В последний момент Вален успел пригнуться, так что кулак тренировочной куклы зацепил его волосы. Ответный прямой удар - во что-то попал, кукла отшатнулась, едва не потеряв равновесие. Вален, в свою очередь, сделал шаг назад. Всё-таки, его задача состояла не в том, чтобы превратить дерзкую марионетку в гору изорванной бумаги.
С полмесяца у него создавалось впечатление, что он тут тренирует не духовное чувство, а способность держать удар. Каждый вечер он засыпал избитым. Каждый раз, как ему казалось, будто он начинает приспосабливаться к обнаружению противника без помощи зрения и слуха, кукла становилась ещё более незаметной. Он возненавидел её всерьёз, хоть и понимал, что это лишь автомат, не обладающий собственной волей.
"Формирование чувств не будет завершено, пока ты не сможешь пережить камнепад в кромешной тьме", говорил Кантос. "Некоторые называют это единством практика с миром".
Немного утешало то, что у Наттара, заменявшего Валена на роли мальчика для битья у куклы, когда тому надо было передохнуть и заняться культивацией техник, прогресс был не лучше. Молодой гуай очень быстро научился определять местонахождение куклы, но ему никак не удавалось предсказать её удары. Видно не зря Кантос ворчал, что умение ощущать вибрации через песок - ещё не духовное чувство.
И утешало не потому, что Вален завидовал Наттару или боялся чрезмерно быстрого роста его способностей. Просто иначе было бы впору заподозрить: талант самого Валена в области духовного чувства обернулся своей противоположностью.
Он поднял руки, готовясь встретить новую атаку куклы. Успокоился, очищая голову от посторонних мыслей. Даже с повязкой, он теперь видел призрачный образ приближающейся опасности. Образ смутный, расплывчатый, словно едва заметное пятно, самую малость чернее окружающей тьмы. Откуда кукла нанесёт удар?
Вален выбросил из головы и эту мысль. Мысли сейчас только помешают. Откуда бы не нанесла, он будет готов.
Он лёгко подпрыгнул, пропустив под собой неожиданную подсечку, отступил, уклоняясь от пинка с разворота, вовремя вскинул руки, защитившись от быстрого тычка в лицо. Да! Он чувствовал, читал атаки куклы!
И только эти мысли промелькнули в его голове, как он согнулся пополам от удара в солнечное сплетение. Чёрт! Отвлёкся словно простой мальчишка. Спокойнее, Вален. Слушай мир, а не себя самого. Новая атака уже летит в тебя. Он уклонился в самый последний момент и кулак куклы едва не зацепил его кончик носа. Спокойнее. Нет повода для страха или радости. Уверенное движение руки отводит очередной удар, нацеленный в лицо. В голове нет ничего, нет подсчёта атак, которых он смог избежать, нет даже концентрации на противнике, есть только спокойствие.
Новое присутствие позади. А кукла замирает, останавливая свой натиск. Вален тут же повернулся и поклонился:
- Старший Кантос? - в повязке Вален почти не слышал собственного голоса.
В следующий момент Кантос сам снял с него повязку. Вален моргнул пару раз, когда по глазам резанул свет встающего солнца.
- Неплохо, птенец, неплохо. До завершённости формирования чувств остался один шаг.
*****
Их маленькая компания обосновалась в уединённом оазисе с источником. Благодаря целой куче пространственных колец высокого качества, принести сюда шатёр и припасы хоть на год не составляло труда. Самыми опасными хищниками в округе было семейство орлов, гнездившееся на старом, высохшем дереве. Обычных орлов, не бессмертных, хотя наиболее крупный, с иссиня-чёрным оперением, был, похоже, на грани обретения цвета ядра. Ближайшее поселение гуаев находилось в пару сотен километров. Преодолеть которые мог лишь практик, да и то не всякий. Короче, безопасное идиллическое место, где даже хватало воды, чтобы смыть с себя пот после изнурительной тренировки.
Вредить этому месту не хотелось. Поэтому трое учеников ходили тренироваться в пустыню. Этим вечером Кантос приказал Валену надеть заглушающую чувства повязку, едва они ощутили под ногами раскалившийся за день песок.
- И следуй за мной. Теперь это тебе под силу.
Вален сразу догадался, к чему всё это. А окончательно убедился, когда песок сменила потрескавшаяся, каменистая земля. Он шёл осторожно. Настолько осторожно, насколько мог идти, не отставая от старшего. Потому и сумел вовремя отступить, даже не потерял равновесие, вдруг угодив ногой в яму.
- Чего застрял? Скорее! - донёсся словно бы издалека окрик Кантоса. Вален попытался догнать его - и ударился пальцами ног о торчащий камень. М-да. Эта тренировка будет весёлой.
Движение сообщает даже неодушевлённым предметам отдалённое подобие намерения. Поэтому практик на завершённости формирования чувств и может уклониться от камнепада в кромешной тьме. Но как не попасть в ямы и не налететь на булыжники, просто поджидающие тебя на дороге? Как здесь поможет духовное чувство?
Нет времени думать об этом. Если с духовным чувством непонятно, как насчёт старого доброго осязания? Легче шаг, сперва щупаешь пальцами, потом ступаешь всей ногой?..
- По крайней мере, я дошёл сюда, не оставив своих ногтей по дороге, - сказал Вален Кантосу позже, когда они стояли у края глубокого оврага, рассекавшего пустыню. - Но я так и не понял, как здесь может помочь духовное чувство. Если вообще может, в чём я сомневаюсь, старший.
На самом деле, Вален не сомневался. Он твёрдо заключил, что оно должно быть бессильно. Но не хотел демонстрировать чрезмерную сообразительность.
Кантос же засмеялся в голос. А отсмеявшись, ответил:
- Ты прав, ничем не может! Если б было иначе - зачем бы мои предки создали технику Поиска? Ну что ж, раз ты не только освоил духовное чувство, но и понял его пределы, то сложная часть стадии формирования чувств вправду позади. До завершённости тебе осталось лишь немного упражнений на развитие обычного зрения. Посчитаешь, там, песчинки в бархане и барханы на горизонте.
Вален задумался:
- Старший. Ты раньше говорил, что закалка тела, именуемая безупречной - это не предел. Что неизвестно, есть ли у закалки предел вообще. А как насчёт чувств?
- Логика говорит нам, что и с ними всё так же. Вот только я не помню примеров великих практиков, которые сосредоточились бы именно на формировании чувств. Возможно, те, кто это делал, скрывали свои способности. Сам понимаешь, необычайную остроту зрения или слуха скрыть легко. А наибольшую выгоду они приносят, когда другие о них не знают. В общем, с помощью твоей любимой куклы, я и так задал тебе куда более суровые тренировки, чем практики проходят обычно, даже чем те, которые проходил сам...
- Мне показалось, что ты игрался с её настройками. Уменьшал разницу между куклой и фоном.
- Тебе не показалось. Вот только что дальше - не знаю. Возможно, тебе стоит изучить Поиск, перед тем, как прорываться на второй цвет. Есть ещё одна идея, но только не уверен... - он коснулся пальцами своих кристаллических глаз.
- Старший, не думаете ли вы об умении видеть циркуляцию духовной энергии противника? Я читал, что такое возможно.
- А я знаю, что такое возможно. И при твоей обострённой чувствительности, ты - прекрасный кандидат. Вот только, сам понимаешь, именно в этом я плохой помощник. Надо, сперва, поговорить с Люме. Может она что-то знает о культивации умения, очень полезного для её стиля боевых искусств?
*****
Услышав вопрос, Люме помрачнела:
- Да, считается, что мастер стиля Мягкой... Мягкого Касания должен видеть циркуляцию духовной энергии в живых существах, чтобы не спасовать при встрече даже с самой странной тварью. Вот только мастеров в нашем роду не появлялось уже четыре поколения. Узоры циркуляции в сокровищах мне видимы, я же по ним специалистка. Но в людях и гуаях...
Как видно, ей почудился скепсис во взгляде Валена и выражении лица Кантоса. Её тон стал умоляющим:
- Я действительно без понятия, как это культивировать! Я просто запомнила положение меридианов в человеческом теле и оттого знаю все точки, на которые надо давить. Сами знаете, стиль у нас редкий, в обычных наставлениях для учеников, которые печатают в городах, о нём ничего нет. Ключевые знания у нас в роду передавались изустно, от главы рода к любимой ученице! После пары поколений посредственных наследников, не способных до конца всё усвоить... ну понимаете.
- Да уж понимаю, - Кантос фыркнул. - Обычный бред с хранением родовых секретов. Всегда примерно так и кончается.
У Люме щёки покраснели, а кулаки сжались от злости.
- Я слышу, что ты злишься, даже дыхание сбилось, - заметил Кантос. - Но я говорю всё как есть. Если бы это фуфло с тайными знаниями рода, наследуемыми техниками и прочей чистотой гуайской природы, работало так хорошо, как некоторые люди и гуаи воображают, то Нотерой всё ещё правили бы кланы с самыми лучшими линиями крови, сумевшие захапать для себя и утаить от прочих самые верные знания. Но Эпоха Престолов кончилась несколько тысяч лет назад. Вторым Опустошением. Когда оказалось, что архидемоны в игру со скрытием знаний и выращиванием сильнейших наследников, играют лучше. Потому что они знания копят по многу жизней, а вместо наследника могут вырастить себе идеальное тело. А победили их, в конце концов, секты. В те времена само слово "секта" значило "тайное общество". Тех, кто не желал кланяться архидемонам как богам. А главные принципы сект - обмен методами культивации и обучение всех, у кого есть хотя бы намёк на талант. Даже наша Секта Шести Печатей, где власть передаётся в родах, обладающих Шестью Печатями, эти принципы во всём остальном соблюдает. И сейчас мы видим их мудрость на примере от противного. Будь у нас возможность зайти в Зал Записей - несложно было бы откопать нужную информацию.
- Пока я была в секте, меня больше волновало искусство создания сокровищ, - Люме поспешила оправдаться, прежде чем кто-то её обвинил
- Да понятно, что не все любят боевые искусства. В любом случае, сейчас Зала Записей у нас под рукой нет. Так что, Люме, кончай злиться и напряги память. Может, вспомнишь достаточно, чтобы на этом основании я мог чего-то построить. Учти, тебе же самой это станет полезно. Теперь способность видеть циркуляцию уже не будет такой чёткой, как если б ты выработала её на формировании чувств. Но она будет.
Люме глубоко задумалась, сложила вместе пальцы рук:
- Ну, я могу дословно пересказать некоторые принципы... догадки, может быть.
*****
"Лучше б ты, Люме, свои догадки оставила при себе тогда", подумал Вален дней десять спустя. Такие мысли хорошо думаются, когда катишься по сухой траве, в последний миг еле уйдя от удара, способного практика одного цвета проткнуть как кусок мяса для шашлыка.
Вален легко вскочил на ноги, выдохнул. Бессмертный зверь обернулся в его сторону с удивительным проворством, пригнул голову перед новым броском.
Зверь больше всего напоминал носорога, только с длинным хвостом ящера и телом, покрытым серо-зелёной чешуёй. По хребту рос двойной ряд острых шипов. На конце хвоста шипы могли поспорить размерами с кинжалом. Мигающие жёлтые глазки смотрели злобно, на губах пузырилась пена.
Зверь уже много лет был всеядным царём своего оазиса, ни разу не встречался с людьми или гуаями и в дразнившей его странной обезьяне видел не опасность, а добычу. К которой его тянул необъяснимый голод, превосходивший голод обычный. Обитавший в скудном энергией небес и земли краю чешуйчатый носорог инстинктивно чувствовал редкое и желанное мясо, мясо которое сделает его сильнее. Нежелание этого мяса попадать к нему в рот бесило зверя.
А куда сильнее его бесило то, что эта обезьяна-переросток уже не первый день приходила сюда дразнить царя оазиса, издеваться над ним. Зверь был полон слепой ярости!
Чтобы предсказать его атаку не требовалось никакого духовного чувства. Лёгкий Шаг позволял бегать вокруг него кругами. Вот только Вален был здесь не ради добычи. Люме припомнила, что вроде бы её предки использовали особо крупных и агрессивных бессмертных зверей для развития способности видеть циркуляцию противника. Потому что у таких существ были особенно толстые меридианы, "ярко светящиеся" в состоянии возбуждения.
Размера и агрессии у зверя, нацелившегося на Валена, хватало.
Он молча бросился в новую атаку. Только трава и комья земли полетели из-под массивных лап. Как и в прошлый раз, Вален стоял и смотрел до самого последнего момента, пытаясь увидеть эти самые меридианы. Глаза болели. После массажа и акупунктуры, которые делал Кантос, чтобы подготовить ученика к этой тренировке, их чувствительность стала слишком высокой. И порой накатывало давно уже забытое чувство головокружения - именно поэтому он только что едва не оказался на роге.
А всё-таки, Вален дождался, когда горячее дыхание разогнавшего чешуйчатого носорога уже коснулось его кожи, и лишь тогда отскочил с дороги вновь. На этот раз Лёгким Шагом, намереваясь оказаться позади зверя.
Что-то дёрнуло его руку в момент выполнения техники - и Вален полетел кубарем. Опять! Искры посыпались из глаз. Лишь каким-то чудом он не получил ни переломов, ни вывихов, хотя всю руку пронзила боль. Что это было? Еле он успел взглянуть на разодранный рукав халата, как зверь устремился в новую атаку. Теперь Вален не стал медлить до последнего, заранее отскочил на дюжину шагов вправо, пропуская чешуйчатого носорога мимо себя.
Похоже, что халат Валена зацепило одним из шипов на мотнувшемся в его сторону хвосте, когда он попытался сместиться зверю за спину. Почти наверняка случайность, но кто знает. От зверей второго поколения всякого можно ожидать.
Название "второе поколение" не вполне соответствовало обозначавшемуся им понятию. Многих бессмертных зверей, родившихся бессмертными, уже с цветом ядра, считали самыми обычными зверями, "первым поколением". Потому, что они были неотличимы от обычных, пусть и начинали своё саморазвитие со значительной форой. "Второе поколение" - это странные гибриды, вроде пытающегося забодать Валена чешуйчатого носорога и прочие бессмертные звери, не имеющие смертных эквивалентов. Считалось, что в среднем они опаснее первого поколения. Более эффективно используют духовную энергию, быстрее отращивают атакующие и защитные способности. Например, этот носорог был удивительно проворен для своей массы и первого цвета ядра.
Вот, он опять развернулся на пятачке, опять наклонил рогатую голову - пара секунд прошла после неудачного броска, а эта туша уже готова к новому!
Вален встал в боевую стойку - не потому, что собирался нанести удар, а потому, что за долгие дни избиения куклой это стало привычной частью концентрации внимания. Прочь из головы лишние мысли. Сосредоточиться на горящих злобой глазках чешуйчатого носорога...
И лишь в последний момент, прямо перед уклонением, Вален осознал, что даже у зверя второго поколения глаза не должны гореть в самом буквальном смысле. А от них не должна расходиться по морде паутина едва заметных - но всё же заметных - светящихся линий.
Вален, конечно, никак не был мальчишкой, которого восторг неожиданного открытия заставляет забыть обо всём. Он спокойно активировал Лёгкий Шаг в нужный момент. А всё же его сердце застучало быстрее.
Наконец-то он получил личную способность, которая станет долгосрочным преимуществом над огромным большинством остальных практиков!