Антикварный магазин ютился на первом этаже двухэтажного дома, словно старый сундук с секретами, а этажом выше обитал сам владелец, чья жизнь была окутана тайной пещерного отшельника. Магазин распахнул свои двери ровно в восемь, и Левин, словно тень, скользнул к дому в половине восьмого. Минуя лабиринт вентиляционной трубы, он проник в самое сердце лавки, прежде чем хозяин успел спуститься.

Пока хранитель древностей не появился, гном решил исследовать подсобку, надеясь отыскать хоть какую-то нить, связывающую хозяина с его таинственным прошлым. Увы, его ждало разочарование подсобка хранила лишь пыль и обыденность. Скрип ступеней возвестил о скором открытии магазина. Пещерник, словно сова, спустился с лестницы, повернул ключ в замочной скважине, сменив Закрыто на Открыто, и, надев очки, погрузился в изучение списка товаров, ожидающих своих покупателей. Левин, словно пушинка, взмыл на второй этаж, чтобы осмотреть жилище хозяина.

Обитель пещерника оказалась на удивление скромной: две небольшие комнаты, одна из которых служила спальней, крохотная кухонька и душевая с туалетом. Ни в одном из помещений Левин не обнаружил ничего интересного, что стало вторым горьким разочарованием за эти два дня. Может, он прячет свои секреты за пределами этого дома? промелькнуло в голове гнома. - Нужно проследить за ним. Спустившись в магазин, Левин примостился на антикварной вазе, стоявшей высоко на полке в углу возле огромного окна, и приготовился к наблюдению.

Первый посетитель появился около девяти утра. Это был грузный мужчина с серебристыми седыми волосами и усами, напоминающими тараканьи. К удивлению Левина, он заговорил приятным баритоном, словно из глубин его массивной фигуры вырвался голос ангела.

Здравствуйте, мистер Гафт, вежливо поздоровался громила. Мой стол уже доставлен?

Здравствуйте, здравствуйте, мистер Уолсен, приветливо ответил мистер Гафт. Вчера доставили. Идемте, я покажу его вам. Честно скажу, вы выбрали достойную вещь. Восемнадцатый век это не просто антиквариат, это шедевр ручной работы из красного дерева. Я нашёл этот стол во Франции, и только вчера его доставили. Состояние его просто идеальное, словно его только что привезли от мастера-краснодеревщика.

Они прошли вглубь магазина, и взгляд Левина упал на небольшой овальный стол из красного дерева. Ножки, словно сплетенные руками сказочного мастера, были покрыты резными узорами, а лак играл бликами, маня прикоснуться к теплой, живой поверхности. От этого стола невозможно было отвести глаз.

Ну как, мистер Уолсен, Графт с гордостью в голосе взглянул на свое сокровище, разве он не неотразим?

Великолепен! прогремел Уолсен. Мистер Гафт, вы даже не представляете, как долго я мечтал о подобном чуде.

Тогда оформляем покупку? предложил Графт, не скрывая торжества.

Без сомнений, кивнул Уолсен. Они направились к прилавку, где хозяин магазина ловко оформил бумаги.

Довольный громила, выйдя на улицу, властно махнул рукой. Из переулка вынырнули два здоровенных молодца, под стать самому Уолсену. Как оказалось, его сыновья. Они без труда вынесли стол и бережно погрузили его в кузов своей машины.

Через полтора часа новый посетитель приобрел старинные часы, чей мерный ход словно отсчитывал само время. Еще через два часа кто-то унес с собой вазу, тонкую, как дыхание. Затем пришли четвертый, пятый Всего за день магазин посетили семь человек, но ни один из предметов не тронул сердце Левина. Последующие два дня мало чем отличались, лишь менялось количество покупателей. А вот третий день обещал стать весьма интригующим.

Уже перед самым закрытием в магазин вошел странный человек. Невысокий, лет пятидесяти, с длинными, спутанными волосами, из-под которых нелепо выглядывал вязаный колпачок. Вместо очков на носу восседало старомодное пенсне. На нем были надеты темно-серые бриджи на завязках и короткая черная куртка, скроенная по моде давно минувших лет, с замшевыми вставками на локтях и тусклыми золотыми пуговицами.

Аргумар, Ригон, прошамкал незнакомец, обращаясь к Графту. Это был пещерник, и его появление вызвало у Левина необъяснимое напряжение, которое он с трудом подавил.

Здравствуй, Кнур, с пренебрежением в голосе ответил Графт. Только я уже давно не Ригон. Что тебе нужно?

Ну, не Ригон, так не Ригон. Но нельзя встречать своих соплеменников с таким неуважением, прошипел Кнур, скользнув по Графту змеиным взглядом и кривя губы в ядовитой усмешке. Надеюсь, ты не забыл, что ты один из нас?

Я не один из вас! резко отрезал Графт. Я сам по себе и не имею никакого отношения к вашим грязным делам.

Великую миссию нашего народа ты называешь грязными делишками? прошипел Кнур, его лицо исказила злобная усмешка.

Миссия?! Графт расхохотался, и этот звук эхом разнесся по лавке. Превратить людей в рабов и искоренить гномов вот твоя великая миссия?! Миссия это нести свет, а вы лишь порождение тьмы. Всякий, кто видит истину, не захочет замарать себя связью с вами. Мы были гномами, мы есть гномы, и гномами останемся! А вы предали память предков, впустив в свои сердца мрак и поклоняясь злу.

О, как ты заговорил, Кнур прищурил свои маленькие, бегающие глазки, метая молнии ненависти. Считаешь, что тебе с нами не по пути? Твое право. Но мы так не считаем. Ты выполнишь все, что потребуется Великому Адиусу. А если ослушаешься ты знаешь, чем это закончится.

С этими словами Кнур развернулся и, не дав Графту ответить, быстро вышел из лавки. Левин понял, что имел в виду Кнур, предупреждая хозяина забвение, обращение в пыль. Он видел, как Графт с трудом сдерживает дрожь, ведь это было не просто предупреждение, а смертный приговор за неповиновение Адиусу.

Левин, словно окаменев, сидел на вазе, потрясенный увиденным и услышанным. До этого момента он и представить не мог, что среди пещерников остались те, кто хранит верность древним заветам и считает себя гномами. Это переворачивало все с ног на голову. Но сейчас не время для выводов. Нужно возвращаться, а там уже решать, что делать дальше.

Очнувшись от оцепенения, Левин выскочил из лавки, надеясь догнать Кнура. К счастью, тот не успел уйти далеко. Гном крался следом, держась на почтительном расстоянии, несмотря на защиту четырех стихий. Береженого Бог бережет, как говорят люди. Минут через десять они покинули город, и пещерник вскочил на мотомот (некое подобие мотоцикла, но вместо колес доска, как у скейтборда) и взмыл в воздух. Левин не отставал ни на метр. Вскоре он понял, что они направляются к прериям. Подлетая ближе, он заметил вдали мерцающие огни, складывающиеся в зловещую пентаграмму пещерников. Дальше лететь было слишком опасно. Гном развернулся и полетел обратно. Теперь он знал, где гнездятся прислужники Адиуса. Ему срочно нужно встретиться с Вендой. Единственный путь, по которому он с Остриком смогут безопасно добраться до страны гномов, лежит над океаном.

Голубь, как всегда, ждал его на крыше дома напротив антикварной лавки. Левин подлетел к нему, забрался в сумку, и они полетели в лес. По дороге Левин рассказал Острику о необходимости немедленной встречи с Вендой, и они договорились, что на рассвете отправятся к океану.

Едва первые золотые стрелы солнца пронзили небо, друзья уже мчались навстречу с Великим Волшебником. Спустя пять минут показалась лазурь Тихого океана, а еще через две его бескрайняя ширь. Левин прошептал слова древнего заговора, и в водной глади, словно по мановению волшебной палочки, расступилась зыбкая завеса, открывая проход в сокрытую страну гномов.

Приближаясь к пещере Венды, сердце юноши замирало в трепетном ожидании. Он летел без предупреждения, и надежда застать учителя дома росла с каждой секундой. Вдруг, над скальным выступом Левин заметил знакомую тень Кравал, верный страж Венды, кружил в небе. Это означало, что учитель дома, и радость волной захлестнула гнома. Мгновенно спрыгнув с голубя на плато перед пещерой, он стремглав помчался к своему наставнику.

Венда, как всегда, колдовал в своей лаборатории, увлеченный созданием нового зелья, когда в комнату вихрем ворвался ученик. Старец не выказал ни малейшего удивления внезапному появлению Левина. С тех пор, как юный гном покинул страну гномов, Венда неусыпно следил за его путешествиями.

Здравствуйте, учитель, запыхавшись, проговорил Левин.

Здравствуй, Левин, улыбнулся Венда. Надеюсь, твой неожиданный визит вызван чем-то действительно важным?

Да, учитель, мальчик сгорал от нетерпения поделиться новостями.

Тогда пройдем в мой кабинет, там в спокойной обстановке ты все мне расскажешь, предложил Венда, и Левин последовал за ним.

Устроившись в мягких креслах, старец внимательно выслушал взволнованный рассказ ученика, после чего приступил к расспросам:

Ты абсолютно уверен, что незнакомца звали Кнур?

Да, учитель, подтвердил Левин. Вы его знаете?

Он не просто опасен, Левин, голос старца звенел предостережением, словно натянутая струна. Кнур тень Адиуса, его правая рука, его верный пес. Там, где Кнур, неподалеку и сам Адиус. Тебе нельзя даже дышать с ними одним воздухом. Защита твоя сильна, но их коварство безгранично. Ловушки, расставленные ими, столь изощренны, что выбраться из них все равно что вырваться из пасти самой смерти.

Но что же тогда делать, учитель? в голосе Левина слышалось отчаяние.

Венда надолго погрузился в молчание, словно черпая решение из глубин вековой мудрости.

Остается лишь один, но крайне опасный выход, наконец произнес он. Нам нужно склонить Гафта на свою сторону. Это игра с огнем, Левин, но пламя может согреть, если мы будем осторожны. Однако помни: если Гафт окажется двуликим, если предательство затаится в его сердце, беги из Людэна без оглядки. И запомни: ни слова правды! Создай легенду, правдоподобную, как сама жизнь, о том, как ты оказался среди людей.

А что, если я скажу, что один из них? Что я не считаю себя пещерником?

Венда покачал головой:

Ложь, Левин, подобна хрупкому стеклу. Она разобьется вдребезги при первом же прикосновении правды. Гафт почувствует фальшь, и тогда Тогда он может выдать тебя Кнуру, как лазутчика. Пещерники знают друг друга в лицо, а ты для них незнакомец. Это вызовет подозрения, гнев последствия будут ужасны. Пострадают те, кто считает себя гномами, те, кто яростно противостоит Адиусу. Будь предельно осторожен, Левин. Одно неверное слово и карточный домик рухнет, погребя под обломками наши надежды.

Долгие часы они провели в обсуждении каждой детали предстоящей встречи, сплетая нить обмана, пока она не превратилась в прочный канат правдоподобия. Наконец, решение было найдено. Учитель и ученик простились, и Левин, полный тревоги и надежды, вместе с Остриком вернулись в Людэн.

Когда город уже погружался в объятия ночи, и последние огни витрин, словно гаснущие звезды, меркли один за другим, Левин, словно тень, возник в комнате Графта, служившей ему и кабинетом, и гостиной. Хозяин, прикованный к столу, колдовал над какими-то записями. Левин, заглянув через плечо, различил лишь хаотичное сплетение знаков и цифр, напоминающее письмена древнего, забытого манускрипта. Что это? Тайнопись? Зашифрованный код? мысль молнией пронзила его сознание. Отбросив робкие догадки, Левин бесцеремонно уселся прямо на тетрадь, лицом к лицу столкнувшись с изумленным взглядом Графта.

Да кто ты такой, свалившийся как снег на голову? вскричал тот с раздражением, ничуть не удивившись при виде гнома. Что тебе нужно?

Прошу прощения за вторжение, уважаемый Графт, но вчера вечером я невольно стал свидетелем вашего разговора с Кнуром, вежливо начал Левин, стараясь сохранять спокойствие. Скажите, вы действительно гном, или просто пещерник, притворяющийся им?

Ты не ответил на мой вопрос, проворчал Графт, раздраженный нежданным визитом, словно его специально подослал Адиус.

Боюсь, я не могу ответить, пока не буду уверен в вашей истинной природе. Если вы гном, я буду предельно откровенен. Если же пещерник боюсь, вы меня больше не увидите, произнес Левин, затаив дыхание.

Графт внимательно изучал крошечную фигурку, стоящую перед ним. Пещерники не бывают столь малы ростом, их облик груб и далек от человеческого. От них веет тяжелым, землистым запахом, а от этого создания исходила свежесть гор, ароматы соснового леса и полевых цветов. Но сомнения терзали его душу. А что, если это коварный Адиус обратил человека в гнома и подослал его, чтобы выведать его тайны?

Меня никто не подсылал, с грустной улыбкой произнес Левин. И, простите, я умею читать мысли. Поверьте, я бы отдал все, чтобы вернуться в страну гномов, но, увы, сейчас это невозможно.

Как же ты здесь оказался? спросил Графт, смягчившись в голосе.

По глупости, печально ответил юноша, опустив взгляд. У нас был урок по перемещению между мирами. Все открывали и закрывали порталы, а я, увидев невероятную красоту деревья, огромные, как наши горы, цветы величиной с дом, траву, в двадцать раз выше любого гнома Что и говорить, я просто не удержался. Захотелось хоть одним глазком взглянуть на этот огромный мир. И вот я здесь, совершенно один, в чужом мире.

Что-то мне не верится в твою историю, Графт недоверчиво покачал головой. И сколько же гномов в этом мире, кроме тебя?

Только я Можете не верить, но гномам путь в Людэн закрыт, в отличие от других миров, тихо проронил мальчик. Я отыскал лазейку случайно, о таких проходах не рассказывают на занятиях. Сам удивляюсь, как так вышло. Мне здесь нравится, очень, да только одному тоскливо.

Даже если я поверю тебе, допустим, смягчился Графт, неужели сердце совсем не рвется к родному очагу?

Пока нет, Левин нахмурил брови в задумчивости. Хочу исходить этот мир вдоль и поперек, постичь, что нас роднит, а в чем мы разнимся.

Коли это правда, похвально твое рвение к знаниям и жажда неизведанного, но в сравнении миров, уверяю, людской проиграет, в голосе Графта прозвучала горечь разочарования. Люди клубок противоречий, разнятся не только нравом, но и порывами души. Встречаются добрые и злые, верные и предатели, великодушные и завистливые. Мир их полон терзаний. Если ты и впрямь родом из страны гномов, то эта земля тебе чужда, и ты вскоре сам это поймешь. Когда-то она была прекрасна, но время оставило свой темный отпечаток, и перемены эти к худшему.

Но отчего так произошло? Ведь все люди когда-то вышли из страны гномов, мальчик попытался вывести собеседника на откровенность.

Мне нечего тебе сказать, да и не хочу бередить прошлое, Графт явно болезненно воспринимал эту тему. Надобно жить настоящим и пытаться привести все к общему знаменателю.

Я еще мало знаком с этим миром, но мне кажется, что в нем все же больше света, чем тьмы, немного поразмыслив, ответил Левин. Я успел подружиться с одним человеком, я верю ему и уважаю его. Он благороден, отважен, честен и добр. Потому не согласен я, что здесь все так беспросветно. Быть может, людям просто нужна помощь? Мне кажется, их главный недуг в том, что они не дорожат тем, что имеют, а оттого и столько мрака вокруг.

Не по годам зрелые речи, похвалил Графт, пронзительно глядя на мальчика. Не видя тебя, можно подумать, что вещает умудренный сединами старец.

Благодарю, смущенно улыбнулся Левин. Просто мне повезло с родителями и наставником.

И у меня когда-то были наставники Графт замолчал, и в его взоре застыла тоска по давно ушедшей эпохе.

Гном, не отрываясь, смотрел на хозяина лавки, пытаясь проникнуть в душу человека, оплакивающего невосполнимую утрату.

Знаешь, а ведь я помню своих друзей, оставшихся в стране гномов, вдруг оживился Графт. Сарон, Мигнус, Нарек, Венда

При имени Венда Левин невольно вздрогнул. Сколько же лет тогда Графту? Ведь Волшебник ровесник Великого Исхода. Люди вели летоисчисление от Сотворения мира, а гномы от Великого Исхода, от дня, когда народ разделился: одни остались, другие ушли в этот мир.

Значит, вы один из тех, кто покинул страну гномов, прошептал Левин, завороженно глядя на старика.

Да, я один из них, с горечью выдохнул Графт. Знал бы я, какая бездна разверзнется под ногами, ни за что не покинул бы родимый кров. И вот, расплачиваюсь долгие годы за ту роковую опрометчивость. Тогда мы, ослеплённые, верили в правду Адиуса, видели в нём истинного вождя Как же мы жестоко заблуждались

А как ваше настоящее имя? тихо прошептал мальчик.

Ригон Ригон моё подлинное имя, Графт долгим, тоскующим взглядом обвёл резную шкатулку на комоде, словно выискивая в ней ускользающие тени прошлого. Потом поднялся, подошёл и бережно взял её в руки, как самое хрупкое сокровище. Это всё, что осталось от дома. Её смастерил мой отец, когда мне исполнилось пять лет. Бесценный подарок. Тогда она казалась огромной, целым миром, но мы росли, становились выше, и пришлось увеличивать и шкатулку, чтобы она не затерялась в вихре времени. Так она и осталась моим самым светлым воспоминанием о той, прежней жизни.

А Вы не хотели бы вернуться? с едва уловимой, робкой надеждой в голосе спросил Левин.

О! Да я об этом мечтаю, Левин! Каждым вздохом, каждой клеточкой! лицо Графта на миг озарилось радостью, словно луч солнца прорвался сквозь тучи, но тут же тень непроглядной печали вновь омрачила его черты. Только вот не так всё просто. Там меня могут не простить не принять обратно. А здесь Адиус держит мёртвой хваткой, не отпускает. Ты сам слышал, что говорил Кнур. Нас слишком мало, тех, кто осмелился отвергнуть его власть, чтобы противостоять этой глыбе ненависти. Наши силы несоизмеримы, как капля в море против бушующей стихии.

А могу ли я чем-нибудь помочь? робко предложил Левин, готовый на всё, чтобы хоть как-то облегчить его участь.

Чтобы помочь в этом, нужно быть самим Вендой, не меньше, горько усмехнулся Графт. Что ты можешь, мальчик мой? Спасибо, конечно, за твою доброту, за чистоту твоего сердца, но тебе бы самому отсюда выбраться, да побыстрее. Спасай себя.

Тяжёлый, гулкий бой старинных напольных часов, словно похоронный звон, возвестил о наступлении полночи.

Ну что ж, мой юный друг, время позднее. Пора прощаться, с грустной улыбкой произнес Графт, вкладывая в каждое слово всю тяжесть своего одиночества.

Да, мне действительно пора, с сожалением согласился Левин. А можно я буду Вас навещать?

Конечно, всегда буду рад твоим визитам, словно глотку свежего воздуха. До свидания, в этих словах звучало лёгкое прощание, и одновременно тонкий намёк на то, что визит подошёл к концу, что грань дозволенного перейдена, и опасность подстерегает за каждым углом.

Левин попрощался и, словно пушинка, подхваченная ночным ветром, взмыл в небо, к Острику, терпеливо ждавшему его на крыше. Пока они рассекали ночное небо, гнома терзали мысли о том, что он услышал. Завтра его ждала новая встреча с Вендой. Если хозяин магазина когда-то действительно делил хлеб и соль с Великим волшебником, то наставник сможет многое рассказать о прошлом, о старой дружбе. И, возможно в самом скором будущем всё изменится.

Войдя в свой скромный, но такой уютный домик, Левин услышал приглушенный звон голофона, прорезавший тишину. Словно молния, он метнулся к аппарату и мгновенно активировал связь. Взволнованное лицо Коли на экране красноречиво кричало о надвигающейся буре.

Ну, наконец-то! выпалил Коля. Лева, привет! Я уже больше двух часов бьюсь, чтобы до тебя достучаться!

Привет! Меня не было, только что вернулся, объяснил Левин. Что там у тебя стряслось?

Даже не знаю, с чего начать, Колю словно распирало изнутри от бушующих эмоций.

Начни с главного, подсказал Левин.

Короче помнишь Стаса, которого Драг подсылал ко мне в квартиру, игру украсть? Коля замолчал, бросив на друга интригующий взгляд, а затем продолжил. Так вот, он сегодня в школе подошел и рассказал, как по указанию одного нехорошего человека проник ко мне и скачал игру на флэшку. Говорит, совесть замучила, раскаивается, прощения просит. А потом он поведал, что этот тип требует от него провести какой-то зловещий ритуал, после которого Стас превратится в подземного монстра с невероятными способностями! И таких, говорит, уже целая армия, по всей земле, и они ждут сигнала, чтобы мир ввергнуть в хаос. Ну, дальше он повторил все, что ты мне уже рассказывал. А звоню я, потому что не знаю, что делать. Рассказать кому-то нельзя, расспрашивать его тут же себя выдам. Что делать?

Хм, усмехнулся Левин. Все эти события заставляют задуматься Либо нам крупно повезло, и эти люди, и Графта я тоже пока к ним причисляю, прозрели и заслуживают второй шанс; либо тут кроется дьявольский подвох Пока не знаю Сделай вид, что ничего не произошло. А по поводу перевоплощения не выдавай себя, скажи, что не веришь в эту сказку. Возможно, он и правда раскаялся, а может, пещерники что-то про нас пронюхали и подсылают своих шпионов, чтобы втереться в доверие и выведать секреты. Если верен второй вариант, нам нужно быть вдвойне осторожными. Я кое-что проверю сегодня, и, если мои подозрения подтвердятся, завтра вылетаю. А сейчас успокойся и занимайся своими делами. Главное будь начеку. Пока!

Пока! Коля помахал рукой и отключился.

Вот это поворот! Левин рухнул на кровать, лихорадочно прокручивая в голове каждую деталь предшествующих дней, когда они могли допустить ошибку. Невероятно, но в один день и Графт, и Стас заговорили о прошлых грехах, о раскаянии и искуплении вины. Словно марионетки, дергаемые за одни и те же нити, прочитывая свои роли по одному и тому же сценарию. Единственный способ развеять туман сомнений немедленно лететь к Графту. Если он шпион, сейчас он наверняка не один, а скорее всего, в компании Кнура.

Словно тень, Левин проскользнул в дом Графта, бесшумно облетая комнаты второго этажа. Гостиная зияла пустотой, в спальне хозяина не было ни души. Первый этаж встретил такой же безлюдной тишиной. И тут из подвала донеслись приглушенные голоса. Подлетев к этой каморке, едва ли заслуживающей лучшего названия, Левин различил в тусклом свете пляшущих теней две фигуры. Медленно, крадучись, он подплыл к распахнутому окну, скрываясь за грубой рамой. Скользя вдоль стены, подобно летучей мыши, под самым потолком, он наконец различил говоривших: сам Графт и пещерник, чье лицо скрывала вечная тень подземелья.

Арги, Графт не скрывал растерянности, голос его дрожал, словно осенний лист на ветру, я меж двух жерновов! Сначала Кнур, как цепной пес, угрожал, а нынче, откуда ни возьмись, гном со своими пристрастными допросами. Не от речников ли он заслан? Ведь не секрет, что они исподволь точат зуб на Главного Жреца, мечтают о власти.

Ригон, мне чудится, ты сгущаешь краски, одержимый мрачными тонами, голос Арги звучал ровно, успокаивающе. Он и сам был скорее похож на простого смертного, даже располагающего к себе, если не учитывать специфический, затхлый запах пещер. Кнур со всеми так, недаром его считают правой рукой Адиуса. Он и у меня отметился, и у других. Что ж теперь, по норам прятаться? Мы не юнцы, не вчера родились, чтобы трепетать перед каждым шорохом. А речникам до нас и дела нет, мы для них пустота. Чем больше таких, как мы, тем легче им будет захватить власть, во всяком случае, так они думают. А вот насчет парнишки, мне сдается, ты погорячился с выводами. С ним нужно сблизиться, растопить лед, чтобы понять, что он за птица. Может, он и впрямь из Страны гномов, да вот только чтоб случайно сюда залетел не поверю. Его отправили сюда с какой-то целью, явно не литературные трактаты изучать. Здесь что-то зреет, как гроза над болотом, и ты должен это выведать. Завтра встретимся в тот же час у Зрана. Не стоит мелькать на одном и том же месте, словно светлячок в ночи. Бояться надо не мальчишку, бояться надо Кнура, от него можно ждать удара в спину.

Левин, словно тень, скользнул в тишине, осознавая, что разлад между отступниками и пещерниками может стать ключом к разгадке. Больше здесь делать было нечего. Перелетев через дорогу, он опустился рядом с Остриком. Верный пернатый друг ждал его, примостившись на заборе, словно воробей на жердочке.

Утопая в мягкой постели, гном решил задержаться в этом городе, словно зачарованный его тайнами. Добраться до самой сути происходящего, а уж потом к Венде, и домой, где ждут привычный уют и покой. В голове, как заезженная пластинка, крутились обрывки подслушанного разговора, рождая ворох вопросов. Левин испытал облегчение худшие опасения не подтвердились. Значит, не все пещерники готовы безропотно подчиняться власти Адиуса. Но что скрывается за этой маской секретности? Почему такие предосторожности, смена мест встреч, словно бегство от невидимого врага? Завтра он проследит за Графтом и сорвет завесу тайны. А может Что же может случиться, мы уже не узнаем, ибо сон, мягкой лапой, накрыл Левина, унося его в мир грез, где реальность причудливо переплетается с фантазией.