Что? Как? Почему? Зачем? Вопросы... Ответы... Без смысла. Без надежды.
Через час её жизнь закончится. Пожалуй, следует прожить её ещё раз.
...
- Миссис Кейд, у вас никогда больше не будет детей.
С этим она смирилась быстро. В конце концов, её беременность и так была чудом, в которое не верили врачи. Но она смогла. Выносила. Родила.
Её сердце.
Её жизнь.
Её мальчик.
Эдвин.
...
Настоящий приговор прозвучал через год.
Диагноз: неоперабельная опухоль в мозгу. Врачи их крошечного Ньютауна отказались сразу. Она потребовала консультацию в клинике более высокого уровня. Бессмысленно. Нет, все анализы отослали прямо в Лондон, но ответ оказался точно таким же. Слово в слово. Зато её запрос ушёл в поисковики и советчики из интернета завалили рецептами. Бессмысленными. Годовалый ребёнок был просто не способен выполнить все эти советы по медитации и очищении кармы. Она рыдала от горя и смеха, читая "откровения" гуру и коучей.
Случайно, в комментариях, кто-то посоветовал чёрную магию. Тогда у неё проснулась надежда. Но... Ритуалы. Кровь. Жертва. Жизнь за жизнь. Она не смогла. Смотрела, примерялась, но не смогла лишить кого-то счастья.
Именно тогда, глядя на радостную, улыбающуюся мать предполагаемой жертвы, она решила, что умрёт с последним вздохом сына.
С тех пор она просто ждала. Сидела возле палаты и ждала, скользя невидящими глазами по экрану смартфона, где бесконечной лентой скользили статьи и комментарии по запрошенным ранее темам. Дети. Смертельные болезни. Способы борьбы. Бессмыслица.
Палец дёрнулся вверх. Лента проехала. Вот так. Ещё. Рывок на весь экран. И зарыдать в очередном приступе отчаянья, отбросив бесполезную технику.
Смартфон она взяла через час, будучи до бровей накаченной успокаивающими. И увидела открытую статью из Вики.
- "Подменыш".
Она прочитала её просто так, потому что короткая, а потом сидела несколько часов, уставившись в одну точку. Проходящая мимо медсестра даже заинтересовалась, не плохо ли миссис Кейд.
Именно тогда она решилась. Поблагодарила заботливую женщину и углубилась в изучение истории вопроса, сразу отбросив все современные сериалы и версии.
Тролли, фэйри, Благой и Неблагой дворы, эльфы, уродцы-дети, ожившие колоды. И жестокость. Жуткая. Человеческая. Нет. Ей это не подходит. Она хочет здоровья для своего сына. Или...
Перевернув весь интернет, она нашла более-менее приемлемый вариант. Вернее, она склеила несколько легенд, не задумываясь, противоречат они друг другу или нет.
Дальше дело стояло за реквизитом и местом для ритуала. В принципе, для него подойдёт любая одинокая кочка. Главное, чтобы вокруг не было текучей воды. Всё равно она не опознает настоящий "полый холм".
Яйца, муку, новую сковороду и дрова для барбекю можно взять по дороге в любом магазине, а живую чёрную курицу заказать в сети. Порода ухейлюй, например. Абсолютно чёрные и не очень дорого. Теперь самое сложное. Сено! Его необходимо три охапки. Перелопатив массу сайтов, она нашла наиболее приемлемый вариант: эксклюзивные тюфяки с наполнителем из душистых трав. Три матраса вышли дороже её машины, но это неважно. Когда Эдвин умрёт деньги будут уже не нужны.
За хлопотами и доставкой необходимого пробежало три дня.
...
- Я забираю сына. Временно.
- Но он может умереть в любую минуту.
- Я знаю. Я буду соблюдать все ваши рекомендации, но я хочу, чтобы он в своей жизни увидел не только четыре стены. Я хочу показать ему закат и небо.
Лечащий врач снял возражения. Даже документы выдал для полиции, на всякий случай. В конце концов, хуже ребёнку от поездки точно не будет. Некуда.
Как она тогда ехала. Строго по линейке, на минимально возможной скорости и без рывков. Плавное торможение, плавный разгон и никаких сигналов. Естественно, долго такое ползанье продолжаться не могло, но за город они выбрались. И даже проехали несколько миль. Потом она высмотрела съезд с трассы и осторожно поползла по старой раздолбанной дороге до ближайших деревьев.
Место оказалось удачным. Заросли высокой травы, чавканье застоявшейся воды под ногами, невысокий пригорок и корявый лесок, очень удачно прикрывший её машину от нескромных взглядов с трассы.
К полуночи всё было готово. Тюфяки распороты. Травяная сечка просмотрена, нет ли посторонних предметов. Из дров выложен аккуратный колодец, а курица... Отравлена. Обыкновенным успокаивающим, но в чудовищной дозе. Конечно, птице положено открутить голову, но это не для неё. Не умеет она. Да ещё и условие обряда: чтоб ни одно перо не упало. Требование явно не для городской неумехи.
Зазвонил настроенный таймер. Без десяти полночь. Пора начинать.
Она поцеловала Эдвина, распутала пелёнки и положила его на вершине холмика. Следующий пункт: для привлечения внимания, разболтать немного муки в яичной скорлупе. С помощью обломанной с ближайшего куста веточки это удалось. Она обрадовалась и поставила пять скорлупок вокруг своего сына. Затем зажгла установленные вокруг холма тюфяки с "сеном" и занялась костром.
Дрова, политые жидкостью для розжига, загорелись охотно. Чёрная курица прекрасно поместилась на сковородку и началось таинство.
Она сидела, смотрела на огонь и тихо говорила, описывая как прекрасна жизнь под небесами, где просторно и много интересных вещей, но только для тех, кого люди принимают за своих. Таких, как этот мальчик на холме, только он должен правильно расти и быть здоровым. Иначе беда. Для любого фэйри.
Так прошла ночь. Костры погасли. Курица превратилась в уголь без единого пера, а она всё сидела. Пока в глаза не попал первый луч солнца. Только тогда она поднялась на холм.
Эдвин спал. Заполз под пелёнку и спал, зажав в ладошке тонкую веточку. С двумя листиками. Увядшими.
Она взяла замёрзшего сына на руки. Ребёнок, почувствовав тепло, захныкал и прижался к ней. Пришлось ехать назад. Также неторопливо и осторожно. Зато в больнице её ждало невероятное известие.
- Какой ты сегодня молодец. Весёлый. Как он? Сегодня у нас по плану томография. Вы готовы?
- Вполне.
Как оказалось, она соврала. Она рыдала и смеялась. Ей пришлось вколоть лошадиную дозу транквилизатора и запереть в пустой палате. И всё потому, что смертельная опухоль исчезла и больше не угрожала жизни Эдвина.
Цену она узнала через полтора года.
...
Недетский взгляд.
- Я хочу.
И сломанная игрушка.
- Я хочу.
И раздавленная бабочка.
Она не захотела.
Тонны перелопаченной литературы. Курсы психоаналитиков с упором на криминальный контингент. Тренинг по стрессоустойчивости. И всё это за какие-то полгода. Зато потом...
Эдвин разбил очередную машинку и потребовал:
- Дай!
Она зарыдала. Вполне искренно. Сын с недоумением уставился на шумную мать. Пришлось объяснять, всхлипывая и размазывая косметику:
- Нет у нас больше машинки. И купить не могу.
И новые рыдания. С подвыванием.
Через полчаса малыш встал и вывалил на пол все свои игрушки:
- На. Тихо.
Она всхлипнула в последний раз и предложила:
- Давай починим?
Ребёнок, наклонив голову на бок, внимательно и серьёзно посмотрел на опухшее и покрасневшее лицо матери:
- Дав...
Маленькая победа. Первая.
Дальше больше. Она описывала красоту и хрупкость живого. Возила сына по всей Англии, показывая самые красивые виды. И учила его обращаться с техникой, не ломая предметы. Их же так сложно починить. Но если уж случилось, то...
Она стала настоящим реставратором и ремонтником. Для неё не было преград. Сломанный кран, порванная книга, разбитая чашка, разобранные часы и даже испортившийся холодильник. Всё поправимо и всё вместе с сыном. Всё, кроме живого.
- Я не могу воскресить бабочку. Это может только Бог. Но мы можем помогать больным. Немного...
Так продолжалось три года, а потом новое испытание. Семилетний Эдвин столкнулся со сверстником. С обыкновенным сопливым мальчишкой, не приученным беречь чужое. И грозой детской площадки, к тому же. Этому же нормальные дети не сразу учатся, а только после получения негативного опыта. Что ж, этим маленький фэйри обеспечил своего оппонента с лихвой.
А она сама с превеликим удовольствием разобралась с мамашей задиристого чада:
- Что вы так кричите? Ну подумаешь нос разбит и синяк под глазом. Дети просто играют. Все вокруг вам это подтвердят.
И широкий жест в сторону собравшихся коллег-мамочек. Женщины истово подтвердили, ибо постоянно слышали эту фразу от "пострадавшей", только в сторону своих детей. Так что это было просто. Зато дома её ждала настоящая битва.
Требовалось объяснить Эдвину что такое справедливость и что такое закон. О сострадании она даже не заикалась. Не проповедница.
С трудом удалось.
- ...Вот так. Воевать с системой в одиночку сложно, да и не требуется. В конце концов, она обеспечивает защиту каждому разумному. Да, не идеальную и не очень справедливую, но всё же.
- Я понял. Можно делать всё, что хочешь, если не задеваешь за эти "шнурочки", - серьёзный тон взрослого существа, изучающего новую локацию.
Боже, и это её сын! Любимый, единственный. Она должна...
- Да, примерно так, но лучше при этом поступать с людьми так, как они поступают с тобой. Ты же видел, как все подтвердили, что ничего особенного не произошло, хотя тот хулиган действительно сильно пострадал. А если бы он не дрался со всеми, то виноватым остался бы ты. Так с любым может случится и в любой ситуации.
- Ясно. А...
Они проговорили всё ночь и лишь на рассвете уснули, обнявшись.
...
И вот сейчас Эдвину ровно двадцать лет. Минута в минуту. Сейчас она откроет дверь и в последний раз посмотрит на своего сына.
В последний. Обитатели холмов дольше не живут среди людей. Они уходят. Куда-то...
- Эдвин.
Сидящий на кровати фэйри поднял на человеческую женщину глаза. Прозрачные. С рыжими крапинами листьев, качающихся на речной волне.
- Ты такой красивый. - Она в последний раз провела рукой по непослушным чёрным кудрям и улыбнулась, глотая слёзы. - У меня для тебя подарок. Вот...
Она протянула открытый футляр, где в бархатном углублении лежала веточка. С двумя листиками. Увядшими.
- Зачем?
Она промолчала, положила футляр рядом с Эдвином и отошла. Зачем? Она хотела вылечить сына. Она знала, что это невозможно. Она держалась за эту иллюзию столько лет.
- Я не могу уйти! Слышишь!
За плечи грубо схватили и развернули.
В потемневших глазах бушевала буря.
Она провела ладонью по щеке. Её Эдвин. Её сын. Её фэйри.
- Ты моя жизнь. Возвращайся. Тебя ждут.
- Зачем?! Я не могу уйти. Нет путей. Нет дорог. Я один в мире. Понимаешь?! Меня не ждут!!!
Зазвонил телефон. Как не вовремя. Эдвин автоматически вытащил пиликалу из кармана.
- Нет. Сегодня не могу. Извини.
Отключённый вызов и бросок. Хрупкий корпус разлетелся вдребезги. Фэйри щёлкнул пальцами. В руку вернулся абсолютно целый аппарат.
Она улыбнулась, глядя на ошарашенное лицо своего сына. Смогла. Успела.
- Ты ошибаешься. Тебя ждут. Поехали.
- Куда?
- Туда, где я тебя нашла. А эта веточка нам послужит ключом. Только полуночи надо дождаться и подготовиться.
...
Место оказалось действительно недалеко от Ньютауна. Всего-то полчаса езды. И вот уже знакомый съезд. Даже удивительно, что ничего за столько лет не изменилось.
- Вот. На этом холме.
- Какой холм, мама? - Эдвин с ужасом смотрел на заросшую бетонную кочку. - Это какой-то бункер. Здесь пусто.
Она ничего не слышала. Он назвал её мамой. Впервые! Остальное неважно. А полый холм она найдёт.
- Он здесь. Сейчас.
- Ты бредишь.
Она не слышала. Она расстегнула кофту и теперь поднималась на холм, одной рукой прижимая к обнажённой груди веточку, а другой направляя нож. Самый острый, какой нашла.
Вот здесь...
Быстрое движение.
- Мама!!!
- Сын...
Она упала на его руки и всё завертелось.
...
Фэйри очнулся лёжа ничком. Где-то капала вода. Пахло плесенью и сиренью. Любимые духи матери. У него была мать?
Точно. И зовут его Эдвин. Странное имя, так не похожее на имена родичей. Где они там.
Свист... И только эхо в ответ. Он один, а фэйри в одиночку жить не могут. У них обязательно должна быть Королева. Жаль, мама об этом не знала, а то обязательно что-нибудь придумала бы.
- Мама, - Эдвин улыбнулся и тут же вскочил, вспомнив кровь и торчащий из сердца нож.
Волна горя прошлась по нервам, обжигая душу. Да, оказывается у дивного народа она тоже есть. И раны на ней такие же незаживающие как у людей.
- Мама.
Он обязан найти её тело...
Фэйри завертелся. Темно, но глаза волшебного существа отлично различают всё вокруг. Где он? Подвал? Канализация? Бункер. Мать действительно открыла холм, но толку от этого...
Он пошёл на слабый свет, не глядя под ноги. Её всё равно здесь нет.
Коридор. Духами запахло сильнее. Свет стал ярче. Вот он пробивается через рассохшуюся дверь.
Долой её.
- Мама... - тихий шёпот.
Она лежала на каком-то возвышении. Спокойное лицо. Расстёгнутая кофта и веточка. Живая. С двумя зелёными листочками.