Не хотелось мне вновь касаться этой темы, особенно при наших настоящих грустных обстоятельствах, но что поделаешь — рука зудит. Коль уж мы собрались трактовать о будущем, то неизбежно будем принуждены обратиться к истории вопроса, ибо настоящего и будущего не бывает без прошлого.
Следует сразу оговориться, что я не хочу написать здесь нечто новое. По сути имеет место обзор предыдущих статей данного цикла. Я прежде всего желаю показать свой все более и более возрастающий скептицизм.
Главным и глубинным противоречием нашего многострадального отечества является даже не земельный вопрос, он — следствие. Самый решительный и фатальный конфликт — крайне резкое разделение нашей национальной культуры на две великие субкультуры: дворянскую и крестьянскую или народную. У нас много в свое время было написано о страданиях народа под пятой беспощадных дворян-крепостников, но мало кто сейчас представляет: насколько эти две субкультуры различались. Они различались даже этнически. Еще при основании русского государства правящая элита была преимущественно скандинавской (все разговоры о поморских славянах несолидны). Хотя эти скандинавские выходцы очень быстро ассимилировались, переженились на местных женщинах и утратили свой природный язык, но связей с прародиной значительное время не прерывали. Пресловутый Ярослав Владимирович Мудрый был женат на шведке. К слову сказать, когда он изгнанником прибежал в Швецию, то встретили его как-то уж больно ласково, снабдили шведской принцессой и выделили кое-какие средства, дабы он мог нанять воинов. Таким образом могли отнестись только к родственнику, хотя может быть и не самому ближайшему. Позднее в товарных количествах стали поступать выходцы из Орды, особенно когда порядок там стал шататься. Потом явились выходцы из Европы, именно из Европы, так как Россия в то время европейской страной не считалась. Этот поток видимым образом начался при Иване III, достиг своего пика при Петре, да и не прекращался вплоть до 1917 года. Общеизвестно, что Николай II был практически чистокровным немцем с незначительной примесью русской крови.
В России, прежде всего в Москве, довольно рано начал формироваться единый язык делопроизводства, особенно когда пределы государства сильно расширились. Именно его позднее назовут русским литературным языком. Дворяне разговаривали на русском литературном языке. Их так обучали. Не состоятельным является утверждение, что дворяне русского языка не знали, а общались меж собой преимущественно на французском. Это только люди очень достаточные могли нанимать для своих детей природных французов и англичан, в результате чего отпрыски свободно болтали на европейских языках, а по русски, подобно пушкинской Татьяне, плохо знали. Большинство дворян принуждено было служить, а значит читать и составлять деловые бумаги на русском языке. Кстати сказать, почерк и стиль изложения весьма ценился начальством, а владение презренным канцелярским стилем было отнюдь не просто.
Крестьяне были практически поголовно неграмотными и изъяснялись меж собой на великом множестве региональных диалектов. Мы ныне не можем представить себе их количество и разнообразие, ибо они подчас имели в себе пережитки местных племенных языков. Впоследствии, большевистская унификация и всеобщая грамотность стерли все следы такого разделения. Но во время крайнего противостояния субкультур помещики и крестьяне кажется и понять-то друг друга толком не умели, что впрочем ничуть не мешало процессу. Не только Татьяна Ларина, но поди и ее деловая матушка по русски плохо знала, что ничуть не мешало ей изъясниться со своими служанками, которых она била осердясь, с помощью жестов, а то и тумаков. В то же время весьма популярными были немецкие управители поместьями, которые и русского языка в упор не знали, а как управляли!
Вообще такая ситуация вовсе не была уникальной. В Англии после норманнского завоевания новая английская знать разговаривала на одном из диалектов французского и подчас имела владения на континенте куда более значительные, чем на острове. Впрочем, в процессе Столетней войны им надавали по сусалам и лишили континентальных земель. Тогда норманнские бароны быстро стали английскими патриотами и заговорили с народом на едином языке. В России же ситуация только усугублялась.
Россия — таки европейская страна, чего бы не говорили ныне всяческие любители азиатчины. И описанные выше противоречия вовсе не были такими уж уникальными. Но в иных европейских странах эти противоречия постепенно преодолевались, порой мучительно и даже жестоко, как в Англии, формировались единые национальные культуры. В России же не то что бы дворяне после известных указов Петра III стали истинными паразитами, они продолжали служить, но существующее положение их в целом устраивало. И хотя наиболее дальновидные из них начинали понимать грядущую опасность, подавляющее большинство ничего не хотело менять. В конце концов до многих стало доходить, что если все оставить как есть, то придут европейские партнеры с нарезными винтовками и выкурят их из уютных вотчин. Назрели перемены.
Перемены эти явились в виде известных реформ Александра II. Причем скорее всего Александра тошнило от самого слова «реформа». Никаким реформатором он не был. Просто в свое время была предложена некая программа, каковую он исполнял, ибо над ним витала страшная тень его непреклонного батюшки. Вообще не стоит не переоценивать, не недооценивать данные реформы. Для их реализации были привлечены самые компетентные кадры, которых удалось сыскать среди правящего слоя Российской империи. Конечно общий уровень их компетенции был так себе, но ведь не дилетанты, с административным опытом. Пеняют до настоящего времени, что крестьян освободили без земли. Землю должны они были постепенно выкупать у помещиков. Однако сделано так было скорее вынужденно, чем злонамеренно. В условиях разделения субкультур, крестьяне пахали землю, а управляли-то дворяне. Резко обрушить управленческую структуру империи было как-то не сподручно. При этом общий земельный фонд никак не изменился, а только менялись способы им управлять. Он даже возрастал несколько, так как имелись еще кое-какие неосвоенные земли, в Сибири например. Ко всему прочему даже если бы раздали землю полностью и безвозмездно, то сильно лучше не стало. В условиях низкой агрикультуры и очень неудобного климата все едино плюшки на деревьях для всех и каждого не выросли бы. Конечно проблему можно было решать путем кооперации, внедрением передовых агрикультурных методов, закупками современной техники, таким образом опережая даже Европу, но для этого опять же требуется железная государственная воля, как необходимое условие, хотя и не всегда достаточное. Ничего подобного не случилось и в помине, ни у крестьян же, ни у помещиков просто не было необходимых средств. Умудрились только создать какую-никакую сеть железных дорог и наладить массовый вывоз зерна через южные порты, прежде всего через Одессу. Причем барышникам, спекулирующим зерном, было плевать и на агрикультуру и на технику. Им прежде всего надо было купить подешевле, а продать подороже и побольше. В результате у крестьян стали изнимать зерна больше, чем они способны были бы дать без ущерба. Конечный результат — периодический голод в деревне, а, следовательно, и голодные бунты, подавляемые с чрезвычайной жестокостью.
Вспомним еще колоритных персонажей именуемых «кулаками». Их в последнее время стали называть «крепкими хозяевами», «основными производителями сельхозпродукции». Чушь собачья. Кулаки - прежде всего спекулянты и ростовщики. Никаким «крепким хозяйствованием» при тогдашних условиях больших богатств нажить было невозможно. А первоначальные капиталы подчас заводились у кулаков откровенно криминальным путем. Кстати о криминале.
В процессе александровских реформ преобразовали и правоохранительные службы империи. Преобразования эти были вынужденными. Вообще перемены в органах подавления обычно вынужденные, ибо хлопотно, затратно, никто из начальства не знает как, да и не дворянское это дело колупаться в подобном … продукте. Именно по этому в таковой системе нередко подвизаются люди не лишенные таланта, но законченные мерзавцы, начиная с Ваньки Каина и кончая пресловутым Кошко. Послереформенная же криминальная обстановка в крупных городах была кошмарной.
Нравы и быт городского криминального дна описывал отнюдь не только Гиляровский. У него были серьезные предшественники, публицисты немало написавшие о криминогенной обстановке в пореформенных Москве и Петербурге, о реформах в полицейских органах, о судьбах отдельных талантливых сыщиков. Есть интересные наблюдения в мемуарах некоторых современников. Здесь я упомянул бы Николая Егоровича Врангеля, отца Петра Врангеля.
Среди крепостных существовала одна любопытная группа, именуемая «дворней». Эти люди не были вовлечены в сельскохозяйственное производство, а занимались непосредственным обслуживанием барской семьи, барская же семья их за это кормила. Как пишет тот же Николай Врангель, бывшие дворовые после обретения свободы находились в крайне растерянном и даже озлобленном состоянии. Ведь они ничего не умели, да и не хотели делать, а от крестьянской жизни уже успели отстать. Те же крестьяне, которые в деревнях не могли прокормить себя и свои семьи, также потянулись в город. Но средств для содержания такой массы голодных и озлобленных людей явно не хватало. Промышленность развивалась, но недостаточными темпами. К тому же условия труда городских рабочих были ужасные, гораздо хуже, чем у европейских рабочих, у которых они также были не сахарными. Вопреки воплям современных булкохрустов, эти обстоятельства достаточно хорошо зафиксированы, ибо одним из положительных элементов реформ было развитие статистики. Таким образом в городах образовалась значительная масса непонятных людей, неизвестно чем кормящихся, хотя как раз известно: воровством и разбоями. При этом криминал из города быстро докатился до деревни, ведь многие крестьяне не жили в городах постоянно, а приходили туда на время. Вообще интересно было бы предоставить тем же булкохрустам возможность вечерком прогуляться по петербургским окрестностям того времени. Они бы сильно изменили свое мнение, если бы конечно остались живы.
Полицейские службы реформировались медленно, бессистемно, при недостатке средств, с жутким криминальным монстром явно не справлялись. В начале двадцатого века основные силы вообще были брошены на борьбу с революционерами, бунтующими крестьянами и рабочими. Короче, ситуация в России сложилась весьма бурная, а как ее успокоить начальство не знало.
Тут можно было бы еще много написать о просчетах царского правительства, о позорной войне с Японией, о дегенерате Николае II, о неудачных действиях во время Первой мировой войны наконец. Однако это все уже не так важно. Главное, не состоялось примирение и слияние двух великих субкультур, и катастрофа была неизбежна, вне зависимости ни от войн, ни от эсеровского террора.
В октябре (по старому стилю) 1917 года произошла Великая Октябрьская Социалистическая Революция. О февральском верхушечном перевороте мы вспоминать не будем — он был нелепым, бездарным и бесполезным. Однако весьма кровавым, о чем почему-то не любили вспоминать в советское время, и сейчас не любят. Эти события были окончательными и бесповоротными, о чем первое время кажется не догадывались даже сами большевики, а сбежавшие за кордон недорезанные дворяне не догадывались до конца дней своих. Причем самая суть этих событий ускользала от всех как в самом начале советской власти, так и после ее конца. Одна субкультура, народная, полностью и безвозвратно сокрушила другую субкультуру, дворянскую, а ее носителей частично уничтожила физически, частично выдавила за границу, частично растворила. И что в результате? С одной стороны, широкие массы населения смогли получить качественное образование и реализовать свои природные таланты. А ведь, что бы сейчас не говорили, ранее подавляющая часть жителей России такой возможности была лишена полностью. Открывшиеся социальные лифты позволили сделать невиданные успехи в науке и технике, выиграть самую страшную в истории человечества войну. Большевики, наконец, решили проклятый земельный вопрос, во время коллективизации. С другой стороны, не было разрешен крупнейший внутренний конфликт, точнее был разрешен, но таким способом, которым больные ноги лечат их отрезанием под корень. Ко всему прочему явилась мерзейшая советская псевдоинтеллигенция. Эти существа (не могу придумать более приличного наименования) были воистину червями, разъедающими живое народное тело. Более того, их потомки в настоящее время занимаются примерно тем же самым, хотя вроде бы все поменялась, среда стала более благоприятной для паразитов, и нет повода так злобствовать. Видимо они по другому не умеют. Еще псевдоинтеллигенты методично травили, с помощью доносов и других подобных методов, остатки старой дореволюционной интеллигенции. Старая интеллигенция также была очень не подарочной, но конкурировать с новоявленными паразитами не могла никак.
Опять же, можно много рассуждать о том, как Ленин закладывал бомбы, о просчетах и достижениях Сталина, об ошибках Хрущева, об инертности Брежнева и его престарелого окружения. Со времен неандертальцев существует непререкаемое правило: никакая сверхзадача не реализуема на ущербном основании. Советский проект был великолепен и действительно предполагал движение вперед к светлому будущему, в котором наконец исчезнут все мерзости человеческой природы. Но он был обречен с самого начала, развивался в сплошном крайне враждебном окружении и не имел полноценной опоры внутри государства.
Итак, отказались от пути в коммунистический рай. Наверное уже никогда на него не вернемся. По крайней мере не в России. А что же далее?! Некоторые предлагают: вернемся к дореволюционным традициям. А к каким? К традициям дворянской субкультуры? Так их нет давно, да и носителей ее нет. Вот в свое время покойный Лотман много рассуждал о дворянской культуре, но этого бы Лотмана в девятнадцатом веке не пустили бы даже на черную лестницу, куда хотя бы пускали кухарок и истопников. Самое парадоксальное: сейчас почти никто не понимает, и полуисторик Мединский не понимает, и даже современные «коммунисты» не понимают, что сокрушив Советский Союз мы полностью отказались от последних остатков этой самой дворянской субкультуры.
Вернутся к традициям народной субкультуры? Так в них много омерзительного, что закономерно: народ веками загоняли в скотское состояние. Как-то художника Врубеля спросили: как он относится с современным ему жителям деревни? Врубель ответил: сельские жители ему крайне не симпатичны, так как они очень жестоко обращаются с домашними животными и постоянно ругаются матом. Вот эти самые «традиции» я воочию наблюдаю всю свою сознательную жизнь.
Двинуться далее в глубь веков, во времена допетровские, во времена ИванаIII, в домонгольские времена, наконец? Но за такой длительный период живая нить времен обрывалась не однократно!
Некоторые договорились уже до того, что де мол татаро-монгольское иго было скорее полезным и способствовало становлению и укреплению российского государства. Какая чушь! Монгольское нашествие было невероятного масштаба катастрофой, принесшей колоссальные людские и материальные потери, надолго сорвавшей Русь с пути общеевропейского развития. Монголы были гораздо менее культурными, чем те народы которые они растоптали. Они могли чего-то позаимствовать, но дать ничего и ни кому не могли никак. Почему-то в качестве полезного монгольского нововведения чаще всего называют ямскую службу. Но таковая была еще у персов времен Кира и Дария. И наверняка не Кир и не Дарий ее придумали. Кстати, еще большей катастрофой монголы были для Китая, чего китайцы крайне не любят признавать. Видимо также ищут корни и нити. Не получиться.
Я достаточно хорошо помню времена перестройки и развала Советского Союза. Тогда немалое число людей верило: вот откажемся мы от социалистического пути, как слишком периферийного, присоединимся к развитым странам с рыночной экономикой, и будет нам счастье. При этом никто почему-то не задумывался: по какому пути идут эти самые развитые страны и идут ли по какому-нибудь пути вообще.
Меня в свое время сильно смущал крайне мрачный, даже апокалиптический тон западной научной фантастики. Они что там завтра в ад собрались?! Однако написано это было таки невероятно здорово, фигурировала всяческая невероятно привлекательная техника будущего и имелась кое-какая смутная надежда, что может апокалипсиса да как-нибудь и удастся избежать. А сейчас «фэнтези» черт дери! Это даже не откат в средневековье. В средние века все было по другому: люди хотя и своеобразно, но искренне верили в Христа, ожидали награды за тяжкие труды и в общем-то чурались темных суеверий. Скорее во время так называемого Возрождения вместе с античной культурой вдруг неожиданно всплыла крайне мрачная, наполненная тяжкими суевериями и темными культами атмосфера поздней Римской империи (очень советую по этому поводу прочитать произведение Апулея, именуемое ныне «Золотой осел», хотя в оригинале оно называлось совсем по другому). Но поздний Рим с его ощущением застоя и грядущего конца не имеет ничего общего с Римом периода расцвета. Тоже откат, причем в такую седую древность, что это даже не Шумер и Аккад, это времена шаманизма догосударственной эпохи. Они что туда собираются? Так придется свои деревни дубинами оборонять от доброжелательных соседей.
Конечно писания Джоан Роулинг — всего лишь сказка для развлечения обывателей. Этого никто и не скрывает. По моему мнению развитые капиталистические страны движутся прямым путем к полужесткому кастовому обществу, примерно такому как в Индии, но с определенной модернизацией. Необходимо создавать кое-какие социальные лифты, потому что если высшие касты окажутся наглухо закрытыми, то в них начнется застой. Это что касается явных каст. Тайные касты со времен Древнего Египта формируются по принципу крови. Но на то они и тайные, что о них почти ничего не известно, да и само их существование крайне не афишируется. Обычно людей, что-то подозревающих, высмеивают как конспирологов.
Чем это у них закончится — черт его знает. Но это точно не движение вперед. Это скорее попытка заморозить воздух вокруг и сидеть в нем как мухи в янтаре. И никаких фантастических технологий не будет. Дай Бог хоть уже существующие частично сохранить.
Сумеем ли мы присоединится к этому безобразию? Сомневаюсь. У нас совсем нет материала для образования высших каст. Я уже не раз писал, что люди, которые ныне так печалуются по царским временам, потомки не тех, кто последнего царя свергал, их уж нет давно, а прямые потомки тех, кто его непосредственно убивал. Что касается тайных каст, то они в России не живут по определению.
Подведем итоги. Настоящее России темно и полумертво. В воздухе разлит то ли запах гнили, то ли ощущение скорой катастрофы. Наверное уже последней. Что касается будущего. Наши убогие руководители не то, что за интересы государства бороться не способны, они даже капитулировать толком не могут! Какое тут к бесу будущее!