И, как ни странно, даже на это мягкой как пух земле, что сочилась от жира, где было достаточно ткнуть палку, чтобы она зацвела, люди голодали. Жестокая власть олигархии непомерные налоги и дань вели к тому, что большая часть народа жила в нищете.
Поэтому восстание ширилось, разбегаясь по городам и селам. И когда армия бунтарей выступила в поход это внушительное зрелище. Многочисленные повстанцы выходили из ворот и двигались по широченной дороге. Плут, впрочем, как профессиональный военный хмурился, было видно добровольцы плохо обучены, шагают не в ногу, хотя командиры их и пытаются строить. Среди оружия особенно много распрямленных кос, что выглядят угрожающе, много копий, есть даже люди, вооруженные рогатинами и дубинами.
Мушкетов пускай и примитивных мало. В этот вид силы, уровень вооружений не выше, чем во времена Ивана Грозного, главное пока холодное оружие, что дает восставшим некоторые шансы. Но если столкнуться с большой и хорошо оснащенной армией их разметут. Артиллерии маловато, большинство захваченных при штурме города трофейных пушек слишком тяжелы, волочь их трудно. То есть поход за короной не более чем авантюра, которая может кончиться большой кровью.
Вот идут женщины местные амазонки в большинстве своем мускулистые и крупные накачавшие мышцы на тяжелой работе. Они, как правило, сопровождают своих мужей, но есть и холостые совсем молоденькие бабы. Из них Вега формирует собственную гвардию.
Вот десяток совсем еще девочек окружили ее и Анжелику.
- Вы святые! - Вопили они. - Предтеча Марии и Азазель.
Вега вполне освоилась со своей ролью. Хотя это бесовка и не верит Бога, но притворяется погруженной в религиозный экстаз.
- Веруйте во Всевышнего, пришла кара в ваш мир. - Вега в общих чертах успела разузнать про легенду.- Я явилась сюда, что сделать бедных богатыми, а богатых бедными!
Это вызвало взрыв энтузиазма у бедняков. Они шумели, размахивали косами.
- У нас равноправие женщины тоже должны воевать. Я первая покажу вам пример! - Вега подняла над головою меч.
Многочисленные девушки и взрослые матроны, поддержали подобный порыв - хотя в этом мире война считалась мужской профессией.
К ним подъехал сам Вали Червонный. На сей раз, он забрался на стифина, забавного зверя являющего собой смесь слона и кактуса. На верху, где располагалось седло, и лучник с колесницей все было аккуратно подстрижено, а вот три хобота выглядели уморительно.
Эдмонд Д"Артаньян впервые видел подобного зверя и с любопытством дергал за колючки, затем пробовал играть, они звенели, и получало что-то отдаленно напоминающее арфу.
Мальчик сумел воспроизвести мелодию бравого армейского марша.
- Не балуйся, хотя нет, продолжай играть у тебя явные музыкальные способности.
- Ты любишь музыку? - Удивился Эдмонд Дартаньян.
- Конечно я не дикарь. - Вали даже обиделся. - Если я из простой семьи, то что, по-твоему; не способен воспринимать прекрасное?
- Это военный гимн с ним солдаты идут умирать. Но если хотите, я вам сыграю героическую симфонию Бетховена, посвященную Наполеону Бонапарту.
- А кто это такие.
- Древние герои далеких звезд.
-Сыграй.
Мальчик принялся настраивать "струны", каждая игла слона имела свой собственный диапазон. Наконец ему удалось подобрать нужный ритм, и он заиграл. Гениальная мелодия в оригинальном исполнении впечатляла. Вскоре их окружило несколько тысяч зрителей, и они дружно требовали продолжения.
Червонный прервал концентр.
- Наша цель наступление на столицу, мы не должны стоять на месте. Патриж остался позади, а музыку будем слушать после победы.
- Давай те я им сыграю Чайковского, это тоже весьма сильный герой древности.
- Нет! Разворачиваемся и маршируем.
Тут в разговор вступила Вега.
- Пусть сыграет! Я тоже хочу послушать Чайковского, тем более что он композитор нашей державы-прародительницы!
Вали Червонный заколебался, не хотелось спорить с новой святой, ее авторитет и навыки еще как пригодятся, но собственный авторитет следовало сохранить.
- А что скажет Анжелика?
- Пусть сыграет, но это будет его последняя песня. - Молвила красавица.
Эдмонд Д"Артаньян затянулся, за тем стал петь. Его голос еще не стал ломаться, и поэтому был необычайно чист и звонок.
"А у него приличные вокальные данные" - подумал Плут. - "Когда и я также пел, жаль после тюрьмы, у меня полностью пропал настой".
А вот сам кактусовый слон, был, похоже, другого мнения. Некоторое время он стоял спокойно, а затем как припустит. Оливер слетел с колючек, а опытный наездник сидящий с Вали Червонным натянул поводья. Но ничего не помогало, животное все сильнее дергалось, казалось, что слон сбесился.