Название: Драконы Солернии. Книга Пятая. Разорванные связи
Автор(-ы): Екатерина Алферов
Ссылка: https://author.today/work/420188
Глава 1
Со всем почтением и радостью позволю себе вновь приветствовать читателя. Хоть долгий перерыв в моих рассказах был весьма ощутимым, пусть вас это не пугает. Как Арн продолжает течь по Латанской долине, так и жизнь нашего с вами знаменитого Дарио ди Ландау продолжает изобиловать приключениями.
Прежде чем начать новую историю, думаю, стоит напомнить дела, случившиеся четыре года назад.
Тогда судьба свела меня с необычным юным волшебником, сколь хвастливым и задиристым в жизни, столь могучим и умелым в магии. Подвижный и предприимчивый молодой эксперт с блеском выполнил несколько заданий, состоя на службе в Министерстве Религии и Магии при Солернийском Королевстве. За особые таланты он также был приглашён читать лекции в Государственном Университете, что он проделал ко всеобщему удовольствию и вящей славе нашего департамента, вырастившего такой ценный кадр.
Меня приставили к нему в качестве помощника и напарника, чтобы помогать развивать его сильные стороны и компенсировать слабые.
Совместная работа пошла нам обоим на пользу. Молодой маг смог изрядно продвинуться по службе, и уже через два года нашего сотрудничества был назначен экспертом-куратором в группе, а также ему пожаловали титул почётного лектора в Университете, где он с успехом продолжал делиться премудростями прикладного магического ремесла, читая трёхмесячный курс в начале каждого учебного года.
Для меня наше общение тоже оказалось важным этапом в жизни. Будучи гомункулусом, искусственно созданным существом, я впервые начал задумываться о своём бытии и осознавать себя полноценной личностью. Не просто вещью, созданной для помощи, но человеком.
Это был нелёгкий путь для нас обоих, каждый из нас вырос и изменился, как внутренне, так и внешне. По общему признанию, мой взгляд стал более осмысленным и менее пустым, а те изменения, что произошли с моим напарником, стоит перечислить отдельно.
Во-первых, на него свалилось огромное счастье. Счастье оказалось настолько увесистым и тяжёлым, что смогло хоть немного остепенить эту беспокойную и мятущуюся личность, придавить его к земле, позволить пустить корни. Это выразилось в заметном изменении формы его тела: наконец-то на его тощие мослы начало нарастать мясо. Ди Ландау ощутимо раздался в плечах (это вызвало у него как довольство, так и недовольство - он перестал влезать в свой старый костюм, который ему подарила матушка, и вообще пришлось полностью обновить гардероб, а значит - раскошелиться) и в целом окреп, став более похожим на молодого респектабельного мужчину, чем на вечно взлохмаченного и голодного хорька.
Во-вторых, он сделался более спокойным и вдумчивым. Счастье, как жидкость, наполнило его целиком. Иногда казалось, что он боится лишний раз открыть рот, чтобы заполученное с таким трудом не расплескалось и не пролилось на землю. Мой напарник из болтливого мальчишки за три года превратился в мужчину, чьи слова имеют вес.
Что же так сильно изменило непоседливого эксперта?
Его счастье в девичестве звали синьориной Лючией Пассеро, и благодаря множеству усилий, ожиданию, занявшему почти десяток лет, невероятной дуэли с соперником, а также упорной работе, она стала его женой. Полученное с большим трудом всегда ценится больше, так что первые месяцы после того как были надеты свадебные браслеты, ди Ландау ходил вокруг и наглядеться на неё не мог.
Примерно через год он немного успокоился, осознал, что всё случилось на самом деле и ему это не снится. Никто не отберёт, и сама она никуда не денется. Юная девушка сама желала этого союза всей душой, и наконец-то Король-Дракон ответил на их молитвы.
Замужество изменило и саму синьору Лючию. Когда мы впервые встретились, она была нежной и хрупкой, как утренний солнечный лучик. Союз с моим напарником позволил ей расцвести и стать ещё красивее. Маленький бутон превратился в восхитительную розу.
Благодаря помощи мужа и синьорины Фениче Альта в подготовке по магическим и естественно-научным дисциплинам, Лючия сдала экзамены в Университет и поступила на лечебный факультет. В отличие от мужа-дианима, чьими основными элементами были воздух и вода, она обладала небольшим, но равным даром в каждой из стихий Силы, поэтому её с радостью приняли учиться на целителя.
Дарио, впрочем, много фыркал по поводу того, что работа целителем в клинике весьма трудна и требует много сил и времени. Он совершенно не хотел, чтобы его милая супруга работала. Однако лучшая подруга Лючии, Фениче, убедила его, что, сидя дома слишком долго, можно закиснуть. Даже в родной Бергенте у Лючии было занятие - помогать родителям в семейном ресторане.
- У каждого должно быть своё дело, - серьёзно сказала она. - Кто мешает открыть собственный бизнес? Например, салон красоты при какой-нибудь терме.
Мой напарник, конечно же, заворчал, что для благородной молодой матроны это совершенно не лучшее занятие, но, надо признать, что спорить с дамой-гомункулусом, которая одной рукой может поднять тебя за шкирку и потрясти, довольно сложно. (К их чести должен заметить, что ни разу до этого не дошло - синьор ди Ландау и синьорина Альта не собирались выводить конфликт на силовой уровень.)
Поэтому этот вопрос на некоторое время завис в воздухе, чтобы потом разрешиться ко всеобщему удовольствию.
Как показало время, Фениче была абсолютно права. Лючии превосходно удавались манипуляции с кожным покровом и волосами. Одним из её экзаменационных заданий было полностью зашлифовать один из старых шрамов пациента, и она с успехом проделала это за несколько сеансов. На третьем курсе она получила приглашение поработать летом в одной из терм в качестве терапевта-косметолога, куда её порекомендовал один из профессоров. Она так пришлась по душе владельцам и посетителям, что её звали и на следующие сезоны.
С течением времени навыки юной синьоры Лючии совершенствовались, так что за её будущее можно было не волноваться.
Также из-за учёбы было решено отложить продолжение рода ди Ландау на три года - всё-таки малышам понадобится много времени и внимания родителей. Нельзя, чтобы что-нибудь отвлекало от детей или напрягало молодую маму.
По прошествии установленного срока синьора Лючия взяла академический отпуск в Университете на несколько лет, и всё семейство принялось ждать хороших новостей.
Моего напарника просто раздувало от самодовольства (он ходил, задрав нос, и как не спотыкался - непонятно), когда он узнал, что вместо одного ребёнка их будет сразу двое. Чувствительная к колебаниям телесных энергий молодая синьора через некоторое время распознала биение двух маленьких сердечек. Ди Ландау старался разобраться с работой пораньше, чтобы как можно больше времени проводить дома. Разумеется, я, чем мог, помогал ему и его семье.
Не только в Латанском доме царило сдержанное ликование и терпеливое ожидание. На другом конце нашего королевства, в Бергенте, родители моих подопечных готовились прибыть по первому же приглашению, чтобы во всём помогать молодому семейству. Они очень хотели увидеть внуков.
Ради такого дела наш дом начали приводить в порядок. Синьор и синьора Касинья, немолодая семейная пара, несколько лет назад нанятая на службу к ди Ландау, старались вовсю.
Даже призрак господина Евгения, моего бывшего хозяина, обитающий в доме, одобрительно отнёсся к происходящему. Надо сказать, для нас всех оказалось большим сюрпризом, что после выяснения всех подробностей его гибели он не ушёл, как обещал. Он никак не комментировал это, разве что являлся не так уж часто и не бедокурил, хотя ранее от его призрачного клинка пострадало немало народу. Его старое кресло так и осталось стоять в библиотеке у камина, и общим семейным советом было решено его не трогать.
Как вы понимаете, в этом семействе ничего не бывает спокойно и без сложностей. Король-Дракон дал ровно три года ди Ландау насладиться размеренной семейной жизнью, а осенью, дочитав курс в Университете, Дарио получил направление на север - курировать важный проект во главе группы министерских волшебников.
Возмущению старшего эксперта не было границ. Он вспомнил молодость и закатил такой скандал, что в нашем департаменте тряслись стёкла. Вот только на его начальника, сменившего на посту матрону Маргариту, это не произвело никакого впечатления. Патрон Камбио уже всё это видел и не раз.
Поэтому он невозмутимо взирал на бушующего мага.
- Никуда я не поеду! У меня жена беременная! - орал ди Ландау, раскидывая бумажки по кабинету. - Я её с собой не потащу в эти горы и одну тут не оставлю!
Патрон выслушал все эти крики, спокойно свернул неудавшуюся встречу, а после проявил коварство и смекалку, пустив на упрямого волшебника тяжёлую артиллерию. Он переговорил с самой синьорой ди Ландау.
Лючия отнеслась с большим пониманием к нуждам государства. Она чувствовала себя вполне хорошо, поэтому мягко уговорила мужа:
- Со мной ничего не случится, - ласково сказала она. - Мамочка давно хочет приехать в гости, думаю, она не откажется побыть со мной. Да и Фениче обещала всяческую помощь. Ещё прошло только полсрока, деточки не появятся на свет до весны, они дождутся папочку.
- Ну и что! - упирался сердитый маг, комкая в руках предписание. - Всё равно не поеду!
- Но это же завершение твоего проекта, над которым ты столько работал с синьором Ромио, - рассудительно сказала молодая матрона. - Он не может поехать, за пределами дома он впадает в ступор, а ты проработал всё своими руками и головой, ты всё знаешь от и до, второго такого специалиста им просто не найти...
Не знаю, что сыграло свою роль: очарование Лючии, желание мага довести дело до конца, приезд суровой тёщи или же всё вместе, но примерно через неделю мы встретили синьору Магдалену Пассеро на вокзале и устроили её со всеми удобствами. Синьорина Альта обещала заходить каждый день и помогать во всём, что только может потребоваться.
Утром следующего дня мы отправились на вокзал, собранные и подготовленные к путешествию в зимние горы. Юная чета ди Ландау трогательно попрощалась, пообещав друг другу писать каждый день телеграммы и письма.
- Если что-то... ты скажи, я тут же приеду, - жалобно сказал эксперт, не в силах выпустить из рук маленькие ладошки жены.
Синьора Лючия вместо ответа нежно поцеловала его. Это немного примирило моего напарника с несправедливостью предстоящей разлуки. За три года он действительно не расставался с супругой больше, чем на несколько часов для похода на работу.
Через некоторое время министерская группа в неполном составе (вторая половина уже была на месте) погрузилась в вагон и отправилась на север. Ди Ландау тут же скис, и чтобы немного отвлечься, начал пересматривать бумаги по проекту. Он внимательно вчитался, а потом отшвырнул от себя папку.
На что он так сильно разозлился, он не сказал, но был сердит настолько, что температура не только в нашем купе, но и во всём вагоне начала стремительно опускаться вниз.
Его с большим трудом успокоили. Особенно помог проводник, урезонивший сердитого колдуна тем, что он создаёт небезопасную ситуацию в пути.
- Ваша жена и дети расстроятся, если с вами что-нибудь случится, - доброжелательно сказал он и попал в точку.
Ди Ландау немного утихомирился.
Я подобрал упавшие листы, пытаясь понять, что так разозлило моего напарника.
На той странице, которая отлетела дальше других, было всего лишь описание маршрута. Город нашего назначения именовался Ланой. Это не вызвало у меня никаких эмоций, я не бывал там раньше, да и особо не слышал ничего про это место. Зато потом глаз зацепился за знакомое слово, заставив меня поднять брови в крайнем удивлении.
Лана была столицей провинции Ландау.
Выходит, напарник направлялся в исторические для его рода места, но это его не слишком-то радовало. Я решил не вызывать его на откровенность в дороге, рассудив, что рано или поздно я всё равно всё узнаю.
Глава 2
Всю дорогу (а это целых двое суток) ди Ландау пребывал в отвратительном настроении, поэтому уже привычные коллеги старались к нему не лезть. Другим повезло несравненно больше - они ехали в соседних купе, а я, как обычно, разделил с напарником одно помещение.
Ди Ландау сначала играл со своими ножами, весьма ловко подкидывая и подхватывая их, а потом принялся методично резать ими бумагу (в основном газеты) на тонкие-тонкие ленточки. При этом он бормотал что-то угрожающее себе под нос - почти на самой грани слышимости. Даже я с моим слухом не мог разобрать, кому он и чем там угрожает. Судя по мрачному взгляду, одним выбитым зубом дело грозило не ограничиться.
Примерно на исходе пятого часа я поймал себя на мысли, что теперь тоже очень сильно хочу домой. Там, по крайней мере, была синьора Лючия, которая одним взглядом и одним словом могла успокоить взъерошенного мужа. Я до того привык полагаться на неё, что сначала даже растерялся - что делать в такой ситуации? Пришлось встряхнуться и собраться с мыслями - теперь я мог рассчитывать только на себя.
Не говоря уже о том, что я ощутимо замёрз: бессовестный волшебник, разозлившись, не контролировал свою Силу. Когда по стеклу купе снова побежали морозные узоры, я понял, что так дальше нельзя.
У нас с напарником давно была выработана схема для снятия лишнего напряжения. Мы просто шли тренироваться на паркет, но в данном случае поезд не мог предоставить нам отдельное помещение с должным уровнем защиты (ди Ландау не избавился от привычки кидаться молниями, а то и чем похуже в моменты большого душевного напряжения). Пришлось применить аварийный план - силой отволочь мага в ресторан и заставить поесть. Обычно это срабатывало, но не в этот раз.
Обиженный на весь мир волшебник ковырялся вилкой в тарелке и ворчал, что вот Люченька не так готовит пасту, и соус у неё гораздо вкуснее. И вообще, она кладёт ему не маслины, а оливки, потому что маслины противные, и он их терпеть не может. И вино кислое, и макароны разварились, и сыр противный, и хлеб засохший, и масло прогорклое, и помидоры не свежие... Вместо того чтобы немного повеселеть, мой напарник только сильнее расстроился.
Следующей у меня была попытка обсудить с ним вопросы преподавательской деятельности и возможного повышения после завершения этой работы. Бессовестный ди Ландау огрызался и бурчал в ответ, какую бы тему я ни завёл. Мне очень хотелось его хорошенько стукнуть за такое поведение, но это было бы совсем плохо...
Что я ни пробовал - никак не мог его урезонить. Поэтому оставил его в покое, приглядывая за тем, чтобы он ни к кому не цеплялся и не причинял неудобств.
Вечером он вздыхал, бродил по вагону и - неожиданно! - снова закурил. Он держался почти четыре года, после того как над ним начал работать маэстро Фабио, позволяя себе расслабиться с трубочкой и табаком экстра-класса лишь в редкий выходной, и вот сорвался...
Он где-то раздобыл самый вонючий табак в скверно склеенных сигаретках, какой только можно было найти в лавочке поезда, и принялся дымить. После того как соседняя стена в купе перестала быть видна (а ведь до неё можно было дотянуться рукой!), у меня сдали нервы, и я распахнул окно. Вонючий дым вынесло из помещения. Готов поклясться, из нашего окна протянулся такой же шлейф, как и от главной трубы. Напарник обиделся на меня и ушёл курить в тамбур.
Так он и шатался всю ночь, не в силах угомониться.
На следующее утро ди Ландау был бледный, пропахший дымом, невыспавшийся и недовольный, но хотя бы уже не буянил. Весь вчерашний день он отыгрывался на мне за горести и несправедливости, внезапно свалившиеся на него, а потом, видимо, сам устал и махнул на всё рукой. Синьора Лючия, при всей своей любви к мужу, всё-таки не поняла бы, если бы он бросил дело и вернулся домой, наплевав на обязательства.
Раз уж этой неприятной работы было не избежать, ди Ландау решил её завершить, а потом не поддаваться ни на какие провокации и вообще уйти в отпуск, чтобы всё время проводить дома.
Мне подумалось, что дай ему волю, он бы превратился в дракона, улёгся вокруг дома и сторожил своё гнездо, рыча на проходящих мимо, скаля зубы и нервно дёргая хвостом. А если бы хоть кто-нибудь напомнил ему про службу, тому явно подпалили бы китель (ну, или в нашем конкретном случае - приморозили).
Я совершенно не возражал против этого. Дома меня ожидали подборки статей по современной механике паровозных движителей, а также встречи и беседы с дорогой синьориной Фениче. И то и другое доставляло мне немалое удовольствие. Даже её постоянные попытки узнать, как я устроен и действую, меня совершенно не раздражали.
Я согласился носить несколько амулетов, которые фиксировали моё состояние за день (каждый вечер я аккуратно записывал показания в специальную тетрадку, чтобы позже показать Фениче), так что теперь моя цепочка для часов украсилась несколькими дополнительными кулонами.
Синьорина писала статью по классическим гомункулусам (кстати, именно мои данные во многом обогатили её дипломную работу - после нескольких лет бодания с ректоратом Фениче признали человеком и восстановили в правах студента. Последний год она активно готовилась к защите), и я с большой охотой стал её опытным материалом.
Мне это не доставляло никаких неудобств, а одна мысль о том, что я могу помочь и послужить милой Фениче, согревала моё сердце. Конечно, по этому поводу мне иногда доставалось от напарника, чьи насмешки бывали весьма злыми и пошлыми, но даже он не мог испортить то ощущение тепла и доверия, которое возникало при нашем общении с дочерью профессора.
Так что к исходу второго дня в дороге мы оба тосковали по важным для нас женщинах, оставленным в далёкой южной Латане.
Холодные зимние горы встретили нас неприветливо. Поезд с трудом пробирался сквозь режущий ледяной ветер и снежные заносы, но всё-таки исправно вёз нас в область, именуемую Ландау на официальных картах.
Мой напарник как будто погрузился в бесконечную медитацию и полностью заковал себя в лёд - в моральном смысле. Так что делегацию встречающих почтил своим присутствием совершенно отмороженный до полного и абсолютного высокомерия столичный волшебник. Он даже двигался как ледяная статуя, совершенно не похожий на живого человека.
На его лице застыла странная маска: на лбу пролегла морщина, будто он постоянно поднимал брови в неприятном удивлении, а в углах носа обозначились жёсткие чёрточки, словно его преследовал какой-то особенно мерзкий запах. Такое выражение больше подошло бы древнему язвительному старикашке, чем молодому человеку, но маска застыла и коррекции не поддавалась.
Вторая часть учёных, прибывшая на место ранее и знавшая молодого эксперта довольно близко, вытаращилась на него в удивлении. Зато сопровождающие принялись мотать головами и делать за спиной ди Ландау знаки, чтобы его не тормошили и не трогали. Привычные к работе с эксцентричными магами (или мне стоит сказать - с 'эксцентричным магом'?) специалисты разумно последовали совету.
Впрочем, у этого ходячего ледяного высокомерия была одна положительная сторона: ди Ландау в кои-то веки ни к кому не цеплялся, не язвил и не лез в драку. Он демонстративно игнорировал всё, что не относилось к делу.
Надо сказать, что строгий молодой мужчина с благородной бледностью на лице, в безупречной одежде, с замечательными рекомендациями и с сопровождающим в государственном кителе (мной) произвёл должное впечатление на представителей официальных органов. Как ни странно, но к этому воображале большая часть встречающих почти сразу прониклась уважением и уверилась, что он действительно знает, что делает.
Нас встретила делегация представителей из разных лабораторий и мастерских, работавших над проектом. Например, прибыл Файо ди Аптари - пятый сын герцогского дома Аптари, известного своими металлургическими и механическими производствами. Именно им было доверено осуществлять материальную базу и заниматься необходимым оборудованием. Кузницы Аптари славились своими разработками в области металлургии, причём металлов совершенно невероятной структуры и свойств, что как раз и требовалось для данного проекта.
Также присутствовали представители других семей, вложившихся в работу. Например, синьора Коллана ди Амбра, дочь правителя Амбры, многообещающий инженер и весьма серьёзная особа, а также делегаты из Рампони.
Всех участников предстояло представить на приёме у мэра.
- Это большая честь для нас - приветствовать таких учёных персон, - сообщил секретарь городского совета, вручая нам приглашения. - Мы рады, что на нашей земле будут совершаться великие дела и открытия.
Ди Ландау удостоил секретаря холодным взглядом, отчего тот чуть поубавил энтузиазм, но всё-таки подал руку для приветствия.
- Я думал, мы начнём работу сразу по приезде, - чуть растягивая слова, осведомился он у ди Аптари.
Высокий и элегантный мужчина улыбнулся, пожимая руку в ответ:
- Право слово, вам стоит отдохнуть с дороги. У нас столько дел, что вам следует восстановить силы.
- Файо знает, о чём говорит. Он видел ваш план работ на ближайшие два месяца, - рассмеялась ди Амбра, приветствуя коллегу. - Будет чудо, если мы не порвёмся на тысячу маленьких волшебников и инженеров!
Мой напарник явно застыл, раздумывая, как на это реагировать: отшутиться (и разбить свою ледяную маску, над которой так потрудился) или проигнорировать. Наконец, он выбрал третий вариант и ответил:
- В этом нет необходимости, меня уверили, что квалификация всех присутствующих как раз сравнима с тысячей обычных специалистов.
Он тонко улыбнулся - именно той вежливой улыбкой, которой улыбаются политики и дипломаты.
Польщённые коллеги заулыбались ему в ответ.
Я едва не поймал себя на том, что стою и хлопаю глазами от удивления.
Какой политес! Но откуда?! Как?! У кого он это скопировал?
Что случилось с бессовестным поросёнком, а я даже не заметил?..
Я следовал за моим подопечным и перебирал в уме, у кого он мог набраться таких манер.
Синьорина Фениче была замечательно воспитана, но её характер, благодаря огненному оттенку её Силы, был весьма прямым и пылким. Её не всегда хватало на все эти закорючки и расшаркивания.
Преподаватели, которых мы встречали в Университете? Да, вот уж кто люди большого ума и замечательного поведения, но я ни разу не встречал среди них кого-то с такими... эм... змеистыми манерами.
Служба? Нет, там встречались кадры, отягощённые столичными замашками, но всё это было не то.
Да и научная работа тоже. Это было скорее интеллектуальным братством, нежели простым коллективом учёных. Все вели себя на равных - как друзья, и большого политеса никогда не присутствовало в их деятельности.
У меня даже мелькнула подозрительная мысль, что это - самого ди Ландау, его личное, но я никак не мог в это поверить.
Поэтому я просто решил наблюдать.
Единожды - случайность, дважды - совпадение, трижды - закономерность. Вот и посмотрим, подтвердится ли моя догадка.
Глава 3
Как синьора Лючия и обещала, она писала письма мужу каждый день. Поэтому, по приезде, ди Ландау получил целую пачку запечатанных конвертов.Пока я раскладывал наши вещи (государство раскошелилось, и для специалистов, задействованных в проекте, был арендован огромный старинный особняк), он сидел за секретером и пристально смотрел на письма. Не успел я моргнуть, как во мгновение ока конверты были вскрыты и... мой напарник прижал их к лицу, зарывшись в бумагу носом.Я ни капли не удивился. Мой подопечный был магом воздуха, и запахи порой могли рассказать ему больше, чем самое подробное письмо кому-либо другому. Мне даже показалось, что волшебник расчувствовался настолько, что всплакнул. Это я вполне мог понять - ди Ландау жестоко страдал в вынужденной разлуке.Я оставил его ненадолго с драгоценными бумажками и вышел узнать об ужине, а когда вернулся, мой напарник уже пришёл в себя и протянул мне пару страниц.- Это тебе от Феньки, - почти сдержанно сказал он.В уголках его глаз мелькнула так хорошо знакомая мне ехидная ухмылка бессовестного поросёнка, и он тут же наябедничал:- Пока мы тут пашем, твоя Фенька сделала утиный паштет с апельсинами из нашего сада! И равиоли с грушами и сливочным соусом! Пахнет - просто обалдеть!Как вы понимаете, в самом письме об этом не было ни строчки. Видимо, добрая Фениче не собиралась нас дразнить, но чувствительный нос ди Ландау уловил самые тончайшие запахи, которые когда-либо касались бумаги.Я только представил себе эти блюда - и почувствовал, как у меня потекли слюнки. Что поделать, я питал пристрастие не только к беседам с синьориной Альта, но и стал страстным поклонником её кулинарных шедевров. Её изумительное чувство вкуса и времени позволяло творить с продуктами настоящие чудеса.Я не удивился, ведь её профессия была напрямую связана с химией и физикой: она великолепно манипулировала материей, обладая невероятной интуицией в этом вопросе. Недаром считается, что кулинария - это самая древняя магия, а Фениче была бесспорным мастером в этом деле.Право слово, я не всегда мог распознать тончайшие особенности вкуса и запахов, но одно знал твёрдо - всё, что сделано её руками, безусловно было кулинарным шедевром.Даже синьоры Пассеро, традиционно принимающие нашу дружную компанию на лето в Бергенте, пришли в восхищение её мастерством и попросили пару рецептов, но заманить саму Фениче работать в ресторан так и не удалось. Девушка только звонко смеялась и отмахивалась от всех предложений.- Звучит замечательно, - произнёс я наконец.- Конечно! - отвернулся волшебник, снова уткнувшись взглядом в аккуратные строчки. - Люченьке надо правильно и хорошо питаться.Из его глаз исчез ехидный прищур, но не до конца - скорее, просто спрятался, чтобы внезапно выпрыгнуть в какой-нибудь другой раз.Письма заметно взбодрили моего напарника, поэтому он почти не капризничал, собираясь на приём к мэру.К своему строгому тёмно-синему костюму он выбрал нарядный голубой шёлковый платок и бирюзовые запонки к нему - подарок жены, - и стал почти собой, к которому я привык за последний год. Полная отмороженность ушла не до конца, но мой напарник заметно оттаял.К счастью, мне не нужно было подбирать костюм - мой китель был всегда при мне. Я лишь тщательно начистил пуговицы и сапоги. Ни в коем случае нельзя было ударить в грязь лицом - ведь незнакомые с ди Ландау люди сначала будут судить о нём не только по его собственной внешности, но и по сопровождающим.При этом я собирался внимательно приглядывать за своим подопечным. Не мог же он бесноваться в поезде без причины? Одного глупого поступка вполне хватит, чтобы разрушить едва созданную репутацию.Да, все понимали, что имеют дело с необыкновенно сильным (и в такой же мере чокнутым - издержки большой Силы всегда негативно сказываются на социальных качествах личности) волшебником, но даже очень могущественным магам позволено далеко не всё, что они хотят себе позволить.Впрочем, в этот раз я волновался совершенно зря.Ди Ландау решил играть роль благородного молодого мага до конца и наконец-то блеснуть воспитанием, которое с таким трудом и так долго в него вбивали почтенная матрона, маэстро Фабио и ваш покорный слуга.Мой подопечный изящно раскланивался с синьорами и говорил положенные комплименты дамам.Со стороны мне было прекрасно видно, какое впечатление он производил на окружающих.Я искренне гордился, видя плоды своих трудов.Серьёзного молодого мага приняли очень благожелательно, и, надо признать, в обществе он имел успех.Вот только иногда я ловил весьма странные взгляды в его сторону.Ди Ландау разглядывали украдкой, искоса, словно прямой взгляд мог спровоцировать его на что-то опасное.Да, они были правы - это вполне могло случиться.Но только не сегодня.Мой напарник изумительно играл ледяное высокомерие и игнорировал подобное любопытство с лёгкостью.Если честно, я удивлялся.Мне казалось, что холодная маска вот-вот даст трещину, когда на её хозяина так откровенно пялятся, но...Ди Ландау, ходячая шкатулка с сюрпризами, демонстрировал выдержку и спокойствие снежного короля.Он, как айсберг, дрейфовал по залу, создавая местами неразбериху и водовороты, но только этими своими хаотическими действиями выражал своё возмущение.Всё остальное было почти идеально.Мы произвели нужное впечатление.Ди Ландау словно прошёл какой-то экзамен на адекватность, и это сразу же дало результаты: в последующие дни на него посыпались приглашения на ужины и званые вечера в местных гостиных.Мой напарник поручил мне вежливо всем отказывать в письменной форме, мотивируя это тем, что он сюда работать приехал, а не кофе в гостях распивать.Как ни странно, эта недоступность только добавила ему популярности.Но ди Ландау уже было не до социальных игр.Он по уши влез в работу.Благодаря своей воздушной склонности увлекаться и забывать обо всём, ди Ландау быстро выкинул из головы всё, что не касалось проекта.Пожалуй, мне стоит немного объяснить, чем именно он занимался. Прошу меня простить, но некоторые тонкости я и сам не понимал, поэтому опишу всё в общих чертах.Его идея об обогащённом топливе (том самом, которым питался миниатюрный 'паровой черкер' - коробочка на колёсах) получила развитие и пошла в работу с лёгкой руки маэстро Ромио.По мнению гениального учёного, это открывало новую эру в транспортной системе и давало возможность создания новых типов движителей, гораздо более компактных, чем паровые, и при этом обладающих большей мощностью, чем обычный уголь.Дальше начинались совершенно фантастические проекты: скоростные маневренные корабли, поезда-молнии, небольшие самодвижущиеся кареты, а также идея, о которой до сих пор говорили лишь в легендах, - летучий корабль. Несколько столетий назад Винченцо ди Нардо грезил подобной машиной, но у него не было технологий, чтобы её построить. Теперь аналитики осторожно предсказывали, что это станет возможным.Но пока все эти смелые идеи пришлось отложить: первоочередной задачей было создание нового топлива для нового типа поездов. Сам король признавал приоритет этого направления. С этим было трудно спорить.Солерния, страна прекрасных вин, ароматных масел и свежих фруктов, расцвела, когда торговая сеть расширилась и ускорилась в разы. В газетах активно обсуждался проект Министерства сельского хозяйства, которое при поддержке Храмовых служащих и Университетских витакреаторов планировало освоение земель, ранее считавшихся непригодными для возделывания. Был даже объявлен национальный конкурс на лучшие проекты по этой теме.Этот вопрос, казалось бы, нас с напарником не касался. Однако, когда Фениче впервые упомянула о нём, ди Ландау вдруг насторожился и тут же поинтересовался, когда можно будет приобрести акции. За долгие годы общения я привык доверять его деловому чутью и тоже взял это на заметку.Как бы там ни было, перед нами стояла более насущная проблема: каким образом создать новое топливо, которое перевернёт транспортную систему? Ведь солернийские маги не могли сидеть и лично наполнять своей Силой каждый кусочек угля.К счастью, у маэстро Ромио уже был патент в области маго-энергетики. Он разработал печати и схемы, которые позволяли переводить один вид энергии в другой, причём с максимальной точностью приближая её к магической. Это открывало возможность для массового производства.И вот тут полностью раскрылся изобретательский талант моего напарника.Была составлена сложная система, включавшая каскады водопадов для получения энергии, магические печати, перерабатывающие её, и процесс закачки магической силы в твёрдое топливо. Благодаря такому способу получения энергии новое вещество получило название 'корренте', что означало 'поток'. Однако ленивые волшебники быстро сократили длинное слово до 'ток', и так оно и закрепилось.Провинцию Ландау выбрали неслучайно. Здесь находились природные источники энергии, которые можно было поставить на службу человеку.Синьора Коллана ди Амбра, инженер, известная своими проектами дамб и запруд (её крупнейшая работа - дамба Сан-Нино), разрабатывала план размещения производства на берегах одного из самых бурных каскадов, прозванного за необузданный нрав Драгоне Фуриозо, 'Бешеный Дракон'. Она укрощала и не такие реки, и её макет, по словам аналитиков, полностью соответствовал требованиям столь масштабного производства.Синьор Файо ди Аптари привёз образцы уникального металла, который не ржавел в воде. Каким образом удалось его создать, оставалось загадкой, но это открытие позволяло строить прямо на реке. Бурный поток должен был вращать огромные колёса, а прочный металл выдерживал нагрузку и не разрушался.Теперь оставалось объединить три проекта: водную турбину для переработки энергии, металлургические разработки для возведения конструкций и магические печати для насыщения топлива. Новая силовая турбина получила название 'турбо' - от старого слова turbo, означавшего вихрь, вращение.На одном из водопадов уже завершилось строительство первой из пяти запланированных линий, и моему напарнику предстояло провести финальную проверку и дать разрешение на запуск.Ди Ландау отвечал за магическую поддержку производства и работу печатей.Как всегда, он подошёл к делу с невероятной тщательностью. Столичный маг лично проверил каждую деталь, используя воздушную магию, чтобы обследовать все сочленения и механизмы. Двое аналитиков работали с ним, выявляя возможные слабые места.К ди Аптари и ди Амбре он отнёсся с неожиданным уважением - их разработки действительно вызвали у него одобрение, и это было видно. С каждым днём оба инженера становились заметно спокойнее, видя, что их работа проходит такую жёсткую проверку.По вечерам мой напарник писал длинные письма жене и перечитывал уже полученные послания, снова и снова вдыхая ароматы бумаги.Всё шло по плану.Но ничто не предвещало того, что очень скоро мой беспокойный подопечный ввяжется в весьма опасное дело.
Глава 4
Разумеется проблемы замаячили отнюдь не сразу, лишь через пару месяцев. Я уже начал надеяться, что этот проект будет успешно завершён до Зимних огней, это был бы замечательный подарок к празднику, как судьба свела нас с Прокл'ятым Бандитом.
Поверьте, у этой персоны было вполне обычное человеческое имя, но после всего произошедшего я могу о нём думать только так.
Случилось это однажды в один из стылых зимних вечеров, как раз за неделю до зимнего солнцестояния. Драгоне Фуриозо просто перестал течь.
Пожалуй я не буду приводить на этих страницах точных выражений, которыми разродился мой подопечный. Коль вы с нами уже не первую историю, то вполне представляете глубину и специфику его словарного запаса. синьор ди Аптари был в шоке, он как-то привык к сдержанному и корректному коллеге из столицы.
- Нельзя же так при даме! - возмутился он, кивая на маэстру ди Амбру, но та только покачала головой:
- Право слово, Файо, я готова кровью подписаться под каждой фразой, - хмуро сказала инженер. - Мне совершенно не нравится эта ситуация. Мои каскады рассчитаны на то, что они будут беспрерывно работать на потоке. Мы не можем свернуть производство на этом этапе. Вы хоть представляете, что будет, если эта конструкция будет стоять без дела? Всё же смёрзнется и поломается!
- Это я сейчас кому-то что-нибудь смёрзну и поломаю! - прорычал ди Ландау и выбежал из цеха, рассыпая во все стороны льдистые синие искорки.
Я увидел, как его коллеги переглянулись и последовали за ним. Я сам поспешил догнать напарника. В таком состоянии он вполне мог наломать дров. Он так долго сдерживался и был вполне приятным в общении синьором, что теперь, когда ледяная маска лопнула под давлением возмущения, наружу грозило вырваться всё то, что мой подопечный так старался удержать.
Добраться до города от места установки было не таким уж быстрым делом. Ещё не были созданы персональные безлошадные повозки и топливо для них - всё это было только в проекте. Поэтому ди Ландау с забористыми ругательствами приплясывал вокруг возницы и кареты, пока лошадей запрягали и укутывали попонами - солнце уже село, и зимние горы напомнили всем, насколько они могут быть противными.
По небольшим сугробам плясала острая позёмка, в наши лица вонзались иглы снежинок, а ледяной ветер пытался выдуть всё тепло из-под одежды. Все ёжились кроме синьора столичного волшебника. Он казался зимним демоном, пляшущим вместе с леденящим ветром и снегом в каком-то угловатом странном танце. Его волосы медленно поднимались дыбом, что заметно пугало лошадей. Несдержанный волшебник грозил свести бедных животных с ума.
Пришлось удержать его за плечо, хотя моя ладонь в тёплой перчатке (да-да, перчатке! Я позаботился об этом, наученный горьким опытом общения с одним колдуном) тут же покрылась инеем.
- Што?! - было рявкнул на меня мой напарник, но всё-таки прислушался к моим словам и унял свои страсти.
Хотя я понимал, насколько ненадолго. Это была временная передышка, мой подопечный только копил слова и ярость, чтобы выплеснуть их на того, кого считал ответственным за это безобразие.
Первым ответственным, само собой, у него стал мэр Ланы. Невысокий пожилой мужчина с крепким брюшком, похожим на апельсин, благодаря обтянувшей его ярко-оранжевой жилетке, был просто в шоке, когда в его рабочий кабинет без приглашения ворвалась наша кавалькада с разъярённым волшебником во главе. Помещение мгновенно выстыло, заставив главу города съежиться в кресле. Даже нам, в зимней одежде, было совсем не сладко.
Пока мы добирались до города, мой напарник успел перекипеть, проглотить все ругательства и изъяснялся исключительно вежливо и исключительно оскорбительно, позволяя собеседнику видеть, насколько он клокочет от ярости.
- ...Мне казалось, что это в интересах вашего города - развивать ранее невиданное производство, быть на острие прогресса, - злой стылой пургой шипел на него ди Ландау. - Как вы посмели не сказать, что эти каскады нестабильны и их нельзя использовать?! Вы хоть понимаете, какую пеню вам теперь придётся платить за простой этого проекта?!
- Но позвольте, - попытался было вклиниться в его обвинительный монолог бедный мэр. - Мы и предположить не могли, что такое может произойти. Даже ваши аналитики - все утверждали, что тут идеальное место...
- Рас-ссссве ш-шш я с-сспорю? - почти прошептал мой напарник, нависая над городским владыкой. - С-ссделайте его идеальным с-сснова! Иначе я с-ссса с-ссебя не ручаюс-ссь!
- Ну-ну, - осадил его ёжащийся от холода ди Аптари. - Ди Ландау, не шипите вы так. Надо узнать, что там произошло. Это всё-таки горы - тут из-за обвалов реки меняют очертания только так.
- В самом деле, - поддержала конструктора металлов коллега. - Это не только ваш проект и не только вы разгневаны и в шоке, - она повернулась к мэру: - Вы здесь живёте, вы можете предположить, что произошло, синьор Подеста?
-Разумеется я тут же займусь этим выяснением, - почувствовав поддержку, взбодрился этот апельсиновый человечек. - Не беспокойтесь, - повернулся он к моему подопечному: - Для нас это дело чести довести этот проект до завершения.
- Очень надеюс-ссь, - сварливо отозвался ди Ландау, демонстративно надулся и скрестил руки на груди, предоставив переговоры более спокойным и уравновешенным коллегам.
Я прекрасно себе представлял, что он устроит вечером. Ведь непонятные вещи, происходящие с Драгоне Фуриозо для него означали только одно - завершение проекта и его возвращение домой откладывается на неочевидный срок. Я морально готовился ловить своего напарника за шкирку, потому что бедным нашим аналитикам сегодня точно не придётся спать - ди Ландау будет вытрясать из них все возможные варианты будущего развития событий, особенно то время, когда он снова сможет увидеть свою жену.
Как я предполагал, так и получилось.
Поздним вечером неизвестно откуда (я думал, что он всё выбросил), ди Ландау извлёк остатки того самого вонючего табака, купленного в поезде, и принялся дымить с такой яростью, что наши комнаты скрылись из виду под клубами за считанные минуты.
Допрос аналитиков ничего не дал. Половина из них валилась с ног от усталости, всё-таки они действительно работали на пределе возможностей, а половина не собиралась спускать ди Ландау его не то чтобы совсем не обоснованные претензии.
- Как вы это не предусмотрели?! - рычал на них мой подопечный, заставляя меня морщиться.
- Потому что это самый что ни на есть форс-мажор, - огрызнулся синьор Мармотта, глава группы аналитиков. - Невозможно предусмотреть всё!
- Да что вы?! - взвился ди Ландау. - И зачем же вы тогда нужны?!
- Судьба это вам не какая-то тряпка с уже нанизанными нитями или здание с окончательно заложенными кирпичами! - тоже поднял голос обычно спокойный до безразличия аналитик. - Она живая, она меняется каждое мгновение. Мы все живые люди и наши решения могут изменить всё во мгновение до неузнаваемости!
Внезапно мой напарник подобрался и нахмурился:
- Значит, ты тоже чуешь, что это чьих-то конкретных рук дело?
Синьор Мармотта, сбитый с толку внезапным изменением тона голоса и самим вопросом, принялся хватать ртом воздух. Его более молодые подчинённые испуганно смотрели на начальство.
Ди Ландау принялся метаться по холлу, потрясая кулаками в пространство:
- Я знал, я знал! Я как знал... Проклятье, проклятье, чтоб его!
Не успел я и глазом моргнуть, как он вымелся из общей комнаты и понёсся в наши апартаменты. Я извинился перед аналитиками, всё-таки такие чувствительные люди не могли не быть травмированы таким гнусным отношением к себе, и поспешил было за ним. В мои обязанности входило приглядывать за одним волшебником, а не за целой толпой, хотя этот один вполне себе стоил как целая толпа. В конце-концов у них были собственные кураторы.
Не успел я покинуть холл, как в лацкан моего кителя вцепилась тоненькая ручка синьорины Вайи, одной из группы аналитиков, весьма многообещающей барышни. Я остановился и вежливо обернулся к ней.
Девушка смутилась (полагаю, мои габариты послужили этому виной, что совсем не удивительно) и пискнула:
- Синьор ди Ландау так расстроен и мы все тоже, но... не могли бы вы ему передать, что до весны он точно будет дома.
Я искренне поблагодарил девушку и отправился наверх, надеясь, что мебель у нас ещё стоит на своих местах. Впрочем, прошу меня простить, я грешу на своего напарника. При всём его буйном нраве он никогда не пытался идти по стопам призрака господина Евгения, в частности в искусстве опрокидывания кресел и прочих предметов обстановки.
К моему удивлению, ди Ландау валялся на своей кровати прямо в обуви и одежде и пялился в потолок. Единственный жест, который выдавал его неспокойствие были стиснутые в кулаки до побелевших костяшек пальцы.
Стоило мне войти, как горящий синим взгляд впился в меня.
- Я ведь знал, что так и будет! - инеем выдохнул мой напарник. - Я же не хотел ехать!
Я осторожно опустился рядом на край кровати.
- Но всё-таки вы тут.
Его глаза помрачнели, уголки рта опустились вниз и тени на его щеках заострились.
- О, да, я тут, - буркнул волшебник. - И уж поверь мне, я доведу это дело до конца.
Это было сказано таким тоном, как будто ди Ландау не обещал выполнить уговор, а угрожал кому-то кровавой расправой. Я хотел было пересказать последние слова синьорины Вайи, но от неожиданности и какой-то тоскливой ярости в его голосе прикусил язык.
Ох, и дорого бы я отдал, чтобы точно знать, что здесь происходит! Я был не вполне уверен, как мне реагировать и какую помощь оказывать беспокойному напарнику. Поэтому я только кивнул и уверил его, что он может на меня рассчитывать.
Ди Ландау сморщился, явно готовый сказать какую-нибудь гадость, но всё-таки выдавил:
- Я знаю, Фил.
Он помолчал, закинул руки за голову, закрыв рукавами глаза, и совсем жалобно сказал:
- Как же я хочу домой...
Я только вздохнул.
Кто бы знал, как Я хочу домой! Впрочем, у меня было маленькое предсказание для нас обоих. Полагаю, надо понимать, если мой напарник возвратится домой до весны, то и я вместе с ним.
Услышав от меня слова синьорины Вайи, он только сердито фыркнул из-под рукавов, но на моё счастье он не стал дальше буянить и вести себя по-свински.
Он сел за стол и написал жене длинное письмо, ни словом не упомянув о неожиданной задержке.
Следующий день мы провели достаточно напряжённо - все ждали новостей и обсуждали невиданное происшествие с гигантским водопадом, а мы с напарником чуть ли не пол дня были в местном тренировочном зале, бессовестный белобрысый свин то и дело швырялся молниями, выдающими его нервозное состояние, и едва не испортил мой китель.
Зато через сутки начало кое-что проясняться, вот только по моему мнению, всё ещё больше запуталось!
Глава 5
- Но мы же с ним договорились! - удивлённо охнул мэр Ланы, выслушав доклад подчинённых на следующее утро.
Прете Кустодио, местный глава Храма, только покачал головой:
- Чего ещё ожидать от Проклятого Бандита. Плевал он на все условия. Совершенно невозможный человек!
Четыре маэстро - мой напарник и его коллеги вместе со старшим аналитиком - тоже присутствовали на совещании.
- Простите, а кто это вообще такой и какое отношение он имеет к водопаду? - подала голос синьора Коллана. - Это местный дух?
- Если бы, - покачал головой мэр. - Это крупный местный латифундиста, его земли простираются на многие мили вокруг. И тот ледник, где берёт своё начало Драгоне, находится как раз на его территории.
- И как же он остановил целый водопад? - не выдержал синьор ди Аптари.
- Потому что он колдун, - процедил ди Ландау, подав голос впервые с самого утра.
До этого он сидел с самой невозмутимой рожей и даже не пытался проявлять эмоции. Даже голос у него был пустой, как прозрачный лёд. Но под этой толщей льда скрывалась тихая, кипучая ярость. Всем было ясно, что рано или поздно его спокойствие (как и два дня назад) даст трещину, и мы опять будем иметь дело с беснующимся волшебником. Чего не хотелось совершенно никому, хотя, надо признать, ди Ландау бесновался вполне себе мирно: никого не убил, не покалечил. Просто покричал, посветился и помахал руками для острастки.
Его коллеги с опаской посмотрели на столичного мага, но тот молчал, поэтому прете снова взял слово:
- Совершенно верно. Он владеет магией воды в совершенстве, и он охладил ледник настолько, что вода перестала течь. Поэтому, боюсь, нам придётся рассмотреть его условия.
- Позвольте, это шутка?! - вытаращился южанин ди Аптари, видимо в их степях и слыхом не слыхивали о таких вещах. - Один человек может остановить целый водопад?! Это же невозможно!
Мэр и прете только горестно покачали головами.
- Вполне возможно, если речь идёт о Бандите, - произнёс синьор Подеста. - Весь его род входит в легенды, как владеющий величайшими силами. И, к сожалению, пригрозить ему нельзя - он в своей цитадели практически неуязвим, разве что придётся звать на помощь королевскую армию.
Все передёрнулись от такой перспективы.
- И что требует этот... человек? - осторожно спросила синьора ди Амбра.
- Всего-то увеличение арендной платы за пользование его водопадом в десять раз.
Прете Кустодио передал ей свиток, сидящие рядом вытянули шеи, один только мой напарник остался суров и недвижим, как горный ледник. Женщина пробежалась глазами по рукописному тексту и зацепилась взглядом за подпись.
- Гербертион... ди Ландау?
На сходство фамилий и личных имён обратили внимание все присутствующие, и взгляды скрестились на моём подопечном. К его чести надо признать, что он и бровью не повёл, просто сидел всё такой же невозмутимый снаружи и клокочущий внутри.
- Если какая-нибудь связь между вами и этим синьором ди Ландау? - требовательно спросила его синьора инженер.
Мой напарник ме-ееедленно повернул голову и мрачно посмотрел на коллегу.
- И не надо так на меня зыркать, синьор Дарио! - сурово сказала ди Амбра. - У меня пять старших братьев и они все колдуны, так что страшными взглядами меня не напугаешь. Я хочу знать и я имею право знать, что тут происходит! Это и мой важный проект тоже.
Своим тоном она чем-то напомнила мне синьору Пассеро.
Столичный маг перестал буравить её взглядом, даже как будто немного смутился, но тут же заледенел снова.
- Гербертион ди Ландау, - он выплюнул это имя как особо острую льдинку. - Отец моего отца.
Вот так! Мне просто резанула по слуху эта формулировка. Не 'мой дед', а 'отец отца'. Ди Ландау, обладая юридическим образованием довольно высокого уровня, всегда аккуратно выбирал слова, даже когда ругался напропалую. Я бы даже сказал - особенно, когда ругался. Ярче показать раскол в их семействе было просто невозможно. Зато многое сразу стало понятно.
Я же говорил, что узнаю о проблеме рано или поздно и расскажет мне о ней мой собственный напарник.
У меня в голове всплыли строчки из его профиля, который я читал много лет назад. Бедная синьора ди Ландау, покинув южный Ромко около года вместе с сыном скиталась по стране. Надо полагать, что она сначала пыталась связаться с родственниками мужа, а когда не получилось, то - со своими.
Судя по 'доброте' в голосе моего напарника, велика была вероятность, что он знаком с дедушкой лично. И судя по всему, это знакомство как-то сразу не задалось. Право слово, даже боюсь предположить, кто больше приложил к этому руку: сварливый и жадный старый колдун или молодой хулиган?.. Если я что-то и понимаю в этом семействе, то оба были хороши.
Коллеги переглянулись.
- Если вы родственники, быть может, вы с ним поговорите? - осторожно предложил ди Аптари, надеясь, что взрыва не последует. - И сможете убедить его...
Ди Ландау сцепил пальцы перед собой и уставился на них:
- Не думаю, что он считает меня своим родственником, у нас с ним как-то... не сложилось. Впрочем, я не возражаю против переговоров, но мне не кажется, что это чем-то поможет. Нужны обходные пути.
- Что вы имеете в виду? - осторожно спросил синьор Подеста.
Мой напарник пошевелил пальцами, разнимая сложенный замок. Подвигал лежащий перед ним свиток с требованиями и поднял взгляд:
- Мне нужна документация относительно клятв, которые приносили ди Ландау Королю-Дракону. Они должны быть в Храме.
- Вы хотите оспорить право на владения? - восхищённо ужаснулся прете Кустодио.
Ди Ландау фыркнул:
- Пока нет, но я должен знать, с чем имею дело. У меня должно быть хоть что-нибудь, чтобы его припугнуть, помимо грубой силы.
Главы города переглянулись:
- Это вполне может сработать, - заметил прете.
- Но Бандит выворачивался и не из таких переделок, - осторожно сказал мэр.
- Пока сложно судить, мне надо время на раздумья и расчёты... но... этот ваш Бандит, он же... по сути он же идёт против воли короля.
- Вот именно, - мрачно сказал ди Ландау. - Это надо использовать, но я точно должен знать, на что могу рассчитывать, - обратился он к прете.
Тот кивнул, и подготовка к переговорам началась.
Ди Ландау получил доступ к городскому архиву и тем документам, которые просил. Не представляю, в какой бы другой ситуации ему позволили бы взглянуть на все эти древние клятвы, задокументированные на хрупких пергаментах, которые кропотливо хранились в специальных помещениях. Мой опыт работы в архивах пригодился мне и теперь. Мы на пару с моим подопечным просматривали бумаги и делали выписки.
Кто бы мог подумать, но любого из рода ди Ландау можно было назвать Проклятым Бандитом (как и последнего отпрыска сего семейства, сидящего передо мной за столом).
Исторически сложилось, что все они обладали настолько мерзкими характерами, насколько возможно. Давным-давно (двенадцать или даже почти тринадцать сотен лет назад) некто разбойник Эрцио со своей шайкой занял один из горных перевалов прямо на дороге, соединяющей тогдашний Сол с королевствами и герцогствами Аттау. Добыча с торговых караванов была столь богатой, что за несколько лет Эрцио возвёл укрепления и башню над самым узким местом в ущелье. И когда правители с двух сторон решили всё-таки покарать этого бандита, то оказалось, что выбить его из 'гнезда' практически невозможно простыми силами. Короли Сола призвали могучих магов, но кто бы мог подумать, что Эрцио и оба его сына сами владели Силой в объёме не меньшем, чем самые искусные маэстро столицы.
Осада продолжалась почти пять лет, пока враждующим сторонам не удалось договориться. Измотанный противостоянием разбойник пошёл на соглашение, что он будет стражем перевала. Ему официально была отдана гора Ландау, пожалован титул, обещана поддержка и жалование, но взамен Эрцио поклялся своей кровью и Силой, что всякий его отпрыск его рода будет охранять границу Сола.
В дальнейшем, когда правители и само название страны изменилось, то клятвы были снова взяты с этого семейства, которое воспользовалось смутой в королевстве и захватило себе изрядный кусок горного массива особо не стесняясь в средствах. Выбор территории был самый странный. Вместо того, чтобы захапать побольше плодородных долин, ди Ландау почему-то выбрали себе самые непроходимые и дикие кручи и принялись гонять оттуда всех чужаков со свойственным этой семье энтузиазмом.
Впрочем, я немного утрирую, плодородные долины тоже отошли во владение этому семейству, но не в таком размере, как горные массивы. Огромный кусок Небесной Гряды был полностью захвачен потомственными бандитами.
Даже сейчас строились самые невероятные предположения, почему Велерион ди Ландау выбрал именно те пики. Кое-кто предполагал, что они богаты рудой и самоцветными каменьями, кто-то предполагал железо и уголь, а кто-то из абсолютных мистификаторов говорил, что это несносное семейство бережёт какой-то страшный секрет, спрятанный под землёй, то ли чудищ, то ли древние разрушительные артефакты и однажды обнаглеет настолько, чтобы захватить всю Солернию.
Но вопреки всем сплетникам, ди Ландау упорно сидели на своей земле, бдили за перевалом и время от времени заключали выгодные контракты на предмет пользования своими ресурсами: долинами, дорогами и как сейчас - водопадами. Никаких разработок в горах делать они не разрешали.
Так и жило это странное не очень большое семейство, пока из наследников не остался Гербертион ди Ландау. В храмовых записях генеалогических древ от его имени отходили имена двух отпрысков: Альбертиона и Луны, сына и дочери. Но вот имя сына кто-то замарал чернилами, вычеркнул из списков. Больше Альбертион не принадлежал к семейству ди Ландау, но судя по моему напарнику он так не считал и не собирался никому отдавать свою фамилию. Видимо, горный 'бандитский' род должен, был прерваться, если синьорина Луна не приведёт домой мужа и не родит наследника. Или же изгнанников (интересно, по какому поводу-то? Поспорить что ли на сотню солей, что кто-то не к месту проявил свой дрянной характер?) не восстановят в правах...
Пока я с интересом читал историю рода, мой напарник раскладывал слова клятвы (и первой, и второй) на какие-то одному ему понятные смыслы, вертел их так и эдак. Он хмурился, бормотал, записывал себе что-то в блокноте, зачёркивал и начинал всё по-новой.
Наконец он остановился на какой-то формулировке и кивнул:
- Ну вот, с эти можно работать. Теперь я готов.
Глава 6
Как оказалось, не так-то он и был готов к последующим событиям. На следующей утро мой напарник чуть было не пролил на себя кофе во время завтрака, когда в буфетную вошла... кто бы вы думали? Синьора Лючия! Она была в тёплом шерстяном плаще и скромном фетровом капоре. Я тоже еле удержал чашку в руке, когда увидел за ней знакомый силуэт. Я приветственно поднялся со стула:
- Синьорина Альта! Какой приятный сюрприз...
- Привет, трудяги! - жизнерадостно подняла ладонь черноволосая девушка. - Поздравляем с Зимними Огнями! Мы решили вас проведать!
Ди Ландау вытаращил глаза, подскочил, как на пружине, и понёсся к жене. И я впервые увидел, как он не может выразить словами всё, что хочет сказать. Он замер перед своей любимой, чуть ли не заламывая руки, явно не зная, ругаться ему на свою непоседливую жену (ведь это нелегко путешествовать в положении!) или же кричать от радости. Наконец, он решил, что ругаться при долгожданной встрече совсем не хорошо, заключил синьору ди Ландау в объятья и нежно поцеловал.
Молодая матрона обняла его в ответ, и я увидел, как у моего напарника расслабляется спина - его оставляло страшное напряжение последних дней. Не знаю, было ли это хорошо - ведь нам был нужен боевой настрой для сражения с вредным латифундистой, но не мог не радоваться за своего подопечного. Два месяца в разлуке стали для него самым настоящим испытанием!
Я помог синьорине Фениче снять верхнюю одежду и усадил за стол, пока мой напарник был занят женой и не обращал внимания на окружающих. Я налил девушке кофе, пододвинул рогалики и осведомился, как он добрались.
- Совершенно замечательно! - улыбка синьорины как всегда была тёплой и открытой. - Мы разбили путешествие на два этапа и сделали себе остановку в Сан-Джелато на целый день. Между прочим, там совершенно замечательные пироги с птицей!
Я искренне удивился:
- Но если вы были в дороге, как же так - письма приходили от вас каждый день.
Фениче покосилась на меня и хихикнула:
- Мы просто написали всё заранее, а синьора Пассеро отправляла, чтобы вы ничего не заподозрили. Мы правда хотели сделать вам сюрприз.
- У вас получилось, - изрядно подобревший напарник подвёл жену к столу и помог ей устроиться поудобнее. - Но почему так внезапно?
- И мне целую неделю снились плохие сны, я за тебя очень волновалась... - синьора Лючия погладила мужа по руке. - Ты не писал в письмах ничего такого, но... У тебя тут правда всё хорошо?
Ди Ландау раздулся и распахнул было пасть, чтобы начать уверять её, что всё под контролем. Но под внимательным взглядом жены опустил голову: