(глава из биографического романа "Камень", автор - Владимир Шабля).
1942 год, февраль. Свердловск.
После совещания у генерального комиссара госбезопасности старшему майору ГБ Александру Ивановичу Синицыну было поручено курировать один из самых проблемных, но в то же время и наиболее важных районов ГУЛАГа - Урал.
Опытный силовик со стажем, блестящий логик и практик, он ухитрился увернуться уже от нескольких чисток в органах не только благодаря этим своим качествам, но также и потому, что слыл человеком, напрочь лишённым тщеславия. Александр Иванович был уже немолод. Пришедшая с годами мудрость вкупе с природным умом и даром предвидения подсказывали ему, что необходимо всячески подчёркивать и усиливать такое мнение о себе; и в первую очередь, в целях безопасности. А тот факт, что Синицын был до сих пор жив, подтверждал правильность такой его позиции.
Вместе с тем обстановка и тон, которым Лаврентий Павлович Берия поставил перед руководящим составом НКВД новые задания, наводили на мысль об их чрезвычайном значении, в том числе и для собственных судеб исполнителей. Это был тест на профессиональную зрелость, проводившийся по правилам русской рулетки. Берия хотел оценить умение подчинённых виртуозно находить пути выхода из почти безвыходных ситуаций. И судя по всему, эта задача была сродни расчёту точности прокручивания револьверного барабана с единственной, а возможно, и не единственной, пулей, предназначенной стрелку.
Такая постановка вопроса, однако, не обескуражила Синицына. В отличие от сложившегося среди коллег мнения, он был самоуверенным и знающим себе цену специалистом. В связи с особенностями ситуации Александр лишь сделал в уме пометку, что на этот раз нужно выложиться по полной, задействуя даже резервы, которые обычно он предпочитал не использовать.
Как и в каждом своём деле, на этот раз старший майор начал работу с изучения общего положения, для чего на несколько дней с головой ушёл в официальные документы, касающиеся деятельности подчинённых ему лагерей.
К сожалению, пришлось констатировать, что докопаться до сути проблем таким образом не удаётся. Поэтому он в срочном порядке лично разработал несколько дополнительных отчётных форм и разослал их в лагеря для немедленного заполнения, сделав в конце для пущей важности приписку о персональной ответственности начальников за достоверность данных.
Полученные в ответ материалы обескуражили и напугали старшего майора госбезопасности. Они свидетельствовали о катастрофическом положении дел. Самыми тревожными фактами были, с одной стороны, удлинившийся до 12 часов рабочий день, что повлекло за собой параллельное повышенные в полтора раза норм выработки, а с другой - сокращение практически вдвое продуктового довольствия, которое явилось следствием войны и невыполнения заключёнными этих заоблачных норм. Всё это вкупе образовывало "порочный круг", из которого Александр пока не мог найти выхода.
Чтобы понять ситуацию изнутри, необходимо было срастись с ней, периодически пытаясь поставить себя на место то заключённого, то начальника лагеря, то обслуги.
Запивая утренний бутерброд чашкой крепкого сладкого чая, Александр Иванович представил реальные факты, стоящие за сухими цифрами бумаг.
"400 граммов чёрного водянистого хлеба и миска баланды в сутки - вот компенсация за 12-часовую работу на морозе, - неспешно размышлял он. - А истощённый, измученный заключённый в телогрейке всё машет и машет топором, пытаясь выполнить план".
Синицын отставил чашку в сторону и оценивающе посмотрел на блюдо: оставшийся нетронутым бутерброд с маслом, колбасой и сыром аппетитно призывал к продолжению трапезы.
"Пожалуй, если я его съем, то превышу суточную норму заключённого по калориям, не говоря уже о белках и жирах, - подумал он. - А что же на обед, на ужин?.. А смог бы я 12 часов рубить деревья или таскать туда-сюда пилу при таком рационе?"
Александр Иванович представил себя на лесоповале и по спине "пробежали мурашки": ведь он отчётливо понимал высокую вероятность такого исхода. Стоит лишь завалить дело, не найдя того эффектного, нестандартного и принципиально нового решения. Но старший майор решительно отбросил возникшую в голове пугающую картинку. В конце концов ведь до сих пор ему всегда удавалось с честью выходить из весьма и весьма проблемных обстоятельств.
После завтрака, удобно разместившись на мягком диване, Синицын в который раз обратился к моделированию и анализу ситуации:
"Люди ослабевают и гибнут от голода, болезней и изнурительного труда. Из-за этого лагерь не выполняет производственного плана, что влечёт за собой сокращение поставок продовольствия. И круг замыкается... Стоп!.. Но ведь такое положение дел имеет место не везде. Почему-то четыре лагеря из тридцати всё-таки умудряются каким-то образом выполнить план!? А 26 - нет! Хотя принципы организации и нормы государственного снабжения всюду одинаковы. Да и смертность в тех четырёх куда меньше. Видимо, постановка дел на местах везде разная: неодинаковы системы распределения продуктов и стимулирования труда, различны отношения между людьми и методы управления".
Старший майор ещё и ещё раз исследовал нарисованную в уме упрощённую схему задачи, оценивая возможности и перспективность путей её решения.
"Конечно, во многих лагерях есть нарушения, в некоторых - дураки-руководители, - думал он. - Но четыре лагеря, выполнивших план, против двадцати шести сорвавших? Такое соотношение свидетельствует о том, что выполнение плана можно рассматривать скорее как исключение из правил. Просто не сходится дебет с кредитом. Хотят получить эффект, ничего не давая взамен; а это трудно, почти невозможно сделать. Но другого выхода нет..."
Чем больше опытный особист рассуждал и анализировал, тем явственнее оголялись узлы проблем, и тем меньшими представлялись ему возможности их решения в рамках существующей системы отношений.
- Следовательно, - сказал он вслух, обращаясь к самому себе и как бы подводя итог размышлениям, - нужны новаторы, способные сгенерировать и воплотить в жизнь принципиально новые решения. И найти их можно только на местах, в лагерях.
Определив такое стратегическое направление, Александр Иванович сразу же приступил к обдумыванию тактических вопросов:
"Прежде всего - нужно поменять руководящие кадры, - в уме живо планировал он. - Человек пять-семь честных и толковых ребят я найду. Их - в места полного провала. Пусть наводят в лагерях порядок, определяют и внедряют эффективные формы организации, экспериментируют, а также ищут новаторов. Но невод нужно забрасывать пошире, иначе та, золотая рыбка, может и не попасться. А её ценность нынче невероятно высока - жизнь, и не только моя. Так что придётся рисковать и направлять в некоторые, хоть и не самые плохие лагеря, непроверенных людей".
- Саша, ты меня звал? - услышав невнятные звуки, жена Синицына, Ольга, зашла на кухню и вопросительно взглянула на супруга.
Она была старше на 5 лет, и рядом с молодцеватым мужем выглядела почти что человеком преклонного возраста. Былая красота к тому времени уже покинула её, но живые добрые глаза всё так же, как в молодости, искрились любовью и преданностью. Ольга Михайловна прошла всю свою активную жизнь рядом с Александром, всячески стараясь помогать ему как в службе, так и в быту. Вместе с супругом они вырастили двоих сыновей, которые, в свою очередь, подарили им внуков.
Сейчас женщина имела звание старшего лейтенанта госбезопасности и работала под началом мужа. Она была очень исполнительным и ответственным работником. Признание умственного первенства Александра было для Ольги делом безоговорочным и само собой разумеющимся. Кроме того, она безгранично доверяла супругу, на что тот отвечал взаимностью. Благодаря природной осторожности и самоконтролю обоих, за всю их долгую жизнь не было случая, когда они могли бы упрекнуть друг друга в разглашении конфиденциальной информации.
В профессиональном плане Ольга Михайловна была надёжным, упорным и думающим исполнителем, способным тактически правильно организовать воплощение в жизнь полученных указаний. Кроме того, обладая острой, чисто женской, интуицией, коммуникабельностью и консервативными взглядами, она часто более объективно оценивала межличностные отношения и выступала тем предохранителем, который периодически сдерживал энергию супруга, направляя его по более безопасному пути.
В свою очередь Синицын понимал и ценил роль жены в своей жизни, считая её достоинства удачным дополнением к своим преимуществам и недостаткам. Занимая высокое положение в НКВД, он старался в меру сил держать Ольгу рядом с собой; при этом небезосновательно полагал, что здесь она принесёт больше пользы. Александр часто советовался с ней, желая сопоставить свою, зачастую революционную, точку зрения с консервативным видением супруги. Нередко это позволяло найти более взвешенное и приемлемое решение.
- Оленька, - Александр Иванович нежно посмотрел на свою половинку, - присядь пожалуйста, мне нужно с тобой посоветоваться.
- Что случилось? - жена села на табуретку и, как прилежная ученица, приготовилась слушать.
По косвенным признакам поведения мужа она уже давно поняла, что его что-то тревожит, и готова была по первому зову броситься на помощь.
- Знаешь, то задание Берии оказалось на поверку куда более сложным, чем представлялось на первый взгляд. Боюсь, с наскоку его решить не удастся. Дело в том, что фактическое количество поступающих в лагеря продуктов недостаточно не то что для выполнения плана, но даже и для лежания на кровати. Люди истощаются и гибнут, что становится причиной ещё большего срыва производственных планов и дальнейшего сокращения объёмов продовольственного снабжения. Это порочный круг, из которого нет выхода стандартными методами.
- Я предполагала, что будет что-то экстраординарное, уже когда Берия решил собрать у себя весь расширенный актив НКВД. А когда он лично поставил каждому задачи, отпали последние сомнения, - Ольга Михайловна сочувственно посмотрела на мужа. - Немцы захватили слишком большие территории, и нам элементарно не хватает ресурсов. А теперь нахождение отсутствующих ресурсов наше руководство переложило на подчинённых. Я права?
- В общем и целом, да, - произнёс Александр Иванович, кивая головой, - но это не избавляет нас от необходимости решать поставленные задачи.
- А насколько серьёзными могут быть оргвыводы?
- Думаю, весьма серьёзными, особенно в случае провала. Сталин с Берией и в мирное-то время не брезговали крутыми мерами, а на грани катастрофы и вовсе ни перед чем не остановятся. У них один универсальный метод управления - террор, - Александр пристально посмотрел в глаза жене и удостоверился, что та отчётливо понимает всю меру ответственности и опасности.
- Что ты решил делать? - тихо спросила Ольга. Она была уверена, что муж уже имеет план действий.
- Во-первых, нужно сменить руководство в худших лагерях. С этой целью я намерен задействовать все наши возможные кадровые резервы. Надеюсь, толковые люди хотя бы смогут навести там порядок.
- Но хватит ли тебе полномочий? Начальниками лагерей сплошь и рядом - чьи-то любимчики, протеже...
- Задание мне ставил лично Берия; значит, и отчитываться о ходе выполнения я обязан напрямую ему. Думаю, мне удастся заручиться его поддержкой. Лаврентий - достаточно умный и практичный человек, к тому же он и сам, по-видимому, серьёзно напуган. Тут уж не до кумовства - нужны результаты.
- Считаешь, кадровый десант исправит ситуацию? - с недоверием заметила Ольга. - От смены начальника лагеря продуктов-то не прибавится.
- Это правда, но такой ход позволит хотя бы на время остановить скатывание в пропасть, стабилизировать положение и увидеть объективную ситуацию изнутри, - запальчиво отозвался Синицын.
- Ну, допустим, стабилизировал, увидел, а что дальше: где взять продовольствие, как выполнять план!? От тебя же этого требуют?! - резонно парировала супруга.
- Пока не знаю, - признался муж. - Нужно искать везде и всюду умных и честных людей, давать им власть - это уже будет полдела. А затем подвигать их к проявлению организаторских, технических и иных талантов, инициативы. Испытывать их идеи, снова искать и пробовать. А всё лучшее, оправдавшее себя, - внедрять повсеместно.
- Ну что же, логическая схема выглядит убедительно. Но где их набрать, этих честных, умных, талантливых?
- Среди политических. Вспомни наших друзей, которых забрали. Там, в лагерях, - они и такие, как они. Их просто нужно найти, отнестись к ним по-человечески и стимулировать к применению своих способностей! - Александр Иванович перевёл дух.
- Но выявить-то их вновь прибывшему начальнику лагеря будет не так просто. Здесь нужны интуиция, знание людей и психологии. Кто в нашем отделе, например, годится на такую роль? - женщина на несколько секунд задумалась. - Велянин?.. Соколко?.. Ухницкая?.. Бирман?.. Пожалуй, всё.
- Откровенно говоря, я на всех их очень надеюсь. Но особые надежды возлагаю на твою помощь: по части точной оценки людей на интуитивном уровне тебе нет равных, - Александр в упор посмотрел на жену.
Его слова не были лестью - они были чистой правдой, в которой он не раз убеждался на протяжении совместной жизни. Несмотря на вероятные досадные следствия, вытекающие из последней фразы, Ольге было приятно услышать из уст мужа высокую оценку своих качеств.
- Видимо, ты прав. В данной ситуации это лучшее, что я могу сделать для тебя и всей нашей семьи, - заключила она.
Ольге Михайловне не хотелось расставаться с супругом, лишаться друзей и уюта, но она ясно представляла, что на кону стоят жизни многих родных людей. А как кадровый сотрудник госбезопасности, старший лейтенант Синицына умела воспринимать суровую необходимость с честью.
- Назначь меня в худший из лагерей, - жёстко сказала она, взглянув на мужа уверенным хлёстким взглядом, точно таким же, какой наповал сразил сердце молодого Александра 30 лет назад.
- Худший определить не так-то просто. С десяток лагерей находятся в катастрофическом положении то по одному, то по другому показателю, а то и по нескольким. А где хуже или лучше - можно установить, только объективно сравнив их. Именно с этой целью я и намерен послать весь мой "кадровый десант" в проблемные лагеря. Да ещё для поиска там честных и умных людей, которые должны найти выход из тупика.
- А что собираешься делать ты? - спросила Ольга.
- Объеду лучшие лагеря, изучу на месте преимущества и недостатки организации их деятельности. Надеюсь, что прятать там особо нечего, и за несколько дней можно будет разобраться с каждым таким лагерем. Потом сложу вашу и свою информацию, проанализирую, а там видно будет...
Через день десять лучших сотрудников местного НКВД, отобранных старшим майором Синицыным, были назначены руководителями лагерей и направились к новым местам работы выполнять задание шефа. Оно заключалось в наведении порядка и выполнении производственных планов путём привлечения к управлению лучших людей из заключённых. Особо настаивал Александр Иванович на стимуляции инициативы снизу и поиске нестандартных решений.
Старший лейтенант Ольга Синицына была направлена на должность начальника лагеря "и"/6. Его она выбрала сама после того, как упросила мужа показать ей присланные с мест отчёты. Именно лагерь "и"/6 женщина оценила как наихудший.