Шотландец Алекс Из Тюмени
Деревянная колбаса

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Юридические услуги. Круглосуточно
 Ваша оценка:
  
  Ранним вечером в баре сидели Наебщик и Пивное Брюхо -для друзей ПБ.
  Наебщик носил пальто и на голове были зеленые волосы. Наебщик был злобным интеллигентом. На барной стойке стояли два почти допитых бокала пива.
  - Спорим на сто тысяч рублей, я надую в бокал мочи и выпью?
  - Все ж знают, что ты всех наебываешь! - ответил ПБ.
  - Поверь мне.
  ПБ нехотя вытащил деньги, юноша с зелеными волосами сказал, что забыл карточку дома.
  Наебщик ушел в туалет с бокалом и нассал в него. И вернулся к стойке.
  - Смотри, там телка! - выплюнул юноша.
  Пока ПБ таращился в никуда - Наебщик поменял бокалы.
  - За мой счет. Мочу я выпил.
  Хитрец забрал выигранные деньги и пошел в туалет (он сказал что хочет писить) там он встал на унитаз и подтянувшись, залез в вентиляционную трубу. Вылез он уже на улице.
  Наебщик смеялся - он выиграл сумму, напоив мочой спорщика.
   А Джон тусовался на малине и накуренный встал на стол - он произнес речь и ебанулся головой о люстру, после чего его речь наполнилась новыми эпитетами и поворотами. Телки визжали, билась посуда и кто-то уже был с набитой харей. Джон был заводилой и громко смеялся. Вспоминали Наебщика.
  ПБ напился вместо пива мочи и пошел блевать в сортир - и увидел открытую заслонку вентиляции - и все понял. Блядь - подумал он,
  Я найду его! Никто не может обижать Пивное Брюхо! А мне скоро выступать на празднике пива. У меня блевотина от мочи вместо пива.
  ПБ разозлился не на шутку. Этот юнец задел мою честь лучшего пивного алкаша в городе! Нужно подговорить дочку найти зеленого - она умница. ПБ по телефону рассказал дочке историю с наебаловом и та послушалась.
   Дочка любила писателя Стэна и целовала его следы. Он снился ей. Доча была сабмиссивом и клала к ногам мужчин все -за это еще в школе ее дразнили шлюхой. К Наебщику она питала отвращение и хотела уничтожить жалкого шутника - ведь задета честь лучшего выпивохи на празднике пива. Она взялась за поиски по всему городу.
  Тем временем Наебщик на выигранные деньги пошел в казино - но не дошел - его пальто забрызгала грязью проезжающая машина. Он был анархистом и решил сходить на митинг. Он вызвал такси и подьехал к парку - там проходил митинг по защите хомячков.
  - Братва! Я сумму выиграл! Теперь я богач!
  Анархисты быстро переключились на собрата и отпиздили его - много денег - позор для анрахистов!
  Дочка ПБ увидела огромный дом и почуяла, что там ее Стэн. Она нашла квартиру.
  А в квартире происходило вот что: пацаны насинярились и орали. Из спальни выполз писатель - он там писал книгу.
  - А ну-ка быстро в спальню чмо ебаное! -завизжал Джон.
  - Его опять в очко выебать надо! Иди ко мне петушок! - заорал Стив.
  - Что вы! - шепнул Стэн. - я книгу пишу!
  В этот момент в дверь позвонили - пришла дочка ПБ.
  ДВЕРЬ открыли и после обрядов пустили дочу ПБ.
  - здесь мой Стэн! - зарыдала она.
  - Новая телка! Иди ко мне самка! -засюсюкал Стив.
  - Стэн пидор!
  - О боже! Мой Стэн гей! Мне больше незачем жить!
   - Вышвырните эту ебанутую! - заорал Стив.
   Дочка ПБ с воплями выскочила из квартиры.
   И туда заполз сильно отъебашеный Наебщик.
   Доча пб даже не заметила его.
   А ПБ готовился к завтрашнему празднику пива и проклинал Наебщика. Он от друзей узнал: Наебщик отъебашен. ПБ подумал, что это работа дочки. И он услышал от друзей что леваки устраивают акцию "пиво вместо бомб" - и направился туда. Там он узнал, кто отпиздил Наебщика --- анархисты! Пивное Брюхо решил что левые это сила и взял телефоны.
  Дочка плакала всю ночь наутро решила поставить крест на любимом - и встречаться с...Наебщиком. Вот она женская логика.
  А зеленый затаил обиду на анархистов и позже узнал, что Пивное Брюхо за левых. Ага! Теперь ПБ и он враги. Придется добывать информацию в обход -
  Он направит к красным Стэна -ведь красные любят и защищают пидорасов!
  На следующий день Наебщик шел по улице и к нему пристала дочка ПБ.
  -Знаете, я вас люблю, - шепнула девушка.
  - хм, я одинок сейчас, может, сходим в кафе?
  - да, буду рада.
  Они посидели в кафе и Наебщик проводил девушку до дома. Но тут из подъезда вышел ПБ. Враги сцепились как собаки. Девушка кричала и пыталась разнять дерущихся - но тщетно. Бой закипел нешуточный. Наконец Наебщик избил ПБ.
  - ТЫ, БЛядь что делаешь?! - заматерилась девушка. - Это мой папа! Вали отсюда!
  Наебщик вздохнул - он потерял потенциальные отношения. Но вдруг за спиной услышал: вернись, я не права. Парень с счастливой улыбкой идиота обернулся.
  Они начали встречатсья. У юноши мелькали мысли, что пассия пытается вытянуть из него информацию для отца, сердце замирало - но тут же счастливо стучало.
   Зеленый зашел в притон и выспросил Стэна. Все заржали и показали на бедолагу.
  - Не пизди меня, - взмолился Стэн.
  Зеленый рекламировал ему анархию и лох сдался. У Наебщика потеплело на душе.
  Стэн утаил от бывшей подруги тот факт, что он бисексуал (полупидорас) и он не знал о новых отношениях любимой.
  В день большой акции все собрались и припиздил ПБ и Стэн. Они не зазексали друг-друга. шло шествие - но ПБ это было до пизды. А Стэн заинтересовался.
  Он был готов кричать "слава пидорасам" - но никто этого не делал. Он запомнил все -и даже ПБ.
  Днем позже Наебщик узнал про ПБ информацию: тот собирает кодлу чтобы отпиздить зеленого. И Стэн увидев гуляющих зеленого и дочь ПБ разнылся:
  Почему ты меня бросила и ушла с этим страшным чловеком? Я же не гей, я бисексуал! Я могу тебя трахать! Зеленый был в замешательстве - его агент у левых накрывается медным тазом и пытается увести подругу?
  - Я не могу любить извращенца! - ответила девушка.
  - Но этот страшный человек тоже би!
  У Наебщика все внутри похолодело - это крах. И расплата за мочу и пиво. Как его тайну раскрыли?
  Через день все трое бухнулись в кроватку. Поебались. Наебщик подумал: теперь агент среди анархистов завербован накрепко и открылись новые секуальные горизонты. Но от папы девушки обоим нужно держаться подальше.
  А Джон решил убить ПБ - тот связался с анархистами и трафик героина, в котором задействован Джон могут открыть - леваки вечно суют нос не в свои дела! Он вызвал Стива и дал рекомендации (Стив ебашил киллером) убийство свершится!
  Стив засел на крыше здания и приготовил винтовку. Но тут взыграла совесть и ведь Стив тоже би! А по ПБ видно...
  В итоге все четверо оказались в постельке - Наебщик, ПБ, Стэн и Стив. И дочь ПБ. После дичайшей оргии они кушали и пили. Этим ублюдкам не было стыдно.
  Они упивались собой!
  На следующий день зарядил дождь и всю грязь смыло с улиц и солнце просияло видя чистоту после дождя. Лужи быстро высохли и каждый житель года просыпался и радовался.
  Чему радовались ублюдки -неясно.
  Заглянем в пошлое этих козлов: Наебщика в начальной школе называли "Хуй" - он потерял штанишки - лопнула резинка. Весь класс смеялся над хилым и трусливым мальчиком, который посматривал на класс сверху вниз. Его одолела
  гордыня. Он был серостью и учился на тройки, но с пятого класса начал читать энциклопедии и комиксы. Его не застать на школьных балах и на турбазах отдыха. Он никого не любил и его не любили, не дрался и не шалил. Девочек у него в школе не было. Он ходил вечно обиженный - но очень изменился к восемнадцати. Он раздался в ширину и высоту и получал пятерки на физкультуре. После школы он пошел в ПТУ где получил образование электрика. Никогда не работал - деньги ему давала мама.
  Пивное Брюхо в школе уже пил. Он курил и нарколыжил и был плохишом. Получал высокие отметки и его боялись и уважали в классе. Девчонки липли к нему как мухи на говно. Слыл балагуром и шутником. Но бухло брало свое и к одиннадцатому классу разжирел и постоянно приходил пьяный на уроки. После школы отслужил на флоте и отучился в университете, работал массовиком-затейником и подрабатывал другими путями - на работу по специальности не вышел - женился и воспитал дочку и спился.
  Джон хулиганил с десткого сада и проявлял агрессию по отношению к другим детям. В начальной школе стал смотрящим за партой. К девчонкам долгое время был равнодушен, в начаьной школе был самым сильным хулиганом и курил за гаражами. Матерился и был дружелюбным. В среднем школьном звене пошел в секцию рукопашного боя. В седьмом классе побывал на детской малине и выпил самогона - употреблял наркотики и имел ранний сексуальный опыт. После школы пошел в ПТУ где отучился на...неважно, после ПТУ держал весь район. Ворует деньги и просирает на притоне.
  Стив: то же самое.
  Стэн: в начальной школе был самым забитым и дичился любого общения. Шел прижавшись к стене. В начальных классах играл на скрипке и был бит пацанами с района. Много плакал. Когда его обозвали чмом уебищным - замкнулся в себе навсегда. Отличник и носил очки. Его ненавидели девчонки и издевались над ним. При виде угрозы обкакивал штаны. Ел козявки и отчаянно мастурбировал. В среднем школьном звене говорил: "зачем вы надо мной издеваетесь" - читал Гоголя "Шинель" в старших классах решил повеситься но его поймали на этом. После школы учился в институте на пятерки и позже работал библиотекарем.
  
   Дочка ПБ окончила школу с золотой медалью и академию с красным дипломом, работала врачом.
   Хуева компания узнала про тайны друг-друга и решила объедениться. Так как они имели нехуевые финансы, они оформили документы на себя как на благотворительную организацию, но это была ширма, за которой скрывалась фашистская организация. Джон прикинул: шавки (анархисты) быстро пронюхают о новой организации. Нужна еще большая конспирация, но бабла нет. В штаб-квартиру пожаловали какие-то ханурики и обрыганы. Теперь есть кого лечить. Показали презентации и раздали литературу и листовки, сказали звать друзей - но какие нахуй друзья? Которые в блевотине спят?
  Мы все понимали: будет война с анархистами, но какое там? У них одни неудачники. Мы этих прощелыг кинем.
  Спустя месяц наша организация имела несколько филиалов и до пизды последователей. ПБ сказал сворачиваться надо - а то посадят. Ни в пизду ни в тряпочку!
  Уже молодые умы пишут проекты,
  
  Ебали мы друг-друга
  Сосали и лизали
  Друг у друга
  И партию открыли
  А шавки землю рыли
  За нами ширма правая
  Пролил на грудь девчонке
  Сперму я
  Засадил в печенки
  Блядь и тварь
  Шлюха мразь
  Блевать и
  Срать
  Блевать и
  Срать
  Как вас ебать
  Лизать?
  В очко мы сунули
  Очко растянуто
  И пацам радостно
  Жмжж иль мжм
  Разница есть
  Задница ведь
  Жопа
  Срака
  Ебень
  Иди в
  И целочку порвали!
  Потеем и визжим
  Замечательный Путинский режим
  Уважаю Путина
  Симпатичный человек
  И мудрый правитель
  И стратег!
  
  
  Анархисты толпились на улице и кричали лозунги - долой партию! Хе: Ленин- Партия-КОМСОМОЛ! Партия ум честь и совесть!
  Как пить дать посадят шавок. На зоне они прикидываются красными. Ага-ага. В городе ни одного красного нет. Зеленого днем с огнем не сышешь.
  Наш офис что - Зимний? Вскоре прибыли мусора и арестовали анархистов.
  - Мы ж под удар юные умы ставим.
  - Ну потаскают их по отделениям и судам в качестве свидетелей.
  - в зале суда свидетель может стать подозреваемым.
  - что ты пристал? За деток волнуешься? Иди и запрети им проекты делать.
  - сейчас все слишком далеко зашло.
  - мы ж все за бесплатно делаем.
  Джон - блондин с лицом Диониса. Обожает оргии. Стив почти неотличим, на самом деле они состоят в каком-то родстве. ПБ - отвратительный урод с пузом.
  Стэн - человек без внешности, настолько он невзрачный. Наебщик - высокий и худой. Дочь ПБ - молодая привлекательная особа - ее занимают вопросы любви.
  
  Джон злой чувак
  Стив тоже
  У пб растет живот
  Но он не рожает
  Ну а Стэна никто не уважает.
  Наебщик высокий и худой
  Дочь - страдает любовью
  А кого я ебал:
  Кошку песика
   диван
  постеры звезд
  под матрасом
  
  ни в пизду ни в занавеску,
   ни в пизду кобыле конь
  , ни в пизду ни в портрет буденого,
   обмудок, босота двухствольная,
  ни в пизду аллах адаму.
  Нахуя собаке стеклянный хуй?
  Посмотри вокруг себя - не ебет никто тебя
  Федя федя где ты федя
  Торопится как голый на еблю
  Пиздеть будешь в морге
  Наебщик крутил в голове такие стихи. Он приуныл - ведь некого наебывать! В организации все серьезно и I fuck pornostar, sing song and actrееs and play card in backstage have picture red color. Nepravilnyu angliiskii.
  Однажды мальчик из Тюмени решил написать рассказ - он долго думал, что написать и понял что он уже мужчина. И не стал он писать а пошел на плаху - он держал корону над плахой и поискал там нужных людей и не нашел. Пошел он обратно - а ему навстречу его друг, который был наркоманом и продавал наркотики. Но наркотики не были нужны мужчине и он как закричит: "на кой ты друг наркотики продаешь? Сесть в тюрьму захотел? А друг отвечает: "я тебе помогаю и я хороший когда трезвый" "а что ж ты пьешь рожа пьяная?" на этом и закончим.
  САМОЕ ГЛАВНОЕ в братьях карамазовых: зло иллюзорно и все есть любовь.
  Самая большая куча говна которую я дочитал до конца это "Лотта В Веймаре"
  Советую посмотреть: Соловьев, Балабанов, Серебенников, Кустурицу, Учитель и фильмы Пьера Пабло Пазолини. Фильмы Пазолини жестоки, натуралистические и гениальные.
  1)Транзитивность (А,В = C=p)
  2)Ру zlthyfz
  3)Христос и Богfdjkdjk
  А) 7 грехов: 1)Похоть 2)Чревоугодие 3)жадность 4)Лень 5) Гнев 6)Зависть 7)Гордыня
  Б) 10 заповедей: 1)Верить только в Господа Бога 2) Не сотвори себе кумира 3)Не поминай имя Бога всуе 4) Отдыхай по субботам 5) Почитай мать и отца 6) Не убий 7) Не прелюбодействуй 8) Не кради 9) Не лжесвидетельствуй 10) Не желай того, что есть у ближнего
  • 4) Адам и Ева. Апостолы. Хождение Богородицы по мукам. Рождество
  • Сретение
  • Обретение в Храме
  • Крещение
  • Искушение Христа
  • Призвание двенадцати апостолов
  • Нагорная проповедь
  • Чудеса
  • Преображение
  • Дарование молитвы ученикам
  • Пророчество о Втором пришествии
  • Воскрешение Лазаря
  • Вход в Иерусалим
  • Изгнание торгующих из храма
  • Страсти Христовы
  o Помазание миром
  o Тайная вечеря
  o Моление о чаше
  o Суд Пилата
  o Крестный путь
  o Распятие
  o Смерть Христа
  o Погребение
  o Сошествие во ад
  • Воскресение
  • Явления Христа ученикам
  • Вознесение
  
  
  5) Политический памфлет
  6) Отсылка ко 2й мировой
  7) Сталин или Гитлер
  8) Бытие опосредовано сознанием
  9) Миф о первородном грехе
  10) Гиперреальность и симулякр
  11) Православный коммунизм
  12) (((
  13) Что-либо ( например
  14) Спор с
  15) длинными ритмами ограждать короткие ритмы
  F f
  Ff f
  F f
  f
  ******f****************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************
  Ж
  О
  П
  А
  
  Х
  У
  Й
  
  
  
  По улицам города промчался жираф а за ним гиппопотам. Я выглняул в окно:
  Там на асфальт блевали девственницы и дружно мастурбировали, кокаин или ЛСД неважно, дерутся два колясочника каждого в руке по автомату и на них сверху писает птеродактиль. Дрессированные собаки дружно сдохли. Капитан америка визжит- его яички щекочет перышком алеша карамазов. Павианы дрались за мертвого голубя и внезапно мертвый голубь взлетел и его сожрал
  Тарзан. Суперкозлы дают последний концерт и писают в баночку для анализов.
  Урина в норме - вылезает из канализационного люка врач а за ним санитар и поют осанну господу. Мимо бежит лиса и приговаривает: "я сосу сосу сосу сосу лучше всех в лесу" тут появляется ежик на танке а за ним ежиха! Ниндзя дерутся с якудзой за право выступить на Бродвее. Мальчика спасенного из-под завала убивают. 74летняя бабка насилует младенца и тот откусывает ее лицо.
  Рядом асасины насилуют девочку. Сталин пожирает труп Крупской.
  На место действия приезжают полицейские машины и полицейские всех арестовывают.
  Я съехал жить в общагу в пустую комнату. Комната пуста, как
  голова беспризорника. Под письменным столом - мусор. Полы не
  мыты. Также в комнате шкаф, три койки, окно и белые стены,
  на которые хочется выть. Лампочка без абажура. Есть холодильник,
  туда я положил купленную дешевую колбасу. И в дверь не врезан
  замок. Даже шкидовцы жили в лучших условиях. Жители общаги
  похожи на шкидовцев. На этаже жила шлюха Маша. Меня трясло
  от похоти к Лене с курса. При виде ее зада и сисек у меня начиналось
  cлюноотделение. Она меня отвергла. Я подавлен - я не смогу
  отыметь ее. Ее трахает самый крутой пацан на курсе. Лена шлюха.
  Ее сумка похожа на влагалище. А вдруг она целка? Это бред.
  У нее идеальная репутация бляди. Она блюет в притонах.
  Все-таки Лена хорошая и не дает направо и налево. Она улыбается
  мне. Она обнимет и поцелует - и отсосет. Я женюсь на ней
  И она будет верной женой. Под окном в машине сидит братва.
  В комнату заявились короли общаги и забрали холодильник,
  потому что за холодильник надо платить. Для меня дорогое
  удовольствие. Они выложили колбасу и я гадал: съесть сразу все
  или выбросить остатки в мусорный ящик. Я доел колбасу.
  На следующий вечер я не знал, что буду кушать. И лег спать голодным.
  Сон спасал от голода. Один раз у меня в комнате переночевал
  беспризорник. Я уже выключил свет и лег спать. Ко мне кто-то зашел.
  Он не представился и лег спать на свободную койку.
  Мелькнула мысль, что у него нож. Я решил пустить
  все на самотек. Утром он убрался - и ничего не украл.
  В Саратов я приехал учиться. Мама посылала мне деньги
  но их не хватало. Я не винил маму, она хотела для меня лучшего,
  она получала небольшую зарплату. В моем распоряжении было
  тысяча рублей в неделю. Общага была четырехэтажным зданием,
  в туалете на нашем этаже напротив кабинок без дверей -панорамные
  окна. Я должен устраивать душевный и генитальный стриптиз
  в туалете. Я вселился в общагу зимой и как все, и мы каждое утро шли
  
  к остановке и садились в автобус. В автобусе еще холодней, чем
  на улице. Мы выходили на нужной остановке и я шел в 11ый корпус.
  Это новый корпус - я восхищался красотой корпуса. На четвертом этаже
  аудитория со стеклянной крышей. Я здороваюсь с друзьями и сажусь
  на свое место. Лектор начинает читать лекции. Он как Иисус на
  нагорной проповеди. Невзрачный мужичонка с куцей бородкой.
  Я учился на втором курсе, на четвертом семестре. Я смотрел по сторонам
  И cмотрел на Лену. Я унижу себя - куплю в лавке собачий
  ошейник и поводок, нацеплю на себя и дам поводок Лене.
  Притворюсь богатым чудаком, мое тело - это государство,
  завоеванное другим. Я смотрел на самого крутого
  с курса, раньше я его боялся, но сейчас у нас установились
  приятельские отношения. Кого из нас двоих выберет Лена?
  Крупный, уверенный в себе Степан - или я, несчастный и голодный?
  В чем моя вина, что мои носки воняли и одежда чуть порвана? Разве я виноват,
  что мерзну зимой? Кто обвинит меня в отчуждении и одиночестве?
  В Библии сказано, что тело надо подвергать мучениям - для сохранности
  души. Судьба ведет нас к счастью через страдания, как женщин, которые
  теряют целку, чтобы родить ребенка. Я всегда хотел есть - но часто мне
  приходилось довольствоваться духом святым. От холода мое тело становилось
  как железо, пища из ларька около универа поступала в организм, так, словно
  новая деталь. Трагедии еще впереди, я начал познавать жизнь, как человек
  побеждает мир оружием или любовью. В чем я виноват? Я даже отказался
  от мастурбации и купил Библию. Я запомнил надпись на стене: "Вася Петров
  сосет пиписки" мы с друзьями распивали вино в переулке. Пацаны на
   "Оке" знают Васю. Они сидят в машине, припаркованной у общаги.
  Лекции окончены, я всю пару смотрел на Лену. Попрощался с друзьями и пошел
  на трамвайную остановку, ехать обратно в общагу. По пути задумался, как
  куплю в ларьке у корпуса хот-дог и стаканчик чая. Между остановкой
  и общагой глухое место - может случится все, что угодно. Здесь даже не
  позвать на помощь. Я пришел в общагу и поднялся на третий этаж - и зашел
  в комнату - замка по-прежнему не было.
  Мне хотелось отдохнуть, и тут в дверь заглядывает блатарь-татарин.
  - Мы по делу, - в голосе блатаря слышатся угрожающие нотки.
  - Незваный гость хуже татарина, - отбил я.
  В комнату заходят татарин и кавказец. Кавказец, будто он хозяин, садится
  на стул задом наперед.
  
  
   1
  
   ...Я как всегда взял пол литра пива и подгреб к крыльцу клуба. Все наши здесь: панки, как готы. Панки, будто панки. Панки, как хиппи и прочие. Чуваки с хаером, кто-то с размалеванным лицом, кто-то вовсе выглядел как бомж. За углом на крыльце больницы сидели наци. Эта субкультура меня интересовала. Пошел туда с огроменным любопытством - раньше я не видел их. Что за зверь? И почему они называли нерусских животными? Ребята пили, моя бутылка тут кстати. Я думал, фашисты - это приматы в наколках, но нет. Я смогу высидеть здесь пятнадцать минут, пока не появятся гоп-наци. В клуб набежало множество фашистов - должна выступить ультраправая группа. Я догадался: половина бонов по природе маргиналы, то есть гопники. Другая часть- те же панки. Со вторыми общаться легче и приятнее. Можно услышать много веселых реплик про низшую расу. Нет, я не разделял идей этих обормотов, но в силу панкизма спокойно относился ко всяческим перегибам. Не успел выпить пару глотков - как гоп-наци уже тут.
   - А хачи как слоны дудят: ду-ду-ду! - ржал наци-гоп.
   Да, признаться, грязные шутки приятнее слушать от бонов-"панков". Я чуть не сделал в штаны - я на треть еврей (голос крови, блин!) и свалил.
   Из клуба выбрался пьяный панк, его стошнило на ступеньки, ведущие внутрь. Бывает.
   Я дышал пивом и осенью - оранжевые, словно из детства, листья на асфальте. Мягкие порывы ветра трепали мои волосы, на солнце щекотно смотреть - чихнешь. Пожухлая трава усеяна собачьими какашками. Cемь вечера. Концерт начнется не скоро. Надо успеть набраться в тапочки! Я усердствовал и побежал за добавкой.
   Зашел в клуб. Мне везло - на сей раз охраны не видно. Никто меня не выгонит за то, что я пьяный. Заплатил деньжата на входе - и вошел в бар. Я тут у себя дома. Уют. Эклектика бара желто-коричневая. За одним из столиков уселись бандитские рожи. Впрочем, я их не боялся - это не гоп-боны. Здесь пока что делать нечего - куплю выпивку потом, если надо будет догнаться. Дальше - буферное помещение между гримеркой, баром и залом для музицирования и танцев, на скамейке сидела группа- завалился в гримерку, вход туда свободный для всех. На полу вкруг устроились придурки, пили пиво и пели песню "Веселые ребята". В комнатке низкий потолок, шкафы (их поломали). Здесь есть маты - на них лежал гопник и зачем-то задирал окружающих. Выглядело это нелепо, тут же панк-тусовка.
   Глотнул пиво из бутылки (моча какая-то!) и пошел курить. Сел в баре за столик и выудил из кармана курево. На столе большая пепельница. Кроме пепельницы на столе руки обладателя внушительного ирокеза.
   Завязалась короткая беседа.
   Перекинувшись с панком парой фраз, я побыстрее зашел в зал. Так как это подвальное помещение, окон здесь не было - искусственное освещение, как в повести Альфреда Бестера "Ад - это навечно". На сцене репетировала группа, и вокалист орал так, будто ему на яйца упала бетонная плита, барабанщик точно сумасшедший лупил по тарелкам, а басист и гитарист словно задались целью отрезать себе пальцы струнами. Народу на танцполе было немного. Я попрыгал, появился чувак и, обнявшись за плечи, мы выплясывали. В зал зашел народ - скоро начнется веселье! Гаснет свет, первая панк-группа заняла места на сцене, сейчас будет слэм. Вокалист объявил название группы и песню.
   - Поехали!
   Я, подогретый алкоголем, забурился в самую гущу толпы и принялся толкать окружающих, я кайфовал именно так. Кстати, чтобы слэм удался, нужно быть пьяным в белье. Существовало два вида панк-танцев: 1) Слэм 2) Псевдослэм. Все танцоры уже сняли кофты и футболки - плясали по пояс голые. Они играли в настоящих мужиков - первый пункт. В зале были и "добрые" гопники - друзья отдельных панков. Они делали вид, будто слэмились и после скромно стояли в сторонке с сахарной улыбкой - пункт два. Я много раз слышал от людей, что панки крутые. Можно быть крутым панком и не крутым парнем. Повторю: панки лишь играли в настоящих мужиков, но тусовка полна колоритных персонажей. Итак, мне пришлось познакомиться с представителями тусовки: Фанат, толкал безбожно, люди падали (как и я один раз). Кого-то Фанат толкнул на стерео-колонки, и несчастный чуть их не сшиб. В процессе слэма увидел - какой-то крутейший панк со "знаком аморала" на толстовке и с бутылкой синеватой жидкости в руке, крутился и прыгал. Неожиданно узнал в панке Лешего. Вскоре на сцену вышла другая группа, я вплелся в ряд обнявшихся за плечи людей и отплясывал канкан. На ногах у меня "Камелоты". Мои ноги мелькали рядом с лицом вокалиста - я танцевал близко к сцене. Никому не охота отхватить, впрочем, я просто танцевал. Сцены нет - вместо нее кафедра.
   Я повис на чужих руках.
   Дальше - лучше.
   Пьяные люди плясали кружком, пока не упали на пол. Я прервал свои веселые танцы и выбежал на улицу. Рядом с дверями клуба я отлил. Меня не увидел владелец клуба. И наконец, я полуголый плюхнулся в зале на грязный пол и сделал "лодочку". Прошло три часа, и я счастливый пошел домой, я жил рядом с клубом.
   Мама сетовала - я весь в грязи. Принял ванну - отмок, затем лег в постель и заснул сном мертвеца.
  
   2
  
   Панки всегда не любили гопников. Гопники всегда не любили панков. Про урок писали песни, унизительные для пацанов, где панки выступали как герои. На самом деле панков обдирали как липку маргиналы и те ничего не могли сказать. Я тоже панк, но выгодно отличался от собратьев по ирокезу.
   Я ожидал на остановке автобус. Я в отличном настроении, в голове крутились приятные мысли. Была зима. Мимо шагали два гопа, тормознули около меня и сходу спросили: телефон есть? Сразу понятно: гопник средней руки. С такими я умел работать. Есть три типа урок - лохи, средней руки и крутые.
   - Нет!
   - А если есть?
   - Ты опух совсем?
   - Кто здесь смотрит?
   - Не знаю!
   И бью в лицо.
   Гопник отклонился, кулак не достиг цели. Главный сунул пакет второму и дал мне в ответ. Я упал. Гопы ушли. Что ж, я в выигрыше - гопы не срубили лаве, не отняли телефон, их оскорбили, им чуть не дали по роже! Занесем это в личный послужной список. Как панк, я имею свои "понятия": человеческие качества, интеллект, красота и крутость. Добавочная опция - талант (в сфере искусств). Мои "понятия" отличались от маргинальных. У них мерило: "честь", "достоинство" и прочие.
   Я приехал домой и сел за компьютер, слушать музыку. Музыка заполняла зловещие пустоты в моей жизни. Я один, без учебы и без работы. Многие панки учились, многие торговали крутыми шмотками. Кто-то из них устроился на простую работу. Конечно, за концерты в клубах платили деньги, но скромные, хватало только на пиво. А ведь для репетиций тратились больше, если у группы не было гаража. Я не думал о будущем, скорее всего, мне будут платить пособие. Если бы у меня были деньги, я бы спустил их на дам. Девушки любили меня еще в школе, они всегда первые со мной знакомились. Так как я немного коммунист, я шутливый сексист, и разделил дам по группам: В рабочем классе - "чувихи" и шлюхи. Девчонки из среднего класса тяготели к рабочим-девчонкам и к девчонкам-буржуа. В высшем классе "чувихи" и "манерные". Посмотрев на одежду и послушав девчонку, я мог догадаться, кто она. Но нельзя думать так всерьез, это шутки. Если, конечно, вы не герой зарубежного молодежного фильма. На самом деле понятно - все дамы прекрасны. Кроме шлюх. На панель шли бедные и богатые mistress. Их мне жаль. Несмотря на уважение со стороны девушек, с ними то густо, то пусто. Помню, у меня были две девушки за неделю. Последнее время у меня бестолковый флирт с непонятными девчонками. Флирт - это впустую потраченное время, как съесть хренодер, для блатных пацанов и манерных девочек. Они ловили кайф с флирта! Идиоты. Мазохисты. К тому же многие знают о латентном гомосексуализме и бисексуализме гопников.
  
   3
  
   Еще один концерт. Посетители не тусовались у входа - все внутри, на улице холодрыга. Крыльцо, стилизованное под готику выглядело сегодня вечером сиротливо. Но уверен, в клубе тусовка жаркая! Бросил окурок в урну, туда же полетела пустая банка из-под пива. В брюхе тепло...На контроле шатался, мне буркнули:
   - Вы сегодня не проходите.
   Не успел я осмыслить эти слова, на выручку пришел Володя:
   - Он с нами! - друг должен выступить на сцене.
   - До первого замечания,- сказали мне.
   Интересно: ультратанцы, шутки, пиво и курево и мат не входят в список смертных грехов? Посмотрел на гоблина-охранника и подумал - а дышать можно? Он выглядел так, будто родился и умер на своем посту. В буферном помещении неожиданно мне на спину кто-то прыгнул. Я подпрыгивал с имярек на себе, старался стукнуть его головой о косяк гримерки. Живая обуза исчезла, я прошел в гримерку. Услышал, кто-то представился: Мандик. Экзотика.
   - Это значит ланет девушке сделать! - заржал я.
   Чувак в красной шапке сидел и играл на гитаре про ментов на мотив "джинглбелс". Затем я пошел в зал. Я пришел позже, чем в прошлый раз, уже играла первая группа. Между песнями заорал:
   - Дай рока для среднего класса!
   Все заржали.
   Я вышел на крыльцо курнуть и увидел, как один из нас подразнил мента, что стоял через дорогу. Мент пошел за обидчиком. Я вошел в гримерку, спросил - был ли тут мент. В итоге мент так и не нашел того панка и удрученный, поломил обратно.
   В баре шла беседа: "евреи сами нашли причину погромов". Вступил в беседу. Начал жарко оспаривать это неясное выражение. Сколько грехов на совести евреев! И комми и наци их не любили! Похоже, эти парни за столом - нацисты. Представился - я анархический скин.
   Rudi из-за соседнего стола:
   - Скин? Есть че курить, нет?
   - Не понял?
   Ты же сказал, что ты наркотический скин, заговорщицки подмигнул парень.
   "Нацисты" оказались анархистами, удивительно. Хм, а ведь в таких конкурирующих идеологиях есть общие места! Всем известно, что и правые и левые не соглашались с курсом правительства. Одни называли режим фашистским, другие - большевистским.
   Мы курили сигарету, поместив уголек в рот. Мне пришло название бас-гитары - "Басука". Мы выпили, заговорили с барышнями. Я думал пошутить над клипом Раммштайн" "Пусси" (шел на экране) но в голову ничего не пришло.
   - Мадам, не угостите джентльмена коктейлем?
   Беседовали о книге Хантера Томпсона. Вспомнил Маркса: "Бытие опосредовано сознанием", "Бытие обоср...ли компанией". Окружение формировало человека и еще человек формировал сам себя. Какую цель поставил - та тебя и сделала счастливым или несчастным.
   Концерт кончился - шел домой через парк, мне не страшно, я пьяный.
  
   4
  
   На гопов мне "везло". Шел по делам, и услышал: "Эй, пацан!". Послал идиота, и иду дальше. Идиот пошел за мной.
   - Зачем ты мне хамишь? - спросил дурак.
   Средний уровень.
   - Ты - гопник. Я с такими не общаюсь.
   - Я тебе грублю, а?
   -Нет.
   Гоп попросил зажигалку. Зашли в сквер, сели на лавку. Маргинал мне угрожал, хотел "загрузить". Я понял это и не дал гаду ни шанса. Встал со скамейки и пошел. Пацан схватил меня за руку.
   -Пошел вон отсюда, понял?
   Начал счет про себя: раз, два, три!
   Ударил в скулу. Слабо (в скулу бить совсем не опасно, ничего не повредить - ни зубы, ни глаз, ни нос). Гопник достал нож и зажал в руке. Я слегка испугался и заорал:
   - Нож спрячь!
   Тот ударил мне в голову - нож, оказывается, для увесистости удара. Мне дали под зад, и я ушел на автобус.
   Что ж, еще звездочка на погоны.
   Шел домой и думал - а ведь гопники по своей природе те же наци - ни во что не ставили личность, дышали злом и знали только один язык - язык силы. Они не знали, что кто-то может дать им сдачи. Для них (для гопников) бить людей - способ выделиться из толпы, хотя их и не приметить, если их не знать. Но гопа взбесило бы, если его не заметили. Во многом пацаны - как зрелые люди, одни и те же словечки и секс раз в год. Я согласен с пацанами лишь в одном - "не такие как все" - слабаки и трусы - взять героев книг Сартра или Камю. У каждого панка должен быть друг-гопник, как показывали в кино. Я не общался со своими друзьями-гопниками, мы больше не дружили. Говорили: "с кем поведешься - от того и наберешься". Первый друг, друг детства, увлек меня панк-музыкой. Второй - научил пить, курить, материться и смотреть порнуху. В итоге у первого - полная чаша, второй сидит в тюрьме. Я одно время увлекался анархизмом, но так как в левом стане я не завел друзей, никаких гадостей не набрался. Зато среди панков я нашел приятелей. Когда-то, еще до тусовки, я панковал в одиночку и ужасно боялся панков! В школе я думал, что панки - то же самое, что и гопники, только с гребнем. Я вырос и превратился в панкогопника. На тусовке уже была такая личность. Потом я стал скином, но из компании не ушел.
  
   5
  
   Как панк, я не любил формальное образование, для меня оно просто невыносимо. Чем слушать бред из уст препода, лучше выучить дома. Я сменил немало мест учебы. Часто сам корпус мне нравился больше курса. Обстановка влияет на психику человека. Но хорошим студентом я так и не стал, видно, нужны другие мозги - все на курсе усердно учились, и я с ними не сдружился. Я учился на филолога, хотя нет - не ходил на занятия, и гулял по корпусу. На лестнице меня остановила симпатичная мадам и попросила сигарету. Я дал, хоть они у меня по счету. Девушка предлагает покурить вместе. Мы вышли на крыльцо.
   -Какие у тебя родинки красивые, - делает неожиданный комплимент.
   Я смотрю на ее трусы, они видны из-под платья. Она болтает о своей семье - о муже. Что ты не сдал? Могу помочь. Сотка за вечер.
   Соглашаюсь, улыбаюсь. От нее веет доступностью, я хмелею от этого запаха. Сорт: пролетарская. В итоге она уносит мой мобильный, но у другого корпуса я поймал ее и получил телефон обратно.
   Вечером она пришла ко мне домой. В квартире нехудожественный беспорядок, мне не стыдно, как в книге Роберта Шекли.
   - Давай вместе сделаем уборку! - сказала моя новая приятельница. Ее взгляд падает на плиту.- О-о! Я - не я, если не отмою эту плиту!
   Она находит тряпку и средство для мытья и берется за дело. На ум пришла порнушка.
   Внезапно услышал:
   - Можно спросить тебя о кое-чем?
   - Да.
   - Я понравилась тебе, как девушка?
   - Да...
   Доступностью запахло сильнее - я мысленно поздравил себя. Через некоторое время мы сидели на кровати и изучали иностранный язык. Кирилл-Мефодий. Опять сюрприз: ты мне поможешь проверить - полигамная я или моногамная? Я еще не знал о смысле этих странных слов. Целуемся.
   Мы пили чай и говорили о панк-философии.
   Мы пошли до магазина за сигаретами, Аня в моей куртке. Стемнело.
   Она предложила проводить ее. Я прильнул к ее губам, "Есть искра!"- сказала Аня. Мы тормознули на остановке и сели целоваться. "Это что-то вроде секса. Пошли, не хватало, чтобы нас муж увидел!" - шепнула Аня. "У меня не смазалась помада?" - она. "У меня на лице помады нет?" - смеюсь.
   Она издали заметила мужа. Я же пошел домой.
  
  
   6
  
  
   У жизни панка две стороны - ты эксклюзивно веселился, угорал, чувствовал себя крутым, но платил за веселье месяцами бездействия и скуки. Я пытался развеять сплин музыкой из колонок, мерил комнату шагами. Когда соседи долбили по батарее, музыка умолкала. Я читал книги: классика, фантастика, проза. Дома у меня много книг, я еще не читал книги с бабушкиной полки. Кое-что мне приглянулось, отложил в голове. Несколько походов в магазин обогатили мою библиотеку. Я - лентяй, серьезными делами никогда не занимался. Идиотизм. Дома был бар, но я не пил. Скуривал пол пачки в день - легкие сигареты, легким (хе-хе) не повредит. Просиживал целыми днями в социальных сетях, смотрел клипы и переписывался с друзьями. Писал - рассказы, рецензии на творчество друга. Чтобы писать, многим нужен кофе, мне - сигареты, чай, хорошие песни и книги, но я не плагиатор! Раз в месяц я смотрел комедии в сети.
   Я дружил с Маратом и Димой. Как-то раз на мой день рождения я с Маратом в подворотне целый день пил все, что горит, я отстегивал незнакомым людям, которые подходили с нами пить. Поздним вечером в сквере Марат хотел набить кому-то морду, но я не пустил друга драться. Однажды Марат спросил: "а ты, Игорь, в носок как в трубку говорил?" Когда мы с Маратом познакомились, он меня слегка огорошил, он спросил, хочу я купить травы? Но я знал эту уловку и сказал "нет". Потом Марат все время спрашивал: пошли бухнем? С Димой мы прогуливали пары - каждый свои, мы учились на разных факультетах, Я - анархист, он - сталинист. Дима постоянно веселил меня своим стебом. Я пытался стебать, но дома перед компьютером. В файлах завалялись пять моих неоконченных романов- не хватало терпения, один плохой роман и много коротеньких рассказов. Я бы назвал эти рассказы "лубками" а стиль "дадаизмом" - все несуразно, по-детски. "Лубки" - это мои пошлые рассказы. Я писал даже пьесы, но не очень удачные. Но муза приходит не каждый день, не каждый день видишь людей. Мы вернулись к началу - скука.
  
  
   7
  
  
   На следующий день мы с Аней встретились в корпусе - она учила меня. Я не слушал Аню. Я глядел вокруг - так же уютно, как в баре. Вдруг мы опять поцеловались. Видать, такие уж декорации для глупой пьески, пьеска называлась "Изменщица и бесстыдник". Маркиз Де Сад нервно курил в сторонке.
   - Тебе не стыдно перед моим мужем?
   - Нет, я совсем бесстыжий.
   Декорации поменялись.
   Через день мы беседовали у меня в квартире на кухне. Аня без всякой связи спросила:
   - Так что? Немножечко похулиганим?
   - С презервативом или без презерватива?
   - Если хочешь, беги за гондонами.
   - У меня все равно денег нет, - смеялся я.
   Пошли в зал - там стояла большая кровать под портретом бабушки. Кровать я не стелил. Французский секс - без нательного, русский секс - без постельного.
   Мы голые - как черви, как у Сартра, почти, она в трусах, я в футболке.
   - Что? Давай начнем с орального секса! - сказал я.
   - Услуга за услугу.
   -Нет!
   Аня красиво сняла трусы и голая ждала меня. Я залез на кровать. Но секс не заладился - она начала болтать. Мы оделись.
   Я поймал себя на мысли, что я ни капли не поражен, не удивлен. Три дня! Будто у меня гора секса! Просто мне скучно жить. Мой друг написал в рассказе: "если тебе скучно жить - пойди и повесься!". Дело во внешности Ани? Она сексуальная и симпатичная. Зеленоглазка - такие девушки в прошлой жизни были русалками. В чем дело? Да, мне скучно. Муторно разглядывать ярко накрашенные губы, подведенные глаза. Мне жаль Аню. Она mistress без ремесла, секс-бомба. Что я хотел? Раньше я мечтал об "анти-романтике" - как я это называл. Получил. Доволен? "Бытие опосредовано сознанием" -Маркс. Как некрасиво зачислять Аню в когорту, придуманную моим шутливо сексистским умом! Она ведь тоже человек, а не клейменная корова! Или шлюха? Один панк-поэт написал: "Не презирайте их, они дарят вам себя, не прося ничего взамен!". Странно, панки против бл....ства. Походу, я неправильный панк.
  
  
   8
  
  
   Весна, легкая прохлада, на деревьях зарождался зеленый пожар, я пришел в клуб, по скину. Народ толпился у входа, ко мне подошла девушка и предложила сделать фото. Я обвил девушку за плечи, поскалился в камеру. Меня уже не первый раз снимали на фото.
   Наши прыгали по лужам. Подошел гопник и сделал замечание, все молча его выслушали и извинились. Какая-нибудь бабулька скажет - молодец! Ага, только гопники ханжи - сами устраивают бардак и винят в том же других.
   К клубу подъехала машина и Металлюгин из окна крикнул: "Ведром по хлебалу!". Сегодня играла такая группа, ребята сделали себе PR.
   У одного панка на щеке нарисовали ведро с ручкой. Другой у него спросил:
   - Это у тебя мороженное на щеке?
   - Че, думаешь, "Рожком по хлебалу"?
   Я выронил булочку в грязь, поднял и съел.
   Володя обнял меня. Сказал:
   - Давай, чувак, в задницу трахаться!
   - Ага...
   Пошли внутрь клуба, набрался народ, концерт начался. Леший, пел с панком с рожком на щеке, он пьян и упал на пол, но не сдался! Лежал но упорно пел. Слова следующие:
  
   Когда тоска достала
   Бери ведро и бей в хлебало!
   Когда кому-то грустно стало
   Бей ведром по хлебалу!
  
   Когда баба изменила
   Докажи ее хлеблу
   Что ведро - это сила!
   Если гопник подошел -
   Ударь его ведром
   Чтобы он ушел!
  
   Бей ведром по хлебалу!
   Тебе не покажется мало!
   Спрячь башку под одеяло!
  
   Вписка накрылась, в гости никого не ждали.
   Я пошел гулять и встретился с панком и парой девчонок - ребята просили сигарету. Я пустил в ход свое обаяние. Мы пошли проведать в больнице девчонку чересчур увлекшуюся нюхательным табаком - мы с Пончиком ждали на дворе больницы. Там стояла больничная каталка - Пончик предложил угнать ее и покататься, но я почему-то отказался. Потом мы взяли пива и пошли в какой-то дом и на ступеньках подъезда забухали. Пончик рассказывал про своего друга Кенни: "он один раз в контейнер на колесах залез - так я его разогнал и он в забор врезался! Во смеху было! Один раз бомж рылся в мусорке, так Кенни его отпинал. Мы вместе в бойцовский клуб ходим" И в итоге мы пошли на панк-столовую. Находилась она за "Фрайдисом". Пока Пончик вытаскивал пакет из мусорки, я чмокнул Юлю в щечки и губки - ей 14 мне 21. Панк вытащил из мусорки мешок с объедками и отнес за гараж. Там мы вскрыли мешок и вкусили остатки еды. Пончик вытащил кусок пиццы и начал с аппетитом уплетать его, он макнул пиццу смятую пластиковую баночку и воскликнул - тут еще и соус есть! Я разделил трапезу - пол пельменя откусил сам, а другую запихнул панку в рот. Подкрепившись, мы разошлись.
  
  
  
   9
  
  
   На ум пришли друзья из Саратова: Паша, Диман, Best и Ярик. Я был лидером в компании из пяти людей - мне хватало харизмы. Паша отвечал за критику и рисунок, Best - за приличие и гитару, Диман - за обаяние и стихи, Ярик - за гламур и артистизм. Я - за юмор и прозу. Best - от латинского bestia ( животное).
   Я любил поспать с утра и друзья звонили мне.
   Паша:
   - О, Сегодня снег с говном пошел!
   Я:
   - ?
   - Ты не проспал!
   Перед экзаменом мы с Пашей рассказывали друг-другу выученное - Паше везло, он два раза вытянул билет, который я ему рассказал, в сессию мы носились и убирали "хвосты".
   Обычно во время пар мы пили по подъездам. Паша вскрывал двери магнитами и мы в подъезде пили вино или пиво. Паша был мистиком - у него были видения. Димана я учил писать стихи. C Bestом мы ходили за книгами в лавку. Ярик напевал: "Пусть все знают, как мы отдыхаем, скажите "сочный член"!". На паре он шептал: видишь, как препод руки держит - он точно латентый! Я вспомнил это с улыбкой. Опять я дома. Опять скука. Мама ворчала - я не делал уборку, не работал и не учился. Я молча слушал. К тому же, у меня не было девушки. Когда теплело, я ходил гулять или в церковь. На концерты я уже не ходил. Надоело. Мама рада хотя бы этому. Она говорила, что саратовские друзья у меня не настоящие, они бы заставили меня учиться. Но Паша когда-то ворчал: "учись, дурак". Я завалил сессию четвертого семестра. Неcчастная любовь, уличная жизнь. О чем можно говорить в восемнадцать лет? Тогда я не знал, в какую лужу сел. Строил из себя дурачка, хотя первые три сессии сдал на четверки. Я погнал и разбился.
  
  
   10
  
  
   Ко мне на лавки под подъездом пришла Аня с мужем и ребенком. Ее муж играл на гитаре.
   Я спел панковскую песню про унитаз. Затем муж ушел, а я сказал Ане подняться ко мне.
   Она легла на кровать и спросила:
   - Ты позвал меня с какой-то целью?
   - Да.
   - Ты так смотришь на меня, будто хочешь съесть.
   - Так и есть.
   Она поглаживает мне грудь под футболкой.
   Ее ребенок тут же.
   Мы с Аней идем в спальню. Раздеваемся. Я пытаюсь увидеть, но не могу. Мой дружок не попал куда следует.
   Заплакал в зале ребенок - Аня побежала голая его успокаивать.
   Спустя пару дней мы сидели на лавках, в сквере между моим домом и клубом. Я пою Ане песню "Сучка".
   - Игорь, спой еще раз про классную сучку!
   Я прыгал и крутился с Аней на руках.
   -Что? Хотюнчик заучил? Знаешь, некоторые целуются и таращатся!
   Я целовал ее, Аня закрыла глаза, а я таращился. Внедрил язык глубоко в рот (язык невкусный).
   - Муж увидит - на мне и тебе в рожу! - смеялась Аня.
   В другой раз шли мимо "Капкана" - Аня шла босыми ногами по щебню. Она пела блатную песню "И все твои кенты".
  
  
   11
  
  
   Зима, я шел из книжного магазина с уловом и встал на перекрестке и ждал, пока переключится светофор. Рядом стояли гопники, и один из них смотрел на меня. Когда я шел по дороге, гопники начали ко мне лезть. Я пошел по тротуару и тут один из них толкнул меня в спину. Вот так фортель! Я упал, и они принялись пинать меня ногами. Я сделал стойку на лопатки, попытался ударить ботинком - не вышло. Вокруг бегала женщина и кричала, на секунду она смолкла, когда я встал на лопатки. В итоге меня прекратили обрабатывать и ушли. Я отделался легким испугом - на мне дубленка, ударов я не почувствовал.
  
  
   12
  
   Я отправился на день рождения к Лешему. На другой день вернулся с фингалом под глазом и рвотой в панковском бэге.
   Поехал домой в маршрутке и меня тошнило. Я открыл бэг, и меня вырвало в него. На меня с сочувствием смотрела женщина, и когда я закрыл бэг, спросила, верю ли я в Бога. сказал, что верю. Женщина сетовала, что череп на бэге - это символ смерти. Она сказала про молитву на каждый день, но с похмелья я ее не понял.
   Начнем с начала: я приехал на тусовку, вручил Лешему подарок, начал расчищать гараж от арматуры - для слэма нужно много места. По частному дому ходили толпы людей. Дом насчитывал четыре площадки для общего доступа и сад. Я завернул на кухню - там в креслах сидели пацаны и один из них материл девушку Лешего. Я вернулся в гараж, из него сделали танцпол. На стенах корявые рисунки -панк с пивом и прочие. Люди пили пиво, курили и ругались матом. Гоп-наци тут как тут. На мне одежда а-ля комми-скинхед. Бон видел, во что я одет и сыпал нелепыми угрозами.
   На дне рождения должна выступить правая группа (как тогда на концерте). Напротив дверей гаража раскрыты ворота - по тротуару ходили люди, ездили машины. И бон кричал в микрофон немецкое приветствие как гитлерюгенд, все танцевали и делали салют. Слэм был диким: меня швыряло на трубу, я падал на пол - впрочем, кто упал - того поднимут. После Володя пел и играл на гитаре песни, а вокруг собрались люди и слушали. На мне толстовка "Секс Пистолс". Ближе к вечеру мы на крыльце подняли тост за "Секс Пистолс". Около двух ночи все поднялись на второй этаж и вповалку уснули на ковре. Да, откуда у меня фингал, я так и не узнал.
   На первую тусовку меня привел Кот, панк, который потом умер от наркотиков. Когда мы в ВУЗе свели знакомство, он первым делом меня спросил: Панк? Левый или правый? Он рассказывал о панк-обряде - с парня снимают трусы и запихивают ему в рот, затем бьют ботинком в промежность. Ничего ужасного. Также Кот поведал: как-то в кастрюлю набрали фекалий и бросили туда кирпич. У Кота в загашнике было много историй.
  
   13
  
   Я считал, что каждый желал выделиться, это видно, к примеру, по одежде. Две одинаково одетые дамочки превратились бы в фурий, если бы увидели друг-друга. Если ты хотел быть не таким, как все, ты примыкал к группе "отщепенцев", и становился похож на своих собратьев. Вы делали себе ирокезы, надевали похожие шмотки. Часто панки носили те же бренды одежды, в которой пару десятков лет назад расхаживали гопники.
   Новобранцы в субкультуры и к гопникам приходили из гетто, из-за ужасных условий жизни - бедности, проблем в семье и от неприятия окружающими. Ряды социальных групп пополнялись людьми, которые хотели быть яркими, желание это приходило из-за проблем в жизни. Многие проникались экстремистскими идеями, но для неформалов это - убеждения, для других - мода.
   Пашок пришил мне на крутку нашивки, а я кое-где проткнул куртку булавками. Так я ходил в Саратове. Диман слушал "Кино" и я сказал, что он рокер, как я - панк, хотя возможно, он хип. Мы общались с рокерами, собирались на остановке около одного из корпусов. Также все ходили в "Песочницу" - место во дворе рядом с ВУЗом. Как-то раз на остановке Диман спросил у мента: "Дяденька, а у вас в кобуре пистолет или огурец?".
   Best"а тоже звали Дима. Он был гитаристом в рок-группе и не стриг ногти на правой руке - он играл ногтями вместо медиатора. С рокерами он не дружил. Он написал строчку в стихе - "Растворился, как сахар в воде"- нежизненно - какой идиот растворял сахар в воде?
   Спустя пару лет в Тюмени я сидел дома и пытался что-нибудь написать - но выходила одна непечатная пошлятина, разболтался в Саратове . На втором курсе начал драться и гулять по ночам, но по приезду в Тюмень мама меня "причесала" и я стал совершенно спокойным. До первых гопников. Увы, от насилия я не мог отказаться и отпор грабителям давал только радикально - силой. Но еще долго не мог написать что-то вменяемое. В свое время мой друг на сайте "Самиздат" (куда я бесплатно помещал свои опусы) сказал, что отвязные вещи у меня получаются лучше серьезных. С тех пор у меня редко получается написать что-то стоящее.
  
   14
  
   Вечер. Я стоял в подъезде, пил коньяк из горлышка и следом пил кока-колу. На ступеньках сидела Аня, она расставила ноги в розовых лосинах, на ступеньке лежало курево. Аня вызвала меня по домофону и предложила выпить. Я уже ложился спать, но вышел в подъезд. Мы общались, Аня рассказывала, что по дороге к ней пристали казахи, потом китайцы. Она попросила человека в магазине постоять рядом.
   - Цунарефы? - усмехался я. - Пригрозила бы, что в подъезде тебя ждет нацист...эээ... анархист.
   Аня:
   - По пути к тебе мне попались гопники. Они делают фото со мной и говорят: "следующая фотография в загсе!". Я не растерялась, и ответила, что сейчас всех по очереди трахну. Гопники растерялись и, один из них проводил меня до твоего подъезда.
   Мы говорили про мое творчество, я советовал Ане вернуться к мужу. Она меня не слушала. На площадку вышел сосед - мы стрельнули у него курево. Он позвал к себе в гости, мы не пошли. Мы пошли за добавкой алкоголя по пустынной улице, стреляли по пути сигареты у редких прохожих. Потом мы пошли в кусты - отлить. Мы выпили добавку и я целовал Аню. Она просилась на ночевку ко мне, но мама вызвала ей такси и дала денег расплатиться. Я лег спать.
  
   15
  
   Как-то раз я гулял по маленькой площади и глядел на девчонок. Вдруг я понял - рядом со мной шли гопы. Я обернулся.
   - Что ты тут делаешь? - спросил один из гопов.
   - Девчонку присматриваю.
   - А почему с теми, - указывает на компанию псевдо-рокеров на фонтане.- не общаешься?
   Легкий уровень.
   - Они дурачки.
   - Ты тоже как дурак одет.
   - Окстись!
   - Ты кто?
   - Панк.
   - Давай я перчатки для бокса принесу и подеремся?
   - Ты идиот?
   - Ты кого так назвал?
   - Отстань!
   Я ушел. Лучшая драка - не начатая драка!
   Звезду на погоны.
  
   16
  
   Еще одна тусовка. Я поехал на день рождения к Лешему. Пить начал еще в маршрутке - купил бутылку "на закуску". Приехал пораньше -(слегка абсурдная картина): гараж, тут стоит диван и на нем сидят гопники. Подъехал Леший на "скуби-мобиле", зашел во двор и с ходу выпил стаканчик водки -он вернулся с работы. Все чмокают Лешего в щечку (все парни). Народ подтягивается, я слегка под хмельком люблю лезть к женщинам. Спрашиваю:
   - Девушка, как вы на такой платформе ходите?
   - Чувак, отстань! Лучше пива выпьем! - сказал панк, с которым пришла эта девушка.
   В гараж зашел Володя и сказал:
   - Там Леший трахается, идите кто-нибудь обламывать!
   Знакомлюсь с гламурной девчонкой. Фарфоровое личико, вырез на кофте, шорты и сетчатые колготки.
   - Девушка, вас как звать?
   - Маша.
   - А я Сид Вишес!
   - А...я недавно с ним бухала!
   гуляю по дому, на кухне свезло попробовать торта. Сижу за столом, что-то разлито, окурки и курит гопник. Кто-то играет на гитаре "Король и Шут".
   Иду в гараж - вижу: кому-то на куртке вывели во всю спину знак анархии. Панк Кенни дает всем потрогать себя за грудь.
   Маша эротично сосала леденец, гопники столпились вокруг и не сводили с нее глаз.
   Я подхожу к столу, уставленному спиртным. Улыбчивый пацан -гарсон разливает, я наливаю себе сам - водку с колой. Выпил примерно чекушку и отправился наверх. Там на диване кто-то спит и кто-то сидит. Залажу к Лешему в компьютер и ставлю "ПТВП". Ложусь на ковер и блюю. Я лежу лицом в луже рвоты и пою "Голос Омерики". Смотрю - вроде бы кто-то спит с высунутым членом. В комнату заходит Маша и выходит.
   Заходит Леший и пинает мне под зад за то, что я испортил ковер.
   Иду в кухню, Маша выдает рифмы на имена.
   - Игорек! - предлагаю я.
   - Маленький х...к!
   Выходим на крыльцо:
   - Дай очки померить! - прошу у Маши.
   - Отвали !
   Она просит гопника-гарсона со мной общаться и тот гадит мне в душу, находит предлог, что я "петушка" потрогал - я зачем-то сказал про спящего на диване. Демагогия. Бояться педиков - признак латентного. Я умолчал про это.
   - Зачем ты это сделала? - спрашиваю у Маши.
   - Трогал член и что такого? - невинно похлопала ресницами она.
   Чушь! Я не педик и не трогал член!
   Ночью на кухне с Нарушкой пели "Герои РОА".
   - У меня гопники под окнами "зиг хайль" кричат.
   - Классные под окнами гопники!
   Утром с похмелья я с другом Маши отправился за пивом. Говорю про нее.
   - А она классная! - что за садо-мазо?
  
   17
  
   В Саратове у меня была парочка приятелей-рокеров, Мак и Буба. Мак писал прозаические зарисовки, я указывал на ошибки и помогал исправить. Он поведал мне о несчастной любви. Я носил в себе то же самое, но никому не рассказал.
   Сошелся с рокерами я на своем дне рождения, мы с друзьями пили пол дня, и зашли во двор - там была "Песочница". Пришли Мак и Буба, мы отправились на концерт в ВУЗ на легендарный Люмузин No1. Там были одни рокеры и все спускались вниз и пели песни под гитару. Я пел без музыки, в одной песне звучало "е-мое!", за это меня прозвали Шматко. Я вышел петь и встал на стол. Все делали то же самое. Помню Васю Тень - он подвел тушью глаза и губы. Он читал какие-то комми-лозунги.
   После все пили в парке рядом с корпусом. Я пьяный пошел домой.
   Все эти люди из тусовки были воспитанными. Немного о воспитании: воспитание всегда играло решающую роль в жизни человека. Мы такие, какими нас вырастили наши родители. В силу темперамента, существует два подхода: излишне активным детям говорят "не высовывайся!", спокойному ребенку говорят: "старайся выделиться умом или чем-то полезным". Но также важен и склад характера ребенка - послушные дети усваивают советы буквально. А дети непоседливые преломляют эти советы через призму характера и выделяются одеждой и поведением или стараются быть незаметными.
   Я поместил такую статью в нашу с друзьями по Самиздату совместную газету "Кол". Это был российско-украинский проект. Статьи в нем были самого разного характера, и на данный момент было шестнадцать выпусков. По номеру есть у двух известных панк-артистов - у Ермена Анти и Олега из "Азъ".
  
  
   18
  
   На крыльце корпуса мы беседовали с Аней:
   - Поздравь меня, у меня новый парень.
   (ага. Это при муже-то).
   - Поздравляю.
   - Он тебя знает, зовут Дима.
   - Ты трахалась с Димой?
   Оказывается, вместо того, чтобы поехать той ночью на такси домой, Аня купила выпивки и пошла к Диману.
   Через пару дней Аня пришла в корпус и звала меня бухать. У нее мерзкие косички колечками, но я ей этого не сказал. Денег у меня не было, Аня сказала - займет у подружки. Денег она не заняла. Решила попеть на улице песни с протянутой шапкой - "поаскать". Я стоял рядом и курил. В шапку не бросали и я сказал Ане сворачиваться. Аня шла в тех же лосинах и в шубе и пела песню "Гори, но не сжигай". Я видел клип на эту песню - про панков и их образ жизни. В автобусе Аня что-то щебетала про поцелуи. Я сказал: мы едем пить, а не сосаться.
   Нам дал полтинник пацан у киоска, Аня еще поклянчила денег у прохожих. Мы купили коктейль Ане и пива для меня и отправились ко мне в подъезд.
   Уже пьяные - я провожал Аню и спел на светофоре песню "Нож для моей подружки", распугивая людей. Аня хотела сорвать поцелуй с моих губ, но после друга мне целоваться не улыбалось. Аня уехала ни с чем.
  
   19
  
   Мы после концерта шли на вписку к Лешему. Кто-то пугает банкомат непойми откуда взявшимся противогазом, кто-то бегает по улице с голой жопой, кто-то пихает член в радиатор машины, остальные идут и пьют пиво и поют песню: "твои большие сиськи". Приходим и все садятся на полу комнаты Лешего, пьем портвейн с газировкой, слушаем музыку с компьютера, я усердно подпеваю песни FPG, пока Леший не просит заглохнуть.
   Наутро мы проснулись среди смятых стаканчиков из-под пива, прожженных окурками. Всюду пачки курева и бутылки из-под портвейна. У Лешего на подмышке свастика - кто-то "одаренный" нарисовал ручкой.
   Я с ребятами пошел за сиськой пива,- шли мимо остановки и два гопника говорят: "я тебя подстригу!", чувак ответил: "А я тебя побрею!"-гопы втухли. Достали остатки портвейна.
   - Гребаные панки! Гопников на нас нет!
   Володя вечером блеванул и снова начал пить. Только я сел на шатком диване, ко мне подсел скин Иван и рассказал анекдот:
   - Наркоман устроился работать в магазин, в мясной отдел. У него спрашивают: "это у вас курица?". Он ответил: "Это не курицца, это естся!
   - Слушай, чувак, ты мне это еще вчера рассказывал.
   Длинный крендель пытался поджечь носок товарища.
   - Тебя бы вчера "приняли" - не шутил бы!
   - Я думаю - шерсть или синтетика? - сказал крендель
   Нарушка:
   - Бухаем?
   - Говно вопрос!
   - Пиз...плюй! - заорал Нарушка, увидев, как кто-то пытается закинуть сигарету себе в рот.
   Другой начал кидать зиги.
   - От сердца к солнцу! - орали из-за компьютера, по которому с похмелья смотрели шедевральный мультфильм "братьев-колобков".
   Все хором поем "Romper Stomper".
   Леший надел рваные штаны -Лешему надо ехать на работу и он с девчонкой, Нарушкой и со мной садится в маршрутку.
  
   20
  
   Однажды в клинике я лежал на кровати в палате, и зашла какая-то девушка. Прямиком ко мне - а там было еще два пацана. Она села рядом со мной и ее ладонь легла на мое бедро. Представилась. Но тут эту особу позвали врачи.
   На следующий день я искал ее, но не нашел.
   Потом я заметил Олю. Она одалживала мой чайник - чаю в палате попить - и строила мне глазки.
   Я с Костей и Олей сидели на лавочке и болтали. "На кого учишься?" "Крутая профессия". Затем что-то про парня. Я ушел в палату.
   - Ты мне нравишься.
   - Ты мне тоже, - без раздумий ответил я - девчонка очень красивая.
   Она предложила прогуляться - мы прогулялись (это была не шутка богатой девочки). Раньше она слушала рок. Везет мне на таких людей.
   - Какая у тебя фамилия?
   - Новопольцев.
   - Фамилия подходит.
   - Да, новое поле для деятельности.
   - А, я думала "Новобольцев".
   Вечером я курил в сортире, и зашла Оля.
   В глазах ее я увидел страсть.
   - Пошли в кабинку? - спросила Оля.
   - Пошли.
   Со мной девушки часто так делали - я и бровью не вел. Это мой стиль. Я доминант.
   Я обнял ее за талию с окурком в руке.
   - Положи сигарету.
   Мы начали целоваться, оба мы целовались с открытыми глазами но тут нас нашла дежурная сестра.
   Я спросил Олю, есть ли у нее парень, она сказала -нет.
   А потом я уехал домой на отдых, а приехал - Оли не было. Она не отвечала на телефон, я наплевал.
   Затем я свел знакомство с Ирой, когда она попросила у меня сигарету.
   Она мне дико не понравилась. Но еще сигаретка - я посмотрел на нее с интересом.
   Я обдумывал, что сказать, и она спросила:
   - А у тебя есть девчонка?
   - Нет. А ты с парнем дружишь?
   - Нет.
   Она подставила свои большие мягкие губы - я не раздумывая, прильнул к ним. Господи, целуюсь со второй девчонкой за пару дней!
   Она слушала трэш метал, носила пирсинг. А еще она дружила с байкерами.
   Потом она сказала, что у нее было пять парней.
   Я сосался с ней - во рту остался вкус моря.
   - Это сопли.
   - Панки грязи не боятся, - ответил я.
   Мы целовались на крытом балконе больницы и снизу что-то крикнули маргиналы. Ира:
   - Вот спущусь вломлю!
   Гопники смолкли.
   Мы сидели и болтали на лавке:
   - А как ты после выписки быть вместе?
   - Давай.
   С ней я в выходные вышел на променад. Поцелуи, cигареты "Кэптен Блэк", розовая роза пиво "мохито". Ира покупает какой-то препарат и мы принимаем его в подъезде.
   - У меня перед глазами все плывет..., - шепчет Ира.
   На остановке она опирается на меня спиной. Но таблетки на меня не действуют, мне скучно, вскоре мы расходимся.
  
   21
  
   В Саратове я ходил на Люмузины и выступал там, один раз я спел без музыки песню "Dead Kennedys" с переводом "Жириновский избералес" и песню группы "Оргазм Ностардамуса". Один рокер из публики после подошел ко мне и сказал: "Чувак, Оргазм Нострадамуса поется не так". Другой человек, Костя, сказал что " у меня без музыки получается полное гэ". Как-то раз в Песочнице с неформалами мы пели Король и Шут "Песню мушкетеров" по ролям. Еще один чувак сказал "я стебал".
   Я сидел на остановке у корпуса и слышу: "помните, парень пел что-то про Жириновского? Я запомнила"
   Однажды я пришел на Люмузин-бенефис Миши Щорса. Я запомнил слова: "и пульсирует в венах недобитая кровь - миллионы людей убивает любовь". Щорс - культовый рокер. Мы сидели на "пионерской лавке" и он говорил что-то про фашизм. Да, я и Диман были "зелеными" рокерами.
   После очередного Люмузина мы впятером отправились ночевать и пить в гараж: я, Шип, Вася Тень, Буба и добрый гопник. Зачем-то понадобились дрова. Тихий ночной пустырь, виднеется дерево. Вдруг дерево заскрипело и закачалось: ЭТО ВАСЯ. Утром мы с Бубой "аскали" и спросили у опешившей девушки: у вас не будет сорок копеек? Нам не хватало на завтрак неформала - батон и молоко.
   Как-то раз меня остановили знакомые рокеры и говорят: чувак, ты слышал - на фабрике перепутали яичный порошок с барбитуратом? Менты на шухере ездят изымают! Давай купим пакет - дашь пару рублей? Я поржал, но молока мы все равно не напились.
  
   22
  
   Кот. Для меня он всегда будет панком No1. Яркая личность, харизма хлестала через край, в доску крутой панк, и при этом был ДУМАЮЩИЙ , думал о обществе спектакля.
   Знакомимся, он спрашивает:
   - Панк? Правый или левый?
   Я сказал "левый" (я горжусь тем, что я левак).
   - Я в группе "ЙУХ" играю на гитаре. У нас песня одна есть: "сиськи и гитара" - для участницы группы.
   - Можно послушать прийти?
   - Можно. Вот шрам - мне кастетом заехали, когда с концерта шел.
   Потом Кот сказал:
   - Хочешь побуянить - езжай на Дом Обороны - там ни ментов, ни гопников.
   Общались с Настей.
   Настя зачесывает:
   - В клубе есть такой конкурс - ремнем по заду хлещут, кто дольше протерпит, тот и выиграл.
   - Не волнует - по голому заду или нет? - Кот спрашивает.
   Настя ответила, что не по голому заду.
   Потом еще рассказала, что в клубе в аквариум с кефиром прыгают. Кот вроде бы задумался.
   Ну, Настя такая девушка - по клубам шарится.
   Кот вообще помимо панк-рока еще клубняк слушал.
   Я спрашиваю:
   - С помойки жрал?
   - С мусорки похавать? Хавал.
   Как-то подбухивали на "Гришане" - пятачок, где все прогульщики пар собираются. Там фристайл чуваки с Котом замутили - я слова подбрасываю, а они сочиняют.
   - Какаду!
   - Трахни какаду в райском саду! У-у!
   Потом Кот че-то про царя Ирода сочинил.
   Кот еще ганжу курил - просвятил - 500 рублей "косой" стоит. А если затариваться, то в штуку можно уложиться.
   Пришел первый раз на концерт, Кот появился, спрашивает:
   - Ты уже продался?
   Там нужно 150 рублей платить за вход.
   То сидим с Котом за столом в столовой универа, в чувака какой-то фигней кидаемся, то забегаем на перерыве в аудиторию, где жена Кота че-то делала, рисуем (я - на доске, Кот в компе - изображение на мониторе как на кинопроекторе - на всю стену) зады голые.
   Потом на паре меня к доске вызвали - мы с Котом перегавкиваемся (в смысле, не ругаемся, а как собачки).
   -...,- не помню.
   - Это сопли, - говорю. Все ржут.
   - Хочешь в "Бойцовский клуб" ходить? - спрашивает.
   - Можно.
   Потом рассказывал:
   "Вышли мы на антифа-рейд. Видим - стоят фашисты. Мы: "Зига зага ой-ой?". Они кивают. Стоим и думаем: бить-не бить? Наконец бьем их. Тут прибегает большой бон - мы сматываемся".
   Вот от этого-то рассказа я и оттолкнулся, и понял, что подоплека панков, анархистов, антифа и прочая - РАЗДОЛБАЙСТВО.
  
   Кстати, мне Кот рассказал про "конопушку" и удар промеж ног.
   Еще Кот любил х...й показывать - наверное, у него даже больше, чем у Нарушки.
   Так вот, Кот. Рассказывает (стараюсь передать как можно ближе к манере изложения):
   Иду я как-то летом, бухой. Штаны порваны. Смутно помню, что дрался с кем-то, но с кем - не помню. На лавке гопники сидят.
   -Нефигово тебя помотало, - говорят.
   Я согласен, киваю.
   Захожу в подъезд, штаны снимаю, чтоб какандру отложить. Гажу. Слушаю треск костра. И тут мне на плечо рука ложится.
   - Ты что тут делаешь? - спрашивают.
   - Какаю, - отвечаю.
   И надеваю штаны. Отсекаю ими какашку.
   Смотрю: друг.
   Ну я к нему пошел, помылся, проблевался, спать лег.
   А наутро иду по подъезду - смотрю - какандра лежит, воняет, над ней мухи летают...
   Другой случай(как Кот рассказывал). Плаваю в горячем источнике, ирокез на голове замерз. Смотрю: пара сосется. Я подплываю, свой язык между ними засовываю, отплываю. Сажусь на бортик, ко мне мужик из пары подплывает.
   - Че это такое?!
   - Успокойся, чувак, - говорю.
   Он мне по роже дал, кровь из носу в источник полилась.
   - Я тебе не чувак! - рычит.
   - Успокойся, чувак, - повторяю.
   Он мне опять по роже.
   Меня какие-то блатные в машину позвали коньяк пить. Я как был - в трусах, ботинках и плаще на голое тело домой и уехал.
   Еще случай (рассказчик все тот же): высунулся я в окно - смотрю - гопники дерутся, а рядом машина стоит. Из окна задней двери девчачьи ноги торчат, гопушка делает другу приятно, пока их друзья дерутся. Взяло меня беспокойство за молодое поколение.
   Панков боятся только недалекие обыватели, они думают, что панки - это хулиганы хуже гопников. Общение здесь открытое и приветливое. Эти простые парни не позеры, не звезды, они такие же, как ты и я, просто держат в руках гитары или микрофон.
  
   23
  
   Первая вписка.
   Мы с Котом, его другом и девчонкой с курса поехали на машине в гости к Лешему. В машине - мат-перемат. Я зажмурился, что у панков тогда будет? Приехали.
   Потом Настя рассказывала: "вы все (И ты, Игорь) - пили пиво с какими-то очистками...ты уже спал, а Леша (Кот) решил тебе на подушку нассать, но я его отговорила". Слава Богу, блин. Потом другу в сети поведал про этот случай, друг пишет: "Ну, мне на подушку пока никто не ссыт, но жизнь веселая".
   А что, я, собственно, помню?
   Приехали, я начал на Настю гнать, как пед. Психую. Смотрю - гитара у стены, у Колхоза спрашиваю: "чего играете?" "Панк-рок, че еще?!". Но потом откуда-то появился Вова и говорит: "Водки выпьем?". Как благородные эстеты - выпили. Потом в комнате слэм начался (обычно его в зале устраивают, но, в комнате, видимо, интереснее).
   Настя надела футболку Кота, с Сидом Вишезом. Я уже в пьян, подхожу, чмокаю Настю в Сида Вишеза (и между сисек, соответственно). "Я люблю Сида!" - заявляю. Кто-то мой трюк повторил - сильно уж Сид Вишез смачный.
   Потом Коту пою (подпеваю ноутбуку) "Оргазм Нострадамуса", но получается что-то совершенно иное! "Крокодил, забор, платка" - примерно так.
   Потом завалился спать - там матрас на полу лежал - самое лучшее место занял (я так всегда). Внезапно проснулся, вскочил и дико слэмился минуты две. И опять заснул с чувством выполненного долга. Наутро я не смог открыть дверь комнаты и поэтому пописал из окна.
   Еще однажды не понял, что после концерта вписка, домой пошел. А потом услышал:
   Сидела метал-группа, "Авалон" за столом с компьютером.
   - Мы не рабы компьютера?
   - Не рабы!
   Компьютер - бабах! - в окно выкинули.
   Весь "Авалон" там в осадок выпал.
   Через некоторое время пришли менты (соседи доложили). А там какой-то чел лежал, убитый наркотиками. Ну, отец Лешего с ментами все решил.
  
   1. Я и Сид Вишез
  
   Я шел по Тюмени, и на мосте над Темзой встретил Сида Вишеза.
   - Здорово, Сид! - воскликнул я.
   - Привет, чувак! - ответил Сид.
   У Сида на шее висел замок, волосы взъерошены.
   - Как ты? Пошли в паб, бухнем пива?
   - Все ништяк. Пошли.
   - Кстати, ты уже убил Нэнси?
   - Че-гоо? Мы только начали встречаться.
   - И как ты смотришь, что ее уже оттрахала вся группа?
   - А какая разница?
   - Только би- и латентным геям разницы нет.
   - Иди ты...
   Мы пошли в паб, не догадываясь, что творим симулякр вместо истории "Sex Pistols".
   Паб назывался "Пушка" и на стенах висели эстампы на военные темы и ковры с изображением пушек. На самом деле это плагиат книги Стюарта Хоума, но ведь и Стюарт Хоум плагиатист! К тому же в этой истории необходимы отсылки к другим произведениям.
   За пивом толкались разные синдикалисты и один пожилой сталинист. Как мы узнали политические пристрастия посетителей - секрет. Воздух в помещении был серым от сигаретного дыма, гул голосов заглушал все.
   Мы взяли по бокалу "Гиннеса" и сели за столик в углу. За окном ездили "Волги" и "Москвичи" как в 50-х. Пара с детьми перебегает дорогу - их давит "Камаз". Не повезло. Бывает. Жалко только бабку - во ж...па-то! В такую кто угодно захочет впер...олить!
   - А героин ты уже пробовал? - не унимался я.
   - Это го...но. Я не дебил умереть от передоза в юности.
   - И как у вас с Малкольмом?
   - Видишь эти сапоги? Ими и от...издил его.
   Мы выпили по бокалу и заказали еще - он на фунты я - на рубли. Бокал мне обошелся в рублевую монету.
   За разговорами наступил вечер, мы в лоскуты пьяные вышли на улицу и тут у меня зазвонил мобильный (на звонке Лепс "я уеду жить в Лондон"). Конечно, неудобно звонить по мобильному в 70-е годы (покрытия сети нет), но ведь вместе с 70-ми на дворе были и 2010е.
   - Алло! Ты где шляешься? Опять с панками своими из 70-х?! - вопила в трубку мама.
   Я попросил маму разрешить мне погулять еще.
   - Чувак, поехали в Сохо? - спросил я.
   - Нет, там эти моды и руди тусуются.
   - Там и бабки тусуются! Прикинь: лицо все в морщинах, сзади шишечка, блузка в горошек, юбка синяя и туфли! Кажуально!
   - Чувак, а молодые девушки тебя не прикалывают?
   - Молодые - это от шестидесяти? Представь: она тебе и суп сварит и шарф свяжет и в постели обслужит!
   - Извращенец!
   Сид ударил меня в ухо, я - его и мы разошлись в разные стороны.
  
   2. Творчество
  
   Нельзя судить о прозе Новопольцева одним махом, с наскока. В последние несколько лет герои его книг - это неудачники, мелкие преступники, проститутки, анархисты, нацисты и прочие прохиндеи. Ничего удивительного, если вы предварительно ознакомились с его маргинальными по тональности мемуарами под громким и напыщенным названием "Театр Гран-Гиньоль". Автор пишет практически так же, как живет. Здесь его идеи написания мемуаров перекликаются с классиком грязного реализма - с Буковски. Не каждому захочется прожить жизнь так, как описано в этих мемуарах. Этот скажем, "анти-Форест Гамп" рад своему странному жизненному пути, счастлив странным счастьем уличного бойца, выпивохи, бабника и негодяя.
   Ранние проявления его творчества - это фантастические и исторические рассказы и миниатюры. Позже Новопольцев подчиняет свое творчество логике анархизма, но довольно быстро разочаровывается в нем и приходит к прозе, смысл которой: молодости свойственны ошибки, которые юноша совершает в поиске себя в мире, но несмотря на ошибки, в любых условиях он остается человеком.
  
   3. Структурализм.
  
   Структурализм - учение о призме, через которую думают философы и творцы искусства. Другими словами, инструменты, которыми философы и творцы создают свои учения произведения.
   Моя призма/инструмент - лень и тунеядство.
  
   4. Сальвадор Дали, Джонни Ходжес, Сид Вишез и Минотавр.
  
   Я шлялся по Time-line и встретил Дали и Джонни Ходжеса. Они отплясывали на столе в древнегреческом баре какой-то пост-ирландский танец. Рядом сидели Сид и Минотавр.
   1) Минотавр ест Сида.
   2) Сид ест Минотавра.
   3) Ничего не происходит.
   Мы выбираем пункт 3 в этой точке бифуркации и ничего не происходит. Поэтому мне скучно.
   Наконец Дали и Ходжес прекращают пляски и дерутся - Джонни - воинственный парень, хоть он уже женился и начал работать в магазине для модов и рудбоев.
   Дали пробил Ходжесу по яйцам и тот, матюкаясь сквозь зубы со стоном упал на пол.
   Сиду неуютно - он боится Джонни.
   Минотавр пока скрывается от Тесея. Он забежал в наш рассказ передохнуть и выпить кружечку пива.
   - О! Идея! - крикнул я. - А что, если вместо Минотавра подсунуть Тесею Джонни? Джонни может за себя постоять и спасет Минотавра!
   - Ты думаешь, это сработает? - пролепетал Минотавр.
   - Забей. Забудь эту чушь, - ответил я.
  
   Тесей в лабиринте большем, чем мир, натолкнулся на Джонни. Так как со скинхедами Тесея в Древней Греции воевать не учили, он выбрал самый легкий способ.
   - Что? Не ожидал увидеть скина?! - заорал Джонни.
   Тесей пробил Ходжесу по яйцам и тот, матюкаясь с сквозь зубы со стоном упал на пол.
  
   Между тем Дали решил спрятать Минотавра в своей картине "Девушка, развращаемая рогами собственного целомудрия". Ему это удается.
   Ходжес попал домой - в Англию.
  
   В баре остаемся я и Сид Вишез. Мы не знаем друг-друга.
  
   Я шел по Тюмени, и на мосте над Темзой встретил Сида Вишеза.
   - Здорово, Сид! - воскликнул я.
   - Привет, чувак! - ответил Сид.
   У Сида на шее висел замок, волосы взъерошены.
   - Как ты? Пошли в паб, бухнем пива?
   - Все ништяк. Пошли.
   - Кстати, ты уже убил Нэнси?
   - Че-гоо? Мы только недавно начали встречаться.
   - И как ты смотришь, что ее уже оттрахала вся группа?
   - А какая разница?
   - Только би- и латентным геям разницы нет.
   - Иди ты...
   Мы пошли в паб, не догадываясь, что творим симулякр в квадрате вместо истории "Sex Pistols".
   Паб назывался "Пушка" и на стенах висели эстампы на военные темы и ковры с изображением пушек. На самом деле это плагиат книги Стюарта Хоума, но ведь и Стюарт Хоум плагиатист! К тому же в этой истории необходимы отсылки к другим произведениям.
  
  
   5. Сид - Вергилий.
  
   Мы в Аду? Сид Вишез - мой Вергилий? Я - Данте?
  
   Пройдя земную жизнь до половины
   Я очутился в сумрачном лесу
   Имеет мальчик у нее успех
   Или повеса к славе равнодушный
   Вы снова здесь, изменчивые тени
   Тревожащие меня с давних пор
   У лукоморья дуб зеленый
   Златая цепь на дубе том?
  
  
   Джонни Ходжес - герой книги Стюарта Хоума.
  
   А мы с Сидом стоим на спартанской горе, с нами Мартиндейл - чувак, который оживлял людей. Мы хотим оживить всех младенцев, скинутых с этой горы.
   Сид творит магию: читает стихотворение Новопольцева про общество потребления:
  
   Пластиковые кошки - как слепки спартанских скал
   Забавные тарбормошки - если Кэрролла ты читал
   Контаминация копрофагов или доллар за тридцать рублей
   Настигли тебя мозго...бы и ты отхватил пиз...юлей
   Порево, где две бабы отсосали у парня х...ище
   Трофическая пирамида исключает духовную пищу...
  
  
   Мы выловили двух лососей и ушли, а Мартиндейл прыгнул в море и утонул.
  
   6. В этой главе автор подражает малой прозе Кэти Экер.
  
   Мы ехали к гостинице, на дворе - ночь. Машина встала у подъезда, мы вышли.
   Нас увидела шлюха и сказала, что без ума от меня. Мы со шлюхой смеялись, и пришли в ее комнату.
   Муж остался на улице под проливным дождем и ушел домой печально мастурбировать.
   Мы со шлюхой потерлись вагинами и уснули.
   Мне снился Том Круз.
   Утром я догадалась, как плохо обошлась с мужем. Он не злился.
   Я почувствовала, как люблю его.
   Мы поехали дальше.
   У нас было свадебное путешествие на легковом автомобиле. Мы не знали, что в конце пути расстанемся навсегда.
  
   7. В этой главе автор пародирует творчество Diamond Ace.
  
   У мистера Чарльзтона кишки полезли из распоротого живота, диафрагма в паническом танце фанданго приветствовала черно-белый мир фонтанчиком жидкой плазмы...осталось лишь мертвое тело, и оно лежало головой к двери - в которую неизменно, год за годом входила Миранда и радовала Чарльзтона своим густым макияжем. Рефлексирующие толпы наблюдали, как Миранда делала камин-аут в сером бессмысленном пространстве экзистенции, подчиненном инкорпорации гомофобии...
  
   8. Автор пародирует сам себя
  
   Скинхед бил хиппи за то, что тот занял рабочее место в доке. У хиппи из носа брызнула кровь, но скинхед не успокоился. Следом он подбил хиппи глаз и вышиб зуб.
   На самом деле скину хотелось не драться, а трахаться. Но баб кругом не было.
   Скин не был анархистом, и считал насилие приемлемой формой коммуникации.
   - Нне ббей мменя..., - взмолился хиппи.
  
   9. Игра
  
   Выберите, пожалуйста, вариант:
   1) Вы - Сид вишез
   2) Вы - хиппи
   3) Вы - Кэти Экер
  
   Если Вы выбрали вариант 1 - отправляйтесь в главу 1.
   Если Вы выбрали вариант 2 - отправляйтесь в главу 8
   Если Вы выбрали вариант 3 - отправляйтесь в главу 6
  
   10. Гоголь
  
   Гоголь любил перед написанием нового произведения сходить в бордель. Там его поила квасом из стакана шлюха.
   Чтобы написать "Ревизора", Гоголь набирал ряд натурщиков. Писатель зарисовывал компанию стоявших в разных позах голых людей и придумывал им имена. Написав первую строчку, он фиксировал образы в уме и отпускал натурщиков. Гоголь был бисексуалом.
   Гоголь окончил только церковно-приходскую школу из трех классов и был туповат. Для всплеска умственной деятельности Гоголю был нужен оргазм. Для этих целей он держал в соседней комнате в доме Анну Керн. Керн была "буч" и Гоголю приходилось ее насиловать. Он содержал ее и покупал ей изысканные наряды для городских балов.
  
   11. Диалог о любви
  
   - Ты меня любишь?
   - Я люблю твою проекцию в моем разуме.
   - Что это значит?
   - Я наделяю тебя вымышленными качествами.
   - Все создают в разуме проекцию видимого объекта!
   - Я тебя не люблю.
   - Почему?
   - Ты - розовая.
   - ЧТО?
   - У тебя розовые половые губы.
   - Как помада?
   - Да.
   - Я наделяю тебя качеством "приличный".
   - Иди на другой луг.
   - Я наделяю тебя качеством "неприличный".
   - Иди на х...
   - Я - твое золото?
   - Сдам тебя в ломбард.
   - Ты ценишь меня?
   - Я не наделял тебя ценностью в контексте наших отношений.
   - Это диалог ради диалога?
   - Не думаю. Хочешь переспать разом со мной и с еще одной девушкой?
   - НЕТ!!!
   - Ты знаешь, что в порнографии, где мужчина спит с двумя девушками, мужчина может быть как бисексуалом, так и полигамным гетеросексуалом?
   - Я не хочу слушать эту гадость.
   - Ты знаешь, что искусство Возрождения является симулякром по отношению к античному искусству?
  
   12. О моем романе.
  
   В этой части романа я описал мифологических героев: Сид Вишез (ведь история Секс Пистолз и в частности Сида - тоже миф!), Сальвадор Дали (он создал миф о своей "гениальности"), Минотавр, Гоголь, Данте (его "Божественная комедия" - фантастика). Это не только мифологические герои, но и архетипы, образцы того или иного поведения. В романе герои живут новую жизнь - это симулякр. Примерно то же, чем является наш мир по отношению к миру идей у Платона. Симулякр связан с понятием "Общество спектакля" Ги Дебора, который, в свою очередь, выступает с критикой капитализма - то же делают панки.
   Для этого я и поместил в роман то ли делирий главного героя, то ли его погружение в ад. Я создаю композицию по примеру Кэти Экер, помещающей в свои работы фрагменты о сексуальности. Я поместил в свой роман статью о самом романе - это прием постмодернизма, и помещаю сюда отрывок подражания Кэти Экер - это тоже прием постмодернизма. Следовательно, мой роман - постмодерн. Я сталкиваю два дискурса: первая и вторая части романа; постмодернистский роман не имеет смысла - я наделяю его смыслом. Но постмодернистским он остается.
  
   Часть 3.
  
   1
  
   Загружается матрица - как падают капли дождя
   Все ладоши сложили - молятся на вождя
   Электронное пение птиц - испорченный будильник
   В камеру новых людей - жми на рубильник.
  
   Неважно кто ты: панк, скин или вовсе хипстер
   Ты - человек, а не пес - "псом" обзывает министр
   Трамвайные пути - как вены руки - асфальтовой дороги
   Что перерезали в Берлине ножом стены демагоги
  
   Франкомасоны петлей обвили человечества шею
   Гламуром, грязными деньгами, мультиотечеством, геями
   СМИ, мусора и нацисты - близнецы-братья
   Государства собачки - о, женщина мать моя!
  
   Капитал, отчужденная стоимость - два пути
   К одному обрыву. Правые, левые и посередине
   Лучшую философию невозможно найти
   Так было до нас и продолжится ныне
  
   Не осталось ничего человеческого в человеке
   Как кричали художники дада: "теперь банкроты
   Любовь, гуманизма ценности, прочие обереги"
   Как гражданская война отцов против детей набираются роты
  
   Еще Цицерон восклицал: "О, времена! О, нравы!"
   Всегда вспоминают о мифическом золотом веке
   Кто размышляет - теми полны гниющие комнаты и канавы
   Теми, кто ест из собак чебуреки.
  
   Молодые несут себя на идеи алтарь для заклания
   Пусть слабоумные шутят: "о, недостаточны знания!"
   Кто умнее: кто вырвался или тот, кто подставил выю?
   Но законы купируют волю тех, кто бы мог взять Бастилию!
  
   Большой Брат не любит тех, кто думает, как Чернышевский
   Людей держит в страхе и лжи - правильный этатизм
   И неважно: Куба, Китай, Корея, Вьетнам или режим Чаушеску
   Залиты кровью страницы истории - во всемирных масштабах садизм.
  
   Постмодернист-Дебор написал "Общество спектакля"
   А на бумагу пошла с головы политзека жженная пакля
   Всенародная ненависть революцию породила в начале 20 века
   Но как бы ни было трудно - всегда и везде надо быть человеком!
  
   2.
  
   Старик размял узловатыми пальцами отекшие со сна ноги.
   Немощь.
   Пусть старуха еще поспит.
   Старик шаркал до туалета.
   Опорожнился и пошел будить внучку. Ей надо в школу.
   Завтрак старик не готовил. Внучка ест бутерброды с чаем, а старики завтракают позже.
   Квартира пахла сладковато-удушливо. Здесь жили старые люди.
   Дед вышел на улицу.
   Весеннее солнце, лужи и ветер.
   В кармане были деньги (старика звали Сид).
   Сид купил семечек у торговки и отправился в книжную лавку, там приобрел сборник Бодлера и сборник Хармса.
   Вспомнил Советский Союз - тогда книги были дефицитом.
   Пришел домой и съел завтрак.
   Сид говорил: от начала истории трудолюбивые люди богатые, а бездельники бедные.
   Это оспаривается бездельниками-историками.
   Как обстояла ситуация к примеру, в Древней Руси?
   Существовала большая соседская община и в ее распоряжении находилась земля для обработки. Работали все одинаково.
   Всей общине хватало продуктов с этой земли.
   Но еще были участки свободной земли, надобности в ней не было. Тогда алчные члены общины начали обрабатывать свободную землю, у них появился излишек продуктов. Позже эти предприимчивые крестьяне становились главами большой соседской общины и она превратилась в малую соседскую общину - появилась власть.
  
  
   Интересная птичка попугайчик, думал Наебщик - придешь в апартаменты к жрице а попугайчик у нее в клетке.
  - Хозяйка пррросттутка.
  - Хочешь тррахаться.
  И шлюхе смешно.
  
  
  Наебщик опять пришел в бар, чтобы обмануть какого-нибудь лоха. В поле
  Зрения никого не было. Но тут появился Заподлянщик. Наебщик не знал про него ничего и ему захотелось кинуть типа. Он подхилял к "жертве" и спросил: не хочешь заработать? Ставлю сто тысяч рублей на то, что я выберусь из бара не через дверь? "Заметано" - рявкунл Заподлянщик. Бабки вперед! Наебщик запиздел, что деньги на карточке и он не взял ее с собой. Наебщик потер ладони. Поехали. Наебщик зашел в туалет "поссать" и залез на толкан. Взялся за окошко вентиляции и не смог схватить - ссука! Они намазаны мылом или маслом. C какого хуя какой-то долбоеб их намазал! Этот не входил в бар раньше меня. Ебаный в рот! Наебщик в трауре выпизделся из толчка.
  Падла! Заподлянщик заморосил: я зашел в бар раньше тебя и зная как ты уходишь от ответственности намазал вентиляцию. Затем вышел и подождал пока ты не вперся в бар.
  - Попиздили ко мне на мату за блядь бабками!
  Заподлянщик согласился.. в доме Наебщик сказал ему посмотреть нычку в платяном шкафу и когда тот залез - закрыл дверцы наглухо. Справедливость восторжествовала. ЗАПодлянщик базлал что-то но Наебщику было поебать.
  Наебщик закусил булочкой и накатил чайку. Настроение совcем улучшилось.
  Он выпустил врага из шкафа и спровадил до порога ногой под сраку. Тот визжал как баба но ушел.
  В пять у Наебщика свидание с Тиной (так звали дочь ПБ) все-таки они любили друг-друга несмотря на групповуху. Зеленый зашел в цветочный магазин и купил белые розы - их девущка обожала. Кстати на пять тридцать у них забронирован столик в самом дорогом ресторане города, в "Модерне"
  Ведь бывают и у ублюдков хорошие черты и цели. Они встретились и поцеловались - и вскоре уже были в ресторане. Тина выглядела как модель.
  Они покушали и выпили на двоих бутылку "Души монаха" - затем оказались на улице - Зеленый предлагал, но не настаивал на совместной поездке домой к нему, и Тина согласилась. Они провели ночь любви все было красиво и нежно,
  А наутро Тина поехала на такси на работу.
  Зеленый даже не проводил ее - и ведь делать целый день нечего, он не работает и живет на деньги мамы.
  Юноша задумался, где еще можно провернуть фокус с исчезновением. Трудный вопрос: уже все в городе поделено. Его осенила идея - лотерея! Билеты раздавать прохожим. Но упекут в тюрягу и как махинатора изнасилуют.
  Выход один, найти работу.
  Юноша купил газету и начал читать объявления от работодателей. Техник кухни, работник подсобного помещения, дворник в фирму, нет.
  Зеленый врал сам себе - ни о какой работе он и не помышлял!
  Ему бы наебать кого-нибудь.
   Джон и Пивное Брюхо закорешились. Стив и Стэн тоже. Недавно Джон узнал, что Стива опустили в тюрьме. С тех пор он видеть его не мог! Тина и Зеленый встречаются. Пивное Брюхо узнал про Заподлянщика и тот настучал что зеленый хотел его обмануть. Заподлянщик присоединился к компании Джона и ПБ.
  ПАРТИЯ осталась в прошлом - дельцы избежали суда. Они рассосались по группкам и .
  Не прячь мамино повидло
  Ты петух -по харе видно
  Ой ойо й
  Сладко сладко
  Ах!
  
  
  Мда, наша Земля-1 когда-то разошлась с Землей, еще в 1995 году. В нашем мире все еще "лихие девяностые", хотя и там и там уже 2025.
  
   Девки сказали через окно забираться. ЦПХ. Мы не играем в Семью Мэнсона, в Иисуса и Марию играть запаришься. У меня красная масть - гарем огромный. Алена опять марку проглотила (растяпа!), она такая жадная, что на язык забывает класть. Подруга не хочет - какая ленивая! Я трахну в попку Таню, мы помним, как она материлась в прошлый раз. По Фрейду девки завидуют члену, да - они любуются и берут в рот мое орудие. Я прогнал друзей из квартиры: ведь я не латентный гей. Господи, как они сосут. Я Казанова! Гос-споди. Наши сборища происходят по субботам. Мама и папа были в ярости, когдапришли лесбиянки. Был скандал, но меня выцарапали. Булки Маши: когда я увидел ее тугую попку, я прошептал "Мадонна" - за что Бог мог меня покарать или вовсе убить молнией. Увидев меня, девчонки бросали парней. Я украл лесбиянок у них - им все равно не пригодятся - они не знают, с какой стороны к лесби подходить. Боевое крещение - когда примерно семь голых баб выстроились вокруг меня - и я выбирал, какую иметь. Сиськи, жопы и письки - идеально вылеплены. У меня стоял, как деревянный - еще бы, такое искушение! Дальше девушки показывали позы, они просто баловали меня. И обещали привести заморскую королеву. После ебли в комнате стояла вонь - каждое утро приходилось стирать простыню. Даже шлюхи в концлагерях так не зажигали. В следующую субботу они опять сосали - би, би и латентная расположились вокруг меня.
   - Едет Ежик на танке. - Девочки отсасывают. - А за ним - ежиха!
   Телки подавились членом и заржали.
   Я излился спермой на их лица. Мы решили трахаться дальше.
   - Если кто-нибудь упрется ногами в мою грудь - убью!
   Девчонки опять заржали (это поза для маленького члена. Между делом кто-то на "Алисе" включил Валю Карнавал и потом Катю Самбуку. Пусть соседи не спят (я их видел пару раз -похожи на бомжей) не думайте, я не тупой трахаль - у нас с Аленой любовь, ха-ха, она одна из лесбиянок. Слава богу, мыне квир и не полиамория, я собственник в кроватке и не позволюмоим девочкам "гулять" Натрахавшись, мы голые сели за стол и покушали. Я не завидую зеленым - это масть. Они обреченына долгое рабство у харизматичных девчонок, а после освобождения получают фигу с маслом. Мы за столом смеялись и рассуждали про страпом - я твердо заявил: страпом в ЖМЖЖ -это оскорбление для мужика. Девчонки болтали о Семье Мэнсона. Что привлекает людей кроме коммунизма? Ведь секте все полигамные пидоры и лесби - это свободная любовь. Для дурачков. Я разнюхался кокаином, убрал две дорожки. Cкоро мне установят муляж носа - я нюхаю каждый день. Алена под ЛСД, остальные под "травой" Я позвонил друзьям и они вернулись в квартиру (они тусовались в подъезде) Петя с порога начал глумиться: " а нам мадам в жопу не дадут?" я подошел к нему и ударил в бошку с крюка.Друг заревел и всхлипунл: "пошли отсюда, братва" - и друзья ушли. Маша спросила: "зачем так с другом?"
   - Петя выебывался, я ему всек.
   Я опять повернулся к девчонкам и посмотрел на Алену: недавно я порвал ей целочку (в целочке были окошки) Гос-споди, как я потрахался! Шалун не зашел через окно - зашел через дверь -но какое было BDSM! Меня шлепала по попе Таня и приговаривала "опять мерзкий мальчишка надел грязные трусики" я девиантный мазохист, то есть гетеросекcуальный. Девчонки заговорили про порно. Я воодушевился, но никто не проявлял активности.
   - Господи, да порно можно снять, пока родителей нет дома!
   - Или в прачечной.
   Все дружно рассмеялись.
  Л
  Е
  С
  Б
  И
  Я
  Н
  К
  И
  
  
  Князь дал боярину село и тянущее к нему селище и воды. Терем боярина возвышался над остальными постройками - клети с хлевом, стойла с скотом и конюшни. Солнце стояло еще высоко и по двору боярина ходили смерды, холопы, челядь, закупы, рядовичи, тиуны и огнищане. Березы росли в углу вотчины и небо было ясное - лето. Боярин находился в тереме и его распирало от радости: кроме всего князь пожаловал ему грядку капусты, а это роскошь! Зависимый люд ходил на рель и на волах и лошадях вспахивал землю. Еще отец боярина презирал землю - в ту пору верхушка радовалась добыче - сейчас все изменилось. Но пришли междоусобицы и новые княжества. Где-то там Владимир Мономах, Юрий Долгорукий и Изяслав Мстиславич. Князьям положено идти впереди войска и вдохновлять своим примером. Да что там - предки боярина были княжескими дружинниками и даже не думали обсуждать с князем важные дела - но жили в одном тереме! Но взгрустнулось боярину: село у него только одно. Однажды боярин видел устав - камень, на котором высечено княжеское слово - лепота! Заподлянщик шел по улице и увидел Наебщика! Они сцепились как мальчишки.
  - Посмотри в чем у тебя рот. И руки тоже, -строго сказала тетя Поли.
  - Не знаю, тетя!
  - А я знаю: сперма - вот что это такое!
  -ой тетя смотрите!
  ТЕТЯ Поли обернулась - Том сойер перемахнул через забор.
  Тетя поли пошарила в чулане и извлекла оттуда Джима.
  - Ой тетя! Масса Том сосал мой член и глотал сперму.
  Том сойер насвистывая шел по улице и увидел блистающее чудо и перестал свистеть. Мальчики заметили друг-друга и стали боком поворачиватсья и ходить. Они встали плечом к плечу.
  - слышь, ты, пидор ряженый!
  - Нищеброд!
  - Ты щенок и трус.
  - А ты котенок и храбрец!
  - Спорим, я собью твою шляпу с головы?
  - -Куда тебе.
  - - хочешь поколочу?
  - -не сможешь.
  - А вот и могу.
  - Врешь!
   в итоге Том Сойер трахал франта в зад и тот приговаривал:
   - ох как больно.
   Мальчик говорил так скорее от обиды чем от боли.
  
   ТОМ сойер тварь
   блядь
   уебище
   соска
   касался своих сосков
   мещанин и совдеповец
   сука
   как он еба живет
  
   наебщик и заподлянщик увидели хуй
   это негр писил
   наебщик и заподлянщик решили устроить турнир: кто больше народу наебет.
  
  1
  
  Лачуга напоминала пристанище отшельника - доски местами сгнили и гвозди проржавели и выпали. Как можно жить в таком доме? Жил там молодой человек и работал старевщиком. Он был ужасно беден и одет в лохмотья. Крыша прохудилась и во время дождя парень плакал: капли падали на подушку и одеяло - последняя оставшаяся роскошь. Парень жил очень плохо и очень часто не на шутку заболевал. На лекарства он не мог наскрести и плакал по ночам от одиночества и безысходности. Казалось бы - он мог поселиться в общежитии - но он боялся тамошних мужицких порядков. Он был очень хил и не мог постоять за себя.
  Мама давно умерла - а больше у него никого на свете не было. И несмотря на трусость напевал: "ах зачем я на свете родился - ах зачем меня мать родила"
  Но забудем про неудачника!
  Наебщик и заподлянщик сыграли в ничью: в списке наебаных оказались монашка и страушка. А че - ночь на дворе!
  Пизда ебаная!
  Старика отпинали - шаманчика. Разумеется не певца шамана - он гений русского рока.
  В годы гражданской войны детей беспризорников называл "цыплятами" - а женщин "лебедями" - это еще у ЕСЕНИНА есть. Наговицын тоже: "а белый лебедь на пруду"
  
  2
  Вот жопа
  Красивая жопа
  Жопа с румянцем
  Жопа растянутая
  Жопа- карасавица
  Жопа красавицы
  Жопа круглая
  Жопа белая
  Жопа жопа жопа
  
  
  
  Вот там тут здесь угу о ап оп пот мир сыр папа римский лот лох тупень слепень парень нос кокаин ололо тото так
  
  3
  Рыба красная лучше селедки
  Селедка лучше зажаренного карасика
  Карасик лучше мойвы и ментая - это вообще кошкам
  Кошка лучше собаки - гладим гладим она МУР-мур з-мурлык
  МУР есть МУР - ширлимырли
  В ленинграде кушали кошек и собак - ями ями
  Они вкусные с говном
  
  76
  Роберт шекли - птенец гнезда петрова
  
  
   Ты живешь.
   Ты живешь?
   Не-а.
   Ты существуешь.
  
   Но если двигаться обратно по цепочке причинно-следственных связей, получается, что я мыслю.
  
   О чем?
   Где найти пожрать?
   Поспать?
   Трахнуться?
  
   Не хлебом единым жив человек...
  
   ...а двумя хлебами.
  
   Ты циничен. Значит, слаб.
  
   Это правило применимо далеко не ко всем случаям.
  
   Да заткнитесь вы уже!
  
   Дайте поспать!
  
   Ни днем ни ночью от вас покоя нет!
  
  
   Да, я забыл объяснить, в чем тут, собственно, дело.
   Это - моя голова.
   А это - мысли.
   Они часто ругаются между собой, поэтому не обращайте внимания.
  
   Вы плевать на это хотели? Ну ладно.
  
  
   - На выход! - рявкнул толстый охранник.
   - Какой выход?! Я же здесь навсегда!- запротестовал я.
   - Ядерная война аннулирует все гражданские права и свободы.
   - Но я заперт в дурдоме!
   - Ядерная война аннулирует...
   - Россия аннулирует...
   - Свободы и даже несвободы...
  
   Я, сложив немногочисленные пожитки в заплечный мешок, спускаюсь с выщербленных ступенек и ступаю на растрескавшуюся, выжженную землю.
   Будто сумасшедший художник изобразил пейзаж. Или этюд. В багровых тонах.
   Далеко на горизонте вырастала шляпка ядерного гриба.
   Но мне пофиг.
   Я же псих.
  
  
   ДОМ 2
   ПЕРВАЯ КРОВЬ
  
  
  
  
   Меня задолбала моя дерьмовая жизнь. Проблемы-проблемы-проблемы. Непрерывная цепочка этих проблем. И я должен покорно склонить голову и ждать, когда иссякнет этот фонтан говна и сойдет на нет девятый вал фекалий? Да хрен вам всем! Я назло вам распрямлю спину и бодрым шагом пойду дальше, месить всю эту грязь, пока не извожусь в ней по уши.
   Не выплескивай свою депрессию на нас, говорят мне друзья. Да пошли вы все в задницу, понимать должны, что мне хреново. А мне ведь хреново, сколько бы я не забивал на свои проблемы. Все это варится-варится под крышкой моей черепушки, но в один прекрасный момент это адское варево закипит, из ушей вырвутся струи горячего пара и бошку разорвет, а скальп возьмет себе в коллекцию какой-нибудь индеец. И чтобы этого не произошло, я вынужден сбивать это напряжение. А на кого его еще выливать, как не на друзей?
   Вот сейчас я стою у обочины и голосую. Интересно, меня подберет какой-нибудь придурок, или нет?
   Вокруг сгустились бордовые сумерки, похолодало. Я наглухо застегнул свою чудовищную куртку - защитный костюм и пританцовывал на месте. Зима, как-никак!
   По разбитому нечто, что когда-то (пару дней назад) гордо называлось шоссе, ко мне приближалась одинокая машина. Я пригляделся. Старенький "москивчонок".
   Он подъехал и остановился, негромко урча и выпуская в морозное небо сизые клубы.
   - До Центра не подбросишь? - спросил я, открыв дверцу.
   - Скока? - на меня вытаращился беззубый дед в ушанке.
   - А сколько возьмете?
   - Да чо там, садись. Я так, на наглежь проверить.
   Я залез в тесный салон. Пахло бензином и чем-то застарелым. "Дворники" возили по лобовому стеклу тонкий слой грязи.
   Я хлопнул дверцей, и мы тронулись.
   - Куда едешь-то? - через некоторое время нарушил молчание дед.
   - В Центр. Там придумаю чего-нибудь, - я старался говорить обтекаемыми фразами. Еще не хватало, чтобы старик просек, что я псих.
   - Да-а. Эта война, бля. Все в жопу, - крякнул дед. - А я вот в крематорий еду.
   - Зачем?
   - Крематориться, бля. Чо мне на этом свете белом еще делать осталось? Щас не до старых. А машину - хошь, те подарю.
   - Нет, спасибо. Я и водить-то не умею.
   - Ну как знаишь.
   Да, я знал кое-что. А вот дедок не знал, что у меня под курткой целый арсенал размещен. Разбитое дорожное покрытие скользило под капот и исчезало в дали.
   - А чо у тя рожа вытянулась так? - вдруг ни с того, ни с сего, полюбопытствовал дед.
   - Это поле защитное искажает,- ответил я, но на всякий случай сделал лицо попроще.
   - Какой-то ты мутный. Иди-ка ты нахер, - неожиданно выдал дед и остановил машину.
   - Да ты че? - удивился я.
   - Пшел отсюда. Я с горлом перерезанным не хочу валяться в яме! Я сгореть хочу!
   - Псих чтоли?
   Мне явно попался больной. Я бы не удивился, если бы узнал, что у этого деда нет прав на машину.
   Но делать было нечего. Я послушно вылез.
   И опять оказался на обочине.
   Смеркалось.
  
  
  
   Ты не модный, ты дебил, ты чмо и вообще пустое место, если не осведомлен о новейших тенденциях в шоу-бизнесе. Так считает большинство ублюдков в этом муравейнике. А срать я хотел на всю эту хрень гламурную. И не ебет, кто там что подумает. Я живу себе и живу, мне абсолютно забить на все это гламурное грязное белье, отличающегося от обычного только тем, что оно усеяно блестками.
   Это человеческое дерьмо на высшем уровне.
   Это раковая опухоль русской культуры, этот ебаный гламур.
   Пусть западные бляди засунут себе обратно в пизду свое детище.
   МЕНЯ НЕ ЕБЕТ ГЛАМУР
   Зато я ебу его. Жестко и во все щели.
   А вы, что? Конечно-конечно, где у нас тут мобильник, надо скорее отправить SMS по номеру хуй-хуй-хуй-наеб-в-пизду и проголосовать за любимого участника гламур-реалити-шоу. Оторвать жирный кусок от своих денег на балансе, от своего достоинства и от своего разума, чтобы послать этот кусочек картонному секс-симовлу, петушку-флюгеру, крутящемуся по воле ветров масс-медиа во все стороны. Как вороне Бог послал кусочек сыра.
   Реклама, шоу, деньги, мода, попса, система ПОПС.
   Это идеальный объект для выплескивания помоев, агрессии, напряжения и всех других побочных продуктов Великой И Восхваляемой Великими Спутницы Творческих Людей, то есть, проще говоря, ДЕПРЕССИИ.
   Этим я и занимаюсь.
  
  
  
   Я стою в Ебенях с автоматом в руках
   Сейчас все здесь разъебу.
   Я иначе не могу.
  
   - Молодой человек, - ко мне движется гориллообразный джентельмен и на его роже приведен перечень тех не очень хороших вещей, которые он хочет со мной сделать.
   - Да? - спрашиваю я.
   - Покиньте, пожалуйста, окрестности, прилегающие к территории телепроекта.
   - А это ты видел? - я вытаскиваю из - за пазухи увесистый такой, черный и блестящий автомат.
   Гориллообразный джентельмен увидел. Его "виделки" медленно и вальяжно вылезли из орбит и вскарабкались на лоб, на мертво к нему прицепившись.
   - Да ты че..., - он судорожно начал выискивать в своих бездонных карманах беспечно засунутую туда пушку.
   Но он не успел осуществить задуманного, потому как ровно половина его головы перестала существовать. По крайней мере, перестала существовать в виде единого целого.
   Я с трудом перешагнул через остывающий труп...
  
  
  
   Обьектив веб-камеры никак не хотел оттираться от белых потеков.
   Запыхавшаяся Оля Бузова спустилась со стремянки и обиженно надула губки:
   - Ну я так не играю! Было так весело, когда ты кончил в этот странный шевелящийся глазок, а теперь он отмываться не хочет!
   - А ты не тряпкой и порошком пробуй, а мочой. Говорят, она целебными свойствами обладает, - отвечал Роман Третьяков, с чрезвычайно серьезным видом созерцая свой опухший хуй.
   - Ну это только тебе под силу! - улыбнулась Ольга Бузова.
   - А ты сбегай на кухню за трубочкой...
   - Какой ты умный! - ахнула Ольга Бузова и добавила: - Несмотря на то, что лысый.
   - А как это связано? - удивился Роман.
   - Ну когда мозг развит, из него растут волосы и, пробиваясь через череп, колышутся на ветру! Я сама эту теорию придумала! - похвасталась Ольга Бузова, выбегая в дверь.
   Роман Третьяков в задумчивости потер лысину:
   - Парик носить, что ли?
   - Да ну нахуй! - ответил вошедший в комнату человек с автоматом в руках.
   Камера дернулась в сторону.
   РЕКЛАМА.
   Что будет с вашим любимым лысиком Романом Третьяковым? - высветились розовенькие буковки на беленьком фоне.
   Поползли цветочки, заиграла веселенькая музычка, знаете, такая гламурненькая-гламурненькая...
   Рома убьет человека с автоматом
   Рому убьет человек с автоматом
   Рома и человек с автоматом нажрутся в говно и станут лучшими друзьями
   Вернется Бузова и они втроем устроят оргию, используя автомат в качестве фаллоимитатора.
  
  
  
   Гламурно-звездные кишки вывалились из разорванного брюха и змеями расползлись по полу наперегонки с кровью.
   Роман выпучил глаза и упал на кровать с нечеловеческим воплем.
   - Ой, ты опять хочешь меня разыграть, котенок! - Ольга Бузова, появившаяся на пороге, от умиления аж выронила связку трубочек.
   Она с сюсюканьем подскочила к кровати и взобралась на своего любимого, вдавливая вылезшие серо-зеленые сосиски кишок обратно в брюшную полость.
   Роман опять дико выпучил глаза и захрипел, из его рта хлынула кровь, забрызгивая новую кофточку Бузовой.
   - Ах, какой ты романтичный! - Ольга заливалась счастливым смехом, прыгая на кишках любимого.
   Алые горячие брызги летели при этом во все стороны.
   Уже весь ковер, столик и пара шкафов были в крапинку.
   Вдруг Ольга обернулась и начала изучать взглядом мою фигуру.
   - А, Степа! Какие вы смешны-ы-е! - завыла от восторга Бузова.
   Ее счастливое личико, измазанное в крови, разлетелось на куски. Кашица мозгов заляпала гламурненькое покрывальце на кровати, уже и без этого уделанное кровякой.
   Значит, все-таки у нее были мозги.
   Я, повинуясь минутному порыву, свистнул в дуло.
   Получился веселый звук.
   В этом домике мне больше делать нечего.
   А, чуть не забыл. Я поднял автомат и стрельнул. Камера в углу взорвалась пластиком, железом и электронной начинкой, усеивая осколками два живописно распластанные на кровати трупа.
  
  
  
   Новый участник проекта не очень доброжелателен, - говорит бархатный мужской голос за кадром.
   Мелькает сцена расстрела в домике Романа и Ольги.
   Идет гламурненькая заставочка, где изображен улыбающийся пидорок с автоматом и руками, покрытыми кровью по локоть.
   Подробности - сегодня, в 21: 00, на ТНТ, - заверяет все тот же голос за кадром.
   Не пропу...ААА! Ссуу-кка..., - голос переходит в предсмертный хрип.-...стите...
   Слышна какая-то возня, и чей-то грубый голос заканчивает:
   ДОМ 2. НОВАЯ ЛЮБОВЬ. ИЛИ ПЕРВАЯ КРОВЬ. ХУЙ ЕГО ЗНАЕТ...
  
  
  
   - Я пойду ванную приму, - говорит Сэм.
   - Иди куда хочешь, урод! - визжит Дашко и кидает в любимого табуретку.
   Сэм успевает захлопнуть за собой дверь и табуретка с грохотом разлетается об нее, ножка летит Дашко прямо в лоб.
   Она опрокидывается вместе со стулом, на котором сидела, и отключается.
   Сэм в футболке и шортах выходит на зимнюю стужу.
   Путь ему преграждает какая-то темная фигура с автоматом в руках.
   Камера вырубается, по экрану ползут помехи.
  
  
  
   - Хочешь искупаться? - вкрадчивым голосом спрашиваю я у опешившего негра.
   - Я как раз собирался, - ответил он не слишком уверенным тоном.
   Он нервничал.
   Белки его глаз блестели, создавая контраст с обволакивающей чернотой зимней ночи и цветом его кожи.
   Я поудобнее перехватил автомат. Скользкая и в то же время липкая с мороза деревянная рукоять.
   - Ну иди, мойся, - спокойно произношу я.
   Сэм с видимым облегчением прошлепал босыми ногами по деревянному настилу мимо меня.
   Я не понял.
   - Иди мойся, КУДА Я СКАЖУ, - поправился я и поднял свое оружие.
   Негр кинулся бежать. Я не стрелял.
   Он сам поскользнулся на деревянном настиле, опоясывающем бассейн, покрытом тонкой наледью, и полетел в этот самый бассейн.
   Послышался гулкий стук, а затем стон.
   - Вымылся? - я нажал на курок.
  
  
  
   Гламур надо уничтожать, чтобы он не уничтожил нас. Чтобы он не засрал нам мозги. Надо пропустить эпоху гламура.
   Что получается? Если ты хочешь МНОГО ДЕНЕГ, еще чего-нибудь этакого, типа СЛАВЫ, или хочешь несколько лет подряд на халяву иметь крышу над головой, на халяву жрать, на халяву получать деньги и трахаться, то скорее беги на КАСТИНГ! Может, тебе повезет, и твою жопу будут показывать на всю Россию. Будут показывать твои реденькие волосенки, твои комплексы и страхи, твои гнилые зубы, твои тупые мысли.
   Иди на реалити-шоу!
   Иди!
   Ты станешь кумиром - только веди себя повызывающе, НА ЗАКАЗ. Люди должны видеть то, что хотят! И ты показываешь им это, взамен получая все вышеперечисленные блага.
   Нахуй тебя, как личность! Им нужны твои пороки, ты понял!
   Они должны смотреть и говорить: "Вот я имею три любовницы и забочусь о жене. Ну не сравнить же меня с этим ублюдком из реалити-шоу! Он-то вообще козел!".
   ЭТО ГЛУШИЛКА ДЛЯ СОВЕСТИ.
   И совсем наоборот. Вот, хе-хе, стал известным, знаменитым этот петух с реалити-шоу. А всякого говна у него за душой - выше крыши! Даже великие нашего времени такие сволочи, что о нас-то говорить? Простых смертных?
   И третья позиция. ХА! ОН - УРОД! ХА! ХА! Я В ГЛУБИНЕ ДУШИ ТАК И ДУМАЛ! Этот "ВЕЛИКИЙ" (да вы что, прям как Пушкин!), он же...
   То есть примерно то же самое, что чмырение Ганса Христиана Андерсена за то, что он всю жизнь оставался девственником.
  
   "Толпа в подлости и низости своей жадно читает исповеди, записки. Радуется унижению высокого, слабости могучего, при открытии всякой мерзости она в восхищении. "Он мал, как мы! Он мерзок, как мы!"".
  
  
  
   - Что там за шум? - Боня оторвалась от важного занятия.
   - Да ниче, пусть разберутся между собой, как мужики! - ответил Степа и снова пригнул голову любимой...
  
  
  
   Блядь! Ядерная война прошла! А ДОМ 2 остался!
   Тараканы, крысы, одноклеточные, ублюдки, бомжи - все выжили. И ДОМ 2 среди них.
   Я не хочу, чтобы при крушении корабля современной цивилизации и культуры на поверхности удерживалось только дерьмо, которое никогда не тонет!
   А дерьмо в блестящей обертке из-под конфетки - тем более!
   ГЛАМУР - ЭТО ДЕРЬМО В БЛЕСТЯЩЕЙ ОБЕРТКЕ ИЗ-ПОД КОНФЕТКИ!
   Да!
   Сколько-то клевых людей на проекте ДОМ 2, но на три сократилось количество их, ла-ла-ла-ла-ла-ла...
   Какое самое гламурное слово? "Гламур"?
   Все в России сначала было богоизбранное, потом великое, а сейчас - гламурное!
   Я не хочу
   Не хочу
   Этой западной заразы.
   Народу дают эту конфеточную обертку, набитую чем-то мягким, теплым и вонючим, народ разворачивает ее, жадно ест содержимое, впихивает в себя, в основном - молодежь и бомонд, и старых уговаривают - "это же молодежная культура!". И старые ведутся. Тоже жрут дерьмо с улыбкой, с благодарностью. Обсуждают начинку очередной "конфетки".
   Хватит! Опомнитесь!
   Не уподобляйтесь!
   Западные люди живут в стерильной чистоте улиц, в навек установленных рамках, в чинной благопристойности, в ЦИВИЛИЗАЦИИ.
   Нет, я не говорю, что мы дикари с дубинами, а за бугром все умные, нет. Мы тоже не лыком шиты, но мы и так живем в дерьме.
   На западе от скуки и стерильности люди могут себе позволить принять внутрь небольшую дозу дерьма, как экзотику. Им это нравится. Они так уходят из рамок своего благоустроенного мирка.
   А мы? Мы сидим в говенной луже, фонтаны говна и облака сероводорода окружают нас со всех сторон, льются на голову вонючие помои. Мы захлебываемся в этом, беспомощно молотим ручонками по поверхности говенного моря. Нам нужна отдушина, чтобы отвлечься от всей этой говнистости окружающего нас мира. Но вместо этого мы принимаем все то же говно внутрь.
   Сначала мы покорно открывали ротик, вынырнув из фекальных глубин, и нам с негласного одобрения верхов вливали дерьмо иностранного производства.
   Теперь же все проще. Открой рот и нырни. Ты наглотаешься отечественного продукта.
   А я не хочу глотать дерьмо!!! Пошли вы все в жопу!!!
  
  
  
   Лицо Ксении Собчак выдавало крайнюю озабоченность.
   "Сумочку похерила"- подумали все участники проекта.
   - Ребята, я вам хочу сказать одну вещь, но только вы не обижайтесь, - начала Ксения Собчак. - Ой, извините, - она смешалась, покраснела. - Не ту заготовку взяла.
   - Сука ты тупая! Из-за твоей лажи сколько уже пленки в пизду пустили! - вдруг заорал один из операторов.
   - Мы тебе в сраку камеры запихнем скоро! - поддержал еще один оператор.
   - Ух ты! Экзотика! - обрадовалась Ксения Собчак.
   В голове она уже прокручивала идею новой фотосессии: "Ксения Собчак с камерой в сраке". Предприятие сулило большой барыш.
   - Ну говори уже! А то мы свои реплики забудем! - наперебой загомонили участники проекта, собравшиеся на лобном месте.
   - Мотор! Дубль 3! Начали! Ой, наоборот!
   - Ребята, у меня для вас следующая новость. По данным правоохранительных органов, к нам на проект забрался сирийский убийца.
   - Серийный, дура! - брызнул слюнями всклокоченный сценарист, примостившийся в тени, в стороне от камер.
   - Серийный, - поправилась Ксения. - Но это фигня. А вот сейчас я вам сообщу страшную новость. Немецкая киностудия отказалась принять наши кассеты с самопальной порнухой.
   - У-у! Сколько старались! - понеслось со всех сторон.
   - Я догадываюсь, сколько пота и...еще раз пота вы вложили в это дело...
   - Че ты сидишь гонишь, лицемерка несчастная! - взвился Степа. - Сама тоже...
   Но в этот довольно жуткий для себя момент истины, Ксения ловко швырнула пачку баксов, попавшую в рот Степе, который с благодарностью заткнулся.
   - Ну что? Новости вроде все? - начала подводить итог Ксения.
   - А я видела сегодня трупы - там Оля и Рома, а еще Сэмик, такие мертвенькие-мертвенькие лежат. Синенькие-синенькие, - Дашко залилась счастливым смехом.
   - Настя, как ты можешь так говорить про своих друзей и любимого негра, ой, человека? - с укоризной спросила Ксения.
   - Да ты бы, Ксюх, только видела, в какой он там смешной позе валяется! Пиписка торчит...ой, умру от смеха!
   - Ну ладно. Становится холодно, поэтому мы прощаемся с телезрителями до завтра, - улыбнулась Ксения Собчак.
   - Фу-у,- облегченно выдохнул оператор. - Сегодня ты молодец. Ничего не запорола почти.
   - Ладно, пошли бухать! - махнула рукой Ксения Собчак.
  
  
  
   Освежеванная тушка Ксюши Бородиной мерно раскачивалась на ветру. Туда-сюда...
   От нее шел легкий пар, развеиваясь в морозном воздухе.
   - С легким паром! - поздравил я тушку.
   Та безмолвно продолжала болтаться на операторском кране...
   Я огляделся. Вся территория периметра была погружена во тьму. Только вдали алели маленькие угольки окон в огромном черном массиве ДОМА.
   Я отбросил автомат в сугроб. Патронов больше не осталось.
  
  
  
   - Мам, я не могу тут быть беременной! Это закон телепроекта! - выпучив глазищи, шептала в трубку Алена.
   - Значит ему тебя на протяжении трех лет ебать можно, а ребенка заводить нельзя?! - неслись вопли разьяренной мамаши из трубки.
   Я наблюдал за этим породистым азиатским лицом. Сначала оно вытянулось, приобретая сходство с лошадиным. Затем побледнело. Еще большее сходство.
   - Я тебя спрашиваю?! - орали из трубки.
   Алена выронила трубку из ослабевших пальцев. Было заметно, как они дрожали.
   Я не торопясь взвел курок, прицелился.
   Алена продолжала сидеть на месте, как приклеенная, и тупо смотрела в дуло пистолета. Трубка продолжала изрыгать проклятия.
   Я огляделся. Хорошая обстановка.
   Кафель, окна пластиковые...
   И наконец выстрелил.
   Пуля вошла точно в центр лба Алены, мгновенно там распустился кровавый цветок, тонкая бордовая струйка выплеснулась из проделанной дырочки, сбежала по брови через глаз на щеку, затем юркнула вниз по шее, забираясь под цветастую накидку, окрашивая ее изнутри.
   Голова с широко раскрытыми глазами и ртом резко откинулась назад, стукнулась о стену и, мотнувшись, поникла. В стене красовалась черная дырочка.
   Я повесил трубку на рычаг и открыл дверь, ведущую из предбанника в дом...
  
  
  
   Свинцовый дождь с оглушительным треском поливал весь интерьер богато обставленного ДОМА.
   Разлетелась на тысячи острых осколков, режущих все попадающееся им по пути, ваза. Из лестницы, ведущей на второй этаж, с хрустом выламывались опаленные щепки, усеивая и дырявя дорогой ковер. Кто-то заголосил.
   Я шел по ДОМУ и щедро сеял смерть, надеясь на всходы НОРМАЛЬНОЙ культуры. Я уничтожал эту убогую кальку с западной безвкусицы, я сеял доброе, вечное...
   Вспыхнули, объятые ярким горячим пламенем, занавески, вмиг прогорели, оставляя на потолке черные разводы сажи.
   К моим ногам упал первый труп. Нелепо раскинутые руки, выражающее испуг, недоумение, боль, лицо.
   Я перешагнул через тело и направился к кухне. Тотчас мне в голову полетела фарфоровая тарелка. Я увернулся и открыл очередь по скорченным фигуркам у кухонного гарнитура.
   Зазвенела разбитая посуда, опять, опять, опять полет осколков!
   Они разрезали воздух со свистом, вращаясь и мчась в разные направления, под разными углами. Я залюбовался этим зрелищем.
   Вот они вспарывают дорогой паркет, оставляя иззубренные по краям борозды...
   Я замедлял время, я приостанавливал его бешеный бег, превращая в ничто эту пародию на жизнь.
   Многовато патетики? Сам знаю.
   Я стал подниматься по лестнице на второй этаж.
   Нахер эти бумажные двери, смять их! Вот так, ногами их!
   Флакончик с "ШанельNo5" взорвался на лету - я с ухмылкой опустил автомат. Уже второй. Где я их столько нашел, а?
   Аромат духов смешался с пороховым дымом. У меня под ногами валялись еще горячие гильзы. Я распинал их ногами по углам и с улыбкой двинулся к завороженной моим видом жертве...
  
   ...тело вылетело из окна и с воплем кубарем скатилось с покатой крыши и упало на заранее приготовленные мною штыри.
   ТЕЛО вылеТЕЛО. Забавно. Надо запомнить.
   Как я все четко продумал! Даже штыри вбил. Ржавые, металлические...
   А за окном царила ночь. Все правильно. Мы с ней - союзники. По ту сторону окна царит она, а по другую - я.
   Я встрепенулся, отвлекаясь от неуместных мыслей.
   Ну! Кого я еще тут не убил?!
  
  
  
   Если уничтожить весь гламур, то весь этот тупой шоу-бизнес рухнет. Или придумает что-нибудь принципиальненько новенькое.
   Придумает-придумает. Это гидра - отрубишь одну голову - вырастут две. Хотя если загнать эту самую гидру в тесный противоядерный бункер и рубить-рубить-рубить эти головы - тогда ей станет тесно, и в конце-концов она лопнет.
   Так и шоу-бизнес. Загнать его в рамки и мочить-мочить...
   Он будет изворачиваться - и рано или поздно переступит границу отведенной ему территории. Тут-то и накинется на него разъяренный медведь нашего государства. А внутри страны этот медведь раздавит кого хочешь.
  
  
  
   Кажется, проект опустел. Везде разруха, лужи крови, трупы, запах гари, падали и духов.
   Я бродил по периметру, вырубая веб-камеры. Одну за одной.
   Чего смотришь?
   Бумс.
   Приятных снов.
   Помехи...
  
  
  
   Я депрессивен. Я хочу многого, но не получаю и малого. Я еще довольно молодой человек. Псих, ну и что дальше? Разве все психи одинаковы?
   Я хочу славы. Плевать, как сложится моя жизнь, просто я хочу остаться в веках и получить признание при жизни. Мне плевать, как добиться этой славы. СЛАВЫ СЛАВЫ СЛАВЫ СЛАВЫ-СЛАВЫСЛАВЫЫЫЫЫЫЫЫ...
   Но у меня мало что получается. Я барахтаюсь, карабкаюсь - все в такой уничижительной форме, именно так. Я пытаюсь.
   Но жизнь подсовывает мне одну хренотень за другой. Плевать я хотел на это. Если сейчас мне плохо, то завтра будет хорошо, завтра будет славаСЛАВАСЛАВА...
   Я падаю и встаю только благодаря этому внушению. Но рано или поздно чаша терпения должна исчерпать запас вместимости, это перельется через край. И я скажу: ебал я такую славу, если уже сейчас плачу за нее такой ценой, плачу заранее, если эта слава вообще будет.
   Проговори об этом желании вслух и поймешь всю нелепость амбиций и бессодержательность целей. Это намалеванный на скорую руку плакат, который издали кажется вполне ничего. Ты приближаешься к нему, все более заметны дефекты, но ты уверяешь себя, что это обман зрения, обман, мираж...
   Наконец, пройдя все круги Ада, ты хватаешь вожделенную свою цель, сжимаешь ее в руках, и понимаешь, что это просто фальшивка. Слава наебала тебя.
   А если хуй положить на нее, то зачем тогда все те уже испытанные страдания?!
   ЗАЧЕМ?!
   И ты как и прежде, депрессивен и выливаешь свою злобу, обиду, досаду на окружающих, а они этим недовольны и поворачиваются к тебе спиной, и ты в итоге остаешься один, один и один на один со своим кошмаром, и если ты слаб, все кончается перерезанными венами, а если ты сохранил привычку подниматься снова и снова, то ты просто тупо доживешь остаток бессмысленной жизни. Будешь проклинать свой талант и свои желания. Будешь сожалеть и рвать в диком отчаянии волосы на голове и причитать, спрашивать Небеса, проклиная их, ЗАЧЕМ ты родился с талантом?
   Ты захочешь стать обычным человечком с обычной жизнью, без творческих мук, озарений и безуспешной гонки за недосягаемой славой, которая топит тебя в грязи и страданиях.
   Захочешь обычного счастья простого смертного, но поймешь, что у тебя никогда его не будет. И в тысячный раз пошлешь проклятьепроклятьепроклятье всему миру, уже одной ногой встав в могилу.
   Ты поймешь свою глупость слишком поздно...
   И уйдешь осмеянным, непонятым и одиноким...
  
  
   Все кругом будто во сне
   Этот мир словно закоснел
   Все потеряно, это конец -
   ИСЧЕЗ цивилизации венец!
  
   Я проснулся с утра и вспомнил
   Что вчера я убил моду
   Я сел в постели, догадался -
   Вчера я с попсой расквитался
   Я понял, лишь в магазин за хлебом пошел -
   Вчера я уничтожил все шоу
   Маленький мальчик увидел маму
   И сказал, что я растерзал рекламу.
  
   Все кругом застыло ступором
   Этот мир под нависшим топором
   Деньги не капают - это аврал!
   Медленно, мучительно шоу-бизнес умирал!
  
  
   Я проснулся от пинка под ребра.
   - Я же всех убил, - пробормотал я, не открывая глаз.
   - Вставай, чмо, - сказал кто-то.
   - Да кто ты такой, чтобы указывать самому Уничтожившему Гламур?
   В ответ заржали.
   А, ну да, кроме ДОМА 2 еще куча этого дерьма...
   - Вставай, блин.
   Послышались другие голоса.
   - Ну-ка отойдите от него! - приказным тоном заявил кто-то.
   Что это за неведомые защитники?
   Я по-прежнему не открывал глаз.
   Началась ругань и я все-таки открыл глаза. Все равно не заснуть.
   Я сидел, скрючившись в углу одной из комнат ДОМА и постыдно пускал слюни. Вся куртка была в этих тошнотворных потеках с пузырьками воздуха внутри.
   Слюна, одним словом.
   В разбитое окно, под которым я спал, задувал холодный ветер.
   Пахло духами.
   А надо мной стоял человек в милицейской форме и еще один, в белом халате, и ожесточенно друг с другом спорили.
   - Как...вы выжили в ядерной катастрофе? - изумленно прошептал я, подняв на них глаза.
   - Ядерной, говоришь? - усмехнулся санитар, как-то странно на меня посмотрев.
   - Ну да.
   - Давай-ка поднимайся и домой. На коечку, в палату, - мне было противно смотреть и слушать, как этот взрослый мужик сюсюкает и несет бред.
   - Но меня же отпустили вчера!
   - Это ты сам себя отпустил. Ловили тебя. А ты, стервец, сюда подался, шариками из пейнбола людей обстреливать...где только отыскал?
  
  
  
  
   Ты живешь.
   Ты живешь?
   Не-а.
   Ты существуешь.
  
   Но если двигаться обратно по цепочке причинно-следственных связей, получается, что я мыслю.
  
   О чем?
   Где найти пожрать?
   Поспать?
   Трахнуться?
  
   Не хлебом единым жив человек...
  
   ...а двумя хлебами.
  
   Ты циничен. Значит, слаб.
  
   Это правило применимо далеко не ко всем случаям.
  
   Да заткнитесь вы уже!
  
   Дайте поспать!
  
   Ни днем ни ночью от вас покоя нет!
  
  
   Да, я забыл объяснить, в чем тут, собственно, дело.
   Это - моя голова.
   А это - мысли.
   Они часто ругаются между собой, поэтому не обращайте внимания.
  
   Вы плевать на это хотели? Ну ладно.
  
  
  
  
   Сауз-парк
   Заставка.
   Да простят меня Ги Дебор и Жан Бодрийяр- этот рассказ - симулякр. Если вы не знаете, что это такое - загляните в словарь, а не жаренную картошечку жуйте перед монитором. К тому же перед девушками можете блеснуть эрудицией, а не заставлять их вам носки нюхать.
   Рассказ создан с помощью плагиата, Ворда, Клавиатуры, Монитора и Процессора, а также таймер и воспаленный мозг.
   Шутки убогие и несмешные.
   Приятного прочтения.
   Все авторские права передаю в пользу создателей мультика.
  
  
   В Сауз-парк держу я путь
   Чтобы славно отдохнуть
   Путь держу до Сауз-Парка
   Будь там холодно иль жарко
   Припаркуешься чуть свет -
   Все кричат здоров сосед!
   Сауз-парк - отличный край
   Кенни улетает в рай
   Небольшой хоть городишко
   Про него пишу я книжку
   Кайл в попу сует пальчик
   Впрочем симпатичный мальчик
   Картмэн вредный толстячок
   А Стэн - просто чувачок
   В Сауз-Парк зову вас я
   Добро пожаловать друзья
  
   1/2. Часть от серии. 13 стр. 10, мин. 0 сек
   Солнце встало над Сауз-Парком. За окном слышится аккорд кантри. Это местный музыкант.
   Зима. Красивый двухэтажный зеленый дом.
   Детская комната с фиолетовыми обоями. По комнате разбросаны игрушки: лягушонок Клайд, Молли Вертихвостка и прочие.
   Картмэн проснулся и взглянул на куклу Молли Вертихвостку.
   - Здравствуй, Молли Вертихвостка!
   - И тебе привет, - пискнула кукла.
   - Ты сегодня прекрасно выглядишь, Молли.
   В комнату заглянула миссис Лиэн, мама Картмэна.
   - Ты встал, поросеночек? Доброе утро! Иди, почисти зубы, дорогой.
   - Мама, я разговариваю с Молли Вертихвосткой.
   - Куклой? Хоо-хоо! - засмеялась миссис Лиэн.
   - Мама, но я люблю разговаривать с ней!
   - Ты любишь кукол?! - округлились глаза женщины.
   - Поросеночек, если ты будешь продолжать это делать, ты будешь спать с куклами и станешь извращеном!
   У Эрика в глазах все потемнело, когда он представил Кайла, Стэна и Кенни и они смеются. Стэна точно стошнит. Ведь если бы Картмэн одел беретик, то стал бы похож на Венди. Хотя Картмэн был красивее Венди. Если не считать третьего подбородка. Картмэн вернулся в реальность.
   - Мама, а ты когда-нибудь спала с куклой?
   - Конечно нет, поросеночек. Я ведь женщина, а не секс - игрушка, я сплю с мужчинами.
   Мама Картмэна уходит.
   - Гребаная извращениха! - кричит Эрик и жмурится. - Твою ж мать!
   Но вдруг Картмэна осенило: ведь общество пристально следит за извращенами и они популярны!
   Остановка школьного автобуса, из земли торчит железный предупреждающий знак. Картмэн выходит на остановку, его ждут друзья.
   - Привет, пацаны.
   - Привет!
   - Картмэн, что с тобой? Ты всегда злой, а сегодня светишься от счастья! - подметил Стэн.
   - МММММ? - сказал Кенни.
   - Да, точно, Кенни. Картмэн, ты лизнул клитор?
   - Пацаны, теперь я - извращен! Люблю кукол. Я думал, вы порадуетесь за меня! Но где камеры? Где репортеры? Где сочувствующие и ретинги? Где секты с моим именем, низкопоклонцы и наложницы?
   - ММММ!
   - Ты сказал, я - от***су?
   - Ты - извращен? Буэээ! - Стэна стошнило.
   Подъехал желтый школьный автобус, открыли двери.
   - Давай быстрее втаскивайте свою задницу, мелкие куски дерьма! - заорала водитель.
   Эта женщина была страшна, как смерть.
   - Вот ублюдочная баба! - закричал Кайл.
   - ЧТО ТЫ СКАЗАЛ?!!!
   - Я сказал "где блюдо для мамы". Хочу подарить на день рождения.
   - Да? Ну ладно.
   Школа. Вытянутое желтое здание с правильными окнами. В элементарной школе прозвенел звонок.
   Друзья стоят у шкафчиков с вещами.
   - Пацаны! Все сюда! У нас есть новость! - зазывал Кайл.
   Толпа собралась вокруг друзей. Из толпы посыпались версии:
   - Кайл необрезанный?
   - Кайл прекратил ковыряться в заду?
   - Кайл убил президента Кеннеди?
   - Кенни убил Кайла?
   Кайл взял все в свои руки:
   - Нет-нет-нет. Ваш друг Эрик Картмэн ИЗ-ВРА-ЩЕН!
   -о!
   -Ого!
   -Ох!
   -Класс!
   -Все, Эрик. Я сделал все, что мог. Это единственная засветка для голубого мальчика в штате Колорадо.
   Все дети собрались в классе.
   Мистер Гаррисон встречает учеников на своем уроке.
   - Здравствуйте, дети, поздороваемся со мной и поздороваемся с Мистером Шляпой!
   - Здравствуйте, Мистер Гаррисон и Мистер Шляпа! - повторил класс.
   - Сегодня мы посмотрим обучающий фильм про голубых. Ох уж эти голубые, прокладку мне в трусики.
   - Во всем виноваты евреи! - крикнул с места Картмэн.
   - Эрик, надо быть более толерантным. Вот например я - гей, но директор разрешил мне работать с детьми. К тому же на досуге я могу отдаться какому-нибудь мускулистому мулату. Какая страсть, какая страсть, - приговаривал Мистер Гаррисон.
   На протяжении урока дети слышали лишь нашептанные сексуальные фантазии учителя. Прозвенел звонок, все дети отправились на задний двор школы.
   Там к друзьям подошла очаровательная Венди.
   - Привет Стэн, - мурлыкнула она и чмокнула друга в щечку.
   - Буээ!
   - О, Венди! - подскочил Картмэн. -Дай мне померить беретик.
   - Возьми. Но зачем он тебе?
   -ММ МММ МММ М ММ! - развеселился Кенни.
   - Что? И куда? В шапку?? - Стэн открыл рот от омерзения.
   - А ну дай сюда! - строго сказала Венди.
   -Но я хочу просто померить! - заныл Эрик. - И этот беретик идет мне больше, чем тебе!
   - Картмэн, Кенни говорит: "Ты что, голубой?"
   - Твою ж мать!!!
   Картмэн накинулся на Кенни и они покатились кубарем. Кенни ударился головой о железную лестницу и умер.
   - Они убили Кенни! - крикнул Тимми. (он играл неподалеку).
   - Сволочи!!! - крикнул Кайл.
   - Я почему-то знал, что так и будет, - констатировал Стэн.
   Через пятнадцать минут приехала полиция и оцепила место происшествия.
   -Шикарно! Школа отменяется! - воскликнул Картмэн.
   - Но тебя ведь посадят в тюрьму! - пролепетала Венди.
   - О да! Я буду красоваться на всех передовицах Times и Washington Post! - принялся фантазировать Эрик.
   - Эрик, но ведь мальчики выходят из тюрьмы ВЗРОСЛЫМИ.
   - И что?
   - Там мальчики делают с другими мальчиками то же самое, что Кенни хотел сделать с шапкой!
   - Твою ж мать!
   Подошел коп:
   - Не волнуйся сынок, в случае провала сядут в тюрьму твои родители или вы
   можете заплатить огромный выкуп.
   Эрик расплакался.
   - Скоро мы встретимся, молодой человек, вас вызовут с родителями в участок. До свидания.
   Картмэн оглянулся на своих друзей, они стояли, округлив глаза и открыв рты.
   - Ладно, пацаны вы -как хотите, а я сваливаю.
   - Пока, Жиртрест! - крикнул вдогонку Кайл
  
  
   Красивый двухэтажный зеленый дом. День.
   Картмэн сидел дома и ел суп.
   - Все, сынок, успокойся ты ни в чем не виноват. Мы отсудим твою свободу. Хотя в наши молодые годы полиция тоже прикрывала порностудии. Мы хотели заснять фото с резиновой куклой... ох. Прости, поросеночек, - сказала Лиэн.
  
   Картмэн ушел в свою комнату и сел за компьютер. В его голове идеи обгоняли другие идеи.
   Картмэн вошел в интернет.
   - Так, геи и бисексуалы Сауз-парка. Мм. Конечно, здесь есть моя мама, но информация мне не нужна. Так! "Люблю переодевать парней в женское" госсподи что за срань".
   "А если я скажу полиции, что я - пацифист? Ведь в армию пацифисты могут не ходить, а тюрьма тоже государственный институт! Нет, тогда друзья будут обзывать меня "хиппи"! А если сказать что я...что я...гей!
   Картмэн спустился в гостиную.
   - Мама, меня убьют в тюрьме! Я имею право на последнее желание!
   - Я сделаю для тебя все, что ты захочешь! Ты можешь не спать всю ночь!
   -Нет.
   - Я посижу с тобой и твоими игрушками и объясню им, что ты уезжаешь?
   - Нет. Я хочу чтобы Кайл пососал мне яйца!
   - Нет, - сурово сказала Лиэн.
   - Я хочу надеть завтра в школу ЖЕНСКОЕ ПЛАТЬЕ!
   - О Кей! Какое тебе хочется платье? Пошли я покажу гардероб. У меня много платьев и за ночь я ушью то, какое ты выберешь, до твоего размера.
  
   - Так - садо-мазо точно нет!
   - Костюм французской горничной?
   - Нет.
   - Так...- это резиновая кукла...вот - костюм двоечницы - нимфетки!
   - Божественно! Шикарно! - обрадовался Эрик.
   - Хорошо, сынок. Иди и доешь свой клубничный пуднг.
   Картмэн пошел на кухню и съел лакомство.
   - А теперь иди к себе в комнату, пончик, и напоследок поиграй с игрушками! Тебе надо отдохнуть, ведь завтра у нас с тобой тяжелый день.
   Картмэн зашел в свою комнату и сел на кровать. На ум ему пришла одна старая песенка "Специальных" под названием "Советую тебе, хулиган".
   Прекрати дурачиться повсюду
   Самое время задуматься о себе
   Лучше подумай о своем будущем
   Когда устраиваешь беспорядки в городе
  
   Хулиган
   Советую тебе, хулиган
   Советую тебе хулиган
  
   Прекрати распространять агрессию
   Лучше подумай о своем будущем
   Самое время позаботиться о себе
   Иначе кончишь за решеткой
  
   Хулиган
   Советую тебе, хулиган
   Советую тебе хулиган
  
   Прекрати дурачиться повсюду
   Самое время задуматься о себе
   Лучше подумай о своем будущем
   Когда устраиваешь беспорядки в городе
  
   Хулиган
   Советую тебе, хулиган
   Советую тебе хулиган
  
  
   И вдруг у Картмэна появилась идея. Как избавиться от нависшего над головой тюремного срока? Все очень просто!
   Нужно задержать и сдать полиции какого-нибудь хулигана! Тогда Картмэн получит премию и его не посадят в тюрьму!
   Сердце полицейского дрогнет и коп растает, увидев, что Картмэн-убийца пресек нарушение закона, поймав за руку какого-нибудь чертова маргинала! А может быть, даже террориста!
   А если это не сработает, тогда Картмэн с премии выкупит из тюрьмы сам себя!
   - Монтана! Элвис вышел из дома! - развеселился Эрик. - Но кого выдать за преступника?
   - Стэн - нет, он серьезный, спокойный и собранный. Кенни? Я ведь ему не друг. Хотя...он и так бедовый. А, он же умер. КАЙЛ! ДА! Что может быть более омерзительно, чем еврей-террорист! Так-так-так. -Картмэн потер ладонями. - Евреи - сионисты. Все сходится! Есть!
   Школа. Вытянутое желтое здание с правильными окнами. В элементарной школе прозвенел звонок.
   Все дети собрались на уроке Мистера Гаррисона.
   - Здравствуйте, класс!
   - Здравствуйте, Мистер Гаррисон и Мистер Шляпа!
   У меня для вас новость. Вчера из нашего класса выбыл Эрик Картмэн, он натворил какой-то херни на школьной игровой площадке и теперь его посадят в тюрьму. Но это фигня. И еще одна новость: к нам в класс поступила новая девочка, ее зовут Эрика Картмэнс. Она - розовая, и только что устроила перед зданием школы пикет!
   В класс вошел Эрик в женском платье.
   - Что, б...дь, не ждали?! - заорал Картмэн.
   - Видите ли: Эрика - продвинутая девочка - она рассказала мне, что раньше была мальчиком и сделала операцию по смене пола! Молодец девочка, умница! - проворковал учитель.- теперь иди и сядь за свободный стол - у нас как раз освободился.
   - Мистер Гаррисон, а вы не видите, что это переодетый Картмэн? - спросил Стэн.
   - Что? Прекрати нести чушь!
   Картмэн сел на свое бывшее место и Тревор вытянул руку и погладил Картмэна по жопе.
   - Ты что делаешь, пи***юга?! Думаешь, я и вправду гей?!
   - О, Боже! Это ты, Картмэн?!
   - Дети, что случилось? - спросил Мистер Шляпа.
   - Это Картмэн! - воскликнул Тревор.
   Внезапно Картмэна осенило:
   - А, в смысле можешь ласкать меня, я и вправду гей.
   Прозвенел звонок.
  
  
   Красивый голубой дом. Вечер.
   Детская с кроватью у окна. Везде порядок.
   - Маленький Ти, зачем ты купил на накопленные тобой деньги женское платье? Ты хочешь подарить его девочке, которая тебе понравилась?
   - Да, мама. Это новенькая из класса, она позволила дотронуться до нее. И у нее чудесное платье. Теперь и я буду ходить в школу в платье.
   Красивый двухэтажный зеленый дом. Вечер.
   -Ладно, посмотрю "Улицу Сезам" для успокоения нервов, - пробормотал Картмэн.
   Он залез в ящик с дисками и вставил найденный в дисковод компьютера.
   - Твою ж мать! - ругнулся Картмэн: на видео его мама и резиновая кукла трахались с тремя мужиками.
   Внезапно вошла миссис Лиэн. Картмэн успел выключить диск.
   - Поросеночек! У меня хорошая новость.
   - Только не говори, что у нас нашелся родственник - гей. С меня хватит новостей и геев!
   - Нет. В полиции расследовали твое дело. Оказалось, ты невиновен. На детской школьной площадке стоят камеры видеонаблюдения. И он зафиксировали, что слава богу, Кенни сам ударился о железную горку. К моменту суицида ты его уже отпустил.
   - То есть мы дрались-дрались, потом прекратили и Кенни сам пошел БАБАХ! - и ударился о железо! Шшикарно!
   - Полностью разделяю твое облегчение! - пропела миссис Лиэн. К тому же Кенни мне не нравился, он оказывал на тебя дурное влияние. Еще и нищий. В 17 лет я и не смотрела в сторону таких парней!
  
   Остановка.
   - Здорово, пацаны! Видали? Я теперь - звезда! - бахвалился Картмэн.
   -ММММ, - сказал Кенни.
   - Знаешь, Кенни, Иногда созвучия неуместны.- сказал Кайл.
   - Вчера я понял одно: не надо пытаться по-идиотски выделиться из массы, иначе это приведет к негативным последствиям.- произнес спич Стэн.
   Подъехал автобус.
  
  
   Школа. Вытянутое желтое здание с правильными окнами. В элементарной школе прозвенел звонок.
   Мистер Гаррисон вновь встречал малышей на своем уроке.
   - Итак, дети...эээ? Дети, вы перепутали студию?
   Молчание.
   - Все вы новички? И все девочки? О, Господи!
  
   Титры.
  
   Спасибо Мэтту Стоуну
   И Трею паркеру
   За то, что они
   Делают такой
   Прекрасный мультик
   Все авторские права я
   передаю в руки этих лиц.
   Спасибо родителям,
   Которые научили
   меня писать
   Спасибо президенту Путину
   За то, что о не запретил
   МТВИ и не сделал
   Интернет дорогим
   Спасибо муравьедам
   За то, что они меня не
   Съели
   Спасибо тараканам,
   За то, что они ушли
   из моей квартиры
   Спасибо Ленину
   И Сталину
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Сауз-парк 2 серия
   Заставка.
   Да простят меня Ги Дебор и Жан Бодрийяр- этот рассказ - симулякр. Если вы не знаете, что это такое - загляните в словарь, а не жаренную картошечку жуйте перед монитором. К тому же перед девушками можете блеснуть эрудицией, а не заставлять их вам носки нюхать.
   Рассказ создан с помощью плагиата, Ворда, Клавиатуры, Монитора и Процессора, а также таймер и воспаленный мозг.
   Шутки убогие и несмешные.
   Приятного прочтения.
   Все авторские права передаю в пользу создателей мультика.
  
  
   В Сауз-парк держу я путь
   Чтобы славно отдохнуть
   Путь держу до Сауз-Парка
   Будь там холодно иль жарко
   Припаркуешься чуть свет -
   Все кричат здоров сосед!
   Сауз-парк - отличный край
   Кенни улетает в рай
   Небольшой хоть городишко
   Про него пишу я книжку
   Кайл в попу сует пальчик
   Впрочем симпатичный мальчик
   Картмэн вредный толстячок
   А Стэн - просто чувачок
   В Сауз-Парк зову вас я
   Добро пожаловать друзья
   2 минуты
   Солнце встало над Сауз-Парком. За окном слышится аккорд кантри. Это местный музыкант.
  
  
   Школа. Вытянутое желтое здание с правильными окнами. В элементарной школе прозвенел звонок. Перерыв.
   Дети отправились играть на детскую площадку.
   Картмэн, Кайл, Стэн и Кенни стоят в сторонке.
   - Давай, Стэн, будь смелее! Подойди к Венди и поцелуй ее, как Круз поцеловал Иден в Санта-Барбаре! Давай, ты - Круз! - подговаривал Кайл Стэна.
   - О, Господи! У нас в стране все евреи только и делают, что целуются с чужими женщинами и подговаривают на эту грязь коренных американцев?! - возмутился Картмэн.
   - Картмэн, а ну заткнись, иначе я тебе врежу! - угрожающе сказал Кайл.
   - Господи! Да неужели все американцы только и смотрят, как в Калифорнии латиносы целуют белых женщин?!
   Кайл ударил Картмэна в нос, и потекла кровь.
   Картмэн схватился за разбитый нос и сказал:
   - Вот что происходит из-за истерии после убийства Мартена Лютера Кинга!
   Стэн подошел к Венди и поцеловал ее.
   Венди покраснела и улыбнулась.
   - Как это приятно! - сказала она.
   Стэн с улыбкой до ушей завязал разговор с Венди.
   - Еще революцию для Стэна устрой! - проворчал Картмэн Кайлу.
   -Жирдяй, при чем здесь революция и я?
   - Ну ведь ты подговорил Стэна поцеловать Венди?
   - Где логика, Кармэн?
   - Ведь евреи провоцируют революции?
   - Жиртрест, где логика? Хватит пороть чушь! Так и скажи, что ты втрескался в Венди!
   - Не могу! Иначе в Сауз-парке наступит коммунизм!
   - Картмэн! - зарычал Кайл.
   - Евреи тут не при чем! Просто если где-то есть противоречие, оно неизбежно приведет к коммунизму! А, черт, ты прав. Венди реально красивая!
   - Ты собрался перебегать дорожку Стэну?
   - Нет, ведь общаться с Венди - прерогатива Стэна.
   - Картмэн, общаться - это не значит сразу лезть с поцелуями.
   - Ладно.
   Картмэн подошел к Стэну и Венди.
   - Венди, ты мне тоже нравишься, - сказал Эрик.
   -Картмэн, какого черта? Ты только что вылил на нас ушат грязи!
   - Я извиняюсь
   - Картмэн, это моя девушка!
   - Ты - кукла в руках масонов!- вскипел Эрик и отошел.
   - Кайл! Признавайся, на какой ты ступени посвящения в масоны? Ты делаешь из меня иллюмината в вашей подозрительной еврейской масонской организации?
   - Картмэн!!!
   - Все, пацаны. Вы мне не друзья! Кенни, пошли отсюда.
   - МММ МММ МММ!
   - Что, люмпен-пролетариат масоны тоже охватили?!
   - По моему, Кенни этого не говорил, - сказал Кайл.
   - А по-моему - сказал!
   - Картмэн, не будь идиотом!
   - Пошли вы!
  
  
   Красивый двухэтажный зеленый дом.
   Картмэн в раздумьях ходил взад-вперед по своей комнате.
   - Так, завтра14 февраля и Стэн с Венди явно будут переписываться валентинками, а следовательно, еще сильнее друг в друга влюбятся. Какой найти рычаг давления? Так-так-так. Сырные подушечки... Может быть: сказать их родителям, что сырные подушечки вредны. А, черт! Ведь сырные подушечки люблю один я! Попробуем выстроить ассоциативный ряд: подушечки-вкусные -мягкие-их люблю один я...Черт!!! Ладно. Что может случиться такого, чтобы Стэн и Венди не переписывались завтра? Ядерный взрыв? Нет, в Сауз-парке нет плутония и радия. А, вот: родители Стэна- подушечки мягкие-Кайл разбил мне нос! Вот, вот оно, твою мать! Я сведу отца Стэна с матерью Кайла! Ха-ха-ха!
   Картмэн спустился вниз.
   - Мама, у нас есть розовая почтовая бумага?
   - Конечно есть, поросеночек! А зачем она тебе?
   - Я хочу написать письмо Снта-Клаусу.
   - Но ведь Рождество прошло всего два месяца назад?
   - А мне не понравился подарок!
  
   - Тебе не понравился "набор для полицейского"?
   - Ага. Наручники с розовой шерстью - вообще отстой! Где ты только такой покупала?
   - В магазине "Все для любви", дорогуша!
   - Это там, где ты купила вазелин для кухонных рабочих поверхностей?
   - Да, поросеночек!
  
  
  
  
   In the street and krack
  
   Сэмми
  
   Я проснулся в препоганом, доложу я вам, настроеньице и посмотрел за окно. В мутное от грязи и пыли стекло барабанили капли дождя, делая его еще грязнее. С улицы доносились звуки проезжающих пердящих машин и как всегда, какая-то ругань. М-да, Кингстон. Любимая помойка.
   Я глянул на набор гантелей, стоящий в углу, встал с кровати и натянул на себя свои домашние штаны, включил радиоприемник и отправился на кухню, выудить что-нибудь из холодильника.
   Хрен там был. В холодильнике ничего стоящего не оказалось, поэтому я подумал - а не стрельнуть ли у соседа по лестничной клетке пару десяток и не отправиться в какое-нибудь кафе? Все говорило, что так и надо сделать - мой сосед Бобби был придурком, которому долг можно и не отдавать, тем более такой пустячный. Он, конечно, будет стонать, мол, работает на стройке и выматывается, а тут еще законную зарплату разбазаривать приходится и все дела, но я ему стукну в тыкву и он успокоится.
   По радио ничего интересного не передавали - пятиминутка спортивных новостей уже прошла, да и музыка была дерьмовая - в паршивом местном дансинг-холле за пятерку можно было услышать и получше, и повеселее.
   А жратва в кафе, хоть и пролетарском (любит нас государство!), но была все же получше, чем я мог найти в холодильнике - там были лишь треть кастрюльки прокисшего супа да надкусанный сладкий пирожок, джем в котором давно засох.
   С этими мыслями я облачился в дорогой костюм из последней коллекции (правда, он был слегка несвежий, но это ничего страшного) и вышел из однокомнатной конуры, которую я очень вежливо назову засраной дырой.
   Когда я начал неторопливо спускаться по лестнице, я додумался, чего это меня так раздражает все утро, и меня осенило - какая-то мысль все время крутилась на периферии сознания, не давая покоя, и вот она - пожалуйста!
   Вчера мы с ребятами тормознули какого-то пушера и он обещал достать нам такой охренительной травы, которую еще никто и не куривал. Ну, мы подумали-подумали, да дали ему бабла, с условием, чтобы он к вечеру принес на нашу точку. Но этого гребаного засранца и след простыл!
   Мы с парнями подискутировали с тем быдлом, которое крышевало пушера, и лично скажу за себя - я лишился пары зубов. Я еще вчера подумал: "Мать его за ногу, этого Джо, поставщика травки, я ж его из-под земли теперь достану!". Хотя может и не так - но если увижу, точно на перо посажу.
   Так нет, еще бы все шито-крыто было, ведь с нами были девки, которые тут же разверещались, мол, мальчики, не трогайте этих подонков и все дела. Ну, тут же постовой и подруливает, в чем дело, сэр? - спрашивает.
   Мы, конечно, карманы выворачиваем, все, че есть, вертухаю отдаем и он отчаливает, но настроение уже испорчено, теперь голяк в карманах, думаем, где достать - а те ублюдки убежали.
   У нас фирма, конечно, не маленькая, связей полно, но деньжат мы так и не приподняли вчера - одна Люси осталась, мол, кто горяченького хочет? А мы репу чешем и думаем - ну и чего мы там не видели? Сиськи маленькие, жопы нет, зуб выбит. Так и отправилась она восвояси.
   А мы совершили променад по главной площади, надавали поджопников какому-то прощелыге и отправились по домам.
  
  
   Люси
  
   Да что за геморрой на всю голову!
   Я проснулась с дикого бодуна и оглядела себя: на мне были драные и проссаные колготки в сеточку, лакированый ноготь на руке был сломан - а ладно, фирма еще деньжат достанет, я себе еще лучше маникюр сделаю! Как ни странно, лифчик и трусы были на месте - на мне, но тут я выматерилась в полный голос: менструха! По белым кружевным трусам расползлось огромное кровавое пятно. Оно же было и на диване.
   Я пошарила в трусах и вытащила оттуда тампон - забыла поменять эту гребаную штуковину и получила все охренительные ощущения.
   Я приподнялась на локтях и тут же обнаружила, что лежу поперек дивана.
   И как я вчера еще хотела трахаться? А, ну да, я же хотела просто взять в рот.
   Я, пошатываясь, поднялась на ноги и подошла к зеркалу. Хотелось блевать. Но от того, что я там увидела, захотелось блевать еще больше: все лицо у меня было в разводах и губной помаде. Недаром ребята, когда выпьют - их же на откровения пробивает - говорят, что я страшная, как говно собачье.
   Я поскребла по своей роже и сказала:
   - В пизду такую жизнь!
   Зазвонил телефон.
   Я взяла трубку.
   - Алле, угадай кто?
   Это определенно был Сэмми.
   - Джонни, - буркнула я.
   - Напряги свои куриные мозги еще раз, девочка, - прокомментировали в трубке мои потуги на юмор.
   - Сэмми?
   - Угадала.
   - И что тебе надо, Сэмми?
   - Встречаемся через полчаса в кафе на углу, там поясню.
   И Сэмми повесил трубку.
  
   Сэмми
  
   Я уже успел как следует набить брюхо сосисками с горчицей, когда Люси соизволила появиться, грязная шлюшка.
   - Привет, Сэмми! - чирикнула Люси и уселась за столик.
   - Привет.
   - Почему ты вчера не остановил меня, когда я...
   - Да насрать мне на твою менструху, - отмахнулся я. - Дела поважнее будут. Ты, наверное, хочешь спросить: какого хрена я вытащил тебя из кровати в такую рань?
   - Ну да.
   - А вот зачем: ты не могла бы потусить в одной точке полденька?
   - Если у меня будет бухло...и если...
   - Будет. Это очень НАСТОЙЧИВАЯ просьба. Ты должна послужить наживкой для одного веснушчатого засратого козла в растаманской шапочке.
   - Я должна с ним переспать?
   - Нет, - поморщился я. - Когда он к тебе прилипнет, ты должна сделать "звонок подруге". Там подрулим мы и поговорим с ублюдком.
   - Хорошо.
   - Вот и замечательно.
   Я оставил чаевые на столе и отчалил.
  
   Джо
  
   Моя братва просто покатывалась со смеху, как я наколол каких-то барыг! Давненько мы с ребятами так не веселились!
   Халявное бабло даже пахнет по-особенному!
   Джим давно уже разработал такую схему, облапошивать и давать по башке всяким дрищам с понтами мафиози!
   Правда, Джим сказал мне, чтобы я не клеился к телкам в тех местах, где мы обделываем дела, но это пофигу. Поебанные фуфлогоны вряд ли туда теперь сунутся.
   Я оделся, взял с собой пару пакетиков товара и отправился в то же самое место.
   Там я увидел Люси - я пару лет назад встречался с ней. Подруга за последнее время сдала - ввалившиеся глаза, походка нараскоряку. Еще она все время поправляла грудь.
   - Привет, Люси! - я растянул улыбку на все лицо и направился прямиком к ней.
   - О, Господи, Джо! - воскликнула она.
   - Какими судьбами?
   - Мне сказали схватить тебя тут за яйца и отправить в пасть Сэмми.
   - Какому еще Сэмми? Это не тот ли тип, который заправила у тех мудаков, что я кинул недавно?
   - Ага, тот самый.
   - И что нам делать?
   - Мне сказано отзвониться им и...
   - Ладно, я тоже отзвонюсь Джимми и наши крыши еще разок схлестнутся.
  
   Сэмми
  
   Теперь можно отправляться на улицу и немного побузить. Все-таки это весело - заламывать всяких козлов, вроде крыши этого Джо.
   Я накинул кожаный плащ - уже вечерело, и стало прохладно, и выскочил из квартиры навстречу веселью.
   Но едва я шагнул из подъезда, как на меня накинулись копы.
   Я, не до конца осознавая, что делаю, вытащил ствол и открыл огонь.
   И тут же почувствовал, как мне в голову попала пуля. Я перестал существовать.
  
   Джо
  
   Меня и Люси посадили в тюрьму, а барыг и моих парней перестреляли, всех, за исключением Джимми. Он оказался стукачом от полиции.
   Но это ничего страшного - мы выйдем из тюрьмы и оставим в прошлом темные делишки. Мы снова будем встречаться.
  
  
   Steal-kill reggae
  
   "Господи, как я хочу ее!" - думал Джон, уже шатаясь от выпитого.
   Он пытался сконцентрироваться на своем отражении в зеркальном окне магазина бытовой техники, но отражение ломалось и сплющивалось.
   Я понимаю, быть с ней - позор, - проговаривал он про себя, но ничего не мог с собой поделать и ждал ее прихода.
   И вот, она появилась, вышла из-за угла и посеменила в направлении Джона.
   Флосси подошла к Джону и клюнула его в щечку. Джон подавил рвотный позыв - от Флосси воняло дерьмом, она не признавала нормы гигиены. Джона и так тянуло блевать от влитого виски, а тут еще этот запашок...
   - Привет, киска! - через силу выдавил Джон.
   - Привет, мой красавчик, - проворковала Флосси.
   Джонни на выдохе сказал:
   - Нам надо расстаться!
   Флосси посмотрела в глаза любимого.
   Джона еще раз передернуло - Флосси была альбиносом. Он таял от взгляда ее красных глаз.
   - Это надо обсудить в приватной обстановке, - безапелляционно заявила Флосси. - Возьмем пару банок пивка и двинем ко мне?
   - Да! - неожиданно для самого себя выпалил Джон.
   Парочка затарилась дешевым пивом в лавке на углу и направилась к дому Флосси.
   Когда они вошли в квартиру, девушка поставила "Руди не боятся никого" и, бухнушись на софу, открыла банку с пивом.
   Джон откупорил свое пойло и в три глотка осушил банку. Затем начал оглядывать давно знакомый интерьер: бежевый телевизор, софа, постеры на стенах.
   - О, у тебя новая футболка? - невинно спросила Флосси. - Дашь померить?
   - Здесь тебе не примерочная, - огрызнулся Джонни.
   Но Флосси попыталась содрать майку с рудбоя.
   - О, на ней кровь. Надо постирать, - ворковала Флосси. - Где это ты так угваздался?
   - Да, дал в нос одному непонятливому козлу.
   Флосси сняла свой черный балахон, который скрывал ее всю чуть ли не до пяток - девушка была довольно небольшого роста.
   - Что-то здесь душно, - произнесла Флосси. - Поможешь расстегнуть?
   Джон послушно расстегнул ливчик Флосси.
   Та положила ладонь на промежность рудбоя и улыбнулась.
  
   Шайка Джонни окружила какого-то бедолагу. У всех - короткие стрижки и обветренные лица.
   - Ты че, не понял? Это гоп-стоп! - гаркнул Джонни в лицо терпилы.
   - Пошшел ты! - пискнул рахитичный очкарик.
   - Ты что, не видишь? Нас трое! А ты один!
   - Я не обязан вам ничего отдавать!
   - Короче, или лопатник, или по роже!
   Очкарик отважился толкнуть Джонни в грудь и тут же получил удар в нос. Кровь брызнула на футболку Джонни.
  
   Флосси и Джонни курили после бурного секса.
   Джон пытался собраться с мыслями, чтобы дать, наконец, от ворот поворот страхолюдной девице.
   - У нас нет ничего общего, - начал он.
   - Как это?
   - Ну вообще ничего!
   - А взять хотя бы музыку? Мы оба любим Дезмонда Деккера и Деррика Моргана.
   - Совпадения в музыкальных вкусах могут быть хоть у полицейского и у меня!
   - Пошла на хуй!
   Флосси вспылила и вытолкала Джонни в подъезд.
   - Прощай! - крикнул он и стал спускаться по лестнице.
   Теперь он был свободен.
  
   На улице он заметил хиппи.
   "Я ненавижу хиппи, я простое кингстонское быдло" - напевал про себя Джон, направляясь навстречу хиппи.
   - Эй, парень, дай шапку поносить! - сказал Джон.
   - Отъебись, - буркнул немытый представитель субкультуры.
   "Я тебе сейчас так отвалю!" - злорадно подумал Джон.
   - А деньги есть?
   - Нет.
   - А если найду?
   - Джонни, вернись! - заорала вдруг из окна Флосси.
   - Вон, иди, тебя телка зовет! - сказал хиппи.
   Джонни пробил хиппарю ногой по зубам, тот упал, захлебываясь кровью, а Джонни развернулся и пошел к любимой страхолюдине.
  
  
  
  
   Rude boys train
  
   "Поезд руди придет сейчас..." - напевал под нос Фрэнк, стоя на платформе и ожидая поезд до центра. Все было продумано до мелочей - поезд метро подойдет ровно в четыре- пятнадцать, а в нем, во втором вагоне - Алхимик. Так называли парня, барыжущего героином, довольно известную фигуру в криминальном мире Кингстона.
   У Фрэнка буквально руки тряслись - так ему хотелось пустить по вене пару кубиков вожделенного зелья.
   Копы за умеренное вознаграждение закрыли глаза на торговлю тяжелым наркотиком, все было чисто. Конечно, копы могли прокинуть продавца и покупателя, Фрэнк с детства не питал уважения к этим мразям, когда его колотили дубинками за мелкое хулиганство, но те, с кем была договоренность, вроде бы были своими ребятами.
   Когда Фрэнк был еще подростком, он не только хулиганил по-мелкому, вскоре к этому прибавилось воровство, а когда он подрос, его взяли в команду рэкетиры, а потом он сколотил собственную шайку и стал жить "красиво", утопая в роскоши - хороший контраст с голодными детскими годами.
   У Фрэнка была масса телок, и одна из них, Алиса, подсадила его на иглу. До этого Фрэнк был противником тяжелых наркотиков, но однажды он нажрался и рыжая сучка вкатила ему, спящему, в вену героин. Проснувшись, рудбой разбил телке харю, но было уже поздно - он приобщился к миру исколотых вен и ломок.
   Хулиган сунул руку в карман брюк и перебрал пальцами купюры. Деньжата были легкими - Фрэнк никогда не уважал быдло, работающее на заводах для того, чтобы раз в месяц подавиться нищенской зарплатой - он отобрал деньги у какого-то пушера, а с ними и легкие наркотики, которыми уже успел закинуться вчера.
   Людское море было задником, антуражем, декорациями для спектакля, который назывался "жизнь Фрэнка, его друзей и врагов" - все, кто не носил черного элегантного костюма, ножа и кастета в кармане, были для Фрэнка серой массой. Этих овечек можно было грабить и резать - никто даже не пикнет.
   Но все чаще герои спектакля оказывались в сетях наркозависимости. Фрэнку не хватило бы пальцев на обеих руках пересчитать знакомых торчков - Джек, Майкл, Пол, Стив, Сид, Джонни, Сэмми, Криштиан, Питер...
   Порошок сожрал весь район.
   Что руди до мелких людских проблем, когда жизнь, которой и так рискуешь каждый день, укорачивается от героина?
  
   Лица Алхимика никто никогда не видел - он всегда прятал его за газетой. Поговаривали, что у него во рту осталось два зуба - он обожал грызть леденцы, поговаривали, что он немой - он никогда не обменивался ни полсловом с покупателями, поговаривали, что он засранец - как в прямом, так и в переносном смысле.
   Фрэнк вошел в вагон и увидел типа, спрятавшего лицо за газетой, но засомневался, Алхимик это или нет.
   И тут Алхимик пернул. Одно о нем знали точно - он страдал метеоризмом и его пердок обычно являлся сигналом.
   Фрэнк подошел к человеку вплотную, но тот никак не реагировал. Тогда рудбой незаметно достал из кармана деньги, прильнул к уху типа и шепнул:
   - Давай дозу.
   Момент был критическим - пол вагона уставились на пердуна.
   "Видимое должно быть скрытым" - подумал про себя Фрэнк.
  
   Тут из толкучки вылез невесть откуда взявшийся коп.
   - Выворачивай карманы, приятель! - гаркнул полисмен человеку.
   Фрэнк, сохраняя спокойствие, отошел в сторону. Коп не мог ему ничего предъявить - он был чист, не считая кастета и ножа. Пока.
   "Значит, легавые выслеживают Алхимика и знают, что он пердит" - подумал Фрэнк.
   - Полиция! Вон тот тип спрашивал меня про какую-то дозу! - воскликнул человек с газетой.
   Тут рудбой понял, что это никакой не Алхимик.
   - Прекрати нести чушь! - рявкнул коп.
   И тут Фрэнк обругал себя последними словами - он глянул на часы, а на них было ровно четыре. Он сел не в тот поезд!
   Хулиган протиснулся к выходу и выскочил на станции.
   И тут кто-то заломил ему руку за спину - это был неизвестный пердун.
   - Спокойно, парень, не дергайся! - рыкнул человек.
   - Отвали от меня, быдло! - взвизгнул Фрэнк и попытался вывернуться, но лишь упал на плиты станции.
   К ним уже спешили копы.
   Они обшарили Фрэнка.
   - Ребята, может, договоримся? - улыбнулся Фрэнк.
   - Может быть, - подумав, сказал полисмен.
   Фрэнк облегченно вздохнул.
   Но тут из подъехавшего поезда вылез легавый, ведущий Алхимика в наручниках. Ничего примечательного во внешности Алхимика не было.
   "По крайней мере, мне первому посчастливилось увидеть его лицо" - подумал рудбой.
  
  
   I do not care crisis
  
   Стив накрыл голову подушкой, чтобы не слышать материнских воплей, но это мало помогло.
   - Стив, сынок! Почему ты все еще болтаешься с дружками по городу и не нашел работу?! Пол, твой братик, вынужден стоять у церкви с картонкой "дайте денег на еду"!
   - Вот пусть и ищет работу! - огрызнулся Стив.
   Он понял, что поспать сегодня не дадут, и решил-таки вступить в диалог с мамашей.
   - Полу всего лишь девять лет!
   - А ты в курсе, что в девятнадцатом веке детишки в этом возрасте уже работали в шахтах?!
   - Сегодня, хвала Господу, мы живем в гуманном обществе!
   Стив зарычал про себя - набожность мамаши выводила его.
   - Мама, сейчас кризис и никто не может найти достойную работу!
   - Найди любую! В конце-концов, иди работать санитаром!
   - Что?! Выносить дерьмо из-под овощей?
   - Такое дерьмо все же лучше того, в которое ты постоянно вляпываешься! Хвала Господу, связи спасают тебя от тюрьмы!
   - Попроси в прачечной поднять тебе зарплату! Или пусть папаша в отделении полиции...
   - Из-за кризиса нам урезают зарплату! Хвала Господу, что не сокращают штат! А работа у папы теперь опасная - столько швали развелось на улицах - за три месяца шесть убийств!
   Теперь Стив простонал. Папашина работа была его геморроем. Из-за нее Стива называли "коповским сыночком" и телки редко давали.
   Стив посмотрел за окно - на нем сидели взъерошенные голодные голуби, безнадежно ожидая, что им кинут крошек. "Даже птички дохнут с голодухи" - подумал Стив, натягивая брюки на подтяжках.
   - Пол, иди сюда, - позвал Стив.
   Рыжеволосый мальчик подошел к старшему брату.
   - Че тебе?
   - Ты позавтракал?
   - Да.
   - Тогда пошли зарабатывать деньги.
   - Сделай себе такую же картонку, как у меня.
   - Нет, Пол, мы будем зарабатывать иначе.
   -Урра! Зарабатывать!
  
   - Эй, маленький богатенький мальчик, посмотри на меня, - мурлыкал Стив, завидев подростка-модника.
   - Думаешь, он даст нам денег? - недоверчиво протянул Пол.
   - Не даст, а одаст, - поправил Стив. - Смотри и учись.
   С этими словами Стив достал нож и окликнул подростка.
   - Эй, ты!
   Буржуйский отпрыск застыл на месте с глупо открытым ртом.
   Братья не спеша подошли к жертве.
   Стив процедил сквозь зубы:
   - Значит так, или ты отдаешь нам капусту, или мы пускаем на капусту тебя.
   - Живо! - прикрикнул Пол.
   Стив одобрительно потрепал брата по плечу.
   Подросток побледнел, задрожал всем телом и полез в карман.
   - Пять баксов? Негусто. Но хватит на пирожок с капустой. Дуй отсюда! - последние слова относились к пареньку.
   Тот, не оглядываясь, потрусил прочь.
  
   - Ну вот, теперь ты одет как агент 007, - одобрительно протянул Стив, разглядывая Пола в примерочной магазина.
   На младшем брате были одеты остроносые туфли Dr. Martens, брюки с подтяжками от модного дизайнера, рубашка, пиджак и шляпа - все черное. Одежда настоящих рудбоев.
   - Очень элегантно, - одобрила мама, стоящая тут же.
   - А смогли мы все это купить, потому что Стив нашел кошелек, полный денег! - обрадовано сказал Пол.
   Ага, подумал про себя Стив. Ходячий кошелек я нашел. И не один.
   - Ладно, разрешаю тебе прогуляться, покрасоваться, но чтобы к ужину был дома! - произнесла мама, с улыбкой поглядев на округлившиеся щечки сына, и отправилась домой.
   - Я прогуляюсь с Полом, - крикнул вдогонку Стив и обратился к брату: - Теперь - в парикмахерскую, сбривать нахрен твою шевелюру.
   - Ура! Я буду выглядеть, как настоящий бандит!
  
   Стив и Пол прогуливались по проспекту, когда к ним пристал какой-то бедняк.
   - Люди добрые, подайте на хлебушек! - прошамкал он беззубым ртом.
   - Вот еще недавний твой уровень, - тыкая в нищего, сказал Стив Полу.
   - Отвали, нищеброд! - воскликнул Пол.
   - У-у, богатенькие мальчики! - ощерился бедняк. - Повсюду кризис, а они, ублюдки, лощеные, сытые! Не-на-ви-жу! У-у!
   Пол вытащил подаренный братом ствол и выстрелил в ногу отброса.
   - А кризис нас не ебет! - со смехом сказал Стив и братья отправились гулять дальше.
   Теперь не только себя, но и брата надо от полиции отмазывать, благодушно подумал Стив.
  
  
  
   You can get it if you really want
  
   Они стояли в подъезде и беседовали.
   - Приятель, я уже заплатил Ванессе тысячу фунтов, можешь не смотреть на меня волком, - улыбнулся во все тридцать два зуба Филипп охраннику.
   В такие игры играть не безопасно - подумал рудбой, - этот верзила может вышибить из меня дух в мгновение ока.
   - Ну ладно, чувак, - протянул охранник. - Заходи и развлекайся.
   - Я думал, ты меня узнал. Помнишь, фестиваль реггей? Я тогда тебя еще пивом облил.
   - А-а, что-то припоминаю, чувак, - сказал верзила и повторил: - Заходи и развлекайся.
   Филипп зашел в комнатку и с порога сказал проститутке:
   - Все на мази, детка, я отдал тысячу фунтов охраннику, мы с ним старые знакомые.
   - Что ты от меня хочешь? - вопросила проститутка.
   - Классический секс. Минеты и изощренные позы - для подростков и волосатиков.
   Дальше произошло обыкновенное соитие.
   Теперь-то я выиграл спор, зря этот придурок говорил: "лучше со мной не спорить" подумал Филипп.
  
   Друзья сидели в дешевом баре за столиком. Было накурено, в руках каждого покоилось по пинте пива.
   - Что-то я тебе не верю, дружище,- скептически произнес Билл. - Эти лохи уже потребовали бы твою голову на блюде. А пока все тихо. Я удваиваю ставку - с тысячи фунтов до двух. Хоть отобьешь деньжат. Хоть ты, как писал один русский писатель и "попользовался насчет клубнички".
   - Мне что, надо еще раз проделать этот трюк? - недоверчиво спросил Филипп.
   - Да. За два квартала отсюда стоит новая проститутка.
   - Заметано. Готовь чертову тонну бабок.
  
   Филипп нашел охранника на улице.
   Охранник новой проститутки был в солнцезащитных очках, с усами и бородой.
   - Сколько стоит девочка? - поинтересовался Филипп.
   - Три тысячи фунтов.
   Рудбой присвистнул:
   - Почему так дорого?
   - Ты что, не купил новый эротический журнал "Сладкая пещерка"? Эта деваха там на развороте! Я сам упрашиваю сутенера, чтобы она мне дала за так!
   - Хорошо, я отдам деньги ей.
   И все повторилось.
   - Ты даже не расцарапала мне спину! И подмахивать ты не умеешь! - возмутился Филипп, осматривая себя в зеркало.
   Затем он схватил свои штаны и кинул в проститутку.
   - Ты сейчас пиздюлей получишь! - заорала проститутка, выбегая из комнаты и натягивая на ходу трусы.
   Спустя пару секунд в комнату залетел охранник и отделал Филиппа до кровавых соплей.
  
  
   Друзья опять встретились в баре. Билл выложил на стол из сумки бутафорию.
   - Что за шутки?! - завизжал Филипп, увидев на столе очки, накладную бороду и усы.
   - Мы с охранником тебя разыграли, - невозмутимо ответил Билл. - Я притворился вторым охранником. Охранник Ванессы - мой друг. Эта якобы шлюха за два квартала - его сестра-нимфоманка. Да, теперь ты должен штуку Ванессе и ее телохранителю. Телохранителю - за моральный ущерб. Я уже заплатил им с твоего выигрыша. В итоге ты на халяву трахнул шлюшку.
   - Я ненавижу шлюх! - возопил Филипп. - Я сделал это только из-за денег!
   - Да, кстати, у его сестры триппер. Я же говорил, что со мной лучше не спорить, - добавил Билл, услышав, как Филипп что-то проскулил.
  
   Охранник проститутки Ванессы остался доволен собой - он срубил шальную штуку фунтов, поздравил свою сестру с днем рождения Филипповой елдой и как следует поизмывался над фриком, который так неосмотрительно облил его пивом на фестивале реггей.
  
  
   You are women I am a man
  
  
   Сид, этот непонятный упырь, сидел напротив меня и травил байки, очевидно, ожидая, что я помру со смеху. Он обращался ко мне, как к старому приятелю и то и дело похлопывал меня по плечу, при этом его глаза горели нездоровым блеском.
   - Так вот слушай, Джимми, - лился из него словесный понос, - я ему, значит, говорю: "За бесплатно - нет, а если пробашляешь, тогда хоть по самые печенки засаживай!". Ха-ха-ха! Хорошо, а? Ладно, шучу.
   Мимо нашего столика, зазывно вихляя бедрами, продефилировал какой-то педик.
   - Ты только посмотри, братан, какой пердильник! - с неподдельным восхищением прошептал этот Сид.
   Я лениво посмотрел по сторонам - в поле моего зрения как раз нагнулась какая-то шлюховски раскрашенная девица.
   - Да, ниче так кадра, - лениво протянул я.
   - Да не, я про типа!- увидев мою гримасу, он поспешно добавил: - Ладно, шучу.
   Педик услышал наш разговор и послал Сиду воздушный поцелуй. Мой собутыльник расцвел, аки роза на помойке.
   Компания, скажу я вам, поганая - я гулял поздним вечерком по центральному проспекту, когда ко мне прилип Сид. "Пошли, налижемся в усмерть. Я ставлю" - без прелюдий заявил он. Тогда я еще не прочухал, что слова эти имеют двойной смысл. Конечно, выпить в каком-нибудь хорошем месте все же лучше, чем бесцельно шляться по городу, поэтому я согласился на предложение этого странного типа.
   И вот мы сидим в этой дыре и Сид потчует меня какими-то гомосячьими россказнями. Прервав его новый рассказ, я говорю:
   - Слушай, Сид, может, тебе лучше попытать счастья с тем типом? С пердильником?
   Последние мои сомнения развеялись, когда Сид сказал про педика.
   Внутри, где-то в брюхе, у меня нарастала волна гнева и омерзения, но пока мой собутыльник не перешел невидимую грань, я скрывал переполнявшие меня чувства.
   - Да не, я люблю посвящать в наше таинство таких, как ты. Ну, ты ведь понимаешь? - и эдак хитренько мне подмигивает. И неизменное: - Ладно, шучу.
   "Если полезет ко мне сосаться, отоварю его в бошку" - напряженно думал я.
   - Ты ведь многостаночник? - продолжал развивать мысль Сид. - Наше древнее невидимое братство, почти как масонские ложи, должно быть скрыто от глаз профана, иначе люди закидают нас какашками или сожгут на кострах. Мы должны открываться друг-другу, быть доброжелательными и отдаваться задним проходом и ртом без колебаний. Ладно, шучу.
   - Тут ты как в лужу пернул, - ответил я. - Масоны - это что-то мерзкое. Педики - и того хуже. Ты только что в моих глазах обосрал свое братство.
   - Еще по кружечке? - резко сменил тему собеседник.
   Я люблю халяву, пусть даже с гомопривкусом, поэтому ответил:
   - Давай!
   - А чмырить голубых - это невоспитанность, - начал толкать Сид, вернувшись с двумя объемистыми кружками пива. - Зачем вы суете нос в чужую постель? У самих проблемы, что ли? Ну, проблемы с телками, я имею в виду? Ладно, шучу.
   - Это здравая мысль, - ответил я.
   "Наверное, единственная твоя здравая мысль, голубок ты мой" - подумалось мне.
   - Дык вот, только не удивляйся, но я знаю, что ты бисексуал. Я давно понял, что рудбои - латентные педики! - выдал Сид. - Так что, к тебе поедем или ко мне? - и вытянул свои грязные слюнявые губки трубочкой.
   Тут я не выдержал такого хамства и заорал:
   - Да как ты смеешь лезть ко мне, пидорское отребье?!
   - Глупенький! Я влюбился в тебя с первого взгляда! - просюсюкал Сид.
   Парень был полностью расслаблен, или просто в сиську пьян, но мне было уже по фигу, я вскочил с места и ударил его по зубам.
   Тот обиженно ойкнул, глаза его расширились и он выплюнул на столешницу обломок зуба.
   - Вот так я и разбираюсь с подобными тебе! - рассмеялся я и добавил: - Ладно, шучу.
   Я прошел к выходу, размышляя на ходу: "Эти пидоры о себе невесть что возомнили, лезут к порядочным скрытым бисексуалам. Неужели они думают, что я предам свою жену и любовника? К тому же Карл в постели так нежен со мной".
  
  
  
   Happy new year
  
  
   Девицы зависали в суши-баре, Дженни кидала понты, с превосходством глядя на подруг. Причина для самодовольства - возраст и "опыт". Дженни предпочитала компанию семнадцатилеток. На их фоне она, двадцатилетняя цаца, смотрелась выгодно.
   - Дева-ачки, вы только послушайте, что Джек вытворяет в кровати! - доверительным полушепотом увещевала телка.
   - И сколько за ночь он может? - с серьезными лицами и маской осведомленности спрашивали "подруги".
   Для семнадцатилеток это один из последних шансов сохранить реноме - одна из них обладательница огромной жопы и неаппетитных губешек (очень уж узкие), а вторая - забитое серое существо с длинными черными лохмами и считала себя "не такой, как все". Общение с двадцатилетней на их взгляд, давало шанс на отношения с какими-нибудь рудбоями.
   - Ну, как и полагается продвинутым людям, он может десять раз.
   - Ах! - вырвалось восхищенное.
   - И каждый день! Заметьте! - многозначительно подняла палец и сощурилась чикса. - И так на протяжении трех лет!
   За окном бара шел снег. Биксы уже сожрали суши и теперь курили кальян. Курить кальян на воде и говорить "торкнуло" считалось признаком крутости.
   - А вы пробовали..., - малолетка Кэти перлась от своей "кайфовости", - групповухи?
   - Разумеется, - не моргнув глазом, ответила Дженни. - Это естественно. Вот, посмотрите, что у меня есть, - с этими словами бабень достала мобильник.
   - Ого-го! Вот это петушок! - у Карен округлились глаза на фото члена.
   Если бы в этот момент извращенец, нюхающий трусики, дорвался до своего, он увидел бы, что его фетиш насквозь мокрый.
   - Да, настоящий РУДБОЙ, - гнала гламурная деваха.
   Тут Карен надула губки:
   - Как настоящая подруга, ты должна показать нам свое сокровище! И разрешить нам с ним побаловаться!
   - Хренушки! Ищите себе таких же! - огрызнулась Дженни.
   - Мы же рудгерл - мы должны делиться! - заныла Кэти.
   - Да, мы гламурные, мы успешные девушки, ведь родители оплатили нам все экзамены в колледже и устроили на непыльную работенку, и именно поэтому я не поделюсь с вами! Наши мамы и папы честно наворовали, теперь и вы идите и стырьте чего-нибудь!
   - Что-о? Мы ведь не панки, сраные пролетарские хулиганки! - вскипела Кэти.
   - Согласна, они нам не ровня.
   Скоро наступал Новый Год, время чудес. Судя по звукам, кто-то в соседней кабинке как раз решил устроить себе чудо. Но скоро прибежал официант и ахи-охи прекратились, мимо кабинки с девками прошел парень с ирокезом и его девушка.
   - Это исключение из правил, - невозмутимо пожала плечами Дженни.
   Гламурная лохушка считала так, потому что рудбои не выносили панков и их братьев - скинов, и обвиняли неформалов во всех тяжких. Хулиганишки в шляпах (руди) догадывались, что их враги трахаются активно. Конечно, мягко говоря, рудбои далеко не всегда били неформалов, часто случалось наоборот. Такие невеселые мысли крутились в голове Дженни.
   - По водке? - важно спросила Карен.
   Девушки выпили и после второй стопки окосели, стали еще решительнее и по-настоящему уверенными в себе.
   - Ну все, идем знакомить твоего петушка с нашими кисками! - безапелляционно заявила Кэти.
   Дженни было, в общем-то уже поебать, поэтому она согласилась. Пусть ее парень сам разбирается.
   Через полчаса все трое ввалились в квартирку Дженни и увидели парня в костюме Санта-Клауса. Он пытался вздрочить на гейскую копрофильскую порнушку - на девушку у него не стоял.
   - Что за дела?! - взбеленился Джек. - Я решил раз в году, на праздник, кинуть тебе одну палочку, а ты привела подруг?!
   - Не волнуйся, красавчик, твой член мы уже видели! - пропела Карен.
   - Чтоб тебя! Ты опять скачала фото огромного красного члена с интернета и выдаешь его за мой маленький?! - завопил Джек на Дженни.
   - Эй, чувак! - запищала Кэти. - Ты не хочешь развлечься с тремя вагинками?
   - Блядь! - взвизгнул Джек. - Я уже устал говорить о том, что я полупедик и предпочитаю жопы!
   Парень Дженни в бешенстве выбежал из квартиры.
   Дженни пожала плечами.
   - Ну ладно, с Джеком я немного приукрасила. Зато у меня есть еще один парень. Его зовут...
   И Дженни незамедлительно выдумала имя, внешность и характер. Зачем ей это надо - она не понимала, таковы законы капитализма. Она не могла признать ни под каким соусом, что не любит трахаться и всего лишь дружит с парнями, как старушка со старичками, у которых из задницы сыплется песок. Она искренне полагала, что вообще никто не любит трахаться.
   Пиздень перло, что она - рудгерл, а ее "парни" - рудбои
  
  
  
  
   Nowhere to run
  
  
  
   Зима...нихрена это не плохое время года на Ямайке. Ни тебе снега, ни тебе холодного ветра, ни льда. Это наши собратья на материке могут мерзнуть, как хуй собачий - но им это даже нравится! Все мы немного мазохисты.
  
   Даже британская зараза - моды, и те любят свою зиму и вообще дождливую погоду.
   Декабрь...а все курят, трахаются и дерутся, как обычно.
  
   Жизнь - как времена года. Я с бывшей девушкой когда гулял, выразил эту мысль, она так рот открыла и ресницами захлопала, "какой ты умны-ый!"- лепечет. Да че тут умного? Кто-нибудь даже скажет: банально.
  
   И что? То у нас в холодильнике шаром покати, в сортире табак из "бычков" на газету выбиваем, с пятипалой вдовой дружим. То в шикарном ресторане чуть не до блевотины обжираемся, ганжу курим или, на худой конец, сигару. Трахаемся с телками модельной внешности. То у бомжа за пару долларов плащ модный покупаем, то денег даже на трусы и носки нету.
  
   А сегодня пятница. Я, как все крутые пацаны, на танцпол намылился, сегодня целую программу дают. Мамуля мне говорит: "Джим, ходи в театр, посещай библиотеку" - я с ней не спорю, вид делаю, будто бы понял и принял к сведению, как правильный сын. А сам в голове катаю: ну че там интересного в библиотеке да в театре? Не подвигаться, девку не зацепить, не помахаться, ширевом не торкнуться. В общем, неправильный я. И этим даже горжусь!
  
   Подхожу к дансингу - смотрю, все наши тоже подтягиваются. Я один пришел, потому что у птички одной завис на предыдущую ночь, а у той даже телефона нету - ну че поделаешь? Пролетарская, зато они - самые страстные! Шлюха, конечно, поэтому ее с собой не приволок - не к лицу (у нее парень-осел есть), да и мы с Дженни давно уже друг на друга облизываемся.
  
   Гляжу - знакомые все лица: Весельчак Элвин, Кевин-Лапочка, Молчаливый Джордж, Дженни, Аннет-Слабая-На-Передок...да короче, долго перечислять. Здороваемся-чмокаемся.
  
   - Ну что, как время провели? - спрашиваю с улыбкой, мне в руки уже бутылку пивка суют.
   - Облом, дружище! Ты ТАКОЕ пропустил! - начинает петь Элвин.
   Пива я отхлебнул - фу, моча, ноль оборотов, что ли?
   Морду скорчил.
   - Ребята, а водки нет? - интересуюсь.
   Мы, рудбои, мастаки перед танцами подбухивать. В здании дансинга все втридорога. Хоть мы можем там весь бар скупить, деньги у нас шальные, но все равно экономим - как подростки. И пьяным сложно пройти мимо вышибал, сложно - но можно. Денежку им сунь, или познакомься. Детишки любят себе трудности придумывать.
   Дают мне и водки - хлебнул, дальше передал.
   - Ну-ну, и что я прошлепал? - говорю.
   - Да вчера Джордж, накуренный, у полицейского шлем отобрал! - рассказывает Элвин, а Джордж, как обычно, скромно так отмалчивается да улыбается. - Идет так себе мимо - и невзначай - раз! И сорвал! Ну, коп разъярился, побежал за Джорджем, матерится, а тот сматывается, глядит: тут как раз Аннет навстречу издали прется - по глазам видно - тоже накуренная! "Спаси меня!" - Джордж кричит. Ну, не теряется Аннет, на всю улицу, аж прохожие оборачиваются: "Эй, мистер полисмен! Как насчет отсоса? Пять баксов?"- ну, мусор в осадок выпал от такого безобразия. А район-то там как раз, где большинство наших живет, и Пит тут же. Ну этот не накуренный. Просто бухой. "Десмонд Деккер!"- орет. Коп: "Чего-о?!". А Пит: "Ой, а можно автограф?" - видать, полисмена залитыми бельмами за Десмонда Деккера принял - певец и в армейской даже форме выступал. Ладно, решил мент потом с этим дуриком разобраться - бухим-то на улицу нельзя высовываться! Догнал коп нашего Джорджа, тот уж приготовился к пиздюлям, а чует - от копа-то тоже ганжом несет! Короче, вернули полисмену шлем, никого не посадили. И мента тоже не посадили.
   - Да, забавно.
  
   Открываются, значит, двери, мы в очередь выстроились - мордовороты внутрь пускают по двое. А мы все бухие, ржем, как кони.
   - А вот вы, ребятки, не проходите, - мрачно буркнул вышибала.
   Смотрю на его харю - ну типичный бульдог - надбровные дуги, злые глаза-капельки. Думаю: "ты, идиот, сколько народу поддатого пропустил, а мы рожей не вышли?".
   - Чувак, тебе что, опять охота в карманный бильярд играть? Вон, у нас девушка есть, Аннет, она тебе целый "фламандский апельсин" оформит! А мы еще деньжат подбавим!
   - Соглашайся, чувак! - влез Элвин. - Я уже пробовал! Настоящий "фламандский апельсин"! - Ну, это он переборщил, да ничего.
   Отслюнявили охраннику бабла, Аннет свой телефон дала, прошли.
  
   Начинается программа, мы веселимся, пляшем: пацаны руками-ногами двигают, девчонки бедрами и задницами крутят. Но еще не в полную силу, пока разогреваемся.
  
   Вот, включают Деккера "Ты можешь добиться этого, если хочешь" и следом Деррика Моргана "Мисс Лулу, я тебя люблю". Все уже бухие в говно (бар опустошили), веселые. Скоро кто-нибудь по морде отхватит - такие уж мы люди, агрессия может на ровном месте начаться.
  
   Началась. Элвин в танце неловкое движение сделал, задел быка какого-то - и понеслась! Тут друзья быка (и че взрослый мужик делает в дансинге?) подключились. И мы - я, Элвин, Джордж, Кевин. Не успели и парой ударов обменяться, как охранники нас растащили.
  
   Тут Дженни орет в ухо: "Траву будешь? Тогда пошли!". Вылезли мы из здания танцпола, свернули в прилегающий темный дворик, забили.
   - Че, Джим, Аннет тебе "фламандский апельсин" уже делала?
   - Не-а. Она мне друг, как Элвин, Джордж, а не телка. Пусть, вон, охраннику делает. Вообще не раздупляю, че вы, девчонки, это дело так любите? Мне чувиха, от которой я в дансинг зарулил, так и сказала: щеки болят.
   - Не рассказывай про чувих.
   - Я тебе нравлюсь? - весело спросил я.
   - Да.
   Пососались. Ладно - с Дженни дело с мертвой точки двинулось.
  
   Дженни-то, оказывается, в ветеринарном колледже учится!
  
   Я ее подбрасываю до корпуса, машина у меня появилась. И девке приятно сделать - и покататься всласть, хоть машина и развалюха. Мне на днях восемнадцать стукнуло - и мой старик мне тачку подарил. Видать, с расчётом: посторонние селедочки на такую рухлядь не клюнут, а хорошей постоянной девчонке - самый раз!
  
   А Дженни реально хорошая - она, оказывается, тогда на дворе первый раз ганжу дула, с тех пор даже пиво не пьет, да какое там! И сигарет не курит. Короче, ко мне подмазывалась. Смелая девчонка - и мусора могли загрести, раз наркоту с собой носила - не побоялась. Даже если учесть, что мы бы ее всяко отмазали. И организм у нее сильный - даже не тошнило от травы.
  
   Вот едем мы, спорим:
   - Ты реальную профессию выбрала! Животные - они как люди в миниатюре, только по-другому.
   - С чего ты взял?
   - Ну мы ж из природы вышли, так?
   - И что?
   - Ты типа людей начинаешь больше понимать, когда с животными возишься.
   - Не поняла.
   - Че, не догоняешь, что человек - это животное?
   - Животные не строят "вторую природу", - качает головой Дженни.
   - Че ж это такое?
   - Города, инфраструктура...
   - А муравьи? А бобры?
   - Человек изобрел стройматериалы не из органики.
   - То есть ты думаешь, что в социуме не действуют законы дикой природы? Выживает сильнейший - это, по-твоему, чушь?
   - Знаешь, я не загоняюсь, но слышала про русского анархиста Кропоткина, у него есть какой-то заумный трактат под названием "Взаимопомощь как фактор эволюции". Геморрой читать, но мне даже немного нравилось.
   В салоне до головной боли воняло бензином и резиной, но нам это даже по кайфу.
   - Ладно, убедила. Ты во сколько освобождаешься? - я решил сменить тему.
   - В два. Кстати, чем ты планируешь заниматься дальше, по жизни? Школу-то уже закончил.
   - Ну, не знаю, - а сам думаю: почему ты как моя бабушка спрашиваешь? - Наверное, пойду на стройку вкалывать.
   - И сопьешься там, - резюмировала Дженни. - Давай-ка лучше поступай, где я учусь!
   - Я подумаю,- на отвяжись сказал я. - Вот и приехали!
  
   Прикол, конечно, но поступил я в ветеринарный колледж - даже почти без связей.
  
   Сижу такой с тетрадкой, умных людей слушаю (про эволюцию что-то - биология), смотрю по сторонам: кого бы зацепить? А ботанов - хоть пруд пруди.
  
   Конечно, потом хуй положу на занятия, ходить перестану (или вообще диплом с отличием получу?), бабок кому надо приплачу и специалистом стану! Буду, блин, пользу обществу приносить. Понесут мне всякие старые кошёлки своих кошечек да собачек - а их лечить буду!
  
   И вот как-то после танцев все наши и я с Дженни отправились на вписку к Джорджу. Он, хоть и не заводила (вовсе на лоха похож, но все его уважают), но живет один в большом частном доме. Тут и Аннет подошла - с тем самым охранником за ручку (чел-то, как мы характером, просто устроился на такую работенку - как бомжи бывают сдают бутылки, а бывает - принимают). Ну мы на него, как на своего посмотрели, хоть он и фрик - кому охота якшаться со шлюхой? А Аннет - понятно. Просто дурочка.
  
   - Вот, чуваки, сидим мы в баре с Питером (так охранника зовут), и я уже бухая на весь зал ору: "Я сделаю "фламандский апельсин" кому захочется"! - зачесывает Аннет. - Тут сальные шуточки полетели, а Питеру только дай повод - он и пошел махаться. Потом шли по улице, он ржет, синяки считает, и я тоже угораю.
  
   Послушал я эту хрень, виски выпил - в этот раз с деньгами получше, поэтому и не водка. Окосел.
  
   Вижу: неформал какой-то, по всей видимости, рок-н-ролльщик. Или вообще хиппи? Сидит-лыбится.
   - Эй, ты! - окликаю его. - Щас пизды получишь!
   - Остынь, Джим, - мне говорят, - это свой.
   - Чувак, давай миром все решим! - блеет хиппи.
   - Да я тебе...
   - Первый признак паники, - беззаботно обронил волосатый.
   Тут и Дженни мне на ухо шепчет:
   - Оставь чела в покое! Ты же теперь студент? Вот и разберись на словах. А я тебе...
   Дослушивать я не стал - у меня давно уже мысль в задницу с девушкой потрахаться.
   Я так вежливо улыбнулся и начал:
   - Знаешь, я учусь на ветеринарном, и я-то знаю, что человек - тоже животное. Великое учение есть - социал-дарвинизм! Выживает сильнейший. Посмотри на себя, - мурлыкаю я демагогию. - Ты неопрятен, волосат. Самки на такого и не посмотрят. А продолжение рода - главное!
   - Главное - духовная свобода. Либо ты выбираешь зло - и сосешь по жизни, но с удовольствием, либо ты выбираешь добро, - говорит хиппи.
   - Слушай, скажи: сколько у тебя было телок?
   - Девчонки тут не при чем.
   - Да че ты паришь?!
   - Ты загнал себя в угол. Ты веришь, что человек - это животное. Если кошка не может убежать от собаки, если ей некуда бежать - она начинает шипеть, выгибать спину и распушать хвост, показывая, какая она большая и страшная. Это защитная реакция, призванная скрыть трусость. Человек - животное? Ты наезжаешь первый - ты любишь бояться. Ты - мазохист.
   - А если я тебе фингал поставлю - то мужики будут думать - добавить ли тебе еще? - ощерился я.
   - Это демагогия, - отрезал хиппи.
   Я не выдержал и дал ему в клюв. Пусть Дженни не сделает со мной "швейцарскую шоколадную фабрику", но слушать такое я не намерен. Я - то знаю, что мы, рудбои - самые крутые, потому что верим в законы природы!
  
  
  
  
  
  
   Rudies don"t fear
  
  
   Нет, наглухо не раздупляю, с какого хрена эти нефора так выкаблучиваются! Хуже мусоров! Фрикам давно бы уже пора понять, что тот, кто не шляется по ресторанам и не носит элегантный костюм - тот отстой! Да они просто косят под нас! Безмазово. Употребляют легкую наркоту, поют про нас песни. Конечно, это не так плохо - один мой знакомый тусит с панками и скинами, он допер, что продвинутые нефора к нам, рудбоям, относятся и иронично и...как это слово? А - солидарны!
   Оно и видно - мы мужественные люди, и толпой по морде одному надаем и девок в ежовых рукавицах держим - их тоже по морде бьем, когда оборзеют! Командный дух! Какой-нибудь ботан вякнет: командный дух, мол, для здоровых вещей нужен. А я отвечу: да какие, нахрен, здоровые вещи, таких обезьян в цепочках и с гребешками - их напалмом жечь надо! Это ведь культуру обсирают своей экзотикой с нашивками и своими ботинками!
   Решено: сегодня же сниму ботинки с какого-нибудь утырка!
   Сегодня у них как раз концерт.
   Главное - держаться своей культуры, потому что мы, рудбои, самые крутые и не боимся ничего!
   Смотрю на часы - еще утро, можно поваляться в постели - подрочить на цыпочку, которую вчера проводил до дома. В процессе представил, как она устраивает лесбийское шоу, как я с другом жарю ее во все щели...
  
   - Эй, пацан, слышь? - хриплю я.
   Хрипеть - моя фирменная фишка, пусть все думают, что я чалился и от чифира голос такой стал.
   - Пошел на хуй, - беззаботно откликнулся панк.
   - Да ты чего? Я что, гопник тебе? Подойди, базар есть.
   Проклятый нефор шел себе дальше, мне пришлось его догнать.
   - Ты че такой невежливый?
   - Ты - гопник, с гопниками не общаюсь. Отьебись!
   - Я тебе че, говорю: "ах ты, сука, терпила"?! Пообщаться надо. Я пацан порядочный, вишь, голос хриплый? От чифира! Я чалился! Пообщаться надо.
   - Некогда.
   - Крутые у тебя ботинки.
   - Знаю.
   - Давай присядем на лавочку?
   Тут панк ударил меня в лицо, тварь.
   Я вытащил кастет и замахнулся.
   - Ой, ебать! - испугался нефор и ударил меня в коленку своим сапожищем.
   Я, блин, от боли чуть не сдох! У них же там, оказывается, стальной стакан!
   А я, дебил, еще с телкой ржал над этими сапогами! Понятно, че они не боятся, будто я не в спортивном костюме. Когда в обычной одежде - мне кажется, любой мне морду набьет!
   Нефор грязный тут же ретировался, а я сел на лавку, обхватив колено.
   Все равно мы самые крутые.
  
  
   Да, че-то не шибко везет мне последнее время. Я уж думал, панки эти все по уму делают, ну, те, которые покруче. Типа, нефора в законе. Ты на них наезжаешь, а они так дерзко: "щас позвоним кое-кому! Здоровьем или деньгами поимеем!". Таких дуриков как липку обдирать можно - ясен хуй, никто трубку не возьмет, их братва телефоны каждый день меняет.
   Решил я нефор-хантером заделаться, панки, думаю, порезче народ, решил до хиппи докопаться. У них хоть ботинок нету.
   - Че, панки мочу пьют, а вы групповушками занимаетесь, ганжу курите и "Битлз" слушаете?
   - Чувак, ты ебанулся? Я лично за здоровый образ жизни.
   Слово за слово. И хиппи меня нахлобучил.
  
   А в следующий раз и металлюга волосатый отмудохал меня.
   Сверхспособности у них от страху открываются. Мы же самые крутые и страшные!
  
  
   Короче, братва, прочухал я - надо самому нефором стать. Каким только? Их же хренова туча, всяких разновидностей. Посоветовался с друзьями - говорят, бонхеды самые крутые! Да еще, блин полупацаны! И они хоть экстремисты, а не экстремалы.
  
   Ну зависаем в сквере.
   - Мы ж самые крутые! - заявляю. - Боны!
   - Ты долбанулся, чел? Мы скинЫ.
   - СкИны! - от английского! - поправляю.
   - СкинЫ. Еще всякие дурики себя скинами называют - ред и трады.
   - Да у них за нефиг срать отжать шмот можно, - говорю.
   - Ты кого больше не любишь? Куков? Поцов? Цунарефов? Нигров? Пластмассовоглазых?
   - Кого?!
   - Ну, последние - англосаксы.
   - Так типа ж исторически англосаксы и были фашистами?
   - Забей, брателло.
   - Ой, блядь! - заорал я, увидев толпяк в красных повязках на лицах. Толпяк бежал на нас.
   Короче, опять мне морду набили - и скИнам тоже. Антифа эти сраные "прыгнули" на нас.
   Нихрена - все равно мы самые крутые!
  
  
   Ну все, походу, остается панком заделаться, анархопанком.
  
  
   Тусим, они "слэмятся" - толкаются то есть, дико так, и музон - аж голова болит! Мне аж страшно стало, мало ли чего?! Сломают еще че-нить. Бешеные, блин. Хотя че это я? Сам теперь такой же.
   Думал, терпилу-панка найду, опущу, как старший товарищ. А они на контакт негативный не идут, меня все нахуй посылают!
   Так и ушел я ни с чем с концерта.
   Иду, значит, по парку, а из кустов откуда-то братва выруливает:
   - Эй, слышь! Базар к тебе есть!
   - Ты че, бля? Не видишь, э-э..., - я и забыл, что сам в панковском шмотье. - Э-э..крутого панка?!
   - Нефор, бля - че как обезьяна вырядился? Че не стрижешься?
   - Да братухи, ешки в рот! Я свой! Просто не с этого района!
   - Че, панк в законе?!
   - Ты базар-то фильтруй, фраер! - опять забылся, что сам теперь нефор.
   - Ну, точняк, нефор блатной. Красивые у тебя ботиночки!
   - Э-э, в них стаканы стальные! Стопэ!
   - Щас мой кулак у тебя во рту окажется!
   Я пересрал, с меня ботинки сняли и из карманов все выгребли.
   Иду в тапочках и думаю: Ну нихера - все равно я панк - самый крутой.
  
  
   Все! Решил! Берусь за ум, маргинальные делишки побоку!
   Поступил в академию полиции. Пришлось бросить курить (в том числе и всякую дрянь) - для дыхалки, там ведь нормативы сдавать!
   Зазубрил уголовный кодекс - большого ума не надо.
   А мне дубинку выдали - резиновую, черную, блестящую! Мило дело колотить такой какого-нибудь панка!
   В общем-то, мусора, ой, то есть мы, тоже нефоров не любим, иногда мы как правильные пацаны.
   Я горд, ведь мы, мусора - самые крутые!
  
  
  
  
   I stoned gypsy blockages
  
  
  
  
   ...Вот с тех пор и боюсь я цыган. Если вижу на улице этих чудищ, обхожу за километр. Вы скажете: просто совпадение, но нет - проделки "ариев". Береженого бог бережет.
  
   А как все начиналось?
  
   Короче, валю я по улице, в голове бардак - ну дык еще бы! Кирял, как черт (а терпилы нас так и называют. И мы себя тоже.). В общем, накидался по крышечку, в зюзю.
   В голове почему-то стихи подруги крутятся:
  
   "Хоть большой ты пепякА,
   Испугался пустяка!
   В жопе играет детство,
   Хоть ты и при средствах!"
  
   Да, талантливые стихи. Правда, какое-то поэтическое общество мою подругу ссаными тряпками с такими стихами погнало, но я еще начищу чайники этим ботаникам! Подругу в обиду не дам! Если кого и должна бояться - так это меня! У нефоров даже песня есть: "моя девушка меня боится - правильно! Ведь я же дебил!". Ну да, по уму спето - я могу и в рыло девочке дать! Поэтому и супер-пупер крутой!
  
   Короче, братва, такая маза: бабуся носатая в косынке ко мне обращается: "Маладай чилавек! Сыгареткы ни будит?". Ну че, мне не в падлу угостить, достаю "Яву красную" - (бычковские сигаретки), даю. А она: "А два рубля нэ будит?" - ну, блин, я ж уже синий, расщедрился, дал. А старуха противная, вонючая: "А у тибя ш сто рубликов в карманэ. Завирнуть надо два рублыка - на удачу!". Думаю: "Че за гипноз?!" - а рука-то уже и сто деревянных достает, в лапы попрошайки сует. А мысль-то на подкорочке крутится: "че, если трусы попросят снять - отдать?". Ну ладно, все равно я в них напердел, коричневые пятна.
  
   А цыганки-то интерес ко мне потеряли, я очнулся, заорал: "Ах ты, шалашовка потасканная!" - а они так гуськом-бочком - и по съебам.
  
   Я под жопу цыганку пнул. А та расхохоталась. Хули ржет, быдло?!
  
   Прошла неделя, забыл про этот случай.
   Кто-то говорит, цыгане мстить умеют, но время-то уже прошло! Или они каждому мстят, кто им не дает ниче? Задним числом?
  
   Вот, со стройки иду, завернул в пельменную, пирожок себе купил да пивка кружечку. Сладко посидел, в одинокого.
  
   А вечером прихожу домой - живот, блин, скрутило! Ну, побежал на толчок, пронесло меня. А живот-то по-прежнему болит! Блядь, пельменная! Руки в жопу этим пекарям засунуть!
  
   А потом думаю: а вдруг - цыганка порчу наслала?!
  
   Ешки, мы ж в двадцать первом веке живем, какое волшебство? Волшебство, блядь - с унитаза целую ночь не слезал.
  
   Мучался-мучался, а живот-то не проходит! Пошел к врачам, вдруг аппендицит?! Но те успокоили, мол, ничего подобного. Тогда я на ширмака спрашиваю: "А может быть, это цыганский гипноз?!" - а в ответ уже жду: "Нет, молодой человек, это вздор!". Но этот четырехглазый с улыбочкой так: "Все может быть...". Мне че, в дурку идти проверяться? Может, врача с собой захватить?
  
   Пришел домой, в интернет залез. И там пишут - есть цыганский гипноз! И даже порча!
  
   Приехали.
  
   Мамуля учит - мысли рационально! Да какое там...
  
   Вот и научишься в чудеса верить.
  
   Кое-как живот прошел, через неделю - но я твердо усвоил: никакой больше цыганщины! Есть магия - хоть как грыжу заговаривают.
  
   И вот, кинул дежурную по праздникам палочку подруге, лежу, телевизор смотрю, яйца чешу и в зубах ковыряюсь. А там такие дела...
  
   Оказывается, в той пельменной ВСЕ ПИРОЖКИ С ПРОСРОЧЕНЫМ МЯСОМ!
   Кабздец! Во цыгане намутили! Походу, со скотобойни начали!
  
   ...Вот с тех пор и боюсь я цыган. Если вижу на улице этих чудищ, обхожу за километр. Вы скажете: просто совпадение, но нет - проделки "ариев". Береженого бог бережет.
  
  
  
  
  
  
   Au-au-au I m search you, Robin Hood!
  
  
   Лол курил дрянные сигареты и раздумывал, где бы поднять бабла. Он стоял на главной улице Кингстона и пялился на стоящих неподалеку шлюх. К слову - одной из шлюх был его БЫВШИЙ друг Том. Нет, он не трахался и не лизался с ним -раньше они были компаньонами в одном дельце.
  
   Тогда с машины главного полицейского (шерифа - как пацаны его называли) сняли шины и загнали за бесценок. Так они проучили гада за то, что шериф брал негласный налог со всех темных делишек в городе.
  
   Лолу было жаль БЫВШЕГО друга - ведь шериф был не прочь проехаться елдой по чужой жопке - и шериф постоянно снимал Тома.
  
   Лол понял, что надо делать: нахрен деньги - он должен разобраться с шерифом за жопу бывшего друга!
  
   Лол в доме иммигранта с Кубы разжился "коктейлем Молотова". Когда машина с главным мусором подъезжала к панели (что предвещало очередную порцию елды БЫВШЕМУ другу Лола) Лол кинул в нее бутылку с зажигательной смесью.
  
   Шериф успел выпрыгнуть из машины - реакция у него была огого! Как и эрекция и БЫВШ...вы поняли.
  
   Лол ощутил себя Робин Гудом в Шервудском лесу и обрадовано завопил: "Урра!".
   Но предстояло еще одно дельце.
   Так как Кингстон - город маленький - скоро запылал и полицейский участок.
   Теперь сам шериф встанет на панель - единственный в городе вид дохода кроме музыки и ковыряния в земле. В музыке шериф был бездарным хуем, а в земле ковыряться ему было взападло.
  
   После этого Лол исчез.
   Но его нашли и устроили суд с понятыми в импровизированном здании суда - в гараже мэра.
   За десять минут все решили засадить Лола в местную тюрьму.
   Его посадили в люльку мотоцикла и повезли- из люльки он выпрыгнул по пути (водитель был слепошарый).
  
   Лол схоронился на своей квартире с невеселыми думами.
  
  
   Буржуй остановил тачку напротив рядка проституток и выбрал сразу троих.
   - Залезайте, красотки! -радушно сказал буржуй. - Как вы докатились до жизни такой?
   - Я давно работаю, - ответил Том.
   - Нужда заставила, -хором ответили Лол и шериф.
   - Тогда я проедусь елдой по вашим жопкам! Начнем с того, кто работает давно!
  
   С тех пор Том и Лол не ссорились с шерифом никогда.
  
  
  
  
  
   Don"t judge a book by its cover
  
  
   Глен любил книги. Согласитесь, далеко не каждый юноша и тем более рудбой увлекается книжками.
   А Глен был именно рудбоем, и в его окружении книжки читать было запрещено и эрудитов не уважали. Глен всячески скрывал свое пристрастие и до поры до времени считался крутым чуваком.
   У него в квартире была огромная библиотека - осталась от папаши, который был шибко умным и читал лекции в институте на материке.
   Обычно юноша брал с полки какую-нибудь книжицу, листал и кидал на пол, а потом тащил в сортир.
   Неважно, был ли это том "Феноменологии духа" Гегеля, сказки или фантастика - все книги находили страшный конец в сортире. Нет, парень не читал книги на унитазе.
   Больше всего Глен любил томик Пушкина с "Евгением Онегиным". Рудбою больше всего нравились строки "Но труд ему был тошен".
   Глен открыл книжку наугад и понял, что это и его кредо по жизни.
   Чуваку нравились толстые книги - в них можно вырезать углубление для финского ножа. Вряд ли полиция будет трогать книги.
  
  
   Глен отправился на тусу, обычно друзья собирались на углу и потом шли беспределить по городку.
   Наутро Глен вернулся домой в белье пьяный и не один - с ним увязалась девчонка, которую звали Пэм.
   - Проходи! Садись! Выпить не предлагаю - всю ночь бухали!
   - О! Сколько у тебя книг! Можно посмотреть?
   - Конечно!
   - Госсподи, в книжке Пушкина ты нож хранишь?
   - И чего такого?
   - Я думала, это консьюмеризм - у тебя ведь девушек почти не было!
   - И что?
   - Я буду твоей девушкой прямо сейчас!
  
   После сексуальных дел Глен любовно поглаживал книги, любовался золотистым тиснением.
  
   -Давай, я тебе почитаю, я хорошая чтица, правда! Предложила Пэм. -Данте!
  
   - Ну давай...
   - Пройдя земную жизнь до половины, я очутился в сумрачном лесу!
   - Ладно хоть не в сумрачном заду!
   Пэм схватила Гете:
   - Вы снова здесь, изменчивые тени, тревожащие меня с давних пор!
   - Даже комментировать не буду!
   - Змея -моя родная тетя! - Гете!
   - Точняк - моя покойная тетя той еще змеей была!
   - Почему ты такой несерьезный?
   - Можно ты будешь говорить не о классике? У нас тут намечается трахотрон, а ты о ерунде базаришь!
   Пэм еще не успела одеться с прошлого раза, а теперь ей надо было уходить.
   - Лады, работай правой рукой.
   И наконец, когда девушка ушла, Глен с замиранием в сердце достал с полки Большой Энциклопедический Словарь и открыл его. Затем он нащупал нужное углубление и оттрахал книгу. Как я и говорил: Глен любил книги.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  В тот волшебный миг, когда солнышко еле высунуло голову из-за горизонта, Петечка поднял теплую щеку от подушки, на ткани осталась слюна. Что-то приятное чувствовал мальчик:
  - Ой, я же обкончался.
  Он заглянул глазком в трусы и увидел пятнышко.
  - Что же мне приснилось? Молофеева из 3 Б или мамочка?
  Почему мамочка не разбудила меня - ведь я хотел поглядеть на коллекцию марочек? Уже пора в школу. Ни за что не расскажу ребятам про сон. А то они будут смеяться. Кому приятны улыбки из-за спермочки в трусиках?
  Петечка взял со стула любимую футболку - выглаженную. Мальчик улыбнулся - а ведь завтра у меня день варения. Но мне некого звать. Я скушаю тортик и затушу свечку. Так далеко в сердце Петечка прятал желание пригласить Ваню. Он не оттолкнет меня и поцелует в сахарные губки! Но мама может подглядеть через щелочку двери - совсем нехорошо.
  Петя пошел в школу - она была во дворе, всего-то пятьдесят шагов!
  На первом уроке проходили историю Египта. Петя был очень смышленым мальчиком и все-превсе запомнил и записал. На втором уроке проходили русский язык - по русскому в первой четверти мальчику поставили трояк - но он обязательно подтянет - честное-честное. К математике Петечка был равнодушен, но честно зубрил. На остальных уроках мальчонка блистал - он выполнил домашнее задание. Его пыл подогревал скорый праздник.
  На день рождения Пети пришел Ваня. Они скушали тортик и поцеловались прямо в губы (сердце у именинника замирало от счастья)
  И мама ничего не видела! Дети поиграли в настольную игру и маленький хозяин проводил гостя.
  Петя довольно быстро понял, как добывать сперму и начал дрочить. Кончив, он слизнул сперму с ладошки - вкуснятина! Вот бы скорее рассказать Ване - и мы вместе, набрудершафт будем дрочить! Даже можно закрыться в школьном туалете (где курят страшеклассники) и дрочить дрочить дрочить. Дети осуществили свой план. Они смеялись от счастья. Пока старшеклассник Антон не застукал их.
  - Э, мелочь пузатая! Хотите бабу выебать?
  - Что?
  - Девочку ваших лет?
  - Да!!!
  Старшой привел в туалет пятиклассницу Лену - толстую и прыщавую.
  Но очень скоро мальчики поняли: Лена им не нужна - лишь бы только дрочиить.
  - Ну вы ПИДОРЫ! - заржал Антон.
  
  
  Наебщик остался один и решил наебать Шамана. Наебщик приехал на концерт Шамана и начал его слушать.
  -Я Русский! Я ебу оконцА! И форточку! И дверью мастурбирую!
  шАМАН начал кривляться и раздеваться. Наебщик: -на кол шамана ебаного!
  - ебать его в рот, шамана этого!
  Шаман начал блевать и ссать. Первые ряды начали радостно ловить струю мочи ртом.
  Шаман обосрался. Шаман сказал: - я шаман из древней греции!
  Шаман принялся трогать свои соски. Том Сойер нашел единомышленника. На сцену вышла Тетя Поли и швырнула в Шамана ботинок - и удалилась с театра военных действий.
  На сцену вышел Путин (спасти ситуацию):
  - Добрый вечер.
  Зал подхватил:
  - Добрый вечер, Владимир Владимирович! Мы вас любим! Вы - лучщий президент! Спасибо вам !!
  - Шаман, оденьтесь и удалитесь - споете в другое время.
  Шаман просиял и удалился.
  И тут на сцену выходит виляя бедрами - INSTASAMKA!!!
  НаЕБЩИК (ЕГО звали Игорь) поспешил к передним рядам.
  - Дарья, ты лучшая! Я Люблю тебя! - закричал игорь.
  - не слушай глупых абьюзеров! Ты прекрасна!
  Дарья исполнила песню и ушла со сцены.
  Наступил новый год.
  Наебщик взял в ларьке шоколад - для дамы и поднял воротничок - метели в бок. "Встречай меня, каприз!" - закричал наебщик под окнами алены. Он как раз забежал в песню "Бутырки" выпить пивка и встретиться с женой.
  
  465
  Картинка- загадка: тот получит 5 долларов кто на картине сельской идиллии найдет попу Алены.
  
  
  467
  Игорь Новопольцев:
  - Я нашел!
  
  
  
  
  Наебщик шел и увидел римскую армию.
  -wow! - say Naebchik.
  
  
  
  
  НаЕБЩИК:
  - ТЫ мне ответь: вечно один ты почему? Где твой медведь?
  
  Наебщик попал в древний Крит.
  
  Парень понял, что там у всех людей коллективное бессознательное - секта. Потому что эго у людей той эпохи было в зачатке. И поэтому богиней плодородия была Мать-сыра -земля. Наебщик попал в кносский дворец: царь поведал ему:
  - наша история развивается нелинейно - то у нас революция и дворец разрушают - то снова подъем во всех сферах жизни.
  - а Минотавр?
  - это наше первичное аграрное божество (после матери-земли)
  - а я могу его увидеть?
  - хе, в лабиринте нет ничего
  - да ну вас в жопу!
  - это бог с континентальной греции?
  - нет - это жопа.
  Наебщик встретил Джонни Ходжеса (аплодисменты)
  Джон был скинхедом. Его лицо угрюмо. Он не дружелюбен и зол. Его жизнь - насилие и секс. Этот парень очень глуп. Его одежда - строгая и минималистская. Его голова обрита и на нем клетчатая рубашка с подтяжками и джинсы с ботинками. Он главарь банды подонков. Они издеваются над людьми и бьют их. Печально, но парень нравится женщинам. Джон будит инстинкты каменного века даже в респектабельных женщинах постарше. Самец. Делит женщин на "самочек и недавалок" курит, пьет и употребляет наркотики. Вор в авторитете, хозяин стадиона и района. Увы, полиция не поймала его. Имеет нож.
  - хули ты смотришь?
  - Я? - Наебщик судорожно сглотнул.
  Джон прикинул: "чмо зеленое"
  - я тебе счас ебало разобью! Деньги есть?
  Первый раз Наебщик почувствовал страх и понял, что ему не обмануть это молодое чудовище.
  Джон был полностью испорченным человеком.
  У него не было сердца - одни лишь рефлексы. Жестокий юнец.
  Неандерталец.
  - я тебе говорю.
  Наебщик упал в обморок.
  Джон обыскал его карманы и ничего не найдя, ушел. Джон любил Шамана.
  
  Волшебные птицы пели в ветвях золотых деревьев и в розовой траве пыхтели ежики. Мимо пробегали добрые лисицы и еноты с барсуками резвились под кустом. Белочки старательно собирали орешки и несли в дупло веселым бельчатам. Медвежата и волчата играли в запуски. Певцы соловьи пели в счастливом лесу утренние песни и лес наполнялся музыкой. Лесник выпил рюмочку-другую и вышел прогуляться по имениям и танцевал.
  Лес-лес-лес
  Ля-ля-ля
  Ми-ми-ми
  Ха-хи-хо
  Лес
  Как
  Прекрасен лес!
  
  Лесник пил по-черному
  
  Наш герой Наебщик убедился - нельзя ругать шамана. Джон был в первых рядах на концерте. Медвежонок увидел неабщика и прослезился -ведь наебщик был совеем один.
  А через день друзья наебщика проломили голову джону - тот ругал инстасамку.
  
  У наебщика были друзья!
  
  
  
  В кабинете Путина:
  - Итак, Игорь Наебщик. Чтобы вы посоветовали?
  - Необходимо подтянуть аграрный сектор. Выделить бюджет для финансовой поддержки инвалидов и пенсионеров. Решить вопрос с безработицей. Не отменять срок давности. Вывести металлургию на международную политическую арену и повысить процент экспорта металлов. По детскому телевизионному каналу не выпускать в эфир мультфильмы про лесбиянок. Сделать новую модель "москвича" более доступной.
  
  
  Медведь нашел медведя
  
  Sid Vicious - не убивал нэнси. Все преступления совершаются так или иначе из-за денег. Денег у пары не было. Они жили в комнате-притоне и туда как мухи на говно слетались подонки и нарики. Они и убили нэнси.
  
  Старик Сид лузгал семечки и смотрел телевизор. Передачу "доброе утро"
  Там панки обматерили ведущего. Старик Сид возмутился: "Сталина на вас нет!"
  Старик Сид прочитал Хармса и Бодлера и отправился за Гюго "Отверженные"
  Стиль у Гюго новаторский но громоздкий.
  
  Петя и Ваня опять заперлись в кабинке школьного туалета и принялись дрочить на брудершафт. В туалет забежала Лена и как заверещит:
  - ну вы уебки! Бабы приличные мужика не могут найти - а вы там подрачиваете! Заводы блядь стоят- а они дрочут! Идите пашите извращенцы!
  - пошла нахуй блядина! - заорали из кабинки. - мы дети!
  - ишь чо! Дети! А пахать кто будет?!
  - сука ебаная! Иди паши!
  - а дрочить когда закончите?
  - когда кончим!
  - блядь пятый класс - а мужики приличные по толчкам жмутся!
  - соси у старшаков на притоне!
  - все! Я к директору пошла!
  - он тебя выебет!
  В сортир зашли покурить старшаки.
  - слышьте старые! Там эти два дебилоида дрочут!
  Старые встали на унитаз соседней кабинки и как начали ссать в кабинку с дрочунами.
  - Э, чо за хуйня?
  - Боберы!
  - где это видано, ровные пацаны подрочить пришли - и нас бобрят? - возмутился Ваня.
  - вы не в законе!
  - они вообще не при делах? - озадачился старшакNo1 - надо извинится.
  - Да боберы они! - и оба страшеклассника продолжили ссать.
  ***************************************************************
  
  А тем временем Лена отдавалась под задней партой старшаку Васе.
  - Ленка, давай в очко ебаться?
  - Ты дебил?
  - Тогда целочку порву?
  - Воображуля! Я целочку только мужу отдам!
  - А в рот?
  - Окей!
  И Лена начала сосать член Васи.
  ***************************************************************
  Тем временем директор собрал педсовет.
  - итак, я возмущена происшествием в туалете. Молофеева донесла: младшеклассники дрочут на брудершафт в школьном туалете. Необходимо водить мальчиков к социальному педагогу и психологу.
   Взял слово завуч:
   - а чо ? я в их годы тем же занимался.
   - и вы, Поликарп Петрович, одобряете то как малолетки берут свои маленькие писечки в руку и начинают гонять лысенького? И вы одобряете, что их крохотные яички болтались из-стороны в сторону?
  
   - я не просто одобряю, я сам помогу детям дрочить!
   - тогда мы пошлем вас в пизду! - чирикнула преподаватель русского языка.
  
  
  Конец
  
  
  
  Вова и Миша решили отправиться в прошлое на машине времени. Они взяли скафандры и открыли их - для того чтобы воздух набирался в скафандры. Машина времени - это дыра в гараже. Там мальчики попали в древнюю грецию. Там была страна ваз и какие-то дяди. Ребята боялись всего и поэтому ничего не делали. Они оказались за 3 года до нашей эры. Прошло три года и они попали в античность - рыцари сражались и Миша и Вова забрались на гору но сорвались с нее и полетели вниз.
  А потом они вернулись в наше время.
  
  Конец
  
  
  Наебщик странствовал по мирам и был несчастлив. Только он ужился в одном мире - его перебрасывало в другой. Наверное, это расплата за его грехи.
  
  Робот-инсургент это лакмусовая бумажка, индикатор жизнеспособности в форме дифференциального уравнения. Пост-лобные доли из кремния и электрических импульсах на синапсах репродуцируют информацию со знаком минус бесконечность в n минус первой степени. Постквир-робот, полиаморы в недрах геологических пластов и ультрадевиантный объект. Локализованная узконаправленная волна, излучение из мозгового вещества на волну ограниченного диапазона - бредовая умственная деятельность. Экстаз культа Синая, скрижали с посланием в виде бензольных колец. Синдасмический период, шахтовые погребения. Теория струн с закодированными пространствами вступает в антагонистские соотношения с состоянием науки. Бинарный код это структурализм любви, если семантическое поле поделено на два враждующих лагеря.
  
  
  Ранним вечером в баре сидели Наебщик и Пивное Брюхо -для друзей ПБ.
  Наебщик носил пальто и на голове были зеленые волосы. Наебщик был злобным интеллигентом. На барной стойке стояли два почти допитых бокала пива.
  - Спорим на сто тысяч рублей, я надую в бокал мочи и выпью?
  - Все ж знают, что ты всех наебываешь! - ответил ПБ.
  - Поверь мне.
  ПБ нехотя вытащил деньги, юноша с зелеными волосами сказал, что забыл карточку дома.
  Наебщик ушел в туалет с бокалом и нассал в него. И вернулся к стойке.
  - Смотри, там телка! - выплюнул юноша.
  Пока ПБ таращился в никуда - Наебщик поменял бокалы.
  - За мой счет. Мочу я выпил.
  Хитрец забрал выигранные деньги и пошел в туалет (он сказал что хочет писить) там он встал на унитаз и подтянувшись, залез в вентиляционную трубу. Вылез он уже на улице.
  Наебщик смеялся - он выиграл сумму, напоив мочой спорщика.
   А Джон тусовался на малине и накуренный встал на стол - он произнес речь и ебанулся головой о люстру, после чего его речь наполнилась новыми эпитетами и поворотами. Телки визжали, билась посуда и кто-то уже был с набитой харей. Джон был заводилой и громко смеялся. Вспоминали Наебщика.
  ПБ напился вместо пива мочи и пошел блевать в сортир - и увидел открытую заслонку вентиляции - и все понял. Блядь - подумал он,
  Я найду его! Никто не может обижать Пивное Брюхо! А мне скоро выступать на празднике пива. У меня блевотина от мочи вместо пива.
  ПБ разозлился не на шутку. Этот юнец задел мою честь лучшего пивного алкаша в городе! Нужно подговорить дочку найти зеленого - она умница. ПБ по телефону рассказал дочке историю с наебаловом и та послушалась.
   Дочка любила писателя Стэна и целовала его следы. Он снился ей. Доча была сабмиссивом и клала к ногам мужчин все -за это еще в школе ее дразнили шлюхой. К Наебщику она питала отвращение и хотела уничтожить жалкого шутника - ведь задета честь лучшего выпивохи на празднике пива. Она взялась за поиски по всему городу.
  Тем временем Наебщик на выигранные деньги пошел в казино - но не дошел - его пальто забрызгала грязью проезжающая машина. Он был анархистом и решил сходить на митинг. Он вызвал такси и подьехал к парку - там проходил митинг по защите хомячков.
  - Братва! Я сумму выиграл! Теперь я богач!
  Анархисты быстро переключились на собрата и отпиздили его - много денег - позор для анрахистов!
  Дочка ПБ увидела огромный дом и почуяла, что там ее Стэн. Она нашла квартиру.
  А в квартире происходило вот что: пацаны насинярились и орали. Из спальни выполз писатель - он там писал книгу.
  - А ну-ка быстро в спальню чмо ебаное! -завизжал Джон.
  - Его опять в очко выебать надо! Иди ко мне петушок! - заорал Стив.
  - Что вы! - шепнул Стэн. - я книгу пишу!
  В этот момент в дверь позвонили - пришла дочка ПБ.
  ДВЕРЬ открыли и после обрядов пустили дочу ПБ.
  - здесь мой Стэн! - зарыдала она.
  - Новая телка! Иди ко мне самка! -засюсюкал Стив.
  - Стэн пидор!
  - О боже! Мой Стэн гей! Мне больше незачем жить!
   - Вышвырните эту ебанутую! - заорал Стив.
   Дочка ПБ с воплями выскочила из квартиры.
   И туда заполз сильно отъебашеный Наебщик.
   Доча пб даже не заметила его.
   А ПБ готовился к завтрашнему празднику пива и проклинал Наебщика. Он от друзей узнал: Наебщик отъебашен. ПБ подумал, что это работа дочки. И он услышал от друзей что леваки устраивают акцию "пиво вместо бомб" - и направился туда. Там он узнал, кто отпиздил Наебщика --- анархисты! Пивное Брюхо решил что левые это сила и взял телефоны.
  Дочка плакала всю ночь наутро решила поставить крест на любимом - и встречаться с...Наебщиком. Вот она женская логика.
  А зеленый затаил обиду на анархистов и позже узнал, что Пивное Брюхо за левых. Ага! Теперь ПБ и он враги. Придется добывать информацию в обход -
  Он направит к красным Стэна -ведь красные любят и защищают пидорасов!
  На следующий день Наебщик шел по улице и к нему пристала дочка ПБ.
  -Знаете, я вас люблю, - шепнула девушка.
  - хм, я одинок сейчас, может, сходим в кафе?
  - да, буду рада.
  Они посидели в кафе и Наебщик проводил девушку до дома. Но тут из подъезда вышел ПБ. Враги сцепились как собаки. Девушка кричала и пыталась разнять дерущихся - но тщетно. Бой закипел нешуточный. Наконец Наебщик избил ПБ.
  - ТЫ, БЛядь что делаешь?! - заматерилась девушка. - Это мой папа! Вали отсюда!
  Наебщик вздохнул - он потерял потенциальные отношения. Но вдруг за спиной услышал: вернись, я не права. Парень с счастливой улыбкой идиота обернулся.
  Они начали встречатсья. У юноши мелькали мысли, что пассия пытается вытянуть из него информацию для отца, сердце замирало - но тут же счастливо стучало.
   Зеленый зашел в притон и выспросил Стэна. Все заржали и показали на бедолагу.
  - Не пизди меня, - взмолился Стэн.
  Зеленый рекламировал ему анархию и лох сдался. У Наебщика потеплело на душе.
  Стэн утаил от бывшей подруги тот факт, что он бисексуал (полупидорас) и он не знал о новых отношениях любимой.
  В день большой акции все собрались и припиздил ПБ и Стэн. Они не зазексали друг-друга. шло шествие - но ПБ это было до пизды. А Стэн заинтересовался.
  Он был готов кричать "слава пидорасам" - но никто этого не делал. Он запомнил все -и даже ПБ.
  Днем позже Наебщик узнал про ПБ информацию: тот собирает кодлу чтобы отпиздить зеленого. И Стэн увидев гуляющих зеленого и дочь ПБ разнылся:
  Почему ты меня бросила и ушла с этим страшным чловеком? Я же не гей, я бисексуал! Я могу тебя трахать! Зеленый был в замешательстве - его агент у левых накрывается медным тазом и пытается увести подругу?
  - Я не могу любить извращенца! - ответила девушка.
  - Но этот страшный человек тоже би!
  У Наебщика все внутри похолодело - это крах. И расплата за мочу и пиво. Как его тайну раскрыли?
  Через день все трое бухнулись в кроватку. Поебались. Наебщик подумал: теперь агент среди анархистов завербован накрепко и открылись новые секуальные горизонты. Но от папы девушки обоим нужно держаться подальше.
  А Джон решил убить ПБ - тот связался с анархистами и трафик героина, в котором задействован Джон могут открыть - леваки вечно суют нос не в свои дела! Он вызвал Стива и дал рекомендации (Стив ебашил киллером) убийство свершится!
  Стив засел на крыше здания и приготовил винтовку. Но тут взыграла совесть и ведь Стив тоже би! А по ПБ видно...
  В итоге все четверо оказались в постельке - Наебщик, ПБ, Стэн и Стив. И дочь ПБ. После дичайшей оргии они кушали и пили. Этим ублюдкам не было стыдно.
  Они упивались собой!
  На следующий день зарядил дождь и всю грязь смыло с улиц и солнце просияло видя чистоту после дождя. Лужи быстро высохли и каждый житель года просыпался и радовался.
  Чему радовались ублюдки -неясно.
  Заглянем в пошлое этих козлов: Наебщика в начальной школе называли "Хуй" - он потерял штанишки - лопнула резинка. Весь класс смеялся над хилым и трусливым мальчиком, который посматривал на класс сверху вниз. Его одолела
  гордыня. Он был серостью и учился на тройки, но с пятого класса начал читать энциклопедии и комиксы. Его не застать на школьных балах и на турбазах отдыха. Он никого не любил и его не любили, не дрался и не шалил. Девочек у него в школе не было. Он ходил вечно обиженный - но очень изменился к восемнадцати. Он раздался в ширину и высоту и получал пятерки на физкультуре. После школы он пошел в ПТУ где получил образование электрика. Никогда не работал - деньги ему давала мама.
  Пивное Брюхо в школе уже пил. Он курил и нарколыжил и был плохишом. Получал высокие отметки и его боялись и уважали в классе. Девчонки липли к нему как мухи на говно. Слыл балагуром и шутником. Но бухло брало свое и к одиннадцатому классу разжирел и постоянно приходил пьяный на уроки. После школы отслужил на флоте и отучился в университете, работал массовиком-затейником и подрабатывал другими путями - на работу по специальности не вышел - женился и воспитал дочку и спился.
  Джон хулиганил с десткого сада и проявлял агрессию по отношению к другим детям. В начальной школе стал смотрящим за партой. К девчонкам долгое время был равнодушен, в начаьной школе был самым сильным хулиганом и курил за гаражами. Матерился и был дружелюбным. В среднем школьном звене пошел в секцию рукопашного боя. В седьмом классе побывал на детской малине и выпил самогона - употреблял наркотики и имел ранний сексуальный опыт. После школы пошел в ПТУ где отучился на...неважно, после ПТУ держал весь район. Ворует деньги и просирает на притоне.
  Стив: то же самое.
  Стэн: в начальной школе был самым забитым и дичился любого общения. Шел прижавшись к стене. В начальных классах играл на скрипке и был бит пацанами с района. Много плакал. Когда его обозвали чмом уебищным - замкнулся в себе навсегда. Отличник и носил очки. Его ненавидели девчонки и издевались над ним. При виде угрозы обкакивал штаны. Ел козявки и отчаянно мастурбировал. В среднем школьном звене говорил: "зачем вы надо мной издеваетесь" - читал Гоголя "Шинель" в старших классах решил повеситься но его поймали на этом. После школы учился в институте на пятерки и позже работал библиотекарем.
  
   Дочка ПБ окончила школу с золотой медалью и академию с красным дипломом, работала врачом.
   Хуева компания узнала про тайны друг-друга и решила объедениться. Так как они имели нехуевые финансы, они оформили документы на себя как на благотворительную организацию, но это была ширма, за которой скрывалась фашистская организация. Джон прикинул: шавки (анархисты) быстро пронюхают о новой организации. Нужна еще большая конспирация, но бабла нет. В штаб-квартиру пожаловали какие-то ханурики и обрыганы. Теперь есть кого лечить. Показали презентации и раздали литературу и листовки, сказали звать друзей - но какие нахуй друзья? Которые в блевотине спят?
  Мы все понимали: будет война с анархистами, но какое там? У них одни неудачники. Мы этих прощелыг кинем.
  Спустя месяц наша организация имела несколько филиалов и до пизды последователей. ПБ сказал сворачиваться надо - а то посадят. Ни в пизду ни в тряпочку!
  Уже молодые умы пишут проекты,
  
  Ебали мы друг-друга
  Сосали и лизали
  Друг у друга
  И партию открыли
  А шавки землю рыли
  За нами ширма правая
  Пролил на грудь девчонке
  Сперму я
  Засадил в печенки
  Блядь и тварь
  Шлюха мразь
  Блевать и
  Срать
  Блевать и
  Срать
  Как вас ебать
  Лизать?
  В очко мы сунули
  Очко растянуто
  И пацам радостно
  Жмжж иль мжм
  Разница есть
  Задница ведь
  Жопа
  Срака
  Ебень
  Иди в
  И целочку порвали!
  Потеем и визжим
  Замечательный Путинский режим
  Уважаю Путина
  Симпатичный человек
  И мудрый правитель
  И стратег!
  
  
  Анархисты толпились на улице и кричали лозунги - долой партию! Хе: Ленин- Партия-КОМСОМОЛ! Партия ум честь и совесть!
  Как пить дать посадят шавок. На зоне они прикидываются красными. Ага-ага. В городе ни одного красного нет. Зеленого днем с огнем не сышешь.
  Наш офис что - Зимний? Вскоре прибыли мусора и арестовали анархистов.
  - Мы ж под удар юные умы ставим.
  - Ну потаскают их по отделениям и судам в качестве свидетелей.
  - в зале суда свидетель может стать подозреваемым.
  - что ты пристал? За деток волнуешься? Иди и запрети им проекты делать.
  - сейчас все слишком далеко зашло.
  - мы ж все за бесплатно делаем.
  Джон - блондин с лицом Диониса. Обожает оргии. Стив почти неотличим, на самом деле они состоят в каком-то родстве. ПБ - отвратительный урод с пузом.
  Стэн - человек без внешности, настолько он невзрачный. Наебщик - высокий и худой. Дочь ПБ - молодая привлекательная особа - ее занимают вопросы любви.
  
  Джон злой чувак
  Стив тоже
  У пб растет живот
  Но он не рожает
  Ну а Стэна никто не уважает.
  Наебщик высокий и худой
  Дочь - страдает любовью
  А кого я ебал:
  Кошку песика
   диван
  постеры звезд
  под матрасом
  
  ни в пизду ни в занавеску,
   ни в пизду кобыле конь
  , ни в пизду ни в портрет буденого,
   обмудок, босота двухствольная,
  ни в пизду аллах адаму.
  Нахуя собаке стеклянный хуй?
  Посмотри вокруг себя - не ебет никто тебя
  Федя федя где ты федя
  Торопится как голый на еблю
  Пиздеть будешь в морге
  Наебщик крутил в голове такие стихи. Он приуныл - ведь некого наебывать! В организации все серьезно и I fuck pornostar, sing song and actrееs and play card in backstage have picture red color. Nepravilnyu angliiskii.
  Однажды мальчик из Тюмени решил написать рассказ - он долго думал, что написать и понял что он уже мужчина. И не стал он писать а пошел на плаху - он держал корону над плахой и поискал там нужных людей и не нашел. Пошел он обратно - а ему навстречу его друг, который был наркоманом и продавал наркотики. Но наркотики не были нужны мужчине и он как закричит: "на кой ты друг наркотики продаешь? Сесть в тюрьму захотел? А друг отвечает: "я тебе помогаю и я хороший когда трезвый" "а что ж ты пьешь рожа пьяная?" на этом и закончим.
  САМОЕ ГЛАВНОЕ в братьях карамазовых: зло иллюзорно и все есть любовь.
  Самая большая куча говна которую я дочитал до конца это "Лотта В Веймаре"
  Советую посмотреть: Соловьев, Балабанов, Серебенников, Кустурицу, Учитель и фильмы Пьера Пабло Пазолини. Фильмы Пазолини жестоки, натуралистические и гениальные.
  1)Транзитивность (А,В = C=p)
  2)Ру zlthyfz
  3)Христос и Богfdjkdjk
  А) 7 грехов: 1)Похоть 2)Чревоугодие 3)жадность 4)Лень 5) Гнев 6)Зависть 7)Гордыня
  Б) 10 заповедей: 1)Верить только в Господа Бога 2) Не сотвори себе кумира 3)Не поминай имя Бога всуе 4) Отдыхай по субботам 5) Почитай мать и отца 6) Не убий 7) Не прелюбодействуй 8) Не кради 9) Не лжесвидетельствуй 10) Не желай того, что есть у ближнего
  • 4) Адам и Ева. Апостолы. Хождение Богородицы по мукам. Рождество
  • Сретение
  • Обретение в Храме
  • Крещение
  • Искушение Христа
  • Призвание двенадцати апостолов
  • Нагорная проповедь
  • Чудеса
  • Преображение
  • Дарование молитвы ученикам
  • Пророчество о Втором пришествии
  • Воскрешение Лазаря
  • Вход в Иерусалим
  • Изгнание торгующих из храма
  • Страсти Христовы
  o Помазание миром
  o Тайная вечеря
  o Моление о чаше
  o Суд Пилата
  o Крестный путь
  o Распятие
  o Смерть Христа
  o Погребение
  o Сошествие во ад
  • Воскресение
  • Явления Христа ученикам
  • Вознесение
  
  
  5) Политический памфлет
  6) Отсылка ко 2й мировой
  7) Сталин или Гитлер
  8) Бытие опосредовано сознанием
  9) Миф о первородном грехе
  10) Гиперреальность и симулякр
  11) Православный коммунизм
  12) (((
  13) Что-либо ( например
  14) Спор с
  15) длинными ритмами ограждать короткие ритмы
  F f
  Ff f
  F f
  f
  ******f****************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************
  Ж
  О
  П
  А
  
  Х
  У
  Й
  
  
  
  По улицам города промчался жираф а за ним гиппопотам. Я выглняул в окно:
  Там на асфальт блевали девственницы и дружно мастурбировали, кокаин или ЛСД неважно, дерутся два колясочника каждого в руке по автомату и на них сверху писает птеродактиль. Дрессированные собаки дружно сдохли. Капитан америка визжит- его яички щекочет перышком алеша карамазов. Павианы дрались за мертвого голубя и внезапно мертвый голубь взлетел и его сожрал
  Тарзан. Суперкозлы дают последний концерт и писают в баночку для анализов.
  Урина в норме - вылезает из канализационного люка врач а за ним санитар и поют осанну господу. Мимо бежит лиса и приговаривает: "я сосу сосу сосу сосу лучше всех в лесу" тут появляется ежик на танке а за ним ежиха! Ниндзя дерутся с якудзой за право выступить на Бродвее. Мальчика спасенного из-под завала убивают. 74летняя бабка насилует младенца и тот откусывает ее лицо.
  Рядом асасины насилуют девочку. Сталин пожирает труп Крупской.
  На место действия приезжают полицейские машины и полицейские всех арестовывают.
  Я съехал жить в общагу в пустую комнату. Комната пуста, как
  голова беспризорника. Под письменным столом - мусор. Полы не
  мыты. Также в комнате шкаф, три койки, окно и белые стены,
  на которые хочется выть. Лампочка без абажура. Есть холодильник,
  туда я положил купленную дешевую колбасу. И в дверь не врезан
  замок. Даже шкидовцы жили в лучших условиях. Жители общаги
  похожи на шкидовцев. На этаже жила шлюха Маша. Меня трясло
  от похоти к Лене с курса. При виде ее зада и сисек у меня начиналось
  cлюноотделение. Она меня отвергла. Я подавлен - я не смогу
  отыметь ее. Ее трахает самый крутой пацан на курсе. Лена шлюха.
  Ее сумка похожа на влагалище. А вдруг она целка? Это бред.
  У нее идеальная репутация бляди. Она блюет в притонах.
  Все-таки Лена хорошая и не дает направо и налево. Она улыбается
  мне. Она обнимет и поцелует - и отсосет. Я женюсь на ней
  И она будет верной женой. Под окном в машине сидит братва.
  В комнату заявились короли общаги и забрали холодильник,
  потому что за холодильник надо платить. Для меня дорогое
  удовольствие. Они выложили колбасу и я гадал: съесть сразу все
  или выбросить остатки в мусорный ящик. Я доел колбасу.
  На следующий вечер я не знал, что буду кушать. И лег спать голодным.
  Сон спасал от голода. Один раз у меня в комнате переночевал
  беспризорник. Я уже выключил свет и лег спать. Ко мне кто-то зашел.
  Он не представился и лег спать на свободную койку.
  Мелькнула мысль, что у него нож. Я решил пустить
  все на самотек. Утром он убрался - и ничего не украл.
  В Саратов я приехал учиться. Мама посылала мне деньги
  но их не хватало. Я не винил маму, она хотела для меня лучшего,
  она получала небольшую зарплату. В моем распоряжении было
  тысяча рублей в неделю. Общага была четырехэтажным зданием,
  в туалете на нашем этаже напротив кабинок без дверей -панорамные
  окна. Я должен устраивать душевный и генитальный стриптиз
  в туалете. Я вселился в общагу зимой и как все, и мы каждое утро шли
  
  к остановке и садились в автобус. В автобусе еще холодней, чем
  на улице. Мы выходили на нужной остановке и я шел в 11ый корпус.
  Это новый корпус - я восхищался красотой корпуса. На четвертом этаже
  аудитория со стеклянной крышей. Я здороваюсь с друзьями и сажусь
  на свое место. Лектор начинает читать лекции. Он как Иисус на
  нагорной проповеди. Невзрачный мужичонка с куцей бородкой.
  Я учился на втором курсе, на четвертом семестре. Я смотрел по сторонам
  И cмотрел на Лену. Я унижу себя - куплю в лавке собачий
  ошейник и поводок, нацеплю на себя и дам поводок Лене.
  Притворюсь богатым чудаком, мое тело - это государство,
  завоеванное другим. Я смотрел на самого крутого
  с курса, раньше я его боялся, но сейчас у нас установились
  приятельские отношения. Кого из нас двоих выберет Лена?
  Крупный, уверенный в себе Степан - или я, несчастный и голодный?
  В чем моя вина, что мои носки воняли и одежда чуть порвана? Разве я виноват,
  что мерзну зимой? Кто обвинит меня в отчуждении и одиночестве?
  В Библии сказано, что тело надо подвергать мучениям - для сохранности
  души. Судьба ведет нас к счастью через страдания, как женщин, которые
  теряют целку, чтобы родить ребенка. Я всегда хотел есть - но часто мне
  приходилось довольствоваться духом святым. От холода мое тело становилось
  как железо, пища из ларька около универа поступала в организм, так, словно
  новая деталь. Трагедии еще впереди, я начал познавать жизнь, как человек
  побеждает мир оружием или любовью. В чем я виноват? Я даже отказался
  от мастурбации и купил Библию. Я запомнил надпись на стене: "Вася Петров
  сосет пиписки" мы с друзьями распивали вино в переулке. Пацаны на
   "Оке" знают Васю. Они сидят в машине, припаркованной у общаги.
  Лекции окончены, я всю пару смотрел на Лену. Попрощался с друзьями и пошел
  на трамвайную остановку, ехать обратно в общагу. По пути задумался, как
  куплю в ларьке у корпуса хот-дог и стаканчик чая. Между остановкой
  и общагой глухое место - может случится все, что угодно. Здесь даже не
  позвать на помощь. Я пришел в общагу и поднялся на третий этаж - и зашел
  в комнату - замка по-прежнему не было.
  Мне хотелось отдохнуть, и тут в дверь заглядывает блатарь-татарин.
  - Мы по делу, - в голосе блатаря слышатся угрожающие нотки.
  - Незваный гость хуже татарина, - отбил я.
  В комнату заходят татарин и кавказец. Кавказец, будто он хозяин, садится
  на стул задом наперед.
  
  
   1
  
   ...Я как всегда взял пол литра пива и подгреб к крыльцу клуба. Все наши здесь: панки, как готы. Панки, будто панки. Панки, как хиппи и прочие. Чуваки с хаером, кто-то с размалеванным лицом, кто-то вовсе выглядел как бомж. За углом на крыльце больницы сидели наци. Эта субкультура меня интересовала. Пошел туда с огроменным любопытством - раньше я не видел их. Что за зверь? И почему они называли нерусских животными? Ребята пили, моя бутылка тут кстати. Я думал, фашисты - это приматы в наколках, но нет. Я смогу высидеть здесь пятнадцать минут, пока не появятся гоп-наци. В клуб набежало множество фашистов - должна выступить ультраправая группа. Я догадался: половина бонов по природе маргиналы, то есть гопники. Другая часть- те же панки. Со вторыми общаться легче и приятнее. Можно услышать много веселых реплик про низшую расу. Нет, я не разделял идей этих обормотов, но в силу панкизма спокойно относился ко всяческим перегибам. Не успел выпить пару глотков - как гоп-наци уже тут.
   - А хачи как слоны дудят: ду-ду-ду! - ржал наци-гоп.
   Да, признаться, грязные шутки приятнее слушать от бонов-"панков". Я чуть не сделал в штаны - я на треть еврей (голос крови, блин!) и свалил.
   Из клуба выбрался пьяный панк, его стошнило на ступеньки, ведущие внутрь. Бывает.
   Я дышал пивом и осенью - оранжевые, словно из детства, листья на асфальте. Мягкие порывы ветра трепали мои волосы, на солнце щекотно смотреть - чихнешь. Пожухлая трава усеяна собачьими какашками. Cемь вечера. Концерт начнется не скоро. Надо успеть набраться в тапочки! Я усердствовал и побежал за добавкой.
   Зашел в клуб. Мне везло - на сей раз охраны не видно. Никто меня не выгонит за то, что я пьяный. Заплатил деньжата на входе - и вошел в бар. Я тут у себя дома. Уют. Эклектика бара желто-коричневая. За одним из столиков уселись бандитские рожи. Впрочем, я их не боялся - это не гоп-боны. Здесь пока что делать нечего - куплю выпивку потом, если надо будет догнаться. Дальше - буферное помещение между гримеркой, баром и залом для музицирования и танцев, на скамейке сидела группа- завалился в гримерку, вход туда свободный для всех. На полу вкруг устроились придурки, пили пиво и пели песню "Веселые ребята". В комнатке низкий потолок, шкафы (их поломали). Здесь есть маты - на них лежал гопник и зачем-то задирал окружающих. Выглядело это нелепо, тут же панк-тусовка.
   Глотнул пиво из бутылки (моча какая-то!) и пошел курить. Сел в баре за столик и выудил из кармана курево. На столе большая пепельница. Кроме пепельницы на столе руки обладателя внушительного ирокеза.
   Завязалась короткая беседа.
   Перекинувшись с панком парой фраз, я побыстрее зашел в зал. Так как это подвальное помещение, окон здесь не было - искусственное освещение, как в повести Альфреда Бестера "Ад - это навечно". На сцене репетировала группа, и вокалист орал так, будто ему на яйца упала бетонная плита, барабанщик точно сумасшедший лупил по тарелкам, а басист и гитарист словно задались целью отрезать себе пальцы струнами. Народу на танцполе было немного. Я попрыгал, появился чувак и, обнявшись за плечи, мы выплясывали. В зал зашел народ - скоро начнется веселье! Гаснет свет, первая панк-группа заняла места на сцене, сейчас будет слэм. Вокалист объявил название группы и песню.
   - Поехали!
   Я, подогретый алкоголем, забурился в самую гущу толпы и принялся толкать окружающих, я кайфовал именно так. Кстати, чтобы слэм удался, нужно быть пьяным в белье. Существовало два вида панк-танцев: 1) Слэм 2) Псевдослэм. Все танцоры уже сняли кофты и футболки - плясали по пояс голые. Они играли в настоящих мужиков - первый пункт. В зале были и "добрые" гопники - друзья отдельных панков. Они делали вид, будто слэмились и после скромно стояли в сторонке с сахарной улыбкой - пункт два. Я много раз слышал от людей, что панки крутые. Можно быть крутым панком и не крутым парнем. Повторю: панки лишь играли в настоящих мужиков, но тусовка полна колоритных персонажей. Итак, мне пришлось познакомиться с представителями тусовки: Фанат, толкал безбожно, люди падали (как и я один раз). Кого-то Фанат толкнул на стерео-колонки, и несчастный чуть их не сшиб. В процессе слэма увидел - какой-то крутейший панк со "знаком аморала" на толстовке и с бутылкой синеватой жидкости в руке, крутился и прыгал. Неожиданно узнал в панке Лешего. Вскоре на сцену вышла другая группа, я вплелся в ряд обнявшихся за плечи людей и отплясывал канкан. На ногах у меня "Камелоты". Мои ноги мелькали рядом с лицом вокалиста - я танцевал близко к сцене. Никому не охота отхватить, впрочем, я просто танцевал. Сцены нет - вместо нее кафедра.
   Я повис на чужих руках.
   Дальше - лучше.
   Пьяные люди плясали кружком, пока не упали на пол. Я прервал свои веселые танцы и выбежал на улицу. Рядом с дверями клуба я отлил. Меня не увидел владелец клуба. И наконец, я полуголый плюхнулся в зале на грязный пол и сделал "лодочку". Прошло три часа, и я счастливый пошел домой, я жил рядом с клубом.
   Мама сетовала - я весь в грязи. Принял ванну - отмок, затем лег в постель и заснул сном мертвеца.
  
   2
  
   Панки всегда не любили гопников. Гопники всегда не любили панков. Про урок писали песни, унизительные для пацанов, где панки выступали как герои. На самом деле панков обдирали как липку маргиналы и те ничего не могли сказать. Я тоже панк, но выгодно отличался от собратьев по ирокезу.
   Я ожидал на остановке автобус. Я в отличном настроении, в голове крутились приятные мысли. Была зима. Мимо шагали два гопа, тормознули около меня и сходу спросили: телефон есть? Сразу понятно: гопник средней руки. С такими я умел работать. Есть три типа урок - лохи, средней руки и крутые.
   - Нет!
   - А если есть?
   - Ты опух совсем?
   - Кто здесь смотрит?
   - Не знаю!
   И бью в лицо.
   Гопник отклонился, кулак не достиг цели. Главный сунул пакет второму и дал мне в ответ. Я упал. Гопы ушли. Что ж, я в выигрыше - гопы не срубили лаве, не отняли телефон, их оскорбили, им чуть не дали по роже! Занесем это в личный послужной список. Как панк, я имею свои "понятия": человеческие качества, интеллект, красота и крутость. Добавочная опция - талант (в сфере искусств). Мои "понятия" отличались от маргинальных. У них мерило: "честь", "достоинство" и прочие.
   Я приехал домой и сел за компьютер, слушать музыку. Музыка заполняла зловещие пустоты в моей жизни. Я один, без учебы и без работы. Многие панки учились, многие торговали крутыми шмотками. Кто-то из них устроился на простую работу. Конечно, за концерты в клубах платили деньги, но скромные, хватало только на пиво. А ведь для репетиций тратились больше, если у группы не было гаража. Я не думал о будущем, скорее всего, мне будут платить пособие. Если бы у меня были деньги, я бы спустил их на дам. Девушки любили меня еще в школе, они всегда первые со мной знакомились. Так как я немного коммунист, я шутливый сексист, и разделил дам по группам: В рабочем классе - "чувихи" и шлюхи. Девчонки из среднего класса тяготели к рабочим-девчонкам и к девчонкам-буржуа. В высшем классе "чувихи" и "манерные". Посмотрев на одежду и послушав девчонку, я мог догадаться, кто она. Но нельзя думать так всерьез, это шутки. Если, конечно, вы не герой зарубежного молодежного фильма. На самом деле понятно - все дамы прекрасны. Кроме шлюх. На панель шли бедные и богатые mistress. Их мне жаль. Несмотря на уважение со стороны девушек, с ними то густо, то пусто. Помню, у меня были две девушки за неделю. Последнее время у меня бестолковый флирт с непонятными девчонками. Флирт - это впустую потраченное время, как съесть хренодер, для блатных пацанов и манерных девочек. Они ловили кайф с флирта! Идиоты. Мазохисты. К тому же многие знают о латентном гомосексуализме и бисексуализме гопников.
  
   3
  
   Еще один концерт. Посетители не тусовались у входа - все внутри, на улице холодрыга. Крыльцо, стилизованное под готику выглядело сегодня вечером сиротливо. Но уверен, в клубе тусовка жаркая! Бросил окурок в урну, туда же полетела пустая банка из-под пива. В брюхе тепло...На контроле шатался, мне буркнули:
   - Вы сегодня не проходите.
   Не успел я осмыслить эти слова, на выручку пришел Володя:
   - Он с нами! - друг должен выступить на сцене.
   - До первого замечания,- сказали мне.
   Интересно: ультратанцы, шутки, пиво и курево и мат не входят в список смертных грехов? Посмотрел на гоблина-охранника и подумал - а дышать можно? Он выглядел так, будто родился и умер на своем посту. В буферном помещении неожиданно мне на спину кто-то прыгнул. Я подпрыгивал с имярек на себе, старался стукнуть его головой о косяк гримерки. Живая обуза исчезла, я прошел в гримерку. Услышал, кто-то представился: Мандик. Экзотика.
   - Это значит ланет девушке сделать! - заржал я.
   Чувак в красной шапке сидел и играл на гитаре про ментов на мотив "джинглбелс". Затем я пошел в зал. Я пришел позже, чем в прошлый раз, уже играла первая группа. Между песнями заорал:
   - Дай рока для среднего класса!
   Все заржали.
   Я вышел на крыльцо курнуть и увидел, как один из нас подразнил мента, что стоял через дорогу. Мент пошел за обидчиком. Я вошел в гримерку, спросил - был ли тут мент. В итоге мент так и не нашел того панка и удрученный, поломил обратно.
   В баре шла беседа: "евреи сами нашли причину погромов". Вступил в беседу. Начал жарко оспаривать это неясное выражение. Сколько грехов на совести евреев! И комми и наци их не любили! Похоже, эти парни за столом - нацисты. Представился - я анархический скин.
   Rudi из-за соседнего стола:
   - Скин? Есть че курить, нет?
   - Не понял?
   Ты же сказал, что ты наркотический скин, заговорщицки подмигнул парень.
   "Нацисты" оказались анархистами, удивительно. Хм, а ведь в таких конкурирующих идеологиях есть общие места! Всем известно, что и правые и левые не соглашались с курсом правительства. Одни называли режим фашистским, другие - большевистским.
   Мы курили сигарету, поместив уголек в рот. Мне пришло название бас-гитары - "Басука". Мы выпили, заговорили с барышнями. Я думал пошутить над клипом Раммштайн" "Пусси" (шел на экране) но в голову ничего не пришло.
   - Мадам, не угостите джентльмена коктейлем?
   Беседовали о книге Хантера Томпсона. Вспомнил Маркса: "Бытие опосредовано сознанием", "Бытие обоср...ли компанией". Окружение формировало человека и еще человек формировал сам себя. Какую цель поставил - та тебя и сделала счастливым или несчастным.
   Концерт кончился - шел домой через парк, мне не страшно, я пьяный.
  
   4
  
   На гопов мне "везло". Шел по делам, и услышал: "Эй, пацан!". Послал идиота, и иду дальше. Идиот пошел за мной.
   - Зачем ты мне хамишь? - спросил дурак.
   Средний уровень.
   - Ты - гопник. Я с такими не общаюсь.
   - Я тебе грублю, а?
   -Нет.
   Гоп попросил зажигалку. Зашли в сквер, сели на лавку. Маргинал мне угрожал, хотел "загрузить". Я понял это и не дал гаду ни шанса. Встал со скамейки и пошел. Пацан схватил меня за руку.
   -Пошел вон отсюда, понял?
   Начал счет про себя: раз, два, три!
   Ударил в скулу. Слабо (в скулу бить совсем не опасно, ничего не повредить - ни зубы, ни глаз, ни нос). Гопник достал нож и зажал в руке. Я слегка испугался и заорал:
   - Нож спрячь!
   Тот ударил мне в голову - нож, оказывается, для увесистости удара. Мне дали под зад, и я ушел на автобус.
   Что ж, еще звездочка на погоны.
   Шел домой и думал - а ведь гопники по своей природе те же наци - ни во что не ставили личность, дышали злом и знали только один язык - язык силы. Они не знали, что кто-то может дать им сдачи. Для них (для гопников) бить людей - способ выделиться из толпы, хотя их и не приметить, если их не знать. Но гопа взбесило бы, если его не заметили. Во многом пацаны - как зрелые люди, одни и те же словечки и секс раз в год. Я согласен с пацанами лишь в одном - "не такие как все" - слабаки и трусы - взять героев книг Сартра или Камю. У каждого панка должен быть друг-гопник, как показывали в кино. Я не общался со своими друзьями-гопниками, мы больше не дружили. Говорили: "с кем поведешься - от того и наберешься". Первый друг, друг детства, увлек меня панк-музыкой. Второй - научил пить, курить, материться и смотреть порнуху. В итоге у первого - полная чаша, второй сидит в тюрьме. Я одно время увлекался анархизмом, но так как в левом стане я не завел друзей, никаких гадостей не набрался. Зато среди панков я нашел приятелей. Когда-то, еще до тусовки, я панковал в одиночку и ужасно боялся панков! В школе я думал, что панки - то же самое, что и гопники, только с гребнем. Я вырос и превратился в панкогопника. На тусовке уже была такая личность. Потом я стал скином, но из компании не ушел.
  
   5
  
   Как панк, я не любил формальное образование, для меня оно просто невыносимо. Чем слушать бред из уст препода, лучше выучить дома. Я сменил немало мест учебы. Часто сам корпус мне нравился больше курса. Обстановка влияет на психику человека. Но хорошим студентом я так и не стал, видно, нужны другие мозги - все на курсе усердно учились, и я с ними не сдружился. Я учился на филолога, хотя нет - не ходил на занятия, и гулял по корпусу. На лестнице меня остановила симпатичная мадам и попросила сигарету. Я дал, хоть они у меня по счету. Девушка предлагает покурить вместе. Мы вышли на крыльцо.
   -Какие у тебя родинки красивые, - делает неожиданный комплимент.
   Я смотрю на ее трусы, они видны из-под платья. Она болтает о своей семье - о муже. Что ты не сдал? Могу помочь. Сотка за вечер.
   Соглашаюсь, улыбаюсь. От нее веет доступностью, я хмелею от этого запаха. Сорт: пролетарская. В итоге она уносит мой мобильный, но у другого корпуса я поймал ее и получил телефон обратно.
   Вечером она пришла ко мне домой. В квартире нехудожественный беспорядок, мне не стыдно, как в книге Роберта Шекли.
   - Давай вместе сделаем уборку! - сказала моя новая приятельница. Ее взгляд падает на плиту.- О-о! Я - не я, если не отмою эту плиту!
   Она находит тряпку и средство для мытья и берется за дело. На ум пришла порнушка.
   Внезапно услышал:
   - Можно спросить тебя о кое-чем?
   - Да.
   - Я понравилась тебе, как девушка?
   - Да...
   Доступностью запахло сильнее - я мысленно поздравил себя. Через некоторое время мы сидели на кровати и изучали иностранный язык. Кирилл-Мефодий. Опять сюрприз: ты мне поможешь проверить - полигамная я или моногамная? Я еще не знал о смысле этих странных слов. Целуемся.
   Мы пили чай и говорили о панк-философии.
   Мы пошли до магазина за сигаретами, Аня в моей куртке. Стемнело.
   Она предложила проводить ее. Я прильнул к ее губам, "Есть искра!"- сказала Аня. Мы тормознули на остановке и сели целоваться. "Это что-то вроде секса. Пошли, не хватало, чтобы нас муж увидел!" - шепнула Аня. "У меня не смазалась помада?" - она. "У меня на лице помады нет?" - смеюсь.
   Она издали заметила мужа. Я же пошел домой.
  
  
   6
  
  
   У жизни панка две стороны - ты эксклюзивно веселился, угорал, чувствовал себя крутым, но платил за веселье месяцами бездействия и скуки. Я пытался развеять сплин музыкой из колонок, мерил комнату шагами. Когда соседи долбили по батарее, музыка умолкала. Я читал книги: классика, фантастика, проза. Дома у меня много книг, я еще не читал книги с бабушкиной полки. Кое-что мне приглянулось, отложил в голове. Несколько походов в магазин обогатили мою библиотеку. Я - лентяй, серьезными делами никогда не занимался. Идиотизм. Дома был бар, но я не пил. Скуривал пол пачки в день - легкие сигареты, легким (хе-хе) не повредит. Просиживал целыми днями в социальных сетях, смотрел клипы и переписывался с друзьями. Писал - рассказы, рецензии на творчество друга. Чтобы писать, многим нужен кофе, мне - сигареты, чай, хорошие песни и книги, но я не плагиатор! Раз в месяц я смотрел комедии в сети.
   Я дружил с Маратом и Димой. Как-то раз на мой день рождения я с Маратом в подворотне целый день пил все, что горит, я отстегивал незнакомым людям, которые подходили с нами пить. Поздним вечером в сквере Марат хотел набить кому-то морду, но я не пустил друга драться. Однажды Марат спросил: "а ты, Игорь, в носок как в трубку говорил?" Когда мы с Маратом познакомились, он меня слегка огорошил, он спросил, хочу я купить травы? Но я знал эту уловку и сказал "нет". Потом Марат все время спрашивал: пошли бухнем? С Димой мы прогуливали пары - каждый свои, мы учились на разных факультетах, Я - анархист, он - сталинист. Дима постоянно веселил меня своим стебом. Я пытался стебать, но дома перед компьютером. В файлах завалялись пять моих неоконченных романов- не хватало терпения, один плохой роман и много коротеньких рассказов. Я бы назвал эти рассказы "лубками" а стиль "дадаизмом" - все несуразно, по-детски. "Лубки" - это мои пошлые рассказы. Я писал даже пьесы, но не очень удачные. Но муза приходит не каждый день, не каждый день видишь людей. Мы вернулись к началу - скука.
  
  
   7
  
  
   На следующий день мы с Аней встретились в корпусе - она учила меня. Я не слушал Аню. Я глядел вокруг - так же уютно, как в баре. Вдруг мы опять поцеловались. Видать, такие уж декорации для глупой пьески, пьеска называлась "Изменщица и бесстыдник". Маркиз Де Сад нервно курил в сторонке.
   - Тебе не стыдно перед моим мужем?
   - Нет, я совсем бесстыжий.
   Декорации поменялись.
   Через день мы беседовали у меня в квартире на кухне. Аня без всякой связи спросила:
   - Так что? Немножечко похулиганим?
   - С презервативом или без презерватива?
   - Если хочешь, беги за гондонами.
   - У меня все равно денег нет, - смеялся я.
   Пошли в зал - там стояла большая кровать под портретом бабушки. Кровать я не стелил. Французский секс - без нательного, русский секс - без постельного.
   Мы голые - как черви, как у Сартра, почти, она в трусах, я в футболке.
   - Что? Давай начнем с орального секса! - сказал я.
   - Услуга за услугу.
   -Нет!
   Аня красиво сняла трусы и голая ждала меня. Я залез на кровать. Но секс не заладился - она начала болтать. Мы оделись.
   Я поймал себя на мысли, что я ни капли не поражен, не удивлен. Три дня! Будто у меня гора секса! Просто мне скучно жить. Мой друг написал в рассказе: "если тебе скучно жить - пойди и повесься!". Дело во внешности Ани? Она сексуальная и симпатичная. Зеленоглазка - такие девушки в прошлой жизни были русалками. В чем дело? Да, мне скучно. Муторно разглядывать ярко накрашенные губы, подведенные глаза. Мне жаль Аню. Она mistress без ремесла, секс-бомба. Что я хотел? Раньше я мечтал об "анти-романтике" - как я это называл. Получил. Доволен? "Бытие опосредовано сознанием" -Маркс. Как некрасиво зачислять Аню в когорту, придуманную моим шутливо сексистским умом! Она ведь тоже человек, а не клейменная корова! Или шлюха? Один панк-поэт написал: "Не презирайте их, они дарят вам себя, не прося ничего взамен!". Странно, панки против бл....ства. Походу, я неправильный панк.
  
  
   8
  
  
   Весна, легкая прохлада, на деревьях зарождался зеленый пожар, я пришел в клуб, по скину. Народ толпился у входа, ко мне подошла девушка и предложила сделать фото. Я обвил девушку за плечи, поскалился в камеру. Меня уже не первый раз снимали на фото.
   Наши прыгали по лужам. Подошел гопник и сделал замечание, все молча его выслушали и извинились. Какая-нибудь бабулька скажет - молодец! Ага, только гопники ханжи - сами устраивают бардак и винят в том же других.
   К клубу подъехала машина и Металлюгин из окна крикнул: "Ведром по хлебалу!". Сегодня играла такая группа, ребята сделали себе PR.
   У одного панка на щеке нарисовали ведро с ручкой. Другой у него спросил:
   - Это у тебя мороженное на щеке?
   - Че, думаешь, "Рожком по хлебалу"?
   Я выронил булочку в грязь, поднял и съел.
   Володя обнял меня. Сказал:
   - Давай, чувак, в задницу трахаться!
   - Ага...
   Пошли внутрь клуба, набрался народ, концерт начался. Леший, пел с панком с рожком на щеке, он пьян и упал на пол, но не сдался! Лежал но упорно пел. Слова следующие:
  
   Когда тоска достала
   Бери ведро и бей в хлебало!
   Когда кому-то грустно стало
   Бей ведром по хлебалу!
  
   Когда баба изменила
   Докажи ее хлеблу
   Что ведро - это сила!
   Если гопник подошел -
   Ударь его ведром
   Чтобы он ушел!
  
   Бей ведром по хлебалу!
   Тебе не покажется мало!
   Спрячь башку под одеяло!
  
   Вписка накрылась, в гости никого не ждали.
   Я пошел гулять и встретился с панком и парой девчонок - ребята просили сигарету. Я пустил в ход свое обаяние. Мы пошли проведать в больнице девчонку чересчур увлекшуюся нюхательным табаком - мы с Пончиком ждали на дворе больницы. Там стояла больничная каталка - Пончик предложил угнать ее и покататься, но я почему-то отказался. Потом мы взяли пива и пошли в какой-то дом и на ступеньках подъезда забухали. Пончик рассказывал про своего друга Кенни: "он один раз в контейнер на колесах залез - так я его разогнал и он в забор врезался! Во смеху было! Один раз бомж рылся в мусорке, так Кенни его отпинал. Мы вместе в бойцовский клуб ходим" И в итоге мы пошли на панк-столовую. Находилась она за "Фрайдисом". Пока Пончик вытаскивал пакет из мусорки, я чмокнул Юлю в щечки и губки - ей 14 мне 21. Панк вытащил из мусорки мешок с объедками и отнес за гараж. Там мы вскрыли мешок и вкусили остатки еды. Пончик вытащил кусок пиццы и начал с аппетитом уплетать его, он макнул пиццу смятую пластиковую баночку и воскликнул - тут еще и соус есть! Я разделил трапезу - пол пельменя откусил сам, а другую запихнул панку в рот. Подкрепившись, мы разошлись.
  
  
  
   9
  
  
   На ум пришли друзья из Саратова: Паша, Диман, Best и Ярик. Я был лидером в компании из пяти людей - мне хватало харизмы. Паша отвечал за критику и рисунок, Best - за приличие и гитару, Диман - за обаяние и стихи, Ярик - за гламур и артистизм. Я - за юмор и прозу. Best - от латинского bestia ( животное).
   Я любил поспать с утра и друзья звонили мне.
   Паша:
   - О, Сегодня снег с говном пошел!
   Я:
   - ?
   - Ты не проспал!
   Перед экзаменом мы с Пашей рассказывали друг-другу выученное - Паше везло, он два раза вытянул билет, который я ему рассказал, в сессию мы носились и убирали "хвосты".
   Обычно во время пар мы пили по подъездам. Паша вскрывал двери магнитами и мы в подъезде пили вино или пиво. Паша был мистиком - у него были видения. Димана я учил писать стихи. C Bestом мы ходили за книгами в лавку. Ярик напевал: "Пусть все знают, как мы отдыхаем, скажите "сочный член"!". На паре он шептал: видишь, как препод руки держит - он точно латентый! Я вспомнил это с улыбкой. Опять я дома. Опять скука. Мама ворчала - я не делал уборку, не работал и не учился. Я молча слушал. К тому же, у меня не было девушки. Когда теплело, я ходил гулять или в церковь. На концерты я уже не ходил. Надоело. Мама рада хотя бы этому. Она говорила, что саратовские друзья у меня не настоящие, они бы заставили меня учиться. Но Паша когда-то ворчал: "учись, дурак". Я завалил сессию четвертого семестра. Неcчастная любовь, уличная жизнь. О чем можно говорить в восемнадцать лет? Тогда я не знал, в какую лужу сел. Строил из себя дурачка, хотя первые три сессии сдал на четверки. Я погнал и разбился.
  
  
   10
  
  
   Ко мне на лавки под подъездом пришла Аня с мужем и ребенком. Ее муж играл на гитаре.
   Я спел панковскую песню про унитаз. Затем муж ушел, а я сказал Ане подняться ко мне.
   Она легла на кровать и спросила:
   - Ты позвал меня с какой-то целью?
   - Да.
   - Ты так смотришь на меня, будто хочешь съесть.
   - Так и есть.
   Она поглаживает мне грудь под футболкой.
   Ее ребенок тут же.
   Мы с Аней идем в спальню. Раздеваемся. Я пытаюсь увидеть, но не могу. Мой дружок не попал куда следует.
   Заплакал в зале ребенок - Аня побежала голая его успокаивать.
   Спустя пару дней мы сидели на лавках, в сквере между моим домом и клубом. Я пою Ане песню "Сучка".
   - Игорь, спой еще раз про классную сучку!
   Я прыгал и крутился с Аней на руках.
   -Что? Хотюнчик заучил? Знаешь, некоторые целуются и таращатся!
   Я целовал ее, Аня закрыла глаза, а я таращился. Внедрил язык глубоко в рот (язык невкусный).
   - Муж увидит - на мне и тебе в рожу! - смеялась Аня.
   В другой раз шли мимо "Капкана" - Аня шла босыми ногами по щебню. Она пела блатную песню "И все твои кенты".
  
  
   11
  
  
   Зима, я шел из книжного магазина с уловом и встал на перекрестке и ждал, пока переключится светофор. Рядом стояли гопники, и один из них смотрел на меня. Когда я шел по дороге, гопники начали ко мне лезть. Я пошел по тротуару и тут один из них толкнул меня в спину. Вот так фортель! Я упал, и они принялись пинать меня ногами. Я сделал стойку на лопатки, попытался ударить ботинком - не вышло. Вокруг бегала женщина и кричала, на секунду она смолкла, когда я встал на лопатки. В итоге меня прекратили обрабатывать и ушли. Я отделался легким испугом - на мне дубленка, ударов я не почувствовал.
  
  
   12
  
   Я отправился на день рождения к Лешему. На другой день вернулся с фингалом под глазом и рвотой в панковском бэге.
   Поехал домой в маршрутке и меня тошнило. Я открыл бэг, и меня вырвало в него. На меня с сочувствием смотрела женщина, и когда я закрыл бэг, спросила, верю ли я в Бога. сказал, что верю. Женщина сетовала, что череп на бэге - это символ смерти. Она сказала про молитву на каждый день, но с похмелья я ее не понял.
   Начнем с начала: я приехал на тусовку, вручил Лешему подарок, начал расчищать гараж от арматуры - для слэма нужно много места. По частному дому ходили толпы людей. Дом насчитывал четыре площадки для общего доступа и сад. Я завернул на кухню - там в креслах сидели пацаны и один из них материл девушку Лешего. Я вернулся в гараж, из него сделали танцпол. На стенах корявые рисунки -панк с пивом и прочие. Люди пили пиво, курили и ругались матом. Гоп-наци тут как тут. На мне одежда а-ля комми-скинхед. Бон видел, во что я одет и сыпал нелепыми угрозами.
   На дне рождения должна выступить правая группа (как тогда на концерте). Напротив дверей гаража раскрыты ворота - по тротуару ходили люди, ездили машины. И бон кричал в микрофон немецкое приветствие как гитлерюгенд, все танцевали и делали салют. Слэм был диким: меня швыряло на трубу, я падал на пол - впрочем, кто упал - того поднимут. После Володя пел и играл на гитаре песни, а вокруг собрались люди и слушали. На мне толстовка "Секс Пистолс". Ближе к вечеру мы на крыльце подняли тост за "Секс Пистолс". Около двух ночи все поднялись на второй этаж и вповалку уснули на ковре. Да, откуда у меня фингал, я так и не узнал.
   На первую тусовку меня привел Кот, панк, который потом умер от наркотиков. Когда мы в ВУЗе свели знакомство, он первым делом меня спросил: Панк? Левый или правый? Он рассказывал о панк-обряде - с парня снимают трусы и запихивают ему в рот, затем бьют ботинком в промежность. Ничего ужасного. Также Кот поведал: как-то в кастрюлю набрали фекалий и бросили туда кирпич. У Кота в загашнике было много историй.
  
   13
  
   Я считал, что каждый желал выделиться, это видно, к примеру, по одежде. Две одинаково одетые дамочки превратились бы в фурий, если бы увидели друг-друга. Если ты хотел быть не таким, как все, ты примыкал к группе "отщепенцев", и становился похож на своих собратьев. Вы делали себе ирокезы, надевали похожие шмотки. Часто панки носили те же бренды одежды, в которой пару десятков лет назад расхаживали гопники.
   Новобранцы в субкультуры и к гопникам приходили из гетто, из-за ужасных условий жизни - бедности, проблем в семье и от неприятия окружающими. Ряды социальных групп пополнялись людьми, которые хотели быть яркими, желание это приходило из-за проблем в жизни. Многие проникались экстремистскими идеями, но для неформалов это - убеждения, для других - мода.
   Пашок пришил мне на крутку нашивки, а я кое-где проткнул куртку булавками. Так я ходил в Саратове. Диман слушал "Кино" и я сказал, что он рокер, как я - панк, хотя возможно, он хип. Мы общались с рокерами, собирались на остановке около одного из корпусов. Также все ходили в "Песочницу" - место во дворе рядом с ВУЗом. Как-то раз на остановке Диман спросил у мента: "Дяденька, а у вас в кобуре пистолет или огурец?".
   Best"а тоже звали Дима. Он был гитаристом в рок-группе и не стриг ногти на правой руке - он играл ногтями вместо медиатора. С рокерами он не дружил. Он написал строчку в стихе - "Растворился, как сахар в воде"- нежизненно - какой идиот растворял сахар в воде?
   Спустя пару лет в Тюмени я сидел дома и пытался что-нибудь написать - но выходила одна непечатная пошлятина, разболтался в Саратове . На втором курсе начал драться и гулять по ночам, но по приезду в Тюмень мама меня "причесала" и я стал совершенно спокойным. До первых гопников. Увы, от насилия я не мог отказаться и отпор грабителям давал только радикально - силой. Но еще долго не мог написать что-то вменяемое. В свое время мой друг на сайте "Самиздат" (куда я бесплатно помещал свои опусы) сказал, что отвязные вещи у меня получаются лучше серьезных. С тех пор у меня редко получается написать что-то стоящее.
  
   14
  
   Вечер. Я стоял в подъезде, пил коньяк из горлышка и следом пил кока-колу. На ступеньках сидела Аня, она расставила ноги в розовых лосинах, на ступеньке лежало курево. Аня вызвала меня по домофону и предложила выпить. Я уже ложился спать, но вышел в подъезд. Мы общались, Аня рассказывала, что по дороге к ней пристали казахи, потом китайцы. Она попросила человека в магазине постоять рядом.
   - Цунарефы? - усмехался я. - Пригрозила бы, что в подъезде тебя ждет нацист...эээ... анархист.
   Аня:
   - По пути к тебе мне попались гопники. Они делают фото со мной и говорят: "следующая фотография в загсе!". Я не растерялась, и ответила, что сейчас всех по очереди трахну. Гопники растерялись и, один из них проводил меня до твоего подъезда.
   Мы говорили про мое творчество, я советовал Ане вернуться к мужу. Она меня не слушала. На площадку вышел сосед - мы стрельнули у него курево. Он позвал к себе в гости, мы не пошли. Мы пошли за добавкой алкоголя по пустынной улице, стреляли по пути сигареты у редких прохожих. Потом мы пошли в кусты - отлить. Мы выпили добавку и я целовал Аню. Она просилась на ночевку ко мне, но мама вызвала ей такси и дала денег расплатиться. Я лег спать.
  
   15
  
   Как-то раз я гулял по маленькой площади и глядел на девчонок. Вдруг я понял - рядом со мной шли гопы. Я обернулся.
   - Что ты тут делаешь? - спросил один из гопов.
   - Девчонку присматриваю.
   - А почему с теми, - указывает на компанию псевдо-рокеров на фонтане.- не общаешься?
   Легкий уровень.
   - Они дурачки.
   - Ты тоже как дурак одет.
   - Окстись!
   - Ты кто?
   - Панк.
   - Давай я перчатки для бокса принесу и подеремся?
   - Ты идиот?
   - Ты кого так назвал?
   - Отстань!
   Я ушел. Лучшая драка - не начатая драка!
   Звезду на погоны.
  
   16
  
   Еще одна тусовка. Я поехал на день рождения к Лешему. Пить начал еще в маршрутке - купил бутылку "на закуску". Приехал пораньше -(слегка абсурдная картина): гараж, тут стоит диван и на нем сидят гопники. Подъехал Леший на "скуби-мобиле", зашел во двор и с ходу выпил стаканчик водки -он вернулся с работы. Все чмокают Лешего в щечку (все парни). Народ подтягивается, я слегка под хмельком люблю лезть к женщинам. Спрашиваю:
   - Девушка, как вы на такой платформе ходите?
   - Чувак, отстань! Лучше пива выпьем! - сказал панк, с которым пришла эта девушка.
   В гараж зашел Володя и сказал:
   - Там Леший трахается, идите кто-нибудь обламывать!
   Знакомлюсь с гламурной девчонкой. Фарфоровое личико, вырез на кофте, шорты и сетчатые колготки.
   - Девушка, вас как звать?
   - Маша.
   - А я Сид Вишес!
   - А...я недавно с ним бухала!
   гуляю по дому, на кухне свезло попробовать торта. Сижу за столом, что-то разлито, окурки и курит гопник. Кто-то играет на гитаре "Король и Шут".
   Иду в гараж - вижу: кому-то на куртке вывели во всю спину знак анархии. Панк Кенни дает всем потрогать себя за грудь.
   Маша эротично сосала леденец, гопники столпились вокруг и не сводили с нее глаз.
   Я подхожу к столу, уставленному спиртным. Улыбчивый пацан -гарсон разливает, я наливаю себе сам - водку с колой. Выпил примерно чекушку и отправился наверх. Там на диване кто-то спит и кто-то сидит. Залажу к Лешему в компьютер и ставлю "ПТВП". Ложусь на ковер и блюю. Я лежу лицом в луже рвоты и пою "Голос Омерики". Смотрю - вроде бы кто-то спит с высунутым членом. В комнату заходит Маша и выходит.
   Заходит Леший и пинает мне под зад за то, что я испортил ковер.
   Иду в кухню, Маша выдает рифмы на имена.
   - Игорек! - предлагаю я.
   - Маленький х...к!
   Выходим на крыльцо:
   - Дай очки померить! - прошу у Маши.
   - Отвали !
   Она просит гопника-гарсона со мной общаться и тот гадит мне в душу, находит предлог, что я "петушка" потрогал - я зачем-то сказал про спящего на диване. Демагогия. Бояться педиков - признак латентного. Я умолчал про это.
   - Зачем ты это сделала? - спрашиваю у Маши.
   - Трогал член и что такого? - невинно похлопала ресницами она.
   Чушь! Я не педик и не трогал член!
   Ночью на кухне с Нарушкой пели "Герои РОА".
   - У меня гопники под окнами "зиг хайль" кричат.
   - Классные под окнами гопники!
   Утром с похмелья я с другом Маши отправился за пивом. Говорю про нее.
   - А она классная! - что за садо-мазо?
  
   17
  
   В Саратове у меня была парочка приятелей-рокеров, Мак и Буба. Мак писал прозаические зарисовки, я указывал на ошибки и помогал исправить. Он поведал мне о несчастной любви. Я носил в себе то же самое, но никому не рассказал.
   Сошелся с рокерами я на своем дне рождения, мы с друзьями пили пол дня, и зашли во двор - там была "Песочница". Пришли Мак и Буба, мы отправились на концерт в ВУЗ на легендарный Люмузин No1. Там были одни рокеры и все спускались вниз и пели песни под гитару. Я пел без музыки, в одной песне звучало "е-мое!", за это меня прозвали Шматко. Я вышел петь и встал на стол. Все делали то же самое. Помню Васю Тень - он подвел тушью глаза и губы. Он читал какие-то комми-лозунги.
   После все пили в парке рядом с корпусом. Я пьяный пошел домой.
   Все эти люди из тусовки были воспитанными. Немного о воспитании: воспитание всегда играло решающую роль в жизни человека. Мы такие, какими нас вырастили наши родители. В силу темперамента, существует два подхода: излишне активным детям говорят "не высовывайся!", спокойному ребенку говорят: "старайся выделиться умом или чем-то полезным". Но также важен и склад характера ребенка - послушные дети усваивают советы буквально. А дети непоседливые преломляют эти советы через призму характера и выделяются одеждой и поведением или стараются быть незаметными.
   Я поместил такую статью в нашу с друзьями по Самиздату совместную газету "Кол". Это был российско-украинский проект. Статьи в нем были самого разного характера, и на данный момент было шестнадцать выпусков. По номеру есть у двух известных панк-артистов - у Ермена Анти и Олега из "Азъ".
  
  
   18
  
   На крыльце корпуса мы беседовали с Аней:
   - Поздравь меня, у меня новый парень.
   (ага. Это при муже-то).
   - Поздравляю.
   - Он тебя знает, зовут Дима.
   - Ты трахалась с Димой?
   Оказывается, вместо того, чтобы поехать той ночью на такси домой, Аня купила выпивки и пошла к Диману.
   Через пару дней Аня пришла в корпус и звала меня бухать. У нее мерзкие косички колечками, но я ей этого не сказал. Денег у меня не было, Аня сказала - займет у подружки. Денег она не заняла. Решила попеть на улице песни с протянутой шапкой - "поаскать". Я стоял рядом и курил. В шапку не бросали и я сказал Ане сворачиваться. Аня шла в тех же лосинах и в шубе и пела песню "Гори, но не сжигай". Я видел клип на эту песню - про панков и их образ жизни. В автобусе Аня что-то щебетала про поцелуи. Я сказал: мы едем пить, а не сосаться.
   Нам дал полтинник пацан у киоска, Аня еще поклянчила денег у прохожих. Мы купили коктейль Ане и пива для меня и отправились ко мне в подъезд.
   Уже пьяные - я провожал Аню и спел на светофоре песню "Нож для моей подружки", распугивая людей. Аня хотела сорвать поцелуй с моих губ, но после друга мне целоваться не улыбалось. Аня уехала ни с чем.
  
   19
  
   Мы после концерта шли на вписку к Лешему. Кто-то пугает банкомат непойми откуда взявшимся противогазом, кто-то бегает по улице с голой жопой, кто-то пихает член в радиатор машины, остальные идут и пьют пиво и поют песню: "твои большие сиськи". Приходим и все садятся на полу комнаты Лешего, пьем портвейн с газировкой, слушаем музыку с компьютера, я усердно подпеваю песни FPG, пока Леший не просит заглохнуть.
   Наутро мы проснулись среди смятых стаканчиков из-под пива, прожженных окурками. Всюду пачки курева и бутылки из-под портвейна. У Лешего на подмышке свастика - кто-то "одаренный" нарисовал ручкой.
   Я с ребятами пошел за сиськой пива,- шли мимо остановки и два гопника говорят: "я тебя подстригу!", чувак ответил: "А я тебя побрею!"-гопы втухли. Достали остатки портвейна.
   - Гребаные панки! Гопников на нас нет!
   Володя вечером блеванул и снова начал пить. Только я сел на шатком диване, ко мне подсел скин Иван и рассказал анекдот:
   - Наркоман устроился работать в магазин, в мясной отдел. У него спрашивают: "это у вас курица?". Он ответил: "Это не курицца, это естся!
   - Слушай, чувак, ты мне это еще вчера рассказывал.
   Длинный крендель пытался поджечь носок товарища.
   - Тебя бы вчера "приняли" - не шутил бы!
   - Я думаю - шерсть или синтетика? - сказал крендель
   Нарушка:
   - Бухаем?
   - Говно вопрос!
   - Пиз...плюй! - заорал Нарушка, увидев, как кто-то пытается закинуть сигарету себе в рот.
   Другой начал кидать зиги.
   - От сердца к солнцу! - орали из-за компьютера, по которому с похмелья смотрели шедевральный мультфильм "братьев-колобков".
   Все хором поем "Romper Stomper".
   Леший надел рваные штаны -Лешему надо ехать на работу и он с девчонкой, Нарушкой и со мной садится в маршрутку.
  
   20
  
   Однажды в клинике я лежал на кровати в палате, и зашла какая-то девушка. Прямиком ко мне - а там было еще два пацана. Она села рядом со мной и ее ладонь легла на мое бедро. Представилась. Но тут эту особу позвали врачи.
   На следующий день я искал ее, но не нашел.
   Потом я заметил Олю. Она одалживала мой чайник - чаю в палате попить - и строила мне глазки.
   Я с Костей и Олей сидели на лавочке и болтали. "На кого учишься?" "Крутая профессия". Затем что-то про парня. Я ушел в палату.
   - Ты мне нравишься.
   - Ты мне тоже, - без раздумий ответил я - девчонка очень красивая.
   Она предложила прогуляться - мы прогулялись (это была не шутка богатой девочки). Раньше она слушала рок. Везет мне на таких людей.
   - Какая у тебя фамилия?
   - Новопольцев.
   - Фамилия подходит.
   - Да, новое поле для деятельности.
   - А, я думала "Новобольцев".
   Вечером я курил в сортире, и зашла Оля.
   В глазах ее я увидел страсть.
   - Пошли в кабинку? - спросила Оля.
   - Пошли.
   Со мной девушки часто так делали - я и бровью не вел. Это мой стиль. Я доминант.
   Я обнял ее за талию с окурком в руке.
   - Положи сигарету.
   Мы начали целоваться, оба мы целовались с открытыми глазами но тут нас нашла дежурная сестра.
   Я спросил Олю, есть ли у нее парень, она сказала -нет.
   А потом я уехал домой на отдых, а приехал - Оли не было. Она не отвечала на телефон, я наплевал.
   Затем я свел знакомство с Ирой, когда она попросила у меня сигарету.
   Она мне дико не понравилась. Но еще сигаретка - я посмотрел на нее с интересом.
   Я обдумывал, что сказать, и она спросила:
   - А у тебя есть девчонка?
   - Нет. А ты с парнем дружишь?
   - Нет.
   Она подставила свои большие мягкие губы - я не раздумывая, прильнул к ним. Господи, целуюсь со второй девчонкой за пару дней!
   Она слушала трэш метал, носила пирсинг. А еще она дружила с байкерами.
   Потом она сказала, что у нее было пять парней.
   Я сосался с ней - во рту остался вкус моря.
   - Это сопли.
   - Панки грязи не боятся, - ответил я.
   Мы целовались на крытом балконе больницы и снизу что-то крикнули маргиналы. Ира:
   - Вот спущусь вломлю!
   Гопники смолкли.
   Мы сидели и болтали на лавке:
   - А как ты после выписки быть вместе?
   - Давай.
   С ней я в выходные вышел на променад. Поцелуи, cигареты "Кэптен Блэк", розовая роза пиво "мохито". Ира покупает какой-то препарат и мы принимаем его в подъезде.
   - У меня перед глазами все плывет..., - шепчет Ира.
   На остановке она опирается на меня спиной. Но таблетки на меня не действуют, мне скучно, вскоре мы расходимся.
  
   21
  
   В Саратове я ходил на Люмузины и выступал там, один раз я спел без музыки песню "Dead Kennedys" с переводом "Жириновский избералес" и песню группы "Оргазм Ностардамуса". Один рокер из публики после подошел ко мне и сказал: "Чувак, Оргазм Нострадамуса поется не так". Другой человек, Костя, сказал что " у меня без музыки получается полное гэ". Как-то раз в Песочнице с неформалами мы пели Король и Шут "Песню мушкетеров" по ролям. Еще один чувак сказал "я стебал".
   Я сидел на остановке у корпуса и слышу: "помните, парень пел что-то про Жириновского? Я запомнила"
   Однажды я пришел на Люмузин-бенефис Миши Щорса. Я запомнил слова: "и пульсирует в венах недобитая кровь - миллионы людей убивает любовь". Щорс - культовый рокер. Мы сидели на "пионерской лавке" и он говорил что-то про фашизм. Да, я и Диман были "зелеными" рокерами.
   После очередного Люмузина мы впятером отправились ночевать и пить в гараж: я, Шип, Вася Тень, Буба и добрый гопник. Зачем-то понадобились дрова. Тихий ночной пустырь, виднеется дерево. Вдруг дерево заскрипело и закачалось: ЭТО ВАСЯ. Утром мы с Бубой "аскали" и спросили у опешившей девушки: у вас не будет сорок копеек? Нам не хватало на завтрак неформала - батон и молоко.
   Как-то раз меня остановили знакомые рокеры и говорят: чувак, ты слышал - на фабрике перепутали яичный порошок с барбитуратом? Менты на шухере ездят изымают! Давай купим пакет - дашь пару рублей? Я поржал, но молока мы все равно не напились.
  
   22
  
   Кот. Для меня он всегда будет панком No1. Яркая личность, харизма хлестала через край, в доску крутой панк, и при этом был ДУМАЮЩИЙ , думал о обществе спектакля.
   Знакомимся, он спрашивает:
   - Панк? Правый или левый?
   Я сказал "левый" (я горжусь тем, что я левак).
   - Я в группе "ЙУХ" играю на гитаре. У нас песня одна есть: "сиськи и гитара" - для участницы группы.
   - Можно послушать прийти?
   - Можно. Вот шрам - мне кастетом заехали, когда с концерта шел.
   Потом Кот сказал:
   - Хочешь побуянить - езжай на Дом Обороны - там ни ментов, ни гопников.
   Общались с Настей.
   Настя зачесывает:
   - В клубе есть такой конкурс - ремнем по заду хлещут, кто дольше протерпит, тот и выиграл.
   - Не волнует - по голому заду или нет? - Кот спрашивает.
   Настя ответила, что не по голому заду.
   Потом еще рассказала, что в клубе в аквариум с кефиром прыгают. Кот вроде бы задумался.
   Ну, Настя такая девушка - по клубам шарится.
   Кот вообще помимо панк-рока еще клубняк слушал.
   Я спрашиваю:
   - С помойки жрал?
   - С мусорки похавать? Хавал.
   Как-то подбухивали на "Гришане" - пятачок, где все прогульщики пар собираются. Там фристайл чуваки с Котом замутили - я слова подбрасываю, а они сочиняют.
   - Какаду!
   - Трахни какаду в райском саду! У-у!
   Потом Кот че-то про царя Ирода сочинил.
   Кот еще ганжу курил - просвятил - 500 рублей "косой" стоит. А если затариваться, то в штуку можно уложиться.
   Пришел первый раз на концерт, Кот появился, спрашивает:
   - Ты уже продался?
   Там нужно 150 рублей платить за вход.
   То сидим с Котом за столом в столовой универа, в чувака какой-то фигней кидаемся, то забегаем на перерыве в аудиторию, где жена Кота че-то делала, рисуем (я - на доске, Кот в компе - изображение на мониторе как на кинопроекторе - на всю стену) зады голые.
   Потом на паре меня к доске вызвали - мы с Котом перегавкиваемся (в смысле, не ругаемся, а как собачки).
   -...,- не помню.
   - Это сопли, - говорю. Все ржут.
   - Хочешь в "Бойцовский клуб" ходить? - спрашивает.
   - Можно.
   Потом рассказывал:
   "Вышли мы на антифа-рейд. Видим - стоят фашисты. Мы: "Зига зага ой-ой?". Они кивают. Стоим и думаем: бить-не бить? Наконец бьем их. Тут прибегает большой бон - мы сматываемся".
   Вот от этого-то рассказа я и оттолкнулся, и понял, что подоплека панков, анархистов, антифа и прочая - РАЗДОЛБАЙСТВО.
  
   Кстати, мне Кот рассказал про "конопушку" и удар промеж ног.
   Еще Кот любил х...й показывать - наверное, у него даже больше, чем у Нарушки.
   Так вот, Кот. Рассказывает (стараюсь передать как можно ближе к манере изложения):
   Иду я как-то летом, бухой. Штаны порваны. Смутно помню, что дрался с кем-то, но с кем - не помню. На лавке гопники сидят.
   -Нефигово тебя помотало, - говорят.
   Я согласен, киваю.
   Захожу в подъезд, штаны снимаю, чтоб какандру отложить. Гажу. Слушаю треск костра. И тут мне на плечо рука ложится.
   - Ты что тут делаешь? - спрашивают.
   - Какаю, - отвечаю.
   И надеваю штаны. Отсекаю ими какашку.
   Смотрю: друг.
   Ну я к нему пошел, помылся, проблевался, спать лег.
   А наутро иду по подъезду - смотрю - какандра лежит, воняет, над ней мухи летают...
   Другой случай(как Кот рассказывал). Плаваю в горячем источнике, ирокез на голове замерз. Смотрю: пара сосется. Я подплываю, свой язык между ними засовываю, отплываю. Сажусь на бортик, ко мне мужик из пары подплывает.
   - Че это такое?!
   - Успокойся, чувак, - говорю.
   Он мне по роже дал, кровь из носу в источник полилась.
   - Я тебе не чувак! - рычит.
   - Успокойся, чувак, - повторяю.
   Он мне опять по роже.
   Меня какие-то блатные в машину позвали коньяк пить. Я как был - в трусах, ботинках и плаще на голое тело домой и уехал.
   Еще случай (рассказчик все тот же): высунулся я в окно - смотрю - гопники дерутся, а рядом машина стоит. Из окна задней двери девчачьи ноги торчат, гопушка делает другу приятно, пока их друзья дерутся. Взяло меня беспокойство за молодое поколение.
   Панков боятся только недалекие обыватели, они думают, что панки - это хулиганы хуже гопников. Общение здесь открытое и приветливое. Эти простые парни не позеры, не звезды, они такие же, как ты и я, просто держат в руках гитары или микрофон.
  
   23
  
   Первая вписка.
   Мы с Котом, его другом и девчонкой с курса поехали на машине в гости к Лешему. В машине - мат-перемат. Я зажмурился, что у панков тогда будет? Приехали.
   Потом Настя рассказывала: "вы все (И ты, Игорь) - пили пиво с какими-то очистками...ты уже спал, а Леша (Кот) решил тебе на подушку нассать, но я его отговорила". Слава Богу, блин. Потом другу в сети поведал про этот случай, друг пишет: "Ну, мне на подушку пока никто не ссыт, но жизнь веселая".
   А что, я, собственно, помню?
   Приехали, я начал на Настю гнать, как пед. Психую. Смотрю - гитара у стены, у Колхоза спрашиваю: "чего играете?" "Панк-рок, че еще?!". Но потом откуда-то появился Вова и говорит: "Водки выпьем?". Как благородные эстеты - выпили. Потом в комнате слэм начался (обычно его в зале устраивают, но, в комнате, видимо, интереснее).
   Настя надела футболку Кота, с Сидом Вишезом. Я уже в пьян, подхожу, чмокаю Настю в Сида Вишеза (и между сисек, соответственно). "Я люблю Сида!" - заявляю. Кто-то мой трюк повторил - сильно уж Сид Вишез смачный.
   Потом Коту пою (подпеваю ноутбуку) "Оргазм Нострадамуса", но получается что-то совершенно иное! "Крокодил, забор, платка" - примерно так.
   Потом завалился спать - там матрас на полу лежал - самое лучшее место занял (я так всегда). Внезапно проснулся, вскочил и дико слэмился минуты две. И опять заснул с чувством выполненного долга. Наутро я не смог открыть дверь комнаты и поэтому пописал из окна.
   Еще однажды не понял, что после концерта вписка, домой пошел. А потом услышал:
   Сидела метал-группа, "Авалон" за столом с компьютером.
   - Мы не рабы компьютера?
   - Не рабы!
   Компьютер - бабах! - в окно выкинули.
   Весь "Авалон" там в осадок выпал.
   Через некоторое время пришли менты (соседи доложили). А там какой-то чел лежал, убитый наркотиками. Ну, отец Лешего с ментами все решил.
  
   1. Я и Сид Вишез
  
   Я шел по Тюмени, и на мосте над Темзой встретил Сида Вишеза.
   - Здорово, Сид! - воскликнул я.
   - Привет, чувак! - ответил Сид.
   У Сида на шее висел замок, волосы взъерошены.
   - Как ты? Пошли в паб, бухнем пива?
   - Все ништяк. Пошли.
   - Кстати, ты уже убил Нэнси?
   - Че-гоо? Мы только начали встречаться.
   - И как ты смотришь, что ее уже оттрахала вся группа?
   - А какая разница?
   - Только би- и латентным геям разницы нет.
   - Иди ты...
   Мы пошли в паб, не догадываясь, что творим симулякр вместо истории "Sex Pistols".
   Паб назывался "Пушка" и на стенах висели эстампы на военные темы и ковры с изображением пушек. На самом деле это плагиат книги Стюарта Хоума, но ведь и Стюарт Хоум плагиатист! К тому же в этой истории необходимы отсылки к другим произведениям.
   За пивом толкались разные синдикалисты и один пожилой сталинист. Как мы узнали политические пристрастия посетителей - секрет. Воздух в помещении был серым от сигаретного дыма, гул голосов заглушал все.
   Мы взяли по бокалу "Гиннеса" и сели за столик в углу. За окном ездили "Волги" и "Москвичи" как в 50-х. Пара с детьми перебегает дорогу - их давит "Камаз". Не повезло. Бывает. Жалко только бабку - во ж...па-то! В такую кто угодно захочет впер...олить!
   - А героин ты уже пробовал? - не унимался я.
   - Это го...но. Я не дебил умереть от передоза в юности.
   - И как у вас с Малкольмом?
   - Видишь эти сапоги? Ими и от...издил его.
   Мы выпили по бокалу и заказали еще - он на фунты я - на рубли. Бокал мне обошелся в рублевую монету.
   За разговорами наступил вечер, мы в лоскуты пьяные вышли на улицу и тут у меня зазвонил мобильный (на звонке Лепс "я уеду жить в Лондон"). Конечно, неудобно звонить по мобильному в 70-е годы (покрытия сети нет), но ведь вместе с 70-ми на дворе были и 2010е.
   - Алло! Ты где шляешься? Опять с панками своими из 70-х?! - вопила в трубку мама.
   Я попросил маму разрешить мне погулять еще.
   - Чувак, поехали в Сохо? - спросил я.
   - Нет, там эти моды и руди тусуются.
   - Там и бабки тусуются! Прикинь: лицо все в морщинах, сзади шишечка, блузка в горошек, юбка синяя и туфли! Кажуально!
   - Чувак, а молодые девушки тебя не прикалывают?
   - Молодые - это от шестидесяти? Представь: она тебе и суп сварит и шарф свяжет и в постели обслужит!
   - Извращенец!
   Сид ударил меня в ухо, я - его и мы разошлись в разные стороны.
  
   2. Творчество
  
   Нельзя судить о прозе Новопольцева одним махом, с наскока. В последние несколько лет герои его книг - это неудачники, мелкие преступники, проститутки, анархисты, нацисты и прочие прохиндеи. Ничего удивительного, если вы предварительно ознакомились с его маргинальными по тональности мемуарами под громким и напыщенным названием "Театр Гран-Гиньоль". Автор пишет практически так же, как живет. Здесь его идеи написания мемуаров перекликаются с классиком грязного реализма - с Буковски. Не каждому захочется прожить жизнь так, как описано в этих мемуарах. Этот скажем, "анти-Форест Гамп" рад своему странному жизненному пути, счастлив странным счастьем уличного бойца, выпивохи, бабника и негодяя.
   Ранние проявления его творчества - это фантастические и исторические рассказы и миниатюры. Позже Новопольцев подчиняет свое творчество логике анархизма, но довольно быстро разочаровывается в нем и приходит к прозе, смысл которой: молодости свойственны ошибки, которые юноша совершает в поиске себя в мире, но несмотря на ошибки, в любых условиях он остается человеком.
  
   3. Структурализм.
  
   Структурализм - учение о призме, через которую думают философы и творцы искусства. Другими словами, инструменты, которыми философы и творцы создают свои учения произведения.
   Моя призма/инструмент - лень и тунеядство.
  
   4. Сальвадор Дали, Джонни Ходжес, Сид Вишез и Минотавр.
  
   Я шлялся по Time-line и встретил Дали и Джонни Ходжеса. Они отплясывали на столе в древнегреческом баре какой-то пост-ирландский танец. Рядом сидели Сид и Минотавр.
   1) Минотавр ест Сида.
   2) Сид ест Минотавра.
   3) Ничего не происходит.
   Мы выбираем пункт 3 в этой точке бифуркации и ничего не происходит. Поэтому мне скучно.
   Наконец Дали и Ходжес прекращают пляски и дерутся - Джонни - воинственный парень, хоть он уже женился и начал работать в магазине для модов и рудбоев.
   Дали пробил Ходжесу по яйцам и тот, матюкаясь сквозь зубы со стоном упал на пол.
   Сиду неуютно - он боится Джонни.
   Минотавр пока скрывается от Тесея. Он забежал в наш рассказ передохнуть и выпить кружечку пива.
   - О! Идея! - крикнул я. - А что, если вместо Минотавра подсунуть Тесею Джонни? Джонни может за себя постоять и спасет Минотавра!
   - Ты думаешь, это сработает? - пролепетал Минотавр.
   - Забей. Забудь эту чушь, - ответил я.
  
   Тесей в лабиринте большем, чем мир, натолкнулся на Джонни. Так как со скинхедами Тесея в Древней Греции воевать не учили, он выбрал самый легкий способ.
   - Что? Не ожидал увидеть скина?! - заорал Джонни.
   Тесей пробил Ходжесу по яйцам и тот, матюкаясь с сквозь зубы со стоном упал на пол.
  
   Между тем Дали решил спрятать Минотавра в своей картине "Девушка, развращаемая рогами собственного целомудрия". Ему это удается.
   Ходжес попал домой - в Англию.
  
   В баре остаемся я и Сид Вишез. Мы не знаем друг-друга.
  
   Я шел по Тюмени, и на мосте над Темзой встретил Сида Вишеза.
   - Здорово, Сид! - воскликнул я.
   - Привет, чувак! - ответил Сид.
   У Сида на шее висел замок, волосы взъерошены.
   - Как ты? Пошли в паб, бухнем пива?
   - Все ништяк. Пошли.
   - Кстати, ты уже убил Нэнси?
   - Че-гоо? Мы только недавно начали встречаться.
   - И как ты смотришь, что ее уже оттрахала вся группа?
   - А какая разница?
   - Только би- и латентным геям разницы нет.
   - Иди ты...
   Мы пошли в паб, не догадываясь, что творим симулякр в квадрате вместо истории "Sex Pistols".
   Паб назывался "Пушка" и на стенах висели эстампы на военные темы и ковры с изображением пушек. На самом деле это плагиат книги Стюарта Хоума, но ведь и Стюарт Хоум плагиатист! К тому же в этой истории необходимы отсылки к другим произведениям.
  
  
   5. Сид - Вергилий.
  
   Мы в Аду? Сид Вишез - мой Вергилий? Я - Данте?
  
   Пройдя земную жизнь до половины
   Я очутился в сумрачном лесу
   Имеет мальчик у нее успех
   Или повеса к славе равнодушный
   Вы снова здесь, изменчивые тени
   Тревожащие меня с давних пор
   У лукоморья дуб зеленый
   Златая цепь на дубе том?
  
  
   Джонни Ходжес - герой книги Стюарта Хоума.
  
   А мы с Сидом стоим на спартанской горе, с нами Мартиндейл - чувак, который оживлял людей. Мы хотим оживить всех младенцев, скинутых с этой горы.
   Сид творит магию: читает стихотворение Новопольцева про общество потребления:
  
   Пластиковые кошки - как слепки спартанских скал
   Забавные тарбормошки - если Кэрролла ты читал
   Контаминация копрофагов или доллар за тридцать рублей
   Настигли тебя мозго...бы и ты отхватил пиз...юлей
   Порево, где две бабы отсосали у парня х...ище
   Трофическая пирамида исключает духовную пищу...
  
  
   Мы выловили двух лососей и ушли, а Мартиндейл прыгнул в море и утонул.
  
   6. В этой главе автор подражает малой прозе Кэти Экер.
  
   Мы ехали к гостинице, на дворе - ночь. Машина встала у подъезда, мы вышли.
   Нас увидела шлюха и сказала, что без ума от меня. Мы со шлюхой смеялись, и пришли в ее комнату.
   Муж остался на улице под проливным дождем и ушел домой печально мастурбировать.
   Мы со шлюхой потерлись вагинами и уснули.
   Мне снился Том Круз.
   Утром я догадалась, как плохо обошлась с мужем. Он не злился.
   Я почувствовала, как люблю его.
   Мы поехали дальше.
   У нас было свадебное путешествие на легковом автомобиле. Мы не знали, что в конце пути расстанемся навсегда.
  
   7. В этой главе автор пародирует творчество Diamond Ace.
  
   У мистера Чарльзтона кишки полезли из распоротого живота, диафрагма в паническом танце фанданго приветствовала черно-белый мир фонтанчиком жидкой плазмы...осталось лишь мертвое тело, и оно лежало головой к двери - в которую неизменно, год за годом входила Миранда и радовала Чарльзтона своим густым макияжем. Рефлексирующие толпы наблюдали, как Миранда делала камин-аут в сером бессмысленном пространстве экзистенции, подчиненном инкорпорации гомофобии...
  
   8. Автор пародирует сам себя
  
   Скинхед бил хиппи за то, что тот занял рабочее место в доке. У хиппи из носа брызнула кровь, но скинхед не успокоился. Следом он подбил хиппи глаз и вышиб зуб.
   На самом деле скину хотелось не драться, а трахаться. Но баб кругом не было.
   Скин не был анархистом, и считал насилие приемлемой формой коммуникации.
   - Нне ббей мменя..., - взмолился хиппи.
  
   9. Игра
  
   Выберите, пожалуйста, вариант:
   1) Вы - Сид вишез
   2) Вы - хиппи
   3) Вы - Кэти Экер
  
   Если Вы выбрали вариант 1 - отправляйтесь в главу 1.
   Если Вы выбрали вариант 2 - отправляйтесь в главу 8
   Если Вы выбрали вариант 3 - отправляйтесь в главу 6
  
   10. Гоголь
  
   Гоголь любил перед написанием нового произведения сходить в бордель. Там его поила квасом из стакана шлюха.
   Чтобы написать "Ревизора", Гоголь набирал ряд натурщиков. Писатель зарисовывал компанию стоявших в разных позах голых людей и придумывал им имена. Написав первую строчку, он фиксировал образы в уме и отпускал натурщиков. Гоголь был бисексуалом.
   Гоголь окончил только церковно-приходскую школу из трех классов и был туповат. Для всплеска умственной деятельности Гоголю был нужен оргазм. Для этих целей он держал в соседней комнате в доме Анну Керн. Керн была "буч" и Гоголю приходилось ее насиловать. Он содержал ее и покупал ей изысканные наряды для городских балов.
  
   11. Диалог о любви
  
   - Ты меня любишь?
   - Я люблю твою проекцию в моем разуме.
   - Что это значит?
   - Я наделяю тебя вымышленными качествами.
   - Все создают в разуме проекцию видимого объекта!
   - Я тебя не люблю.
   - Почему?
   - Ты - розовая.
   - ЧТО?
   - У тебя розовые половые губы.
   - Как помада?
   - Да.
   - Я наделяю тебя качеством "приличный".
   - Иди на другой луг.
   - Я наделяю тебя качеством "неприличный".
   - Иди на х...
   - Я - твое золото?
   - Сдам тебя в ломбард.
   - Ты ценишь меня?
   - Я не наделял тебя ценностью в контексте наших отношений.
   - Это диалог ради диалога?
   - Не думаю. Хочешь переспать разом со мной и с еще одной девушкой?
   - НЕТ!!!
   - Ты знаешь, что в порнографии, где мужчина спит с двумя девушками, мужчина может быть как бисексуалом, так и полигамным гетеросексуалом?
   - Я не хочу слушать эту гадость.
   - Ты знаешь, что искусство Возрождения является симулякром по отношению к античному искусству?
  
   12. О моем романе.
  
   В этой части романа я описал мифологических героев: Сид Вишез (ведь история Секс Пистолз и в частности Сида - тоже миф!), Сальвадор Дали (он создал миф о своей "гениальности"), Минотавр, Гоголь, Данте (его "Божественная комедия" - фантастика). Это не только мифологические герои, но и архетипы, образцы того или иного поведения. В романе герои живут новую жизнь - это симулякр. Примерно то же, чем является наш мир по отношению к миру идей у Платона. Симулякр связан с понятием "Общество спектакля" Ги Дебора, который, в свою очередь, выступает с критикой капитализма - то же делают панки.
   Для этого я и поместил в роман то ли делирий главного героя, то ли его погружение в ад. Я создаю композицию по примеру Кэти Экер, помещающей в свои работы фрагменты о сексуальности. Я поместил в свой роман статью о самом романе - это прием постмодернизма, и помещаю сюда отрывок подражания Кэти Экер - это тоже прием постмодернизма. Следовательно, мой роман - постмодерн. Я сталкиваю два дискурса: первая и вторая части романа; постмодернистский роман не имеет смысла - я наделяю его смыслом. Но постмодернистским он остается.
  
   Часть 3.
  
   1
  
   Загружается матрица - как падают капли дождя
   Все ладоши сложили - молятся на вождя
   Электронное пение птиц - испорченный будильник
   В камеру новых людей - жми на рубильник.
  
   Неважно кто ты: панк, скин или вовсе хипстер
   Ты - человек, а не пес - "псом" обзывает министр
   Трамвайные пути - как вены руки - асфальтовой дороги
   Что перерезали в Берлине ножом стены демагоги
  
   Франкомасоны петлей обвили человечества шею
   Гламуром, грязными деньгами, мультиотечеством, геями
   СМИ, мусора и нацисты - близнецы-братья
   Государства собачки - о, женщина мать моя!
  
   Капитал, отчужденная стоимость - два пути
   К одному обрыву. Правые, левые и посередине
   Лучшую философию невозможно найти
   Так было до нас и продолжится ныне
  
   Не осталось ничего человеческого в человеке
   Как кричали художники дада: "теперь банкроты
   Любовь, гуманизма ценности, прочие обереги"
   Как гражданская война отцов против детей набираются роты
  
   Еще Цицерон восклицал: "О, времена! О, нравы!"
   Всегда вспоминают о мифическом золотом веке
   Кто размышляет - теми полны гниющие комнаты и канавы
   Теми, кто ест из собак чебуреки.
  
   Молодые несут себя на идеи алтарь для заклания
   Пусть слабоумные шутят: "о, недостаточны знания!"
   Кто умнее: кто вырвался или тот, кто подставил выю?
   Но законы купируют волю тех, кто бы мог взять Бастилию!
  
   Большой Брат не любит тех, кто думает, как Чернышевский
   Людей держит в страхе и лжи - правильный этатизм
   И неважно: Куба, Китай, Корея, Вьетнам или режим Чаушеску
   Залиты кровью страницы истории - во всемирных масштабах садизм.
  
   Постмодернист-Дебор написал "Общество спектакля"
   А на бумагу пошла с головы политзека жженная пакля
   Всенародная ненависть революцию породила в начале 20 века
   Но как бы ни было трудно - всегда и везде надо быть человеком!
  
   2.
  
   Старик размял узловатыми пальцами отекшие со сна ноги.
   Немощь.
   Пусть старуха еще поспит.
   Старик шаркал до туалета.
   Опорожнился и пошел будить внучку. Ей надо в школу.
   Завтрак старик не готовил. Внучка ест бутерброды с чаем, а старики завтракают позже.
   Квартира пахла сладковато-удушливо. Здесь жили старые люди.
   Дед вышел на улицу.
   Весеннее солнце, лужи и ветер.
   В кармане были деньги (старика звали Сид).
   Сид купил семечек у торговки и отправился в книжную лавку, там приобрел сборник Бодлера и сборник Хармса.
   Вспомнил Советский Союз - тогда книги были дефицитом.
   Пришел домой и съел завтрак.
   Сид говорил: от начала истории трудолюбивые люди богатые, а бездельники бедные.
   Это оспаривается бездельниками-историками.
   Как обстояла ситуация к примеру, в Древней Руси?
   Существовала большая соседская община и в ее распоряжении находилась земля для обработки. Работали все одинаково.
   Всей общине хватало продуктов с этой земли.
   Но еще были участки свободной земли, надобности в ней не было. Тогда алчные члены общины начали обрабатывать свободную землю, у них появился излишек продуктов. Позже эти предприимчивые крестьяне становились главами большой соседской общины и она превратилась в малую соседскую общину - появилась власть.
  
  
   Интересная птичка попугайчик, думал Наебщик - придешь в апартаменты к жрице а попугайчик у нее в клетке.
  - Хозяйка пррросттутка.
  - Хочешь тррахаться.
  И шлюхе смешно.
  
  
  Наебщик опять пришел в бар, чтобы обмануть какого-нибудь лоха. В поле
  Зрения никого не было. Но тут появился Заподлянщик. Наебщик не знал про него ничего и ему захотелось кинуть типа. Он подхилял к "жертве" и спросил: не хочешь заработать? Ставлю сто тысяч рублей на то, что я выберусь из бара не через дверь? "Заметано" - рявкунл Заподлянщик. Бабки вперед! Наебщик запиздел, что деньги на карточке и он не взял ее с собой. Наебщик потер ладони. Поехали. Наебщик зашел в туалет "поссать" и залез на толкан. Взялся за окошко вентиляции и не смог схватить - ссука! Они намазаны мылом или маслом. C какого хуя какой-то долбоеб их намазал! Этот не входил в бар раньше меня. Ебаный в рот! Наебщик в трауре выпизделся из толчка.
  Падла! Заподлянщик заморосил: я зашел в бар раньше тебя и зная как ты уходишь от ответственности намазал вентиляцию. Затем вышел и подождал пока ты не вперся в бар.
  - Попиздили ко мне на мату за блядь бабками!
  Заподлянщик согласился.. в доме Наебщик сказал ему посмотреть нычку в платяном шкафу и когда тот залез - закрыл дверцы наглухо. Справедливость восторжествовала. ЗАПодлянщик базлал что-то но Наебщику было поебать.
  Наебщик закусил булочкой и накатил чайку. Настроение совcем улучшилось.
  Он выпустил врага из шкафа и спровадил до порога ногой под сраку. Тот визжал как баба но ушел.
  В пять у Наебщика свидание с Тиной (так звали дочь ПБ) все-таки они любили друг-друга несмотря на групповуху. Зеленый зашел в цветочный магазин и купил белые розы - их девущка обожала. Кстати на пять тридцать у них забронирован столик в самом дорогом ресторане города, в "Модерне"
  Ведь бывают и у ублюдков хорошие черты и цели. Они встретились и поцеловались - и вскоре уже были в ресторане. Тина выглядела как модель.
  Они покушали и выпили на двоих бутылку "Души монаха" - затем оказались на улице - Зеленый предлагал, но не настаивал на совместной поездке домой к нему, и Тина согласилась. Они провели ночь любви все было красиво и нежно,
  А наутро Тина поехала на такси на работу.
  Зеленый даже не проводил ее - и ведь делать целый день нечего, он не работает и живет на деньги мамы.
  Юноша задумался, где еще можно провернуть фокус с исчезновением. Трудный вопрос: уже все в городе поделено. Его осенила идея - лотерея! Билеты раздавать прохожим. Но упекут в тюрягу и как махинатора изнасилуют.
  Выход один, найти работу.
  Юноша купил газету и начал читать объявления от работодателей. Техник кухни, работник подсобного помещения, дворник в фирму, нет.
  Зеленый врал сам себе - ни о какой работе он и не помышлял!
  Ему бы наебать кого-нибудь.
   Джон и Пивное Брюхо закорешились. Стив и Стэн тоже. Недавно Джон узнал, что Стива опустили в тюрьме. С тех пор он видеть его не мог! Тина и Зеленый встречаются. Пивное Брюхо узнал про Заподлянщика и тот настучал что зеленый хотел его обмануть. Заподлянщик присоединился к компании Джона и ПБ.
  ПАРТИЯ осталась в прошлом - дельцы избежали суда. Они рассосались по группкам и .
  Не прячь мамино повидло
  Ты петух -по харе видно
  Ой ойо й
  Сладко сладко
  Ах!
  
  
  Мда, наша Земля-1 когда-то разошлась с Землей, еще в 1995 году. В нашем мире все еще "лихие девяностые", хотя и там и там уже 2025.
  
   Девки сказали через окно забираться. ЦПХ. Мы не играем в Семью Мэнсона, в Иисуса и Марию играть запаришься. У меня красная масть - гарем огромный. Алена опять марку проглотила (растяпа!), она такая жадная, что на язык забывает класть. Подруга не хочет - какая ленивая! Я трахну в попку Таню, мы помним, как она материлась в прошлый раз. По Фрейду девки завидуют члену, да - они любуются и берут в рот мое орудие. Я прогнал друзей из квартиры: ведь я не латентный гей. Господи, как они сосут. Я Казанова! Гос-споди. Наши сборища происходят по субботам. Мама и папа были в ярости, когдапришли лесбиянки. Был скандал, но меня выцарапали. Булки Маши: когда я увидел ее тугую попку, я прошептал "Мадонна" - за что Бог мог меня покарать или вовсе убить молнией. Увидев меня, девчонки бросали парней. Я украл лесбиянок у них - им все равно не пригодятся - они не знают, с какой стороны к лесби подходить. Боевое крещение - когда примерно семь голых баб выстроились вокруг меня - и я выбирал, какую иметь. Сиськи, жопы и письки - идеально вылеплены. У меня стоял, как деревянный - еще бы, такое искушение! Дальше девушки показывали позы, они просто баловали меня. И обещали привести заморскую королеву. После ебли в комнате стояла вонь - каждое утро приходилось стирать простыню. Даже шлюхи в концлагерях так не зажигали. В следующую субботу они опять сосали - би, би и латентная расположились вокруг меня.
   - Едет Ежик на танке. - Девочки отсасывают. - А за ним - ежиха!
   Телки подавились членом и заржали.
   Я излился спермой на их лица. Мы решили трахаться дальше.
   - Если кто-нибудь упрется ногами в мою грудь - убью!
   Девчонки опять заржали (это поза для маленького члена. Между делом кто-то на "Алисе" включил Валю Карнавал и потом Катю Самбуку. Пусть соседи не спят (я их видел пару раз -похожи на бомжей) не думайте, я не тупой трахаль - у нас с Аленой любовь, ха-ха, она одна из лесбиянок. Слава богу, мыне квир и не полиамория, я собственник в кроватке и не позволюмоим девочкам "гулять" Натрахавшись, мы голые сели за стол и покушали. Я не завидую зеленым - это масть. Они обреченына долгое рабство у харизматичных девчонок, а после освобождения получают фигу с маслом. Мы за столом смеялись и рассуждали про страпом - я твердо заявил: страпом в ЖМЖЖ -это оскорбление для мужика. Девчонки болтали о Семье Мэнсона. Что привлекает людей кроме коммунизма? Ведь секте все полигамные пидоры и лесби - это свободная любовь. Для дурачков. Я разнюхался кокаином, убрал две дорожки. Cкоро мне установят муляж носа - я нюхаю каждый день. Алена под ЛСД, остальные под "травой" Я позвонил друзьям и они вернулись в квартиру (они тусовались в подъезде) Петя с порога начал глумиться: " а нам мадам в жопу не дадут?" я подошел к нему и ударил в бошку с крюка.Друг заревел и всхлипунл: "пошли отсюда, братва" - и друзья ушли. Маша спросила: "зачем так с другом?"
   - Петя выебывался, я ему всек.
   Я опять повернулся к девчонкам и посмотрел на Алену: недавно я порвал ей целочку (в целочке были окошки) Гос-споди, как я потрахался! Шалун не зашел через окно - зашел через дверь -но какое было BDSM! Меня шлепала по попе Таня и приговаривала "опять мерзкий мальчишка надел грязные трусики" я девиантный мазохист, то есть гетеросекcуальный. Девчонки заговорили про порно. Я воодушевился, но никто не проявлял активности.
   - Господи, да порно можно снять, пока родителей нет дома!
   - Или в прачечной.
   Все дружно рассмеялись.
  Л
  Е
  С
  Б
  И
  Я
  Н
  К
  И
  
  
  Князь дал боярину село и тянущее к нему селище и воды. Терем боярина возвышался над остальными постройками - клети с хлевом, стойла с скотом и конюшни. Солнце стояло еще высоко и по двору боярина ходили смерды, холопы, челядь, закупы, рядовичи, тиуны и огнищане. Березы росли в углу вотчины и небо было ясное - лето. Боярин находился в тереме и его распирало от радости: кроме всего князь пожаловал ему грядку капусты, а это роскошь! Зависимый люд ходил на рель и на волах и лошадях вспахивал землю. Еще отец боярина презирал землю - в ту пору верхушка радовалась добыче - сейчас все изменилось. Но пришли междоусобицы и новые княжества. Где-то там Владимир Мономах, Юрий Долгорукий и Изяслав Мстиславич. Князьям положено идти впереди войска и вдохновлять своим примером. Да что там - предки боярина были княжескими дружинниками и даже не думали обсуждать с князем важные дела - но жили в одном тереме! Но взгрустнулось боярину: село у него только одно. Однажды боярин видел устав - камень, на котором высечено княжеское слово - лепота! Заподлянщик шел по улице и увидел Наебщика! Они сцепились как мальчишки.
  - Посмотри в чем у тебя рот. И руки тоже, -строго сказала тетя Поли.
  - Не знаю, тетя!
  - А я знаю: сперма - вот что это такое!
  -ой тетя смотрите!
  ТЕТЯ Поли обернулась - Том сойер перемахнул через забор.
  Тетя поли пошарила в чулане и извлекла оттуда Джима.
  - Ой тетя! Масса Том сосал мой член и глотал сперму.
  Том сойер насвистывая шел по улице и увидел блистающее чудо и перестал свистеть. Мальчики заметили друг-друга и стали боком поворачиватсья и ходить. Они встали плечом к плечу.
  - слышь, ты, пидор ряженый!
  - Нищеброд!
  - Ты щенок и трус.
  - А ты котенок и храбрец!
  - Спорим, я собью твою шляпу с головы?
  - -Куда тебе.
  - - хочешь поколочу?
  - -не сможешь.
  - А вот и могу.
  - Врешь!
   в итоге Том Сойер трахал франта в зад и тот приговаривал:
   - ох как больно.
   Мальчик говорил так скорее от обиды чем от боли.
  
   ТОМ сойер тварь
   блядь
   уебище
   соска
   касался своих сосков
   мещанин и совдеповец
   сука
   как он еба живет
  
   наебщик и заподлянщик увидели хуй
   это негр писил
   наебщик и заподлянщик решили устроить турнир: кто больше народу наебет.
  
  1
  
  Лачуга напоминала пристанище отшельника - доски местами сгнили и гвозди проржавели и выпали. Как можно жить в таком доме? Жил там молодой человек и работал старевщиком. Он был ужасно беден и одет в лохмотья. Крыша прохудилась и во время дождя парень плакал: капли падали на подушку и одеяло - последняя оставшаяся роскошь. Парень жил очень плохо и очень часто не на шутку заболевал. На лекарства он не мог наскрести и плакал по ночам от одиночества и безысходности. Казалось бы - он мог поселиться в общежитии - но он боялся тамошних мужицких порядков. Он был очень хил и не мог постоять за себя.
  Мама давно умерла - а больше у него никого на свете не было. И несмотря на трусость напевал: "ах зачем я на свете родился - ах зачем меня мать родила"
  Но забудем про неудачника!
  Наебщик и заподлянщик сыграли в ничью: в списке наебаных оказались монашка и страушка. А че - ночь на дворе!
  Пизда ебаная!
  Старика отпинали - шаманчика. Разумеется не певца шамана - он гений русского рока.
  В годы гражданской войны детей беспризорников называл "цыплятами" - а женщин "лебедями" - это еще у ЕСЕНИНА есть. Наговицын тоже: "а белый лебедь на пруду"
  
  2
  Вот жопа
  Красивая жопа
  Жопа с румянцем
  Жопа растянутая
  Жопа- карасавица
  Жопа красавицы
  Жопа круглая
  Жопа белая
  Жопа жопа жопа
  
  
  
  Вот там тут здесь угу о ап оп пот мир сыр папа римский лот лох тупень слепень парень нос кокаин ололо тото так
  
  3
  Рыба красная лучше селедки
  Селедка лучше зажаренного карасика
  Карасик лучше мойвы и ментая - это вообще кошкам
  Кошка лучше собаки - гладим гладим она МУР-мур з-мурлык
  МУР есть МУР - ширлимырли
  В ленинграде кушали кошек и собак - ями ями
  Они вкусные с говном
  
  76
  Роберт шекли - птенец гнезда петрова
  
  
   Ты живешь.
   Ты живешь?
   Не-а.
   Ты существуешь.
  
   Но если двигаться обратно по цепочке причинно-следственных связей, получается, что я мыслю.
  
   О чем?
   Где найти пожрать?
   Поспать?
   Трахнуться?
  
   Не хлебом единым жив человек...
  
   ...а двумя хлебами.
  
   Ты циничен. Значит, слаб.
  
   Это правило применимо далеко не ко всем случаям.
  
   Да заткнитесь вы уже!
  
   Дайте поспать!
  
   Ни днем ни ночью от вас покоя нет!
  
  
   Да, я забыл объяснить, в чем тут, собственно, дело.
   Это - моя голова.
   А это - мысли.
   Они часто ругаются между собой, поэтому не обращайте внимания.
  
   Вы плевать на это хотели? Ну ладно.
  
  
   - На выход! - рявкнул толстый охранник.
   - Какой выход?! Я же здесь навсегда!- запротестовал я.
   - Ядерная война аннулирует все гражданские права и свободы.
   - Но я заперт в дурдоме!
   - Ядерная война аннулирует...
   - Россия аннулирует...
   - Свободы и даже несвободы...
  
   Я, сложив немногочисленные пожитки в заплечный мешок, спускаюсь с выщербленных ступенек и ступаю на растрескавшуюся, выжженную землю.
   Будто сумасшедший художник изобразил пейзаж. Или этюд. В багровых тонах.
   Далеко на горизонте вырастала шляпка ядерного гриба.
   Но мне пофиг.
   Я же псих.
  
  
   ДОМ 2
   ПЕРВАЯ КРОВЬ
  
  
  
  
   Меня задолбала моя дерьмовая жизнь. Проблемы-проблемы-проблемы. Непрерывная цепочка этих проблем. И я должен покорно склонить голову и ждать, когда иссякнет этот фонтан говна и сойдет на нет девятый вал фекалий? Да хрен вам всем! Я назло вам распрямлю спину и бодрым шагом пойду дальше, месить всю эту грязь, пока не извожусь в ней по уши.
   Не выплескивай свою депрессию на нас, говорят мне друзья. Да пошли вы все в задницу, понимать должны, что мне хреново. А мне ведь хреново, сколько бы я не забивал на свои проблемы. Все это варится-варится под крышкой моей черепушки, но в один прекрасный момент это адское варево закипит, из ушей вырвутся струи горячего пара и бошку разорвет, а скальп возьмет себе в коллекцию какой-нибудь индеец. И чтобы этого не произошло, я вынужден сбивать это напряжение. А на кого его еще выливать, как не на друзей?
   Вот сейчас я стою у обочины и голосую. Интересно, меня подберет какой-нибудь придурок, или нет?
   Вокруг сгустились бордовые сумерки, похолодало. Я наглухо застегнул свою чудовищную куртку - защитный костюм и пританцовывал на месте. Зима, как-никак!
   По разбитому нечто, что когда-то (пару дней назад) гордо называлось шоссе, ко мне приближалась одинокая машина. Я пригляделся. Старенький "москивчонок".
   Он подъехал и остановился, негромко урча и выпуская в морозное небо сизые клубы.
   - До Центра не подбросишь? - спросил я, открыв дверцу.
   - Скока? - на меня вытаращился беззубый дед в ушанке.
   - А сколько возьмете?
   - Да чо там, садись. Я так, на наглежь проверить.
   Я залез в тесный салон. Пахло бензином и чем-то застарелым. "Дворники" возили по лобовому стеклу тонкий слой грязи.
   Я хлопнул дверцей, и мы тронулись.
   - Куда едешь-то? - через некоторое время нарушил молчание дед.
   - В Центр. Там придумаю чего-нибудь, - я старался говорить обтекаемыми фразами. Еще не хватало, чтобы старик просек, что я псих.
   - Да-а. Эта война, бля. Все в жопу, - крякнул дед. - А я вот в крематорий еду.
   - Зачем?
   - Крематориться, бля. Чо мне на этом свете белом еще делать осталось? Щас не до старых. А машину - хошь, те подарю.
   - Нет, спасибо. Я и водить-то не умею.
   - Ну как знаишь.
   Да, я знал кое-что. А вот дедок не знал, что у меня под курткой целый арсенал размещен. Разбитое дорожное покрытие скользило под капот и исчезало в дали.
   - А чо у тя рожа вытянулась так? - вдруг ни с того, ни с сего, полюбопытствовал дед.
   - Это поле защитное искажает,- ответил я, но на всякий случай сделал лицо попроще.
   - Какой-то ты мутный. Иди-ка ты нахер, - неожиданно выдал дед и остановил машину.
   - Да ты че? - удивился я.
   - Пшел отсюда. Я с горлом перерезанным не хочу валяться в яме! Я сгореть хочу!
   - Псих чтоли?
   Мне явно попался больной. Я бы не удивился, если бы узнал, что у этого деда нет прав на машину.
   Но делать было нечего. Я послушно вылез.
   И опять оказался на обочине.
   Смеркалось.
  
  
  
   Ты не модный, ты дебил, ты чмо и вообще пустое место, если не осведомлен о новейших тенденциях в шоу-бизнесе. Так считает большинство ублюдков в этом муравейнике. А срать я хотел на всю эту хрень гламурную. И не ебет, кто там что подумает. Я живу себе и живу, мне абсолютно забить на все это гламурное грязное белье, отличающегося от обычного только тем, что оно усеяно блестками.
   Это человеческое дерьмо на высшем уровне.
   Это раковая опухоль русской культуры, этот ебаный гламур.
   Пусть западные бляди засунут себе обратно в пизду свое детище.
   МЕНЯ НЕ ЕБЕТ ГЛАМУР
   Зато я ебу его. Жестко и во все щели.
   А вы, что? Конечно-конечно, где у нас тут мобильник, надо скорее отправить SMS по номеру хуй-хуй-хуй-наеб-в-пизду и проголосовать за любимого участника гламур-реалити-шоу. Оторвать жирный кусок от своих денег на балансе, от своего достоинства и от своего разума, чтобы послать этот кусочек картонному секс-симовлу, петушку-флюгеру, крутящемуся по воле ветров масс-медиа во все стороны. Как вороне Бог послал кусочек сыра.
   Реклама, шоу, деньги, мода, попса, система ПОПС.
   Это идеальный объект для выплескивания помоев, агрессии, напряжения и всех других побочных продуктов Великой И Восхваляемой Великими Спутницы Творческих Людей, то есть, проще говоря, ДЕПРЕССИИ.
   Этим я и занимаюсь.
  
  
  
   Я стою в Ебенях с автоматом в руках
   Сейчас все здесь разъебу.
   Я иначе не могу.
  
   - Молодой человек, - ко мне движется гориллообразный джентельмен и на его роже приведен перечень тех не очень хороших вещей, которые он хочет со мной сделать.
   - Да? - спрашиваю я.
   - Покиньте, пожалуйста, окрестности, прилегающие к территории телепроекта.
   - А это ты видел? - я вытаскиваю из - за пазухи увесистый такой, черный и блестящий автомат.
   Гориллообразный джентельмен увидел. Его "виделки" медленно и вальяжно вылезли из орбит и вскарабкались на лоб, на мертво к нему прицепившись.
   - Да ты че..., - он судорожно начал выискивать в своих бездонных карманах беспечно засунутую туда пушку.
   Но он не успел осуществить задуманного, потому как ровно половина его головы перестала существовать. По крайней мере, перестала существовать в виде единого целого.
   Я с трудом перешагнул через остывающий труп...
  
  
  
   Обьектив веб-камеры никак не хотел оттираться от белых потеков.
   Запыхавшаяся Оля Бузова спустилась со стремянки и обиженно надула губки:
   - Ну я так не играю! Было так весело, когда ты кончил в этот странный шевелящийся глазок, а теперь он отмываться не хочет!
   - А ты не тряпкой и порошком пробуй, а мочой. Говорят, она целебными свойствами обладает, - отвечал Роман Третьяков, с чрезвычайно серьезным видом созерцая свой опухший хуй.
   - Ну это только тебе под силу! - улыбнулась Ольга Бузова.
   - А ты сбегай на кухню за трубочкой...
   - Какой ты умный! - ахнула Ольга Бузова и добавила: - Несмотря на то, что лысый.
   - А как это связано? - удивился Роман.
   - Ну когда мозг развит, из него растут волосы и, пробиваясь через череп, колышутся на ветру! Я сама эту теорию придумала! - похвасталась Ольга Бузова, выбегая в дверь.
   Роман Третьяков в задумчивости потер лысину:
   - Парик носить, что ли?
   - Да ну нахуй! - ответил вошедший в комнату человек с автоматом в руках.
   Камера дернулась в сторону.
   РЕКЛАМА.
   Что будет с вашим любимым лысиком Романом Третьяковым? - высветились розовенькие буковки на беленьком фоне.
   Поползли цветочки, заиграла веселенькая музычка, знаете, такая гламурненькая-гламурненькая...
   Рома убьет человека с автоматом
   Рому убьет человек с автоматом
   Рома и человек с автоматом нажрутся в говно и станут лучшими друзьями
   Вернется Бузова и они втроем устроят оргию, используя автомат в качестве фаллоимитатора.
  
  
  
   Гламурно-звездные кишки вывалились из разорванного брюха и змеями расползлись по полу наперегонки с кровью.
   Роман выпучил глаза и упал на кровать с нечеловеческим воплем.
   - Ой, ты опять хочешь меня разыграть, котенок! - Ольга Бузова, появившаяся на пороге, от умиления аж выронила связку трубочек.
   Она с сюсюканьем подскочила к кровати и взобралась на своего любимого, вдавливая вылезшие серо-зеленые сосиски кишок обратно в брюшную полость.
   Роман опять дико выпучил глаза и захрипел, из его рта хлынула кровь, забрызгивая новую кофточку Бузовой.
   - Ах, какой ты романтичный! - Ольга заливалась счастливым смехом, прыгая на кишках любимого.
   Алые горячие брызги летели при этом во все стороны.
   Уже весь ковер, столик и пара шкафов были в крапинку.
   Вдруг Ольга обернулась и начала изучать взглядом мою фигуру.
   - А, Степа! Какие вы смешны-ы-е! - завыла от восторга Бузова.
   Ее счастливое личико, измазанное в крови, разлетелось на куски. Кашица мозгов заляпала гламурненькое покрывальце на кровати, уже и без этого уделанное кровякой.
   Значит, все-таки у нее были мозги.
   Я, повинуясь минутному порыву, свистнул в дуло.
   Получился веселый звук.
   В этом домике мне больше делать нечего.
   А, чуть не забыл. Я поднял автомат и стрельнул. Камера в углу взорвалась пластиком, железом и электронной начинкой, усеивая осколками два живописно распластанные на кровати трупа.
  
  
  
   Новый участник проекта не очень доброжелателен, - говорит бархатный мужской голос за кадром.
   Мелькает сцена расстрела в домике Романа и Ольги.
   Идет гламурненькая заставочка, где изображен улыбающийся пидорок с автоматом и руками, покрытыми кровью по локоть.
   Подробности - сегодня, в 21: 00, на ТНТ, - заверяет все тот же голос за кадром.
   Не пропу...ААА! Ссуу-кка..., - голос переходит в предсмертный хрип.-...стите...
   Слышна какая-то возня, и чей-то грубый голос заканчивает:
   ДОМ 2. НОВАЯ ЛЮБОВЬ. ИЛИ ПЕРВАЯ КРОВЬ. ХУЙ ЕГО ЗНАЕТ...
  
  
  
   - Я пойду ванную приму, - говорит Сэм.
   - Иди куда хочешь, урод! - визжит Дашко и кидает в любимого табуретку.
   Сэм успевает захлопнуть за собой дверь и табуретка с грохотом разлетается об нее, ножка летит Дашко прямо в лоб.
   Она опрокидывается вместе со стулом, на котором сидела, и отключается.
   Сэм в футболке и шортах выходит на зимнюю стужу.
   Путь ему преграждает какая-то темная фигура с автоматом в руках.
   Камера вырубается, по экрану ползут помехи.
  
  
  
   - Хочешь искупаться? - вкрадчивым голосом спрашиваю я у опешившего негра.
   - Я как раз собирался, - ответил он не слишком уверенным тоном.
   Он нервничал.
   Белки его глаз блестели, создавая контраст с обволакивающей чернотой зимней ночи и цветом его кожи.
   Я поудобнее перехватил автомат. Скользкая и в то же время липкая с мороза деревянная рукоять.
   - Ну иди, мойся, - спокойно произношу я.
   Сэм с видимым облегчением прошлепал босыми ногами по деревянному настилу мимо меня.
   Я не понял.
   - Иди мойся, КУДА Я СКАЖУ, - поправился я и поднял свое оружие.
   Негр кинулся бежать. Я не стрелял.
   Он сам поскользнулся на деревянном настиле, опоясывающем бассейн, покрытом тонкой наледью, и полетел в этот самый бассейн.
   Послышался гулкий стук, а затем стон.
   - Вымылся? - я нажал на курок.
  
  
  
   Гламур надо уничтожать, чтобы он не уничтожил нас. Чтобы он не засрал нам мозги. Надо пропустить эпоху гламура.
   Что получается? Если ты хочешь МНОГО ДЕНЕГ, еще чего-нибудь этакого, типа СЛАВЫ, или хочешь несколько лет подряд на халяву иметь крышу над головой, на халяву жрать, на халяву получать деньги и трахаться, то скорее беги на КАСТИНГ! Может, тебе повезет, и твою жопу будут показывать на всю Россию. Будут показывать твои реденькие волосенки, твои комплексы и страхи, твои гнилые зубы, твои тупые мысли.
   Иди на реалити-шоу!
   Иди!
   Ты станешь кумиром - только веди себя повызывающе, НА ЗАКАЗ. Люди должны видеть то, что хотят! И ты показываешь им это, взамен получая все вышеперечисленные блага.
   Нахуй тебя, как личность! Им нужны твои пороки, ты понял!
   Они должны смотреть и говорить: "Вот я имею три любовницы и забочусь о жене. Ну не сравнить же меня с этим ублюдком из реалити-шоу! Он-то вообще козел!".
   ЭТО ГЛУШИЛКА ДЛЯ СОВЕСТИ.
   И совсем наоборот. Вот, хе-хе, стал известным, знаменитым этот петух с реалити-шоу. А всякого говна у него за душой - выше крыши! Даже великие нашего времени такие сволочи, что о нас-то говорить? Простых смертных?
   И третья позиция. ХА! ОН - УРОД! ХА! ХА! Я В ГЛУБИНЕ ДУШИ ТАК И ДУМАЛ! Этот "ВЕЛИКИЙ" (да вы что, прям как Пушкин!), он же...
   То есть примерно то же самое, что чмырение Ганса Христиана Андерсена за то, что он всю жизнь оставался девственником.
  
   "Толпа в подлости и низости своей жадно читает исповеди, записки. Радуется унижению высокого, слабости могучего, при открытии всякой мерзости она в восхищении. "Он мал, как мы! Он мерзок, как мы!"".
  
  
  
   - Что там за шум? - Боня оторвалась от важного занятия.
   - Да ниче, пусть разберутся между собой, как мужики! - ответил Степа и снова пригнул голову любимой...
  
  
  
   Блядь! Ядерная война прошла! А ДОМ 2 остался!
   Тараканы, крысы, одноклеточные, ублюдки, бомжи - все выжили. И ДОМ 2 среди них.
   Я не хочу, чтобы при крушении корабля современной цивилизации и культуры на поверхности удерживалось только дерьмо, которое никогда не тонет!
   А дерьмо в блестящей обертке из-под конфетки - тем более!
   ГЛАМУР - ЭТО ДЕРЬМО В БЛЕСТЯЩЕЙ ОБЕРТКЕ ИЗ-ПОД КОНФЕТКИ!
   Да!
   Сколько-то клевых людей на проекте ДОМ 2, но на три сократилось количество их, ла-ла-ла-ла-ла-ла...
   Какое самое гламурное слово? "Гламур"?
   Все в России сначала было богоизбранное, потом великое, а сейчас - гламурное!
   Я не хочу
   Не хочу
   Этой западной заразы.
   Народу дают эту конфеточную обертку, набитую чем-то мягким, теплым и вонючим, народ разворачивает ее, жадно ест содержимое, впихивает в себя, в основном - молодежь и бомонд, и старых уговаривают - "это же молодежная культура!". И старые ведутся. Тоже жрут дерьмо с улыбкой, с благодарностью. Обсуждают начинку очередной "конфетки".
   Хватит! Опомнитесь!
   Не уподобляйтесь!
   Западные люди живут в стерильной чистоте улиц, в навек установленных рамках, в чинной благопристойности, в ЦИВИЛИЗАЦИИ.
   Нет, я не говорю, что мы дикари с дубинами, а за бугром все умные, нет. Мы тоже не лыком шиты, но мы и так живем в дерьме.
   На западе от скуки и стерильности люди могут себе позволить принять внутрь небольшую дозу дерьма, как экзотику. Им это нравится. Они так уходят из рамок своего благоустроенного мирка.
   А мы? Мы сидим в говенной луже, фонтаны говна и облака сероводорода окружают нас со всех сторон, льются на голову вонючие помои. Мы захлебываемся в этом, беспомощно молотим ручонками по поверхности говенного моря. Нам нужна отдушина, чтобы отвлечься от всей этой говнистости окружающего нас мира. Но вместо этого мы принимаем все то же говно внутрь.
   Сначала мы покорно открывали ротик, вынырнув из фекальных глубин, и нам с негласного одобрения верхов вливали дерьмо иностранного производства.
   Теперь же все проще. Открой рот и нырни. Ты наглотаешься отечественного продукта.
   А я не хочу глотать дерьмо!!! Пошли вы все в жопу!!!
  
  
  
   Лицо Ксении Собчак выдавало крайнюю озабоченность.
   "Сумочку похерила"- подумали все участники проекта.
   - Ребята, я вам хочу сказать одну вещь, но только вы не обижайтесь, - начала Ксения Собчак. - Ой, извините, - она смешалась, покраснела. - Не ту заготовку взяла.
   - Сука ты тупая! Из-за твоей лажи сколько уже пленки в пизду пустили! - вдруг заорал один из операторов.
   - Мы тебе в сраку камеры запихнем скоро! - поддержал еще один оператор.
   - Ух ты! Экзотика! - обрадовалась Ксения Собчак.
   В голове она уже прокручивала идею новой фотосессии: "Ксения Собчак с камерой в сраке". Предприятие сулило большой барыш.
   - Ну говори уже! А то мы свои реплики забудем! - наперебой загомонили участники проекта, собравшиеся на лобном месте.
   - Мотор! Дубль 3! Начали! Ой, наоборот!
   - Ребята, у меня для вас следующая новость. По данным правоохранительных органов, к нам на проект забрался сирийский убийца.
   - Серийный, дура! - брызнул слюнями всклокоченный сценарист, примостившийся в тени, в стороне от камер.
   - Серийный, - поправилась Ксения. - Но это фигня. А вот сейчас я вам сообщу страшную новость. Немецкая киностудия отказалась принять наши кассеты с самопальной порнухой.
   - У-у! Сколько старались! - понеслось со всех сторон.
   - Я догадываюсь, сколько пота и...еще раз пота вы вложили в это дело...
   - Че ты сидишь гонишь, лицемерка несчастная! - взвился Степа. - Сама тоже...
   Но в этот довольно жуткий для себя момент истины, Ксения ловко швырнула пачку баксов, попавшую в рот Степе, который с благодарностью заткнулся.
   - Ну что? Новости вроде все? - начала подводить итог Ксения.
   - А я видела сегодня трупы - там Оля и Рома, а еще Сэмик, такие мертвенькие-мертвенькие лежат. Синенькие-синенькие, - Дашко залилась счастливым смехом.
   - Настя, как ты можешь так говорить про своих друзей и любимого негра, ой, человека? - с укоризной спросила Ксения.
   - Да ты бы, Ксюх, только видела, в какой он там смешной позе валяется! Пиписка торчит...ой, умру от смеха!
   - Ну ладно. Становится холодно, поэтому мы прощаемся с телезрителями до завтра, - улыбнулась Ксения Собчак.
   - Фу-у,- облегченно выдохнул оператор. - Сегодня ты молодец. Ничего не запорола почти.
   - Ладно, пошли бухать! - махнула рукой Ксения Собчак.
  
  
  
   Освежеванная тушка Ксюши Бородиной мерно раскачивалась на ветру. Туда-сюда...
   От нее шел легкий пар, развеиваясь в морозном воздухе.
   - С легким паром! - поздравил я тушку.
   Та безмолвно продолжала болтаться на операторском кране...
   Я огляделся. Вся территория периметра была погружена во тьму. Только вдали алели маленькие угольки окон в огромном черном массиве ДОМА.
   Я отбросил автомат в сугроб. Патронов больше не осталось.
  
  
  
   - Мам, я не могу тут быть беременной! Это закон телепроекта! - выпучив глазищи, шептала в трубку Алена.
   - Значит ему тебя на протяжении трех лет ебать можно, а ребенка заводить нельзя?! - неслись вопли разьяренной мамаши из трубки.
   Я наблюдал за этим породистым азиатским лицом. Сначала оно вытянулось, приобретая сходство с лошадиным. Затем побледнело. Еще большее сходство.
   - Я тебя спрашиваю?! - орали из трубки.
   Алена выронила трубку из ослабевших пальцев. Было заметно, как они дрожали.
   Я не торопясь взвел курок, прицелился.
   Алена продолжала сидеть на месте, как приклеенная, и тупо смотрела в дуло пистолета. Трубка продолжала изрыгать проклятия.
   Я огляделся. Хорошая обстановка.
   Кафель, окна пластиковые...
   И наконец выстрелил.
   Пуля вошла точно в центр лба Алены, мгновенно там распустился кровавый цветок, тонкая бордовая струйка выплеснулась из проделанной дырочки, сбежала по брови через глаз на щеку, затем юркнула вниз по шее, забираясь под цветастую накидку, окрашивая ее изнутри.
   Голова с широко раскрытыми глазами и ртом резко откинулась назад, стукнулась о стену и, мотнувшись, поникла. В стене красовалась черная дырочка.
   Я повесил трубку на рычаг и открыл дверь, ведущую из предбанника в дом...
  
  
  
   Свинцовый дождь с оглушительным треском поливал весь интерьер богато обставленного ДОМА.
   Разлетелась на тысячи острых осколков, режущих все попадающееся им по пути, ваза. Из лестницы, ведущей на второй этаж, с хрустом выламывались опаленные щепки, усеивая и дырявя дорогой ковер. Кто-то заголосил.
   Я шел по ДОМУ и щедро сеял смерть, надеясь на всходы НОРМАЛЬНОЙ культуры. Я уничтожал эту убогую кальку с западной безвкусицы, я сеял доброе, вечное...
   Вспыхнули, объятые ярким горячим пламенем, занавески, вмиг прогорели, оставляя на потолке черные разводы сажи.
   К моим ногам упал первый труп. Нелепо раскинутые руки, выражающее испуг, недоумение, боль, лицо.
   Я перешагнул через тело и направился к кухне. Тотчас мне в голову полетела фарфоровая тарелка. Я увернулся и открыл очередь по скорченным фигуркам у кухонного гарнитура.
   Зазвенела разбитая посуда, опять, опять, опять полет осколков!
   Они разрезали воздух со свистом, вращаясь и мчась в разные направления, под разными углами. Я залюбовался этим зрелищем.
   Вот они вспарывают дорогой паркет, оставляя иззубренные по краям борозды...
   Я замедлял время, я приостанавливал его бешеный бег, превращая в ничто эту пародию на жизнь.
   Многовато патетики? Сам знаю.
   Я стал подниматься по лестнице на второй этаж.
   Нахер эти бумажные двери, смять их! Вот так, ногами их!
   Флакончик с "ШанельNo5" взорвался на лету - я с ухмылкой опустил автомат. Уже второй. Где я их столько нашел, а?
   Аромат духов смешался с пороховым дымом. У меня под ногами валялись еще горячие гильзы. Я распинал их ногами по углам и с улыбкой двинулся к завороженной моим видом жертве...
  
   ...тело вылетело из окна и с воплем кубарем скатилось с покатой крыши и упало на заранее приготовленные мною штыри.
   ТЕЛО вылеТЕЛО. Забавно. Надо запомнить.
   Как я все четко продумал! Даже штыри вбил. Ржавые, металлические...
   А за окном царила ночь. Все правильно. Мы с ней - союзники. По ту сторону окна царит она, а по другую - я.
   Я встрепенулся, отвлекаясь от неуместных мыслей.
   Ну! Кого я еще тут не убил?!
  
  
  
   Если уничтожить весь гламур, то весь этот тупой шоу-бизнес рухнет. Или придумает что-нибудь принципиальненько новенькое.
   Придумает-придумает. Это гидра - отрубишь одну голову - вырастут две. Хотя если загнать эту самую гидру в тесный противоядерный бункер и рубить-рубить-рубить эти головы - тогда ей станет тесно, и в конце-концов она лопнет.
   Так и шоу-бизнес. Загнать его в рамки и мочить-мочить...
   Он будет изворачиваться - и рано или поздно переступит границу отведенной ему территории. Тут-то и накинется на него разъяренный медведь нашего государства. А внутри страны этот медведь раздавит кого хочешь.
  
  
  
   Кажется, проект опустел. Везде разруха, лужи крови, трупы, запах гари, падали и духов.
   Я бродил по периметру, вырубая веб-камеры. Одну за одной.
   Чего смотришь?
   Бумс.
   Приятных снов.
   Помехи...
  
  
  
   Я депрессивен. Я хочу многого, но не получаю и малого. Я еще довольно молодой человек. Псих, ну и что дальше? Разве все психи одинаковы?
   Я хочу славы. Плевать, как сложится моя жизнь, просто я хочу остаться в веках и получить признание при жизни. Мне плевать, как добиться этой славы. СЛАВЫ СЛАВЫ СЛАВЫ СЛАВЫ-СЛАВЫСЛАВЫЫЫЫЫЫЫЫ...
   Но у меня мало что получается. Я барахтаюсь, карабкаюсь - все в такой уничижительной форме, именно так. Я пытаюсь.
   Но жизнь подсовывает мне одну хренотень за другой. Плевать я хотел на это. Если сейчас мне плохо, то завтра будет хорошо, завтра будет славаСЛАВАСЛАВА...
   Я падаю и встаю только благодаря этому внушению. Но рано или поздно чаша терпения должна исчерпать запас вместимости, это перельется через край. И я скажу: ебал я такую славу, если уже сейчас плачу за нее такой ценой, плачу заранее, если эта слава вообще будет.
   Проговори об этом желании вслух и поймешь всю нелепость амбиций и бессодержательность целей. Это намалеванный на скорую руку плакат, который издали кажется вполне ничего. Ты приближаешься к нему, все более заметны дефекты, но ты уверяешь себя, что это обман зрения, обман, мираж...
   Наконец, пройдя все круги Ада, ты хватаешь вожделенную свою цель, сжимаешь ее в руках, и понимаешь, что это просто фальшивка. Слава наебала тебя.
   А если хуй положить на нее, то зачем тогда все те уже испытанные страдания?!
   ЗАЧЕМ?!
   И ты как и прежде, депрессивен и выливаешь свою злобу, обиду, досаду на окружающих, а они этим недовольны и поворачиваются к тебе спиной, и ты в итоге остаешься один, один и один на один со своим кошмаром, и если ты слаб, все кончается перерезанными венами, а если ты сохранил привычку подниматься снова и снова, то ты просто тупо доживешь остаток бессмысленной жизни. Будешь проклинать свой талант и свои желания. Будешь сожалеть и рвать в диком отчаянии волосы на голове и причитать, спрашивать Небеса, проклиная их, ЗАЧЕМ ты родился с талантом?
   Ты захочешь стать обычным человечком с обычной жизнью, без творческих мук, озарений и безуспешной гонки за недосягаемой славой, которая топит тебя в грязи и страданиях.
   Захочешь обычного счастья простого смертного, но поймешь, что у тебя никогда его не будет. И в тысячный раз пошлешь проклятьепроклятьепроклятье всему миру, уже одной ногой встав в могилу.
   Ты поймешь свою глупость слишком поздно...
   И уйдешь осмеянным, непонятым и одиноким...
  
  
   Все кругом будто во сне
   Этот мир словно закоснел
   Все потеряно, это конец -
   ИСЧЕЗ цивилизации венец!
  
   Я проснулся с утра и вспомнил
   Что вчера я убил моду
   Я сел в постели, догадался -
   Вчера я с попсой расквитался
   Я понял, лишь в магазин за хлебом пошел -
   Вчера я уничтожил все шоу
   Маленький мальчик увидел маму
   И сказал, что я растерзал рекламу.
  
   Все кругом застыло ступором
   Этот мир под нависшим топором
   Деньги не капают - это аврал!
   Медленно, мучительно шоу-бизнес умирал!
  
  
   Я проснулся от пинка под ребра.
   - Я же всех убил, - пробормотал я, не открывая глаз.
   - Вставай, чмо, - сказал кто-то.
   - Да кто ты такой, чтобы указывать самому Уничтожившему Гламур?
   В ответ заржали.
   А, ну да, кроме ДОМА 2 еще куча этого дерьма...
   - Вставай, блин.
   Послышались другие голоса.
   - Ну-ка отойдите от него! - приказным тоном заявил кто-то.
   Что это за неведомые защитники?
   Я по-прежнему не открывал глаз.
   Началась ругань и я все-таки открыл глаза. Все равно не заснуть.
   Я сидел, скрючившись в углу одной из комнат ДОМА и постыдно пускал слюни. Вся куртка была в этих тошнотворных потеках с пузырьками воздуха внутри.
   Слюна, одним словом.
   В разбитое окно, под которым я спал, задувал холодный ветер.
   Пахло духами.
   А надо мной стоял человек в милицейской форме и еще один, в белом халате, и ожесточенно друг с другом спорили.
   - Как...вы выжили в ядерной катастрофе? - изумленно прошептал я, подняв на них глаза.
   - Ядерной, говоришь? - усмехнулся санитар, как-то странно на меня посмотрев.
   - Ну да.
   - Давай-ка поднимайся и домой. На коечку, в палату, - мне было противно смотреть и слушать, как этот взрослый мужик сюсюкает и несет бред.
   - Но меня же отпустили вчера!
   - Это ты сам себя отпустил. Ловили тебя. А ты, стервец, сюда подался, шариками из пейнбола людей обстреливать...где только отыскал?
  
  
  
  
   Ты живешь.
   Ты живешь?
   Не-а.
   Ты существуешь.
  
   Но если двигаться обратно по цепочке причинно-следственных связей, получается, что я мыслю.
  
   О чем?
   Где найти пожрать?
   Поспать?
   Трахнуться?
  
   Не хлебом единым жив человек...
  
   ...а двумя хлебами.
  
   Ты циничен. Значит, слаб.
  
   Это правило применимо далеко не ко всем случаям.
  
   Да заткнитесь вы уже!
  
   Дайте поспать!
  
   Ни днем ни ночью от вас покоя нет!
  
  
   Да, я забыл объяснить, в чем тут, собственно, дело.
   Это - моя голова.
   А это - мысли.
   Они часто ругаются между собой, поэтому не обращайте внимания.
  
   Вы плевать на это хотели? Ну ладно.
  
  
  
  
   Сауз-парк
   Заставка.
   Да простят меня Ги Дебор и Жан Бодрийяр- этот рассказ - симулякр. Если вы не знаете, что это такое - загляните в словарь, а не жаренную картошечку жуйте перед монитором. К тому же перед девушками можете блеснуть эрудицией, а не заставлять их вам носки нюхать.
   Рассказ создан с помощью плагиата, Ворда, Клавиатуры, Монитора и Процессора, а также таймер и воспаленный мозг.
   Шутки убогие и несмешные.
   Приятного прочтения.
   Все авторские права передаю в пользу создателей мультика.
  
  
   В Сауз-парк держу я путь
   Чтобы славно отдохнуть
   Путь держу до Сауз-Парка
   Будь там холодно иль жарко
   Припаркуешься чуть свет -
   Все кричат здоров сосед!
   Сауз-парк - отличный край
   Кенни улетает в рай
   Небольшой хоть городишко
   Про него пишу я книжку
   Кайл в попу сует пальчик
   Впрочем симпатичный мальчик
   Картмэн вредный толстячок
   А Стэн - просто чувачок
   В Сауз-Парк зову вас я
   Добро пожаловать друзья
  
   1/2. Часть от серии. 13 стр. 10, мин. 0 сек
   Солнце встало над Сауз-Парком. За окном слышится аккорд кантри. Это местный музыкант.
   Зима. Красивый двухэтажный зеленый дом.
   Детская комната с фиолетовыми обоями. По комнате разбросаны игрушки: лягушонок Клайд, Молли Вертихвостка и прочие.
   Картмэн проснулся и взглянул на куклу Молли Вертихвостку.
   - Здравствуй, Молли Вертихвостка!
   - И тебе привет, - пискнула кукла.
   - Ты сегодня прекрасно выглядишь, Молли.
   В комнату заглянула миссис Лиэн, мама Картмэна.
   - Ты встал, поросеночек? Доброе утро! Иди, почисти зубы, дорогой.
   - Мама, я разговариваю с Молли Вертихвосткой.
   - Куклой? Хоо-хоо! - засмеялась миссис Лиэн.
   - Мама, но я люблю разговаривать с ней!
   - Ты любишь кукол?! - округлились глаза женщины.
   - Поросеночек, если ты будешь продолжать это делать, ты будешь спать с куклами и станешь извращеном!
   У Эрика в глазах все потемнело, когда он представил Кайла, Стэна и Кенни и они смеются. Стэна точно стошнит. Ведь если бы Картмэн одел беретик, то стал бы похож на Венди. Хотя Картмэн был красивее Венди. Если не считать третьего подбородка. Картмэн вернулся в реальность.
   - Мама, а ты когда-нибудь спала с куклой?
   - Конечно нет, поросеночек. Я ведь женщина, а не секс - игрушка, я сплю с мужчинами.
   Мама Картмэна уходит.
   - Гребаная извращениха! - кричит Эрик и жмурится. - Твою ж мать!
   Но вдруг Картмэна осенило: ведь общество пристально следит за извращенами и они популярны!
   Остановка школьного автобуса, из земли торчит железный предупреждающий знак. Картмэн выходит на остановку, его ждут друзья.
   - Привет, пацаны.
   - Привет!
   - Картмэн, что с тобой? Ты всегда злой, а сегодня светишься от счастья! - подметил Стэн.
   - МММММ? - сказал Кенни.
   - Да, точно, Кенни. Картмэн, ты лизнул клитор?
   - Пацаны, теперь я - извращен! Люблю кукол. Я думал, вы порадуетесь за меня! Но где камеры? Где репортеры? Где сочувствующие и ретинги? Где секты с моим именем, низкопоклонцы и наложницы?
   - ММММ!
   - Ты сказал, я - от***су?
   - Ты - извращен? Буэээ! - Стэна стошнило.
   Подъехал желтый школьный автобус, открыли двери.
   - Давай быстрее втаскивайте свою задницу, мелкие куски дерьма! - заорала водитель.
   Эта женщина была страшна, как смерть.
   - Вот ублюдочная баба! - закричал Кайл.
   - ЧТО ТЫ СКАЗАЛ?!!!
   - Я сказал "где блюдо для мамы". Хочу подарить на день рождения.
   - Да? Ну ладно.
   Школа. Вытянутое желтое здание с правильными окнами. В элементарной школе прозвенел звонок.
   Друзья стоят у шкафчиков с вещами.
   - Пацаны! Все сюда! У нас есть новость! - зазывал Кайл.
   Толпа собралась вокруг друзей. Из толпы посыпались версии:
   - Кайл необрезанный?
   - Кайл прекратил ковыряться в заду?
   - Кайл убил президента Кеннеди?
   - Кенни убил Кайла?
   Кайл взял все в свои руки:
   - Нет-нет-нет. Ваш друг Эрик Картмэн ИЗ-ВРА-ЩЕН!
   -о!
   -Ого!
   -Ох!
   -Класс!
   -Все, Эрик. Я сделал все, что мог. Это единственная засветка для голубого мальчика в штате Колорадо.
   Все дети собрались в классе.
   Мистер Гаррисон встречает учеников на своем уроке.
   - Здравствуйте, дети, поздороваемся со мной и поздороваемся с Мистером Шляпой!
   - Здравствуйте, Мистер Гаррисон и Мистер Шляпа! - повторил класс.
   - Сегодня мы посмотрим обучающий фильм про голубых. Ох уж эти голубые, прокладку мне в трусики.
   - Во всем виноваты евреи! - крикнул с места Картмэн.
   - Эрик, надо быть более толерантным. Вот например я - гей, но директор разрешил мне работать с детьми. К тому же на досуге я могу отдаться какому-нибудь мускулистому мулату. Какая страсть, какая страсть, - приговаривал Мистер Гаррисон.
   На протяжении урока дети слышали лишь нашептанные сексуальные фантазии учителя. Прозвенел звонок, все дети отправились на задний двор школы.
   Там к друзьям подошла очаровательная Венди.
   - Привет Стэн, - мурлыкнула она и чмокнула друга в щечку.
   - Буээ!
   - О, Венди! - подскочил Картмэн. -Дай мне померить беретик.
   - Возьми. Но зачем он тебе?
   -ММ МММ МММ М ММ! - развеселился Кенни.
   - Что? И куда? В шапку?? - Стэн открыл рот от омерзения.
   - А ну дай сюда! - строго сказала Венди.
   -Но я хочу просто померить! - заныл Эрик. - И этот беретик идет мне больше, чем тебе!
   - Картмэн, Кенни говорит: "Ты что, голубой?"
   - Твою ж мать!!!
   Картмэн накинулся на Кенни и они покатились кубарем. Кенни ударился головой о железную лестницу и умер.
   - Они убили Кенни! - крикнул Тимми. (он играл неподалеку).
   - Сволочи!!! - крикнул Кайл.
   - Я почему-то знал, что так и будет, - констатировал Стэн.
   Через пятнадцать минут приехала полиция и оцепила место происшествия.
   -Шикарно! Школа отменяется! - воскликнул Картмэн.
   - Но тебя ведь посадят в тюрьму! - пролепетала Венди.
   - О да! Я буду красоваться на всех передовицах Times и Washington Post! - принялся фантазировать Эрик.
   - Эрик, но ведь мальчики выходят из тюрьмы ВЗРОСЛЫМИ.
   - И что?
   - Там мальчики делают с другими мальчиками то же самое, что Кенни хотел сделать с шапкой!
   - Твою ж мать!
   Подошел коп:
   - Не волнуйся сынок, в случае провала сядут в тюрьму твои родители или вы
   можете заплатить огромный выкуп.
   Эрик расплакался.
   - Скоро мы встретимся, молодой человек, вас вызовут с родителями в участок. До свидания.
   Картмэн оглянулся на своих друзей, они стояли, округлив глаза и открыв рты.
   - Ладно, пацаны вы -как хотите, а я сваливаю.
   - Пока, Жиртрест! - крикнул вдогонку Кайл
  
  
   Красивый двухэтажный зеленый дом. День.
   Картмэн сидел дома и ел суп.
   - Все, сынок, успокойся ты ни в чем не виноват. Мы отсудим твою свободу. Хотя в наши молодые годы полиция тоже прикрывала порностудии. Мы хотели заснять фото с резиновой куклой... ох. Прости, поросеночек, - сказала Лиэн.
  
   Картмэн ушел в свою комнату и сел за компьютер. В его голове идеи обгоняли другие идеи.
   Картмэн вошел в интернет.
   - Так, геи и бисексуалы Сауз-парка. Мм. Конечно, здесь есть моя мама, но информация мне не нужна. Так! "Люблю переодевать парней в женское" госсподи что за срань".
   "А если я скажу полиции, что я - пацифист? Ведь в армию пацифисты могут не ходить, а тюрьма тоже государственный институт! Нет, тогда друзья будут обзывать меня "хиппи"! А если сказать что я...что я...гей!
   Картмэн спустился в гостиную.
   - Мама, меня убьют в тюрьме! Я имею право на последнее желание!
   - Я сделаю для тебя все, что ты захочешь! Ты можешь не спать всю ночь!
   -Нет.
   - Я посижу с тобой и твоими игрушками и объясню им, что ты уезжаешь?
   - Нет. Я хочу чтобы Кайл пососал мне яйца!
   - Нет, - сурово сказала Лиэн.
   - Я хочу надеть завтра в школу ЖЕНСКОЕ ПЛАТЬЕ!
   - О Кей! Какое тебе хочется платье? Пошли я покажу гардероб. У меня много платьев и за ночь я ушью то, какое ты выберешь, до твоего размера.
  
   - Так - садо-мазо точно нет!
   - Костюм французской горничной?
   - Нет.
   - Так...- это резиновая кукла...вот - костюм двоечницы - нимфетки!
   - Божественно! Шикарно! - обрадовался Эрик.
   - Хорошо, сынок. Иди и доешь свой клубничный пуднг.
   Картмэн пошел на кухню и съел лакомство.
   - А теперь иди к себе в комнату, пончик, и напоследок поиграй с игрушками! Тебе надо отдохнуть, ведь завтра у нас с тобой тяжелый день.
   Картмэн зашел в свою комнату и сел на кровать. На ум ему пришла одна старая песенка "Специальных" под названием "Советую тебе, хулиган".
   Прекрати дурачиться повсюду
   Самое время задуматься о себе
   Лучше подумай о своем будущем
   Когда устраиваешь беспорядки в городе
  
   Хулиган
   Советую тебе, хулиган
   Советую тебе хулиган
  
   Прекрати распространять агрессию
   Лучше подумай о своем будущем
   Самое время позаботиться о себе
   Иначе кончишь за решеткой
  
   Хулиган
   Советую тебе, хулиган
   Советую тебе хулиган
  
   Прекрати дурачиться повсюду
   Самое время задуматься о себе
   Лучше подумай о своем будущем
   Когда устраиваешь беспорядки в городе
  
   Хулиган
   Советую тебе, хулиган
   Советую тебе хулиган
  
  
   И вдруг у Картмэна появилась идея. Как избавиться от нависшего над головой тюремного срока? Все очень просто!
   Нужно задержать и сдать полиции какого-нибудь хулигана! Тогда Картмэн получит премию и его не посадят в тюрьму!
   Сердце полицейского дрогнет и коп растает, увидев, что Картмэн-убийца пресек нарушение закона, поймав за руку какого-нибудь чертова маргинала! А может быть, даже террориста!
   А если это не сработает, тогда Картмэн с премии выкупит из тюрьмы сам себя!
   - Монтана! Элвис вышел из дома! - развеселился Эрик. - Но кого выдать за преступника?
   - Стэн - нет, он серьезный, спокойный и собранный. Кенни? Я ведь ему не друг. Хотя...он и так бедовый. А, он же умер. КАЙЛ! ДА! Что может быть более омерзительно, чем еврей-террорист! Так-так-так. -Картмэн потер ладонями. - Евреи - сионисты. Все сходится! Есть!
   Школа. Вытянутое желтое здание с правильными окнами. В элементарной школе прозвенел звонок.
   Все дети собрались на уроке Мистера Гаррисона.
   - Здравствуйте, класс!
   - Здравствуйте, Мистер Гаррисон и Мистер Шляпа!
   У меня для вас новость. Вчера из нашего класса выбыл Эрик Картмэн, он натворил какой-то херни на школьной игровой площадке и теперь его посадят в тюрьму. Но это фигня. И еще одна новость: к нам в класс поступила новая девочка, ее зовут Эрика Картмэнс. Она - розовая, и только что устроила перед зданием школы пикет!
   В класс вошел Эрик в женском платье.
   - Что, б...дь, не ждали?! - заорал Картмэн.
   - Видите ли: Эрика - продвинутая девочка - она рассказала мне, что раньше была мальчиком и сделала операцию по смене пола! Молодец девочка, умница! - проворковал учитель.- теперь иди и сядь за свободный стол - у нас как раз освободился.
   - Мистер Гаррисон, а вы не видите, что это переодетый Картмэн? - спросил Стэн.
   - Что? Прекрати нести чушь!
   Картмэн сел на свое бывшее место и Тревор вытянул руку и погладил Картмэна по жопе.
   - Ты что делаешь, пи***юга?! Думаешь, я и вправду гей?!
   - О, Боже! Это ты, Картмэн?!
   - Дети, что случилось? - спросил Мистер Шляпа.
   - Это Картмэн! - воскликнул Тревор.
   Внезапно Картмэна осенило:
   - А, в смысле можешь ласкать меня, я и вправду гей.
   Прозвенел звонок.
  
  
   Красивый голубой дом. Вечер.
   Детская с кроватью у окна. Везде порядок.
   - Маленький Ти, зачем ты купил на накопленные тобой деньги женское платье? Ты хочешь подарить его девочке, которая тебе понравилась?
   - Да, мама. Это новенькая из класса, она позволила дотронуться до нее. И у нее чудесное платье. Теперь и я буду ходить в школу в платье.
   Красивый двухэтажный зеленый дом. Вечер.
   -Ладно, посмотрю "Улицу Сезам" для успокоения нервов, - пробормотал Картмэн.
   Он залез в ящик с дисками и вставил найденный в дисковод компьютера.
   - Твою ж мать! - ругнулся Картмэн: на видео его мама и резиновая кукла трахались с тремя мужиками.
   Внезапно вошла миссис Лиэн. Картмэн успел выключить диск.
   - Поросеночек! У меня хорошая новость.
   - Только не говори, что у нас нашелся родственник - гей. С меня хватит новостей и геев!
   - Нет. В полиции расследовали твое дело. Оказалось, ты невиновен. На детской школьной площадке стоят камеры видеонаблюдения. И он зафиксировали, что слава богу, Кенни сам ударился о железную горку. К моменту суицида ты его уже отпустил.
   - То есть мы дрались-дрались, потом прекратили и Кенни сам пошел БАБАХ! - и ударился о железо! Шшикарно!
   - Полностью разделяю твое облегчение! - пропела миссис Лиэн. К тому же Кенни мне не нравился, он оказывал на тебя дурное влияние. Еще и нищий. В 17 лет я и не смотрела в сторону таких парней!
  
   Остановка.
   - Здорово, пацаны! Видали? Я теперь - звезда! - бахвалился Картмэн.
   -ММММ, - сказал Кенни.
   - Знаешь, Кенни, Иногда созвучия неуместны.- сказал Кайл.
   - Вчера я понял одно: не надо пытаться по-идиотски выделиться из массы, иначе это приведет к негативным последствиям.- произнес спич Стэн.
   Подъехал автобус.
  
  
   Школа. Вытянутое желтое здание с правильными окнами. В элементарной школе прозвенел звонок.
   Мистер Гаррисон вновь встречал малышей на своем уроке.
   - Итак, дети...эээ? Дети, вы перепутали студию?
   Молчание.
   - Все вы новички? И все девочки? О, Господи!
  
   Титры.
  
   Спасибо Мэтту Стоуну
   И Трею паркеру
   За то, что они
   Делают такой
   Прекрасный мультик
   Все авторские права я
   передаю в руки этих лиц.
   Спасибо родителям,
   Которые научили
   меня писать
   Спасибо президенту Путину
   За то, что о не запретил
   МТВИ и не сделал
   Интернет дорогим
   Спасибо муравьедам
   За то, что они меня не
   Съели
   Спасибо тараканам,
   За то, что они ушли
   из моей квартиры
   Спасибо Ленину
   И Сталину
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Сауз-парк 2 серия
   Заставка.
   Да простят меня Ги Дебор и Жан Бодрийяр- этот рассказ - симулякр. Если вы не знаете, что это такое - загляните в словарь, а не жаренную картошечку жуйте перед монитором. К тому же перед девушками можете блеснуть эрудицией, а не заставлять их вам носки нюхать.
   Рассказ создан с помощью плагиата, Ворда, Клавиатуры, Монитора и Процессора, а также таймер и воспаленный мозг.
   Шутки убогие и несмешные.
   Приятного прочтения.
   Все авторские права передаю в пользу создателей мультика.
  
  
   В Сауз-парк держу я путь
   Чтобы славно отдохнуть
   Путь держу до Сауз-Парка
   Будь там холодно иль жарко
   Припаркуешься чуть свет -
   Все кричат здоров сосед!
   Сауз-парк - отличный край
   Кенни улетает в рай
   Небольшой хоть городишко
   Про него пишу я книжку
   Кайл в попу сует пальчик
   Впрочем симпатичный мальчик
   Картмэн вредный толстячок
   А Стэн - просто чувачок
   В Сауз-Парк зову вас я
   Добро пожаловать друзья
   2 минуты
   Солнце встало над Сауз-Парком. За окном слышится аккорд кантри. Это местный музыкант.
  
  
   Школа. Вытянутое желтое здание с правильными окнами. В элементарной школе прозвенел звонок. Перерыв.
   Дети отправились играть на детскую площадку.
   Картмэн, Кайл, Стэн и Кенни стоят в сторонке.
   - Давай, Стэн, будь смелее! Подойди к Венди и поцелуй ее, как Круз поцеловал Иден в Санта-Барбаре! Давай, ты - Круз! - подговаривал Кайл Стэна.
   - О, Господи! У нас в стране все евреи только и делают, что целуются с чужими женщинами и подговаривают на эту грязь коренных американцев?! - возмутился Картмэн.
   - Картмэн, а ну заткнись, иначе я тебе врежу! - угрожающе сказал Кайл.
   - Господи! Да неужели все американцы только и смотрят, как в Калифорнии латиносы целуют белых женщин?!
   Кайл ударил Картмэна в нос, и потекла кровь.
   Картмэн схватился за разбитый нос и сказал:
   - Вот что происходит из-за истерии после убийства Мартена Лютера Кинга!
   Стэн подошел к Венди и поцеловал ее.
   Венди покраснела и улыбнулась.
   - Как это приятно! - сказала она.
   Стэн с улыбкой до ушей завязал разговор с Венди.
   - Еще революцию для Стэна устрой! - проворчал Картмэн Кайлу.
   -Жирдяй, при чем здесь революция и я?
   - Ну ведь ты подговорил Стэна поцеловать Венди?
   - Где логика, Кармэн?
   - Ведь евреи провоцируют революции?
   - Жиртрест, где логика? Хватит пороть чушь! Так и скажи, что ты втрескался в Венди!
   - Не могу! Иначе в Сауз-парке наступит коммунизм!
   - Картмэн! - зарычал Кайл.
   - Евреи тут не при чем! Просто если где-то есть противоречие, оно неизбежно приведет к коммунизму! А, черт, ты прав. Венди реально красивая!
   - Ты собрался перебегать дорожку Стэну?
   - Нет, ведь общаться с Венди - прерогатива Стэна.
   - Картмэн, общаться - это не значит сразу лезть с поцелуями.
   - Ладно.
   Картмэн подошел к Стэну и Венди.
   - Венди, ты мне тоже нравишься, - сказал Эрик.
   -Картмэн, какого черта? Ты только что вылил на нас ушат грязи!
   - Я извиняюсь
   - Картмэн, это моя девушка!
   - Ты - кукла в руках масонов!- вскипел Эрик и отошел.
   - Кайл! Признавайся, на какой ты ступени посвящения в масоны? Ты делаешь из меня иллюмината в вашей подозрительной еврейской масонской организации?
   - Картмэн!!!
   - Все, пацаны. Вы мне не друзья! Кенни, пошли отсюда.
   - МММ МММ МММ!
   - Что, люмпен-пролетариат масоны тоже охватили?!
   - По моему, Кенни этого не говорил, - сказал Кайл.
   - А по-моему - сказал!
   - Картмэн, не будь идиотом!
   - Пошли вы!
  
  
   Красивый двухэтажный зеленый дом.
   Картмэн в раздумьях ходил взад-вперед по своей комнате.
   - Так, завтра14 февраля и Стэн с Венди явно будут переписываться валентинками, а следовательно, еще сильнее друг в друга влюбятся. Какой найти рычаг давления? Так-так-так. Сырные подушечки... Может быть: сказать их родителям, что сырные подушечки вредны. А, черт! Ведь сырные подушечки люблю один я! Попробуем выстроить ассоциативный ряд: подушечки-вкусные -мягкие-их люблю один я...Черт!!! Ладно. Что может случиться такого, чтобы Стэн и Венди не переписывались завтра? Ядерный взрыв? Нет, в Сауз-парке нет плутония и радия. А, вот: родители Стэна- подушечки мягкие-Кайл разбил мне нос! Вот, вот оно, твою мать! Я сведу отца Стэна с матерью Кайла! Ха-ха-ха!
   Картмэн спустился вниз.
   - Мама, у нас есть розовая почтовая бумага?
   - Конечно есть, поросеночек! А зачем она тебе?
   - Я хочу написать письмо Снта-Клаусу.
   - Но ведь Рождество прошло всего два месяца назад?
   - А мне не понравился подарок!
  
   - Тебе не понравился "набор для полицейского"?
   - Ага. Наручники с розовой шерстью - вообще отстой! Где ты только такой покупала?
   - В магазине "Все для любви", дорогуша!
   - Это там, где ты купила вазелин для кухонных рабочих поверхностей?
   - Да, поросеночек!
  
  
  
  
   In the street and krack
  
   Сэмми
  
   Я проснулся в препоганом, доложу я вам, настроеньице и посмотрел за окно. В мутное от грязи и пыли стекло барабанили капли дождя, делая его еще грязнее. С улицы доносились звуки проезжающих пердящих машин и как всегда, какая-то ругань. М-да, Кингстон. Любимая помойка.
   Я глянул на набор гантелей, стоящий в углу, встал с кровати и натянул на себя свои домашние штаны, включил радиоприемник и отправился на кухню, выудить что-нибудь из холодильника.
   Хрен там был. В холодильнике ничего стоящего не оказалось, поэтому я подумал - а не стрельнуть ли у соседа по лестничной клетке пару десяток и не отправиться в какое-нибудь кафе? Все говорило, что так и надо сделать - мой сосед Бобби был придурком, которому долг можно и не отдавать, тем более такой пустячный. Он, конечно, будет стонать, мол, работает на стройке и выматывается, а тут еще законную зарплату разбазаривать приходится и все дела, но я ему стукну в тыкву и он успокоится.
   По радио ничего интересного не передавали - пятиминутка спортивных новостей уже прошла, да и музыка была дерьмовая - в паршивом местном дансинг-холле за пятерку можно было услышать и получше, и повеселее.
   А жратва в кафе, хоть и пролетарском (любит нас государство!), но была все же получше, чем я мог найти в холодильнике - там были лишь треть кастрюльки прокисшего супа да надкусанный сладкий пирожок, джем в котором давно засох.
   С этими мыслями я облачился в дорогой костюм из последней коллекции (правда, он был слегка несвежий, но это ничего страшного) и вышел из однокомнатной конуры, которую я очень вежливо назову засраной дырой.
   Когда я начал неторопливо спускаться по лестнице, я додумался, чего это меня так раздражает все утро, и меня осенило - какая-то мысль все время крутилась на периферии сознания, не давая покоя, и вот она - пожалуйста!
   Вчера мы с ребятами тормознули какого-то пушера и он обещал достать нам такой охренительной травы, которую еще никто и не куривал. Ну, мы подумали-подумали, да дали ему бабла, с условием, чтобы он к вечеру принес на нашу точку. Но этого гребаного засранца и след простыл!
   Мы с парнями подискутировали с тем быдлом, которое крышевало пушера, и лично скажу за себя - я лишился пары зубов. Я еще вчера подумал: "Мать его за ногу, этого Джо, поставщика травки, я ж его из-под земли теперь достану!". Хотя может и не так - но если увижу, точно на перо посажу.
   Так нет, еще бы все шито-крыто было, ведь с нами были девки, которые тут же разверещались, мол, мальчики, не трогайте этих подонков и все дела. Ну, тут же постовой и подруливает, в чем дело, сэр? - спрашивает.
   Мы, конечно, карманы выворачиваем, все, че есть, вертухаю отдаем и он отчаливает, но настроение уже испорчено, теперь голяк в карманах, думаем, где достать - а те ублюдки убежали.
   У нас фирма, конечно, не маленькая, связей полно, но деньжат мы так и не приподняли вчера - одна Люси осталась, мол, кто горяченького хочет? А мы репу чешем и думаем - ну и чего мы там не видели? Сиськи маленькие, жопы нет, зуб выбит. Так и отправилась она восвояси.
   А мы совершили променад по главной площади, надавали поджопников какому-то прощелыге и отправились по домам.
  
  
   Люси
  
   Да что за геморрой на всю голову!
   Я проснулась с дикого бодуна и оглядела себя: на мне были драные и проссаные колготки в сеточку, лакированый ноготь на руке был сломан - а ладно, фирма еще деньжат достанет, я себе еще лучше маникюр сделаю! Как ни странно, лифчик и трусы были на месте - на мне, но тут я выматерилась в полный голос: менструха! По белым кружевным трусам расползлось огромное кровавое пятно. Оно же было и на диване.
   Я пошарила в трусах и вытащила оттуда тампон - забыла поменять эту гребаную штуковину и получила все охренительные ощущения.
   Я приподнялась на локтях и тут же обнаружила, что лежу поперек дивана.
   И как я вчера еще хотела трахаться? А, ну да, я же хотела просто взять в рот.
   Я, пошатываясь, поднялась на ноги и подошла к зеркалу. Хотелось блевать. Но от того, что я там увидела, захотелось блевать еще больше: все лицо у меня было в разводах и губной помаде. Недаром ребята, когда выпьют - их же на откровения пробивает - говорят, что я страшная, как говно собачье.
   Я поскребла по своей роже и сказала:
   - В пизду такую жизнь!
   Зазвонил телефон.
   Я взяла трубку.
   - Алле, угадай кто?
   Это определенно был Сэмми.
   - Джонни, - буркнула я.
   - Напряги свои куриные мозги еще раз, девочка, - прокомментировали в трубке мои потуги на юмор.
   - Сэмми?
   - Угадала.
   - И что тебе надо, Сэмми?
   - Встречаемся через полчаса в кафе на углу, там поясню.
   И Сэмми повесил трубку.
  
   Сэмми
  
   Я уже успел как следует набить брюхо сосисками с горчицей, когда Люси соизволила появиться, грязная шлюшка.
   - Привет, Сэмми! - чирикнула Люси и уселась за столик.
   - Привет.
   - Почему ты вчера не остановил меня, когда я...
   - Да насрать мне на твою менструху, - отмахнулся я. - Дела поважнее будут. Ты, наверное, хочешь спросить: какого хрена я вытащил тебя из кровати в такую рань?
   - Ну да.
   - А вот зачем: ты не могла бы потусить в одной точке полденька?
   - Если у меня будет бухло...и если...
   - Будет. Это очень НАСТОЙЧИВАЯ просьба. Ты должна послужить наживкой для одного веснушчатого засратого козла в растаманской шапочке.
   - Я должна с ним переспать?
   - Нет, - поморщился я. - Когда он к тебе прилипнет, ты должна сделать "звонок подруге". Там подрулим мы и поговорим с ублюдком.
   - Хорошо.
   - Вот и замечательно.
   Я оставил чаевые на столе и отчалил.
  
   Джо
  
   Моя братва просто покатывалась со смеху, как я наколол каких-то барыг! Давненько мы с ребятами так не веселились!
   Халявное бабло даже пахнет по-особенному!
   Джим давно уже разработал такую схему, облапошивать и давать по башке всяким дрищам с понтами мафиози!
   Правда, Джим сказал мне, чтобы я не клеился к телкам в тех местах, где мы обделываем дела, но это пофигу. Поебанные фуфлогоны вряд ли туда теперь сунутся.
   Я оделся, взял с собой пару пакетиков товара и отправился в то же самое место.
   Там я увидел Люси - я пару лет назад встречался с ней. Подруга за последнее время сдала - ввалившиеся глаза, походка нараскоряку. Еще она все время поправляла грудь.
   - Привет, Люси! - я растянул улыбку на все лицо и направился прямиком к ней.
   - О, Господи, Джо! - воскликнула она.
   - Какими судьбами?
   - Мне сказали схватить тебя тут за яйца и отправить в пасть Сэмми.
   - Какому еще Сэмми? Это не тот ли тип, который заправила у тех мудаков, что я кинул недавно?
   - Ага, тот самый.
   - И что нам делать?
   - Мне сказано отзвониться им и...
   - Ладно, я тоже отзвонюсь Джимми и наши крыши еще разок схлестнутся.
  
   Сэмми
  
   Теперь можно отправляться на улицу и немного побузить. Все-таки это весело - заламывать всяких козлов, вроде крыши этого Джо.
   Я накинул кожаный плащ - уже вечерело, и стало прохладно, и выскочил из квартиры навстречу веселью.
   Но едва я шагнул из подъезда, как на меня накинулись копы.
   Я, не до конца осознавая, что делаю, вытащил ствол и открыл огонь.
   И тут же почувствовал, как мне в голову попала пуля. Я перестал существовать.
  
   Джо
  
   Меня и Люси посадили в тюрьму, а барыг и моих парней перестреляли, всех, за исключением Джимми. Он оказался стукачом от полиции.
   Но это ничего страшного - мы выйдем из тюрьмы и оставим в прошлом темные делишки. Мы снова будем встречаться.
  
  
   Steal-kill reggae
  
   "Господи, как я хочу ее!" - думал Джон, уже шатаясь от выпитого.
   Он пытался сконцентрироваться на своем отражении в зеркальном окне магазина бытовой техники, но отражение ломалось и сплющивалось.
   Я понимаю, быть с ней - позор, - проговаривал он про себя, но ничего не мог с собой поделать и ждал ее прихода.
   И вот, она появилась, вышла из-за угла и посеменила в направлении Джона.
   Флосси подошла к Джону и клюнула его в щечку. Джон подавил рвотный позыв - от Флосси воняло дерьмом, она не признавала нормы гигиены. Джона и так тянуло блевать от влитого виски, а тут еще этот запашок...
   - Привет, киска! - через силу выдавил Джон.
   - Привет, мой красавчик, - проворковала Флосси.
   Джонни на выдохе сказал:
   - Нам надо расстаться!
   Флосси посмотрела в глаза любимого.
   Джона еще раз передернуло - Флосси была альбиносом. Он таял от взгляда ее красных глаз.
   - Это надо обсудить в приватной обстановке, - безапелляционно заявила Флосси. - Возьмем пару банок пивка и двинем ко мне?
   - Да! - неожиданно для самого себя выпалил Джон.
   Парочка затарилась дешевым пивом в лавке на углу и направилась к дому Флосси.
   Когда они вошли в квартиру, девушка поставила "Руди не боятся никого" и, бухнушись на софу, открыла банку с пивом.
   Джон откупорил свое пойло и в три глотка осушил банку. Затем начал оглядывать давно знакомый интерьер: бежевый телевизор, софа, постеры на стенах.
   - О, у тебя новая футболка? - невинно спросила Флосси. - Дашь померить?
   - Здесь тебе не примерочная, - огрызнулся Джонни.
   Но Флосси попыталась содрать майку с рудбоя.
   - О, на ней кровь. Надо постирать, - ворковала Флосси. - Где это ты так угваздался?
   - Да, дал в нос одному непонятливому козлу.
   Флосси сняла свой черный балахон, который скрывал ее всю чуть ли не до пяток - девушка была довольно небольшого роста.
   - Что-то здесь душно, - произнесла Флосси. - Поможешь расстегнуть?
   Джон послушно расстегнул ливчик Флосси.
   Та положила ладонь на промежность рудбоя и улыбнулась.
  
   Шайка Джонни окружила какого-то бедолагу. У всех - короткие стрижки и обветренные лица.
   - Ты че, не понял? Это гоп-стоп! - гаркнул Джонни в лицо терпилы.
   - Пошшел ты! - пискнул рахитичный очкарик.
   - Ты что, не видишь? Нас трое! А ты один!
   - Я не обязан вам ничего отдавать!
   - Короче, или лопатник, или по роже!
   Очкарик отважился толкнуть Джонни в грудь и тут же получил удар в нос. Кровь брызнула на футболку Джонни.
  
   Флосси и Джонни курили после бурного секса.
   Джон пытался собраться с мыслями, чтобы дать, наконец, от ворот поворот страхолюдной девице.
   - У нас нет ничего общего, - начал он.
   - Как это?
   - Ну вообще ничего!
   - А взять хотя бы музыку? Мы оба любим Дезмонда Деккера и Деррика Моргана.
   - Совпадения в музыкальных вкусах могут быть хоть у полицейского и у меня!
   - Пошла на хуй!
   Флосси вспылила и вытолкала Джонни в подъезд.
   - Прощай! - крикнул он и стал спускаться по лестнице.
   Теперь он был свободен.
  
   На улице он заметил хиппи.
   "Я ненавижу хиппи, я простое кингстонское быдло" - напевал про себя Джон, направляясь навстречу хиппи.
   - Эй, парень, дай шапку поносить! - сказал Джон.
   - Отъебись, - буркнул немытый представитель субкультуры.
   "Я тебе сейчас так отвалю!" - злорадно подумал Джон.
   - А деньги есть?
   - Нет.
   - А если найду?
   - Джонни, вернись! - заорала вдруг из окна Флосси.
   - Вон, иди, тебя телка зовет! - сказал хиппи.
   Джонни пробил хиппарю ногой по зубам, тот упал, захлебываясь кровью, а Джонни развернулся и пошел к любимой страхолюдине.
  
  
  
  
   Rude boys train
  
   "Поезд руди придет сейчас..." - напевал под нос Фрэнк, стоя на платформе и ожидая поезд до центра. Все было продумано до мелочей - поезд метро подойдет ровно в четыре- пятнадцать, а в нем, во втором вагоне - Алхимик. Так называли парня, барыжущего героином, довольно известную фигуру в криминальном мире Кингстона.
   У Фрэнка буквально руки тряслись - так ему хотелось пустить по вене пару кубиков вожделенного зелья.
   Копы за умеренное вознаграждение закрыли глаза на торговлю тяжелым наркотиком, все было чисто. Конечно, копы могли прокинуть продавца и покупателя, Фрэнк с детства не питал уважения к этим мразям, когда его колотили дубинками за мелкое хулиганство, но те, с кем была договоренность, вроде бы были своими ребятами.
   Когда Фрэнк был еще подростком, он не только хулиганил по-мелкому, вскоре к этому прибавилось воровство, а когда он подрос, его взяли в команду рэкетиры, а потом он сколотил собственную шайку и стал жить "красиво", утопая в роскоши - хороший контраст с голодными детскими годами.
   У Фрэнка была масса телок, и одна из них, Алиса, подсадила его на иглу. До этого Фрэнк был противником тяжелых наркотиков, но однажды он нажрался и рыжая сучка вкатила ему, спящему, в вену героин. Проснувшись, рудбой разбил телке харю, но было уже поздно - он приобщился к миру исколотых вен и ломок.
   Хулиган сунул руку в карман брюк и перебрал пальцами купюры. Деньжата были легкими - Фрэнк никогда не уважал быдло, работающее на заводах для того, чтобы раз в месяц подавиться нищенской зарплатой - он отобрал деньги у какого-то пушера, а с ними и легкие наркотики, которыми уже успел закинуться вчера.
   Людское море было задником, антуражем, декорациями для спектакля, который назывался "жизнь Фрэнка, его друзей и врагов" - все, кто не носил черного элегантного костюма, ножа и кастета в кармане, были для Фрэнка серой массой. Этих овечек можно было грабить и резать - никто даже не пикнет.
   Но все чаще герои спектакля оказывались в сетях наркозависимости. Фрэнку не хватило бы пальцев на обеих руках пересчитать знакомых торчков - Джек, Майкл, Пол, Стив, Сид, Джонни, Сэмми, Криштиан, Питер...
   Порошок сожрал весь район.
   Что руди до мелких людских проблем, когда жизнь, которой и так рискуешь каждый день, укорачивается от героина?
  
   Лица Алхимика никто никогда не видел - он всегда прятал его за газетой. Поговаривали, что у него во рту осталось два зуба - он обожал грызть леденцы, поговаривали, что он немой - он никогда не обменивался ни полсловом с покупателями, поговаривали, что он засранец - как в прямом, так и в переносном смысле.
   Фрэнк вошел в вагон и увидел типа, спрятавшего лицо за газетой, но засомневался, Алхимик это или нет.
   И тут Алхимик пернул. Одно о нем знали точно - он страдал метеоризмом и его пердок обычно являлся сигналом.
   Фрэнк подошел к человеку вплотную, но тот никак не реагировал. Тогда рудбой незаметно достал из кармана деньги, прильнул к уху типа и шепнул:
   - Давай дозу.
   Момент был критическим - пол вагона уставились на пердуна.
   "Видимое должно быть скрытым" - подумал про себя Фрэнк.
  
   Тут из толкучки вылез невесть откуда взявшийся коп.
   - Выворачивай карманы, приятель! - гаркнул полисмен человеку.
   Фрэнк, сохраняя спокойствие, отошел в сторону. Коп не мог ему ничего предъявить - он был чист, не считая кастета и ножа. Пока.
   "Значит, легавые выслеживают Алхимика и знают, что он пердит" - подумал Фрэнк.
   - Полиция! Вон тот тип спрашивал меня про какую-то дозу! - воскликнул человек с газетой.
   Тут рудбой понял, что это никакой не Алхимик.
   - Прекрати нести чушь! - рявкнул коп.
   И тут Фрэнк обругал себя последними словами - он глянул на часы, а на них было ровно четыре. Он сел не в тот поезд!
   Хулиган протиснулся к выходу и выскочил на станции.
   И тут кто-то заломил ему руку за спину - это был неизвестный пердун.
   - Спокойно, парень, не дергайся! - рыкнул человек.
   - Отвали от меня, быдло! - взвизгнул Фрэнк и попытался вывернуться, но лишь упал на плиты станции.
   К ним уже спешили копы.
   Они обшарили Фрэнка.
   - Ребята, может, договоримся? - улыбнулся Фрэнк.
   - Может быть, - подумав, сказал полисмен.
   Фрэнк облегченно вздохнул.
   Но тут из подъехавшего поезда вылез легавый, ведущий Алхимика в наручниках. Ничего примечательного во внешности Алхимика не было.
   "По крайней мере, мне первому посчастливилось увидеть его лицо" - подумал рудбой.
  
  
   I do not care crisis
  
   Стив накрыл голову подушкой, чтобы не слышать материнских воплей, но это мало помогло.
   - Стив, сынок! Почему ты все еще болтаешься с дружками по городу и не нашел работу?! Пол, твой братик, вынужден стоять у церкви с картонкой "дайте денег на еду"!
   - Вот пусть и ищет работу! - огрызнулся Стив.
   Он понял, что поспать сегодня не дадут, и решил-таки вступить в диалог с мамашей.
   - Полу всего лишь девять лет!
   - А ты в курсе, что в девятнадцатом веке детишки в этом возрасте уже работали в шахтах?!
   - Сегодня, хвала Господу, мы живем в гуманном обществе!
   Стив зарычал про себя - набожность мамаши выводила его.
   - Мама, сейчас кризис и никто не может найти достойную работу!
   - Найди любую! В конце-концов, иди работать санитаром!
   - Что?! Выносить дерьмо из-под овощей?
   - Такое дерьмо все же лучше того, в которое ты постоянно вляпываешься! Хвала Господу, связи спасают тебя от тюрьмы!
   - Попроси в прачечной поднять тебе зарплату! Или пусть папаша в отделении полиции...
   - Из-за кризиса нам урезают зарплату! Хвала Господу, что не сокращают штат! А работа у папы теперь опасная - столько швали развелось на улицах - за три месяца шесть убийств!
   Теперь Стив простонал. Папашина работа была его геморроем. Из-за нее Стива называли "коповским сыночком" и телки редко давали.
   Стив посмотрел за окно - на нем сидели взъерошенные голодные голуби, безнадежно ожидая, что им кинут крошек. "Даже птички дохнут с голодухи" - подумал Стив, натягивая брюки на подтяжках.
   - Пол, иди сюда, - позвал Стив.
   Рыжеволосый мальчик подошел к старшему брату.
   - Че тебе?
   - Ты позавтракал?
   - Да.
   - Тогда пошли зарабатывать деньги.
   - Сделай себе такую же картонку, как у меня.
   - Нет, Пол, мы будем зарабатывать иначе.
   -Урра! Зарабатывать!
  
   - Эй, маленький богатенький мальчик, посмотри на меня, - мурлыкал Стив, завидев подростка-модника.
   - Думаешь, он даст нам денег? - недоверчиво протянул Пол.
   - Не даст, а одаст, - поправил Стив. - Смотри и учись.
   С этими словами Стив достал нож и окликнул подростка.
   - Эй, ты!
   Буржуйский отпрыск застыл на месте с глупо открытым ртом.
   Братья не спеша подошли к жертве.
   Стив процедил сквозь зубы:
   - Значит так, или ты отдаешь нам капусту, или мы пускаем на капусту тебя.
   - Живо! - прикрикнул Пол.
   Стив одобрительно потрепал брата по плечу.
   Подросток побледнел, задрожал всем телом и полез в карман.
   - Пять баксов? Негусто. Но хватит на пирожок с капустой. Дуй отсюда! - последние слова относились к пареньку.
   Тот, не оглядываясь, потрусил прочь.
  
   - Ну вот, теперь ты одет как агент 007, - одобрительно протянул Стив, разглядывая Пола в примерочной магазина.
   На младшем брате были одеты остроносые туфли Dr. Martens, брюки с подтяжками от модного дизайнера, рубашка, пиджак и шляпа - все черное. Одежда настоящих рудбоев.
   - Очень элегантно, - одобрила мама, стоящая тут же.
   - А смогли мы все это купить, потому что Стив нашел кошелек, полный денег! - обрадовано сказал Пол.
   Ага, подумал про себя Стив. Ходячий кошелек я нашел. И не один.
   - Ладно, разрешаю тебе прогуляться, покрасоваться, но чтобы к ужину был дома! - произнесла мама, с улыбкой поглядев на округлившиеся щечки сына, и отправилась домой.
   - Я прогуляюсь с Полом, - крикнул вдогонку Стив и обратился к брату: - Теперь - в парикмахерскую, сбривать нахрен твою шевелюру.
   - Ура! Я буду выглядеть, как настоящий бандит!
  
   Стив и Пол прогуливались по проспекту, когда к ним пристал какой-то бедняк.
   - Люди добрые, подайте на хлебушек! - прошамкал он беззубым ртом.
   - Вот еще недавний твой уровень, - тыкая в нищего, сказал Стив Полу.
   - Отвали, нищеброд! - воскликнул Пол.
   - У-у, богатенькие мальчики! - ощерился бедняк. - Повсюду кризис, а они, ублюдки, лощеные, сытые! Не-на-ви-жу! У-у!
   Пол вытащил подаренный братом ствол и выстрелил в ногу отброса.
   - А кризис нас не ебет! - со смехом сказал Стив и братья отправились гулять дальше.
   Теперь не только себя, но и брата надо от полиции отмазывать, благодушно подумал Стив.
  
  
  
   You can get it if you really want
  
   Они стояли в подъезде и беседовали.
   - Приятель, я уже заплатил Ванессе тысячу фунтов, можешь не смотреть на меня волком, - улыбнулся во все тридцать два зуба Филипп охраннику.
   В такие игры играть не безопасно - подумал рудбой, - этот верзила может вышибить из меня дух в мгновение ока.
   - Ну ладно, чувак, - протянул охранник. - Заходи и развлекайся.
   - Я думал, ты меня узнал. Помнишь, фестиваль реггей? Я тогда тебя еще пивом облил.
   - А-а, что-то припоминаю, чувак, - сказал верзила и повторил: - Заходи и развлекайся.
   Филипп зашел в комнатку и с порога сказал проститутке:
   - Все на мази, детка, я отдал тысячу фунтов охраннику, мы с ним старые знакомые.
   - Что ты от меня хочешь? - вопросила проститутка.
   - Классический секс. Минеты и изощренные позы - для подростков и волосатиков.
   Дальше произошло обыкновенное соитие.
   Теперь-то я выиграл спор, зря этот придурок говорил: "лучше со мной не спорить" подумал Филипп.
  
   Друзья сидели в дешевом баре за столиком. Было накурено, в руках каждого покоилось по пинте пива.
   - Что-то я тебе не верю, дружище,- скептически произнес Билл. - Эти лохи уже потребовали бы твою голову на блюде. А пока все тихо. Я удваиваю ставку - с тысячи фунтов до двух. Хоть отобьешь деньжат. Хоть ты, как писал один русский писатель и "попользовался насчет клубнички".
   - Мне что, надо еще раз проделать этот трюк? - недоверчиво спросил Филипп.
   - Да. За два квартала отсюда стоит новая проститутка.
   - Заметано. Готовь чертову тонну бабок.
  
   Филипп нашел охранника на улице.
   Охранник новой проститутки был в солнцезащитных очках, с усами и бородой.
   - Сколько стоит девочка? - поинтересовался Филипп.
   - Три тысячи фунтов.
   Рудбой присвистнул:
   - Почему так дорого?
   - Ты что, не купил новый эротический журнал "Сладкая пещерка"? Эта деваха там на развороте! Я сам упрашиваю сутенера, чтобы она мне дала за так!
   - Хорошо, я отдам деньги ей.
   И все повторилось.
   - Ты даже не расцарапала мне спину! И подмахивать ты не умеешь! - возмутился Филипп, осматривая себя в зеркало.
   Затем он схватил свои штаны и кинул в проститутку.
   - Ты сейчас пиздюлей получишь! - заорала проститутка, выбегая из комнаты и натягивая на ходу трусы.
   Спустя пару секунд в комнату залетел охранник и отделал Филиппа до кровавых соплей.
  
  
   Друзья опять встретились в баре. Билл выложил на стол из сумки бутафорию.
   - Что за шутки?! - завизжал Филипп, увидев на столе очки, накладную бороду и усы.
   - Мы с охранником тебя разыграли, - невозмутимо ответил Билл. - Я притворился вторым охранником. Охранник Ванессы - мой друг. Эта якобы шлюха за два квартала - его сестра-нимфоманка. Да, теперь ты должен штуку Ванессе и ее телохранителю. Телохранителю - за моральный ущерб. Я уже заплатил им с твоего выигрыша. В итоге ты на халяву трахнул шлюшку.
   - Я ненавижу шлюх! - возопил Филипп. - Я сделал это только из-за денег!
   - Да, кстати, у его сестры триппер. Я же говорил, что со мной лучше не спорить, - добавил Билл, услышав, как Филипп что-то проскулил.
  
   Охранник проститутки Ванессы остался доволен собой - он срубил шальную штуку фунтов, поздравил свою сестру с днем рождения Филипповой елдой и как следует поизмывался над фриком, который так неосмотрительно облил его пивом на фестивале реггей.
  
  
   You are women I am a man
  
  
   Сид, этот непонятный упырь, сидел напротив меня и травил байки, очевидно, ожидая, что я помру со смеху. Он обращался ко мне, как к старому приятелю и то и дело похлопывал меня по плечу, при этом его глаза горели нездоровым блеском.
   - Так вот слушай, Джимми, - лился из него словесный понос, - я ему, значит, говорю: "За бесплатно - нет, а если пробашляешь, тогда хоть по самые печенки засаживай!". Ха-ха-ха! Хорошо, а? Ладно, шучу.
   Мимо нашего столика, зазывно вихляя бедрами, продефилировал какой-то педик.
   - Ты только посмотри, братан, какой пердильник! - с неподдельным восхищением прошептал этот Сид.
   Я лениво посмотрел по сторонам - в поле моего зрения как раз нагнулась какая-то шлюховски раскрашенная девица.
   - Да, ниче так кадра, - лениво протянул я.
   - Да не, я про типа!- увидев мою гримасу, он поспешно добавил: - Ладно, шучу.
   Педик услышал наш разговор и послал Сиду воздушный поцелуй. Мой собутыльник расцвел, аки роза на помойке.
   Компания, скажу я вам, поганая - я гулял поздним вечерком по центральному проспекту, когда ко мне прилип Сид. "Пошли, налижемся в усмерть. Я ставлю" - без прелюдий заявил он. Тогда я еще не прочухал, что слова эти имеют двойной смысл. Конечно, выпить в каком-нибудь хорошем месте все же лучше, чем бесцельно шляться по городу, поэтому я согласился на предложение этого странного типа.
   И вот мы сидим в этой дыре и Сид потчует меня какими-то гомосячьими россказнями. Прервав его новый рассказ, я говорю:
   - Слушай, Сид, может, тебе лучше попытать счастья с тем типом? С пердильником?
   Последние мои сомнения развеялись, когда Сид сказал про педика.
   Внутри, где-то в брюхе, у меня нарастала волна гнева и омерзения, но пока мой собутыльник не перешел невидимую грань, я скрывал переполнявшие меня чувства.
   - Да не, я люблю посвящать в наше таинство таких, как ты. Ну, ты ведь понимаешь? - и эдак хитренько мне подмигивает. И неизменное: - Ладно, шучу.
   "Если полезет ко мне сосаться, отоварю его в бошку" - напряженно думал я.
   - Ты ведь многостаночник? - продолжал развивать мысль Сид. - Наше древнее невидимое братство, почти как масонские ложи, должно быть скрыто от глаз профана, иначе люди закидают нас какашками или сожгут на кострах. Мы должны открываться друг-другу, быть доброжелательными и отдаваться задним проходом и ртом без колебаний. Ладно, шучу.
   - Тут ты как в лужу пернул, - ответил я. - Масоны - это что-то мерзкое. Педики - и того хуже. Ты только что в моих глазах обосрал свое братство.
   - Еще по кружечке? - резко сменил тему собеседник.
   Я люблю халяву, пусть даже с гомопривкусом, поэтому ответил:
   - Давай!
   - А чмырить голубых - это невоспитанность, - начал толкать Сид, вернувшись с двумя объемистыми кружками пива. - Зачем вы суете нос в чужую постель? У самих проблемы, что ли? Ну, проблемы с телками, я имею в виду? Ладно, шучу.
   - Это здравая мысль, - ответил я.
   "Наверное, единственная твоя здравая мысль, голубок ты мой" - подумалось мне.
   - Дык вот, только не удивляйся, но я знаю, что ты бисексуал. Я давно понял, что рудбои - латентные педики! - выдал Сид. - Так что, к тебе поедем или ко мне? - и вытянул свои грязные слюнявые губки трубочкой.
   Тут я не выдержал такого хамства и заорал:
   - Да как ты смеешь лезть ко мне, пидорское отребье?!
   - Глупенький! Я влюбился в тебя с первого взгляда! - просюсюкал Сид.
   Парень был полностью расслаблен, или просто в сиську пьян, но мне было уже по фигу, я вскочил с места и ударил его по зубам.
   Тот обиженно ойкнул, глаза его расширились и он выплюнул на столешницу обломок зуба.
   - Вот так я и разбираюсь с подобными тебе! - рассмеялся я и добавил: - Ладно, шучу.
   Я прошел к выходу, размышляя на ходу: "Эти пидоры о себе невесть что возомнили, лезут к порядочным скрытым бисексуалам. Неужели они думают, что я предам свою жену и любовника? К тому же Карл в постели так нежен со мной".
  
  
  
   Happy new year
  
  
   Девицы зависали в суши-баре, Дженни кидала понты, с превосходством глядя на подруг. Причина для самодовольства - возраст и "опыт". Дженни предпочитала компанию семнадцатилеток. На их фоне она, двадцатилетняя цаца, смотрелась выгодно.
   - Дева-ачки, вы только послушайте, что Джек вытворяет в кровати! - доверительным полушепотом увещевала телка.
   - И сколько за ночь он может? - с серьезными лицами и маской осведомленности спрашивали "подруги".
   Для семнадцатилеток это один из последних шансов сохранить реноме - одна из них обладательница огромной жопы и неаппетитных губешек (очень уж узкие), а вторая - забитое серое существо с длинными черными лохмами и считала себя "не такой, как все". Общение с двадцатилетней на их взгляд, давало шанс на отношения с какими-нибудь рудбоями.
   - Ну, как и полагается продвинутым людям, он может десять раз.
   - Ах! - вырвалось восхищенное.
   - И каждый день! Заметьте! - многозначительно подняла палец и сощурилась чикса. - И так на протяжении трех лет!
   За окном бара шел снег. Биксы уже сожрали суши и теперь курили кальян. Курить кальян на воде и говорить "торкнуло" считалось признаком крутости.
   - А вы пробовали..., - малолетка Кэти перлась от своей "кайфовости", - групповухи?
   - Разумеется, - не моргнув глазом, ответила Дженни. - Это естественно. Вот, посмотрите, что у меня есть, - с этими словами бабень достала мобильник.
   - Ого-го! Вот это петушок! - у Карен округлились глаза на фото члена.
   Если бы в этот момент извращенец, нюхающий трусики, дорвался до своего, он увидел бы, что его фетиш насквозь мокрый.
   - Да, настоящий РУДБОЙ, - гнала гламурная деваха.
   Тут Карен надула губки:
   - Как настоящая подруга, ты должна показать нам свое сокровище! И разрешить нам с ним побаловаться!
   - Хренушки! Ищите себе таких же! - огрызнулась Дженни.
   - Мы же рудгерл - мы должны делиться! - заныла Кэти.
   - Да, мы гламурные, мы успешные девушки, ведь родители оплатили нам все экзамены в колледже и устроили на непыльную работенку, и именно поэтому я не поделюсь с вами! Наши мамы и папы честно наворовали, теперь и вы идите и стырьте чего-нибудь!
   - Что-о? Мы ведь не панки, сраные пролетарские хулиганки! - вскипела Кэти.
   - Согласна, они нам не ровня.
   Скоро наступал Новый Год, время чудес. Судя по звукам, кто-то в соседней кабинке как раз решил устроить себе чудо. Но скоро прибежал официант и ахи-охи прекратились, мимо кабинки с девками прошел парень с ирокезом и его девушка.
   - Это исключение из правил, - невозмутимо пожала плечами Дженни.
   Гламурная лохушка считала так, потому что рудбои не выносили панков и их братьев - скинов, и обвиняли неформалов во всех тяжких. Хулиганишки в шляпах (руди) догадывались, что их враги трахаются активно. Конечно, мягко говоря, рудбои далеко не всегда били неформалов, часто случалось наоборот. Такие невеселые мысли крутились в голове Дженни.
   - По водке? - важно спросила Карен.
   Девушки выпили и после второй стопки окосели, стали еще решительнее и по-настоящему уверенными в себе.
   - Ну все, идем знакомить твоего петушка с нашими кисками! - безапелляционно заявила Кэти.
   Дженни было, в общем-то уже поебать, поэтому она согласилась. Пусть ее парень сам разбирается.
   Через полчаса все трое ввалились в квартирку Дженни и увидели парня в костюме Санта-Клауса. Он пытался вздрочить на гейскую копрофильскую порнушку - на девушку у него не стоял.
   - Что за дела?! - взбеленился Джек. - Я решил раз в году, на праздник, кинуть тебе одну палочку, а ты привела подруг?!
   - Не волнуйся, красавчик, твой член мы уже видели! - пропела Карен.
   - Чтоб тебя! Ты опять скачала фото огромного красного члена с интернета и выдаешь его за мой маленький?! - завопил Джек на Дженни.
   - Эй, чувак! - запищала Кэти. - Ты не хочешь развлечься с тремя вагинками?
   - Блядь! - взвизгнул Джек. - Я уже устал говорить о том, что я полупедик и предпочитаю жопы!
   Парень Дженни в бешенстве выбежал из квартиры.
   Дженни пожала плечами.
   - Ну ладно, с Джеком я немного приукрасила. Зато у меня есть еще один парень. Его зовут...
   И Дженни незамедлительно выдумала имя, внешность и характер. Зачем ей это надо - она не понимала, таковы законы капитализма. Она не могла признать ни под каким соусом, что не любит трахаться и всего лишь дружит с парнями, как старушка со старичками, у которых из задницы сыплется песок. Она искренне полагала, что вообще никто не любит трахаться.
   Пиздень перло, что она - рудгерл, а ее "парни" - рудбои
  
  
  
  
   Nowhere to run
  
  
  
   Зима...нихрена это не плохое время года на Ямайке. Ни тебе снега, ни тебе холодного ветра, ни льда. Это наши собратья на материке могут мерзнуть, как хуй собачий - но им это даже нравится! Все мы немного мазохисты.
  
   Даже британская зараза - моды, и те любят свою зиму и вообще дождливую погоду.
   Декабрь...а все курят, трахаются и дерутся, как обычно.
  
   Жизнь - как времена года. Я с бывшей девушкой когда гулял, выразил эту мысль, она так рот открыла и ресницами захлопала, "какой ты умны-ый!"- лепечет. Да че тут умного? Кто-нибудь даже скажет: банально.
  
   И что? То у нас в холодильнике шаром покати, в сортире табак из "бычков" на газету выбиваем, с пятипалой вдовой дружим. То в шикарном ресторане чуть не до блевотины обжираемся, ганжу курим или, на худой конец, сигару. Трахаемся с телками модельной внешности. То у бомжа за пару долларов плащ модный покупаем, то денег даже на трусы и носки нету.
  
   А сегодня пятница. Я, как все крутые пацаны, на танцпол намылился, сегодня целую программу дают. Мамуля мне говорит: "Джим, ходи в театр, посещай библиотеку" - я с ней не спорю, вид делаю, будто бы понял и принял к сведению, как правильный сын. А сам в голове катаю: ну че там интересного в библиотеке да в театре? Не подвигаться, девку не зацепить, не помахаться, ширевом не торкнуться. В общем, неправильный я. И этим даже горжусь!
  
   Подхожу к дансингу - смотрю, все наши тоже подтягиваются. Я один пришел, потому что у птички одной завис на предыдущую ночь, а у той даже телефона нету - ну че поделаешь? Пролетарская, зато они - самые страстные! Шлюха, конечно, поэтому ее с собой не приволок - не к лицу (у нее парень-осел есть), да и мы с Дженни давно уже друг на друга облизываемся.
  
   Гляжу - знакомые все лица: Весельчак Элвин, Кевин-Лапочка, Молчаливый Джордж, Дженни, Аннет-Слабая-На-Передок...да короче, долго перечислять. Здороваемся-чмокаемся.
  
   - Ну что, как время провели? - спрашиваю с улыбкой, мне в руки уже бутылку пивка суют.
   - Облом, дружище! Ты ТАКОЕ пропустил! - начинает петь Элвин.
   Пива я отхлебнул - фу, моча, ноль оборотов, что ли?
   Морду скорчил.
   - Ребята, а водки нет? - интересуюсь.
   Мы, рудбои, мастаки перед танцами подбухивать. В здании дансинга все втридорога. Хоть мы можем там весь бар скупить, деньги у нас шальные, но все равно экономим - как подростки. И пьяным сложно пройти мимо вышибал, сложно - но можно. Денежку им сунь, или познакомься. Детишки любят себе трудности придумывать.
   Дают мне и водки - хлебнул, дальше передал.
   - Ну-ну, и что я прошлепал? - говорю.
   - Да вчера Джордж, накуренный, у полицейского шлем отобрал! - рассказывает Элвин, а Джордж, как обычно, скромно так отмалчивается да улыбается. - Идет так себе мимо - и невзначай - раз! И сорвал! Ну, коп разъярился, побежал за Джорджем, матерится, а тот сматывается, глядит: тут как раз Аннет навстречу издали прется - по глазам видно - тоже накуренная! "Спаси меня!" - Джордж кричит. Ну, не теряется Аннет, на всю улицу, аж прохожие оборачиваются: "Эй, мистер полисмен! Как насчет отсоса? Пять баксов?"- ну, мусор в осадок выпал от такого безобразия. А район-то там как раз, где большинство наших живет, и Пит тут же. Ну этот не накуренный. Просто бухой. "Десмонд Деккер!"- орет. Коп: "Чего-о?!". А Пит: "Ой, а можно автограф?" - видать, полисмена залитыми бельмами за Десмонда Деккера принял - певец и в армейской даже форме выступал. Ладно, решил мент потом с этим дуриком разобраться - бухим-то на улицу нельзя высовываться! Догнал коп нашего Джорджа, тот уж приготовился к пиздюлям, а чует - от копа-то тоже ганжом несет! Короче, вернули полисмену шлем, никого не посадили. И мента тоже не посадили.
   - Да, забавно.
  
   Открываются, значит, двери, мы в очередь выстроились - мордовороты внутрь пускают по двое. А мы все бухие, ржем, как кони.
   - А вот вы, ребятки, не проходите, - мрачно буркнул вышибала.
   Смотрю на его харю - ну типичный бульдог - надбровные дуги, злые глаза-капельки. Думаю: "ты, идиот, сколько народу поддатого пропустил, а мы рожей не вышли?".
   - Чувак, тебе что, опять охота в карманный бильярд играть? Вон, у нас девушка есть, Аннет, она тебе целый "фламандский апельсин" оформит! А мы еще деньжат подбавим!
   - Соглашайся, чувак! - влез Элвин. - Я уже пробовал! Настоящий "фламандский апельсин"! - Ну, это он переборщил, да ничего.
   Отслюнявили охраннику бабла, Аннет свой телефон дала, прошли.
  
   Начинается программа, мы веселимся, пляшем: пацаны руками-ногами двигают, девчонки бедрами и задницами крутят. Но еще не в полную силу, пока разогреваемся.
  
   Вот, включают Деккера "Ты можешь добиться этого, если хочешь" и следом Деррика Моргана "Мисс Лулу, я тебя люблю". Все уже бухие в говно (бар опустошили), веселые. Скоро кто-нибудь по морде отхватит - такие уж мы люди, агрессия может на ровном месте начаться.
  
   Началась. Элвин в танце неловкое движение сделал, задел быка какого-то - и понеслась! Тут друзья быка (и че взрослый мужик делает в дансинге?) подключились. И мы - я, Элвин, Джордж, Кевин. Не успели и парой ударов обменяться, как охранники нас растащили.
  
   Тут Дженни орет в ухо: "Траву будешь? Тогда пошли!". Вылезли мы из здания танцпола, свернули в прилегающий темный дворик, забили.
   - Че, Джим, Аннет тебе "фламандский апельсин" уже делала?
   - Не-а. Она мне друг, как Элвин, Джордж, а не телка. Пусть, вон, охраннику делает. Вообще не раздупляю, че вы, девчонки, это дело так любите? Мне чувиха, от которой я в дансинг зарулил, так и сказала: щеки болят.
   - Не рассказывай про чувих.
   - Я тебе нравлюсь? - весело спросил я.
   - Да.
   Пососались. Ладно - с Дженни дело с мертвой точки двинулось.
  
   Дженни-то, оказывается, в ветеринарном колледже учится!
  
   Я ее подбрасываю до корпуса, машина у меня появилась. И девке приятно сделать - и покататься всласть, хоть машина и развалюха. Мне на днях восемнадцать стукнуло - и мой старик мне тачку подарил. Видать, с расчётом: посторонние селедочки на такую рухлядь не клюнут, а хорошей постоянной девчонке - самый раз!
  
   А Дженни реально хорошая - она, оказывается, тогда на дворе первый раз ганжу дула, с тех пор даже пиво не пьет, да какое там! И сигарет не курит. Короче, ко мне подмазывалась. Смелая девчонка - и мусора могли загрести, раз наркоту с собой носила - не побоялась. Даже если учесть, что мы бы ее всяко отмазали. И организм у нее сильный - даже не тошнило от травы.
  
   Вот едем мы, спорим:
   - Ты реальную профессию выбрала! Животные - они как люди в миниатюре, только по-другому.
   - С чего ты взял?
   - Ну мы ж из природы вышли, так?
   - И что?
   - Ты типа людей начинаешь больше понимать, когда с животными возишься.
   - Не поняла.
   - Че, не догоняешь, что человек - это животное?
   - Животные не строят "вторую природу", - качает головой Дженни.
   - Че ж это такое?
   - Города, инфраструктура...
   - А муравьи? А бобры?
   - Человек изобрел стройматериалы не из органики.
   - То есть ты думаешь, что в социуме не действуют законы дикой природы? Выживает сильнейший - это, по-твоему, чушь?
   - Знаешь, я не загоняюсь, но слышала про русского анархиста Кропоткина, у него есть какой-то заумный трактат под названием "Взаимопомощь как фактор эволюции". Геморрой читать, но мне даже немного нравилось.
   В салоне до головной боли воняло бензином и резиной, но нам это даже по кайфу.
   - Ладно, убедила. Ты во сколько освобождаешься? - я решил сменить тему.
   - В два. Кстати, чем ты планируешь заниматься дальше, по жизни? Школу-то уже закончил.
   - Ну, не знаю, - а сам думаю: почему ты как моя бабушка спрашиваешь? - Наверное, пойду на стройку вкалывать.
   - И сопьешься там, - резюмировала Дженни. - Давай-ка лучше поступай, где я учусь!
   - Я подумаю,- на отвяжись сказал я. - Вот и приехали!
  
   Прикол, конечно, но поступил я в ветеринарный колледж - даже почти без связей.
  
   Сижу такой с тетрадкой, умных людей слушаю (про эволюцию что-то - биология), смотрю по сторонам: кого бы зацепить? А ботанов - хоть пруд пруди.
  
   Конечно, потом хуй положу на занятия, ходить перестану (или вообще диплом с отличием получу?), бабок кому надо приплачу и специалистом стану! Буду, блин, пользу обществу приносить. Понесут мне всякие старые кошёлки своих кошечек да собачек - а их лечить буду!
  
   И вот как-то после танцев все наши и я с Дженни отправились на вписку к Джорджу. Он, хоть и не заводила (вовсе на лоха похож, но все его уважают), но живет один в большом частном доме. Тут и Аннет подошла - с тем самым охранником за ручку (чел-то, как мы характером, просто устроился на такую работенку - как бомжи бывают сдают бутылки, а бывает - принимают). Ну мы на него, как на своего посмотрели, хоть он и фрик - кому охота якшаться со шлюхой? А Аннет - понятно. Просто дурочка.
  
   - Вот, чуваки, сидим мы в баре с Питером (так охранника зовут), и я уже бухая на весь зал ору: "Я сделаю "фламандский апельсин" кому захочется"! - зачесывает Аннет. - Тут сальные шуточки полетели, а Питеру только дай повод - он и пошел махаться. Потом шли по улице, он ржет, синяки считает, и я тоже угораю.
  
   Послушал я эту хрень, виски выпил - в этот раз с деньгами получше, поэтому и не водка. Окосел.
  
   Вижу: неформал какой-то, по всей видимости, рок-н-ролльщик. Или вообще хиппи? Сидит-лыбится.
   - Эй, ты! - окликаю его. - Щас пизды получишь!
   - Остынь, Джим, - мне говорят, - это свой.
   - Чувак, давай миром все решим! - блеет хиппи.
   - Да я тебе...
   - Первый признак паники, - беззаботно обронил волосатый.
   Тут и Дженни мне на ухо шепчет:
   - Оставь чела в покое! Ты же теперь студент? Вот и разберись на словах. А я тебе...
   Дослушивать я не стал - у меня давно уже мысль в задницу с девушкой потрахаться.
   Я так вежливо улыбнулся и начал:
   - Знаешь, я учусь на ветеринарном, и я-то знаю, что человек - тоже животное. Великое учение есть - социал-дарвинизм! Выживает сильнейший. Посмотри на себя, - мурлыкаю я демагогию. - Ты неопрятен, волосат. Самки на такого и не посмотрят. А продолжение рода - главное!
   - Главное - духовная свобода. Либо ты выбираешь зло - и сосешь по жизни, но с удовольствием, либо ты выбираешь добро, - говорит хиппи.
   - Слушай, скажи: сколько у тебя было телок?
   - Девчонки тут не при чем.
   - Да че ты паришь?!
   - Ты загнал себя в угол. Ты веришь, что человек - это животное. Если кошка не может убежать от собаки, если ей некуда бежать - она начинает шипеть, выгибать спину и распушать хвост, показывая, какая она большая и страшная. Это защитная реакция, призванная скрыть трусость. Человек - животное? Ты наезжаешь первый - ты любишь бояться. Ты - мазохист.
   - А если я тебе фингал поставлю - то мужики будут думать - добавить ли тебе еще? - ощерился я.
   - Это демагогия, - отрезал хиппи.
   Я не выдержал и дал ему в клюв. Пусть Дженни не сделает со мной "швейцарскую шоколадную фабрику", но слушать такое я не намерен. Я - то знаю, что мы, рудбои - самые крутые, потому что верим в законы природы!
  
  
  
  
  
  
   Rudies don"t fear
  
  
   Нет, наглухо не раздупляю, с какого хрена эти нефора так выкаблучиваются! Хуже мусоров! Фрикам давно бы уже пора понять, что тот, кто не шляется по ресторанам и не носит элегантный костюм - тот отстой! Да они просто косят под нас! Безмазово. Употребляют легкую наркоту, поют про нас песни. Конечно, это не так плохо - один мой знакомый тусит с панками и скинами, он допер, что продвинутые нефора к нам, рудбоям, относятся и иронично и...как это слово? А - солидарны!
   Оно и видно - мы мужественные люди, и толпой по морде одному надаем и девок в ежовых рукавицах держим - их тоже по морде бьем, когда оборзеют! Командный дух! Какой-нибудь ботан вякнет: командный дух, мол, для здоровых вещей нужен. А я отвечу: да какие, нахрен, здоровые вещи, таких обезьян в цепочках и с гребешками - их напалмом жечь надо! Это ведь культуру обсирают своей экзотикой с нашивками и своими ботинками!
   Решено: сегодня же сниму ботинки с какого-нибудь утырка!
   Сегодня у них как раз концерт.
   Главное - держаться своей культуры, потому что мы, рудбои, самые крутые и не боимся ничего!
   Смотрю на часы - еще утро, можно поваляться в постели - подрочить на цыпочку, которую вчера проводил до дома. В процессе представил, как она устраивает лесбийское шоу, как я с другом жарю ее во все щели...
  
   - Эй, пацан, слышь? - хриплю я.
   Хрипеть - моя фирменная фишка, пусть все думают, что я чалился и от чифира голос такой стал.
   - Пошел на хуй, - беззаботно откликнулся панк.
   - Да ты чего? Я что, гопник тебе? Подойди, базар есть.
   Проклятый нефор шел себе дальше, мне пришлось его догнать.
   - Ты че такой невежливый?
   - Ты - гопник, с гопниками не общаюсь. Отьебись!
   - Я тебе че, говорю: "ах ты, сука, терпила"?! Пообщаться надо. Я пацан порядочный, вишь, голос хриплый? От чифира! Я чалился! Пообщаться надо.
   - Некогда.
   - Крутые у тебя ботинки.
   - Знаю.
   - Давай присядем на лавочку?
   Тут панк ударил меня в лицо, тварь.
   Я вытащил кастет и замахнулся.
   - Ой, ебать! - испугался нефор и ударил меня в коленку своим сапожищем.
   Я, блин, от боли чуть не сдох! У них же там, оказывается, стальной стакан!
   А я, дебил, еще с телкой ржал над этими сапогами! Понятно, че они не боятся, будто я не в спортивном костюме. Когда в обычной одежде - мне кажется, любой мне морду набьет!
   Нефор грязный тут же ретировался, а я сел на лавку, обхватив колено.
   Все равно мы самые крутые.
  
  
   Да, че-то не шибко везет мне последнее время. Я уж думал, панки эти все по уму делают, ну, те, которые покруче. Типа, нефора в законе. Ты на них наезжаешь, а они так дерзко: "щас позвоним кое-кому! Здоровьем или деньгами поимеем!". Таких дуриков как липку обдирать можно - ясен хуй, никто трубку не возьмет, их братва телефоны каждый день меняет.
   Решил я нефор-хантером заделаться, панки, думаю, порезче народ, решил до хиппи докопаться. У них хоть ботинок нету.
   - Че, панки мочу пьют, а вы групповушками занимаетесь, ганжу курите и "Битлз" слушаете?
   - Чувак, ты ебанулся? Я лично за здоровый образ жизни.
   Слово за слово. И хиппи меня нахлобучил.
  
   А в следующий раз и металлюга волосатый отмудохал меня.
   Сверхспособности у них от страху открываются. Мы же самые крутые и страшные!
  
  
   Короче, братва, прочухал я - надо самому нефором стать. Каким только? Их же хренова туча, всяких разновидностей. Посоветовался с друзьями - говорят, бонхеды самые крутые! Да еще, блин полупацаны! И они хоть экстремисты, а не экстремалы.
  
   Ну зависаем в сквере.
   - Мы ж самые крутые! - заявляю. - Боны!
   - Ты долбанулся, чел? Мы скинЫ.
   - СкИны! - от английского! - поправляю.
   - СкинЫ. Еще всякие дурики себя скинами называют - ред и трады.
   - Да у них за нефиг срать отжать шмот можно, - говорю.
   - Ты кого больше не любишь? Куков? Поцов? Цунарефов? Нигров? Пластмассовоглазых?
   - Кого?!
   - Ну, последние - англосаксы.
   - Так типа ж исторически англосаксы и были фашистами?
   - Забей, брателло.
   - Ой, блядь! - заорал я, увидев толпяк в красных повязках на лицах. Толпяк бежал на нас.
   Короче, опять мне морду набили - и скИнам тоже. Антифа эти сраные "прыгнули" на нас.
   Нихрена - все равно мы самые крутые!
  
  
   Ну все, походу, остается панком заделаться, анархопанком.
  
  
   Тусим, они "слэмятся" - толкаются то есть, дико так, и музон - аж голова болит! Мне аж страшно стало, мало ли чего?! Сломают еще че-нить. Бешеные, блин. Хотя че это я? Сам теперь такой же.
   Думал, терпилу-панка найду, опущу, как старший товарищ. А они на контакт негативный не идут, меня все нахуй посылают!
   Так и ушел я ни с чем с концерта.
   Иду, значит, по парку, а из кустов откуда-то братва выруливает:
   - Эй, слышь! Базар к тебе есть!
   - Ты че, бля? Не видишь, э-э..., - я и забыл, что сам в панковском шмотье. - Э-э..крутого панка?!
   - Нефор, бля - че как обезьяна вырядился? Че не стрижешься?
   - Да братухи, ешки в рот! Я свой! Просто не с этого района!
   - Че, панк в законе?!
   - Ты базар-то фильтруй, фраер! - опять забылся, что сам теперь нефор.
   - Ну, точняк, нефор блатной. Красивые у тебя ботиночки!
   - Э-э, в них стаканы стальные! Стопэ!
   - Щас мой кулак у тебя во рту окажется!
   Я пересрал, с меня ботинки сняли и из карманов все выгребли.
   Иду в тапочках и думаю: Ну нихера - все равно я панк - самый крутой.
  
  
   Все! Решил! Берусь за ум, маргинальные делишки побоку!
   Поступил в академию полиции. Пришлось бросить курить (в том числе и всякую дрянь) - для дыхалки, там ведь нормативы сдавать!
   Зазубрил уголовный кодекс - большого ума не надо.
   А мне дубинку выдали - резиновую, черную, блестящую! Мило дело колотить такой какого-нибудь панка!
   В общем-то, мусора, ой, то есть мы, тоже нефоров не любим, иногда мы как правильные пацаны.
   Я горд, ведь мы, мусора - самые крутые!
  
  
  
  
   I stoned gypsy blockages
  
  
  
  
   ...Вот с тех пор и боюсь я цыган. Если вижу на улице этих чудищ, обхожу за километр. Вы скажете: просто совпадение, но нет - проделки "ариев". Береженого бог бережет.
  
   А как все начиналось?
  
   Короче, валю я по улице, в голове бардак - ну дык еще бы! Кирял, как черт (а терпилы нас так и называют. И мы себя тоже.). В общем, накидался по крышечку, в зюзю.
   В голове почему-то стихи подруги крутятся:
  
   "Хоть большой ты пепякА,
   Испугался пустяка!
   В жопе играет детство,
   Хоть ты и при средствах!"
  
   Да, талантливые стихи. Правда, какое-то поэтическое общество мою подругу ссаными тряпками с такими стихами погнало, но я еще начищу чайники этим ботаникам! Подругу в обиду не дам! Если кого и должна бояться - так это меня! У нефоров даже песня есть: "моя девушка меня боится - правильно! Ведь я же дебил!". Ну да, по уму спето - я могу и в рыло девочке дать! Поэтому и супер-пупер крутой!
  
   Короче, братва, такая маза: бабуся носатая в косынке ко мне обращается: "Маладай чилавек! Сыгареткы ни будит?". Ну че, мне не в падлу угостить, достаю "Яву красную" - (бычковские сигаретки), даю. А она: "А два рубля нэ будит?" - ну, блин, я ж уже синий, расщедрился, дал. А старуха противная, вонючая: "А у тибя ш сто рубликов в карманэ. Завирнуть надо два рублыка - на удачу!". Думаю: "Че за гипноз?!" - а рука-то уже и сто деревянных достает, в лапы попрошайки сует. А мысль-то на подкорочке крутится: "че, если трусы попросят снять - отдать?". Ну ладно, все равно я в них напердел, коричневые пятна.
  
   А цыганки-то интерес ко мне потеряли, я очнулся, заорал: "Ах ты, шалашовка потасканная!" - а они так гуськом-бочком - и по съебам.
  
   Я под жопу цыганку пнул. А та расхохоталась. Хули ржет, быдло?!
  
   Прошла неделя, забыл про этот случай.
   Кто-то говорит, цыгане мстить умеют, но время-то уже прошло! Или они каждому мстят, кто им не дает ниче? Задним числом?
  
   Вот, со стройки иду, завернул в пельменную, пирожок себе купил да пивка кружечку. Сладко посидел, в одинокого.
  
   А вечером прихожу домой - живот, блин, скрутило! Ну, побежал на толчок, пронесло меня. А живот-то по-прежнему болит! Блядь, пельменная! Руки в жопу этим пекарям засунуть!
  
   А потом думаю: а вдруг - цыганка порчу наслала?!
  
   Ешки, мы ж в двадцать первом веке живем, какое волшебство? Волшебство, блядь - с унитаза целую ночь не слезал.
  
   Мучался-мучался, а живот-то не проходит! Пошел к врачам, вдруг аппендицит?! Но те успокоили, мол, ничего подобного. Тогда я на ширмака спрашиваю: "А может быть, это цыганский гипноз?!" - а в ответ уже жду: "Нет, молодой человек, это вздор!". Но этот четырехглазый с улыбочкой так: "Все может быть...". Мне че, в дурку идти проверяться? Может, врача с собой захватить?
  
   Пришел домой, в интернет залез. И там пишут - есть цыганский гипноз! И даже порча!
  
   Приехали.
  
   Мамуля учит - мысли рационально! Да какое там...
  
   Вот и научишься в чудеса верить.
  
   Кое-как живот прошел, через неделю - но я твердо усвоил: никакой больше цыганщины! Есть магия - хоть как грыжу заговаривают.
  
   И вот, кинул дежурную по праздникам палочку подруге, лежу, телевизор смотрю, яйца чешу и в зубах ковыряюсь. А там такие дела...
  
   Оказывается, в той пельменной ВСЕ ПИРОЖКИ С ПРОСРОЧЕНЫМ МЯСОМ!
   Кабздец! Во цыгане намутили! Походу, со скотобойни начали!
  
   ...Вот с тех пор и боюсь я цыган. Если вижу на улице этих чудищ, обхожу за километр. Вы скажете: просто совпадение, но нет - проделки "ариев". Береженого бог бережет.
  
  
  
  
  
  
   Au-au-au I m search you, Robin Hood!
  
  
   Лол курил дрянные сигареты и раздумывал, где бы поднять бабла. Он стоял на главной улице Кингстона и пялился на стоящих неподалеку шлюх. К слову - одной из шлюх был его БЫВШИЙ друг Том. Нет, он не трахался и не лизался с ним -раньше они были компаньонами в одном дельце.
  
   Тогда с машины главного полицейского (шерифа - как пацаны его называли) сняли шины и загнали за бесценок. Так они проучили гада за то, что шериф брал негласный налог со всех темных делишек в городе.
  
   Лолу было жаль БЫВШЕГО друга - ведь шериф был не прочь проехаться елдой по чужой жопке - и шериф постоянно снимал Тома.
  
   Лол понял, что надо делать: нахрен деньги - он должен разобраться с шерифом за жопу бывшего друга!
  
   Лол в доме иммигранта с Кубы разжился "коктейлем Молотова". Когда машина с главным мусором подъезжала к панели (что предвещало очередную порцию елды БЫВШЕМУ другу Лола) Лол кинул в нее бутылку с зажигательной смесью.
  
   Шериф успел выпрыгнуть из машины - реакция у него была огого! Как и эрекция и БЫВШ...вы поняли.
  
   Лол ощутил себя Робин Гудом в Шервудском лесу и обрадовано завопил: "Урра!".
   Но предстояло еще одно дельце.
   Так как Кингстон - город маленький - скоро запылал и полицейский участок.
   Теперь сам шериф встанет на панель - единственный в городе вид дохода кроме музыки и ковыряния в земле. В музыке шериф был бездарным хуем, а в земле ковыряться ему было взападло.
  
   После этого Лол исчез.
   Но его нашли и устроили суд с понятыми в импровизированном здании суда - в гараже мэра.
   За десять минут все решили засадить Лола в местную тюрьму.
   Его посадили в люльку мотоцикла и повезли- из люльки он выпрыгнул по пути (водитель был слепошарый).
  
   Лол схоронился на своей квартире с невеселыми думами.
  
  
   Буржуй остановил тачку напротив рядка проституток и выбрал сразу троих.
   - Залезайте, красотки! -радушно сказал буржуй. - Как вы докатились до жизни такой?
   - Я давно работаю, - ответил Том.
   - Нужда заставила, -хором ответили Лол и шериф.
   - Тогда я проедусь елдой по вашим жопкам! Начнем с того, кто работает давно!
  
   С тех пор Том и Лол не ссорились с шерифом никогда.
  
  
  
  
  
   Don"t judge a book by its cover
  
  
   Глен любил книги. Согласитесь, далеко не каждый юноша и тем более рудбой увлекается книжками.
   А Глен был именно рудбоем, и в его окружении книжки читать было запрещено и эрудитов не уважали. Глен всячески скрывал свое пристрастие и до поры до времени считался крутым чуваком.
   У него в квартире была огромная библиотека - осталась от папаши, который был шибко умным и читал лекции в институте на материке.
   Обычно юноша брал с полки какую-нибудь книжицу, листал и кидал на пол, а потом тащил в сортир.
   Неважно, был ли это том "Феноменологии духа" Гегеля, сказки или фантастика - все книги находили страшный конец в сортире. Нет, парень не читал книги на унитазе.
   Больше всего Глен любил томик Пушкина с "Евгением Онегиным". Рудбою больше всего нравились строки "Но труд ему был тошен".
   Глен открыл книжку наугад и понял, что это и его кредо по жизни.
   Чуваку нравились толстые книги - в них можно вырезать углубление для финского ножа. Вряд ли полиция будет трогать книги.
  
  
   Глен отправился на тусу, обычно друзья собирались на углу и потом шли беспределить по городку.
   Наутро Глен вернулся домой в белье пьяный и не один - с ним увязалась девчонка, которую звали Пэм.
   - Проходи! Садись! Выпить не предлагаю - всю ночь бухали!
   - О! Сколько у тебя книг! Можно посмотреть?
   - Конечно!
   - Госсподи, в книжке Пушкина ты нож хранишь?
   - И чего такого?
   - Я думала, это консьюмеризм - у тебя ведь девушек почти не было!
   - И что?
   - Я буду твоей девушкой прямо сейчас!
  
   После сексуальных дел Глен любовно поглаживал книги, любовался золотистым тиснением.
  
   -Давай, я тебе почитаю, я хорошая чтица, правда! Предложила Пэм. -Данте!
  
   - Ну давай...
   - Пройдя земную жизнь до половины, я очутился в сумрачном лесу!
   - Ладно хоть не в сумрачном заду!
   Пэм схватила Гете:
   - Вы снова здесь, изменчивые тени, тревожащие меня с давних пор!
   - Даже комментировать не буду!
   - Змея -моя родная тетя! - Гете!
   - Точняк - моя покойная тетя той еще змеей была!
   - Почему ты такой несерьезный?
   - Можно ты будешь говорить не о классике? У нас тут намечается трахотрон, а ты о ерунде базаришь!
   Пэм еще не успела одеться с прошлого раза, а теперь ей надо было уходить.
   - Лады, работай правой рукой.
   И наконец, когда девушка ушла, Глен с замиранием в сердце достал с полки Большой Энциклопедический Словарь и открыл его. Затем он нащупал нужное углубление и оттрахал книгу. Как я и говорил: Глен любил книги.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  В тот волшебный миг, когда солнышко еле высунуло голову из-за горизонта, Петечка поднял теплую щеку от подушки, на ткани осталась слюна. Что-то приятное чувствовал мальчик:
  - Ой, я же обкончался.
  Он заглянул глазком в трусы и увидел пятнышко.
  - Что же мне приснилось? Молофеева из 3 Б или мамочка?
  Почему мамочка не разбудила меня - ведь я хотел поглядеть на коллекцию марочек? Уже пора в школу. Ни за что не расскажу ребятам про сон. А то они будут смеяться. Кому приятны улыбки из-за спермочки в трусиках?
  Петечка взял со стула любимую футболку - выглаженную. Мальчик улыбнулся - а ведь завтра у меня день варения. Но мне некого звать. Я скушаю тортик и затушу свечку. Так далеко в сердце Петечка прятал желание пригласить Ваню. Он не оттолкнет меня и поцелует в сахарные губки! Но мама может подглядеть через щелочку двери - совсем нехорошо.
  Петя пошел в школу - она была во дворе, всего-то пятьдесят шагов!
  На первом уроке проходили историю Египта. Петя был очень смышленым мальчиком и все-превсе запомнил и записал. На втором уроке проходили русский язык - по русскому в первой четверти мальчику поставили трояк - но он обязательно подтянет - честное-честное. К математике Петечка был равнодушен, но честно зубрил. На остальных уроках мальчонка блистал - он выполнил домашнее задание. Его пыл подогревал скорый праздник.
  На день рождения Пети пришел Ваня. Они скушали тортик и поцеловались прямо в губы (сердце у именинника замирало от счастья)
  И мама ничего не видела! Дети поиграли в настольную игру и маленький хозяин проводил гостя.
  Петя довольно быстро понял, как добывать сперму и начал дрочить. Кончив, он слизнул сперму с ладошки - вкуснятина! Вот бы скорее рассказать Ване - и мы вместе, набрудершафт будем дрочить! Даже можно закрыться в школьном туалете (где курят страшеклассники) и дрочить дрочить дрочить. Дети осуществили свой план. Они смеялись от счастья. Пока старшеклассник Антон не застукал их.
  - Э, мелочь пузатая! Хотите бабу выебать?
  - Что?
  - Девочку ваших лет?
  - Да!!!
  Старшой привел в туалет пятиклассницу Лену - толстую и прыщавую.
  Но очень скоро мальчики поняли: Лена им не нужна - лишь бы только дрочиить.
  - Ну вы ПИДОРЫ! - заржал Антон.
  
  
  Наебщик остался один и решил наебать Шамана. Наебщик приехал на концерт Шамана и начал его слушать.
  -Я Русский! Я ебу оконцА! И форточку! И дверью мастурбирую!
  шАМАН начал кривляться и раздеваться. Наебщик: -на кол шамана ебаного!
  - ебать его в рот, шамана этого!
  Шаман начал блевать и ссать. Первые ряды начали радостно ловить струю мочи ртом.
  Шаман обосрался. Шаман сказал: - я шаман из древней греции!
  Шаман принялся трогать свои соски. Том Сойер нашел единомышленника. На сцену вышла Тетя Поли и швырнула в Шамана ботинок - и удалилась с театра военных действий.
  На сцену вышел Путин (спасти ситуацию):
  - Добрый вечер.
  Зал подхватил:
  - Добрый вечер, Владимир Владимирович! Мы вас любим! Вы - лучщий президент! Спасибо вам !!
  - Шаман, оденьтесь и удалитесь - споете в другое время.
  Шаман просиял и удалился.
  И тут на сцену выходит виляя бедрами - INSTASAMKA!!!
  НаЕБЩИК (ЕГО звали Игорь) поспешил к передним рядам.
  - Дарья, ты лучшая! Я Люблю тебя! - закричал игорь.
  - не слушай глупых абьюзеров! Ты прекрасна!
  Дарья исполнила песню и ушла со сцены.
  Наступил новый год.
  Наебщик взял в ларьке шоколад - для дамы и поднял воротничок - метели в бок. "Встречай меня, каприз!" - закричал наебщик под окнами алены. Он как раз забежал в песню "Бутырки" выпить пивка и встретиться с женой.
  
  465
  Картинка- загадка: тот получит 5 долларов кто на картине сельской идиллии найдет попу Алены.
  
  
  467
  Игорь Новопольцев:
  - Я нашел!
  
  
  
  
  Наебщик шел и увидел римскую армию.
  -wow! - say Naebchik.
  
  
  
  
  НаЕБЩИК:
  - ТЫ мне ответь: вечно один ты почему? Где твой медведь?
  
  Наебщик попал в древний Крит.
  
  Парень понял, что там у всех людей коллективное бессознательное - секта. Потому что эго у людей той эпохи было в зачатке. И поэтому богиней плодородия была Мать-сыра -земля. Наебщик попал в кносский дворец: царь поведал ему:
  - наша история развивается нелинейно - то у нас революция и дворец разрушают - то снова подъем во всех сферах жизни.
  - а Минотавр?
  - это наше первичное аграрное божество (после матери-земли)
  - а я могу его увидеть?
  - хе, в лабиринте нет ничего
  - да ну вас в жопу!
  - это бог с континентальной греции?
  - нет - это жопа.
  Наебщик встретил Джонни Ходжеса (аплодисменты)
  Джон был скинхедом. Его лицо угрюмо. Он не дружелюбен и зол. Его жизнь - насилие и секс. Этот парень очень глуп. Его одежда - строгая и минималистская. Его голова обрита и на нем клетчатая рубашка с подтяжками и джинсы с ботинками. Он главарь банды подонков. Они издеваются над людьми и бьют их. Печально, но парень нравится женщинам. Джон будит инстинкты каменного века даже в респектабельных женщинах постарше. Самец. Делит женщин на "самочек и недавалок" курит, пьет и употребляет наркотики. Вор в авторитете, хозяин стадиона и района. Увы, полиция не поймала его. Имеет нож.
  - хули ты смотришь?
  - Я? - Наебщик судорожно сглотнул.
  Джон прикинул: "чмо зеленое"
  - я тебе счас ебало разобью! Деньги есть?
  Первый раз Наебщик почувствовал страх и понял, что ему не обмануть это молодое чудовище.
  Джон был полностью испорченным человеком.
  У него не было сердца - одни лишь рефлексы. Жестокий юнец.
  Неандерталец.
  - я тебе говорю.
  Наебщик упал в обморок.
  Джон обыскал его карманы и ничего не найдя, ушел. Джон любил Шамана.
  
  Волшебные птицы пели в ветвях золотых деревьев и в розовой траве пыхтели ежики. Мимо пробегали добрые лисицы и еноты с барсуками резвились под кустом. Белочки старательно собирали орешки и несли в дупло веселым бельчатам. Медвежата и волчата играли в запуски. Певцы соловьи пели в счастливом лесу утренние песни и лес наполнялся музыкой. Лесник выпил рюмочку-другую и вышел прогуляться по имениям и танцевал.
  Лес-лес-лес
  Ля-ля-ля
  Ми-ми-ми
  Ха-хи-хо
  Лес
  Как
  Прекрасен лес!
  
  Лесник пил по-черному
  
  Наш герой Наебщик убедился - нельзя ругать шамана. Джон был в первых рядах на концерте. Медвежонок увидел неабщика и прослезился -ведь наебщик был совеем один.
  А через день друзья наебщика проломили голову джону - тот ругал инстасамку.
  
  У наебщика были друзья!
  
  
  
  В кабинете Путина:
  - Итак, Игорь Наебщик. Чтобы вы посоветовали?
  - Необходимо подтянуть аграрный сектор. Выделить бюджет для финансовой поддержки инвалидов и пенсионеров. Решить вопрос с безработицей. Не отменять срок давности. Вывести металлургию на международную политическую арену и повысить процент экспорта металлов. По детскому телевизионному каналу не выпускать в эфир мультфильмы про лесбиянок. Сделать новую модель "москвича" более доступной.
  
  
  Медведь нашел медведя
  
  Sid Vicious - не убивал нэнси. Все преступления совершаются так или иначе из-за денег. Денег у пары не было. Они жили в комнате-притоне и туда как мухи на говно слетались подонки и нарики. Они и убили нэнси.
  
  Старик Сид лузгал семечки и смотрел телевизор. Передачу "доброе утро"
  Там панки обматерили ведущего. Старик Сид возмутился: "Сталина на вас нет!"
  Старик Сид прочитал Хармса и Бодлера и отправился за Гюго "Отверженные"
  Стиль у Гюго новаторский но громоздкий.
  
  Петя и Ваня опять заперлись в кабинке школьного туалета и принялись дрочить на брудершафт. В туалет забежала Лена и как заверещит:
  - ну вы уебки! Бабы приличные мужика не могут найти - а вы там подрачиваете! Заводы блядь стоят- а они дрочут! Идите пашите извращенцы!
  - пошла нахуй блядина! - заорали из кабинки. - мы дети!
  - ишь чо! Дети! А пахать кто будет?!
  - сука ебаная! Иди паши!
  - а дрочить когда закончите?
  - когда кончим!
  - блядь пятый класс - а мужики приличные по толчкам жмутся!
  - соси у старшаков на притоне!
  - все! Я к директору пошла!
  - он тебя выебет!
  В сортир зашли покурить старшаки.
  - слышьте старые! Там эти два дебилоида дрочут!
  Старые встали на унитаз соседней кабинки и как начали ссать в кабинку с дрочунами.
  - Э, чо за хуйня?
  - Боберы!
  - где это видано, ровные пацаны подрочить пришли - и нас бобрят? - возмутился Ваня.
  - вы не в законе!
  - они вообще не при делах? - озадачился старшакNo1 - надо извинится.
  - Да боберы они! - и оба страшеклассника продолжили ссать.
  ***************************************************************
  
  А тем временем Лена отдавалась под задней партой старшаку Васе.
  - Ленка, давай в очко ебаться?
  - Ты дебил?
  - Тогда целочку порву?
  - Воображуля! Я целочку только мужу отдам!
  - А в рот?
  - Окей!
  И Лена начала сосать член Васи.
  ***************************************************************
  Тем временем директор собрал педсовет.
  - итак, я возмущена происшествием в туалете. Молофеева донесла: младшеклассники дрочут на брудершафт в школьном туалете. Необходимо водить мальчиков к социальному педагогу и психологу.
   Взял слово завуч:
   - а чо ? я в их годы тем же занимался.
   - и вы, Поликарп Петрович, одобряете то как малолетки берут свои маленькие писечки в руку и начинают гонять лысенького? И вы одобряете, что их крохотные яички болтались из-стороны в сторону?
  
   - я не просто одобряю, я сам помогу детям дрочить!
   - тогда мы пошлем вас в пизду! - чирикнула преподаватель русского языка.
  
  
  Конец
  
  
  
  Вова и Миша решили отправиться в прошлое на машине времени. Они взяли скафандры и открыли их - для того чтобы воздух набирался в скафандры. Машина времени - это дыра в гараже. Там мальчики попали в древнюю грецию. Там была страна ваз и какие-то дяди. Ребята боялись всего и поэтому ничего не делали. Они оказались за 3 года до нашей эры. Прошло три года и они попали в античность - рыцари сражались и Миша и Вова забрались на гору но сорвались с нее и полетели вниз.
  А потом они вернулись в наше время.
  
  Конец
  
  
  Наебщик странствовал по мирам и был несчастлив. Только он ужился в одном мире - его перебрасывало в другой. Наверное, это расплата за его грехи.
  
  Робот-инсургент это лакмусовая бумажка, индикатор жизнеспособности в форме дифференциального уравнения. Пост-лобные доли из кремния и электрических импульсах на синапсах репродуцируют информацию со знаком минус бесконечность в n минус первой степени. Постквир-робот, полиаморы в недрах геологических пластов и ультрадевиантный объект. Локализованная узконаправленная волна, излучение из мозгового вещества на волну ограниченного диапазона - бредовая умственная деятельность. Экстаз культа Синая, скрижали с посланием в виде бензольных колец. Синдасмический период, шахтовые погребения. Теория струн с закодированными пространствами вступает в антагонистские соотношения с состоянием науки. Бинарный код это структурализм любви, если семантическое поле поделено на два враждующих лагеря.
  
  
  Ранним вечером в баре сидели Наебщик и Пивное Брюхо -для друзей ПБ.
  Наебщик носил пальто и на голове были зеленые волосы. Наебщик был злобным интеллигентом. На барной стойке стояли два почти допитых бокала пива.
  - Спорим на сто тысяч рублей, я надую в бокал мочи и выпью?
  - Все ж знают, что ты всех наебываешь! - ответил ПБ.
  - Поверь мне.
  ПБ нехотя вытащил деньги, юноша с зелеными волосами сказал, что забыл карточку дома.
  Наебщик ушел в туалет с бокалом и нассал в него. И вернулся к стойке.
  - Смотри, там телка! - выплюнул юноша.
  Пока ПБ таращился в никуда - Наебщик поменял бокалы.
  - За мой счет. Мочу я выпил.
  Хитрец забрал выигранные деньги и пошел в туалет (он сказал что хочет писить) там он встал на унитаз и подтянувшись, залез в вентиляционную трубу. Вылез он уже на улице.
  Наебщик смеялся - он выиграл сумму, напоив мочой спорщика.
   А Джон тусовался на малине и накуренный встал на стол - он произнес речь и ебанулся головой о люстру, после чего его речь наполнилась новыми эпитетами и поворотами. Телки визжали, билась посуда и кто-то уже был с набитой харей. Джон был заводилой и громко смеялся. Вспоминали Наебщика.
  ПБ напился вместо пива мочи и пошел блевать в сортир - и увидел открытую заслонку вентиляции - и все понял. Блядь - подумал он,
  Я найду его! Никто не может обижать Пивное Брюхо! А мне скоро выступать на празднике пива. У меня блевотина от мочи вместо пива.
  ПБ разозлился не на шутку. Этот юнец задел мою честь лучшего пивного алкаша в городе! Нужно подговорить дочку найти зеленого - она умница. ПБ по телефону рассказал дочке историю с наебаловом и та послушалась.
   Дочка любила писателя Стэна и целовала его следы. Он снился ей. Доча была сабмиссивом и клала к ногам мужчин все -за это еще в школе ее дразнили шлюхой. К Наебщику она питала отвращение и хотела уничтожить жалкого шутника - ведь задета честь лучшего выпивохи на празднике пива. Она взялась за поиски по всему городу.
  Тем временем Наебщик на выигранные деньги пошел в казино - но не дошел - его пальто забрызгала грязью проезжающая машина. Он был анархистом и решил сходить на митинг. Он вызвал такси и подьехал к парку - там проходил митинг по защите хомячков.
  - Братва! Я сумму выиграл! Теперь я богач!
  Анархисты быстро переключились на собрата и отпиздили его - много денег - позор для анрахистов!
  Дочка ПБ увидела огромный дом и почуяла, что там ее Стэн. Она нашла квартиру.
  А в квартире происходило вот что: пацаны насинярились и орали. Из спальни выполз писатель - он там писал книгу.
  - А ну-ка быстро в спальню чмо ебаное! -завизжал Джон.
  - Его опять в очко выебать надо! Иди ко мне петушок! - заорал Стив.
  - Что вы! - шепнул Стэн. - я книгу пишу!
  В этот момент в дверь позвонили - пришла дочка ПБ.
  ДВЕРЬ открыли и после обрядов пустили дочу ПБ.
  - здесь мой Стэн! - зарыдала она.
  - Новая телка! Иди ко мне самка! -засюсюкал Стив.
  - Стэн пидор!
  - О боже! Мой Стэн гей! Мне больше незачем жить!
   - Вышвырните эту ебанутую! - заорал Стив.
   Дочка ПБ с воплями выскочила из квартиры.
   И туда заполз сильно отъебашеный Наебщик.
   Доча пб даже не заметила его.
   А ПБ готовился к завтрашнему празднику пива и проклинал Наебщика. Он от друзей узнал: Наебщик отъебашен. ПБ подумал, что это работа дочки. И он услышал от друзей что леваки устраивают акцию "пиво вместо бомб" - и направился туда. Там он узнал, кто отпиздил Наебщика --- анархисты! Пивное Брюхо решил что левые это сила и взял телефоны.
  Дочка плакала всю ночь наутро решила поставить крест на любимом - и встречаться с...Наебщиком. Вот она женская логика.
  А зеленый затаил обиду на анархистов и позже узнал, что Пивное Брюхо за левых. Ага! Теперь ПБ и он враги. Придется добывать информацию в обход -
  Он направит к красным Стэна -ведь красные любят и защищают пидорасов!
  На следующий день Наебщик шел по улице и к нему пристала дочка ПБ.
  -Знаете, я вас люблю, - шепнула девушка.
  - хм, я одинок сейчас, может, сходим в кафе?
  - да, буду рада.
  Они посидели в кафе и Наебщик проводил девушку до дома. Но тут из подъезда вышел ПБ. Враги сцепились как собаки. Девушка кричала и пыталась разнять дерущихся - но тщетно. Бой закипел нешуточный. Наконец Наебщик избил ПБ.
  - ТЫ, БЛядь что делаешь?! - заматерилась девушка. - Это мой папа! Вали отсюда!
  Наебщик вздохнул - он потерял потенциальные отношения. Но вдруг за спиной услышал: вернись, я не права. Парень с счастливой улыбкой идиота обернулся.
  Они начали встречатсья. У юноши мелькали мысли, что пассия пытается вытянуть из него информацию для отца, сердце замирало - но тут же счастливо стучало.
   Зеленый зашел в притон и выспросил Стэна. Все заржали и показали на бедолагу.
  - Не пизди меня, - взмолился Стэн.
  Зеленый рекламировал ему анархию и лох сдался. У Наебщика потеплело на душе.
  Стэн утаил от бывшей подруги тот факт, что он бисексуал (полупидорас) и он не знал о новых отношениях любимой.
  В день большой акции все собрались и припиздил ПБ и Стэн. Они не зазексали друг-друга. шло шествие - но ПБ это было до пизды. А Стэн заинтересовался.
  Он был готов кричать "слава пидорасам" - но никто этого не делал. Он запомнил все -и даже ПБ.
  Днем позже Наебщик узнал про ПБ информацию: тот собирает кодлу чтобы отпиздить зеленого. И Стэн увидев гуляющих зеленого и дочь ПБ разнылся:
  Почему ты меня бросила и ушла с этим страшным чловеком? Я же не гей, я бисексуал! Я могу тебя трахать! Зеленый был в замешательстве - его агент у левых накрывается медным тазом и пытается увести подругу?
  - Я не могу любить извращенца! - ответила девушка.
  - Но этот страшный человек тоже би!
  У Наебщика все внутри похолодело - это крах. И расплата за мочу и пиво. Как его тайну раскрыли?
  Через день все трое бухнулись в кроватку. Поебались. Наебщик подумал: теперь агент среди анархистов завербован накрепко и открылись новые секуальные горизонты. Но от папы девушки обоим нужно держаться подальше.
  А Джон решил убить ПБ - тот связался с анархистами и трафик героина, в котором задействован Джон могут открыть - леваки вечно суют нос не в свои дела! Он вызвал Стива и дал рекомендации (Стив ебашил киллером) убийство свершится!
  Стив засел на крыше здания и приготовил винтовку. Но тут взыграла совесть и ведь Стив тоже би! А по ПБ видно...
  В итоге все четверо оказались в постельке - Наебщик, ПБ, Стэн и Стив. И дочь ПБ. После дичайшей оргии они кушали и пили. Этим ублюдкам не было стыдно.
  Они упивались собой!
  На следующий день зарядил дождь и всю грязь смыло с улиц и солнце просияло видя чистоту после дождя. Лужи быстро высохли и каждый житель года просыпался и радовался.
  Чему радовались ублюдки -неясно.
  Заглянем в пошлое этих козлов: Наебщика в начальной школе называли "Хуй" - он потерял штанишки - лопнула резинка. Весь класс смеялся над хилым и трусливым мальчиком, который посматривал на класс сверху вниз. Его одолела
  гордыня. Он был серостью и учился на тройки, но с пятого класса начал читать энциклопедии и комиксы. Его не застать на школьных балах и на турбазах отдыха. Он никого не любил и его не любили, не дрался и не шалил. Девочек у него в школе не было. Он ходил вечно обиженный - но очень изменился к восемнадцати. Он раздался в ширину и высоту и получал пятерки на физкультуре. После школы он пошел в ПТУ где получил образование электрика. Никогда не работал - деньги ему давала мама.
  Пивное Брюхо в школе уже пил. Он курил и нарколыжил и был плохишом. Получал высокие отметки и его боялись и уважали в классе. Девчонки липли к нему как мухи на говно. Слыл балагуром и шутником. Но бухло брало свое и к одиннадцатому классу разжирел и постоянно приходил пьяный на уроки. После школы отслужил на флоте и отучился в университете, работал массовиком-затейником и подрабатывал другими путями - на работу по специальности не вышел - женился и воспитал дочку и спился.
  Джон хулиганил с десткого сада и проявлял агрессию по отношению к другим детям. В начальной школе стал смотрящим за партой. К девчонкам долгое время был равнодушен, в начаьной школе был самым сильным хулиганом и курил за гаражами. Матерился и был дружелюбным. В среднем школьном звене пошел в секцию рукопашного боя. В седьмом классе побывал на детской малине и выпил самогона - употреблял наркотики и имел ранний сексуальный опыт. После школы пошел в ПТУ где отучился на...неважно, после ПТУ держал весь район. Ворует деньги и просирает на притоне.
  Стив: то же самое.
  Стэн: в начальной школе был самым забитым и дичился любого общения. Шел прижавшись к стене. В начальных классах играл на скрипке и был бит пацанами с района. Много плакал. Когда его обозвали чмом уебищным - замкнулся в себе навсегда. Отличник и носил очки. Его ненавидели девчонки и издевались над ним. При виде угрозы обкакивал штаны. Ел козявки и отчаянно мастурбировал. В среднем школьном звене говорил: "зачем вы надо мной издеваетесь" - читал Гоголя "Шинель" в старших классах решил повеситься но его поймали на этом. После школы учился в институте на пятерки и позже работал библиотекарем.
  
   Дочка ПБ окончила школу с золотой медалью и академию с красным дипломом, работала врачом.
   Хуева компания узнала про тайны друг-друга и решила объедениться. Так как они имели нехуевые финансы, они оформили документы на себя как на благотворительную организацию, но это была ширма, за которой скрывалась фашистская организация. Джон прикинул: шавки (анархисты) быстро пронюхают о новой организации. Нужна еще большая конспирация, но бабла нет. В штаб-квартиру пожаловали какие-то ханурики и обрыганы. Теперь есть кого лечить. Показали презентации и раздали литературу и листовки, сказали звать друзей - но какие нахуй друзья? Которые в блевотине спят?
  Мы все понимали: будет война с анархистами, но какое там? У них одни неудачники. Мы этих прощелыг кинем.
  Спустя месяц наша организация имела несколько филиалов и до пизды последователей. ПБ сказал сворачиваться надо - а то посадят. Ни в пизду ни в тряпочку!
  Уже молодые умы пишут проекты,
  
  Ебали мы друг-друга
  Сосали и лизали
  Друг у друга
  И партию открыли
  А шавки землю рыли
  За нами ширма правая
  Пролил на грудь девчонке
  Сперму я
  Засадил в печенки
  Блядь и тварь
  Шлюха мразь
  Блевать и
  Срать
  Блевать и
  Срать
  Как вас ебать
  Лизать?
  В очко мы сунули
  Очко растянуто
  И пацам радостно
  Жмжж иль мжм
  Разница есть
  Задница ведь
  Жопа
  Срака
  Ебень
  Иди в
  И целочку порвали!
  Потеем и визжим
  Замечательный Путинский режим
  Уважаю Путина
  Симпатичный человек
  И мудрый правитель
  И стратег!
  
  
  Анархисты толпились на улице и кричали лозунги - долой партию! Хе: Ленин- Партия-КОМСОМОЛ! Партия ум честь и совесть!
  Как пить дать посадят шавок. На зоне они прикидываются красными. Ага-ага. В городе ни одного красного нет. Зеленого днем с огнем не сышешь.
  Наш офис что - Зимний? Вскоре прибыли мусора и арестовали анархистов.
  - Мы ж под удар юные умы ставим.
  - Ну потаскают их по отделениям и судам в качестве свидетелей.
  - в зале суда свидетель может стать подозреваемым.
  - что ты пристал? За деток волнуешься? Иди и запрети им проекты делать.
  - сейчас все слишком далеко зашло.
  - мы ж все за бесплатно делаем.
  Джон - блондин с лицом Диониса. Обожает оргии. Стив почти неотличим, на самом деле они состоят в каком-то родстве. ПБ - отвратительный урод с пузом.
  Стэн - человек без внешности, настолько он невзрачный. Наебщик - высокий и худой. Дочь ПБ - молодая привлекательная особа - ее занимают вопросы любви.
  
  Джон злой чувак
  Стив тоже
  У пб растет живот
  Но он не рожает
  Ну а Стэна никто не уважает.
  Наебщик высокий и худой
  Дочь - страдает любовью
  А кого я ебал:
  Кошку песика
   диван
  постеры звезд
  под матрасом
  
  ни в пизду ни в занавеску,
   ни в пизду кобыле конь
  , ни в пизду ни в портрет буденого,
   обмудок, босота двухствольная,
  ни в пизду аллах адаму.
  Нахуя собаке стеклянный хуй?
  Посмотри вокруг себя - не ебет никто тебя
  Федя федя где ты федя
  Торопится как голый на еблю
  Пиздеть будешь в морге
  Наебщик крутил в голове такие стихи. Он приуныл - ведь некого наебывать! В организации все серьезно и I fuck pornostar, sing song and actrееs and play card in backstage have picture red color. Nepravilnyu angliiskii.
  Однажды мальчик из Тюмени решил написать рассказ - он долго думал, что написать и понял что он уже мужчина. И не стал он писать а пошел на плаху - он держал корону над плахой и поискал там нужных людей и не нашел. Пошел он обратно - а ему навстречу его друг, который был наркоманом и продавал наркотики. Но наркотики не были нужны мужчине и он как закричит: "на кой ты друг наркотики продаешь? Сесть в тюрьму захотел? А друг отвечает: "я тебе помогаю и я хороший когда трезвый" "а что ж ты пьешь рожа пьяная?" на этом и закончим.
  САМОЕ ГЛАВНОЕ в братьях карамазовых: зло иллюзорно и все есть любовь.
  Самая большая куча говна которую я дочитал до конца это "Лотта В Веймаре"
  Советую посмотреть: Соловьев, Балабанов, Серебенников, Кустурицу, Учитель и фильмы Пьера Пабло Пазолини. Фильмы Пазолини жестоки, натуралистические и гениальные.
  1)Транзитивность (А,В = C=p)
  2)Ру zlthyfz
  3)Христос и Богfdjkdjk
  А) 7 грехов: 1)Похоть 2)Чревоугодие 3)жадность 4)Лень 5) Гнев 6)Зависть 7)Гордыня
  Б) 10 заповедей: 1)Верить только в Господа Бога 2) Не сотвори себе кумира 3)Не поминай имя Бога всуе 4) Отдыхай по субботам 5) Почитай мать и отца 6) Не убий 7) Не прелюбодействуй 8) Не кради 9) Не лжесвидетельствуй 10) Не желай того, что есть у ближнего
  • 4) Адам и Ева. Апостолы. Хождение Богородицы по мукам. Рождество
  • Сретение
  • Обретение в Храме
  • Крещение
  • Искушение Христа
  • Призвание двенадцати апостолов
  • Нагорная проповедь
  • Чудеса
  • Преображение
  • Дарование молитвы ученикам
  • Пророчество о Втором пришествии
  • Воскрешение Лазаря
  • Вход в Иерусалим
  • Изгнание торгующих из храма
  • Страсти Христовы
  o Помазание миром
  o Тайная вечеря
  o Моление о чаше
  o Суд Пилата
  o Крестный путь
  o Распятие
  o Смерть Христа
  o Погребение
  o Сошествие во ад
  • Воскресение
  • Явления Христа ученикам
  • Вознесение
  
  
  5) Политический памфлет
  6) Отсылка ко 2й мировой
  7) Сталин или Гитлер
  8) Бытие опосредовано сознанием
  9) Миф о первородном грехе
  10) Гиперреальность и симулякр
  11) Православный коммунизм
  12) (((
  13) Что-либо ( например
  14) Спор с
  15) длинными ритмами ограждать короткие ритмы
  F f
  Ff f
  F f
  f
  ******f****************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************
  Ж
  О
  П
  А
  
  Х
  У
  Й
  
  
  
  По улицам города промчался жираф а за ним гиппопотам. Я выглняул в окно:
  Там на асфальт блевали девственницы и дружно мастурбировали, кокаин или ЛСД неважно, дерутся два колясочника каждого в руке по автомату и на них сверху писает птеродактиль. Дрессированные собаки дружно сдохли. Капитан америка визжит- его яички щекочет перышком алеша карамазов. Павианы дрались за мертвого голубя и внезапно мертвый голубь взлетел и его сожрал
  Тарзан. Суперкозлы дают последний концерт и писают в баночку для анализов.
  Урина в норме - вылезает из канализационного люка врач а за ним санитар и поют осанну господу. Мимо бежит лиса и приговаривает: "я сосу сосу сосу сосу лучше всех в лесу" тут появляется ежик на танке а за ним ежиха! Ниндзя дерутся с якудзой за право выступить на Бродвее. Мальчика спасенного из-под завала убивают. 74летняя бабка насилует младенца и тот откусывает ее лицо.
  Рядом асасины насилуют девочку. Сталин пожирает труп Крупской.
  На место действия приезжают полицейские машины и полицейские всех арестовывают.
  Я съехал жить в общагу в пустую комнату. Комната пуста, как
  голова беспризорника. Под письменным столом - мусор. Полы не
  мыты. Также в комнате шкаф, три койки, окно и белые стены,
  на которые хочется выть. Лампочка без абажура. Есть холодильник,
  туда я положил купленную дешевую колбасу. И в дверь не врезан
  замок. Даже шкидовцы жили в лучших условиях. Жители общаги
  похожи на шкидовцев. На этаже жила шлюха Маша. Меня трясло
  от похоти к Лене с курса. При виде ее зада и сисек у меня начиналось
  cлюноотделение. Она меня отвергла. Я подавлен - я не смогу
  отыметь ее. Ее трахает самый крутой пацан на курсе. Лена шлюха.
  Ее сумка похожа на влагалище. А вдруг она целка? Это бред.
  У нее идеальная репутация бляди. Она блюет в притонах.
  Все-таки Лена хорошая и не дает направо и налево. Она улыбается
  мне. Она обнимет и поцелует - и отсосет. Я женюсь на ней
  И она будет верной женой. Под окном в машине сидит братва.
  В комнату заявились короли общаги и забрали холодильник,
  потому что за холодильник надо платить. Для меня дорогое
  удовольствие. Они выложили колбасу и я гадал: съесть сразу все
  или выбросить остатки в мусорный ящик. Я доел колбасу.
  На следующий вечер я не знал, что буду кушать. И лег спать голодным.
  Сон спасал от голода. Один раз у меня в комнате переночевал
  беспризорник. Я уже выключил свет и лег спать. Ко мне кто-то зашел.
  Он не представился и лег спать на свободную койку.
  Мелькнула мысль, что у него нож. Я решил пустить
  все на самотек. Утром он убрался - и ничего не украл.
  В Саратов я приехал учиться. Мама посылала мне деньги
  но их не хватало. Я не винил маму, она хотела для меня лучшего,
  она получала небольшую зарплату. В моем распоряжении было
  тысяча рублей в неделю. Общага была четырехэтажным зданием,
  в туалете на нашем этаже напротив кабинок без дверей -панорамные
  окна. Я должен устраивать душевный и генитальный стриптиз
  в туалете. Я вселился в общагу зимой и как все, и мы каждое утро шли
  
  к остановке и садились в автобус. В автобусе еще холодней, чем
  на улице. Мы выходили на нужной остановке и я шел в 11ый корпус.
  Это новый корпус - я восхищался красотой корпуса. На четвертом этаже
  аудитория со стеклянной крышей. Я здороваюсь с друзьями и сажусь
  на свое место. Лектор начинает читать лекции. Он как Иисус на
  нагорной проповеди. Невзрачный мужичонка с куцей бородкой.
  Я учился на втором курсе, на четвертом семестре. Я смотрел по сторонам
  И cмотрел на Лену. Я унижу себя - куплю в лавке собачий
  ошейник и поводок, нацеплю на себя и дам поводок Лене.
  Притворюсь богатым чудаком, мое тело - это государство,
  завоеванное другим. Я смотрел на самого крутого
  с курса, раньше я его боялся, но сейчас у нас установились
  приятельские отношения. Кого из нас двоих выберет Лена?
  Крупный, уверенный в себе Степан - или я, несчастный и голодный?
  В чем моя вина, что мои носки воняли и одежда чуть порвана? Разве я виноват,
  что мерзну зимой? Кто обвинит меня в отчуждении и одиночестве?
  В Библии сказано, что тело надо подвергать мучениям - для сохранности
  души. Судьба ведет нас к счастью через страдания, как женщин, которые
  теряют целку, чтобы родить ребенка. Я всегда хотел есть - но часто мне
  приходилось довольствоваться духом святым. От холода мое тело становилось
  как железо, пища из ларька около универа поступала в организм, так, словно
  новая деталь. Трагедии еще впереди, я начал познавать жизнь, как человек
  побеждает мир оружием или любовью. В чем я виноват? Я даже отказался
  от мастурбации и купил Библию. Я запомнил надпись на стене: "Вася Петров
  сосет пиписки" мы с друзьями распивали вино в переулке. Пацаны на
   "Оке" знают Васю. Они сидят в машине, припаркованной у общаги.
  Лекции окончены, я всю пару смотрел на Лену. Попрощался с друзьями и пошел
  на трамвайную остановку, ехать обратно в общагу. По пути задумался, как
  куплю в ларьке у корпуса хот-дог и стаканчик чая. Между остановкой
  и общагой глухое место - может случится все, что угодно. Здесь даже не
  позвать на помощь. Я пришел в общагу и поднялся на третий этаж - и зашел
  в комнату - замка по-прежнему не было.
  Мне хотелось отдохнуть, и тут в дверь заглядывает блатарь-татарин.
  - Мы по делу, - в голосе блатаря слышатся угрожающие нотки.
  - Незваный гость хуже татарина, - отбил я.
  В комнату заходят татарин и кавказец. Кавказец, будто он хозяин, садится
  на стул задом наперед.
  
  
   1
  
   ...Я как всегда взял пол литра пива и подгреб к крыльцу клуба. Все наши здесь: панки, как готы. Панки, будто панки. Панки, как хиппи и прочие. Чуваки с хаером, кто-то с размалеванным лицом, кто-то вовсе выглядел как бомж. За углом на крыльце больницы сидели наци. Эта субкультура меня интересовала. Пошел туда с огроменным любопытством - раньше я не видел их. Что за зверь? И почему они называли нерусских животными? Ребята пили, моя бутылка тут кстати. Я думал, фашисты - это приматы в наколках, но нет. Я смогу высидеть здесь пятнадцать минут, пока не появятся гоп-наци. В клуб набежало множество фашистов - должна выступить ультраправая группа. Я догадался: половина бонов по природе маргиналы, то есть гопники. Другая часть- те же панки. Со вторыми общаться легче и приятнее. Можно услышать много веселых реплик про низшую расу. Нет, я не разделял идей этих обормотов, но в силу панкизма спокойно относился ко всяческим перегибам. Не успел выпить пару глотков - как гоп-наци уже тут.
   - А хачи как слоны дудят: ду-ду-ду! - ржал наци-гоп.
   Да, признаться, грязные шутки приятнее слушать от бонов-"панков". Я чуть не сделал в штаны - я на треть еврей (голос крови, блин!) и свалил.
   Из клуба выбрался пьяный панк, его стошнило на ступеньки, ведущие внутрь. Бывает.
   Я дышал пивом и осенью - оранжевые, словно из детства, листья на асфальте. Мягкие порывы ветра трепали мои волосы, на солнце щекотно смотреть - чихнешь. Пожухлая трава усеяна собачьими какашками. Cемь вечера. Концерт начнется не скоро. Надо успеть набраться в тапочки! Я усердствовал и побежал за добавкой.
   Зашел в клуб. Мне везло - на сей раз охраны не видно. Никто меня не выгонит за то, что я пьяный. Заплатил деньжата на входе - и вошел в бар. Я тут у себя дома. Уют. Эклектика бара желто-коричневая. За одним из столиков уселись бандитские рожи. Впрочем, я их не боялся - это не гоп-боны. Здесь пока что делать нечего - куплю выпивку потом, если надо будет догнаться. Дальше - буферное помещение между гримеркой, баром и залом для музицирования и танцев, на скамейке сидела группа- завалился в гримерку, вход туда свободный для всех. На полу вкруг устроились придурки, пили пиво и пели песню "Веселые ребята". В комнатке низкий потолок, шкафы (их поломали). Здесь есть маты - на них лежал гопник и зачем-то задирал окружающих. Выглядело это нелепо, тут же панк-тусовка.
   Глотнул пиво из бутылки (моча какая-то!) и пошел курить. Сел в баре за столик и выудил из кармана курево. На столе большая пепельница. Кроме пепельницы на столе руки обладателя внушительного ирокеза.
   Завязалась короткая беседа.
   Перекинувшись с панком парой фраз, я побыстрее зашел в зал. Так как это подвальное помещение, окон здесь не было - искусственное освещение, как в повести Альфреда Бестера "Ад - это навечно". На сцене репетировала группа, и вокалист орал так, будто ему на яйца упала бетонная плита, барабанщик точно сумасшедший лупил по тарелкам, а басист и гитарист словно задались целью отрезать себе пальцы струнами. Народу на танцполе было немного. Я попрыгал, появился чувак и, обнявшись за плечи, мы выплясывали. В зал зашел народ - скоро начнется веселье! Гаснет свет, первая панк-группа заняла места на сцене, сейчас будет слэм. Вокалист объявил название группы и песню.
   - Поехали!
   Я, подогретый алкоголем, забурился в самую гущу толпы и принялся толкать окружающих, я кайфовал именно так. Кстати, чтобы слэм удался, нужно быть пьяным в белье. Существовало два вида панк-танцев: 1) Слэм 2) Псевдослэм. Все танцоры уже сняли кофты и футболки - плясали по пояс голые. Они играли в настоящих мужиков - первый пункт. В зале были и "добрые" гопники - друзья отдельных панков. Они делали вид, будто слэмились и после скромно стояли в сторонке с сахарной улыбкой - пункт два. Я много раз слышал от людей, что панки крутые. Можно быть крутым панком и не крутым парнем. Повторю: панки лишь играли в настоящих мужиков, но тусовка полна колоритных персонажей. Итак, мне пришлось познакомиться с представителями тусовки: Фанат, толкал безбожно, люди падали (как и я один раз). Кого-то Фанат толкнул на стерео-колонки, и несчастный чуть их не сшиб. В процессе слэма увидел - какой-то крутейший панк со "знаком аморала" на толстовке и с бутылкой синеватой жидкости в руке, крутился и прыгал. Неожиданно узнал в панке Лешего. Вскоре на сцену вышла другая группа, я вплелся в ряд обнявшихся за плечи людей и отплясывал канкан. На ногах у меня "Камелоты". Мои ноги мелькали рядом с лицом вокалиста - я танцевал близко к сцене. Никому не охота отхватить, впрочем, я просто танцевал. Сцены нет - вместо нее кафедра.
   Я повис на чужих руках.
   Дальше - лучше.
   Пьяные люди плясали кружком, пока не упали на пол. Я прервал свои веселые танцы и выбежал на улицу. Рядом с дверями клуба я отлил. Меня не увидел владелец клуба. И наконец, я полуголый плюхнулся в зале на грязный пол и сделал "лодочку". Прошло три часа, и я счастливый пошел домой, я жил рядом с клубом.
   Мама сетовала - я весь в грязи. Принял ванну - отмок, затем лег в постель и заснул сном мертвеца.
  
   2
  
   Панки всегда не любили гопников. Гопники всегда не любили панков. Про урок писали песни, унизительные для пацанов, где панки выступали как герои. На самом деле панков обдирали как липку маргиналы и те ничего не могли сказать. Я тоже панк, но выгодно отличался от собратьев по ирокезу.
   Я ожидал на остановке автобус. Я в отличном настроении, в голове крутились приятные мысли. Была зима. Мимо шагали два гопа, тормознули около меня и сходу спросили: телефон есть? Сразу понятно: гопник средней руки. С такими я умел работать. Есть три типа урок - лохи, средней руки и крутые.
   - Нет!
   - А если есть?
   - Ты опух совсем?
   - Кто здесь смотрит?
   - Не знаю!
   И бью в лицо.
   Гопник отклонился, кулак не достиг цели. Главный сунул пакет второму и дал мне в ответ. Я упал. Гопы ушли. Что ж, я в выигрыше - гопы не срубили лаве, не отняли телефон, их оскорбили, им чуть не дали по роже! Занесем это в личный послужной список. Как панк, я имею свои "понятия": человеческие качества, интеллект, красота и крутость. Добавочная опция - талант (в сфере искусств). Мои "понятия" отличались от маргинальных. У них мерило: "честь", "достоинство" и прочие.
   Я приехал домой и сел за компьютер, слушать музыку. Музыка заполняла зловещие пустоты в моей жизни. Я один, без учебы и без работы. Многие панки учились, многие торговали крутыми шмотками. Кто-то из них устроился на простую работу. Конечно, за концерты в клубах платили деньги, но скромные, хватало только на пиво. А ведь для репетиций тратились больше, если у группы не было гаража. Я не думал о будущем, скорее всего, мне будут платить пособие. Если бы у меня были деньги, я бы спустил их на дам. Девушки любили меня еще в школе, они всегда первые со мной знакомились. Так как я немного коммунист, я шутливый сексист, и разделил дам по группам: В рабочем классе - "чувихи" и шлюхи. Девчонки из среднего класса тяготели к рабочим-девчонкам и к девчонкам-буржуа. В высшем классе "чувихи" и "манерные". Посмотрев на одежду и послушав девчонку, я мог догадаться, кто она. Но нельзя думать так всерьез, это шутки. Если, конечно, вы не герой зарубежного молодежного фильма. На самом деле понятно - все дамы прекрасны. Кроме шлюх. На панель шли бедные и богатые mistress. Их мне жаль. Несмотря на уважение со стороны девушек, с ними то густо, то пусто. Помню, у меня были две девушки за неделю. Последнее время у меня бестолковый флирт с непонятными девчонками. Флирт - это впустую потраченное время, как съесть хренодер, для блатных пацанов и манерных девочек. Они ловили кайф с флирта! Идиоты. Мазохисты. К тому же многие знают о латентном гомосексуализме и бисексуализме гопников.
  
   3
  
   Еще один концерт. Посетители не тусовались у входа - все внутри, на улице холодрыга. Крыльцо, стилизованное под готику выглядело сегодня вечером сиротливо. Но уверен, в клубе тусовка жаркая! Бросил окурок в урну, туда же полетела пустая банка из-под пива. В брюхе тепло...На контроле шатался, мне буркнули:
   - Вы сегодня не проходите.
   Не успел я осмыслить эти слова, на выручку пришел Володя:
   - Он с нами! - друг должен выступить на сцене.
   - До первого замечания,- сказали мне.
   Интересно: ультратанцы, шутки, пиво и курево и мат не входят в список смертных грехов? Посмотрел на гоблина-охранника и подумал - а дышать можно? Он выглядел так, будто родился и умер на своем посту. В буферном помещении неожиданно мне на спину кто-то прыгнул. Я подпрыгивал с имярек на себе, старался стукнуть его головой о косяк гримерки. Живая обуза исчезла, я прошел в гримерку. Услышал, кто-то представился: Мандик. Экзотика.
   - Это значит ланет девушке сделать! - заржал я.
   Чувак в красной шапке сидел и играл на гитаре про ментов на мотив "джинглбелс". Затем я пошел в зал. Я пришел позже, чем в прошлый раз, уже играла первая группа. Между песнями заорал:
   - Дай рока для среднего класса!
   Все заржали.
   Я вышел на крыльцо курнуть и увидел, как один из нас подразнил мента, что стоял через дорогу. Мент пошел за обидчиком. Я вошел в гримерку, спросил - был ли тут мент. В итоге мент так и не нашел того панка и удрученный, поломил обратно.
   В баре шла беседа: "евреи сами нашли причину погромов". Вступил в беседу. Начал жарко оспаривать это неясное выражение. Сколько грехов на совести евреев! И комми и наци их не любили! Похоже, эти парни за столом - нацисты. Представился - я анархический скин.
   Rudi из-за соседнего стола:
   - Скин? Есть че курить, нет?
   - Не понял?
   Ты же сказал, что ты наркотический скин, заговорщицки подмигнул парень.
   "Нацисты" оказались анархистами, удивительно. Хм, а ведь в таких конкурирующих идеологиях есть общие места! Всем известно, что и правые и левые не соглашались с курсом правительства. Одни называли режим фашистским, другие - большевистским.
   Мы курили сигарету, поместив уголек в рот. Мне пришло название бас-гитары - "Басука". Мы выпили, заговорили с барышнями. Я думал пошутить над клипом Раммштайн" "Пусси" (шел на экране) но в голову ничего не пришло.
   - Мадам, не угостите джентльмена коктейлем?
   Беседовали о книге Хантера Томпсона. Вспомнил Маркса: "Бытие опосредовано сознанием", "Бытие обоср...ли компанией". Окружение формировало человека и еще человек формировал сам себя. Какую цель поставил - та тебя и сделала счастливым или несчастным.
   Концерт кончился - шел домой через парк, мне не страшно, я пьяный.
  
   4
  
   На гопов мне "везло". Шел по делам, и услышал: "Эй, пацан!". Послал идиота, и иду дальше. Идиот пошел за мной.
   - Зачем ты мне хамишь? - спросил дурак.
   Средний уровень.
   - Ты - гопник. Я с такими не общаюсь.
   - Я тебе грублю, а?
   -Нет.
   Гоп попросил зажигалку. Зашли в сквер, сели на лавку. Маргинал мне угрожал, хотел "загрузить". Я понял это и не дал гаду ни шанса. Встал со скамейки и пошел. Пацан схватил меня за руку.
   -Пошел вон отсюда, понял?
   Начал счет про себя: раз, два, три!
   Ударил в скулу. Слабо (в скулу бить совсем не опасно, ничего не повредить - ни зубы, ни глаз, ни нос). Гопник достал нож и зажал в руке. Я слегка испугался и заорал:
   - Нож спрячь!
   Тот ударил мне в голову - нож, оказывается, для увесистости удара. Мне дали под зад, и я ушел на автобус.
   Что ж, еще звездочка на погоны.
   Шел домой и думал - а ведь гопники по своей природе те же наци - ни во что не ставили личность, дышали злом и знали только один язык - язык силы. Они не знали, что кто-то может дать им сдачи. Для них (для гопников) бить людей - способ выделиться из толпы, хотя их и не приметить, если их не знать. Но гопа взбесило бы, если его не заметили. Во многом пацаны - как зрелые люди, одни и те же словечки и секс раз в год. Я согласен с пацанами лишь в одном - "не такие как все" - слабаки и трусы - взять героев книг Сартра или Камю. У каждого панка должен быть друг-гопник, как показывали в кино. Я не общался со своими друзьями-гопниками, мы больше не дружили. Говорили: "с кем поведешься - от того и наберешься". Первый друг, друг детства, увлек меня панк-музыкой. Второй - научил пить, курить, материться и смотреть порнуху. В итоге у первого - полная чаша, второй сидит в тюрьме. Я одно время увлекался анархизмом, но так как в левом стане я не завел друзей, никаких гадостей не набрался. Зато среди панков я нашел приятелей. Когда-то, еще до тусовки, я панковал в одиночку и ужасно боялся панков! В школе я думал, что панки - то же самое, что и гопники, только с гребнем. Я вырос и превратился в панкогопника. На тусовке уже была такая личность. Потом я стал скином, но из компании не ушел.
  
   5
  
   Как панк, я не любил формальное образование, для меня оно просто невыносимо. Чем слушать бред из уст препода, лучше выучить дома. Я сменил немало мест учебы. Часто сам корпус мне нравился больше курса. Обстановка влияет на психику человека. Но хорошим студентом я так и не стал, видно, нужны другие мозги - все на курсе усердно учились, и я с ними не сдружился. Я учился на филолога, хотя нет - не ходил на занятия, и гулял по корпусу. На лестнице меня остановила симпатичная мадам и попросила сигарету. Я дал, хоть они у меня по счету. Девушка предлагает покурить вместе. Мы вышли на крыльцо.
   -Какие у тебя родинки красивые, - делает неожиданный комплимент.
   Я смотрю на ее трусы, они видны из-под платья. Она болтает о своей семье - о муже. Что ты не сдал? Могу помочь. Сотка за вечер.
   Соглашаюсь, улыбаюсь. От нее веет доступностью, я хмелею от этого запаха. Сорт: пролетарская. В итоге она уносит мой мобильный, но у другого корпуса я поймал ее и получил телефон обратно.
   Вечером она пришла ко мне домой. В квартире нехудожественный беспорядок, мне не стыдно, как в книге Роберта Шекли.
   - Давай вместе сделаем уборку! - сказала моя новая приятельница. Ее взгляд падает на плиту.- О-о! Я - не я, если не отмою эту плиту!
   Она находит тряпку и средство для мытья и берется за дело. На ум пришла порнушка.
   Внезапно услышал:
   - Можно спросить тебя о кое-чем?
   - Да.
   - Я понравилась тебе, как девушка?
   - Да...
   Доступностью запахло сильнее - я мысленно поздравил себя. Через некоторое время мы сидели на кровати и изучали иностранный язык. Кирилл-Мефодий. Опять сюрприз: ты мне поможешь проверить - полигамная я или моногамная? Я еще не знал о смысле этих странных слов. Целуемся.
   Мы пили чай и говорили о панк-философии.
   Мы пошли до магазина за сигаретами, Аня в моей куртке. Стемнело.
   Она предложила проводить ее. Я прильнул к ее губам, "Есть искра!"- сказала Аня. Мы тормознули на остановке и сели целоваться. "Это что-то вроде секса. Пошли, не хватало, чтобы нас муж увидел!" - шепнула Аня. "У меня не смазалась помада?" - она. "У меня на лице помады нет?" - смеюсь.
   Она издали заметила мужа. Я же пошел домой.
  
  
   6
  
  
   У жизни панка две стороны - ты эксклюзивно веселился, угорал, чувствовал себя крутым, но платил за веселье месяцами бездействия и скуки. Я пытался развеять сплин музыкой из колонок, мерил комнату шагами. Когда соседи долбили по батарее, музыка умолкала. Я читал книги: классика, фантастика, проза. Дома у меня много книг, я еще не читал книги с бабушкиной полки. Кое-что мне приглянулось, отложил в голове. Несколько походов в магазин обогатили мою библиотеку. Я - лентяй, серьезными делами никогда не занимался. Идиотизм. Дома был бар, но я не пил. Скуривал пол пачки в день - легкие сигареты, легким (хе-хе) не повредит. Просиживал целыми днями в социальных сетях, смотрел клипы и переписывался с друзьями. Писал - рассказы, рецензии на творчество друга. Чтобы писать, многим нужен кофе, мне - сигареты, чай, хорошие песни и книги, но я не плагиатор! Раз в месяц я смотрел комедии в сети.
   Я дружил с Маратом и Димой. Как-то раз на мой день рождения я с Маратом в подворотне целый день пил все, что горит, я отстегивал незнакомым людям, которые подходили с нами пить. Поздним вечером в сквере Марат хотел набить кому-то морду, но я не пустил друга драться. Однажды Марат спросил: "а ты, Игорь, в носок как в трубку говорил?" Когда мы с Маратом познакомились, он меня слегка огорошил, он спросил, хочу я купить травы? Но я знал эту уловку и сказал "нет". Потом Марат все время спрашивал: пошли бухнем? С Димой мы прогуливали пары - каждый свои, мы учились на разных факультетах, Я - анархист, он - сталинист. Дима постоянно веселил меня своим стебом. Я пытался стебать, но дома перед компьютером. В файлах завалялись пять моих неоконченных романов- не хватало терпения, один плохой роман и много коротеньких рассказов. Я бы назвал эти рассказы "лубками" а стиль "дадаизмом" - все несуразно, по-детски. "Лубки" - это мои пошлые рассказы. Я писал даже пьесы, но не очень удачные. Но муза приходит не каждый день, не каждый день видишь людей. Мы вернулись к началу - скука.
  
  
   7
  
  
   На следующий день мы с Аней встретились в корпусе - она учила меня. Я не слушал Аню. Я глядел вокруг - так же уютно, как в баре. Вдруг мы опять поцеловались. Видать, такие уж декорации для глупой пьески, пьеска называлась "Изменщица и бесстыдник". Маркиз Де Сад нервно курил в сторонке.
   - Тебе не стыдно перед моим мужем?
   - Нет, я совсем бесстыжий.
   Декорации поменялись.
   Через день мы беседовали у меня в квартире на кухне. Аня без всякой связи спросила:
   - Так что? Немножечко похулиганим?
   - С презервативом или без презерватива?
   - Если хочешь, беги за гондонами.
   - У меня все равно денег нет, - смеялся я.
   Пошли в зал - там стояла большая кровать под портретом бабушки. Кровать я не стелил. Французский секс - без нательного, русский секс - без постельного.
   Мы голые - как черви, как у Сартра, почти, она в трусах, я в футболке.
   - Что? Давай начнем с орального секса! - сказал я.
   - Услуга за услугу.
   -Нет!
   Аня красиво сняла трусы и голая ждала меня. Я залез на кровать. Но секс не заладился - она начала болтать. Мы оделись.
   Я поймал себя на мысли, что я ни капли не поражен, не удивлен. Три дня! Будто у меня гора секса! Просто мне скучно жить. Мой друг написал в рассказе: "если тебе скучно жить - пойди и повесься!". Дело во внешности Ани? Она сексуальная и симпатичная. Зеленоглазка - такие девушки в прошлой жизни были русалками. В чем дело? Да, мне скучно. Муторно разглядывать ярко накрашенные губы, подведенные глаза. Мне жаль Аню. Она mistress без ремесла, секс-бомба. Что я хотел? Раньше я мечтал об "анти-романтике" - как я это называл. Получил. Доволен? "Бытие опосредовано сознанием" -Маркс. Как некрасиво зачислять Аню в когорту, придуманную моим шутливо сексистским умом! Она ведь тоже человек, а не клейменная корова! Или шлюха? Один панк-поэт написал: "Не презирайте их, они дарят вам себя, не прося ничего взамен!". Странно, панки против бл....ства. Походу, я неправильный панк.
  
  
   8
  
  
   Весна, легкая прохлада, на деревьях зарождался зеленый пожар, я пришел в клуб, по скину. Народ толпился у входа, ко мне подошла девушка и предложила сделать фото. Я обвил девушку за плечи, поскалился в камеру. Меня уже не первый раз снимали на фото.
   Наши прыгали по лужам. Подошел гопник и сделал замечание, все молча его выслушали и извинились. Какая-нибудь бабулька скажет - молодец! Ага, только гопники ханжи - сами устраивают бардак и винят в том же других.
   К клубу подъехала машина и Металлюгин из окна крикнул: "Ведром по хлебалу!". Сегодня играла такая группа, ребята сделали себе PR.
   У одного панка на щеке нарисовали ведро с ручкой. Другой у него спросил:
   - Это у тебя мороженное на щеке?
   - Че, думаешь, "Рожком по хлебалу"?
   Я выронил булочку в грязь, поднял и съел.
   Володя обнял меня. Сказал:
   - Давай, чувак, в задницу трахаться!
   - Ага...
   Пошли внутрь клуба, набрался народ, концерт начался. Леший, пел с панком с рожком на щеке, он пьян и упал на пол, но не сдался! Лежал но упорно пел. Слова следующие:
  
   Когда тоска достала
   Бери ведро и бей в хлебало!
   Когда кому-то грустно стало
   Бей ведром по хлебалу!
  
   Когда баба изменила
   Докажи ее хлеблу
   Что ведро - это сила!
   Если гопник подошел -
   Ударь его ведром
   Чтобы он ушел!
  
   Бей ведром по хлебалу!
   Тебе не покажется мало!
   Спрячь башку под одеяло!
  
   Вписка накрылась, в гости никого не ждали.
   Я пошел гулять и встретился с панком и парой девчонок - ребята просили сигарету. Я пустил в ход свое обаяние. Мы пошли проведать в больнице девчонку чересчур увлекшуюся нюхательным табаком - мы с Пончиком ждали на дворе больницы. Там стояла больничная каталка - Пончик предложил угнать ее и покататься, но я почему-то отказался. Потом мы взяли пива и пошли в какой-то дом и на ступеньках подъезда забухали. Пончик рассказывал про своего друга Кенни: "он один раз в контейнер на колесах залез - так я его разогнал и он в забор врезался! Во смеху было! Один раз бомж рылся в мусорке, так Кенни его отпинал. Мы вместе в бойцовский клуб ходим" И в итоге мы пошли на панк-столовую. Находилась она за "Фрайдисом". Пока Пончик вытаскивал пакет из мусорки, я чмокнул Юлю в щечки и губки - ей 14 мне 21. Панк вытащил из мусорки мешок с объедками и отнес за гараж. Там мы вскрыли мешок и вкусили остатки еды. Пончик вытащил кусок пиццы и начал с аппетитом уплетать его, он макнул пиццу смятую пластиковую баночку и воскликнул - тут еще и соус есть! Я разделил трапезу - пол пельменя откусил сам, а другую запихнул панку в рот. Подкрепившись, мы разошлись.
  
  
  
   9
  
  
   На ум пришли друзья из Саратова: Паша, Диман, Best и Ярик. Я был лидером в компании из пяти людей - мне хватало харизмы. Паша отвечал за критику и рисунок, Best - за приличие и гитару, Диман - за обаяние и стихи, Ярик - за гламур и артистизм. Я - за юмор и прозу. Best - от латинского bestia ( животное).
   Я любил поспать с утра и друзья звонили мне.
   Паша:
   - О, Сегодня снег с говном пошел!
   Я:
   - ?
   - Ты не проспал!
   Перед экзаменом мы с Пашей рассказывали друг-другу выученное - Паше везло, он два раза вытянул билет, который я ему рассказал, в сессию мы носились и убирали "хвосты".
   Обычно во время пар мы пили по подъездам. Паша вскрывал двери магнитами и мы в подъезде пили вино или пиво. Паша был мистиком - у него были видения. Димана я учил писать стихи. C Bestом мы ходили за книгами в лавку. Ярик напевал: "Пусть все знают, как мы отдыхаем, скажите "сочный член"!". На паре он шептал: видишь, как препод руки держит - он точно латентый! Я вспомнил это с улыбкой. Опять я дома. Опять скука. Мама ворчала - я не делал уборку, не работал и не учился. Я молча слушал. К тому же, у меня не было девушки. Когда теплело, я ходил гулять или в церковь. На концерты я уже не ходил. Надоело. Мама рада хотя бы этому. Она говорила, что саратовские друзья у меня не настоящие, они бы заставили меня учиться. Но Паша когда-то ворчал: "учись, дурак". Я завалил сессию четвертого семестра. Неcчастная любовь, уличная жизнь. О чем можно говорить в восемнадцать лет? Тогда я не знал, в какую лужу сел. Строил из себя дурачка, хотя первые три сессии сдал на четверки. Я погнал и разбился.
  
  
   10
  
  
   Ко мне на лавки под подъездом пришла Аня с мужем и ребенком. Ее муж играл на гитаре.
   Я спел панковскую песню про унитаз. Затем муж ушел, а я сказал Ане подняться ко мне.
   Она легла на кровать и спросила:
   - Ты позвал меня с какой-то целью?
   - Да.
   - Ты так смотришь на меня, будто хочешь съесть.
   - Так и есть.
   Она поглаживает мне грудь под футболкой.
   Ее ребенок тут же.
   Мы с Аней идем в спальню. Раздеваемся. Я пытаюсь увидеть, но не могу. Мой дружок не попал куда следует.
   Заплакал в зале ребенок - Аня побежала голая его успокаивать.
   Спустя пару дней мы сидели на лавках, в сквере между моим домом и клубом. Я пою Ане песню "Сучка".
   - Игорь, спой еще раз про классную сучку!
   Я прыгал и крутился с Аней на руках.
   -Что? Хотюнчик заучил? Знаешь, некоторые целуются и таращатся!
   Я целовал ее, Аня закрыла глаза, а я таращился. Внедрил язык глубоко в рот (язык невкусный).
   - Муж увидит - на мне и тебе в рожу! - смеялась Аня.
   В другой раз шли мимо "Капкана" - Аня шла босыми ногами по щебню. Она пела блатную песню "И все твои кенты".
  
  
   11
  
  
   Зима, я шел из книжного магазина с уловом и встал на перекрестке и ждал, пока переключится светофор. Рядом стояли гопники, и один из них смотрел на меня. Когда я шел по дороге, гопники начали ко мне лезть. Я пошел по тротуару и тут один из них толкнул меня в спину. Вот так фортель! Я упал, и они принялись пинать меня ногами. Я сделал стойку на лопатки, попытался ударить ботинком - не вышло. Вокруг бегала женщина и кричала, на секунду она смолкла, когда я встал на лопатки. В итоге меня прекратили обрабатывать и ушли. Я отделался легким испугом - на мне дубленка, ударов я не почувствовал.
  
  
   12
  
   Я отправился на день рождения к Лешему. На другой день вернулся с фингалом под глазом и рвотой в панковском бэге.
   Поехал домой в маршрутке и меня тошнило. Я открыл бэг, и меня вырвало в него. На меня с сочувствием смотрела женщина, и когда я закрыл бэг, спросила, верю ли я в Бога. сказал, что верю. Женщина сетовала, что череп на бэге - это символ смерти. Она сказала про молитву на каждый день, но с похмелья я ее не понял.
   Начнем с начала: я приехал на тусовку, вручил Лешему подарок, начал расчищать гараж от арматуры - для слэма нужно много места. По частному дому ходили толпы людей. Дом насчитывал четыре площадки для общего доступа и сад. Я завернул на кухню - там в креслах сидели пацаны и один из них материл девушку Лешего. Я вернулся в гараж, из него сделали танцпол. На стенах корявые рисунки -панк с пивом и прочие. Люди пили пиво, курили и ругались матом. Гоп-наци тут как тут. На мне одежда а-ля комми-скинхед. Бон видел, во что я одет и сыпал нелепыми угрозами.
   На дне рождения должна выступить правая группа (как тогда на концерте). Напротив дверей гаража раскрыты ворота - по тротуару ходили люди, ездили машины. И бон кричал в микрофон немецкое приветствие как гитлерюгенд, все танцевали и делали салют. Слэм был диким: меня швыряло на трубу, я падал на пол - впрочем, кто упал - того поднимут. После Володя пел и играл на гитаре песни, а вокруг собрались люди и слушали. На мне толстовка "Секс Пистолс". Ближе к вечеру мы на крыльце подняли тост за "Секс Пистолс". Около двух ночи все поднялись на второй этаж и вповалку уснули на ковре. Да, откуда у меня фингал, я так и не узнал.
   На первую тусовку меня привел Кот, панк, который потом умер от наркотиков. Когда мы в ВУЗе свели знакомство, он первым делом меня спросил: Панк? Левый или правый? Он рассказывал о панк-обряде - с парня снимают трусы и запихивают ему в рот, затем бьют ботинком в промежность. Ничего ужасного. Также Кот поведал: как-то в кастрюлю набрали фекалий и бросили туда кирпич. У Кота в загашнике было много историй.
  
   13
  
   Я считал, что каждый желал выделиться, это видно, к примеру, по одежде. Две одинаково одетые дамочки превратились бы в фурий, если бы увидели друг-друга. Если ты хотел быть не таким, как все, ты примыкал к группе "отщепенцев", и становился похож на своих собратьев. Вы делали себе ирокезы, надевали похожие шмотки. Часто панки носили те же бренды одежды, в которой пару десятков лет назад расхаживали гопники.
   Новобранцы в субкультуры и к гопникам приходили из гетто, из-за ужасных условий жизни - бедности, проблем в семье и от неприятия окружающими. Ряды социальных групп пополнялись людьми, которые хотели быть яркими, желание это приходило из-за проблем в жизни. Многие проникались экстремистскими идеями, но для неформалов это - убеждения, для других - мода.
   Пашок пришил мне на крутку нашивки, а я кое-где проткнул куртку булавками. Так я ходил в Саратове. Диман слушал "Кино" и я сказал, что он рокер, как я - панк, хотя возможно, он хип. Мы общались с рокерами, собирались на остановке около одного из корпусов. Также все ходили в "Песочницу" - место во дворе рядом с ВУЗом. Как-то раз на остановке Диман спросил у мента: "Дяденька, а у вас в кобуре пистолет или огурец?".
   Best"а тоже звали Дима. Он был гитаристом в рок-группе и не стриг ногти на правой руке - он играл ногтями вместо медиатора. С рокерами он не дружил. Он написал строчку в стихе - "Растворился, как сахар в воде"- нежизненно - какой идиот растворял сахар в воде?
   Спустя пару лет в Тюмени я сидел дома и пытался что-нибудь написать - но выходила одна непечатная пошлятина, разболтался в Саратове . На втором курсе начал драться и гулять по ночам, но по приезду в Тюмень мама меня "причесала" и я стал совершенно спокойным. До первых гопников. Увы, от насилия я не мог отказаться и отпор грабителям давал только радикально - силой. Но еще долго не мог написать что-то вменяемое. В свое время мой друг на сайте "Самиздат" (куда я бесплатно помещал свои опусы) сказал, что отвязные вещи у меня получаются лучше серьезных. С тех пор у меня редко получается написать что-то стоящее.
  
   14
  
   Вечер. Я стоял в подъезде, пил коньяк из горлышка и следом пил кока-колу. На ступеньках сидела Аня, она расставила ноги в розовых лосинах, на ступеньке лежало курево. Аня вызвала меня по домофону и предложила выпить. Я уже ложился спать, но вышел в подъезд. Мы общались, Аня рассказывала, что по дороге к ней пристали казахи, потом китайцы. Она попросила человека в магазине постоять рядом.
   - Цунарефы? - усмехался я. - Пригрозила бы, что в подъезде тебя ждет нацист...эээ... анархист.
   Аня:
   - По пути к тебе мне попались гопники. Они делают фото со мной и говорят: "следующая фотография в загсе!". Я не растерялась, и ответила, что сейчас всех по очереди трахну. Гопники растерялись и, один из них проводил меня до твоего подъезда.
   Мы говорили про мое творчество, я советовал Ане вернуться к мужу. Она меня не слушала. На площадку вышел сосед - мы стрельнули у него курево. Он позвал к себе в гости, мы не пошли. Мы пошли за добавкой алкоголя по пустынной улице, стреляли по пути сигареты у редких прохожих. Потом мы пошли в кусты - отлить. Мы выпили добавку и я целовал Аню. Она просилась на ночевку ко мне, но мама вызвала ей такси и дала денег расплатиться. Я лег спать.
  
   15
  
   Как-то раз я гулял по маленькой площади и глядел на девчонок. Вдруг я понял - рядом со мной шли гопы. Я обернулся.
   - Что ты тут делаешь? - спросил один из гопов.
   - Девчонку присматриваю.
   - А почему с теми, - указывает на компанию псевдо-рокеров на фонтане.- не общаешься?
   Легкий уровень.
   - Они дурачки.
   - Ты тоже как дурак одет.
   - Окстись!
   - Ты кто?
   - Панк.
   - Давай я перчатки для бокса принесу и подеремся?
   - Ты идиот?
   - Ты кого так назвал?
   - Отстань!
   Я ушел. Лучшая драка - не начатая драка!
   Звезду на погоны.
  
   16
  
   Еще одна тусовка. Я поехал на день рождения к Лешему. Пить начал еще в маршрутке - купил бутылку "на закуску". Приехал пораньше -(слегка абсурдная картина): гараж, тут стоит диван и на нем сидят гопники. Подъехал Леший на "скуби-мобиле", зашел во двор и с ходу выпил стаканчик водки -он вернулся с работы. Все чмокают Лешего в щечку (все парни). Народ подтягивается, я слегка под хмельком люблю лезть к женщинам. Спрашиваю:
   - Девушка, как вы на такой платформе ходите?
   - Чувак, отстань! Лучше пива выпьем! - сказал панк, с которым пришла эта девушка.
   В гараж зашел Володя и сказал:
   - Там Леший трахается, идите кто-нибудь обламывать!
   Знакомлюсь с гламурной девчонкой. Фарфоровое личико, вырез на кофте, шорты и сетчатые колготки.
   - Девушка, вас как звать?
   - Маша.
   - А я Сид Вишес!
   - А...я недавно с ним бухала!
   гуляю по дому, на кухне свезло попробовать торта. Сижу за столом, что-то разлито, окурки и курит гопник. Кто-то играет на гитаре "Король и Шут".
   Иду в гараж - вижу: кому-то на куртке вывели во всю спину знак анархии. Панк Кенни дает всем потрогать себя за грудь.
   Маша эротично сосала леденец, гопники столпились вокруг и не сводили с нее глаз.
   Я подхожу к столу, уставленному спиртным. Улыбчивый пацан -гарсон разливает, я наливаю себе сам - водку с колой. Выпил примерно чекушку и отправился наверх. Там на диване кто-то спит и кто-то сидит. Залажу к Лешему в компьютер и ставлю "ПТВП". Ложусь на ковер и блюю. Я лежу лицом в луже рвоты и пою "Голос Омерики". Смотрю - вроде бы кто-то спит с высунутым членом. В комнату заходит Маша и выходит.
   Заходит Леший и пинает мне под зад за то, что я испортил ковер.
   Иду в кухню, Маша выдает рифмы на имена.
   - Игорек! - предлагаю я.
   - Маленький х...к!
   Выходим на крыльцо:
   - Дай очки померить! - прошу у Маши.
   - Отвали !
   Она просит гопника-гарсона со мной общаться и тот гадит мне в душу, находит предлог, что я "петушка" потрогал - я зачем-то сказал про спящего на диване. Демагогия. Бояться педиков - признак латентного. Я умолчал про это.
   - Зачем ты это сделала? - спрашиваю у Маши.
   - Трогал член и что такого? - невинно похлопала ресницами она.
   Чушь! Я не педик и не трогал член!
   Ночью на кухне с Нарушкой пели "Герои РОА".
   - У меня гопники под окнами "зиг хайль" кричат.
   - Классные под окнами гопники!
   Утром с похмелья я с другом Маши отправился за пивом. Говорю про нее.
   - А она классная! - что за садо-мазо?
  
   17
  
   В Саратове у меня была парочка приятелей-рокеров, Мак и Буба. Мак писал прозаические зарисовки, я указывал на ошибки и помогал исправить. Он поведал мне о несчастной любви. Я носил в себе то же самое, но никому не рассказал.
   Сошелся с рокерами я на своем дне рождения, мы с друзьями пили пол дня, и зашли во двор - там была "Песочница". Пришли Мак и Буба, мы отправились на концерт в ВУЗ на легендарный Люмузин No1. Там были одни рокеры и все спускались вниз и пели песни под гитару. Я пел без музыки, в одной песне звучало "е-мое!", за это меня прозвали Шматко. Я вышел петь и встал на стол. Все делали то же самое. Помню Васю Тень - он подвел тушью глаза и губы. Он читал какие-то комми-лозунги.
   После все пили в парке рядом с корпусом. Я пьяный пошел домой.
   Все эти люди из тусовки были воспитанными. Немного о воспитании: воспитание всегда играло решающую роль в жизни человека. Мы такие, какими нас вырастили наши родители. В силу темперамента, существует два подхода: излишне активным детям говорят "не высовывайся!", спокойному ребенку говорят: "старайся выделиться умом или чем-то полезным". Но также важен и склад характера ребенка - послушные дети усваивают советы буквально. А дети непоседливые преломляют эти советы через призму характера и выделяются одеждой и поведением или стараются быть незаметными.
   Я поместил такую статью в нашу с друзьями по Самиздату совместную газету "Кол". Это был российско-украинский проект. Статьи в нем были самого разного характера, и на данный момент было шестнадцать выпусков. По номеру есть у двух известных панк-артистов - у Ермена Анти и Олега из "Азъ".
  
  
   18
  
   На крыльце корпуса мы беседовали с Аней:
   - Поздравь меня, у меня новый парень.
   (ага. Это при муже-то).
   - Поздравляю.
   - Он тебя знает, зовут Дима.
   - Ты трахалась с Димой?
   Оказывается, вместо того, чтобы поехать той ночью на такси домой, Аня купила выпивки и пошла к Диману.
   Через пару дней Аня пришла в корпус и звала меня бухать. У нее мерзкие косички колечками, но я ей этого не сказал. Денег у меня не было, Аня сказала - займет у подружки. Денег она не заняла. Решила попеть на улице песни с протянутой шапкой - "поаскать". Я стоял рядом и курил. В шапку не бросали и я сказал Ане сворачиваться. Аня шла в тех же лосинах и в шубе и пела песню "Гори, но не сжигай". Я видел клип на эту песню - про панков и их образ жизни. В автобусе Аня что-то щебетала про поцелуи. Я сказал: мы едем пить, а не сосаться.
   Нам дал полтинник пацан у киоска, Аня еще поклянчила денег у прохожих. Мы купили коктейль Ане и пива для меня и отправились ко мне в подъезд.
   Уже пьяные - я провожал Аню и спел на светофоре песню "Нож для моей подружки", распугивая людей. Аня хотела сорвать поцелуй с моих губ, но после друга мне целоваться не улыбалось. Аня уехала ни с чем.
  
   19
  
   Мы после концерта шли на вписку к Лешему. Кто-то пугает банкомат непойми откуда взявшимся противогазом, кто-то бегает по улице с голой жопой, кто-то пихает член в радиатор машины, остальные идут и пьют пиво и поют песню: "твои большие сиськи". Приходим и все садятся на полу комнаты Лешего, пьем портвейн с газировкой, слушаем музыку с компьютера, я усердно подпеваю песни FPG, пока Леший не просит заглохнуть.
   Наутро мы проснулись среди смятых стаканчиков из-под пива, прожженных окурками. Всюду пачки курева и бутылки из-под портвейна. У Лешего на подмышке свастика - кто-то "одаренный" нарисовал ручкой.
   Я с ребятами пошел за сиськой пива,- шли мимо остановки и два гопника говорят: "я тебя подстригу!", чувак ответил: "А я тебя побрею!"-гопы втухли. Достали остатки портвейна.
   - Гребаные панки! Гопников на нас нет!
   Володя вечером блеванул и снова начал пить. Только я сел на шатком диване, ко мне подсел скин Иван и рассказал анекдот:
   - Наркоман устроился работать в магазин, в мясной отдел. У него спрашивают: "это у вас курица?". Он ответил: "Это не курицца, это естся!
   - Слушай, чувак, ты мне это еще вчера рассказывал.
   Длинный крендель пытался поджечь носок товарища.
   - Тебя бы вчера "приняли" - не шутил бы!
   - Я думаю - шерсть или синтетика? - сказал крендель
   Нарушка:
   - Бухаем?
   - Говно вопрос!
   - Пиз...плюй! - заорал Нарушка, увидев, как кто-то пытается закинуть сигарету себе в рот.
   Другой начал кидать зиги.
   - От сердца к солнцу! - орали из-за компьютера, по которому с похмелья смотрели шедевральный мультфильм "братьев-колобков".
   Все хором поем "Romper Stomper".
   Леший надел рваные штаны -Лешему надо ехать на работу и он с девчонкой, Нарушкой и со мной садится в маршрутку.
  
   20
  
   Однажды в клинике я лежал на кровати в палате, и зашла какая-то девушка. Прямиком ко мне - а там было еще два пацана. Она села рядом со мной и ее ладонь легла на мое бедро. Представилась. Но тут эту особу позвали врачи.
   На следующий день я искал ее, но не нашел.
   Потом я заметил Олю. Она одалживала мой чайник - чаю в палате попить - и строила мне глазки.
   Я с Костей и Олей сидели на лавочке и болтали. "На кого учишься?" "Крутая профессия". Затем что-то про парня. Я ушел в палату.
   - Ты мне нравишься.
   - Ты мне тоже, - без раздумий ответил я - девчонка очень красивая.
   Она предложила прогуляться - мы прогулялись (это была не шутка богатой девочки). Раньше она слушала рок. Везет мне на таких людей.
   - Какая у тебя фамилия?
   - Новопольцев.
   - Фамилия подходит.
   - Да, новое поле для деятельности.
   - А, я думала "Новобольцев".
   Вечером я курил в сортире, и зашла Оля.
   В глазах ее я увидел страсть.
   - Пошли в кабинку? - спросила Оля.
   - Пошли.
   Со мной девушки часто так делали - я и бровью не вел. Это мой стиль. Я доминант.
   Я обнял ее за талию с окурком в руке.
   - Положи сигарету.
   Мы начали целоваться, оба мы целовались с открытыми глазами но тут нас нашла дежурная сестра.
   Я спросил Олю, есть ли у нее парень, она сказала -нет.
   А потом я уехал домой на отдых, а приехал - Оли не было. Она не отвечала на телефон, я наплевал.
   Затем я свел знакомство с Ирой, когда она попросила у меня сигарету.
   Она мне дико не понравилась. Но еще сигаретка - я посмотрел на нее с интересом.
   Я обдумывал, что сказать, и она спросила:
   - А у тебя есть девчонка?
   - Нет. А ты с парнем дружишь?
   - Нет.
   Она подставила свои большие мягкие губы - я не раздумывая, прильнул к ним. Господи, целуюсь со второй девчонкой за пару дней!
   Она слушала трэш метал, носила пирсинг. А еще она дружила с байкерами.
   Потом она сказала, что у нее было пять парней.
   Я сосался с ней - во рту остался вкус моря.
   - Это сопли.
   - Панки грязи не боятся, - ответил я.
   Мы целовались на крытом балконе больницы и снизу что-то крикнули маргиналы. Ира:
   - Вот спущусь вломлю!
   Гопники смолкли.
   Мы сидели и болтали на лавке:
   - А как ты после выписки быть вместе?
   - Давай.
   С ней я в выходные вышел на променад. Поцелуи, cигареты "Кэптен Блэк", розовая роза пиво "мохито". Ира покупает какой-то препарат и мы принимаем его в подъезде.
   - У меня перед глазами все плывет..., - шепчет Ира.
   На остановке она опирается на меня спиной. Но таблетки на меня не действуют, мне скучно, вскоре мы расходимся.
  
   21
  
   В Саратове я ходил на Люмузины и выступал там, один раз я спел без музыки песню "Dead Kennedys" с переводом "Жириновский избералес" и песню группы "Оргазм Ностардамуса". Один рокер из публики после подошел ко мне и сказал: "Чувак, Оргазм Нострадамуса поется не так". Другой человек, Костя, сказал что " у меня без музыки получается полное гэ". Как-то раз в Песочнице с неформалами мы пели Король и Шут "Песню мушкетеров" по ролям. Еще один чувак сказал "я стебал".
   Я сидел на остановке у корпуса и слышу: "помните, парень пел что-то про Жириновского? Я запомнила"
   Однажды я пришел на Люмузин-бенефис Миши Щорса. Я запомнил слова: "и пульсирует в венах недобитая кровь - миллионы людей убивает любовь". Щорс - культовый рокер. Мы сидели на "пионерской лавке" и он говорил что-то про фашизм. Да, я и Диман были "зелеными" рокерами.
   После очередного Люмузина мы впятером отправились ночевать и пить в гараж: я, Шип, Вася Тень, Буба и добрый гопник. Зачем-то понадобились дрова. Тихий ночной пустырь, виднеется дерево. Вдруг дерево заскрипело и закачалось: ЭТО ВАСЯ. Утром мы с Бубой "аскали" и спросили у опешившей девушки: у вас не будет сорок копеек? Нам не хватало на завтрак неформала - батон и молоко.
   Как-то раз меня остановили знакомые рокеры и говорят: чувак, ты слышал - на фабрике перепутали яичный порошок с барбитуратом? Менты на шухере ездят изымают! Давай купим пакет - дашь пару рублей? Я поржал, но молока мы все равно не напились.
  
   22
  
   Кот. Для меня он всегда будет панком No1. Яркая личность, харизма хлестала через край, в доску крутой панк, и при этом был ДУМАЮЩИЙ , думал о обществе спектакля.
   Знакомимся, он спрашивает:
   - Панк? Правый или левый?
   Я сказал "левый" (я горжусь тем, что я левак).
   - Я в группе "ЙУХ" играю на гитаре. У нас песня одна есть: "сиськи и гитара" - для участницы группы.
   - Можно послушать прийти?
   - Можно. Вот шрам - мне кастетом заехали, когда с концерта шел.
   Потом Кот сказал:
   - Хочешь побуянить - езжай на Дом Обороны - там ни ментов, ни гопников.
   Общались с Настей.
   Настя зачесывает:
   - В клубе есть такой конкурс - ремнем по заду хлещут, кто дольше протерпит, тот и выиграл.
   - Не волнует - по голому заду или нет? - Кот спрашивает.
   Настя ответила, что не по голому заду.
   Потом еще рассказала, что в клубе в аквариум с кефиром прыгают. Кот вроде бы задумался.
   Ну, Настя такая девушка - по клубам шарится.
   Кот вообще помимо панк-рока еще клубняк слушал.
   Я спрашиваю:
   - С помойки жрал?
   - С мусорки похавать? Хавал.
   Как-то подбухивали на "Гришане" - пятачок, где все прогульщики пар собираются. Там фристайл чуваки с Котом замутили - я слова подбрасываю, а они сочиняют.
   - Какаду!
   - Трахни какаду в райском саду! У-у!
   Потом Кот че-то про царя Ирода сочинил.
   Кот еще ганжу курил - просвятил - 500 рублей "косой" стоит. А если затариваться, то в штуку можно уложиться.
   Пришел первый раз на концерт, Кот появился, спрашивает:
   - Ты уже продался?
   Там нужно 150 рублей платить за вход.
   То сидим с Котом за столом в столовой универа, в чувака какой-то фигней кидаемся, то забегаем на перерыве в аудиторию, где жена Кота че-то делала, рисуем (я - на доске, Кот в компе - изображение на мониторе как на кинопроекторе - на всю стену) зады голые.
   Потом на паре меня к доске вызвали - мы с Котом перегавкиваемся (в смысле, не ругаемся, а как собачки).
   -...,- не помню.
   - Это сопли, - говорю. Все ржут.
   - Хочешь в "Бойцовский клуб" ходить? - спрашивает.
   - Можно.
   Потом рассказывал:
   "Вышли мы на антифа-рейд. Видим - стоят фашисты. Мы: "Зига зага ой-ой?". Они кивают. Стоим и думаем: бить-не бить? Наконец бьем их. Тут прибегает большой бон - мы сматываемся".
   Вот от этого-то рассказа я и оттолкнулся, и понял, что подоплека панков, анархистов, антифа и прочая - РАЗДОЛБАЙСТВО.
  
   Кстати, мне Кот рассказал про "конопушку" и удар промеж ног.
   Еще Кот любил х...й показывать - наверное, у него даже больше, чем у Нарушки.
   Так вот, Кот. Рассказывает (стараюсь передать как можно ближе к манере изложения):
   Иду я как-то летом, бухой. Штаны порваны. Смутно помню, что дрался с кем-то, но с кем - не помню. На лавке гопники сидят.
   -Нефигово тебя помотало, - говорят.
   Я согласен, киваю.
   Захожу в подъезд, штаны снимаю, чтоб какандру отложить. Гажу. Слушаю треск костра. И тут мне на плечо рука ложится.
   - Ты что тут делаешь? - спрашивают.
   - Какаю, - отвечаю.
   И надеваю штаны. Отсекаю ими какашку.
   Смотрю: друг.
   Ну я к нему пошел, помылся, проблевался, спать лег.
   А наутро иду по подъезду - смотрю - какандра лежит, воняет, над ней мухи летают...
   Другой случай(как Кот рассказывал). Плаваю в горячем источнике, ирокез на голове замерз. Смотрю: пара сосется. Я подплываю, свой язык между ними засовываю, отплываю. Сажусь на бортик, ко мне мужик из пары подплывает.
   - Че это такое?!
   - Успокойся, чувак, - говорю.
   Он мне по роже дал, кровь из носу в источник полилась.
   - Я тебе не чувак! - рычит.
   - Успокойся, чувак, - повторяю.
   Он мне опять по роже.
   Меня какие-то блатные в машину позвали коньяк пить. Я как был - в трусах, ботинках и плаще на голое тело домой и уехал.
   Еще случай (рассказчик все тот же): высунулся я в окно - смотрю - гопники дерутся, а рядом машина стоит. Из окна задней двери девчачьи ноги торчат, гопушка делает другу приятно, пока их друзья дерутся. Взяло меня беспокойство за молодое поколение.
   Панков боятся только недалекие обыватели, они думают, что панки - это хулиганы хуже гопников. Общение здесь открытое и приветливое. Эти простые парни не позеры, не звезды, они такие же, как ты и я, просто держат в руках гитары или микрофон.
  
   23
  
   Первая вписка.
   Мы с Котом, его другом и девчонкой с курса поехали на машине в гости к Лешему. В машине - мат-перемат. Я зажмурился, что у панков тогда будет? Приехали.
   Потом Настя рассказывала: "вы все (И ты, Игорь) - пили пиво с какими-то очистками...ты уже спал, а Леша (Кот) решил тебе на подушку нассать, но я его отговорила". Слава Богу, блин. Потом другу в сети поведал про этот случай, друг пишет: "Ну, мне на подушку пока никто не ссыт, но жизнь веселая".
   А что, я, собственно, помню?
   Приехали, я начал на Настю гнать, как пед. Психую. Смотрю - гитара у стены, у Колхоза спрашиваю: "чего играете?" "Панк-рок, че еще?!". Но потом откуда-то появился Вова и говорит: "Водки выпьем?". Как благородные эстеты - выпили. Потом в комнате слэм начался (обычно его в зале устраивают, но, в комнате, видимо, интереснее).
   Настя надела футболку Кота, с Сидом Вишезом. Я уже в пьян, подхожу, чмокаю Настю в Сида Вишеза (и между сисек, соответственно). "Я люблю Сида!" - заявляю. Кто-то мой трюк повторил - сильно уж Сид Вишез смачный.
   Потом Коту пою (подпеваю ноутбуку) "Оргазм Нострадамуса", но получается что-то совершенно иное! "Крокодил, забор, платка" - примерно так.
   Потом завалился спать - там матрас на полу лежал - самое лучшее место занял (я так всегда). Внезапно проснулся, вскочил и дико слэмился минуты две. И опять заснул с чувством выполненного долга. Наутро я не смог открыть дверь комнаты и поэтому пописал из окна.
   Еще однажды не понял, что после концерта вписка, домой пошел. А потом услышал:
   Сидела метал-группа, "Авалон" за столом с компьютером.
   - Мы не рабы компьютера?
   - Не рабы!
   Компьютер - бабах! - в окно выкинули.
   Весь "Авалон" там в осадок выпал.
   Через некоторое время пришли менты (соседи доложили). А там какой-то чел лежал, убитый наркотиками. Ну, отец Лешего с ментами все решил.
  
   1. Я и Сид Вишез
  
   Я шел по Тюмени, и на мосте над Темзой встретил Сида Вишеза.
   - Здорово, Сид! - воскликнул я.
   - Привет, чувак! - ответил Сид.
   У Сида на шее висел замок, волосы взъерошены.
   - Как ты? Пошли в паб, бухнем пива?
   - Все ништяк. Пошли.
   - Кстати, ты уже убил Нэнси?
   - Че-гоо? Мы только начали встречаться.
   - И как ты смотришь, что ее уже оттрахала вся группа?
   - А какая разница?
   - Только би- и латентным геям разницы нет.
   - Иди ты...
   Мы пошли в паб, не догадываясь, что творим симулякр вместо истории "Sex Pistols".
   Паб назывался "Пушка" и на стенах висели эстампы на военные темы и ковры с изображением пушек. На самом деле это плагиат книги Стюарта Хоума, но ведь и Стюарт Хоум плагиатист! К тому же в этой истории необходимы отсылки к другим произведениям.
   За пивом толкались разные синдикалисты и один пожилой сталинист. Как мы узнали политические пристрастия посетителей - секрет. Воздух в помещении был серым от сигаретного дыма, гул голосов заглушал все.
   Мы взяли по бокалу "Гиннеса" и сели за столик в углу. За окном ездили "Волги" и "Москвичи" как в 50-х. Пара с детьми перебегает дорогу - их давит "Камаз". Не повезло. Бывает. Жалко только бабку - во ж...па-то! В такую кто угодно захочет впер...олить!
   - А героин ты уже пробовал? - не унимался я.
   - Это го...но. Я не дебил умереть от передоза в юности.
   - И как у вас с Малкольмом?
   - Видишь эти сапоги? Ими и от...издил его.
   Мы выпили по бокалу и заказали еще - он на фунты я - на рубли. Бокал мне обошелся в рублевую монету.
   За разговорами наступил вечер, мы в лоскуты пьяные вышли на улицу и тут у меня зазвонил мобильный (на звонке Лепс "я уеду жить в Лондон"). Конечно, неудобно звонить по мобильному в 70-е годы (покрытия сети нет), но ведь вместе с 70-ми на дворе были и 2010е.
   - Алло! Ты где шляешься? Опять с панками своими из 70-х?! - вопила в трубку мама.
   Я попросил маму разрешить мне погулять еще.
   - Чувак, поехали в Сохо? - спросил я.
   - Нет, там эти моды и руди тусуются.
   - Там и бабки тусуются! Прикинь: лицо все в морщинах, сзади шишечка, блузка в горошек, юбка синяя и туфли! Кажуально!
   - Чувак, а молодые девушки тебя не прикалывают?
   - Молодые - это от шестидесяти? Представь: она тебе и суп сварит и шарф свяжет и в постели обслужит!
   - Извращенец!
   Сид ударил меня в ухо, я - его и мы разошлись в разные стороны.
  
   2. Творчество
  
   Нельзя судить о прозе Новопольцева одним махом, с наскока. В последние несколько лет герои его книг - это неудачники, мелкие преступники, проститутки, анархисты, нацисты и прочие прохиндеи. Ничего удивительного, если вы предварительно ознакомились с его маргинальными по тональности мемуарами под громким и напыщенным названием "Театр Гран-Гиньоль". Автор пишет практически так же, как живет. Здесь его идеи написания мемуаров перекликаются с классиком грязного реализма - с Буковски. Не каждому захочется прожить жизнь так, как описано в этих мемуарах. Этот скажем, "анти-Форест Гамп" рад своему странному жизненному пути, счастлив странным счастьем уличного бойца, выпивохи, бабника и негодяя.
   Ранние проявления его творчества - это фантастические и исторические рассказы и миниатюры. Позже Новопольцев подчиняет свое творчество логике анархизма, но довольно быстро разочаровывается в нем и приходит к прозе, смысл которой: молодости свойственны ошибки, которые юноша совершает в поиске себя в мире, но несмотря на ошибки, в любых условиях он остается человеком.
  
   3. Структурализм.
  
   Структурализм - учение о призме, через которую думают философы и творцы искусства. Другими словами, инструменты, которыми философы и творцы создают свои учения произведения.
   Моя призма/инструмент - лень и тунеядство.
  
   4. Сальвадор Дали, Джонни Ходжес, Сид Вишез и Минотавр.
  
   Я шлялся по Time-line и встретил Дали и Джонни Ходжеса. Они отплясывали на столе в древнегреческом баре какой-то пост-ирландский танец. Рядом сидели Сид и Минотавр.
   1) Минотавр ест Сида.
   2) Сид ест Минотавра.
   3) Ничего не происходит.
   Мы выбираем пункт 3 в этой точке бифуркации и ничего не происходит. Поэтому мне скучно.
   Наконец Дали и Ходжес прекращают пляски и дерутся - Джонни - воинственный парень, хоть он уже женился и начал работать в магазине для модов и рудбоев.
   Дали пробил Ходжесу по яйцам и тот, матюкаясь сквозь зубы со стоном упал на пол.
   Сиду неуютно - он боится Джонни.
   Минотавр пока скрывается от Тесея. Он забежал в наш рассказ передохнуть и выпить кружечку пива.
   - О! Идея! - крикнул я. - А что, если вместо Минотавра подсунуть Тесею Джонни? Джонни может за себя постоять и спасет Минотавра!
   - Ты думаешь, это сработает? - пролепетал Минотавр.
   - Забей. Забудь эту чушь, - ответил я.
  
   Тесей в лабиринте большем, чем мир, натолкнулся на Джонни. Так как со скинхедами Тесея в Древней Греции воевать не учили, он выбрал самый легкий способ.
   - Что? Не ожидал увидеть скина?! - заорал Джонни.
   Тесей пробил Ходжесу по яйцам и тот, матюкаясь с сквозь зубы со стоном упал на пол.
  
   Между тем Дали решил спрятать Минотавра в своей картине "Девушка, развращаемая рогами собственного целомудрия". Ему это удается.
   Ходжес попал домой - в Англию.
  
   В баре остаемся я и Сид Вишез. Мы не знаем друг-друга.
  
   Я шел по Тюмени, и на мосте над Темзой встретил Сида Вишеза.
   - Здорово, Сид! - воскликнул я.
   - Привет, чувак! - ответил Сид.
   У Сида на шее висел замок, волосы взъерошены.
   - Как ты? Пошли в паб, бухнем пива?
   - Все ништяк. Пошли.
   - Кстати, ты уже убил Нэнси?
   - Че-гоо? Мы только недавно начали встречаться.
   - И как ты смотришь, что ее уже оттрахала вся группа?
   - А какая разница?
   - Только би- и латентным геям разницы нет.
   - Иди ты...
   Мы пошли в паб, не догадываясь, что творим симулякр в квадрате вместо истории "Sex Pistols".
   Паб назывался "Пушка" и на стенах висели эстампы на военные темы и ковры с изображением пушек. На самом деле это плагиат книги Стюарта Хоума, но ведь и Стюарт Хоум плагиатист! К тому же в этой истории необходимы отсылки к другим произведениям.
  
  
   5. Сид - Вергилий.
  
   Мы в Аду? Сид Вишез - мой Вергилий? Я - Данте?
  
   Пройдя земную жизнь до половины
   Я очутился в сумрачном лесу
   Имеет мальчик у нее успех
   Или повеса к славе равнодушный
   Вы снова здесь, изменчивые тени
   Тревожащие меня с давних пор
   У лукоморья дуб зеленый
   Златая цепь на дубе том?
  
  
   Джонни Ходжес - герой книги Стюарта Хоума.
  
   А мы с Сидом стоим на спартанской горе, с нами Мартиндейл - чувак, который оживлял людей. Мы хотим оживить всех младенцев, скинутых с этой горы.
   Сид творит магию: читает стихотворение Новопольцева про общество потребления:
  
   Пластиковые кошки - как слепки спартанских скал
   Забавные тарбормошки - если Кэрролла ты читал
   Контаминация копрофагов или доллар за тридцать рублей
   Настигли тебя мозго...бы и ты отхватил пиз...юлей
   Порево, где две бабы отсосали у парня х...ище
   Трофическая пирамида исключает духовную пищу...
  
  
   Мы выловили двух лососей и ушли, а Мартиндейл прыгнул в море и утонул.
  
   6. В этой главе автор подражает малой прозе Кэти Экер.
  
   Мы ехали к гостинице, на дворе - ночь. Машина встала у подъезда, мы вышли.
   Нас увидела шлюха и сказала, что без ума от меня. Мы со шлюхой смеялись, и пришли в ее комнату.
   Муж остался на улице под проливным дождем и ушел домой печально мастурбировать.
   Мы со шлюхой потерлись вагинами и уснули.
   Мне снился Том Круз.
   Утром я догадалась, как плохо обошлась с мужем. Он не злился.
   Я почувствовала, как люблю его.
   Мы поехали дальше.
   У нас было свадебное путешествие на легковом автомобиле. Мы не знали, что в конце пути расстанемся навсегда.
  
   7. В этой главе автор пародирует творчество Diamond Ace.
  
   У мистера Чарльзтона кишки полезли из распоротого живота, диафрагма в паническом танце фанданго приветствовала черно-белый мир фонтанчиком жидкой плазмы...осталось лишь мертвое тело, и оно лежало головой к двери - в которую неизменно, год за годом входила Миранда и радовала Чарльзтона своим густым макияжем. Рефлексирующие толпы наблюдали, как Миранда делала камин-аут в сером бессмысленном пространстве экзистенции, подчиненном инкорпорации гомофобии...
  
   8. Автор пародирует сам себя
  
   Скинхед бил хиппи за то, что тот занял рабочее место в доке. У хиппи из носа брызнула кровь, но скинхед не успокоился. Следом он подбил хиппи глаз и вышиб зуб.
   На самом деле скину хотелось не драться, а трахаться. Но баб кругом не было.
   Скин не был анархистом, и считал насилие приемлемой формой коммуникации.
   - Нне ббей мменя..., - взмолился хиппи.
  
   9. Игра
  
   Выберите, пожалуйста, вариант:
   1) Вы - Сид вишез
   2) Вы - хиппи
   3) Вы - Кэти Экер
  
   Если Вы выбрали вариант 1 - отправляйтесь в главу 1.
   Если Вы выбрали вариант 2 - отправляйтесь в главу 8
   Если Вы выбрали вариант 3 - отправляйтесь в главу 6
  
   10. Гоголь
  
   Гоголь любил перед написанием нового произведения сходить в бордель. Там его поила квасом из стакана шлюха.
   Чтобы написать "Ревизора", Гоголь набирал ряд натурщиков. Писатель зарисовывал компанию стоявших в разных позах голых людей и придумывал им имена. Написав первую строчку, он фиксировал образы в уме и отпускал натурщиков. Гоголь был бисексуалом.
   Гоголь окончил только церковно-приходскую школу из трех классов и был туповат. Для всплеска умственной деятельности Гоголю был нужен оргазм. Для этих целей он держал в соседней комнате в доме Анну Керн. Керн была "буч" и Гоголю приходилось ее насиловать. Он содержал ее и покупал ей изысканные наряды для городских балов.
  
   11. Диалог о любви
  
   - Ты меня любишь?
   - Я люблю твою проекцию в моем разуме.
   - Что это значит?
   - Я наделяю тебя вымышленными качествами.
   - Все создают в разуме проекцию видимого объекта!
   - Я тебя не люблю.
   - Почему?
   - Ты - розовая.
   - ЧТО?
   - У тебя розовые половые губы.
   - Как помада?
   - Да.
   - Я наделяю тебя качеством "приличный".
   - Иди на другой луг.
   - Я наделяю тебя качеством "неприличный".
   - Иди на х...
   - Я - твое золото?
   - Сдам тебя в ломбард.
   - Ты ценишь меня?
   - Я не наделял тебя ценностью в контексте наших отношений.
   - Это диалог ради диалога?
   - Не думаю. Хочешь переспать разом со мной и с еще одной девушкой?
   - НЕТ!!!
   - Ты знаешь, что в порнографии, где мужчина спит с двумя девушками, мужчина может быть как бисексуалом, так и полигамным гетеросексуалом?
   - Я не хочу слушать эту гадость.
   - Ты знаешь, что искусство Возрождения является симулякром по отношению к античному искусству?
  
   12. О моем романе.
  
   В этой части романа я описал мифологических героев: Сид Вишез (ведь история Секс Пистолз и в частности Сида - тоже миф!), Сальвадор Дали (он создал миф о своей "гениальности"), Минотавр, Гоголь, Данте (его "Божественная комедия" - фантастика). Это не только мифологические герои, но и архетипы, образцы того или иного поведения. В романе герои живут новую жизнь - это симулякр. Примерно то же, чем является наш мир по отношению к миру идей у Платона. Симулякр связан с понятием "Общество спектакля" Ги Дебора, который, в свою очередь, выступает с критикой капитализма - то же делают панки.
   Для этого я и поместил в роман то ли делирий главного героя, то ли его погружение в ад. Я создаю композицию по примеру Кэти Экер, помещающей в свои работы фрагменты о сексуальности. Я поместил в свой роман статью о самом романе - это прием постмодернизма, и помещаю сюда отрывок подражания Кэти Экер - это тоже прием постмодернизма. Следовательно, мой роман - постмодерн. Я сталкиваю два дискурса: первая и вторая части романа; постмодернистский роман не имеет смысла - я наделяю его смыслом. Но постмодернистским он остается.
  
   Часть 3.
  
   1
  
   Загружается матрица - как падают капли дождя
   Все ладоши сложили - молятся на вождя
   Электронное пение птиц - испорченный будильник
   В камеру новых людей - жми на рубильник.
  
   Неважно кто ты: панк, скин или вовсе хипстер
   Ты - человек, а не пес - "псом" обзывает министр
   Трамвайные пути - как вены руки - асфальтовой дороги
   Что перерезали в Берлине ножом стены демагоги
  
   Франкомасоны петлей обвили человечества шею
   Гламуром, грязными деньгами, мультиотечеством, геями
   СМИ, мусора и нацисты - близнецы-братья
   Государства собачки - о, женщина мать моя!
  
   Капитал, отчужденная стоимость - два пути
   К одному обрыву. Правые, левые и посередине
   Лучшую философию невозможно найти
   Так было до нас и продолжится ныне
  
   Не осталось ничего человеческого в человеке
   Как кричали художники дада: "теперь банкроты
   Любовь, гуманизма ценности, прочие обереги"
   Как гражданская война отцов против детей набираются роты
  
   Еще Цицерон восклицал: "О, времена! О, нравы!"
   Всегда вспоминают о мифическом золотом веке
   Кто размышляет - теми полны гниющие комнаты и канавы
   Теми, кто ест из собак чебуреки.
  
   Молодые несут себя на идеи алтарь для заклания
   Пусть слабоумные шутят: "о, недостаточны знания!"
   Кто умнее: кто вырвался или тот, кто подставил выю?
   Но законы купируют волю тех, кто бы мог взять Бастилию!
  
   Большой Брат не любит тех, кто думает, как Чернышевский
   Людей держит в страхе и лжи - правильный этатизм
   И неважно: Куба, Китай, Корея, Вьетнам или режим Чаушеску
   Залиты кровью страницы истории - во всемирных масштабах садизм.
  
   Постмодернист-Дебор написал "Общество спектакля"
   А на бумагу пошла с головы политзека жженная пакля
   Всенародная ненависть революцию породила в начале 20 века
   Но как бы ни было трудно - всегда и везде надо быть человеком!
  
   2.
  
   Старик размял узловатыми пальцами отекшие со сна ноги.
   Немощь.
   Пусть старуха еще поспит.
   Старик шаркал до туалета.
   Опорожнился и пошел будить внучку. Ей надо в школу.
   Завтрак старик не готовил. Внучка ест бутерброды с чаем, а старики завтракают позже.
   Квартира пахла сладковато-удушливо. Здесь жили старые люди.
   Дед вышел на улицу.
   Весеннее солнце, лужи и ветер.
   В кармане были деньги (старика звали Сид).
   Сид купил семечек у торговки и отправился в книжную лавку, там приобрел сборник Бодлера и сборник Хармса.
   Вспомнил Советский Союз - тогда книги были дефицитом.
   Пришел домой и съел завтрак.
   Сид говорил: от начала истории трудолюбивые люди богатые, а бездельники бедные.
   Это оспаривается бездельниками-историками.
   Как обстояла ситуация к примеру, в Древней Руси?
   Существовала большая соседская община и в ее распоряжении находилась земля для обработки. Работали все одинаково.
   Всей общине хватало продуктов с этой земли.
   Но еще были участки свободной земли, надобности в ней не было. Тогда алчные члены общины начали обрабатывать свободную землю, у них появился излишек продуктов. Позже эти предприимчивые крестьяне становились главами большой соседской общины и она превратилась в малую соседскую общину - появилась власть.
  
  
   Интересная птичка попугайчик, думал Наебщик - придешь в апартаменты к жрице а попугайчик у нее в клетке.
  - Хозяйка пррросттутка.
  - Хочешь тррахаться.
  И шлюхе смешно.
  
  
  Наебщик опять пришел в бар, чтобы обмануть какого-нибудь лоха. В поле
  Зрения никого не было. Но тут появился Заподлянщик. Наебщик не знал про него ничего и ему захотелось кинуть типа. Он подхилял к "жертве" и спросил: не хочешь заработать? Ставлю сто тысяч рублей на то, что я выберусь из бара не через дверь? "Заметано" - рявкунл Заподлянщик. Бабки вперед! Наебщик запиздел, что деньги на карточке и он не взял ее с собой. Наебщик потер ладони. Поехали. Наебщик зашел в туалет "поссать" и залез на толкан. Взялся за окошко вентиляции и не смог схватить - ссука! Они намазаны мылом или маслом. C какого хуя какой-то долбоеб их намазал! Этот не входил в бар раньше меня. Ебаный в рот! Наебщик в трауре выпизделся из толчка.
  Падла! Заподлянщик заморосил: я зашел в бар раньше тебя и зная как ты уходишь от ответственности намазал вентиляцию. Затем вышел и подождал пока ты не вперся в бар.
  - Попиздили ко мне на мату за блядь бабками!
  Заподлянщик согласился.. в доме Наебщик сказал ему посмотреть нычку в платяном шкафу и когда тот залез - закрыл дверцы наглухо. Справедливость восторжествовала. ЗАПодлянщик базлал что-то но Наебщику было поебать.
  Наебщик закусил булочкой и накатил чайку. Настроение совcем улучшилось.
  Он выпустил врага из шкафа и спровадил до порога ногой под сраку. Тот визжал как баба но ушел.
  В пять у Наебщика свидание с Тиной (так звали дочь ПБ) все-таки они любили друг-друга несмотря на групповуху. Зеленый зашел в цветочный магазин и купил белые розы - их девущка обожала. Кстати на пять тридцать у них забронирован столик в самом дорогом ресторане города, в "Модерне"
  Ведь бывают и у ублюдков хорошие черты и цели. Они встретились и поцеловались - и вскоре уже были в ресторане. Тина выглядела как модель.
  Они покушали и выпили на двоих бутылку "Души монаха" - затем оказались на улице - Зеленый предлагал, но не настаивал на совместной поездке домой к нему, и Тина согласилась. Они провели ночь любви все было красиво и нежно,
  А наутро Тина поехала на такси на работу.
  Зеленый даже не проводил ее - и ведь делать целый день нечего, он не работает и живет на деньги мамы.
  Юноша задумался, где еще можно провернуть фокус с исчезновением. Трудный вопрос: уже все в городе поделено. Его осенила идея - лотерея! Билеты раздавать прохожим. Но упекут в тюрягу и как махинатора изнасилуют.
  Выход один, найти работу.
  Юноша купил газету и начал читать объявления от работодателей. Техник кухни, работник подсобного помещения, дворник в фирму, нет.
  Зеленый врал сам себе - ни о какой работе он и не помышлял!
  Ему бы наебать кого-нибудь.
   Джон и Пивное Брюхо закорешились. Стив и Стэн тоже. Недавно Джон узнал, что Стива опустили в тюрьме. С тех пор он видеть его не мог! Тина и Зеленый встречаются. Пивное Брюхо узнал про Заподлянщика и тот настучал что зеленый хотел его обмануть. Заподлянщик присоединился к компании Джона и ПБ.
  ПАРТИЯ осталась в прошлом - дельцы избежали суда. Они рассосались по группкам и .
  Не прячь мамино повидло
  Ты петух -по харе видно
  Ой ойо й
  Сладко сладко
  Ах!
  
  
  Мда, наша Земля-1 когда-то разошлась с Землей, еще в 1995 году. В нашем мире все еще "лихие девяностые", хотя и там и там уже 2025.
  
   Девки сказали через окно забираться. ЦПХ. Мы не играем в Семью Мэнсона, в Иисуса и Марию играть запаришься. У меня красная масть - гарем огромный. Алена опять марку проглотила (растяпа!), она такая жадная, что на язык забывает класть. Подруга не хочет - какая ленивая! Я трахну в попку Таню, мы помним, как она материлась в прошлый раз. По Фрейду девки завидуют члену, да - они любуются и берут в рот мое орудие. Я прогнал друзей из квартиры: ведь я не латентный гей. Господи, как они сосут. Я Казанова! Гос-споди. Наши сборища происходят по субботам. Мама и папа были в ярости, когдапришли лесбиянки. Был скандал, но меня выцарапали. Булки Маши: когда я увидел ее тугую попку, я прошептал "Мадонна" - за что Бог мог меня покарать или вовсе убить молнией. Увидев меня, девчонки бросали парней. Я украл лесбиянок у них - им все равно не пригодятся - они не знают, с какой стороны к лесби подходить. Боевое крещение - когда примерно семь голых баб выстроились вокруг меня - и я выбирал, какую иметь. Сиськи, жопы и письки - идеально вылеплены. У меня стоял, как деревянный - еще бы, такое искушение! Дальше девушки показывали позы, они просто баловали меня. И обещали привести заморскую королеву. После ебли в комнате стояла вонь - каждое утро приходилось стирать простыню. Даже шлюхи в концлагерях так не зажигали. В следующую субботу они опять сосали - би, би и латентная расположились вокруг меня.
   - Едет Ежик на танке. - Девочки отсасывают. - А за ним - ежиха!
   Телки подавились членом и заржали.
   Я излился спермой на их лица. Мы решили трахаться дальше.
   - Если кто-нибудь упрется ногами в мою грудь - убью!
   Девчонки опять заржали (это поза для маленького члена. Между делом кто-то на "Алисе" включил Валю Карнавал и потом Катю Самбуку. Пусть соседи не спят (я их видел пару раз -похожи на бомжей) не думайте, я не тупой трахаль - у нас с Аленой любовь, ха-ха, она одна из лесбиянок. Слава богу, мыне квир и не полиамория, я собственник в кроватке и не позволюмоим девочкам "гулять" Натрахавшись, мы голые сели за стол и покушали. Я не завидую зеленым - это масть. Они обреченына долгое рабство у харизматичных девчонок, а после освобождения получают фигу с маслом. Мы за столом смеялись и рассуждали про страпом - я твердо заявил: страпом в ЖМЖЖ -это оскорбление для мужика. Девчонки болтали о Семье Мэнсона. Что привлекает людей кроме коммунизма? Ведь секте все полигамные пидоры и лесби - это свободная любовь. Для дурачков. Я разнюхался кокаином, убрал две дорожки. Cкоро мне установят муляж носа - я нюхаю каждый день. Алена под ЛСД, остальные под "травой" Я позвонил друзьям и они вернулись в квартиру (они тусовались в подъезде) Петя с порога начал глумиться: " а нам мадам в жопу не дадут?" я подошел к нему и ударил в бошку с крюка.Друг заревел и всхлипунл: "пошли отсюда, братва" - и друзья ушли. Маша спросила: "зачем так с другом?"
   - Петя выебывался, я ему всек.
   Я опять повернулся к девчонкам и посмотрел на Алену: недавно я порвал ей целочку (в целочке были окошки) Гос-споди, как я потрахался! Шалун не зашел через окно - зашел через дверь -но какое было BDSM! Меня шлепала по попе Таня и приговаривала "опять мерзкий мальчишка надел грязные трусики" я девиантный мазохист, то есть гетеросекcуальный. Девчонки заговорили про порно. Я воодушевился, но никто не проявлял активности.
   - Господи, да порно можно снять, пока родителей нет дома!
   - Или в прачечной.
   Все дружно рассмеялись.
  Л
  Е
  С
  Б
  И
  Я
  Н
  К
  И
  
  
  Князь дал боярину село и тянущее к нему селище и воды. Терем боярина возвышался над остальными постройками - клети с хлевом, стойла с скотом и конюшни. Солнце стояло еще высоко и по двору боярина ходили смерды, холопы, челядь, закупы, рядовичи, тиуны и огнищане. Березы росли в углу вотчины и небо было ясное - лето. Боярин находился в тереме и его распирало от радости: кроме всего князь пожаловал ему грядку капусты, а это роскошь! Зависимый люд ходил на рель и на волах и лошадях вспахивал землю. Еще отец боярина презирал землю - в ту пору верхушка радовалась добыче - сейчас все изменилось. Но пришли междоусобицы и новые княжества. Где-то там Владимир Мономах, Юрий Долгорукий и Изяслав Мстиславич. Князьям положено идти впереди войска и вдохновлять своим примером. Да что там - предки боярина были княжескими дружинниками и даже не думали обсуждать с князем важные дела - но жили в одном тереме! Но взгрустнулось боярину: село у него только одно. Однажды боярин видел устав - камень, на котором высечено княжеское слово - лепота! Заподлянщик шел по улице и увидел Наебщика! Они сцепились как мальчишки.
  - Посмотри в чем у тебя рот. И руки тоже, -строго сказала тетя Поли.
  - Не знаю, тетя!
  - А я знаю: сперма - вот что это такое!
  -ой тетя смотрите!
  ТЕТЯ Поли обернулась - Том сойер перемахнул через забор.
  Тетя поли пошарила в чулане и извлекла оттуда Джима.
  - Ой тетя! Масса Том сосал мой член и глотал сперму.
  Том сойер насвистывая шел по улице и увидел блистающее чудо и перестал свистеть. Мальчики заметили друг-друга и стали боком поворачиватсья и ходить. Они встали плечом к плечу.
  - слышь, ты, пидор ряженый!
  - Нищеброд!
  - Ты щенок и трус.
  - А ты котенок и храбрец!
  - Спорим, я собью твою шляпу с головы?
  - -Куда тебе.
  - - хочешь поколочу?
  - -не сможешь.
  - А вот и могу.
  - Врешь!
   в итоге Том Сойер трахал франта в зад и тот приговаривал:
   - ох как больно.
   Мальчик говорил так скорее от обиды чем от боли.
  
   ТОМ сойер тварь
   блядь
   уебище
   соска
   касался своих сосков
   мещанин и совдеповец
   сука
   как он еба живет
  
   наебщик и заподлянщик увидели хуй
   это негр писил
   наебщик и заподлянщик решили устроить турнир: кто больше народу наебет.
  
  1
  
  Лачуга напоминала пристанище отшельника - доски местами сгнили и гвозди проржавели и выпали. Как можно жить в таком доме? Жил там молодой человек и работал старевщиком. Он был ужасно беден и одет в лохмотья. Крыша прохудилась и во время дождя парень плакал: капли падали на подушку и одеяло - последняя оставшаяся роскошь. Парень жил очень плохо и очень часто не на шутку заболевал. На лекарства он не мог наскрести и плакал по ночам от одиночества и безысходности. Казалось бы - он мог поселиться в общежитии - но он боялся тамошних мужицких порядков. Он был очень хил и не мог постоять за себя.
  Мама давно умерла - а больше у него никого на свете не было. И несмотря на трусость напевал: "ах зачем я на свете родился - ах зачем меня мать родила"
  Но забудем про неудачника!
  Наебщик и заподлянщик сыграли в ничью: в списке наебаных оказались монашка и страушка. А че - ночь на дворе!
  Пизда ебаная!
  Старика отпинали - шаманчика. Разумеется не певца шамана - он гений русского рока.
  В годы гражданской войны детей беспризорников называл "цыплятами" - а женщин "лебедями" - это еще у ЕСЕНИНА есть. Наговицын тоже: "а белый лебедь на пруду"
  
  2
  Вот жопа
  Красивая жопа
  Жопа с румянцем
  Жопа растянутая
  Жопа- карасавица
  Жопа красавицы
  Жопа круглая
  Жопа белая
  Жопа жопа жопа
  
  
  
  Вот там тут здесь угу о ап оп пот мир сыр папа римский лот лох тупень слепень парень нос кокаин ололо тото так
  
  3
  Рыба красная лучше селедки
  Селедка лучше зажаренного карасика
  Карасик лучше мойвы и ментая - это вообще кошкам
  Кошка лучше собаки - гладим гладим она МУР-мур з-мурлык
  МУР есть МУР - ширлимырли
  В ленинграде кушали кошек и собак - ями ями
  Они вкусные с говном
  
  76
  Роберт шекли - птенец гнезда петрова
  
  
   Ты живешь.
   Ты живешь?
   Не-а.
   Ты существуешь.
  
   Но если двигаться обратно по цепочке причинно-следственных связей, получается, что я мыслю.
  
   О чем?
   Где найти пожрать?
   Поспать?
   Трахнуться?
  
   Не хлебом единым жив человек...
  
   ...а двумя хлебами.
  
   Ты циничен. Значит, слаб.
  
   Это правило применимо далеко не ко всем случаям.
  
   Да заткнитесь вы уже!
  
   Дайте поспать!
  
   Ни днем ни ночью от вас покоя нет!
  
  
   Да, я забыл объяснить, в чем тут, собственно, дело.
   Это - моя голова.
   А это - мысли.
   Они часто ругаются между собой, поэтому не обращайте внимания.
  
   Вы плевать на это хотели? Ну ладно.
  
  
   - На выход! - рявкнул толстый охранник.
   - Какой выход?! Я же здесь навсегда!- запротестовал я.
   - Ядерная война аннулирует все гражданские права и свободы.
   - Но я заперт в дурдоме!
   - Ядерная война аннулирует...
   - Россия аннулирует...
   - Свободы и даже несвободы...
  
   Я, сложив немногочисленные пожитки в заплечный мешок, спускаюсь с выщербленных ступенек и ступаю на растрескавшуюся, выжженную землю.
   Будто сумасшедший художник изобразил пейзаж. Или этюд. В багровых тонах.
   Далеко на горизонте вырастала шляпка ядерного гриба.
   Но мне пофиг.
   Я же псих.
  
  
   ДОМ 2
   ПЕРВАЯ КРОВЬ
  
  
  
  
   Меня задолбала моя дерьмовая жизнь. Проблемы-проблемы-проблемы. Непрерывная цепочка этих проблем. И я должен покорно склонить голову и ждать, когда иссякнет этот фонтан говна и сойдет на нет девятый вал фекалий? Да хрен вам всем! Я назло вам распрямлю спину и бодрым шагом пойду дальше, месить всю эту грязь, пока не извожусь в ней по уши.
   Не выплескивай свою депрессию на нас, говорят мне друзья. Да пошли вы все в задницу, понимать должны, что мне хреново. А мне ведь хреново, сколько бы я не забивал на свои проблемы. Все это варится-варится под крышкой моей черепушки, но в один прекрасный момент это адское варево закипит, из ушей вырвутся струи горячего пара и бошку разорвет, а скальп возьмет себе в коллекцию какой-нибудь индеец. И чтобы этого не произошло, я вынужден сбивать это напряжение. А на кого его еще выливать, как не на друзей?
   Вот сейчас я стою у обочины и голосую. Интересно, меня подберет какой-нибудь придурок, или нет?
   Вокруг сгустились бордовые сумерки, похолодало. Я наглухо застегнул свою чудовищную куртку - защитный костюм и пританцовывал на месте. Зима, как-никак!
   По разбитому нечто, что когда-то (пару дней назад) гордо называлось шоссе, ко мне приближалась одинокая машина. Я пригляделся. Старенький "москивчонок".
   Он подъехал и остановился, негромко урча и выпуская в морозное небо сизые клубы.
   - До Центра не подбросишь? - спросил я, открыв дверцу.
   - Скока? - на меня вытаращился беззубый дед в ушанке.
   - А сколько возьмете?
   - Да чо там, садись. Я так, на наглежь проверить.
   Я залез в тесный салон. Пахло бензином и чем-то застарелым. "Дворники" возили по лобовому стеклу тонкий слой грязи.
   Я хлопнул дверцей, и мы тронулись.
   - Куда едешь-то? - через некоторое время нарушил молчание дед.
   - В Центр. Там придумаю чего-нибудь, - я старался говорить обтекаемыми фразами. Еще не хватало, чтобы старик просек, что я псих.
   - Да-а. Эта война, бля. Все в жопу, - крякнул дед. - А я вот в крематорий еду.
   - Зачем?
   - Крематориться, бля. Чо мне на этом свете белом еще делать осталось? Щас не до старых. А машину - хошь, те подарю.
   - Нет, спасибо. Я и водить-то не умею.
   - Ну как знаишь.
   Да, я знал кое-что. А вот дедок не знал, что у меня под курткой целый арсенал размещен. Разбитое дорожное покрытие скользило под капот и исчезало в дали.
   - А чо у тя рожа вытянулась так? - вдруг ни с того, ни с сего, полюбопытствовал дед.
   - Это поле защитное искажает,- ответил я, но на всякий случай сделал лицо попроще.
   - Какой-то ты мутный. Иди-ка ты нахер, - неожиданно выдал дед и остановил машину.
   - Да ты че? - удивился я.
   - Пшел отсюда. Я с горлом перерезанным не хочу валяться в яме! Я сгореть хочу!
   - Псих чтоли?
   Мне явно попался больной. Я бы не удивился, если бы узнал, что у этого деда нет прав на машину.
   Но делать было нечего. Я послушно вылез.
   И опять оказался на обочине.
   Смеркалось.
  
  
  
   Ты не модный, ты дебил, ты чмо и вообще пустое место, если не осведомлен о новейших тенденциях в шоу-бизнесе. Так считает большинство ублюдков в этом муравейнике. А срать я хотел на всю эту хрень гламурную. И не ебет, кто там что подумает. Я живу себе и живу, мне абсолютно забить на все это гламурное грязное белье, отличающегося от обычного только тем, что оно усеяно блестками.
   Это человеческое дерьмо на высшем уровне.
   Это раковая опухоль русской культуры, этот ебаный гламур.
   Пусть западные бляди засунут себе обратно в пизду свое детище.
   МЕНЯ НЕ ЕБЕТ ГЛАМУР
   Зато я ебу его. Жестко и во все щели.
   А вы, что? Конечно-конечно, где у нас тут мобильник, надо скорее отправить SMS по номеру хуй-хуй-хуй-наеб-в-пизду и проголосовать за любимого участника гламур-реалити-шоу. Оторвать жирный кусок от своих денег на балансе, от своего достоинства и от своего разума, чтобы послать этот кусочек картонному секс-симовлу, петушку-флюгеру, крутящемуся по воле ветров масс-медиа во все стороны. Как вороне Бог послал кусочек сыра.
   Реклама, шоу, деньги, мода, попса, система ПОПС.
   Это идеальный объект для выплескивания помоев, агрессии, напряжения и всех других побочных продуктов Великой И Восхваляемой Великими Спутницы Творческих Людей, то есть, проще говоря, ДЕПРЕССИИ.
   Этим я и занимаюсь.
  
  
  
   Я стою в Ебенях с автоматом в руках
   Сейчас все здесь разъебу.
   Я иначе не могу.
  
   - Молодой человек, - ко мне движется гориллообразный джентельмен и на его роже приведен перечень тех не очень хороших вещей, которые он хочет со мной сделать.
   - Да? - спрашиваю я.
   - Покиньте, пожалуйста, окрестности, прилегающие к территории телепроекта.
   - А это ты видел? - я вытаскиваю из - за пазухи увесистый такой, черный и блестящий автомат.
   Гориллообразный джентельмен увидел. Его "виделки" медленно и вальяжно вылезли из орбит и вскарабкались на лоб, на мертво к нему прицепившись.
   - Да ты че..., - он судорожно начал выискивать в своих бездонных карманах беспечно засунутую туда пушку.
   Но он не успел осуществить задуманного, потому как ровно половина его головы перестала существовать. По крайней мере, перестала существовать в виде единого целого.
   Я с трудом перешагнул через остывающий труп...
  
  
  
   Обьектив веб-камеры никак не хотел оттираться от белых потеков.
   Запыхавшаяся Оля Бузова спустилась со стремянки и обиженно надула губки:
   - Ну я так не играю! Было так весело, когда ты кончил в этот странный шевелящийся глазок, а теперь он отмываться не хочет!
   - А ты не тряпкой и порошком пробуй, а мочой. Говорят, она целебными свойствами обладает, - отвечал Роман Третьяков, с чрезвычайно серьезным видом созерцая свой опухший хуй.
   - Ну это только тебе под силу! - улыбнулась Ольга Бузова.
   - А ты сбегай на кухню за трубочкой...
   - Какой ты умный! - ахнула Ольга Бузова и добавила: - Несмотря на то, что лысый.
   - А как это связано? - удивился Роман.
   - Ну когда мозг развит, из него растут волосы и, пробиваясь через череп, колышутся на ветру! Я сама эту теорию придумала! - похвасталась Ольга Бузова, выбегая в дверь.
   Роман Третьяков в задумчивости потер лысину:
   - Парик носить, что ли?
   - Да ну нахуй! - ответил вошедший в комнату человек с автоматом в руках.
   Камера дернулась в сторону.
   РЕКЛАМА.
   Что будет с вашим любимым лысиком Романом Третьяковым? - высветились розовенькие буковки на беленьком фоне.
   Поползли цветочки, заиграла веселенькая музычка, знаете, такая гламурненькая-гламурненькая...
   Рома убьет человека с автоматом
   Рому убьет человек с автоматом
   Рома и человек с автоматом нажрутся в говно и станут лучшими друзьями
   Вернется Бузова и они втроем устроят оргию, используя автомат в качестве фаллоимитатора.
  
  
  
   Гламурно-звездные кишки вывалились из разорванного брюха и змеями расползлись по полу наперегонки с кровью.
   Роман выпучил глаза и упал на кровать с нечеловеческим воплем.
   - Ой, ты опять хочешь меня разыграть, котенок! - Ольга Бузова, появившаяся на пороге, от умиления аж выронила связку трубочек.
   Она с сюсюканьем подскочила к кровати и взобралась на своего любимого, вдавливая вылезшие серо-зеленые сосиски кишок обратно в брюшную полость.
   Роман опять дико выпучил глаза и захрипел, из его рта хлынула кровь, забрызгивая новую кофточку Бузовой.
   - Ах, какой ты романтичный! - Ольга заливалась счастливым смехом, прыгая на кишках любимого.
   Алые горячие брызги летели при этом во все стороны.
   Уже весь ковер, столик и пара шкафов были в крапинку.
   Вдруг Ольга обернулась и начала изучать взглядом мою фигуру.
   - А, Степа! Какие вы смешны-ы-е! - завыла от восторга Бузова.
   Ее счастливое личико, измазанное в крови, разлетелось на куски. Кашица мозгов заляпала гламурненькое покрывальце на кровати, уже и без этого уделанное кровякой.
   Значит, все-таки у нее были мозги.
   Я, повинуясь минутному порыву, свистнул в дуло.
   Получился веселый звук.
   В этом домике мне больше делать нечего.
   А, чуть не забыл. Я поднял автомат и стрельнул. Камера в углу взорвалась пластиком, железом и электронной начинкой, усеивая осколками два живописно распластанные на кровати трупа.
  
  
  
   Новый участник проекта не очень доброжелателен, - говорит бархатный мужской голос за кадром.
   Мелькает сцена расстрела в домике Романа и Ольги.
   Идет гламурненькая заставочка, где изображен улыбающийся пидорок с автоматом и руками, покрытыми кровью по локоть.
   Подробности - сегодня, в 21: 00, на ТНТ, - заверяет все тот же голос за кадром.
   Не пропу...ААА! Ссуу-кка..., - голос переходит в предсмертный хрип.-...стите...
   Слышна какая-то возня, и чей-то грубый голос заканчивает:
   ДОМ 2. НОВАЯ ЛЮБОВЬ. ИЛИ ПЕРВАЯ КРОВЬ. ХУЙ ЕГО ЗНАЕТ...
  
  
  
   - Я пойду ванную приму, - говорит Сэм.
   - Иди куда хочешь, урод! - визжит Дашко и кидает в любимого табуретку.
   Сэм успевает захлопнуть за собой дверь и табуретка с грохотом разлетается об нее, ножка летит Дашко прямо в лоб.
   Она опрокидывается вместе со стулом, на котором сидела, и отключается.
   Сэм в футболке и шортах выходит на зимнюю стужу.
   Путь ему преграждает какая-то темная фигура с автоматом в руках.
   Камера вырубается, по экрану ползут помехи.
  
  
  
   - Хочешь искупаться? - вкрадчивым голосом спрашиваю я у опешившего негра.
   - Я как раз собирался, - ответил он не слишком уверенным тоном.
   Он нервничал.
   Белки его глаз блестели, создавая контраст с обволакивающей чернотой зимней ночи и цветом его кожи.
   Я поудобнее перехватил автомат. Скользкая и в то же время липкая с мороза деревянная рукоять.
   - Ну иди, мойся, - спокойно произношу я.
   Сэм с видимым облегчением прошлепал босыми ногами по деревянному настилу мимо меня.
   Я не понял.
   - Иди мойся, КУДА Я СКАЖУ, - поправился я и поднял свое оружие.
   Негр кинулся бежать. Я не стрелял.
   Он сам поскользнулся на деревянном настиле, опоясывающем бассейн, покрытом тонкой наледью, и полетел в этот самый бассейн.
   Послышался гулкий стук, а затем стон.
   - Вымылся? - я нажал на курок.
  
  
  
   Гламур надо уничтожать, чтобы он не уничтожил нас. Чтобы он не засрал нам мозги. Надо пропустить эпоху гламура.
   Что получается? Если ты хочешь МНОГО ДЕНЕГ, еще чего-нибудь этакого, типа СЛАВЫ, или хочешь несколько лет подряд на халяву иметь крышу над головой, на халяву жрать, на халяву получать деньги и трахаться, то скорее беги на КАСТИНГ! Может, тебе повезет, и твою жопу будут показывать на всю Россию. Будут показывать твои реденькие волосенки, твои комплексы и страхи, твои гнилые зубы, твои тупые мысли.
   Иди на реалити-шоу!
   Иди!
   Ты станешь кумиром - только веди себя повызывающе, НА ЗАКАЗ. Люди должны видеть то, что хотят! И ты показываешь им это, взамен получая все вышеперечисленные блага.
   Нахуй тебя, как личность! Им нужны твои пороки, ты понял!
   Они должны смотреть и говорить: "Вот я имею три любовницы и забочусь о жене. Ну не сравнить же меня с этим ублюдком из реалити-шоу! Он-то вообще козел!".
   ЭТО ГЛУШИЛКА ДЛЯ СОВЕСТИ.
   И совсем наоборот. Вот, хе-хе, стал известным, знаменитым этот петух с реалити-шоу. А всякого говна у него за душой - выше крыши! Даже великие нашего времени такие сволочи, что о нас-то говорить? Простых смертных?
   И третья позиция. ХА! ОН - УРОД! ХА! ХА! Я В ГЛУБИНЕ ДУШИ ТАК И ДУМАЛ! Этот "ВЕЛИКИЙ" (да вы что, прям как Пушкин!), он же...
   То есть примерно то же самое, что чмырение Ганса Христиана Андерсена за то, что он всю жизнь оставался девственником.
  
   "Толпа в подлости и низости своей жадно читает исповеди, записки. Радуется унижению высокого, слабости могучего, при открытии всякой мерзости она в восхищении. "Он мал, как мы! Он мерзок, как мы!"".
  
  
  
   - Что там за шум? - Боня оторвалась от важного занятия.
   - Да ниче, пусть разберутся между собой, как мужики! - ответил Степа и снова пригнул голову любимой...
  
  
  
   Блядь! Ядерная война прошла! А ДОМ 2 остался!
   Тараканы, крысы, одноклеточные, ублюдки, бомжи - все выжили. И ДОМ 2 среди них.
   Я не хочу, чтобы при крушении корабля современной цивилизации и культуры на поверхности удерживалось только дерьмо, которое никогда не тонет!
   А дерьмо в блестящей обертке из-под конфетки - тем более!
   ГЛАМУР - ЭТО ДЕРЬМО В БЛЕСТЯЩЕЙ ОБЕРТКЕ ИЗ-ПОД КОНФЕТКИ!
   Да!
   Сколько-то клевых людей на проекте ДОМ 2, но на три сократилось количество их, ла-ла-ла-ла-ла-ла...
   Какое самое гламурное слово? "Гламур"?
   Все в России сначала было богоизбранное, потом великое, а сейчас - гламурное!
   Я не хочу
   Не хочу
   Этой западной заразы.
   Народу дают эту конфеточную обертку, набитую чем-то мягким, теплым и вонючим, народ разворачивает ее, жадно ест содержимое, впихивает в себя, в основном - молодежь и бомонд, и старых уговаривают - "это же молодежная культура!". И старые ведутся. Тоже жрут дерьмо с улыбкой, с благодарностью. Обсуждают начинку очередной "конфетки".
   Хватит! Опомнитесь!
   Не уподобляйтесь!
   Западные люди живут в стерильной чистоте улиц, в навек установленных рамках, в чинной благопристойности, в ЦИВИЛИЗАЦИИ.
   Нет, я не говорю, что мы дикари с дубинами, а за бугром все умные, нет. Мы тоже не лыком шиты, но мы и так живем в дерьме.
   На западе от скуки и стерильности люди могут себе позволить принять внутрь небольшую дозу дерьма, как экзотику. Им это нравится. Они так уходят из рамок своего благоустроенного мирка.
   А мы? Мы сидим в говенной луже, фонтаны говна и облака сероводорода окружают нас со всех сторон, льются на голову вонючие помои. Мы захлебываемся в этом, беспомощно молотим ручонками по поверхности говенного моря. Нам нужна отдушина, чтобы отвлечься от всей этой говнистости окружающего нас мира. Но вместо этого мы принимаем все то же говно внутрь.
   Сначала мы покорно открывали ротик, вынырнув из фекальных глубин, и нам с негласного одобрения верхов вливали дерьмо иностранного производства.
   Теперь же все проще. Открой рот и нырни. Ты наглотаешься отечественного продукта.
   А я не хочу глотать дерьмо!!! Пошли вы все в жопу!!!
  
  
  
   Лицо Ксении Собчак выдавало крайнюю озабоченность.
   "Сумочку похерила"- подумали все участники проекта.
   - Ребята, я вам хочу сказать одну вещь, но только вы не обижайтесь, - начала Ксения Собчак. - Ой, извините, - она смешалась, покраснела. - Не ту заготовку взяла.
   - Сука ты тупая! Из-за твоей лажи сколько уже пленки в пизду пустили! - вдруг заорал один из операторов.
   - Мы тебе в сраку камеры запихнем скоро! - поддержал еще один оператор.
   - Ух ты! Экзотика! - обрадовалась Ксения Собчак.
   В голове она уже прокручивала идею новой фотосессии: "Ксения Собчак с камерой в сраке". Предприятие сулило большой барыш.
   - Ну говори уже! А то мы свои реплики забудем! - наперебой загомонили участники проекта, собравшиеся на лобном месте.
   - Мотор! Дубль 3! Начали! Ой, наоборот!
   - Ребята, у меня для вас следующая новость. По данным правоохранительных органов, к нам на проект забрался сирийский убийца.
   - Серийный, дура! - брызнул слюнями всклокоченный сценарист, примостившийся в тени, в стороне от камер.
   - Серийный, - поправилась Ксения. - Но это фигня. А вот сейчас я вам сообщу страшную новость. Немецкая киностудия отказалась принять наши кассеты с самопальной порнухой.
   - У-у! Сколько старались! - понеслось со всех сторон.
   - Я догадываюсь, сколько пота и...еще раз пота вы вложили в это дело...
   - Че ты сидишь гонишь, лицемерка несчастная! - взвился Степа. - Сама тоже...
   Но в этот довольно жуткий для себя момент истины, Ксения ловко швырнула пачку баксов, попавшую в рот Степе, который с благодарностью заткнулся.
   - Ну что? Новости вроде все? - начала подводить итог Ксения.
   - А я видела сегодня трупы - там Оля и Рома, а еще Сэмик, такие мертвенькие-мертвенькие лежат. Синенькие-синенькие, - Дашко залилась счастливым смехом.
   - Настя, как ты можешь так говорить про своих друзей и любимого негра, ой, человека? - с укоризной спросила Ксения.
   - Да ты бы, Ксюх, только видела, в какой он там смешной позе валяется! Пиписка торчит...ой, умру от смеха!
   - Ну ладно. Становится холодно, поэтому мы прощаемся с телезрителями до завтра, - улыбнулась Ксения Собчак.
   - Фу-у,- облегченно выдохнул оператор. - Сегодня ты молодец. Ничего не запорола почти.
   - Ладно, пошли бухать! - махнула рукой Ксения Собчак.
  
  
  
   Освежеванная тушка Ксюши Бородиной мерно раскачивалась на ветру. Туда-сюда...
   От нее шел легкий пар, развеиваясь в морозном воздухе.
   - С легким паром! - поздравил я тушку.
   Та безмолвно продолжала болтаться на операторском кране...
   Я огляделся. Вся территория периметра была погружена во тьму. Только вдали алели маленькие угольки окон в огромном черном массиве ДОМА.
   Я отбросил автомат в сугроб. Патронов больше не осталось.
  
  
  
   - Мам, я не могу тут быть беременной! Это закон телепроекта! - выпучив глазищи, шептала в трубку Алена.
   - Значит ему тебя на протяжении трех лет ебать можно, а ребенка заводить нельзя?! - неслись вопли разьяренной мамаши из трубки.
   Я наблюдал за этим породистым азиатским лицом. Сначала оно вытянулось, приобретая сходство с лошадиным. Затем побледнело. Еще большее сходство.
   - Я тебя спрашиваю?! - орали из трубки.
   Алена выронила трубку из ослабевших пальцев. Было заметно, как они дрожали.
   Я не торопясь взвел курок, прицелился.
   Алена продолжала сидеть на месте, как приклеенная, и тупо смотрела в дуло пистолета. Трубка продолжала изрыгать проклятия.
   Я огляделся. Хорошая обстановка.
   Кафель, окна пластиковые...
   И наконец выстрелил.
   Пуля вошла точно в центр лба Алены, мгновенно там распустился кровавый цветок, тонкая бордовая струйка выплеснулась из проделанной дырочки, сбежала по брови через глаз на щеку, затем юркнула вниз по шее, забираясь под цветастую накидку, окрашивая ее изнутри.
   Голова с широко раскрытыми глазами и ртом резко откинулась назад, стукнулась о стену и, мотнувшись, поникла. В стене красовалась черная дырочка.
   Я повесил трубку на рычаг и открыл дверь, ведущую из предбанника в дом...
  
  
  
   Свинцовый дождь с оглушительным треском поливал весь интерьер богато обставленного ДОМА.
   Разлетелась на тысячи острых осколков, режущих все попадающееся им по пути, ваза. Из лестницы, ведущей на второй этаж, с хрустом выламывались опаленные щепки, усеивая и дырявя дорогой ковер. Кто-то заголосил.
   Я шел по ДОМУ и щедро сеял смерть, надеясь на всходы НОРМАЛЬНОЙ культуры. Я уничтожал эту убогую кальку с западной безвкусицы, я сеял доброе, вечное...
   Вспыхнули, объятые ярким горячим пламенем, занавески, вмиг прогорели, оставляя на потолке черные разводы сажи.
   К моим ногам упал первый труп. Нелепо раскинутые руки, выражающее испуг, недоумение, боль, лицо.
   Я перешагнул через тело и направился к кухне. Тотчас мне в голову полетела фарфоровая тарелка. Я увернулся и открыл очередь по скорченным фигуркам у кухонного гарнитура.
   Зазвенела разбитая посуда, опять, опять, опять полет осколков!
   Они разрезали воздух со свистом, вращаясь и мчась в разные направления, под разными углами. Я залюбовался этим зрелищем.
   Вот они вспарывают дорогой паркет, оставляя иззубренные по краям борозды...
   Я замедлял время, я приостанавливал его бешеный бег, превращая в ничто эту пародию на жизнь.
   Многовато патетики? Сам знаю.
   Я стал подниматься по лестнице на второй этаж.
   Нахер эти бумажные двери, смять их! Вот так, ногами их!
   Флакончик с "ШанельNo5" взорвался на лету - я с ухмылкой опустил автомат. Уже второй. Где я их столько нашел, а?
   Аромат духов смешался с пороховым дымом. У меня под ногами валялись еще горячие гильзы. Я распинал их ногами по углам и с улыбкой двинулся к завороженной моим видом жертве...
  
   ...тело вылетело из окна и с воплем кубарем скатилось с покатой крыши и упало на заранее приготовленные мною штыри.
   ТЕЛО вылеТЕЛО. Забавно. Надо запомнить.
   Как я все четко продумал! Даже штыри вбил. Ржавые, металлические...
   А за окном царила ночь. Все правильно. Мы с ней - союзники. По ту сторону окна царит она, а по другую - я.
   Я встрепенулся, отвлекаясь от неуместных мыслей.
   Ну! Кого я еще тут не убил?!
  
  
  
   Если уничтожить весь гламур, то весь этот тупой шоу-бизнес рухнет. Или придумает что-нибудь принципиальненько новенькое.
   Придумает-придумает. Это гидра - отрубишь одну голову - вырастут две. Хотя если загнать эту самую гидру в тесный противоядерный бункер и рубить-рубить-рубить эти головы - тогда ей станет тесно, и в конце-концов она лопнет.
   Так и шоу-бизнес. Загнать его в рамки и мочить-мочить...
   Он будет изворачиваться - и рано или поздно переступит границу отведенной ему территории. Тут-то и накинется на него разъяренный медведь нашего государства. А внутри страны этот медведь раздавит кого хочешь.
  
  
  
   Кажется, проект опустел. Везде разруха, лужи крови, трупы, запах гари, падали и духов.
   Я бродил по периметру, вырубая веб-камеры. Одну за одной.
   Чего смотришь?
   Бумс.
   Приятных снов.
   Помехи...
  
  
  
   Я депрессивен. Я хочу многого, но не получаю и малого. Я еще довольно молодой человек. Псих, ну и что дальше? Разве все психи одинаковы?
   Я хочу славы. Плевать, как сложится моя жизнь, просто я хочу остаться в веках и получить признание при жизни. Мне плевать, как добиться этой славы. СЛАВЫ СЛАВЫ СЛАВЫ СЛАВЫ-СЛАВЫСЛАВЫЫЫЫЫЫЫЫ...
   Но у меня мало что получается. Я барахтаюсь, карабкаюсь - все в такой уничижительной форме, именно так. Я пытаюсь.
   Но жизнь подсовывает мне одну хренотень за другой. Плевать я хотел на это. Если сейчас мне плохо, то завтра будет хорошо, завтра будет славаСЛАВАСЛАВА...
   Я падаю и встаю только благодаря этому внушению. Но рано или поздно чаша терпения должна исчерпать запас вместимости, это перельется через край. И я скажу: ебал я такую славу, если уже сейчас плачу за нее такой ценой, плачу заранее, если эта слава вообще будет.
   Проговори об этом желании вслух и поймешь всю нелепость амбиций и бессодержательность целей. Это намалеванный на скорую руку плакат, который издали кажется вполне ничего. Ты приближаешься к нему, все более заметны дефекты, но ты уверяешь себя, что это обман зрения, обман, мираж...
   Наконец, пройдя все круги Ада, ты хватаешь вожделенную свою цель, сжимаешь ее в руках, и понимаешь, что это просто фальшивка. Слава наебала тебя.
   А если хуй положить на нее, то зачем тогда все те уже испытанные страдания?!
   ЗАЧЕМ?!
   И ты как и прежде, депрессивен и выливаешь свою злобу, обиду, досаду на окружающих, а они этим недовольны и поворачиваются к тебе спиной, и ты в итоге остаешься один, один и один на один со своим кошмаром, и если ты слаб, все кончается перерезанными венами, а если ты сохранил привычку подниматься снова и снова, то ты просто тупо доживешь остаток бессмысленной жизни. Будешь проклинать свой талант и свои желания. Будешь сожалеть и рвать в диком отчаянии волосы на голове и причитать, спрашивать Небеса, проклиная их, ЗАЧЕМ ты родился с талантом?
   Ты захочешь стать обычным человечком с обычной жизнью, без творческих мук, озарений и безуспешной гонки за недосягаемой славой, которая топит тебя в грязи и страданиях.
   Захочешь обычного счастья простого смертного, но поймешь, что у тебя никогда его не будет. И в тысячный раз пошлешь проклятьепроклятьепроклятье всему миру, уже одной ногой встав в могилу.
   Ты поймешь свою глупость слишком поздно...
   И уйдешь осмеянным, непонятым и одиноким...
  
  
   Все кругом будто во сне
   Этот мир словно закоснел
   Все потеряно, это конец -
   ИСЧЕЗ цивилизации венец!
  
   Я проснулся с утра и вспомнил
   Что вчера я убил моду
   Я сел в постели, догадался -
   Вчера я с попсой расквитался
   Я понял, лишь в магазин за хлебом пошел -
   Вчера я уничтожил все шоу
   Маленький мальчик увидел маму
   И сказал, что я растерзал рекламу.
  
   Все кругом застыло ступором
   Этот мир под нависшим топором
   Деньги не капают - это аврал!
   Медленно, мучительно шоу-бизнес умирал!
  
  
   Я проснулся от пинка под ребра.
   - Я же всех убил, - пробормотал я, не открывая глаз.
   - Вставай, чмо, - сказал кто-то.
   - Да кто ты такой, чтобы указывать самому Уничтожившему Гламур?
   В ответ заржали.
   А, ну да, кроме ДОМА 2 еще куча этого дерьма...
   - Вставай, блин.
   Послышались другие голоса.
   - Ну-ка отойдите от него! - приказным тоном заявил кто-то.
   Что это за неведомые защитники?
   Я по-прежнему не открывал глаз.
   Началась ругань и я все-таки открыл глаза. Все равно не заснуть.
   Я сидел, скрючившись в углу одной из комнат ДОМА и постыдно пускал слюни. Вся куртка была в этих тошнотворных потеках с пузырьками воздуха внутри.
   Слюна, одним словом.
   В разбитое окно, под которым я спал, задувал холодный ветер.
   Пахло духами.
   А надо мной стоял человек в милицейской форме и еще один, в белом халате, и ожесточенно друг с другом спорили.
   - Как...вы выжили в ядерной катастрофе? - изумленно прошептал я, подняв на них глаза.
   - Ядерной, говоришь? - усмехнулся санитар, как-то странно на меня посмотрев.
   - Ну да.
   - Давай-ка поднимайся и домой. На коечку, в палату, - мне было противно смотреть и слушать, как этот взрослый мужик сюсюкает и несет бред.
   - Но меня же отпустили вчера!
   - Это ты сам себя отпустил. Ловили тебя. А ты, стервец, сюда подался, шариками из пейнбола людей обстреливать...где только отыскал?
  
  
  
  
   Ты живешь.
   Ты живешь?
   Не-а.
   Ты существуешь.
  
   Но если двигаться обратно по цепочке причинно-следственных связей, получается, что я мыслю.
  
   О чем?
   Где найти пожрать?
   Поспать?
   Трахнуться?
  
   Не хлебом единым жив человек...
  
   ...а двумя хлебами.
  
   Ты циничен. Значит, слаб.
  
   Это правило применимо далеко не ко всем случаям.
  
   Да заткнитесь вы уже!
  
   Дайте поспать!
  
   Ни днем ни ночью от вас покоя нет!
  
  
   Да, я забыл объяснить, в чем тут, собственно, дело.
   Это - моя голова.
   А это - мысли.
   Они часто ругаются между собой, поэтому не обращайте внимания.
  
   Вы плевать на это хотели? Ну ладно.
  
  
  
  
   Сауз-парк
   Заставка.
   Да простят меня Ги Дебор и Жан Бодрийяр- этот рассказ - симулякр. Если вы не знаете, что это такое - загляните в словарь, а не жаренную картошечку жуйте перед монитором. К тому же перед девушками можете блеснуть эрудицией, а не заставлять их вам носки нюхать.
   Рассказ создан с помощью плагиата, Ворда, Клавиатуры, Монитора и Процессора, а также таймер и воспаленный мозг.
   Шутки убогие и несмешные.
   Приятного прочтения.
   Все авторские права передаю в пользу создателей мультика.
  
  
   В Сауз-парк держу я путь
   Чтобы славно отдохнуть
   Путь держу до Сауз-Парка
   Будь там холодно иль жарко
   Припаркуешься чуть свет -
   Все кричат здоров сосед!
   Сауз-парк - отличный край
   Кенни улетает в рай
   Небольшой хоть городишко
   Про него пишу я книжку
   Кайл в попу сует пальчик
   Впрочем симпатичный мальчик
   Картмэн вредный толстячок
   А Стэн - просто чувачок
   В Сауз-Парк зову вас я
   Добро пожаловать друзья
  
   1/2. Часть от серии. 13 стр. 10, мин. 0 сек
   Солнце встало над Сауз-Парком. За окном слышится аккорд кантри. Это местный музыкант.
   Зима. Красивый двухэтажный зеленый дом.
   Детская комната с фиолетовыми обоями. По комнате разбросаны игрушки: лягушонок Клайд, Молли Вертихвостка и прочие.
   Картмэн проснулся и взглянул на куклу Молли Вертихвостку.
   - Здравствуй, Молли Вертихвостка!
   - И тебе привет, - пискнула кукла.
   - Ты сегодня прекрасно выглядишь, Молли.
   В комнату заглянула миссис Лиэн, мама Картмэна.
   - Ты встал, поросеночек? Доброе утро! Иди, почисти зубы, дорогой.
   - Мама, я разговариваю с Молли Вертихвосткой.
   - Куклой? Хоо-хоо! - засмеялась миссис Лиэн.
   - Мама, но я люблю разговаривать с ней!
   - Ты любишь кукол?! - округлились глаза женщины.
   - Поросеночек, если ты будешь продолжать это делать, ты будешь спать с куклами и станешь извращеном!
   У Эрика в глазах все потемнело, когда он представил Кайла, Стэна и Кенни и они смеются. Стэна точно стошнит. Ведь если бы Картмэн одел беретик, то стал бы похож на Венди. Хотя Картмэн был красивее Венди. Если не считать третьего подбородка. Картмэн вернулся в реальность.
   - Мама, а ты когда-нибудь спала с куклой?
   - Конечно нет, поросеночек. Я ведь женщина, а не секс - игрушка, я сплю с мужчинами.
   Мама Картмэна уходит.
   - Гребаная извращениха! - кричит Эрик и жмурится. - Твою ж мать!
   Но вдруг Картмэна осенило: ведь общество пристально следит за извращенами и они популярны!
   Остановка школьного автобуса, из земли торчит железный предупреждающий знак. Картмэн выходит на остановку, его ждут друзья.
   - Привет, пацаны.
   - Привет!
   - Картмэн, что с тобой? Ты всегда злой, а сегодня светишься от счастья! - подметил Стэн.
   - МММММ? - сказал Кенни.
   - Да, точно, Кенни. Картмэн, ты лизнул клитор?
   - Пацаны, теперь я - извращен! Люблю кукол. Я думал, вы порадуетесь за меня! Но где камеры? Где репортеры? Где сочувствующие и ретинги? Где секты с моим именем, низкопоклонцы и наложницы?
   - ММММ!
   - Ты сказал, я - от***су?
   - Ты - извращен? Буэээ! - Стэна стошнило.
   Подъехал желтый школьный автобус, открыли двери.
   - Давай быстрее втаскивайте свою задницу, мелкие куски дерьма! - заорала водитель.
   Эта женщина была страшна, как смерть.
   - Вот ублюдочная баба! - закричал Кайл.
   - ЧТО ТЫ СКАЗАЛ?!!!
   - Я сказал "где блюдо для мамы". Хочу подарить на день рождения.
   - Да? Ну ладно.
   Школа. Вытянутое желтое здание с правильными окнами. В элементарной школе прозвенел звонок.
   Друзья стоят у шкафчиков с вещами.
   - Пацаны! Все сюда! У нас есть новость! - зазывал Кайл.
   Толпа собралась вокруг друзей. Из толпы посыпались версии:
   - Кайл необрезанный?
   - Кайл прекратил ковыряться в заду?
   - Кайл убил президента Кеннеди?
   - Кенни убил Кайла?
   Кайл взял все в свои руки:
   - Нет-нет-нет. Ваш друг Эрик Картмэн ИЗ-ВРА-ЩЕН!
   -о!
   -Ого!
   -Ох!
   -Класс!
   -Все, Эрик. Я сделал все, что мог. Это единственная засветка для голубого мальчика в штате Колорадо.
   Все дети собрались в классе.
   Мистер Гаррисон встречает учеников на своем уроке.
   - Здравствуйте, дети, поздороваемся со мной и поздороваемся с Мистером Шляпой!
   - Здравствуйте, Мистер Гаррисон и Мистер Шляпа! - повторил класс.
   - Сегодня мы посмотрим обучающий фильм про голубых. Ох уж эти голубые, прокладку мне в трусики.
   - Во всем виноваты евреи! - крикнул с места Картмэн.
   - Эрик, надо быть более толерантным. Вот например я - гей, но директор разрешил мне работать с детьми. К тому же на досуге я могу отдаться какому-нибудь мускулистому мулату. Какая страсть, какая страсть, - приговаривал Мистер Гаррисон.
   На протяжении урока дети слышали лишь нашептанные сексуальные фантазии учителя. Прозвенел звонок, все дети отправились на задний двор школы.
   Там к друзьям подошла очаровательная Венди.
   - Привет Стэн, - мурлыкнула она и чмокнула друга в щечку.
   - Буээ!
   - О, Венди! - подскочил Картмэн. -Дай мне померить беретик.
   - Возьми. Но зачем он тебе?
   -ММ МММ МММ М ММ! - развеселился Кенни.
   - Что? И куда? В шапку?? - Стэн открыл рот от омерзения.
   - А ну дай сюда! - строго сказала Венди.
   -Но я хочу просто померить! - заныл Эрик. - И этот беретик идет мне больше, чем тебе!
   - Картмэн, Кенни говорит: "Ты что, голубой?"
   - Твою ж мать!!!
   Картмэн накинулся на Кенни и они покатились кубарем. Кенни ударился головой о железную лестницу и умер.
   - Они убили Кенни! - крикнул Тимми. (он играл неподалеку).
   - Сволочи!!! - крикнул Кайл.
   - Я почему-то знал, что так и будет, - констатировал Стэн.
   Через пятнадцать минут приехала полиция и оцепила место происшествия.
   -Шикарно! Школа отменяется! - воскликнул Картмэн.
   - Но тебя ведь посадят в тюрьму! - пролепетала Венди.
   - О да! Я буду красоваться на всех передовицах Times и Washington Post! - принялся фантазировать Эрик.
   - Эрик, но ведь мальчики выходят из тюрьмы ВЗРОСЛЫМИ.
   - И что?
   - Там мальчики делают с другими мальчиками то же самое, что Кенни хотел сделать с шапкой!
   - Твою ж мать!
   Подошел коп:
   - Не волнуйся сынок, в случае провала сядут в тюрьму твои родители или вы
   можете заплатить огромный выкуп.
   Эрик расплакался.
   - Скоро мы встретимся, молодой человек, вас вызовут с родителями в участок. До свидания.
   Картмэн оглянулся на своих друзей, они стояли, округлив глаза и открыв рты.
   - Ладно, пацаны вы -как хотите, а я сваливаю.
   - Пока, Жиртрест! - крикнул вдогонку Кайл
  
  
   Красивый двухэтажный зеленый дом. День.
   Картмэн сидел дома и ел суп.
   - Все, сынок, успокойся ты ни в чем не виноват. Мы отсудим твою свободу. Хотя в наши молодые годы полиция тоже прикрывала порностудии. Мы хотели заснять фото с резиновой куклой... ох. Прости, поросеночек, - сказала Лиэн.
  
   Картмэн ушел в свою комнату и сел за компьютер. В его голове идеи обгоняли другие идеи.
   Картмэн вошел в интернет.
   - Так, геи и бисексуалы Сауз-парка. Мм. Конечно, здесь есть моя мама, но информация мне не нужна. Так! "Люблю переодевать парней в женское" госсподи что за срань".
   "А если я скажу полиции, что я - пацифист? Ведь в армию пацифисты могут не ходить, а тюрьма тоже государственный институт! Нет, тогда друзья будут обзывать меня "хиппи"! А если сказать что я...что я...гей!
   Картмэн спустился в гостиную.
   - Мама, меня убьют в тюрьме! Я имею право на последнее желание!
   - Я сделаю для тебя все, что ты захочешь! Ты можешь не спать всю ночь!
   -Нет.
   - Я посижу с тобой и твоими игрушками и объясню им, что ты уезжаешь?
   - Нет. Я хочу чтобы Кайл пососал мне яйца!
   - Нет, - сурово сказала Лиэн.
   - Я хочу надеть завтра в школу ЖЕНСКОЕ ПЛАТЬЕ!
   - О Кей! Какое тебе хочется платье? Пошли я покажу гардероб. У меня много платьев и за ночь я ушью то, какое ты выберешь, до твоего размера.
  
   - Так - садо-мазо точно нет!
   - Костюм французской горничной?
   - Нет.
   - Так...- это резиновая кукла...вот - костюм двоечницы - нимфетки!
   - Божественно! Шикарно! - обрадовался Эрик.
   - Хорошо, сынок. Иди и доешь свой клубничный пуднг.
   Картмэн пошел на кухню и съел лакомство.
   - А теперь иди к себе в комнату, пончик, и напоследок поиграй с игрушками! Тебе надо отдохнуть, ведь завтра у нас с тобой тяжелый день.
   Картмэн зашел в свою комнату и сел на кровать. На ум ему пришла одна старая песенка "Специальных" под названием "Советую тебе, хулиган".
   Прекрати дурачиться повсюду
   Самое время задуматься о себе
   Лучше подумай о своем будущем
   Когда устраиваешь беспорядки в городе
  
   Хулиган
   Советую тебе, хулиган
   Советую тебе хулиган
  
   Прекрати распространять агрессию
   Лучше подумай о своем будущем
   Самое время позаботиться о себе
   Иначе кончишь за решеткой
  
   Хулиган
   Советую тебе, хулиган
   Советую тебе хулиган
  
   Прекрати дурачиться повсюду
   Самое время задуматься о себе
   Лучше подумай о своем будущем
   Когда устраиваешь беспорядки в городе
  
   Хулиган
   Советую тебе, хулиган
   Советую тебе хулиган
  
  
   И вдруг у Картмэна появилась идея. Как избавиться от нависшего над головой тюремного срока? Все очень просто!
   Нужно задержать и сдать полиции какого-нибудь хулигана! Тогда Картмэн получит премию и его не посадят в тюрьму!
   Сердце полицейского дрогнет и коп растает, увидев, что Картмэн-убийца пресек нарушение закона, поймав за руку какого-нибудь чертова маргинала! А может быть, даже террориста!
   А если это не сработает, тогда Картмэн с премии выкупит из тюрьмы сам себя!
   - Монтана! Элвис вышел из дома! - развеселился Эрик. - Но кого выдать за преступника?
   - Стэн - нет, он серьезный, спокойный и собранный. Кенни? Я ведь ему не друг. Хотя...он и так бедовый. А, он же умер. КАЙЛ! ДА! Что может быть более омерзительно, чем еврей-террорист! Так-так-так. -Картмэн потер ладонями. - Евреи - сионисты. Все сходится! Есть!
   Школа. Вытянутое желтое здание с правильными окнами. В элементарной школе прозвенел звонок.
   Все дети собрались на уроке Мистера Гаррисона.
   - Здравствуйте, класс!
   - Здравствуйте, Мистер Гаррисон и Мистер Шляпа!
   У меня для вас новость. Вчера из нашего класса выбыл Эрик Картмэн, он натворил какой-то херни на школьной игровой площадке и теперь его посадят в тюрьму. Но это фигня. И еще одна новость: к нам в класс поступила новая девочка, ее зовут Эрика Картмэнс. Она - розовая, и только что устроила перед зданием школы пикет!
   В класс вошел Эрик в женском платье.
   - Что, б...дь, не ждали?! - заорал Картмэн.
   - Видите ли: Эрика - продвинутая девочка - она рассказала мне, что раньше была мальчиком и сделала операцию по смене пола! Молодец девочка, умница! - проворковал учитель.- теперь иди и сядь за свободный стол - у нас как раз освободился.
   - Мистер Гаррисон, а вы не видите, что это переодетый Картмэн? - спросил Стэн.
   - Что? Прекрати нести чушь!
   Картмэн сел на свое бывшее место и Тревор вытянул руку и погладил Картмэна по жопе.
   - Ты что делаешь, пи***юга?! Думаешь, я и вправду гей?!
   - О, Боже! Это ты, Картмэн?!
   - Дети, что случилось? - спросил Мистер Шляпа.
   - Это Картмэн! - воскликнул Тревор.
   Внезапно Картмэна осенило:
   - А, в смысле можешь ласкать меня, я и вправду гей.
   Прозвенел звонок.
  
  
   Красивый голубой дом. Вечер.
   Детская с кроватью у окна. Везде порядок.
   - Маленький Ти, зачем ты купил на накопленные тобой деньги женское платье? Ты хочешь подарить его девочке, которая тебе понравилась?
   - Да, мама. Это новенькая из класса, она позволила дотронуться до нее. И у нее чудесное платье. Теперь и я буду ходить в школу в платье.
   Красивый двухэтажный зеленый дом. Вечер.
   -Ладно, посмотрю "Улицу Сезам" для успокоения нервов, - пробормотал Картмэн.
   Он залез в ящик с дисками и вставил найденный в дисковод компьютера.
   - Твою ж мать! - ругнулся Картмэн: на видео его мама и резиновая кукла трахались с тремя мужиками.
   Внезапно вошла миссис Лиэн. Картмэн успел выключить диск.
   - Поросеночек! У меня хорошая новость.
   - Только не говори, что у нас нашелся родственник - гей. С меня хватит новостей и геев!
   - Нет. В полиции расследовали твое дело. Оказалось, ты невиновен. На детской школьной площадке стоят камеры видеонаблюдения. И он зафиксировали, что слава богу, Кенни сам ударился о железную горку. К моменту суицида ты его уже отпустил.
   - То есть мы дрались-дрались, потом прекратили и Кенни сам пошел БАБАХ! - и ударился о железо! Шшикарно!
   - Полностью разделяю твое облегчение! - пропела миссис Лиэн. К тому же Кенни мне не нравился, он оказывал на тебя дурное влияние. Еще и нищий. В 17 лет я и не смотрела в сторону таких парней!
  
   Остановка.
   - Здорово, пацаны! Видали? Я теперь - звезда! - бахвалился Картмэн.
   -ММММ, - сказал Кенни.
   - Знаешь, Кенни, Иногда созвучия неуместны.- сказал Кайл.
   - Вчера я понял одно: не надо пытаться по-идиотски выделиться из массы, иначе это приведет к негативным последствиям.- произнес спич Стэн.
   Подъехал автобус.
  
  
   Школа. Вытянутое желтое здание с правильными окнами. В элементарной школе прозвенел звонок.
   Мистер Гаррисон вновь встречал малышей на своем уроке.
   - Итак, дети...эээ? Дети, вы перепутали студию?
   Молчание.
   - Все вы новички? И все девочки? О, Господи!
  
   Титры.
  
   Спасибо Мэтту Стоуну
   И Трею паркеру
   За то, что они
   Делают такой
   Прекрасный мультик
   Все авторские права я
   передаю в руки этих лиц.
   Спасибо родителям,
   Которые научили
   меня писать
   Спасибо президенту Путину
   За то, что о не запретил
   МТВИ и не сделал
   Интернет дорогим
   Спасибо муравьедам
   За то, что они меня не
   Съели
   Спасибо тараканам,
   За то, что они ушли
   из моей квартиры
   Спасибо Ленину
   И Сталину
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Сауз-парк 2 серия
   Заставка.
   Да простят меня Ги Дебор и Жан Бодрийяр- этот рассказ - симулякр. Если вы не знаете, что это такое - загляните в словарь, а не жаренную картошечку жуйте перед монитором. К тому же перед девушками можете блеснуть эрудицией, а не заставлять их вам носки нюхать.
   Рассказ создан с помощью плагиата, Ворда, Клавиатуры, Монитора и Процессора, а также таймер и воспаленный мозг.
   Шутки убогие и несмешные.
   Приятного прочтения.
   Все авторские права передаю в пользу создателей мультика.
  
  
   В Сауз-парк держу я путь
   Чтобы славно отдохнуть
   Путь держу до Сауз-Парка
   Будь там холодно иль жарко
   Припаркуешься чуть свет -
   Все кричат здоров сосед!
   Сауз-парк - отличный край
   Кенни улетает в рай
   Небольшой хоть городишко
   Про него пишу я книжку
   Кайл в попу сует пальчик
   Впрочем симпатичный мальчик
   Картмэн вредный толстячок
   А Стэн - просто чувачок
   В Сауз-Парк зову вас я
   Добро пожаловать друзья
   2 минуты
   Солнце встало над Сауз-Парком. За окном слышится аккорд кантри. Это местный музыкант.
  
  
   Школа. Вытянутое желтое здание с правильными окнами. В элементарной школе прозвенел звонок. Перерыв.
   Дети отправились играть на детскую площадку.
   Картмэн, Кайл, Стэн и Кенни стоят в сторонке.
   - Давай, Стэн, будь смелее! Подойди к Венди и поцелуй ее, как Круз поцеловал Иден в Санта-Барбаре! Давай, ты - Круз! - подговаривал Кайл Стэна.
   - О, Господи! У нас в стране все евреи только и делают, что целуются с чужими женщинами и подговаривают на эту грязь коренных американцев?! - возмутился Картмэн.
   - Картмэн, а ну заткнись, иначе я тебе врежу! - угрожающе сказал Кайл.
   - Господи! Да неужели все американцы только и смотрят, как в Калифорнии латиносы целуют белых женщин?!
   Кайл ударил Картмэна в нос, и потекла кровь.
   Картмэн схватился за разбитый нос и сказал:
   - Вот что происходит из-за истерии после убийства Мартена Лютера Кинга!
   Стэн подошел к Венди и поцеловал ее.
   Венди покраснела и улыбнулась.
   - Как это приятно! - сказала она.
   Стэн с улыбкой до ушей завязал разговор с Венди.
   - Еще революцию для Стэна устрой! - проворчал Картмэн Кайлу.
   -Жирдяй, при чем здесь революция и я?
   - Ну ведь ты подговорил Стэна поцеловать Венди?
   - Где логика, Кармэн?
   - Ведь евреи провоцируют революции?
   - Жиртрест, где логика? Хватит пороть чушь! Так и скажи, что ты втрескался в Венди!
   - Не могу! Иначе в Сауз-парке наступит коммунизм!
   - Картмэн! - зарычал Кайл.
   - Евреи тут не при чем! Просто если где-то есть противоречие, оно неизбежно приведет к коммунизму! А, черт, ты прав. Венди реально красивая!
   - Ты собрался перебегать дорожку Стэну?
   - Нет, ведь общаться с Венди - прерогатива Стэна.
   - Картмэн, общаться - это не значит сразу лезть с поцелуями.
   - Ладно.
   Картмэн подошел к Стэну и Венди.
   - Венди, ты мне тоже нравишься, - сказал Эрик.
   -Картмэн, какого черта? Ты только что вылил на нас ушат грязи!
   - Я извиняюсь
   - Картмэн, это моя девушка!
   - Ты - кукла в руках масонов!- вскипел Эрик и отошел.
   - Кайл! Признавайся, на какой ты ступени посвящения в масоны? Ты делаешь из меня иллюмината в вашей подозрительной еврейской масонской организации?
   - Картмэн!!!
   - Все, пацаны. Вы мне не друзья! Кенни, пошли отсюда.
   - МММ МММ МММ!
   - Что, люмпен-пролетариат масоны тоже охватили?!
   - По моему, Кенни этого не говорил, - сказал Кайл.
   - А по-моему - сказал!
   - Картмэн, не будь идиотом!
   - Пошли вы!
  
  
   Красивый двухэтажный зеленый дом.
   Картмэн в раздумьях ходил взад-вперед по своей комнате.
   - Так, завтра14 февраля и Стэн с Венди явно будут переписываться валентинками, а следовательно, еще сильнее друг в друга влюбятся. Какой найти рычаг давления? Так-так-так. Сырные подушечки... Может быть: сказать их родителям, что сырные подушечки вредны. А, черт! Ведь сырные подушечки люблю один я! Попробуем выстроить ассоциативный ряд: подушечки-вкусные -мягкие-их люблю один я...Черт!!! Ладно. Что может случиться такого, чтобы Стэн и Венди не переписывались завтра? Ядерный взрыв? Нет, в Сауз-парке нет плутония и радия. А, вот: родители Стэна- подушечки мягкие-Кайл разбил мне нос! Вот, вот оно, твою мать! Я сведу отца Стэна с матерью Кайла! Ха-ха-ха!
   Картмэн спустился вниз.
   - Мама, у нас есть розовая почтовая бумага?
   - Конечно есть, поросеночек! А зачем она тебе?
   - Я хочу написать письмо Снта-Клаусу.
   - Но ведь Рождество прошло всего два месяца назад?
   - А мне не понравился подарок!
  
   - Тебе не понравился "набор для полицейского"?
   - Ага. Наручники с розовой шерстью - вообще отстой! Где ты только такой покупала?
   - В магазине "Все для любви", дорогуша!
   - Это там, где ты купила вазелин для кухонных рабочих поверхностей?
   - Да, поросеночек!
  
  
  
  
   In the street and krack
  
   Сэмми
  
   Я проснулся в препоганом, доложу я вам, настроеньице и посмотрел за окно. В мутное от грязи и пыли стекло барабанили капли дождя, делая его еще грязнее. С улицы доносились звуки проезжающих пердящих машин и как всегда, какая-то ругань. М-да, Кингстон. Любимая помойка.
   Я глянул на набор гантелей, стоящий в углу, встал с кровати и натянул на себя свои домашние штаны, включил радиоприемник и отправился на кухню, выудить что-нибудь из холодильника.
   Хрен там был. В холодильнике ничего стоящего не оказалось, поэтому я подумал - а не стрельнуть ли у соседа по лестничной клетке пару десяток и не отправиться в какое-нибудь кафе? Все говорило, что так и надо сделать - мой сосед Бобби был придурком, которому долг можно и не отдавать, тем более такой пустячный. Он, конечно, будет стонать, мол, работает на стройке и выматывается, а тут еще законную зарплату разбазаривать приходится и все дела, но я ему стукну в тыкву и он успокоится.
   По радио ничего интересного не передавали - пятиминутка спортивных новостей уже прошла, да и музыка была дерьмовая - в паршивом местном дансинг-холле за пятерку можно было услышать и получше, и повеселее.
   А жратва в кафе, хоть и пролетарском (любит нас государство!), но была все же получше, чем я мог найти в холодильнике - там были лишь треть кастрюльки прокисшего супа да надкусанный сладкий пирожок, джем в котором давно засох.
   С этими мыслями я облачился в дорогой костюм из последней коллекции (правда, он был слегка несвежий, но это ничего страшного) и вышел из однокомнатной конуры, которую я очень вежливо назову засраной дырой.
   Когда я начал неторопливо спускаться по лестнице, я додумался, чего это меня так раздражает все утро, и меня осенило - какая-то мысль все время крутилась на периферии сознания, не давая покоя, и вот она - пожалуйста!
   Вчера мы с ребятами тормознули какого-то пушера и он обещал достать нам такой охренительной травы, которую еще никто и не куривал. Ну, мы подумали-подумали, да дали ему бабла, с условием, чтобы он к вечеру принес на нашу точку. Но этого гребаного засранца и след простыл!
   Мы с парнями подискутировали с тем быдлом, которое крышевало пушера, и лично скажу за себя - я лишился пары зубов. Я еще вчера подумал: "Мать его за ногу, этого Джо, поставщика травки, я ж его из-под земли теперь достану!". Хотя может и не так - но если увижу, точно на перо посажу.
   Так нет, еще бы все шито-крыто было, ведь с нами были девки, которые тут же разверещались, мол, мальчики, не трогайте этих подонков и все дела. Ну, тут же постовой и подруливает, в чем дело, сэр? - спрашивает.
   Мы, конечно, карманы выворачиваем, все, че есть, вертухаю отдаем и он отчаливает, но настроение уже испорчено, теперь голяк в карманах, думаем, где достать - а те ублюдки убежали.
   У нас фирма, конечно, не маленькая, связей полно, но деньжат мы так и не приподняли вчера - одна Люси осталась, мол, кто горяченького хочет? А мы репу чешем и думаем - ну и чего мы там не видели? Сиськи маленькие, жопы нет, зуб выбит. Так и отправилась она восвояси.
   А мы совершили променад по главной площади, надавали поджопников какому-то прощелыге и отправились по домам.
  
  
   Люси
  
   Да что за геморрой на всю голову!
   Я проснулась с дикого бодуна и оглядела себя: на мне были драные и проссаные колготки в сеточку, лакированый ноготь на руке был сломан - а ладно, фирма еще деньжат достанет, я себе еще лучше маникюр сделаю! Как ни странно, лифчик и трусы были на месте - на мне, но тут я выматерилась в полный голос: менструха! По белым кружевным трусам расползлось огромное кровавое пятно. Оно же было и на диване.
   Я пошарила в трусах и вытащила оттуда тампон - забыла поменять эту гребаную штуковину и получила все охренительные ощущения.
   Я приподнялась на локтях и тут же обнаружила, что лежу поперек дивана.
   И как я вчера еще хотела трахаться? А, ну да, я же хотела просто взять в рот.
   Я, пошатываясь, поднялась на ноги и подошла к зеркалу. Хотелось блевать. Но от того, что я там увидела, захотелось блевать еще больше: все лицо у меня было в разводах и губной помаде. Недаром ребята, когда выпьют - их же на откровения пробивает - говорят, что я страшная, как говно собачье.
   Я поскребла по своей роже и сказала:
   - В пизду такую жизнь!
   Зазвонил телефон.
   Я взяла трубку.
   - Алле, угадай кто?
   Это определенно был Сэмми.
   - Джонни, - буркнула я.
   - Напряги свои куриные мозги еще раз, девочка, - прокомментировали в трубке мои потуги на юмор.
   - Сэмми?
   - Угадала.
   - И что тебе надо, Сэмми?
   - Встречаемся через полчаса в кафе на углу, там поясню.
   И Сэмми повесил трубку.
  
   Сэмми
  
   Я уже успел как следует набить брюхо сосисками с горчицей, когда Люси соизволила появиться, грязная шлюшка.
   - Привет, Сэмми! - чирикнула Люси и уселась за столик.
   - Привет.
   - Почему ты вчера не остановил меня, когда я...
   - Да насрать мне на твою менструху, - отмахнулся я. - Дела поважнее будут. Ты, наверное, хочешь спросить: какого хрена я вытащил тебя из кровати в такую рань?
   - Ну да.
   - А вот зачем: ты не могла бы потусить в одной точке полденька?
   - Если у меня будет бухло...и если...
   - Будет. Это очень НАСТОЙЧИВАЯ просьба. Ты должна послужить наживкой для одного веснушчатого засратого козла в растаманской шапочке.
   - Я должна с ним переспать?
   - Нет, - поморщился я. - Когда он к тебе прилипнет, ты должна сделать "звонок подруге". Там подрулим мы и поговорим с ублюдком.
   - Хорошо.
   - Вот и замечательно.
   Я оставил чаевые на столе и отчалил.
  
   Джо
  
   Моя братва просто покатывалась со смеху, как я наколол каких-то барыг! Давненько мы с ребятами так не веселились!
   Халявное бабло даже пахнет по-особенному!
   Джим давно уже разработал такую схему, облапошивать и давать по башке всяким дрищам с понтами мафиози!
   Правда, Джим сказал мне, чтобы я не клеился к телкам в тех местах, где мы обделываем дела, но это пофигу. Поебанные фуфлогоны вряд ли туда теперь сунутся.
   Я оделся, взял с собой пару пакетиков товара и отправился в то же самое место.
   Там я увидел Люси - я пару лет назад встречался с ней. Подруга за последнее время сдала - ввалившиеся глаза, походка нараскоряку. Еще она все время поправляла грудь.
   - Привет, Люси! - я растянул улыбку на все лицо и направился прямиком к ней.
   - О, Господи, Джо! - воскликнула она.
   - Какими судьбами?
   - Мне сказали схватить тебя тут за яйца и отправить в пасть Сэмми.
   - Какому еще Сэмми? Это не тот ли тип, который заправила у тех мудаков, что я кинул недавно?
   - Ага, тот самый.
   - И что нам делать?
   - Мне сказано отзвониться им и...
   - Ладно, я тоже отзвонюсь Джимми и наши крыши еще разок схлестнутся.
  
   Сэмми
  
   Теперь можно отправляться на улицу и немного побузить. Все-таки это весело - заламывать всяких козлов, вроде крыши этого Джо.
   Я накинул кожаный плащ - уже вечерело, и стало прохладно, и выскочил из квартиры навстречу веселью.
   Но едва я шагнул из подъезда, как на меня накинулись копы.
   Я, не до конца осознавая, что делаю, вытащил ствол и открыл огонь.
   И тут же почувствовал, как мне в голову попала пуля. Я перестал существовать.
  
   Джо
  
   Меня и Люси посадили в тюрьму, а барыг и моих парней перестреляли, всех, за исключением Джимми. Он оказался стукачом от полиции.
   Но это ничего страшного - мы выйдем из тюрьмы и оставим в прошлом темные делишки. Мы снова будем встречаться.
  
  
   Steal-kill reggae
  
   "Господи, как я хочу ее!" - думал Джон, уже шатаясь от выпитого.
   Он пытался сконцентрироваться на своем отражении в зеркальном окне магазина бытовой техники, но отражение ломалось и сплющивалось.
   Я понимаю, быть с ней - позор, - проговаривал он про себя, но ничего не мог с собой поделать и ждал ее прихода.
   И вот, она появилась, вышла из-за угла и посеменила в направлении Джона.
   Флосси подошла к Джону и клюнула его в щечку. Джон подавил рвотный позыв - от Флосси воняло дерьмом, она не признавала нормы гигиены. Джона и так тянуло блевать от влитого виски, а тут еще этот запашок...
   - Привет, киска! - через силу выдавил Джон.
   - Привет, мой красавчик, - проворковала Флосси.
   Джонни на выдохе сказал:
   - Нам надо расстаться!
   Флосси посмотрела в глаза любимого.
   Джона еще раз передернуло - Флосси была альбиносом. Он таял от взгляда ее красных глаз.
   - Это надо обсудить в приватной обстановке, - безапелляционно заявила Флосси. - Возьмем пару банок пивка и двинем ко мне?
   - Да! - неожиданно для самого себя выпалил Джон.
   Парочка затарилась дешевым пивом в лавке на углу и направилась к дому Флосси.
   Когда они вошли в квартиру, девушка поставила "Руди не боятся никого" и, бухнушись на софу, открыла банку с пивом.
   Джон откупорил свое пойло и в три глотка осушил банку. Затем начал оглядывать давно знакомый интерьер: бежевый телевизор, софа, постеры на стенах.
   - О, у тебя новая футболка? - невинно спросила Флосси. - Дашь померить?
   - Здесь тебе не примерочная, - огрызнулся Джонни.
   Но Флосси попыталась содрать майку с рудбоя.
   - О, на ней кровь. Надо постирать, - ворковала Флосси. - Где это ты так угваздался?
   - Да, дал в нос одному непонятливому козлу.
   Флосси сняла свой черный балахон, который скрывал ее всю чуть ли не до пяток - девушка была довольно небольшого роста.
   - Что-то здесь душно, - произнесла Флосси. - Поможешь расстегнуть?
   Джон послушно расстегнул ливчик Флосси.
   Та положила ладонь на промежность рудбоя и улыбнулась.
  
   Шайка Джонни окружила какого-то бедолагу. У всех - короткие стрижки и обветренные лица.
   - Ты че, не понял? Это гоп-стоп! - гаркнул Джонни в лицо терпилы.
   - Пошшел ты! - пискнул рахитичный очкарик.
   - Ты что, не видишь? Нас трое! А ты один!
   - Я не обязан вам ничего отдавать!
   - Короче, или лопатник, или по роже!
   Очкарик отважился толкнуть Джонни в грудь и тут же получил удар в нос. Кровь брызнула на футболку Джонни.
  
   Флосси и Джонни курили после бурного секса.
   Джон пытался собраться с мыслями, чтобы дать, наконец, от ворот поворот страхолюдной девице.
   - У нас нет ничего общего, - начал он.
   - Как это?
   - Ну вообще ничего!
   - А взять хотя бы музыку? Мы оба любим Дезмонда Деккера и Деррика Моргана.
   - Совпадения в музыкальных вкусах могут быть хоть у полицейского и у меня!
   - Пошла на хуй!
   Флосси вспылила и вытолкала Джонни в подъезд.
   - Прощай! - крикнул он и стал спускаться по лестнице.
   Теперь он был свободен.
  
   На улице он заметил хиппи.
   "Я ненавижу хиппи, я простое кингстонское быдло" - напевал про себя Джон, направляясь навстречу хиппи.
   - Эй, парень, дай шапку поносить! - сказал Джон.
   - Отъебись, - буркнул немытый представитель субкультуры.
   "Я тебе сейчас так отвалю!" - злорадно подумал Джон.
   - А деньги есть?
   - Нет.
   - А если найду?
   - Джонни, вернись! - заорала вдруг из окна Флосси.
   - Вон, иди, тебя телка зовет! - сказал хиппи.
   Джонни пробил хиппарю ногой по зубам, тот упал, захлебываясь кровью, а Джонни развернулся и пошел к любимой страхолюдине.
  
  
  
  
   Rude boys train
  
   "Поезд руди придет сейчас..." - напевал под нос Фрэнк, стоя на платформе и ожидая поезд до центра. Все было продумано до мелочей - поезд метро подойдет ровно в четыре- пятнадцать, а в нем, во втором вагоне - Алхимик. Так называли парня, барыжущего героином, довольно известную фигуру в криминальном мире Кингстона.
   У Фрэнка буквально руки тряслись - так ему хотелось пустить по вене пару кубиков вожделенного зелья.
   Копы за умеренное вознаграждение закрыли глаза на торговлю тяжелым наркотиком, все было чисто. Конечно, копы могли прокинуть продавца и покупателя, Фрэнк с детства не питал уважения к этим мразям, когда его колотили дубинками за мелкое хулиганство, но те, с кем была договоренность, вроде бы были своими ребятами.
   Когда Фрэнк был еще подростком, он не только хулиганил по-мелкому, вскоре к этому прибавилось воровство, а когда он подрос, его взяли в команду рэкетиры, а потом он сколотил собственную шайку и стал жить "красиво", утопая в роскоши - хороший контраст с голодными детскими годами.
   У Фрэнка была масса телок, и одна из них, Алиса, подсадила его на иглу. До этого Фрэнк был противником тяжелых наркотиков, но однажды он нажрался и рыжая сучка вкатила ему, спящему, в вену героин. Проснувшись, рудбой разбил телке харю, но было уже поздно - он приобщился к миру исколотых вен и ломок.
   Хулиган сунул руку в карман брюк и перебрал пальцами купюры. Деньжата были легкими - Фрэнк никогда не уважал быдло, работающее на заводах для того, чтобы раз в месяц подавиться нищенской зарплатой - он отобрал деньги у какого-то пушера, а с ними и легкие наркотики, которыми уже успел закинуться вчера.
   Людское море было задником, антуражем, декорациями для спектакля, который назывался "жизнь Фрэнка, его друзей и врагов" - все, кто не носил черного элегантного костюма, ножа и кастета в кармане, были для Фрэнка серой массой. Этих овечек можно было грабить и резать - никто даже не пикнет.
   Но все чаще герои спектакля оказывались в сетях наркозависимости. Фрэнку не хватило бы пальцев на обеих руках пересчитать знакомых торчков - Джек, Майкл, Пол, Стив, Сид, Джонни, Сэмми, Криштиан, Питер...
   Порошок сожрал весь район.
   Что руди до мелких людских проблем, когда жизнь, которой и так рискуешь каждый день, укорачивается от героина?
  
   Лица Алхимика никто никогда не видел - он всегда прятал его за газетой. Поговаривали, что у него во рту осталось два зуба - он обожал грызть леденцы, поговаривали, что он немой - он никогда не обменивался ни полсловом с покупателями, поговаривали, что он засранец - как в прямом, так и в переносном смысле.
   Фрэнк вошел в вагон и увидел типа, спрятавшего лицо за газетой, но засомневался, Алхимик это или нет.
   И тут Алхимик пернул. Одно о нем знали точно - он страдал метеоризмом и его пердок обычно являлся сигналом.
   Фрэнк подошел к человеку вплотную, но тот никак не реагировал. Тогда рудбой незаметно достал из кармана деньги, прильнул к уху типа и шепнул:
   - Давай дозу.
   Момент был критическим - пол вагона уставились на пердуна.
   "Видимое должно быть скрытым" - подумал про себя Фрэнк.
  
   Тут из толкучки вылез невесть откуда взявшийся коп.
   - Выворачивай карманы, приятель! - гаркнул полисмен человеку.
   Фрэнк, сохраняя спокойствие, отошел в сторону. Коп не мог ему ничего предъявить - он был чист, не считая кастета и ножа. Пока.
   "Значит, легавые выслеживают Алхимика и знают, что он пердит" - подумал Фрэнк.
   - Полиция! Вон тот тип спрашивал меня про какую-то дозу! - воскликнул человек с газетой.
   Тут рудбой понял, что это никакой не Алхимик.
   - Прекрати нести чушь! - рявкнул коп.
   И тут Фрэнк обругал себя последними словами - он глянул на часы, а на них было ровно четыре. Он сел не в тот поезд!
   Хулиган протиснулся к выходу и выскочил на станции.
   И тут кто-то заломил ему руку за спину - это был неизвестный пердун.
   - Спокойно, парень, не дергайся! - рыкнул человек.
   - Отвали от меня, быдло! - взвизгнул Фрэнк и попытался вывернуться, но лишь упал на плиты станции.
   К ним уже спешили копы.
   Они обшарили Фрэнка.
   - Ребята, может, договоримся? - улыбнулся Фрэнк.
   - Может быть, - подумав, сказал полисмен.
   Фрэнк облегченно вздохнул.
   Но тут из подъехавшего поезда вылез легавый, ведущий Алхимика в наручниках. Ничего примечательного во внешности Алхимика не было.
   "По крайней мере, мне первому посчастливилось увидеть его лицо" - подумал рудбой.
  
  
   I do not care crisis
  
   Стив накрыл голову подушкой, чтобы не слышать материнских воплей, но это мало помогло.
   - Стив, сынок! Почему ты все еще болтаешься с дружками по городу и не нашел работу?! Пол, твой братик, вынужден стоять у церкви с картонкой "дайте денег на еду"!
   - Вот пусть и ищет работу! - огрызнулся Стив.
   Он понял, что поспать сегодня не дадут, и решил-таки вступить в диалог с мамашей.
   - Полу всего лишь девять лет!
   - А ты в курсе, что в девятнадцатом веке детишки в этом возрасте уже работали в шахтах?!
   - Сегодня, хвала Господу, мы живем в гуманном обществе!
   Стив зарычал про себя - набожность мамаши выводила его.
   - Мама, сейчас кризис и никто не может найти достойную работу!
   - Найди любую! В конце-концов, иди работать санитаром!
   - Что?! Выносить дерьмо из-под овощей?
   - Такое дерьмо все же лучше того, в которое ты постоянно вляпываешься! Хвала Господу, связи спасают тебя от тюрьмы!
   - Попроси в прачечной поднять тебе зарплату! Или пусть папаша в отделении полиции...
   - Из-за кризиса нам урезают зарплату! Хвала Господу, что не сокращают штат! А работа у папы теперь опасная - столько швали развелось на улицах - за три месяца шесть убийств!
   Теперь Стив простонал. Папашина работа была его геморроем. Из-за нее Стива называли "коповским сыночком" и телки редко давали.
   Стив посмотрел за окно - на нем сидели взъерошенные голодные голуби, безнадежно ожидая, что им кинут крошек. "Даже птички дохнут с голодухи" - подумал Стив, натягивая брюки на подтяжках.
   - Пол, иди сюда, - позвал Стив.
   Рыжеволосый мальчик подошел к старшему брату.
   - Че тебе?
   - Ты позавтракал?
   - Да.
   - Тогда пошли зарабатывать деньги.
   - Сделай себе такую же картонку, как у меня.
   - Нет, Пол, мы будем зарабатывать иначе.
   -Урра! Зарабатывать!
  
   - Эй, маленький богатенький мальчик, посмотри на меня, - мурлыкал Стив, завидев подростка-модника.
   - Думаешь, он даст нам денег? - недоверчиво протянул Пол.
   - Не даст, а одаст, - поправил Стив. - Смотри и учись.
   С этими словами Стив достал нож и окликнул подростка.
   - Эй, ты!
   Буржуйский отпрыск застыл на месте с глупо открытым ртом.
   Братья не спеша подошли к жертве.
   Стив процедил сквозь зубы:
   - Значит так, или ты отдаешь нам капусту, или мы пускаем на капусту тебя.
   - Живо! - прикрикнул Пол.
   Стив одобрительно потрепал брата по плечу.
   Подросток побледнел, задрожал всем телом и полез в карман.
   - Пять баксов? Негусто. Но хватит на пирожок с капустой. Дуй отсюда! - последние слова относились к пареньку.
   Тот, не оглядываясь, потрусил прочь.
  
   - Ну вот, теперь ты одет как агент 007, - одобрительно протянул Стив, разглядывая Пола в примерочной магазина.
   На младшем брате были одеты остроносые туфли Dr. Martens, брюки с подтяжками от модного дизайнера, рубашка, пиджак и шляпа - все черное. Одежда настоящих рудбоев.
   - Очень элегантно, - одобрила мама, стоящая тут же.
   - А смогли мы все это купить, потому что Стив нашел кошелек, полный денег! - обрадовано сказал Пол.
   Ага, подумал про себя Стив. Ходячий кошелек я нашел. И не один.
   - Ладно, разрешаю тебе прогуляться, покрасоваться, но чтобы к ужину был дома! - произнесла мама, с улыбкой поглядев на округлившиеся щечки сына, и отправилась домой.
   - Я прогуляюсь с Полом, - крикнул вдогонку Стив и обратился к брату: - Теперь - в парикмахерскую, сбривать нахрен твою шевелюру.
   - Ура! Я буду выглядеть, как настоящий бандит!
  
   Стив и Пол прогуливались по проспекту, когда к ним пристал какой-то бедняк.
   - Люди добрые, подайте на хлебушек! - прошамкал он беззубым ртом.
   - Вот еще недавний твой уровень, - тыкая в нищего, сказал Стив Полу.
   - Отвали, нищеброд! - воскликнул Пол.
   - У-у, богатенькие мальчики! - ощерился бедняк. - Повсюду кризис, а они, ублюдки, лощеные, сытые! Не-на-ви-жу! У-у!
   Пол вытащил подаренный братом ствол и выстрелил в ногу отброса.
   - А кризис нас не ебет! - со смехом сказал Стив и братья отправились гулять дальше.
   Теперь не только себя, но и брата надо от полиции отмазывать, благодушно подумал Стив.
  
  
  
   You can get it if you really want
  
   Они стояли в подъезде и беседовали.
   - Приятель, я уже заплатил Ванессе тысячу фунтов, можешь не смотреть на меня волком, - улыбнулся во все тридцать два зуба Филипп охраннику.
   В такие игры играть не безопасно - подумал рудбой, - этот верзила может вышибить из меня дух в мгновение ока.
   - Ну ладно, чувак, - протянул охранник. - Заходи и развлекайся.
   - Я думал, ты меня узнал. Помнишь, фестиваль реггей? Я тогда тебя еще пивом облил.
   - А-а, что-то припоминаю, чувак, - сказал верзила и повторил: - Заходи и развлекайся.
   Филипп зашел в комнатку и с порога сказал проститутке:
   - Все на мази, детка, я отдал тысячу фунтов охраннику, мы с ним старые знакомые.
   - Что ты от меня хочешь? - вопросила проститутка.
   - Классический секс. Минеты и изощренные позы - для подростков и волосатиков.
   Дальше произошло обыкновенное соитие.
   Теперь-то я выиграл спор, зря этот придурок говорил: "лучше со мной не спорить" подумал Филипп.
  
   Друзья сидели в дешевом баре за столиком. Было накурено, в руках каждого покоилось по пинте пива.
   - Что-то я тебе не верю, дружище,- скептически произнес Билл. - Эти лохи уже потребовали бы твою голову на блюде. А пока все тихо. Я удваиваю ставку - с тысячи фунтов до двух. Хоть отобьешь деньжат. Хоть ты, как писал один русский писатель и "попользовался насчет клубнички".
   - Мне что, надо еще раз проделать этот трюк? - недоверчиво спросил Филипп.
   - Да. За два квартала отсюда стоит новая проститутка.
   - Заметано. Готовь чертову тонну бабок.
  
   Филипп нашел охранника на улице.
   Охранник новой проститутки был в солнцезащитных очках, с усами и бородой.
   - Сколько стоит девочка? - поинтересовался Филипп.
   - Три тысячи фунтов.
   Рудбой присвистнул:
   - Почему так дорого?
   - Ты что, не купил новый эротический журнал "Сладкая пещерка"? Эта деваха там на развороте! Я сам упрашиваю сутенера, чтобы она мне дала за так!
   - Хорошо, я отдам деньги ей.
   И все повторилось.
   - Ты даже не расцарапала мне спину! И подмахивать ты не умеешь! - возмутился Филипп, осматривая себя в зеркало.
   Затем он схватил свои штаны и кинул в проститутку.
   - Ты сейчас пиздюлей получишь! - заорала проститутка, выбегая из комнаты и натягивая на ходу трусы.
   Спустя пару секунд в комнату залетел охранник и отделал Филиппа до кровавых соплей.
  
  
   Друзья опять встретились в баре. Билл выложил на стол из сумки бутафорию.
   - Что за шутки?! - завизжал Филипп, увидев на столе очки, накладную бороду и усы.
   - Мы с охранником тебя разыграли, - невозмутимо ответил Билл. - Я притворился вторым охранником. Охранник Ванессы - мой друг. Эта якобы шлюха за два квартала - его сестра-нимфоманка. Да, теперь ты должен штуку Ванессе и ее телохранителю. Телохранителю - за моральный ущерб. Я уже заплатил им с твоего выигрыша. В итоге ты на халяву трахнул шлюшку.
   - Я ненавижу шлюх! - возопил Филипп. - Я сделал это только из-за денег!
   - Да, кстати, у его сестры триппер. Я же говорил, что со мной лучше не спорить, - добавил Билл, услышав, как Филипп что-то проскулил.
  
   Охранник проститутки Ванессы остался доволен собой - он срубил шальную штуку фунтов, поздравил свою сестру с днем рождения Филипповой елдой и как следует поизмывался над фриком, который так неосмотрительно облил его пивом на фестивале реггей.
  
  
   You are women I am a man
  
  
   Сид, этот непонятный упырь, сидел напротив меня и травил байки, очевидно, ожидая, что я помру со смеху. Он обращался ко мне, как к старому приятелю и то и дело похлопывал меня по плечу, при этом его глаза горели нездоровым блеском.
   - Так вот слушай, Джимми, - лился из него словесный понос, - я ему, значит, говорю: "За бесплатно - нет, а если пробашляешь, тогда хоть по самые печенки засаживай!". Ха-ха-ха! Хорошо, а? Ладно, шучу.
   Мимо нашего столика, зазывно вихляя бедрами, продефилировал какой-то педик.
   - Ты только посмотри, братан, какой пердильник! - с неподдельным восхищением прошептал этот Сид.
   Я лениво посмотрел по сторонам - в поле моего зрения как раз нагнулась какая-то шлюховски раскрашенная девица.
   - Да, ниче так кадра, - лениво протянул я.
   - Да не, я про типа!- увидев мою гримасу, он поспешно добавил: - Ладно, шучу.
   Педик услышал наш разговор и послал Сиду воздушный поцелуй. Мой собутыльник расцвел, аки роза на помойке.
   Компания, скажу я вам, поганая - я гулял поздним вечерком по центральному проспекту, когда ко мне прилип Сид. "Пошли, налижемся в усмерть. Я ставлю" - без прелюдий заявил он. Тогда я еще не прочухал, что слова эти имеют двойной смысл. Конечно, выпить в каком-нибудь хорошем месте все же лучше, чем бесцельно шляться по городу, поэтому я согласился на предложение этого странного типа.
   И вот мы сидим в этой дыре и Сид потчует меня какими-то гомосячьими россказнями. Прервав его новый рассказ, я говорю:
   - Слушай, Сид, может, тебе лучше попытать счастья с тем типом? С пердильником?
   Последние мои сомнения развеялись, когда Сид сказал про педика.
   Внутри, где-то в брюхе, у меня нарастала волна гнева и омерзения, но пока мой собутыльник не перешел невидимую грань, я скрывал переполнявшие меня чувства.
   - Да не, я люблю посвящать в наше таинство таких, как ты. Ну, ты ведь понимаешь? - и эдак хитренько мне подмигивает. И неизменное: - Ладно, шучу.
   "Если полезет ко мне сосаться, отоварю его в бошку" - напряженно думал я.
   - Ты ведь многостаночник? - продолжал развивать мысль Сид. - Наше древнее невидимое братство, почти как масонские ложи, должно быть скрыто от глаз профана, иначе люди закидают нас какашками или сожгут на кострах. Мы должны открываться друг-другу, быть доброжелательными и отдаваться задним проходом и ртом без колебаний. Ладно, шучу.
   - Тут ты как в лужу пернул, - ответил я. - Масоны - это что-то мерзкое. Педики - и того хуже. Ты только что в моих глазах обосрал свое братство.
   - Еще по кружечке? - резко сменил тему собеседник.
   Я люблю халяву, пусть даже с гомопривкусом, поэтому ответил:
   - Давай!
   - А чмырить голубых - это невоспитанность, - начал толкать Сид, вернувшись с двумя объемистыми кружками пива. - Зачем вы суете нос в чужую постель? У самих проблемы, что ли? Ну, проблемы с телками, я имею в виду? Ладно, шучу.
   - Это здравая мысль, - ответил я.
   "Наверное, единственная твоя здравая мысль, голубок ты мой" - подумалось мне.
   - Дык вот, только не удивляйся, но я знаю, что ты бисексуал. Я давно понял, что рудбои - латентные педики! - выдал Сид. - Так что, к тебе поедем или ко мне? - и вытянул свои грязные слюнявые губки трубочкой.
   Тут я не выдержал такого хамства и заорал:
   - Да как ты смеешь лезть ко мне, пидорское отребье?!
   - Глупенький! Я влюбился в тебя с первого взгляда! - просюсюкал Сид.
   Парень был полностью расслаблен, или просто в сиську пьян, но мне было уже по фигу, я вскочил с места и ударил его по зубам.
   Тот обиженно ойкнул, глаза его расширились и он выплюнул на столешницу обломок зуба.
   - Вот так я и разбираюсь с подобными тебе! - рассмеялся я и добавил: - Ладно, шучу.
   Я прошел к выходу, размышляя на ходу: "Эти пидоры о себе невесть что возомнили, лезут к порядочным скрытым бисексуалам. Неужели они думают, что я предам свою жену и любовника? К тому же Карл в постели так нежен со мной".
  
  
  
   Happy new year
  
  
   Девицы зависали в суши-баре, Дженни кидала понты, с превосходством глядя на подруг. Причина для самодовольства - возраст и "опыт". Дженни предпочитала компанию семнадцатилеток. На их фоне она, двадцатилетняя цаца, смотрелась выгодно.
   - Дева-ачки, вы только послушайте, что Джек вытворяет в кровати! - доверительным полушепотом увещевала телка.
   - И сколько за ночь он может? - с серьезными лицами и маской осведомленности спрашивали "подруги".
   Для семнадцатилеток это один из последних шансов сохранить реноме - одна из них обладательница огромной жопы и неаппетитных губешек (очень уж узкие), а вторая - забитое серое существо с длинными черными лохмами и считала себя "не такой, как все". Общение с двадцатилетней на их взгляд, давало шанс на отношения с какими-нибудь рудбоями.
   - Ну, как и полагается продвинутым людям, он может десять раз.
   - Ах! - вырвалось восхищенное.
   - И каждый день! Заметьте! - многозначительно подняла палец и сощурилась чикса. - И так на протяжении трех лет!
   За окном бара шел снег. Биксы уже сожрали суши и теперь курили кальян. Курить кальян на воде и говорить "торкнуло" считалось признаком крутости.
   - А вы пробовали..., - малолетка Кэти перлась от своей "кайфовости", - групповухи?
   - Разумеется, - не моргнув глазом, ответила Дженни. - Это естественно. Вот, посмотрите, что у меня есть, - с этими словами бабень достала мобильник.
   - Ого-го! Вот это петушок! - у Карен округлились глаза на фото члена.
   Если бы в этот момент извращенец, нюхающий трусики, дорвался до своего, он увидел бы, что его фетиш насквозь мокрый.
   - Да, настоящий РУДБОЙ, - гнала гламурная деваха.
   Тут Карен надула губки:
   - Как настоящая подруга, ты должна показать нам свое сокровище! И разрешить нам с ним побаловаться!
   - Хренушки! Ищите себе таких же! - огрызнулась Дженни.
   - Мы же рудгерл - мы должны делиться! - заныла Кэти.
   - Да, мы гламурные, мы успешные девушки, ведь родители оплатили нам все экзамены в колледже и устроили на непыльную работенку, и именно поэтому я не поделюсь с вами! Наши мамы и папы честно наворовали, теперь и вы идите и стырьте чего-нибудь!
   - Что-о? Мы ведь не панки, сраные пролетарские хулиганки! - вскипела Кэти.
   - Согласна, они нам не ровня.
   Скоро наступал Новый Год, время чудес. Судя по звукам, кто-то в соседней кабинке как раз решил устроить себе чудо. Но скоро прибежал официант и ахи-охи прекратились, мимо кабинки с девками прошел парень с ирокезом и его девушка.
   - Это исключение из правил, - невозмутимо пожала плечами Дженни.
   Гламурная лохушка считала так, потому что рудбои не выносили панков и их братьев - скинов, и обвиняли неформалов во всех тяжких. Хулиганишки в шляпах (руди) догадывались, что их враги трахаются активно. Конечно, мягко говоря, рудбои далеко не всегда били неформалов, часто случалось наоборот. Такие невеселые мысли крутились в голове Дженни.
   - По водке? - важно спросила Карен.
   Девушки выпили и после второй стопки окосели, стали еще решительнее и по-настоящему уверенными в себе.
   - Ну все, идем знакомить твоего петушка с нашими кисками! - безапелляционно заявила Кэти.
   Дженни было, в общем-то уже поебать, поэтому она согласилась. Пусть ее парень сам разбирается.
   Через полчаса все трое ввалились в квартирку Дженни и увидели парня в костюме Санта-Клауса. Он пытался вздрочить на гейскую копрофильскую порнушку - на девушку у него не стоял.
   - Что за дела?! - взбеленился Джек. - Я решил раз в году, на праздник, кинуть тебе одну палочку, а ты привела подруг?!
   - Не волнуйся, красавчик, твой член мы уже видели! - пропела Карен.
   - Чтоб тебя! Ты опять скачала фото огромного красного члена с интернета и выдаешь его за мой маленький?! - завопил Джек на Дженни.
   - Эй, чувак! - запищала Кэти. - Ты не хочешь развлечься с тремя вагинками?
   - Блядь! - взвизгнул Джек. - Я уже устал говорить о том, что я полупедик и предпочитаю жопы!
   Парень Дженни в бешенстве выбежал из квартиры.
   Дженни пожала плечами.
   - Ну ладно, с Джеком я немного приукрасила. Зато у меня есть еще один парень. Его зовут...
   И Дженни незамедлительно выдумала имя, внешность и характер. Зачем ей это надо - она не понимала, таковы законы капитализма. Она не могла признать ни под каким соусом, что не любит трахаться и всего лишь дружит с парнями, как старушка со старичками, у которых из задницы сыплется песок. Она искренне полагала, что вообще никто не любит трахаться.
   Пиздень перло, что она - рудгерл, а ее "парни" - рудбои
  
  
  
  
   Nowhere to run
  
  
  
   Зима...нихрена это не плохое время года на Ямайке. Ни тебе снега, ни тебе холодного ветра, ни льда. Это наши собратья на материке могут мерзнуть, как хуй собачий - но им это даже нравится! Все мы немного мазохисты.
  
   Даже британская зараза - моды, и те любят свою зиму и вообще дождливую погоду.
   Декабрь...а все курят, трахаются и дерутся, как обычно.
  
   Жизнь - как времена года. Я с бывшей девушкой когда гулял, выразил эту мысль, она так рот открыла и ресницами захлопала, "какой ты умны-ый!"- лепечет. Да че тут умного? Кто-нибудь даже скажет: банально.
  
   И что? То у нас в холодильнике шаром покати, в сортире табак из "бычков" на газету выбиваем, с пятипалой вдовой дружим. То в шикарном ресторане чуть не до блевотины обжираемся, ганжу курим или, на худой конец, сигару. Трахаемся с телками модельной внешности. То у бомжа за пару долларов плащ модный покупаем, то денег даже на трусы и носки нету.
  
   А сегодня пятница. Я, как все крутые пацаны, на танцпол намылился, сегодня целую программу дают. Мамуля мне говорит: "Джим, ходи в театр, посещай библиотеку" - я с ней не спорю, вид делаю, будто бы понял и принял к сведению, как правильный сын. А сам в голове катаю: ну че там интересного в библиотеке да в театре? Не подвигаться, девку не зацепить, не помахаться, ширевом не торкнуться. В общем, неправильный я. И этим даже горжусь!
  
   Подхожу к дансингу - смотрю, все наши тоже подтягиваются. Я один пришел, потому что у птички одной завис на предыдущую ночь, а у той даже телефона нету - ну че поделаешь? Пролетарская, зато они - самые страстные! Шлюха, конечно, поэтому ее с собой не приволок - не к лицу (у нее парень-осел есть), да и мы с Дженни давно уже друг на друга облизываемся.
  
   Гляжу - знакомые все лица: Весельчак Элвин, Кевин-Лапочка, Молчаливый Джордж, Дженни, Аннет-Слабая-На-Передок...да короче, долго перечислять. Здороваемся-чмокаемся.
  
   - Ну что, как время провели? - спрашиваю с улыбкой, мне в руки уже бутылку пивка суют.
   - Облом, дружище! Ты ТАКОЕ пропустил! - начинает петь Элвин.
   Пива я отхлебнул - фу, моча, ноль оборотов, что ли?
   Морду скорчил.
   - Ребята, а водки нет? - интересуюсь.
   Мы, рудбои, мастаки перед танцами подбухивать. В здании дансинга все втридорога. Хоть мы можем там весь бар скупить, деньги у нас шальные, но все равно экономим - как подростки. И пьяным сложно пройти мимо вышибал, сложно - но можно. Денежку им сунь, или познакомься. Детишки любят себе трудности придумывать.
   Дают мне и водки - хлебнул, дальше передал.
   - Ну-ну, и что я прошлепал? - говорю.
   - Да вчера Джордж, накуренный, у полицейского шлем отобрал! - рассказывает Элвин, а Джордж, как обычно, скромно так отмалчивается да улыбается. - Идет так себе мимо - и невзначай - раз! И сорвал! Ну, коп разъярился, побежал за Джорджем, матерится, а тот сматывается, глядит: тут как раз Аннет навстречу издали прется - по глазам видно - тоже накуренная! "Спаси меня!" - Джордж кричит. Ну, не теряется Аннет, на всю улицу, аж прохожие оборачиваются: "Эй, мистер полисмен! Как насчет отсоса? Пять баксов?"- ну, мусор в осадок выпал от такого безобразия. А район-то там как раз, где большинство наших живет, и Пит тут же. Ну этот не накуренный. Просто бухой. "Десмонд Деккер!"- орет. Коп: "Чего-о?!". А Пит: "Ой, а можно автограф?" - видать, полисмена залитыми бельмами за Десмонда Деккера принял - певец и в армейской даже форме выступал. Ладно, решил мент потом с этим дуриком разобраться - бухим-то на улицу нельзя высовываться! Догнал коп нашего Джорджа, тот уж приготовился к пиздюлям, а чует - от копа-то тоже ганжом несет! Короче, вернули полисмену шлем, никого не посадили. И мента тоже не посадили.
   - Да, забавно.
  
   Открываются, значит, двери, мы в очередь выстроились - мордовороты внутрь пускают по двое. А мы все бухие, ржем, как кони.
   - А вот вы, ребятки, не проходите, - мрачно буркнул вышибала.
   Смотрю на его харю - ну типичный бульдог - надбровные дуги, злые глаза-капельки. Думаю: "ты, идиот, сколько народу поддатого пропустил, а мы рожей не вышли?".
   - Чувак, тебе что, опять охота в карманный бильярд играть? Вон, у нас девушка есть, Аннет, она тебе целый "фламандский апельсин" оформит! А мы еще деньжат подбавим!
   - Соглашайся, чувак! - влез Элвин. - Я уже пробовал! Настоящий "фламандский апельсин"! - Ну, это он переборщил, да ничего.
   Отслюнявили охраннику бабла, Аннет свой телефон дала, прошли.
  
   Начинается программа, мы веселимся, пляшем: пацаны руками-ногами двигают, девчонки бедрами и задницами крутят. Но еще не в полную силу, пока разогреваемся.
  
   Вот, включают Деккера "Ты можешь добиться этого, если хочешь" и следом Деррика Моргана "Мисс Лулу, я тебя люблю". Все уже бухие в говно (бар опустошили), веселые. Скоро кто-нибудь по морде отхватит - такие уж мы люди, агрессия может на ровном месте начаться.
  
   Началась. Элвин в танце неловкое движение сделал, задел быка какого-то - и понеслась! Тут друзья быка (и че взрослый мужик делает в дансинге?) подключились. И мы - я, Элвин, Джордж, Кевин. Не успели и парой ударов обменяться, как охранники нас растащили.
  
   Тут Дженни орет в ухо: "Траву будешь? Тогда пошли!". Вылезли мы из здания танцпола, свернули в прилегающий темный дворик, забили.
   - Че, Джим, Аннет тебе "фламандский апельсин" уже делала?
   - Не-а. Она мне друг, как Элвин, Джордж, а не телка. Пусть, вон, охраннику делает. Вообще не раздупляю, че вы, девчонки, это дело так любите? Мне чувиха, от которой я в дансинг зарулил, так и сказала: щеки болят.
   - Не рассказывай про чувих.
   - Я тебе нравлюсь? - весело спросил я.
   - Да.
   Пососались. Ладно - с Дженни дело с мертвой точки двинулось.
  
   Дженни-то, оказывается, в ветеринарном колледже учится!
  
   Я ее подбрасываю до корпуса, машина у меня появилась. И девке приятно сделать - и покататься всласть, хоть машина и развалюха. Мне на днях восемнадцать стукнуло - и мой старик мне тачку подарил. Видать, с расчётом: посторонние селедочки на такую рухлядь не клюнут, а хорошей постоянной девчонке - самый раз!
  
   А Дженни реально хорошая - она, оказывается, тогда на дворе первый раз ганжу дула, с тех пор даже пиво не пьет, да какое там! И сигарет не курит. Короче, ко мне подмазывалась. Смелая девчонка - и мусора могли загрести, раз наркоту с собой носила - не побоялась. Даже если учесть, что мы бы ее всяко отмазали. И организм у нее сильный - даже не тошнило от травы.
  
   Вот едем мы, спорим:
   - Ты реальную профессию выбрала! Животные - они как люди в миниатюре, только по-другому.
   - С чего ты взял?
   - Ну мы ж из природы вышли, так?
   - И что?
   - Ты типа людей начинаешь больше понимать, когда с животными возишься.
   - Не поняла.
   - Че, не догоняешь, что человек - это животное?
   - Животные не строят "вторую природу", - качает головой Дженни.
   - Че ж это такое?
   - Города, инфраструктура...
   - А муравьи? А бобры?
   - Человек изобрел стройматериалы не из органики.
   - То есть ты думаешь, что в социуме не действуют законы дикой природы? Выживает сильнейший - это, по-твоему, чушь?
   - Знаешь, я не загоняюсь, но слышала про русского анархиста Кропоткина, у него есть какой-то заумный трактат под названием "Взаимопомощь как фактор эволюции". Геморрой читать, но мне даже немного нравилось.
   В салоне до головной боли воняло бензином и резиной, но нам это даже по кайфу.
   - Ладно, убедила. Ты во сколько освобождаешься? - я решил сменить тему.
   - В два. Кстати, чем ты планируешь заниматься дальше, по жизни? Школу-то уже закончил.
   - Ну, не знаю, - а сам думаю: почему ты как моя бабушка спрашиваешь? - Наверное, пойду на стройку вкалывать.
   - И сопьешься там, - резюмировала Дженни. - Давай-ка лучше поступай, где я учусь!
   - Я подумаю,- на отвяжись сказал я. - Вот и приехали!
  
   Прикол, конечно, но поступил я в ветеринарный колледж - даже почти без связей.
  
   Сижу такой с тетрадкой, умных людей слушаю (про эволюцию что-то - биология), смотрю по сторонам: кого бы зацепить? А ботанов - хоть пруд пруди.
  
   Конечно, потом хуй положу на занятия, ходить перестану (или вообще диплом с отличием получу?), бабок кому надо приплачу и специалистом стану! Буду, блин, пользу обществу приносить. Понесут мне всякие старые кошёлки своих кошечек да собачек - а их лечить буду!
  
   И вот как-то после танцев все наши и я с Дженни отправились на вписку к Джорджу. Он, хоть и не заводила (вовсе на лоха похож, но все его уважают), но живет один в большом частном доме. Тут и Аннет подошла - с тем самым охранником за ручку (чел-то, как мы характером, просто устроился на такую работенку - как бомжи бывают сдают бутылки, а бывает - принимают). Ну мы на него, как на своего посмотрели, хоть он и фрик - кому охота якшаться со шлюхой? А Аннет - понятно. Просто дурочка.
  
   - Вот, чуваки, сидим мы в баре с Питером (так охранника зовут), и я уже бухая на весь зал ору: "Я сделаю "фламандский апельсин" кому захочется"! - зачесывает Аннет. - Тут сальные шуточки полетели, а Питеру только дай повод - он и пошел махаться. Потом шли по улице, он ржет, синяки считает, и я тоже угораю.
  
   Послушал я эту хрень, виски выпил - в этот раз с деньгами получше, поэтому и не водка. Окосел.
  
   Вижу: неформал какой-то, по всей видимости, рок-н-ролльщик. Или вообще хиппи? Сидит-лыбится.
   - Эй, ты! - окликаю его. - Щас пизды получишь!
   - Остынь, Джим, - мне говорят, - это свой.
   - Чувак, давай миром все решим! - блеет хиппи.
   - Да я тебе...
   - Первый признак паники, - беззаботно обронил волосатый.
   Тут и Дженни мне на ухо шепчет:
   - Оставь чела в покое! Ты же теперь студент? Вот и разберись на словах. А я тебе...
   Дослушивать я не стал - у меня давно уже мысль в задницу с девушкой потрахаться.
   Я так вежливо улыбнулся и начал:
   - Знаешь, я учусь на ветеринарном, и я-то знаю, что человек - тоже животное. Великое учение есть - социал-дарвинизм! Выживает сильнейший. Посмотри на себя, - мурлыкаю я демагогию. - Ты неопрятен, волосат. Самки на такого и не посмотрят. А продолжение рода - главное!
   - Главное - духовная свобода. Либо ты выбираешь зло - и сосешь по жизни, но с удовольствием, либо ты выбираешь добро, - говорит хиппи.
   - Слушай, скажи: сколько у тебя было телок?
   - Девчонки тут не при чем.
   - Да че ты паришь?!
   - Ты загнал себя в угол. Ты веришь, что человек - это животное. Если кошка не может убежать от собаки, если ей некуда бежать - она начинает шипеть, выгибать спину и распушать хвост, показывая, какая она большая и страшная. Это защитная реакция, призванная скрыть трусость. Человек - животное? Ты наезжаешь первый - ты любишь бояться. Ты - мазохист.
   - А если я тебе фингал поставлю - то мужики будут думать - добавить ли тебе еще? - ощерился я.
   - Это демагогия, - отрезал хиппи.
   Я не выдержал и дал ему в клюв. Пусть Дженни не сделает со мной "швейцарскую шоколадную фабрику", но слушать такое я не намерен. Я - то знаю, что мы, рудбои - самые крутые, потому что верим в законы природы!
  
  
  
  
  
  
   Rudies don"t fear
  
  
   Нет, наглухо не раздупляю, с какого хрена эти нефора так выкаблучиваются! Хуже мусоров! Фрикам давно бы уже пора понять, что тот, кто не шляется по ресторанам и не носит элегантный костюм - тот отстой! Да они просто косят под нас! Безмазово. Употребляют легкую наркоту, поют про нас песни. Конечно, это не так плохо - один мой знакомый тусит с панками и скинами, он допер, что продвинутые нефора к нам, рудбоям, относятся и иронично и...как это слово? А - солидарны!
   Оно и видно - мы мужественные люди, и толпой по морде одному надаем и девок в ежовых рукавицах держим - их тоже по морде бьем, когда оборзеют! Командный дух! Какой-нибудь ботан вякнет: командный дух, мол, для здоровых вещей нужен. А я отвечу: да какие, нахрен, здоровые вещи, таких обезьян в цепочках и с гребешками - их напалмом жечь надо! Это ведь культуру обсирают своей экзотикой с нашивками и своими ботинками!
   Решено: сегодня же сниму ботинки с какого-нибудь утырка!
   Сегодня у них как раз концерт.
   Главное - держаться своей культуры, потому что мы, рудбои, самые крутые и не боимся ничего!
   Смотрю на часы - еще утро, можно поваляться в постели - подрочить на цыпочку, которую вчера проводил до дома. В процессе представил, как она устраивает лесбийское шоу, как я с другом жарю ее во все щели...
  
   - Эй, пацан, слышь? - хриплю я.
   Хрипеть - моя фирменная фишка, пусть все думают, что я чалился и от чифира голос такой стал.
   - Пошел на хуй, - беззаботно откликнулся панк.
   - Да ты чего? Я что, гопник тебе? Подойди, базар есть.
   Проклятый нефор шел себе дальше, мне пришлось его догнать.
   - Ты че такой невежливый?
   - Ты - гопник, с гопниками не общаюсь. Отьебись!
   - Я тебе че, говорю: "ах ты, сука, терпила"?! Пообщаться надо. Я пацан порядочный, вишь, голос хриплый? От чифира! Я чалился! Пообщаться надо.
   - Некогда.
   - Крутые у тебя ботинки.
   - Знаю.
   - Давай присядем на лавочку?
   Тут панк ударил меня в лицо, тварь.
   Я вытащил кастет и замахнулся.
   - Ой, ебать! - испугался нефор и ударил меня в коленку своим сапожищем.
   Я, блин, от боли чуть не сдох! У них же там, оказывается, стальной стакан!
   А я, дебил, еще с телкой ржал над этими сапогами! Понятно, че они не боятся, будто я не в спортивном костюме. Когда в обычной одежде - мне кажется, любой мне морду набьет!
   Нефор грязный тут же ретировался, а я сел на лавку, обхватив колено.
   Все равно мы самые крутые.
  
  
   Да, че-то не шибко везет мне последнее время. Я уж думал, панки эти все по уму делают, ну, те, которые покруче. Типа, нефора в законе. Ты на них наезжаешь, а они так дерзко: "щас позвоним кое-кому! Здоровьем или деньгами поимеем!". Таких дуриков как липку обдирать можно - ясен хуй, никто трубку не возьмет, их братва телефоны каждый день меняет.
   Решил я нефор-хантером заделаться, панки, думаю, порезче народ, решил до хиппи докопаться. У них хоть ботинок нету.
   - Че, панки мочу пьют, а вы групповушками занимаетесь, ганжу курите и "Битлз" слушаете?
   - Чувак, ты ебанулся? Я лично за здоровый образ жизни.
   Слово за слово. И хиппи меня нахлобучил.
  
   А в следующий раз и металлюга волосатый отмудохал меня.
   Сверхспособности у них от страху открываются. Мы же самые крутые и страшные!
  
  
   Короче, братва, прочухал я - надо самому нефором стать. Каким только? Их же хренова туча, всяких разновидностей. Посоветовался с друзьями - говорят, бонхеды самые крутые! Да еще, блин полупацаны! И они хоть экстремисты, а не экстремалы.
  
   Ну зависаем в сквере.
   - Мы ж самые крутые! - заявляю. - Боны!
   - Ты долбанулся, чел? Мы скинЫ.
   - СкИны! - от английского! - поправляю.
   - СкинЫ. Еще всякие дурики себя скинами называют - ред и трады.
   - Да у них за нефиг срать отжать шмот можно, - говорю.
   - Ты кого больше не любишь? Куков? Поцов? Цунарефов? Нигров? Пластмассовоглазых?
   - Кого?!
   - Ну, последние - англосаксы.
   - Так типа ж исторически англосаксы и были фашистами?
   - Забей, брателло.
   - Ой, блядь! - заорал я, увидев толпяк в красных повязках на лицах. Толпяк бежал на нас.
   Короче, опять мне морду набили - и скИнам тоже. Антифа эти сраные "прыгнули" на нас.
   Нихрена - все равно мы самые крутые!
  
  
   Ну все, походу, остается панком заделаться, анархопанком.
  
  
   Тусим, они "слэмятся" - толкаются то есть, дико так, и музон - аж голова болит! Мне аж страшно стало, мало ли чего?! Сломают еще че-нить. Бешеные, блин. Хотя че это я? Сам теперь такой же.
   Думал, терпилу-панка найду, опущу, как старший товарищ. А они на контакт негативный не идут, меня все нахуй посылают!
   Так и ушел я ни с чем с концерта.
   Иду, значит, по парку, а из кустов откуда-то братва выруливает:
   - Эй, слышь! Базар к тебе есть!
   - Ты че, бля? Не видишь, э-э..., - я и забыл, что сам в панковском шмотье. - Э-э..крутого панка?!
   - Нефор, бля - че как обезьяна вырядился? Че не стрижешься?
   - Да братухи, ешки в рот! Я свой! Просто не с этого района!
   - Че, панк в законе?!
   - Ты базар-то фильтруй, фраер! - опять забылся, что сам теперь нефор.
   - Ну, точняк, нефор блатной. Красивые у тебя ботиночки!
   - Э-э, в них стаканы стальные! Стопэ!
   - Щас мой кулак у тебя во рту окажется!
   Я пересрал, с меня ботинки сняли и из карманов все выгребли.
   Иду в тапочках и думаю: Ну нихера - все равно я панк - самый крутой.
  
  
   Все! Решил! Берусь за ум, маргинальные делишки побоку!
   Поступил в академию полиции. Пришлось бросить курить (в том числе и всякую дрянь) - для дыхалки, там ведь нормативы сдавать!
   Зазубрил уголовный кодекс - большого ума не надо.
   А мне дубинку выдали - резиновую, черную, блестящую! Мило дело колотить такой какого-нибудь панка!
   В общем-то, мусора, ой, то есть мы, тоже нефоров не любим, иногда мы как правильные пацаны.
   Я горд, ведь мы, мусора - самые крутые!
  
  
  
  
   I stoned gypsy blockages
  
  
  
  
   ...Вот с тех пор и боюсь я цыган. Если вижу на улице этих чудищ, обхожу за километр. Вы скажете: просто совпадение, но нет - проделки "ариев". Береженого бог бережет.
  
   А как все начиналось?
  
   Короче, валю я по улице, в голове бардак - ну дык еще бы! Кирял, как черт (а терпилы нас так и называют. И мы себя тоже.). В общем, накидался по крышечку, в зюзю.
   В голове почему-то стихи подруги крутятся:
  
   "Хоть большой ты пепякА,
   Испугался пустяка!
   В жопе играет детство,
   Хоть ты и при средствах!"
  
   Да, талантливые стихи. Правда, какое-то поэтическое общество мою подругу ссаными тряпками с такими стихами погнало, но я еще начищу чайники этим ботаникам! Подругу в обиду не дам! Если кого и должна бояться - так это меня! У нефоров даже песня есть: "моя девушка меня боится - правильно! Ведь я же дебил!". Ну да, по уму спето - я могу и в рыло девочке дать! Поэтому и супер-пупер крутой!
  
   Короче, братва, такая маза: бабуся носатая в косынке ко мне обращается: "Маладай чилавек! Сыгареткы ни будит?". Ну че, мне не в падлу угостить, достаю "Яву красную" - (бычковские сигаретки), даю. А она: "А два рубля нэ будит?" - ну, блин, я ж уже синий, расщедрился, дал. А старуха противная, вонючая: "А у тибя ш сто рубликов в карманэ. Завирнуть надо два рублыка - на удачу!". Думаю: "Че за гипноз?!" - а рука-то уже и сто деревянных достает, в лапы попрошайки сует. А мысль-то на подкорочке крутится: "че, если трусы попросят снять - отдать?". Ну ладно, все равно я в них напердел, коричневые пятна.
  
   А цыганки-то интерес ко мне потеряли, я очнулся, заорал: "Ах ты, шалашовка потасканная!" - а они так гуськом-бочком - и по съебам.
  
   Я под жопу цыганку пнул. А та расхохоталась. Хули ржет, быдло?!
  
   Прошла неделя, забыл про этот случай.
   Кто-то говорит, цыгане мстить умеют, но время-то уже прошло! Или они каждому мстят, кто им не дает ниче? Задним числом?
  
   Вот, со стройки иду, завернул в пельменную, пирожок себе купил да пивка кружечку. Сладко посидел, в одинокого.
  
   А вечером прихожу домой - живот, блин, скрутило! Ну, побежал на толчок, пронесло меня. А живот-то по-прежнему болит! Блядь, пельменная! Руки в жопу этим пекарям засунуть!
  
   А потом думаю: а вдруг - цыганка порчу наслала?!
  
   Ешки, мы ж в двадцать первом веке живем, какое волшебство? Волшебство, блядь - с унитаза целую ночь не слезал.
  
   Мучался-мучался, а живот-то не проходит! Пошел к врачам, вдруг аппендицит?! Но те успокоили, мол, ничего подобного. Тогда я на ширмака спрашиваю: "А может быть, это цыганский гипноз?!" - а в ответ уже жду: "Нет, молодой человек, это вздор!". Но этот четырехглазый с улыбочкой так: "Все может быть...". Мне че, в дурку идти проверяться? Может, врача с собой захватить?
  
   Пришел домой, в интернет залез. И там пишут - есть цыганский гипноз! И даже порча!
  
   Приехали.
  
   Мамуля учит - мысли рационально! Да какое там...
  
   Вот и научишься в чудеса верить.
  
   Кое-как живот прошел, через неделю - но я твердо усвоил: никакой больше цыганщины! Есть магия - хоть как грыжу заговаривают.
  
   И вот, кинул дежурную по праздникам палочку подруге, лежу, телевизор смотрю, яйца чешу и в зубах ковыряюсь. А там такие дела...
  
   Оказывается, в той пельменной ВСЕ ПИРОЖКИ С ПРОСРОЧЕНЫМ МЯСОМ!
   Кабздец! Во цыгане намутили! Походу, со скотобойни начали!
  
   ...Вот с тех пор и боюсь я цыган. Если вижу на улице этих чудищ, обхожу за километр. Вы скажете: просто совпадение, но нет - проделки "ариев". Береженого бог бережет.
  
  
  
  
  
  
   Au-au-au I m search you, Robin Hood!
  
  
   Лол курил дрянные сигареты и раздумывал, где бы поднять бабла. Он стоял на главной улице Кингстона и пялился на стоящих неподалеку шлюх. К слову - одной из шлюх был его БЫВШИЙ друг Том. Нет, он не трахался и не лизался с ним -раньше они были компаньонами в одном дельце.
  
   Тогда с машины главного полицейского (шерифа - как пацаны его называли) сняли шины и загнали за бесценок. Так они проучили гада за то, что шериф брал негласный налог со всех темных делишек в городе.
  
   Лолу было жаль БЫВШЕГО друга - ведь шериф был не прочь проехаться елдой по чужой жопке - и шериф постоянно снимал Тома.
  
   Лол понял, что надо делать: нахрен деньги - он должен разобраться с шерифом за жопу бывшего друга!
  
   Лол в доме иммигранта с Кубы разжился "коктейлем Молотова". Когда машина с главным мусором подъезжала к панели (что предвещало очередную порцию елды БЫВШЕМУ другу Лола) Лол кинул в нее бутылку с зажигательной смесью.
  
   Шериф успел выпрыгнуть из машины - реакция у него была огого! Как и эрекция и БЫВШ...вы поняли.
  
   Лол ощутил себя Робин Гудом в Шервудском лесу и обрадовано завопил: "Урра!".
   Но предстояло еще одно дельце.
   Так как Кингстон - город маленький - скоро запылал и полицейский участок.
   Теперь сам шериф встанет на панель - единственный в городе вид дохода кроме музыки и ковыряния в земле. В музыке шериф был бездарным хуем, а в земле ковыряться ему было взападло.
  
   После этого Лол исчез.
   Но его нашли и устроили суд с понятыми в импровизированном здании суда - в гараже мэра.
   За десять минут все решили засадить Лола в местную тюрьму.
   Его посадили в люльку мотоцикла и повезли- из люльки он выпрыгнул по пути (водитель был слепошарый).
  
   Лол схоронился на своей квартире с невеселыми думами.
  
  
   Буржуй остановил тачку напротив рядка проституток и выбрал сразу троих.
   - Залезайте, красотки! -радушно сказал буржуй. - Как вы докатились до жизни такой?
   - Я давно работаю, - ответил Том.
   - Нужда заставила, -хором ответили Лол и шериф.
   - Тогда я проедусь елдой по вашим жопкам! Начнем с того, кто работает давно!
  
   С тех пор Том и Лол не ссорились с шерифом никогда.
  
  
  
  
  
   Don"t judge a book by its cover
  
  
   Глен любил книги. Согласитесь, далеко не каждый юноша и тем более рудбой увлекается книжками.
   А Глен был именно рудбоем, и в его окружении книжки читать было запрещено и эрудитов не уважали. Глен всячески скрывал свое пристрастие и до поры до времени считался крутым чуваком.
   У него в квартире была огромная библиотека - осталась от папаши, который был шибко умным и читал лекции в институте на материке.
   Обычно юноша брал с полки какую-нибудь книжицу, листал и кидал на пол, а потом тащил в сортир.
   Неважно, был ли это том "Феноменологии духа" Гегеля, сказки или фантастика - все книги находили страшный конец в сортире. Нет, парень не читал книги на унитазе.
   Больше всего Глен любил томик Пушкина с "Евгением Онегиным". Рудбою больше всего нравились строки "Но труд ему был тошен".
   Глен открыл книжку наугад и понял, что это и его кредо по жизни.
   Чуваку нравились толстые книги - в них можно вырезать углубление для финского ножа. Вряд ли полиция будет трогать книги.
  
  
   Глен отправился на тусу, обычно друзья собирались на углу и потом шли беспределить по городку.
   Наутро Глен вернулся домой в белье пьяный и не один - с ним увязалась девчонка, которую звали Пэм.
   - Проходи! Садись! Выпить не предлагаю - всю ночь бухали!
   - О! Сколько у тебя книг! Можно посмотреть?
   - Конечно!
   - Госсподи, в книжке Пушкина ты нож хранишь?
   - И чего такого?
   - Я думала, это консьюмеризм - у тебя ведь девушек почти не было!
   - И что?
   - Я буду твоей девушкой прямо сейчас!
  
   После сексуальных дел Глен любовно поглаживал книги, любовался золотистым тиснением.
  
   -Давай, я тебе почитаю, я хорошая чтица, правда! Предложила Пэм. -Данте!
  
   - Ну давай...
   - Пройдя земную жизнь до половины, я очутился в сумрачном лесу!
   - Ладно хоть не в сумрачном заду!
   Пэм схватила Гете:
   - Вы снова здесь, изменчивые тени, тревожащие меня с давних пор!
   - Даже комментировать не буду!
   - Змея -моя родная тетя! - Гете!
   - Точняк - моя покойная тетя той еще змеей была!
   - Почему ты такой несерьезный?
   - Можно ты будешь говорить не о классике? У нас тут намечается трахотрон, а ты о ерунде базаришь!
   Пэм еще не успела одеться с прошлого раза, а теперь ей надо было уходить.
   - Лады, работай правой рукой.
   И наконец, когда девушка ушла, Глен с замиранием в сердце достал с полки Большой Энциклопедический Словарь и открыл его. Затем он нащупал нужное углубление и оттрахал книгу. Как я и говорил: Глен любил книги.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  В тот волшебный миг, когда солнышко еле высунуло голову из-за горизонта, Петечка поднял теплую щеку от подушки, на ткани осталась слюна. Что-то приятное чувствовал мальчик:
  - Ой, я же обкончался.
  Он заглянул глазком в трусы и увидел пятнышко.
  - Что же мне приснилось? Молофеева из 3 Б или мамочка?
  Почему мамочка не разбудила меня - ведь я хотел поглядеть на коллекцию марочек? Уже пора в школу. Ни за что не расскажу ребятам про сон. А то они будут смеяться. Кому приятны улыбки из-за спермочки в трусиках?
  Петечка взял со стула любимую футболку - выглаженную. Мальчик улыбнулся - а ведь завтра у меня день варения. Но мне некого звать. Я скушаю тортик и затушу свечку. Так далеко в сердце Петечка прятал желание пригласить Ваню. Он не оттолкнет меня и поцелует в сахарные губки! Но мама может подглядеть через щелочку двери - совсем нехорошо.
  Петя пошел в школу - она была во дворе, всего-то пятьдесят шагов!
  На первом уроке проходили историю Египта. Петя был очень смышленым мальчиком и все-превсе запомнил и записал. На втором уроке проходили русский язык - по русскому в первой четверти мальчику поставили трояк - но он обязательно подтянет - честное-честное. К математике Петечка был равнодушен, но честно зубрил. На остальных уроках мальчонка блистал - он выполнил домашнее задание. Его пыл подогревал скорый праздник.
  На день рождения Пети пришел Ваня. Они скушали тортик и поцеловались прямо в губы (сердце у именинника замирало от счастья)
  И мама ничего не видела! Дети поиграли в настольную игру и маленький хозяин проводил гостя.
  Петя довольно быстро понял, как добывать сперму и начал дрочить. Кончив, он слизнул сперму с ладошки - вкуснятина! Вот бы скорее рассказать Ване - и мы вместе, набрудершафт будем дрочить! Даже можно закрыться в школьном туалете (где курят страшеклассники) и дрочить дрочить дрочить. Дети осуществили свой план. Они смеялись от счастья. Пока старшеклассник Антон не застукал их.
  - Э, мелочь пузатая! Хотите бабу выебать?
  - Что?
  - Девочку ваших лет?
  - Да!!!
  Старшой привел в туалет пятиклассницу Лену - толстую и прыщавую.
  Но очень скоро мальчики поняли: Лена им не нужна - лишь бы только дрочиить.
  - Ну вы ПИДОРЫ! - заржал Антон.
  
  
  Наебщик остался один и решил наебать Шамана. Наебщик приехал на концерт Шамана и начал его слушать.
  -Я Русский! Я ебу оконцА! И форточку! И дверью мастурбирую!
  шАМАН начал кривляться и раздеваться. Наебщик: -на кол шамана ебаного!
  - ебать его в рот, шамана этого!
  Шаман начал блевать и ссать. Первые ряды начали радостно ловить струю мочи ртом.
  Шаман обосрался. Шаман сказал: - я шаман из древней греции!
  Шаман принялся трогать свои соски. Том Сойер нашел единомышленника. На сцену вышла Тетя Поли и швырнула в Шамана ботинок - и удалилась с театра военных действий.
  На сцену вышел Путин (спасти ситуацию):
  - Добрый вечер.
  Зал подхватил:
  - Добрый вечер, Владимир Владимирович! Мы вас любим! Вы - лучщий президент! Спасибо вам !!
  - Шаман, оденьтесь и удалитесь - споете в другое время.
  Шаман просиял и удалился.
  И тут на сцену выходит виляя бедрами - INSTASAMKA!!!
  НаЕБЩИК (ЕГО звали Игорь) поспешил к передним рядам.
  - Дарья, ты лучшая! Я Люблю тебя! - закричал игорь.
  - не слушай глупых абьюзеров! Ты прекрасна!
  Дарья исполнила песню и ушла со сцены.
  Наступил новый год.
  Наебщик взял в ларьке шоколад - для дамы и поднял воротничок - метели в бок. "Встречай меня, каприз!" - закричал наебщик под окнами алены. Он как раз забежал в песню "Бутырки" выпить пивка и встретиться с женой.
  
  465
  Картинка- загадка: тот получит 5 долларов кто на картине сельской идиллии найдет попу Алены.
  
  
  467
  Игорь Новопольцев:
  - Я нашел!
  
  
  
  
  Наебщик шел и увидел римскую армию.
  -wow! - say Naebchik.
  
  
  
  
  НаЕБЩИК:
  - ТЫ мне ответь: вечно один ты почему? Где твой медведь?
  
  Наебщик попал в древний Крит.
  
  Парень понял, что там у всех людей коллективное бессознательное - секта. Потому что эго у людей той эпохи было в зачатке. И поэтому богиней плодородия была Мать-сыра -земля. Наебщик попал в кносский дворец: царь поведал ему:
  - наша история развивается нелинейно - то у нас революция и дворец разрушают - то снова подъем во всех сферах жизни.
  - а Минотавр?
  - это наше первичное аграрное божество (после матери-земли)
  - а я могу его увидеть?
  - хе, в лабиринте нет ничего
  - да ну вас в жопу!
  - это бог с континентальной греции?
  - нет - это жопа.
  Наебщик встретил Джонни Ходжеса (аплодисменты)
  Джон был скинхедом. Его лицо угрюмо. Он не дружелюбен и зол. Его жизнь - насилие и секс. Этот парень очень глуп. Его одежда - строгая и минималистская. Его голова обрита и на нем клетчатая рубашка с подтяжками и джинсы с ботинками. Он главарь банды подонков. Они издеваются над людьми и бьют их. Печально, но парень нравится женщинам. Джон будит инстинкты каменного века даже в респектабельных женщинах постарше. Самец. Делит женщин на "самочек и недавалок" курит, пьет и употребляет наркотики. Вор в авторитете, хозяин стадиона и района. Увы, полиция не поймала его. Имеет нож.
  - хули ты смотришь?
  - Я? - Наебщик судорожно сглотнул.
  Джон прикинул: "чмо зеленое"
  - я тебе счас ебало разобью! Деньги есть?
  Первый раз Наебщик почувствовал страх и понял, что ему не обмануть это молодое чудовище.
  Джон был полностью испорченным человеком.
  У него не было сердца - одни лишь рефлексы. Жестокий юнец.
  Неандерталец.
  - я тебе говорю.
  Наебщик упал в обморок.
  Джон обыскал его карманы и ничего не найдя, ушел. Джон любил Шамана.
  
  Волшебные птицы пели в ветвях золотых деревьев и в розовой траве пыхтели ежики. Мимо пробегали добрые лисицы и еноты с барсуками резвились под кустом. Белочки старательно собирали орешки и несли в дупло веселым бельчатам. Медвежата и волчата играли в запуски. Певцы соловьи пели в счастливом лесу утренние песни и лес наполнялся музыкой. Лесник выпил рюмочку-другую и вышел прогуляться по имениям и танцевал.
  Лес-лес-лес
  Ля-ля-ля
  Ми-ми-ми
  Ха-хи-хо
  Лес
  Как
  Прекрасен лес!
  
  Лесник пил по-черному
  
  Наш герой Наебщик убедился - нельзя ругать шамана. Джон был в первых рядах на концерте. Медвежонок увидел неабщика и прослезился -ведь наебщик был совеем один.
  А через день друзья наебщика проломили голову джону - тот ругал инстасамку.
  
  У наебщика были друзья!
  
  
  
  В кабинете Путина:
  - Итак, Игорь Наебщик. Чтобы вы посоветовали?
  - Необходимо подтянуть аграрный сектор. Выделить бюджет для финансовой поддержки инвалидов и пенсионеров. Решить вопрос с безработицей. Не отменять срок давности. Вывести металлургию на международную политическую арену и повысить процент экспорта металлов. По детскому телевизионному каналу не выпускать в эфир мультфильмы про лесбиянок. Сделать новую модель "москвича" более доступной.
  
  
  Медведь нашел медведя
  
  Sid Vicious - не убивал нэнси. Все преступления совершаются так или иначе из-за денег. Денег у пары не было. Они жили в комнате-притоне и туда как мухи на говно слетались подонки и нарики. Они и убили нэнси.
  
  Старик Сид лузгал семечки и смотрел телевизор. Передачу "доброе утро"
  Там панки обматерили ведущего. Старик Сид возмутился: "Сталина на вас нет!"
  Старик Сид прочитал Хармса и Бодлера и отправился за Гюго "Отверженные"
  Стиль у Гюго новаторский но громоздкий.
  
  Петя и Ваня опять заперлись в кабинке школьного туалета и принялись дрочить на брудершафт. В туалет забежала Лена и как заверещит:
  - ну вы уебки! Бабы приличные мужика не могут найти - а вы там подрачиваете! Заводы блядь стоят- а они дрочут! Идите пашите извращенцы!
  - пошла нахуй блядина! - заорали из кабинки. - мы дети!
  - ишь чо! Дети! А пахать кто будет?!
  - сука ебаная! Иди паши!
  - а дрочить когда закончите?
  - когда кончим!
  - блядь пятый класс - а мужики приличные по толчкам жмутся!
  - соси у старшаков на притоне!
  - все! Я к директору пошла!
  - он тебя выебет!
  В сортир зашли покурить старшаки.
  - слышьте старые! Там эти два дебилоида дрочут!
  Старые встали на унитаз соседней кабинки и как начали ссать в кабинку с дрочунами.
  - Э, чо за хуйня?
  - Боберы!
  - где это видано, ровные пацаны подрочить пришли - и нас бобрят? - возмутился Ваня.
  - вы не в законе!
  - они вообще не при делах? - озадачился старшакNo1 - надо извинится.
  - Да боберы они! - и оба страшеклассника продолжили ссать.
  ***************************************************************
  
  А тем временем Лена отдавалась под задней партой старшаку Васе.
  - Ленка, давай в очко ебаться?
  - Ты дебил?
  - Тогда целочку порву?
  - Воображуля! Я целочку только мужу отдам!
  - А в рот?
  - Окей!
  И Лена начала сосать член Васи.
  ***************************************************************
  Тем временем директор собрал педсовет.
  - итак, я возмущена происшествием в туалете. Молофеева донесла: младшеклассники дрочут на брудершафт в школьном туалете. Необходимо водить мальчиков к социальному педагогу и психологу.
   Взял слово завуч:
   - а чо ? я в их годы тем же занимался.
   - и вы, Поликарп Петрович, одобряете то как малолетки берут свои маленькие писечки в руку и начинают гонять лысенького? И вы одобряете, что их крохотные яички болтались из-стороны в сторону?
  
   - я не просто одобряю, я сам помогу детям дрочить!
   - тогда мы пошлем вас в пизду! - чирикнула преподаватель русского языка.
  
  
  Конец
  
  
  
  Вова и Миша решили отправиться в прошлое на машине времени. Они взяли скафандры и открыли их - для того чтобы воздух набирался в скафандры. Машина времени - это дыра в гараже. Там мальчики попали в древнюю грецию. Там была страна ваз и какие-то дяди. Ребята боялись всего и поэтому ничего не делали. Они оказались за 3 года до нашей эры. Прошло три года и они попали в античность - рыцари сражались и Миша и Вова забрались на гору но сорвались с нее и полетели вниз.
  А потом они вернулись в наше время.
  
  Конец
  
  
  Наебщик странствовал по мирам и был несчастлив. Только он ужился в одном мире - его перебрасывало в другой. Наверное, это расплата за его грехи.
  
  Робот-инсургент это лакмусовая бумажка, индикатор жизнеспособности в форме дифференциального уравнения. Пост-лобные доли из кремния и электрических импульсах на синапсах репродуцируют информацию со знаком минус бесконечность в n минус первой степени. Постквир-робот, полиаморы в недрах геологических пластов и ультрадевиантный объект. Локализованная узконаправленная волна, излучение из мозгового вещества на волну ограниченного диапазона - бредовая умственная деятельность. Экстаз культа Синая, скрижали с посланием в виде бензольных колец. Синдасмический период, шахтовые погребения. Теория струн с закодированными пространствами вступает в антагонистские соотношения с состоянием науки. Бинарный код это структурализм любви, если семантическое поле поделено на два враждующих лагеря.
  
  
  
   'И сказал Каин Авелю, брату своему: [пойдем в поле]. И когда они были в поле,
  
   восстал Каин на Авеля, брата своего, и убил его'.
  
   Бытие.
  
   ПРОЛОГ
   Наступала теплая весна, а с ней и наступал десятый цикл обучения в Доме Разума, который юноши и девушки по-старинному называли школой. Десятый цикл обучения был самым сложным. Проходящие по нему изучали историю и социологию гораздо глубже, чем на начальных и средних циклах, история и социология были самыми важными предметами. Также в программе обучения появлялся новый предмет - философия. Ученикам предстояло прочитать Библию, Платона и Аристотеля, Канта и Ницше, Бакунина и Кропоткина, Бердяева, а венчал этот ряд философов немецкий историософ Освальд Шпенглер, который гениально предсказал будущее, то есть сейчас уже настоящее.
   Освальд Шпенглер из своего начала 20го века увидел начало 22го - эту фразу повторяли все школьники чуть ли не с первого цикла, но что под ней кроется - не знал никто, кроме мудрого учителя Александра Степановича Водолеева, что уже 20 лет преподавал предметы десятого цикла.
   Его уважали коллеги и побаивались ученики, в первую очередь, за строгий взгляд поверх очков в архаичной роговой оправе. Но это был человек мягкий, всегда понимающий душу юноши или девушки, с ним можно было поделиться какой-то личной проблемой, и он всегда готов был дать ценный совет. Он рассказывал материал лекции очень живо, с юмором и выдумкой, и не раз весь класс хохотал над очередным его перлом, который тут же становился афоризмом в пределах стен школы.
   Александр Степанович взращивал сознательных граждан, четко осознающих свое место в мире и обществе, знающих, чего они хотят от всех щедрот жизни и знающих, чего они могут добиться.
   Никто из учеников Александра Степановича не оказывался за пределами городов, в изгнании, все находили себя в каком-либо деле, служащем на благо обществу. Почти никто...Однако, давным-давно, когда Александр Степанович только приступил к педагогической деятельности, он обучал своего сына, Артема Водолеева. Этого мальчика ждала трагическая судьба. После школы он записался в народную дружину, но долго в ней не продержался и был выгнан за мародерство. Затем он, поболтавшись с пару лет, сдружился с архитектором Скобиным, и влюбился в его красавицу жену Машу Скобину. Все кончилось тем, что застав обоих на своем супружеском ложе, Скобин кинулся на Водолеева с кулаками и он зарезал Скобина. Обоих - и Скобину, и Водолеева, выгнали из общины, за пределы города, в степь.
   Александр Степанович никогда ни с кем не разговаривал об этом, и лелеял внутри надежду, что его подонок-сын все же прощен Господом и где-то нашел свое счастье с Машей и живет в шалаше в степи.
   Александр Степанович отдавался работе самозабвенно, окунался в нее с головой, чтобы забыть свое горе, и растил новое поколение граждан города Саратова.
   Бывало, в потоке ему попадались ученики, чем-то похожие на его сына. С ними он обходился особенно по-теплому, но, несмотря на эту простительную старику слабость, все юноши и девушки были перед ним равны.
   Александр Степанович был сыном рьяного революционера и с младых ногтей впитал всю радость, все восхищение революцией, которое изливал ему его отец. И отец и сын почувствовали на себе лишения отголосков капиталистического строя, когда была переходная эпоха, поэтому он особенно ценил прочувствованные речи отца-героя. Нынешние дети,- всегда думал Александр Степанович, - родились уже в комфорте устоявшегося строя, все доступные блага общества были в их руках - им оставалось лишь отблагодарить коммуну своим честным трудом.
   Каким трудом? Неважно. Все профессии, выдуманные человечеством с зари времен, были одинаково почетны, и оплачивались продуктами и соцкартами на различные блага тоже одинаково. Некоторые фамилии в 20м веке вызвали бы взрыв хохота, например, династия ассенизаторов. Но отношение к труду изменилось, не было несносных начальников и карьеристов-коллег, была община, коммуна. Сам Александр Степанович до школы работал фрезеровщиком, где потерял большой палец правой руки и отошел от этой профессии. Потом он поступил в аспирантуру Университета и со временем приобрел ученую степень и право преподавать в Доме Разума, а работать туда брали далеко не всех.
   Итак, Александр Степанович принимал новый десятый цикл.
  
   Юноши и девушки в цветастых одеждах - майках и шортах, с портфелями за плечами, медленно начали заполнять огромную аудиторию, вмещающую в себя до тысячи человек. Стояло радостное оживление и веселые разговоры - молодежи было отчего радоваться: после этого цикла их ждал отдых на Марсе, планете для молодежи и элиты - отличников труда и всех прочих.
   Александр Степанович хлопнул в ладоши - и свет, горевший в аудитории с прошлой ночи, когда Александр Степанович разбирал важные бумаги, потух. За гигантскими панорамными окнами стояло свежее весеннее утро, листья буйной растительности закрывали некоторые окна. Александр Степанович нажал кнопку у себя на кафедре и в аудиторию проник бодрящий пахнущий зеленью воздух, но не прошел ветер - благодаря специальным мембранам на окнах.
   Из динамиков на потолке прозвучал "Турецкий марш", что означало начало занятия. Все присутствующие в аудитории притихли, приготовившись слушать учителя. Он включил свой микрофон и начал говорить:
   - Дорогие ребята, я, Александр Степанович Водолеев, доцент кафедры истории и философии, приветствую вас, отдохнувшими после трех месяцев зимних каникул, здесь, в этой новой для вас аудитории на сороковом этаже Дома Разума, куда вы мечтали попасть и взглянуть хоть одним глазком - что здесь? - уже на первом цикле обучения, будучи совсем еще несмышленышами. Теперь вы уже достаточно набрались опыта и практики, чтобы вступить в эти стены. Юноши - вы уже мужчины, а девушки - уже женщины. Все вы получили удостоверения о восемнадцатилетии и почти готовы вступить во взрослую жизнь. Теперь на ваших плечах лежит огромная ответственность за ваши жизни, ведь, от того, как вы их построите, на алтарь служения какому делу положите себя - зависит вообще вся жизнь в нашем мире. Уже пятнадцать лет никто не изгонялся из общины. Так поддержим это!
   Зал зааплодировал.
   - Сегодня мы проведем вводную лекцию, речь в которой пойдет о новой истории, а точнее, о переломном моменте в развитии истории нашей страны, да и что там говорить - всего мира, когда по всей планете вспыхнули революции. Но столь широкий охват сегодня не в наших интересах. Я расскажу вам об истории революции и послереволюционного времени в нашей Саратовской федеративной республике. А затем мы совершим экскурсию в Центральный Парк к памятнику Семи Героям, и продолжим лекцию там, на свежем воздухе.
   Вдруг с места поднялся паренек с ежиком волос на голове:
   - Андрей Николаев, - представился он. - А вы расскажете нам о Новом Иисусе?
   Александр Степанович улыбнулся, но строго сказал:
   - Молодой человек, невежливо перебивать преподавателя. Но раз уж вы спросили, я отвечу - да, мы узнаем и о нем.
   - А правда, что он исцелял людей?
   - Молодой человек, я, кажется, сказал, что мы все узнаем в свое время. А теперь сядьте на место.
   Юноша сел. Зато поднялся другой паренек, с ирокезом на голове.
   - А скажите, пожалуйста, Александр Степанович, правда ли то, что панки, спровоцировавшие революции, могут не посещать ваших лекций? Вова Орехов.
   - Нет, это не так. Да и не панки спровоцировали революцию, все гораздо сложнее. Но повторяю еще раз, обо всем мы узнаем в свое время.
   - Но я - правнук Самойловой Алены Никифоровны!
   - Что ж, замечательно, славно. Но сядьте на место.
   - Я ее ненавижу, она была нацистка! - крикнул Вова Орехов и весь вспыхнул.
   - Все гораздо сложнее, - монотонно растянул Александр Степанович. - Вы все узнаете и составите объективную, а не превратную картину о своей прабабушке. Кроме того, Ярослав Иванович Строчковский...
   - Мне это неинтересно,- отрезал Вова Орехов.
   - В таком случае покиньте аудиторию и ждите всех в Центральном парке. Потом у своих сокурсников перепишете конспект, - повысил голос Александр Степанович.
   Вова Орехов встал и вышел из аудитории, а Александр Степанович продолжил:
   - Как писал любимый Освальдом Шпенглером Гете: "Я часть той силы, что вечно желает зла, а делает добро". В какой-то мере это относится и к этому молодому человеку, раз он представитель данной субкультуры. Ведь все панки утверждали, что ненавидят весь свет.- Александр Степанович потер переносицу и провел пальцами по синим кругам под глазами - результату бессонной ночи. - Итак, я вкратце расскажу вам об интересующем нас сегодня периоде. При внешнем благополучии на 2010 год в обществе уже созрел нарыв. Единственным стабильным источником достатка в нашей стране была нефть (которой, кстати, тогда было много у нас в Поволжье), валютный курс целиком лег под колеблющийся доллар и новое евро. В страну, вплоть до начала двадцатого века считающуюся аграрной, ввозили сельхозпродукцию из-за рубежа. Преступность в стране не возрастала, но и не падала. Стояли огромные очереди на жилье, оформлялись кабальные ипотеки. Пенсии и социальные выплаты были мизерными. На международной арене господствовали США, целиком подминая под себя целые страны, в том числе и нашу. Рыночная экономика у нас в стране была неэффективна - общество разделилось на очень богатых и очень бедных. Сажали в тюрьму олигархов, обогащая государственную казну. Под боком милитаризировался Китай, что сулило малоприятные перспективы. Совершались теракты - взрывы станций метро, захват школ, театров и прочее. Активизировались националистические группировки "скинхедов" (сейчас, когда история панк-движения есть важная часть истории культуры, мы знаем, что нацистов называли "бонхедами", тупоголовыми, но это просто к слову). Царила гегемония единственной партии "Единая Россия". Не проголосовать, естественно, считалось чем-то зазорным, хотя уже тогда появилась панковская песня группы, извиняюсь, "Пурген" "Не голосуй!".
   - А что же партия анархистов?- спросил с места Андрей Николаев.
   - Хороший вопрос. Кое-где она проявляла активность, хоть и была нецентрализованна и разобщена. Например, в Тюмени, на здании военкомата двое анархистов вывели лозунги "Не служи!" и прочее. Естественно, их осудили власти. Тогда панки, эти двигатели революции, были в подавляющем большинстве вовлечены в движение "Антифа" и "Бойцовский Клуб" , и они совсем не задумывались о настоящем деле в переустройстве государственного уклада. Все оставалось на уровне значков "Анархия" на стенах и "панк-беспредела". Более того, зачастую фашисты мирно сосуществовали с панками, то есть наци-панки. Был абсолютно естественным вопрос: "Ты панк?", "А какой, правый или левый?", несмотря на то, что еще в 80-х годах группа "Dead Kennedys" исполнила песню "Nazi-punks fuck off!".
   - Но зачем вы нам это все рассказываете? Кому сейчас могут быть интересны панки, кроме самих панков? Нина Сазонова, - спросила девушка с косичками.
   - Сейчас панк-музыка - это классика. Такое время, - развел руками Александр Степанович.- Это какофония, будто звук грохочущих роторов, вообще любой техники. Это гимн технике. Сейчас искусства больше нет как такового, и панк - практическое его применение. Рабочие в цехах слушают его, добавляя нагрузку на барабанные перепонки - им для энтузиазма и перевыполнения плана уже не хватает ровного гула станка. Заводы сотнями закупают раритетные диски. Не стоит также забывать, что умерло искусство- умерла и любовь, ведь искусство - это любовь к изображаемому. Поэтому любовь заменил первобытный секс, без всякого разврата. Вот, например, строчка: "Мои друзья бухают джин, подруга любит "FPG"- под их музон у нас всегда отменный секс". Любовь приходит и уходит, а продолжение рода остается. "Вся цивилизация - похоть!", сказал панк-поэт. У нас как раз цивилизация, а не культура. Можно разлюбить человека и не родить детей, но нельзя разлюбить секс. По Фрейду все мы животные, и эта музыка стимулирует лучшее, что у нас есть от животных. Худшее использовали примитивисты - и где же они сейчас? Мы взяли у них ограниченность в технике и выкинули их на свалку истории! А сами радостно размножаемся, цветем и пахнем! Недаром в школе стоят безбартерные автоматы с презервативами, пользоваться которыми можно начиная с 16ти лет. И недаром после 21 года презервативы запрещены к использованию! Слава Богу, (который тоже говорил: "Плодитесь и размножайтесь!") венерические болезни устранены навсегда из нашего общества.
   - А как все-таки началась революция?- спросила Нина Сазонова.
   - Анархисты наладили связи по всей стране и, наконец, вышли из подполья. В том числе и у нас, в Саратове, который славится своей анархической традицией. Здесь был анархический узел еще при Батьке Махно. Итак, собрав все партии (кроме фашистских), которые были не согласны с курсом правительства, а кроме того, привлекая массу анархо-панков, девизом которых было: "Ирокез не на голове, а внутри ее" и которые читали книгу ситуациониста Ги Дебора "Общество спектакля", анархисты устроили пикеты по всему городу. В Саратов люди съехались со всей губернии, поэтому милиция физически не могла поместить всех бунтовщиков в "обезьянники". Заняв 11ый корпус СГУ, анархисты устроили в нем сквот. Этот сквот и стал местом координации действий повстанцев. Анархисты требовали встречи с правительством, но, не дождавшись ее, взяли в руки оружие и пошли боем против спецназа и милиции, которые сильно походили на обыкновенных великовозрастных гопников, да, в сущности, ими и являлись. С боями анархисты прошли до здания правительства и взяли его штурмом. Так победило анархистское движение в Саратове меньше, чем за сутки. Аналогичное происходило и в других городах по всей России, а чуть позже - и по всему миру.
   - Постойте, Павел Рогожин. Постойте, а как же вы говорите, что любовь умерла, если все мы верим в Господа Бога, который и есть любовь?- спросил лохматый юноша в очках с задних рядов.
   - Нет любви, но нет и ненависти. Возлюбить всех невозможно, можно ровно ко всем относится. И наш Бог - не Иисус Христос, а Яхве, еврейский бог, который, если вы помните, чуть не толкнул отца на заклание собственного сына во славу себе, и когда увидел, что отец готов это сделать, сказал ему не делать этого, он сказал, что просто проверял благонадежность своего подданного, проще говоря, веру в собственную справедливость. И еще один немаловажный момент: Яхве - бог языческий, а языческие пантеоны всегда были восприимчивы к чужим богам. Взять хотя бы ближневосточного Семаргла - он такое же божество славян, как и Перун, Велес или Ярило. Одного бога разные народы могут приспособить под особенности своего темперамента, получатся некоторые отличия, но все же это будет одна традиция, так было в древности. Но я думаю, семи вопросов для первой части нашей вводной лекции будет достаточно. Теперь я предлагаю вам отправиться в Центральный Парк Липки, чтобы увидеть собственными глазами изваяния героев прошлого, судьбы которых мы будем изучать.
  
   Триста юношей и девушек под предводительством Александра Степановича вышли из монорельса на станции "Проспект имени Бакунина". Александр Степанович попросил всех построиться в колонну по два и все двинулись к Липкам.
   На входе он показал кассирше соцкарту учителя и назвал число учеников. Всю колонну пропустили внутрь, и вскоре все оказались на площадке, где был возведен монументальный памятник Семи Героям.
   Александр Степанович начал речь:
   - Обратите внимание на фигуру, стоящую слева в этой композиции, - указал он лазерной указкой на фигуру, изображающую среднего роста ссутулившегося человека с угрюмым выражением лица, насупленными густыми бровями и сжатой тонкой линией губ. На его щеках красовались родинки. Он стоял, расставив ноги и спрятав руки в карманы развевающегося плаща. - Это Иван Новый. Уроженец города Тюмени, позже переехал жить в Саратов. Жизнь в переходную эпоху не устраивала, гнела его. Он собственными глазами видел революцию и конечно, надеялся на лучшее, а получил, как он сам выражался "гетто для умалишенных". Это был мятущийся человек, позже - религиозный, не такой, как все, и он остро чувствуя свою необыкновенность и незаурядность, ошибочно решил, что ему позволено больше, чем другим. Несмотря на свою угрюмость, он сочинял веселые стихи, например: "Я анархию в кружочке рисовал на всех заборах, потому менты мне злые дали кулаком по роже. Подожду еще немного - и анархия наступит, и тогда уже не будет ни ментов и ни заборов",- в толпе учеников кто-то засмеялся. - Позже вы узнаете его историю, как и истории всех остальных. А это, - Александр Степанович перевел лазерную указку на другую фигуру, - Алексей Котов,- статуя изображала худощавого человека высокого роста с заостренными чертами лица. Левая бровь была вздернута, а улыбка выражала сарказм. Это было лицо хищника и циника. На нем были куртка и штаны спортивного фасона, - Уроженец города Саратова. Он тоже в юности участвовал в революции, нет, даже в подростковом возрасте. По свидетельствам современников он подносил снаряды повстанцам и закидывал государственные танки "коктейлем Молотова". Он твердо верил в будущее анархии и уже в зрелом возрасте вновь столкнувшись с несправедливостью нашей страны, сражался до последнего. Не вздоха - судьба уберегла его от преждевременной кончины. - Теперь посмотрите сюда, - сказал Александр Степанович и указал на изваяние очень красивого человека с мощной оголенной мускулатурой. На его лице была довольная улыбка, одет он был в майку и штаны хаки, на ногах его были берцы, а на его голове была бандана в тон штанам. Во всей его фигуре проскальзывала какая-то почти неуловимая внутренняя боязнь, сдержанное беспокойство. - Это - Ярослав Квитко. Он попал в город из стана анархо-примитивистов, людей гордых и свободных, но, как оказалось, его дух был близок городскому, поэтому позже он остался в городе-замке и честно и самоотверженно сражался за становление сегодняшнего строя. Далее в ряду героев стоит Алена Самойлова, - на постаменте стояла некрасивая девушка с агрессивным выражением лица, одетая в форму, напоминающую форму СС, даже черная кепочка с черепом красовалась на ее голове.- Как говорят, у войны не женское лицо, но нежные женские руки. На самом деле у войны много лиц, в том числе и женские, и даже гримасы, как мы видим здесь, и руки у этих лиц зачастую по локоть в крови. Алена Самойлова, родившаяся в Воронеже, была страшным человеком, но время смягчило ее, и она перешла под наше знамя. Далее мы видим Абдуллу Али, родившегося в далеком Багдаде, - свирепого и верного своей вере воина, - все посмотрели на человека в арабских туфлях, шароварах и жилетке. Его смуглое лицо обрамляла густая борода. - Он фанатично верил в Аллаха, и поэтому вступил в конфронтацию со всеми остальными, но пришел к правильному выводу о единстве Бога у всех народов и, наконец, официально принял православие, хоть и не отошел окончательно от своей старой веры. Эта двойственность сыграла важную роль в его судьбе. Почти у края стоит Джон Уайт, - это был красивый человек с ясным взглядом и выразительными скулами. Но он был красив не как Ярослав, а какой-то северной мрачной красотой нордического человека, викинга. Одет он был в кроссовки, потертые джинсы и клетчатый кардиган.- Он был родом из Вашингтона, и сражался на нашей земле с японцами и китайцами. Это был отважный боец, но верил в анархо-капитализм, ошибочную идеологию, призванную поставить Америку во главу угла. Скраю стоит Азамат, - это был улыбчивый человек с раскосыми глазами и широкими скулами. Одет он был в деловой костюм. - Мягкий, добрый человек, всегда избегающий насилия. Но и он сыграл немаловажную роль в войне за утопию.
   Ученики разбились на группки, и каждая встала напротив наиболее понравившегося изваяния. Девушки в основном смотрели на фигуры Ярослава Квитко и Джона Уайта, юноши сгрудились вокруг изваяния Алексея Котова и Абдуллы Али.
   - Теперь сфотографируйтесь с наиболее понравившимися героями и мы отправимся в Дом Знаний, - Александр Степанович.
   - Но ведь где-то здесь поблизости Новый совершил свое первое убийство? - полюбопытствовал уже присоединившийся к остальным Вова Орехов.
   - Да, это так,- ответил Александр Степанович, - но сейчас мы не будем посещать это место. Позже вы сами сможете совершить экскурсию по памятным местам, та экскурсия не закрыта, как эта. - Но давайте опять отправимся на занятие.
  
   Все снова сидели в аудитории на сороковом этаже Дома Знаний.
   - А сейчас мы посмотрим серию фильмов о тех временах. Всего три фильма: по четыре с половиной, шесть с половиной и семь с половиной часов, естественно, с перерывами на завтрак, обед и ужин. Степень достоверности фильмов - 100%. Весь материал основан на архивных данных и свидетельствах современников. Тем более уже в те времена в мозг человека были вшиты чипы, которые сохранились и по сей день и мы смогли считать с них информацию. Актеры для достоверности образов сделали себе временные пластические операции, достигнув полного сходства с героями. Таким образом, мы увидим полностью достоверные события со взглядом изнутри.
   Александр Степанович включил проектор и на огромном экране во всю стену, за спиной лектора, пошли кадры. Видение картины открывалось "из глаз". Все ученики стали внимательно смотреть.
  
   ГЛАВА 1
   ИВАН
  
   Хотите, я расскажу вам сказку? Хочешь и ты, милый дружок? Ну что ж, слушайте сказку от жалкого психа, будто бы запертого в подвале и зловеще вещающего о конце света. Но не беспокойся, милый дружок, конца света в этой сказке не наступит. Наступит омертвление культуры, превращенной усилиями многих поколений жалких рабов в цивилизацию.
   Итак, 2020ый год. Вместо гребанного фонаря солнца и ночного светила Луны на небо повесили черное знамя анархии. Отныне можно было плевать и блевать на прохожих - и никакие менты не дали бы за это по роже. Отныне (как и всегда) нищие девки рожали в трущобах от солдат народной дружины, каждый хотел предложить свой взгляд на происходящее, но как ни крути, ничего не выходило и не состыковывались концы с концами. Какая разница, смотришь ли ты на мир со дна вонючей выгребной ямы или сквозь узкие прорези забрала - мир остается тем же, и ничего не вечно под луной. Спектакль капитализма сыгран, теперь сцену занял спектакль для тех же зрителей, на той же сцене, но всего лишь другой.
   Я расскажу все...
  
   Пулемет грохотал без устали свою песню смерти, до того долго, что раскалился ствол. Люди внизу падали словно карты под рукой опытного крупье, но нескончаемый поток народной дружины все шел и шел из степи, упорно, но тщетно пытаясь закрепиться около каждого из углов крепости. Они резали сети колючей проволоки, отстреливались с ручных автоматов и падали, падали, падали.
  
   Вот уже трое солдат несут лестницу и приставляют ее к броне лесов, но один поворот смертельного орудия - и всех троих подкосило, они упали, подтекая кровью.
  
   В городе-крепости царил хаос. Мирные жители носились взад и вперед, нигде не находя себе места для укрытия. Люди сталкивались, что-то орали, и, устремляясь куда-то еще, смешивались в густую кашу из тел. Перед воротами выстроился отряд ополченцев, чтобы в случае проникновения в город неприятеля дать ему отпор.
  
   К месту боя подъезжали все новые и новые грузовики с солдатами и тут же шли на штурм крепости.
  
   Внезапно заполыхали леса. Пламя быстро принялось за деревянные переборки и полиэтиленовую пленку, покрывающую леса. В небо поднялся едкий черный дым и скрыл солнце от глаз оборонявшихся.
  
   Я стоял на башне и палил из пулемета во всю мощь.
  
   Вася орет:
  
   - Хули ты стреляешь по грузовикам, стреляй по людям, блядь!
   Я послушно передвинул прицел на штурмовавших.
  
   Вдруг я увидел, как внизу стали раскладывать гранатомет, и направил дуло туда. Суетящиеся у орудия люди рухнули на землю, но тотчас же подоспели другие, и тоже полегли.
  
   Внезапно у меня кончились патроны. Я потянулся за новой лентой и тут раздался жуткий грохот, пронизывающий до костей, и часть стены около меня обвалилась. Я вставил ленту и возобновил стрельбу, но тотчас отвалился еще один кусок стены и рухнул прямо на меня. От удара в глазах заплясали огоньки, и я от боли лишился сознания .
  
   "Прекрасное далеко, не будь ко мне жестоко"- напевал я, шагая по проспекту имени Бакунина. Вот мне навстречу движется парочка - блондинка, ноги от ушей и ее кавалер, модник с зализанными назад волосами. "Извини, ты меня не удовлетворяешь"- говорит кукла Барби. Ее спутник лишь пожимает плечами и с невозмутимым видом вышагивает дальше, думая, очевидно, о чем-то своем. "Своим" оказывается на поверку новая модель "Жигулей" и сломанный кондиционер в жилищном отсеке на элитной улице Революции. Парочка потреблядей проходит мимо, а у меня на языке остается кислый привкус их благоустроенности. Все не так в этом мире. И это надолго. Я не в силах сделать что-нибудь с этим мироустройством - на первый взгляд. Нужно начинать с малого. Ведь если ты сделал хоть малость, какую-нибудь мелочь - все уже не так безнадежно, твоя самооценка повысится, ты уже не биоробот, один из толпы раззявленных голодных пастей, в которые вожди половником вливают похлебку из всех бытовых и моральных благ, и которые потом идут и выблевывают или высирают переваренное или не переваренное, и этим живут. Но я сделаю не такую уж малость, и я к этому готов.
  
   Никому нет дела до государственного устройства, все увязли по уши в быту, таком прекрасном быту! А те, кому в голову приходят крамольные мысли живут за чертой города, где-то в степях и лесах, подобно дикому зверью. Я готов и к этому.
  
   Мне навстречу идут люди, и у всех одинаковое тупое выражение лица, отрешенный взгляд, румяные щеки, кровь с молоком, губы незаметно шевелятся. Я один из вас, братья! Примите брата во анархии! Обнимемся и создадим свою секту, выстроим свой храм рядом с храмами Перуну и Яриле, Христосу-американину! Будем новыми мормонами! Засрем мозги всем вокруг!
  
   Но нет, это не поможет. Только так, как я решил. Никто не позволит в этом новом мире реанимировать церковь, как служанку государства. Но к черту эти мысли, надо сосредоточиться на чем-то одном, а конкретно, на Лере, шлюхе и потаскухе, которая превратила мою жизнь в ад.
  
   Итак, Лера. Что я знаю о ней? Только то, что у нее русая коса до пояса и нежные губы. Ну и конечно, у нее есть муж. Она изъявляет пожелания - и я должен быть ко всем услугам. Как меня это достало. И ее старый хрыч - она вышла за него только из-за квартиры, своей большой квартиры, а не грязного угла, отгороженного от другого точно такого же грязного угла дырявой затасканной простыней. Этот хрен настроил против меня почти все общество, сделал меня изгоем, и, в конечном счете подтолкнул к тому, на что я сейчас иду. У него была старая закалка, он один из тех, кто делал революцию. И связей у него было вагон и маленькая тележка. Поэтому меня везде встречали враждебным взглядом и цедили сквозь зубы: "От Лерин хахаль".
  
   В конечном счете, Лера точно такая же потреблядь, как та блондинка, и это не "я ее недостоин", как она любила повторять в минуты ссор, а она, да, именно она, меня недостойна. Иногда нужно вставать над межличностными отношениями и смотреть в корень. Я встал и увидел всю мелочность этого мира, и испытал только брезгливость, липкими пальцами хватающую за горло, не дающую дышать полной грудью.
  
   Вот проспект закончился, я оказался перед парком Липки, и я свернул в грязный темный переулок, и оказался у подъезда "барышни, что я влюблен". Был. Когда-то давным-давно, вчера. А сегодня- это сегодня. Я начал напевать "Амаполу". Когда-то я пел песни про солнечный круг, про дружбу и окрепших орлят, теперь же все изменилось, я напеваю про уродство и ложь, про острый хобот шприца. И классику.
  
   Никаких угрызений совести Раскольникова я не чувствовал. Холодная голова - и грязные руки. Но эта грязь для смиреннейшего человека ничуть не лучше той позолоты, которой нас посыпают.
  
   Я вошел в сырую вонючую тьму подъезда и стал подниматься по выщербленным ступеням на второй этаж. Вот и дверь, обитая дерматином, кое-где вылез паралон и вообще дверь смотрелась неопрятно, вся в каких-то пятнах и потеках - как я раньше этого не замечал? Тьфу, одним словом, гадость. Но что, для грязного дела - грязное место. Я нажал кнопку звонка. Послышалось чириканье и вскоре дверь отперли.
  
   Я втиснулся в образовавшийся проход и приобнял Леру. Она потянулась к моим губам своими, но я всего лишь клюнул ее в щечку и поспешил закрыть за собой дверь.
  
   - Ты сегодня рано, - удивленно приоткрыв рот, сказала Лера. - Чуть с мужем не столкнулся, еле разминулись! Ну чего ты копаешься, проходи, - вдруг засуетилась она. - Вот тебе тапочки.
  
   Я покрепче сжал нож, который находился у меня в кармане. Удобная ручка так и просилась в руку. Мне стало страшно. Вдруг я до конца осознал, увидел в увеличительное стекло, рельефно, то, что собирался сделать. На расстоянии это не казалось столь уж значительным. Ладони мигом вспотели, но нож благодаря покрытию ручки крепко сидел в руке, как бы призывая меня сделать ЭТО. Я будто совершил выход из своего физического тела и наблюдал все происходящее со стороны, как мудрый судья. Вот, сейчас подсудимый и совершит этот роковой для всех шаг, пересечет невидимую, но очень осязаемую черту и вмиг станет изгоем. Боги, сколько сил ему для этого потребуется! Судья будто сказал: "пора", и я начал действовать.
  
   Я схватил Леру за рукав и развернул ее спиной к себе и прижался к ней, натужно дыша ей в ухо.
  
   Бедная дурочка даже не подозревала о своей участи, она ойкнула:
  
   - Ой, ну не здесь же! - и противно захихикала. Как меня в эти секунды бесил этот смех, в обычные дни казавшийся таким милым и непринужденным!
  
   И я вытащил из кармана нож. Поднял его на уровень головы. Лера все еще хихикала. Это здорово действовало мне на нервы, но я не собирался прекращать начатое.
  
   Я вмиг перерезал ей глотку, от уха до уха. Она захрипела, кровь вспузырилась на порезе и плеснула на пол, Лера осела на пол и рухнула у моих ног.
   Я смотрел на ее распростертое тело сверху вниз.
  
   - Вот так, с-сука, - выхаркнул я слова над ее трупом. Больше она никому не навредит, не изгадит жизнь, как десяткам, если не сотням мужиков, которых она всех имела, пользовалась ими как ходячими фалоиммитаторами. Месть за самого себя состоялась, но я преследовал и другую цель - выйти из толпы, из этого гетто для умалишенных, из этого вонючего грязного города и обрести наконец, долгожданную, настоящую свободу.
  
   Я совершил убийство. Как это может быть? Уместно ли это вообще при нынешнем положении вещей? Ведь сделал я, сделал и другой человек? Это тебе не посадить дерево и возглавить акцию "озеленим наш город". Это чревато последствиями. Это тоталитаризм, абсолютизм желаний, вот к чему мы пришли, и эта штука обоюдоострая, палка о двух концах.
  
   Всегда в нашей стране был тоталитаризм. Вот Иван Грозный сажает на кол людей и топит страну в крови, вот Екатерина вторая делает "просвещенный" абсолютизм, вот Сталин вывозит хлеб из страны при голоде в Поволжье, вот медвепутинский режим лжедемократии.
  
   Какими бы путями мы не шли, мы всегда приходим к тоталитаризму, - сказал кто-то и устроил анархию. Ура!- закричали все, наконец-то мы вышли из порочного круга! Но теперь настал тоталитаризм желаний. С этой штукой надо быть очень и очень осторожным, иначе хрупкий баланс нарушится.
  
   -...настоящую свободу? - переспросил Николай Оборвов, ведущий нашей любимой передачи "Час истины".
   Я помолчал и утвердительно кивнул головой, затягиваясь "Явой".
   Этот ведущий, разряженный в сиреневый пиджак, меня сильно напрягал. Нас пригласили сюда как в гости, на эту модную телепередачу с высокими рейтингами, и сбивающий с толку ведущий не очень-то вписывался в формат. Даже на фоне декораций - изломанные коричневые линии на стекле - ведущий казался каким-то нелепым жирным пятном.
   - Объясните пожалуйста, поподробнее, - попросил ведущий.
   - Я думал, что обрету свободу, стану отшельником-богомолом, буду проповедовать лишь камням и песку, ручьям и птицам, горам и низинам, буду питаться аскаридами и все в таком духе, в общем, одним словом, обрету просветление.
   - Но вы свободно могли организовать храм вашему божеству (кстати, как оно называется?) и в пределах города, разве не так?
   - Нет, не так. Необходимо уединение, а не суета, которая царит в пределах городских стен. Да, и мое божество зовут Иисусом Христом.
   Ведущий чуть не подпрыгнул на своем кресле.
   - Как? Но ведь давно уже построены храмы для всех сект, свидетелей Иеговы, мормонов и прочих? Разве не так?
   - Я не хотел вступать в секту. Для этого нужно повредиться разумом.
   - Как все остальные? - хмыкнул ведущий и торопливо замял свой выпад: - Впрочем, это на вашей совести, господин уголовник. Итак, вы искали уединения, но так его и...
   - ...не нашел! - перебил Вася, мой товарищ, сидящий рядом со мной на диване. - Мы нашли Ваню в первый же день...
  
   Я хочу быть один, с мыслями своими, я хочу быть один, чтоб про меня все забыли...я хочу быть похожим на Франциска Ассизского. Но мало ли кто чего хочет? В конечном счете, в обществе устроили что-то вроде круговой поруки. Все своей личной свободой поддерживают свободу соседа, а когда совершается преступление, это уже вина чужих свобод, их влияния на твою свободу. Кто-то ущемил тебя, вот и все. Ты отправляешься в степь, исчезаешь из этого мира, а остальные, все остальные - трясутся, что окажутся на твоем месте (и правильно делают!). Одно неверное движение - и все, ты за воротами - боятся все. Этот извечный страх и есть печать тоталитаризма желаний.
  
   ...моего изгнания, а я уже вновь вижу людей. Я протер глаза, чтобы убедиться, что это не галлюцинация. Нет, не галлюцинация, ко мне идут трое молодых парней в лохмотьях и приветственно улыбаются. Я помахал им рукой.
  
   - Здорово, изгнанник! - крикнул издали тот, что был с краю слева. В ухе у него висела золотая серьга и был чуб на голове.
   - Здорово! - отозвался я.
  
   Под жарким июльским небом по коричневой земле ко мне шли эти трое. Крайний справа был высоким худощавым длинноволосым брюнетом, одетым в комбинезон и со шляпой на голове. Посередине шел приземистый человек с мощным оголенным торсом. На нем были джинсы и армейские ботинки.
  
   Трое подошли ко мне, и я всем по очереди пожал руки.
   - За что? - коротко спросил тот, что был посередине.
   - Убийство. Убил любовницу, - ответил я.
   Тот поджал губы.
   - Серьезно. Я вот за воровство. Этот, - он ткнул пальцем в человека справа, - Федор, он за халатность на службе в АЭС. Помнишь, в том году чуть не рванула? По ящику круглые сутки крутили. А этот, - он указал налево на человека с сережкой и чубом, - Анатолий, за мошенничество. Играл в карты на деньги и надул одного из правительства, так теперь здесь мыкается. А меня зовут Савелий.
   - Иван, - представился и я.
   - Ну чего посреди степи торчать? - спросил в воздух Савелий и вытащил из кармана мобильный телефон.
   Он набрал номер и хриплым голосом заговорил:
   - Да, подгоните машину, новенького подобрали.
   Он убрал телефон и вновь обратился ко мне:
   - А у нас тут община, община тех, кто подвергся остракизму. Хочешь-не хочешь, а надо вступать, - тут он развел руками, будто бы я протестовал. - Найдем тебе работу...чего умеешь?
   - О, я всего лишь историк.
   - Да, херово, - присвистнул Савелий. - А руками можешь че-нибудь делать?
   - Нет.
   - Ну, тогда будешь в архивах копаться. У нас их уже с гору накопилось, никто взять на себя не может.
   Тут я увидел "Ниву", едущую по степи и вздымающую шлейф пыли за собой. Машина двигалась в нашем направлении. Когда она подъехала, все молча погрузились внутрь, в том числе и я.
  
   После часа езды по разбитому шоссе мы подъехали к какому-то сооружению, типа замка без рва, оно было все в строительных лесах. Машина въехала по подъемным воротам внутрь и тут же очутилась среди толчеи. Водитель нажал на клаксон и разогнал толпу. Машина немного попетляла по городу и наконец встала на какой-то стоянке. Все вылезли.
  
   - Сейчас поведем тебя к Старейшине, - сказал Федор.
   Мы двинулись вперед по центральной улочке, в глазах рябило от цветов мела, копоти и строительной замазки, снующих туда-сюда людей в пестрых просторных одеяниях, типа туник или хитонов и в уши пронзительно били взвизгивания электропил и мерный стук топоров. Видимо, городишко отстраивался заново, реставрировался.
   Об этом и заметил мне Савелий:
   - Вот, ремонтируем город после пожара. Был город - стала деревня, теперь опять город будет, - с какой-то гордостью сообщил Савелий. - Аткарск.
   Спустя пять минут мы завернули на задворки центральной улицы, за дом в черных пятнах и с обугленными бревнами. Мы прошли во двор-колодец и зайдя в подъезд, поднялись на пятый этаж и позвонили в дверь. Ее нам открыл седобородый старец с бородой до колен, наряженный в какие-то белые тряпки.
   - Милости прошу, - пробасил старец.
   Он поманил меня пальцем внутрь и я вошел, остальные же остались на лестничной клетке.
   - Проходи, садись, - старик указал на кресло в углу комнаты и сам уселся в точно такое же в противоположном углу.
   - Ну, рассказывай. Что к нам привело?
   - Ээ, если честно, - начал я, чувствуя легкую неуверенность, - я рассчитывал на полное одиночество за пределами города. Отшельническая жизнь, рака-отшельника, знаете ли...
   Старец усмехнулся.
   - Опять святая наивность, как, впрочем, часто встречается. Неужели ты не подозревал, что людям свойственно поддерживать друг-друга и сплачиваться в единый коллектив в разных экстремальных ситуациях? Не удивляйтесь, многие и не подозревают, что здесь существует такая прочная, а самое главное, гибкая, система.
   Я вдруг покраснел.
   - И что же вы совершили?
   - Я, я, - начал я опять, запинаясь, - убил человека.
   Все лицо старика вслед за кустистыми бровями как бы поползло вверх, к затылку.
   - Не иначе, у вас была крупная мотивация для такого кхм, проступка. Вас не устраивало общество, в чем-либо, или была какая-то высшая идея?
   - Я хотел вырваться за рамки человека, весь кругозор которого определяется его потребительской корзиной. Если сладко жрать и сладко спать, то человек превратится в скота, понукаемого власть имущими.
   - Ну...в целом правильная позиция, но зачем же ради доказательства идти на столь тяжкое преступление? Можно было и по мелочи чего-нибудь набедокурить.
   - Здесь еще личный мотив. Я любил эту женщину...и ненавидел.
   - Ну, это на твоей совести. А слышал ли ты что-нибудь про религиозный анархизм?
   - Обожествлять Кропоткина и Бакунина? - наугад выдал я.
  
   Религиозный анархизм! Как просто мне это кажется теперь. Я прожил тридцать один год и до сих пор об этом ничего не слышал. Правда, я был в юности яростным богохульником (как сказал один древний грек в своей комедии "я богопротивен, значит, бог есть!"), панком и состоял в партии "Воинствующие безбожники", где участвовал в разных антиклерикальных митингах. Но сейчас у меня будто бы открылись глаза. Как элементарно!
  
   - Ну уж это вы завернули, дорогой наш гость, - усмехнулся жирдяй-ведущий. - Как всем нам известно, это очередная секта, вот и все.
   - Не знаю ничего насчет секты, не берусь утверждать, - ответил я, оторвавшись от горлышка бутылки, - но это произвело на меня сильное впечатление, открыло мне глаза на многие вещи.
   - Скорее харизма Главного Сектанта так на вас подействовала, - быстро перебил мою мысль ведущий.
   - Мы не из кого не выкачиваем денег и не просим обожествлять того, кто, как вы выразились, является Главным Сектантом, - пришел мне на выручку Вася.
   - Мы чтем заповеди Христовы и мы весьма воинственны, но это не более чем начальная стадия жизни какой бы то ни было религии. Вспомните хотя бы крестоносцев, воевавших Гроб Господень, или шахидов, которые объявили джихад Америке. Всякая молодая религия через это проходит.
   - Ого, - притворно изумился ведущий. - Вы уже ставите свою, хе-хе, веру рядом с мировыми религиями! Как интересно, дорогой зритель!
   Тут внезапно Вася встал с диванчика и засветил в ухо ведущему.
   - Что-о?! Как вы смеете! - вспыхнул тот праведным гневом. Впрочем, он уже не раз был бит гостями студии за свое ехидство. - Ладно, впрочем, - быстро растаял ведущий, - это вырежут.
   Какая невинная ложь! Как трогательно! Все ведь прекрасно знают, что передача идет в прямом эфире.
   Сидящие в зрительном зале на задних рядах панки зааплодировали.
  
   Война. Я почему-то люблю смертельно опасный стрекот пулеметов, крики раненых, струящуюся кровь, трупы, исполинскую техника, пламя пожара, сжирающего дома, обреченность тупых и слабых овечек и много чего еще другого.
  
   Я изучал историю. На протяжении всей эпохи пребывания на нашей Земле хомо сапиенса шли войны, начиная от гиксосов и египтян и кончая Афганом, Чечней, и американской агрессией в Ираке. Война - это человеческая природа, люди привыкли к бесконечному бою. Сейчас человечество отказалось от войн - в анархии все равны, у каждого одинаковые шансы пробиться в этой жизни. Не идет войны и на бытовом уровне, не нужна более хитрожопость и изворотливость (как мне кажется). Всегда у каждого был свой шанс, всегда работал закон джунглей. А сейчас человек втиснут в рамки новой морали, получился как бы искусственный человек, идеальный человек. Поэтому в нашей утопии газеты невыносимо скучны.
  
   - Зачем же их обожествлять? Нет, нужно признавать единого бога в трех лицах. Только он властен распоряжаться судьбами человеков, только ему нужно и поклоняться, Господь Бог - единственный авторитет, перед которым можно снять шляпу, а так - все по-кропоткински, не принимай на веру ничего и не склоняйся не перед какими авторитетами.
   Если опять же вспомнить Кропоткина, то всякая власть развращает, портит человека, что мы все и увидели в городах, которые по-разному покинули.
   - И не ставить в авторитет родительское мнение?
   - Не в этом дело. Тут все гораздо шире...
   Я глядел на старца сияющими глазами - именно этой, такой простой, истины мне и недоставало. И теперь я ее обрел. Но что-то предательски мелькнуло в моем мозгу, какая-то заноза вцепилась в разум и не хотела отпускать. Волнуясь, я выдавил:
   - Но ведь известно, что только отмени государство самое себя, то есть архаичные милицию, ФСБ и прочие силовые структуры, как наступит конец света. Пророк призывал к заповедям на заре существования европейской, самой продвинутой цивилизации, но приди он на две тысячи лет позже, ему бы ничего другого не оставалось, как опять возобновить проповеди своих истин.
   - Когда все уверуют в господа, никаких концов света не будет, - улыбнулся старик.
   - Но не будет ли это...фанатизмом? Фундаментализмом?
   - Ты как будто сомневаешься в своих вопросах. Видно, нынешняя "цивилизация" глубоко пустила корни в твой мозг. Ты еще не отвык от строгих правил социума, не глотнул воздуха свободы.
   - Что же мне делать? - в растерянности пролепетал я.
   - Пойди и замочи пару анархистов.
   - Синдикалистов?
   - Именно. Как раз они и внесли тот тлетворный душок разложения в нынешний мир. Подумать только, устроить анархию в отдельно взятом государстве! Так и сидим ведь, - неожиданно подмигнул мне старик. - За кордон носа не высунем, хоть бы к китайским братьям. Да, поле для деятельности - стены нашего города-замка. Сейчас сюда частенько заезжают танки от синдикалистов.
  
   Я смотрю на кучку панков, что расположилась в углу зрительного зала. Из полутьмы высовывается гребешок ирокеза. Там что-то пьют и тихонько поют свои песни. Панки, несчастные существа, больше всего верящие в нынешний строй и оказавшиеся не у дел при сбывшейся мечте, их движение потеряло смысл. В сущности, их "анархия" была детским садом, все крушить и все ломать и хвостом махать, махать, махать.
  
   А мы сидим себе на диванчиках и пиздим на какие-то отвлеченные от главного предмета нынешнего дискурса, темы. Втирать очки этим животным очень просто, они ведутся лишь на резкость тона и на хамские замечания, переходящие на личности. Пипл хавает. Больше ему ничего не надо.
  
   В зале сидят люди, про которых хочется сказать: человек без власти - человек, а толпа без власти - толпа. Эта толпа разношерстная. Есть здесь и "цивилы", но в основном зал заполнен представителями субкультур - бесполезные панки, престарелые тухло-романтичные хиппи, мрачные готы. Все сидят и бухают портвейн и пиво, курят и матерятся вполголоса, что позвали нас, уголовников и негодяев.
  
   Вот сидим мы, я, Вася и молчаливый Савелий и промываем мозги этой публике, исхитряясь уйти от провокационных вопросов ведущего. Нас освещают световые пушки, тихо звучит классическая музыка, кажется, Моцарт, или Бетховен (довольно безвкусная обстановочка), хуй знает, а зрители сидят и впитывают каждое сорвавшееся с языка слово, словно какие-то исполинские и невероятно уродливой формы, губки.
  
   Я стоял на башне вместе с Анатолием, Савелием и Федором и смотрел в выжженную солнцем песочного цвета степь. Вася, начальник гарнизона, здоровяк с наивным взглядом, объяснял главным образом мне, что нужно делать.
  
   - Итак, теперь ты с Толей и Федей идешь на патрулирование. Мы всегда патрулируем прилегающие к их городам территории на предмет изгнанников. Если нашел кого-то, убедись сначала, что он живой, а потом уже звони по этому телефону, всякое бывало, - и Вася протягивает мне мобильник. - За вами приезжает машина и вы едете сюда. Здесь вы отводите новичка к одному из старейшин. Он занимается промывкой мозгов.
  
   Меня покоробило от такого выражения.
  
   - Походили два часа, потом вас сменяет следующий наряд. Все просто.
   Вдруг далеко на горизонте возникла серебристая капля, бегущая по направлению к нам.
   - Внимание! - сразу заорал Вася. - Вражеская машина! Пушки наготове! - и по периметру стены выстроились стрелки.
   Капля все увеличивалась в размерах, пока не начала приобретать отчетливые очертания танка. Я затаил дыхание.
   - Внимание! У них белый флаг! - заорал Вася. - Пушки наготове! Дайте мне мегафон!
   Я понимал, что городские могут пойти на хитрость, и с глубочайшим интересом следил за развитием событий.
   - Первый раз, однако, - сказал Савелий удивленно.
   Танк подъехал к самым воротам, и из башни высунулась чья-то голова с громкоговорителем.
   - Внимание, внимание! - прокрякал голос. - Мы пришли с миром! Мы хотим начать переговоры!
   - Сначала выйдете все из танка! - орал Вася в ответ в свой громкоговоритель.
   Люди послушно начали вылезать из башни танка. Вылезло четыре человека.
   - Впустите нас в замок! - крикнул главный пришелец.
   - Избавьтесь от всего оружия и поднимите руки вверх! - орал Вася.
   Гости послушно выполнили просьбу.
   - Теперь можете войти!
   Служащий нажал кнопку, и подъемный мост пополз вниз.
   - Что ж, пойдем послушаем, с чем гости пожаловали, - сказал Вася и начал спускаться по лестнице вниз. Мы последовали за ним.
  
   Человеку свойственно созидать, неважно что, от мелочей до великих произведений. Такими уж нас создал Бог. Человек создает сад, создает семью, создает симфонию - все это одно и то же. Мы созданы по образу и подобию Божьему, поэтому у нас те же желания, что и у Бога - в первую очередь - созидать, заполнять пустое пространство вокруг себя. Но созидание сопряжено с творческим началом в человеке. За себя я спокоен, я - бесталанный хуй, но что же другие люди? Например, те же панки. Панк предполагает музыкальные и стихотворческие способности. Но в нашем мире искусство никому не нужно. Как сказали далекие предшественники панков, ситуационисты: искусство умерло - не прикасайтесь к этому трупу! Сейчас нужны не художники, а кочегары и плотники. Прогресс застыл на месте, получился анархо-примитивизм. Цивилизация - труп культуры - вот что сейчас самое главное. Все науки слились в одну универсальную синкретическую науку и получилась каша, застой. Теперь нужно не созидать, а строить по планам предшественников. Мало ли теперь писателей-котельщиков, архитекторов-слесарей или художников- плотников? Их талант, искра божья, никому не нужен. От этого многие люди впадают в депрессию или слетают с катушек, множа преступность. Но все это уже не зависит от кого-либо, все это закономерный исторический, культурологический процесс.
  
   - Мы живем как бы в параллельных мирах, по планете раскинулись две сети - сеть обычных городов и сеть замков, - разглагольствовал я, а успокоившееся уже уебище, Коля Оборвов, внимательно слушало и кивало головой, будто экзаменовало меня. - И вот моя мысль - не лучше ли объединиться и общими усилиями создать общество будущего под началом божества?
   - Но нам не нужен никакой бог, все это пережитки старого общества, - запротестовал ведущий. - Хотя...это ваша точка зрения, и она имеет право на существование. Итак, дорогие зрители, на этой позитивной ноте мы заканчиваем нашу передачу, у нас в гостях были люди, стоящие по ту сторону нашего государства.
   - Вот именно, что государства, а настоящая анархия его отрицает, - вставил я.
   - Итак, до свидания, в следующей передаче...
  
   Анархия и религия в чем-то схожи. Обе обличают власть, отрицают всякую власть человека над человеком. Только при анархии во главе угла стоит своя голова на плечах, самостоятельность, а в религии главное - Бог. Однако же "на бога надейся, а сам не плошай" - говорит пословица.
  
   - Вы приглашаете нас на телепередачу? - переспросил Вася.
   - Да. Городу интересна ваша позиция касательно идеального общества, - ответил главный танкист.
   - Ну что ж, мы поедем, - ответил Вася, почесав затылок.
  
   Я, Савелий и Вася едем в машине по улицам города. Я любуюсь психотропной картиной промышленного района. По моему лицу текут пятна неоновой рекламы эффективного средства для похудения - я вижу это в зеркало заднего вида. Заднее сидение погружено во тьму, видно только абрис двух массивных фигур.
  
   - И чего с вами так завозились? - распространялся водитель - рыжий парень с козлиной бородкой. - Разгромить ваши замки добровольческой армией и дело с концом. А так сидите там, поди, вынашиваете планы, как завоевать нас! - было очевидно, что мы в глазах этого умника-шофера люди второго сорта, падаль, к коей нельзя прикасаться и трехметровой палкой.
  
   - Не исключено, - загадочно отвечаю я, выбрасывая окурок в окно.
  
   - А что, я дело говорю. Сама идея - обречь вас на гибель, оставляя одних с сухпайком на трое суток, хорошая. Вы сгинете бесследно из нашего общества.
  
   - Но, как видите, мы живем и здравствуем.
  
   Машина остановилась на перекрестке. Мой голос дрожит, когда я говорю:
   - А сейчас минуточку внимания, - и достаю ствол.
   - Э, э, э! Хорош! - пугается водитель, его лицо становится мертвенно-бледным, как несвежая простыня.
  
   Я невозмутимо, но трясущимися руками сую ствол ему в рот.
  
   - А сейчас ты свернешь в какой-нибудь тихий переулок, - говорю я.
  
   Парень послушно кивает головой и что-то мычит. Вот и молодец.
  
   Когда машина заезжает в грязную подворотню, я спускаю курок. Кровь брызгает на стекло двери, парень откидывается назад и замирает.
  
   Мы выходим из машины и все вместе извлекаем из нее труп, волочим его к грязному расшатанному забору, в кусты, и бросаем там. Потом мы садимся в машину, я на месте водителя, и топим.
  
   - У него должна быть карта, в бардачке, - говорит Вася.
   Я одной рукой залажу в бардачок - и правда - вытаскиваю карту и передаю ее назад.
   - Так...так...это улица Кропоткинская? Значит сворачивай сейчас налево, вон перекресток, и - до упора.
   - Отлично, - сказал я и завернул.
  
   Вот, думал я, крутя руль, теперь ты - гордый гиперборей, пребывающий на ледяных горных вершинах, вставший по ту сторону добра и зла, сверхчеловек, венец эволюции, существо со стальным сердцем. Правда, я совмещаю это с религиозным экстазом, когда сверхчеловеку ни к чему затягиваться этим опиумом для народа. Старые философы были не дураки, но зачастую их эстетство оборачивалось губительными последствиями применения их мыслей на практике. И кое-кто из философов называл Христа "идиотом". Это уже ни в какие рамки не лезет, если я так скажу, я отрекусь от спасательного круга речей того старца. Позволю себе захлебнуться соленой водой нынешнего мироустройства.
  
   Мы подъехали к дому чиновника, великолепному особняку с разбитым возле парком.
  
   Мы вылезли из машины и пошли ко входу по гравиевой дорожке.
  
   Я нажал кнопку звонка.
  
   Открыл нам дворецкий.
  
   - Добрый вечер, - проговорил он высоким голосом. - Как вас представить?
   Я ничего не ответил, только поднял пистолет и выстрелил дворецкому в лицо.
   Мы прошли в богато убранный холл.
   - Хозяева, к вам гости пожаловали! - заорал Савелий, входя в гостиную. С кресла в недоумении поднялся щуплый человечек в очках и тут же упал обратно в кресло - с развороченной грудной клеткой.
   Мы обошли весь дом, но никого в нем больше не нашли. Вася прихватил кое-какое золотишко из серванта в спальне.
   - На кой хрен тебе золото понадобилось? - спросил я у него.
   - В крепости обменяю на сапоги - третий год в дырявых хожу.
  
   Мне все понятно. Одного правительственного чиновника мы удалили, а конкретно - Корнелюка, председателя нового земского собора. До самых верхов мы конечно, не дотянемся - у них поди охраны больше, чем у меня в голове тараканов, но кое-что мы смогли. Вот уже и не самая малость. Теперь следовало уходить.
   Мы вышли из дома, заперев дверь, и погрузились в машину. Я тронулся под руководством Савелия к черте города.
  
   Мы подъехали к городу и нас впустили внутрь. Тотчас к машине подбежал какой-то человек и скороговоркой произнес:
   - Мы перехватили телефонный разговор воеводы и премьер-министра, они собираются взять штурмом нашу крепость.
   - Спасибо за информацию, - ответил Вася и обернулся к нам. - Слышали? Несладко нам придется.
   - Отобьемся! - ответил Савелий.
   У меня не было большой уверенности на этот счет.
  
   А потом началось то, о чем я рассказывал в самом начале. Итак, я упал в обморок.
  
   Очнулся я в каком-то темном месте. На мне лежал еще кто-то, стонал и чертыхался слабым голосом. Вокруг лежали еще люди. Внезапно помещение сотряслось - и я догадался, что мы в каком-то фургоне. Кто-то сидел, привалившись к стенке, он был виден в неверном свете от зарешеченного окошка.
  
   - Браток, где мы? - сипло спросил я.
   - Нас везут в город, - словно нехотя, ответил парень. - В тюрьму.
   Я присвистнул. Вот тебе и анархия - полицейское государство. Теперь сам Кропоткин перевернется в гробу.
  
   Меня охватило уныние. Конечно, замок пал - ему не тягаться с городом. Но в это не верилось до последней, роковой минуты. Теперь некому будет крикнуть: "Анархию въ кровь!", теперь мы простые арестанты. Общество сняло с себя последние оковы, чтобы надеть их на нас. Видимо, анархия - и впрямь утопия, а Россия - это Россия. Все сводится к одному знаменателю - тоталитаризму, когда судьбы страны зависят всего лишь от нрава самодержца.
  
   Мне горько. Теперь я никогда не смогу быть один, как мечтал сначала о степи, а потом о тихом угле архивного работника. Придется нести тяжкий крест преступника до конца, на самую Голгофу. Но может быть, нас помилуют?
  
  
   ГЛАВА 2
   АЛЕКСЕЙ
  
   ...разве этого хотел Бог (которого нет), когда задумывал меня как уникальную личность?! Время от времени мы получаем в подбородок удар кулаком - это есть слово, которое посылает нам Бог: Анархию въ кровь!
   Анархия-анархия, а все по старому, вот, тюрьмы открыли...что дальше? Газовые камеры на очереди? Газенваген, йя, йя! Горит синим пламенем все устройство мира, взорван фундамент дома мироздания. Governments fly. Но МЫ есть, были и будем, никому ничего не забудем, выстоим всем назло, и себе в том числе. Ух, епт, песня получилась.
  
   Сирена тревоги выла на протяжной высокой ноте.
   Народная масса смяла дежурного по этажу как картонную фигурку, и разлилась по коридорам. С затоптанного тела дежурного сняли ключи от камер и начали их открывать. Я открыл дверь, со скрипом распахнувшуюся, и увидел перед собой того самого парня из телевизора. Он оскалился и произнес:
   - Бунт овечек? Ну-ну.
   - Выходи быстрей! - заорал я, и движущаяся толпа повлекла меня дальше.
  
   Мы прошли все этажи и освободили всех пленников, а потом народ вывалил на двор тюрьмы. С одной вышки еще продолжали отстреливаться, другие вышки уже пылали синим пламенем, выхватывая из ночной темноты лица - маски торжества идущих со мной рядом людей.
  
   Строчение с последней вышки захлебнулось, когда кто-то выстрелил по ней из гранатомета. Коробок на ножках разнесло в щепки, в фотовспышке взрыва запечатлелась распяленная человеческая фигура, летящая вниз, к земле.
  
   Ворота тюрьмы с лязгом растворились, и толпа хлынула в город, разрезаемая ножами домов.
  
   Я сидел в своем любимом кресле и пил пиво, пялясь в ящик. Программку я выбрал ту еще - новости. Вытаращясь мне в лицо, ведущий нудил об очередных изгнанниках за пределы города и их судьбе. Практически то же самое, что смотреть канал "реклама" - круглые сутки там крутят рекламу прокладок и средств по уходу за кожей с перерывами на микрофильмы. Да, есть и такой канал.
  
   Но то, что я услышал от диктора, повергло меня в шок. Пошел репортаж с места событий. "да, я вас слышу, Елена. Итак, мы находимся в Сенном переулке, где люди собрались на акцию протеста против правительства. Причиной послужила реставрация системы тюрем, куда заключили всех изгнанников из их города-замка. У этих людей есть оружие и они выкрикивают антиправительственные лозунги". "Виктор, как реагирует на это правительство?". "Да, Елена, представители власти никак не реагируют на происходящее. Очевидно, они не могут подавить бунт, так как бунтует сама народная дружина...".
   - Едрена кочерыжка! - вырвалось у меня.
   Как я еще не там?! Почему меня не предупредили? Сегодня не мое дежурство, ну и что? Надо ведь собирать всех!
   Я схватился за телефон и набрал номер начальства.
   - Алло, Владислав Михайлович? Скажите, а почему протестовать не вызвали тех, у кого выходной?
   - Как не вызвали? Всех вызвали. А Лагутенко сказал, что ты болен, поэтому тебя и не тревожат.
   - Я здоров! Зуб даю, Владислав Михайлович! Я сейчас приеду!
   - Ну давай, похвально такое рвение, - усмехнулся начальник и попрощался со мной.
   Вот скотина этот Лагутенко, знает, что за это ордена дают, так решил меня обойти? Припомню я это тебе, Антоша.
   Я собираюсь, думая о совсем других вещах. О морфологии.
  
   Если две системы дифференциальных уравнений при внешнем различии имеют нечто общее, внутреннее, морфологическое сходство, один алгоритм решения, то то же сходство имеют и исторические ситуации. Я не сведущ в истории, но кое-что сравнить я могу. Например, нищету и преступность в древнеримских многоэтажках и то же самое в Нью-Йорке, в районе Гарлем. Все народные волнения одним миром мазаны. Это факт. И тут дело вовсе не в реакции - результате анархии, а в том, что "все это было уже в веках".
  
   Я выхожу на улицу и ловлю такси.
   - В Сенной переулок, - говорю я.
   - Как? И ты туда же? - почему-то изумился водитель. - Уже двоих отвез!
   - Поехали, - говорю я и сажусь в машину.
   В машине слышится радио "Маяк", где тоже передают новости с места всем известных событий.
   - Там сейчас небезопасно, - будто предупредил меня водитель.
   - Поехали уже! - говорю я, и мы наконец трогаемся с места.
   - Революции нам только еще не хватало! - гавкает водитель, давя на газ.
   - И декаданса тоже, - говорю я. - Народ не потерпит произвола, к тому же всех страшат изгнанники.
   - А чего их боятся? Такие же люди, как все, преступников там практически нет.
   - Лично на меня изгнанники жути не наводят. Гораздо более опасны кочующие орды анархо-примитивистов. Но и они не так страшны - в города они не суются, нападают только на путешественников, но у тех сегодня надежная охрана.
   За разговором мы подъехали к Сенному переулку. Я выскочил из такси, и водитель крикнул мне вслед, на прощанье:
   - Удачи в бунте!
  
   Таксисту важно сохранить работу, а какой строй будет - это уже дело десятое. Что ж, это философия тихой мыши. Они остаются всегда, даже когда человеку предписывается летать гордым счастливым орлом. Но что, если на математической точке на поверхности сферы Земли, а проще говоря, в нашем городе случится новая революция? Расползется ли она на всю сферу? Вот это вопрос.
  
   Я подошел к гудящей толпе людей и увидел знакомые лица некоторых моих сослуживцев, Дениса и Вадима.
   - Здорово, Петруха! - сказал Вадим и обернулся к остальным присутствующим: - Дайте человеку пулемет!
   Мне в руки сунули "узи" и я почувствовал некоторую уверенность, после суток уныния.
   - Красавец ты с оружием! - воскликнул Денис. - Будто не вчера боевое крещение прошел, а лет десять назад!
   Я невесело усмехнулся. Штурм города-крепости был тем еще пеклом. Зато теперь мы защищаем тех людей, которых лишили убежища. Их заточение в тюрьму явилось для нас полной неожиданностью. В спешке власти города засадили изгнанников в музей-тюрьму, что находился в центре города.
   Мы же сейчас находились в двух кварталах от тюрьмы, перед шикарным зеркальным зданием правительства города и Сан Саныч вещал в мегафон, обращаясь к стенам этого здания:
   - Выйдете, и посмотрите в глаза нам, народной дружине! Мы больше не будем оберегать ваш покой, покуда вы не выпустите всех заключенных! Их следовало отправить в реабилитационные центры, положить под аппараты трансплантации мировоззрения, а что вместо этого сделали вы? Вы лишили их свободы!
  
   Вдруг какая-то молодежь, кучковавшаяся неподалеку, запела "Все идет по плану" "Гражданской обороны". Видимо, это были панки. Счастливцы, их чаяния и надежды оправдались!
  
   До двадцати трех лет я учился на математика, но выпустившись, я не нашел себе места применения, поэтому подался в народную дружину, благо, здоровье и физическая форма позволяли. Говорят, математически доказано существование Бога, но я все равно в него не верю. Мне кажется, Бог ни к чему в осуществившейся утопии, даже когда происходят народные волнения. Он никого не испепелит на месте, за то, что съехавшие с катушек убивают людей, как тот парень из телевизора, с передачи "Час Истины". И если бы бог был, то ему все равно некогда было нами, презренными людишками, заниматься - он бы погряз в выяснении отношений с другими богами - с Аллахом или с Буддой, к примеру.
   Все это также просто, как исчисление матрицы.
  
   - Лагутенко не видели? - спросил я у парней. - Потереть с ним кое-что надо.
   - Да где-то здесь ошивался, - ответил Денис и крикнул в толчею: - Эй, народ! Лагутенко где?
   Тотчас из толпы высунулся Антон Лагутенко, мой заклятый коллега. Я сделал ему знак рукой, что позже мы поговорим. Он почему-то залыбился. Ну-ну, недолго тебе осталось лыбу тянуть. Лагутенко растворился за спинами людей.
  
   - Согласен, - говорил мэр города, - было неосторожным шагом приглашать обитателей города-замка в наш город, из-за этого и произошел штурм их крепости, но сделанного не вернешь.
   - А известно ли вам о кочующих ордах анархо-примитивистов? Посланники видели их городок из повозок, расположившийся в степи. Вот они и представляют настоящую угрозу для нас, - сказал советник мэра.
   - С чего вы взяли?
   - Это опустившиеся, бескультурные люди, в той атмосфере, в которой они живут, и может созреть нарыв на теле нашего общества.
   - У них недостаточно сил, чтобы ворваться в город. Но вернемся к главному: что теперь делать с тюрьмами? Народ жаждет освободить узников, если это произойдет, то придется отпустить их обратно в степь. Но они уже познали вкус крови нас, анархо-синдикалистов, и теперь они не успокоятся. А проводить трансплантацию мировоззрения слишком накладно - дорого.
   - А что, если предоставить им гражданство взамен на то, чтобы они боролись с анархо-примитивистами?
   - Им не нужно гражданство. Они жаждут освободиться из-под нашей опеки.
   - В любом случае, нужно все хорошо взвесить и выбрать один из вариантов.
   - Тогда нужно отпускать их в степь. В конце-концов, мы показали им свою силу, да и возможностей проникнуть в город у них больше не будет.
   - Согласен с вами.
   Мы сидели на скамьях и смотрели на двух высокопоставленных особ, которые разглагольствовали на кафедре так, как будто нас здесь и не было. Мы находились в храме Гильгамеша, который почему-то был выстроен по образцу католических церквей. С витражей на нас сурово смотрел древневосточный герой.
   - А почему бы вам тогда не отпустить всех желающих в наш город-замок? - подал голос кто-то из наших. - То есть тех, кому не нравится анархический режим города?
   - Ну, зачем вы называете анархию режимом? - я был согласен с ответившим мэром.
   - Потому что это и есть режим, - ответили из толпы.
   - Анархия - это вершина человеческой мысли, мироустройства и нравственности, - отчеканил мэр.- А что касается вашего вопроса, то я думаю, это можно устроить, к тому же можно наладить торговые связи с городом-замком, обмен может проходить на нейтральной территории.
   - А что делать с неустойчивым элементом нашей социальной системы, то есть, проще говоря, со всеми ними? - советник мэра обвел рукой зал.
   - Их мы отправим в степь, - не моргнув глазом, сказал мэр.
   - Но это же весь наличный состав народной дружины?
   - В набор в народную дружину всегда был большой конкурс, от недостатка желающих защищать порядок мы не умрем. Да и что я говорю, вам это известно не хуже меня.
  
   Люди отнюдь не стали чище душой, разумом и телом. По-прежнему у нас здесь город крыс, Крысополис. Каждый тянет одеяло на себя и разевает рот на чужой каравай. Вот, допустим, этот Лагутенко. Он, вполне в духе нашего времени, окончил паршивый техникум в Казани, обучившись на сантехника. Но он не стал ковыряться в засоренных трубах и предпочел привилегированную профессию народного дружинника здесь, в Поволжье. Но и здесь ему мало, он строит козни всем подряд, в том числе и мне, лебезит перед раздраженным этим начальством и всячески заискивает. Когда пахнет жаренным, он лихо ускользает от ответственности и остается чистеньким, выходит сухим из воды. Что поделаешь, во все времена были такие лагутенки, их надо терпеть и не ущемлять их свободу.
  
   Вот и сейчас, смотря на текущую темную гущу толпы под чернильно-синим летним небом в блестках звезд, я думаю о Лагутенко.
   Нас впустили в просторный холл здания правительства города и объявили, что рандеву состоится в церкви Гильгамеша, что на улице Кирова. Все вышли на улицу и двинулись к назначенному месту, но времени еще было с избытком: мэр не мог бросить какие-то свои важные дела и назначил встречу через два часа.
   После двадцати минут ходьбы мы оказались на улице Кирова, и заняли круглосуточно работающее кафе. Тут-то я и подошел к столику, за которым сидел Лагутенко.
   - Пошли, поговорить надо, - буркнул я.
   - Ну пошли, - с видимым неудовольствием и даже с какой-то ленцой ответил Лагутенко.
   Мы зашли в туалет за обшарпанной дверью и я тут же прижал Лагутенко к стене.
   - Это что за хрень ты устроил? - грубо спросил я.
   - Ты про что? - прикинулся дурачком тот. Его голубые глаза вытаращились на меня со страхом, подленьким страхом подколодной змеи.
   - Сам знаешь что, - сказал я. - Если мне и командиру дают премии и ордена, это не значит, что кого-то из нас можно подставлять.
   - Я не понимаю, о чем ты? - пролепетал Лагутенко.
   Я скривился и чуть не сплюнул:
   - Ну и дерьмо же ты, Лагутенко, - сказал я. - Как только таких в народную дружину берут?
   - П-пошел ты, командирский дружок! - тявкнул он. - Поди жопу начальству подставляешь, и им их задницы лижешь, чтобы тебе орден дали.
   Я озверел.
   - Я...никогда...никому...не лижу...задницу! - проревел я, нанося по этой наглой роже удар за ударом.
   - О-о-о, - Лагутенко, схватившись за нос, из которого потекла кровь, сполз по грязной кафельной стене на пол.
   Я открыл кран в раковине чтобы помыть руки от крови, но из крана полилась какая-то коричневая жижа. "Странно"- подумал я, всегда у нас была чистая отфильтрованная вода из крана. Я вытер руки о штаны и оставив Лагутенко валяться на полу, вышел из туалета и вошел в зал кафешки.
  
   Гниды - они и в Африке - гниды. Таких тоже нужно высылать за пределы города. Но этого не происходит. Поэтому им фактически разрешено гадить исподтишка.
  
   Мой взгляд остановился на Кате. Я уже давно ее не видел и даже стал немного беспокоиться о том, где она пропадает.
   Я подошел к столику, за которым она сидела, и, прихватив стул из-за соседнего столика, сел с ней рядом.
   - О, привет, Петруха! Давненько тебя не видела! - обрадовалась Катя.
   - Это я тебя не видел, где ты пропадала? - в ответ обрадовался я.
   - Да я гопников мочила. Представляешь, все до единого жарко заверяли меня, что они анархо-гопники, - Катя весело рассмеялась.
   - Одна?
   Я не мог оторвать взгляда от ее губ - пухлых, c такой формой нижней губы, что казалось, будто она рассечена надвое. Мне захотелось поцеловать ее. Но межличностные отношения в народной дружине запрещены, поэтому я взял ее за руку, встал и отвел ее в темный уголок у барной стойки. Там наши губы встретились в томительном поцелуе.
   - Сколько раз тебе говорить, - отдышавшись, пожурил ее я, - чтобы ты не ходила в рейды одна.
   - Ты забыл, что я владею тремя видами боевых искусств?
   - Нет, не забыл, но все же против лома нет приема. Вдруг бы с тобой что-нибудь случилось?
   - Да нет, все нормально, я отхуячила четырех гопников и погрузила их в грузовик, теперь они уже за пределами города, подыхают с голоду.
  
   Гопники и панки. Кто из них лучше? Для нас, людей третьего десятилетия двадцать первого века, конечно понятно, что лучше - панки. Но еще десять лет назад для рядового обывателя это были две равнозначные чумы. Обе группы людей дрались и занимались вандализмом. Рядового обывателя в ужас бы привело, если бы он увидел панка с его, панковскими трусами во рту, которого товарищи пинают ногой по оголенным яйцам! Мы же смотрим на это с милой улыбкой. Системе всегда нужен противовес, чтобы все оставалось на своих местах, статус кво. Девиз Панков - "Fuck the system!". Этим они и продолжают заниматься и при анархии. Поэтому панки - меньшее зло, допустимое зло. И панки не отжимают деньги у прохожих. Хотя панки могут насрать вам под дверь, но это лучше, чем лишиться денег или получить по морде.
  
  
   - Позвольте! - послышался возглас из зала. - А как насчет того, что МЫ не хотим уходить за пределы города? В конце-концов, мы делаем это хоть и ради высшей идеи, но в большой мере и ради собственного удобства!
   - Вы поставили себя против правительства, выбранного вами. Мы, заметьте, даже не хотели заниматься руководством - все по Кропоткину! Теперь же мы вынуждены ради общего блага устранить систему тюрем и устранить вас, неустойчивый элемент.
   - Но как вы выгоните нас? Для набора новой народной дружины нужно время, а другой объективной силы у вас, насколько мы понимаем, нет? Или есть какая-то "тайная полиция"? "Третье отделение"?
   - Мы воздержимся от комментариев, - сказал мэр.
   В церкви повисла гнетущая тишина.
   Выждав какое-то время, мэр сказал:
   - Еще вопросы?
  
   Смотря на витраж с изображенным на нем Гильгамешем, я думаю об искусстве, таком ненужном никому искусстве. К примеру, этот витраж - это часть интерьера церкви, выполняющая свою декоративную функцию. Людям, верящим в этот миф, приятно видеть переливающиеся на солнце кусочки стекла, сложенные в композицию. Правда, сейчас глубокая ночь и искусственное освещение неоновых ламп под потолком делает Гильгамеша матовым, но это не важно. Или взять голову Ленина, выполненную на стене дома (я часто прохожу мимо этого места). Или в моей родной Тюмени - баллончиками с краской на стене изображена голова рыцаря, с одной стороны освещаемая синим, а с другой - красным светом. Не нужно никаких красок, мольберта, холста - только примитивный баллончик - и люди наслаждаются эффектом, как некогда восхищались полотнами, писанными маслом и висящими в музее изобразительных искусств.
  
   Любое искусство, не только живопись, потеряло свою эстетическую функцию, когда люди научились жить мирно. Искусство больше ни к чему, теперь необходимо только такое, прикладное искусство. И это правильно.
  
   Мы вышли из церкви Гильгамеша в весьма смешанных чувствах.
   - Каково, а? - спросил Вадим.
   - Нехуево, - ответил я.
   - Да-а, - подтвердил Денис.
   Вдруг нас окликнули:
   - Эй, стойте!
   Мы обернулись. Это был наш главный активист Сан Саныч. Он смешно размахивал руками и говорил:
   - Вы посмотрите на этих тварей! Они уезжают!
   И правда, прошуршали шины и в конце переулка мелькнули габаритные огни правительственного "Мерседеса".
   - Это беспредел! Они же не собираются ничего делать! Сейчас он поедет жрать икру в своем особняке и трахать элитных шлюх! Мы сейчас все рассосемся и сядем перед своими телевизорами, а он подождет, пока наберется новая народная дружина и нас "попросят" из города!
   - А при чем здесь именно мы?
   - Да ты же активист! Клюв Лагутенко вон как начистил! Собираем людей!
   Сан Санычу подали громкоговоритель, и он заговорил:
   - Стойте, люди! Вы не видите, что мэр сейчас поехал прохлаждаться в своем особняке и ждать набора новой народной дружины, которая выкинет нас из города?! А пленники так и останутся сидеть в тюрьме! Я призываю СЕЙЧАС ЖЕ идти и освободить узников!
   - Но как? - спросил кто-то.
   - Сейчас с первыми же попутками те, у кого нет с собой оружия, разъезжаются по домам! Берем оружие, выданное нам, и собираемся здесь через пол часа!
  
   Когда каждый век, каждое столетие, пестрело войнами, искусство было на высоте. Гомер со своей "Илиадой", или изысканная архитектура средневековых замков, то есть неприступных крепостей военного назначения, торжественные звуки маршей, призывающие раскатать в кровавую кашу всех своих врагов, картины с изображенными на них воинами, гобелены, позднее - идеи Ницше, "Заратустра", еще позже - фашистская Германия - черный орел, означающий выклеванные глаза противника, монументальная архитектура Рейхстага, марши - "Дойче зольдатен, унтер офецирен"...или творчество победителей - Советского Союза - ура-патриотизм картин о войне...да мало ли можно привести примеров? Война питала искусство, к миру относились по-особенному, он был оттенен массовым кровопролитием, и искусство мирного времени было картиной передышки между войнами.
  
   Кто-то скажет, что настоящее искусство развивает эстетический вкус человека, способствует его духовному развитию, но все это чушь. Мне вот, например, нравятся фекальные бюстики - и что с того? Кто приказал считать это пошлой безвкусицей? Кто приказал древним грекам и людям эпохи возрождения считать красивыми толстух? Мы уже не видим в Венере, рождающейся из воды, красоту, мы видим жирную бабу, купающуюся в море - но все равно вынуждены чтить наследие прошлых веков - некоторые художники более позднего времени повторяют за этим наследием, Рубенс, Джотто, например. Почему? Кто сказал, что это - прекрасно?! Я не знаю.
  
   Кто-нибудь выскажется: от невозможности себя творчески реализовать, занимаясь лишь прикладным искусством, человек будет несчастен. Ересь! Главное счастье в жизни - это семья, а все остальное - вторично.
  
   Сейчас, когда движение закончено, наступает царство статики, культура закостенела и превратилась в цивилизацию. Это чудо! Будто бы загипсованная морская волна!
  
  
   И мы пошли на штурм тюрьмы...
  
   Когда людской поток, состоящий из народных дружинников и бывших заключенных, рассосался по улицам, в каждой улице нас встретили...кто? Мы не знали. Но они открыли по нам огонь. Холостыми пулями.
  
   - Полиция! Всем оставаться на своих местах! Лечь на землю, руки за голову! - орали в мегафон с крыши стоящей неподалеку синей "волги".
  
   Мы послушно легли на землю. Что ж, мы рискнули - и проиграли.
  
   Становиться преступниками самим - то есть открыть огонь на поражение по людям, называющим себя "полицией", мы не могли.
  
   Что теперь будет?
  
  
   Меня вызвали в зал заседаний. Я равнодушно посмотрел на неприветливого детину в камуфляже, который пригласил меня, и меня подняли со стула два таких же мордоворота в хаки.
   Я, глупо улыбаясь, вошел в зал заседаний и присел за стол, стоящий перед столом судьи. Да, в больничке морфия много, вот врачи и отлили этой братии. Почему-то пахло типографской краской.
   Меня, абсолютно равнодушного ко всему, кроме охватившей меня эйфории, посадили в камеру.
   Прокурор поднялся со своего места и громким басом начал зачитывать дело:
   - Слушается дело номер 1234. Нападение на тюрьму. Подсудимый - Петр Алексеевич Воздухов...
  
   Я парил где-то над залом, где решалась моя дальнейшая судьба, и внутренне смеялся чему-то своему, чему-то теплому, обволакивающему все мое естество с ног до головы, накрывающему сладкой волной невыносимого счастья, такого, что хотелось повеситься.
  
   - ...собственноручно открыл двери десяти камер-одиночек...
  
   Я был коровой, пасшейся на зеленом лугу, солнышко согревало мои бока, а трава была такой сочной, что ее хотелось есть и есть. Бля...как ХОРОШО!
   Фигуры трех присяжных заседателей терялись в далекой-далекой дымке, я смотрел на эти расплывающиеся в кашу силуэты и не понимал: зачем они здесь? Что им нужно? Не лучше ли как я, стать коровами и щипать зелень на полянке? Му-у!
  
   -...не оказал сопротивления тайной полиции и сдался в руки правоохранительных органов, - прокурор сел на место.
  
   В дело вступил адвокат.
   - Вызовите первого свидетеля!
   - вЫЗоВите второго свидетелявызовите третьегосвидетеляяяяяя...
   Слово взяла обвиняющая сторона.
  
   Я черпаю Благодать из самого сердца Вселенной, парю эфиром, превращающимся в лед в космическом вакууме, среди звезд. Я- Бог! Я-царь и повелитель всего Мироздания!
  
   Наконец присяжные удалились в комнату для совещаний.
  
   Мы целой толпой стояли посреди степи и ждали машину из города-замка. Нас всех вышвырнули из города, но вместе с тем отпустили обратно восвояси всех тех, кого мы освободили из тюрьмы. В благодарность они решили впрячься за нас перед Старейшинами в их городке-замке, чтобы нас оставили там жить.
   Все мы понимали, что отправляться к неизвестно где кочующим анархо-примитивистам - не вариант, бессмысленно.
   Меня судили одним из последних и делали это в ужасной спешке, потому что - прошел слушок - анархо-примитивисты отравили воду в городе, вылив в водопровод через врезку какие-то невесть откуда взятые ими токсичные отходы.
   Видимо, они решили штурмовать город. Нам было на руку уйти еще и от этой заварушки.
   Подьехал старенький "москвич". Оглядев наше сборище, водила изрек:
   - Япона мать, как вас много нынче уродилось!
   - Вези кузовок, раз мы как грибы! - отозвались из толпы.
   Водила позвонил по мобильному телефону и через час к нам подкатил "Камаз" с прицепом.
   Мы все погрузились в него и отбыли в город-замок.
  
  
   ГЛАВА 3
   ЯРОСЛАВ
  
   Эх, дороги, пыль да туман, холода, тревоги, да степной бурьян. Хороша ты, воля-вольная, солнце и простор - есть где разгуляться русскому плечу богатырскому. Это вам не тесниться в тесных крольчатниках городов-замков или рыскать на помойке города грязной крысой.
   Вот это - ответ всей железобетонной махине цивилизации, опутанной густой сетью проводов коммуникаций. Людишки съезжают с катушек, глушат водку, когда застает врасплох серая тварь экзистенционального кризиса или минное поле неурядиц.
   Разбей бошку в кровь о каменного истукана и иди - лови диких лошадей, вот и вся недолга. Подстреливай из лука неосторожных путников - этим мразям все равно нас не понять! И вот, мы торчим на том месте, где десять лет назад был городок Маркс.
   И что мы тут имеем?
  
   Я несся по крышам домов и прыгал, как заправской паркурщик.
   - Стой, еб твою мать! - орали сквозь натужное пыхтение сзади.
   Главное - добраться до стены города, а там меня уже ждет лестница и машина.
   Я в ночной темноте спотыкаюсь о какой-то железный ящик и падаю на антенну, гнущуюся под весом моего тела. Надо мной закаркала стая потревоженных ворон. Вспыхивает невыносимая боль в бедре. Я кое-как поднимаюсь на ноги. Прыгаю.
   Я нахожусь на крыше какого-то завода, если мне не изменяет память, через два квартала стена города. Я увеличиваю темп, но оклики сзади не утихают и становятся все ближе.
   Я вспрыгиваю на стену города и, держась за зубчик стены, перевешиваюсь вниз.
   Что такое? Может быть, я не туда вышел? Но я оглядываюсь на ориентир - кирпичную водонапорную башню прошлого века, и вижу, что все сделал правильно.
   Но где же наши?!
  
   Я топтал ногами ковыль и нетерпеливо ждал, когда все кончится. Мне становилось не по себе каждый раз.
  
   Мы с двуствольными ружьями и еще кое-какой рухлядью сидели в редком подлеске. Мы - это я, Михей и Дядя Ваня, небольшая группка людей, вышедших на охоту. Неподалеку паслись наши лошади.
  
   - А что, если у них что-то посерьезней пистолетов? - шепчу я, стараясь унять дрожь в ногах.
  
   Михей сплевывает на землю и густой вязкий комок слюны нехотя впитывается в грунт.
   - Не ссы, братуха, все будет тип-топ.
  
   Дядя Ваня снова смотрит в полевой бинокль, прикрывая окуляры, чтобы не блестели на солнце.
   - Скоро...
  
   Наконец мы услышали рокот мотора, и из-за древесных стволов показалась "Нива" и два каких-то фургона. Видимо, какая-то шишка ехала откуда-нибудь с Самары. Богатый дар Перуну...
   Дядя Ваня встал, поднял с земли топор и нанес последний удар по надрубленному стволу березы.
   Дерево с треском и шорохом упало на крышу "Нивы".
  
   Маленький кортеж встал. Из фургонов, блестящих на солнце синевой, никто не выпрыгивал. Значит, решили выждать и отстреливаться из бойниц - отметил я.
   Михей поднял ружье и выстрелил по шинам фургонов.
   - Получайте, сучьи дети! - радостно рыкнул он.
   Тотчас из земли вокруг нас начали быстро подниматься фонтанчики пыли, сопровождаемые частым звуком стреляющего пулемета. Эти дураки совсем не жалели патронов, а это в наше время дефицит.
   .
   Люк одного из фургонов открылся, и Дядя Ваня немедля кинул туда осколочную гранату.
  
   Послышался оглушительный взрыв и из люка столбом повалил дым.
   "Нива" тщетно буксовала, пытаясь сбросить с себя березу. Михей выстрелил ей по шинам.
  
   Из второго фургона полезли люди. Мы вскинули ружья - и, пожалуйста, все пятеро превратились в трупы.
  
   Мы подошли к "вазу2131" и высадили стекла. Я отошел в сторонку, а Михей и Дядя Ваня схватили за шиворот водителя и по пояс вытащили его в окно.
  
   - Кто за тобой едет? - спросил Михей.
   - Ну и в расход его, - махнул рукой Дядя Ваня и исполнительный Михей, вытащив из-за голенища нож, перерезал глотку водителю.
  
   Значит, это была одиночная машина. Сейчас это - редкость.
  
   Человек, сидящий рядом с водителем, забился в истерике, тщетно пытаясь открыть заклинившую дверь.
  
   Михей глянул на Дядю Ваню, плотоядно облизнув губы, но тот всего лишь сказал:
   - Этого оставим.
  
   Больше в машине никого не было. Что ж, это была удачная охота, теперь можно даже принести человеческую жертву.
  
   Мы ехали в стан, а я думал.
  
   Да, прав был старина Фрейд, человек по своей природе - охотник и собиратель. И не так уж неправы были зарубежные фантасты середины прошлого века, когда взяли на вооружение этот постулат, и изображали людей будущего воинственными дикарями. Но зато антиутопия - это скучно и банально, а утопия - гораздо веселее.
  
   Вкруг горели ярким горячим пламенем десять костров, колеблющимися зубами грызя и обжигая черный небосклон. По земле метались исполинские густые тени, со всех сторон слышалось невнятное бормотание заклятия сотнями глоток.
  
   В кругу костров стоял волхв, высокий жилистый и длиннобородый старец в просторных рубиново-красных и радужных одеждах, символизирующих животворящую, пламенеющую, сытную кровь. Он медленно расхаживал вокруг каменного идола Перуна и, словно нехотя, размахивал резным деревянным посохом.
  
   Сегодня пустились вакханальный пляс Велес и Ярило, Стрибог крутил вокруг руки гибкую Леду, Дажьдьбог соблазнял прекрасную Лель. Но главным здесь был только Перун, это было его пиршество. Он зловеще смотрел рубиновыми - такими же, как одежда старца, глазами в собравшуюся толпу, будто норовил пустить молнию в скопище людей.
  
   С четверть часа старик ходил и размахивал посохом, но вдруг внезапно остановился и гул, как по команде, смолк - было слышно лишь потрескивание костров.
   Волхв начал речь.
  
   - Сегодня, дети Перуна, громовержца, в месяц вервень, мы собрались на этой поляне, чтобы принести в жертву нашему богу очередной дар этой грешной и грязной земли! Мы многим обязаны нашим богам - весь год мы пользуемся их щедрыми дарами и они ни в чем нам не отказывают. Схроны с оружием обнаруживаются почти на каждом шагу, степь кишит дикими лошадьми и путниками на машинах - едой нашего великого бога!
   Итак, мы собрались для очередного жертвоприношения, но сегодня оно будет не таким, как обычно...
  
   Три быка в упряжке медленно катили синий фургон. Я высунулся из люка и управлял вожжами. Рядом катилась точно такая же упряжка с Михеем и сзади, на лошадях, тащили "Ниву". Мы ехали пол часа и уже видели вдали скопище повозок.
   - Возможно, кого-нибудь из нас почтят честью помогать волхву в жертвоприношении, - воодушевленно рассуждал Михей.
   - Возможно, - отзываюсь я.
  
   Михей в прошлом был панком, и, как и все панки сегодня (лично я так думаю), стремился урвать какую-нибудь важную должность, пусть и на пятнадцать минут. Панки, думаю я, явились символом примитивизма. Они вышли из очень давней традиции - из дадаизма - что расшифровывается как лепет ребенка или наречие дикаря с острова, затерянного где-нибудь в Тихом океане. Дадаизм перешел в леттризм, затем в ситуационизм, далее во флуксус и уж затем в панк. Панки вынесли на улицу этот художественный богемный анархизм и сделали этот анархизм практическим. Но панки уже выполнили необходимое, они должны были уйти, представители этого движения должны были взяться за серьезную работу или быть новыми хиппи - тихими, веселыми и спокойными.
  
   На въезде в лагерь я услышал беседу трех подростков:
   - Вообще, надо сделать слово "анархо-примитивизм" синонимом слов "круто", "заебись", "отпад", - объяснял черноволосый мальчик в набедренной повязке своим товарищам.
   - Это как?- не понял один из слушателей.
   - А вот так - видел Людку?
   - Да-а, вот это жопа! - воодушевленно ответил тот.
   - Ага, жопа у нее - полный анархо-примитивизм! Понял теперь?
  
   Я усмехнулся и повлек быков дальше, в сердце нашего стана, к главному шатру, над которым на древке реяло наше знамя: зеленый и черный треугольники, сложенные в прямоугольник флага. Над ним реял знак Гидроцефала.
  
   Я вылез из фургона и, отогнув полог шатра, вошел внутрь. Стражники у входа не стали мне мешать - они знали, что я с охоты.
   Вождь в волчьей шкуре восседал на резном деревянном стуле, стоящем среди наваленных мешков с крупой и картошкой.
   - Приветствую тебя, вождь Владимир, - поклонился я.
   - Доброго здравия и тебе, Ярослав, охотник мой. Удачна ли была охота?
   - Зарезали одного, привезли вместе с ним машины.
   - Вот это похвально. Какие марки?
   - "Нива" и два фургона, вроде бы "Фольксваген".
   - Понятно. Необходимо тщательно приготовиться к жертвоприношению в ритуале сегодня вечером. От того, как мы задобрим Перуна, зависит эта зима. И еще кое-что.
   - Что? - я заинтересованно поднял голову.
   - Еще нужно отвадить появляться у нас отстрельные команды из города. Хорошо бы проникнуть в город и устроить саботаж. А когда из города потянутся беженцы, расстрелять их.
   - Но город может прийти в себя и нанести по нам удар? - в качестве правой руки вождя я имел право на подобные вопросы
   - Мы совершим это и уйдем восточнее, куда-нибудь за Урал, а затем вернемся через некоторое время - городу тогда уже будет не до нас.
   - Я преклоняюсь перед твоей мудростью, вождь Владимир! - воскликнул я и повернулся к выходу.
  
   - Сегодня мы принесем в жертву человека!- громогласно рыкнул волхв. - Мы питаем искреннюю надежду, что отец наш небесный примет мясо этой презренной твари и поглотит ее с удовольствием. Машины сюда!
  
   И в круг костров на быках ввели "Фольксвагены" и "Ниву". В "Ниве на переднем сидении сидел оглушенный человек без сознания.
  
   - Вот сии искусители рода человеческого! - старец указал посохом на автомобили. - Именно им, ехиднам на колесах, поклонялись наши неразумные предки! Они уничтожали человека, сына божия, творения его же рук! Будь проклят тот, кто придумал паровой двигатель еще в античности! Начиная от вагонеток в английских шахтах, где двенадцатилетние дети губили легкие угольной пылью, кончая сбитыми пешеходами еще десять лет назад! Механизм - порождение темных духов. И мы, единственные в этом мире, кто это сознает, сейчас, как некогда в Англии восемнадцатого века рабочие разрушили ткацкие станки, разрушим сии презренные куски металла!
  
   Вся толпа закричала на один голос. "Аааа..." - разносилось по поляне.
  
   В круг вышли здоровые детины, фигурам которых позавидовал бы и Николай Валуев. В руках у них были ломы и кувалды. Они встали навытяжку, и как только застучали торжественные барабанные дроби, начали с упоением крушить автомобили.
  
   Со звоном разлетались стекла, металлическим глухим "бум" отзывались вминающиеся в себя капоты и багажники, с хрустом ломались мосты. Человек в "Ниве" все не приходил в себя.
  
   Наконец, богатыри отошли от искореженных груд металла, что еще пять минут назад были автомобилями, и к делу перешли поджигатели.
  
   Они, в церемониальных халатах подошли к бензобакам, вставили в них трубки и начали высасывать маслянистую, одуряюще пахнущую кровь. Они сплевывали в бачки и вновь сосали под несмолкаемый радостный гомон толпы. Наконец, они сделали свою работу и окропили тела машин их радужной кровью.
   Им передали факелы и они подожгли машины. Пламя весело и быстро разбежалось по остовам и волхв сделал знак посохом - приказал всем отойти на приличное расстояние.
  
   Тотчас послышались взрывы, один за другим.
  
   Церемония была завершена, да здравствует Перун!
  
   На следующее утро мы с Михеем и Дядей Ваней на ослах отправились в путь, к городу. Сопровождала нас машина с радиоактивными отходами. До него было все шестьдесят километров, поэтому добраться к пункту назначения мы рассчитывали только под вечер.
  
   У нас было припасено все необходимое в рюкзаках: бруски взрывчатки, часовые механизмы и фитили, пакля для поджога.
  
   Мы ехали по серо-коричневой ровной поверхности степи, и за спинами нашими горело яркое солнце. Ярила разошелся на славу, и не только в солнечном свете. Вчера вечером, после церемонии, он помог мне увести в свой шатер симпатичную особу - Верочку. Таких криков я, да и все прилегающие повозки не слышали уже очень долго. Старик Хрыч, как обычно, наверное, ворчал себе под нос: вот дурню уж тридцать годков, а все как желторот девок молодых да одиноких портит, жены не найдет. Эх, молодежь-молодежь - и все в таком духе. Но не посчастливилось мне завести семью, у правой руки вождя всегда дела, а я ею являюсь уже с двадцати лет - мой отец был близким другом вождя, когда тот еще не был вождем, а правил самодур Склянка.
  
   Но Склянке стоило отдать должное - в первые годы своего правления он четко дал понять городу: никаких связей с ним племя поддерживать не собиралось, и жило на полной автономии.
  
   Город внезапно почему-то решил, что мы - сборище деградировавших дебилов, и начал присылать для обмена на сельхозпродукцию всякие безделушки, бусы и четки. Естественно, мы обсмеяли этих придурков и отговорились, что искусство умерло даже для нас, таких отсталых папуасов.
  
   Искусство умерло, погибла культура, а вместе с ней должна была погибнуть и техника. Только в целях самозащиты мы имели при себе огнестрельное оружие - ведь даже нападение на такие кортежи тоже самозащита от их козней. Лучшая защита - это нападение, все, что нас не убивает, делает сильнее!
  
   Умрет искусство и техника, но война останется, такова уж человеческая природа. И не лучше ли во избежание большего зла просто проломить чью-нибудь голову каменным топором, чем накрывать ядерными ударами целые земли?
  
   Лицемерие - в городе все тихие и смирные, никто мухи не обидит - а нас отстреливают словно своры бродячих собак. У нас убийство легализовано, тот, кто не подчиняется правилам племени, должен умереть, тихо, без шума и пыли, никаких громких обрядов. Все равно мы никому не нужны, ни городу, ни замку.
  
   В таких мыслях я и увидел одинокую фигуру у обочины шоссе. Человек, увидев нас, замахал руками и что-то закричал. Мы подъехали ближе.
  
   - Братухи, выручайте! Из города выкинули, епт, второй день тащусь, брюхо от голоду сводит!- это был парень лет восемнадцати, одетый в драный спортивный костюм, кепку и кроссовки. От него за километр пахло мочой.
   - Странный у тебя говор, - скептически заметил Михей. - Уж не гопник ли?
   - Да какой я гопник, я пацан! Выручайте!
   - Возьмем его, - с издевкой сказал Дядя Ваня.
   - Вот и от души, давай я на твоего осла сзади прыгну, - обрадовался гопник.
   - А к панкам как относишься?- спросил его я.
   - Да лошье все эти панки!
   - Слезай-ка и топай отсюда, - сказал я.
   - Э-э, ты че обувку переобуваешь? - озадачился гопник. - Так не делается. Ты кто ваще по жизни?
   - Ты меня еще спроси, не пил ли я беленькую с каблучка,- смеясь, ответил я.
   - Пошел вон! - вдруг заорал циничный Дядя Ваня. - Утопывай отсюда, иначе пристрелим.
   Гопник в успокаивающем жесте развел руками.
   - Все-все, понял, ухожу.
   И, не оглядываясь, пошел с дороги в степь.
   Дядя Ваня поднял двуствольное ружье, сплюнул, прицелился и выстрелил. Гопник упал замертво.
   - Так их и надо, - поддержал Михей. - Все же гуманнее, чем от голода оставить загибаться.
  
   Вообще гопники - несчастные люди, прежде всего это дети, обделенные материнской любовью. Они не могут найти себя в гуманизме нынешней жизни, да и не только нынешней - всегда. Они остро чувствуют свою ущербность и ставят это себе в достоинство, мол, вот мы - реальные пацаны, а вы - быдло, копошащееся у нас под ногами. И еще они тянут волынку: "мы бедные сироты, нас любой обидеть может". Как тут не научиться бить морды ни в чем не повинным гражданам? Потерянные, несчастные дети. Но так можно говорить, когда держишь их на расстоянии. Вблизи - это тварь, которую с брезгливостью следует уничтожить.
  
   Багровый шар солнца уже склонился к серому горизонту, когда мы подъехали к городской стене. Никаких камер наблюдения, никаких часовых - все пусто.
  
   Я нервно мял пальцы, пока трое в неизвестно откуда взявшихся защитных скафандрах вливали в водопровод токсичные отходы через герметичную трубу. Я никогда не понимал, почему мне всегда достается такая паршивая, нервная работа - тупо ждать, пока кто-то сделает свое грязное дело. Но эта наша проделка с водопроводом - это еще полбеды. Следующим шагом было обесточивание всего города. А еще следующим - разрушение тепловой станции. И все это было на мне.
   О грузе ответственности напоминал реальным грузом рюкзак за плечами. В нем было все самое необходимое.
  
   Я стоял и размышлял о реакции жителей города. Им, все еще прикованным к понятию потребительской корзины, будет казаться, что мы хотим разграбить город и (о, господи Перун!) унести всякие драгоценности и нефть, уголь и руды. У нас же все, как в Древней Спарте - этакий коммунизм. Нам ничего не надо, никаких богатств, лишь бы вы нас не трогали. Такая коллективная психология закомплексованного подростка-панка. Нефть для нас - просто черная вязкая жидкость, бьющая из-под земли, а золото - просто красивый, годный к долгому хранению и легкий при обработке материал для безделушек. За этими понятиями у нас больше не стоит войн, грязи политики и крови, они потеряли эту мрачную окраску.
  
   Почему люди не видят очевидных вещей?! Ведь война за ресурсы еще развернется - с той же Америкой, к примеру. Додумаются, пересядут из танков на лошадей, но стрелять-то будут патронами! И далее история повернется назад - кончатся патроны - оденут доспехи, кончится железо - будут махать мягкими гнущимися при ударах бронзовыми мечами, затем перейдут на каменные топоры. Но про топоры я уже говорил.
  
   Слава Перуну, медицина застыла на месте, и даже произошел откат - с перенаселением и прокормлением всех лишних голодных ртов проблем не будет. Но зачем, зачем мы летали в космос и расщепляли атом?! Затем лишь, чтобы только сгинуть новыми пещерными людьми, укутавшимися в звериные шкуры, как это уже сделали мы? С другой стороны, хорошо, даже лучше - единение с природой будет достигнуто и планета не отзовется на душащий ее жгут техносферы природными катаклизмами. Хотя как тогда уменьшится население...брр, путанный вопрос.
  
   Я поднимался по приставной лестнице на стену города. Внизу меня ждали все остальные. С собой у меня был рюкзак и карта - с ними я мог легко саботировать город. Еще один шажок - и вот, я на стене, к которой впритирку примыкает крыша какого-то завода.
  
   Смотрю по сторонам - и вижу прекрасный ориентир - водонапорную башню. Достаю из нагрудного кармана ручку, из рюкзака - карту, и ставлю жирную точку на ней. Теперь можно двигаться дальше. Я бегу по крышам, покачиваясь от резких порывов холодного ветра - и вот, вижу на одной из крыш пожарную лестницу. Я достаю из рюкзака синюю ветровку, подобную тем, что носят жители города, одеваю ее, и спускаюсь по лестнице вниз.
  
   Если верить табличке на стене, то это улица Революции. Мне же необходимо попасть на пересечение этой улицы с улицей Московской. Я неспешным шагом двигаюсь вверх по тротуару.
  
   Я захожу в здание главпочтамта и спрашиваю у девушки, сидящей за кассой:
   - Горсвет. Где у вас тут узел?
   - Пойдемте-пойдемте,- говорит мне юная особа и выходит из-за стекла и ведет меня куда-то вниз, в подвальные помещения.
  
   Я вижу перед собой ряд щитков и удивляюсь идиотизму: зачем сосредотачивать столько важных электроузлов на почте? Я достаю бруски взрывчатки, похожие на куски хозяйственного мыла, подключаю их к часовому механизму, ложу длинный фитиль и чиркаю спичкой. Фитиль весело зашипел.
  
   Я быстро собрал все свои вещи и вышел из здания главпочтамта. Едва я отошел за полквартала, как меня сбила с ног взрывная волна, и уши заложило от жуткого, дьявольского грохота.
  
   Пролежав ничком некоторое время, я поднялся на ноги, отряхнулся и двинулся дальше по погруженной в сумеречную мглу улице.
  
   И тут же слышу за спиной:
   - Стоять! Тайная полиция!
   Я бросаюсь бежать, на ходу пытаясь разобрать копошащийся в голове клубок мыслей: как меня заметили? Служащая доложила? Прохожие отметили странный вид? Камера наружного или внутреннего наблюдения? - последнее было вероятнее всего. Мне оставалось одно: бежать, что есть сил, пусть Перун удовольствуется и тем, что сделано.
  
   Меня взяли. Друзья были спугнуты неожиданным патрулем стен, как я узнал позже. Патрулировала их все та же тайная полиция - совершенно непонятная организация, вроде бы в городе в 10-м году сформировалась народная дружина...но сейчас мне не до этого. Один вопрос мучает меня: что со мной будет?
  
   Меня судили и долго выпытывали, не освободитель ли я тюремных заключенных. Когда выяснили, что нет, дали стандартное наказание - изгнание за пределы города.
  
   Так я очутился в этой толпе людей, с непониманием смотрящих на степь - мой родной дом.
  
  
   ГЛАВА 4
   АЛЕНА
  
   Зиг Хайль, Зиг Хайль! Мы построим новый рай! Пусть жалкие выблевки божественные трясутся от своего унтерменшского страха в своих загонах! Свастика водружена на черное знамя и зловещий коловрат вертится в небе над нашими землями, светоносными головами, жаркими сердцами!
   Отныне недочеловек - это не поц, хач или цунареф, а гнилой паразит системы! В печку весь отброс! Пусть за колючей проволокой под светом прожектора сквозь прозрачненькую кожу будут видны ребрышки этих животных, мы с удовольствием их поджарим. О, у нас тысяча рецептов изготовления из этих тварей питательных блюд: виселица, печь, газенваген, расстрел, генетические опыты наконец, когда сестры рожают от братьев богомерзких уродов!
   Райское дерево - сторожевая вышка, змей-искуситель - лента патронтажа, яблоко искушения - ядерная боеголовка, а Ева, соблазняющая Адама - это я!
   Всем заткнуть свои пасти!!! Я буду говорить...
  
   В этом полуподвале достаточно прохладно и сыро. Воняет тошнотворной гнилью - это мешки с никому уже не могущей пригодиться провизией: картошка, огурцы и прочая снедь.
  
   Я сижу на разорванных картонных коробках, набитых теплыми вещами и вечными консервами, и хотя я знаю, что еще не все переборки церкви рухнули и еще не осело огромное облако пыли, мне уже страшно. Страшно до трясучки, страшно настолько, что хочется насрать в штаны. О, я не обладаю обычной робостью, которая проявляется у мальчиков-красавчиков-тусовщиков в экстремальные моменты, я просто грязное трусливое чмо.
  
   О, у нашего руководства совсем не хватает мозгов, раз оно не разглядело во мне всего этого и отправили на выполнение столь ответственной миссии. Я всегда умела лизать жопу начальству - потому что мне нравится, когда жопу лижут и мне и могу оценить мастерство. Это толпы наших обывателей, им я грублю направо и налево и всякого встречного-поперечного посылаю ко всем хуям, если, конечно, он не может дать мне пизды.
  
   Но что говорить, храм взорван. Важный стратегический объект. Хвала мне, да-да.
  
   Внезапно я слышу гулкие шаги над головой. Все внутренности сминаются, сплетаются в один клубок, вдобавок обрызганный жидким азотом. Вотан, приди, помоги мне-е...
   Мне хочется плакать.
  
   Мы сидим у мониторов и смотрим на разыгрывающуюся драму смерти. По ту сторону экранов тощие до торчащих ребер, рахитичные людишки медленно валятся один за одним на пол и слабо дрыгают ногами и руками, - будто эти жалкие людишки стараются из последних сил уцепиться за неумолимо ускользающую жизнь, царапнуть на прощание ее твердую кромку.
   Мы - это я, Крест и Свин, служащие концлагеря "Воронеж". Мы отслеживаем все, чтобы не было никаких неполадок. Все в этой гигантской машине смерти должно быть отлажено до последнего начищенного до блеска винтика.
  
   - А когда-то это были ТАКИЕ мужики! - вдруг вырвалось у меня.
   - Хотела бы трахнуться с одним из них? - с издевкой спрашивает Свин.
   - Они тебя выебут и спасибо не скажут, - равнодушно говорит Крест.
   - Мне это не грозит,- смеюсь я.
   И правда - пигмейский рост, брюшко, нос крючком, злые маленькие глаза - все во мне вопит: "не подходи ко мне, убью".
   - Ради спасения эти анархо-гопы могли бы и с тобой, - продолжает издеваться Свин, и я бью его кулаком под ребра. Он продолжает ржать, ему не больно.
  
   Объектив заволокло зеленоватым газом и на изображении стало трудно что-либо разобрать.
   - Выключай газ!- командует Крест, и я двигаю вниз рычаг, торчащий из стены.
  
   У нас есть полчаса попить чайку и почесать языками на разные темы, пока проветривается камера, вытаскиваются трупы и из бараков ведут новую партию.
  
   Я отмечаю на ветхих листах учетной тетради какие-то необходимые закорючки и кладу ручку на стол.
   - Arbeit macht frei, - говорю я с улыбкой. - Они потрудились - и теперь их души на небесах!
   - Где они видят Господа, блюющего от дыма сгоревших, - глумится Свин. - Роза ветров донесет до Его носа этот аромат.
   - Или блюющего от нашего вида, - добавляет Крест. - Да, ты, Мертвая, кстати роттенфюрер?
   - Ну да, а ты не знал? - откликаюсь я, не чувствуя шпильки.
   - Знал-знал, - продолжает Крест с самодовольной ухмылкой. - А ты знаешь, что по-английски "роттен" значит "гнилой"?
   - П-пошел ты.
   - Мертвая, слушай, а ты какой стороной прокладку кверху кладешь - липкой или мягкой? - подсоединяется Свин.
   - Менстрячной,- огрызаюсь я и добавляю: - Слушайте, вы, обершарфюррер да обертруппфюрер, вы уже заколебали. Давайте даванем чайку и за работу.
   Вдруг уютную тишину поста разорвал дребезжащий сигнал вызова. Лампа над входом запульсировала рубиновым светом и включился радиоузел.
   Мощный бас пророкотал:
   - Роттенфюрер Самойлова! Срочно явиться к штабшефу! - и радио замолкло.
   Крест и Свин дружно загоготали.
   - Дождалась!
   - На ковер тебя! Смотри, чтоб узор на спине не остался!
   - Заткнитесь, придурки,- буркнула я, поднимаясь со стула и накидывая на себя легкую куртку.
  
   Крест и Свин те еще говнюки. Они, очевидно, увидели во мне лохушку и теперь постоянно прикалываются надо мной. Но я их прощаю за веселый нрав. Такие они люди - Крест в юности был наци-панком, а Свин был и гопником, который дружит с панками, и бонхедом, и даже олдскульным скинхедом. Он часто цепляет меня за мой нерабочий наряд - топик "Лонсдейл", когда мы выпиваем в баре 1го блока. Сердиться на них я не могу - вся злость уходит на работу. То простой в ликвидации человеческого материала, то поцы пришлют делегацию из своего концлагеря для обмена опытом. Смешно смотреть, как еврей в шляпе и пейсах сжигает в печи преступника. У нас тут неподалеку - километров тридцать - даже есть пиндосский концлагерь. Как американцев занесло сюда- ума не приложу. И конечно, концлагеря хохлов и татар. Хоть мы и точим зубы друг на друга и иногда идем войной концлагерь на концлагерь - друг-друга мы не сжигаем, мы уничтожаем антисоциальный элемент. В любом народе есть свое говнецо, которое мы как Баба-яга кладем на лопату и отправляем в печку.
  
   Штабшеф был седеющим мужчиной лет шестидесяти, с выразительными чертами лица и в форме с иголочки. Когда я вошла в его кабинет, он коротко глянул на меня и произнес:
   - Садитесь.
   Я робко села на краешек стула у стола начальника.
   - Смелее располагайтесь, - подбодрил меня начальник.
   Я заерзала.
   Некоторое время продолжалось молчание, я тупо смотрела на абажур настольной лампы, что освещал желтизной лицо штабшефа.
   - Функционер Самойлова, - начал, наконец, начальник. - Ваши коллеги лестно отзываются о вас. Они говорят, что вы трудолюбивы и преданы нашему общему делу.
   Вот те на - подумала я. Уж никогда не надеялась, что Крест со Свином так меня охарактеризуют.
   - Служу концлагерю,- деревянно отозвалась я.
   - Да, служите, и весьма эффективно. Вот, например, вы выдвинули идею рационального использования отходов, разве не так?
   - Да.
   - Что ж, теперь трупы служат удобрением на близлежащих фермах, это повышает количество урожая и проблем с пропитанием персонала не возникает.
   - Да, - опять поддакнула я.
   - А знаете ли вы, что активизировались не наши враги - другие концлагеря, а город-замок?
   - Я не смотрю телевизор, - ответила я.
   - Так вот, они пропагандируют свою идею религиозного анархизма на базе христианства, а еще точнее, его восточной ветви-православия.
   - Но ведь среди населения большой процент католиков, протестантов, мусульман и буддистов?
   - В том-то все и дело, что любое божество можно приспособить к темпераменту другого народа. Распространение этого вида анархии может угрожать нам.
   - И что вы предлагаете?
   - Диверсию. Вы проникаете в город-замок и уничтожаете их главный Новый Храм Христа Спасителя. Это нанесет огромный моральный урон их духу.
  
  
   Я иду по вычищенной асфальтовой дорожке, огибающей поле, огороженное проволочным забором, где шли тренировки бойцов. Маленькие фигурки в черном синхронно выставляли ноги вверх, махали руками и прыгали под рев штурмфюрера. Воины нужны всегда, в конце-концов "хочешь мира - готовься к войне!". Руководство видит в происходящем опасный крен в шовинизм, но все это чушь. Последних нацистов перестреляли еще в 2010м году, а у нас тут - анархо-фашизм - свастика, вписанная в анархию. Но все равно всех мы кличем либо поцами, либо хачами, либо цунарефами.
  
   Навстречу мне идет знакомый шарихер.
   - Хайль, - говорю я с улыбкой.
   - Привет! - откликается тот. - Хочешь анекдот? Что такое собака на Сене?
   - И что же?
   - Французское Му-му!
   Я смеюсь и говорю:
   - Я тебе еще смешней анекдот расскажу: Летит Змей-Горыныч над оккупированной белорусской деревней и снижается у одной из изб. Из избы выходит пьяный СС-овец с двумя солдатами и спрашивает у Змея-Горыныча: " Ты кто такой?". Змей-Горыныч отвечает: "Я чудо-юдо змей". СС-овец: "Юден?! Зольдатен, фоер!".
   - Только не рассказывай его поцам, когда будешь у них в лагере, - смеясь, говорит шарихер. - Пока.
   - До скорого, - говорю я и иду дальше.
   Быдлянский анекдот я рассказала - думаю я. Но что поделаешь, русский народ - быдло, которое дорвалось до демократии и ничего не смогло из этого сделать. Ему всегда нужен тоталитаризм и авторитаризм.
  
   Штабшеф продолжал:
   - Вы отправляетесь в эту миссию абсолютно одна. Вас выбрасывает вертолет за километр от Аткарска. Ваша легенда - изгнание из города, вы на пороге голодной смерти прошли шестьдесят километров и увидели спасение. Как только в городе у вас появляется свободное время, вы минируете храм и подрываете его. Вот вам карта Аткарска, - штабшеф подал мне карту, исчерченную ручкой. - Здесь обозначено местонахождение укрытия, старого продовольственного склада. Это свежая информация, разведчики достали ее день назад. Если успешно справитесь с заданием, звание шарихера вам обеспечено.
   - Какой материал для подрыва? - деловито поинтересовалась я.
   - Гексаген.
   Я удовлетворенно кивнула. Привычный материал.
   - Вам понадобится одежда, которую носят в замке. И извините, этот "Лондсдейл" прямо-таки кричит о вашей неполиткорректности. Избавтесь от этой вещи.
   Я покраснела и опустила глаза вниз:
   - На западе в 20м веке эти вещи носили лысые панки.
   - Я прекрасно знаю, что бладпанкс не нацисты, но у нас в России насчет этой одежды сложилось иное мнение.
   - Есть, - уныло ответила я.
   - Вы свободны. Остальные инструкции и все необходимое вы получите в блоке ?8.
  
   Я выхожу из огромного здания генштаба на крыльцо и закуриваю "Петр" и угрюмо смотрю в серо-стальное августовское небо. "Лондсдейл" ему мой не понравился. А когда-то ойстеры пели "Punks and skins - united and win!". Или: "если детки объединятся, никогда не будут драться, если детки объединятся, навсегда один закон!". В первую очередь объединились панки и скины. Всегда в компании панков затесывался один-другой гопник. Вот так все объединились - и истребили бонье и гопоту.
  
   Но - некогда думать об отвлеченных материях, нужно исполнять свой долг. Я иду к блоку ?8, старой развалюхе с потрескавшейся по фасаду краской и штукатуркой, с треснувшими стеклами в окнах и прохудившейся крышей. Наверное, во время дождей крыша протекает и техничкам приходиться носиться с ведрами и швабрами, вытирая дары неба.
  
   В Августе Бог плачет по погибающему лету. Да, говорят, на стыке тысячелетий родился новый Иисус Христос, что ж загоним его в концлагерь! Жалкому рахитичному выродку не место на нашей грязной земле, где всякий отстой рода человеческого молит его о спасении. Ницше, так охарактеризовавший Христа, знал, что писал. Но он был романтик - воздушные замки в его представлении должны были остаться таковыми. А фашисты практически применили этот романтический бред (как они думали) и устроили геноцид. Сейчас и нам тоже нужен Ницше, всепрощение Христа - не наша юрисдикция.
  
   - Функционер Самойлова? - строго поинтересовалась статная дама в очках по ту сторону зарешеченного окошка.
   - Да.
   - Хотите кому-нибудь оставить личные вещи в случае неудачной операции? Муж, дети?
   - У меня нет никого.
   - Возраст?
   - Тридцать пять лет.
   - Все еще совершаете плановые совокупления?
   - Да.
   - Не дело в наше время женщине не рожать и не иметь мужа.
   - Я сюда за делом, - прервала я словопрения дамы.
   - Да. В Аткарске вас ждет наш человек. Он передаст вам гексаген и четкие инструкции, как выбраться обратно. Надеюсь, вы понимаете, что вас ждет в случае неудачи?
   - Да, расстрел,- прогундосила я.
   - Вот адрес человека, - дама через поднявшуюся решетку передала мне сложенный вчетверо листок.
  
   - Привет, изгнанница! - улыбнулся мне лысеющий мужичок лет сорока в каком-то розовом хитоне и сандалиях на босу ногу.
   - Привет и тебе, - отозвалась я.
   - Далеко же ты забралась от города.
   - Пришлось, - вздохнула я. - Я...хочу есть.
   Мужичок порылся в складках хитона и вытащил "сникерс".
   - Вот, подкрепись. Тебя как звать?
   - Алена, - ответила я, с дрожью в руках распечатывая батончик. Для достоверности картины меня не кормили целый день.
   - А меня Георгий.
   Георгий вытащил мобильник и кому-то позвонил. Вскоре приехала машина и мы отправились в Аткарск.
  
   Где-то сверху скрипнуло - это открылся люк, который впустил в вонючую темноту лучи света.
   Я забралась за коробки в мягкое холодное месиво овощей и вся задрожала. Пиздец котенку.
   - Это кто тут сидит? - с противной игривостью поинтересовались сверху. - А ну вылезай!
   Я лежала в каше огурцов и моркови и не смела пошевелиться от оцепенения. Я не верила в происходящее.
   Меня грубо подхватили за бока и потащили на свет божий.
   Я, пошатываясь от накатившей дурноты, стояла перед двумя мужчинами средних лет, которые пытливо меня разглядывали.
   Один взял мой борт куртки и процедил сквозь зубы:
   - Городская, наша! И чего прячемся?
   - Я испугалась взрыва и поспешила найти укрытие, - еле ворочающимся языком выдавила я.
   - А чего это на куртке такое белое?
   Вот блядь, замаралась в гексагене, - ругнулась я про себя.
   - А чего там в подвале только нет.
   - Кончай выкручиваться, я видел, как ты понеслась сюда еще до взрыва!
   Я поникла головой.
   - Поди, свои прикончат за проваленный теракт?
   - Крест и Свин уж точно расстреляют, - бормочу я.
   - Кто? А, впрочем, неважно.
   - И куда ее такую девать? - спросил второй.
   - Да хоть к Старейшине. Он городских вмиг преображает.
   - Я не городская, - вдруг вырвалось у меня.
   Я от страха совсем потеряла голову и испугалась, что меня подвергнут пыткам, хотя прекрасно знала, что Старейшины только беседуют с людьми.
   - Значит, концлагерная?
   - Роттенфюрер Самойлова, - промямлила я.
   - Иван.
   - Ярослав.
  
   ГЛАВА 5. ПЕРЕКРЕСТОК
  
   - ...на протяжении всего раннего средневековья католическая церковь выдвигает идею теократии, то есть притязает на высшее управление государством. В основу этой доктрины легло рассуждение одного из виднейших "отцов церкви" Августина (4-5вв), именно в трактате "О граде божием". По мнению Августина существует два государства: государство "земное" основанное на внешней власти заботой о мирских делах и тому подобное. Государство "божие" представляющее собой духовную общину всех людей, верующих и живущих праведно. Второе должно быть нормой и образцом для первого. Конечным выводом из этого являлось требование передачи всей власти "духовным пастырям", - сказал Иван.
   - Но религия отрицает саму мораль и балуется "доходным волшебством". Сама идея человеческого счастья не должна исходить сверху, от бога, все благие начинания есть в самом человеке, - сказал Алексей.
   - Религия нужна как маска, флаг, побуждающий к действию. Пусть профану будут мерещиться одушевленные идолы, провожающие его на охоту. Верхушка всегда знает сакральный смысл обряда и успешно управляет племенем, - сказал Ярослав.
   - У ваших вождей просто вера другого уровня, - сказала Алена. - Никакой бог не нужен, никакое розенкрейцерство, нужна сила, и возможно, сила вождя, но не того вождя, что скачет с бамбуковой палкой обряженный в пальмовые листья, а Фюрера.
   - Фюрер и папуас это тоже разные уровни одного и того же, - сказал Иван. - Я верю в бога как крестоносец - механически убиваю, если этого требуют обстоятельства, если нужно - одного за одним, как солдат, не задумываясь, автоматически. Но если солдат делает это за жалование, то мне не нужно никакой награды, просто я знаю что так - правильно. Потому что идет война.
   - Ты как запрограммированный робот, - говорит Алексей. - А я как человек, свободный от предрассудков. Я никого не убил - поэтому, наверное, ты назвал меня бунтующей "овечкой". Наше законодательство не такое кровавое, как ваш фундаменталистический устав. Мы предлагаем преступнику наказание, заметьте, не телесное, с насилием тут ничего не связано. Если преступник отказывается от наказания, он должен уйти из города. Но и там не стопроцентная вероятность, что он умрет без общины - в степи есть примитивисты и вы. Если же человек второй раз совершает преступление, как это сделал ты, то любой может оскорбить, ограбить или убить его - но только в этом случае. А такой человек называется рецидивистом, опасным для общества.
   - Что касается меня, то я отношусь к убийству иначе. Оно регламентировано порядками племени. Если надо - мы тихо убьем преступника, и никто ничего не заметит, то есть не так, как у Алексея, никакой огласки. Кроме того, иногда наш кровавый бог требует человеческих жертв, - произнес Ярослав. - Кроме того - человек по Фрейду - охотник и собиратель, и неважно, что иногда он охотится не на животных.
   - Убийство - важная часть цивилизации - не в шпенглеровском понимании этого слова. Человеку присуще воевать, убивать, покорять своей воле более слабого. Мы избавляемся от отходов радикальным методом, поэтому вы все зовете нас фашистами, - сказала Алена.- А что касается Фрейда - я согласна с этим, человек - убийца, и это правильно, но по своему усмотрению; тот, кто думает иначе, всегда может поставить волю выше инстинктов и остаться не-преступником. Алексей среди нас единственный, кто остался чист. И то, он участвовал в захвате Аткарска. Но не по своей воле.
   - Согласен, что убийство неотделимо от цивилизации, но в том числе и в Шпенглеровском понимании. В наш век, когда абстрактные понятия закоснели, часть человечества осталась зажатой в тисках практичности. Лично я не был зажат с творческой стороны, у меня нет творчества. Но мне были противны, например, сатанинские оргии, устраивающиеся обществом сатанистов. Если вы не знаете, кроме Алексея, то я поясню. В 11м веке в Англии группа людей, поклоняющаяся Сатане, собиралась в доме за городом и устраивала оргию в честь своего хозяина. Брат трахал сестру, сын - мать, а отец - дочь. То же устраивали и эти ублюдки. И в нашем обществе это не запрещено - по Бакунину (Иван взял с полки томик): "Свобода может и должна обороняться только свободой и опасным противоречием, и бессмыслицей является посягать на нее, под вводящим в заблуждение своей кажущейся истинностью предлогом защиты ее, ибо мораль не имеет другого источника, другого побуждения, другой причины и другой цели, кроме свободы, а так как она сама ни что иное, как свобода, то все налагаемые на свободу в защиту морали ограничения обращаются во вред морали",- Иван закрыл книгу.
   - Все равно это гопники, которые так или иначе уйдут в расход. Я тоже наблюдал картину: во дворе на детской площадке двое гопников дерутся, а рядом стоят "Жигули" из окна которых высовываются девчачьи ноги, а девица творит отсосямбу своему другу, который находится в машине. Меня взяло беспокойство за нынешнее поколение шестнадцатилеток. И что вы думаете - через некоторое время они же напоролись на меня на моем дежурстве в народной дружине и были отправлены за город. Отклоняющиеся от нормы редко принимают наказание, - сказал Алексей.
   - У нас с аномалиями все в порядке - их нет, - сказал Ярослав. - Мы отказались от машинной цивилизации и живем в гармонии с природой и собой. Слабых детей мы убиваем.
   - Отклонением от нормы может быть только слабость. У нас в концлагере "Воронежском" был такой группенфюрер Иванов. Он исправно отправлял "грешников в ад", то есть отходы в печку и выслужился до своего высокого звания довольно быстро. Все были им довольны. Но однажды в отходы попал его сын Николай. Иванов не выдержал этого и застрелился у себя в кабинете, - сказала Алена. - Проблема отцов и детей.
   - Все, как вы видите, упирается в молодое поколение, детей. По проектам предков за индивидом до 18 лет должно брать надзор нет, не государство, а то, что его заменяет. На это "нечто" ложится и воспитательная функция. Но что у нас есть? Община снизу, представительская палата сверху, а между ними прослойка - коммуна. Кому воспитывать детей? Они растут как сорная трава, и во всех случаях большинство из них оказывается убитым разными путями в разных обществах,- сказал Иван.
   - Везет только панкам,- добавил Алексей.- В дореволюционное медвепутинское время в Интернете была такая картинка: мать-комсомолка грозит кому-то кулаком, около нее стоит сын-пионер. И подпись: "Не позволю сыну гопником стать!".
   - Картинка...,-бормочет Ярослав. - У нас не в загоне искусство, вроде наскальной живописи. Картинки и обучают детей.
   - А картины? Мне, например, близок Сальвадор Дали, потому что он изображал на некоторых своих картинах Гитлера и, по его словам, даже питал эротическое чувство к "пухлой фотогеничной спине" фюрера, - сказала Алена.
   - Дали не лучший пример для обучения нравственности. В целях эпатажа на одной из выставок под своей картиной он написал: "Я плюю на свою мать!". До этого он относился к ней, как к Мадонне. Он одинаково истово верил в католическую церковь и коммунизм, описывал в своем дневнике форму своих фекалий и хотел "вымостить" берег перед своим имением слоновьими черепами, - сказал Иван.
   - Дали был сумасшедшим и объявлял себя самым гениальным художником, - мрачно заключил Алексей.
   - Он не был сумасшедшим, и его картины могли бы послужить учебником для тех, к кому примкнул Иван. У Дали есть и "Распятие", и "Тайная вечеря", и "Рождество", - сказал Ярослав.
   - Мы будто все учились в художественной школе, - усмехнулась Алена. - Я лично - да.
   - Кто-то учился, а кто-то просто интересуется мертвым искусством, - сказал Иван. - В любом случае, художественное произведение и биография творца - разные плоскости. Таких примеров, как Дали, множество. Но культурное наследие есть культурное наследие, его надо чтить - но не углубляться в личность автора, а если углубляться, то в зрелом возрасте, иначе человек запомнит кучку казусов, как мы, и все.
  
   Все четверо сидели в просторной гостиной в квартире на Центральной улице, квартира была офисом партии "Религиозный Анархизм". Сюда Ярослава привела потребность в работе, а Иван и Алексей, работающие теперь в страже, привели сюда Алену на разговор с главным Старейшиной - Алена была запущенным случаем. Пока Старейшина не приходил, между ними завязался разговор.
   И в тот момент, когда Иван договорил, в комнату вошел Старейшина. Все почтительно встали со своих мест.
   - Приветствую вас, молодые люди, - степенно проговорил Старейшина. - Чем могу помочь? - этот вопрос адресовался Ярославу и Алене.
   - Я ищу работу, - ответил Ярослав.
   - Мы привели роттенфюрера Самойлову к вам на разговор,- сказал Иван.
   - Сначала я поговорю с молодым человеком, - сказал Старейшина.
  
   Отпустив Ярослава с должностью охотника, Старейшина обратился к Алене.
   - Что привело тебя в наш городок?
   - Я взорвала ваш главный храм.
   - И...и зачем ты это сделала?
   - Чтобы подорвать ваш моральный дух. Своей активностью вы угрожаете нам.
   - Мы никому не угрожаем, всего-то один не очень дальновидный человек вызвал грозу на нашу голову, и мы вынуждены были защищаться.
   - Нам это неинтересно.
   - А что вам интересно? Фюрер?
   - У нас нет фюрера, но все ведут себя так, будто он есть. К тому же все пристально наблюдают друг за другом. Это заменяет власть.
   - То есть иллюзия фюрера - и есть истинное счастье человека?
   - Для нас - да, когда мы отправляем на смерть гниль.
   - Но ведь и у нас есть нечто подобное, - лукаво усмехнулся старик.
   - Что же это такое?- ехидно поинтересовалась Алена.
   - Мы верим не только в Христа. Мы верим и в Бога-отца. А Бог-отец - это Яхве. Жестокий бог еврейского племени с зари его существования. Он тоже указывал, какие народы можно истребить, кого нужно покарать и субъективно возвышал понравившихся ему за "богобоязненность" людей.
   - Я об этом не думала,- пробормотала пораженная Алена. Но, поразмыслив несколько секунд, добавила:- Вообще-то это все похоже на сионизм.
   - Ни в коем случае.
   - Кстати, Бердяев писал, что коммунизм основывается на тех же базовых принципах, что и раннее христианство, - произнесла Алена. - Чем тут не красный террор с еврейским лицом?- и сказала с притворным ужасом в голосе:- Масоны правят миро-ом! Опутывают вас незримыми ни-итями!
   - Это пошло,- устало и как-то разочарованно проговорил Старейшина. - И в конце-концов, иудеев у нас в Аткарске нет.
   - А вдруг какой-нибудь полукровка?
   - Прекрати дурачиться. Ты должна отдавать себе отчет - назад мы тебя не отпустим, и это будет гуманно, потому что, узнав, что ты попала в руки врага, тебя в твоем Воронеже пустят в расход. К тому же до него восемь дней пути на машине, а ни машины, ни знания дорог у тебя, насколько я понимаю, нет. Даже раздобудь ты здесь карту и машину, тебя все равно догонят и вернут обратно. Мы людьми, в отличие от Саратова, не разбрасываемся.
   - И что же теперь? Мне принять вашу пейсатую идеологию?
   - Тебе придется ее принять.
   - Лучше сожгите меня, как ведьму, а я буду распевать "Дойчланд, Дойчланд, убер алес!"!
   - Вот что делается с человеком, когда у него в душе нет любви, - тихо произнес старик.
   - Я люблю каждого, с кем трахаюсь по графику, - парировала Алена.
   - Это называется проституцией.
   - Лучше сказать - блядью по жизни, - засмеялась Алена.
   - По принуждению общества, - поправил Старейшина, поморщившись.- Но это ничего, мы тебя изменим. Ты найдешь любовь и преобразишься.
   - Хотите положить меня под аппарат трансплантации мировоззрения, как Алекса из "Заводного апельсина"?
   - Ни в коем разе, к тому же мы не располагаем таким дорогим оборудованием.
   - Тогда я буду действовать в духе "старого доброго ультранасилия".
   - Тебя скрутит по рукам и ногам первый попавшийся прохожий. Это бессмысленно.
   - Да вряд ли.
   - Послушай, дитя. Ты уже зрелая женщина, а ведешь себя, как ребенок. Неужели у тебя нет ни малейшего жизненного опыта, что ты страдаешь из-за своего комплекса неполноценности? Ведь ты трусишка, это видно с первого взгляда. Садиствующая трусиха, ты не приведешь в исполнение и десятой доли того, что здесь наобещала. Может быть, твой идеал- Маркиз де Сад? Но он не вылезал из тюрем! У тебя нет ни семьи, ни ребенка, вот ты и сгораешь от бессильной злобы и по ночам пытаешься вскрыть себе вены.
   Алена спрятала руки за спину и вспыхнула:
   - Я тебе сейчас кишки выпущу и на руку намотаю!
   - Нож на кухне, - иронично хмыкнул Старейшина.
   - А пош-шел ты, - процедила сквозь зубы Алена.
   - Вот и договорились. Я снабжу тебя необходимой литературой и через недельку мы с тобой поговорим еще раз, - успокаивающе произнес старик и улыбнулся тихой, доброй улыбкой.
  
   Вновь все собрались в квартире у Старейшины. И на этот раз Иван и Алексей сопровождали Алену, почти взяв бунтовщицу под стражу (старик передал им содержание разговора с Аленой), а Ярослав пришел за новой работой - с техникой у него были проблемы, он не умел убивать животных современным оружием - двуствольные ружья давно уже отслужили свое и были заменены более совершенным огнестрельным оружием.
   Как и в тот раз, Старейшину они не застали дома и Иван, как доверенное лицо, открыл квартиру своим ключом.
   У них вновь завязалась оживленная беседа, которая длилась уже пол часа.
   -... "начнем как всегда ad ovo, с истоков. Отцы-основатели анархизма отнеслись бы к высказыванию, что "все расовые и этнические группы равны", мягко говоря, с непониманием. Прудон и Бакунин были антисемитами и никогда не отказывались от своей национальной идентичности. До того как объявить себя анархистом Михаил Бакунин был связан со славянофилами. Да и в анархистские годы он гордился своими славяно-русскими корнями. В отличие от Маркса Бакунин всегда осознавал важность национальной и культурной идентичности",- Алена читала взятую с полки книгу - сборник Интернет-статей по анархизму.- "Господин Маркс так же совершенно недооценивает очень важный элемент в историческом развитии человечества: темперамент и исключительность каждой расы и каждого народа, темперамент и характер, которые сами по себе являются, естественно, продуктами множества этнографических, климатологических, экономических, равно как и исторических причин, но которые будучи однажды данными, оказывают даже помимо и независимо от экономических условий каждой страны значительное влияние на ее судьбы, и даже на развитие ее экономических сил" (Письмо брюссельской газете La Liberte 1872 г.). В отличии от современных анархистов страдающих этномазохизмом, Бакунин очень жестко ответил на русофобские и славянофобские выпады недоброжелателей из Первого Интернационала. "Прежде всего, я подвергся нападкам моих немецких и еврейских оскорбителей и клеветников за мой характер русского и славянина". Если "немецким клеветникам" досталось в работе "Кнуто-германская империя и социальная революция", то "еврейским клеветникам" доставалось от Бакунина постоянно. "Итак, весь этот еврейский мир, образующий эксплуатирующую секту, народ-пиявку, единого прожорливого паразита, тесно и глубоко организованного не только сквозь границы государств, но и все разнообразие политических мнений, этот еврейский мир сегодня в большей степени находится в распоряжении Маркса с одной стороны и Ротшильда с другой" (Личные отношения с Марксом.1871г.). Он считал, что существует связь между коммунизмом марксистского типа и крупным финансовым капиталом. "Но дело в том, что коммунизм Маркса желает мощной централизации государства, а там, где есть централизация государства, сегодня обязательно должен иметься Центральный банк государства, а там, где подобный банк существует, паразитирующая нация евреев, спекулирующая на работе народа, всегда найдет средства к существованию".
   - Опять все сводится к антисемитизму, как все разговоры в сети на политические темы сто лет назад, - буркнул Ярослав. - Но вы же не считаете евреев "народом-пиявкой"? Для вас все равны?
   - Это для нас все равны, - мрачно изрек Алексей. - А у них все равны с той оговоркой, что в любой момент можно пойти друг на друга истребительной войной.
   - Но у нас война тоже один из вариантов, - сказал Иван.
   Алена продолжила читать:
   - "Еще интереснее дела обстояли с Пьером-Жозефом Прудоном, собственно автором лозунга "Анархия - мать порядка". Американский историк еврейского происхождения Д.Шапиро в 1945 году писал: "Прудон всегда склонялся к антисемитизму, он считал евреев основной причиной бед своей нации и связывал с ними все группы и всех людей, которых он ненавидел... Антисемитизм всегда и везде был лакмусовой бумажкой для расизма, разделение человечества на стерильные и творящие нации, привело Прудона к тому, что он объявил негров низшей ступенью в расовой иерархии. Во время Гражданской Войны в США он симпатизировал Югу и считал, что в сохранении рабства нет ничего плохого. Негры по Прудону являются низшей расой, и доказывают существование неравенства между человеческими расами...Его книга La Guerre et la paix (Война и Мир), изданная в 1861была гимном войне, написанная примерно в духе современных фашистов. Почти на каждой странице La Guerre et la paix война прославляется как явление и как идеал... Его истерическое поклонение войне, его симпатии к диктатуре Луи Наполеона, так же как его поддержка среднего класса являются неотъемлемой частью его социальной философии... В могучем полемисте середины XIX века можно увидеть предвозвестника великогозла-фашизма".
   Стюарт Эдвардс , редактор "Избранных сочинений Пьера-Жозефа Прудона" отмечал: " Дневники Прудона показывают, что у него было чувство параноидальной ненависти по отношению к евреям, распространенное в то время в Европе. В 1847 он собирался написать статью...против евреев, которых он ненавидел. В этой статье он собирался: "Призвать к изгнанию евреев из Франции...Еврей - враг человеческой расы. Эту расу нужно выслать обратно в Азию или истребить. Г.Гейне, А.Вейл и другие - всего лишь секретные шпионы. Ротшильд Кремье, Маркс, Фоул - злые холерики, ревнивые, противные люди....которые ненавидят нас. (Garnets, vol. 2, p. 337: No VI, 178)".
   Прудон пользовался большим уважением в ультраправой организации Аксьон Франсе (Французское Действие), которую многие историки считают предтечей фашизма. Израильский историк Зеев Штернхелл ,специализирующийся на исследовании корней фашизма, писал :" L'Action Francaise со времен основания считали автора La philosophie de la misere одним из идейных вдохновителей. Ему воздавали почести в еженедельной рубрике журнала выпускаемого движением, под названием "Наши Идеологи". Прудон заслужил свое место в L'Action Francaise, потому что последователи Шарля Морраса видели его антиреспубликанство, его антисемитизм, его отвращение к Руссо, его пренебрежение к Французской революции, демократии и парламентаризму, и его прославление нации, семьи, традиций и монархии" (The Birth of Fascist Ideology. Zeev Sternhell and Others. Princeton: Princeton University Press, 1994)
   Самое интересно, что первой организацией, использовавшей имя Прудона, была прото-фашистская ассоциация Cercle Proudhon (Кружок Прудона). Ее создателями были Жорж Валуа и Эдуард Берт, которых познакомил Жорж Сорель. Они занимались синтезом национальной и социальной идеологию, опираясь на труды Прудона и Шарля Морраса. В 1925 году Кружок Прудона вольется в первую французскую фашистскую организацию Фаши.
   В первом выпуске журнала Cahiers du cercle Proudhon (январь-февраль1912) была опубликована следующая декларация: "Основатели - республиканцы, федералисты, интегральные националисты и синдикалисты..... с большим энтузиазмом относятся к идее организации французского общества согласно принципам французской традиции, которые они нашли в трудах Прудона и в современном синдикалистском движении, они сошлись во мнении на следующих позициях:
   Демократия является величайшей ошибкой прошлого века. Если человек желает жить, если человек желает работать, если человек хочет в социальной жизни получить величайшие человеческие гарантии культуры и производства, если человек хочет сохранить и приумножить мораль, интеллектуальный и моральный капитал цивилизации, абсолютно необходимо отказаться от всех демократических институтов".
   Национал-синдикалистской движение в Италии начала 20го века состояло преимущественно из бывших членов анархо-синдикалистских групп, которые порвали с интернациональным анархизмом ввиду своих националистических предпочтений. Некоторые художники футуристы, например Карло Карра начинали как анархисты, но потом влились в фашистское движение. Надо отметить, что национал-синдикалисты оказали наибольшее влияние на Муссолини. Так что черные рубашки анархистов и фашистов состоят в определенном родстве. Правительство фашистской Италии даже обращалось к правительству Франции с просьбой об установке памятника Жоржу Сорелю выдающемуся теоретику анархо-синдикализма.
   В Испании 30х молодой публицист Рамиро Ледесма Рамос, так же находившийся под влиянием Сореля, на страницах журнала Conquista del Estado попытался скрестить национализм с анархо-синдикализмом. В ведущей испанской анархо-синдикалистской организации Confederacion Nacional del Trabajo (Всеобщей Конфедерации Труда) работы Рамиро Ледесма обсуждали, но не обратили на них внимание. Тем временем он объединил свои усилия с группой Онесимо Редонодо и основал Juntas de Ofensiva Nacional-Sindicalista (Хунту Национал-Синдикалистского Наступления), позже слившуюся с Испанской Фалангой. Черно-красный флаг фалангистов - это наследие JONS, которые в свою очередь избрали его своим символом под воздействием анархо-синдикалистов из CNT. Кстати для Falange Espanola de las J.O.N.S. была типична одна черта чрезвычайно редкая среди организаций фашистского толка, фалангисты выступали не за диктатуру одной партии, а против существования партий вообще, так как считали их инструментом нарушения единства нации.
   В некоторых неевропейских странах в начале 20го века анархисты и националисты сражались плечом к плечу. Во время национальной революции в Китае в 1911 анархисты оказывали финансовую помощь Сунн Ятсену. "На рубеже 20 - 30-х гг. в правящей партии Гоминьдан существовала сильная фракция анархистов, которую возглавляли У Чжихуэй и Ли Шицзэн. С лета 1927 они выпускали журнал "Гэмин" ("Революция"); их издательство "Цзыю" ("Свобода") публиковало произведения П.А. Кропоткина, М.А. Бакунина, П.-Ж. Прудона, Э. Реклю и Ж. Грава, Осуги Сакаэ, А. Беркмана, Н.И. Махно. Основу идейных позиций этой фракции составляло совмещение национализма и анархизма. Фактическая ревизия прежней идеологии обосновывалась формулой У Чжихуэя: "Анархистская революция совершится... самое малое через 500 лет, самое большее - через три тысячи лет". С ней перекликалось утверждение Ли Шицзэна: "Так как 100% свободы в настоящее время невозможны, то следует добиваться по крайней мере 50% свободы")(Анархизм в Китае. Е.Ю. Стабурова ) Эти анархисты продолжали сотрудничать с националистами вплоть до победы маоистов.
   Периодически в ряды национал-анархистов пытаются поместить деятелей вроде мексиканского анархистского лидера Рикардо Флорес Магон или Нестора Махно. Что ж оставьте их в покое и Флорес Магон и Махно были законченными интернационалистами.
   После второй мировой войны казалось, что возможность синтеза национализма и анархизма более невозможна. Ситуация изменилась только в 80х годах. В Англии в 1982 году появилась так называемая Black Ram Group, которая издала один единственный выпуск своего журнала и просуществовала около года. Как и все современные анархисты они выступали против дискриминации по половому и расовому признаку. Но при этом мировоззрение данной группировки было коктейлем из анархизма, нео-язычества и фелькиш национализма. "Псевдо-национализму" основанному на гражданстве, они противопоставляли народнический национализм. Символом Black Ram Group была "анархия", вписанная в свастику. По мнению английских национал-анархистов 80х НС украли многие символы и принципы у фелькиш движения и прав на них никаких не имеют. Так же они обрушились с критикой на марксистов, обратив свои взоры к раннему социализму, связанному с такими понятиями как национальность, почва и культура.
   Гораздо более заметным явлением оказались испанские Bases Autonomas (Автономные ячейки). БА - радикальная молодежная национал-революционная группировка, ночной кошмар полиции и леваков. В 80х они изменили лицо испанского неофашизма. Одними из первых в Европе басисты отказались от иерархической пирамидальной структуры организации. Когда после первых успешных акций движения стали поступать просьбы о помощи в создании местных отделений, мадридский центр заявил, что каждой региональной группировке следует взять инициативу на себя. "Координация общей деятельности и контроль политической линии - два единственных ограничения свободного, творческого и разрушительного воображения наших людей". Таким образом, басисты предвосхитили современных национал-автономов. Мировоззрение басистов часто называют анархо-фашизмом. Это был радикальный разрыв с традиционными правыми. Когда все испанские fachas (термин аналогичные русскому "фофудьеносцы") праздновали очередную годовщину смерти Франко 20 ноября. Басес Аутономас начали компанию под названием "20 ноября - национальный позор". А журнал БА "A por Ellos" вышел с портретом лидера испанских анархистов времен гражданской войны Буэнавентуры Дуррути с подписью "Дурутти Жив!". Басисты были на ножах с правыми реакционерами. Один из лидеров БА Фернандо Пердисес писал: "Не левые, а буржуазия, правые реакционеры - главный враг настоящего национализма нового времени". Главным врагом для Bases Autonomas была Система: "Мы призываем всех революционных антидогматиков создать широкий студенческий фронт альтернативного характера, включая синдикалистов, анархистов, автономистов и неформальные молодежные группировки... Даешь единство действия против "официальщины"! Bases Autonomas были первой националистической группировкой, которая стала в массовом порядке привлекать в свои ряды представителей молодежных субкультур. К концу 80х басисты были самой активной и радикальной молодежной группировкой Испании, но политическая активность ушла на второй план после прямого действия. И на басистов стали вешать каждого убитого иммигранта или красного. В итоге Bases Autonomas распались, но навсегда изменили лицо испанского радикального национализма.
   Собственно национал-анархизм как таковой возник лишь в 1990х в среде Новых Правых. Во многом это было развитием концепции "leaderless resistance". Одними из интеллектуальных предшественников считается Юлиус Эвола с его концепцией аполитеи.
   Основная мысль заключается в децентрализации общества и создании этнически однородных сообществ единомышленников. Идеологами движения являются Трой Саузгейт (Англия), Питер Топфер (Германия) и Ганс Кани (Франция). Современные иерархии, созданные государством и капиталистической системой считаются репрессивными, которым противостоят коллективы, организованные на этнической основе. Ганс Кани во Франции начал широко использовать термин "национал-анархизм" в начале 1990х. В это же время зеленый анархист Ричард Хант, порвал со своим традиционным окружением и начал издавать журнал Alternative Green (Альтернативные Зеленые), в котором затрагивал такие темы как экофашизм, за что естественно начал подвергаться массовым нападкам со стороны бывших "соратников".
   Основным же современным идеологом национал-анархизма считается Трой Саузгейт, бывший член штрассерианского крыла Британского Национального Фронта и Международной Третьей Позиции. С конца 90х он активно работал над разработкой национал-анархистского мировоззрения. В своих публикация Саузгейт выступает за "политическую, социальную и экономическую децентрализацию. Другими словами мы хотим увидеть позитивную нисходящую тенденцию, при которой такие бюрократические концепции как ООН, НАТО, ЕС и Всемирный Банк и даже такие нации-государства как Англия и Германия будут демонтированы и заменены автономными сообществами-деревнями".
   В экономическом аспекте нацонал-анархисты симпатизируют малому бизнесу и рабочим кооперативам. Большим почетом пользуется такая экономическая теория как дистрибьютизм, созданная известным английским писателем Г.К. Честертоном.
   НА являются расовыми сепаратистами. То есть считают, что смешение культур и рас уничтожает их уникальность и приводит к гибели цивилизаций. Но расовое разделение не означает межрасовой ненависти. Как раз наоборот разделение расовых и культурных групп поможет выжить малым народам и поможет сохранить расовое разнообразие на планете. "Наша концепция "национального" не имеет никакого отношения к территории, но к расовой идентичности, которая является естественной для всех народов", "мы просто хотим, что бы у нас было наше жизненное пространство, где бы мы могли жить согласно нашим принципам" (Трой Саузгейт). То есть национал-анархисты выступают за "автономные зоны", организованные на основе расовой и культурной идентичности. Каждое сообщество сможет самостоятельно выбирать себе экономическую и политическую структуру, если конечно не будет мешать другим сообществам.
   Очень важным аспектом деятельности национал-анархистов является защита природы и animal liberation.
   Иногда национал-анархистов путают с автономными националистами. Это не совсем правильно. У немецких Autonome Nationalisten НС корни. Началось все с того, что в конце 1992 - начале 1993 - немецкий НС политтехнолог Кристиан Ворхь разработал концепцию "автономных правых". Во второй половине 1990х годов начали в массовом порядке возникать децентрализованные, автономные, создаваемые прежде всего по территориальному принципу, небольшие группы национал-социалистов. Пока Кристиан Ворхь сидел в тюрьме, за продвижение концепции взялся Томас Вульфф, который собственно и заменил понятие "автономные правые" на "Независимые националисты" ("Freie Nationalisten"). К этой концепции оказалась наиболее восприимчива революционная, авангардная часть немецких националистов, которые не хотели ассоциироваться с правыми реакционерами. С 2003 года немецкие НС начали использовать тактику Черного Блока при проведении уличных мероприятий. Изменился внешний вид участников националистических демонстраций - черные ветровки/кенгуровки, чёрные бейсболки, "арафатки" и прочие атрибуты ранее бывшие типичными для левых радикалов. Больше внимания стало уделяться таким проблемам как социальная справедливость, анти-империализм, защита окружающей среды. Именно за подобными активистами и закрепилось понятие Autonome Nationalisten. На настоящий момент атрибутика, стиль и мировоззрение "автономных националистов" весьма популярны среди множества националистических группировок по всей Германии. Но идеологически "автономные националисты" не являются национал-анархистами, в основной своей массе они являются левыми НС, то есть отождествляют себя с левым крылом НСДАП, с такими личностями, как Отто и Грегор Штрассеры, с ранним Гебебльсом, так же с такими деятелями консервативной революции как Юнгер, фон Заламон, Никиш, Отфрид Хепп.
   А как обстоят дела на Родине Бакунина? В России первым, кто назвал себя национал-анархистом был, пожалуй, Михаил Судаченков из Тулы. Бывший исполнительный секретарь Тульского Союза Анархистов в середине 90-х создал Союз национал-анархистов и издавал газету "Русский путь". На тот момент НА идея развития не получила и сейчас Судаченков является атаманом Тульского куреня Запорожского Казачьего Войска.
   На Украине всегда существовали национал-анархистские тенденции. Продолжаются попытки объявить интернационалиста до мозга костей батьку Махно украинским националистом. Следует отметить "Бриколаж" - интеллектуальный проект украинских "новых правых" и национал-анархистов. В лучших традициях все того же Махно они являются анти-расистами и используют термин национал-антифа, что не исключает трогательной русофобии, столь типичной для антифа и анти-расистов всех мастей. В данном случае речь идет о сугубо информационном проекте, а вот на уличном фронте с анархизмом заигрывает такой интересный человек как Дмитро Корчинський. Его последний проект "Братство" периодически сотрудничает с анархистскими организациями. А в медиа-ресурсах Братства постоянно появляются про-анархистские материалы. Насколько искренним является этот интерес или Дмитро Олександрович просто ищет новые перспективные человеческие ресурсы для action direct сказать трудно.
   Национал-анархизм в современном виде движение очень молодое. Движение, вызывающее множество споров по всему миру. В любом случае стоит понять, что национал-анархизм имеет к мейнстримовому анархизму примерно такое же отношение как социал-демократия к национал-социализму. "Нам хотелось бы подчеркнуть, что национал-анархизм феномен расовый по своей сути. В этом и заключается отличие"(Саузгейт) Так что анархо-толерасты изо всех сил открещиваются от национал-анархистов и негодуют по поводу самого факта их существования.
   В любом случае для каждого русского националиста, не страдающего нарушением зрения становится ясно, что Российская Федерация как государство - это как раз то самое чудовище, которое лжет на всех языках. Для архонтов Системы наконец дошло, что показной патриотизм прекрасно уживается с нео-либреальной экономической моделью. Матрица сменила интерфейс дикого капитализма и беззастенчивого космополитичного либерализма на псевдо-патриотический. При этом русский народ продолжает вымирать ударными темпами, продолжается идиотизация сознания коренного населения посредством средств массовой дезинформации, непрерывным потоком прибывают мигранты, не прекращается культурный геноцид. РФ для русского является чем-то вроде резервации или бантустана. Так что, патриотизм воистину стал прибежищем негодяев. И строить национальное мировоззрение стоит на принципе этнической и расовой солидарности, а не на принципе гражданства, цвет кожи важнее цвета паспорта.
   При этом многие соратники считают, что распространение национал-анархистского мировоззрения приведет к полному разброду и шатанию в Движении. Пока что мы наблюдаем разброд и шатание при ярко выраженной авторитарности, фюрер-принципе и централизации. Чрезмерная централизация структур Движения привела к том, что многие просто боятся взять инициативу в свои руки, и все ждут указаний из "центра", зачастую коррумпированного и находящегося на содержании у "охранки". А вот анархисты своими действиями по всему миру показывают, что отказ от централизации отнюдь не означает плохой организации. События в Сиэтле, Генуе, последние беспорядки в Греции это прекрасно доказывают. Опять же вызывают определенное уважение умение анархистов и антиглобалистов создавать развитию инфраструктуру находящуюся вне Системы и их эксперименты в области альтернативной экономики. Такие концепции как fair trade (справедливая торговля), бесплатные магазины, зеленая экономика, этическое потребление пока что находятся вне зоны восприятия националистов, а зря. Мы живем в эпоху, когда гибкие, автономные, сетевые структуры побеждают жесткие и иерархические, когда силы мощнейшего военно-политического блока не могут справиться с кучкой обкуренных моджахедов вооруженных калашами и РПГ, когда разнородная толпа демонстрантов успешно противостоит прекрасно вооруженным и подготовленным полицейским и т.д Так что давно пора пересмотреть некоторые принципы на которых строилось Движение. Почти сто лет назад Александр Блок писал совсем по другому поводу "Займем огня у Бакунина!", нам тоже есть, у кого занять огня и есть что поджечь. Поэтому имеет смысл обратить внимание на Национал-Анархистскую Альтернативу.
  
   Едва Алена дочитала статью до конца, как вошел Старейшина.
   Все встали со своих мест.
  
  
   ГЛАВА 6. ИВАН.
  
   Ярость и вино - разрушит все говно! Революционный дух опустит петухов! Будет полный беспредел - ты ведь этого хотел! И политику в очко заедет хуй!
  
   Андрей Павлович, нагнувшись, с каким-то садистским наслаждением, которое горело в блестящих белках его глаз, размахивал перед моим лицом складным ножом- "бабочкой". Я молча и беспомощно лежал на холодном бетонном полу, холодящим ребра и почки, и не старался сопротивляться, а только следил за серебристой кривой, которую нож описывал в полутьме вонючего подвала.
   - Что, пиздюк, доигрался в свою религию? - издевательски спросил он меня и наступил ногой мне на горло.
   Меня пробрала очередная волна дрожи - так можно запросто сломать шею.
   - Отвечай, пиздюк! - гаркнул он и пошевелил носком туфли.
   Ну да, для него я пиздюк - только разменял второй десяток лет, маленький мальчик, которого он отшлепал за плохое поведение. Ему уж, слава богу, шестьдесят пять лет. Но это неуместные мысли, сейчас надо пораскинуть своими мозгами, чтобы закомпостировать мозги старика.
   - Отпустите меня, - прохрипел я. Полузадушенная фраза вырвалась из пересохшего рта с капельками слюны, - я ненавидел вашу жену, у меня были причины.
   - Тут ты врешь. В цвет, - изрек Андрей Павлович.
   Молодежный саратовский сленг не шел тут ни к лицу старика, ни к месту. Аткарск, все тот же Аткарск.
   - Я знаю, что тебе наглухо больно. Я отпущу тебя, если ты пообещаешь исчезнуть из этого мира. Уйти в степь.
   Вдруг я услышал гулкие шаги, доносящиеся сверху, и засмеялся настолько громко и ехидно, насколько это позволяла давящая на кадык ступня. Это был Леха.
   - Что ты трещишь?! - озверел Андрей Павлович.
   В лицо ударил желтый свет от распахнувшейся двери.
   - Это что за пердимонокль тут происходит?! - и Леха накинулся на старика.
   Я с наслаждением вдохнул духоту освободившимся горлом.
  
   Я вышел на площадь Прудона и наткнулся на толпу людей, которые стояли и слушали какого-то плотного низкорослого дядьку в официальном костюме, вещающего в микрофон.
   - Мы - рабочее движение, мы не намерены дальше терпеть этот гнет нашей нынешней "безгосударственности"! Только посмотрите - переселенцы из Сибири, которая активно колонизируется желтым Китаем, нищее, босое отребье! Они занимают рабочие места, которые принадлежат нам по праву! Насилуют наших женщин, распространяют наркотики, пытаясь одурманить наш массовый разум! Скажем коллективное "НЕТ!" этим выродкам и выгоним их обратно силой стального громящего кулака пролетариата!
   Я пробрался в гущу толпы и перекинулся парой слов с активистом, который стоял неподалеку от вещающего пиздуна.
   Наконец крикливый политикан закончил свою пламенную речь и мне позволили занять место у микрофона.
   - Я в корне не согласен с прозвучавшими здесь призывами и изложением сути вещей, превратно понятой. Да, вы - рабочее движение, но сегодня все так или иначе им являются. Вся разница лишь в том, что вы рабочие заводов, грузчики и фрезеровщики. Вы занимаетесь тяжелой физической работой, в то время как какая-нибудь секретарша печатает протоколы собраний представительного собрания, но все это равноценно в нашем обществе. Слесарь и художник плакатов получают одинаковый соцпакет. Далее. Никакого гнета, кроме гнета потребностей соседа на вас нет. Но с соседом можно договориться, а если он делает что-то аморальное, его можно наказать. Переселенцы из Сибири такие же люди, как вы, у всех у вас одинаковое положение. К тому же панки и ред - и анархоскинхеды отказались от наркотиков и проповедуют sXe, стрейтэйджерство, а тот, кто все-таки покупает ганжу, покупает ее у местных людей. Вспомните, что у нас не диктатура пролетариата, хотя железные батальоны рабочих - те же ред- и анархоскины, правильные гопники, делали революцию плечом к плечу с панками! Этому оратору нужно ехать в Воронеж - там всегда были сильны жопоголовые боны, - ехать к анархо-фашистам!
   - А почему тогда идет истребление субкультуры гопников, которые тоже называют себя рабочим классом? - крикнул из толпы политикан.
   - Во-первых, гопник - это не представитель определенной субкультуры. Гопники - довольно аморфное образование, в нашей стране являющиеся гнилой реакцией общества на появление панков. Называть себя рабочим классом и являться им - разные вещи. Гопники - это быдло, а быдло, как известно, это рабочий понукаемый скот. У этого говна не хватит соображалки выдвинуть какой бы то ни было протест. К тому же гопники активно пополняли собой ряды бонья. Если же у гопника хватает мозгов не быть быдлом, он заводит дружбу с панками, и он уже не быдло. Но в сопоставлении первая группа намного многочисленнее второй.
   Раздались жидкие аплодисменты. Видимо, толпа не до конца осознавала, кто из нас прав. Я сказал в микрофон "спасибо за внимание" и пошел своей дорогой.
  
   Интересно, иногда думал я, где грань между гопником, анархоскином и панком? Видимо, эта разделительная линия весьма расплывчата. Но все же разные привычки, установки, обычаи в конце-концов, если, конечно, можно так выразиться. Одно ясно - все они хулиганы, если верить ушедшей в Лету милиции.
  
   Они были всегда - эти группировки. Содержание без формы, по-философски выражаясь. Всегда были те, кто хочет выделиться из толпы и ведет себя как последний придурок. Всегда были мрачноватые люди, привыкшие отстаивать справедливость кулаками, и всегда было гнилье, дети сточных канав.
  
   И всегда в прошлом все друг-друга бьют, объединяются, снова бьют. Панки бьют нацистов. Нацисты бьют модов. Моды бьют гопников (и панки их бьют, но здесь это неважно). Гопники бьют хиппи (или те же панки бьют хиппи?). Хиппи никого не бьют, они пацифисты. Но бывают панки, ставшие хиппи и хиппи, ставшие панками. Все начинается по новой.
  
   Я сидел за столиком кафе и попивал из бокала коктейль "Анархический" ( водка, пиво и портвейн в равных пропорциях), а напротив меня сидела Яна и пила кофе с молоком.
   - Значит, ты убил трех человек? - будничным тоном осведомилась Яна.
   - Да, такой уж я кровожадный, - усмехнулся я.
   - Не кровожадный, а глупенький. Насилие порождает насилие.
   - Но ненасилие порождает насилия еще больше, - сказал я.
   - Мы пришли к утопии, в которой нет места оружию.
   - Мы еще не воплотили утопию в жизнь. Насколько я понимаю, сейчас идет переходный период, когда все грызутся со всеми. Идет война, и я не собираюсь оставаться в стороне этаким мещанином из "Второго пришествия марсиан" Стругацких.
   - А расскажи о своей юности, - попросила Яна. - Чем ты занимался, будучи панком?
   - Я красил волосы в зеленый цвет и бродил по городу с висячим замком на цепочке на груди - по типу Сида Вишеса. Со мной ничего особенного не происходило: концерты, бухалова на панковских днях рождения, редкие драки с гопниками.
   - А твои друзья, приятели?
   - Да тоже ничего особенного. Один рассказывает: "Ездил я в Москву. Зашел там в престижный магазин. Витрины с товарами по головокружительным ценам, богатая обстановка. Подходит ко мне продавец-консультант, весь лощеный, блестящий. И думаю: и ему на меня смотреть тошно, и мне от всей этой роскоши ему в лицо плюнуть хочется". Вот такие панки.
   - А еще? - полюбопытствовала Яна.
   - Рассказывает все тот же: "Идем мы по улице, поддатые, вдруг увидели камеру наружного наблюдения. Ну, я достал хуй, повертел им перед камерой. А мой друг подпрыгивает, хватается за камеру и подтягивается. Он хотел поцеловать объектив. И тут- бамс! - камера отрывается. Друг хватает камеру подмышку и мы кидаемся бежать. Из здания выбегает матерящийся охранник и бежит за нами следом. Сворачивая за угол, друг кидает камеру под ноги охраннику, тот спотыкается и падает. Когда нас все-таки привели в милицейское отделение, мы говорили уже знакомому нам менту: "Дядя Коль, а будьте анархистом!". Вот такая история.
  
   Несмотря на всю свою брутальность, панки весьма доброжелательные и приятные в общении люди. Там нет места агрессии и унижению, все панки твои добрые приятели, которые нагрузят тебя веселой чушью по уши, правда, немного польют тебя пивом. Почему обыватели боятся панков? Они видят только одну сторону панкизма - хулиганство.
  
   К двенадцати часам дня мне нужно было быть на рабочем месте. Я посмотрел на часы - время еще позволяло дойти прогулочным шагом.
   Я шел по району злачных мест. К еще и без того душному воздуху августовского утра примешивались омерзительные, взывающие к рвотному рефлексу запахи пивной кислятины и кислятины грязных, немытых тел. Везде в полуподвалы вели сбитые лесенки дверных проемов, зияющих чернотой закопченных стен под яркими зазывными вывесками: "Свежее пивко только у нас!" или "Заходи - похмелись!".
   Прямо посреди дороги на моем пути в луже валялся какой-то голодранец. От него за километр несло блевотиной. Видимо, он обстругался прямо на себя.
   Когда я проходил мимо него, он своей заскорузлой рукой ухватил меня за полу хитона и простонал:
   - Мил-человек, поможи другу!
   Я брезгливо стряхнул его руку и сказал:
   - Не валяйся тут и не проси о помощи, а иди и работай!
   - Так меня с трех работ в шею погнали за пристрастие к зеленому змию, да! - отвечал мне ханыга.
   - Брось пить! Закодируйся! - нетерпеливо отмахивался я от алкаша.
   - Дык не могу без пития! Еще князь Владимир говаривал: "Веселие Руси есть пити, не можем без того жити!
   - Пить, выпивать, а не бухать! - пояснил я голодранцу, как я понимаю эту присказку.
   - Ну поставь на ноги, доведи до дому! У меня дом на набережной...женушка уж наверное, все глаза проглядела-проревела...детишки махонькие...
   - Так у тебя еще и дети? - брезгливо изумился я.- Ты что, хочешь, чтобы они барахлом гоповским выросли? Быстро домой!
   Но пьяница продолжал тянуть свою волынку:
   - Помоги дойти...ну дай на опохмел, а?
   Я вынул из кобуры пистолет и приставил дуло ко лбу голодранца.
   - Если ты сейчас не поднимешься на ноги, не дойдешь до дома, не закодируешься и не найдешь работу, я тебя пристрелю как шелудивого пса.
   - Усе! Усе! Понял! - мужик выставил ладони перед собой и поспешно, шатаясь, начал подниматься.
   - Вот и молодец, - сказал я, убрал пистолет обратно и пошел дальше, не оглядываясь (конечно, можно было оглянуться - вдруг ханыга опять завалится на асфальт - но что-то говорило мне, что он действительно отправился домой).
  
   Я шел и размышлял. Почему наш народ продолжает пить даже при нашей зыбкой утопии? Почему дальше пьют те же англичане? Финны? С князем Владимиром все понятно - народ был на положении скотины, с каждым веком все больше оскотиниваясь, в зависимости от укрепляющегося крепостного права. Тяжело было русскому мужику, вот и пил. Весной и осенью на рывок поработает на посевных - и пьет. Но почему тогда пьют англичане? Там с крепостным правом расправились гораздо раньше нашего. Воистину непонятно. Алкоголь превратился в баловство. Если раньше иной проспиртованный старик с подорванным на работе здоровьем мог спокойно сесть на шпагат, то сейчас все пьющие - дрищи и слюнтяи.
  
  
   Яна продолжала слушать мои россказни, а я, уже подогретый коктейлем, размахивал руками и корчил рожи, чтобы придать повествованию колорит.
   - Идет один панк, рубашка шиворот-навыворот, одна штанина полностью разорвана - с кем-то пиздился, но по пьяни уже не помнит, с кем. Гопники, сидящие на лавке, сочувственно говорят: "Нехуево тебя помотало". Панк кивает и проходит дальше, до знакомого подъезда. Заходит в темный подъезд, садится под лестницу и снимает штаны. Думает отложить какандру. Сидит и срет. Слушает звуки потрескивающего костра. Вдруг слышит на лестнице шаги, но продолжает срать. На плечо ему ложится рука. "Ты че здесь делаешь?". Панк одевает штаны, отсекая ими какашку, поднимается и говорит: "Сру". Это оказывается один из приятелей панка. Он поднимается к нему, там проблевывается, моется, ложится спать. Наутро спускается, а там лежит его какандра в луже, вокруг нее мухи вьются...
   Яна брезгливо хихикает.
   - Еще одна история, разумеется, тоже про панка. Купался парень на горячем источнике зимой. Плавает с ирокезом мерзлым на голове. Вдруг видит - парочка сосется. Подплывает к ним и просовывает извивающийся язык между их рожами. Отплывает, садится на кромку источника. Подплывает обиженный мужик и хрясь ему по роже. Ну, кровь из носу в воду полилась. А парень сидит спокойный и говорит: "Не парься, чувак!".Мужик звереет: "Я тебе не "чувак!"". Парень говорит: "Да ладно тебе, чувак!". Тот ему опять - хрясь по роже. Отплыл. Потом парня какие-то блатные позвали в машину коньяк пить. А он во всей красе: в "гриндерсах", трусах и плаще. Так домой и поехал.
  
   Я пришел в сторожку у городской стены, и встретил там Леху. Он сразу выдал информацию, которая, впрочем, меня не удивила:
   - А ты знаешь, что к нам в Аткарск привезли из степи некоего Андрея Павловича Ерофеева?
   - Ну Лерин муж. Ну и что? Это забытая история.
   - Не ври. Наверняка старый хрыч приехал искать тебя. Да и ты, наверное, не забыл эту девушку.
   Я подумал, что, наверное, хорошая черта говорить все напрямую, но сейчас это меня начало раздражать.
   - Замяли, - бросил я, доставая из шкафа штаны и куртку хаки.
   - Просто предупреждаю тебя: будь осторожен. Если он в городе решился на антиобщественный поступок, то за ним не заржавеет сделать что-нибудь и здесь.
   - Ладно, - неохотно отозвался я, надевая штаны.
   Мы вместе вышли из сторожки, и подошли к посту над воротами, где мы сменили караул и заступили на дежурство.
   Там было уже не до разговоров, надо было смотреть в степь через окуляры полевых биноклей - не появится ли кто-нибудь? А если появится, то необходимо сразу доложить начальнику гарнизона.
   Через пару часов на посту появилась миловидная девушка в беретике. Она сразу перешла к делу:
   - Здравствуйте, я дальняя родственница главного Старейшины. Так получилось, что я слышала ваши разговоры в квартире у Старейшины - я до вашего прихода спала в маленькой комнате, а двоюродный дядя строго-настрого запретил мне как-либо мешать посетителям его квартиры, поэтому я и не вышла. Меня заинтересовала ваша позиция, Иван, и я захотела познакомиться с вами поближе. Вы не возражаете, Алексей, если я умыкну вашего коллегу на пару часиков от имени Старейшины? Кстати, меня зовут Яна.
   - Наши имена вы знаете, и я охотно соглашусь на ваше предложение, - ответил я.
   - Иди развейся, чувак! - сказал мне Леха.
   И мы с Яной спустились по лестнице вниз и отправились вглубь города, в какое-нибудь кафе.
  
   Никогда особо не умел общаться с девушками. Всегда они почему-то сыплются мне на голову, правда, не слишком часто. Лера, например, однажды на улице попросила у меня прикурить, и хоть я и не курю, умудрилась завязать со мной разговор и через неделю мы оказались в койке. Насчет Яны не буду ничего загадывать, да и это не слишком-то прилично, но она проявляет активную заинтересованность во мне. Поживем - увидим. В конце-концов я привык часто быть наедине с собой.
  
   Я условился о встрече с Яной на завтра и отправился обратно на работу, где меня ждал Леха, который, наверное, рад был послушать о моих похождениях.
   Когда я проходил район трущоб, я услышал какие-то звуки за спиной, но не успел среагировать, и на голову мне обрушился какой-то тяжелый предмет. Я потерял сознание.
  
   Итак, меня спас Леха. Он выяснил, где расположился Ерофеев, и отправился в район трущоб, который лежал на одном из путей к гарнизону. Как выяснилось, он угадал, за что ему огромное спасибо, иначе этот разобиженный муж намотал бы мои кишки мне на шею.
   Мы сдали избитого Ерофеева Старейшине, и отбыли достаивать смену. Теперь по его поводу можно было не беспокоится - главный Старейшина знает свое дело крепко. Он так промоет мозги старому хрену, что тот еще приползет извиняться передо мной. В конце-концов в чем я виноват перед ним? Кому нужна прожженная блядь в качестве жены? Только полному идиоту. Теперь у Ерофеева откроются глаза на действительность, и он образумится.
  
   ГЛАВА 7. АЛЕКСЕЙ.
  
   Я спас Ваньку, а сам тем временем оказался в полном говне. Точнее, в говне оказалась Катюха. И во всем виноват все тот же Лагутенко. Я, конечно, ждал от него какой-нибудь заподлянки, но такой поворот событий оказался для меня шоком. Антоша практически увел у меня Катюху!
  
   Я стоял перед кучкой дружков Лагутенко, с заведенными за спину руками в наручниках. Лагутенко стоял тут же и похабно ржал надо мной. Видимо, меня собирались бить. И главное, помочь-то мне некому, этот закоулок у городской стены известен только стражникам. А передо мной стояли именно они - Лагутенко опять был моим заклятым коллегой.
  
   Катюха стояла поодаль и скромно молчала. Она уже все высказала, мол, "не будь дурачком, Антон, он же соберет свою братву и проломит тебе череп". Но, видимо, ее слова не подействовали на обуянного жаждой мести Лагутенко.
  
   Тут же стояла машина для поездок в степь - старенький "жигуленок". Все эти люди подошли к машине и вытащили из багажника арматуры и биты - видимо, мне решили нанести тяжкие телесные и отправить в больницу.
  
   Лагутенко напоказ поцеловал Катюху, которая от этого почему-то сконфузилась - видимо, у нее в голове еще остались крупицы здравого разума, но уже слишком мало, чтобы помочь мне.
  
   Я стоял на своем посту над воротами и смотрел в полевой бинокль. Невыносимо пекло солнце, как в июле, хотя была уже середина августа. Мне приходилось зачерпывать воду из стоящего здесь ведра своей сетчатой кепкой, и надевать ее на голову, чтобы хоть как-то освежиться.
   Ваня отлучился в туалет и что-то задерживался там - понос у него, что ли? - и я начинал скучать - не с кем даже перекинуться словечком. Для развлечения я проследил за летучими черными кляксами стаи ворон, что пересекли мое поле обзора слева направо.
   Я взглянул на наручные часы - они показывали без десяти два.
   От нечего делать я замахал дальнему посту. Оттуда показали знаком, что в той стороне все тихо.
   Мысли мои обратились к Кате. В этом городе она не пошла в стражу, а устроилась учителем физкультуры в местную школу. Последнее время она вела себя в общении со мной довольно странно - все чаще и назойливей она выражала желание "прекратить играть в войнушку", "остепениться" и "завести семью".
   Лично меня в нынешнем положении вещей все устраивало - мы просто встречались, и торопить события (которые, быть может, развернутся не так гладко) я не собирался. Мне нравилась и моя работа, я не считал ее "игрой в войнушку". Часто Катя говорила, что мне нужно быть "просто порядочным человеком, обычным гражданином, обывателем", но я не мог разлюбить свое ремесло и стать "таким, как все". Она даже предлагала мне уйти также в школу (там как раз открылась вакансия) работать учителем математики. Тоже мне, каскадные выкладки. В общем, я был весьма недоволен Катей, к тому же последнее время умиротворенным выражением лица она стала напоминать мне тухлую рыбу.
   Я совсем задумался и сначала даже не среагировал, когда в перекрестье окуляров увидел цепочку машин из десяти, едущих по направлению к стенам города.
   Интерсено, кто это к нам пожаловал? - подумал я.
   Все машины были черного цвета, от "Мерседеса" до "уазика", и по бортам их тянулась синяя полоса. Это вызвало во мне ассоциации с милицией, только синих мигалок не хватало. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы додуматься, что это пресловутая "тайная полиция", хотя, если она тайная, то, по идее, они должны были явиться на штатских машинах. Но что им понадобилось у нас, на нашем "новом острове свободы", этакой Кубе времен посткапитализма?
   На пост по деревянной лестнице как раз поднимался Ваня, на ходу застегивающий штаны.
   - Вот епт, не успел досидеть - в толчке сработала сирена! - выругался Ваня.
   - Готовься принимать гостей, - сказал я, и, взяв с встроенной в толщу стены полки пистолет, начал спускаться к воротам.
  
   Я иногда думаю о судьбах людей и их положении в обществе. Сейчас, в принципе, все равны, но еще десять лет назад...допустим, взять двух древних бабок. Одна живет в роскошно обставленной трехкомнатной квартире в элитном районе, где двор находится под охраной и туда пускают через пропускной пункт, а другая живет в однокомнатной квартирке в "хрущевке". Обе всю жизнь пахали в университете на ниве науки. Но одна из бабок была амбициозна и в конце-концов стала деканом факультета, с огромным штатом сотрудников, а другая всю жизнь была преподавателем и ушла в этой должности на пенсию. Одна получает в месяц девяносто тысяч, а другая живет на обычную пенсию и перебивается репетиторством. Почему так получилось? Я не говорю, что одна была лентяйкой а другая - работягой - трудились они одинаково. Но по материальным благам между ними пропасть. Это и есть отрыжка капитализма.
  
   Я сидел в своей квартире с Катей и мы пили чай с вареньем. Разговор крутился преимущественно вокруг Катиных новых потребностей.
   - И чем же все-таки тебя не устраивает нынешнее положение вещей? - уже в который раз поинтересовался я, зачерпывая чайной ложкой варенье с блюдца.
   - Понимаешь, Леша, мне надоело вот так, - она выразительно поболтала в воздухе руками. - Ни ребенка, ни котенка, что называется.
   - По-моему, все эти обязательства придуманы для старых пердунов - чтобы старикашка-муж на законных основаниях не мог улизнуть налево, к какой-нибудь молодке.
   - А детей тоже на пенсии рожать? - Катя скорчила гримаску.
   - Что ты, бог с тобой, мать, какие дети?
   - Нужно уже становится сознательным, а не быть семнадцатилетним оболтусом, тебе уже двадцать четыре года, как-никак.
   - Быть ребенком в чем-то не так уж плохо.
   - В чем-то - может быть, да, но не во всем.
   - Ну с этим все понятно, хоть меня и устраивает просто секс, тут я готов пойти на уступки. Но что же с работой? Почему я должен обучать сопливых детишек, когда я работаю в страже, на профессии тоже нужной и полезной обществу?
   - А если опять начнется какой-нибудь бунт? Тебя ведь могут и убить.
   - Согласен, могут. Но, если честно, этим меня и притягивает работа в страже. Осознанный риск...
   - Ты просто еще незрелый человек. Мне-то уже двадцать семь, я многое повидала, в том числе и на работе в народной дружине.
   - Ну не знаю, - задумался я. - Важнее, по-моему, сущность работы, а не отношение к ней.
   - Отношение тоже важно. Но мы здесь говорим о твоем отношении ко мне, а не к работе.
   - Мне нужно еще хорошенько обо всем подумать, - пробормотал я, ставя на стол пустую чашку.
  
   Анархия и семья. Свобода и любовь. Свобода или любовь? Вроде бы, любовь - это одна из форм свободы. Но как быть с тем, что любовь в клетке невозможна (я знаю, что это выдумал я, такой уж я умный говнюк, но все новое на самом деле - хорошо забытое старое, взгляни, это было уже в веках и бла-бла-бла...)? Но у нас нет клеток, они есть только у анархо - фашистов. А как быть с личной свободой, которую продаешь в угоду девушки, женщины? Предаешь, я бы даже сказал. "Сучка, ты играешь в любовь...сучка, я свою свободу тебе не отдам" и все такое. Абсолют свободы достижим только в одиночестве. Но если все будут жить по одиночке, этот ебаный прекрасный мир развалится по кусочку, как поется в древней лажовой песенке. Понятно, что ничего не понятно.
  
   Я с Ваней подхватил тяжелый засов на воротах и вынул его из петель. Наверху оставшийся на посту служащий нажал кнопку и подъемный мост начал с лязгом цепей опускаться.
   Когда мост опустился и сравнялся с уровнем небольшой горки, ведущей дорогу к воротам, мы увидели машины вблизи, а возле них представительно выглядящих людей в дорогих костюмах, которые лучезарно нам улыбались.
   - Кто такие? - строго спросил Ваня.
   - Мы приехали сюда из Саратова, - бархатным голосом произнес человек, что стоял ближе всех к нам.
   - С какой целью? - сурово вопросил я, подняв пистолет на уровень груди.
   - Мы - так называемая "тайная",- это слово человек выделил, произнеся его особенным тоном, - полиция. Мы к вам с проверкой контингента бывшей народной дружины.
   - А что, в Саратове больше нет народной дружины?
   - Сейчас в нее объявлен набор, но люди не очень-то стремятся в нее идти, ввиду некоторых обстоятельств в недалеком прошлом...
   Еще бы, выгнали всех из города - подумал я. Ваня, наверное, подумал то же самое.
   - И что же вы хотите проверить?
   - На каких должностях эти люди. Они не должны больше вступать в силовые структуры.
   Гнилым запашком несло от этих словечек из дореволюционного прошлого. Мы с Ваней почти одновременно поморщились.
   - И что вы хотите сделать с теми, кто пошел, скажем, в стражу? - спросил Ваня, еще прибавив суровости.
   - Вынудить их отказаться от этой профессии. Мы умеем это делать. И ничто не будет угрожать Саратову в его и так нестабильном положении.
   - На каком праве вы хотите вынудить людей? - требовательно спросил я.
   - Тайная полиция везде остается таковой. Для нас нет понятия "чужая земля", мы универсальны для всех.
   - Мы не впустим вас в город, - сказал Ваня.
   - Попробуйте. И ляжете здесь же, - нагло ухмыльнулся человек и полез за полу своего пиджака.
   - Руки! - скомандовал Ваня, но было поздно.
   Все остальные пришельцы уже достали "узи"- обычное оружие народной дружины.
   - Если вы нас и положите, то в городе еще много сил, которые вышибут вас отсюда с полпинка, - деревянным голосом сказал я.
   - А вот мы и посмотрим, - все так же ухмыляясь, проговорил человек.
   - Поднимай ворота! - я махнул рукой служащему, и тот тут же упал, как подкошенный.
   Пиджак, стоящий позади человека, который с нами разговаривал, убирал на место электрошокер, работающий на расстоянии - новейшая разработка, новая модель. Я знал об этом, потому что одно время ими хотели вооружить народную дружину.
   Меж тем машины тронулись с места, и нам не оставалось ничего другого, как посторониться. Стрелять по колесам было бессмысленно - кто потом повезет этих ублюдков обратно? А, в общем, мы сами были виноваты - отошли от того правила, что не нужно сразу опускать мост перед каждым.
  
   Менты - они и в Африке менты. Не понимаю, кто только идет на такую паскудную профессию, как тайная полиция? Кому охота оставаться сторожевой собачкой без хозяина, собачкой государства без государства? Это также смехотворно, как я однажды видел пиздюка из ментовской школы с бэгом, на котором была намалевана анархия.
  
   - Если все так же пойдет и дальше, я буду думать о том, что, возможно, нам нужно расстаться, - сказала Катя.
   - Что ты мелешь, дорогая? - душевно поинтересовался я. - Я ведь думаю о тебе. Насчет ребенка я уже сказал, а насчет работы...не мое это, учительствовать.
   - А ты думаешь, что мое? Все равно - платят везде одинаково, соцпакетом.
   - Ну и к кому же ты уйдешь?
   - Да хоть к Лагутенко, он давно уже около меня вьется.
   Я засмеялся.
   - Что ты смеешься? Он и в правду пытается подкатить ко мне яйца.
   - Брось, я прекрасно знаю, что Антоша омерзителен тебе не меньше, чем мне.
   - Но если он будет так настойчив, а ты...то я могу и изменить свое мнение о нем.
   - Да что ты пристала с этим Лагутенко? - поморщился я. - Будто и правда, собралась к нему уходить от меня.
   - Ладно, замяли.
   - К тому же, я лично через какое-то время собираюсь проситься обратно в город, и восстанавливаться в должности народного дружинника.
   - Знаешь, что-то подсказывает мне, что мы не скоро выберемся из Аткарска. Брожение идет не только в саратовской губернии, оно идет по всей стране. Например, тебе не хуже меня известно, что религиозный анархизм занесен к нам из Москвы. И к чему я это говорю: соседние страны могут воспользоваться этим брожением и объявить интервенцию. Тогда шансы попасть в город сведутся к минимуму, да и ни к чему нам будет стремиться в Саратов - в нашей местности он стоит первым под ударом.
   - Может, Лагутенко решит перебежать под флаги интервентов - будет шанс прихлопнуть его, - улыбнулся я.
   - Не будь таким злым.
   - Да что ты уцепилась за этого Лагутенко?! - вторично вскипел я.
   - Успокойся, я люблю только тебя, - умиротворенно проговорила Катя.
   Но не фальшь ли я уловил в ее голосе? Или просто неуверенность?
   Москва - звенят колокола... Италия еще вначале 5 века была разгромлена вестготами, после чего она была завоевана в конце 5 века остготами (под предводительством короля Теодорика Великого), а в 6 веке - лангобардами.
   В 476 г предводитель германских наемников Одоакр сверг с престола последнего римского императора и объявил себя королем Италии. В 488 г Италия подверглась нашествию остготов под предводительством Теодориха, который после трехлетней войны победил и воцарился на престоле.
   Москва - третий Рим. Ивашка Третий как в воду глядел. Сначала Москва была занята силами реакции - ведь не со столицы поднялась волна революции. Затем ее зачем-то захватили силы анархо - примитивистов. А уж затем анархо-синдикалисты. Это течение анархии и стало визитной карточкой России. Анархо-примитивисты сместили и замочили последнего президента - Дмитрия Медведева.
   Всю эту чушь мне рассказал Иван - он же историк по образованию.
  
   Вася был свиреп, как никогда.
   - И что это, блядь, такое? - гневно вопрошал он, уперев руки в бока. - Вас кто, блядь, учил, жопорукие косорылые твари, открывать ворота первому попавшемуся?
   - Извини, Вася, не учли, - процедил сквозь зубы Ваня.
   По лицу его ходили желваки. Все-таки нельзя так с ним - он вон сколько народу укокошил, не заржавеет и сейчас, подумал я.
   - Вас, блядь, за это не только с работы уволить надо, вас повесить надо!
   - Мы уволены? - вырвалось у меня.
   Я не ожидал такого поворота. Ну штраф бы взяли или выговор, но так...все-таки Вася сам Ваню нашел в степи, в город с ним ездил.
   - Да, блядь, вы - уволены!!! - заорал Вася. - Ищите себе по мозгам работу!!!
   Мы синхронно развернулись и пошли сдавать рабочую одежду.
  
   Не подготовлены мы оказались для такой профессии - Ваня три часа в сортире сидел, я про Катюху замечтался. Ну ничего, найдем себя в другой деятельности - о! Искать выгнанных из Саратова, как Ваня вначале.
  
   Я лежал на диване в крохотной комнатушке общаги и смотрел телевизор. Шел блок новостей. Я радовался, что в Саратове это тоже видят.
   Шли кадры задержания людей из тайной полиции. Стража скрутила их в считанные мгновения, но только тогда, когда нашла их. Теперь их выпнут обратно в Саратов.
   Пошли кадры, на которых тайная полиция пытала бывших народных дружинников. Они избивали беднягу, привязанного к стулу. Били по ребрам, печени, поливали кипятком.
   Я совсем сморщился, когда человека отвязали и начали бить по почкам.
   Наконец кошмарные кадры кончились.
   Я подумал, что на задержку этих молодчиков ушло два дня - скольких они подвергли таким средневековым пыткам?
   И тут в мою дверь постучали.
   Я лениво встал с дивана, вдел босые ноги в тапочки и пошел открывать.
   - Стража, - коротко представились два бугая, стоящие на пороге.
   - Чем могу..., - начал было я, но меня сноровисто схватили за ноги и запихнули в раскрытый холщовый мешок.
   Я попытался закричать, но мешковина плотно облепила рот и я не смог прокричать ни слова.
  
   А потом я оказался перед Лагутенко и его дружками.
  
   Там, как я уже упоминал, была и Катя.
  
   И тут внезапно мы услышали гнетущий рокот. Я взглянул в вечернее небо. Прямо над нашими головами пролетела огромная черная тень. Я сразу определил пузатый короткокрылый бомбардировщик.
   Прямо на нас из него выпала бомба.
  
   - Щемись! - взвизгнул Лагутенко, и все кинулись врассыпную.
  
   Я тоже побежал куда глаза глядят и тут же где-то за моей спиной раздался оглушительный взрыв. Я перекувыркнулся и упал, потеряв сознание.
  
  
   ГЛАВА 8. ЯРОСЛАВ.       А зачем мне руки? Что-нибудь в них брать. А зачем мне ноги? Хаки чтоб носить. Голова нужна мне - чтоб мысли выдавать, а позвоночник нужен - чтобы голову носить! Я настоящий человек, я настоящий человек, я настоящий человек, я настоящий человек!
  
   В бомбоубежище было сумрачно, сыро и душно, - видимо, схалтурили строители пару лет назад, ведь должно быть сухо, светло и свежо, черт подери!
   Какой-то обильно потеющий здоровенный детина с косичкой заорал своим зычным голосом, размахивая "ТТ":
   - Так! Всем сесть! Туалет прямо и направо по коридору, запасы продовольствия и воды - вон в том отсеке, - детина неопределенно махнул куда-то в сторону изломанного коридора, скупо освещаемого парой-другой барахлящих неоновых ламп. - Противогазы и защитные костюмы у вас с собой в сумках должны быть! И всем сохранять спокойствие, еб вашу мать! Ясно, бля?
   Спасибо, успокоили, - подумал я, стараясь унять дрожь в руках и коленях. Ко мне сбоку прижалась Алена.
   - Вот, бля, пиндосы, чтоб их, - уныло выругалась она сквозь зубы и поковыряла носом мое плечо. - В концлагерь их надо было, - ее голос прозвучал не так уверенно, как прозвучал бы еще некоторое время назад, и я с радостью это отметил. Меняется девочка...
  
   Лица людей были восковыми масками в этом полумраке - такими же зловещими и блестящими - но от пота, а не от воска. Никто не ждал таких гостей и даже не мог догадываться, зачем, с какими целями они к нам так бесцеремонно "постучались". По радио объявили военную тревогу - воздушный налет. Кто-то из стражи по моделям самолетов определил пиндосов, и понеслась весть по городу. Главное, никто не знал, что теперь будет.
  
   И я тоже.
  
   Я устало беру большой нож с широким лезвием, на котором блестит съеживающаяся в островки пурпурная пленка крови, и замахиваюсь. Свинья, зажатая между моими ногами, только жалобно хрюкнула - и лезвие с хрястом вошло ей под сердце. Поросюшка пронзительно взвизгнула и обмякла. Я поднял тушу за ляжки и бросил в жерло приемника, отозвавшегося сытым ровным гулом. Свинья уехала в свой рай, в разделочный цех.
  
   А ко мне на ленте конвейера в пломбах подъехала следующая.
  
   Я глубоко вдохнул воздух, пахнущий кровью и поросячьим дерьмом, и отер набежавшие на лоб струйки пота.
  
   Механизированный процесс умерщвления плоти господней, конвейер смерти!
  
   Я работал здесь уже - не помню сколько. Вроде бы не так мало, но и не так много. И мне успела зверски осточертеть эта тупая примитивная работа.
  
   Я поражался оригинальности мышления старейшины: мол, имел прямой контакт с природой? Был близок к ней? Вот и иди, забивай свинину или говядину, раз охотиться из современного оружия не умеешь.
  
   Но пришлось задвинуть гордость куда подальше и подчиниться - старейшина, все-таки. Да и в самом деле, что я еще умел делать?
  
   Вдруг в моем кармане завибрировал мобильник.
   Я вытер руки о фартук и достал телефон.
   - Ярослав? - спросили на том конце провода бухающим голосом.
   - Да, Павел Александрович, - ответил я.
   - Подойди в мой кабинет в ближайшие пятнадцать минут, разговор есть.
   И начальник производства положил трубку.
  
   Я спустил рычаг, торчащий из стены рядом с лентой конвейера, и тот остановился, прекратился ровный гул. Положил нож и вышел в неприметную дверь, выкрашенную серенькой краской, и оказался в подсобном помещении, где снял и повесил на крючок фартук и в раковине вымыл руки с мылом.
  
   Выйдя в другую дверь с каким-то плакатом на ней, изображающем Че Гевару в ушанке с красной звездой, я подошел к лифту, но тот, как и ожидалось, не работал.
   Тогда я стал подниматься по бесконечной металлической лестнице на пятый этаж, в кабинет начальника.
  
   Когда я вошел в приемную и через нее попал в кабинет, Павел Александрович помешивал чайной ложечкой в кружке с кофе. По помещению разносился чудный аромат, и я непроизвольно сглотнул слюну.
  
   - Привет, мясник, - небрежно бросил начальник. - Садись. Кофе хочешь?
   Я кивнул.
   Павел Александрович по селектору связался с секретаршей и попросил еще одну чашку кофе.
  
   Когда я отпил из маленькой фарфоровой чашечки, начальник начал говорить.
  
   - До меня дошли сведения, что ты отлично справляешься со своими обязанностями.
   - Рад работать хорошо, - буднично отозвался я.
   - Да не просто хорошо, а отлично, превосходно, мясник ты мой! - воскликнул начальник и потер руки.
   - Мне повысят зарплату? - спросил я.
   Шеф засветился только что приобретенным самодовольством.
   - Да не просто повысят, а переведут на другую должность! Ты в курсе, что ты повысил забиваемость скота на тридцать два процента, производительность возросла на двадцать свиных голов!
   - Рад работать хорошо, - повторил я.
   - Так вот - тебя переводят в разделочный цех!
   Видимо, мое лицо, по мнению начальника, должно было выражать бурный восторг по этому поводу, но на моем лице не отобразилось ничего даже отдаленно похожего на восторг.
   А начальник продолжал:
   - К тому же, к тебе, в ученицы, так скажем, определяется одна бабенка, ну да ты ее вроде знаешь - Алена Самойлова.
   Вот те на - пронеслась в голове мысль - только этого чуда в перьях мне не хватает!
   - Переводишься на новое место работы прямо сегодня, прямо сейчас. Необходимые бумаги будут готовы к вечеру.
   - И сейчас же мне присылается эта Самойлова, - уныло отозвался я.
   - Именно! Допил кофе? Теперь можешь идти. Твое новое место работы - на втором этаже, вход в цех ты там сразу увидишь.
  
   В столовой было чисто и опрятно, ничто не напоминало гнусную вонь разделочного цеха или скотобойни.
   - Прикинь, - болтала Алена с набитым ртом (ее аппетиту можно было только позавидовать, она уминала уже вторую порцию, хотя остывшее рагу - то еще блюдо), - я у этого старейшины почувствовала себя как обосранный кусок говна!
   - Обосранный кусок говна? - со смеха поперхнулся я чаем.
   - Да! А он знай себе балаболит про то, что я моральная уродка и закомплексованная мямля.
   - Ну, в принципе, качества подходящие для бывшего работника концлагеря.
   - Да что ты говоришь! Просто концлагерь для ублюдков - это конкуренция вашему христианскому анархизму!
   - Но мы ведь живем не в средних веках? К чему конкуренция?
   - Каков поп - таков и приход, - неизвестно по какому поводу веско рубанула Алена. - Окстись, Ярик! Сейчас те же средние века! К тому же стычка на стычке.
  
   Алена уже освоилась и теперь производила впечатление разбитной, этакий Ноздрев в юбке, который начал тыкать мне и называть Яриком с первых минут более близкого знакомства (шапочное знакомство мы свели еще на квартире старейшины). По идее, все меня в ней должно было отталкивать, начиная от внешнего вида и кончая убеждениями, но что-то мне в ней и понравилось - непосредственность, что ли?
  
   А как она разделывала туши! Сколько счастья было выражено в такие моменты на ее крысином личике! Она дала бы фору всем Жиль де Ретцам и Маркизам де Садам.
  
   Я тоже не отставал от нее на новом поприще, и вскоре нас обоих можно было перевести еще куда-нибудь.
  
   - А ты не думаешь, что тебе нужна работа...кхм...погуманнее?
   - Это старейшина решает. Может быть, переведет меня на какую-нибудь работку почище и погуманнее, - пожала плечами Алена, берясь за компот с булочкой.
   - Насилие - доминанта твоего существования. Ее надо сменить.
   - Твоего тоже. Кто отстреливал городских? А? Че молчишь? - поддела меня Алена с довольной ухмылкой.
   - Мы делали это, чтобы выжить, а вы взяли на себя функцию Господа Бога - решать, кому жить, а кому - нет.
   - Только не зачесывай мне про Господа, - поморщилась Алена. - Мне уже все уши прожужжал старейшина. Вы все здесь фанатики.
   - Но тебе придется поверить в Господа, не зря ведь тебя оставили в живых, жить здесь, в Аткарске? Правда, Бог - это всего лишь вывеска, но неважно.
   - Я уже маленько отошла от своих позиций, от анархо-фашизма, - призналась Алена.
   - Вот и хорошо.
   - Но мир - это война, не так ли?
   - Это написал старый фантаст, а не политик, - парировал я.
   - Такие фантасты, которые пишут антиутопии, тоже в своем роде политики.
   Ответить мне было нечего, поэтому заканчивали трапезу мы в молчании.
  
   Оруэлл писал, точнее его герой писал, что с самых древних времен существует три слоя общества - низший, средний и высший. Низшему ничего не надо, а средний при государственном перевороте занимает место высшего и сам становится высшим слоем. Но почему низшему слою ничего не надо? Может быть, грузчику хочется пробить голову своему начальнику, за то, что тот оскорбляет его и всех его родственников до пятого колена? А кто не хочет поменяться ролями со своим мудаком-шефом? Все хотят? Правильно, и низший класс тоже хочет. Но низший класс слабо осведомлен о политической ситуации, скажете вы, он пассивен и инертен. Но ведь по новостям все доступно излагают, разве нет? Кто не строит из себя заядлого политикана на задымленной кухне?
  
   Низший класс - это нестабильное экономическое положение. Например, с работы могут выгнать за пьянство - а чем еще заниматься низшему классу, как не пить?
   У среднего класса всегда была стабильность, зачем ему стремится еще к чему-то?
  
   Я в свое время прочитал роман "1984", что завалялся в маленькой библиотеке Склянки, поэтому мог рассуждать.
  
  
   Что тут у нас?
  
   Я взял тесак и распорол брюхо заколотой свинье, сломал грудную клетку и начал орудовать ножом. Красный скользкий шарик сердца, коричневая пирамидка печени, мешочки легких...все в мусор. Но не в простой мусор, а в перерабатываемый. Может, из этой требухи сделают что-нибудь полезное. Вот, например, кишки, которые я начал вытягивать из туши и обрезать - из них сделают пленку для колбасы.
   Когда я, подобно сотне работающих тут людей, засовывал склизские зелено-серые ленты кишок в ведро для утилизации, в первый раз в цех вошла Алена.
   Рядом с моим рабочим местом как раз пустовало еще одно, и она встала за него.
   Тотчас из трубы, выгибающейся под потолком и смотрящей обрезком в стол, выпала свиная туша и с глухим шмяком плюхнулась на стол перед Аленой.
   - Привет, концлагерная, - поздоровался я и подмигнул этому страшилищу.
   - Здорово, - сказала та хриплым голосом.
   - Чего хрипишь? Пива холодного попила?
   Алена усмехнулась и принялась за работу.
   Я был крепкий желудком парень, меня не могли смутить кишки и требуха, но когда я посмотрел, с каким садистским наслаждением те же самые, что и я операции выполняет Алена, меня чуть не стошнило.
   - Этим ты и занималась в концлагере? - иронично осведомился я у новой коллеги.
   - Примерно, - пыхтела та, разрезая какое-то сухожилие. Опять кровь попала ей на лицо. Фу, она ее слизнула!
   Видимо, у девочки не все в порядке с головой. Нужно бы к психиатру наведаться.
   - И наверное, делала переплеты книг из кожи заключенных?
   - У меня в Воронеже дома остался плащ из кожи гопника.
   - Наверное, заворачиваясь в него, ты мастурбировала.
  
   Сшить плащ из кожи - это тоже искусство. А из кожи мертвого заключенного - тем более. Драка и секс, следствия - убийство и зачатие новой жизни. Сублимация идет в искусство, которое связано по духу с самими сублимируемыми желаниями. Драка и секс зачастую неразрывно следуют друг за другом. Но плащ из человеческой кожи - это все равно, что зачатие ребенка женой и убийство мужем этой самой жены.
  
   - Не думай, что ходячих дилдо у меня в жизни было мало, - смеется Алена. - Но ты почти угадал - я ебалась в этом плаще.
  
   Меня аж передернуло.
  
   А потом как-то само собой вышло, что я проводил ее до ее общежития, что находилось в одном мини-городке-микрорайоне с моим, и при прощании мы поцеловались.
  
   А потом Павел Александрович выбросился из окна.
  
   Мы услышали об этом на следующий день, прямо с утра, как пришли на работу. Точнее, сперва мы увидели труп директора предприятия.
   Он лежал навзничь, нелепо раскинув руки и ноги, неестественно вывернув голову с выпученными глазами. Его живот лопнул, и из-под трупа в багровых стрелах брызг вытекала лужа крови и выползали кишки. Как свинья.
   Труп лежал на стоянке автомобилей персонала, а далеко наверху, на пятом этаже ветер выдувал натянутые парусом занавески из разбитого окна кабинета шефа.
   Вокруг суетилась народная дружина, скорая помощь и стояли зеваки.
   - Почему это произошло? - обратился я к рыжему коренастому дружиннику в спецодежде.
   - Не знаем. Эксперты сейчас обыскивают кабинет, в общем, не мешайте, - скороговоркой буркнул дружинник и повернулся к нам спиной.
   Мы зашли в здание, на пороге нас встретил глава разделочного цеха и отправил домой.
  
   На следующий день мы услышали по телевизору причину самоубийства начальника.
  
   Оказывается, некие злоумышленники проникли на загородную ферму, и вкололи свиньям штамм вируса свиного гриппа. Эти животные пошли в производство, и готовой продукцией отравилось, и умерло несколько сотен человек. У нас в Аткарске был один мясокомбинат на весь город.
  
   К тому же, как оказалось, Павел Александрович был потомственным главой комбината, его отец и дед тоже управляли подобными предприятиями в Самаре, еще до революции 2012 года. Он должен был держать высокий стандарт, но не справился со своей работой, и получилось так, что по его вине в больницах умерло несколько сотен человек.
  
   Видимо, фамильная честь была дороже всего на свете Павлу Александровичу. Ведь в нашем городке за любую провинность ты всего лишь переговоришь со старейшиной.
  
   Но кто вколол животным вирус? Это оставалось открытым вопросом.
  
   Кто-то грешил на Саратов, другие склонялись к версии диверсии анархо-фашистов, третьи вспоминали анархо-примитивистов.
  
   Но факт оставался фактом - все терялись в догадках.
  
   Между тем в тот же день назначили нового главу предприятия - неприметного серого Школова, и снова все пошло своим чередом.
  
   - Жалко мужика, - вздыхал я.
   - Да уж, - поддержала Алена, разделывая очередную тушу.
   Тут у меня зазвонил мобильный телефон.
   Это был Школов, он вызывал меня к себе, и я отправился в кабинет к новому начальству.
  
   Я поехал вдоль брошенного железнодорожного полотна и не прогадал. На третий день я нагнал своих.
  
   Они устроили привал между заржавевших сваленных с путей железнодорожных вагонов в редком березовом подлеске, темневшем междуствольными провалами под синим летним небом.
  
   Меня первым увидел Михей, стоящий на страже, пока весь лагерь обедал.
   - Уже уходите на восток? - спросил я, когда моя машина поравнялась с Михеем, сжимающим двуствольное ружье и покуривающим самокрутку.
   - Ярик, ты ли это?! - весело воскликнул Михей. - А кто это там с тобой? - и Михей заглянул в машину.
   - Знакомься, это Алена, моя девушка, - ответил я.
   - Рад приветствовать, - осклабился Михей.
   - Здорово, здорово, - проговорила Алена.
   - А ты там, я смотрю, надолго устроился? В городе-крепости-то?
   - Пришлось, - вздохнул я.
   - Ну не переживай, вот и вернулся.
   - Да дело в том, что я не вернулся, а приехал кое-чего выяснить, - смущенно пробормотал я.
   - Что же это? - настороженно спросил Михей и наклонил одно ухо ближе ко мне, будто бы чтобы лучше слышать.
   - В Аткарске произошла диверсия. Кто-то заразил наших свиней свиным гриппом, и в результате погибли люди.
   - Это уж ты можешь не переживать! Мы тут не при чем!
   - Придется это установить, так сказать, с помощью дедукции! Дедуктивным методом!
   - Ишь ты, начитанный, не зря в детстве в библиотеку Склянки лазил! Ну разнюхивай, милости просим.
   Я уловил интонацию голоса Михея.
   - Да ты не обижайся, Михей! Вы мне все свои, не чужие, но так вышло, что более стабильная ситуация - в Аткарске. Может, кстати говоря, еще кто-нибудь в Аткарск переберется? Там рабочих рук много надо.
   - Да ты что, рехнулся? Променять природу на цивилизацию? Разведывать-то разведывай, расследуй, но на свою сторону нас переманивать даже думать не моги!
   - И на том спасибо. Мне нужен вождь Владимир.
  
   Вождь Владимир как всегда сидел в своем шатре с зелено-черным флагом и знаком Гидроцефала. Я зашел внутрь, оставив Алену снаружи.
   - Рад приветствовать тебя, охотник Ярослав! - раскинул он руки для приветствия, оторвавшись от трапезы.
   - Уже не охотник, - невесело усмехнулся я. - Рад приветствовать и тебя, вождь Владимир!
   - Неужели ты вернулся?
   - Да нет, просто мне необходимо выяснить, причастны ли вы все к проникновению в Аткарск штамма вируса свиного гриппа четыре дня назад.
   Вождь Владимир ненадолго замолчал, обиженно сверля меня взглядом.
   Наконец он сказал:
   - Мы люди простые. Во всем. И в общении тоже. Тем более со своими.
   - Бывшими своими, - поправил я. - Вот и скажи мне, есть ли тут ваша вина, или нет?
   - Мы уже неделю уходим на восток, хочешь, посмотри мой дневник. Нам не с руки гадить Аткарску.
   - Пожалуй, дневники можно посмотреть, - задумчиво протянул я. - А еще лучше - взять на экспертизу. В лаборатории проверят, когда паста (или карандаш) была нанесена на бумагу.
   - Вот, бери, - вождь Владимир нагнулся к сундучку и вытащил из него на свет божий тоненькую зеленую тетрадку производства завода "Восход".
  
   Вождь Владимир как-то странно посмотрел на меня. Он некоторое время чесал подбородок указательным пальцем с недешевым перстнем и наконец сказал:
   - Мы дадим тебе посмотреть дневники. Ты все-таки бывшая правая рука вождя. Но на экспертизу мы ничего не отдадим.
   - Это почему? - спросил я.
   - Лучше посмотри сюда, - бросил вождь и открыл какой-то сундучок, что стоял у его ног.
   В сундучке я увидел белую металлическую штуковину непонятного назначения и рядом, как смутно вспомнилось из технической книжки, читаной у Склянки, генератор поля.
   - Понимаешь, что это? - зада вопрос вождь Владимир и внимательно посмотрел на меня. - Тебе двадцать два вот в июле стукнуло, большой уже, должен понимать.
   - Нет, не понимаю. Вот это - генератор поля, техника восьмидесятых годов прошлого века...
   - А эта штука - часть станции, считывающей информацию со спутника.
   - Но...откуда это у вас?!
   - Это и есть святая святых, в которые должно быть посвящено руководство племени. Ты все-таки наш.
   Я хотел сказать, что оторвался от корней, и не прижился в Аткарске, но вождь Владимир продолжил:
   - В тебе есть чип. Его вшили при появлении на свет, как и всем высокорожденным. Он может по команде остановить твое сердце. Если ты только ВЗДУМАЕШЬ проболтаться. Такое устройство тоже лежит по деталям в разных сусеках и заколоточках. И почему я тебе все это показал?
   - Не знаю, честно ответил я.
   - А вот почему: со спутников заметили формирование пиндосов на западной границе, под Смоленском! Можешь сообщить это своему городку, но вряд ли тебе кто-нибудь поверит. Скажешь, встретился на пути с машиной из Саратова.
   - Ладно. Мне нужны дневники, - все еще пребывая в потрясении, собрал волю в кулак я.
   - Пожалуйста, - хмыкнул вождь Владимир и протянул мне тетрадку.
  
   В тетрадке ничего особенного не оказалось. Вождь сетовал, что где-нужно набирать теплую одежду для похода на восток, упоминал о секретных технологиях - как их везти так далеко и скрыть их от посторонних глаз, и прочая, прочая.
  
   В общем, алиби у анархо-примитивистов было. Они вышли в поход пять дней назад, то есть за день до проникновения вируса свиного гриппа в город.
  
   Я с разрешения вождя сфотографировал исписанные тетрадные листы в клеточку и распрощался с товарищами.
  
   Теперь у меня все мысли были только о сытной, горячей еде. За эти три дня мы с Аленой питались исключительно неразмоченными "бичпакетами".
  
   Я опять поймал себя на мысли, что думаю про Оруэлла. Даже в свободный духом лагерь анархо-примитивизма проник червь власти, появилась эта гнилая червоточина.
  
   Зачем народу предоставлять все блага? Если материальное положение рядового обывателя улучшится, он уже не пойдет отстреливать городских, не будет подчиняться власти вождя. Чтобы держать свой народ в ежовых рукавицах (по Оруэллу) тоталитаризма, нужно обеспечить нужду. Тогда голодный человек будет видеть врага в первом встречном и будет кидаться на него, когда ему скажут "фас".
  
   Господи, которого нет, как все фальшиво! Какую идею угробили! Ездить на повозках, запряженных волами, мулами и лошадьми, и возить с собой систему приема информации со спутника.
  
   А я правда верил в анархо-примитивизм, как и все остальные рядовые члены племени, которым, в отличие от меня, никогда не откроется горькая правда.
  
   Тут уж Алена позлорадствовала, мол "маска, символ, флаг, призывающий к действию". Я сам был профаном до недавнего времени.
  
   Все основано на лжи.
  
   Мы вернулись в город, отдали фотоснимки дневника Владимира народным дружинникам, а после поели в комбинатной столовке, отработали полсмены и отправились ко мне домой, где стали одним целым.
  
   - Я люблю делать это при свете, - сказала еще тогда Алена.
  
   Я лежал, истомленный негой и гладил волосы Алены.
  
   - Надо хоть радио включить, послушать погоду, - сказала Алена и подошла к магнитофону.
  
   В тот же миг в воздухе над городом повис надсадный рев сирены, угугукающий на заунывной бесконечной ноте.
  
   "Внимание всем жителям города! Объявлена военная тревога. На нас напал враг! Всем немедленно покинуть жилища и укрыться в убежище! Находится по адресу..."- заверещало радио.
  
   - Вот те раз, - удивился я.
   - Час от часу не легче, - вздохнула Алена. - Не понос - так золотуха!
  
   Мы собрали все самые ценные вещи, что были у меня дома, в объемистую спортивную сумку и отправились в укрытие.
  
   Но долго в укрытии мы не просидели.
  
   Алена аж подпрыгнула на месте, да и я тоже, когда послышался взрыв и в убежище ворвались молодчики в хаки и с автоматами наперевес. У каждого на груди был значок из двух треугольников - желто-черный.
  
   Анархо-капиталисты, определил я сразу.
  
   - You are fucking assholls! - заорал донельзя довольный солдатик и выпустил в потолок очередь.
   На наши головы посыпалась штукатурка.
  
   Следом за солдатиком из дверного проема буквально выпал тот тип с "ТТ", превращенный в кровавый мешок с костями и внутренностями. Он слабо застонал, но никто даже не пошевелился оказать ему хоть какую-нибудь помощь, все были в оцепенении.
  
   - Что, господа анархо-христиане? - спросил все тот же солдатик теперь уже на чистом русском, без акцента. - Наигрались в свою религию? Теперь все по-нашему будет!
  
   - John, sharap! - заорал на солдатика другой и тоже перешел на русский: - Выводи этих свиней! Шашлык делать будем!
  
   - Да давай их прям здесь положим! - возразил с легкой улыбкой Джон и начал косить ряды людей, каменевших от ужаса, от пояса.
  
   Мы с Аленой (впрочем, как и все остальные уцелевшие, ПОКА уцелевшие, упали на пол и распластались по нему.
  
   - Ну же, земноводные! Разве так полагается встречать смерть гордым русским, да еще и анархистам? - веселился Джон.
  
   Тут в помещении оказался, видимо, сержант.
   - Рядовой Уайт! Вывести людей на улицу! - гаркнул он и растворился.
  
   Вот так нас и сделали пиндосы...
  
   Мы вышли на улицу с поднятыми руками и без личных вещей, под прицелами дул автоматов.
   Я огляделся.
  
   По городу уже везде сновали открытые джипы с белой звездой на капоте, маршировали солдаты, бродили патрули.
   Неподалеку к крыше дома двое солдат деловито прилаживали флаг анархо-капитализма.
  
   Нас выстроили в линейку и перед нами с наглой ухмылкой начал прохаживаться сержант. Говорил он на чистом русском. Специально их там обучили, что ли?
  
   - Итак, господа, я сегодня добрый. Расстреляна будет только одна третья часть. Вторая треть отправится в концлагерь - мы уже договорились с нашими ребятами под Воронежем. Третья часть пускай убирается в степь и там пухнет с голодухи.
  
   - И как вы нас разделите? - послышался чей-то унылый голос из строя.
  
   - Легко! Рассчитаться на первый-второй-третий!
  
   Мы с Аленой стояли в строю рядом. Мы переглянулись и поняли друг-друга без слов.
  
   В небе как раз проплывал бомбардировщик.
   Сержант задрал голову и процедил сквозь зубы:
   - Вот красавцы!
  
   И в тот же миг Алена кинулась на него с ножом. Короткий взмах руки - и тело с перерезанным горлом валится на асфальт.
  
   Тут подоспел Джон, но я метнул в него нож и попал в плечо.
  
   Солдатик застонал и схватился за рукоять ножа, торчащего у него из плеча.
  
   Весь строй ринулся бежать кто куда.
  
   Адреналин ударил мне в голову. Я быстро обыскал бездыханное тело и нашел пистолет в кобуре, а рядом валялся автомат.
   Я схватил это добро и побежал обратно в убежище.
  
   Главное было УБЕЖАТЬ. Отстреляться, отбиться, отгрызть конечности врагу!
  
   Я думал, что Алена побежит со мной, но она кинулась в другую сторону, и я потерял ее из виду в сутолоке.
  
   Я сбежал вниз по шаткой лестнице и, тяжело дыша, лег под одну из коек и таким образом спрятался. Можно было перевести дыхание.
  
   Я просто не понимал, что загнал себя в ловушку!
  
   Следом в пустое убежище завалился Джон. Он вытащил-таки мое оружие из плеча и теперь кровожадно им размахивал.
  
   - Выходи, вылезай, сволочь! - орал он мне.
  
   Но я лежал не шевелясь, ждал, пока он подойдет поближе, чтобы воткнуть в берцы нож и удушить америкоса.
  
   - Выходи, я кому сказал?!
  
   Но тут у солдата заработала рация.
  
   Он что-то разобрал сквозь шуршание и грязно выматерился.
  
   - Джон, что ты там забыл? - послышался голос с улицы.
  
   - Здесь беглец!
  
   - Какой, к черту, беглец? На эту долбанную страну с другого хода напали мусульмане, объявив джихад!
  
   Вот и приехали. Подумал я.
  
   Стоп.
  
   Может быть, это как-то связано со...
  
  
  
   ГЛАВА 9. АЛЕНА.
  
   Убить или умереть, убить или умереть...нет, все это уже было. Баловалась когда-то...лучше так: полюбить или умереть? Так что? Полюбить? Умереть? Не умереть, а сдохнуть?! Ах ты тварь!!! Получай! Но нет, все в прошлом. Теперь я другая. Совсем другая.
   И об этом я вам сейчас расскажу.
  
   - Что, добегалась? - довольно осклабился пиндос, похлопав меня по щекам лезвием армейского ножа. У-у, лыбится, будто кот сметаны обожрался.
   Я ничего не отвечала, только злобно буравила его своими красными глазками, что засели глубоко под надбровными дугами. Тем еще взглядом хуев Господь наделил.
   - Ты смотри, пялится, как волчонок, - заржал пиндос, и вонь из его нечищеной пасти вместе с брызгами слюны достигли моего лица.
   - Отвечай! Чего же ты такая скромная? - напирал америкос.
   - Она наверное, думает как бы хахаля не спалить!
   И откуда они в совершенстве изучили русский язык?- подумалось мне.
   - Так ты не переживай, мы его уже тоже...того...
   Все в моей груди похолодело и оборвалось, на глаза навернулись слезы. Как?! За что, ебаный в рот?!
   - Не, в смысле не того, - поправился америкос. - Мы его просто поймали. Он теперь сидит у нас в камере. Не переживай, ты туда тоже скоро попадешь, и вы обниметесь и облобызаетесь, - глумливо произнес солдат.
   - Молчишь? - это подошел тот пидорок - Джон Уайт, уже с забинтованным плечом. - Мы это из тебя вышибем!
   - Уайт, не лезь не в свое дело, - резко обернувшись, строго сказал Уайту сержант, который меня допрашивал.
   И вновь обернулся к моему красну лику.
   - Мы имеем на тебя досье. Ты взорвала храм в этом городе. Весьма крупный объект. Такими людьми мы не разбрасываемся, а перевербовываем к себе. Твой друг тоже отличился - диверсия в Саратове, причем двойная.
   Еще пару месяцев назад я бы не задумываясь поддалась перевербовке и злорадно ухмылялась бы, шагая по останкам и пепелищам родной страны под ручку с каким-нибудь пиндосским воякой. Но сейчас я твердо решила молчать. Пусть бьют. Пусть хоть душу вымотают - ничего не скажу. И я знала, что Ярик поступит точно также.
  
   Я инстинктивно кинулась вперед, не разбирая дороги, а Ярик остался где-то позади. Но главное спасти себя, разве не так?
   О чем я думаю! Я думаю по шаблонам! - даже на бегу от смертельной опасности я не прекращала переучивать себя.
   Где-то в мозгу бешено пульсировала мысль: вернись и беги с Яриком! Но тупой первобытный страх толкал меня все дальше от врага.
  
   Слава богу, патрулей в этом месте почти не было. Я рыбкой нырнула в развороченную витрину...ой! Порезала штанину! Главное, ногу о торчащие в раме осколки не пропороть. Но по ноге уже потекла липкая теплая кровь - я это чувствовала, ползя на карачках как можно дальше, в подсобки, где можно укрыться среди какого-нибудь оборудования и картонных коробок со всякой ересью внутри.
  
   Бросив затуманенный фобией погони взгляд на подсобные помещения, я поняла, что здесь уже похозяйничали пиндосы. Коробки были разбросаны, как попало, или вовсе разодраны на куски, среди них валялся холодильник с оторванной дверцей, из него текло, на полу уже образовалась порядочная лужа, в прозрачность которой примешивалась бурая "кока-кола" (напиток глобализации!- мелькнуло несвоевременное в голове).
  
   Я услышала, как в витрину кто-то запрыгнул, и стремительно юркнула под коробки.
  
   В помещение подсобки зашел солдат, хрустя осколками под протекторами берцев.
  
   Через пару мгновений послышался немного другой хруст - это подошел еще один.
  
   Я хотела сжаться до микроскопического, молекулярного комочка, стать электроном и затеряться в структуре атома, нет, протоном, нейтроном - в самую глубь, в уютное ядро...мне впервые после переселения в Аткарск стало по-настоящему страшно.
  
   Вот сейчас коробки поворошат штыком-ножом чешского карабина, и я...
  
   Но нет.
  
   Я сидела, зажмурившись, сердце бешено бухало, сотрясая грудную клетку мелкой пульсирующей дрожью, руки тоже тряслись.
  
   - Jack, no one here! Got better from here!
   - Ok.
  
   Я немного знала английский (помимо немецкого), поэтому как можно более бесшумно облегченно выдохнула. Они ушли.
  
   Я выждала немного и крадучись, подошла к витрине. И тут же отпрянула - мимо прошагал патруль. До меня донеслись обрывки разговора:
  
   - Bored in this town. Must at least pizdyatiny find.
   - Сatch this crazy - otebem.
   - Kidding! She's scary as hell!
   - Ha-ha-ha, you and this in peacetime would not give!
  
   Я поняла, что речь идет про меня. Пиздятины им понадобилось...отъебут. Страшная, как черт, ха! Поймайте сначала, а потом уже судите!
  
   Патруль скрылся в переулке - это я осторожно выглянула из витрины.
  
   Теперь можно потихоньку выходить.
  
   Я вылезла из рамы и направилась по пустынной улице. Не было слышно ни звука - только где-то далеко раздавался треск огня от взорванной машины и вялая ругань солдат, а еще иногда - автоматные очереди.
   Дул легкий ветерок и трепал мне волосы.
   Вопрос стоял всего один, нет, вернее, два: куда идти и как найти Ярика? Тут я подумала, что Ярик бы сказал мне спасаться самой и не геройствовать, поэтому второй вопрос я отложила до поры до времени.
   Эх, найти бы сейчас тех же Ваню или Леху, они ведь в страже работают, но вот где?
  
   Я свернула в переулок и увидела в его конце какую-то причудливую машину - что-то вроде двухэтажного лимузина серебристого цвета.
   Из его окна чуть ли не по пояс высунулся человек и закричал, по всей видимости, мне:
   - Скорей сюда! Пиндосы еще не взяли город в кольцо! Есть выход! Прорвемся!
   Я облегченно вздохнула и припустила к машине.
   Но только я потянула дверцу на себя и открыла ее, как мне по голове дали чем-то тяжелым. Вспыхнула тупая, невыносимая боль в виске и затылке.
   - Еще одна,- смеясь, сказал солдат.
   А, пиндосы, чтоб их...
   Я читала в Интернете, что они таким образом ловят животных - ставят капкан, а над ним голограмму, к примеру, самки оленя. Животное подходит и попадается. Голограмма даже издает животный запах. Здесь было то же самое, меня поймали, как какого-нибудь ебаного оленя! Видимо, математические точки нахождения голограммы и машины идеально совпадали до миллиметра, голограмма была покрывалом для машины, и даже пахла бензином и нагретым металлом.
   Меня посадили в кресло и пристегнули ремнем руку и туловище, оставив правую руку свободной.
   Между тем я огляделась. Я находилась в передвижной лаборатории, где люди в халатах суетились вокруг какого-то очень сложного на вид оборудования. Солдаты стояли с автоматами над пойманными - таких оказалось еще трое - два парня и девчонка.
   Нож доставать пока не время.
   Надо мной склонился небритый сержант и почему-то злорадно посмотрел на меня.
   - Сейчас мы вколем тебе сыворотку Томпсона, крошка! - дохнул он на меня перегаром и один из людей в халатах подал ему шприц, наполненный какой-то белой жидкостью.
   Мне выкрутили руку и воткнули шприц в вену. Признаться, меня всегда мутило от уколов в вену, да что там говорить, я и уколов в жопу-то боюсь!
   Но в этот раз меня не потянуло блевать. Лучше бы потянуло.
  
   Мое тело постепенно начало терять привычные формы и очертания, я превращалась в какой-то исполинский гриб, с мозгами в шляпке и костями в ножке. Мозги не помещались в шляпке и подобно соплям, вытекали вязкой кашей и свисали со шляпки как какая-то омерзительная серо-белая бахрома. Я видела себя одновременно изнутри и с наружи, а потом меня вывернуло на изнанку, я стала экзоскелетом гриба, липкие деревяшки костей, рваные нити нервов и мозги облепили мякоть гриба и мне показалось, что я теперь и есть эта мякоть, я задыхаюсь, я умираю в тошнотворно-душащих объятиях моей плоти, с которой произошли такие чудовищные метаморфозы.
  
   Вспышка! Я сижу в мягком кресле, но я запакована в полиэтилен наподобие конфеты - красная лента обвивает шею и держит жабо полиэтилена вокруг моей головы, ноги тоже связаны красной лентой - лишь торчат босые ступни из-под полиэтиленовой юбочки. Я не могу пошевелиться, а по моему телу ползают пауки, черви и гниды, клопы, тараканы и слизняки. Они жрут друг-друга и мое тело, в этом копошении, а над головой жужжат мухи. Я труп-конфетка, разверни и съешь меня!
  
   Потом я стала одновременно и грибом и конфетой, а голову начал наполнять расплавленный свинец черных мыслей.
  
   Моя душа в агонии, она метается под сводом черепа, ей тесно, ей хочется наружу, но она все натыкается на полукруглый потолок, под ногами хлюпает внутричерепная жидкость, а чей-то вкрадчивый сладкий голос без акцента начинает нашептывать: "Давай, крошка, мы знаем кто ты и как сюда попала, - "как?!" - вырывается у меня - ты сама нам рассказала, пока пребывала в чудовищной ломке, так вот, сейчас твой разум, твою психику и организм отравляет медленный яд, мы дадим тебе противоядие, если ты примкнешь к нам, войдешь в наши ряды, усекла?
  
   Я плаваю в какой-то помойной яме, удушающая вонь тухлятины захлестнула меня с головой, а я все бессмысленно копошусь в рыбьих головах и хвостах, в использованной туалетной бумаге, в говне и моче, в сперме и желчи, в соплях и крови, в поту и слезах, все это намешано в адский коктейль, который мало того, что окружает меня всю, так еще льется сверху мне на голову! Но вот на краю ямы появляется приветливый улыбчивый человек в просторных светлых одеяниях. Он ласково смотрит на меня, становится на колени, протягивает мне руку и шепчет: "ну давай же...". Я тянусь к руке, но не-ет, в этот момент я понимаю, что это все тот же гнусный пиндос вырядился под деревенского дурачка и хочет заманить меня в свои сети. Я не продамся, падлы!!! И тут я теряю сознание.
  
   Я разомкнула веки. Передо мной сияло лицо сержанта.
   - А ты крепкая леди, ничего не скажешь, - проговорил он.- Если хочешь еще разок - пожалуйста, можешь не соглашаться на перевербовку. Но рано или поздно мы тебя сломаем.
   Тем временем мне из руки вытащили иглу.
   - Пошел на хуй! - заорала я и свободной рукой выхватила из кармана нож.
   Сержант не ожидал такой реакции, его брови поползли вверх, и он тут же захрипел, схватившись за располосованное горло.
   Я перерезала ремни, сковывающие меня, и выпрыгнула из машины.
   - Стой, сука! - заорал еще какой-то солдат, но насрала я на него.
   Я бежала вперед и вперед, задыхаясь, - нет, физическая подготовка у меня ого-го какая, просто я еще не до конца отошла от этого трипа.
   Я увидела впереди едущий по дороге армейский джип и стремительно свернула в какой - то заваленный строительным мусором двор. На глаза попался открытый подъезд и я ворвалась в него. В нос ударил запах мочи.
   С улицы рокот мотора и визг шин не доносились - отметила я, - значит, не заметили.
   Я взбежала по лестнице на третий этаж и позвонила в дверь. Никто не отозвался. Тогда я достала свой многофункциональный нож, вытащила из ручки отмычку и взломала замок. Зашла внутрь и закрыла за собой дверь.
   Я очутилась в пустой квартире. То есть абсолютно пустой. Никакой мебели в ней не было, даже обоев на стене не было. Только заклеенные окна, какой-то мелкий сор на полу - это сквозняк гонял по полу конфетные фантики и прочее, и чистые прямоугольники в пыли на полу - от мебели.
   Видимо, хозяева недавно съехали. Вовремя они успели...
   Я привалилась спиной к стене и сползла на корточки. Было о чем подумать. Но размышляла я почему-то не о насущных делах.
  
   Я часто думала об анархизме и нигилизме. Вот, к примеру, нигилисты. Они отрицают все. Взять хоть то же искусство. Искусство - это любовь к изображаемому, нигилисты отрицают искусство. Значит, они отрицают любовь? Но мир есть любовь. Да и не любовь ли к миру движет нигилистами, любовь к человеку, когда они хотят все разрушить, освободив место для чего-то нового, которое будут строить другие. Пусть это не любовь в обычном понимании, она однобока, а значит, не является таковой, но это циничная (и пусть циничная!) но все-таки попытка любить мир. В сущности своей нигилизм тоже любовь, и отвергает сам себя. Мы же предложили альтернативу существовавшему строю, поэтому мы - анархисты. Анархия - это любовь к свободе.
  
   Вдруг я услышала, что входную дверь начали ломать. Пиндосы, бля!
   Я вскочила на ноги и заранее ощерилась, доставая все тот же верный нож. У меня не было времени поразмыслить на счет того, что прийти могут с чем-нибудь посерьезнее, чем дубинка.
   Дверь с треском ввалилась и тут я выскочила в коридор.
   Какой-то бомжеватого вида семитский парень с потертой заплечной сумкой вытаращил на меня глазенки и поднял руки вверх.
   - Сдаюсь, свои! - забормотал он невнятно.
   - Какого хуя здесь понадобилось? - сурово спросила я.
   - Хотел че-нить стырить...
   - Вали отсюда и прячь свою жопу - пиндосы шуток не понимают, - сказала я.
   - Ухожу-ухожу, - примирительно выставив вперед руки, начал пятиться парень.
   Мародеры хуевы...дверь сломал, сволочь...
   Я пошла обратно в комнату, где я сидела, уселась на то же место и достала пачку сигарет.
  
   Русский мужик сам себя обкрадет, говорит один писатель. Но почему? Неужели это отличительная черта русских - воровство, пьянство и раздолбайство? Нет, это все результат гнета государства. Русские такие же, как и все остальные. Но почему тогда один панк-исполнитель говорил, что в нашей стране анархия невозможна из-за наших людей? Что наступит конец света, если убрать государство и милицию? В составе России нужно иметь больше народностей. А русская ментальность, душа? - скажете вы. Ментальность - от "ментос", душа. Но душа у всех людей одинаковая, это просто красивая фраза. Душа-то одна, а темперамент разный - он зависит от природы и от власти. Только не обвиняйте меня в фашизме! Например, в Великобритании большой процент населения - индийская диаспора, во Франции - мусульмане, в гребаных бывших США - китайцы, арабы, негры. И там уровень цивилизации (а сегодня и в Шпенглеровском понимании) выше. Там анархия возможна.
  
   С улицы послышался шелест шин. Я напряглась.
   - Oh! Jew! Ha-ha-ha! Take that Jew! - заорали пиндосы.
   Что, этот дебил на дворе спрятался?
   Раздался вскрик и автоматная очередь.
   Вот и все. Сейчас за мной придут.
   Но вместо шагов на лестнице я услышала визг шин - пиндосы уезжали.
   Фашисты.
   Вспомнилась передача про базы США в Ираке, которую показывали в годы моей юности. Там рассказывалось, что американские студенты громче и радостнее всех на параде в Германии кричали "Хайль, Гитлер!". Уроды. Ублюдки, ненавижу, ненавижу, ненавижу, блядь!
  
   А почему Бакунин не любил евреев? Ведь там, в Израиле есть кибуцы, прообраз коммунистической общины, когда все в складчину и поровну.
  
   Америкосы опять развязали войну.
  
   Кстати, Бакунин не отрицал возможности войны при анархии.
  
   Но что-то я засиделась - подумала я и встала с корточек. Нужно было каким-то образом выбираться из города.
  
   Я вышла из подъезда и тут же увидела труп неудачливого мародера. Он лежал на куче битого кирпича, щебня и сломанных досок в углу двора. Тут же стоял его мотоцикл, старенький "Иж", что было весьма кстати. На руле висела арафатка.
  
   Я обмотала ее вокруг головы и натянула ее на лицо, а затем оседлала мотоцикл. Ключей зажигания не было, но я знала, как нужно управляться с подобным хозяйством.
  
   Я вытащила из коробка четыре спички и вставила в замок зажигания. Железный конь тут же взревел, и я выехала со двора.
  
   Тут же я вспомнила, что один из участков городской стены сейчас ремонтируют, заменяют кладку или что-то в этом роде, и ремонтные работы начались только в середине месяца. Сейчас август был на исходе, но я понадеялась на наше русское распиздяйство - авось, еще даже не приступали, только кусок стены снесли. Пиндосы же, я надеялась, не увидели этого пролома.
  
   Я ехала по улице Садовой, когда увидела вздымающиеся в небо черные клубы дыма и огненные всполохи. Это горел целый квартал.
  
   Я въехала в него и увидела, что повсюду снуют пиндосы.
   Вот какой-то солдат тащит плачущую и упирающуюся девчонку за угол, приговаривая:
   - Не бойся, дорогая, минет - это не так страшно.
  
   Вот нелюди. Звери, блядь! Нет, точно у нас в стране пока что царит средневековье. Вандалы с ядерным оружием - вот они кто, эти захватчики. И эти гниды анархо-примитивисты не могли предупредить правительство?! Ярик рассказал мне об их спутниках.
  
   Вот раздается звон стекла и на землю с высоты седьмого этажа, кувыркаясь в воздухе, летит чье-то дородное тело, а америкос выглядывает из разбитого окна и лыбится.
  
   Клянусь, поубиваю всех, только дайте в руки автомат!
  
   Но не сейчас, сейчас нужно уносить свою жопу как можно дальше от этого разгула ультранасилия.
  
   Наконец я подъехала к нужному участку стены, и тут у меня внутри все оборвалось: у пролома стоял танк с флагом Ирака - черно-бело-красные горизонтальные полосы и два символа зеленой вязью на белой полосе.
   Я впала в ступор. Откуда здесь взялись арабы?
  
   Как назло, бензин в баке закончился, я попыталась газануть оттуда, но мотоцикл лишь пукнул на прощание и заглох.
  
   А один из арабов уже устремился мне навстречу.
  
   Я слезла с мотоцикла и пошла навстречу ему, - ничего другого мне не оставалось делать.
  
   Может быть, Россия заключила с Ираком союз?
  
   Когда исчезло ФСБ, рухнула сеть нашего русского шпионажа, да и международные отношения стали недоступны взору простого обывателя - в новостях крутили лишь события локального масштаба, и так по всей стране. Ты даже не мог узнать, что творится в соседней области!
  
   Араб выставил вперед свою пушку, и, сдвинув брови, спросил:
   - Райха фин?
   - Чего-о? - спросила я.
   - Рогель? Сэт?
   - Не поняла.
   Тут араб сделал властное движение рукой, и к нам подбежал какой-то европеоид.
   Он выслушал араба и сказал мне:
   - Он спрашивает, куда ты идешь и кто ты - мужчина или женщина?
   Немудрено, что меня в арафатке с мужиком спутали, подумала я, сисек-то нету.
   - Я женщина, ищу выход из города, - сказала я. - Ты друг или враг?
   Европеоид перевел.
   И потом перевел мне фразу араба.
   - Если ты анархистка, и впустишь в сердце свое Аллаха, то ты наш друг.
   Я тут же просекла, что к чему.
   Значит, у них, в Ираке, свой анархо-фундаментализм, на свой лад. Ну что ж, если принципы одни и те же, то почему бы и нет? На время, разумеется.
   Это я и сказала переводчику, за исключением последней фразы.
   Араб, услышав перевод, удовлетворенно кивнул.
   - Дайте мне автомат, и я вместе с вами прогоню американцев, - сказала я. - Я надеюсь, вы за этим сюда прибыли?
   - За этим, за этим, - ответил вместо араба переводчик.- Кстати, его зовут Абдулла Али, а меня - Артем.
  
   Меня подвели к старой раздолбанной машине и посадили внутрь вместе с переводчиком. Через некоторое время в машину рядом со мной посадили еще какого-то парня. Потом еще одного.
  
   В машину залез все тот же араб, на водительское сиденье, и мы тронулись в путь, проехав в дыру в стене и помчавшись по августовской коричневой степи.
  
   Спустя двадцать минут мы подъехали к лагерю, разбитому иракцами.
  
   Тут и там виднелись шатры, работали полевые кухни, везде сновали люди, кто в очередь за похлебкой, кто за медикаментами, а кто просто лежал в тени палаток и отдыхал.
  
   Нас высадили у шатра с флагом Ирака и машина уехала, видимо, опять в город.
  
   Ко мне подошел какой-то важный военный чин - хрен разберешься в этой арабской военной иерархии, но я поняла, что это важная персона по твердой походке и самоуверенному взгляду. В общем, подошедший был преисполнен важности.
  
   Переводчик начал переводить:
   - Вы готовы впустить Аллаха в свое сердце и сражаться на нашей стороне против захватчиков этой славной русской земли?
   Я кивнула. Остальные промолчали.
   - Вы умеете управляться с огнестрельным, холодным оружием?
   Я опять кивнула. Остальные опять промолчали.
   - Вы владеете каким-нибудь единоборством?
   - Да, - ответила я.
   - Что ж, проверим, - отозвался переводчик.
   Меня отвели на край лагеря, за невысокий проволочный заборчик, где прямо на землю были положены маты.
   - Приступим, - сказал переводчик, и важный чин оголился по пояс.
   Я нанесла ему удар по корпусу, но тот даже не согнулся, хотя бью по прессу я неплохо.
   Кулак полетел мне в челюсть, но я поднырнула под кулак и, схватив чина за пояс, сделал шаг вперед. Он упал на землю, но тут же поднялся, и я нанесла ему удар ногой в лицо.
   - Все, достаточно, - сказал переводчик.
  
   Затем меня проверяли на метание ножа в мишень, стрельбу из автомата и единоборство с ножом. Все эти испытания я прошла успешно.
  
   Я вернулась к тем людям, которые ехали со мной в машине. Они ели на полевой кухне, сидя за наспех сколоченным столом и хлебая овсяную кашу из жестяных мисок алюминиевыми ложками.
   - Везет тебе, - заметил парень, сидящий справа от меня, когда я с миской уселась за стол. - Будешь при деле, а не как мы - балластом болтаться.
   - Это еще смотря кому повезло, - ответила я, пробуя кашу. - Меня и убить ведь могут.
   - Ну да, нас не могут, но могли бы найти применение хотя бы мне, интеллектуальному панку.
   - Как-как ты сказал? - усмехнулась я.
   - Меня зовут Владимир, - тут же представился парень. - Я сказал, что я - интеллектуальный панк.
   - Запомни, Вова, интеллектуальных панков не бывает. Они, конечно, не дураки, но их амплуа - это тупая свинья, ленивый урод, ничего не желающий знать.
   - А что они, кадавры что ли?
   - Это кто такие?
   - Как правило, они феноменально глупы, капризны, истеричны и не поддаются тренировке.
   - Ну, точно панки!
   - Да забей, этот стандартный поведенческий паттерн декларируется как стадный признак большинством псевдононконформистских структур, если ничего не путаю, то по исследованиям даже как то сцепляется с положением в иерархической пирамиде тусовок и его нарушение, как, собственно, и других формализованных признаков принадлежности - соответственно наказывается понижением ранга в стаде уникальных личностей.
   - Иерархическая пирамида тусовок? ниче себе ересь! я тусовался и с панками, и с людьми, которые называют себя "просто неформалами" и с антифашистами и с гопниками - нигде ничего подобного, в нарастающем в вышеперечисленных тусовках является только гопанутость. И панки - честно говоря, не псевдононкомформистская структура. они могут быть и в среде антифа, которые почему-то считаются экстремистами и преследуются милицией по наущению фашистов,а на самом деле предпочитают прямое действие против капиталистической системы, они могут быть и анархистами (просто на словах они все анархисты(исключение - наци-панки))в смысле состоять в партии и тоже используют прямое действие- пикеты и проч. также панки иногда идут в нацболы - после крайнего проявления политического спектра слева. а нацболов уже садят в тюрьму. да и антифа иногда тоже. все они распространяют журналы и организуют акции и концерты.
   - Собственно да - панки и прочее подобное это псевдононкомформистская субкультура, а не структура, тем не менее имеющая формализованные общие признаки и соответственно иерархию. Ты говоришь: "они могут быть и в среде..."
   а че б им там не быть, если они как таковая субкультура могут существовать только в рамках существующего общества и самоидентифицируют себя через отрицание профилирующих ценностей декларируемых оным? Вы б у древних инков попробовали попанковать, или там в Древнем Риме, Древней Греции, у ненцев, хазаров, самураев или Средневековой Европе. Истинные нонконформистские культуры создают свои ценности независимо от общества, хотя и используя естественно базовую культуру - и им плевать совпадают они с общепринятыми или нет, не это мерило их ценности, как например когда-то катары, развивавшие культурную традицию христианства своим путем
   за шо и отхватили по полной программе до полного искоренения вместе с поддерживавшим их населением. Это примерно как
   "истинному святому нет нужды соблюдать божьи заповеди (насрать на бога и скрижали), он сам не захочет делать дурного (не из страха наказания, не из стремления к ништякам и не в пику кому-то, он просто считает это для себя западлом Мерило истинной нонконформистской культуры - внутри культуры и демонстративно материться ее носителям тупо западло, хотя по делу опять же, сообразуясь с внутренними ценностями могут и послать и зарезать нафиг. Я ж так и знал, что по пункту стадо уникальных личностей
   у вас как у умного человека возражений не возникнет.
   - Все-таки я с вами не соглашусь. теория (у тебя) - это конечно вещь хорошая, но моя практика все же показывает обратное. Общие признаки, безусловно, пристутствуют, но вот иерархии нет как таковой. Главная идея панков - анархия, т.е отсутствие всякой иерархии, безвластие. все равны - этакая демократия. я, например, спокойно на улице познакомилась с панками, мы забухали и через пару часов меня "допустили к святая святых" как бы вы наверное, выразились - я поел остатки еды из фаст-фуда из полиэтиленовых мешков из контейнера за "Фрайдисом".Сразу вспоминается насмешившая до слез статья в интернете: вожак панков ест из помойки первым и ест самое тухлое. Также в интеренет есть статья, будто у панков 2 круга- старшие и младшие. старшие ширяются за всю херню и тусят с телочками, а младшие на это только смотрят. Чушь. У панков нет степеней посвящения, да что там - даже посвящение-то не обязательно мне так и сказала одна знакомая панкушка.- когда я вошла в тусовку, мне никто ничего подобного не предлагал, зато дали погремуху - Сид Вишез- просто так, а это для панков фигура культовая, если не знаете, в нашумевшей группе "Sex Pistols" был такой басист который еще убил свою жену (по слухам) - Нэнси Спанжен. Еще фильм такой есть - "Сид и Нэнси".
   мечта панков была - создать свое общество без власти и угнетения, что повсюду наблюдалось при капитализме. Правда, что они в новом обществе делатют со своей "панковостью"? Ты говоришь "общества". А Советский Союз? По духу то же самое - но в СССР уже были панки, в частности, группа "Автоматические удовлетворители", в дремучие брежневские времена - в конце 70х. Да и панки точно не зарежут. они добрые все, хоть и могут быть циничными. Дедушку, который за тебя воевал, они обсирать не будут. зато могут угнать больничную каталку. Но для всего этого "панк-угара" "панк-беспредела" "дестроя" необходимо иметь что-то за душой. недаром подавляющее большинство панков учится в университетах а не в ПТУ.
   Говоришь, матерятся. Вот члены группы секс пистолз матерились в своих интервью, и ничего. и дело тут не в статусе антипопсовой звезды - они противопоставляли себя роллинг стоунз- итинным звездам запершимся у себя в особняках и долбающихся наркотой и поуши увязшим в аппаратуре.
   Кстати, панки также явление социо-экономическое. они растут как грибы, когда в обществе кризис. взять хоть те жэе 70-е гг в СССР или в Британии, когда пошло похмелье экономической революции. или развал СССР. или год 1995 - кризис, а группа "Пурген" выпускает свой лучший альбом.
   - Иерархия не обязана быть пирамидальной, более того - если вы хотите чтобы какая то крупная группа оставалась максимально пассивной социально - вредна, главное держать под контролем эээ... чуваков - кристаллизаторов. В СССР для этого институт "воров в законе" кстати вырастили - сидельцев дофига, уголовников дофига - а мафии ек... С чего бы я так выразился про "святая святых"? А ты видимо прошла "проверки" на видовую принадлежность. Я бы, например, не прошел - мусорниками брезгую, однако. Пишут? Та ну, на заборах тоже пишут
   Есть вполне нормальные статьи по групповой динамике и прочая околопсихологическая литература. - что может создать отстойник, сконструированный для сброса напряжения? Содержимое перебродит и либо выйдут обычные винтики, либо вполне квалифицированные бомжи. Микромалая часть станет духовными проводниками для следующей порции.
   Главное, некоторые панки это сами понимают и потому присоединяются к...ну, ты уже сказала, да? да?
   Диссиденты... Есть такое понятие "протестный контингент" - при СССР это были всякие диссиденты, сейчас они все равно либо платные диссиденты, либо на помойке
   ну да - застой он таки застой Красницкий по этому поводу вполне, на мой взгляд, компетентно отписался с точки зрения теории управления, по крайней мере я у него ошибок не вижу. Для беспредела необходимо иметь фантазию и чувство неудоволетворенности, подсознательное невозможности самореализации в текущем обществе. Говоришь, в университетах большинство панков? Ну, в пту обычно люди более конкретные. ессно - хочешь снять напряжение в обществе - организуй несколько отстойников, куда его можно сбрасывать без каких либо последствий. СССР 80-90 вообще был раем для всякой шушеры- фарцовщиков, совковой псевдоинтиллигенции и прочих
   Разваливали однако как для себя... а оказалось для воров жуликов и бандитов
   Лан грустно это все.
  
   Дальше мы с "интеллектуальным панком" доедали в молчании.
  
   А потом лагерь подвергся бомбардировке.
  
   Американские бомбардировщики атаковали нас ближе к вечеру, налетели из ниоткуда, из лазури степного неба и сравняли с землей наш лагерь.
  
   А затем приехали их гребаные армейские джипы с белой звездой на капоте и отвезли всех выживших обратно в Аткарск.
  
   Я оказалась перед сержантом, который хлопал меня по лицу лезвием.
  
   И, наконец, меня привели в камеру к Ярику.
  
   Тюрьма представляла из себя наскоро сколоченный барак из плохих досок. Меня провели по коридору по дощатому полу из сырого дерева и впихнули в третью дверь налево.
  
   На нижних нарах я увидела Ярика. Верхние были свободны.
   В углу стояло ведро, и больше ничего в камере не было.
  
   Я кинулась в объятия Ярика.
   - Девочка моя, с тобой ничего не сделали? - прошептал Ярик мне в волосы.
  
   Я рассказала ему обо всех своих злоключениях и о мусульманах, которые пришли в Аткарск.
  
   - Только мусульман нам не хватало с их джихадом, - пробурчал Ярик. - В принципе я уже слышал про них. И свинину они отравили.
   - Это не джихад, - ответила я. - Они представляют из себя приверженцев той же идеологии, что и мы, только верят не в Христа, а в Аллаха.
   - Это неплохо, - сказал Ярик.
  
   Но мы все равно не знали, что нам делать.
  
  
   ГЛАВА 10. ИВАН-АЛЕКСЕЙ.
  
   ИВАН
  
   Моя революция, моя революция, моя революция...
  
   Представительская палата решила отправить возрожденную народную дружину из Аткарска на восточный фронт.
  
   Американцы пришли с запада, а мусульмане пошли и на запад и на восток. Мы летели в важный стратегический пункт, в ворота Сибири, в Тюмень. Мы уже подлетали.
  
   Я сидел на лавке, что были поставлены вдоль стен салона, рядом с Лехой.
  
   ***
  
   - А я утверждаю, - говорил Леха, - что вся наша анархия держится сейчас на основе человеческих принципов.
   - Каких принципов? - спросил я.
   - Таких, как порядочность, честность, уважение и любовь к ближнему, совесть, наконец.
   - Еще Тургенев писал, что совесть - дело вкуса. Пристрастие, ощущение.
   - Ты хочешь, чтобы наша сегодняшняя реальность напоминала песни группы "Монгол Шуудан"?
   - Да, если на то пошло, "дезертиры, анархисты, уркаганы, матросня". Да и чем сегодняшний день так уж сильно от этого отличается?
   - Ты путаешь анархизм с нигилизмом, дружище, - улыбнулся Леха. - К тому же всех уркаганов мы планомерно уничтожаем.
   - В христианской традиции человек грешен изначально и всегда, никто сломя голову толпами не побежит исполнять заповеди Христовы.
   - Человек всегда стремится к чему-то лучшему, самосовершенствуется.
   - Лучше сказать: стремится к недостижимому.
   - Ты хочешь сказать, что заповеди христовы невыполнимы? - иронично вздернул бровь Леха.
   - Получается так, что не для всех. Ведь и до Христа знали, что нельзя воровать и убивать? Почему он заострил на этом свое внимание? И чем он кончил? Толпы, которым он проповедовал, не спасли его от креста. Сейчас у нас тоже толпа, а человек без власти - человек, а толпа без власти - толпа. Мы получили охлократию и ничего выше этого уровня уже не достигнем.
   - Ты не веришь в анархию, - подвел черту Леха спокойным тоном.
   - В том понимании, в котором толкуешь ее ты, да - не верю.
   А ведь он циник, подумал я. Все те истории про панков, которые я рассказывал внучке старейшины, были про него. Я, в своем роде, стал его учеником, этаким Аркадием Кирсановым при Базарове. Он жил слишком ярко, запоминался всем, кому встречался на жизненном пути, и я с ужасом предчувствовал, что он рано или поздно разобьется. Он в моем понимании и был настоящим панком - он был нигилистом больше чем я, хотя утверждал обратное. Он доказывал свои слова на деле. Тургенев про это тоже говорил. Он бы выразился, что у меня - смелость и задор, а у Лехи - дерзость и злоба.
  
   Как писал Тойнби, все представители не-западного мира назвали бы запад архиагрессором его, Тойнби, современности. Происходила вестернизация целых государств, куда пропаганда запада дотягивалась своими щупальцами. Но в других, не западных странах, она приводила к самым разнообразным последствиям, разрушению вековых устоев. Какой-нибудь Египет или Индия сегодня тоже становятся "новыми Америками". Например, в середине 20 века египетский правитель решил создать флот, а для этого нужны были западные специалисты, чтобы обучить египетских. Специалисты переселялись в Египет с семьями, и требовали, чтобы медицинское обслуживание было на европейском уровне. Пришлось призвать и западных врачей. В результате, бывшие ранее неприкосновенными другими мужчинами мусульманские женщины, скромно подающие руку из-под паранжи только пощупать пульс (большего докторам не разрешалось!), стали пациентками родильного дома по европейскому образцу. Институт неприкосновенности женщины - один из главнейших в исламе! - был разрушен! Позже Египет стал интернациональным туристским раем, о мусульманских временах никто и не вспоминал - капитализм подмял под себя государство.
   Раньше у той же Турции был выбор - погибнуть в столкновении с западом или вестернезироваться. Она предпочла второе. Видимо, по мысли американцев, мы должны были сделать то же самое. Они уже и раньше сжирали нас экспортной демократией, кока-колой, макдональдсами, памперсами и долларами, и дело глобализации шло к логическому завершению, но тут мы свергли власть и объявили анархию, законсервировались, изолировались от внешнего мира.
   Запад всегда брал превосходством вооружений. А что мы могли противопоставить сейчас? Закрытые на замок армейские части? Утилизированное оружие? Или оставшиеся пистолеты-пукалки и узи?
   Запад знает, что если он победит, Россия станет плясать под его дудку. Нельзя идти на компромисс, брать какую-то деталь западного образа жизни. Если один лучик этой культуры при политической дифракции проникнет дальше остальных сквозь призму русского самосознания, и останется один, он перевернет и расшатает все устои нашей русской цивилизации. Запад, по правде говоря, уже пустил свои корни в нашу почву - национализм, в форме национал-анархизма. А перевернув все устои, он протащит за собой и другие лучики, и мы станем Русской Америкой.
   Эту заразу внес Петр Первый. Конечно, благодаря ему мы победили в войнах с захватчиками, потому что взяли на вооружение западное оружие, но после него как говорил Ключевский, немцы на Русь посыпались как горох из дырявого мешка. Императорская кровь испортилась - она стала западной. Страной, набитой европейцами, правили европейцы. Мы стали Европой. В 1917 году мы переняли от Европы то, что в ней считалось ересью - коммунизм, и сделались альтернативой Западу. Но стали еще более прозападными по своей сущности. Теперь американцы хотят, чтобы мы переняли ересь от анархии - анархо-капитализм.
   А в сущности - ведь анархия - это тоже западная идея? Оставим в покое Древний Китай и возьмем сразу Прудона. Всем ясно? Правда, Прудона могут взять в пример и фашисты - он восхищался войной и недоумевал, отчего черный рабский Юг Соединенных Штатов должен непременно победить эксплуататорский белый Север? Да и Бакунин писал пассажи против евреев, мол, где централизованное управление - там центральный банк, а где центральный банк - там, как пиявки, плодятся евреи. Но мы не используем данные перегибы.
   А может быть, стоило бы? Нет, не с евреями, конечно, трагедию еврейского народа мельком описал еще Пастернак в "Докторе Живаго", а Бакунин не может понять простую мысль, что в каждом народе есть свое дерьмецо, а например, с войной? Может быть, анархия должна быть анархией во всех смыслах, то есть и хаосом в том числе? Еще группа "Азъ" пела: "Хаос миру необходим!". Может быть, война отсеет всех трусливых, лживых и гнилых выродков, оставив только достойных?
   Или нужно действовать по-кропоткински? То есть начинать с воспитания детей? Тогда вспомним "Антидюринг" - закрывать детей в школы-интернаты, чтобы в них не проросли дурные семена предшествующих поколений, родителей, рожденных при старом мире. Но чем это лучше детдомов, из которых могут выйти как законопослушные порядочные граждане, так и закоренелые преступники? Видимо, метод Кропоткина не действует. Не будет же кто-нибудь как ветхозаветный Моисей водить народ по пустыне сорок лет, чтобы поколение рабов, вышедших из Египта, сменилось поколением их уже свободных детей?
   Только война, очистительная война проложит человечеству дорогу к счастью, а не христианская добродетель, скрещенная с анархизмом.
  
   - Отныне представительская палата постановила, - вдруг ожило радио,- что каждый гражданин, достигший 18-тилетия, обязан жениться. Брак - это ячейка нашего нового общества, пусть же их будет больше!
  
   Бред, подумал я. Если гражданин хочет, гражданка обязана дать. Приехали. Задачка: как перекрыть рвение к власти у гражданина из низшего класса? (Среднему это нафиг не нужно). Ответ: дать ему много денег или интересную работу, пусть даже прикладное искусство - пусть его сублимация протекает в этом русле. Ответ неверный. Нужно дать ему жену. Тогда сублимации вовсе не будет. А мое убийство Леры как Оруэлл, назвали бы "актом против партии".
  
   Кропоткин писал, что война связана с государством. У нас война - а следовательно, есть и государство? А для чего нужно государство? А) Пенсия, зарплата, жилье. Б) Бесплатность некоторых услуг. В) Охрана от внутреннего и внешнего врага. Так и получается. Представительская палата за всем этим следит. Замените только пенсию и зарплату на соцпакет. Следовательно, анархия в чистом виде, как отсутствие государства, недостижима.
  
   А анархо-капитализм? Отсутствие власти и свободные конкурентноспособные рыночные отношения?
  
   А искусство при анархии?
  
   Но ведь войны начинаются из-за денег? Скажем так: из экономических интересов. Это говорил и Кропоткин. Но в данном случае - из-за ресурсов.
  
   Кропоткин говорит, что не нужно делать новых открытий, это ухудшает условия жизни рабочих, плодит безработицу, нужно усовершенствовать тот уровень производства, который есть на данный момент.
  
   Кропоткин говорит, что единицы заняты наукой, и эти ученые делают открытия только ради удовольствия, как пьяницы пьют ради опьянения. Что-то подобное говорили и великие просветители 18го столетия.
  
   Слишком много вопросов, все запутано...
  
   Искусство вырождается без революционных идей. Если в вас нет идеи, говорил Кропоткин, то вы должны довести искусство до уровня декоратора. Идея анархии уже стала обыденностью и опошлилась, она больше не вдохновляет, скажем, художников на живописные полотна.
  
   Вдруг опять ожил телевизор, подвешенный под потолком в конце салона. На экране появиось изображение какой-то радиостанции.
   Ди-джейка весело щебетала:
   - А сейчас, дорогие радиослушатели, подбодрим наши доблестные народные вооруженные силы старенькой, но бодрой песенкой группы "Бригадир", пусть они слушают ее и вдохновляются на подвиги во славу нашей Родины. Слышите, народная дружина, никакие мусульмане или американцы нас не завоюют, пока вы подставляете против их пуль свою мужскую широкую грудь. Итак, поехали.
  
   Споемте же песню под громы ударов
   Под взрывы и пули, под пламя пожаров,
   Под знаменем черным гигантской борьбы,
   Под звуки набата призывной трубы!
  
   Разрушимте, братья, дворцы и кумиры,
   Сбивайте оковы, срывайте порфиры!
   Довольно покорной и рабской любви!
   Мы горе народа затопим в крови!
   Довольно покорной и рабской любви!
   Мы горе народа затопим в крови!
  
   Проснулась, стенает, народная воля
   Под стоны коммуны, под зов Равашоля,
   Под крики о мести погибших людей,
   Под гнетом буржуя, в петле палачей!
  
   Их много, без счета, судьбою разбитых,
   Погибших в остроге, на плахе убитых,
   Их много, о, Правда, служивших тебе
   И павших в геройской неравной борьбе!
   Их много, о, Правда, служивших тебе
   И павших в в геройской неравной войне!
  
   Их стоны витают под небом России,
   Их стоны, призывы, как ропот стихии,
   Звучат над Парижем, Кайеной глухой
   И нас призывают на доблестный бой!
  
   Споемте же песню под громы ударов,
   Под взрывы и пули, под пламя пожаров,
   Под знаменем черным гигантской борьбы,
   Под звуки набата призывной трубы!
   Под знаменем черным гигантской борьбы,
   Под звуки набата призывной трубы!
   Под знаменем черным гигантской борьбы,
   Под звуки набата призывной трубы!
  
   Пока играла песня, на экране крутился интересный клип, изображающий кадры хроники революции 2012 года.
   Вот сначала снятые на камеру мобильного телефона незначительные стычки с полицией, когда спешащую к месту беспорядков машину мусоров забрасывают "молотовым коктейлем". Машина загорается, менты выпрыгивают из нее и катятся по земле под ноги разъяренной толпы.
   Вот уже на съемке любительской видеокамеры какой-то внушительного вида юнец в футболке с красно-черной звездой громит кувалдой витрину "Макдональдса", в который врываются другие анархисты и переворачивают столы с мусорной хавкой, выгоняют на улицу посетителей.
   Вот кадры штурма Кремля. Здесь уже работает профессиональная аппаратура, здесь изображение не рябит квадратиками, а очень четкое. Огромная народная масса подтекает к стенам и начинается...
  
   Наконец самолет сел на взлетно-посадочную полосу и его брюхо разверзлось, чтобы выпустить нас, десант из Аткарска.
   - Разгруппироваться по взводам! - скомандовал в мегафон еще не видимый из темноты лейтенант.
   Мы все разбились на группы по сорок пять человек.
   - Моя фамилия Потапов, - гаркнул лейтенант и, наконец, вышел из тени самолета под вечернее синее небо. - Вы все идете под мое командование, - сказал он нашему взводу.
   Неподалеку с другими взводами знакомились остальные лейтенанты.
   - Сейчас мы проведем перекличку, - сказал Потапов.
   Когда дело дошло до нас с Лехой, мы привычно крикнули "я" и продолжили стоять по струнке, покуда нас не посадили в крытые брезентом грузовики и не отвезли в казармы.
  
   Казармы располагались в бывшем частном секторе города, где еще недавно стояли, покосившись, деревянные одноэтажные домики впритык друг к другу. Сейчас их снесли и на их месте отстроили казармы.
  
   Сержантом в мое отделение назначили Леху, как заслуженного в прошлом народного дружинника - это выяснили, копаясь в грудах папок с нашими личными делами, что завалили стол лейтенанта. Это, несомненно, было удобно.
  
   Нас всех выгнали на плац и построили в шеренги.
   Перед нашими рядами начал прохаживаться подполковник и читать нам нотации.
   - Здравствуйте, товарищи!
   - Зда-же-то-под! - рявкнули в сто глоток новоиспеченные солдаты.
   - Моя фамилия Кисленко, я командую вашим батальоном. Итак, вас прислали на восточный фронт, дабы отразить удар неприятеля, выбить его с занятых позиций и изгнать за пределы страны. Многие из вас никогда не бывали в настоящем пекле. А я был в Чечне, и доложу вам, воевать с мусульманами - не сахар. Да что там! Многие даже не держали в руках хоть мало-мальски приличного оружия! Так, пукалки для распугивания гопоты. С наибольшей долей вероятности могу сказать, что подавляющее большинство из вас поляжет на поле боя, и пусть начальство не трындит мне про занижение морального духа. Такова жизнь! Все мы сдохнем! Так сдохните как герои! Вы должны расчистить всю улицу Республики от аллаховых отбросов, поэтому прямо сейчас отправляетесь туда. У меня все. Нале-ву!!!
  
   И мы отправились на вилы к черту, вглубь города, даже не представляя толком, с чем нам придется столкнуться.
  
  
  
  
  
   АЛЕКСЕЙ.
  
   Из всех бед мы всегда выбирали свободу и поставили к стенке любовь!
  
   Лейтенант Потапов бежал по улице впереди нас, а мы сзади его догоняли.
   По бокам улицы мелькали то оборванный мост, свесившийся нал рекой, то разбомбленное здание.
   Эта часть города будто вымерла. Ни звука не раздавалось вокруг, только слышен был наш топот и пыхтение, да неразборчивые команды. Хорошо бы, если бы в небе никто еще не пролетел.
   Было темно, хоть глаз выколи, тусклые фонарики на наших касках не очень-то помогали.
   Ногу в ногу за мной бежали десять человек, Ванька среди них.
   Вот я перепрыгиваю через распростертое на асфальте дороги тело, попадаю ботинком прямо в середину лужи крови и блевотины, с хрустальным хрустом топчу осколки бутылки - видимо, кто-то прикончил пьяницу.
   Остальные матерятся - их забрызгало из лужи.
   Тяжелый АК-47 оттягивает руки.
   Но надо бежать вперед несмотря ни на что, пусть уже колет в боку, пусть дыхалка не к черту - надо двигаться только вперед.
  
   Я присел на корточки и привалился к стене одного из помещений сквота. Вспомнилась Катюха. Стало грустно.
   Хотя отчего? Я получил то, что хотел - опасную и престижную профессию, то есть сейчас - призвание, но потом страна увидит необходимость народной полиции и это станет профессией.
   Здесь нет никаких милитаристских настроений, как у Вани, который говорил о "прелестях войны", здесь было чувство долга перед Отчизной.
   У нас пытаются отобрать утопию - и я никому не позволю это сделать. Не зря я мелким пацаном подносил снаряды солдатам анархии.
   Вообще в голову лезли разные мысли - все эта война, будь она неладна. Да, кстати, война. Война на картинах и война на самом деле отличаются. Или нет? Где-то я слышал, что искусство - это любовь к изображаемому. Значит, получается так, что тот, кто рисует батальные сцены, любит войну? Он милитарист? Нет, скорее это любовь к долгу - отстоять свой родной дом от неприятеля. Исключение составляют лишь картины Третьего Рейха. Там всем вдолбили любовь к войне.
   А война сама по себе? Ведь война - тоже искусство? Или ремесло? Была же в 2000-е такая игра- "War Kraft" - "ремесло войны".
   Россия никогда не вела захватнических войн, русскому человеку неведомо удовольствие от завоеваний.
  
   В темноте смутно белели противотанковые надолбы, а за ними - ч-черт! Бруствер!
   Я приготовился упасть на землю, но выстрелов все не было. Приблизившись к брустверу, я увидел, что стрелок с пулеметом повернут к нам спиной.
   Впрочем, мы бежали бесшумно, может, и не заметил нашего приближения.
   Лейтенант остановился. Все остановились следом.
   Я понимал, что нашему отряду не нужно привлекать к себе излишнего внимания, поэтому понятливо кивнул, когда Потапов подозвал меня и шепнул: "Режь".
   Я отдал близстоящему солдату автомат и, достав нож, вскарабкался наверх по мешкам с песком.
   Стрелок все не оборачивался.
   Я уж было занес нож для удара, как увидел, что в груди мусульманина торчит приклад его пулемета, а из-под лопатки торчит еще какая-то металлическая деталь орудия.
   Я спрыгнул с бруствера и подошел к лейтенанту.
   - Он мертв.
   - Молодцы, тюменцы! Не оплошали! - улыбнулся лейтенант.
   Мне отдали оружие и мы возобновили бег.
   - По левую руку будет корпус ТГУ, нам туда! - через плечо бросил лейтенант.
  
   Но там, как выяснилось, нас уже ждали.
   Со свистом взмыла вверх сигнальная ракета и расцвела малиновым взрывом в иссиня-черной ночи.
   Наши лица тут же осветились неверным заревом.
   Мы были как на тарелке.
   - В рассыпную, блядь! - матюгнулся лейтенант.
   Строй мгновенно распался.
   Я укрылся за каким-то памятником, краем глаза я заметил, как Ванька прыгнул в разбитую витрину какого-то музея на другой стороне улицы.
   Послышалась автоматная очередь. Но пули лишь слепо вонзились в асфальт, никого не задев и не ранив.
   Я выглянул из-за памятника. Каждое окно корпуса ощерилось оружием.
   - На штурм ма-арш! - услышал я глухой голос лейтенанта Потапова издали, и бросился бежать ко входу в здание.
   Вокруг меня свистели пули, один раз я даже перекувыркнулся в сторону, потому что прямо в меня из окна второго этажа летела граната.
   Раздался взрыв, один осколок пролетел в миллиметре от моей головы, порезав ухо.
   Я вскочил на ноги, отдал короткую команду моей десятке человек и понесся к крыльцу корпуса, исписанному какими-то лозунгами, как и стены.
  
   Наконец я укрылся от града пуль под козырьком крыльца и облегченно вздохнул.
   Ко мне подбежали остальные.
   Вскоре все четыре отделения были на крыльце. Взвод в сборе.
   Мы расстреляли входную дверь, наглухо запертую. Она разлетелась на пластиковые чадящие ядовитым дымом щепки, и мы ворвались внутрь.
   Ураган пуль смел двух стоящих здесь с автоматами наперевес арабов, мы поднялись по четырехступенчатой лесенке к пропускным вертушкам и осмотрели вывешенный здесь план здания.
   - Два взвода - по одной лестнице, два - по другой! - распорядился лейтенант, и мы пошли внутрь здания.
   Все стены были изрисованы стилизованными рисунками и граффити, везде валялись пустые пивные тары, и окурки толстым ковром кое-где покрывали пол.
   Мы ворвались в кабинет, на котором висела табличка "кабинет информатики". Здесь мы нашли мертвого паренька с ирокезом, распластавшегося по подоконнику - видимо, хотел выпрыгнуть в окно, так эти с-суки успели.
   В углу ревел динамиками старенький музыкальный центр.
   Было ясно, что мы в захваченном арабами анархистском сквоте.
   Мы двинулись дальше.
   Вот кто-то не заметил на лестнице растяжку и теперь, громко воя, катался по полу без передних конечностей.
   Мы пошли наверх.
   Сверху отвесно засвистели пули - кто-то палил в пролет.
   Я задрал свой автомат и ответил очередью.
   Тотчас на меня сверху со вскриком свалилось тело. Я выбрался из-под него и скомандовал застывшему в бездействии отделению: "За мной".
   Мы поднялись на второй этаж
  
   Мы планомерно очистили от мусульман весь корпус и водрузили на его крыше красно-черный флаг.
  
   Мое отделение оставили в корпусе.
   Мы выставили стрелков в окнах над входом и решили передохнуть.
  
   Я сидел на полу в одной из бывших аудиторий и любовался лозунгами, написанных баллончиком на стенах. "Они отобрали твое счастье - укради его!".
   - Все-таки панки молодцы. Подняли народ на такое великое дело, как революция. А гребаные арабы и америкосы пытаются все засрать.
   - Ты не совсем прав, - откликнулся Ваня. - Я тут нарыл одну самиздатовскую книжонку времен революции 2012-го. Хочешь ознакомиться на предмет причастности различных слоев общества к революции?
   - Давай, - ответил я.
   - Ваня достал из нагрудного кармана ветхую тоненькую брошюрку.
   Я аккуратно взял ее в руки и раскрыл наугад.
   И начал читать: "Сегодня много кто хочет отождествлять себя со шпаной.
   Модная молодежная тенденция - быть против милиции, a.c.a.b.- орут как с левого края политического спектра, так и с правого. Боны и панки, наци-гопники и RASHи. Панк-рок и рэп, и разумеется, шансон. Все не любят милицию. Даже трады ее не любят, хотя почему "даже"? Футбольное хулиганство и ментовские каски - две вещи несовместимые.
   Но когда наконец обрушится эта стена молчания, когда прекратится запихивание в жопу недовольства этим миром?
   Встаньте, жители гетто, дети подворотен, рудбои, working class kids.
   Умные панки не выдержат одни такого напора со стороны государства. Им нужны вы, быдло. Крепкий рабочий кулак, сила, смерть врага и победа.
   Население нашей планеты - это толпа, идущая от колыбели до могилы ровным размеренным шагом и выкрашенная в два цвета: коричневый и красный. Нет "нейтралов", все в той или иной степени замазаны одной из этих двух красок. Нет равнодушных, ведь богатые суки капиталисты крадут наше счастье ежедневно и нагло ухмыляются нам в лицо с голубых экранов телевизоров.
   Нож, кастет, бита, просто кулак - вот наше оружие. Словопрениями ничего не добъешься, нужно действовать радикально.
   Эй, все "ублюдки", "кокни"! Вы изначально не были подонками! Таковыми вас сделало государство и эта ебаная система! Дома рабочего класса - не вольер для размножения антисоциальных личностей, это такие же дома, как и у среднего и у высшего классов, где рождаетесь вы".
   - Впечатляет, - сказал я, закрыв брошюрку. - Если не возражаешь, возьму, почитаю на досуге.
   - Бери-бери. Я уже прочитал. Хотя тупее ты фразы не мог выдумать - какой досуг на войне?
   - И то правда, - усмехнулся я.
   - Слушай, ты меня прикроешь, если я сгоняю к своим старикам? - вдруг спросил Иван.
   - Ну давай. А почем знать, может, они в бомбоубежище?
   - Вот и выясню заодно.
   - Хорошо, беги, - ответил я.
   Иван поднялся на ноги, взял автомат, к нему пару обойм с патронами и вышел в коридор.
  
   ГЛАВА 11. ЯРОСЛАВ - АЛЕНА
  
   ЯРОСЛАВ
  
   Какой прок от искусства?
   Кто-то скажет, что, например, классическая музыка способствует развитию интеллекта, другие скажут, что искусство-проводник идей, а самое мощное и глобальное оружие-идеология.
   Но скажите, что поделать в таком случае: вы прослушали органный концерт и пошли домой, а в темном переулке по дороге домой вам проломили голову и вы умерли. Убийство - это способ самореализации, способ самовыражения. Общество не дает человеку выразить свой внутренний мир, социум выебывает тех, кто заявил о себе, несогласном с общепринятыми нормами, и они - те, кто не решился на убийство, вырастают ебаными марихуанщиками.
   А те, кто стал закомплексованным уродом и прорвался к власти, развязывают войны.
   Еще мой приятель песенку напевал: "бей первым всегда на поражение, единственный способ самовыражения!".
  
   И вот опять конвейер, только на этот раз по нему ползут не свиные туши, а боеприпасы. Мне нужно прикручивать головки к снарядам. И я, слава богу, справляюсь.
   В моей опустевшей голове - гул конвейера, в него в моей голове вплетается лишь одна мысль: ведь получается, что на военных заводах пашет рабочий класс, неважно где - в Америке, России или Ираке. Рабочий класс не имеет родины, все мы космополиты и все мы заодно. Так не лучше ли отказаться от производства оружия? Зачем нам работать на уничтожение таких же, как мы рабочих?
  
   Но для этого нужны забастовки, а они уместны в мирное время, а сейчас идет война.
  
   Чем плоха идея диктатуры пролетариата, социализма? В совке у нас получился большевизм, а не коммунизм, поэтому эту "диктатуру" с ее раскулачиванием и прочими прелестями мы скинем со счетов.
   Вот Кропоткин ратовал равно как за социализм, так и за анархию.
   Если бы свою волю сейчас диктовал рабочий класс, войны бы не было. Но, к сожалению, все это сказки, у власти (или ее эквивалента) всегда оказывались белоручки, ни разу не державшие в руках молотка.
  
   На западе свою волю диктует буржуй, отныне не сдерживаемый монополией государства, суперсвободные рыночные отношения, ети их мать, анархо-капитализм! Это вообще не идеология, а извращение над первоначальной идеей, там царит частная собственность, а еще Прудон говорил, что частная собственность - это кража! Страна воров, вот что такое сейчас США.
  
   А Восток? Там сейчас махровым цветом расцвел аналог анархо-христианства - анархо-ислам. Но вся губительная суть этой философии в том, что ислам - молодая религия, призывающая к уничтожению. Пусть мне не говорят, что уничтожают невинных только злобные шахиды, а Коран - мирная книга. Какие там истеричные возгласы в сторону Аллаха! "Аллах мудр, милосерд!"- и всегда восклицательный знак в таких приговорках. Чем не Ветхий Завет? К тому же Аллах весьма далек от всепрощающего Христа. Если ты исподтишка что-то делаешь, то на это есть один аргумент: "Аллах лучший из хитрецов!". Аллах наебет тебя, вот и все! Хитрость - это уже не открытая душа, как у Христа, а коварство.
   Также для Христа "нет ни эллина, ни иудея"- иудеи! Они же иудаисты! А Аллах карает за приверженность другой религии, называет не-восточных людей "неверными". Мусульмане еще на рубеже тысячелетий вели войны за свои священные земли с евреями. А у нас это все кануло в лету еще в Высоком Средневековье!
   Вы скажете, это смахивает на расизм? Нет, просто исламу как религии еще нужно пройти путь, равный по времени христианскому пути, тогда уже не будет никаких шахидов. А сейчас, при незрелой религии, скрещивать ее с социалистическими идеями - смерти подобно.
  
   - Надо отсюда выбираться, - сказал я не очень-то уверенным тоном.
   - Придурок, только сейчас дошло что ли? - буркнула Алена. - Мы просто ждем наступления сумерек, когда охранник за дверью заснет.
   Я прислушался. В коридоре звучали размеренные тяжелые шаги.
   - И куда мы денемся? - спросил я.
   - В Саратов, конечно. Он-то уж наверняка не сдался пиндосам и арабам.
   - Ладно, будем ждать, - смиренно ответил я.
   Если Алена говорила что-то таким уверенным голосом, то на нее стоило положиться.
  
   Прошло пару часов.
   Нас покормили.
   Полосы света из зазоров между плохо подогнанными досками стены растаяли, наступила темнота. Лампочки в камере, разумеется, не было.
   - А может быть, расшатать эти доски стены и вылезти наружу?
   - Нет, нам нужен костюм охранника.
   Что-то еле слышно звякнуло в темноте - это Алена сняла заколку и начала ковыряться ею в замке.
   - Тьфу ты, замок-то примитивный, - прошептала она почему-то с досадой. - Не вздумай трогать дверь!
   Я и не собирался мешать мастеру.
   Алена извлекла миниатюрную сумочку из складок одежды и достала помаду. Ею она жирно намазала петли дверей и толкнула ее.
   Дверь открылась без единого скрипа.
   - Ремень давай! - прошипела Алена.
   Я послушно снял с себя ремень.
   - Ты собираешься биться с охранником пряжкой? - ехидно полюбопытствовал я.
   - Заткнись и делай все, как я скажу, если хочешь выбраться отсюда живым. - шикнула на меня Алена.
   Мы выглянули в коридор.
   В щелях между досками блуждал синий свет - это работали крутящиеся прожекторы снаружи.
   Змейка света пробежала по контуру сидящего на стуле тела.
   Алена, крадучись, подошла к охраннику и накинула ремень ему на шею, как удавку.
   Он тут же очнулся ото сна и захрипел, схватив руки Алены.
   Ногой он попытался достать меня, но я тут же уселся ему на колени и отодрал его лапы от рук Алены.
   - Fucking bastards..., - брызгал слюной уже пунцовый охранник - я разглядел это в очередном промельке света.
   Через минуту его конвульсии и судороги прекратились, и тело обмякло.
   Мы затащили тело в камеру.
   - Переодевайся в его одежду! - скомандовала Алена.
   Я сделал, как было велено и взял автомат охранника. Одежда была великовата, но сидела на мне удобоваримо.
   - Теперь веди меня наружу, там скажу, что делать. Кепку на глаза надвинь!
   Я вывел Алену наружу, уткнув дуло автомата ей в спину.
   Солдат, стоящий у входа в барак, обратился ко мне по-английски:
   - Куда ведешь?
   Слава Богу, Склянка в свое время поднатаскал меня. Я ответил:
   - Сказали - на допрос.
   - Мне ничего такого не говорили. Веди обратно.
   - Так по рации! - ответил я, похлопав висевшую у меня на бедре рацию.
   - Ничего не знаю. Слушай, Джо...э, - солдат приподнял козырек моей кепки и посмотрел мне прямо в глаза. Конечно, вокруг была темень, хоть глаз выколи, но все же он увидел, что перед ним не его товарищ.
   Я тут же выстрелил ему в голову. Он упал, как подкошенный, с коротким захлебнувшимся криком.
   - Может, переоденешься? - указал я на труп.
   - Откуда нам знать, служат ли в Америке женщины? - спросила Алена. - Лучше давай машину искать.
   Машина обнаружилась сразу же, буквально за углом. Армейский джип с белой звездой на капоте. Ключ торчал в зажигании, мотор работал. Видимо, водитель куда-то отлучился на пять минут.
   Мы запрыгнули в салон и дали по газам.
  
   Через какое-то время мы были в Саратове.
   Мы порвали белую одежду Алены и соорудили нечто вроде белого флага. Перед нами открылись ворота. Мы въехали внутрь.
   У ворот стоял КПП с опущенным шлагбаумом.
   Служащий из домика осведомился:
   - С какой целью в Саратове?
   - Мы бежали из американской тюрьмы, которую они соорудили в Аткарске.
   - Есть ли ранения, увечья?
   - Нет.
   - Проезжайте к Центральному Военному Комитету, прямо по Робеспьера, затем свернуть на Марата, 47 дом. Там вам дадут работу.
   Мы проехали туда, куда нам указали.
  
   Это был большой дом сталинской застройки, в котором в этот поздний час горели все окна, а входные двери подъездов непрестанно открывались и закрывались, хлопая. Люди входили и выходили. С оружием, с папками, с книгами, с чем-то завернутым в брезент, с маленькими детьми на руках.
  
   Мы припарковались среди машин посетителей и вошли в центральный подъезд.
   Тут же дорогу нам преградил консьерж:
   - Куда направляетесь?
   - Нам сказали, что здесь можно получить работу, - ответил я.
   - Вы кто? Горожане или беженцы с окрестностей?
   - Какая разница?
   - Горожанам мы даем более ответственные занятия.
   - Мы из Аткарска.
   - Хорошо, прошу сюда.
   И консьерж повел нас по широкой холодной лестнице на четвертый этаж.
   Он подвел нас к открытой двери бывшей квартиры, превращенной теперь, видимо, в координационный центр, и отошел обратно к своим обязанностям.
  
   К нам обратился высокий худой всклокоченный человек в очках на остром носу:
   - Вы за работой?
   - Да, - в один голос ответили мы.
   - Ну что ж, пожалуй, подыщем вам что-нибудь. Кстати, леди, не хотите ли чего-нибудь накинуть? Хотя бы военную куртку вашего друга?
   Алена покраснела - только сейчас она вспомнила, что теперь в одном бюстгальтере.
   Я скинул американскую куртку и укрыл ею плечи Алены.
   Мы представились, это записали, нас сфотографировали, перекинули фото в компьютер и оттуда в принтеры-сканеры, которые выдали нам соцкарточки образца военного времени.
   - Сейчас нехватка рабочих рук на военном заводе, - пробормотал под нос очкарик. - Вам, Ярослав, я вписываю в "место работы" "военный завод". А вас, Алена, я отправляю на пищевое предприятие. Свое оружие всегда держать при себе. Приступайте к работе завтра в шесть ноль-ноль. По этим карточкам вам выделят места в общежитии, что на улице Камрадов. Добраться туда можно девятым трамваем, - служащий протянул нам карточки, и мы отправились в общежитие.
  
   Вспоминая книги, перечитанные в библиотеке Склянки, я размышляю над "Войной и миром" Льва Толстого. Господи, как там все опрятно и замечательно! Феодализм с напылением капитализма. Культура, а не цивилизация. Гусарские гуляния, напоминающие разом и гулянки десантников и золотой молодежи ушедшей эпохи, или салон Анны Павловны - этакая светская тусовка, сливки общества. Отважные, добрые и красивые люди, а если подлец, то обязательно бретер, тоже живущий красиво.
   Мир - это пышные приемы, балы, развлечения, лоск и блеск позолоченных помещений, высокие материи, о которых не говорят в слух, а умалчивают, намек вздернутой бровью, полуулыбкой, небрежным и случайным с виду жестом. Кружева, веера, локоны, усы и эполеты, честь и достоинство.
   Или доходящее до идиотизма чувство чести на поле боя, когда нельзя уклониться от снаряда.
   Но что поделаешь, это пишет граф Толстой.
   А у нас что? Будни рабочего класса, вот что! Дно общества! Без прикрас, со всеми язвами наружу. Подлецы у нас не живут на широкую ногу, а гадят исподтишка, сохраняя честную мину, общество собирается в обычных рядовых квартирах ветхих домов прошлого, а то и позапрошлого века застройки. Дискотеки с гопниками и пьяная поножовщина. Концлагеря для бомжей и гопников. Да Наташу Ростову выблевало бы толстой струей на такой работенке! Мог ли Пьер Безухов убить? Мог Николай Ростов материться? Нет, это - наш класс и наше время. Именно такие толстовские декорации мы и убрали со сцены действительности. И правильно сделали. Так...здоровее, по-русски. И поэтому Достоевский и Горький мне ближе Толстого.
  
  
   Я прикрутил очередную головку к снаряду, когда услышал включившийся радиоузел.
   - Внимание! Внимание! Враг прорвался в город! Всем взять личное оружие и идти на баррикады!
  
   Я выматерился сквозь зубы и врубил "стоп" конвейеру.
  
   Опять, опять, опять заваруха, и опять мы с Аленой порознь. Ну где ее теперь искать?!
  
   Я выскочил из своего служебного помещения в общий коридор, где царила сутолока.
   - Строчковский! Где ваше оружие?! - сурово воззрился на меня начальник предприятия, сам сжимавший старый добрый АК - 47.
  
   Я спохватился и ринулся назад, за американским автоматом.
  
   А ведь у Алены только нож с собой! Ну что я за дебил, какого хрена забрал се6е огнестрельное оружие, а ее оставил с жалкой тыкалкой?!
  
   Мы высыпали на двор предприятия, где нас ждал старенький "пазик", пускающий в небо струйку сизого дыма.
  
   Мы набились в автобус и он, выдав очередной припадок метеоризма, тронулся с места и запетлял по улицам города.
  
   Автобус затормозил у баррикад, возведенных из перевернутых на бок машин и строительного мусора - груд битого кирпича, досок, металлических балок, щебня и каких-то деревянных лестниц.
  
   Мы вылезли из автобуса, и он тут же умчался за новой партией бойцов.
  
   К нам подбежал главный народный дружинник и заорал что есть мочи:
   - Че, суки, жить не хотите?! Быстро на баррикады! Пиндосы, блядь, атакуют! Пол улицы заняли! Если мы дадим им прорваться, они пройдут в центр города!
  
   Я, как и все другие, взобрался по куче хлама наверх, на баррикаду, и встал с оружием в руках, выцеливая первую жертву.
   Я спустил курок - один из бегущих с осколочными гранатами в руках на нас солдат упал навзничь. Следом посыпались гранаты.
  
   Я едва успел юркнуть в щель между каким-то шкафом и остовом "Жигулей", как над головой раздался оглушительный взрыв.
  
   Меня засыпало пылью и деревянными и железными обломками.
  
   Что-то больно треснуло по плечу.
  
   Я снова выбрался наружу.
  
   Всю улицу заволокло серым, выедающим глаза, дымом.
  
   Я опустил автомат. Все равно при такой задымленности ничего не разобрать.
  
   И тут откуда-то снизу из дыма на меня выскочил американский солдат.
   Я резко наотмашь ударил его прикладом в переносицу, и он, застонав, свалился куда-то вниз.
  
   Вдруг в кровавой суматохе я услышал лязг гусениц и тарахтенье моторов.
  
   - Они подключили танки! Съебываем!!! - заорал главный народный дружинник, и мы поспешили убраться с линии огня.
  
   И тут же попали в лапы солдат, поджидавших нас на соседней улице.
  
   Была проиграна схватка, но не война.
  
  
   АЛЕНА
  
   Вой, вой, вой собак - чувствуют, сучки, железный кулак! Бей, бей, бей наповал - рабочий класс покажет свой оскал!
  
   Я спряталась от пуль за выщербленным углом дома - надо было дать себе передышку. Да и патронов осталось мало, и оружие - против их автоматов и пулеметов - пистолет Макарова.
  
   Рядом со мной к стенке прижались еще трое человек - какой-то старик, жирная баба и пацаненок лет пятнадцати.
  
   - Уходите, - стонал сквозь зубы старикан. - Вам всем еще жить да жить, а я уже свое оттрубил. Уходите, они же сейчас окружат здание!
   - Они не смогут взять его штурмом! - отозвалась я. - Надо пробраться к черному ходу.
  
   Черный ход располагался на другой стороне здания.
   Я впритирку со стеной медленно покралась к черному ходу.
   Вот угол...вот и дверь.
   - Навались! - крикнула я.
   Мы все вчетвером вышибли дверь и очутились в полумраке помещения.
  
   Я включила фонарик, и мы быстро поднялись по ветхой лестнице на третий этаж.
  
   В коридоре стояла вытащенная из комнат мебель - шкафы, тумбочки и стулья.
   Я заглянула в первую попавшуюся комнату - там сидели и отстреливались через окно пятеро человек. Еще двое лежали на полу в крови и не подавали признаков жизни.
   Один из стрелков оглянулся на нас:
   - Берите оружие и стреляйте! - гаркнул он и опять повернулся к окну.
  
   Я подобрала с пола пулемет, проверила патроны и высунулась в окно...
  
   Рабочий день окончился, но я не спешила в общежитие к Ярику. Сначала я хотела навести справки о Ване и Лехе. Они могли пригодиться в такой заварухе. Пиндосы разбили лагерь прямо под стенами Саратова, и видимо, хотели нападать. Их бомбардировщики то и дело совершали атаки и разрушали жилые дома, церкви, учреждения.
   Я села на 25 автобус и проехала до остановки "Центральный Комитет".
   Там я сошла и пошла к зданию.
  
   Но там мне сообщили, что обоих забрали на восточный фронт.
   С этим я и поехала в общагу.
  
   Ярик приготовил на ужин яичницу с помидорами и колбасой, и мы сели есть, обмениваясь последними новостями.
   - И что пиндосам с арабами здесь нужно? Что они здесь забыли? - спросил Ярик.
   - Пиндосам нужна глобализация, чтобы все одинаково одевались, одинаково мыслили, одинаково питались, одинаково действовали. А арабам нужно, чтобы мы все поклонялись Аллаху.
   - Может, они хотят насадить тут у нас все свои свободы? Америкосы, в смысле?
   - Мне Ваня рассказывал про тоталитаризм желаний. В США все это было еще до революций. Такое, знаешь ли, "слово и дело" западного образца.
   - Наша страна существует на стыке двух культур - западной и восточной. Это глубоко символично, что обе стороны решили нас захватить.
   - Ну захватят они нас - все равно ассимилируются.
   - Это в Китае ассимилировались бы, а у нас населения маловато. Представляешь, если американцы победят, по нашим улицам в изобилии будут ходить негры, индусы, арабы, итальянцы, французы, корейцы и китайцы.
   - Это и будет прямым путем к анархии. Не в отдельно взятой стране, я имею в виду. Мультикультурализм...
   - Идет бок о бок с глобализацией. А глобализация - враг анархиста.
   - Я не говорю, что на каждом углу нужно понастроить "Макдональдсев" и ввести вторым государственным языком английский.
   - Есть и оборотная сторона медали - русская диаспора в Америке. Туда хлынул поток эмигрантов из России, когда произошла революция. Они могут поднять бунт в самих США.
   - Они не будут этого делать. Они убегали от анархии, так в честь чего они будут ее поддерживать?
   - Я говорю о чуть более отдаленном будущем. Когда все уляжется, заморские русские узнают из телека про нашу благополучную жизнь, и захотят того же.
  
   Без всякого сомнения, исламское и западное общество на сегодняшний день можно назвать прогнившими. Почему? Да просто потому, что они развязали войну. Война - это насилие и массовое убийство. А убийство - намеренное лишение жизни другого индивида - это преступление. Значит, война - это массовое преступление. А кто как не само общество виновато в том, что на его гнилостной почве взрос человек, решившийся на преступление?
   Суть анархии в том и состоит, чтобы создать такое общество, которое не толкало бы его представителей на пресечение черты закона.
   А что у них? Старые архаичные институты школ и тюрем, богаделен и банков.
   Взять самый элементарный пример: задачка для первого класса начинается так: "У Джонни было пять яблок, а у Джимми на три яблока больше...". Какого хрена?! Это уже неравенство! Ведь нигде не указано, что Джимми любит яблоки меньше или может съесть их меньше!
  
   Что им нужно на нашей земле? Конечно, нефть!
   Еще десять лет будет продолжаться грызня за этот ресурс, а потом что? Феодализм? Капитализм станет колоссом на глиняных ногах без своей животворящей крови - нефти!
   Наши ученые бьются над этой проблемой и пока что пришли к солнечной энергии и портативным ядерным реакторам.
  
   Мы все совершаем преступления, мы воюем в мирное и в военное время. Так значит, мы недостойны анархии? Недостойны своих отцов, что свершили революцию?
  
   А на следующий день я села на трамвай и поехала на работу, когда в город вошли американцы.
   Трамвай резко затормозил - на рельсах впереди стоял армейский джип, ощетинившийся огнестрельным оружием.
   Лобовое стекло трамвая моментально покрылось густой сетью трещин и вывалилось из рамы, водителя пришпилило к месту.
   Я легла на пол трамвая и ползком начала двигаться в направлении водительской кабины.
   Разбив локтем стекло, отделяющее кабину от салона, я влезла внутрь и наугад начала тыкать кнопки приборной доски.
   Наконец, двери с шипеньем раскрылись и все пассажиры спаслись бегством.
   Я тоже.
   И укрылась за выщербленной стеной...
  
   Но как стойко мы не держались, американцы все-таки проникли внутрь здания.
  
   Солдаты ворвались в нашу комнату и скомандовали всем не двигаться.
  
   Кто-то ослушался - его тут же застрелили.
  
   Я замерла, как мертвая.
  
   Меня подняли за шкирку и, поставив на ноги, защелкнули на заведенных за спину руках наручники.
  
   - Теперь тебе место в нашем концлагере, неподалеку от Воронежа! - осклабился, как обезьяна, негр.
  
   Что ж, все возвращается на круги своя, только по-другому...
  
  
  
   ГЛАВА 12. ДЖОН-АБДУЛЛА
  
   ДЖОН
  
   Телевизоры и гондоны. Супермаркеты и телефоны. Абсолютно без палева! Покупай и проваливай! Новые школы - старые приемы, деньги и секс - популярные иконы! Калом захлебнулись последние романтики, надо было быть более внимательными! Ты поимел - тебя поимели, мамы и папы - вы этого хотели! Разве ты не понял, что жизнь - это бой? Любовь навеки, дружба навсегда, думаешь "нет" - говоришь "да"!
  
   Я смотрел в небо - там то и дело пролетали старые добрые "Роквэллы В-1В", придавая динамики застывшей картине занятого нами города. Я подумал про то время, когда я еще лежал в колыбели: ты лежишь себе в памперсе и улыбаешься, слюни пускаешь, ножками дрыгаешь. А над тобой на ниточках подвешены различные самолетики - вот как этот пролетевший бомбардировщик, звездочки, Карлсоны...
   Потом ты идешь в школу. Тебя везет длинный желтый автобус фирмы "У нас-очень-старая-и-надежная-фирма-инкорпорейтед", ты ешь на завтрак то же, что и все - сэндвичи, и запиваешь (хвала до небес ей, о, великой!) "Кока-колой". Сэндвичи - из хлеба, что куплен в пекарне, сеть которых распространена по всей стране, мясо из свиней - из корпорации "Мясо Гарри" (в твоем магазинчике работает такой милый старикан-пекарь!), кока-кола - из всякой химической гадости, что производит какой-нибудь завод прохладительных напитков где-нибудь в Оклахоме. Как первоначально "Кока-колу" пили в качестве лечебного напитка?!
   В тебя вдалбливают застарелые шаблоны об уникальности американской демократии, ты ставишь с друзьями к праздничному вечеру сценку из Гражданской войны, (бороды и шляпы - производство бутафорского завода "Мэнди и Ко").
   Ты в первый раз смотришь порнушку, найденную в отцовском шкафу. "Наши модели - само совершенство и воплощают в жизнь любую фантазию мужчин...". Первый раз дрочишь. Потом первый раз смотришь молодежную полудетскую комедию, как кто-нибудь другой дрочит в школе на каждой переменке.
   Затем - либо ты выливаешь кому-нибудь на голову его компот и заявляешь "Я здесь главный, а ты, маленький жалкий мудак, заткнись и не попердывай!", либо это делают с тобой.
   Ты выбираешь девчонку из класса (очередная Мэри Энн ? 345....) - накладные ресницы, ярко-красная помада, густо подведенные глаза, пышные, как у овечки, желтенькие волосы, мини-юбка и маникюр - непременно розовый, - гуляешь с ней, как все, рассказываешь анекдоты, ездишь на велосипедах, устраиваете пикник. В корзинке те же сэндвичи с "Мясом Гарри".
   Ты смотришь дебильные мультики, еще семидесятых годов, и шоу со смехом уже мертвых за кадром.
   Потом ты пьешь пиво, что воображаемыми галлонами льют в кружки в телевизоре и на плакатах, заставляя тебя выделять слюну алкоголика и потенциального Мистера Пивного Брюха.
   Макдональдсы. Ультратонкие гондоны. С усиками. Свадьба. Барбекю на природе - те же пикники.
  
   Уклад жизни и плоды пропаганды и рекламы сливаются в единый поток, единую желто-красную колбаску из пластилина, скрученную из двух разных колбасок. Ты уже не знаешь, где то, что ты хочешь, а где то, что тебе навязали. Где жизнь, а где симулякр, где ты пытаешься быть "как все", а где твоя индивидуальность? Мы все - ходячие ярлыки! Мы, господа, проебали свои желания и индивидуальность, в пизде или в жопе это все, вот где.
  
   А спросите, с чего это все началось?! Да-да, мои дорогие, с тех самолетиков, звездочек и Карлсонов, что были подвешены у вас над колыбелькой.
   Самолетики - пж-жалуйста, символ гражданской и военной авиации, но в первую очередь - военной. Дети чуток подрастают и играются не в "перелет над Атлантикой пассажирского лайнера Боинг-747", они играют в войну.
   Звездочки - еще проще! Космическая гонка с СССР!
   Карлсон - бомж, живущий на крыше. Отрыжка социоутопий, плодящихся во время экономического подъема Европы и Америки.
   Вот так-то, господа.
  
   А что сейчас? Тебя нарядили как чучело гороховое в военную форму то ли от Армани, то ли еще от какого модельера, и отправили воевать в далекую загадочную Россию. Но военных не спрашивают, особенно нас, сержантов.
  
   Я смотрел перехваченную нами передачу из России, называлась она что-то вроде "Часа Истины". Так вот, там какой-то умник рассуждал об активности шахидов и крестовых походах. Дескать, если мы прошли это уже восемьсот лет назад, то мусульмане только сейчас очухались и начали устраивать теракты в Америке, джихад и все такое.
   Но нас, простых рядовых граждан США не проведешь, мы после событий одиннадцатого сентября зарылись в справочники и энциклопедии арабского мира.
   Этот умник с "Часа Истины" заявлял, что ислам появился только в седьмом веке, сформировался как религия, а христианство известно еще с рождения Христа. Но формировались-то эти религии одновременно! Шпенглер даже называет ислам Иоанновым христианством! Южным, магическим! И христианская религия сформировала свои каноны к 500-му году, а мусульмане - к седьмому веку. Разница всего в два века!
   Хотя это как посмотреть. Может их пророк Мухаммед родился в седьмом веке, а Христос в первом? Но какая разница, предпосылки формирования - одни и те же и одновременны!
   Так что лажа с крестовыми походами не прокатывает. И с "молодой религией", и что скрещивание ее с социалистическими идеями смерти подобно, как услышал я от одного русского.
  
   Ко мне подвели молодого человека со взглядом хищника и какую-то пигалицу (по росту, я имею ввиду).
   - Джонни, ты весь дележ добычи пропустил! - заулыбался коричневыми от жевательного табака зубами Марк. - Вот тебе, так себе, людишки достались.
   Рабы были и в правду не ахти. Изнуренный и тощий мужик, и пончикообразная дама. Такую даже не трахнешь, уж больно страшная.
   - Слушай, я их вроде бы недавно видел, - поскреб я подбородок.
   - Ну да, за ними - диверсии, но они категорически отказываются перейти на нашу сторону. Дамочку даже пытали психотропными средствами, но она не сломалась. Брак, что тут говорить.
   Да, бракованные рабы - это не высший пилотаж, но и от таких отказываться грех. У нас в стране недостаток рабов - везут в основном из затерянных в джунглях Африки поселений, языка - ни "бе", ни "ме" не знают, работают отвратительно. Что ж, теперь по приезде домой у меня будет садовник и кухарка.
  
   Мы установили шатер прямо посреди какого-то проспекта, и тут толпились солдаты. Кто за жрачкой, кто в кости перекинуться на перевернутом ящике, а кто просто посидеть, помечтать о далекой Родине.
   Марк отошел, присел на раскладной стульчик и, достав из-за пазухи кипу непристойных комиксов, принялся с интересом их читать.
   Я снял наручники с дамочки и пристегнул своих рабов друг к другу одними наручниками, чтобы никуда не убежали.
   Я почувствовал - что-то было не так. Это, оказывается, рабыня прижалась ко мне вплотную.
   - Какого черта, леди?! - взъярился я и увидел направленное мне прямо в лицо дуло моего "Ингрэма".
   Я молниеносно отреагировал и, выбив оружие из руки русской суки, дал ей в челюсть.
   Сцепленные наручниками рабы вместе упали на землю.
   Я для острастки попинал их сапогом по ребрам и поорал на них, и рабы притихли.
   Встали на ноги и опустили глаза вниз.
   - Нет, это не Лондон, - процедил сквозь зубы я, наподобие того, как в дурацкой русской книжонке главный герой восклицал: "Нет, это не Рио-Де-Жанейро".
   В Лондоне у нас все шло как по маслу: тамошним скинам, которые там провернули революцию, мы пообещали оставить им их рабочие места на любимых заводах и не закрывать пабы, а еще нормированный рабочий день, регулярную и стабильную зарплату и футбол. И они открыли перед нами города. Русские свиньи на это не купились.
  
   А тут еще эти арабы, мать их так.
  
   Ко мне подошел Черный Пол.
   - Ну что, как тебе рабы? - довольно осклабился он.
   - Так себе.
   - Их хотели в концлагерь отправить. Под Воронежем.
   - Так пусть отправляют, мне не жалко. Прислугу в дом я себе и в США найду, - сказал я.
   - Тогда надо распорядиться...
   Черный Пол ушел куда-то вглубь шатра, видимо, совещаться с лейтенантом.
  
   Какой-нибудь глубоко приличный интеллигент, наверное, спросил бы меня: как вам не стыдно? Вы же бессовестные люди, раз имеете рабов! Это жизнь бессовестна, а не отдельный человек - так сказал Шпенглер. А еще он сказал, что всякий социалистический бунт лишь торит капитализму новые пути. Да хотя откуда в этой бунташной стране взяться интеллигенту, в наше-то время? Все они стояли за старый строй, и были сметены революцией. Не иначе обстоит дело и с буржуазным идеалом свободы. В теории, а значит, также и в конституциях ты можешь быть принципиально свободен. В действительной же частной городской жизни независимым можно быть только через деньги.
  
   Вдруг нарисовался лейтенант собственной персоной:
   - Хоп-хоп-хоп, парни! Подорвались и бегом в машину! - захлопал он в ладоши.
   - Что такое, сэр? - спросил я.
   - Мусульмане атакуют! - ответил за начальство Черный Пол, бегущий к машине и на ходу засовывающий за пояс свой "Ингрэм".
   Вот дела - подумал я. Только мы взяли русский город в свои руки, как тут же кто-то подоспел на дележ пирога.
   Забрасывая свое тело в фургон, я воспылал праведным гневом победителя. Как это можно отбирать у льва кусок мяса из пасти?! Сейчас мы дадим просраться этим ублюдкам!
   Мы поехали.
   - А, ебать! - заорал водила и вывернул баранку.
   - В чем дело? - поинтересовался кто-то через решетку.
   - У них, еб их мать, вертолеты! - истерично отозвался водила.
   По голосу я узнал Фрэнка Рэда. Рэд всегда был паникером, и многие подсмеивались над его нервозностью, но сейчас дело запахло жареным, и было явно не до шуток.
   Видно, наша авиация уснула на перекуре, раз мусульманскую птичку еще не сбили истребители. Что ж, сами справимся.
   Я вырвал трофейную русскую "Муху" из лап Джорджика (тот еще мудила) и сказал ребятам встать на четвереньки на пол.
   Я поднялся по спинам под крышу и, открыв люк, высунулся наружу.
   Вертолет с намалеванным арабским флагом на борту попал аккурат в прицел. Я спустил гашетку.
  
   БУМС! - прямое попадание.
  
   Вертолет устремился к земле, чадя черным дымом и объятый пламенем.
  
   Я слез обратно вниз и сел на лавку, отдав трофейное оружие обладателю.
   - Молодец, - похлопал меня по плечу лейтенант. - Сегодня к сухпайку получишь конфет.
  
   Засунул бы ты в жопу себе эти конфеты, подумал я. Хоть бы премию когда дали. А у них, сук, один аргумент: на что тратить доллары на войне? Тем паче, что в чужой стране?
   Будто не знают, что везде здесь есть пункты обмена валют, по крайней мере должны быть. И вообще выдавали бы в евро. Ах, блин, да, в России же введена безденежная система! И впрямь прав тогда лейтенант. Хотя нет - отсылал бы деньги семье, в Вирджинию.
  
   По каске что-то металлически стукнуло. Я удивленно снял ее и посмотрел внутрь - ничего. Пощупал затылок. Вроде жив.
   И тут прямо у меня под носом просвистела трассирующая пуля.
   Я быстро надел каску и вскочил на ноги.
   Где-то засел снайпер.
   Я в этой наспех сколоченной из досок забора будке был как на ладони. Я прямо почувствовал, как этот злобный маджахед ощупывает меня своими ГРЯЗНЫМИ глазами, выцеливает, сплевывает желтоватые от нечищеного прокуренного рта комки слюны и нажимает на курок.
  
   Я посмотрел на пулю, вошедшую в деревянную стенку будки, и определил примерное направление, откуда она прилетела.
   Там ближе был Сидни, его-то я и позвал по рации.
   - Сидни, сними снайпера, он в твоем поле обзора, - сказал я в шуршащий динамик и отключился.
   Еле уловимое дуновение ветерка, пролетела одинокая птица...
   Араб в чалме и закутанный в грязные белые тряпки со стоном свалился с крыши напротив стоящего дома и размазался об асфальт.
   Вот так-то лучше.
   - Спасибо, - улыбнулся я в рацию.
  
   Мы подъехали к цели - к заводу в промышленном районе.
   По сводкам здесь уже успели укрепиться арабы и развернули свой координационный центр.
  
   Они просочились в город, как тараканы, видимо, много брешей мы наделали в стенах, опоясывающих этот Саратов.
  
   Мы должны были ликвидировать фундамент здания, а если точнее - сломать ту плиту, на которой оно стояло. Для этого у нас в наличии имелся гексаген.
  
   Мусульмане отстреливались кто из чего, засев на фермах, которые находились на внешней стороне здания.
  
   Я и Джорджик схватили мешки с песком и побежали, пригибаясь, под пулеметным огнем, которым нас поливали сверху, к заводу. Мешки должны были помешать разойтись по помещению ударной волне от взорванного гексангена, тем самым обеспечив подрыв нужных частей завода.
  
   Я скучал в своей будке, покуривая "Винстон", когда в рации послышался голос лейтенанта:
   - Внимание всем постам! Всем собраться в пункте Б в пределах десяти минут!
   Мне следовало развить спринтерскую скорость, чтобы уложиться в срок, ведь такси для солдат не предусмотрены. Что я и сделал, и успел как раз вовремя.
   Лейтенант прохаживался перед строем, к которому я тут же присоединился, взад-вперед, заложив руки за спину.
   - Итак, господа, шахиды предлагают перемирие и переговоры. Нужен переводчик. Кто-нибудь готов выполнить миссию?
   В принципе, мы все знали пару фраз по-арабски, из-за уже упоминаемых мной событий одиннадцатого сентября. Но вот если копнуть глубже...то я как раз знал этот язык получше остальных ребят.
   - Я готов, сэр! - выступил я вперед из строя.
   - Отлично, Уайт, - одобрил сержант. - Но голубь с переломанным крылышком нам не нужен.
   Все дружно заржали.
   - Отставить смех, - прервал веселье лейтенант. - Рядовой Уайт мог погибнуть от ножа той рабыни, но, к счастью, все обошлось легким ранением в плечо.
   - У меня уже не кровоточит, сэр! Я могу снять повязку для переговоров!
   - Что ж, отлично. Уайт, по окончании этой заварухи с Россией я определенно приставлю тебя к ордену!
   - Рад стараться! - ответил я.
   - Вольно. А ты, Уайт, пойдем ко мне в машину.
  
  
   АБДУЛЛА
  
   (1). Во имя Аллаха милостивого, милосердного!
   1 (2). Хвала Аллаху, господу миров
   2 (3). Милостивому, милосердному,
   3 (4). Царю в день суда!
   4 (5). Тебе мы поклоняемся и Тебя просим помочь!
   5 (6). Веди нас по дороге прямой,
   6 (7). По дороге тех, которых Ты облагодетельствовал, -
   7. не тех, которые находятся под гнетом, и не заблудших.
  
   Я лежал на раскладушке в полевом госпитале и бредил. Меня зацепили в спину осколки снаряда, и мне казалось, что я умираю, хоть симпатичная русская медсестра говорила мне, что все будет хорошо. Я слабо улыбался и терял сознание. А когда приходил в него снова, возле меня уже сидел командир, говорил что-то ободряющее, а под конец из его любимой "Коровы": "...побойтесь огня, топливом для которого люди и камни, уготованного неверным".
   - Мы - лишь топливо, но топливо высшей пробы! Для нас - сады, где внизу текут реки. Для нас там - супруги чистые, и мы будем пребывать там вечно! - так заканчивал командир свою речь, ободряюще хлопал меня по плечу и уходил куда-то, а надо мной опять склонялось строгое лицо врача.
  
   Командир зачитал вслух айат из суры 2, "Корова":
   - "А когда им говорят: "Не распространяйте нечестия на земле!" - они говорят: "Мы - только творящие благое". Разве нет? Ведь они - распространяющие нечестие, но не знают они.". Знайте же, что капитализм - это нечестие! - нараспев произнес командир.
   - Хвала Аллаху! - хором отозвались мы, и тут командир открыл люк самолета.
   - Первый пошел! - крикнул он, и я прыгнул в небо.
   За мной последовали все остальные десять солдат. В стороне другие самолеты сбрасывали десант.
   Я летел прямо над Саратовом, еще не понимая, куда следует приземлиться, или куда вынесет ветер.
   Сейчас нужно потянуть кольцо - подумал я и сделал это.
   Раскрылся парашют.
   Меня рвануло немного вверх и вниз.
   Ну, все - теперь я - идеальная мишень. Цельтесь снизу, сколько хотите, америкосы.
   Вообще-то наше нападение было рассчитано на русских, но командование точно не знало, чем нам ответят, поэтому заранее разработало план экстренного заключения мирного договора и союзничества. Что ж, теперь этот план пригодится - мы будем воевать против янки сообща.
   Вот с земли начали доставать пули - мы снизились уже достаточно сильно, поэтому я отстегиваю стропы и парашют и я представляют из себя уже два объекта - по какому из них стрелять - не сразу разберешься.
   Под ногами приближается крыша какого-то промышленного здания - вся в каких-то торчащих во все стороны железяках. Не напороться бы на них...
   Крыша уже практически под ногами, поэтому я включаю реактивный рюкзак за спиной и поудобнее перехватываю свой верный АК. Хорошая у русских техника, что и говорить!
   Я мягко приземляюсь в переплетение каких-то труб, антенн и решеток и бегу к краю крыши. На "мое" же здание опустился еще кто-то из наших.
   Я бросаю ручные осколочные гранаты вниз, в толпу янкелей, и ищу пожарную лестницу, чтобы спуститься вниз.
   Никакой координации нам не надо - каждый действует сам за себя, благо он надежно бронирован и оснащен мощным оружием.
   Наша задача - навести шороха перед прибытием главных наземных сил - танковой дивизии.
   Наконец я нахожу лестницу и торопливо и чуть нервничая, спускаюсь вниз - подставлять спину под пули - не лучшее занятие, хоть ты и бронирован, как "Терминатор".
  
   Наконец меня выписали из госпиталя и выделили койку в пустующей без хозяев квартире - я мог занимать это место до того момента, как наши силы уйдут из города восвояси.
   Я теперь жил еще с пятью солдатами, а готовила нам неприметная русская бабушка, также она убирала квартиру в наше отсутствие, а мы ходили за нее на базар и выполняли разные мелкие работы по хозяйству в ее квартире на той же лестничной клетке.
   Когда я в первый раз пришел на базар, мне почему-то вспомнился шумный многолюдный базар родного Багдада, хотя общего между ними практически ничего не было.
   Конечно, здесь не водили за поводья верблюдов, не кричали на углах о холодной воде на разлив, не торговали изысканными отделанными лучшими суконщиками тканями, здесь не было сладких арабских молодых красавиц, с едва прикрытыми вырезами платьев прелестями. Но с другой стороны - здесь были и фрукты, и овощи, и пряности; не ткани - так трикотаж, не мусульманские обольстительницы, так русские красавицы в таких же открытых платьях.
   В общем, на меня повеяло Родиной, ведь Россия - это отчасти тоже Азия.
   Я часто бродил, просто бесцельно бродил по базару, трепетно вдыхая ароматы, жадно смотря и слушая, вбирая в себя все звуки и виды.
   Однажды я ловко провел наперсточника - нашел, с кем тягаться! Я знаю все эти уловки с семи лет!
   Так проходило время, пока я, как и все мои соотечественники, ждали конференции трех держав: России, США и Ирака. И просто так, с пустыми руками уходить отсюда мы не собирались.
  
   Я оглядел перспективу улицы: в обе стороны пролегла разбитая дорога, по обочинам стояли брошенные автомобили. Чахлые деревца качались на ветру.
   Да уж, тут не спрячешься, только в машины ныряй от пуль.
   Пока мир с Россией не подписан, а это значит, что идет война трех сторон всех против всех и надо всех опасаться.
   На дорогу метрах в двадцати от меня вышел кто-то из наших - я узнал его по флагу на спине.
   Он сделал мне знак рукой - и мы начали расходиться в противоположных направлениях, пока между нами не пролег квартал, а затем пошли параллельными курсами, стараясь не терять друг-друга из виду.
   Между нами лежал какой-то задрипанный парк со сломанной каруселью и погнутыми качелями.
   Мы одновременно увидели одинокого пешехода, в гражданской одежде, бредущего в нашу сторону. Мы синхронно вытащили из заплечных рюкзаков белые флажки и отчаянно ими замахали - не было сомнений, перед нами был русский. Изъясниться с ним на ломаном языке мы бы смогли - нас поднатаскали в этом плане в учебке.
   Мы дождались, пока он подойдет поближе (он шел по моей стороне) и я, высоко подняв белый флаг, развел руки, как бы обнимая издали человека.
   - Салям Алейкум! - сказал я.
   - И вам не хворать, - спокойно отозвался пешеход.
   Меня смутила эта невозмутимость.
   - Слушай, ведь эта...как ее...а! Война идет! Ты чего тут ходишь просто так?
   - Подумаешь, война. У меня лаборатория простаивать, что ли, должна? - сказал так, будто это было вполне естественно, русский.
   Он вел себя примерно как израильтянин: "завтра мы пойдем в ресторан. Если опять будет война, то ничего страшного, не отменять же поход". Но в России не было столь долгих непрерывных боевых действий, как в Израиле.
   - Так вы американцев истреблять пришли? - спросил человек.
   - Да! - в один голос ответили мы.
   - Удачи, - сказал пешеход и скрылся в переулке.
   - Рас-пиз-дя-й, - по слогам проговорил русское слово мой компаньон.
   - Не, лучше - по-ху-ист.
   Я только улыбнулся и продолжил прочесывать окрестности. Янки все куда-то запропастились.
  
   В вопросах идеологии мы с русскими были почти союзниками - религиозный анархизм процветал как в нашей стране, так и здесь. Зачастую в древних цивилизациях одного и того же Бога почитали под десятками разных имен в десятках провинций или даже государств, все уже было приспособлено для трансплантации культуры более сильного более слабым, но кто здесь был в фаворе? Наш великий Аллах или их Иисус Христос, умерший на кресте?
   У России всегда было ядерное оружие, и она могла им побряцать при случае, но Ирак, будто пользуясь логикой ребенка, впоследствии сделал то, в чем его перед этим незаслуженно упрекнули - обзавелся своим ядерным оружием. Спасибо президенту Бушу! Пусть он с чистой совестью возделывает участок на своей ферме где-нибудь в Техасе, или, скажем, хозяйничает на ранчо. Как и Обама, который отправился куда-нибудь на Ямайку, в славный город Кингстон, прадедушку анархо и трад скинхедов.
   Так что бряцать оружием теперь не получится. Может ввести две религии, как в восточной Азии или в США?
   Россия теперь обязана считаться с нами.
  
   Машина с америкосами появилась внезапно - визжа шинами, фургон вырулил из-за угла.
   Мы открыли огонь из автоматов, но куда там - броня.
   Вооруженные до зубов янки посыпались из фургона, как горох из дырявого мешка, и стали палить по нам.
   Я нырнул за подвернувшийся кстати забор, но он был деревянный, и пули мгновенно изрешетили его.
   Я выскочил на линию огня и пробежал до стены дома, и укрывшись за ней, начал отстреливаться.
   Краем зрения я держал в поле видимости напарника. Тот укрылся среди мусорных баков.
   Я лихорадочно нащупал рацию и проорал в нее:
   - М-1! Вызывает М-1! Срочно подкрепление в квадрат FL-45!
   - Ждите! - отозвалась рация и смолкла.
   Америкосы, видимо, были тертые калачи - они решили взять нас в кольцо.
   Но не тут-то было! Я издали заслышал тарахтенье мотора - это ехал НАШ танк! Наконец-то они прорвались в город!
   Теперь мы зададим перцу янкелям!
   Но радость моя была недолгой.
   Откуда-то сверху налетел их самолет и начал ковровое бомбометание.
   Вся улица скрылась из виду за густым занавесом черного дыма, отороченного снизу оранжевыми огненными всполохами.
   Я потерял ориентацию в пространстве, марлевая повязка, припасенная специально для такого случая, ничуть не помогала.
   Я вертелся, как щенок на месте добрую минуту, пока не почувствовал, что меня сзади крепко ухватили за шиворот.
  
   Далее - прояснение в глазах, я фургоне, меня куда-то везут в окружении этих американских свиных рыл.
   Подождав, пока сконцентрированное на моей персоне внимание рассосется, я достал пистолет и выстрелил в грудь ближе всего сидящему ко мне солдату. И вывернув ручку двери, вывалился из фургона на разбитый асфальт. Вслед мне послали осколочную гранату.
   Взрыв оглушил меня, я осознал, что что-то режущее засело у меня в спине, откатился в придорожные кусты и только после этого позволил себе роскошь потерять сознание.
  
   Конференция проходила под открытым небом, так как ни одно здание в городе не могло вместить в себя всех желающих и обязанных в ней участвовать. Народ собрался на большой площади и на смастеренную наспех трибуну вышли генерал Али, генерал Джексон и генерал Берестин.
   Все начали их слушать.
  
  
  
  
   АЗАМАТ
  
   Аллах мудр, милосерд!
  
   Я стоял в толпе людей, и почти ощутимая волна паники и слепой ненависти давила меня. Мне казалось, что я задыхаюсь.
  
   Вот на трибуну вышли три генерала, переводчики, и все смолкли.
  
   Началась речь, не речь, а диалог, диалог трех культур, не больше, ни меньше.
  
   Я выехал на нужную трассу и дорожный указатель сообщил мне, что вскоре я доберусь до Саратова. Дорога была так себе, вдоль нее то и дело попадались валяющиеся канистры с горючим или следы недавних остановок, а в небе изредка, но довольно регулярно проплывали тяжелые тени.
   Из магнитолы негромко играл незамысловатый калифорнийский поп-серф-панк, на заднем сиденье лежала сумка "Адидас" с вещами и сертификатами экзамена, очень важной для меня бумагой. Я ехал на своем "Жигуленке" "шестерке" поступать в Саратовский Государственный Университет, на специальность "филология".
   Это было уже третье мое образование - если оно, конечно, удастся. До этого я закончил "физмат" и "химфак".
   Меня не пугало эхо далеких уже на сегодня революций 2012 года, прокатившихся по всему постсоветскому пространству и на территории России. Такое приключилось разом со всем миром - так что теперь - носу из родной деревни не высовывать?
   Впрочем, было даже интересно посмотреть на результаты революции в русской глубинке, какую ветвь анархизма там выбрали?
   Например, в моем родном Казахстане выбрали анархо-ислам. Только не спрашивайте меня, что это такое. Я сам толком не разбираюсь. Я не любитель копаться в религиозной литературе, и знаю только, что "Аллах мудр и милосерд", что всякий бог основных на сегодня религий есть любовь.
   Так уж меня воспитали - не набожные у меня родители люди были. Да, почему "были"? Они и сейчас есть. Буду навещать их на летних каникулах.
   Я опустил "козырек", чтобы солнце не слепило в глаза, и продолжал следить за дорогой, белый пунктир на которой все уходил и уходил под капот моих "Жигулей".
   Один мой друг по университету говорил, что Бог - это прообраз президента, если народ - паства попа, то народ станет и паствой президента. Бред, по-моему.
   Выпивая, я и сказал это другу. Мы тогда из-за этого чуть не поссорились.
   А выпить я любил, да и сейчас люблю. Ох, какой любитель! Это мне частичка русской ментальности от русской диаспоры в Казахстане передалась, наверное.
   Будет новая учеба - будут новые движухи! Побоку, что все учащиеся младше меня на десять лет - я парень хипповый, со всеми сдружусь.
   Но по мере приближения к Саратову я стал все больше напрягаться. Какая-то поразительная пустота дороги показалась мне довольно странной. Что они там, вымерли что ли, все?
   Тут же я вспомнил мощный скученный поток машин, движущийся мне навстречу, который я видел еще утром.
   Настроение мое подпортилось.
   Но окончательно я упал духом, когда увидел прогоревшие фургоны с надписями "хлеб" и прочими, что стояли на обочине.
   Не значило ли это, что здесь шла война? Да нет, вряд ли. Может, серия терактов?
   Я подъехал к городу и увидел КПП. По обе стороны от него были намотаны витки колючей проволоки.
   Из домика КПП вышел человек в форме хаки и постучал по стеклу моей машины. Я опустил стекло.
   - Who are you? - спросил он.
   - Азамат Айтматов.
   - С какой целью в городе? - перешел военный на русский язык.
   - Я отправился на учебу. Поступать.
   Военный как-то невесело усмехнулся:
   - Учиться, говоришь? А ты в курсе, что идет война?
   - М-м...кое-какие признаки я заметил на подъезде к городу, но не думал, что все так...глобально.
   - Уезжай отсюда.
   - Но я не могу! - начал несмело протестовать я. - У меня элементарно не хватит бензина. Мне нужно заправиться в городе. Я брал с собой канистры...
   - Сейчас весь бензин идет на нужды войны, вы не найдете ни единой заправки. А за свой счет отправлять вас отсюда никто не будет.
   - А с кем идет война?
   - Мы, русские и арабы.
   - Вы?
   Только сейчас я заметил черно-желтый квадратик на груди военного.
   - Да. Мы. И теперь у тебя есть нехитрый выбор: сражаться на нашей стороне или быть расстрелянным.
   - Тогда я выбираю вашу сторону, - нервно сглотнул я.
   - Вот и хорошо. Вот вам карта, - военный протянул мне сложенную вчетверо карту.- Езжайте на нашу базу, в центре города.
   - Но все дело в том, что я - пацифист. Я могу выполнять только мирные миссии.
   - Там разберутся, езжайте, - отмахнулся военный и зашел обратно в будку.
  
   Генерал Джексон продолжал говорить. Все его внимательно слушали.
   - Видите ли, у нас есть сеть, вроде запрещенного из-за наводнивших его экстремистских лозунгов, Интернета. Мы связались с остальными фронтами, и выяснилось, что всюду в России победу одержали Штаты. Но только в европейской части страны. За Уралом теперь прочно обосновались иракцы. Вы, господин Берестин, вынуждены объявить капитуляцию. А вам, господин Али, я предлагаю раздел страны по линии Уральского хребта.
   - Стоит вам напомнить историю, - заговорил Берестин. - Мы триста лет находились под чужеземным татаро-монгольским игом, и, в конце концов, свергли его. Сейчас, как и в те времена, Россия разделена на автономные области, где введены различные режимы анархии. Конечно, это качественно иной и высший уровень, чем в феодальном государстве, но консолидация нам теперь необходима.
   - Но согласитесь с реально существующим положением дел - Россия проиграла.
   - Я сказал все, - мрачно ответил Берестин.
   - Позвольте не согласиться с вашим планом, - сказал Али. - По этому проекту, нам отходят земли с вечной мерзлотой, чего мы не желаем. Поэтому мы претендуем на часть европейской России.
   Я стоял в толпе и думал: это предсказывали еще до революции 2012 года, раздел России на куски, словно праздничного пирога. Но никто не думал, что это будет происходить так цинично и нагло, в открытую. Безусловно, в стране найдутся силы, чтобы изгнать завоевателей, не сегодня, так завтра. Но теперь для России наступили мрачные и тяжелые времена.
   Более того, я догадывался, что с завоеванием России Америка не успокоится, и полезет в юго-восточную Азию, где мы - первые претенденты на завоевание.
   Генерал Берестин вдруг сказал:
   - Может быть, кто-то из народа хочет выйти на трибуну и высказаться?
   Я поднял руку.
   - Пожалуйста, - сказал Берестин и отошел в сторону от своего микрофона, уступая мне место.
   Я вышел к микрофону и начал речь.
   - Послушайте, люди, почему вы воюете друг с другом? Зачем в России реанимирована армия? Не приведет ли это к милитаризму?
   - Давайте по существу, - вклинился Джексон.
   - Хорошо. Я совсем недавно узнал, что в городах-замках, распространенных по всей территории России, принято анархо-христианство. Ирак всецело подпал под эту, назовем так, "социальную, социалистическую религию". Почему тогда ваши две страны воюют? Они должны заключить перемирие! А США пусть откроют здесь зоны свободной торговли, как у себя в стране. И также заключить перемирие.
   Опять заговорил Джексон:
   - Послушайте, молодой человек, вы совершенно не вникаете в реалии. Если христиано- и исламо- анархисты заключат мир, то они объединятся против обычных анархических городов. Мы получим гражданскую войну. Нам же это совершенно невыгодно. Мы не приветствуем разрушения, страна не должна отстраиваться после войны, а должна просто дальше существовать. Поэтому даже бомбежки мы сократили до минимума. Повторяю, не в наших интересах иметь в наличие обилие трупов и руин. На их устранение уйдет много финансов, которыми мы на данный момент вовсе не располагаем. И мы не можем ограничиться открытием здесь свободных экономических зон.
   - Тогда вы столкнетесь лицом к лицу с русским бунтом, бессмысленным и беспощадным. У меня все, - сказал я и спустился вниз, в толпу.
  
   Я подъехал к координационному центру, развернутому американцами на каком-то проспекте и остановился. Показатель говорил, что бензина в баке почти не осталось. Значит, это конечная цель моего путешествия.
   Я вылез из машины, закрыл ее и направился к шатру.
   Навстречу мне вышел какой-то молодой лейтенант. Я служил в армии и мог определить по погонам, кто есть кто.
   - Добрый день, - начал я по-русски, чтобы сразу обозначить язык беседы.
   - Кто вы такой? Что вы делаете здесь?
   - Я приехал из Казахстана на учебу, и получилось так, что теперь я буду участвовать в военных действиях на вашей стороне. Но я все же рассчитываю, что получу задание мирного характера, видите ли, я - пацифист. Убежденный.
   Лейтенант почесал щетину на щеке (видимо, военные действия велись напряженно, если офицерскому составу некогда было проследить за собой) и сказал:
   - Так. Значит, пацифист? Значит, будешь наблюдателем от народа на мирных переговорах. Формы тебе не полагается, а если хочешь поесть, то тут же, вон там - жарится мясо. Мы будем дислоцироваться здесь до конца военных действий, он уже не за горами - город взят. Поэтому никуда тащиться с остальными на марш-броске тебе не придется.
   Я удовлетворенно кивнул.
  
   Как все-таки странно. Возродилась армия, может, еще и власть возродиться? И частная собственность? Откуда в человеке это стремление, жадность до власти, а следовательно, денег или их эквивалента?
   Откуда у человека такая тяга к власти? Вожаки стад были еще у питекантропов, которые даже не являлись видом homo. Но ведь только по Фрейду человек - это охотник и собиратель, то есть животное? Зачем тогда человеку дана воля? Волю можно поставить над инстинктами.
   А разум? Лишь это аргумент в пользу существования Бога - откуда у животного мог взяться разум? - он позволил оперировать волей.
  
   После окончания переговоров, когда толпа рассосалась, а генералы удалились, ко мне подошел американский переводчик.
   - Здорово! Я - Уайт, Джон Уайт.
   - Меня зовут Азамат, - ответил я.
   - Мне кажется, неплохую ты идею высказал, такого перемирия.
   - Спасибо. Но я и впрямь мало смыслю в происходящем вокруг. Зря я полез.
   - Есть, конечно, и всякие подонки, но в большинстве своем солдаты всех трех сторон - за перемирие. У тебя была не такая уж и плохая мысль. Давай соберем подписи солдат - за мир, и предоставим генералам? Как идейка?
   - Ваша армия не позволит играть в демократию.
   - Ты смеешься?! До анархо-капитализма у нас и была демократия! А анархо-капитализм отрицает государство и его производную - армию. У нас в штате только добровольцы!
   - Но все же военная иерархия у вас есть, и...
   - Да забей! Просто генералы прожужжали нам все уши и прокомпостировали мозги с национальной идеей! Но мы здесь по доброй воле!
   - Ну, тогда правда можно попробовать.
   - Ты, конечно, власти не имеешь, а я могу припахать рядовых, но ты в то же время ближе к мусульманам, да ты и сам, скорее всего, мусульманин,- я кивнул.- Мы вдвоем поговорим с военными иракцами. Думаю, взаимопонимание на почве веры в вашего Аллаха будет достигнуто.
   И мы приступили к сбору подписей.
  
   ЛЮДИ
  
   ЕРОФЕЕВ АНДРЕЙ ПАВЛОВИЧ
  
   Еще раз приходиться напоминать себе - в смерти моей обожаемой жены виноват не это наглый юнец, Иван, а наше общество, которое явилось почвой для его деяния. Так мне внушил Старейшина. Поэтому я должен посильным трудом изменить это общество, то есть внести вклад в его изменение.
   Но мне приходиться прятаться в разрушенном жилом доме от американских патрулей, и ничего с этим обществом я поделать сейчас не могу.
   - Лера...,- прошептал я, проведя кромкой ногтя по ее фотографии.
   В глазах встали слезы. Ничего не могу с собой поделать. Остается только тихо ненавидеть это общество. Для этого, для смерти моей жены, в 2012-ом молодые парни подставляли головы и тела под пули полиции и армии?
   Не-на-ви-жу, ненавижу, ненавижу этот строй!
   А того самого Ивана...я теперь просто жалею. Есть Бог на свете (так сказал Старейшина), и на Страшном Суде этот юнец Иван ответит за свои злодеяния, пусть даже они перекроются всеми его благими деяниями, геройством. Его поднимут из адских котлов на вилах черти и поднесут вареную тушку к лику Господню. И Бог скажет: оставайся там навеки! И никакого "Хождения Богородицы по мукам"!
   Глупец! Слепец! Лера же была уже беременна - от меня, или от него - не суть. Он загубил две жизни.
   Сраная система. Эти панки выступали против системы, и получили ее в десятикратном размере!
   Больше всего мне сейчас хочется поговорить с этим Иваном, попросить у него прощения, заглянуть в его глубокие глаза, пожалеть его, в конце-концов. Я бы даже воевал против захватчиков плечом к плечу с ним!
   Аткарск.
   Город умер. Мои шаги отдаются эхом, перемешивающимся с шелестом старых газет или скрежетом пустой жестянки, влекомой ветром.
   Вот я тайком, чтобы никто не заметил, пробираюсь к разбитому ларьку, пополнить провиант. Крадусь вдоль обшарпанной, исписанной граффити, стены.
   Вдруг слышу шорох шин - и ныряю в подворотню.
   Слушаю удаляющийся звук работающего мотора. Теперь можно выходить.
   Вот и ларек. Захожу в дверной проем без двери.
   Я беру пару батонов, палку копченой колбасы, минеральную воду и иду обратно в свое убежище.
   На два дня я обеспечен едой.
  
   СТАРЕЙШИНА
  
   М-да. Старость - не радость, а тут еще и война нагрянула. Теперь я - как Сергий Радонежский, благословивший Дмитрия Донского на битву с Мамаем.
   Много кто приходит исповедаться и помолиться, даже из горожан-саратовцев, что меня поначалу удивило.
   А у меня все кости ломит, слава богу, склероза нет, а они все идут и идут. Но это моя вторая обязанность (помимо первой,- как они выражаются, промывки мозгов), благословлять на битву.
   Правда, кое-кто перебег на сторону американцев, или мусульман, бог их знает. Таким я шлю свое проклятье.
   Что за лицемерие - сначала честно посмотреть мне в глаза, сказать, что за Отчизну будет стоять до последней капли крови - и тут же перебежать на чужую сторону!
   Меня перевезли в бронированном джипе в Саратов, от захватчиков подальше, но и Саратов умудрились уступить чужеземцам!
   Еще чуть-чуть - и меня найдут в этой квартирке в Заводском районе, я попаду в плен.
   Меня и впрямь легко вычислить - отсюда отправлялись на бой целые подразделения.
   Да. Через меня проходит много людей, война ли, мир ли. Всем нужен мой совет. Я никогда не гордился этим, а тем, кто говорил, что я - символ христианского анархизма, я в ответ лишь улыбался. Ни к чему задаваться.
   Я волнуюсь не за себя, я волнуюсь за молодое поколение. Я-то уже жизнь прожил, застрелят враги - невелика беда. А вот регион лишится одного из Старейшин. На Аткарск их было всего три. Где сейчас остальные два - ума не приложу.
   Да и за дочку свою волнуюсь, Янку. Где она сейчас? Я попросил всех, кого мог, чтобы если что-нибудь услышат о ней или увидят ее, чтобы непременно мне передали.
  
   ЯНА
  
   Опять: промыть, бинт, размотать, обмотать раненую ногу, дать обезболивающее, шепнуть несколько успокаивающих слов. Другой раненый.
   Я работаю медсестрой два дня, и уже навидалась всякого. Впрочем, я никогда не падала в обморок при виде крови, поэтому-то меня с легкостью взяли на эту работу.
   Думать о других, что с ними стало и тем более о себе, некогда. Конечно, меня не оставляет мысль о том, что с моим отцом, не попал ли он в плен? Он может стать разменной монетой на переговорах о мире. Этого бы мне хотелось меньше всего.
   Что с тем милым парнем, с выразительными глазами, что смешил меня в кафе, с Иваном? Я что-то краем уха слышала, что его вместе с другом Лехой отправили на сибирский фронт. Увидеть бы его.
   Ну вот - сама себе сказала, что думать о других некогда и все равно думаю. В принципе, я делаю работу автоматически, на автомате шепчу успокоительные слова:
   - Ну, потерпи, мой хороший, потерпи.
   Передо мной араб. Машина хватала всех раненых без разбора.
   Он заглянул мне в глаза и улыбнулся вымученной улыбкой. Я взглянула на его именной медальон. На нем по-английски было выгравировано: "Абдулла Али".
   Потерпи, Абдулла, потерпи.
   - Сестра! Срочно сюда! Ранение в голову, осколочное! - орут хриплым сорванным голосом с улицы в шатер.
   Я оставляю раненого и иду к солдатам, на руках втаскивающим бойца ко мне. Сестер не хватает, катастрофически.
  
   ФЕДОР, АНАТОЛИЙ, САВЕЛИЙ, ВАСЯ
  
   Я прижался к обгоревшему остову "девятки". Рядом со мной затаились Толя, Федя и Савелий.
   - Пошли, - неуловимый взмах руки и голос полушепотом.
   Мы ухватили наш "Ящик Пандоры" за металлические ушки и поволокли к зданию, занятому пиндосами.
   - Стой! - выдохнул я.
   Мимо невдалеке прошагал патруль. Солдаты о чем-то беззаботно болтали и на ходу попивали пиво из банок.
   Совсем янкели оборзели, освоились. Армейский регламент нарушают.
   - Пошли.
   Мы затащили бомбу в открытую дверь подвала - вход в подвал находился на улице.
   - Вася! - вдруг закричал Толя.
   Я обернулся к нему. Тот стоял с широко раскрытыми глазами и искаженным ртом, указывая пальцем куда-то в темноту. Я проследил за его пальцем и увидел солдата, ковыряющегося в каком-то хламе.
   Он нас не слышал! Но почему?
   Я вытащил свой нож и ударил солдата в спину. Тот как-то странно хрюкнул и повалился с корточек лицом в пол. С головы его слетели наушники. Все понятно, замечтался парень. Это все я увидел в свете фонарика, включенного Федей.
   Савелий подошел к распростертому телу и деловито обыскал все карманы трупа. Добычей стал пакетик насвая, пистолет американского образца и жвачка.
   - Негусто, - сказал Савелий.
   - Мы здесь не за этим.
   Мы торопливо установили ящик с бомбой на пол и запустили часовой механизм.
   Осторожно и не торопясь начали пробираться к выходу.
   Выходить из подвала труднее - обзор ограничен дверным косяком. Поэтому я прислушиваюсь, и, ничего не услышав, даю короткую команду:
   - За мной.
   Мы выбираемся из подвала и бежим что есть мочи за угол. Я молюсь, чтобы за ним не было американцев.
   Нам везет. Никого в пределах видимости.
   Мы идем к своему убежищу - еще два квартала.
   И спустя некоторое время слышим грохот взрыва. Над крышами домов встает серо-желтый столб пыли, подсвечиваемый всполохами огня от начавшегося пожара. Дело сделано.
   - Так их, пидарасов! - говорю я удовлетворенно.
   Пусть Аткарск сдали, но просто так хозяйничать в нем мы не позволим. Мы теперь - партизаны, и всеми силами отстаиваем свою вторую малую Родину.
  
   АНТОН ЛАГУТЕНКО
  
   Х-ха, неплохо я устроился. Даже форму выдали, с иголочки. Доверяют, доверяют мне. А как все просто! Выйти с поднятыми руками из укрытия и с улыбочкой продефилировать американцам в стан.
   Естественно, я не такой дурак, чтобы лететь в далекую Сибирь к черту на рога, воевать с арабами. Сказаться больным, мол, желудочно-кишечный тракт расстроился (съел упаковку пургена), дристать каждые пять минут конечно, не сахар, но оставить меня в Саратове оставили.
   Как крикнул тот командир? "Зря тебе, гнида, в спину пулю не пустили"? Да, кажется, так. Ну, ничего, может, с собой в США возьмут. Правда, я слышал, что пиндосы любят делать из пленных домашних рабов. Но во всяком случае, мне уготована другая участь. Я ведь теперь солдат анархо-капитализма, имею равные со всеми права. А всего-то и надо было сдать пару опорных пунктов стратегической важности да продемонстрировать свои навыки владения оружием.
   Жалко, Котова отправили в Тюмень, а то пристрелил бы. Теперь если Катеньку в плен возьмут, нужно подсуетиться - и она станет моей персональной вещью. Сделаю ее наложницей. У янкелей и это принято.
   Конечно, военные действия закончились, начались переговоры, но это даже к лучшему. Меньше на жопу приключений найду.
   Вот я, Сид и Стэн, сидим сейчас в покинутом кафе, где не успели убрать даже зонтики над столами, и чешем языками.
   - Как думаешь, чем этот мозготрах закончится? - спрашивает Стэн, жуя жвачку.
   - Да попердят-попердят и разделят страну, - зевнул я.
   - Ну ты и тип, - ржет Сид. - Россию-матушку предал во имя нас!
   - Ага, - я подмигнул приятелю. - Из анархо-синдикализма к анархо-капитализму!
   - Ладно, хорош чушь всякую молоть, вызывают на построение. Уже закончили обмозговывать ситуацию, - спохватился вдруг Стэн, послушав наушник.
   Мы быстро поднялись с мест и отправились слушать, чего там решили по поводу России.
  
   ДЕНИС, ВАДИМ, САН САНЫЧ
  
   Я бросил гранату и последовал взрыв. Больше боеприпасов у меня не было. Но и врагов, к счастью, тоже не было. Усе, кончились враги. Мы выглянули из разбитого окна второго этажа здания ИБЦ и к своему удовлетворению, увидели только трупы мусульман.
   - Сан Саныч, пошли чтоль к остальным. Мы че-то далеко забрались, - сказал Денис.
   - Кого там далеко, дорогу перейти, - буркнул Вадим.
   - Владислав Михайлович, наверное, с ума сходит.
   Нашему начальнику временно присвоили чин лейтенанта, и он отвечал за нас, временных сержантов, головой.
   Мы вышли из здания Информационно-Библиотечного центра и гуськом направились к корпусу университета через пустую дорогу, заваленную трупами.
   Там, в здании через дорогу, сидел Леха. А Ваня, его друг, с которым мы познакомились во время перелета, отправился куда-то один с оружием наперевес. Мы видели из окна.
   - Стой, кто идет?! - это у дверей корпуса выставили караул.
   - Свои, салям алейкум, - хохотнул Денис.
   - Смотри, как бы алярма не случилось, - ответил в тон часовой.
   В ночной темноте тускло заблестела улыбка.
   Мы прошли внутрь здания и поднялись наверх, куда нам показали, туда, где сидел Леха.
   - Куда это Ваня отправился? - спросил я вместо приветствия - виделись уже сегодня.
   - Да родных проведать, - отозвался Леха. - Кстати, хотите почитать статейку?
  
   КАТЯ
  
   Меня перевезли обратно в Саратов, и я начала отбывать срок в камере. Мне сказали, что меня арестовали. Чертовы пиндосы и арабы.
   Я сижу на нижних нарах и смотрю в перечерканное решеткой окно. Там занимается рассвет, розовое встает над неровной угловатой линией горизонта, образованной крышами зданий.
   Может быть, меня расстреляют. А может быть - освободят. Эти страшные по сути мысли приходят вяло-автоматически, без участия мозга. Я стала как сомнамбула в тупом ожидании своей участи.
   Сердце вымерзло. Только где-то глубоко-глубоко под коркой льда, сковавшей сердце, теплится еле заметный огонек надежды - вдруг Леха...да что Леха? Он сейчас воюет на восточном фронте, ему не до меня, его рассудительной подруги.
   Меня в реанимированную армию не взяли - женщины в России раньше не служили.
   И где ты сейчас, мой в душе маленький пацан, которого всегда тянет на приключения? Нашел ты себе игрушку - войнушку, и окунулся в нее с головой, и забыл меня, твою Катюху
   Мне до сих пор стыдно перед Лехой. Как я могла затуманить свою голову и попасть в лапы к Лагутенко? Вероятно, для моего милого Лехи это был удар.
   Но я готова осыпать моего друга тысячей поцелуев, тысячей "прости", прильнуть к нему всем телом и не дышать в сладостном забытье.
   Леха, Леха.
   Для любящих сердец нет расстояний, так может, он услышит душой мой призыв и придет, освободит меня?
   Я даю себе пощечину.
   Девочка, соберись, сейчас идет война, и так получилось, что каждый здесь сам за себя.
   Сам за себя...а хочется преодолеть все препятствия на пути к любви, свободе, мирному небу над головой, а не осыпающему тебя бомбами.
   Леха, Леха.
  
   МИХЕЙ, ДЯДЯ ВАНЯ, ВОЖДЬ ВЛАДИМИР.
  
   - Подъем! - весело проорал я в повозку под брезентовым навесом.
   Михей зашевелился, засопел, матюкнулся сквозь зубы и открыл глаза.
   - Чего в такую рань будишь? - недовольно буркнул он.
   - Сейчас в путь тронемся, вождь объявил.
   - Какой путь? Со спутников же видно, что мы идем прямо в лапы иракцам!
   - Туда перебросили народную дружину, с тех же спутников видно. Они там шороху наведут.
   Недавно всему племени открыли, что с собой наш лагерь возит высокотехничное оборудование, и вождь считывает информацию со спутников. Такого шока племя не испытывало давно. Начались брожения, часть нашего стана откололась и ушла в "свободное плавание", а часть осталась. Мы с Михеем остались верны вождю.
   Понять поступок Владимира можно - глядя на всеобщее уныние по поводу отсталости в технике от врага-захватчика, он не мог не обрадовать людей.
   Конечно, власть вождя потеряла свое сакральное свойство, но это было даже к лучшему. Вождь моментально стал ближе к народу.
   - Твоя правда, - почесал я в затылке.
   - Знаешь, у меня вчера созрела мысль, надо бы поделиться ею с вождем.
   Мы решили втянуться в войну за нашу страну и теперь держали путь на Тюмень.
   И мы направились к уже сложенному для путешествия шатру Владимира.
   - Здравия тебе, вождь, - сказал я.
   - И вам того же, - отозвался вождь.
   Михей начал с ходу:
   - У меня идея, вождь. Мусульмане в Тюмени ждут нас с запада, у них силы прорежены теперь, из-за десанта народной дружины, и всю оборону они направят на запад. А с тылов город останется открыт. Так не лучше ли нам войти в него с севера или востока, сделав крюк?
   Вождь кивнул.
   - Стоящая мысль, - спокойно сказал он. - Пожалуй, так и сделаем.
  
   СВИН И КРЕСТ
  
   Да-а, теперь у нас разнообразие. Отправляем в печку пиндосов и арабов. Мне, в принципе, по боку, кого жарить, разрывать давлением, душить газом. А вот Крест нос воротит, засранец. Мол, пиндосов не по делу в расход пускаем. У них же свой концлагерь тут тоже есть! Одному делу типа служим.
   Сейчас мы пошли в столовку поесть и пропустить по маленькой - для бодрости духа позволяется сто грамм.
   Я наматывал макароны на вилку, когда Крест спросил меня:
   - Как думаешь, чего там с нашей сестрицей Аленушкой?
   Я приостановил процесс наматывания макарон на вилку. Этот вопрос меня тоже волновал.
   - Не знаю. Может, убили? Во всяком случае, свое дело она сделала - лазутчики же доложили, что храм взорван.
   - И ты совсем по ней не скучаешь?
   - Да что ты прицепился? Слава России и слава нашему роттенфюреру! Пусть и посмертная.
   - Не думаю. Христианский анархизм - течение гуманное.
   - Может, ее перевербовали?
   - Тогда ей лучше не попадаться нам на глаза. А жаль.
   - Да что ты заладил? Мы все - болтики в механизме, одним больше - одним меньше. Подумаешь.
   - Влюбился я. Так бы и трахнул ее.
   - Оригинально ты влюбился, - усмехнулся я.
   А Крест мечтательно закатил глаза и мягким, бархатным голосом продолжал мурлыкать. Это на него было совсем не похоже.
   - Трахнул бы и опустил.
   - Да ты извращенец!
   - Есть такое, - засмеялся Крест.
  
  
  
   ГЛАВА 14. ПЕРЕКРЕСТОК-2.
  
   Азамат и Джон собрали подписи, но это ни к чему не привело.
   На исходе дня они встретили Абдуллу, и решили поговорить о существующем положении вещей. Они устроились в кафе на проспекте, заказали выпивку и начали говорить.
   - Друзья, мы не будем говорить о сущности убийства или власти, - сказал Азамат. - Анархо-христианство и анархо-ислам нам тоже сейчас неинтересен, - Абдулла кивнул, - а лучше, расскажи нам, Джон, об анархо-капитализме?
   - Что ж, сказал он. Расскажу, - и вытащил из-за пазухи нетбук, вошел в папку документов и начал читать статью: - В комментах к статье Логика насилия "демократического социалиста" [info]chaotickgood некий анархо-капиталист [info]oetar пытается обосновать ложный тезис, согласно которому степень политической "правизны" определяется через "экономическое либертарианство", а следовательно - фашисты в политическом спектре расположены "левее" анархо-капиталистов:
   "Я бы различал этатистов и правых. Для правых всё-таки главное - это частняа собственность и экономическая свобода. Многие правые - сторонники не только частного оружия (а не большой армии и большой полиции), но и легализации наркотиков ... И комми и наци - по сути упразднили частную собственность на средства производства, они были левыми"[1
   Этот вульгарный тезис, из которого выводят необходимость двухкоординатных моделей политически классификации, я разберу отдельно, в заключительной части своей статьи "Левые или красные?", которая выйдет в ближайшее время. А сейчас мы займемся анализом анархо-капиталистической утопии. Тезис [info]oetar 'a о "правом антиэтатизме" был подвергут справедливой критике с марксистской точки зрения, согласно которой, капитализм немыслим без существования государства, с помощью которого буржуазия подавляет пролетариев, и сама конституируется как господствующий класс. Если лишить буржуазию такого инструмента, как государство, то она окажется бессильной перед мощью вооруженных пролетариев. Поэтому, первый свой удар коммунисты направляют не по абрамовичам и не по биллам гейтсам, а именно по буржуазному государству как "совокупному капиталисту". Буржуазное государство, представляющее класс капиталистов в целом, для коммуниста является бОльшим врагом, чем капиталисты Абрамович, Потанин, Ходорковский, Березовский. Поэтому, коммунистам ни в коем случае не следует одобрять репрессии против ходорковских и березовских со стороны буржуазного государства, не потирать ладоши, дескать "справедливость восторжествовала, наконец-то победили олигархов" (на самом деле, побеждена не олигархия, а буржуазная демократия, а капиталистический гнет лишь усилился и принял антидемократические формы). Наоборот, следует использовать дело выброшенного из рядов собственного класса, и в силу этого "полевевшего" буржуя Ходорковского для удара по буржуазному государству, по тому самому классу, который был у власти при Ельцине, который бросил Ходорковского в тюрьму при Путине, и продолжает находиться у власти по сегодняшний день. Социалистическая революция начинается с революции политической, которая означает в первую очередь захват власти пролетарской партией и разрушение старой государственной машины, и пока такая политическая революция не произошла, коммунисты должны работать на максимальное ослабление буржуазного государства, максимальное расширение демократических прав и свобод.
   Однако, анархо-капиталист [info]oetar категорически не согласен с марксистами, и пытается доказать, что буржуи могут справиться с задачей подавления пролетариата и без помощи государства и права, если отдать все оружие, в том числе и ОМП, в частные руки, заменить государственную армию ЧОПами и частными армиями:
   "Государство нужно "грубым некультурным рабочим", чтобы безнаказанно отнимать деньги у кого их много и раздавать тем, у кого их мало. То самое перераспределение, о котором вы вчера говорили. Без государства они не смогут грабить безнаказанно. Их встретит огонь из самого разного частного оружия, вплоть до ОМП. И поскольку они будут понимать что жизнь дороже, то даже не сунутся, а потому всё обойдётся тихо мирно и все отношения будут добровольными, включая трудовые"[2]
   Этот вариант ответа может показаться крайне шокирующим для любого гуманиста, однако по-иному ответить на вопрос: "как сохранить капитализм в условиях отсутствия государства?" попросту невозможно. Действительно, получается интересная схемка: на одном полюсе мы имеем маленькую кучку богатеев, а на другом - пролетариат и другие трудящиеся классы. И на том, и на другом полюсе все вооружены, однако вооружены по-разному. У капиталистов в руках танки, авиация, ОМП, многочисленные хорошо экипированные частные армии. Пролетарии же могут позволить себе разве что костеты, ножи, газовые баллончики, электрошокеры, травматику, максимум - боевые пистолеты и охотничьи ружья. Таким образом, буржуазия в анархо-капиталистическом обществе имеет полное военное и силовое превосходство над пролетариатом, что вытекает из ее привилегированного экономического положения. Такое буржуазное общество имеет мало общего с тем самым буржуазным обществом, которое именуется также "гражданским обществом", или "обществом граждан" (в противовес феодальному "обществу подданных" церкви и монарха). Современное буржуазное общество возникло в результате антифеодальных революций, проходивших под знаменем уничтожения сословного неравенства, замены его системой, в основе которой лежат всеобщие права человека. В анкапе нет "общества граждан", где всем формально в той или иной степени гарантируются "права человека", каждый формально равен перед государством и правом (некоторые, разумеется, "равнее" других); в анкапе нет и феодального неравноправия, когда общество разделено на сословия с разной правоспособностью. Государственно-правовой механизм регулирования отношений в таком обществе отсутствует, никто не обладает ни охраняемыми законом правами, ни обязанностями, т.е. имеет место тотальное бесправие. В обществе действует принцип "кто сильный, тот и прав". А поскольку "сильными" в таком обществе являются исключительно капиталисты, то и "право" (хоть оно формально и не существует в анкапе) исключительно на их стороне. Именно они обладают всеми "правами" (разумеется, не гарантированными принудительной силой государства), а пролетарии есть в прямом смысле ничто, бесправные рабы капиталистов. В этом заключается реакционная роль анархического капитализма по сравнению с "обычным" капиталистическим обществом, где есть хоть какие-то начала права и законности, в отличие от безгосударственного капитализма, где живут "по понятиям" и господствует "кулачное право". Система угнетения человека человеком в анархическом капитализме освобождается от необходимости прикрываться разговорами о "правах человека" и поэтому приобретает самую откровенную и крайнюю форму, что свидетельствует о регрессе цивилизации:
   "Всякий шаг вперед в производстве означает одновременно шаг назад в положении угнетенного класса, то есть огромного большинства. Всякое благо для одних необходимо является злом для других, всякое новое освобождение одного класса - новым угнетением для другого. Наиболее ярким примером этого является введение машин, последствия которого теперь общеизвестны. И если у варваров, как мы видели, едва можно было отличить права от обязанностей, то цивилизация даже круглому дураку разъясняет различие и противоположность между ними, предоставляя одному классу почти все права и взваливая на другой почти все обязанности ...
   Поэтому чем дальше идет вперед цивилизация, тем больше она вынуждена набрасывать покров любви на неизбежно порождаемые ею отрицательные явления, прикрашивать их или лживо отрицать, - одним словом, вводить в практику общепринятое лицемерие, которое не было известно ни более ранним формам общества, ни даже первым ступеням цивилизации и которое, наконец, достигает высшей своей точки в утверждении: эксплуатация угнетенного класса производится эксплуатирующим классом единственно и исключительно в интересах самого эксплуатируемого класса, и если последний этого не понимает и даже начинает восставать против этого, то это самая черная неблагодарность по отношению к благодетелям - эксплуататорам"[3]
   Буржуазное право, хоть оно и является "правом неравенства", все же несколько сглаживает реальное неравенство между классами при капитализме. При анкапе же система социального неравенства освобождается от связывающих ее правовых оков и приобретает поистине варварскую форму. Например, если в "традиционном" буржуазном обществе капиталист за явное уголовное преступление против пролетария, допустим, за убийство, будет отправлен на зону, или даже на электрический стул, то кто при анкапе накажет капиталиста? В анкапе капиталисты будут убивать пролетариев совершенно свободно. Никто, конечно же, не собирается утверждать, что класс капиталистов состоит исключительно из кровожадных гомоцидоманов и маньяков. Основным законом капитализма, как справедливо отмечал в свое время Сталин, является "обеспечение максимальной капиталистической прибыли путем эксплуатации, разорения и обнищания большинства населения данной страны, путем закабаления и систематического ограбления народов других стран"[4]. Главное для капиталиста - это получение прибыли, и именно ради прибыли капиталистами были совершены самые кровавые преступления, вплоть до геноцида. Как говорил Маркс, "при 100 процентах он попирает все человеческие законы, при 300 процентах нет такого преступления, на которое он не рискнул бы, хотя бы под страхом виселицы. Если шум и брань приносят прибыль, капитал станет способствовать тому и другому. Доказательство; контрабанда и торговля рабами"[5]. Именно последнее - работорговля возродится в первую очередь в "свободном" (свободном для капиталистов, рабском для пролетариев) анархо-капиталистическом обществе. Классическое "рабство", в античном смысле этого слова вполне совместимо с капитализмом, узаконивалось аж до 60-70х годов XX века в отдельных странах мира (Саудовская Аравия, ОАЭ, Мавритания), и по сей день фактически узаконено в Судане, а в других странах мира, включая Россию, нелегально существует по сей день. Подобно тому, как Робинзон Крузо из известного нам со школьных лет романа Даниэля Дефо, обратил при помощи шпаги в рабство негра Пятницу, так и в анархокапе новые капиталистические Робинзоны будут обращать пролетариев в самое настоящее, а не наемное рабство, будучи вооружены "самым разным частным оружием, вплоть до ОМП". А поэтому, ложным является предсказание [info]oetar'a, что уничтожение государства и права в условиях капитализма приведет к торжеству в обществе начал свободы и добровольности. Не свобода, а рабство станет результатом реализации анархо-капиталистической утопии. Поэтому мы, коммунисты, хотя и придерживаемся курса на ослабление буржуазного государства, категорически против ликвидации государства в капиталистических условиях.
   Выступать за уничтожение государства и права до уничтожения капитализма, значит ставить телегу впереди лошади, надстройку впереди базиса. Прежде чем уничтожить государство и право, нужно уничтожить частную собственность на средства производства, общественное разделение труда, рынок, закон стоимости, конкуренцию и т.д. Стремление поставить телегу впереди лошади - это вообще характерная черта анархистских и просто оппортунистических теоретиков, насквозь погрязших в идеализме. Здесь было бы полезным вспомнить так называемую "теорию насилия", разработанную в свое время мелкобуржуазным социалистом Евгением Дюрингом. Согласно этой теории, государство и классы возникли в результате порабощения более сильными племенами более слабых. Евгений Дюринг пытался доказать, что политическое порабощение предшествует порабощению экономическому, а не наоборот, приводя свой знаменитый пример с Робинзоном, порабощающим Пятницу при помощи шпаги. "До тех пор, пока люди будут рассматривать политическую группировку не как существующую ради неё самой, не как исходный пункт, а исключительно как средство в целях насыщения желудка, - до тех пор во взглядах людей будет скрываться изрядная доза реакционности, какими бы радикально-социалистическими и революционными эти взгляды ни казались". Тем самым, Дюринг хотел ниспровегнуть исторический материализм Маркса-Энгельса, согласно которому, политика есть, говоря словами Ленина, "концентрированное выражение экономики". Энгельс возражая идеалисту Дюрингу, доказывал, что насилие не есть исходный пункт, исходным пунктом являются производственные отношения. Также как и порабощение Робинзоном Пятницы носило в первую очередь экономические причины, так и возникновение рабовладельческого строя вытекает не из самого голого насилия древних "робинзонов" над "пятницами", а из возникающего в обществе социального неравенства. Именно это расслоение и приводит к фактам насильственного обращения людей в рабов:
   "Робинзон "со шпагой в руке" обращает Пятницу в своего раба. Но чтобы осуществить это, Робинзон нуждается ещё кое в чём кроме шпаги. Не всякому раб приносит пользу. Чтобы быть в состоянии извлечь из него пользу, нужно располагать вещами двоякого рода: во-первых, орудиями и предметами труда и, во-вторых, средствами для скудного содержания раба. Следовательно, прежде чем рабство становится возможным, должна быть уже достигнута известная ступень в развитии производства и известная ступень неравенства в распределении. А для того чтобы рабский труд стал господствующим способом производства целого общества, требуется ещё гораздо более значительное повышение уровня производства, торговли и накопления богатств. В первобытных общинах, с общей собственностью на землю, рабство либо вовсе не существовало, либо играло лишь весьма подчинённую роль. Так было и в первоначально крестьянском городе Риме; когда же он стал "мировым городом" и италийское землевладение всё более и более сосредоточивалось в руках малочисленного класса чрезвычайно богатых собственников, - тогда крестьянское население было вытеснено населением, состоявшим из рабов...
   Насилие - это в настоящее время армия и военный флот, а то и другое, как все мы, к нашему прискорбию, знаем, стоит "чертовски много денег". Но насилие не в состоянии делать деньги, а в лучшем случае может лишь отнимать сделанные деньги, да и от этого не бывает много толку, как мы, опять-таки к нашему прискорбию, знаем по опыту с французскими миллиардами. Следовательно, деньги должны быть в конце концов добыты посредством экономического производства; значит, насилие опять-таки определяется хозяйственным положением, доставляющим ему средства для создания и сохранения орудий насилия ...
   Таким образом, и здесь ясно как день, что "искать первичное в непосредственном политическом насилии, а не в косвенной экономической силе" - невозможно. Как раз наоборот. В самом деле, что оказывается "первичным" в самом насилии? Экономическая мощь, обладание мощными средствами крупной промышленности"[6] (К. Маркс, Ф. Энгельс, ПСС, т.20, с. 164, 171, 178)
   95 лет назад, сидя в тюрьме за интернационалистическую пропаганду в Первой Мировой Войне, Роза Люксембург выпустила свой легендарный памфлет - "Брошюру Юниуса". В этом памфлете Красной Розой был брошен лозунг "социализм или варварство!": "Фридрих Энгельс сказал как-то: буржуазное общество стоит перед дилеммой: или переход к социализму, или возвращение к варварству. Что означает возвращение к "варварству" на высоте нашей европейской цивилизации? Мы, конечно, все читали и, не задумываясь, повторяли эти слова не подозревая их ужасающего значения. Один взгляд вокруг в этот момент показывает нам, что означает возвращение буржуазного общества к варварству. Эта мировая война и есть возвращение к варварству"[7]. Революционный лозунг "социализм или варварство" и по сей день широко используется у левых и "левых", начиная от справедливоросса Сергея Миронова[8], и кончая ультралевкомами и анархистами. Смысл этого лозунга со времен Энгельса менялся не раз, разные деятели левого движения по-разному отвечали на вопрос: "что означает возвращение к варварству?". Постараемся ответить на этот вопрос и мы, но предварительно мы должны ответить на вопрос: "что же такое варварство?". Чаще всего под "варварством" в наше время понимается не прямой, а переносный смысл этого слова: "Варварское отношение к культурным ценностям, разрушение их; Грубость, дикость нравов; поведение варвара" (словарь Ушакова), "невежество, грубость, дикость, небрежение к просвещению; жестокость, свирепость" (словарь Даля). Говоря о "варварстве" мы чаще всего проводим аналогию с жестоким разрушением Римской Империи, уничтожением культурных ценностей античности кочевными племенами. В прямом же, социологическом смысле, под "варварством", понимается переходный период между дикостью и цивилизацией, период разложения родового строя и становления классового общества. Именно для племен, находящихся в стадии "варварства" характерно то самое "варварство" в переносном смысле этого слова, варварская жестокость и деструктивность.
   Так что же из себя представляет "возвращение буржуазного общества к варварству", о котором писал Энгельс? Роза Люксембург и Владимир Ленин считали, что под "возвращением к варварству" следует понимать нарастание авторитаризма и антигуманизма в капиталистическом обществе, которое находится в стадии загнивания, т.е. в стадии империализма. К числу таких проявлений "нового варварства" относится: удушение демократических прав и свобод, истребительные империалистические войны, разрушение культуры, торможение технического прогресса, и даже геноцид. Иное понимание "будущего варварства" было выдвинуто в 30-40е годы "антитоталитарными марксистами": троцкистами и бюрократическими коллективистами. "Антитоталитарными марксистами" было подвергнуто критике положение формационной теории марксизма, гласящее, что капитализм является последним и высшим эксплуататорским способом производства, после которого может наступить лишь коммунизм. "Антитоталитарными марксистами" была выдвинута теория о "посткапиталистическом эксплуататорском обществе", которое либо является переходным между капитализмом и социализмом, либо представляет собой посткапиталистическую альтернативу социализму. Именно такое "посткапиталистическое эксплуататорское общество", по их мнению, и возникло в гитлеровской Германии и сталинском СССР. Имена этому "посткапиталистическому эксплуататорскому обществу" придумывались, и придумываются по сей день разные - "бюрократический коллективизм" (Бруно Рицци), "бюрократический государственный социализм" (Шахтман), "тоталитарная государственная экономика" (Гильфердинг), "бюрократический государственный деспотизм" (делеонисты) и т.д., но факт остается фактом: анархо-капиталист [info]oetar , утверждающий, что ни в гитлеровской Германии, ни в СССР не было капитализма, имеет большую когорту единомышленников на "марксистском" фланге.
   По мнению этих "марксистских" теоретиков, именно это, возникшее в СССР и гитлеровской Германии некапиталистическое эксплуататорское общество и есть то самое "новое варварство", о котором грезил Энгельс, которое приходит на место капитализму, и которое "хуже капитализма". О сталинизме как "посткапиталистическом новом варварстве" прямо писал американский пост-троцкист Макс Шахтман в сороковые годы XX века: "Stalinist Russia is a new barbarism which results precisely from our failure up to now to establish a socialist society"[9] , "Stalinist society, for all its victories over capitalism, would not liberate the masses and advance the cause of socialism ... it would be necessary to conclude that the Stalinist bureaucracy was indeed a new exploiting class and the Stalinist state a new exploiting society"[10], "The Stalinist bureaucracy in power is a new ruling, exploitive class. Its social system is a new system of totalitarian exploitation and oppression, not capitalist and yet having nothing in common with socialism. It is the cruel realization of the prediction made by all the great socialist scientists, from Marx and Engels onward, that capitalism must collapse out of an inability to solve its own contradictions and that the alternatives facing mankind are not so much capitalism or socialism as they are: socialism or barbarism. Stalinism is that new barbarism"[11]. Тезис о некапиталистическом характере не только сталинского СССР, но и гитлеровской Германии активно отстаивал шахтманист Дуайт Макдональд в своей статье "What Is the Fascist State?"[12], а также известный теоретик австромарксизма Рудольф Гильфердинг. В отличие от бюрократических коллективистов, Гильфердинг отвергал учение о бюрократии как классе (что сближает его с нашим "суперэтатистом" Александром Тарасовым), и считал ключом к пониманию советской экономики категорию "тоталитаризма": "For this reason the controversy as to whether the economic system of the Soviet Union is "capitalist" or "socialist" seems to me rather pointless. It is neither. It represents a totalitarian state economy, i.e. a system to which the economies of Germany and Italy are drawing closer and closer"[13]. А раз мы признаем некапиталистический, небуржуазный характер экономики фашистских государств, то следовательно, нуждается в пересмотре марксистское учение о фашизме, как крайней формы буржуазной реакции. С пересмотром этой концепции фашизма и выступил в свое время итальянский маркист Бруно Рицци в своей книге "Бюрократизация Мира" (1939). В данной книге Рицци обрушивается с критикой на Троцкого, пытаясь доказать, что фашизм есть не буржуазное, а наоборот - антибуржуазное движение. Вся итальянская буржуазия, ранее пустившая фашистов к власти исключительно из страха перед коммунизмом, по словам Рицци, ныне настроена антифашистски. Фашизм и сталинизм - это лишь разные формы одного и того же антикапиталистического движения, которое ведет лишь к одному результату: установлению "тоталитаризма" в политике и "бюрократического коллективизма" в экономике: "Bureaucratic Collectivism too has its social base in dominant classes which have established their headquarters in the States in Russia, Italy. Germany, Japan and the smaller States weak from the capitalist point of view which come within the radius of action of the big totalitarian States"[14]. Той же точки зрения на природу гитлеровской Германии придерживается и Серж Зубатов, рассматривающий СССР и гитлеровскую Германию как 2 тождественных между собой некапиталистических эксплуататорских общества: "Во-первых ... Вам не может не быть известно, что нацистская партия была против капитализма. А во-вторых, даже если посчитать, что в Германии тогда и правда был капитализм, то с тем же успехом можно сказать, что сталинская сатрапия стала концентрированным выражением коммунизма"[15] "В III рейхе не было частной собственноси, по крайней мере в крупных масштабах (а в мелких была и у нас). Частная собственность - это то, что нельзя отнять даже если очень хочется. Правительство Германии (примерно как сегодня правительство России) могло в любой момент отнять что угодно у кого угодно и передать кому угодно. Германские "капиталисты" того времени практически ничем не отличались от советских директоров"[16]. Зубатов, пишет об отсутствии капитализма не только в гитлеровской Германии и СССР, но и в нынешнем западном обществе. По мнению Зубатова, в западных обществах отсутствуют классы буржуазии и пролетариата, а роль эксплуататоров играет "новый класс" управляющих. Этот новый эксплуататорский строй Зубатов назвал "социализмом": "Маркс был прав, а Ленин с его "самым слабым звеном" - нет. Но кое в чём Маркс всё же заблуждался. А именно: он считал, что на смену капитализму придёт коммунизм, т.е. бесклассовое общество, но на деле оказалось, что преемником капитализма стал социализм - новый вид эксплуататорского общества, не предвиденный никем и исчерпывающее теоретическое описание которого отсутствует по сей день не в последнюю очередь из-за того, что многие всё ещё путают его с капитализмом и безуспешно пытаются примерить на него марксовский "Капитал", который сидит на нём как на корове седло ... управляющий - это не капиталист. Это представитель нового эксплуататорского класса, пришедшего на смену классу капиталистов в процессе... естественно, социалистической революции, изменившей общественно-экономический строй в "группе наиболее развитых капиталистических стран" в полном соответствии с предсказаниями Карла Маркса"[17], а позднее - "экзекъютивизмом"[18]. При всех ее претензиях на оригинальность, зубатовская теория "социализма"-экзекьютивизма на деле является перепевом известной теории "управленческой революции", сформулированной еще в 40-е годы XX века ренегатом от марксизма Джеймсом Бернхэмом в работе "Managerial Revolution"[19]. То, что Зубатов именует "экзекьютивизмом", Бернхэм за 60 лет до него называл "управленческим обществом" (managerial society), это "управленческое общество", по мнению Бернхэма и Зубатова, приходит на смену капиталистическому способу производства.
   Следует выделить еще одну, крайне близкую к Шахтману и Рицци точку зрения на природу советского общества - теорию неоазиатского способа производства. Эта теория была выдвинута ренегатом от коммунизма Карлом Виттфогелем, развивалась весьма разнородными деятелями, начиная от леваков типа Владислава Бугеры, и кончая русскими фашистами Игорем Шафаревичем и Валерием Емельяновым. Один из столпов русского неолиберализма Егор Гайдар также тяготел к "неоазиатчине", по его словам: "государственно-олигархический капитализм (=империализм=социализм) в ленинском понимании больше всего похож на азиатский способ производства, описанный Марксом"[20]. Однако, наиболее популярным неоазиатчиком в современной России был и остается известный философ, историк и этнограф Юрий Семенов. По мнению Юрия Семенова развитие капиталистического общества неизбежно ведет его к перерастанию его не в новый эксплуататорский способ производства, а к возрождению "давно забытого старого" азиатского способа производства: "Сам капитализм на определенном этапе своего развития создал объективную возможность появления политарного общества нового типа. Во второй трети Х1Х в. начали возникать монополистические объединения капиталистов, которые имели тенденцию к укрупнению. Возникали все более и более крупные монополии. Несколько позднее стала проявляться еще одна тенденция - сращивание монополий с государством, соединении их в единый организм. Логическими завершением действия этих двух тенденций было бы появление такого монополистического объединения, в состав которого бы входили все представители господствующего класса и которое совпадало бы если не со всем государственным аппаратом, то, по крайней мере, с его верхушкой. Иначе говоря, логическим завершением развития в данном направлении было бы появление индустрополитарного общества"[21]. Этот азиатский способ производства, именуемый Семеновым "политаризмом" возрождается в наше время уже не на аграрной, а на индустриальной основе, а следовательно было бы целесообразным разграничивать древний "агрополитаризм" с новейшим "индустрополитаризмом". Подобно "бюрократическим коллективистам", Семенов отождествляет общественно-экономический строй СССР и гитлеровской Германии как "индустрополитарный", однако, с оговорками: "Политарный способ производства в нацистской Германии включал в свой состав в качестве компонентов как капиталистический, так и мелкобуржуазный способы производства. Этот вариант индустрополитарного способа производства был двухэтажным, причем в первом его этаже главную роль играл пусть преобразованный, но тем не менее сохранившийся капитализм. Общество нацистской Германии было не чисто политарным, а политарно-капиталистическим. Чисто политарным оно так и не стало, может быть в силу недолговечности своего существования"[22].
   "Неоазиатская" теория часто, и вполне обоснованно критикуется в марксистской среде за ее увлечение историческими аналогиями и параллелями, которые, как говорил Сталин, "всегда рискованны", за неспособность увязать производительные силы с производственными отношениями, за искажение теории прогрессивной смены формаций, за игнорирование, либо преуменьшение роли рынка в экономике СССР, а главное - за стремление выдать признаки империалистической стадии капитализма за нечто "антикапиталистическое". Так, Гачикус, критикуя "неоазиатчика" Бугеру правильно подмечает: "все те признаки, которые Бугера приводит в доказательство того, что советский строй отличался от западного, "классического" капитализма, можно найти и на Западе"[23]. Однако, ключевая идея "неоазиатчиков", заключающаяся в том, что по мере развития и загнивания империализма происходит его своеобразный "регресс", выражающийся в возрождении элементов докапиталистических формаций, недалека от истины. Разве энгельсовское "возвращение к варварству" не представляет собой возрождение докапиталистических дикостей и бесчеловечностей, от которых человечество веками старалось освободиться? Всеми, кто анализирует эволюцию капиталистической формации в стадии империализма, отмечается усиление роли государства в рыночной экономике, рост плановых начал. Вопреки мнению многих левых, для которых для которых "антикапитализм" преимущественно сводится к "анти-неолиберализму", критике "дикостей" свободного рынка, проповедью дирижизма и велферизма, государственный капитализм есть более эксплуататорская форма капитализма, чем частнособственнический, фритредерский капитализм неолибералов. Бюрократизация общества, сворачивание демократических свобод и усиление эксплуатации рабочей силы - все это является следствием госкапитализма. Как справедливо отмечал в свое время Ленин:"При сохранении частной собственности на средства производства все эти шаги к большей монополизации и большему огосударствлению производства неизбежно сопровождаются усилением эксплуатации трудящихся масс, усилением гнета, затруднением отпора эксплуататорам, усилением реакции и военного деспотизма"[24]. Вопреки бредням антикоммунистов, утверждающих, что бюрократизация капиталистического общества и замена свободного рынка регулируемым, планируемым есть "дело рук социалюшек, которые разрушают западную цивилизацию", мы утверждаем, что все эти явления - дело рук самих капиталистов. Буржуазия и без всяких "социалистов", выступающих за вмешательство государства в экономику, сама идет к государственному капитализму, который есть зародыш будущего социалистического общества уже в рамках капитализма. Уже в рамках обычного государственного капитализма возникают элементы не простого огосударствления, а именно обобществления производства, хотя в целом производство остается буржуазным: "Капитализм в его империалистской стадии вплотную подводит к самому всестороннему обобществлению производства, он втаскивает, так сказать, капиталистов, вопреки их воли и сознания, в какой-то новый общественный порядок, переходный от полной свободы конкуренции к полному обобществлению"[25]. Поэтому, социалисты не только не противостоят буржуям в вопросе о регулировании рынка и госкапитализма, а наоборот поддерживают буржуев в их благом деле - создании "полнейшей материальной подготовки социализма", и неправы те социалисты, которые выступают против усиления роли государства в рыночной экономике, против национализаций в империалистической стадии капитализма. Об этих социалистах мы более подробно поговорим в отдельной статье, а сейчас мы вернемся к анализу анархо-капиталистической утопии.
   Итак, большинством марксистов признается наличие тенденции к усилению государства в современной капиталистической экономике, которая в настоящее время находится в высшей стадии своего развития и медленно, но верно идет к своему концу. С перегниванием современного капитализма связано нарастание реакции как в базисе, так и в надстройке капиталистической формации. Эти тенденции развития современного капитализма трактуются марксистами как разрушение человеческой цивилизации в направлении к варварству. Однако, предположим, что Роза Люксембург, Гильфердинг, Ленин, Бухарин, Гроссман, Шахтман, Семенов и др. марксисты ошибались, и результатом развития капитализма станет вовсе не возрождение государственного деспотизма, по типу "политарного-неоазиатского способа производства" а нечто прямо противоположное - ослабление и разрушение государства, тотальная приватизация не только экономики, но и государственных функций. Основания допускать возможность такого варианта развития капитализма, хоть и малы, но все же имеются. На возможность такого развития событий намекают: произошедшая в конце XX века теоретическая эксгумация давно похороненного экономического либерализма, сворачивание "государства всеобщего благосостояния", разгосударствление экономики. Речь идет о пресловутом "неолиберальном повороте" (правильнее называть его "неоконсервативным"), который затронул своей грязной рукой многие страны мира, включая Россию. Неолиберальный поворот коснулся не только социально-экономической сферы, но породил даже определенную приватизацию государственных функций. Здесь мы имеем ввиду в первую очередь США, где пришедшее в 2000 году к власти неоконсервативное правительство Буша передало государственную инфраструктуру, в том числе военную, частным корпорациям. Приватизацию государственных функций в США неплохо описывает та же Наоми Кляйн в своей книге "Доктрина Шока". Неолиберальный, а на деле неоконсервативный поворот, явившийся отчаянной попыткой умирающего капитализма отсрочить свою гибель, привел к разрушительным последствиям в социально-экономической сфере, стал очередным большим шагом капиталистического мира в сторону варварства. Предположим, что описываемый Наоми Кляйн феномен "корпоративизма" дойдет в своем развитии до крайней точки, когда капиталисты не только частично приватизируют государственные функции, но и решат совсем избавиться от государства. Тогда пробьет час анархо-капиталистической утопии, которая займет место старого капитализма с его "правовым государством", конституциями и проч. Это будет совершенно иной "путь к новому варварству", нежели тот, о котором писали Макс Шахтман и Юрий Семенов, и само "новое варварство" примет форму, прямо противоположную семеновскому "индустрополитаризму". Однако то, что этот "дивный новый мир" анархо-капитализма будет варварством в чистой форме, не лучшим, а даже худшим, чем "индустрополитаризм" и "бюрократический коллективизм", не подлежит сомнению.
   Мы вновь возвращаемся к вопросу "что такое варварство?". Выше уже указывалось, что под "варварством" в исторической науке понимается особый период истории человечества, занимающий переходное положение между дикостью и цивилизацией, а если точнее - период разложения первобытнообщинного строя, формирования ранних классовых цивилизаций. В данный период, с одной стороны, развитие производительных сил уже разрушило социальное равенство, характерное для "первобытного коммунизма", с другой стороны, уровень развития человеческого общества все еще недостаточен для возникновения государства и права, таким образом, варварский период истории человечества несколько напоминает подростковый возраст у человека, который многие считают самым отвратительным: человек в этом возрасте сочетает худшие черты взрослого и ребенка. Как у тинейджеров стремление жить "взрослой" жизнью сочетается с недостаточной зрелостью мышления, так и в период варварства наличие социального расслоения в человеческом обществе сочетается с его нецивилизованностью. В этот период истории человечество входит в состояние жестоких трайбалистских войн "всех против всех". Для человеческих племен, находящихся в стадии перехода от дикости к цивилизации, характерна крайняя воинственность, деструктивность, культ силы, именно в период варварства происходит то, что популярный историк и автор лженаучной теории этногенеза Лев Гумилев называл "пассионарным толчком". О жестокости и беспощадности этих племенных войн можно судить из текста той же Библии, где красочно описывается завоевание Палестины евреями, находившимися в то время на стадии варварства. В данный период истории человечества возникают не только неравенство и войны, но и отношения рабства, как справедливо отмечает марксистский теоретик Леонид Гриффен, "Что касается рабства в его классической форме, т.е. использования в сколько-нибудь значительных размерах рабочей силы пленников-чужеземцев, то оно вообще говоря не являлось характерным исключительно для рабовладельческого строя как первой классовой общественно-экономической формации. Этот институт (с определенными модификациями) имел место уже в конце переходного периода при разложении родового строя"[26]. В истории имели место случаи, когда культурно и экономически неразвитым, но в тоже время, более воинственным варварским племенам удавалось сокрушить высокоразвитую цивилизацию, ярким примером сего является разрушение Римской Империи.
   Но несмотря на инфернально-разрушительный облик варварства, ему в тоже время присуще некоторое обаяние, исходящее от той же "пассионарности". Для периода варварства (а также ранних ступеней рабовладельческой и феодальной цивилизации) характерен бешеный культ ратных подвигов и прочих "истинно мужских" ценностей. В сознании варваров-пассионариев картина мира нарисована в духе фовистов (Матисс) и примитивистов (Пиросмани) - без мягких переходов и полутонов. Мир в мозгу пассионария расколот на "абсолютное добро" и "абсолютное зло". В этом отношении пассионарное мировоззрение варваров напоминает мировоззрение тех же подростков ("юношеский максимализм"), а также "политических пассионариев" - революционеров, у которых желание мыслить "крайностями" исходит не из поверхностности взгляда на мир, а наоборот из глубизны понимания общественных отношений. Это делает "героический" образ варвара древних эпох более духовно возвышенным, нежели облик "обычного серого человека" цивилизованных обществ. Если у варваров дихотомия "добро - зло" заострена до предела, то у "цивилизованных мещан" нет ни больших добродетелей, ни больших пороков, зато есть тяготение к "золотой середине". Эпоха варварства и ранней, полуварварской цивилизации - это эпоха гомеровских Ахиллов и Одиссеев, силачей Самсонов, русских богатырей типа Ильи Муромца и Добрыни Никитича, рыцарей Круглого Стола, Нибелунгов и прочих "внуков Стрибога" и "волков Одина". Чем сильнее развита цивилизация, чем выше уровень производительных сил, тем сильнее в ней преобладает дух "мещанской сытости", "золотой середины", тем менее воинственной становится цивилизация, и тем меньше в ней духа героизма и подвижничества, который дает о себе знать лишь в момент потрясений и кризисов. Уже в эпоху расцвета феодальной цивилизации "волки одина" и "стрибоговы внуки" остались лишь в древних былинах и сагах, об упадке рыцарского духа к концу средневековья красноречивее всего повествует всем известный роман Мигеля Сервантеса о Дон Кихоте, наивном поклоннике рыцарского духа. Тоже самое произошло и с Древним Римом, который к моменту своего расцвета и загнивания также утратил "пассионарный", "варварский" дух и в конце концов погиб от нашествия варваров. Характерное для империалистической стадии капитализма возрождение "варварского" военного духа, проявляющееся в росте милитаризма и шовинизма, а также в виде разрушительных мировых войн, свидетельствует лишь о загнивании капиталистической цивилизации, которая начинает утрачивать свою "цивилизованность", регрессирует назад к "варварству". Поэтому Роза Люксембург была абсолютно права, когда называла "новым варварством" мировые войны, унесшие в XX веке жизни десятков миллионов людей. "Военно-патриотический" дух капиталистического империализма - это реинкарнация древнего, варварского милитаризма, и он глубоко чужд духу "сытой мещанской" цивилизованности, духу буржуа-бюргера. Эту своеобразную "антибуржуазность" империалистического нового варварства подмечал в свое время и Николай Бердяев. Если Роза Люксембург проклинала новое варварство, разрушающее человеческую цивилизацию, то Бердяев наоборот хвалил варварство и критиковал цивилизацию:
   "Империалистическая идея противоположна всякому мещанству в государственном существовании, всякой ограниченности, сдавленности и прикованности к небольшому куску земли. Вы, подымающие уличные крики против империализма и изобличающие его "буржуазность", вы - настоящие мещане и во имя мещанских идеалов бунтуете против великих и непонятных вам исторических задач. Вы хотите, чтобы государство и общество жили исключительно понятными, рассудочно осмысленными целями, малыми, близкими, ограниченными, вы бунтуете против всякой исторической дали, таинственной и иррациональной, для большинства людей непостижимой...
   Все это - безумие, бессмыслица и преступление перед судом рассудочного мещанского сознания, знающего лишь благо людей и людских поколений. От неведения, от страха перед всем далеким и таинственным ведете вы ваши мещанские бунты против великих исторических сил и великих исторических задач. Вы схватились за "буржуазность" современного империализма, но вы забыли, что стиль современного империализма "буржуазен" потому, что всё в современной жизни имеет "буржуазный" стиль, на всем лежит печать современного экономизма. Как будто бы менее "буржуазен" ваш социализм, как будто бы менее "буржуазны" все ваши революции? Не "буржуазен" разве стиль вашей души, не "буржуазны" разве все ваши цели? Вы забыли в сутолоке наших дней о древних истоках империализма, забыли о существовании империализма "священного", столь непохожего по стилю своему на современный торгово-промышленный империализм ...
   Национальное государство - мещанское государство, оно может быть более спокойным и довольным. Империалистическое государство находится во власти таинственного исторического рока, который сулит ему и величие и гибель, оно вступает в историческую трагедию, из которой нет уже выхода. Но великий народ притягивают дали и пленяет слава более, чем мещанское спокойствие и довольство"[27] .
   Но не только воинское, но и религиозное подвижничество умирает с развитием человеческого общества от цивилизации к варварству. Любой верующий вам скажет, что с каждым новым веком "дух благочестия" в обществе ослабевает, религиозных подвижников и "святых" становится все меньше, а сами религиозные подвиги все более блеклые. Цивилизация всегда несет с собой "обмирщение", а дикая и фанатичная религиозность характерна для варварских и полуварварских эпох. Вот что пишет об угасании религиозности, "обмирщении" общества с развитием цивилизации тот же Бердяев: "Капитализм и социализм одинаково сопровождаются упадком и угасанием духовного творчества, убылью духа в человеческом обществе. Они возникают не почве убыли духа как результат долгого исторического пути отпадения от духовного центра жизни, от Бога. Вся энергия направилась во вне. Это и есть переход культуры в цивилизацию ... Это и есть переход культуры в цивилизацию. Отмирает вся священная символика культуры. Этот дух проявляется уже в древних культурах, и ветхозаветные пророки обличают его. Насколько выше, духовнее, потустороннее была культура древнего Египта или культура средневековья, чем современная культура XIX и XX веков. Нам предстоит несомненный факт: в новой истории, гордой своим прогрессом, центр тяжести жизни перемещается из духовной сферы в материальную, из внутренней во внешнюю жизнь, общество становится все менее религиозным"[28]. Однако, наибольшее развитие "мирской" дух получает при капитализме, где господствует культ денег, а правящим классом является буржуазия. Кстати, само слово "буржуа" (bourgeoisie - фр. burger - нем) первоначально обозначало не капиталистов, а городских обывателей - "бюргеров", которые в России назывались "мещанами". В немецком языке слово "burgerlich" и по сей день употребляется как в смысле "буржуазности", так и в смысле "мещанскости". Именно городское "третье сословие", включавшее в себя как простых мещан, так и богатых капиталистов совершило буржуазные революции, свергло феодальный строй. В современном буржуазном обществе слово "мещанин", устоялось за "средним классом", который не является "классом" в марксистском смысле этого слова, включая в себя несколько "средних классов", преимущественно таких как рабочая аристократия и "традиционная" мелкая буржуазия. В "переносном" смысле слово "мещанство" означает буржуазную сытость и "бездуховность", культ денег и материального достатка. "Мещанин" в переносном смысле слова это антипод "высокодуховного" пассионария, подвижника и героя, который ставит идеальные ценности выше материальных. Буржуазия и средний класс являются консервативными силами капиталистического общества, которым "социализм не нужен, и при капитализме хорошо". Отсюда характерное и для капиталистов, и для представителей средних классов "мещанское" (приземленное, консервативное) сознание, тяготение к "центризму" в политике и прочим "золотым серединам". Эти силы и придают стабильность капиталистическому обществу. Революционным пассионарным зарядом при капитализме обладает лишь "четвертое сословие" - пролетариат, который при капитализме обездолен и следовательно незаинтересован в сохранении капиталистического строя. Пролетариат - это блоковские "скифы с раскосыми и жадными очами", главная миссия которых - разрушить до основанья капиталистический "Рим" и построить на его месте новую коммунистическую цивилизацию, в которой уже не будет места для классового угнетения, социального неравенства, наций, религий и войн. Полное торжество цивилизованности над варварством наступит лишь в коммунистическом обществе, и только социалистическая революция способна покончить с войнами, религией и другими прекрасными вещами, поднимающими "дух нации". Только при социализме "обычные" трудящиеся люди, которых буржуазная и мелкобуржуазная интеллигенция считает "быдлом", заживут счастливой и спокойной жизнью без дурацких подвигов во имя господа-боженьки, царя-батюшки и родины-матушки (не говоря уже о "подвигах", совершаемых во имя денег). Коммунисты для того являются пассионариями, чтобы построить общество без всякой пассионарности. Если же вы придерживаетесь лозунга "коммунизм для коммунистов"[29], представляете себе будущий коммунизм не как "стадо откормленных коров", а как "высокодуховное" идеократическое общество "героев" типа Алексея Стаханова и Павки Корчагина, а капитализм критикуете преимущественно за "потреблядство", "безнравственность" и "бездуховность", то вам нужна революция не пролетарская, а консервативная в духе Эрнста Юнгера, либо "новое средневековье" Константина Леонтьева и Николая Бердяева. Такая "критика капитализма" есть реакционный романтизм, особая форма реакционного социализма, которую мы назовем "спартанским" или "платоническим" коммунизмом. Подобно тому, как Платон критиковал Афины за "растленность" и противополагал им Спарту, так и наши "платонические коммунисты" рассматривают капиталистическое общество как некий аналог "растленных Афин", противополагая капиталистическим "Афинам" свою коммунистическую "Спарту". Кстати, известный факт, что Гитлер, как и Платон, преклонялся перед Спартой и презирал Афины, является очередным доказательством близости "спартанско-платоновского коммунизма" к фашизму.
   "Не граждане СССР создавали страну, напротив, советский социализм делал из мещан - граждан. Не режиссёры снимали советское кино, не инженеры запускали космические корабли, доярки не доили, правители не правили - СССР принуждал (силой, ограничением скотства и благоприятными условиями) к творческому и честному труду. Все успехи СССР - заслуги строя.
   СССР не принадлежал советским людям, он принадлежал революционерам. СССР принадлежит Герцену и Нечаеву, Ткачёву и Ленину, Дзержинскому и Сталину. СССР не принадлежит советским женщинам, а Перовской и Фигнер, Крупской, Рейснер и Коллонтай. СССР мог стать своим для советского народа только если народ был родственен с перечисленными, поскольку продолжал революционное дело. Этого не было и советский народ пользовался СССР на халяву. Ликвидация халявы была исторической справедливостью"[30].
   В наибольшей степени "спартанская" трактовка коммунистического идеала характерна как раз для той породы "коммунистов", которые противопоставляют "красных" "левым", т.е. для коммуно-фашистов, красконов и прочих мелкобуржуазных псевдореволюционеров. Непролетарскую и реакционную классовую природу псевдолевых "борцов с консюмеризмом" неплохо разоблачил левый активист НКВД из бывшего Революционного Фронта: "Разговоры, об обществе потребления возникают либо среди взбесившейся мелкой буржуазии, которой не хочется больше потреблять, а хочется подвигов, хочется морального удовлетворения, либо у рабочей аристократии(которая является фракцией широких слоёв мелкой буржуазии). Ни один пролетарий не будет против потребления, и борется он ради увеличения своего потребления". Эти реакционные "коммунисты" хотят совместить эгалитарность с пассионарностью, не понимая, что культ "героев" всегда элитарен и враждебен эгалитаризму "серых масс быдла". Безусловно, на этапе борьбы за коммунизм, когда пролетариат сражается против старого мира, в первую очередь, против эксплуататорских классов, "пассионарный" дух необходим, но когда коммунизм уже окончательно победил, то "революционная пассионарность" умирает, как умерли внуки Стрибога, волки Одина и рыцари Круглого Стола. Будущее коммунистическое общество не только не возродит "героический" дух прошлого, но покончит даже с теми этого следами этого аристократического духа, которые сохранялись при капитализме. Никакой "высокоблагородной аристократической духовности" при коммунизме не будет, коммунизм - это, говоря языком Бердяева, окончательное торжество "цивилизации" над "культурой", а поэтому, прав был Тихомиров, писавший в свое время: "Что такое "человек высокой нравственности", что такое "возвышенные стремления"? ... Усилия Ликургов социалистического строя направятся к тому, чтоб изгладить в своих согражданах все остатки "диких" стремлений современной личности и привести ее к идеалу "умеренности и аккуратности""[31]. Философ Александр Богданов в своем фантастическом романе "Красная Звезда" очень точно показал этот спокойный и размеренный дух будущего коммунистического общества в образе марсианской цивилизации. Этот дух марсианского коммунистического общества оказал крайне удушающее воздействие на главного героя романа - революционера-землянина Леонида, который, попав на коммунистический Марс, вскоре оказался в психиатрической больнице. Марксистский коммунизм - это торжество Афин, а не Спарты, и Корчагин со Стахановым - это не коммунистические люди, а люди старого эксплуататорского общества, которые при всей своей коммунистической "идейности", в землю обетованную не войдут, а если и войдут, то их судьба в будущем коммунистическом обществе будет подобна судьбе Леонида на Марсе из романа Богданова. Коммунизм - это не "общество коммунистов" (в отличие от "национал-социализма", который действительно возможен лишь в качестве "общества нацистов"), а простых людей труда, которых элитаристы называют "быдлом" и "биомассой". Несоциалистический характер образа Павки Корчагина прекрасно разоблачил [info]aristarh2008 в одной из своих ЖЖшных статей[32], а образ Стаханова совсем уж близок к идеологу "консервативной революции" Эрнсту Юнгеру: "Устранение индивидуума, замена его типом из созданного техникой мира требовали модификации понятия героизма, нового определения сверхчеловека, которое бы очищалось от старых представлений о гении или харизматичном вожде. Юнгер полагал возможным достичь этого, без лишних колебаний объявляя рабочего даже "носителем героической первоматерии" и внутри этой первоматерии выделяя еще особенно героический субстрат - "деятельную породу", тип сверхрабочего (Ueber-Arbeiter), в котором нетрудно узнать Стаханова"[33]. Несоциалистический характер стахановщины и культа "подвигов" неплохо разоблачили также бордигисты из Интернациональной Коммунистической Партии:
   "Подлинная социалистическая экономика не имеет ни малейшего интереса к производству ради производства, к "перевыполнению" планов и соревнованию - даже экономическому - с конкурентами (какими конкурентами?). Вместо того, чтобы гоняться за целями ушедшей в прошлое эпохи, социалистический способ производства будет не только производить для потребностей людей, но и позволит людям развиваться невозможным дотоле образом, облегчив производственные усилия, упразднив унаследованное от капитализма зло, прежде всего, разделение труда, которое превращало людской труд в каторгу наемного рабства на службе классового общества. Иными словами, социализм не строится стахановскими лозунгами и бешеным накоплением. Напротив, он рождается из решительного разрушения пролетарской диктатурой социальных отношений и экономических законов капитализма, вместе с разрушением их материальной основы - капиталистических производственных отношений ... социализм несовместим не только с существованием денег, но и с оглупляющим капиталистическим изобретением, темпами роста"[34]
   Итак, как мы видим, варварское общество характеризуется наличием социального неравенства при несформировавшихся государственно-правовых началах, что порождает своеобразную мораль, основывающуюся на культе "маскулинных" ценностей, разбоя и грабежа. С другой стороны, даже в среде уголовников имеет место своя, особая "романтика", свое псевдорыцарство, основанное на культе силы и извращенной этике "понятий" (вспомним фразу из одного незабвенного советского фильма: "Он кто? Инженеришка рядовой, и всё. Ну что у него за жизнь? Утром на работу, вечером с работы. Дома жена, дети сопливые. Ну в театр сходит, ну летом в санаторий съездит в Ялту. Тоска смертная. А ты! Ты - вор! Джентльмен удачи! Украл, выпил - в тюрьму! Украл, выпил - в тюрьму! Романтика!"). Есть нечто общее между ордами варваров, осаждавших древний Рим и современными варварами - матерыми уголовниками и просто гопниками, объединенными в преступные группировки. И у тех, и у других присутствует культ силы, легкой наживы, грабежа, враждебное отношение к производительному труду, отсутствие правосознания. Как и нынешние уголовники, древние варвары сделали грабежи, разбой своим основным промыслом. По словам Энгельса, для периода варварства характерно "вырождение древней войны племени против племени в систематический разбой на суше и на море в целях захвата скота, рабов и сокровищ, превращение этой войны в регулярный промысел"[35]. Уголовно-варварская "этика", основанная на принципе "кто сильный, тот и прав, а слабакам и лузерам место у параши", находит себе место в любом обществе, где господствует социальное неравенство, борьба за существование, конкуренция. В более цивилизованных обществах этот социально-дарвинистский принцип стараются по мере возможности сгладить, а в менее цивилизованных, либо в непосредственно варварских обществах, а также в периоды войн и общественных кризисов этот принцип проявляет себя во всей красе. Проповедь социального дарвинизма, которую ведут господа праволибералы, анархо-капиталисты имеет своим результатом девальвацию правосознания и торжество в обществе уголовно-варварской этики силы, культа "крутизны". Открытое преклонение перед зоновской "этикой силы" выразила Новодворская: "Гражданские права существуют для людей просвещенных, сытых, благовоспитанных и уравновешенных. В зоне все откровеннее. Там есть права для всех, кроме как для "опущенных", "для петухов". И дело здесь не в физиологии, а в силе духа, в моральном уровне. Жалкие, несостоятельные в духовном плане, трусливые спят у параши и никаких прав не имеют. Если таким давать права, понизится общий уровень человечества. Так что апартеид - это правда, а какие-то всеобщие права человека - ложь"[36]. Если мы вникнем в суть анархо-капиталистических и неолиберальных утопий, основанных на культе свободной конкуренции в обществе, то поневоле увидим родство свободного капитализма, и особенно анархо-капитализма, с обществом первобытно-варварской "войны всех против всех". Более того, анархо-капиталистическое общество, характеризующееся безграничной борьбой всех против всех, куда более соответствует приведенному ранее в настоящей статье определению варварства, чем шахтмановский "бюрократический коллективизм" или семеновский "индустрополитаризм". Если Юрий Семенов и Владислав Бугера сравнивали современный государственно-монополистический капитализм с возрождением азиатского деспотизма на новом уровне развития производительных сил, введя для обозначения высшей стадии капитализма особый термин "неоазиатский (неополитарный) способ производства", то мы в свою очередь вполне можем охарактеризовать анархо-капиталистический строй как "необарбаристский способ производства" (необарбаризм), т.е. варварский капитализм, или буржуазное варварство. Подобно тому, как древнее варварство было непродолжительным переходным состоянием в истории человеческого общества, находившегося в стадии перехода от дикости к цивилизации, эксплуататорскому государству, необарбаристский капитализм возможен лишь как временное, переходное состояние.
   Предположим, что мечта анархо-капиталистов сбылась, и буржуазия наконец-то избавилась от государства, которое "помогатет рабочим грабить предпринимателей", заставляя их платить налоги на социалку по прогрессивной шкале. Каковы будут последствия отмены государства при капитализме? Анкапы считают, что императивное, принудительное начало в обществе полностью сменится договорными, добровольными отношениями между людьми, и все будет чики-пуки. Свобода договоров и добровольность их соблюдения это ключевой элемент анархо-капитализма: "Это капиталистическая система, функционирующая без специального аппарата охраны собственности, - государства. Возможно это лишь при одном условии, - что подавляющая часть общества считает всю наличествующую частную собственность справедливо заработанной и вступает в капиталистические отношения без принуждения, на основе свободного договора ... только в социуме анархо-индивидуалистов, когда на личность не давят государственные или общественные интересы, эта кооперация (свободный договор) совершается на истинно добровольных началах, мотивациях, идущих изнутри индивида. Это главная гарантия продолжительности и нерушимости такого договора, надежный раствор, скрепляющий социум"[37]. Эта ультраоптимистическая вера анкапов в добровольно соблюдающиеся договоры является не более, чем мифом. В любом капиталистическом обществе движущей силой является стремление к наживе любыми средствами, и единственное, что хоть как-то ограничивает эту жажду наживы, это законодательные нормы, подразумевающие применение мер юридической ответственности в отношении лица, которое их нарушает. Благодаря наличию в обществе институтов государства и права, конкуренция между капиталистами носит более-менее цивилизованные формы, а само капиталистическое общество сохраняет некоторую упорядоченность, в случае же отмены государства, на смену "грабительскому порядку" капитализма неизбежно придет общество "беспорядочного грабежа" - необарбаризм. При обычном капитализме, в случае неисполнения гражданско-правового договора, пострадавшее лицо имеет право обратиться в государственный суд и требовать от нарушителя взыскания убытков в принудительном порядке, при анкапе же такое невозможно, поскольку государство упразднено. При анкапе судейские, полицейские функции будут выполнять исключительно конкурирующие между собой частные агенства, которые на деле будут представлять собой обычные банды карателей, на смену государственным армиям придут частные армии капиталистов, которые будут до бесконечности воевать между собой подобно средневековым сеньорам.
   В свое время Луи Альтюссер отмечал, что посредством государства капиталисты конституируют себя как единый господствующий класс. Буржуазное государство выполняет не только функцию подавления эксплуатируемых, но и функцию собирания господствующего класса в единое целое, обеспечения стабильного и упорядоченного состояния капиталистического общества в целом. Функция буржуазного государства состоит не только в том, чтобы помешать пролетариям экспроприировать капиталистов, но и в том, чтобы капиталисты не перегрызли друг друга, подобно пираньям. Буржуазная классовая диктатура осуществляется не только в отношении эксплуатируемых классов, но и в отношении самого класса буржуазии, в отношении отдельных буржуа, чьи интересы находятся в противоречии с интересами класса в целом (ярким примером может служить упомянутый в начале данной статьи Ходорковский). Упразднение буржуазного государства, этого необходимого звена, которое связывает класс буржуазии в единое целое, неизбежно приведет к бешеной борьбе между капиталистами, вплоть до взаимоистребительных войн. Как и в период становления средневековой государственности, в обществе расцветут грабежи, разбой, работорговля, все большее и большее число трудящихся станут рабами или крепостными. Общественную жизнь постигнет тотальная дезорганизация, общий упадок всех сфер жизни общества, начиная с экономики с кончая культурой. Но этот процесс разрушения цивилизации не может продолжаться вечно. Рано или поздно встанет проблема восстановления нормальной жизни, наведения порядка, обеспечения неприкосновенности награбленного имущества. Решить эту проблему можно будет лишь путем отказа от анархической вольницы и восстановления сильной государственной власти, . В результате междоусобных войн победит сильнейший капиталист, который и станет в итоге новым диктатором, Переход от "необарбаристского" капитализма к новому деспотизму, возрождение буржуазного государства после анархо-капиталистического "праздника непослушания" является исторически неизбежным хотя бы ввиду того, что "новый деспотизм" является более прогрессивным строем, чем "новое варварство" (подобно тому, как древние рабовладельческие цивилизации были прогрессивнее варварских орд), и никакие "анархо-капиталисты", талдычащие о "свободе личности", не смогут воспрепятствовать торжеству новых тиранов над их "анархией" . Некоторое подобие этого перехода "от беспорядочного грабежа к грабительскому порядку" мы можем видеть на примере перехода от ельцинской либеральной "вольницы" к путинской "суверенной демократии", которую один левый деятель очень точно окрестил "совком без коммунистов"[38]. Многие либералы, идеализирующие ельцинскую эпоху, упорно не видят закономерности краха буржуазной демократии в России, сводя все к "злому гению" Путина, который "испохабил ельцинское дело", отказываются признавать тот факт, что сворачивание демсвобод, "путинизация" началась еще при Ельцине. Одним из важнейших переломных моментов на пути от буржуазной демократии к буржуазному авторитаризму стал расстрел Ельциным Верховного Совета в 1993 году, а выход небезызвестного ельцинского указа "О борьбе с организованной преступностью" сделал еще более явным курс на "наведение порядка" и укрепление государственности. Уже в 1994 году, когда вышел пресловутый указ, левый публицист Марлен Инсаров весьма точно предсказал неизбежный приход "путинщины" и закат либерализма в России:
   "растаскивание некогда "общенародной" собственности неминуемо, рано или поздно, доходит до такого момента, когда тащить больше нечего, т. к. все уже растащено и поделено, а обобранные до нитки рабочие массы поставляют столь дешевую рабочую силу, что их непосредственная эксплуатация становится не менее выгодной, чем эксплуатация посредством торговли. И вот тогда награбившие капитал перекупщики и освоившиеся с торговой деятельностью "коммунистические директора", дружно забыв о былой вражде, сливаются в единое целое - класс буржуазии, требующий "порядка" и "закона", без коих немыслима никакая устойчивая и регулярная капиталистическая эксплуатация.
   Либерализм, приоритет прав и свобод личности, отстаивание каждой личностью своих интересов - все это отбрасывается в сторону. Что значит какая-то личность, если только это не личность капиталиста, перед священным делом капиталистического накопления и защищающего его государства? А что, если народные массы в самом деле усвоят лозунг "каждый за себя" и на грабеж ответят экспроприацией, а на насилие - революцией?!
   И вот лозунги первого периода сменяются требованиями наведения порядка, который должен защитить буржуазию от возмущения трудящихся (а также предохранить господ буржуев от чрезмерного поедания друг другом), и защиты национальных интересов, а именно защиты интересов национальной буржуазии от посягательств со стороны буржуазии иностранной. Беспорядочный грабеж уступает место грабительскому порядку. Буржуазно-либеральное государство сменяется открытой диктатурой буржуазии. Данная тенденция развития далеко еще не достигла своего предела, но дело явно идет к этому"[39].
   Именно таков будет печальный результат попыток реализации "либертарианских" утопий взбесившихся буржуа. oetar любит ссылаться на австрийского неолиберального "экономиста" Хайека, главные книги которого носят названия "Дорога к рабству" и "Пагубная самонадеянность". В этих работах Хайек пытается доказать, что все без исключения социалисты, будь то "демократические" или "авторитарные", желая установления царства свободы, на практике ведут мир к рабству. На самом деле, именно "классический" хайековский неолиберализм ведет мир к рабству, хаосу, нищете и разрухе, а хваленый oetar'ом анархо-капитализм представляет собой еще более короткую дорогу в рабство, чем неолиберализм. И единственным способом остановить неолиберально-"либертарианскую" и фашистскую барбаризацию мира является пролетарская социалистическая революция.
  
  
  
   ГЛАВА 15. ИВАН - АЛЕКСЕЙ
  
   ИВАН
  
   Есть такие люди, мама, их панками зовут...
  
   Я смотрел в лицо этому арабу, которое низко-низко склонилось надо мной, распяленным на грязном асфальте, и думал, как он проламывает мне череп. Вминается в лицо нос, слышится тошнотворный хруст кости, пробивается черепная коробка и мои мозги вылетают на землю белыми ошметками, в брызгах внутричерепной жидкости.
   Но араб все медлил. Будто растягивает удовольствие, ублюдок.
   - Паслэдни раз тебя спращиваю, хде засели твои друг? - на ломаном языке прорычал враг.
   - Пошел ты, - говорю я, но голос выходит изо рта таким тоненьким, что даже стыдно.
   Удар. Вспышка в глазах. Вспышка боли. Все мое тело ноет и просит пощады.
   - Еще раз...,- начал араб.
   И тут я ломаюсь окончательно.
   Все. Пиздец. Всему.
   - Они в корпусе ТГУ, - умоляющим голосом хриплю я.
   Прости меня, Леха. Я оказался не таким мужественным, как был бы на моем месте ты.
   Араб улыбается желтыми гнилыми зубами.
   - Ма-ла-дэц, - восклицает он, и на его лице я вижу вспышку радости.
  
   Я не спеша шел по улице Республики, перекладывая из руки в руку АК-47. Патронов у меня было вдоволь.
   На душе было спокойно, так, как давно уже не было.
   Повидать родных - как это приятно, обнять старушку-мать, пожать старческую, но все еще крепкую ладонь отчима.
   Как по заказу, на моем пути никого не было, и я шел, не особо даже прячась.
   Празднично светили точечки звезд на темно-синем небе, дул легкий освежающий ветерок.
   Какой кайф, на время забыть о такой дорогой для тебя войне и наслаждаться городским видом.
   Все здания целые, бомбежки не было.
   Но вместе с кратковременной эйфорией в душу несмелыми шажками закралось что-то неудовлетворенное, какая-то потребность. Знаю, что за потребность. Знаю. Хочется услышать песню пулемета, увидеть огненные всполохи и трупы, трупы врагов.
   Я негромко запел песню сочинения Нестора Махно:
  
   Кони версты рвут наметом
   Нам свобода дорога.
   Через прорезь пулемета
   Я ищу себе врага!
  
   Анархия-мама
   Сынов своих любит
   Анархия-мама
   Не продаст
   Свинцовым дождем
   Врага приголубит
   Анархия-мама
   За нас!
  
   Застрочу огнем кинжальным
   Как поближе подпущу
   Ничего в бою не жаль мне
   Ни о чем я не грущу!
  
   Анархия-мама
   Сынов своих любит
   Анархия-мама
   Не продаст
   Свинцовым дождем
   Врага приголубит
   Анархия-мама
   За нас!
  
   Только радуюсь убойной
   Силе своего дружка
   Видеть я могу спокойно
   Только мертвого врага!
  
   Анархия-мама
   Сынов своих любит
   Анархия-мама
   Не продаст
   Свинцовым дождем
   Врага приголубит
   Анархия-мама
   За нас!
  
   Боже, сколько было (что вполне естественно) противников у войны, и сколько (что тоже вполне естественно) сторонников. Кто-то сказал, что Война - творец, голод - губитель всего великого. Шпенглер писал: "Война - творец всего великого".Еще на заре нашей истории древний грек Гераклит говорил: "Война - отец и царь всех вещей: из одних она делает богов, из других - людей, одних делает свободными, других - рабами". И, конечно, Бакунин: "В искусстве разрушения есть что-то от созидательного искусства".
   Вот такие пироги.
  
   А я иду себе дальше и думаю, как встретит меня мать. Сколько слез радости прольется, слез не от этого сурового времени войны, а слез от тепла человеческих душ. Но тут же я одергиваю себя: а ведь в глаза матери посмотрит убийца. Убийца, который убивал не на войне, когда все убивают, когда это необходимость, а убийца, совершивший свое деяние в мирное время, причем не одно, и с позором выгнанный из города в степь, где был подобран такими же отбросами общества, которые почему-то поверили в Господа Бога и анархию одновременно.
   Но для матери я всегда останусь тем маленьким Ваней, которого она качала на руках и убаюкивала, ласкала и баловала. Моя разбалованность тоже сыграла свою роль.
   По сути, мое первое деяние имело подтекст вовсе не социальный, как я себя всегда убеждал, а самый что ни на есть человеческий, такое вполне человеческое: "так не доставайся же ты никому!". И это не скроет от тебя никакое отсутствие совести.
  
   Я на мгновение стал как полоумный зверь, когда убивал Леру.
   Бедный старик Ерофеев. Старейшина наверняка убедил его, что виной всему не я, а социум, в котором мы все находимся.
   Мне стало стыдно, совершенно ни к чему покраснели уши. Сделанного не вернуть, ту-ту. Реальность- это не игра, начать заново нельзя. Хотя...на игру это и смахивает. Эдакую пошаговую стратегию, смесь "Казаков", "Цивилизации" и "Героев".
  
   Издали я увидел, как из разбитой витрины кто-то вылезает и тащит что-то в руках.
   Мародеры, суки, только их тут не хватало!
   - А ну стоять, мразь! - заорал я что есть мочи и дал очередь в воздух.
   Те даже не оглянулись.
   Я мгновенно понял, что у них тоже есть оружие.
   Нужно действовать аккуратнее.
   Я опять заорал:
   - Все! Мир!
   И подошел к мародерам поближе. Я разглядел у каждого на поясе по пистолету. Их было трое.
   - Че надо? - злобно уставился на меня один из них.
   - Поделитесь добычей! - залихватски сказанул я.
   - Сам ищи, город пустой, все в убежище, бери - не хочу, называется.
   Я перещелкнул затвор и пальнул им по ногам.
   Они сразу попадали на землю.
   - Вздумаете стрелять - прошибу голову, - предупредил я.
   - Ах ты, гондон! - заверещал другой и потянулся-таки к своему пистолету.
   Я быстро сориентировался и человек уже лежал трупом, из которого вытекала кровь сквозь пулевые ранения.
   - Все, поняли! - поспешно убедили меня остальные.
   - Пукалки ваши сюда! - повелительно произнес я по-прежнему с угрозой в голосе.
   Те послушно кинули мне свои пистолеты.
   Я поднял оружие и распихал по карманам.
   Родной город был защищен от мародеров хотя бы точечно. Можно было идти дальше.
  
   Я шагал по улице, посередине пустой дороги, асфальт отдавал мне накопленное за день тепло со специфическим запахом.
   Конечно, командование меня по головке не погладит - где это видано, чтобы рядовой самовольно покидал точку столкновения с врагом? И ходил "по своим делам"? Но мне было наплевать. Когда еще представится возможность повидать родных?
   Может, они конечно, и в убежище, но я не уверен.
   Пока я шел, в массивах домов то и дело вспыхивали и тут же гасли квадратики окон. Значит, большая часть населения прячется по своим квартирам. Это хороший признак. Значит, бомбить не будут. Наша разведка все-таки чего-то да стоит.
  
   И тут я увидел развернутую базу мусульман. Она таинственно перемигивалась огнями с окнами домов, и там что-то гудело.
   Издали раздалась нерусская речь, крики.
   Твою ж мать. Мне оставалось пройти всего-то квартала три-четыре - Холодильная, и я все же напоролся на мусульман.
   Бежать не имело смысла. Да, точно. Тотчас улицу озарил ослепительный свет прожекторов, и я на мгновение потерял возможность что-либо видеть.
   Ко мне уже бежали.
   Твою мать...
  
   Во мраке сверкает нож. И я вижу, как в замедленной съемке, будто это происходит не со мной, будто я - зритель в кинотеатре на сеансе "ужастиков": лезвие описывает дугу в корявой руке араба и вонзается мне в грудь.
  
   Невыносимая боль.
  
   Вот тебе, сука, прекрасная война, - мелькает в мозгу какой-то разоблачитель и говорит эту фразу металлическим голосом.
  
   Мама...эх, ма...
  
   И мир перестал существовать для меня. НАВСЕГДА.
  
   АЛЕКСЕЙ
  
   War...- как пел Боб Марли
  
   Умирать, так с музыкой! - подумалось мне, и я рванул кольцо гранаты.
   Я уже не мог видеть, как полетели части тел арабов, как заголосили уцелевшие.
   Не мог видеть, как грузовик остановился, шофер выпрыгнул наружу и недоуменно осматривает дымящийся кузов грузовика.
   Катюха...
   Не мог...
  
   Ваньки долго не было, и я начал уже беспокоиться. Занимался рассвет.
  
   Лейтенант Потапов вдруг ворвался в пустую аудиторию, где сидел я и еще десятка два солдат и заорал:
   - Стройсь! Враг нападает!
   Мы моментально вскочили на ноги и подобрали с пола оружие.
  
   И тут окно в аудитории перестало существовать.
  
   Поднялось облако пыли, с потолка посыпалась штукатурка, деревянные планки на стенах мгновенно вспыхнули, будто смоченные бензином.
  
   - Бляха-муха! На первый этаж! Всем! А там через черный ход!
  
   Мы организованно один за одним сбежали по ступеням вниз, на первый этаж и высыпали на задний двор.
   И тут в предутренней темноте показался крестообразный ослепительно-белый оскал пулемета. Оружие заговорило, и люди вокруг меня начали падать.
  
   Я сломя голову бросился обратно в здание, но там уже ворвались арабы, и я вновь побежал на улицу.
  
   Я увидел мертвого лейтенанта.
   Дело плохо.
  
   Оставшиеся наши подняли руки и бросили оружие. Мне следовало теперь сделать то же самое.
  
   Так меня взяли в плен.
  
   А потом повезли в грузовике. Вокруг меня сидели одни арабы и о чем-то спорили на своем языке. Временами поглядывали на меня. Ох, недобро поглядывали. Вероятность девяноста девять процентов, что речь шла обо мне.
   Один араб провел пальцем себе по горлу и ткнул пальцем в меня.
   Все рассмеялись.
   Да пошли вы...
  
   В кармане осталась одна неиспользованная "лимонка"...
  
   АЛЕНА
  
   Вспомнилась песня неизвестного автора:
  
   Ой, перед расстрелом,
   Ой, дай покурить,
   Мысли застарелые
   Вспомнить и простить,
   Всем их недостатки,
   Лишние слова,
   Жизни сей загадки,
   Не решит молва.
  
   Мы на рассвете
   Стоим на дворе
   Солнце взойдет,
   А мы - упадем.
  
   ...получается, что США - тоже очень молодая цивилизация, как и цивилизации Ближнего Востока. Но одни - сверхвооружены и пользуются экономическим и политическим приоритетами в мире, а другие - просто отставшие в развитии и держащиеся на плаву только за счет природного ресурса - нефти. Объединяет их в одно целое особенность менталитета, это молодые народы.
   Можно поспорить и на счет религии: в США она была завезена Колумбом в пятнадцатом веке, а на Ближний Восток занесена в седьмом. Но это все равно позже даты принятия христианства в Риме.
  
   Меня выбросили из вертолета, как мешок с говном. Я упала на землю, ободрав колено и локоть. Да, я, конечно, не дрищуганка, но от всяких психотропных препаратов как-то разуаешься кувыркаться через плечо, если, конечно, не учитывать руки в наручниках, сведенные за спиной и мешка на голове.
   - Вставай, быдло! - заорали на меня и расстегнули наручники.
   Им это делать нестрашно - оно и понятно, я сейчас как ватная кукла, руки и ноги повисли как у экзоскелета сдохшего паука, когда меня взвалили на плечо и понесли. Я изогнула шею и из-за плотного, воняющего потом, в рубашке в разводах бока различила ворота концлагеря. На них была все та же фраза: "work do freedom" - на английском, правда.
   Я подумала: почему вертолет не сел прямо на территорию концлагеря? Я подняла глаза и увидела матово блестящий купол. Видимо ПРЩ. И ПРО где-нибудь поблизости.
   Я встала на ноги, с моей головы сняли пакет с дырками, обвязанный веревкой, ткнули стволом в спину и под конвоем из двух человек посадили в армейский джип без верха.
   Мы тронулись, расплескивая грязь из луж на стены прогнивших бараков, постов, лабораторий, печей и ноги проходящих солдат или рабов. Все до боли знакомо, обыденно, только в этот раз жертвой и рабой являюсь я.
   Меня укачивало, и когда мы наконец, после десятиминутной езды остановились у высокого кирпичного здания, я перегнулась через борт машины и выблевала все, что съела с рождения.
   Солдат, выпрыгнувший из джипа первым, брезгливо поморщился и выкинул меня из салона прямо в лужу моей струготни.
   Первый солдат с6ел обратно в машину, а второй вылез из нее и поднял меня.
   - Он испугался, што ты зарвешь весь сэйлон, он даржит машиной и зол, - объяснил солдат.
   - Да пош-шел ты, - процедила сквозь зубы я, вытирая с подбородка нитку рвотной слюны. - Ты и есть сэйлон.
   - Пока тебя будут переучивать, ты будешь есть только ту пищу, которая похожа на эту желтую лужу, которая из тебя вылилась, - тут взгляд солдата упал на колесо: - Падла! Ты мне диск забрызгала!
   -Я и от пшенки не откажусь, - сказала я.
   И получила прикладом по голове.
  
   Очнулась я уже на нарах и застонала от боли. Неотесанные доски, куча заноз, вся спина, как чувствую, в них.
   Я лежала в душной вонючей тьме, в которую проникал желтоватый луч света от маленького окошка под потолком.
   Я привычно потянулась в карман штанов, но их на мне не оказалось, как не оказалось и часов, которые я хотела достать.
   Но самое западло ждало меня впереди: у меня на лопатке было выжжено клеймо!
   Я потеребила ожог с пустой головой. На пальцах осталась сукровица и бордовая чешуйка.
   Вдруг ко мне потянулась корявая рука. В нос ударила кислятина немытого тела.
   - Сестр-р-реонка, когда жрать дадут? - просипел обладатель руки.
   - Я-то откуда знаю? - буркнула я.
   - Умира-йиу, хочу хоть сытым сдохнуть, - ответил собеседник.
   Чиркнула спичка и в ярком шипении озарила лицо с единственным ввалившимся глазом, все в шрамах и очень измятое, со свиной щетиной под беззубым ртом.
   В этот момент дверь в барак скрипнула и открылась.
   Мужчина торопливо потушил спичку, но было поздно.
   К нарам подошел солдат и стащил на пол даже не сопротивляющуюся жертву.
   - Ты что, паскуда, блевал я на твою маму, не понял, что нельзя жечь спички? А? Говорили тебе, что весь барак сгорит? Вот теперь тебя и сожжем. Можешь до утра поплакаться в жилетку этому агнцу божьему, ехидно проговорил солдат, попинал лежачего заключенного и ушел.
   Едва скрипнула дверь и лязгнул замок, товарищ по несчастью снова заговорил, на этот раз не прибегая к помощи спичек.
   - Вернулся я из США недавно. Хоть и родился я здесь, на Руси, на Урале, в Челябинске.
   - И что же, тебя, Иван Дулин ты наш, понесло за океан?
   - Дык не сам понесся, а понесли, в пеленках еще. Батя место управляющего корпорацией получил, правда сегодня это название никому ниче не скажет, но тогда ого-го какое было!
   - Ясно, - буркнула я. - А почему, когда не вырос, обратно на Родину не потянуло?
   - Вырос-вырос. Вырос потому что я в америке. А тут такие брожения против нее...
   - Короче, ты стал типичным русофобом с русскими же корнями и засраными мозгами.
   - Меня растили в почтении к Отчизне предков... мы соблюдали все посты, праздновали все праздники, ходили к службе, - благо все для нас было устроено, для русской диаспоры в одном из районов Нью-Йорка.
   - Очередное зомби с двоичным кодом в голове "потреблять - зарабатывать".
   - Все же я счастлив, что кости мои обретут покой в родной земле. А с небес я увижу, как над всей планетой реют флаги с пацификами.
   - Ну это ты загнул, - заржала я. - И небесов не существует, над планетой будут реять анархо-фашистские флаги. Самая агрессивная политика всегда самая прогрессивная.
   - С таких суждений и начинается уничтожение сверхдержав.
   - А как ты в Россию-то попал?
   - На бомбардировщике. Но сослался на ослабление сосудов и меня перевели в разведку.
   - Значит, восторгался далекой заснеженной Рашей и тут же полетел ее бомбить? - желчно осклабилась я.
   Терпеть не могу лицемеров.
   - А ты что думала? Кто-то не пошел? Может, хиппи спидозных вспомнишь? Так их "нью вэйв" весь забрили, а сначала - кого в психушку, кого в нарко-центр, кому - условный срок. Хоть мужиками будут, а не волосатиками, втроем бабу удовлетворить не могущие.
   - Ну пошел бы тогда в пехоту, там больше шансов выжить, чем в воздухе или на море с самонаводящимися ракетами. А про разведку вообще ничего не говорю.
   - Да как не стыдно, глупая девка! - мой собеседник взревел так неожиданно, что меня аж подбросило на нарах. - Ты, ты сама русской крови и хочешь проливать такую же кровь твоих соотечественников? Ты, жалкая фашистская сволочь..., - не успел он договорить, как мой кулак оказался у него во рту.
   Разговор был окончен, кормить, видимо, нас не собирались, поэтому я свернулась калачиком и захрапела "во всю насосную завертку", как говаривал Гоголь.
  
   На следующий день пятьдесят из нас вывели из барака и погнали по слякоти в "тир", как они называли это место.
   Я не могла ни о чем думать. Даже слез в глазах и дрожи в коленях не было. Хотя вру, меня потряхивало.
   Я думала о Ярике. Я думала о Глобализации.
   Когда была отдана команда "огонь!" люди с винтовками в анкаповской форме выстрелили в стоящих напротив них пятерых.
   Они упали беззвучно.
   Я вздрогнула.
   Когда застрелили вторую партию, я хихикнула.
   Если смешать все народы в большой этнический котел, то получится супернация. Проблема расизма отпадет сама собой. Эх, если бы вопрос с демократией решался так же легко...
   Мне дали сигарету - "Яву красную". Я обслюнявила фильтр и подожгла сигарету от протянутой мне фирменной зажигалки.
  
   Все. Я готова.
   Я спела лебединую песнь. Молча. Может быть, в другой жизни мы и встретимся с Яриком. Другая жизнь? Хех.
  
   Я смело посмотрела в черный кружок дула винтовки и крышечку штыка. Солдат, беспристрастно меня оглядевший, словно он на бойне, а я корова, нажал на курок.
  
   Теперь я всегда буду видеть такое лазурное небо под щитом...
  
   ЯРОСЛАВ
  
   Я, крадучись вдоль стены, переместился к кухне через подсобные помещения. Туда мне вход был открыт всегда.
   Вот я уже слышу голоса: грудной, глуховатый - жены, и почти фальцет - князя. Они звенели вилками и ножами по тарелкам и наперебой расхваливали блюдо, которое они вместе приготовили.
   - А сколько помидорок я туда накрошила!
   - А я еще перец подсыпал.
   - Картошка тоже...вполне, не лишняя.
   - Чего уж говорить о яичном желтке!
   Мда, думал обсуждают салат, а они обсуждают яичницу. Ну, плиту зажечь - уже доблесть. Они не так низко пали в моих глазах. Но сейчас они упадут замертво.
   Я сказал:
   - Доброе утро, князь и княгиня! - это были шаблонные слова с утра для челяди, как и феодализм в здешних местах, как ядерная угроза, как рабство и легализация наркоты - привычно.
   Это был чистейшей слезы КАПИТАЛИЗМ.
   И в лице этих двух жалких людишек, мещан, сибаритов, обывателей (называйте как угодно, не ошибетесь) я решил его, капитализм, в смысле, уничтожить, этим тесаком, что я сжал в руке.
  
   Я бежал, куда глаза глядят от подорванного поезда, но только степь, да степь кругом под серой, рыхлой, податливой брюшиной неба. Я бежал, уже выбиваясь из сил, но знал, что еще нескоро упаду ничком.
   Я остановился отдышаться и обернулся. Туша поезда воспринималась уже как беспорядочно разбросанные кубики.
   После революции работали только самые важные железнодорожные пути сообщения, которые соединяли, к примеру, Поволжье с Прибалтикой через Москву и Питер, а с Сибирью и Дальним Востоком - по БАМу.
   Я находился где-то в Подмосковье, - я читал названия станций и график движения.
   Только не думайте, что они были поставлены и повешены для удобства пассажиров - на этих станциях мы набивали пустые фуры мешками со всякой всячиной, которую отнимали у автохтонов наши же люди подразделения "Робин Гуд". Так, смешанным грузо-людским составом мы и ехали в концлагерь под Питером. Но дальше, слава Богу, мы не поедем.
   Но я рано радовался. Из-за края степи выступили всадники и быстро приблизились ко мне, держа наготове ружья.
   Но мне нечего было бояться, у меня у самого было такое же.
   Всего всадников было четверо, а коней в два раза больше, но говорить они стали с позиции силы:
   - А знаешь ли ты, сударь, бля, что это - говоривший обвел рукой степь - владения князя Пушкарева? - это спросил ублюдок, стоящий ближе всех ко мне и скрывающий глаза под полями шляпы.
   - Нет, не знаю, - ответил я и прибавил: - дырку во лбу одному из вас я успею сделать, как вы понимаете (я помахал своим оружием). Брать с меня нечего, так может, придем к консенсусу?
   - Ладно, отныне ты - челядь князя.
   Эх, сейчас бы Ваньку сюда, - подумал я. Лично для меня слово "челядь" приобрелдо мрачный оттенок.
   Меня посадили на свободную лошадь и я судорожно вцепился в поводья.
   - Не бойся, раб, я буду держать твою лошадь и ты не упадешь, - сказал другой тип.
   На нос мне упала капля. Тотчас плодородная земля вокруг нас покрылась точками.
   - Ливень намечается. Поторопиться бы, лаконично заметил "главный".
   И когда мы пошли галопом, с небес пролились триллионы литров воды. Я весь промок до нитки, но даже не смел и пикнуть - так я был напуган.
   К концу нашего путешествия я увидел Замок. Нет, это был не город-замок, а именно Замок. Видимо, это была резиденция князя Пушкарева Петра Михайловича.
   - Здесь ты отныне и будешь жить, ухмыльнулся один из моих конвоиров, указывая пальцем.
   Я без особой радости еще раз посмотрел на Замок. Что ж, это лучше, чем смерть.
  
   Осмотреть хозяйственные клети, проинспектировать погреба, проследить, чтобы задали коням овса, провести влажную уборку помещений главного терема. И вот так на ногах целый день.
   Я уже проклял тот день и час, когда решился бежать из города и примкнул к одной из анархо-примитивистских групп.
   Я думал, Алена тоже решилась на побег, но однажды вечером хозяин (он так сказал называть себя) пригласил меня в гостиную на ужин, а передавали как раз военные сводки, речь шла о погибших в концлагерях. Я с замиранием сердца смотрел ползущий по экрану список и молился...но некому было услышать мои молитвы, и я увидел в списках Алену.
   Если бы я все еще умел плакать, я плакал бы навзрыд. Но я сидел в своей комнатушке и отрешенно считал ломкие листья, падающие с дерева, а потом боль прошла. Осталась просто злость, и меня с головой захлестнул цинизм. Я решил, что стану анархо-фашистом и угроблю всю ту сволочь, которая сгубила мою недолгую любовь.
  
   Хозяин выбил у меня из руки нож одним махом, но достать меня второй ногой уже не смог, ведь людям из стана анархо-примитивистов нужно охотиться а для этого нужна ловкость. Я уж думал, что получится очень интересная драка, но все окончилось более прозаично - я получил от жены хозяина удар электрошоком.
   Смертель...
  
   ГЛАВА 17. ДЖОН-АБДУЛЛА
  
   ДЖОН
  
   Я прошелся огнеметом по стене галереи - картины тут же запылали оранжево-желтым. Вдруг, просверливая мозги, завыла сигнализация.
   Я уже собирался уйти с чувством выполненного долга, как за моей спиной с гавкающим лязгом опустилась решетка, загородившая выход из галереи. Ну, в мои планы не входило поджариться заживо в комплекте с артом, поэтому достал прибор, плавящий металл и из каски на глаза автоматически опустились очки. Раньше это называлось сваркой и служило ремонту всяческой арматуры, а сейчас приспособлено к условиям войны.
   Когда я уже расплавил решетку, в галерею откуда-то изнутри здания проникла частная охрана - видно, прихвостни буржуя, который всем тут заправлял.
   Я прикинул, что справляться мне придется в одиночку - мой напарник остался снаружи. Но в этом не было ничего страшного, и я сунул сварку обратно в петлю на рюкзаке и достал старый добрый АК...
  
   Я рассматривал так низко нависшее небо - молоко с пеплом, и на цвет и на привкус на губах, и думал о Родине.
   Все деревья уже стояли с облетевшей листвой, черные лысые корявины.
   Мне под шинель задувал ветер, от которого тело немело и бодрило.
   Я шел очередным рейдом по полуразрушенному городу и наступал, чертыхаясь и расплескивая воду, в лужи.
   Где-то каркнула ворона и мне как сердце оцарапало. Я хотел домой. Мне было скучно.
  
   Наши вооруженные силы давно уже прошли вглубь страны, а нас, неудачников, оставили гарнизоном в этой дыре.
   Я ненавидел осень с детства. Осенью двухтысячного, когда мне было 12 лет, погиб Рыжий, мой пес. Его сбила машина и уехала. С тех пор я боялся заводить питомца. Мы с рыжим были очень привязаны друг к другу. Как в "Звездном десанте" Хайнлайнасолдаты были привязаны к полу разумным псам, калебам, или канусам, хрен его знает.
   Русская глубинка... ее хотел описать Роберт Шекли.
   Я думаю, кто-нибудь очень удивится, если узнает, что я заканчивал филологический факультет. Умный американский солдат - это, по мнению большинства, двойной оксюморон.
   Я слышал, пробежал по верхам слушок, будто наше командование собирается открыть "охоту на ведьм" в искусстве. Неугодные картины будут сжигать. Но почему не все - мне было непонятно. Ведь анархия несовместима с искусством.
  
   В первую очередь сожгут все русские картины. Так уже поступили в Москве с Третьяковской галереей. В русских людях силен патриотизм, и этот акт нанес им огромный моральный ущерб.
   Затем начнут сжигать и иностранщину. В ходу будут только работы, описывающие быт. Никакой войны, никакой мифологии, никакой природы - ведь мы не фашисты, не философы и не анархо-примитивисты.
   В Саратове дело с картинами в свои руки взяли арабы. Они объявили, что творческие люди - дети Аллаха, негоже трогать их и их работы, и все такое.
  
   Да, кстати, арабы. Если принимать их в расчет (а нам волей-неволей пришлось это сделать, когда они побряцали своим ядерным оружием - взрывы на полигонах), то необходимо понять их менталитет. Вроде бы они тоже захватили Россию и пилят ее с нами, даже Саратов наполовину их, но сделали они это совершенно из других предпосылок, нежели мы.
   Арабы объявили джихад России, во имя Аллаха, а мы сделали это чисто из экономических интересов. Арабы в плане цивилизации еще дети, и мы обманули их, как детей, сказав, что поделим Россию.
  
   Их "священная война" - это не вывеска для чего-то другого, поэтому они еще живут в средневековье. А вывеска анкап - это прикрытие для грядущего тоталитаризма. Ведь все мы реалисты, и понимаем, что свободные рыночные отношения с применением оружия как внутри страны, так и вне ее, долго не протянут. Власть захватит сильнейший, и начнется тирания, пока узурпатора не свергнет другой точно такой же. И так бесконечной вереницей, бесконечно развертывающаяся вещь, как Бог по Гегелю.
  
   Тогда-то США и расцветет пышным цветом, превратившись в колониальную державу с колонией Россией и метрополией США.
   Но, во-первых, еще большой вопрос, каков будет уровень жизни рядового гражданина; а во-вторых, Россия может повторить путь США - восстать и снова превратиться в самостоятельную, свободную страну.
  
   Я, конечно, патриот, но такие мысли и наводнили мою голову, и это меня не радовало.
  
   Я посмотрел в лицо дома. Да, в детстве у меня была привычка во всем, чем угодно, видеть рожи, будь то автобус, тостер или дом.
   Это лицо безрадостно и угрюмо посмотрело на меня, будто с немым укором.
  
   Это был старый дом, постройки двадцатых годов прошлого века. А война сделала этого некогда могучего старика еще древнее и обветшалее. Розовенькая краска, кажущаяся такой легкомысленной сейчас, во время мясорубки; эта краска облупилась на единственной уцелевшей стене, всей в граффити и просто глупых словах.
   Где вы сейчас лежите, убитые, те, кто писал на этих стенах? Кто жил тут и дорожил уютом?
   Раньше дом был живой, и как губка, впитывал все эмоции живших в нем людей. И уже радовался и горевал, скучал или смеялся вместе с жильцами. А теперь все они мертвы. И дом тоже.
   Я будто услышал голос: "Зачем, парень? За что такие, как ты, убивают ни в чем не повинных людей, которые спят в своих кроватях - мужчины, женщины, старики, дети...".
   - А не знаю! Жизнь вот такая тяжелая! - заорал я на весь переулок.
   "Говно ты, как человек" - отзывается в сознании голос дома, который глядит на меня провалами...нет, даже не провалами, а все тем же пепельно-молочным небом в окнах с осколками.
   Вдруг я услышал треск рации.
   - Уайт? Что за крики я там слышу у вас?
   - Да так, нервы ни к черту, сэр!
   - Может, у тебя и вовсе шизофрения?
   - Никак нет! Я вчера как раз проверялся в больнице!
   - А где ты вообще прохлаждаешься? Тебя на ликвидацию картин разве не отправляли?
   - Никак нет, сэр! Мне необходим адрес!
   - За проспектом имени Бакунина, там увидишь других.
   - Есть, сэр!
   Связь отключилась, и я направился выполнять приказ.
  
   Охранники падали один за другим и я уж было собирался убрать оружие на место, как в зал через уже расплавленную решетку зашел напарник.
   - Все, Сид, я их сделал, - сказал я.
   - Все, да не все, дружище, - отозвался Сидни. И продолжил, заметив на моем лице озадаченность: - Сейчас сюда стянутся силы Тайной Полиции, и нам будет несладко.
   - Тогда пошли вглубь здания.
   - Сейчас, сварю решетку...
  
   Пройдя через три пылающих зала и выйдя на широкую железную лестницу, мы вскоре оказались на четвертом этаже.
   Эхо шагов в диссонансе со струнами душ раздавалось по зданию набатом.
   На четвертом этаже мы увидели всякий хлам, в крыше же торчал неразорвавшийся снаряд; вообще крыша была прохудившаяся.
   Окна выбивать было не надо - они и так все были разбиты. На полу валялись гильзы и чернела в полутьме лужа крови.
   Видимо, кто-то здесь уже отстреливался, наверное, саратовцы.
   Мы установили орудия и тут как раз поперли "копы"
   Их машины останавливались и врезались друг в друга., потому что мы дырявили лобовые стекла.
   Из машин полезли ублюдки. Все получили свою порцию свинца. Видимо, нам помогли внизу. И правда: тут же я увидел наших, переворачивающих и поджигавших машины ментов.
  
   АБДУЛЛА
  
   Кибер-Иисус, я тебя боюсь. Распяли на железном кресте. Предали за запас энергии, - подобная тарабарщина крутилась у меня в голове, пока мы вдесятером шли рейдом по городу.
  
   Все пали ниц перед Аллахом, а он то стоял на месте, то ходил между распростертыми телами и что-то говорил зычным голосом.
   - Хвала господу миров! - отвечали все хором.
  
   Да, мы заслужили дожить до этого, - думал я. Новый Завет, "Братья Караазовы" Достоевского, и вот сейчас - почти стык тысячелетий.
  
   Слюнтяи и нытики христиане тут же побросают все оружие и приготовятся отлететь в Рай. Но мы, гордые своим духом, никогда не сделаем ничего подобного. Мы наоборотс еще большим жаром кинемся на врага, и Аллах поможет нам!
   Враги - это американцы и русские.
  
   Я шел один по набережной Волги, поднимал попадающиеся под ноги камушки и швырял их в воду. Совсем как мещанин Антуан Рокантен в романе Сартра.
   Я думал о США. Они такие агрессивные, что готовы на самих себя бомбу сбросить.
  
   Камушек сделал три "блина" и затонул, словно "Мир" - старинная орбитальная станция.
  
   Я решил зайти на переговорный пункт и позвонить Майрам. Я так долго ее не видел, скорее бы перевести ее в Россию.
   Я заплатил в кассу, зашел в будку и снял трубку.
  
   - Алло, милая, как ты?
   - Я - очень хорошо. Спешу тебя обрадовать - я беременна!
   Я воспарил на седьмое небо от счастья.
   - Да. Ты же говорила перед самым моим отбытием, что у тебя задержка менструального цикла! Спасибо! Я так рад.
  
   Мы поговорили минут пять и я повесил трубку.
   Господи, какое счастье! Я - будущий отец!
  
   С легким сердцем я отправился на рейд, и на нашем пути никого не оказалось
   Конечно, вид руин, которые еще недавно были жилыми домами, несколько снижал настроение, но все равно я был окрылен.
   Кто-то даже спросил, чего это я сияю, как русская штуковина...эта...а, самовар, точно.
   Я поделился своей радостью.
   Вскоре мы уже прибыли в место дислокации и нас сменил другой наряд.
   А потом мы увидели Аллаха.
   Мне показалось, что на меня снизошла благодать.
   Но это только показалось.
  
   К нашему изумлению Аллах пошел рябью и свернулся, как изображение в телевизоре.
   К нам вышел сам генерал.
   - Вы знаете, что вы сейчас видели? - задал он простой вопрос, на который было не так просто ответить.
   - Голограмма, сэр?
   - Э-э, групповая галлюцинация от нового газа?
   - Может быть, это был именно Аллах?
   - Все вы по-своему правы. Это был бог из дейсферы. Просто он тут же подстроился под наши представления о Боге. Я так думаю, всем народам на Земле он тоже явился или еще явиться.
  
  
   ГЛАВА 18. АЗАМАТ-ЛЮДИ
  
   Я уже привык к армейскому быту, хоть и выполнял только поручения мирного характера - ну там принести бачок с едой в столовую, помыть посуду, убрать мусор.
   Столовые в теплые времена года - это бывшие кафе на этом проспекте. Зимой же солдаты будут есть на первых этажах зданий, чьи фасады выходят на проспект.
  
   Я проснулся в бодром расположении духа в, естественно, чужой квартире (там, где зимой будут давать есть).
   Я навел утренний туалет, позавтракал парой бутербродов на скорую руку и вышел на проспект.
   Открывшаяся моему взгляду картина меня очень удивила и озадачила: солдаты теперь не вышагивали строем под рев мегафона. Все побросали оружие и обнимались, счастливо смеясь.
  
   Я подошел к первому попавшемуся воину анкапа и спросил его в чем дело, что послужило причиной бурному веселью.
   - Старина, ты еще не знаешь? Сам Иисус Христос спустился с неба!
  
   Я подумал: травкой, конечно, разжиться сейчас можно где угодно, но армейская дисциплина...что-то явно было не так.
  
   - Он прочитал всем напроспектную проповедь и походил по Волге? - ехидно осведомился я.
   - Нет, мэн, ты не въехал, - это подошел еще один вояка. - Он ничего такого не сделал, просто походил меж людей и испарился. Все обратились к нашему священнику - он сказал, что это не означает Апокалипсиса или Страшного Суда.
  
   Я, помнится, читал Гумилева.
   Он говорил о сигналах из космоса. Может, это и был такой сигнал?
  
   - Мы пообщались с арабами - им явился Аллах, и их мулла сказал то же самое, что и наш священник.
   - Значит, война закончилась? - невольно улыбнулся я.
   - Надо еще у русских спросить. Но, скорее всего, да, воевать больше незачем. Я забыл упомянуть - Христос излечил всех раненых, а мертвых оживил. Да, братишка, мы заслужили золотой век.
   Я обнялся с солдатом.
  
   Позже я залез в Сеть и выудил оттуда информацию касательно Дейсферы - это слово я услышал от арабов.
   Оказывается, где-то в высших слоях атмосферы пространство так перекручено, что незаметно для человеческого глаза там существует целый дворец Богов. Точнее, одного Бога. Эта Валхалла была напрямую связана с земными делами. К примеру, бог в плохом настроении - где-то техногенная катастрофа, а из-за катастрофы и божий дом вверх дном.
  
   - А где тогда все погибшие? - спросил я.
   - Они отправились пировать в божий дом, - ответил лейтенант. - По Земле они ходить тоже будут.
   - А почему Господь выбрал именно этот момент?
   - На все воля божья. Но мы спросили у медиумов. Оказалось, что в войне, в которой принимают 3участие столько сторон - это не последняя, но одна из последних войн. Неизвестно, захиреет ли после последней войны род человеческий, или же цивилизация пойдет каким-то иным путем.
  
   Генералы Али, Берестин и Джексон вновь встретились для переговоров.
   Разговор длился уже добрых два часа и подходил к завершению.
   - Да, мы вынуждены прекратить военные действия, которые вели последние три месяца. Я имею в виду как гражданскую войну, так и борьбу с захватчиками, - говорил Берестин.
   - Давайте лучше затронем тему ядерного оружия, а не божественных стигматов, - сказал Али. - Необходим договор об утилизации ядерных боеголовок.
   - Это мы еще успеем обсудить, - сказал Берестин. - Война окончена, господа!
   - Урра! Урра! Урра!- грянула толпа и вверх полетели береты и каски.
  
   А на следующий день всех загнали в противоядерный бункер.
   Вот оно - лицо всякой власти - лицемерная харя.
   Я уже понял, что после этой войны другой не будет.
   Когда выйду на поверхность, разживусь счетчиком Гейгера.
  
  
  
   ЛЮДИ
  
   ЕРОФЕЕВ АНДРЕЙ ПАВЛОВИЧ
  
   Меня все-таки нашли, но, как оказалось, ничего страшного в этом не было. Меня просто отправили в Саратов.
   Там я думал увидеть марширующих стройными колоннами солдат и мелкие уличные стычки. Но ничего подобного в Саратове не наблюдалось. Мне опять повезло - хоть не пристрелят. Еще я заметил, что дорожный указатель на Саратов выкрашен в черно-желтый цвет. Это означало, что власть в губернии взяли анкаповцы. Это в каком-то смысле было даже хорошо. Россия станет страной-Вавилоном, к нам со всех концов Земли хлынут иностранцы, все смешаются, останется один менталитет с лучшими чертами всех, что вберет в себя новая нация.
   Отстой просто самоизолируется в городах-замках и перебьет друг-друга
   В общем, уже никогда не повторится эта война. И я рад этому.
  
   СТАРЕЙШИНА
  
   Здесь я нашел свою внучку - Яну, целую и невредимую.
   Да, все-таки по заповедям Христовым не хотят жить люди.
   Подчинились бы Америке - непротивление злу насилием, подставить щеку - так пиндосы сами бы убежали, не выдержав нашего раздолбайства. И потом пришли бы уже с миром. Тогда все бы облобызались и наступил бы рай земной.
  
   Я сижу в бункере, а на поверхности земли бушует ядерный ураган. Разве для этого нам явился Господь Бог? Нет. Или...
   Тело бренно, душа бессмертна. Сейчас эти тельца уничтожит война, и все войдут в Дейсферу. Может быть, это цель небесной канцелярии.
   Поживем - увидим.
  
   ЯНА
  
   Больше медсестры не понадобятся.
   Теперь идет война на другом уровне, когда врага не просто ранят и убивают, а тогда, когда миллионы людей испаряются, и от них не остается ничего, кроме тени.
   Дедушка говорит, что не будь анархо-синдикализма, этого не было бы.
   Он не скрывал, что ему противны уголовники, но в то же время он считал, что всех надо звать на покаяние, никто не будет гумном.
   На нас напала Америка - это тоже результат засилья ансипа.
   Без этой иерархии анархий они бы увязли в войне по уши и вынуждены были бы убраться восвояси.
   Теперь же нам предстоит жить на зараженной радиацией земле.
  
   ФЕДОР, АНАТОЛИЙ, САВЕЛИЙ, ВАСЯ
  
   На фоне всеобщей депрессии мы были рады тому, что Старейшина тоже был с нами.
   Правда, городские несколько косо на нас поглядывали, но это ничего страшного.
   Они пороху не нюхали, никогда не выходили за стены Саратова, да и в нем не воевали, а прятались по убежищам.
   А теперь смотрят на нас, как на говно последнее.
   Другое дело - бывшие народные дружинники - они нам братья.
   Все мы нахлебались дерьма по горло, изгваздались по уши.
   Да, уже начали раздавать счетчики Гейгера.
   В общем, никто и не гадает, что будет с Землей после ядерной катастрофы.
   Гадать - дело фантастов. Наше дело - выживать.
  
   АНТОН ЛАГУТЕНКО
  
   Все было круче некуда, ийхха! Меня отправили в США на пээмжэ. Теперь я буду жить в Пиндосии и ни о чем не переживать!
   Прощайте, родные пенаты!
   Я смотрел на разрушенный город через иллюминатор вертолета.
   И никакой любви мне не надо! У меня будет куча наложниц по одной, нет, две в день!
   Круто!
   Правда я в английском ни в зуб ногой, но это ничего страшного - метод гипнообучения стоит на вооружении США.
   Перед отлетом мы с корешами перекинулись парой слов.
   - И ты не собираешься обзаводиться семьей? - спросил Стэн перед отлетом.
   - Нет. Не хочу плодить ублюдков вроде себя.
   - Может быть, выросли бы нормальные дети?
   - Тогда их будет иметь жизнь и ублюдки.
   - Понятно, - в задумчивости Стэн потеребил губу.- А я и не буду думать, какие они, мои дети. Они дети - и все тут.
   - Я всегда был прагматиком.
   - И циником. А если ты циничен, значит ты слаб.
  
   ДЕНИС, ВАДИМ, САН САНЫЧ
  
   Мы были подавлены смертью Лехи и до сих пор не могли отойти от шока.
   Нас перебросили обратно в Саратов - видно, кто-то в верхах решил, что война больше не приносит доход и не подавляет дух простых смертных.
   Мы находились в "квартире", в "комнате" со стенами-простынями и гоняли чай.
   - Да, сейчас, наверное, на поверхности жарко, - сказал я.
   - А то, - отозвался Вадим. - Насколько я понимаю, сейчас идет ядерная война трех сторон за территорию нашей страны.
   - На стороне русских - Бог, на стороне арабов и америкосов - Дьявол.
   - Шутишь.
   - И это не шутки.
   - Посмотрим, кто победит, - зевнул я, подливая себе еще чая.
  
   КАТЯ
  
   Как я и думала, меня освободили.
   Я облегченно вздохнула и вышла из своей темницы, чтобы оказаться в бункере.
   Там я не увидела ни одного знакомого лица.
   Но я поняла, что лучше мне было умереть, когда подошла к спискам погибших и нашла в списках Леху.
   Слезы хлынули из глаз, я ничего не могла с собой поделать.
   Ко мне подошел какой-то старичок, а, да, это Старейшина из Аткарска.
   - Не плачь, девица, вы еще обретете друг-друга в дейсфере.
   - Дейсфера? - что это? - спросила я.
   И Старейшина начал мне объяснять.
  
   МИХЕЙ, ДЯДЯ ВАНЯ, ВОЖДЬ ВЛАДИМИР
  
   Наконец-то пробита стена отчуждения от остального народа!
   Наш лагерь загнали в грузовой самолет и мы отправились туда, где были в июле, то есть под Саратов.
   Почему нас всех свалили в одну кучу? Наверное, потому что в европейской части России шла еще большая кровавя бойня, чем у нас!
  
   СВИН И КРЕСТ
  
   Охренеть! Мы успели побывать и служащими и жертвами концлагеря одновременно!
   Нас с Крестом уже отправили в печь на "утилизацию", как голос из репродуктора возвестил о конце войны.
   Нас всех скинули в Саратов.
   Там мы и узнали о смерти Алены.
   Крест даже прослезился.
   - Все равно она какая-то злая была, - не зная, что сказать, высказался я и получил зуботычину.
   Что ж, Крест питал к ней чувство, ему виднее...
  
   ЧАСТЬ 3. ГЛАВА 19. ДЖОН.
  
   Мы пробыли в бункере до мая, все не спадал уровень радиации. Теперь же можно выйти и проветриться как следует, размять кости, пострелять, сходить в бар, пообщаться в непринужденной обстановке с девушками.
   Нашему бывшему подразделению, а сейчас - просто мужской семье, было поручено тестировать калебов. Вот как фантастика оживает, перебираясь в нашу жизнь со страниц книг!
   Мне досталась немецкая овчарка Рекс, и я поневоле прослезился, вспомнились те двенадцать лет.
   Собака эта была выдрессирована и плюс к этому обладала интеллектом (правда, интеллектом ребенка или попросту - идиота, но это ничего страшного, обычной собаке и это недоступно).
   Конечно, больших планов на будущее никто из нас не строил - я имею в виду семью и карьеру - потому что наши дети были бы мутантами. Правда, ядерный вихрь прошел по всей планете, и кто знает, может быть, мы пострадали меньше других.
   Со временем я пришел к выводу, что семью и детей иметь стоит. Пусть потомство мутирует, ничто человеческое нам не чуждо (дети). Может, это и будет лучшее новое общество.
   В конце-концов, Дарвин писал и о полезных мутациях. Вот - собаки же мутировали в полу разумных существ?
   Я задумался: а что, если собаки станут еще умнее и построят свою цивилизацию?
   - Это невозможно, как собачий Христос, - ответил Черный Пол.
   Видимо, последнюю мысль я произнес вслух.
   - Я знаю, просто так подумал.
   - Щенкородящая сука? - начал тупо прикалываться Пол.
  
   Мы как раз были на испытательном экспериментальном поле для калебов.
   Я учил Рекса ходить на задних лапах и карабкаться по деревьям, а Пол учил свою жучку говорить простые слова.
  
   Кстати, ученые-генетики во время войны не сидели, сложа руки, а пытались и без нас вывести породу полу разумных собак направленной радиацией и возней с ДНК. Что-то у них, видимо, получилось, что-то - нет. Например, собака Сида умела драться с человеком, стоя на задних лапах, это был пятнистый дог, но ничего больше этот пес не умел делать.
   Мой Рекс мог прыгнуть с дерева на человека и сломать ему шею, а псина Пола...даже не знаю, зачем собаке язык? Может быть, она будет дипломатом.
   Эх, если бы все решалось одними дипломатами, - подумал я.
   Внезапно вспомнилось, как народ набивался в бункеры, мест для всех не хватало. От подобного в фильмах или книгах меня всегда тошнило. Но если там все катастрофы бфли бутафорией, то здесь все было на полном серьезе, и мне вдобавок до слез было жалко всех этих людей. Нашему брату и переживать было не о чем - военные пригодятся всегда, их берегут.
   У нас были зарезервированы места.
  
   Когда мы увидели "собаку" Стива, то малость выпали в осадок. Его собака была волком! Он сказал, что ученые объяснили ему, будто чем больше по объему мозг, тем больше у него способностей, и ничтоже сумнящеся , как говорили в России, выписали для Стива волка.
   - Ты не думаешь, что пока ты будешь спать, твой питомец заберется в твою квартиру и сожрет тебя? - спросил Стива я.
   Стив, конечно, всегда был с прибабахом, но такого он никогда раньше не вытворял.
  
   А Стив знай себе учит "кобеля" людей с автоматами валить на роботах-манекенах.
   - Видите, какой пес! - хвалился Стив после очередного заваленного манекена с перегрызенными проводами.
   - А давайте соревнование устроим, - влез с предложением Пол. - У кого собака больше врагов отобьет. Инсценируем нападение.
   - А давайте! - поддержал Стив. - Только на что играем?
   - Как обычно, на щелбаны!
   - Ладно-ладно, я с вами, - поднял я руки. - Только еще Сида позовем.
   - Лады.
   - Я тоже за.
  
   Мы вчетвером шли по узкому грязному переулку, когда напоролись на засаду.
   Все шло по сценарию.
   Вот, уже в перспективе переулка показалась толпа людей.
   Я взглянул на свой "напульсник" - моя собака была где-то рядом. Другие проверили то же самое.
   Видимо, псы шли параллельным нашему курсом, а Рекс, умница, шел по крыше двухэтажного здания, вдоль стены которого они двигались.
   - Стой! - вдруг послышалось из толпы. - Сюда иди!
   Мы отстегнули от поясов дубинки.
   Видимо, это был горзамковый контингент, который нашел укрытие в бункере - так и было по сценарию.
   Мы неспешно подошли к толпе андроидов (ух ты! Андроиды даже курить научились!).
   И тогда первый из них выстрелил в Пола.
   Со всех сторон на наших врагов кинулись псы.
  
   Я, еще когда сидел в бомбоубежище, обратил внимание на Яну, русскую медсестру. Также на нее обратил внимание араб Абдулла. Но, насколько я знал, у Абуллы уже была беременная жена.
   Видимо, парень жил по русскому принципу "сам не ам и другим не дам". Ну не понравились мы друг-другу, хоть убей.
   Абдулла считал всех американцев "засранцами с баксами в голове", а я считал иракцев фундаменталистскими мудаками.
   Абдулла считал, что война - это реванш за вторжение в Ирак американцев двдцать или сколько там лет назад. Мы же считали это завершением "холодной войны" в умах. Конечно, самых косных, но ладно.
   Вспомнился стишок из интернета:
  
   Мне не нравятся США,
   Буш гад и супостат,
   Холодная война
   Продолжается в умах,
   В их сторону летит мат.
  
   Мы оказались в жопе,
   Не скажем того Европе,
   И себе сами, конечно же, не скажем,
   Мы - патриоты со стажем.
  
   Нас быт, как крыс, давит.
   Самолюбие страной правит,
   И в мире нас уже никогда не ценят,
   И вряд ли когда оценят.
  
   Я подошел к Яне, сидящей на пластиковом стуле под зонтиком в кафе, и тут же из толпы проступило лицо Абдуллы.
   - Привет, Яна, - сказал я.
   - Здравствуй, красавица! - рот до ушей, говорит Абдулла.
   Никогда не умел общаться с девушками и считал такое соперничество чем-то постыдным.
   - Привет - привет, - отозвалась Яна.
   Я подумал, что Абдулла ей просто друг, а не парень, и успокоился.
   - О чем задумалась?
   - Об Иване и Лехе. Они же из Сибири не вернулись, - с грустью сказала Яна.
   - Сибирь? - вдруг будто еще больше оживился Абдулла.- Это где по городам медведи ходят, а русские в ушанках с красными звездами их водкой поят?
   На лице Яны не промелькнуло даже тени улыбки.
   - Нет, дружище, - хлопнул я Абдуллу по спине. - Там, где убивают.
   - Но может быть, их не убили? - спросил Абдулла.
   - Я видела их в списках погибших.
   - Сожалею.
   - По-моему, тебе надо слегка развеяться, - сказал я. - Сходили бы с тобой на танцпол, что ли. Отвлечемся.
   - Абдулла с нами бы пошел, - он как раз о чем-то заговорил с официантом и реплика ускользнула от его внимания.
   - Ну ладно, - сразу сдался я и отошел в сторону.
  
   Я думал - когда же на нас нападут запрограммированные андроиды? Ясно, что сегодня.
   Но где и когда?
   Этот элемент приключения забрался мне под кожу, и не давал спокойно мыслить. Мысли-нитки перепутались в голове в один невообразимый клубок. Как предчувствие смерти - в груди ледяная синяя нитка, перепутанная, не дающая дышать. Такое состояние у меня часто было в бункере. Будто все вещи, маркированные именами, имеющие форму, цвет, размер, вкус, запах, фактуру - будто вещи в этом мире, все, это потеряли, стали невидимыми.
   Я уже думал - не стал ли невидимым я сам? Но я осматривал себя и глядел в свое отражение в витринах магазинов, мимо которых я проходил. Магазины. В магазинах продавали симулякры - пиджаки без бирок, книги и диски, и прочие вещи. Получалось, что все мы - тоже вещи. Все мы симулируем. Все мы умрем. Это общество спектакля. Пестрый зоопарк. Ярлыки. Вещи занимают место людей. Сорвешь один ярлык - приклеишь три новых. Это перпетуум мобиле по оболваниванию масс. И все это сделала моя страна. США. Мы с арабами уж было разделили страну по Уральскому хребту, как господа сильные мира сего загребущими лапками схватили ядерный чемоданчик. И не стало городов, площадей, улиц. Все в руинах. И люди только сейчас вышли на поверхность. Зато теперь Россия - колония США. Ядерная война сделала нашу нацию великой! И мир пришел к анархо-капитализму! Отчего этих русских не спас их Бог? Анархо-христиане. Какая чушь! Кто-то выдумал арт-демокраси. Будто все люди занимаются искусством. Но и тогда будет разделение на ремесленников и талантов. Глупо восставать против неравенства. Всегда у каждого - свой шанс. Но все мы живем в вещном мире, который высасывает из нас человеческое тепло по капле. Блядь! Да пошло все в пизду!
  
   Собаки в прямом смысле слова растерзали ублюдков. Только мы не ожидали, что из андроидов полезут кишки.
   Волк Стива прокусил одному из подонков живот, и мы поняли, что ошиблись.
   - Слушай, это ж были живые люди! - воскликнул Стив.
   - Но ничего не поделаешь, эксперимент порошел успешно, - просто ответил я.
  
  
  
   ГЛАВА 20. АБДУЛЛА
  
   Больше всего на свете мне хотелось оказаться дома, воссоединиться с семьей, почувствовать тепло и уют домашнего очага. Но здесь возникала проблема. Война кончилась, когда стрелять уже было не по чему. Уничтожили все транспортные узлы - водные, воздушные, наземные. Везде уровень радиации почти смертельный. И этого они, бля, хотели. Что ж, пускай теперь пожинают плоды трудов, а я бы с радостью остался в стороне, но нет - я и сам втянут в войну, и если не разрушен, то высосан до дна.
   С некоторых пор я стал разговаривать с Аллахом. Я не знал, что это было за наитие: я произносил про себя вопрос и тут же сам, про себя на него отвечал. Но ответы от самого себя были неожиданны. Я проверился на шизофрению, но все было в норме. Значит, со мной заговорила Дейсфера - решил я.
   - Я хочу сделать что-то, что облегчит мое существование хоть ненадолго, - сказал я в себя.
   - Разбей витрину анкаповского магазина,- ответил голос изнутри.
  
   Я обращался к психиатрам и философам. Последние сказали мне, будто в каждом из нас сидит Аллах, Будда, Христос (неважно кто), где-то между мозгом и душой, и к нему всегда можно обратиться за советом.
   Поэтому я взял обломок кирпича и кинул в угол витрины - иначе разобьется не вся витрина. Дождь осколков посыпался на выставленные напоказ осетра в салате, новый ноутбук и гламурный пиджак. Во время войны все ненужное можно было найти в одном месте.
   Тут же выбежал охранник и началась драка. Мы дрались до тех пор, пока не приехала полиция и не разняла нас.
   Мы отправились в ГПУ -Главное Полицейское Управление.
   Там составили протокол, но вскоре нас отпустили - чай, и посерьезней мелкого хулиганства происшествия есть, обезьянников на всех не хватит.
   И я понял, что убью в себе Аллаха, если не повторю содеянного. Но вот внутренний голос успокаивал: "Расслабься, все зависящее от тебя ты уже сделал, теперь плоды трудов дадут о себе знать".
   И с тех пор я больше не слышал этот голос, но и в правду все устаканилось. Дейсфера оставила меня в покое.
  
   Я шел по улице, и хотел уж было свернуть за угол, как из-за него на меня с диким воплем накинулась какая-то девица.
   - Смерть мудакам с яйцами! - заверещала девка и попыталась пырнуть меня ножом.
   Я выбил ногой нож у нее из рук, но она схватилась за дубинку Мне пришлось заломить ей руку, но тут же я увидел других амазонок, спешащих на выручку подруге.
   Я отпустил девку и побежал.
   За спиной я услышал лязг затвора и вокруг моих ног взбурлили фонтанчики пыли под аккомпанемент стрекота автомата.
   Я нырнул в первый попавшийся подъезд и перевел дух.
   Видимо, идиотки потеряли меня из виду, подумал я спустя десять минут. Я смотрел на колеблющуюся стрелку часов и чувствовал бешено стучащее сердце.
  
   Да, и это то, к чему мы пришли. Но этого мы не хотели, а хотели чего-то совершенно иного.
   Теперь у нас есть три плоскости дискриминации: расовая, классовая и сексистская .
   "Рассвет" этих идеологий приходится на первую половину двадцатого века. А у нас сейчас "послецветие".
  
   Я подошел к терминалу и, чуток поколдовав с панелью, вышел в сеть.
   Оттуда я выудил весьма ценные сведения.
   Напавшая на меня особа принадлежала к анархо-феминистскому течению, знаком которого был черно-фиолетовый флаг.
   Теперь нужно боятся и дурных баб - подумал я.
   И тут автомат включил музыку по теме. Я прислушался:
  
   Бритоголовые москвички,
   Забрили головы в косички,
   Вместо туфлей у нас ботинки,
   А чтоб чертей мочить - дубинки!
  
   Знают нас все подонки -
   Бритоголовые девчонки.
   В банду вступайте к нам, сестрички,
   Бритоголовые москвички.
  
   Я выключил автомат и отошел. Было над чем подумать.
   О, Иблис, как мы можем жить в этой стране, где женщинам дано так много власти и где автоматы поют фашистские песни?
   Из-за угла вынырнул мой приятель - Мустафа.
   - Здорово! Давай, что ли, сходим на концерт, развеемся. Рок и все такое?
   - Дваай. А кто выступает?
   - "Шмели".
   Меня как обожгло. Ведь терминал включил мне песню этой группы. И я отправился с приятелем на концерт в Липки.
  
   White power (неразборчиво)
   На улицах мы мочим (неразборчиво)
   Догоним, выследим, убьем
   И по асфальту разотрем!
  
   Знают нас все подонки -
   Бритоголовые девчонки.
   В банду вступайте к нам, сестрички,
   Бритоголовые москвички.
  
   Бей заразу, бей заразу,
   Бей заразу наповал сразу!
  
   Женская ненависть, белая кровь,
   Ну а в душе у нее лишь любовь.
   Во всех боях прошла со мной,
   За честь, за кровь, за дом родной!
  
   - Лучше бы нам убраться отсюда подобру-поздорову, пока нимфы не разбухались и не озверели - шепнул я Мустафе.
   И мы слиняли.
  
   Но, казалось, феминистки захватили весь город. Я уж было хотел наведаться на проспект Бакунина, как дорогу мне преградила еще одна девка с пистолетом.
   Она была совсем еще девочка - косичка, веснушки и глубокие, чуть обиженные голубые глаза.
   Я подскочил к ней в плотную и поцеловал взасос.
   От неожиданности девчонка выронила оружие.
   Я пошел дальше.
  
   В идеале, США должны были превратить Россию до Уральского хребта в колонию, где смешаются все расы и социум без менталитета будет готов к анархии.
   На деле же США хочет понастроить на каждом углу "Макдональдсы" и ввести доллар как официальную валюту и нагрузить гражданские суды исками.
  
   У нас общество и так было развращено америкой - дебильные голливудские фильмы, холестериновые бляшки и групповухи. Сейчас же США еще дальше хочет протянуть свои щупальца, теперь уже мирным путем.
  
   Я посмотрел на небо в облаках. Там не пролетит ни одного самолета. А мне так хотелось домой.
  
   Я ненавижу зиму,
   Меня от нее блюет!
   Под хмурым ирландским небом
   Я убегаю в самолет!
  
   Вспомнились строчки русской панковской группы.
   Тут же защемило сердце - ведь Майрам должна была родить.
   Попытаться позвонить? Бессмысленно. Все виду коммуникаций надежно стережет анархо-феминистское движение.
  
   Я шагал по проспекту Бакунина - полевой лагерь уже свернули, и почти никого не было в этот ранний час, только шуршали метлами дворники в передниках.
   Видимо, город ожил после войны. Скоро рваные крыши и раздолбанные фасады починят. Потом туда заселят людей. И все будет как раньше.
   Правда, есть одно НО: радиация.
   Может быть, мы выродимся в мутантов, и нам уже не понадобятся респираторы. Возможно, женщины затарятся в банках спермы или вовсе возьмут детей из детских домов.
   Все изменялось к лучшему.
  
   Глава 21. АЗАМАТ
  
   Счетчиком Гейгера я все же разжился, хоть это было непросто. Я выменял его на свою куртку. Она была фасона "бомбер", куртка из джинсы без воротника. Я любил эту куртку, но пришлось пожертвовать ей ради выживания, иначе я уже никогда не буду любить чего бы то ни было.
   Такие куртки, как известно, носили скины, и правые и левые. Я всегда старался оставаться в стороне от экстремальных тусовок, но выглядели их представители модно.
  
   Я думал о сущности свободы. Кому-то свобода - это свобода, кому-то - воля.
  
   Сколько разновидностей анархии я увидел - и ни в одной люди не понимают, что свобода должна быть прежде всего в голове, в душе.
  
   Неважно, какой у тебя разрез глаз, цвет кожи или фактура волос, идеология, в конце-концов - главное - быть человеком, причем homo sapiens, - человеком разумным, а не обезьяной, лупящей палкой по голове другую обезьяну.
  
   Я жил на Земской улице, в уютной однокомнатной квартирке. На моей лестничной клетке соседом был Джон. Снова нас свело вместе, причем не только жилье, но и дело.
   Мы оба заканчивали филологический факультет и нас тут же припахали к проекту по созданию нового языка. Прямо как у Оруэлла, только там затирались путные слова и выдумывались идиотские, а у нас - наоборот.
  
   Как-то мы заспорили:
   - Почему ты считаешь, что такие слова как "проститутка" или "шлюха" надо убрать из лексикона? - спросил меня Джон.
   - Больше этой профессии не существует.
   - Но ведь шмары-то остались! Как их теперь называть?
   - Никак. Их надо выкинуть за пределы города и забыть о них.
   - Пусть так. Но останется тот, кто блядствует не телом, а душой.
   - Этих вычислить сложнее, но тоже можно - и выбросить в степь.
   - А "Свободная любовь"?
   Разве свободе нужна свобода от свободы? Этих тоже записываем в "бляди".
   - Но как быть с тем, что проституция - это дело за деньги?
   - Теперь шлюхи берут шлюхпакетом.
   - Называем блядьпакетами и вносим во временно приемлемые поля.
  
   Мы сидели за компьютерами в лаборатории и печатали просматривали газеты и дальше печатали, выуживая вредные для сознания анархиста слова.
   Голова гудела не хуже принтера, который выдавал нам новые порции макулатуры.
   Мы обводили кусочки текста красным карандашом и спорили о них. На такой работе нас было пока что двое.
   Еще мы успевали прихлебывать кофе из кружек и смотреть за окно.
  
   Мы сидели на пятнадцатом этаже двадцатиэтажного здания и площадь перед домом открывалась во всей красе.
  
   Мы нюхали пахнущий пластиком теплый воздух и не думали, что то-то могло произойти.
   Но вот наших ушей достигли вопли с первого этажа, усиленные мегафоном.
   Мы с беспокойством выглянули в окно.
  
   Там на площади истерировала женская толпа под черно-фиолетовыми флагами.
   "Рапспорядистельница" гавкала в микрофон, а толпа визжала, пока не подошли эко-анархисты и анархо-сатанисты.
  
   Через закрепленный на подоконнике штативом бинокль я разглядел в толпе Ярика. Мы познакомились в столовке незадолго до этого.
   У него в руках был штык-карабин и он отбивался сразу с двух сторон.
   - Плохо дело, - обернулся я к Джону. - Там, походу, наших бьют!
   Джон достал из аварийного шкафчика снайперскую винтовку и начал выцеливать врагов.
   Я же был убежденный пацифист и набрал номер полиции.
   - Два есть! - радостно и азартно воскликнул Джон.
  
   Но тут же приехали машины полиции и стычка была закончена. "Беспорядки были ликвидированы" - как выразился бы какой-нибудь мент.
  
   А мы вернулись к своему занятию, чуть ли не главные труженики Института Русского Языка.
   - А как быть со словом "любовь"? - задал вопрос Джон.
   - Оставляем "обладание", или "желание обладать".
   - Почему тогда не "похоть"?
   - Нет, "похоть" - это грязное слово.
   - Но "блядь" ведь тоже грязное слово?
   - В "Русской Правде" это слово фигурировало как оскорбление, и за это взималась вира.
   - А "любовь к Отчизне"?
   - Навязанный стереотип. Завоевали бы нас США - и нет отчизны. А мы есть. Любить нечего.
   - Но евреи, c древнейших времен скитальцы - нашли ведь свою Отчизну?
   - Евреи - грабители по отношению к арабам.
   - Поговаривают, будто христианство отменят и введут Иудаизм.
   - Вот еще про евреев: масонские ложи правят миром! И все им мало!
   - А...от них всего можно ожидать. Это означает только то, что масонско-сионистская чума пропитала умы. Они кукловоды, а ведущие державы - куклатура на ниточках.
   - По-моему, ты впадаешь в нацизм.
   - Все так или иначе впадают. А ты знаешь, что Израиль, по сути дела, националисткая страна?
   - Почему?
   - Для того, чтобы остаться там на ПМЖ, нужно быть евреем. Обрезанным евреем.
   - Знаешь, мы что-то отвлеклись. Давай дальше работать.
  
  
   ГЛАВА22. ЛЮДИ
  
   ЕРОФЕЕВ АНДРЕЙ ПАВЛОВИЧ
  
   Господи, спасибо! Какая радость, какая радость!
   Лера жива!
   Точнее, не жива, а оживлена, да какая разница!
   Я целовал ее в лоб, нос, щеки, губы и не мг налюбоваться на свою красавицу.
   Не портил впечатления даже шрам во всю шею.
  
   Я был счастлив.
  
   Вот сейчас, только что, я лежал без движения в своем закутке квартиры и безразлично пялился в телевизор и слушал вопли соседей, отделенных от меня простынкой, и тут зашла она!
   Но Леру будто подменили. За все время обоюдного разглядывания она не проронила ни слова. На ее лице не было даже тени улыбки.
  
   Я испугался - а вдруг это галлюцинация?
   И взял ее ладонь в свою. Доказательств больше не было, и тут я вспомнил о Дейсфере - по новостям показывали.
   - Скажи хоть что-нибудь, солнышко мое, - прошептал я.
   - Привет, - не меняя выражения лица, ответила леера. - Только не подумай, что я тебя все еще люблю.
   - Как? - ахнул я. - Но зачем же ты тогда пришла?
   - Пришла понастольгировать. Прощай, - сказала Лера и прошла сквозь стену.
  
   Да, я читал в газете о людях из Дейсферы, они существовали одновременно во плоти и вне ее, они были полупризраками-полулюдьми.
  
   Я уронил голову в ладони и заплакал.
  
  
   CТАРЕЙШИНА
  
   Я вышел на улицу и вдохнул мартовский аромат - еще отдающий снегом, но в то же время обещающий скорое тепло.
   Я решил пройтись по улочкам Саратова.
  
   Теперь ядерная война. Она, конечно, кончилась, но продолжается в душах людей.
   Тело - темница души (так говорили еще до появления христианства). Теперь эти темницы покрыты шелушащейся кожей, ожогами, наростами.
  
   Конечно, в какой-то степени настало Царство Божие - Иисус, Аллах и Будда явились пред очи грешного человека. Но, Страшный Суд, видимо, откладывается. Или только начинается?
  
   Мертвые встали из могил с обновленными телами, но города слишком малы, чтобы вместить всех. Поэтому многие ожившие уходят в леса, жить отшельнической жизнью - хотя нет, туда уходят лишь одинокие при жизни люди.
  
   Ожил, наверное, и тот парень, которого разыскивала моя внучка. А, да, Иван.
   Ожившие отличаются от живых людей. Ожившие - наполовину призраки, неупокоенные души.
   С точки зрения христианства это очень плохо, но чисто по-человечески я рад, что ожило столько людей.
   Да и к тому же теперь у нас воистину Град Земной и Град Божий. Никто за эти слова не натравит на вас львов, хоть и рубеж эпох, и время сейчас злое и дикое.
  
   Но кто-то все же сохранял человеческое тепло в душе. Я этому рад.
  
   ЯНА
  
   Как только нас выпустили из бункера, я поспешила на проспект Бакунина - там я встречу дедушку и Ваню.
   Когда я пришла туда, то первым делом обняла деда и спросила у солдат, вернувшихся из Тюмени, нет ли среди них Вани.
   Они ответили, что все мгновенно перенеслись сюда и Иван должен быть где-то здесь.
   И через пять минут он не преминул появиться.
   Мы обнялись и запечатлели друг другу долгий томительный поцелуй.
   Но вдруг откуда ни возьмись, появилась еще какая-то девушка со шрамом на шее.
   - Привет. Это твоя девушка? - как бы между прочим осведомилась появившаяся.
   - Да, - сказал Ваня.
   - Поздравляю, - сказала она. - А то я ж говорю: сколько недотраханных ходит кругом, - она обратилась к нам обоим.
  
   Видимо, девица была очаровательной непосредственностью.
   - Да, Лера, - пробормотал Иван. - Может, увидимся попозже?
   - А ты не хочешь извиниться за то, что убил меня? А то мне тебе въебать хочется..., - я услышала истеричные нотки в голосе Леры.
   - Извини,- просто сказал Иван и Лера поспешно ретировалась.
  
   - Ну как ты тут жила? - радостно спросил Иван.
   - А ты как? - в ответ улыбнулась я.
  
   ФЕДОР, АНАТОЛИЙ, САВЕЛИЙ, ВАСЯ
  
   - Вася, че тормозишь? - спросил меня серым шепотом Толя.
   - Щас, не ссы, - в тон ответил я.
  
   Мы сидели в кустах какой-то лесопарковой зоны, в шагах десяти от нас собрались анархо-сатанисты.
   - Ты готова вступить в наши ряды? - степенно и торжественно произнес Главный Жрец.
   - Да, господин, - послушно ответила девчушка лет девятнадцати.
   - Ты готова причаститься таинств Хозяина нашего, Сатаны?
   - Да, господин, - повторила девушка.
   - Тогда лиши жизни эту тварь неразумную, что слепа для нашего Хозяина! - проревел главный сатагнист и приспешники вытащили из машины не сопротивляющееся тело, связанное нейлоновыми веревками и с пакетом на голове.
   - Вот, сие орудие да поможет тебе, - жрец вложил в руку девушки нож.
  
   И в этот момент мы вышли из укрытия.
   - Не с места! - заорал Савелий.
   Я пустил очередь в воздух и все сатанисты остолбенели.
   - Все вы незамедлительно отправляетесь за пределы города.
   Федя выключил диктофон и камеру.
  
   Сейчас такое время - города-замки покинуты и изгнание из города означает смерть, поэтому для остракизма нужны доказательства.
   И мы их предоставим.
  
   АНТОН ЛАГУТЕНКО
  
   М-да...как-то меньше всего мне хотелось провести пару месяцев в бункере, но тут уж ничего не поделаешь. Теперь в какой бы отдаленный уголок мира не скрыться, везде тебя настигнет война.
  
   Радиация, руины, рваные раны, голод...в общем, прошла третья мировая.
   Это как в средние века - тот, кто выжил - тот и прав.
  
   Все мегаполисы мира уничтожены нещадной бомбежкой.
  
   Тут, кстати, недавно мормоны устроили цирк, мол, к ним явился Их Бог и передал скрижали - ноутбук. Так вот, там черным по белому прописано сбросить на всех врагов ядерную бомбу.
   Конечно, совет запоздалый, но эти идиоты дошли до самых верхов.
   Ясно дело, их оттуда погнали ссаными тряпками.
   Но если задуматься - какая это глобализация и демократия? Так можно из осознания своих прав человека убить.
  
   В общем, если слить все нации в один котел, получится из мира одна большая Америка.
   С одной стороны этот хорошо. Наложницы, свободное ношение оружия и льготы. Но с другой стороны твоя жизнь не стоит и гроша.
  
   ДЕНИС, ВАДИМ, САН САНЫЧ
  
   Да, теперь непонятно, что будет дальше. В конечном счете никто не выиграл от этой войны.
   Человечеству дальше не существовать в том виде, в котором оно было до этого.
  
   Города наполняются выродками, по венам улиц потечет мутированная кровь толпы.
   Теперь народная дружина по идее, должна быть реанимирована, но дела обстоят таким образом, что все, что все, кто ни попадя исполняет эту роль.
  
   В город проникли вместе с людьми здравомыслящими и уголовники. Работы нам хватит на износ.
  
   Появились и феминистки.
   Верхи развлекались со шлюхами, и в пику им какие-то бешеные девки создали армию феминисток. Но дело у них пошло и дальше. Они запрещали существовать мужскому полу.
   Видимо, размножаться они собрались почкованием.
   Кстати, они имеют точки соприкосновения с анархо-христианством.
   Если тела людей умрут, то останутся одни души, без бренных оков плоти, и наступит Царствие Божие.
   Но умирать нам как-то не хотелось.
  
   КАТЯ
  
   Да. Мы встретились еще до моей смерти.
  
   - Как ты? - нежно и ласково глядя мне в глаза, спросил Леха.
   - Теперь - замечательно! - улыбнулась я.
   - Должен тебе напомнить, что теперь я - наполовину привидение.
   - Это ничего страшного, - заверила я. - Я не боюсь привидений. Особенно во плоти.
   - Ну вот и хорошо. Где ты сейчас живешь?
   - Мы будем жить на улице Пролетарской. В отдельной однокомнатной квартире.
   - Я рад.
  
   Мы пошли гулять по разрушенному городу. Мы перебирались через кучи щебня и блуждали в сени разрушенного дома.
   Иногда нас за ноги цеплял какой-то плюш, видимо, мутированное растение. Мы стряхивали его с ног и шли гулять дальше.
   Мы дышали друг другом, нам было очень хорошо вдвоем.
   Все было прекрасно. Война кончилась и пиндосы с арабами свернулись. Экономически невыгодно было иметь колонию в столь плачевном состоянии, да еще радиация.
   Я была счастлива.
  
   МИХЕЙ, ДЯДЯ ВАНЯ, ВОЖДЬ ВЛАДИМИР
  
   Ума не приложу, что нам делать в этой техногенной дыре - в Саратове.
   То ли дело на природе - простор, красота!
   А здесь у нас что?
   Серые дома, как бетонные многоэтажные гробы.
   Давит на психику эта толчея кирпичных, бетонных, железных, стеклянных домов.
   Они обступают тебя, становятся руслом для текущей толпы.
   А это все мэр понастроил, новомодных жилищ с подземными гаражами.
   Вторая природа. Приходится пожертвовать первой - природой. Человек - не животное, звериные инстинкты закопаны глубоко в израненные души. Но иногда либо чрезмерный комфорт, либо нищета - будит их в человеке.
  
   Радует, что не каждый человек способен убить. Кто-то, возможно, возразит: а на войне ведь все убивают?
   Но я отвечу: есть и принципиальные пацифисты, и люди, сидящие в штабах.
   Нам нужно вытравить из душ все звериное: злость и страх, ненависть и боль - тогда и получится анархия.
  
   СВИН И КРЕСТ
  
   И снова мы на рабочем посту, возобновляется работа концлагеря после семи месяцев.
   Нам надо было протестировать новую камеру с давлением.
   Мы выудили из вонючего барака очередного гопника и отправили в камеру.
   - Сколько атмосфер делаем? - небрежно спросил я у Креста.
   - Давай самую большую! - ответил Крест.
   И на экране мы увидели кроваво-мясной фейерверк. Ну почему экраны черно-белые? Такие кадры...
   Нам не было жаль этих отходов, сострадание не для нас.
   Каждый может научиться не любить и не жалеть - тут мы виртуозы.
  
   Перекресток 3
  
   Анархо-феминизм (анарха-феминизм, также называмый анархическим феминизмом) соединяет анархизм и феминизм. Он рассматривает патриархат как одно из проявлений иерархии и потому главную проблему общества. Анархо-феминисты верят, что борьба против патриархата - важнейшая составляющая классовой борьбы и борьбы анархистов против государства и капитализма. По существу, эта философия видит борьбу анархистов как необходимый компонент борьбы феминисток (феминистов) и наоборот. Говоря словами Сюзан Браун, "поскольку анархизм - политическая философия, противопоставляющая себя всем властным отношениям, он по сути своей является феминистским". В США, в основном, распространены индивидуалистические формы анархо-феминизма, в то время как в Европе делается больший акцент на коллективизме.Анархо-феминизм был вдохновлен работами таких анархо-феминисток начала XX века, как Эмма Гольдман, Вольтарин де Клейр (Voltairine de Cleyre) и Люси Парсонс. Ранняя феминистка Мэри Уолстонкрафт (Mary Wollstonecraft) обладала прото-анархистскими взглядами, а её мужа Уильяма Годвина часто считают выдающимся предтечей анархизма и анархо-феминизма. Во время гражданской войны в Испании для защиты анархистских и феминистских идей самоорганизовалась анархическая и феминистская группа "Мухерес Либрес" ("Свободные Женщины").Анархо-феминизм критикует взгляды многих теоретиков традиционного анархизма (в их числе Пьер-Жозеф Прудон и Михаил Бакунин), так как они зачастую рассматривали патриархат как незначительную проблему, являющуюся второстепенной по отношению к капитализму, которая исчезнет вместе с ним. Некоторые даже поддерживали патриархальные отношения. Прудон, например, рассматривал семью как базовую ячейку общества и его нравственности и считал, что женщины несут ответственность за исполнение традиционной роли внутри семьи.Важная сторона анархо-феминизма - оппозиция по отношению к традиционным концепциям семьи, образования и половых ролей. Институт брака подвергается наибольшей критике. Де Клейр утверждала, что брак подавляет индивидуальный рост, а Гольдман - что это, в первую очередь, экономическое соглашение, за которое женщина платит своим именем, своим самоуважением, самой жизнью. Анархо-феминизм также выступает за неиерархическую структуру семьи и образования. Он также сыграл видную роль в создании Современных школ (Modern Schools) в Нью-Йорке, основывавшихся на идеях либертарной педагогики Франциско Феррера (Francesc Ferrer i GuЮrdia)В англоговорящих анархо-феминистских кругах США в последнее время возник термин "manarchist" (игра слов: man - мужчина, anarchist - анархист) как уничижительный ярлык для анархистов-мужчин, которые свободны от забот феминисток, либо являются открытыми антифеминистами, либо ведут себя патриархально и как женоненавистники. Этот термин был популяризирован широко разошедшейся в 2001 году анкетой "Manarchist ли вы?"Определённую заботу вызывает то, что анархо-феминистки развитых стран далеки от проблем феминисток стран третьего мира. Особенно заметно плохое положение анархо-феминисток (феминистов) на Ближнем ВостокеВ наше время анархо-феминизм известен своим сильным влиянием на эко-феминизм. "Эко-феминисты правильно отмечают, что за исключением анархо-феминистов ни одно феминистское направление не осознало важность избавления от барьера между природой и цивилизацией".\Современные анархо-феминистские группы: боливийские "Мухерес Креандо" (Mujeres Creando); Радикальные Чирлидерки(RadicalCheerleaders) и ежегодная конференция "Ла Ривольта!" (La Rivolta!) в Бостоне.Теме анархо-феминисток в годы Гражданской войны в Испании посвящён фильм "Анархистки".
   - Итак, оставим феинисток в покое, эта секта не может угрожать и таракану. Все мы знаем, что идеология эко - и примитивистского анархизма сегодня переплетены между собой, - сказал Старейшина.
   -Да, я знаю это - мне рассказал Ярослав, - ответила Алена.
   Ну вот, ни к чему спорить, -с казал Старейшина. Можешь быть свободна.
  
  
   ГЛАВА 24. ДЖОН.
  
   Как я отошел от полуразумных собак к созданию нового языка, так я отошел и от последнего.
   Мне хотелось домой, но ни один самолет не брал меня с собой, это были только военные самолеты.
   Вспоминал родной штат марсианских красных гор и песка - Техас. Там меня ждут мать и отец.
   Я говорил с ними по телефону, и я волновался за них, а причиной беспокойства являлась радиация, разползшаяся по всему земному шару. Все обзавелись счетчиками Гейгера, и теперь их пощелкивание стало ритмом жизни, ритмом существования царя природы, которую он разорил, как стук сердца, метроном для такта бытия.
  
   Сердце не станет стучать как часы,
   Пальцы не смогут ласкать, как вибратор...
  
   Это доносится из киоска на углу. Да, вот бы эти слова анархо-феминистки услышали.
  
   Вообще, нет ничего тупее и бессмысленнее, чем делить людей на категории. Я еще могу понять деление "хороший-плохой" (да и тут никогда не бывает ясно полностью), и деление "мужчина-женщина", но в остальном....Будь прокляты все государства и национализм! Все дифференциацию они извращают! Есть "мы", есть "они". Но почему из-за этого надо воевать? Хотя...уже обезьяноподобные воевали, видимо, у человека такая природа.
  
   Но с мыслями о доме приходили и другие думы.
   Лучше бы моих родителей перебросили сюда, в Россию, потому что анархо-капитализм - это как Россия девяностых или Чикаго тридцатых: рэкет, кровавые криминальные разборки, воровство, убийства на каждом шагу.
   Каждый более или менее мирный человек находится там в смертельной опасности.
   Это называется "человек человеку - волк".Все грызутся из-за анархии. А ведь Кропоткин говорил, что к анархии можно прийти бескровным путем.
   Опять же Бакунин, более нигилист, нежели анархист (и в добавок антисемит) говорил, что в разрушении есть своя красота.
   Вообще, как народ прореагировал на революцию? Все просто растерялись, инертная масса. Мимо них, пожалуй, в форме СС пройди, ничего не скажут. В Третьем Рейхе народ приветствовал Гитлера, он казался человеком-панацеей от всех государственных болезней. Унизительный мирный договор после первой мировой войны, контрибуции, сокращение армии.
   А здесь? Всех вконец задолбал медвепутинский режим и анархисты восстали. А народу, видимо, все равно, сидит ли кто наверху или вентили власти сами по себе крутятся.
   А равнодушие народа к власти уже почва для тоталитаризма. Вон, коммунисты в семнадцатом тоже добра хотели. Тогда все равно, что за строй, говорила интеллигенция. Рабочие же устраивали стачки. Но дело в том, что тогда большая часть населения страны были рабочими. Учиться в школе являлось привилегией.
   А Кропоткин? Его речи попахивали гитлеризмом в классовой плоскости. Он говорил, например, о том, что дети из бедных слоев населения лучше отпрысков богатых родителей. Я читал его "Речи Бунтовщика"- в целом у меня сложилось хорошее впечатление о книге.
   На первый взгляд, анархия - это хаос, беспредел, как нацизм, но с другим знаком. Но почему тогда десять лет назад в магазинах спокойно можно было купить книгу по теме?
   Казалось бы, националистская целлюлоза тоже заполонила прилавки. Но за этими книжонками скрывалась ксенофобия, фашизм. За анархией ничего не скрывалось.
   Идея-то светлая, но добиться этого можно только через кровавую революцию. А если пронаблюдать последний год, то и вовсе выяснится, что анархия недостижима, а тот, кто пытается ее построить, лишь топит страну в крови.
  
   Я заметил, что последние несколько дней за мной таскается какая-то девушка лет двадцати. Я всегда улавливал ее краем глаза.
   Я уж было подумал, что это одна из анфемок, использующая тактику индивидуального террора. Мне было не по себе, но наконец я набрался храбрости, и когда шел по переулку, обернулся и спросил:
   - Девушка, не подскажете, который час?
  
   Батька Махно сегодня выглядит как Робин Гуд. Хотя у Махно был золотой запас, зарытый где-то в степи.
   Если посмотреть чисто по-человечески, Махно был разбойником, верящим в анархию. Как Равашоль.
   Сейчас таких полно бродит по улицам города, контингент городов-замков и рабочих концлагерей. Но Махно готов был очистить страну и от красных и от белых. Сейчас бы нам пригодился такой атаман.
  
   Да, развелось полно красных. Они знай себе твердят, что анархия и коммунизм - это одно и то же, конечные цели одинаковы, и прибавляли, что Кропоткин называл это анархо-комунизмом или вовсе социализмом.
   Но, Кропоткин, по сути, строил воздушные замки, и ему не было дано прочувствовать всю горечь совковой совдепии - он умер раньше.
  
   Как-то раз я разговорился с красным.
   - Все ваши члены позаканчивали закрытые школы и больше ничего не умеют, кроме как дрочить на портреты Ленина и Сталина!
   - Ты не прав, - возражал красный дроочила. - Мы учитываем все перегибы в ленинизме и сталинизме в управлении страны и хотели революции с минимальными жертвами. Цели те же, что и у вас.
   - Но хотите жить, как Маркс-Энгельс завещали?
   - В принципе, да.
   - Так знай, все это сладкие утопии.
   - Анархия тоже сладкая утопия, но ведь вы пытваетесь устроить ее? Чем же плох, в таком случае, социализм?
   - А какая тебе разница, анархия или коммунизм, социализм, раз цели-то одни и те же?
   С этим мы и разошлись.
  
   - А вы мне нравитесь, - неожиданно выдала девица.
   - Ну и как тебя зовут? Давай сразу на "ты", лады?
   - Хорошо, - кивнула девчушка. - Меня зовут Полина.
   - А меня - Джон. Может быть, не откажешься прогуляться по тихим улочкам Саратова?
   - С удовольствием.
   Я взял Полину под руку, и мы неспешно направились по улице, болтая обо всем и ни о чем сразу.
   - Ты из анархо-феминисток? - осторожно спросил я.
   - Я была в их стане, - сердце у меня екнуло, - но не волнуйся ты так, я быстро разочаровалась в этом течении. А ты откуда?
   - Я из анархо-капиталистов, и тоже успел разочароваться в идеях.
   - И ты значит не лучше. Наверное, теперь мы просто анархисты, без всяких приставок! - зазвенел смех Полины.
   - Да, - сказал я и мы поцеловались.
  
   Да, Россия - великая страна, никогда и никому ее не завоевать!
  
  
   ГЛАВА 25. АБДУЛЛА
  
   Я встретил Майрам в аэропорту.
   Мы так долго не виделись, что у меня аж дыхание перехватило от красоты моей жены: румяная, чуть поправившаяся, одно загляденье, красавица!
   Мы обнялись и расцеловались.
   - Поздоровайся с Ибрагимом, - сказала Майрам и протянула мне колыбельку с ребенком.
   Ребенок на меня никак не прореагировал, только шлепал влажными губами и смотрел куда-то вверх большими карими глазами.
   - Ах вот он какой у нас!- пощекотал я ребенка по животику.
   - А это папа.
   Ребенок рассмеялся.
  
   "Тысяча мертвых, застреленных женщин лежали на дороге. Оторваны руки-ноги..."- мда, неважный из меня поэт, даже в штабной стенгазете не опубликоваться.
   Но тут мысли мои стали далеки от поэзии: из-за угла поперли еще феминистки, да с каким оружием!
   Таким можно танковую дивизию угробить!
  
   Наш объединенный русско-американско-исламский мужской блок спустил на этих сумасшедших телок собак.
   Пусть сражаются те, кого не жалко - дурры и собаки.
   Лучшие друзья человека - пес и женщина.
  
   Вскоре все женские силы были уничтожены. Не зря ели свой хлеб генетики-кинологи.
  
   Один солдат подошел к трупу предводительницы и перевернул ногой - она лежала ничком.
   - Да-а, красивая была, - протянул солдат, а мне стало дурно.
  
   Вот посреди бела дня на шоссе лежит очень красивая женщина - а от лица у нее осталось кровавое месиво, рваные раны по всему телу. И солдат говорит будто о вещи.
   Будто она перестала существовать в принципе. Не осталась ни в чьей памяти. Однако такие мысли пусты и скучны. Еще "Тошнотой" заболеть не хватает, как Сартр прописывал. Мы тут не зациклены на дихотомии "яркая личность - серая мышь", мы исполняем свой долг. А долг наш отныне - это мир во всем мире, мы миротворцы.
   - Теперь расходимся по району и отлавливаем остатки - одна треть феминисток разбежалась. Обнаруживаете и уничтожаете.
   - Но это же бабы! - это вырвалось помимо моей воли.
   - Эти бабы хотят искоренить мужской пол!
   - Может, они просто психически неадекватны? Не лучше ли, без пролития крови, запереть их в психушку?
   - Шизофрения не лечится. И кто тебе вообще сказал, что приказы обсуждаются? На рейд шагом марш.
   И я повиновался, как все.
  
   - Говори, паскуда, где ваши вожди?! - завизжала девица.
   - Слушай, ты такая красивая, а все в политику лезешь.
   И вправду, мучительница обладала точеной фигуркой, пухлыми губками и была блондинкой со стройными ногами в клетчатой юбке.
   - Это не твое дело, недоженщина!
   - Да брось ты.
   И в этот момент я осознал, что сижу не на обычном стуле, и не просто электроды подведены к моей голове и телу.
   По туловищу пошли кольца жара.
  
   Тряхнуло меня на славу.
  
   - Это было сто вольт. Сейчас я подключу к стулу детектор лжи. Не зря меня зовут Шэрон Тейлор Кровавая!
  
   Я задумался, пока она там копалась с аппаратурой, как легко меня поймали.
   На компьютере создали имитацию голоса моей жены и позвонили мне, чтобы я встречал ее на вокзале.
   Я приехал на всегда безлюдный вокзал и там меня схватила орава анархо-феминисток, затолкала в фургон и увезли куда-то в заводской район, на какую-то полуразрушенную фабрику.
   - Еще раз повторяю свой вопрос...
   - У нас нет вождей! - выпалил я.
   - Но кто-то ведь координирует ваши действия?
   - У нас нет вождей! - я скосил взгляд на детектор лжи, но тот выдавал ровную диаграмму, - у нас есть сержанты и лейтенанты!
   - А генералиссимус? - требовательно вопросила Тэйлор.
   - Мы все решения принимаем сообща.
   - Ладно, мы и так выйдем на вас. Можешь быть свободен.
  
   Она отключила все электроды и расстегнула ремни на подлокотниках.
   Я встал и потер занемевшие руки.
   - Вали, чего встал? - завопила амазонка и я поспешил ретироваться.
   Но вдруг она сказала:
   - Стоять! Иди сюда!
  
   Я не знал, что ей там понадобилось, да теперь никогда и не узнаю. Я вытащил свой ТТ и выстрелил главной феминистке в голову.
   Помещение было со звукоизоляцией, поэтому охрана снаружи ничего не услышала. Я вышел, плотно прикрыв дверь и сказал двум охранницам, стоящим по обе стороны двери, что их предводительница сказала не беспокоить ее пару часов.
   Я прикинул, что времени затеряться в городе мне хватит.
  
   Майрам все улыбалась, но через какое-то время я увидел, что теперь ее улыбка натянута.
   - Что стряслось? - спросил я ее.
   - Да ничего особенного.
   - А все же?
   - Теперь у тебя, у нас есть квартира, поэтому ничего страшного.
   - Что-то случилось с нашим домом? - задал я вопрос в лоб.
   - На него упала бомба. Слава Аллаху, я с Ибрагимом в этот момент гуляла по улице.
   - Там сейчас военные действия?
   - По всей планете.
   - Ясно.
   Заплакал ребенок.
  
  
   ГЛАВА 26. АЗАМАТ
  
   Мы с Бобиком шли по какой-то площади и он знай себе напевает песенки:
  
   Мой механический пес,
   Он сделан из стали,
   Сегодня он болен, а завтра - здоров.
   И заменив в его теле пару деталей,
   Мне не придется звать докторов!
  
   Постоянно мне будет рад и предан
   И не выкинет фортель в нужный момент!
  
   - Дмитрий Никуткин, знаменитый саратовский поэт.
  
   - Чего ты заливаешься? - недовольно спросил я Бобика.
   - Мне не положено говорить с людьми на отвлеченные темы.
   - Но ты ведь умеешь думать?
   - Ну и что? Генетики надели розовые очки - говорят, интеллекта у на с - ноль. Человеческого, я имею ввиду.
   - Ну ладно, и что, по-твоему, мы должны делать? Мне-то сказали невинная вечерняя прогулка, посмотреть на твои реакции. А на самом деле что?
   - А вот что, - сказал чей-то голос.
   Я обернулся - передо мной стоял гопник с ножом.
  
   Меня пригласили тестировать канусов на небольшой полигон и я согласился. Невыносимая скука разрабатывать новый язык, особенно когда твой приятель кинул эту работу.
  
   Я одел спортивную форму и вышел к остальным испытателям.
   Мне достался бульдог.
   - Привет, хозяин! - сказал пес, опершись передними лапами о мою ногу и заглянув мне в глаза.
   - Не беспокойся, это генномодифицированная собака, генетики создали псов с речевым аппаратом человека, но при этом они как попугаи, не осознают, что говорят.
   - Обижаешь, начальник,- сказала собака. - Я и до двадцати считать умею.
   - Заткнуться и выполнять приказ! - гаркнул сержант. - Ты, Бобик, идешь в ночной патруль с Азаматом.
   - Здорово, приятель, - сказала мне собака.
   - Ну, с богом, - сказал мне сержант, и мы вышли с полигона в вечерние улочки Саратова.
  
   - Фас! - скомандовал я Бобику и тот вцепился в гопника, повалил его на землю и начал кусать.
  
   Хоть все это было мне неприятно, но это была работа, поэтому я отстегнул от пояса дубинку и прошелся пару раз по телу поверженного. Затем достал наручники и сомкнул юнцу руки за спиной.
   Дело было сделано.
  
   Я много думал, что же мне теперь делать. Возвращаться домой не имело смысла - там меня ждали радиоактивные руины - как и здесь.
   К тому же позвонила сестра и сказала, что наш дом уничтожен бомбежками и она переезжает в Россию.
   Вот так я поучился в России. Кровавая икона.
   Я, конечно, как убежденный пацифист, не участвовал в бойне, но смог многое повидать.
  
  
   ГЛАВА 27. ЛЮДИ.
  
   ЕРОФЕЕВ АНДРЕЙ ПАВЛОВИЧ
  
   Я приставил нож к запястью и представил, как холодное зазубренное лезвие режет эластичные синие вены. Представил, как хлещет венозная кровь, как я падаю в обморок и проваливаюсь в небытие.
   Нет. Не могу.
   Но зачем мне жить, если смысл всей моей жизни - это Лера?
   Умирают слабаки. Да, я бы так не сказал. Сколько силы воли требовалось выброситься из окна или, как я, перерезать вены?
   Я, конечно, совершал в жизни неблаговидные поступки - рэкет в девяностых, бандитизм, наркотики, убийства. Но сейчас я другой. Господи, кому я это говорю! Шлюхи, алкоголики, наркоманы и бандиты считают, что изменяются к лучшему. А на самом деле все они вновь и вновь скатываются вниз и начинают все заново.
   К тому же убей я себя - меня возродит Дейсфера. А Лера - она даже не с Иваном, она теперь одна. Кошка, гуляющая сама по себе, или кот, проходящий сквозь стены.
  
   Я отложил нож в сторону.
   Все-таки жить стоило.
  
   Нужно просто забыть о Лере, и переключиться на кого-нибудь другого. Я часто твердил это себе. Но ничего не получилось! Да и правде в глаза надо смотреть: я импотент и ни одна девушка не будет со мной полностью счастлива. Я могу рассчитывать лишь на сестринскую любовь красавицы.
  
   Но почему-то именно Лерой я хотел обладать во всех мыслимых и немыслимых формах.
   Я человек ушедшей эпохи, тут уж ничего не поделаешь.
  
   СТАРЕЙШИНА
  
   В Новом Завете сказано: "не жнут они и не пашут" - это про животных.
   Но сейчас реальность такова, что животных заставляют выполнять человеческие функции.
   Человек, творение Божье, подчиняет себе животных.
   В самом по себе подчинении в этом случае нет ничего плохого. Все-таки человек - царь всего сущего на Земле. Но вот человек заставляет животных лделать человеческую работу.
   Это Господь Бог решает, почему лягушкам надо квакать, а ласточкам - летать. Человек вмешивается не в свою епархию и очень скоро проиграет в этой игре с Богом.
  
   Лучше бы они выдумали механических помощников-роботов. Хотя да, уже идут разработки собак-роботов по образцу калебов.
   Но чует мое сердце, ничем хорошим это не закончится.
   Слава Богу, к этому времени я буду духом из Дейсферы. Меня не так коснется кризис по всем направлениям.
   Плоть нечиста по своей сути, а искусственная плоть -металлические корпусы машин, к примеру, греховна вдвойне. Плоть, созданная плотью, чтобы ублажать плоть. Нет ничего глупее!
   Бог создал плоть, а человек, видимо, захотел повторения истории с Вавилонской Башней.
   Я пытался проповедовать всем Слово божье, но их уши были закрыты для моих речей. Как в "Заратустре".
   Но главное - теперь в стране мир. И это счастье.
  
   ЯНА
  
   Я была счастлива с Иваном. Зимой мы хотели сыграть свадьбу, а пока только мечтали о нарядах.
   В Ване проснулась его мазохистская природа - одеть женские шмотки и позволять стегать себя кнутом, - шутила я.
   Ваня только смеялся в ответ.
   Мы часто разговаривали о политике.
   Казалось бы, военные действия окончились, а мира и порядка все равно не было. Атмосфера царила как в девяностых.
   Каждый ходил со "стволом" и всегда был готов к обороне или же нападению.
   Но мне с Иваном, видевшим многое и закаленным в боях, не было страшно.
   Постепенно все новшества с детьми-мутантами, разумными собаками и роботами так прочно вошли в нашу жизнь, что мы и не помнили, какова жизнь без всего этого.
  
   Уходила эпоха. Медвепут. Выборы...эх, растет самосознание, депутаты, гордумы, мандаты, партии.
   И водоразделом стала революция две тысячи двенадцатого года.
   Это как природный катаклизм, обвал в горах, сход лавины, извержение вулкана - выживут сильные и везучие.
   Оголился нерв общества. Если к нему притрагиваться, произойдет катастрофа.
   Все в шатком равновесии. Но мы научились балансировать.
  
   ФЕДОР, АНАТОЛИЙ, САВЕЛИЙ, ВАСЯ
  
   Нас отпустили обратно в Аткарск, и это было замечательно. Правда, одно обстоятельство все же смущало нас: Старейшина остался в Саратове. Там его внучка крутила шуры-муры с Ваней, а он отказался переезжать.
   Теперь снова трудовые будни - отлов изгнанников. Правда, сейчас условия ужесточились: кто совершил тяжкое преступление, должен был быть убит.
   Это положительно отразится на менталитете жителей Аткарска.
  
   АНТОН ЛАГУТЕНКО
  
   Я был в шоке.
   Вместо того, чтобы сделать меня полноправным членом социума, американцы превратили меня в раба!
   Я обращался к самому генералу, но он отвечал:
   - Ты слишком хитрожоп и вероломен. Мы знаем о тебе все - чип в голове. Тебе ведь, как и всем, его вшили, не так ли? Ты, как это по-русски, а - подведешь нас под монастырь. Так что радуйся, перебежчик, что тебя не расстреляли. Ты даже не располагаешь нужными нам сведениями. Твоя жизнь тут ничего не стоит, так что иди и работай, раб! - с этими словами меня выгнали из кабинета.
  
   Но это еще полбеды.
   Я приглянулся какой-то даме бальзаковского возраста и теперь стал мальчиком-наложником у какого-то крокодила - как внешне, так и внутренне.
  
   ДЕНИС, ВАДИМ, САН САНЫЧ
  
   Мы снова были при делах. Возродилась народная дружина.
   Теперь мы ходим на рейды, стоим на постах, контролируем социум, поддерживая порядок.
   Нам честно нравилась наша работа.
   Мы глубоко удовлетворены своим местом в обществе.
   Правда, соцпакет скудноват, но мы можем растрясти закрома какого-нибудь янкеля, на худой конец.
   Теперь все устаканилось и работать можно было не на износ.
  
   КАТЯ
  
   Мы с Лехой записались в бригаду по уборке руин. Мы таскали всяческую арматуру, машины все остальное делали за людей.
   Мы приходили домой и валились спать без задних ног, любить друг-друга не оставалось сил.
   Леха все стремился в возрождающуюся народную дружину.
   Я же предпочла бы опять работать в школе, но за разбор руин платили двойной соцпакет.
   А сейчас с едой напряженка, как и с одеждой, спичками, мылом.
   Якобы "завоевавшие" нас США и Ирак могли уже излить щедрот на наши неповинные головы, но нет, эти ублюдки просто поставили все нефтяные вышки, да что там говорить, все ресурсы под свои американские и арабские компании.
   Когда я вышла в сеть, я узнала, что США вторглись в десятки стран и установили там свой режим. Правда, они не учли, что бандитский капитализм обернется тоталитаризмом. И по-прежнему янки - лишь куклы в руках сионистов. В свете этих фактов кажется логичным, что на Ближнем Востоке один Израиль не пострадал от США.
  
   МИХЕЙ, ДЯДЯ ВАНЯ, ВОЖДЬ ВЛАДИМИР
  
   Наш стан наконец-то выпустили из города и мы отправились кочевать дальше.
   Мы подписали официальное соглашение о взаимопомощи во время войны и пакт о ненападении. Теперь мы не сможем справлять наш обряд. Зато теперь мы сможем более комфортно передвигаться по стране - нам выписали новые мощные машины.
   Со вскрывшимися технологиями тоже все было ясно: к ним допускались лишь дослужившиеся до правой руки вождя. Все было как раньше (в этом смысле) с той лишь разницей, что все племя теперь знало о технологии.
   К тому же больных и хилых детей отныне не убивали, а отправляли в спортшколы в городах.
   В общем, все было более менее анархично.
  
   СВИН И КРЕСТ
  
   Всюду было слышно о больших переменах, а нам обоим и так было хорошо.
   Мы отправляли в печку отброс. Гопники, спидозники, военнопленные. Все.
   - Все еще сохнешь по нашему роттенфюреру? - спросил я у Креста, в задумчивости стоящий напротив фотографии А4 на стенде служащих.
   - Я люблю ее.
   - Брось, это не для нас. Надо любить свое призвание.
   - Я даже не знаю, жива она или нет?
   А называет этот ублюдок свою похоть "любовью, не смеющую назвать своего имени". Последнее время Крест был особенно зверем, проводил ужасающие даже нас, бывалых, опыты.
   - А если бы она попала в отбросы?
   - Я не мешкая сжег бы ее.
   - Понятно. Тогда тебе остается любить крики и судроги наших жертв.
   "И заниматься потихоньку суходрочкой"- добавил про себя я.
   - Тебе легко говорить, у тебя есть девушка.
   - Не думаю, что она осталась верна мне, если навещаю я ее раз в месяц, а она любит залить за воротник. А как известно, пьяная баба - чужая пизда.
   - Но это любовь, не так ли?
   Я не нашелся, что ответить.
  
   ГЛАВА 28. СФЕРА
  
   Я видел много смертей, такая уж у меня работа, ремесло Господа Бога, точнее, даже не ремесло, а искусство - быть Им.
   Меня рядили в разные одежды, придавали разный облик земные художники.
   А на самом деле Я - персонифицированная бесконечность, энергетические токи Вселенной.
   Но у меня нет тела, нет настоящего имени. Я - пустота. И теперь я отправляю всех, кто прибыл ко мне, обратно на Землю.
   Это должно было случиться после очередной мировой войны. Эта война шла на вибрационном, инфракрасном и прочих уровнях.
   Задела она и мой дом.
   Я обволакивал планету, я и Бог, я и жилище Бога, я и жезл Бога.
   Я тушил и зажигал звезды, я строил и рушил миры, пока у меня не получилась Земля. Ей я дорожу. Поэтому (а не для личного комфорта, да и здесь такие слова не нужны) я даровал людям бессмертие.
   Кто-то хотел умереть? Пожалуйста. Но вечный покой сердце вряд ли обрадует. И они оживают
  
   ЭПИЛОГ
  
   И все вернулись в Дом Знаний из путешествия по мыслям героев ушедшей эпохи. Эти герои были выбраны вычислительной машиной наобум, такие памятники стояли по всему городу.
   Сначала воцарилось молчание, и заинтересованный реакцией зрителя, Водолеев добрых две минуты смотрел на зал.
   Наконец кто-то не выдержал и сказал:
   - Ужас!
   - А в чем ужас, извольте ответить?
   - Сплошная война! Невозможно из нашей мирной обстановки оценить все это трезво.
   - Молодец, Гриша! - похвалил Водолеев.
   Казалось, ученик сейчас будто завиляет хвостом, так он был доволен.
   - Гав! Гав! - сказал он.
   - А мне показалось, что совсем не уделено внимание нам, роботам-собакам.
   - Да, Ксюша, ведь вы появились сравнительно недавно.
   Водолеев потер уставшие три пары глаз и сказал:
   - Нам, мутантам-людям, это и вовсе кажется мерзопакостным.
   Тут в зал влетел дух во плоти из Дейсферы.
   - Надеюсь, вы не собираетесь тревожить героев фильма? Это преследуется по закону.
   - Нет, что вы, мы просто просмотрели фильм, - ответил Водолеев.
   - А то сейчас они все отдыхают на Луне. Ну, тогда до свидания,- дух во плоти взял кусочек мела, повертел его в руках, положил на место и вышел из аудитории как и зашел - сквозь стену.
   - Я расскажу вам четверостишие, и вы еще раз напомните себе, почему анархия недостижима, - сказал Водолеев.
  
   "Кто малиновку убил?"
   "Я"! - воскликнул воробей.
   "Лук и стрелы смастерил
   И малиновку убил!"
  
   - Все свободны, до завтра.
  
   И будущие полноправные граждане тоталитарной страны встали с мест и пошли домой, готовиться к семинару по просмотренному фильму.
  
   - Все, что не анархия, то фашизм, - пробормотал под нос Водолеев. - Человек без власти - человек, а толпа без власти - толпа.
   Его вполне устраивала жизнь под началом оживленных Дейсферой Ленина и Сталина.
   Пусть всякие течения, вроде набравшего популярность анархо-сатанизма существуют, это ничего страшного.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"