Соболев Сергей Викторович
Роман Черный отряд, главы 9-16

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Командиры и рядовые бойцы "чёрного отряда" жестоки, расчетливы, имеют за плечами базовую военную подготовку и кровавый опыт участия в горячих конфликтах. О том, где должны появиться эти опасные особи и чем им предстоит заняться, до поры знают лишь планировщики, находящиеся за рубежом. Теги по жанрам: боевик, экшн, детектив, драма
  Сергей Соболев
  "Черный отряд"
  Главы 9-16
  
  Глава 9
  
  
   По четвергам приемные часы у адвоката Марии Фельдман - с полудня до шести вечера. Сегодня как раз четверг, так что Маша смогла наконец выспаться.
   В общине она появилась на два часа позже обычного: не в восемь, а в десять утра. Едва она въехала на территорию через распахнутые настежь ворота, как заметила явные признаки перемен.
   Во-первых, у ворот стоял милицейский УАЗик - должно быть, Стеблов распорядился, чтобы подчиненные взяли объект под особый контроль. Во-вторых, внутри самого участка, выделенного общине, наблюдается необычная активность: в работах по реконструкции бывшего особняка Осипа Бородова задействовано гораздо больше людей и техники, чем это было в прежние дни.
   Припарковав "Блейзер" на площадке возле "дворца", Маша прошла внутрь здания. И сразу же - в вестибюле - столкнулась с местным триумвиратом: судя по раскрасневшимся лицам и разговору на повышенных тонах, местные активистки вновь о чем-то заспорили.
  
  
   - Шалом, Анна Борисовна, - улыбнувшись, поздоровалась с местным начальством Фельдман. - Здравствуйте, Соня. Доброе утро, Геля.
   Голутко, обернувшись, бросила на нее удивленный взгляд.
   - Шо? А! Мария?! Шалом, детка... А я думала, шо ты сегодня не приедешь.
   Из-за мощной спины директорши высунулась подвижная Соня Литвак - на фоне двух дородных подруг она выглядит худенькой стройной женщиной.
   - Маша, слушай сюда. Ты даже себе не представляешь... Знаешь, что она придумала?
   - Кто?
   - Кто, кто... Наш директор! - Соня кивнула на Голутко. - Она хочет... - заведующая столовой закатила глаза - она хочет, чтобы мы кормили рабочих!.. Представляешь?!
   - Шо значит - "хочет"? - загремела на весь вестибюль Голутко. - Я т р е б у ю, шоб строителей кормили!
   - Вот, Маша, как тут с нами разговаривают, - трагическим голосом произнесла Литвак. - Мы с Гелей из сил выбиваемся... Ты же знаешь, что такое накормить обедом сорок человек?..
   - Пятьдесят, - уточнила Геля. - И это при том, что продуктов нам выдают... кот наплакал.
   Говоря это, она сердито смотрела на директоршу.
   - На прокорм строителей я вам деньги уже выдала. - Голутко уперла руки в боки. - И вы, девочки, будете-таки делать то, шо вам велено! И бутерброды с колбасой будете делать, и горячий чай и какао разливать.
   - Видишь, Маша, - печально произнесла Литвак. - А нас тут только двое работает.
   Вообще-то, в основном всю работу на кухне выполняет Геля, а Соня лишь помогает ей при раздаче. Но Мария оставила эту мысль при себе.
   - Потому шо я договорилась, шо обе бригады будут работать с семи утра и до десяти вечера!.. - Голутко вновь повысила голос. - А не будут поспевать к сроку, так и круглосуточно. И если работяге не дать попить горячего в такую погоду, да еще шо-то укусить, то какой из него будет работник?!
   - А что за спешка такая, Анна Борисовна? - поинтересовалась Фельдман.
   - А разве не понятно, детка? Праздники на носу... Надо до Хануки все работы закончить - кровь из носу. Шоб не стыдно было перед теми людями, шо к нам сюда приедут.
   - Нич-чего не понимаю. Вы что, собираетесь кого-то к нам на праздники пригласить?
   - Тихо, детка, - директорша для убедительности приложила к губам толстый палец. - Пока даже тебе ничего не скажу.
  
  
   Сергей приехал на объект ровно в восемь утра. Практически в одно время с ним в "домик" приехали также глава фирмы Серебряков и его зам Шемякин - как и уговаривались.
   Ремезов был представлен местному начальству. Одного взгляда на "директоршу" Сергею хватило, чтобы понять, что служить на новом месте ему будет ох как не просто...
   Спустя всего четверть часа начальство покинуло "синагогу", предоставив новоиспеченному сотруднику возможность проявить себя в этой непростой ситуации. Ремезов неспешно обошел оба здания; этот осмотр носил ознакомительный характер. Народу на территории до фига и больше, одних строителей только человек тридцать...
   Ни один из входов в оба строения не оборудован металлодетектором.
   Дверная сигнализация имеется, а вот оконная отсутствует.
   Вход в особняк с площадки сейчас закрыт лишь пленкой - рабочие беспрепятственно проходят в здание, через этот проход в особняк проносят строительные материалы, инструмент и еще бог весть что.
   Ремезов не знал, как ему следует себя вести, какие требования он должен предъявлять, и как он вообще будет решать поставленную перед ним задачу. По первому впечатлению, руководство общины тоже толком не знает, чем должен заниматься здесь сотрудник, присланный по их просьбе охранной фирмой.
  
  
   Единственным, с кем уже с первых минут удалось установить нормальный рабочий контакт, оказался мужчина лет пятидесяти, представившийся Борисом Рудинштейном, представителем "Сохнута". Тот сам остановил его в коридоре второго этажа - поскольку на рослом молодом мужчине красовалась фирменная куртка с эмблемой ЧОП, то несложно было догадаться, кто он и зачем сюда пожаловал.
   - А! Так вы наш новый "секьюрити"? Нам говорили, что пришлют специалиста по вопросам безопасности.
   - Сергей Ремезов.
   - Борис Рудинштейн. Просто Борис...
   Они обменялись рукопожатием. Рудинштейн пригласил "специалиста по безопасности" в свой кабинет.
   - Особых материальных ценностей у нас здесь нет. - Борис жестом пригласил нового знакомого присесть на стул. - Большую ценность для нас представляет сам этот особняк Осипа Бородова... Но главная ценность - это наши люди.
   Рудинштейн рассказал о нездоровой ситуации, сложившейся вокруг местной общины. А также проинформировал нового сотрудника о тех угрозах, которые поступают в адрес отдельных активистов (в милиции об этом тоже осведомлены).
   - У нас здесь в основном женский коллектив собирается. Днем работает благотворительная столовая. По воскресеньям ребята заседают, из нашего молодежного клуба... Вот видите? Женщины, дети, старики... А у нас тут вечно двери нараспашку. И пока идет реконструкция зданий, вряд ли удастся навести порядок.
   - Нужно камеры устанавливать... Мне сказали... коллеги, что будет смонтирована система безопасности - следящие камеры, металлодетекторы на входе, датчики по периметру.
   - Да, это все предусмотрено в планах. Но пока ситуация такова, какова она есть... И мы очень, очень надеемся на ваш опыт и профессионализм, Сергей.
   "Опыта у меня в этой сфере с гулькин нос", - досадливо подумал Ремезов. Но вслух сказал другое:
   - Сделаю все, что в моих силах.
   - Хорошо уже то, что вы здесь появились.
   - Думаете?
   - Тут в дело вступает психология. Вот вы походили здесь, показались, так сказать, окружающим...
   - И что?
   - Наверняка строители вас видели.
   - Я даже с прорабом успел словцом перекинуться.
   - Вот и хорошо... Наши активисты, опять же, на вас внимание обратили - можете в этом не сомневаться.
   - Я уже познакомился с директором и еще с двумя женщинами: заведующей столовой и поваром.
   Рудинштейн усмехнулся.
   - Они у нас тут главные.
   - Я так и понял, - с ответной улыбкой сказал Ремезов.
   - Можете не сомневаться, теперь весь город будет в курсе, что у нас появился тут "специалист по вопросам безопасности".
   - Думаете, это нам на руку?
   - Конечно. Ваше появление здесь успокоит нашу местную общественность. Во-вторых, если кто-то планирует новые провокации, он теперь сто раз подумает прежде, чем вновь заявиться сюда.
   Борис Рудинштейн неожиданно рассмеялся.
   - Извините... - Он с улыбкой посмотрел на нового знакомого. - Если я правильно понимаю, вы не антисемит?
   - Не вы первый, кто меня об этом спрашивал в последние два дня... Нет, я не антисемит.
   - Это дело поправимое, - посмеиваясь, сказал представитель "Сохнута". - Не пройдет и месяца, как вы станете законченным антисемитом!
   - С какой стати? - удивился Ремезов.
   - Скоро сами все поймете. Впрочем... Могу дать ценный совет.
   - Слушаю внимательно.
   - Постарайтесь найти общий язык с нашими активистками. Надеюсь, у вас получится.
  
  *****
  
  Глава 10
  
  Во время этой их беседы дверь оставалась открытой. Из коридора послышались звуки чьих-то шагов.
   - Знаете, Борис, - громко сказал Ремезов, - мне ваша директор понравилась с первого взгляда.
   - Да? - Рудинштейн приподнял брови. - Правда?
   - Я с вами полностью согласен - замечательная женщина!..
   В коридоре кашлянули; несколькими секундами спустя в проеме входной двери показалась женская фигура.
   - А, вот вы где?! - сказала Голутко. - Ну шо, Боря, познакомился с нашим "секьюрити"?
   - Да, Аня, познакомились.
   Бросив одобрительный взгляд на поднявшегося со стула рослого молодого мужчину, директорша сказала:
   - Сразу видно, что человек стоящий... Не то, что те двое пьянчужек, которых я прогнала взашей. Ну шо, Сергей.- Она почти по-доброму смотрела на нового сотрудника. - Пойдем, покажу тебе твой офис.
   - Мой офис? - переспросил Ремезов.
   - Я так решила, шо у тебя тоже должен быть тут личный кабинет.
   Рудинштейн, воспользовавшись моментом, выставил вверх большой палец: молодец, секьюрити, так держать!..
  
  
   Маша Фельдман, сидя за столом в своем тесном кабинетике, знакомилась с содержимым письма, пришедшего из Вильнюса. В какой-то момент в кабинет, - по обыкновению, без стука - вошла Анна Голутко.
   - Вот, детка, хочу представить тебе нашего нового секьюрити, - сказала она, кивнув на застывшего на пороге мужчину. - Сергеем зовут... Если возникнут какие-то проблемы... к примеру, будут опять нам угрожать, обращайся сразу к нему.
   Заметив изумленное выражение, появившееся на лице адвокатши, Голутко спросила:
   - Шо с тобой, Мария? Ты как будто привидение перед собой увидела!
   Обернувшись к застывшему в проходе мужчине, который выглядел несколько обескураженным, она удивленно произнесла:
   - Та шо это с вами такое? С обоими?! Чи вы оба знакомые уже? - догадалась она.
   - Да, виделись недавно, - замогильным голосом отозвалась адвокат. - Это и есть, значит, наш новый секьюрити?
   - Анна Борисовна, у вас вроде бы имеются срочные дела? - очнувшись после секундного замешательства, сказал Ремезов. - Вы говорили, что вам нужно с прорабом что-то обсудить?..
   Директорша, озадаченно потеребив нижнюю губу, отозвалась после небольшой паузы:
   - Шо? А-а, ну да... Раз вы уже знакомые, то я тогда пошла - по своим делам.
  
  
   Ремезов, галантно пропустив даму в коридор, вошел внутрь офиса адвокатши, после чего плотно прикрыл дверь. Куртку он оставил в том помещении, которое ему выделила директорша; и теперь из-под полы расстегнутого пиджака приметно выглядывала рукоять пистолета "ИЖ-72".
   Некоторое время в помещении царила неловкая тишина. Наконец Мария, выдавив из себя подобие улыбки, кивнула на единственный имеющийся в ее крохотном кабинете стул.
   - Присаживайтесь, раз уж пришли.
   Ремезов, потрогав рукой спинку шаткого стула, тоже усмехнулся.
   - Спасибо, я постою.
   - М-даа... - задумчиво протянула Мария. - Вот так поворот.
   Сергей посмотрел на отметину, смахивающую на свежий шрам - след от влетевшего в окно кирпича. Затем перевел взгляд на хозяйку офиса, и попытался представить себе, каково было ей, молодой симпатичной женщине в то раннее еще утро, когда послышался звон битого стекла, когда рядом с ее головой просвистел увесистый кирпич...
   - Почему вы мне сразу не сказали, что работаете в охранной фирме "Сокол"?
   - Потому что я не люблю врать.
   Маша удивленно вскинула брови.
   - Как прикажете вас понимать?
   - Вы имеете в виду тот эпизод в подъезде, когда вы набросились на меня с обвинениями?
   - Кхм... Да, а какой же еще.
   - В тот момент, в тот самый час... когда мне повезло увидеть вас, я не являлся сотрудником "Сокола". Вот как следует это понимать.
   - А сейчас что - уже работаете?
   - Да. Официально трудоустроен.
   - И командированы к нам?
   - Как видите.
  
  
   Мария некоторое время молчала, пытаясь переварить произошедшее.
   - Интересный вы какой-то тип... - негромко сказала она.
   - Да вот какой есть.
   - Гм... А что вы там делали? В том месте, где мы с вами пересеклись?
   - Как это "что делал"? Я там живу, в том доме.
   Фельдман бросила на него несколько смущенный взгляд.
   - А! Это, конечно, меняет дело. Я была... по-видимому, не права. Ну что ж, я готова принести извинения.
   - А я на вас не в обиде. Просто не понял тогда, в чем меня обвиняют.
   - Я была в тот день... Как бы вам это объяснить?
   Ремезов пришел ей на выручку.
   - Вы выглядели несколько расстроенной.
   - В вашем доме... на первом этаже проживает бабушка Циля Радзиховская. Она очень необычная женщина, человек трагической судьбы. А тут такое...
   - Я видел все своими глазами, - сказал Ремезов. - Честно говоря, я не в курсе, кто за этим может стоять... Кстати, меня зовут Сергей Ремезов.
   - Мария Фельдман. - Девушка, привстав с кресла, протянула ладонь. - Здесь, в домике, меня зовут "адвокатша". А еще - "умная Маша".
   - Рад познакомиться с вами, Мария. - Ремезов осторожно пождал женскую ладошку. - Мой офис - следующий по коридору.
   Мария бросила взгляд на часики.
   - Охх... мне пора бежать.
   - Извините, что отвлек вас от дел. - Сказав это, Ремезов кивком попрощался и шагнул к двери.
   - Одну секунду, Сергей...
   - Да? - обернулся он
   Молодая женщина бросила на него странный взгляд.
   - Скажите-ка мне такую вещь...
   - Так?
   - А вот когда мы с вами в прошлый раз общались...
   - В подъезде?
   - Да. Зачем вы тогда так про меня сказали?
   - О чем это вы, Мария?
   - Вы обозвали меня... Фельдман чуть покраснела. - Обозвали меня красоткой!..
   - Красавицей, - поправил ее Ремезов, сохраняя серьезное выражение лица. - Это соответствует тому, что я видел тогда... и вижу сейчас.
   Не дожидаясь ответной реакции, Сергей выбрался в коридор. Прошел ненадолго в свой новый офис. Облачился в куртку и отправился в обход по территории общинного центра.
  
  *****
  
  Глава 11
  
   Дежурить в ночь Ремезову не пришлось. Шемякин привез в общинный центр сотрудника, который отвахтил всю двенадцатичасовую смену - с восьми вечера до восьми утра.
   Но хотя Сергею теперь было на кого оставить "домик", домой он смог уехать лишь в половине двенадцатого ночи - только к этому времени территорию покинули последние рабочие, включая прораба Виктора.
   На следующий день Ремезов приехал на объект в семь утра. Спустя минут десять подъехал прораб, а следом за ним появилась и директорша.
  Анна Голутко, заметив, что новый сотрудник в столь ранний час уже находится на объекте, прониклась к Ремезову еще большей симпатией. Она даже пообещала, что община будет выделять средства "начальнику охраны" на бензин, поскольку тот использует не служебный, а свой личный транспорт.
  
   Вскоре Ремезов столкнулся в вестибюле дворца с адвокатшей.
   Вежливо поздоровались.
   Сергей спросил, не было ли минувшей ночью новых "эксцессов". Мария ответила, что у нее нет таких сведений.
   Не найдя, что еще сказать друг другу, разошлись. У каждого имеются свои дела и обязанности: Маша направилась к себе в офис, а Ремезову следовало отпустить охранника, чье дежурство подошло к концу.
  
  
   Примерно до полудня Ремезов слонялся по объекту; он решительно не знал, чем себя занять.
   Вот что, спрашивается, ему делать? Торчать часами в вестибюле возле входной двери? Следить за работягами, чтобы кто-то из них не утащил банку краски или мешок с цементом?.. Ну так он не сторож, и не вахтер.
   Впрочем, женщины из пищеблока не давали ему особо скучать. Заведующая столовой, заметив спускающегося по лестнице в вестибюль секьюрити, направилась к нему.
   - Сережа, вы уже ставили вопрос перед директором? - спросила она, глядя на рослого парня в форменной куртке черными блестящими глазами. - Вы молодой, цветущий мужчина. Вам надо хорошо питаться.
   - Обязательно нужно кушать каждый день горячее, - сказала присоединившаяся к ним дородная повариха. - Иначе вы заимеете язву, как у нашего Бори.
   - Надо сказать, чтобы Анна выписала на вас "талон",- скороговоркой произнесла Литвак. - Вы ведь у нас теперь работаете, так? Геля вкусно готовит, продукты качественные, можете не сомневаться.
   - Мы готовим обед из кошерных продуктов, - важно сказала повариха.
   Ремезов улыбнулся.
   - Спасибо дорогие женщины... Но я обычно беру на работу бутерброды из дому.
   - Нельзя в вашем возрасте питаться всухомятку! - сказала заведующая. - Надо сказать директору, чтобы "прикрепила" вас к столовой.
   - Иначе вы будете жить с язвой в желудке, как Боря Сохнут, - добавила Геля. - Вот вы не смотрите, что он все время шутит!.. Вы лучше бы его карманы проверили. Вот придет, вы его обыщите!
   - Предлагаете обыскать господина Рудинштейна? - опешил Ремезов. - Но... зачем?
   - А вот тогда увидите, сколько он таскает с собой всяких пилюль и таблеток.
   Со стороны лестницы донесся мужской голос:
   - Язву я заполучил не из-за плохого питания, а через вас, женщины. - Рудинштейн кивком поздоровался со всей собравшейся в вестибюле компанией. - И вообще... Поменьше бы вы щелкали языками, сороки.
  
  
   - О! - сказала Литвак, заметив в руке у Рудинштейна газету - Это наша городская? Свежий номер?
   - Городская, - сказал Борис. - Специально у киоска остановился.
   - И что пишут? Анна говорила, что какой-то материал должны напечатать... Вроде как про наши дела.
   - Вот, вот, - хмуро произнес Рудинштейн. - Маша Фельдман кое-кого предупреждала, что не стоит разбрасываться голословными обвинениями.
   - Голышева в прессе продернули? - полувопросительно произнесла Литвак. - Так ему и надо!
   - Очень вы умные все, как я посмотрю. Кое-кто так вообще считает себя самым умным на всем свете.
   Ремезов понял, на кого намекает Рудинштейн - наверняка речь идет о директорше.
   - Настолько умной себя возомнила, - продолжил Борис - что не сочла нужным посоветоваться со мной или с нашим адвокатом Марией Фельдман.
   - А что Голышев? - с тревогой в голосе спросила Геля. - Его реакция уже известна?
   - Он этого так не оставит, - сказал Рудинштейн. - Человека через прессу обозвали "антисемитом"! И еще практически прямо... это вытекает из слов интервьюируемой, то есть, нашей уважаемой Анны Борисовны, он назван заказчиком последних антисемитских акций в городе.
   - А разве это не от него идет? - спросила Литвак.
   - А у тебя есть прямые доказательства? Нет? Ну то-то же.
   - Боря, а ты говорил с Анной? - спросила Геля. - Ты пытался ее отговорить?
   - Конечно, я с ней говорил. Но она - ни в какую! Я, говорит, с этим антисемитом и юдофобом не хочу разговаривать!.. - Рудинштейн впервые за утро усмехнулся. - Конечно, Аня высказала эту мысль в других выражениях.
   - И что теперь будет? - встревожилась Соня.
   - Закроют теперь нашу "синагогу", - то ли в шутку, то ли всерьез сказал Рудинштейн. - Придется вам всем эмигрировать на землю обетованную, в Эрец-Исраэль...
   - Не имеют такого права, - испуганно заметила Геля. - Это за что же?
   - А за ваш длинный язык. - Борис мрачно рассмеялся. - Определенно, теперь вас всех вышлют на историческую родину. Но вы не переживайте, я вам быстро бумаги все выправлю, как представитель Сохнута. И местечко для вас хорошее присмотрю... где-нибудь в пустыне Негев.
  
  
   Послышалось пиликанье сотового. Борис, достав мобильный, отошел в сторонку. Минуты две или три он с кем-то переговаривался. Закончив разговор, показал жестом Ремезову, что у него есть к нему какое-то дело.
   Поднялись на второй этаж, прошли в офис сотрудника Сохнута. Рудинштейн, досадливо поморщившись, сказал:
   - Ну вот, опять Марию под танк кинули.
   - Что случилось?
   - Есть шанс договориться с Голышевым.
   - О чем договориться?
   - Чтобы не подавал судебный иск на нашего директора.
   - Это по теме статьи в сегодняшней газете?
   - Не только... Голышев сегодня должен встретиться с нашим юристом.
   - С Марией Фельдман?
   - Да.
   - Я ее только недавно здесь видел.
   - Она уже уехала... звонила мне из машины. Представляю, как он сейчас зол... Я имею в виду бывшего мэра.
   - Я могу чем-то помочь?
   - Да, можете. Именно поэтому я и решил к вам обратиться.
   Рудинштейн бросил взгляд на наручные часы. Достав из портмоне несколько визиток, он выбрал нужную и передал ее Ремезову.
   - Здесь записан адрес юридической консультации, а также номер мобильного Марии. Голышев будет там уже минут через сорок.
   - Вы хотите, чтобы я отправился туда? Прямо сейчас?
   Рудинштейн утвердительно кивнул.
   - И что я должен делать?
   - Голышев повсюду ездит с охраной...
   - Думаете, возможны какие-то эксцессы?
   - Вряд ли. Но все же будет хорошо, если вы побудете там, пока будут идти переговоры Голышева и нашего юриста. Вас это не затруднит? Анну я сам в известность поставлю.
   - Не проблема, Борис. Может, мне вызвать из фирмы кого-то еще из коллег?
   - Полагаю, одного только вашего присутствия там будет вполне достаточно.
  
  
   Ремезов припарковал "опель" на площадке перед трехэтажным зданием. Войдя внутрь, поднялся на второй этаж. Нашел дверь кабинета, на табличке которого обнаружилась знакомая фамилия. Едва он успел присесть на кожаный диванчик, как в коридоре юридической консультации появился габаритный парень лет тридцати - в темной куртке с эмблемой ЧОП "Витязь".
   Бросив хмурый взгляд на сидящего у кабинета Фельдмана мужчину, охранник мгновенно срисовал и его самого, и эмблему конкурирующей фирмы на его куртке.
   - Так, - сказал он. - Ты из "Сокола"?
   - Как видишь, - Ремезов поднялся на ноги. - А ты, я так понимаю, из охраны господина Голышева?..
   - Оружие есть?
   - А ты как думаешь? - усмехнувшись, сказал Сергей.
   - Ты ведь из наших, местных, так? - сверля его глазами, спросил охранник. - Я тебя где-то уже видел.
   - Допустим.
   - Русский по национальности?
   - А тебе то какое дело.
   - Русский, значит... А чего же на жидов работаешь? - Охранник кивнул на табличку с фамилией адвоката. - Ты здесь эту жидовку охраняешь, что ли?
   - Еще раз от тебя услышу это поганое словцо, - процедил Ремезов - проглотишь вместе с зубами.
  
   Глава 12
  
   Охранник, смерив его недобрым взглядом, развернулся на сто восемьдесят и направился к лестнице. Ремезов стал уже переживать, не сорвал ли он ненароком важную встречу, как снизу послышались мужские голоса.
   Вскоре по лестнице поднялись трое: уже знакомый Сергею бодигард в форменной куртке, сам господин Голышев - упитанный щекастый мужчина лет пятидесяти с небольшим, и еще один крепыш (видимо, второй охранник).
   В этот самый момент открылась дверь кабинета; в дверном проеме показалась Фельдман - видимо, ее предупредили звонком, что к ней пожаловал господин Голышев.
   - Сергей? - удивленно произнесла она, глядя на Ремезова. - Но...
   - Все нормально, Мария Леонидовна, - быстро произнес Ремезов. - Я побуду здесь, в коридоре... так надо.
  
  
   Голышев пробыл в кабинете юриста примерно сорок минут. Судя по блуждающей по его лицу улыбке, по его довольному - если не сказать - самодовольному - виду, ему было обещано нечто, что его полностью удовлетворило. Включая, по-видимому, и опровержение или даже извинение за тот материал, который был опубликован в сегодняшнем номере городской газеты, и подписан псевдонимом "Л. Варшавский".
   Мария Фельдман внешне казалась совершенно спокойной. Сопроводив взглядом удаляющиеся мужские спины, она вопросительно посмотрела на Ремезова.
   - Спасибо, Сергей... Мне Борис с опозданием сообщил, что это он вас попросил подъехать сюда.
   - Не за что, Мария.
   - У вас есть ко мне еще какое-то дело?
   - Представьте себе - да. Сможете меня принять? Или вам сначала нужно сделать телефонные звонки в связи с визитом господина Голышева?
   - Это обождет... Так вы, значит, здесь не только по службе?
   - Не только. - Ремезов усмехнулся. - По частному вопросу... хотя и в служебное время.
   - Пришли, значит, ко мне на прием? - На губах Фельдман появилась легкая улыбка. - Плату за визит нашему секретарю уже внесли?
   - Эта та девушка, что сидит на первом этаже? Сию минуту...
   Мария поймала Ремезова за рукав.
   - Я пошутила, Сергей. - Она жестом пригласила мужчину войти в ее кабинет. - Снимайте куртку, присаживайтесь...
   Мария закрыла дверь. Ремезов повесил куртку на вешалку в встроенный шкаф-купе.
   - Кофе? Чай?.. У меня следующий клиент только через полчаса - не предполагала даже, что удастся так быстро с этим господином договориться... А хотите, могу рюмку коньяку налить.
   - Хочу, Мария, - улыбнувшись, сказал Ремезов. - И кофе, и чай, и от рюмки коньку, конечно же, не откажусь. Но... как-нибудь в следующий раз, при условии, что все вышеозначенное, и не только - будет с меня.
   - Ладно, договорились, - с некоторой задержкой сказала Фельдман. - Итак, что у вас за дело ко мне?
  
  
   Сергей, дождавшись, когда хозяйка кабинета займет свое место, уселся на стул по другую сторону стола.
   - Хочу попросить за тех двух ребят, которых Анна Борисовна на днях выставила вон...
  - Так... Продолжайте.
  - Хочу попросить вас, Мария, чтобы и вы походатайствовали перед директором за них. Со своим начальством я уже на эту тему переговорил. Эти ребята, конечно, не правы, и они уже изрядно огребли... простите за лексикон... за ту выходку. Думаю, надо все же дать им шанс исправиться.
   Мария Фельдман некоторое время молчала. Затем вдруг рассмеялась; и эта широкая улыбка осветила ее лицо.
   - Вы случаем не еврей? - спросила она.
   - Да вроде бы нет. А что, похож?
   - Внешне - не очень. Но ведете вы себя сейчас как настоящий природный еврей.
   - Вот как. - Ремезов усмехнулся. - Не знал, что просить за других, это природная черта одних только евреев.
   - Почему бы вам самому не подойти к Анне Борисовне? И не замолвить словечко за своих проштрафившихся коллег?
   - Я уже говорил на эту тему с директором. В принципе, Анна Борисовна не против того, чтобы вернуть их обратно... Но сказала, что, прежде чем позитивно решить этот вопрос, она еще должна будет посоветоваться с вами, уважаемая Мария Леонидовна.
   Мария бросила на него удивленный взгляд.
   - Что, так и сказала?
   - Представьте себе.
   - С нашей Анной Борисовной не соскучишься... Но они ведь, эти двое, действительно совершили серьезный проступок?
   - Я их не оправдываю, - сказал Ремезов. - Этих двух ребят, служивших по контракту в "софринской" бригаде внутренних войск, не оправдывает даже то обстоятельство, что примерно год назад они, следуя в охранении небольшой колонны, угодили в засаду в окрестностях Аргуна... это в Чечне. Там были убиты и ранены некоторые их товарищи. Один из этих двоих, тот, что повыше ростом... Николай, получил в том бою контузию средней тяжести. Если вам доводилось с ним разговаривать, то, возможно, вы заметили, что парень времена заикается... Это тоже последствие того боестолкновения.
   Выражение лица Фельдман стало серьезным.
   - Я ничего этого не знала, Сергей.
   - Повторюсь, данное обстоятельство, как и любое иное, нисколько их не оправдывает. Ну что, дадим парням возможность реабилитироваться?
   - Ладно, ладно... Уговорили! - Мария удивленно покачала головой. - А вы напористый товарищ... Замолвлю за них словечко, обещаю. И еще. Знаете, Сергей... Из вас мог бы получиться неплохой адвокат.
   - У нас в городе есть отличный, очень профессиональный адвокат. - Ремезов, держа куртку в руке, на мгновение застыл на пороге адвокатского кабинета. - И еще он, вдобавок, добрый человек... А еще он... она - не только добрый человек, но и красавица.
   - Опять вы?! - Фельдман всплеснула руками. - Ох, Сергей, Сергей...
   - Спасибо, Мария Леонидовна, что приняли и выслушали. Вы приедете еще сегодня в "домик"?
   - Приеду. - Фельдман едва заметно улыбнулась. - Актив ждет моего доклада о встрече с господином Голышевым... Вот закончу прием, и приеду.
   - Значит, еще увидимся сегодня? Тогда я не прощаюсь.
  
   *****
  
   Глава 13
  
  Увиделись они даже раньше, чем мог предполагать в тот момент сам Ремезов.
  Но, прежде, чем это произошло, Сергею удалось сделать доброе дело.
  Он, заручившись еще вдобавок поддержкой Рудинштейна, сумел таки уломать директоршу в отношении тех двух парней, которых она прогнала с объекта и которым, по мнению Ремезова, следовало все же дать шанс исправиться.
  Когда Сергей сказал, что и Мария Фельдман просит за них, Анне Борисовне осталось лишь развести руками: "Ладно, Сережа, можешь сказать Серебрякову, шо я не имею ничего против вовзращения тех хлопчиков..."
  
  Предупредив директоршу, что он отлучится ненадолго по служебной надобности, Ремезов забрался в свою машину. И покатил прямиком в "Сокол", рассудив, что нужно ковать железо, пока оно горячо. Приехал он в офис фирмы, как выяснилось, очень своевременно - Серебряков уже дал команду своему заму Шемякину готовить приказ на увольнение двух проштрафившихся сотрудников.
  Ремезов и Шемякин накоротке переговорили, после чего отправились к шефу. Обсуждение было недолгим. Сергей сказал начальнику, что ему, как ответственному за "горячий участок", нужен постоянный контингент охранников. А не так, что сегодня на дежурство пришел один, завтра - другой, послезавтра - третий. И еще напомнил Серебрякову, что "за одного битого двух небитых дают"...
   В итоге мужиков, дожидавшихся своей участи в предбаннике, удалось не только спасти от неминуемого увольнения, но и договориться, что их вернут на объект. Так что у проштрафившихся появилась возможность искупить свою вину усердной службой.
  
  Обратный путь в "домик" лежал через через улицу, на которой находится городская юрконсультация. Ремезов увидел припаркованный близ здания знакомый ему внедорожник "Шевроле Блейзер" вишневого цвета. Поддавшись какому-то внутреннему импульсу, Сергей свернул к этому строению. Припарковал "Опель" рядом с транспортом, на котором передвигается адвокат Мария Фельдман. У него проскочила мыслишка, что неплохо бы заглянуть к Маше, поблагодарить девушку за содействие по кадровому вопросу. Но когда он заглушил движок, его голову посетили уже совсем другие мысли.
  Он подумал, что эти вот новости, которые он намеревался сообщить адвокатше, ей могут быть совершенно неинтересны. Во-вторых, наверняка она занята своими делами; возможно, у нее в кабинете находится клиент. В таком случае он оторвет ее от дела, а ему бы этого не хотелось. И, наконец, в-третьих, эта молодая женщина может истолковать сам факт его повторного визита в адвокатуру таким образом, что он, Ремезов, едва успев свести знакомство, уже пытается в наглую к ней клеиться...
   Сергей уж собрался было завести движок и отправиться дальше по намеченному маршруту, как произошло неожиданное...
  
  Сначала он увидел адвокатшу Фельдман.
  Маша, одетая в элегантную светло-серую дубленку, стройная, высокая, с кожаным адвокатским портфелем в правой руке, выйдя из подъезда офиса юридической консультации, направилась в его сторону - собственно, она шла к своей машине.
  Мгновением спустя Ремезов увидел парня; тот бегом пересек улицу и теперь нагонял со спины идущую вдоль паркинга к машине девушку...
  А дальше произошло следующее.
  Адвокатша, то ли почуяв что-то, то ли услышав топот бегущего по паркингу парня, остановилась. Резко обернулась... затем попыталась отступить в сторону. Произошло столкновение, в результате которого молодая женщина, не удержав равновесие, опустилась на пятую точку... Что касается ее преследователя, то он, удержавшись после столкновения на ногах, как ни в чем ни бывало потрусил вдоль улицы.
  Ремезов мигом выбрался из "опеля". В несколько скачков нагнал парня. Ударил его сзади по ногам; тот, не успев даже выставить вперед руки, рухнул, как покошенный, плашмя на асфальт!..
  
  *****
  
   Глава 14
  
  - Лежать! - рявкнул Сергей. - Мордой в землю!!
  Расстегнул курку - чтобы получить доступ к стволу в наплечной кобуре. Осмотрелся: нет ли какой опасности поблизости, нет ли у этого урода сообщников...
  - Лежать, урод! - крикнул он парню. - Попробуешь сняться - грохну!..
  Ремезов переместился к девушке. Осторожно взяв за локоть, помог ей встать на ноги.
  - Как вы, Маша? - спросил он обеспокоенно. - Надеюсь, вы в порядке?
  - Д-да, - прижимая к животу портфель, сказала Мария. - Вот... Поскользнулась... Сама виновата.
  - Э, нет... Это вас тот гад в спину толкнул!
  Ремезов кивнул в сторону парня, которого он несколькими секундами ранее сшиб на землю.
  - Я своими глазами всё видел.
  Сергей бросил на нее обеспокоенный взгляд. Девушка по-прежнему прижимала к себе портфель. Лицо у нее бледное, словно мукой обсыпано. Не пырнул ли часом её этот гад заточкой или ножом?
  - Дайте-ка я вас осмотрю!
  - З-зачем?
  - Так надо... доверьтесь мне.
  
  Ремезов, действуя осторожно, заставил ее разжать пальцы. Взял у девушки портфель, который она рефлекторно использовала на манер щита...
  Осмотрел её; заодно смахнул с дубленки налипший сзади снег.
  Облегченно перевел дух - следов каких либо травм или повреждений он не обнаружил.
  - Не ушиблись? - спросил он. - Что-нибудь болит?
  - Нет, нет... все нормально, - сказала Мария. - Просто я испугалась, что кто-то хочет на ходу выхватить у меня портфель.
  - В нем есть что-то ценное?
  - Там пакет из Литвы, из Вильнюса. В нём письмо и фотографии.
  - Вот как.
  - Это очень, очень важно.
  -Хм.
  - Важно и для меня, и - особенно - для Цили Радзиховской. Я давно ждала ответа на наш запрос. И вот, наконец, пришел этот пакет...
  - Не волнуйтесь, Мария, на месте ваш портфель. Замок, как видите, закрыт... Значит, все в целости и сохранности.
   - Спасибо вам, Сергей... Вы как-то...как-то вовремя...
  - Я случайно тут оказался... И благодарить меня совершенно не за что.
  Ремезов вернул портфель его владелице.
  - Обождите минутку, Мария, - сказал он. - Я кое-что спрошу у этого молодого человека, а потом сопровожу вас туда, куда скажете.
  
  Парень, которого Ремезов сшиб с ног, начал приходить в себя. Вид у него очумелый, как будто он с усилием вспоминает, что с ним произошло и как он здесь оказался.
  Сергей, схватив незнакомца за шиворот, рывком заставил того подняться на ноги. Одет в темно-синюю куртку. Черная вязанная шапочка надвинута на брови. Рост примерно сто восемьдесят, возраст чуть за двадцать
  Парень дернулся; и тут же огреб локтем в скулу. Ремезов потащил упирающегося гоблина к припаркованному поблизости "опелю". Приложил хмыря мордой о капот; заставил его принять позу, удобную для шмона.
  Пистолет Сергей доставать из кобуры не стал, хотя этого борзого чела стоило бы припугнуть... С оружием частному охраннику следует обращаться крайне аккуратно, об этом и новые работодатели его строго предупредили. К тому же, если он станет здесь размахивать пистолетом, то этим скорее напугает Машу Фельдман, нежели этого ублюдка.
  
  - Имя! Фамилия! - отрывисто произнес Ремезов. - Оружие при себе имеешь?
   Ремезов принялся обшаривать карманы незнакомца. Тот трепыхался, пришлось врезать ему по почкам. Никакого оружия, ни холодного, ни, тем более, огнестрельного, при нем не обнаружилось.
  - Кто дал тебе задание?! Не молчи, тебе это не поможет.
   Ремезов достал из кармана мобильник.
  - Замри! Не закрывай лицо... клешню сломаю!
   Он заснял парня на свой мобильник. В этот момент в действо вмешалась адвокатша.
   - Сережа, только не бейте его! Очень прошу... Пожалуйста!
  
  Вскоре Ремезов вернул парню изъятые у него документы. Протянул ему носовой платок, чтобы тот мог утереть кровавую юшку - как-то неловко парень упал, сломало нос, ободрал подбородок...
  - Сам виноват, приятель. В следующий раз будешь вести себя аккуратней.
  - Извините, я не хотел вашу девушку толкать. - Парень попытался вернуть рослому крепкому мужчине окровавленный носовой платок, но тот отрицательно качнул головой. - Случайно получилось.
  - Ну и куда ты несся, как угорелый?
  - Задержался на работе, поэтому опаздывал на свидание.
  - Вот как.
  - Меня девушка ждёт в кафе "Ёлки-палки", это в квартале отсюда. Можете проверить...
  - Вот именно, что "ёлки-палки". - Ремезов скупо усмехнулся. - Скажешь своей девушке, что поскользнулся... Ну все, свободен.
  Сергей некоторое время задумчиво смотрел в спину парню, который, старательно обходя прохожих, прижимая к лицу платок, отправился восвояси...
  Может, это и правильно, - подумал он - что существуют строгие законы, регламентирующие вопросы ношения и применения огнестрельного оружия. В том числе, и для сотрудников ЧОПов. Будь иначе, то могло бы статься так, что этот парень лежал бы сейчас на тротуаре с простреленной головой.
  
  Глава 15
  
  - Ну вот как-то так... - Ремезов бросил взгляд на адвокатшу. - На этом будем считать инцидент исчерпанным.
  - Что-то у меня у самой нервы расшалились, - пожаловалась Фельдман. - В последние дни я как-то... сама не своя.
  - Может, все же стоит показаться врачу?
  - Вот еще. - Мария поморщилась. - Нет ничего такого, из-за чего стоило бы беспокоить медиков.
  - Давайте-ка я вас провожу, Мария? Вы сейчас домой? Или в "домик"?
  - Домой. Но сначала хочу заехать к Циле Радзиховской. Вы даже не представляете, Сергей, как она ждет ответа из Вильнюса... Каждый день у меня спрашивала - пришел ли?!
  - Вот и прекрасно, - сказал Ремезов (он был страшно доволен тем, что Мария не стала выспрашивать, как он оказался рядом с ней во время инцидента). - Нам все равно по пути...
  - По пути?
  - Я собирался к себе заскочить. А ваша бабушка Циля, как я теперь уже знаю, проживает в этом же доме.
  Адвокатша посмотрела на него с удивлением.
  - Интересно, как это вы собираетесь меня провожать? Я ведь на машине. И вы - тоже.
  Ремезов усмехнулся.
  - Тогда я буду вас сопровождать. Вы езжайте первой, а я последую за вами.
  
  Спустя четверть часа они припарковали свой транспорт во дворе девятиэтажки. Вышли из машин. Фельдман жестом попросила его остановиться.
  - Сергей, я все же хочу спросить...
  - Спрашивайте, Мария.
  - Как вы оказались там... на месте событий?
  - Случайно.
  - Может, вас попросили меня охранять?
  Ремезов невольно рассмеялся.
  - Извините. - Его лицо сделалось серьезным. - Конечно, у меня имеется круг служебных обязанностей. Каких именно, думаю, вам известно... Но, поверьте, я оказался на месте именно волею случая. Ехал по своим делам...
  Чтобы отвлечь молодую женщину от неудобной темы, Ремезов кивнул в сторону двух темных окон первого этажа.
  - Сдаётся мне, Мария, вашей бабушки Радзиховской сейчас нет дома.
  - Циля, конечно же, у себя, - возразила Фельдман. - Я в этом уверена.
  - Ах, вот оно что...
  Ремезов понимающе кивнул: благодаря "активисткам" он уже начал осваивать азы "еврейской жизни".
  - Конечно, - сказал он. - Сегодня ведь пятница. Уже вечер... Шабат. Нельзя работать, нельзя даже электрический свет включать. Во ваша бабушка, видимо, и сидит в темноте...
  Они остановились у вход в парадное, причем оба, кажется, не слишком торопились расставаться.
  Услышав реплику Ремезова, адвокатша рассмеялась.
  - Я сама была свидетелем тому, уважаемый, что вы иногда склонны вести себя как еврей, - сказала она. - А сейчас вот выяснилось, что вы вдобавок рассуждаете как хередим.
  - А это еще кто такой? - опешил Ремезов.
  - Хередим - это ультраортодоксальные евреи, - пояснила Фельдман. - Вот они действительно соблюдают все-все обычаи! У ас же здесь, Сергей, обычная светская община... Да, мы отмечаем важнейшие праздники еврейского календаря, но я бы вам сильно соврала, если бы сказала, что наши местные товарищи все поголовно соблюдают строгие предписания ортодоксального иудаизма...
  Она подождала, не скажет ли что-то стоящий рядом мужчина. Ремезов молча кинул - мол, принял к сведению. Маша продолжила.
  - Что же касается бабушки Радзиховской... Знаете, Циля частенько вот так сидит в сумерках одна. Она не зажигает свет; думает о чем-то своем... Если хотите знать мое мнение, то все мы - активистки - вместе взятые и в подметки не годимся этой пожилой женщине... Которую, отмечу особо, долгое время как бы совсем не замечали.
  
  Вошли в подъезд.
  Прежде, чем нажать на дверной звонок, Мария негромко поинтересовалась:
  - А вы, Сергей? Вы, наверное, к семье торопитесь?
  Ремезов сдержанно улыбнулся.
  - Неужели, Маша, я похож на женатого человека?
  Мария повернулась к Ремезову; привстала на цыпочки и чмокнула его в щеку, овеяв легким ароматом французских духов.
  - За что мне такая награда? - удивленно поинтересовался Ремезов. - Впрочем, мне понравилось.
  - За то, что готовы были прийти на выручку!.. Да, и не забудьте стереть помаду.
  
  Ремезов, находясь под глубоким впечатлением от только что случившегося между ними, выбрался из подъезда. К себе в квартиру подниматься он изначально не собирался. Он взрослый, битый жизнью мужик, но все равно нужно было время, чтобы прийти в себя.
  Достал из пачки сигарету, прикурил. В такт своим мыслям удивленно покачал головой. Свет в окнах бабушки Цили так и не зажегся.
  Ремезов направился к своему "опелю".
  Пора, однако, возвращаться в "домик", потому как нельзя надолго оставлять вверенный ему объект без присмотра...
  
  *****
  
  Глава 16
  
  За неделю до начала событий.
  Зря Тимоха Белов не прислушался к предупреждению, прозвучавшему из уст знакомого егеря...
  Едва только у свояка Закруткина зажило брюхо после операции, как они тут же решили продолжить свой хищнический промысел. За добычей отправились в заповедник, куда же еще. После того, что Тимоха увидел в бывших леспромхозовских угодьях, особого желания появляться в тех глухих местах не возникало.
  Обширный заповедник Белов знал как свои пять пальцев. Ведомы ему были также все повадки местных егерей (которым, в силу немногочисленности и слабой технической оснащенности было крайне сложно контролировать всю территорию).
  Плюс к этому он верил в свою счастливую звезду... И, как выяснилось уже вскоре, верил совершенно напрасно.
  
  Нагруженную забитой двумя охотниками дичиной "Газель" охрана перехватила на выезде из заповедника. Вляпались они на пару с Закруткиным так, что хуже некуда. В кузове грузовичка, под брезентом, егеря обнаружили тушки двух косуль, а также дикую свинью со всем ее выводком... Белов сам не знал, что на них с Фёдором нашло, ведь даже отпетые браконьеры таких вот мелких, едва ли трехмесячных "полосатиков" стараются не трогать - пусть себе резвятся при матке, нагуливают жирок. А тут сразу четверых мелких кабанчиков положили...
  Егеря, увидя такие трофеи, сильно осерчали. И тут же, у "Газели", нагруженной позорной убоиной, по-вятски крепко отмутузили обоих.
  Белову сломали нос, с челюстью тоже что-то неладно. Закруткину, который кричал "только не в живот, я после операции", соорудили знатный фингал под правым глазом.
  Пару незадачливых браконьеров доставили в районный центр. Составили протокол - честь по чести. Там все указали по части убоины, как есть. Просили - заклинали - не упоминать выводок, но куда там, прописали и это. Белова и Закруткина определили в камеру ИВС, где уже сидели двое наркош и бандюган с золотыми фиксами...
  
  Мысли у Тимохи были одна чернее другой. "Газель" после случившегося наверняка конфискуют. Охотничье снаряжение, всё, что они имели при себе на момент задержания, тоже пропало...
  Это обидно, это больно, но будущее сулит еще более серьезные неприятности.
  Директор заповедника, который частенько принимает у себя чиновников, прокурорских и людей из органов, пообещал, что пойманные с поличным браконьеры "получат на всю катушку". Один только штраф - семьсот минимальных окладов за каждого забитого зверя! Где возьмешь в их краях такие деньжищи? А если не сыскать нужную сумму, то судебные приставы опишут все, что найдут; пустят голым по миру...
  И это не говоря уже о том, что кроме разорительных убытков им с Федором корячится реальный срок - до двух лет исправительных работ.
  Дела обстояли худо, но тут вдруг, на счастье или на беду, пока неведомо, вокруг двух задержанных в заповеднике браконьеров стали происходить странные события. Пошли какие-то "непонятки", как шепнул ему на ухо по возвращении в камеру Федор...
  
  Началось все с того, что Федор на допросе у следователя в сердцах кое-что брякнул. Сказал, что мы с Беловым, мол, не такие уж преступники, как вы о нас судите. Вот вы выдаете, мол, гражданин следователь нас за матерых хищников, срок нам рисуете, а у вас под носом орудует большая бригада браконьеров... И что этих вот субчиков, имеющих серьезное оружие и транспорт, почему-то ни егеря, ни правоохранительные органы не только не задерживают, но почему-то даже не ищут...
  Короче, Закруткин наговорил в сердцах много такого, о чем, учитывая их нынешнее незавидное положение, возможно, говорить бы не стоило.
  Тут вот что еще важно. Тимоха, делясь со свояком информацией касательно увиденного им в леспромхозовских угодьях, поведал далеко не все, о чем мог бы рассказать. Он ни словом не обмолвился о том, что стал невольным свидетелем казни какого-то мужика. Точного места, где это случилось, он называть тоже не стал...
  Вот и получилось, что они со следаком сыграли в "испорченный телефон". Белов рассказал свояку полуправду; тот, истолковав все по-своему, выдал на-гора во время допроса басню про бригаду "браконьеров". А на деле все было, конечно же, не совсем так...
  
  Как только всплыла эта история (покамест со слов Закруткина), задержанному за браконьерский промысел Тимофею Белову тут же устроили многочасовой допрос.
  Вначале его допрашивали двое сотрудников РУВД, а спустя пару часов к ним присоединился какой-то мужик в штатском (про его служебную принадлежность Тимоха догадался не сразу).
  В какой-то момент Белов дотумкал, что у него на руках, похоже, имеются кое-какие козыри. Ему дали понять, что если он будет сотрудничать с органами, то им со свояком это "зачтется". После такого обьявления он уже более охотно отвечал на вопросы следователя и того мужчины в штатском, что назвался "Иваном Ивановичем"...
  Но все же две вещи он решил до поры не открывать. А именно: название местности, где он видел группу вооруженных мужчин в камуфляже, а также тот факт, что одного типа из этой опасной компании убили выстрелом в затылок. Убили его же товарищи...
  Результат этого многочасового допроса был таков.
  В "кутузку" Белов уже не вернулся. Вольного охотника, располагающего какой-то важной для властей информацией, повезли в областной центр, где им уже занялись вплотную сотрудники местного управления ФСБ.
  
   Полный текст романа доступен на Атор Тудей https://author.today/work/215261
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"