ДРУГИЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ ОЛЕНЫ ТЕЛИГИ:
THE FLAMING DAY (Trilingual version: English, Russian, Ukrainian)
Избранные стихи (Вечерняя песня, Ответ, Письмо, Черная площадь)
Возвращение
Танго
Триптих ("Ночь была тревожна...", "Моя душа и в чарах темных...", "Не любовь, не прихоть...")
1933-1939
Путник
Моему единственному Мыхайлыку... (Сонный день, Козачок, Лето, Верность, Мужу, "Сегодня каждый шаг...", На пятом этаже, "Махнуть рукою и разлить вино!..")

ПРОИЗВЕДЕНИЯ ОБ ОЛЕНЕ ТЕЛИГЕ:
Романтика нации - завет Олены Телиги

ОЛЕНА ТЕЛIГА / ЕЛЕНА ТЕЛИГА

П'ЯТНАДЦЯТА ОСIНЬ / ПЯТНАДЦАТАЯ ОСЕНЬ

ОТ ПЕРЕВОДЧИКА: Стихотворение "Пятнадцатая осень" было впервые напечатано во львовском "Вiстнике" в ноябре 1935 года. После войны - в посмертных изданиях - оно появилось с двумя существенными изменениями, которые затемнили, если не сказать исказили, смысл оригинала. Первым изменением было прибавление посвящения Ростиславу Д., которое, само возникнув без идентификации и анализа, дало благодатную почву для изобилующей такими же неизвестно откуда взявшимися подробностями истории о первой любви. (Впрочем, что другое могло выйти из такого посвящения?) Второе изменение заключалось в замене одного смыслового образа другим, прямо противоположным по смыслу первому: руки, которые могут дать счастье ("що можуть дати щастя" ) стали руками, которые хотят взять счастье ("що хочут взяти щастя"). В результате этой замены героиня, пришедшая в грозную реальность для того, чтобы дать счастье, окончательно оформилась в ищущую личного счастья влюбленную девочку (хотя и несколько дезориентированную и по-видимому страдающую амнезией). Таким образом, полный мистического смысла стих получил бытовую окраску, а сама героиня превратилась из Жанны д'Арк в длинноногую девчушку, которая "как девочки всего мира, мечтает ... о первой любви, о смелых глазах рыцаря". Однако, если вспомнить, что означает "дыхание", "дуновение" в Библии, то описание тайной - хмельней вина - силы ("Таємну мiць, хмiльнiшу вiд вина"), которую кто-то своевольно повеял на глаза и уста героини, открывает совсем иную перспективу прочтения, дающую смысл всем остальным элементам стиха.

Перевела с украинского Ирина Стырта

П'ЯТНАДЦЯТА ОСIНЬ Чи ця вечiрня непрозора синь, Далекий дим, чи вогник папiроси, Чи черевики мокрi вiд роси - Щось нагадало неповторну осiнь. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Похмурий лiс у вересневiм снi Зiтхає тяжко. Мов вогнистi птицi, Над ним лiтають зорi навiснi, А вiн галуззям хоче вiдхреститься. Трiщить багаття. Полум'ям їдким Заслало очi. Чи мене хтось кличе? Не бачу. Раптом... Де я? Перед ким? Чиє ж це, в iскрах i вогнi, обличчя? I хто ж це, хто, що у собi з'єднав Всю мужнiсть свiту? I невже ж не злочин Таємну мiць, хмiльнiшу вiд вина, Менi вiйнути на уста i очi? I чула я: мої дитячi днi Тiкають швидко, як малi ягнята, Злiтають в дiл, ховаються на днi, А я не хочу бiгти й доганяти. Немов рослина у яснiм вiкнi, Яка неждано вигнулась стрiльчасто, Я вiдчувала стрункiсть власних нiг I гнучкiсть рук, що можуть дати щастя. Незнана радiсть i незнаний сум, Не розплеснувши, колихнули повiнь... Не буря ще - її далекий шум, Ще не любов - передчуття любови. Там, за лiсами, неспокiйно спить В боях ранений, мiй траґiчний Київ, Та бiля мене не лише блакить - Слiпуче сяйво,- розхиляють вiї. Здавалось все: i лiс, i я сама, I це багаття в заграву злилося... Ти мала димний i сосновий смак, Моя п'ятнадцята, прекрасна осiнь! 11/1935

ПЯТНАДЦАТАЯ ОСЕНЬ Иль этой ночи матовая синь, Далекий дым, мерцанье папиросы, Иль башмаки, сырые от росы, - Но что-то в память вызвало ту осень. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Лес сумрачный в сентябрьском полусне Вздыхает тяжко. И над ним кружится Рой шалых звёзд, как в навесном огне, А он ветвями хочет откреститься. Трещит костёр. Уж едкий дым совсем Затмил глаза. Как будто кто-то кличет? Не вижу. Вдруг... Но где я? Перед кем? Чьё это в искрах и огне обличье? И кто же, кто в себе собрал сполна Всю силу мира? И не преступленье Послать мощь тайную, хмельней вина, Мне на уста и очи дуновеньем? Мне слышалось: мои ребячьи дни Несутся прочь, как малые ягнята, Слетают в дол и прячутся в дали, Но не хочу бежать и догонять я. И словно в солнечном окне цветок, Что выгнулся нежданно в одночасье, Свою я ощутила стройность ног И гибкость рук, что дать умеют счастье. Неведомые радость и печаль, Не расплеснув, качнули наводненье... Ещё не буря - а далёкий вал, И не любовь - её предвосхищенье. Там, за лесами, неспокойно спит Мой раненый в боях, трагичный Киев, А тут не только ночи синь царит - Сиянье вдруг ресницы мне расклинит. Казалось всё: костёр, лесная глушь, Сама я - в зареве одном слилося... Был у тебя сосновый, дымный вкус, Прекрасная пятнадцатая осень! 11/1935

Copyright (перевод с украинского) Стырта, Ирина Владимировна

8 декабря 2019 г.