- Артём, объясни мне, пожалуйста, - папа пытался говорить как можно более нейтрально, - просто объясни. Тебе шесть лет. Как вообще ты смог даже не просто разбить, а вырвать с корнем чешскую люстру? Что у нас в доме происходит? Мы с мамой на эту люстру копили, доставали через дядю Игоря...
- Но ведь это не я! - прокричал неожиданно правдивым голосом худенький шестилетний мальчик. - Папа, ну я же объяснял, это был...
- Хватит! Я тоже смотрел этот мультик. И спектакль. Начало спектакля. Так вот, у нас обычная, слава Богу, совсем не шведская семья. И никакие толстые мужчины ни ко мне, ни, надеюсь, к маме, ни - и это особенно важно! - к тебе не прилетают. И нет никакого смысла держать всю зиму окно открытым настежь. У нас тут, конечно, не Балтика, но всё равно холодно.
Мальчик, наконец, на что-то решился.
- Папа, я могу доказать!
Артём достал из кармана маленький колокольчик и тут же протянул его папе.
- Откуда это у тебя? - раздраженно произнес отец.
Мама по-прежнему молчала и напряжённо смотрела на часы.
Колокольчик был, очевидно, старинным. Вся его поверхность была покрыта интересным узором - фигурой в виде трёх пересекающихся треугольников.
- Он мне подарил! Он сказал, что если я соскучусь, то могу позвонить. И он опять прилетит!
Папа схватил колокольчик и бешено затрезвонил.
- Ну?! И где? Где твой невидимый друг?! - кричал он под мелодичный звон.
Как только папа остановился, на кухне взорвалась лампочка.
На две минуты в квартире воцарилась тишина.
А потом папа выбросил колокольчик в мусорное ведро.
- Вот видишь? Ни-ко-го! Мы с мамой уходим в театр. Но завтра я с тобой очень серьёзно поговорю. Наказание будет. Закрой окно, поешь и сразу ложись спать. И никогда не сваливай вину на какого-то Карлсона.
Как только родители ушли, Артём снова открыл окно, достал колокольчик и начал радостно звонить.
- Динь-дон! - и все книжные полки в кабинете папы тут же треснули и развалились.
- Динь-дон! - и из унитаза стремительно потекла густая жижа.
- Динь-дон! - и стена на кухне треснула по всей высоте и немедленно покрылась рыжей плесенью.
- Динь-дон! - и тумбочка рухнула под тяжестью телевизора, который сразу разбился вдребезги.
А мальчик звонил и звонил.
Артём был счастлив.
Он видел, как из-за угла соседнего дома уже появилась летящая фигура толстого улыбающегося мужчины.
И чем громче, чем задорнее звонил мальчик, тем быстрее спешил к нему его замечательный сказочный друг.
Родители вернулись поздно, но Артёма дома не было.
Пожилой криминалист тут же обратил внимание на старинный колокольчик, лежащий на растрескавшемся линолеуме.
- А это что у Вас?
-Это? Да, собственно, ничего. Это Артём играет с ним. Карлсона вызывает.
- Ну ничего себе Карлсон! Тут же везде Валькнут изображен, скандинавский символ смерти. Его ещё расисты используют как знак превосходства белых. Это какую же такую тварь ваш ребёнок вызывает-то вообще?