Она не знала...


Видишь ли, проблема в том, что она мечтала,
задыхаясь в толпе, как пепел, падала и взлетала,
выходила на шоссе, вымощенное днями. Не знала -
она счастливее всех на свете в конце начала.

Они никогда не жили - медузовые приливы, отливы,
они всегда умирали и потому были иносказательно живы.
Она находила  в их сломанных волнах чувства и силы
на краю Вселенной в сердце бездонной могилы.

Боль, ты сделала ее верующей  в ее бесконечность,
она ушла до того, как Cолнце  взошло в подвенечность
с Летом - в вереницах бабочек и струящегося сандала
на краюшке соскользнувшего в лазурь одеяла.

Видишь ли, ее счастье - в том, что она не знала
наперекор времени, отбывающего с перрона вокзала,
что звезды уйдут  с восходом   на дно рассудка;
она падала и дорожила каждой минуткой.

В саду летящих камней она пела  птицей,
тех, кто не спит забирают "монстры". Cторицей
возвращается смысл, убивший себя в конце дороги.
Она не знала, что ее любили не только боги.