Римель
Виток первый. Шаг девятый

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Глава вышла большой. Итак, герои дошли до серьезных неприятностей, а мы с Вами до конца первой части.

  

Неужели ты не можешь сделать так,
Чтобы всё не расходилось по швам?
Неужели я верю, что ты разбиваешь
Моё сердце на части?

"Duran Duran" (перевод)

   Сирил.
   Мое невольное признание ничего не изменило. Тирзен принимал меня все так же тепло и легко, добавилась лишь толика любопытства. Он еще больше меня интересовался моими новыми способностями. Теперь я его уже почти не царапал, учась контролировать длину когтей, но даже если и не получалось, конфликта из этого не возникало. Изредка поднималась тема оглашения моей сути, но выхода мы найти не могли. Поэтому, пока только оставалось хранить все в тайне. Тренировки стали для меня еще насыщеннее и интересней: толика концентрации давала значительное повышение скорости движений и силы. Бойцы удивлялись, но старались и сами развиваться. Хотя из спаррингов неизменно выходили с синяками и поражениями. Но, на то я и командир, чтобы быть лучшим. Не так ли? Мне очень хотелось попробовать перекинуться полностью, но я опасался, что меня рассекретят. И то, что Шерри теперь довольно регулярно меня форму на человеческую, моих страхов не отменяло. Мне казалось, что у меня это не получится так незаметно, и маги непременно засекут. Шерри смеялся, но не настаивал. Он и сам почему-то не показывался в форме человека Тирзену, хотя, в этом случае, думаю, причина была личная. Но я не допытывался.
   Сегодня утром мне стало интересно, на сколько у меня выросла выносливость, по сравнению с остальными показателями. Поэтому, покинув еще спящего принца, я разбудил недовольного Шерри и выбрался в лес. Тигр мою идею считал глупостью, особенно с учетом раннего времени. Уж больно он любил поспать. Вся идея заключалась в том, чтобы устроить забег по пересеченной местности, и выяснить, сколько я смогу пробежать не выдыхаясь. Через пару часов, я все же был вынужден согласиться с мальчишкой. Судя по всему, размеренным ровным бегом я мог передвигаться очень долго. Дыхание не сбивалось вообще. С быстрым темпом было сложнее, но не намного.
   Пришлось возвращаться обратно без особых открытий, но зато основательно пропотевшим и пыльным. Тирзен уже проснулся и, кажется, готовился устроить мне сцену. Когда я зашел, он хмуро выходил из ванной, глядя на меня мрачнее тучи.
   - Где ты был?
   - Опыты на себе ставил, - Шерри негодующе фыркнул, мне пришлось добавить, некультурно ткнув пальцем в рыжую шерсть, - а еще вот на нем.
   - Какие? - удивление перебивало назревавшую обиду.
   - Проверял, насколько хватит моей выносливости. Но ничего, кроме того, что надолго, не выяснил, - я подошел и уткнулся Тирзену в волосы, - почему ты сердишься? Я просто не хотел тебя будить.
   - Мне показалось, что ты меня бросил, и не вернешься, - он немного смутился на этих словах.
   - Глупый, так просто ты от меня не избавишься. Чтобы я тебя бросил, должно произойти что-то очень серьезное.
   - Да я уже понял, - он хитро улыбнулся, и добавил, - а сейчас, иди купайся, а то я сам от тебя сбегу, - при этом он демонстративно зажал нос пальцами, за что получил тычок под ребра.
   - Какого выбрал, такого теперь и нюхай.
   - Не правда, я выбирал чистого и надушенного, - он жалобно вздохнул, - а получил почему-то совсем не такого.
   Я фыркнул на его жалобы, но все же отправился в ванну.
   После завтрака пришлось идти к Императору. Были какие-то новости. Когда я зашел, все были уже в сборе. И удивительно мрачные. Сегодня, помимо меня и Второго Советника, тут присутствовали еще Тариман, два дипломата, работающие послами, и главный предсказатель. Этого типа я не любил. Его неизменно мрачные и кровавые прогнозы вызывали чувство сродное зубной боли.
   Пришлось здороваться и проходить к своему месту под пристальными взглядами остальных. И чего они все так рано пришли? Я ведь не опоздал. Шерри сразу устроился за моим креслом. Я уже успел подробно изучить балахон предсказателя, когда Император, наконец, оторвался от какого-то свитка, и поднял глаза на нас.
   - Светлые заключают договор о взаимопомощи с гномами, - новость неприятно удивила. Мы уже не воюем, конечно, но отношения до сих пор напряженные. А вместе с гномами они получили более чем солидную техническую поддержку. Сами гномы в боевых действиях участвовали редко, за исключением отрядов берсерков, но те отдельная тема. Однако, их изобретения и туннели, по которым можно передвигаться на огромные расстояния не замеченными, давали большое преимущество. Теперь у нас за спиной были орки, но грубая сила - это не всегда хорошо. Так что, радостного было мало.
   - Грядет великая битва, земли утонут в крови. Моря разверзнутся, и явят восьмиголовое чудище, с телом быка и хвостом змеи. И поведет оно за собой орды демонов... - завыл предсказатель. Я уже говорил, что не люблю его? Я слабо выразился.
   - Довольно, - не одному мне действует на нервы этот бред. Губы Повелителя презрительно кривились, - Агоний але Дар'Виналь, изложите Ваши соображения на бумаге и тогда передадите их моему секретарю. А пока мы не имеем возможности уделить должное внимание Вашим выводам от союза наших соседей.
   Возразить предсказатель, естественно, не посмел, но обиженно насупился.
   Дальше шло обсуждение возможных следствий данного союза. Поводов для войны никто не видел, но это не гарантия мира. Совещание вымотало меня гораздо больше обычного, может потому, что в кабинете было непривычно шумно, дроу перекрикивали друг друга, стремясь донести свою точку зрения. Яростно доказывали противоположное и, наверно, совершенно забыли, где находятся. Удар кулаком о массивную столешницу эффектом напомнил удар грома. Все резко замолчали и перевели взгляды на Императора.
   - На сегодня совет окончен. Все свободны. Ваши мнения я так же буду рад увидеть в письменной форме, - я еле сдерживал смех. Вот и доигрались. Вместо простого устного обсуждения, им теперь предстоит длинный и тщательно выверенный письменный доклад. Хотя, чего я радуюсь, меня ждет тоже самое. Я пошел к себе, отправив Шерри с запиской к принцу, извещая, что задерживаюсь и буду только вечером.
  
   Где-то в глубине дворца.
   В высокие окна императорских покоев стукнула крылом необычная птица. Белоснежное оперение буквально светилось. Распахнув окно, Повелитель впустил вестницу. Летунья растаяла у него прямо в руках, оставив после себя лишь скрученный рулон послания, запечатанный зеленым воском в форме стрелы на струнах арфы. Нарузэ Д'Арвинель устал. Он не понимал, что происходит в мире. А еще этот балаган, вместо совета. Какое-то время он просто смотрел на послание, но вечно откладывать было нельзя. Со вздохом взломав печать, он углубился в чтение. За несколько минут его лицо поменяло выражение от удивленного, к горькому. Кинув свиток на стол, Нарузэ глубоко задумался, остановив невидящий взгляд на окне. Когда тени стали удлиняться, он, решившись на что-то, подошел к зеркалу, выполненному в высоту его роста и заключенному в витую раму из больших бронзовых крыльев. Произнеся несколько непонятных слов на давно умершем языке, он начал ждать. Вскоре поверхность стекла помутнела и пошла волнами. Когда рябь рассеялась, вместо отражения зеркало показывало незнакомую комнату, оплетенную ярко-зеленым плющом и изящную фигуру светловолосого эльфа. Нежно-зеленые глаза смотрели насмешливо, но в глубине пряталась легкая грусть. У рта залегли серые складки. У светлых, видимо, дела тоже шли не слишком гладко.
   - Я согласен на твое предложение, Хранитель Великого Леса Эленандар. Но если с ним что-нибудь случится, я сам приду по твою голову.
   - Да будет так, - голова в тонком золотом венке склонилась, принимая условия, - жди нас через неделю. Хоть посмотрю, как устроились наши "младшие дети".
   Обменявшись пожеланиями процветания, такие похожие, но, в то же время, такие разные эльфы простились, чтобы переписать множество судеб.
  
   Шерри.
   Что-то скоро должно было произойти. Я чувствовал это всем своим тигриным существом. Что-то, что изменит всех нас. Я не мог сказать, будет это хорошо, или плохо. Но нервничал. Это утреннее совещание... Почему основные расы этого континента объединяются? Не к добру. Оставив Сирила работать над докладом, я носился по все замку. Может, хоть где-то мне объяснят, что происходит?
   Безмятежное счастье Тирзена меня немного успокоило. Но, по моему личному звериному мнению, нельзя так предаваться грезам. Наоборот, он должен лучше других понимать, что счастье эфемерно. Этот же слепец, выдернул записку из-под моего ошейника и расстроился небольшой разлуке. Лучше бы тоже будущим обеспокоился.
   На кухне царила привычная суета. Любимый повар угостил меня кусочком вырезки, а потом выпроводил, чтоб не путался под ногами. У казарм во всю шли тренировки. А я так давно не разминался в человеческом образе. Точно все забуду. У парадного входа было тихо и спокойно, лишь какой-то слуга не спеша работал метлой. Центральные коридоры были так же безлюдны. Ничто не подтверждало моих опасений, но смутная тревога не уходила.
   Я решил вернуться к Сирилу. Но в покоях никого не было, только всюду валялась смятая бумага. Неужели уже справился и пошел к принцу? Я уже готов был бежать проверять, когда у дверей меня нагнал магический вестник: "Вызвал Император. Подожди тут". Я занервничал еще больше. Зачем Повелителю опять понадобился Сирил? Не к добру это все. Не к добру.
  
   Сирил.
   Доклад не шел. Ну, что я там напишу? Что почти на все лето забросил свои обязанности, забыл о шпионах и осведомителях, и теперь совершенно не в курсе событий? Вокруг меня валялся ворох испорченной бумаги, я был раздражен, но ослушаться приказа - не смел. Когда я уже собирался писать философский трактат в вольном стиле о психологии светлых и корысти гномов, как в двери негромко стукнули. За ними оказался личный секретарь Его Величества. Меня требовал к себе Император. В душе разрасталась тревога, пока я быстро шел за секретарем к личным покоям Повелителя. День близился к вечеру, и солнце через окна заливало кровавым светом куски коридора. Я наступал на темные и красные полосы, а во мне росло предчувствие беды.
   Секретарь оставил нас наедине с Нарузэ д'Арвинелем практически сразу. Он низко поклонился и выскользнул вон. Император был непривычно задумчив. Эта легкая грусть в глазах, которые привыкли выражать только то, что нужно было их хозяину, настораживала. Слишком она была настоящей. Махнув рукой в сторону кресла, Повелитель дроу отвернулся к горящему камину. Холода еще не наступили, но он любил живой огонь. Поэтому камин горел у него независимо от времени года. А бытовая магия с легкостью справлялась с излишками температуры. Он долго молчал, наблюдая за танцем огня. И кто такой был я, чтобы мешать ему в этом?
   - Я знаю, ты любишь моего младшего сына, - следом за последним звуком повисла еще более тяжелая тишина. Сказать, что это не так - означает соврать, и прежде всего себе. Говорить, что это так - нет смысла. Оправдываться?.. За что? - И еще я знаю, что он любит тебя.
   - Не будьте так категоричны, Ваше Величество, он еще так молод. Это может быть простым увлечением, свойственным юности, - может, это и не было правдой, но я все еще боялся окончательно поверить, признать перед всеми нашу любовь.
   - Члены моего рода любят один раз. Но ты же понимаешь, что вы не сможете быть вместе, - Нарузэ д'Арвинель не отрывал взгляда от пламени. Неужели ему тяжело говорить об этом?
   - Я знаю, что придет время и мне придется уйти...
   - Боюсь, что это время почти пришло. Я еще не понимаю до конца, что происходит в мире, но все основные народы стремятся заключить мирные договоры. С орками мы его уже подписали. Через неделю прибывает светлоэльфийская делегация. Предстоит повторить то же самое. Но на этот раз всем нужны гаранты. После последней войны, мы не доверяем друг другу еще больше, чем степнякам. Таким гарантом выступит брак детей правителей. Но, чтобы дроу не сели на светлый трон, Эленандар отдаст моему сыну самую младшую дочь. И ты, как никто другой, понимаешь, что я не могу пожертвовать Тариманом. Слишком много в него вложено, да и не рожден Тирзен императором. Так что, максимум через одну луну, мой младший сын возьмет в супруги светлую и уедет в Великий лес. И я не пущу тебя с ним. Ты не сможешь ему отказать, а вашу связь неизбежно воспримут, как оскорбление светлого престола. Сейчас я могу тебе дать лишь возможность выбора: либо ты сам все ему расскажешь, либо - это сделаю я. Как его Император... и как его отец.
   Вот этими простыми словами счастье и кончилось. Светлый и красивый мир оказался замком из песка. Пришло время платить за минуты радости. Сейчас я хотел побыть один.
   - Оставьте это мне, Ваше Величество, - и, вежливо простившись с Правителем, покинул дворец. Я пошел туда, где не был уже ни одну сотню лет. Небольшая каменная площадка на вершине одинокой скалы. Я никогда не видел ее подножия. Каждый раз землю скрывали облака, а специально спускаться вниз мне не хотелось. Первый раз меня сюда привел отец. На следующий день он уходил с бывшим Императором в первый бой со светлыми. В тот же день ни моего отца, ни правителя не стало. С тех пор я наведывался на это место только тогда, когда моя жизнь рушилась в очередной раз. Я никогда не искал, где именно находится эта площадка, а приходил, как и в первый раз, порталом. И никого не приводил сюда с собой. Я знал, что когда это случиться - это будет значить, что сам я больше здесь никогда не появлюсь. Я передам, сказанные отцом слова, и это место обретет нового хранителя. И уже он будет каждый раз убеждаться в их правильности, слушая ветер. "Не счастье, и не покой движут нашу жизнь вперед, а ненависть, боль и бег. Счастье - это болото, в котором добровольно утонуть стремиться каждый. И нет лучше судьбы, чем эта. Но достается она, как правило, только блаженным и слабым. Для остальных же оно слишком мелкое, и только промачивает сапоги. В последствии, доставляя неудобства, пока те сохнут", - тогда я не мог понять, что же объясняет мне отец. Ведь у меня была любящая семья, дом, полный смеха, беззаботное детство. Но следующий закат я встречал здесь и уже один. Тогда все сломалось первый раз, и, казалось, что хуже и больней быть не может. Я был не прав, но повзрослел тогда за один день. Сейчас я опять стоял тут, как и много раз до этого. Но теперь я знал, что предела боли нет. Кажется, я постарел. В этот раз, за несколько минут. Что ж, это значит, что мне пора двигаться дальше. Время и расстояние убивает все. Ведь правда? И это не слезы, просто ветер бросает в лицо песок.
  
   Шерри.
   Я все так же не находил себе места. Но, в какой-то момент, болезненная тревога отступила. То, что должно было произойти - произошло. Теперь остается только ждать дальнейшего развития событий. Темнело. Но Сирил все не появлялся. Я разрывался между желанием идти на поиски, или остаться и ждать, как он просил. Ночь обещала быть не менее мрачной, чем закат. На небо наползали тяжелые темно-серые тучи. Поднимался ветер. Ощутимо холодало. Заходил Тирзен, но, найдя только меня, он немного побродил по комнатам и ушел, попросив привести к нему Сирила, как только тот появится. Ага, как же. Первым делом я сам из него душу вытрясу, узнавая, что случилось.
   Я уже начал думать, что сегодня он не появится, когда дроу возник прямо посреди комнаты, выходя из портала. Он был только в легкой рубашке и брюках, и основательно продрог. С собой он принес запах горного воздуха и грозовых облаков. А еще от него веяло обреченностью. Перекидываться я опять почему-то не стал. И был прав. Сирилу сейчас были не нужны словесные утешения. Простое тепло живого существа было важнее. Он сел на пол у стены и обнял меня за шею, зарывшись лицом в шерсть. Я бы мог подумать, что он плачет, если бы раньше не увидел сухих мертвых глаз. В них больше не плясали озорные звездочки. Просидел он так долго. Не выдержав, я мурлыкнул и толкнул его носом в плечо.
   - Что, Шерри, интересно, что происходит? - такой циничной улыбки я еще не видел на его лице, - Все просто. Тирзен женится и уезжает жить в Великий лес. А я остаюсь здесь. Бессменный Первый Советник, - неожиданный смех больше напоминал каркание.
   Я опешил от таких новостей. Я ждал чего угодно: войны, мора, наказания за связь с принцем. Но не этого. Тем временем, в пораженный мозг вползали следующие слова:
   - Хотя, я тоже могу уехать. Только совсем в другую сторону. И, желательно, навсегда. Ты же хочешь домой, котенок? - догадка опять вогнала меня в ступор. Он хочет отправиться на другой материк? Отогнав не нужные сейчас мысли, я опять сосредоточился на Сириле. В таком состоянии его явно не стоит вести к Тирзену. Пусть сначала выговорится и успокоится.
   - У нас осталась неделя. А потом приезжает Н-Е-В-Е-С-Т-А, - чеканя слово по буквам, он медленно раскачивался от стены и обратно, - и вся ирония в том, что я сам вызвался рассказать ему об этом. О, да. Он пока ничего не знает.
   Все это нравилось мне все меньше и меньше. Но чем помочь, я не знал. Я никогда никого не терял. Тем более вот так. Я даже думать боялся, что что-то может случиться с моим отцом, матерью, или сестрой. А Тирзен для Сирила был не менее близок. Все его бывшие разговоры о том, что он понимает, что им придется когда-нибудь расстаться, сейчас ничего не значили. Хотя бы потому, что он не думал, что это произойдет при таких обстоятельствах. Отпустить, когда знаешь, что любимый сам хочет уйти, когда, не смотря на это, все равно будешь видеть его каждый день, гораздо легче, чем когда вот так. Когда приходится обрывать все нити одним движением, с мясом и кровью. И не из одной груди, а из обеих. И ты должен это сделать собственными руками.
   Не зная, как утешить, я воспользовался способом, которым моя мать успокаивала меня, когда я был еще совсем котенком. Я принялся вылизывать его лицо и шею. Через какое-то время мои усилия дали плоды: Сирил оттолкнул меня с легким фырканием.
   - Прекращай, тебе не кажется, что это слишком интимно? - нет, он не стал прежним, но истерия отступила. Сейчас он был собран и серьезен. На губах поселилась злая улыбка.
   - Тирзен меня искал? - получив мой кивок, он пошел переодеваться.
   Накинув чистую свободную одежду, позвал меня:
   - Идешь к нам ужинать? У меня еще есть пару дней для счастья, а потом уже можно жечь мосты.
  
   Где-то во дворце.
   Император Нарузэ д'Арвинель еще долго смотрел в огонь, после того, как закрылась дверь за его Советником. Как же тяжела корона - простой серебряный обруч. Он давно привык распоряжаться чужими жизнями, но никогда это не было так тяжело. Взмахом руки погасив пламя, дроу подхватил плащ и скрылся в потайном ходе.
   Ламаниил встретил друга спокойным, понимающим взглядом. Молча поставив перед ним бутыль с янтарным крепким напитком, он сел с другой стороны стола. Так, не нарушая тишины и темноты, они сидели, думая каждый о своем. Правитель о давно умершей любимой жене, на которую так похож его второй ребенок. А целитель - о годах молодости, когда мир еще удивлял, а не был так предсказуем. Иногда на губах то одного, то другого мелькала ностальгическая улыбка. Под утро, допив бокал, Нарузэ поднял глаза на лекаря, кивнул и пошел к двери.
   - Спасибо. - кому была адресована эта фраза, понять было сложно. Может другу, а может богам, за тяжелое решение и подаренное спокойствие.
  
   Тирзен.
   Я уже не знал, злиться, или переживать, когда Сирил появился. Жаркий поцелуй отмел все возмущения. Мы сели ужинать. С ним что-то было не так. Я вглядывался в родное лицо, но не мог понять, что именно. Весь вечер он сыпал шутками, а глаза его лихорадочно блестели. Он будто горел. Мои ненавязчивые попытки что-либо выяснить игнорировались.
   - Сирил, что случилось? - я решил, что от прямого вопроса он не сможет так легко уйти.
   - Ничего особенного, твой отец дал мне небольшое задание. Я расскажу тебе немного позже, - эта его грустная улыбка была самой настоящей за вечер.
   Этой ночью не было ничего. Он просто меня крепко обнял и думал о чем-то своем. Я притворялся спящим, слушая его ровное и спокойное дыхание, но он тоже не спал. Когда я все-таки забылся, небо уже начинало сереть. Тучи к утру так и не разошлись, и меня не беспокоили солнечные лучи. Поэтому, проснулся я поздно, и сразу заметил, что Сирил этой ночью так и не уснул. Под глазами залегли тени. Завтрак был уже давно принесен. Советник устроил из него целое действо. Всю еду я ел из его рук. Самому мне ничего брать не позволялось. Он был как-то болезненно нежен, вглядываясь в лицо, касаясь губ. Погода оставляла желать лучшего, но, не смотря на это, Сирил уговорил меня на конную прогулку. А потом и на купание в остывшем озере. После мы еще долго грелись у небольшого костра в объятиях друг друга. Вечером он довольно грубо обошелся с Тариманом, который хотел позвать меня в какую-то таверну. Этой ночью усталость все же взяла свое, и он незаметно уснул на моем плече еще до того, как мы пошли спать. Во сне он метался и вскрикивал, и успокоился лишь тогда, когда я его крепко обнял, прижав к себе.
   Проходили дни, Сирил не отходил от меня ни на шаг. Но, не смотря на это, все было очень целомудренно. Я не решался трогать его, а он был будто болен. Он опять забыл о тренировках и утренних сборах у отца. Приносил мне завтрак в постель и каждый день увозил на прогулки. Я чувствовал в нем какой-то надлом, поэтому позволял ему все. Но нужно ему было не так уж и много.
   По дворцу ходили слухи, что к нам приезжают светлые, что будет основан небывалый союз, который практически опять соединит два наши народа в один. Но я не вникал в подробности, когда меня позвал к себе отец.
   Он был у себя в кабинете, заваленный бумагами, но сразу отпустил Мелания дар'О'Рруна, когда я вошел. Мне только оставалось удивляться, как Сирилу удается избегать своих обязанностей. Работы явно было предостаточно.
   - Тирзен, проходи, садись, сын, - отец приветливо махнул рукой на кресло, стоявшее напротив его.
   - Ты звал, отец? - я был насторожен, просто так меня бы не вызывали.
   - Ты уже, наверное, слышал, что к нам прибудет делегация светлых. Это будет сам Хранитель Эленандар со свитой. Он решил взять с собой младшую дочь, она еще очень молода, но ей было интересно посмотреть чужие земли. И, помня твой почти совершившийся провал с орками, я решил, что тебе необходима практика в дипломатии. Я хочу, чтобы ты сопровождал принцессу Лаари всюду, поэтому официально включаю тебя в ее свиту. Надеюсь, ты меня не подведешь, и будешь вести себя достойно твоего статуса.
   От такой перспективы у меня в голове помутилось. Конечно, визит самого правителя светлых - это событие, особенно учитывая взаимную неприязнь. Но быть мальчиком "на посылках" у малолетней, но наверняка напыщенной девчонки, - это слишком.
   - Но отец... - договорить он мне не дал.
   - Мое решение окончательно, можешь не сомневаться. Они прибывают завтра вечером. Будь готов. За тобой зайдет мой секретарь. А сейчас, если тебе больше нечего спросить, можешь идти.
   Спорить с отцом бессмысленно - это истину я понял еще в детстве. Так что просто развернулся и вышел. Меня душил гнев. И жажда мести. Я пообещал себе устроить этой выскочке-принцессе веселые будни.
   В комнату я влетел в бешенстве.
   - Ты не представляешь, ЧТО он мне сказал! - Сирил стоял у окна, повернувшись ко мне.
   - Сядь, - его голос показался мне чужим. Слишком много в нем было металла. Я послушно прошел и опустился в кресло. Сейчас передо мной был не мой любимый дроу, а Первый Советник отца - взрослый и опытный воин, с живым умом и железным характером, - я должен кое-что тебе рассказать. Помнишь, я говорил тебе о поручении Императора? - в его глазах неожиданно промелькнула боль.
   - Да, я помню. В чем дело? Ты опять уезжаешь? - он мрачно усмехнулся.
   - Нет, уезжаешь ты, - его ответ удивил меня. Ведь отец ничего не сказал об этом.
   - Но отец...
   - Послушай, - прервал меня Сирил, - ты уже знаешь, что завтра прибывают светлые?
   - Да! Меня поставили стеречь их принцесску! Как верного пса!
   - Ну, охрана спокойствия будущей жены - прямая обязанность мужа, - не обращая на меня внимания, он продолжал говорить эти абсурдные слова, - мы подписываем со светлыми союз о мире и ненападении, и твой брак с Лаари будет тому подтверждением. Через три недели состоится торжественное подписание бумаг, кульминацией которого станет соединение вас брачными браслетами. Потом ты покинешь территории дроу, твоим домом станет Великий лес.
   Сирил говорил ровным размеренным голосом, стоя ко мне спиной. А я не мог прийти в себя.
   - Что это за бред? Какая свадьба, какой лес? Это какая-то ошибка. Почему мне это говорят перед самым их приездом?
   - Потому что это должен был сделать я. Но мне хотелось еще немного побыть с тобой.
   Я понимал, что говорю и думаю сейчас не о том, о чем надо, но ничего не мог с собой поделать.
   - Н-но это все равно будет не конец. Ты же сможешь поехать со мной. Я скажу отцу, что мне понадобится советник и друг, или...
   - Не смогу. Нарузэ запретил. Это будет вызовом светлым, - Сирил повернулся ко мне. Он был спокоен, уже спокоен. Теперь я понял, что происходило с ним все эти дни. Я еще не знал, а он уже прощался со мной. И я не мог злиться на то, что он тянул с объяснениями до последнего. Шхерц все побери, но я его понимал. И сам бы поступил точно так же. Но сдаваться так просто был не намерен.
   - Значит, ты сможешь приезжать ко мне с новостями и какой-нибудь дипломатической ерундой, - мой голос звучал уверенно и твердо, хотя чувствовал я совсем не это.
   - Да пойми ты, - Сирил уже почти кричал. Наружу начали пробиваться его истинные чувства, - Я НЕ СМОГУ. Меня не подпустят даже к границе с Лесом, не то, что в столицу! Это конец, - закончил он почти шепотом.
   Я растерянно молчал, не зная, что еще предложить, а в душе расползалась пустота. Я отчетливо понимал, что не хочу и не могу жить без него. Но за нас уже все решили. Сирил опустился к моим ногам, как в наш первый вечер.
   - Неужели все так и будет? - я смотрел в окно, рассеяно теребя его волосы.
   - Иди ко мне, - он потянул меня за руки на пол. Да, все так, как и в начале. Только это конец.
  
   Сирил.
   Мой маленький Тир, ты не можешь поверить, что все кончилось. У тебя даже осознать это пока не получается. Ты так уверен, что если нам хочется, то мы сможем быть вместе. А у меня все разрывается в груди. За нас двоих.
   Я хочу запомнить эту ночь, возможно, она последняя. Поэтому тяну тебя сюда, на ковер. Сейчас я не хочу думать о том, что завтра нас разлучат, что скоро ты уедешь, и я тебя даже не увижу. Не хочу думать о своем собственном решении, которое закроет мне дорогу назад. Ты об этом не узнаешь. Пусть мучительно больно будет только мне. А у тебя останется надежда. Сейчас есть только твое тело, такое отзывчивое и сладкое. Сильные, перекатывающиеся мускулы, длинные волосы, тонкие пальцы с мозолями от рукоятей клинков. Я хочу раствориться в тебе, стать твоим. Ты уже так привычно прогибаешься подо мной, когда я нависаю сверху, но сегодня все будет по-другому. Я не спеша снимаю одежду, наслаждаясь каждым освободившимся кусочком кожи. Ты - то помогаешь мне, то мешаешь. Мы путаемся в рукавах и штанинах. Разгорающаяся страсть заставляет торопиться.
   Мягко целуя тебя в пупок, я срываю тихий вздох. Ты уже возбужден и вздрагиваешь от каждого прикосновения. Но сегодня я не хочу играть. Поэтому, прижав тебя к полу, я медленно опускаюсь на твой член. Без подготовки и смазки это трудно и должно быть больно. Но всю свою боль я уже выпил, да и регенерация делает свое дело, так что я чувствую только небольшой дискомфорт. Ты пораженно замираешь подо мной, а я делаю первое осторожное движение, глядя тебе прямо в глаза. Ты закусываешь губу, сдерживая стон. Я продолжаю двигаться, ломая твой контроль. Вот ты уже яростно подаешься бедрами мне навстречу, а потом переворачиваешься, подминая под себя. И резким движением входишь до упора, что-то задевая внутри. Меня выгибает дугой и, кажется, я вскрикиваю. Мир вспыхивает ослепительной вспышкой, я вижу перед собой только твои глаза. Ты продолжаешь двигаться во мне, а я и не знал, что эти ощущения на столько сильны. Увеличиваются клыки и когти, и в этот раз я не могу остановить изменения. Теперь я вижу твое лицо так же четко, как и днем. По твоему виску ползет капля пота. Я поднимаюсь тебе навстречу и снимаю ее губами, ты подхватываешь меня под спину и не даешь опуститься, целуя в одном ритме с движениями бедер. Я боюсь окончательно потерять контроль, но твоя рука опускается на мой член, и плотину срывает. Мне остается надеяться, что я не напугаю тебя и в этот раз. Не контролируя себя, я впиваясь в твои плечи зубами, ставя свою метку, и ощущаю на языке вкус крови. Он еще больше подстегивает удовольствие, сцепив лодыжки за твоей спиной, я с силой двигаюсь навстречу тебе. Ты наматываешь мои волосы на руку и тянешь назад, зубы царапают кожу шеи. Чувствовать твою силу и подчиняться ей восхитительно. Разрядка накрывает меня первым. Тело само расслабляется, содрогаясь в волнах удовольствия. Ты догоняешь меня, я ловлю последний хрип губами. Это будет самый ценный твой подарок.
   Тело нежится в приятной истоме. Я медленно зализываю укус на плече, глядя тебе в глаза. Ты уже давно меня не боишься, только улыбаешься.
   - Кровожадный мой.
   - Ты вкусный, - я даже не стараюсь сдержать голос, и в нем проскальзывают рычащие нотки. Горло тоже изменилось.
   - Я не сделал тебе больно? Прости, я потерял голову, - он мило краснеет, и я перехожу с плеча на губы.
   - Не более, чем я тебе, - ранка уже затянулась, и я в последний раз прикасаюсь к тому месту губами.
   - Это же не последняя наша ночь?
   - Я не знаю, малыш, и ничего не могу обещать.
   - Зато я тебе обещаю, что не последняя, - ах этот юношеский максимализм.
   - У нас еще эта не закончилась. Пойдем в спальню.
  
   Тирзен.
   Теперь ты спишь, а я смотрю на тебя. Скоро рассвет. В серой утренней дымке ты кажешься очень хрупким. Обычно чуткий сон не прерывается легкими прикосновениями. Совсем я тебя замучил, но оторваться не мог. Сейчас я в первый раз за жизнь пожалел, что рожден принцем. Но мне уже не избавиться от этого клейма. Оно не только веточка на генеалогическом дереве, оно въелось в меня. Я ведь даже не подумал о том, чтобы сорвать свадьбу, пойти против воли отца. Я лишь мечтаю увезти тебя с собой. Тайно ли, явно ли. Я понимаю, что это глупость, но все равно планирую.
   Я уже ненавижу свою будущую жену. А ведь я еще ее и не видел. Я ненавижу ее отца, поставившего это условие. Я ненавижу всех светлых за высокомерие и расчетливость. Но мне придется жить среди них, улыбаться, говорить комплименты, лицемерить. Да, отец, ты не зря сегодня отправил меня на практику. Я, наверно, должен злиться еще и на тебя, но не могу. Я лучше других знаю, как тяжела твоя ноша. И как трудно тебе далась потеря матери. Ты выдержал. Выдержу и я. И когда-нибудь, неважно какой ценой, я вернусь. Пусть для этого мне придется превратить жизнь светлых в ад. Пусть для этого мне придется занять их престол. Дроу на Изумрудном троне - это будет хорошая шутка.
   ***
   Солнце светило ослепительно ярко, будто в насмешку над моим помятым лицом. Холодная вода помогла после бессонной ночи, но настроение не улучшила. Я давно не надевал маски, сегодня придется вспомнить это придворное умение. Сирил почти не прикоснулся к завтраку. Он просо наблюдал за тем, как я одеваюсь, расчесываюсь, ем. Признаки перевоплощения прошли лишь утром, когда, стоя перед зеркалом, он сам вернул себе привычный облик.
   А за дверями царила суета. Всюду разносили живые цветы, намывали стекла. Прислуга бегала из крыла в крыло, развивая кипучую деятельность. Хотелось забиться куда-нибудь в угол, и переждать это безумие. Но нельзя. Я не мог так подвести ни Сирила, ни отца. Время прибытия делегации близилось. Сирил ушел к себе, надевать официальное облачение. Сегодня образ "ледяного Советника" удавался ему как никогда хорошо.
   Во время визита орков такого роскошного приема не было. Как же, извечные соперники. Нужно показать наше превосходство. Но и уважение нельзя забывать. Поэтому к нашей мрачной темной красоте добавляли живую зелень. Отец встретил меня спокойным понимающим взглядом. Тема моей свадьбы не поднималась. Тариман тоже явно был в курсе. Он смотрел на меня жалобными глазами побитой собаки: старший брат, а не смог уберечь. Усмехнувшись, я подмигнул ему. Я знал, что мое лицо спокойно, а по глазам прочесть ничего не возможно. Кажется, он удивлен. Все мы когда-то взрослеем.
   Хранитель Эленандар зари'Лелунель со своей свитой царственно и не спеша въехали в главные ворота. В цветах одежд преобладали зелено-золотые. Тонконогие серые лошади гарцевали под наездниками, раздувая ноздри и нервно принюхиваясь к незнакомым запахам. Все в светлых сияло. Неизменно золотистые волосы, такая же золотистая кожа, это же золото в нарядах. Этот цвет был мне уже неприятен. Окинув взглядом личную охрану их правителя, я отметил уровень подготовки, но, все же, наши мечники были лучше. Светлые же больше специализировались на луках. Личные советники Эленендара презрительно морщили носы, оглядывая острые шпили замка и темную красоту камня, из которого он был сложен. Да, это не их воздушно-прозрачное строение. В горах такое просто не выстоит. Владыка же был спокоен, он позволил себе лишь легкую доброжелательную полуулыбку. Глаза отмечали мельчайшие детали. На секунду оценивающий взгляд остановился на мне, но особо не задержался. А я рассматривал мою будущую жену. За спиной второго советника можно было разглядеть хрупкую девичью фигурку. Принцесса оказалась не просто очень молода. Он была еще практически ребенком. Не высокая даже для женщины, с почти белыми волосами, что редкость для светлых, и большими золотистыми чуть раскосыми глазами. Она оглядывалась с любопытством и толикой страха. Ее глаза остановились на мне. Интересно, она знает, какую судьбу приготовил ей ее отец? Не похоже. Лаари с интересом ребенка разглядывала меня, ничуть не смущаясь тем, что такое пристальное внимание воспитанной девице проявлять не пристало. Вот ее одернула какая-то высокая сухая жердь (вот это идеальная светлая), после чего девчонка стыдливо зарделась и больше от земли глаз не поднимала. А я стоял и понимал, что не смогу вымещать свою боль на этом ребенке. Она точно такая же жертва обстоятельств. И судьба нелюбимой жены будет для нее уже наказанием.
   А приветствия шли своим чередом. Я автоматически сказал положенные мне фразы, слегка склонился перед Эленандаром, проигнорировав его равнодушие, и все вошли внутрь. Гостям показывали их покои, чтобы те могли отдохнуть после долгой дороги. На пару часов, до торжественного ужина, я был свободен.
  
   Сирил.
   Шерри ждал меня в моих комнатах, как я и просил его накануне. Меня встретили встревоженные глаза.
   - Все хорошо, - я потрепал тигра по холке, - все хорошо...
   Мне нужно было собираться для встречи. Сегодня холодные цвета официального костюма были как никогда кстати. Я долго думал, брать ли с собой Шерри, но в конце решился. Правда, пришлось уговорить его на легкую, символическую цепочку, которую я прикрепил к ошейнику. Котенок фыркал, но терпел.
   В холле я встретился с Императором. Он кивнул мне, после чего я занял свое место рядом с его левым плечом. Правая сторона принадлежала Тариману, как наследнику. Кронпринц прятал от меня глаза. Уже знает.
   Процессия светлых, как всегда, ослепляла золотом и величием. Я смотрел на белокурых тонких эльфов и не понимал, как мы когда-то могли быть одним народом. По преданию, от первого эльфийского царя осталось два сына. Один светлый, как день, другой - темный, словно ночь. Анарендил и Исилендил. Они были неразлучны с рождения. Но один предпочитал высокие искусства и лук, а второй поиск могущества и мечи. Потом между ними, конечно, встала женщина. Она выбрала светлого, увлекающегося искусством Анарендила. В Исилендиле взыграла ревность. Он устроил магическую западню влюбленной паре, в которой дева погибла, а ее возлюбленного тяжело ранило. Испугавшись содеянного, Исилендил вымаливал у брата прощения, но тот не простил. По праву первенца, он один занял трон отца, который ранее делил с братом, а того изгнал из Великого леса. С темным братом ушли и его единомышленники. Так разделились эльфы на светлых и темных. Так появились дроу, взявшие себе другое имя, так как Великий лес больше не был им домом. Их приютили суровые горы. На долгие годы изгнанники скрылись в земной тверди, где обрели невиданную мощь в магических поисках и совершенствовании боевого мастерства. Лишь тогда явив себя снова в открытый мир. И никогда больше не было между нашими народами полного мира.
   Хранитель Эленандар был невозмутим, хотя светлые впервые вступили в столицу дроу. Но, с его опытом, - это не удивительно. Он правит уже более двух тысячелетий. Пока бессменно. И продолжает плодить детей от разных матерей. Вот невесте Тирзена не более ста двадцати. Ребенок еще. Я смотрел на ту, что забрала у меня любимого, но злость не поднималась. Эта девочка ничего не знала, она пешка в руках отца. А вот и мои личные знакомые.
   - Советник Нарамакил, рад Вас видеть в здравии, как Ваши раны? - мой голос выражал холодный интерес. Когда-то я обещал себе вендетту. Его отец убил моего, но умер до того, как я смог ему отомстить. Поэтому, какое-то время, я пытался уничтожить его сына. Когда я понял, что делаю это больше из привычки, чем из-за клятвы, я простил ему свое горе. Чем, кажется, серьезно оскорбил. Но его чувства меня не касаются. Он прошипел сквозь зубы что-то вроде: "щенок блудницы", - но достаточно тихо, чтобы нельзя было заметить. Я услышал только благодаря обостренному слуху.
   - Напоминают о себе только шрамами. А как Ваша сломанная рука? Не беспокоит на погоду?
   - Какие мои годы, - нужно было уделять внимание и остальным делегатам, так что, оскалившись друг другу, мы разошлись. Меня преследовало стойкое желание показать ему мои новые клыки, но обошелся я родными. Кстати, у светлых зубы устроены совсем по-другому. Травоядные.
   Наконец, гости разошлись по комнатам до ужина. Я нашел Тирзена в конюшне, рядом с его конем.
   - Я не могу ее ненавидеть. Я смотрю на нее, и мне ее жалко! - зеленые глаза смотрели на меня просительно и жалобно.
   - Ты и не должен ее ненавидеть. Девочка не виновата. А мне эта ненависть не нужна. Я хочу лишь тебя. - я не удержался и поцеловал его. Тут мои уши уловили звук удаляющихся шагов, я выругался. - Нас подслушивали.
   - Это их дело. А мне скрывать нечего. Они не заказывали принца-девственника, - я не смог не рассмеяться.
   - Смотри, Эленандар испугается за старшего сына и сошлет тебя в какую-нибудь глушь, - я шутил, но Тирзен отреагировал неожиданно зло.
   - О, я с удовольствием попорчу его наследнику... шкуру.
   - Не смей даже говорить это? Тебе жить надоело? Тебя же убьют за одни только слова, - он лишь упрямо сцепил зубы и отвернулся.
   - За столом мы будем сидеть напротив друг друга, - я решил перевести тему.
   - Значит, у меня будет возможность приставать к ледяному Советнику, - он игриво куснул меня в ухо.
   - Ну, попробуй, - я ответил не менее игривой улыбкой.
   ***
   Ужин был потрясающе благообразен и скучен. Длинный стол условно поделили на две части. В главе каждой сидел правитель. Рядом с ними дети и советники, дальше остальные придворные. Мое место было действительно напротив Тирзена. Он строил из себя наивного юношу и громко закидывал меня вопросами о моей боевой практике. Я с трудом сдерживал улыбку, рассказывая о своих "подвигах". Он восторженно хлопал глазами и смотрел мне в рот, от чего очень хотелось его поцеловать. Император терпел. В сущности, мы вели себя нормально. А то, что Хранитель Эленандар будет думать, что в мужья его дочери достанется неразумный юнец - так это его идея. Кстати, прекрасная Лаари тоже внимательно прислушивалась к моим рассказам, пряча вздохи за салфеткой. Но при этом скрывая свой интерес. Наконец Нарузэ надоело смотреть этот спектакль.
   - Эленандар, я попросил своего младшего сына Тирзена показать твоей дочери город и достопримечательности. Поэтому включил его в ее свиту.
   - Я согласен с твоим решением. Таким юным созданиям не усидеть все время в четырех стенах. Да и Лаари хотела побольше увидеть.
   Тирзен рядом чуть слышно хмыкнул, а старая эльфийка рядом с принцессой сурово поджала губы. Теперь она глаз не спустит с молодого развратника. Кем же еще может быть ненавистный дроу.
   Ужин продолжался. Велись ничего не значащие разговоры. Тирзен иногда бросал нарочито заинтересованные взгляды в сторону принцессы. Та краснела. В то же время этот паршивец нагло гладил мои ноги под столом своей ступней. Мне пригодилась вся моя невозмутимость, чтобы сохранить спокойное лицо. После принц подошел к невесте, видимо, сказал какую-то игривую глупость, потому что девушка улыбнулась, а ее охранница сурово сдвинула брови. А я мучился неуверенностью. Я не знал, стоит ли мне сегодня ночевать у принца. Оказывается, он все решил за меня.
   - Я решил поддерживать образ глупого ветреного мальчишки, - он догнал меня в коридоре, - а, значит, мне просто не положено часто ночевать у себя. И, если ты меня не примешь, то я пойду на конюшню, или еще куда-нибудь.
   Он невозможен. Конечно, мне ничего не оставалось, как смириться, пообещав себе начать отвыкать от его присутствия с завтрашнего дня.
  
   Тирзен.
   Утро наступило слишком быстро. Мы так поздно уснули. А мне уже пора к принцессе. Развлекать. А Сирилу - к Императору, исполнять обязанности. Уходить было тяжело. Меня никто не задерживал и не останавливал, но я чувствовал себя, как привязанный к Советнику. Но позавтракать я решил все же тут, а то светлые не только день, но и аппетит испортят. Я был абсолютно прав. Мое появление в гостевых покоях пришлось как раз на середину их завтрака. Перед Лаари стояла какая-то трава в мисочке, в которой она вяло ковырялась. Увидев это - я скривился и даже пожалел несчастную.
   - Ваше Высочество, - решил исправлять положение я, - раз уж вы у нас в гостях, я предлагаю начать знакомство с чужой культурой с нашей традиционной утренней еды.
   Я немного преувеличивал. Знакомить принцессу я собирался со своей традиционной пищей. Отец, например, предпочитал завтраки поплотнее. Желательно, с мясными блюдами. Но, насколько я знаю, светлые мясо почти не едят. Лаари заметно оживилась, любопытно глядя на меня. Ее придворных дам я решил игнорировать. Пусть себе едят это сено. Кликнув слугу, я попросил принести горячих булочек, молока и меда. Глядя на доставленное великолепие, светлая пораженно распахнула глаза:
   - Вы так завтракаете каждое утро?
   -На самом деле, это дело вкуса. Я - да. Блюда могут меняться по настроению заказчика... и повара.
   - То есть, вы сами решаете, что хотите есть?
   - Ну, да, - я не понимал смысла этих вопросов.
   - Это удивительно. Наши обычаи предписывают строгое соблюдение списка блюд на каждый месяц и период жизни. Например, беременные женщины могут есть только молочные продукты, тогда как уже родившим молока нельзя.
   Я был в шоке. Нет, я был в ужасе. И с этими педантами мне предстоит жить? Что, что, а рацион питания я менять не собираюсь. Придется им терпеть.
   - Хм, Ваши обычаи весьма... удивительны. Но, думаю, раз вы на нашей территории Вы можете себе позволить попробовать наши, - я мягко улыбнулся девочке. Какое же у нее было детство? Среди этих мегер, без конфет и шалостей.
   Она робко отломила кусочек булочки, макнула ее в мед и быстро положила в рот. Такого довольного эльфийского лица я еще не видел. А у светлых, наверно, и не увижу больше. Ее личная жердь попыталась возмутиться:
   - Принцесса, что вы делаете. У вас же сейчас зеленый пост, - Лаари испуганно сжалась и взглядом просила у меня помощи.
   - Ее отец сам хотел, чтобы она узнала и попробовала как можно больше. Так что, думаю, пост можно отложить.
   - Да как Вы смеете...
   - Это Вы как смеете, - я с удовольствием прошипел это прямо в лицо матроне, - Вы понимаете, с кем и как сейчас разговариваете?
   О, этот уничижительный взгляд я давно и в совершенстве отрепетировал. Так что старая эльфийка смешалась, скомкано пробормотала извинения и скрылась за спинами остальных. Больше нам не мешали. Лаари послала мне восторженный взгляд. Ох, девочка, девочка, что же с тобой дальше будет?
   На последнюю булочку принцесса смотрела с жалобной жадностью, но больше уже есть не могла. Улыбнувшись, я повел ее на прогулку. Сегодня я хотел показать ей главные улицы города, и пообедать где-то там же. Но, судя по утренним событиям, визит в таверну придется выбивать с боем.
   Я галантно подсадил ее в седло, она опять покраснела. Меня уже начинала раздражать эта ее робость. Но в городе она несколько оживилась под влиянием новых впечатлений, и даже робко смеялась моим историям из детства. Мы медленно ехали по широким улицам, я обращал ее внимание к особенно интересным местам.
   - Ваше Высочество, - обратилась ко мне девушка, - а что, народ не знает Вас в лицо? - ее вопрос опять выбил меня из колеи.
   - С чего Вы так решили?
   - Ну, никто не кланяется, не уступает дорогу.
   Мне все больше не нравились обычаи светлых, поэтому я хмуро буркнул:
   - У нас нет таких обычаев. Простой народ - слуги Императора, но и Император - слуга народа. Головы у нас склоняют из уважения, а не из-за обычаев, - фраза прозвучала несколько грубо, я решил поправиться и более мягко закончил, - И давайте перейдем на "ты", принцесса. Ведь мы, фактически, равные.
   Она смущенно-задумчиво кивнула.
   Как я и предполагал, обед в таверне восторгов у свиты не вызвал. В итоге я разозлился.
   - Кто против, может ждать нас здесь, под дверью. Пойдем, Лаари, - и я, взяв ее за руку, потянул внутрь.
   Хозяин меня довольно хорошо знал. Раньше мы с Тариманом часто сюда захаживали.
   - Лорд Тирзен! Рад Вас снова видеть. Все как обычно? - девушку старичок вообще не замечал.
   Я повернулся к принцессе.
   - Хочешь мяса? - она чуть кивнула.
   - Да, мне все как обычно. Моей спутнице тоже самое, только вино помягче. А еще фруктов. Разных.
   Сели мы за столик у окна. Остальные светлые так и не зашли. Что ж, так обед пройдет приятнее. Сена тут все равно не подают. Вскоре симпатичная полукровка принесла нам две порции мясного рагу и остальной заказ. Девчушка стреляла на меня глазами, я ей в ответ подмигнул. Моя спутница снова залилась краской. Глядя, как я с аппетитом расправляюсь со своей порцией, она тоже попробовала кусочек. И ей понравилось. Похоже, вегетарианка она вынужденная. Когда на столе остались только фрукты и вино, в дверь просочилась тонкая фигурка модой эльфийки из сопровождения принцессы. Увидев нас, она начала испуганно пробираться к столику, под насмешливые комментарии посетителей. Под конец девушка была уже чуть ли не зеленой.
   - Ваше высочество, Мадам просит Вас поторопиться.
   - Ничего, подождет, - вместо принцессы ответил я, - а ты садись к нам. Смотри, какие яблоки.
   Вручив одно испуганной девушке, я сам с удовольствием впился зубами в другое. А у Лаари опять проснулось любопытство.
   - А правда, что у Вас, то есть у тебя, есть клыки? - я поперхнулся фруктом.
   Вместо ответа, плотоядно ощерившись, демонстрируя те самые клыки. Служанка отшатнулась, принцесса слегка вздрогнула. Я довольно улыбнулся.
   Дождавшись, пока девушки справятся со своими фруктами, я прихватил с собой одно крупное зеленое яблоко. Мы пошли на выход. Лаари заметно нервничала.
   - Успокойся и сделай вид, что все идет так, как нужно, - я ободряюще ей улыбнулся. Вроде, помогло.
   А на улице нас ждала разъяренная мегера в лице той самой Мадам. Опережая ее гневную тираду, я кинул ей яблоко:
   - Ловите. Оно не только гармонирует с цветом Вашего лица, но и вкусное. Не сено конечно, но лучше, чем ничего, - вокруг раздались сдавленные смешки.
   Чтобы не получить в лоб фруктом, эльфийке пришлось его ловить. Потом она быстро отдала его кому-то другому. Я наклонился к уху принцессы и мстительно громко зашептал:
   - Вот видите, Лаари, как Ваше окружение принимает мои подарки! - как ни странно, но мне подыграли.
   - Мы же договорились обращаться друг к другу на "ты", - голосок девушки обиженно звенел, - а с ней я потом поговорю о тонкостях этикета.
   Мадам сменила цвет лица с зеленого на красный. Все старательно отводили от нее глаза. Остальной день прошел спокойно. Нам теперь никто не мешал. Я рассеянно что-то говорил, показывал, а сам искал в прохожих знакомый силуэт, родные черты, самые прекрасные на свете глаза.
   ***
   Шли дни. Я проводил все свое время рядом с Лаари. На душе становилось все тяжелее. Все сложнее было улыбаться и строить из себя шута, глупого мальчишку. Мальчишку, которому не важно его будущее, который живет одним днем. Я искал встречи с Сирилом, но он был сильно загружен, и избегал меня. Я понимал, что так лучше, так будет легче потом, но сердце просило сказки. А я мог довольствоваться только мельком увиденным силуэтом, парой скользящих движений, подсмотренных из-за угла казарм, а вспоминать, как было раньше, не хотелось. Слишком такие мысли рвали душу.
   Сегодня я чуть не сорвался с принцессой. Чуть не накричал. Чуть не назвал глупой девчонкой. Как же я устал от ее вечных вопросов и невинных глаз. Я должен, должен увидеть его, или сойду с ума.
  
   Сирил.
   Я делал работу за десятерых. Я возвращался к себе, когда уже падал с ног от усталости. Тогда было легче не думать, не вспоминать. Шерри молчал, за эти дни он ни разу не перекинулся. Он тенью встречал меня в комнатах вечером, мы молча ели и ложились спать. Он грел меня ночью и будил, когда снились кошмары. А они снились мне часто.
   Я шел к Тариману, привычно не замечая ничего вокруг, когда меня прижало к стене тяжелое тело, а губы уже терзали поцелуем. Я не мог не ответить, это было слишком нужно мне самому.
   - Сирил, я больше не могу, - жаркий шепот обжигал мне висок, - я больше не могу строить из себя королевского шута для светлых, улыбаться ненавистным лицам, выглядеть счастливым. Я схожу с ума. Вижу тебя в каждом случайном силуэте. И жду, жду до дрожи, когда этот кошмар кончится, и я проснусь, и пойму, что это был сон. Но он все не кончается...
   - Тише, тише, пойдем ко мне. Ты выспишься, пока я закончу дела, а потом мы вместе поужинаем, выпьем вина, и все будет казаться уже не таким мрачным.
   Я вел несопротивляющегося принца черными ходами к своим комнатам. Там поручил его Шерри, наказав ни при каких обстоятельствах не выпускать. А сам пошел доделывать государственные дела.
   Сосредоточиться не получалось, я пропускал адресованные мне вопросы, невпопад отвечал. В результате Нарузэ не выдержал.
   - Сирил Ро'Шамин, идите и выспитесь. И чтоб завтра были в порядке, - он даже не подозревал, что в моей рассеянности виноват не недостаток сна, а его собственный сын.
   Вернувшись к себе, я застал принца спящим. Он обнимал несопротивляющегося Шерри, который, увидев меня, тут же спрыгнул с кровати, и выскользнул наружу. А я осторожно занял его место. Любимые руки тут же сомкнулись на моем животе. Расслабившись, я уснул. Так спокойно мне не было уже давно.
  
   Чуть раньше.
   Мужчина быстро двигался по широкому коридору, совсем не замечая, что его старается догнать хрупкая девушка. Он был поглощен совсем другим. Его цель была впереди. За поворотом. И вот уже две фигуры сплелись в поцелуе у стены. Они не видели и не слышали никого и ничего. Жаркий шепот закладывал уши и помутнял зрение. Они не заметили тонкой тени, которая, с начала, метнулась обратно за угол, а потом быстро побежала в другую сторону.
   ***
   Окружение принцессы Лаари было обеспокоено. Она отказалась от ужина и с небывалой решительностью и даже злобой выгнала всех из своих комнат. Поговаривали, что она заболела, или отравилась очередным запретным блюдом. И никто не мог предположить, что девушка сейчас горько рыдает, переживая первое серьезное разочарование в жизни.
  
   Тирзен.
   Я сидел в кабинете отца, слепо глядя в потолок, даже не пытаясь скрыть свое состояние. Я только что узнал, что мне осталось пять дней. А потом наступит конец. Брачные браслеты. Которые не снять ни силой, ни магией. Они спадут только со смертью второй половины. Мы молчали. Все было уже сказано и решено. Я еще раз пообещал себе выдержать, не сломаться. Пора было уходить. Я обещал Лаари составить компанию за обедом. Опаздывать нельзя, девочка и так подозрительно тихая в последнее время. Как не живая. Я поднялся и моча вышел.
   В гостевой принцессы не было. Я уже хотел постучать в дверь спальни, как услышал спокойный голос Хранителя Эленандара.
   - Твое мнение значения не имеет. Все решено давно. Я специально сообщил тебе только сейчас, давая возможность узнать принца без давления свыше.
   - Но отец! Мы же не любим друг друга, - голос девушки дрогнул.
   - Дитя, этим миром правит отнюдь не любовь, а разум и холодный расчет.
   Дальше стоять под дверью было опасно. Я аккуратно постучал, одновременно громко позвав принцессу по имени.
   - Лаари, уже время обеда. Ты просила зайти за тобой. - дверь распахнулась, когда я хотел уже стучать еще раз. Открыл ее сам Эленандар.
   Я притворно смущенно отступил.
   - Простите, Хранитель, я не знал, что Вы тут, иначе не стал бы беспокоить.
   Меня окинули равнодушным взглядом.
   - Я уже ухожу.
   На Лаари было страшно смотреть. Бледная, с трясущимися губами и руками. Она стояла, тяжело оперевшись о спинку кровати. За Эленандаром уже захлопнулась входная дверь. Кажется, мне предстоит самому успокаивать девушку. Кто бы успокоил меня. Я подошел и тронул ее за руку.
   - Пойдем обедать, нас ждут уже.
   - Ты знал? - я не стал делать вид, что не понимаю, о чем она.
   - Да. Перед вашим приездом сказали.
   - Почему ты согласился? - я рассмеялся ее наивности.
   - Ты думаешь, что наше согласие или несогласие играет какую-то роль? Что оно важно на фоне судеб двух народов?
   - Но так нельзя!
   - Можно, милая, можно. Поверь. - я нагло развалился в изящном кресле. Сейчас мне даже доставляло удовольствие видеть муку и растерянность на лице девушки.
   - Пойдем обедать. Когда-то мой учитель в академии, сказал: "Война войной, а обед по расписанию". Очень верное утверждение. Пойдем, пойдем. - я потянул безвольную принцессу вон из спальни.
   ***
   Огромный зал Храма Всех богов богато украшен белыми цветами. В воздухе плывет легкий, но навязчивый аромат. Присутствующие тихо шепчутся, с интересом поглядывают на нас. Я держу в ладони очень холодную и бледную руку Лаари. Девушка одета в золотистое воздушное платье. На его фоне она выглядит еще бесцветнее. Жрец читает традиционное заклинание единения, повинуясь его словам, две пары браслетов сами поднимаются в воздух, на них появляются руны наших домов, переплетенные в союзе. Я чувствую, как вечные силы этого мира привязывают меня к девушке. Отныне я буду всегда знать, где она находится, в каком состоянии. К этому вторжения в личное пространство придется долго привыкать. По приказу мы поднимаем вверх переплетенные кисти, и браслеты сами защелкиваются на наших запястьях. Мой - широкий, массивный, больше похожий на боевой. И ее - тонкий резной золотой обруч. Вот клетка и захлопнулась.
   Сейчас мне нужно быть сильным. Я должен делиться спокойствием еще и с женой. Как же царапает горло это слово. Ее практически трясет. Жрец произносит финальные слова. Я невесомо прикасаюсь к холодным губам. Глаза девушки в страхе зажмурены. Мягко тяну ее сквозь толпу. У самого выхода мой взгляд встречается с родным, сиреневым. Он спокойный, грустный. На лице Сирила блуждает легкая улыбка. Она выделяется на общем фоне либо преувеличенно радостных, либо показательно равнодушных лиц. Вот оно, наше настоящее прощание. Я больше никогда не почувствую теплоту его прикосновения, запах кожи. Он тоже впитывает мельчайшие подробности, запоминая каждую черту. Вдруг я чувствую, как вздрагивает женская рука в моей. Лаари смотрит на нас широко открытыми глазами, и в них ужас. Ужас того, что мы делаем, чем жертвуем. Сирил улыбнулся уже ей.
   - Береги его, девочка.
   Кивнув мне, он растворился в безликой толпе. Мне предстоял еще торжественный ужин. А завтра мы покинем земли дроу.
   Я еще очень долго не увижу родных лиц. И самое родное из них.
  
   Сирил.
   Свадебная церемония прошла для меня как в тумане. Я помню, что, вроде бы, не сорвался, что что-то сказал теперь уже жене Тирзена, что почти бегом пробирался к конюшням. А потом был только холодный ветер в лицо с редкими каплями влаги и бешеный стук копыт. Я пытался убежать от черной дыры в сердце, от себя самого. Когда конь подо мной устал и начал спотыкаться, меня догнала рыжая тень. Шерри все же нашел меня, и сейчас бежал рядом длинными плавными прыжками. А потом молча лежал рядом на сырой лесной земле и смотрел на качающиеся кроны деревьев. Обратно мы вернулись только на следующий день поздним утром. Мои ожидания оправдались. Светлые уже отправились домой. Я никого не хотел видеть, поэтому сразу ушел к себе. Спать. Долго. Столько, сколько нужно, чтобы улеглась эта боль. Месяц. Месяц, и я тоже покину эти земли.
   ***
   Каждый годовой цикл, на втором месяце осени, когда листья деревьев укрывают землю багряным ковром, приходит день прошений. В этот день каждый дроу королевства имеет право на одну просьбу к Императору. Когда он обязан выслушать, и помочь по мере сил. Традиции священны. И я собирался воспользоваться этим. Но даже они не могли снова соединить меня с Тирзеном.
   Тронный зал был полон. Когда подошла моя очередь, я опустится на одно колено перед троном.
   - Ваше Величество, я прошу о праве пути.
   Жизненный путь дроу очень долог. В нем много обязательств, но есть и несколько нерушимых прав. Это право на жизнь, смерть и дорогу. Ты можешь защищать свою жизнь любыми средствами. Можешь попросить у своего Императора смерти, устав от мира. И можешь требовать право пути. Права уйти с родных земель в бессрочное путешествие. Этим правом пользуются редко. Либо молодые, когда хочется посмотреть мир, либо потенциальные изгнанники, чтобы избежать позора.
   В воздухе повисла тишина. Небывалое событие. Успешный и обласканный судьбой Первый Советник просит разрешения уйти.
   - Я даю тебе это право. Но ставлю запрет на посещение Великого леса. - я и не сомневался в этом, - И еще... Твое место будет ждать тебя.
   Я уходил из зала сквозь мертвую тишину и пораженные взгляды. Меня не только отпустили, но и дали возможность вернуться в том же ранге. Обычно, ушедший терял все. У него оставалось лишь то, что он брал с собой. Вот только вряд ли я вернусь сюда еще.
   Шерри ждал меня у конюшен. Рядом лежал порванный ошейник. Я улыбнулся. Сбылась его маленькая мечта. Он его ненавидел.
   - Ну, что, малыш, готов? - он согласно заурчал.
   С собой у меня было несколько комплектов одежды, деньги, оружие и лошадь. Я долго думал, нужна ли она мне, но решил, что избавиться от нее я успею в любом случае.
   Я не спеша выехал из города, последний раз бросая взгляды по знакомым улицам, оставляя им воспоминания и боль. На засыпанной желтыми листьями полянке, я раздавил камень телепорта, выходя уже на границе наших земель. Передо мной был целый мир. И я не собирался ограничиваться одним материком.

Горящими листьями пахнет в саду,
прощайте,
я больше сюда не приду.
Дымится бумага,
чернеют листы.
Сжигаю мосты.

Чернеют листы,
тяжелеет рука.
Бикфордовым шнуром
дымится строка.
Последние листья,
деревья пусты.
Сжигаю мосты.

Прощайте,
прощальный свершаю обряд.
Осенние листья,
как порох, горят.
И капли на стеклах,
как слезы, чисты.
Сжигаю мосты.

Я больше уже не приду в этот сад.
Иду, чтоб уже не вернуться назад.
До ранней,
зеленой,
последней звезды
сжигаю мосты.

(Левитанский Ю.)

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"