушает правила?
- Таких случаев почти не было. Люди XVI века понимают иерархию.
Мне выделили комнату в административном здании - каменном доме в центре колонистского квартала. Стены толстые, окна узкие, но внутри все современное. Кондиционер гудел тихо, на столе стоял компьютер.
- Ваш участок работы, - сказал Мэррик, открывая передо мной дверь. - Экономическое планирование для семиста восьмидесяти трех колонистов и тысячи ста пятнадцати местных. Цифры точные - мы ведем строгий учет населения.
За окном простирался двор, обнесенный высокой стеной. За стеной виднелись крыши португальского квартала - скученные, покрытые потемневшей черепицей.
- У вас здесь разделение? - спросил я.
- Безопасность. Португальцы XVI века - не мирные землепашцы. Это народ, который колонизирует другие континенты. Потенциально опасные люди. Мягкое, но непреодолимое разделение - лучший способ избежать конфликтов.
На столе лежала папка с отчетами. Я открыл первую страницу - детальная статистика производства, но структура была странной. Все важное производили колонисты, местным доставались простейшие операции.
- Рыболовство, сельское хозяйство, строительные работы, - пояснил Мэррик. - Португальцы обеспечивают физический труд. Мы - планирование, технологии, управление.
- А торговля? Связи с другими островами?
- Прекращены полностью. Полная информационная блокада. Ни одна лодка не покидает архипелага без разрешения.
- Но это вызовет подозрения в Лиссабоне.
- Несомненно. Мы рассчитываем на два года до серьезного вмешательства. За это время острова будут укреплены настолько, что любое вторжение станет крайне затратным.
Вечером меня пригласили в трапезную колонистов. Просторный зал с длинными столами, где ели только наши люди. Португальцы питались в своем секторе - я видел дымки над их кварталом, слышал приглушенные голоса.
- Не скучаете по дому? - спросил я инженера Карлсона.
- По какому дому? - Он разрезал кусок мяса методично, без спешки. - Детройт умирает, семья распалась, работы нет. А здесь я строю крепость. Настоящую. Которая простоит века.
- А местные? Как они воспринимают... изменения?
- Спокойно. Мы лечим их детей от болезней, которые раньше были смертельными. Взамен они работают и не задают лишних вопросов.
Из окна трапезной был виден португальский квартал. Тусклый свет в окнах, фигуры людей, которые рано ложились спать после трудового дня.
- А если кто-то из них попытается покинуть остров?
- Этого не происходит, - вмешался в разговор Мэррик. - Здесь них есть все необходимое.
После ужина мы прошли через КПП в португальский квартал. Проверка документов, досмотр, вежливые, но настойчивые вопросы о цели визита.
Улицы были узкими, дома теснились друг к другу. Пахло дымом, рыбой, немытыми телами. Несколько мужчин сидели у дверей домов, курили трубки, говорили вполголоса. При виде нас замолкали, вставали, кланялись.
- Boa noite, senhor doutor, - произнес один из них.
- Добрый вечер, Мануэл, - ответил Мэррик на португальском. - Как дела у семьи?
- Все хорошо, сеньор. Жена выздоровела, дочь учится грамоте. Спасибо за лекарства.
- Рад слышать. Работы завтра много - готовьтесь.
Мы прошли дальше. Мануэл проводил нас взглядом, потом снова сел к дому.
- Он доволен? - спросил я.
- Он понимает реальность. Жена была при смерти от лихорадки. Наши врачи ее спасли. Дочь получает образование, которое было недоступно их семье. Это справедливый обмен.
- А школа?
- Дети изучают латынь, арифметику, основы неоплатонической философии. Готовим новое поколение, которое органично впишется в структуру колонии.
Мы остановились у небольшой церкви на площади. Двери были заперты, окна темные.
- А священники?
- На Пику их было мало - всего двое. Один согласился сотрудничать после... убедительной беседы. Другой умер от сердечного приступа. Стресс, возраст.
- Инквизиторы? Иезуиты?
- На таком маленьком острове их не было. Но на Сан-Мигеле ситуация сложнее. Там работает специальная группа.
Мы поднялись на холм, где стояла небольшая крепость - новая, с толстыми стенами и современными укреплениями, замаскированными под исторические. В амбразурах поблескивали стволы орудий.
- Сколько людей в гарнизоне? - спросил я.
- Сто двадцать. Плюс ополчение из колонистов в случае необходимости. Местных к оружию не допускаем.
С холма был виден весь остров - наш квартал с ровными улицами и электрическим освещением, португальский сектор с кривыми переулками и тусклыми огнями, порт с современными кранами и складами.
- Красиво, - заметил я.
- Функционально, - поправил Мэррик. - Каждый на своем месте, каждый приносит пользу. Никаких социальных конфликтов .
- А если португальцы попытаются организовать сопротивление?
Мэррик посмотрел на меня спокойно.
- Мистер Кэмпбелл, эти люди видели, как наша медицина спасает их детей. Они знают, что наши корабли непобедимы. Они понимают - сопротивление бессмысленно. Зачем бороться с теми, кто дает тебе лучшую жизнь?
В своей комнате я сидел у окна, глядя на огни португальского квартала. Мягкая, но непреодолимая сила. Никакой жестокости, никакого принуждения. Только четкие правила и понимание последствий их нарушения.
На столе лежали экономические отчеты. Цифры показывали стабильность. И тут ручка ,лежавшая на столе щелкнула. Сама по себе.
Глава 5. Контроль
- Скажу вам , что эта история выглядит вполне увлекательно , - сказал Харрис , когда они решили неторопливо прогуляться вокруг бунгало . - пора размяться , - сообщил ему Кэмпбелл , осторожно потягиваясь. Из окружающих джунглей донесся громкий крик какой-то птицы . Было влажно , но терпимо . В поле зрения постоянно ненавязчиво маячил один из охранников .
- На следующий день мне показали устройство колонии изнутри. - продолжил Кэмпбелл . Харрис старался успевать записывать на ходу . - Административный центр оказался только частью большого комплекса, спрятанного за каменными стенами.
- Восемьсот человек требуют серьезной инфраструктуры, - объяснил доктор Мэррик, ведя меня по коридорам. - И это только в первый год . Нельзя просто высадить их на пустом острове и ждать результатов.
Жилой блок состоял из небольших квартир - спальня, рабочий кабинет, санузел. Ничего лишнего, но комфортно . Помещения были снабжены переносными кондиционерами.
- Электричество от солнечных батарей и дизельных генераторов, - пояснил Мэррик. - Водопровод, канализация, локальный интернет для служебных нужд. Современные удобства под историческим фасадом.
Центр досуга размещался в бывшем монастыре - просторные залы с высокими сводами, но внутри спортзал, бильярдные столы, игровые автоматы. В углу стояло пианино, на стенах - репродукции картин.
- Люди должны расслабляться после работы, - сказал Мэррик. - Изоляция создает психологическое напряжение. Досуг - клапан безопасности.
Библиотека занимала два этажа. Книги на нескольких языках, журналы, газеты из XXI века - правда, с задержкой в несколько месяцев. За столами сидели колонисты, читали, делали заметки.
- Информационная диета, - объяснил библиотекарь, пожилой мужчина в очках. - Новости фильтруем - убираем слишком болезненные темы, которые могут повлиять на моральный дух.
- Цензура?
- Редактирование. Зачем людям знать о терактах или экономических кризисах в мире, который они временно покинули?
В медицинском блоке работали пять врачей и десяток медсестер. Современное оборудование, операционная, стоматологический кабинет. В углу здания размещались кабинеты психологов.
- Обязательные еженедельные беседы, - объяснил доктор Фогель. - Профилактика депрессии, тревожных расстройств, конфликтов между сотрудниками. Жизнь в изоляции требует постоянного мониторинга психического здоровья.
- А что с теми, кому нужна серьезная помощь?
- Есть специальное отделение в подвале. Пациенты с острыми расстройствами, временной дезориентацией. Стандартная психиатрическая помощь.
Нас провели в центр мониторинга - небольшое здание рядом с административным корпусом. Внутри несколько мониторов и компьютеров, дежурный техник.
- Биометрические чипы всех жителей острова, - объяснил он. - Местоположение, основные медицинские показатели. Безопасность в условиях изоляции.
На экранах мигали цветные точки - карта острова в реальном времени.
- Что отслеживаете?
- Пульс, давление, температуру тела. Если у кого-то проблемы со здоровьем, система подает сигнал медслужбе.
- А поведенческие аспекты?
Техник пожал плечами.
- Только критические состояния. Если уровень стресса зашкаливает - отправляем к психологу. Профилактика.
Простая, понятная система. Ничего особенного.
После обеда мне показали оборонительные сооружения. За три года Ordo превратила Пику в неприступную крепость. Новые стены вокруг колонистского квартала, замаскированные под исторические укрепления. В амбразурах - пулеметы под чехлами.
- Сто двадцать человек гарнизона, - сообщил комендант, коренастый мужчина с военной выправкой. Командор Рильке - отставник из KSK , спецназа бундесвера. - Автоматические пушки, минометы, станковые гранатометы. Плюс система раннего обнаружения.
Над островом на высоте двухсот метров висел аэростат - серебристый шар с антеннами и камерами. Почти незаметный с земли, но оттуда просматривались все подходы к острову на расстояние до тридцати пяти миль .
- Патрульные катера обходят вокруг острова каждые четыре часа, - продолжал комендант. - Дроны работают в автономном режиме. Ни одна лодка не подойдет незамеченной.
- А если появится большая эскадра?
- У нас есть время подготовиться. Аэростат засечет корабли за семь часов до подхода. Этого достаточно для приведения гарнизона в боевую готовность.
Вечером в клубе я беседовал с другими специалистами. Инженеры, врачи, администраторы - все выглядели довольными жизнью.
- Работа интересная, условия хорошие, перспективы ясные, - говорил геолог из Канады. - В нашем времени пришлось бы всю жизнь писать отчеты для корпораций. А здесь строим будущее.