Всё было как в полусне.

"Ланд крузер", съезжающий пологим склоном вдоль едва различимой колеи. Тёмные, разлапистые ветки, мелькнувшие в лучах фар - они показались листьями пальм под океанским бризом.

Умолкающий мотор. Распахнувшаяся дверь. Свежий воздух с ароматом хвои.

Сильные руки Игоря, влекущие её из машины - чтоб сбросить остатки одежды и почувствовать голой кожей приятную лесную прохладу.

Яркие звёзды - в просветах между темными силуэтами деревьев. Они почудились невыразимо прекрасными.

Но любоваться было некогда. Игорь ласкал её несколько секунд. А потом заставил повернуться спиной, наклонил так, что ей пришлось упереться руками в колени, и резко, грубо вошёл в неё.

Это было почти больно.

Только она готова была терпеть, вздрагивая от новых, пронзавших её толчков. И на смену боли приходило растекавшееся изнутри тепло. Елене уже нравилась его грубость - как знак силы и власти. Этой силе надо было отдаться, отрекаясь от мелкого, унылого прошлого - от съёмной, ободранной "однушки" в Новогиреево и выматывающей работы за шестьдесят штук "деревянных".

А движения Игоря оставались ритмичными, наполняя её сладким томлением. Словно теперь она взлетала в нежный, туманящий голову мрак - всё выше, жарче.

Пока не рухнула куда-то в искристую глубину...

И очнулась здесь, на прохладной траве. Шевельнулась, чувствуя под собой вращение земли, и опять расслабилась.

- Как ты, Леночка? - низкий голос Игоря прозвучал озабоченно.

- Я - неплохо, - у неё вырвался лёгкий смешок. - Только, кажется, немного плыву от шампанского.

- Это нормально, - судя по голосу, он улыбнулся. И протянул ей руку.

Вставать с мягкой травы не хотелось. Но сейчас она принадлежала только ему и поэтому приняла протянутую ладонь. Поднявшись, в тусклых отсветах из салона джипа рассмотрела, что Игорь стоит одетый - в брюках, рубашке. Разве что свой серый брендовый пиджак скинул.

А она - перед ним совершенно голая.

Наверное, со стороны это смотрелось забавно. Елена хотела сказать об этом, и вдруг ощутила взгляд Игоря - такой пристальный, оценивающий, что ей стало не по себе.

"Разве я что-то неправильно делаю?"

А он, не сводя с неё глаз, потянул её ближе к машине, крепко сжал её руку. Только голос звучал мягко, почти вкрадчиво:

- Знаешь, какая сегодня ночь?

- Особая, - не слишком уверенно отозвалась она.

- Да, и потому я хочу сделать тебе особый подарок, - слова были приятные. Но прозвучали как-то странно.

Так что на мгновение, она ощутила холодок под сердцем. Вдруг теперь он считает её на всё готовой, провинциальной шлюхой - дурочкой, от которой легко откупиться дешёвыми безделушками?

Она покосилась на сидевшего за рулём Антона, надеясь хоть по его физиономии уловить реальное к себе отношение. Но тот продолжал дисциплинированно смотреть куда-то перед собой - на тускло освещенную подфарниками стену леса.

А Игорь уже поднял с сиденья пиджак и вытащил оттуда, из внутреннего кармана чёрный футляр.

Елена смотрела на него без особого интереса - что можно носить в таком длинном и плоском? Дамские часики - дешёвую китайскую реплику швейцарского оригинала?

Но всё-таки она изобразила улыбку, когда Игорь щелкнул замком футляра. Пролепетала с фальшивой радостью:

- Что там, дорогой?

Кажется, он не ощутил этой фальши:

- Помнишь, ты мечтала о брызгах шампанского и блеске бриллиантов? Одно желание я уже исполнил, а теперь...

Елена недоверчиво моргнула, всматриваясь в тусклый блеск. И тогда Игорь поднес футляр ближе к освещенному салону джипа - так чтобы сотни идеальных граней вспыхнули отраженным светом.

- Это что? - пролепетала она.

- Это - настоящие, - снисходительно усмехнулся он, - Для тебя!

Елена молчала.

Даже колечко с крохотным бриллиантом стоит больше трёх штук баксов. А в этом колье они более крупные и здесь их не один десяток!

- На самом деле, их не так уж трудно отличить, - объяснил он, словно чувствуя её недоверие, - Просто большинство редко имеют с ними дело. Если подышать на подделку - она запотеет, а алмаз - нет. Идеальная теплопроводность... - Игорь улыбнулся, - Но хватит слов, ты сможешь это ощутить сама, - и он вытащил колье из футляра, обернул его вокруг её шеи, застегнул быстрым, ловким движением.

Елена вздрогнула.

- Чувствуешь? - прошептал он.

- Да...

Холод на коже - волшебный, ни с чем не сравнимый. Будто пронзающий её от шеи до самых пят. И звучащий где-то в голове, едва различимый, но сладкий шёпот.

Он рассказывает про плаванья к вечно зелёным берегам, про самолеты, уносящие к таинственным далям. Восторг, роскошь. И счастье, которое никогда не изменит?

Эти мысли ознобом проносятся по спине, кружат голову сильнее шампанскогоНо уловив пристальный взгляд Игоря, она вдруг пугается.

С чего бы такой подарок просто любовнице, которую ещё недавно даже к дому не подвозил?

"Что, если это проверка?"

И он внимательно следит за её реакцией - хочет распознать меркантильную "замкадную" курицу, которой ничего, кроме его денег, не надо?

Но ведь это неправда! Он действительно ей нравится - с первой же их встречи. А теперь - ещё сильнее!

Так что хочется торопливо расстегнуть, снять колье и вернуть Игорю - лишь бы сохранить то настоящее, что выросло между ними.

Но тоненький голосок где-то в её голове испуганно взвизгивает: "НЕТ! Ведь там, на твоей шее - сейчас целая квартира где-нибудь возле ВДНХ!" И навсегда закончатся скитания по съемным панельным "клоповникам"...

Вслух она сбивчиво начинает бормотать:

- Спасибо, милый - это потрясающе... Только страшно дорого. Не знаю, смогу ли я принять?

В эту минуту она сама себе не очень верит. Главное, чтобы поверил Игорь. Чтобы не догадался, как сладко ей от маленьких ледяных ладоней, обнимающих сейчас её шею.

- Слишком дорогой подарок, - она чуть улыбается, всматриваясь в его пристальные глаза.

И он тоже усмехается, изучая её лицо.

"Хороша..."

А для своих двадцати восьми кажется девственно свежей.

Чуть припухлые губы - но это от природы, а не от инъекций, нос широковат, хотя смотрится мило без всяких усилий пластического хирурга. Глаза можно было бы и больше, и линию подбородка сделать острее. В целом, провинциальная простушка, далеко не модель, зато от природы симпатичная - той беззащитной, естественной красотой, которая так манит мужчин.

- Слишком, - повторяет Елена. А улыбка становится шире - наверное, оттого, что она оценила его внимание.

"Да, сообразительная..." - и взгляд Игоря скользит ниже, на её маленькие, красивые груди.

- Зачем? - вкрадчиво шепчет Елена, проводя ладонями по холодным бриллиантам на своей шее - так будто собирается расстегнуть замок колье.

Только она ведь не расстегнёт - теперь нет.

Ни за что на свете!

- Зачем? - щурится Игорь. И почти без эмоций объясняет, - Потому что ты мне нужна...

Но для неё эти слова звучат иначе - как серебряный звон из прекрасного будущего. Мелькает смешная мысль: "Я уже никогда не буду кассиршей в "Пятерочке"!"

Она делает шаг, чтоб утонуть в его объятиях - больше не сомневаясь: "Да, люблю!"

А Игорь вдруг заканчивает фразу - странно и холодно:

- ... ты нужна, чтобы совершить Обряд.

Елена растерянно замирает, всматриваясь в его лицо. Но вместо вопроса почему-то выходит сдавленный хрип - будто маленькие ледяные ладони крепко схватили её за горло.

Она испуганно царапает пальцами роскошное бриллиантовое колье. Только оно не поддаётся, с каждым мгновением туже сдавливая её шею. И замок не открывается, и казавшуюся такой тонкой золотую оправу невозможно разорвать!

А Игорь, вместо того, чтоб помочь - просто смотрит.

Спокойно наблюдает, как острые грани алмазов впиваются в её кожу и колье начинает тянуть её вверх - так, что скоро Елена лишь кончиками пальцев может достать до земли.

"Зачем... За что?!"

А когда она повисает, дергая ногами в воздухе, с искажённым от муки лицом, их взгляды опять встречаются. Её шея туго стянута, как удавкой - голова перекошена набок и даже хрип не может вырваться из губ. Но Игорь улавливает мольбу в её глазах и пожимает плечами:

- Ты ведь сама хотела чудес?

И нет в нём злобы, только прозрачное, как бриллиант, сочувствие.

- Никто не обещал, что сказка будет доброй.

А земля всё дальше, и темные разлапистые ветки всё ближе. Боль огнём прожигает её шею, гул нарастает в ушах.

"Воздуха... Воздуха!"

Минуту спустя, поляна озаряется светом.

Это вспыхивают бриллианты на впившемся в шею колье - один за другим, охватывая её сияющим кольцом. Постепенно сияние переходит на тело.

Только она уже ничего не видит, нелепо дёргая ногами. И в голубоватом ореоле начинает казаться, что обнаженная девушка исполняет над поляной какой-то жутковатый танец.

- Это красиво, - говорит охранник Антон.

Его шеф не отвечает, только недовольно морщится.

Хотя, это реально впечатляет - как и прежде бывало. Но сегодня всё происходит быстрее?

Свет над ними начинает пульсировать - в такт её вздрагивающему телу. Так что тени от сосновых веток черными ладонями прочерчивают поляну.

Кажется, всё идёт правильно?

Но шеф и охранник продолжают стоять, запрокинув головы, напряженно всматриваясь.

- Долго ещё ждать? - шепчет Антон.

- Пока не закончатся судороги, - сквозь зубы бормочет Игорь.

Однажды красивая, сильная фотомодель слишком не хотела уходить - корчилась почти полчаса. Так что охраннику, предшественнику, Антона, пришлось лезть на дерево и тянуть её вниз за ноги - чтоб колье глубже впилось в её горло.

К счастью, так было всего раз. И уж точно никто не собирается обсуждать это с новым бодигардом.

Шеф сердито оглядывается:

- Машина близко - я же просил отогнать!

- Сейчас, Игорь Валерьевич...

Охранник торопливо бросается к джипу, заводит мотор и отгоняет "тойоту" за пару десятков метров, на дальний конец поляны. Спрашивает, высунувшись в окно.

- Так достаточно?

- Нормально, - сухо кивает шеф.

На самом деле, время ещё есть. Просто Игорь привык, что его приказы выполняются немедленно. И раньше Антон не обманывал ожидания - был исполнительным, словно винтик.

Пока охранник неторопливо приближается, шеф окидывает его крепкую, почти массивную фигуру оценивающим взглядом: "Сильный, но не очень умный... Или наоборот - слишком умный?"

Вслух он говорит:

- Когда начнётся - не вздумай маячить рядом.

- Само собой, шеф, - торопливо кивает Антон. И широкая его физиономия в эту минуту кажется почти испуганной.

Это немного успокаивает Игоря.

Он опять переводит взгляд вверх - на висящую над поляной обнаженную девушку. Та медленно вращается, и шеф снова видит её лицо, озаренное голубоватым свечением - раньше оно было перекошено от боли и удушья, но теперь кажется безмятежным, почти расслабленным.

Хорошо. Недолго мучилась. От этой мысли становится комфортнее - ведь ему на самом деле её жаль.

Но Обряд иначе не проведёшь.

Игорь с грустью смотрит на её тонкую шею, сейчас неестественно перетянутую бриллиантовой удавкой.

"Аккуратно вышло. Не так, как прошлый раз..."

- Всё уже? - боязливо шепчет охранник.

- Ещё нет.

И обнаженное тело опять вздрагивает. Но Игорь знает, что это чисто рефлекторное - последние приветы от гаснущего мозга.

Вот, уже затихла.

"Теперь ты - только моя, навсегда..."

Там, над поляной, висит уже не задыхающаяся от удавки Леночка Чурсина из глухого уральского городка, а просто принесённое в жертву тело.

"Ещё одна свечка, которая должна была вспыхнуть и сгореть..."

Хотя он будет её вспоминать. Наверное, даже чаще, чем остальных? Особенно ту, первую встречу - когда она ему улыбнулась. А он, как зелёный студент, сам купил для неё букет роз в ближайшем киоске. Розы оказались чуть привялые - других там не было. Но все равно глаза у неё сияли - словно он достал для неё звёзд с неба.

В ту минуту, почти поверилось, что всё по-настоящему. Ведь оно могло быть по-настоящему?

"Если бы нам выпало больше дней... Чуть больше дней!"

Тогда бы он успел найти для Обряда другую.

Игорь судорожно трёт подбородок. Моргает, всматриваясь в красные капли на её изувеченной шее, в меняющийся вокруг тела ореол. И сквозь зубы цедит:

- Отойди.

- Что? - рассеянно выдавливает Антон. Да, сегодня бодигард явно тормозит - или это общая обстановка на него действует?

"С новичками так бывает..." - думает шеф, провожая глазами расширяющееся по воздуху сияние. А вслух резко добавляет:

- Вали отсюда к машине, дурак!

Хрустит ветка под тяжелой ногой, шелестит трава. Охранник убрался на нужное расстояние?

"А если нет - тем хуже для него..."

Собственно, переживает Игорь вовсе не за охранника. Когда входишь в контакт - важна любая мелочь.

Один из прежних телохранителей оказался слишком близко в главный момент - в результате ему выжгло глаза. Но чёрт с ним, с идиотом! Куда хуже, что тогда не удалось добиться правильного резонанса - как объяснял старый шаман. И в ответ на принесенную жертву не было по-настоящему сильного отклика...

Игорь раздраженно облизывает губы. В этот раз всё должно идти без сучка и задоринки. Слишком многое стоит на кону.

А столб призрачного голубоватого света уже соединил висящее в воздухе тело и землю - обозначил чуть размытый круг на траве и опавшей хвое.

Теперь к черту сомнения! И больше нельзя таращиться наверх. Пора всматриваться себе под ноги - внимательно ловить глазами мерцающий узор на каждой зеленоватой травинке и пожелтелой сосновой иголке.

Самая трудная часть.

Постепенно мерцание станет ярче, и начнёт казаться, что там, у тебя под ногами, открывается пылающая огнём бездна.

Та, что неудержимо к себе манит...

Старый шаман говорил, что легко сойти с ума в эту минуту - провалиться в распахнувшуюся пустоту и уже никогда не вернуть себя.

Но это для слабаков!

Для тех, кому до сих пор не удалось понять смысла игры.

А Игорь знает, как удержаться на краю. Ведь он уже не первый раз заглядывает в свою бездну.

В сущности, он и так каждый день участвует в огромном, никогда не останавливающемся обряде. Весь мир - его алтарь. И биржевые котировки - как строки заклинаний.

Главное - помнить древнюю суть, скрывающуюся за мишурой цивилизации. Люди придумали много красивых слов, чтобы её замаскировать. Но Игорь давно не верит в слова. Именно потому он поднимается там, где слабые падают.

Значит, скоро опять наступит его минута.

Сперва там, в синеватом мерцании посреди поляны, начнут угадываться размытые образы. Потом можно будет уловить едва различимые голоса.

Надо вслушиваться - очень внимательно. Пока среди глухого бормотания ты ясно не различишь собственное имя.

И поймёшь, что всё было не зря.

"Да, пусть уже назовут имя..."

И вместо тревоги, усталости придёт расслабленное ликование - от того, что опять смог подняться над серой людской массой.

Игорь нервно щурится, всматриваясь в круг света у себя под ногами.

Главное сейчас - сохранить прозрачную ясность в голове. И оставаться смиренным просителем.

Он начинает читать мантру на давно мёртвом языке - набор слов, которых он не понимает, но которые помогают немного расслабиться: "Маасен пет, маасен та, мака шебсен эр маау..."

Мысленно повторяет это раз пятьдесят или больше.

И осознаёт - что-то идёт не по плану.

Времени прошло слишком много.

А до сих пор ничего не удаётся различить в мерцании среди поляны. Лишь тускло светящаяся трава, опавшая хвоя, и скудная, подмосковная земля пополам с рыжеватым песком...

Что он сделал не так?

Неужели в чём-то ошибся - пытаясь обратиться к самой сильной, самой темной части Нижнего Мира?

"Мать его так..."

Игорь расстегивает верхнюю пуговицу на рубашке. В ночном лесу прохладно, но его вдруг бросает в пот.

Может, недостаточно было медитаций и повторения заклинаний на давно мёртвом языке? Три ночи он на это убил, всматриваясь в тусклый блеск бриллиантов на колье.

"Целых три ночи..."

Охренел от всего этого, на грани безумия едва сдержался, чтобы не залить тревогу любимым испанским бренди.

А теперь начинает чувствовать себя беспомощным идиотом. Жертву приняли, а его отправили в "игнор" - как сопливого, ни на что не годного мальчишку?

- Шетах! Шетах! - почти умоляюще начинает бормотать Игорь.

Рискованно нарушать молчание первым. Это может не понравиться - тем, внизу. Но сейчас он идёт ва-банк.

Ждёт, всматриваясь в мерцание под ногами - пять минут или десять? Они кажутся бесконечными.

- Шетах... Шетах...

Ничего не происходит. И тогда он затравленно оборачивается в сторону джипа, впервые отрывая глаза от точки контакта.

Этого нельзя делать до завершения Обряда. Но сейчас уже все равно. И погасшим взглядом он обводит поляну, тускло озарённую голубоватыми отсветами - редкую траву, матово блестящую тёмную тушу джипа, застывшую фигуру охранника.

"Вот дерьмо!"

Наверное, теперь даже туповатый бугай Антон считает его полным неудачником?

Игорь стискивает зубы. Последний раз он так себя чувствовал, когда бывший вице-премьер кинул его с контрактом на сотню миллионов "зелени".

Что же делать?

Ждать ещё - пока не погаснет мерцание вокруг тела девчонки?

Или вернуться к машине и рискнуть - взять оттуда Чёрный Сапфир, который он специально держал подальше от точки контакта. Там, внутри безупречно отполированной полусферы - большая сила, способная одолеть стену между мирами. Может, именно этого не хватает, чтоб докричаться до таких глубин?

Он берёг амулет для особого случая. Но тот ли теперь расклад?

Игорь нервно кашляет.

А может, и не стоит лично тащить сюда Чёрный Сапфир. Что если его принесёт... например, охранник?

От этой мысли губы сами собой расползаются в усмешке.

Игорь опять переводит взгляд на бодигарда, смягчая выражение лица - чтоб тот не догадался, когда его попросят кое-что подать. Но всё-таки изобразить дружелюбие не удаётся. Он морщится, разглядывая широкую физиономию Антона.

"Куда ты уставился, идиот?"

И почему у этого здоровяка испуганный вид? Какого лешего тот запрокинул голову и выпучил глаза - будто увидел вверху полицейский дрон.

"Чепуха!"

Они достаточно отъехали от трассы. Нет здесь никого, кроме звёзд и легкого ветерка среди обступивших поляну деревьев...

- ИГОРЬ ВАЛЕРЬЕВИЧ!

Этого не может быть - он точно знает. Но мёртвые, равнодушные глаза смотрят на него сверху, из тусклого сияния, а посиневшие губы шевелятся:

- ИГОРЬ ВАЛЕРЬЕВИЧ!

Он ясно слышит голос - вроде бы не слишком громкий, зато отдающий болезненной вибрацией в его висках.

Всё ещё не веря, растерянно моргает.

Потом до него доходит: "Имя... Они назвали имя!" И значит, больше нельзя медлить с ответом.

Он хрипло выдавливает:

- Да это я... Я посылал зов!

"Неужели получилось..."

Только облегчения он не чувствует. За последние годы он провёл шесть Обрядов, а так страшно ему впервые.

- Я посылал зов, - ещё раз озвучивает, глядя вверх.

Кажется, что повисшая над ним фигура никак не реагирует?

Но вдруг голова, свёрнутая набок удавкой, чуть выпрямляется. Мутный, пустой взгляд фокусируется. И Леночка Чурсина - голая, озарённая синеватым ореолом - опускается ещё на несколько метров.

Сейчас он хорошо может рассмотреть её - с каплями крови от впившихся в шею бриллиантов, со струйкой слюны, вытекшей из уголка рта.

Леночка до сих пор не касается босыми ногами земли и смотрит на него чуть сверху вниз. Игорю становится муторно - почти физически невыносимо.

Раньше с ним такого не бывало.

Может, потому что раньше они на него не смотрели - так внимательно и печально? Странно, но в эту минуту он впервые по-настоящему испытывает чувство вины. А разводы от поплывшей туши на её щеках кажутся ему чёрными слезами.

Всё как в дурацком похмельном сне.

"Хватит...Пожалуйста, перестань плакать!"

Он едва сдерживается, чтоб не закричать это вслух.

А она, будто в ответ, улыбается - почти, как в первую их встречу. И голосок звенит ласково:

- Я вернулась, Игорёк - вернулась к тебе!

Он ошеломленно молчит.

- Неужели ты не рад?

Да, тот самый голос.

Он опускает глаза и опять видит её шею. Нет, бриллиантовая удавка никуда не исчезла - светится огоньками, глубоко впившись в плоть. И значит ни звука, ни глотка воздуха не могло бы вырваться из её передавленной гортани.

- Это невозможно, - бормочет он вслух.

Но её голос продолжает звенеть рядом:

- Думаешь, я на тебя злюсь? Нет, ничуть...Хочешь поцелую тебя, что бы ты поверил?

Тыльной стороной ладони она вытирает слюну с подбородка. И тянется руками к Игорю - будто правда хочет его обнять, прижаться к нему губами.

Он торопливо пятится. Она по-детски непонимающе моргает:

- Разве я чем-то тебя обидела?

И ему хочется закричать, обрывая это наваждение. Вместо этого Игорь отступает ещё на шаг и глухо выдавливает:

- Ты - не она... Не она!

Хаотичные мысли мелькают в голове. Но на ум приходит единственное - самое простое. Он разворачивается, чтоб броситься к машине.

А вслед ему раздаётся:

- Хочешь сбежать? Тогда ЗАЧЕМ ТЫ ЗВАЛ НАС?

Игорь приседает, обхватив ладонями голову - в висках опять заломило от вибрации. Но всё-таки он остаётся на месте и медленно оборачивается.

На лице у Леночки - та же улыбка. А её обнажённое, зависшее в воздухе тело мягко светится, окутанное голубоватым ореолом.

В эту минуту, Игорь вдруг понимает, что наступила самая волнующая часть Обряда - время озвучивать желание.

"Но лучше не смотреть в её лицо!"

Конечно, всё пошло не так. Но ведь он сам хотел по-настоящему сильного отклика? От погруженных во тьму глубин... Неужели теперь испугается?

На смену растерянности приходит злость. Ведь не зря он так долго старался!

Заготовленные фразы куда-то испарились. "Плевать!" Он начинает говорить - сперва запинаясь, но с каждой секундой увереннее:

- Благословляю вас, владыки Нижнего Мира... За то, что услышали слабый голос смертного. Пою хвалу господам, принявшим мою жертву!

Выходило складно. Всё-таки зубрежка древних канонов не прошла даром. Хорошая память выручала Игоря ещё со времён универа, когда он барыжил всем - от наркоты до палёных джинсов, и одновременно числился комсомольским активистом, готовым без запинки тарабанить про "перестройку" и "борьбу с тоталитарным прошлым".

-... Возлагаю её к вашим ногам! Она - моё сердце, мой свет, моя жизнь...

- Или просто девка, которую ты случайно заметил у метро "Савёловская", и решил, что с ней меньше будет хлопот?

Это прозвучало тихо, почти вкрадчиво.

Но Игорь умолкает, ошеломлённо глядя в прищуренные глаза Леночки.

Лишь через пару секунд удаётся выдавить:

- Неправда, она реально мне нравилась... И если бы у меня было чуть больше времени...

Мёртвая девушка смеётся в ответ - так, что даже голые груди колышутся.

Он вздрагивает, отворачиваясь. А голосок настойчиво звенит рядом:

- Ладно, допустим. Чего же ты хочешь взамен?

Его опять неудержимо тянет посмотреть в её глаза. Несмотря на ясную мысль: "Это не она!".

- Говори, мы слушаем, - кивает Леночка, так ободряюще, что капелька крови ползёт по её разрезанной удавкой шее.

Игорь зачарованно провожает эту каплю взглядом и бормочет:

- Я хочу одного...

"Не очнуться где-нибудь в тюремной психушке!"

- Денег, мести врагам, великой славы? - почти ласково уточняет звонкий голосок, - Не бойся, говори прямо.

И надо что-то ответить.

- Славы? - Игорь морщится. Может, когда-то он и мечтал о подобном - когда был совсем юнцом. Остальные варианты он тоже успел испробовать по итогам предыдущих Обрядов.

Были выгодные контракты, переместившие его в узкий слой жирных "тузов" - но так, чтобы всегда оставаться в тени, не мелькая в СМИ, и не проваливаясь в скандалы. А ещё была месть - настолько сладкая и невыносимо жуткая, что он сам боялся вспоминать.

Хотя сперва даже отпраздновал её - роскошным ужином и горячей ночью в компании трёх эскортниц...

- А может, ты хочешь власти? - подмигивает мёртвая девушка, - Хочешь стать президентом?

"Что, и такое умеешь?" - пробегает растерянная мысль. Ведь называя явившуюся сущность "Владыками Нижнего Мира", сам Игорь догадывался, что это бесстыжая лесть. Не по чину владыкам отзываться на слабые голоса смертных.

Хотя... у тамошних владык тоже ведь есть помощники?

Значит, надо им говорить - твёрдо и внятно. Чтобы его услышали, чтобы передали туда - в самую тёмную глубину!

- Простите, не хочу. Ни президентом, ни королем, ни папой римским.

- Почему же? - холодные глаза следят за ним почти с интересом.

И можно ответить без красивых слов:

- Потому, что скоро всё рухнет - и здесь... и в целом на Земле. Такие нынче тренды. Этот мир по любому не устоит!

Он мог бы длинно им расписать экономические и геополитические расклады. Только зачем? Главное, они и сами, наверняка, улавливают - там, внизу. "Планета катится в задницу!".

- Зачем же ты звал нас, Игорь Валерьевич Дроздовский - выходит, нам нечего тебе предложить? - глаза девушки насмешливо блестят. Её красивая фигура чуть изгибается в талии - и вдруг она становится ближе.

Так близко, что он улавливает легкое дуновение воздуха.

"Словно сцена из малобюджетного ужастика..." - мелькает у него в голове. Но запах её голого тела не даёт оторваться от реальности - аромат духов с примесью пота, крови и мочи.

Потому что раньше она была живой. Дёргалась, задыхаясь в бриллиантовой удавке. Это он с ней сделал.

А теперь... на дне её пристальных глаз угадывается что-то особое - настолько колючее и холодное, что Игорь ясно понимает: "Одно неверное слово и всё закончится".

Для него - закончится. "Чем-то очень плохим..."

Он проглатывает ком в горле и качает головой:

- Простите, вы не так меня поняли,- и добавляет, стараясь придать голосу уверенности, - Не надо мне ничего предлагать. Наоборот, это я хочу вам предложить...

В этот раз ему опять придётся идти по самому краю...

...Неведомая лесная птица кричит вдали - несколько раз, тоскливо и одновременно угрожающе. Охранник Антон вздрагивает, оглядываясь в темноту. Для его городского уха такое непривычно.

А шеф будто ничего не замечает. Продолжает что-то говорить, но охраннику ничего не слышно с дальнего конца поляны. Может, из-за шума ветра? Или из-за странного шелеста - непонятно откуда. Ведь рядом нет листвы, сплошные сосны и ёлки.

Антон ёжится, то и дело косясь по сторонам.

В эту минуту он жалеет, что согласился на новую работу. Хотя сначала всё казалось идеальным - оплата налом, большие деньжищи, и не надо особо напрягаться. Ведь хозяин не какой-то бандит, а уважаемый легальный бизнесмен. На прошлом месте было сильно иначе - да ещё пришлось подписаться на пару неприятных дел.

"После такого свалить из Краснодара в столицу - вообще, как выиграть в лотерею...".

Так что Антон был всем доволен - до этого вечера.

Он нервно щурится, всматриваясь в две фигуры посреди поляны - окутанную синеватым ореолом голую девушку и мужчину в белой рубашке и брюках.

"Прямо картинка из американского кино... И всё-таки, о чём они толкуют?"

Хотел бы он это знать - просто, чтоб не маячить лохом ушастым. Чтоб сообразить, какое новое дерьмо впереди.

Слишком странные дела здесь творятся.

Конечно, он догадывался, что будет необычно - еще когда хозяин начал намекать на магию и остальное. У богатых своих причуды. С их деньгами они и не такое могут!

Антон хорошо это понял ещё на старой работе. Игорь Валерьевич на общем фоне казался почти безобидным.

И всё шло нормально - колье с сюрпризом Антону даже понравилось. Девчонка пикнуть не успела, а уже дрыгала ногами в воздухе.

Хотя и непонятно, что за сила подняла её над поляной? Вроде бы никаких лёсок заранее не натягивали. Но всякие Коперфильды с Блэйнами показывают ещё круче

С иллюминацией тоже красиво - наверное, лазерная подсветка?

Эта дура начала сиять, будто новогодняя ёлка.

Так что вокруг можно хороводы водить или устраивать корпоратив - один хрен, здесь никто не услышит. Но это уж совсем для извращенцев. А Игорь Валерьевич - человек солидный.

И смотрелось всё аккуратно. Пусть слегка досадно - губить такую симпатичную. Антон тогда подумал, что и хозяину её немного жаль.

"Он бы с ней ещё помутил..."

Но разве она первая и разве последняя - в огромном московском муравейнике? И всё же не зря сгинула - изнасилованная в какой-то канаве. Нет, успела покрасоваться напоследок.

"Лучшие друзья девушек - это бриллианты..."

Антон почти с восторгом провожал их глазами, когда захлестнув её шею, они возносили её, голую, слабо булькающую горлом прямиком к звёздам.

В ту минуту, казалось - скоро всё кончится.

И зачистив следы после Обряда, они сядут в машину и спокойно вернутся в столицу - в город, который уже по-настоящему нравился Антону. Тем более что хозяин обещал ему бонус-выплату и целых три дня выходных.

Но, вдруг, пока девчонка ещё дергалась там, вверху, на него накатила тревога. Для которой совершенно не было причин.

А самый кринж начался уже после того, как Антон оттуда убрался, наблюдая с безопасного расстояния.

Задушенная девчонка открыла глаза и начала опускаться к земле.

Наверное, Антон посчитал бы это заурядной подставой. Если бы сам не видел, как глубоко бриллиантовая удавка впилась в её шею!

Она была мертва.

"Точно мертва!"

А сейчас смотрит и шевелит губами. Словно что-то излагает хозяину?

"И это, блин, ни хрена ни смешно..."

Антон нервно передёргивает плечами. Ему ли не знать: когда хорошенько затягиваешь, они не то, что говорить - хрипеть толком не могут.

Но, главное, никто оттуда не вернулся!

Никто, кроме этой?

Он всматривается в её глаза с растекшейся тушью. И начинает чувствовать спиной зябкий, могильный холод.

"На фига с ней вообще о чём-то говорить?!"

- ... Можно спорить о теологических тонкостях. А правда в том, что я вам нужен не меньше, чем вы мне, - собственный голос кажется Игорю твёрдым и рассудительным. И доводы у него логичные, хотя, конечно, это людская логика.

Но разве так уж сильно она отличается у сущностей из других миров?

"Ведь это как бизнес-проект!"

Общие принципы везде одинаковы.

А значит, можно им объяснять, словно на презентации для инвесторов:

- Всё рухнет рано или поздно - но можно ускорить процесс, сделать его управляемым. Тогда откроется масса возможностей! Потому что люди, как и овцы, не обходятся без пастухов. А вам не обойтись без своего человека - того, кто швырнёт этот мир к вашим ногам!

Раньше запросы у него были поскромнее - заиметь персонального духа-покровителя. Но раз уж они сами отозвались - надо идти ва-банк. Без всяких глупых колебаний.

- Именно я - лучшая для вас кандидатура. Потому что знаю, как всё устроено - на этой проклятой Земле! Кто чего стоит - здесь или на Западе, и какие надо давить кнопки. Кого сразу множить на "ноль", а кто станет полезным!

Игорь всматривается в глаза Леночки, пытаясь найти там обнадеживающий отблеск. Пока без успеха.

"Ничего! Поймут..."

- На самом деле их много среди элиты - людей без предрассудков, готовых вас поддержать. Главное, найти к ним правильный ключик.

И он добавляет так деловито, будто речь о миллиардном транше из бюджета:

- В сущности, это элементарная арифметика. Мы сжигаем нефть и газ, как и сотню лет назад. Цивилизация пришла в тупик. Ресурсов мало, а человекообразных стало слишком много. Значит, нужна перезагрузка! И большая часть элиты сама этого ждёт - очищения от всего лишнего...

Что-то меняется в лице Леночки? Да, она улыбается - чуть заметно. И тихо спрашивает:

- Думаешь, они этого захотят?

- Разве есть у них варианты? - выдавливает усмешку Игорь, - Персоны наверху разные, но в реальности все загнаны в угол. Тут начнёшь хвататься за любую альтернативу!

- Они полюбят богов, которые придут из тьмы и хаоса? - уточняет Леночка кротким голосом.

- Они любят только себя. И ради этого бросят в топку кого угодно. Рашка катится в жопу, поэтому начнут с неё! Да и Запад давно прогнил - только и умеет, что конфисковывать чужие деньги... Полная перезагрузка - это выход для всех.

- И для тех, кто сгорит? - ласково щурится девушка.

- Для умных и сильных, которые захотят выжить. Они будут с нами, если почувствуют свою выгоду!

- А они почувствуют?

- Да, если разговаривать на их языке! Я это умею...

Её лицо не меняется.

И он начинает нервничать - почти, как в молодости, когда обналичивал чеченские авизо почти на полмиллиарда "деревянных". Тогда он пытался кинуть своих партнеров из Грозного и получил автоматную очередь в окно и взорванную машину.

А сейчас...

Нет, Игорь никого не пытается обмануть. Он бы не осмелился, да и бесполезно!

Просто мелькает вдруг предательская мысль: "Что если они посчитают тебя неудачником?"

Ведь кто-то, правда, мог его так назвать.

Только за последний месяц накрылись две основные схемы вывода в офшоры. Заморозили счета в Швейцарии и на Кипре. Арестовали яхту на Лазурном берегу. Словно это он затевал эту бессмысленную войну! Но брюссельские бюрократы одним махом, сравняли его с тупой массой. А здесь, внутри, Следственный комитет вдруг взялся за одно убийство десятилетней давности...

"Да, сейчас ты - почти лузер!"

И кто захочет иметь с таким дело?

Игорь ёжится, передергивая плечами. Всю жизнь он боялся этого клейма, из кожи лез, доказывая что-то себе и другим. И вот, почти рухнул в эту яму.

"Но ведь не до конца..."

Он ещё может отыграться!

А пауза затягивается.

Окутанная синеватым ореолом девушка смотрит ему в глаза. И хочется отвернуться, отвести взгляд. Только нельзя...

Он чувствует, что это - как экзамен, который нельзя провалить. Ведь бодигард, если что, не выручит. "Или, может, позвать его сюда с Чёрным Сапфиром?"

Но полуулыбка на губах Леночки вдруг становится шире. А лицо добреет. Так что Игорь тоже начинает улыбаться - не замечая удавки, перетянувшей её горло.

- А для себя? - ласково спрашивает она, - Чего ты хочешь лично для себя?

"Поверили... Всё-таки поверили!"

В эту минуту он опять почти её любит - целиком, вместе с красными потеками на её коже, с мутными капельками на внутренней поверхности бёдер, с прилипшими к босым ногам песчинками. И шепчет, как слова признания:

- Немного вашей силы. Бессмертия. И огня - чтоб пылал от заката до восхода...

- Ты так любишь огонь?

- Пусть у этой грёбаной планеты будет шанс родиться заново. Слишком долго отсюда изгоняли магию!

И ему кажется - Леночка смотрит на него, как тогда - на первом их свидании. Такими же сияющими глазами.

"Снова моя?!"

Так что сейчас он не отступает назад, когда она оказывается ближе. Когда тянется к нему тонкими руками. Чтобы обнять?

"Да, простила меня!"

Ведь он, правда, этого хотел - чтобы всё у них было по-настоящему. Без вранья и жестоких тайн.

"И ещё может быть?"

Цветы, музыка на морском берегу, яхта, скользящая по волнам... Картинки и звуки проносятся чудесным миражом. Пока он тянется к её приоткрытым губам. Пока тонет в её огромных глазах - как в солёной глубине.

Да, сейчас ему нужен только поцелуй - чтобы всё вернуть!

"И начать лучшее заново..." - хотя и сам не знает, откуда эта мысль. Главное, уже чувствует вкус её губ - сладкий, дурманящий, как вино.

"Да!"

А потом Леночка отводит голову, чтобы пристально заглянуть в его зрачки и объявить - неожиданно спокойным, почти равнодушным тоном:

- Теперь ты - мой.

И вкрадчивым шёпотом добавляет:

- Навсегда!

Игорь улыбается в ответ. Ему хочется опять прижать её к себе - не замечая ни удавки, ни крови на шее. Снова поцеловать... И это почти удаётся.

Прежде чем блеск её глаз вдруг распахивается.

Черно-багровой, пылающей тьмой.