Аннотация: О том как можно поссориться от нечего делать
Глава 25. Ссора
Безделье продолжалась. Они играли в морской бой, расширив границы игрового поля сначала до десяти клеточек, потом до пятнадцати, а затем и до двадцати. Но это было двухмерное поле. Увы, когда куб расширился до десяти делений, Денис стал так долго вычислять, где стоит его корабль или корабль Селета, что играть в трех измерениях стало невозможным. Он и с пятью-то клетками путался постоянно, отчего злился и уверял, что это Селет ошибается, попробуй-ка, проверь этого илльфи, если тот держит в уме все корабли и ходы, как свои, так и Дениса.
День на дворе или ночь - они не знали. Им приносили еду, всю ту же кашу и хлебцы, но никто с ними не разговаривал. Ощущение было такое, что про них все забыли. Даже охранников в центральном зале почти никогда не было.
После того как еду принесли в четвертый раз, и это была опять каша, Денис оттолкнул от себя тарелку.
- Тьфу, надоело!
Он прошелся по комнате, периодически пиная стены. Селет предусмотрительно забрался на верхнюю полку, чтобы не мешать землянину выразить свой протест.
Но Денису было мало попинать стены. Селет понял это по его прищуренным глазам, нахмуренным бровям и тяжелому взгляду.
- Это ты во всем виноват! - сказал Денис, как ему казалось, грозно.
Селет неторопливо ел свою кашу. Он чувствовал раздражение и злость. Не только Дениса, но и свои. И ему это не нравилось. Не нравились несправедливые обвинения Дениса, не нравилось, что у его приятеля все время меняется настроение. И то, что он, Селет, выиграл во всех играх - тоже не нравилось. Никакой радости. Очень уж легко. Хотя пара партий в морской бой была и ничего. Ближе к концу, Денис научился расставлять свои корабли не так предсказуемо, как в начале.
- Что ты имеешь в виду? - спросил Селет, отрываясь от еды.
- Не надо было говорить, чтобы Трей выключила браслет.
- А что надо было сказать?
Денис не ответил.
Он понимал, что ведет себя недопустимо, что он ищет повод, чтобы навалять вредному илльфи по шее, уж это-то он сумеет, за все его насмешки и выигранные сражения за день!
- Ты хотел, чтобы Трей пришла к кораблю, и мы бы все вместе сидели в той славной комнате, которая тебе так понравилась? - поинтересовался Селет.
Денис зачерпнул кашу из своей тарелки и кинул ею в Селета, почти не помня себя от бешенства.
Это было так неожиданно, что Селет не успел увернуться, и горячая каша попала ему прямо в лицо.
Не обожгла, нет, и глаза он успел прикрыть, но это было... омерзительно.
Денис кинул свою чашку в угол комнаты и сел на пол.
Селет спрыгнул со своей кровати и пошел в туалет. Он умылся, почистил одежду.
В душе было как-то странно. Что же это за странность такая? Злость? Нет. Обида? Вот еще. Страх? Нет! Кого ему бояться? Пусть только полезет с дракой, Селет так отделает этого неуклюжего землянина - долго не забудет!
Пустота.
Это была пустота в том месте, где раньше был кусочек чего-то теплого и дружелюбного. Того, что он испытывал к Денису. Он считал его другом, а тот...
Селет вышел из туалета.
Плечи Дениса тряслись - тот ревел, уткнувшись носом в колени.
- Прости, - различил Селет его слова.
Чем бы вытереть кашу, что попала на стену около его кровати?
В камере не было ничего лишнего, и Селет решил пожертвовать куском полотенца.
Денис, увидев, чем он занят, кинулся к илльфи, выхватил полотенце из его рук и принялся сам вытирать кашу, сначала на стене, затем на полу.
Селет подошел к силовому полю, закрывающему вход. Он давно вычислил код, но его можно было набрать только снаружи. Камера есть камера, ее специально делали, чтобы нельзя было выбраться. Он ткнул пальцем в поле, отдернул руку. Легкий щелчок. Если он сунет туда всю руку, то получит хороший разряд, а если вздумает прыгнуть на поле, то его отшвырнет обратно с большой силой.
Сзади послышался виноватый голос.
- Слушай, прости, а? Селет?
Мальчик почувствовал руку Дениса на своем плече. Стряхнул ее, было неприятно. Но илльфи обернулся и сказал спокойно:
- Я не сержусь.
- Правда? - Денис попытался заглянуть ему в глаза. - Правда?
- Ты остался без ужина, - сказал Селет.
- Это был ужин? А может быть, завтрак? Сейчас день или ночь?
- Вечер.
- Сам не знаю, что на меня нашло... ты не виноват. И... как ты думаешь, где Трей?
- Я не знаю.
- Ты сердишься? Селет, я не буду больше так! Честно слово! Я... Хочешь, кинь в меня своей кашей или тарелкой! Кинь, пожалуйста! Кинь, очень тебя прошу!!!
Предложение было настолько диким, что Селет растерялся. Он чувствовал, что Денис весь полон смущения и раскаяния, что его тревога и злость ушли. Не сами ушли - они были выплеснуты на Селета с той кашей, и попали как раз в то самое место, что и было отведено у Селета в душе для Дениса. Залили доброе отношение, оставив пустоту...
- Отстань, - сказал он Денису на его предложение. - Сказал же, что не сержусь.
Денис вздохнул. Ему было невыносимо стыдно.
Он сам не понимал, как такое произошло? Пружина, что сидела у него внутри, все сдавливалась и сдавливалась, а когда напряжение достигло пика - раз, и...
Он потерял друга.
Получится или нет ее завтрашняя задумка? Тени от костра плясали на потолке пещеры свой загадочный танец. Если три раза подряд тень дойдет до того угла, то да, если нет...
Получится, если все сделать правильно!
Трей завозилась на подстилке, устраиваясь поудобней, закрыла глаза. И увидела глину, которую она все месила и месила с Ко; потом перед глазами замелькали готовые цветные плошки, которые расписывала Риса у себя в пещере.
Кор и пять крупных алиорамов принесли вечером три туши стегоцерасов. Мяса хватило всем, а одну лапу стегоцераса Кор сам положил в корзину, что стояла недалеко от костра.
В двух других были древесные плоды и еще какие-то сочные стебли. Эти корзины были заполнены только наполовину, но алиорамы, подходящие к огню за мясом, то и дело кидали в сторону корзин сладкие плоды.
Может быть, зря она это затеяла? Не стоит так рисковать? И мальчики выберутся сами?
Но ведь за столько времени, что прошло, они так и не выбрались.
Сегодня она научила Рису и Ко делать посуду, но что они захотят узнать завтра?
Что сказал бы Селет, если бы он был здесь?
"Хуже не станет".
Как она поняла это?
Неважно! Но это мысль!
Будет ли хуже, если Трей не спасет мальчиков, а сама попадет в плен к рианцам?
Она перевернулась на другой бок. Она, Селет, Денис, все живое связано. Как найти Селета? Как позвать? Она представила образ мальчика - темноволосого, со светлой, почти сияющей кожей, представила, как он смотрит на нее своим, как откидывает назад волосы. Где же ты? Вместо Селета в ее сознании возник образ его матери, леди Селай. Женщина склонила голову к Трей, коснулась ее щеки, мягко улыбнулась... и тут Трей поняла, что чувствует Селета. Легко, на границе своего сознания.
Никаких мыслей она не уловила, ничего такого. Но она знала, что Селет жив, что он немного озабочен, но с ним все хорошо.
Она попыталась мысленно проговорить все, что она узнала и то, о чем догадалась, но понял ли ее илльфи? Ответа не было. Может быть, все это лишь ее разыгравшееся воображение? Или сон? Она спит? Да нет же, она не спит... Пещера, огонь, Саша Тумановский, глиняные горшки, корзинки - она попыталась передать все это уже не словами, а образами, картинками, с удивлением ощущая, что связь крепнет, это уже был не золотой, почти невесомый волос, а вполне ощутимая суровая нитка. Ну, ответь же, ответь, что слышишь меня!
"Все будет хорошо" - поняла она. Она чувствовала радость Селета, его спокойствие. И... его нежность.
Трей заснула почти счастливая.
А вот Денису не спалось.
Если бы не постоянное гудение силового поля, в камере была бы полная тишина.
Дыхания Селета совершенно не слышно, словно его тут нет. Правильней сказать, это не Селета тут нет, а его, Дениса нет для Селета.
Селет... он другой. Не такой, как Трей или другие приятели Дениса.
Они познакомились случайно. Год назад. И это было то еще приключение! Дядя Дениса, капитан космического корабля "Огненный лев", взял своего племянника на летних каникулах в небольшое путешествие. И вот когда корабль "Огненный лев" завис на орбите планеты Сигма Диссо...
"Ну как я мог такое сделать? - снова и снова ругал себя Денис. - А я бы простил? Если бы вот так, ни с того, ни с сего, кто-то кинул в меня кашей?"
Ему хотелось сказать, что да, обязательно, но вот беда - Селет-то ничего ему не делал. Да, Селет другой. Он же никогда ничего не делает вот так, в сердцах! Разве Денис хотел его специально обидеть или оскорбить? Нет! В тот миг, когда кидал - да, но а так-то - нет. Любой человек бы его понял.
Любой?
А его дядя? Или отец?
Денис повозил носом по подушке. Да, ничего хорошего бы они не сказали.
Один миг - и вот результат.
Денису хотелось окликнуть илльфи, спросить, спит ли он, но он не стал этого делать. Если спит - то еще рассердится за то, что его разбудили, а если нет, то получится, что Денис опять напрашивается с разговором. Он и так весь вечер пытался помириться, но безуспешно. Селет отвечал на вопросы, оценивал предположения Дениса, но холодок не исчезал. Денис остро чувствовал эту размолвку, Селет отгородился от него невидимой стеной. И винить в этом было некого, кроме себя самого.
"Что сейчас делает мама?" - подумал мальчик, и закусил губу, чтобы не разреветься.
Вот как тут заснешь?
Денис.
Селет ощущал весь вечер такую волну горя, что исходила от его приятеля, что это причиняло бы Селету почти физическую боль, если бы не его способности к блокировке подобных чувств.
Ну почему люди такие эмоциональные? Сначала сделают гадость, а потом сожалеют.
И сильно сожалеют.
Селета не радовало то, что Денис жалел о сделанном. Илльфи предпочел бы, чтобы ничего этого не было вовсе.
- Эй, - позвал Селет Дениса, свесив голову со своей кровати. - Ты спишь?
- Нет!
- Я правда не сержусь. Правда, - сказал Селет. - Только не делай так больше.
- Нет! То есть да! Не буду! Селет, я нечаянно... то есть я специально, но я не хотел... Мир?
- Мир.
Селет протянул Денису руку. Тот схватил ее и илльфи чуть не взвыл - его накрыло волной счастья и радости, что его и вправду простили. Селет сдержался, чтобы не отдернуть руку, впрочем, эти чувства были приятны, но не в таком же количестве! "Вот Трей умеет радоваться сдержано", - подумал он.
Селет спрыгнул вниз, подбежал к силовому полю.
- Что такое? - с беспокойством спросил Денис.
- Шшш!
Землянин прислушался.
О, кто-то идет по длинному коридору. Идет, или его ведут и ругаются при этом...
- Ложись, - шепнул Селет Денису. - Если они будут думать, что мы спим, могут сказать что-нибудь лишнее!
- Но мы не увидим...
- Быстрее! - Селет подтолкнул Дениса в спину и сам взлетел на свою кровать. Только лег головой к выходу, чтобы лучше было видно. Если будет на что смотреть.
В центральном зале зажегся свет, и мальчики обратились в слух.
- Не трогай, не трогай, ты, желтопузый, убери лапы!
- Давай, шагай!
- Не могу! Ык, не могу шагать, то винцо было... ык забористым...
"Пьяный, что ли? - подумал Денис. - Ха! Пьяный рептилоид! Вот это да!" Пьяных людей он видел. Но пьяного (хи-хи) динозавра-крокодила - нет!
Послышались шаги, кто-то упал, опять ругань, невнятные возгласы.
Дело было ясным. Два охранника тащили в камеру пьяного рианца.
- Не надо было столько пить, Ви-гирис, сам виноват!
- Капитан сказал, что, пока не протрезвеешь, будешь сидеть тут.
- И на здоровье, все приятней, чем камни ворочать, ик... - снова послышался пьяный голос.
- А три дня без еды не хочешь просидеть?
- Да, я соооовсем немного выпил, сооовсем, совсеееем немного, - начал напевать невидимый мальчикам Ви-гирис, - голос его окреп: - Понял, желтопузик? И ты тоже жеееелтопуууузик, вот позеленеешь как я, тогда...
"Ага, так окраска кожи у них говорит о возрасте, - понял Селет, - чем кожа желтее, тем моложе ее владелец".
Процессия зашла в центральный зал.
Точно.
Два охранника тащили на себе третьего, еле переставлявшего ноги. Он то отбивался, то пытался обнять своих стражей, то начинал петь песни.
Его поместили в самую ближайшую к выходу камеру.
- Нет, надо же было так набраться. Где он взял?
- Синтезировал в лабе, где же еще?
- Может, хлебнул местного пойла?
- Сдурел? Откуда у этих дикарей спирт?
- Капитан был злющий, как черт. Времени нет, а этот сбил угол наклона генератора.
- Какого генератора?
- Ты, что, тупой? Того, что мы ставим, чтобы пустить луч! Если неверно откалибровать направление, вжик, и он пройдет мимо.
Охранники подошли к камере мальчиков, заглянули внутрь. Два сладко спящих ребенка - вот что они увидели там. Тот, кто лежал на верхней полке, так разоспался, что даже руку свесил.
Дебошир в камере, очевидно, немного пришел в себя и загорланил новую песнь.
- Разбудит, - сказал один из охранников.
- Звук у него отключи, - посоветовал второй. Они подошли к центральному пульту. Пение стихло.
Но и разговор охранников стал неслышен для Дениса, он только видел, что они сидят у пульта, выпивают что-то из жестянки, прикладываясь к ней по очереди, и о чем-то разговаривают. Изредка доносился смех и отдельные слова.
Селет же прекрасно слышал, о чем говорят охранники.
- Долго нам здесь еще сидеть?
- Понятия не имею. Дай мне!
Жестянка перешла из рук в руки.
- Астероид упадет через три дня. Если мы его не отклоним.
- Почему если? Отклоним. Ученый совет же тут. Они все рассчитали.
- Да, но нужно много энергии. Ты же видишь, капитан отключил почти все, даже синтезаторы, приходится жевать местную жратву, Один импульс, может, два...
- Жаль планетку. Славная.
- Что с ней сделается? Вот дикарей жаль. Если астероид упадет, сдохнут, без сомнения. Впрочем, все сдохнут.
- Нам бы отсюда убраться. Успеем?
- Ри-гордо не идиот. Ему эта затея не по нутру.
- Хех. Осталось еще? Откуда у тебя пиво?
- Домашний запас. На, последний глоток, от себя отрываю.
- Так я и поверил...
- Все, пошли отсюда, спать пора.
Два охранника, проверив предварительно пьяницу, вышли из зала, и свет в центральном зале погас.
Селет спустился со своей кровати вниз и пересказал Денису все, что услышал.