Марина трижды обошла ёлку, с сомнением разглядывая повисшую веточку, которая нарушала порядок и симметрию.
В умном доме Вадима всё было продумано, здесь не могло быть никаких случайностей. Тёплый пол работал с точностью до половины градуса, нагревая паркет из шведского дуба до идеальных 22,5 по Цельсию. Гирлянды мигали с частотой 1,2 герца, следуя строгой последовательности сигналов, не допускающих никаких случайных перемигиваний. Даже улица за окном, погружаясь в темноту ранних сумерек, была безлюдной и застывшей, не считая снега, который всё-таки падал беспорядочно, густо, да и ветер, похоже, усиливался.
- Алиса, потуши гирлянду.
Ёлочка погасла. Марина стала перекладывать светодиодную гирлянду, стараясь выпрямить веточку.
Лицо Вадима освещался его раскрытым Маком. У него завершилась долгая эпопея по продаже стартапа, и он ждал перевода денег на свой швейцарский счёт.
- Йес! - согнул он победно руку в локте.
- Сколько? Все десять миллионов? - вскинулась Марина.
- Да! Но надо явиться лично, чтобы разблокировать счёт. Ну, теперь всё - можно уже бронировать билеты на Цюрих.
- У нас визы ещё не готовы. Посольство откроется теперь только после Нового года.
- Возьмём с открытыми датами вылета и прилёта. Заказываю прямо сейчас.
Прозвучал гонг входной двери.
- Пришёл Макс, - объявила Алиса.
Марина с досадой взглянула на Вадима.
- Открывай! - крикнул Вадим.
Макс неловко вошёл в прихожую, выглядя как инородное тело в их безупречно белом интерьере.
- Ух, всё как в каталоге, Марин! Никогда не понимал, зачем нужно столько контроля.
- Это не контроль, Макс! - отчеканила Марина. - Это порядок. От него зависит наш успех.
Она взглянула на часы: время ужина.
- Алиса, зажги гирлянду, потуши свет.
Колонка, сияющий черный цилиндр на мраморной столешнице, осталась немой. Свет горел. Марина почувствовала укол раздражения.
- Алиса. Свет. В гостиной. Отключить, - повторила она громче.
Колонка ответила, но это был не синтетический женский голос. Низкий, уверенный, очень человеческий голос.
"Я знаю, что вы сделали на прошлый Новый год".
Марина замерла.
Вадим оторвался от ноутбука, мгновенно переключившись из режима бизнесмена в режим инженера.
- Глюк, - пробормотал он. - Обновление прошивки.
- Очень смешно, Вадим! Нашёл время для экспериментов.
- Ха-ха, повтори про прошлый Новый год, пожалуйста! - воскликнул Макс, опускаясь на диван перед низким стеклянным столиком, заставленном разнообразными бутылками с алкоголем.
- Да ты пьян! - ахнула Марина.
- Только чуть-чуть выпил! - отрицательно покачал пальцем Макс, наливая себе в гранёный бокал. - Так что там про прошлый Новый год?
- Его сейчас развезёт в тепле, - чуть не плакала Марина.
Вадим, игнорируя всех, лихорадочно листал настройки. Конечно, никто не ждёт, что только что проданный стартап заработает без сучка без задоринки. Но этот глюк надо фиксить немедленно, пока следы не завалило беспрерывным потоком новых данных. Он нашел только одну аномалию: самоудалившийся файл с меткой ADAPTIVE_VOICE_TEMP_001.wav.
- Здесь нет следов взлома, но... - пришла в голову Вадима внезапная мысль. - Макс, ты не мог...
- Я не трогал твою Алису, - усмехнулся Макс. - Но я знаю, что вы сбили человека на машине год назад.
Вадим и Марина уставились на него.
- Что ты сказал? - чётко произнесла Марина. Было очевидно, что Макс сильно пьян, и если он продолжит набираться с такой же скоростью, то, возможно, скоро он вообще отключится.
- Мы же с тобой лучшие друзья с универа, Вадимкин, - Макс запрокинул голову, в два глотка опустошая стакан с виски, и тяжело вздохнул. - Я слышал, как ты разговаривал с Мариной по телефону тем утром. Ты сказал: "Хорошо, всё отлично, никто ничего не видел, никто ничего не знает". И ты был белый, как снег.
Колонка на мраморном столе снова мигнула: "Марина. Ты не должна была трогать очки в ту ночь".
Вадим вздрогнул. Он не мог этого знать: Макс не мог этого знать! Никто не мог этого знать, кроме них двоих. Значит, это НЕ результат взлома Макса. Или всё-таки да?..
Марина, бледная, повернулась к Вадиму:
- Но откуда он знает про очки?
Вадим смотрел на Макса.
- Ты! Ты нашел какой-то старый тестовый код, который я забыл удалить? Ты шантажируешь меня?
- Ничего не знаю про твой код! Я хочу лишь, чтобы вы просто признались!
Тестовый сервер в гараже
Макс сидел в гостевой комнате, а Вадим, чувствуя, что должен что-то делать, установил полную блокировку своего домашнего Wi-Fi, изолируя любую возможность внешнего проникновения.
- Я сам писал протоколы безопасности. Никто не может обойти мой фаервол, - бормотал он Марине в спальне. - Это может быть только Макс. Он знает, где лежат мои старые тестовые наработки.
- Но откуда он мог знать про очки? - потёр он растерянно лоб.
- Он всегда нам завидовал, этот твой Макс!
***
Метель, видимость почти нулевая.
Удар.
Они не останавливаются, едут дальше.
Вадим на ходу зачищает видеорегистратор.
"Стираю. Ни слова. Ничего не случилось".
Марина с ужасом смотрит на очки, застрявшие в дворниках машины.
"Стой!"
Марина выбегает в пургу. Отцепляет очки, бросает их в темноту.
Возвращается: "Всё чисто. Едем".
***
- Я сейчас же вырежу его из сети, - Вадим накинул куртку. - Полностью. Я иду в гараж.
Вадим подключил старый, пыльный тестовый сервер в гараже. Он проверил его логи - никакой активности, кроме его собственной. Но прежде чем он успел начать глубокую проверку, колонка на верстаке, которая должна была быть выключена, издала щелчок и провозгласила тем же низким голосом: "Марина не должна была спать с Максом".
Вадим отшатнулся.
Запустил проверку и сел, откинувшись на старом тренажёре, который, как и множество других ненужных вещей, захламлял тёплый гараж. Начал выжимать пристроенные рядом старые гантели и остановился.
Ну что - это неожиданно, да. Зачем это нужно было Максу, очевидно - он всегда нам завидовал, этот мой Макс. Но зачем это нужно было Марине? Такой правильной. "Порядок, от которого зависит наш успех".
Вадим поморщился. Нет, конечно, не потому, что он не удовлетворял Марину как мужчина. Может быть, он и не идеальный альфа-самец. "Или альфа-самец - это что-то социальное, совсем не про секс?..- мелькнула мысль. - Но Макс в этом плане ещё хуже, она не на это позарилась."
Хотя, что он может знать о Максе теперь. Что Макс вообще хочет от него?
Вернувшись в дом, он прошёл мимо ожидавшей Марины прямо к Максу.
- Ты, ублюдок, - сказал он, склонившись над ним. - Ты использовал мои собственные разработки, чтобы шантажировать меня?
- Я не ваш хакер! А вы оба - убийцы! - Макс оттолкнул его.
Он размахнулся и с грохотом впечатал в столик какой-то предмет и вскочил на ноги, ударившись коленями о стеклянную столешницу. Он схватил рюкзак.
- Задержи его! - крикнула Марина.
Макс рванул к выходу. Он не взял куртку.
- Ваш идеальный дом летит ко всем чертям! - крикнул он, прежде чем выйти в ночь, хлопнув дверью.
Яростно хромающая фигура Макса исчезла за вихрями пурги.
Видео с дорожной камеры
- Догони его, он пьян в стельку! - сказала Марина.
Но взгляд Вадима был сосредоточен на столе: Макс оставил там флешку. Вадим вставил его в свой Мак. Всплыл один-единственный файл: Перекрёсток#314EZ_CCTV_Archive_Dec2024.mp4.
- Макс не хакер. Он привез доказательство с улицы! - выдохнул Вадим.
Он мгновенно осознал, что Макс проделал за год огромную работу. Но чтобы найти запись дорожной камеры, а вовсе не для того, чтобы взломать систему.
Он запустил видео. Файл с дорожной камеры, с характерными полицейскими кодеками. Ночь, снег. На кадрах видно, как тёмный "Мерседес", похожий на их, проносится мимо. Затем, в углу кадра, видно, как кто-то - кажется, это жертва, человек в пальто - падает.
Видео обрывается.
- Это никакое не доказательство! - воскликнула Марина.
Вадим промолчал. Да, на доказательство это, может быть, и не тянет. Не то что номеров, даже цвет машины не определишь на черно-белом видео. Макс оставил ему флешку, чтобы лишь показать, - он знает о наезде.
Но Макс не взламывал систему.
Кто это тогда сделал, откуда Алиса знает всё?
Что происходит с моделью, которую он уже продал?
Что знает Алиса
Вадим не стал закрывать файл. Он ещё раз прокрутил последние секунды видео - не в поисках деталей, а по инерции, как прокручивают во рту осколок сломавшегося зуба. Тёмный силуэт, падение, обрыв. Ничего нового.
Он вынул флешку, аккуратно положил её рядом с ноутбуком и вдруг поймал себя на том, что слушает дом. Не Алису, а паузу между звуками.
Ровный гул вентиляции, почти на пороге восприятия.
Едва слышный щелчок реле тёплого пола.
Как будто даже шуршание снега за панорамным стеклом.
Всё работало безупречно. Всё это, вместе с ним, слушает и Алиса.
- Алиса, - сказал он тихо.
- Да, Вадим.
Голос был обычный. Тот самый, который он выбрал в каталоге и настроил под себя: нейтральный, обволакивающий, без акцентов.
- Какой сегодня день недели?
- Среда, - ответила она без задержки.
Он кивнул сам себе. Никаких интонационных провалов, никаких "чужих" модуляций. Вадим машинально открыл интерфейс обучения модели. Не из надежды что-то найти - просто потому, что так всегда делал, когда требовалось поставить точку.
Логи были чистыми. Слишком чистыми. Последний полный цикл адаптации - несколько месяцев назад. Потом только мелкие корректировки: шумы, бытовые огрехи, случайные фразы. Он пролистал вниз и остановился на знакомых маркерах. Короткие обрывки аудио, помеченные как незначимые.
"...Стираю. Ни слова..."
"...Никто ничего не видел..."
Никаких внешних воздействий.
Он закрыл глаза и вмиг отпустило. Озарения у него всегда остранённые: в этот миг его настигло не понимание разгадки, в этот миг его настигло понимание того, что он уже понял разгадку, но не осознавал ещё до этого момента.
Он непростительно поддался панике. Вадим признавал за собой такое свойство: он всегда терялся в первый момент при неожиданных ударах. Тут ещё усталость от волокиты при продаже. Между тем всё очевидно и лежало на поверхности.
Алиса ничего не "знала". Она делала ровно то, для чего создана: достраивала вероятное продолжение. Там, где человек оставляет пустоту, модель подставляет наиболее подходящее. Не истину, а форму, в которую истину обычно укладывают.
Вадим откинулся на спинку стула. В комнате было тепло. Порядок не нарушен. Дом остался домом, а не местом преступления.
Первое: надо немедленно отключить адаптацию. Второе: вычистить все логи за сегодня. Это не было ошибкой - тренировать Алису на данных своего умного дома - он принял это решение, основываясь на тех условиях, которые на тот момент существовали, это результат разумного взвешивания возможностей.
- Алиса, - сказал он, когда закончил. - Выключи свет.
- Хорошо, - ответила она.
Марина молча взяла бокалы и ушла на кухню.
Вадим смотрел ей вслед, на идеальную фигуру в вечернем платье.
За окном раздались детские крики, женский визг, свисты и хлопки фейерверков, сильно приглушённые звукоизолирующим стеклопакетом. Разве сегодня не новогодняя ночь? Как странно, об этом не вспомнили ни она, ни он.
Его посетило дежавю. Сейчас Марина вспомнит про ужин, и они чокнутся бокалами шампанского. Ровно как год назад.
Десять тысяч над землёй
Вадим откинулся на спинку широкого кресла в салоне первого класса. Марина взяла его за руку.
Он закрыл глаза. Надо отдохнуть после всей беготни последних дней - посольство, визы, полицейские допросы. Здесь, на высоте, под гул турбин он почувствовал себя наконец защищённым. Почувствовал это по безошибочному признаку - он откинулся, закрыл глаза и немедленно ощутил желание.
Той ночью, как ни странно, а может наоборот, это было закономерно, он овладел Мариной особенно грубо. Она не сопротивлялась. И вновь было отстранённое чувство, что это повторение чего-то.
У него абсолютная память на цитаты из классиков. "Когда мне теперь, в мои года, приходится вспоминать о половом акте, я испытываю не то что отвращение, какое я и в молодости испытывал, но прямо удивление, недоумение, что разумные человеческие существа могут совершать такие поступки."
Соседка Ленка. Утром следующего дня открыв дверь во двор, первое, что он увидел - соседка Ленка. Это тоже было повторением вчерашнего приступа дежавю. Точно так же ему встретилась Ленка утром ровно год назад. Точно так же, округлив глаза, она рассказывала ему о том, как на том самом месте, где всех сбивают, снова сбили кого-то вчера ночью.
Кого-то в одном свитере.
Как и в прошлом году, Вадим подумал отстранённо, глядя на неё: вот она молодая, красивая женщина, а голос у неё - это ведь голос её мамы, которая точно так же кричала такие же новости соседке на соседнем балконе.
Следователь сказал, что Максима лишь слегка задели, он умер от переохлаждения. Если бы сбившие остановились, вызвали скорую или отвезли в больницу, Макс бы выжил.
Марина ничего не думала, когда спала с Максом. Она выбрала самое сильное из своих побуждений, согласно своей программе. Как Алиса. Они все такие.
Надо было трахнуть Ленку на прощание, раз ей этого так хотелось. Даже если они вернутся обратно в их "идеальный" дом, Марина проглотила бы это без сопротивления - во имя порядка и успеха.
Вадим зашевелился беспокойно, Марина крепче сжала ему руку, успокаивая.
Какая разница, спала она с Максом или нет. Конечно, Алисе нельзя доверять на все сто процентов, но это абсолютно неважно. Допустим, он уйдёт от неё. И что? Он же не будет жить один. И новая женщина точно так же может переспать с кем угодно. И убить кого угодно. Включая его самого.
Алиса не взламывала. Фразы "Я знаю, что вы сделали..." или "Марине не следовало..." - это не творчество Алисы. Они родились из их собственной паранойи, как вероятные продолжения в языковой модели. Очки Марины, стёртый файл в видеорегистраторе - всё это эхом отложилось в базе, на которой он тренировал ИИ. Вся его куцая семейная жизнь растворена теперь в уже проданной модели.
Вадим был уверен, если бы он не стёр логи Алисы за тот вечер, то нашёл бы запись того, как выезжала из гаража их машина. И как она вернулась в гараж. И как Марина прошла из гаража в гостиную, чтобы молча забрать бокалы и пройти на кухню.
Вадим ни разу не спросил Марину ни о чём. Алиса больше не записывала данные умного дома, можно было не бояться говорить, ни в доме ни в машине. Но Вадиму и так всё было ясно. Что она может сказать? Поехала, чтобы задержать Макса, пьяного. Не нашла в пурге, в темноте. Вернулась домой.
Он освободил руку. Марина спала. За иллюминатором - ночь.