Мой дед был необыкновенно образованным человеком. После своей смерти он оставил целую библиотеку книг, совершенно различного толка - от Конан дойля, до трудов по устройству двигателей локомотива, от маркса, до исторических монографий про наполеона.
Однажды, копаясь среди этих томов, я наткнулся на очень древнюю книгу - казалось, она так и развалится в руках. Книга была написана на неизвестном мне языке, и я подумал, что смогу чертовски хорошо ее продать. В тот же день я отнёс ее в букинистическую лавку, букинист долго рассматривал ее, подозрительно сощурив глаза, однако в итоге сказал, что так же не имеет представления о данном языке, и не будет брать книгу, так как даже не может оценить ее возраст, не говоря уже о возможной попытке фальсификации.
Это окончательно распалило мой интерес, и я с интузиазмом принялся изучать книгу, вооружившись гуглом и несколькими серьезными трудами по лингвистике и палеографии. Спустя несколько дней я не продвинулся ни на миллиметр. Однако я всегда отличался усердием, и неразрешимая задача лишь подогревала меня - я все больше углублялся в таинства морфологии, делая перерывы лишь на сон и еду, тем патче, что разгадка сулила мне приличное состояние - должно быть это какие то доисторические, ещё неведомые человечеству символы, подстать египетским рунам или шумерской клинописи - думал я, и таинственные закорючки уже светилась у меня в глазах поблескивающими долларами.
Спустя месяц непрерывной работы, на моем столе происходил настоящий творческий, а вернее сказать, научный беспорядок - статьи и монографии, тетради и записи на клочках бумаги были разбросаны тут и там, прикрывая изрядный слой пыли и крошек. Кое где коричнивели пятна от крепко заваренного чая. В ту ночь я засиделся до поздна. Я работал уже что то около 14 часов, и как не редко бывало, под конец меня накрыл приступ чёрного отчаяния - усталость давала о себе знать - я сидел, угрюмо переворачивал страницы и думал, что в пустую трачу драгоценные дни своей жизни, погрязнув в очередной нелепой фантазии, вместо того, чтобы заняться чем-то полезным. Символы, тем временем, пробегали у меня перед глазами, и вдруг я с удивлением обнаружил, что уже некоторое время читаю их. Нет, я все ещё не понимал, о чем гласит книга, однако буквы складывались слова, и эхом отдавались в моей голове. Несмотря на месяц работы, я все ещё не знал фонетику этого древнего языка, однако в тот момент, мне нужно было лишь вести глазами по строкам, чтобы заставить их звучать. Звуки были странными, причудливыми, в них было мало человеческого - их звучание уносило меня куда то далеко, и все мои чувства неожиданно изменились: казалось, я отстранился от своего тела, и стал кем-то другим: неизведанным, пугающим, жутким, но в той же мере, парадоксально родным - словно я забыл что то очень важное о себе, и теперь вдруг вспомнил это. Чувство пробирало меня до костей, однако останавливаться было нельзя: хоть По началу я и решил, что длинная ночь и избыток кофе помутили мой рассудок, и мое безудержное желание расшифровать текст выродилось в галлюцинацию, однако чем дольше я наблюдал за этим феноменом своего разума, тем более убеждался в его истинности - в сочетании букв и звуках, которыми они отзывались в моей голове, проявлялась явная закономерность - через некоторое время я уже точно мог сказать как звучат некоторые буквы. Первым делом, я решил записать их произношение - это было первой серьезной зацепкой в моей работе - звучание языка могло помочь мне отнести его к той или иной языковой группе. Однако я сразу же понял, что в языке теней попросту нету букв, способных передать эти звуки. Тогда, я побежал за диктофоном, но когда вернулся к чтению, необычный феномен исчез словно туман, я уже не чувствовал ничего. Тем не менее, я запомнил звучание некоторых символов, и записал их: например, символ "я" звучал как "я", символ "м" звучал как "м", "е" звучало как "р", а "т" как "в", хотя в звучании последних двух символов у меня были сомнения - все же я воспроизводил их по памяти.
С тех пор прошло много лет. Я устроился на работу и завёл детей, вопросы лингвистики, и различного рода загадки теперь мало интересовали меня. О странном происшествии я вспоминал лишь иногда как о забавном анекдоте, который можно рассказать в кругу собутыльников. Книга же так и пылилась на моей полке - мне так и не удалось больше воспроизвести эффект, как я не старался.
Однажды, придя вечером после работы, я обнаружил книгу лежащей на кухонном столе, она была открыта на последней странице. Стало быть, жена решила покопаться у меня на полках - с недовольством подумал я, и было закрыл книгу, но мой взгляд скользнул по строчкам, и я снова услышал знакомый звук. На этот раз он показался гораздо громче и интенсивней чем тогда, в годы моей молодости. Я продолжил водить глазами по строкам, и вдруг с ужасом осознал, что не могу оторваться от текста, мое тело словно оцепенело влиянием жутких звуков, доносившихся откуда то из потустороннего мира, из самых глубин чего то невообразимого разуму - бессильно пытаясь бороться за контроль над своим телом, которое все меньше было готово мне повиноваться, я каждой жилкой ощущал как мое сознание, подобно водовороту, затягивает огромное существо, пребывающее за гранью этого мира. Я уже был совсем далеко, в нем, когда увидел своё тело со стороны. Книга заканчивалась, и я явственно увидел, что сейчас наступит конец. Мое тело безжизненно упало на пол. Рассказ закончился.