Верлибр это размышление с долей мелодии,
нарезанное тишиной.
Я начал писать верлибром в 1994 году на скучных школьных уроках. С одной стороны, ещё тогда́ считал эту литературную форму уловкой тех, кто неспособен к силлабо-тонике и рифмам. С другой стороны, после публикаций переводов Виславы Шимборской и её премии 1996-го года я успокоился: раз свободный стих ценится критиками даже в таком неярком исполнении, значит и мои пробы оправданы.
С тех пор не бросаю vers libre. Твёрдо, на своём опыте убеждён: осмысленная расстановка пауз даже в отсутствие сквозного ритма и рифмы повышает суггестивность и выводит текст за пределы прозы. Наоборот, "стихотворения в прозе" с внутренней мелодией - например, у Горького, Бодлера, Лотреамона - ещё не готовы превратиться в верлибр.
Как-то, перечитывая дневниковые заметки, я неожиданно (enter-enter-enter...) попробовал разбить прозаический фрагмент по образу стихотворения. И проза начала меняться сама собой! Вычёркивались лишние обороты, делением на строки управляли внутренние волны интонации. Подчас приходилось умышленно разрушать ритм, чтобы не приближаться к белому стиху. Так сложился текст "На мосту" и забрезжила концепция цикла.
Итак, все стихи в этом цикле изначально были короткой прозой, в то время как верлибры остальных циклов записывались сразу в столбик. Два независимых метода разметки содержательно приводят к результату с иной плотностью смысла и, в какой-то мере, с другим мелодическим узором. Чтобы отличать такие тексты, я использовал формальные приёмы:
- прописные буквы используются по правилам прозы, в начале предложений, но не строк;
- строки выровнены по центру страницы симметричной "башенкой".
В том и состоит посыл заглавия: равнина рождает башню.