Annotation

     Все началось с того, чем когда-то закончилось. Апокалипсис. Буквально пару дней назад, мир был поглощен самим собой. Люди рождались, жили, творили, умирали…

     Страдали, любили, ненавидели, восхищались, презирали, убивали и спасали.

     И вот в один миг - все изменилось. В один момент, некогда процветающая цивилизация, поедалась самой планетой, что ее приютила, выкормила и вырастила. В который это уже раз? Сложно сказать. Быть может в третий. А может пятый? А возможно и девятый. Скорее всего, никто уже точно не сможет сказать, сколько цивилизаций смогла переварить космическая обитель человечества, вращающаяся вокруг своего светила. Та самая планета, что расположилась в оконечности спиральной галактики, которую всасывала в себя огромная черная дыра. Или напротив – порождала эту галактику из себя? Одна из цивилизаций наверняка смогла бы ответить на этот вопрос, да только от нее остались лишь древние мегалиты, которые легко будет спутать с природными скалами.

     А тем временем падение Лели продолжалось. Спутник состоящий преимущественно из льда, входил в плотные слои атмосферы Земли, и как итог…

     Энергетический луч врезался в небесное тело, разрывая его на семь крупных осколков и множество мелких. Мелочь таяла, проносясь в атмосфере и обрушиваясь на головы еще живых, проливными дождями, что смывали все на своем пути, за исключением самых крепких построек.

     Крики детей, женщин, мужчин. Отчаянные крики родителей, и пронзительный плач детей. Они царапали душу своей естественной тягой к жизни. Той самой тягой, которой одарены все поколения…

     А вот крупные осколки…

     Он падали в океаны, вызывая ужасающие по своим масштабам цунами. Большая часть из них накрыла один из материков.

     Только представьте, как огромный кусок космического льда, имеющий температуру около абсолютного нуля, попадает в воду. Волны замерзали, не успевая опуститься. Воздух вымораживался. Некогда теплые течения, меняли свои направления, становясь холодными. Менялась вся планета. Менялась сама природа. А вместе с ней, превращала живших существ, в эти времена, в ледяные статуи.

     Уже намного позже, спустя десятки тысяч лет. Потомки. Потомки тех, кто выжил, будут вылавливать айсберги, внутри которых найдут трупы живших многие тысячелетия до них.

     Но не всех настигала смерть, непреодолимой силой, движущаяся по просторам планеты. Были те, кто выжил. Те, кто смог найти укрытие, переждать. Пересидеть. Но многие ли из них смогли прожить дольше нескольких лет?

     Голод, жажда, болезни. Вот спутники тех, кто стремился выжить. Выжить на планете, которая продолжала преображаться не одно десятилетие, а то и столетие. Но у всего есть начало, путь и конец. Конец, который обязательно становится новым началом на спирали жизни вселенной.

     Больные, голодные, озлобленные, но счастливые, люди покидали убежища, начиная строить новую цивилизацию. Кто-то стремился найти разрушенное старое, кто-то стремился просто выжить, а кто-то был поглощен своими пороками.

     Вновь, как и до катастрофы люди созидали, разрушали, любили и убивали. Люди… они оставались… людьми?

     Отстраивались новые города, зачастую располагаясь на руинах утраченной цивилизации. Развивалась наука, культура, философия, государственность, инфраструктура. Строились дороги, величественные памятники достижениям…

     Одновременно с этим шли войны. За земли, людей, ресурсы, и как всегда все прикрывалось красивыми лозунгами. За веру, землю, семью…

     Разрушение и созидание. Два полюса, два направления, два Абсолюта. А между ними пропасть бесконечности. Две чаши весов, что постоянно колеблются не в силах уловить равновесие, ведь оно всегда остается на шаг впереди.

     Семьи, кланы, государства. Все воюют за власть, деньги и ресурсы. Все тянут одеяло на себя, но… в этом всём, всегда остается место человечности. Чему-то доброму, чистому, светлому. Чему-то из-за чего хочется растянуть губы в доброй улыбке и искренне порадоваться за кого-то.

     Но чем дальше идет противостояние, чем больше в нем гибнет судеб, людей, правды – тем неотвратимее приближается момент. Момент, который вновь перевернет шахматную доску, как сказал бы какой-то стратег, или мыслитель.

     И вот он. Снова пик. Пик могущества двух сверхдержав, объединивших вокруг себя других. Кто-то подчинился добровольно, кто-то был завоеван, а кто-то отвоеван дипломатическими путями, или же в результате интриг перешел в лагерь противника. Верность и предательство – все переплелось, как это уже бывало миллионы раз за время очередного цикла.

     Но у всего есть начало, путь и конец. Конец, который обязательно становится новым началом. И вновь весы качаются, стремясь к балансу между бесконечным множеством переменных – желаний, действий, обстоятельств, стремлений и прочего. Что победит в этот раз? Созидание или Разрушение? Какую стезю выберут люди?

     Но увы. Почти всегда они выбирают одну и ту же стезю. Одну и ту же тропу. Война. Очередная большая война, сжигающая души в своих чревах. Выжигающая людей. Ожесточающая их. Жажда смерти врагам своим, боль за погибших близких и безразличие к гибели тех, кому не повезло оказаться по другую сторону баррикад.

     Накал растет и…

     Дерзкая операция на одном из спутников Земли, Фатте, приводит к большому взрыву, в результате которого…

     Уже второй спутник сходит с орбиты, трется о Месяц, который позже назовут Луной, падает на грешную планету, погрязшую в хаосе жажды и голода.

     И вновь – энергетический луч, врезается в падающий спутник, разрывая его на части. Только в этот раз лучей было больше… Но легче ли от этого стало тем, кто не смог пережить катастрофу?

     Извержение вулканов, землетрясения, и ночь. Ночь от укрывшего небо пепла. Материки меняли свое расположение, высыхали моря, превращаясь в пустыни. Таяли и замерзали ледники. Смещалась ось вращения. Планета меняла свой облик, утаскивая в глубину своих недр, достижения прошлых цивилизаций.

     В результате этой катастрофы было уничтожено едва ли не все живое на Земле. С борта космического корабля «К.О.В.Ч.Е.Г.» счастливчики, которым повезло выжить наблюдали за произошедшим.

     Сотни лет. Именно столько длился отпуск планеты от назойливых муравьев, решивших, что они полновластные хозяева мира. А выжившие ждали. Ждали, когда можно будет вернуться. И дождались.

     Корабль остатков человеческой естественной генетики, или проще говоря БАНК с ДНК флоры и фауны, где каждой твари найдется по соответствующей паре вернулся домой. Туда, где когда-то был создан.

     Последние и в то же время – первые, люди приземлились, и началось тысячелетие возрождения. Возрождения видов.

     Люди, животные, растения. Все живое разрасталось под заботливой рукой команды Ноя. Но у всего есть свое начало, свой путь и закономерный конец, который обязательно станет новым началом.

     Закончилась и эпоха возрождения. Вот только…

     Сначала, люди пытались выучить то, что было оставлено им их далекими предками. Теми самыми, которые позаботились о том, чтобы человечество, как вид не вымерло. Осталось. Как когда-то это сделали, те, кого прошлые цивилизации называли Богами.

     Знания. Банк знаний, который пытался передавать Ной и его команда, был… просто не нужен. Лишь единицы интересовались наработками, но… Важнее было просто выжить.

     Получив базовое представление о мире, первые поколения людей, выживали цивилизовано. Находили остатки предыдущей цивилизации, перерабатывали их под свои нужды, чтобы потомки восхищались достижениями своих предков…

     Шли годы. Из памяти вымывались наставления тех, кто спас человечество, как вид. Лишь далекие отголоски легенд. Лишь отголоски. Каждое новое поколение не только вымывало, но и искажало, стремясь трактовать в меру собственных знаний, представлений и возможностей. Им было невмоготу принять простой факт – предки знали больше.

     Так шли века, пока однажды не появились они. Те, кто решил, что все понял и возьмет жизнь человечества под свой плотный контроль. Благая цель. Благородный порыв, и вот рожден орден. Правда… под масками благородства скрывалась жажда власти и чувство превосходства над другими.

     Так закрутился маятник новой Цивилизации.

     Вновь человечество творило, разрушало. Любило и убивало. Вновь целые народы были преданы забвению, оставив после себя лишь загадочные руины в которых примитивные технологии соседствовали с произведениями искусства, кое-как отреставрированными и отмытыми. Теми самыми, что остались от прошлой цивилизации.

     Был момент. Был. Тот самый момент, когда можно было вырваться из порочного круга, рождения и забвения. Они пытались. Они нашли. Они строили.

     Один человек, смог объединить народы с одной целью – восстановить «Ось Мира». Восстановить утраченный доступ в инфосеть планеты. А там… Знания, технологии, долголетие. Все то, что человечество утратило со времен падения Лели… а может еще и до нее.

     Потомки назовут тот период строительством Вавилонской Башни. Великой стройкой, которая так и не была доделана…

     Кто-то будет говорить, что этому помешал сам Бог, но правда в другом… Власть, алчность, жажда превосходства… Три главных порока человека разумного, толкнули орден на шаг, в результате которого они должны были бы перехватить управление…

     Так впервые в этой цивилизации и узнали о принципе «Разделяй и Властвуй». Так и родилась эта ошибочная легенда, лишившая в свое время человечество шанса на спасение.

     Разругавшись, тяня одеяло каждый на себя, люди разошлись. Каждый начал жить своей жизнью, стараясь не вмешиваться в дела других. Так продолжалось, пока Орден не приходил к ним.

     Многие земли, так или иначе были покорены этим самым таинственным Орденом. Множество. Кроме ее. Империи, что раскинулась в центральной части материка, став единственным связующим звеном между всеми частями света. Центр Мира, как часто их называли. Место, где пересекаются все торговые пути. Великая Империя Деодона. Кость в горле Ордена.

     Именно Империя впервые начала проводить археологические раскопки и хоть как-то пытаться выстраивать историческую справку. Они первые смогли почувствовать, что в прошлом скрывается великая сила и великое знание. Но… они искали, но никак не находили. За прошедшие тысячелетия, Орден позаботился о том, чтобы извратить знания, ведь как любили говорить в их рядах «не важно, что говорят факты, главное то, кто их интерпретирует». Именно так, они правили. Правили почти всеми миром, находясь в тени. А Деодона… вечная кость в горле их мировому правлению.

     Спираль сделала очередной виток. Подходит время узнать, куда вновь повернет история. К Разрушению, или быть может, хоть в этот раз человечеству повезет свернуть на тропу созидания? И ведь были пророчества. Пророчества о двух братьях. Пророчества, покрытые туманом иносказательности…

     

      Город Константа, столица Империи Деодона

      Императорский Дворец

      3 декабря 2023 года

     

     Два брата Петр и Павел, ждали аудиенции Императора Деодоны. Павел – старший брат. Худощавый, жилистый брюнет, с добрыми глазами. Любимец народа. Петр – младше старшего на каких-то пару лет, вобравший в себя любовь родителей и знати. Блондин, спортивного телосложения, среднего роста и с надменным взглядом. Любитель праздников и шумных балов.

     Павел нервно ходил, перед дверью в покои отца, а Петр же напротив, сидел на ажурном стуле, щедро украшенном позолотой, закинув ногу на ногу, и читал сплетни в свеженапечатанной светской хронике. Нет. Это вовсе не значило, что принц не переживал. Напротив. Он был вне себя от волнения, а чтение самый удобный и быстрый способ отвлечься. Тем более такое пустое, как это.

     «Графиня Елизавета Милавская вновь устроила провокационный бал в своем столичном особняке…» - или вот эта забавная новость - «Барон Мстислав Горников задолжал фабрике «Изысканный Башмак» оплату за полгода…».

     Последняя новость должна была бы заинтересовать Имперскую Службу Подати, или как ее принято было называть в народе - ИСП. Аббревиатура была в почете у малограмотной общественности. Они часто любили, по мнению Петра, сокращать там, где этого делать не стоит, и расширять пустыми безделушками, там, где стоило бы проявить большую сдержанность.

     Павел во время расхаживания вдоль стены, на которой висели портреты его с Петром предков, размышлял. Размышлял кронпринц о своем будущем и будущем семьи и всей Империи. Но больше всего тревожило Павла состояние Императора.

     Родители. Он любил их, не смотря на те редкие встречи, что ему выпадали. Учителя, занятия, практические задания… все это съедало львиную долю времени наследника. Мать и отец, редко могли найти свободную минутку, даже чтобы просто поговорить. Завтрак? Увы, но этот прием пищи проходил у каждого по отдельности. Все вместе они собирались за столом лишь на публичных мероприятиях.

     «Такова участь правителей» - говорил Павлу его наставник, профессор Нестеров Виктор Леонидович. Очень умный мужчина, который видел этот мир, насквозь… Возможно видел он даже слишком много, а потому не смог дожить до сегодняшнего дня.

     Впрочем… впрочем и мать Петра и Павла, не смогла дожить до этого дня. Десять лет назад она ушла из жизни. Увы, но даже правитель может заболеть неизлечимой болезнью. И даже не он, а его близкие. Огромные ресурсы, потраченные на поиск лекарства… не принесли желаемого результата. Все зря? Быть может и да, но в процессе поиска лечения, все же было найдено решение других проблем… увы, но такова наука и таково движение прогресса.

     «Не все то к чему мы стремимся - достигается. И не все то, что мы получаем - нами желанно» - говорил своему ученику Виктор Леонидович.

     Петру в плане внимания родителей везло несколько больше. Младший. Он часто бывал в компании матери и отца. Чаще, чем Павел. Но таково бремя первенца. Принц же по праву снискал славу любимца публики. Смышленый, остроумный, с яркой внешностью… он рано начал нравится и противоположному полу. Природная красота, помноженная на обаяние и статус, быстро сделали Петра завидным женихом, еще в возрасте двенадцати лет.

     - Как ты можешь читать этот мусор? – Бросил Павел своему младшему брату, останавливаясь и нависая над ним.

     - Отстань. – Недовольно скривился Петр, демонстративно поднимая газету выше и стремясь спрятаться за ней от брата. – Каждый справляется со стрессом по-своему.

     - Как думаешь, - тяжело вздохнув, сделал шаг назад Павел, - обойдется?

     - Не знаю. – Погрустневшим голосом ответил Петр, недовольно складывая газету и бросая ее на журнальный столик. – Ты же слышал доктора. Состояние критическое, но шансы есть.

     - Но при этом он изволил нас лицезреть. – Заметил старший брат, с опаской и тоской глядя на двери, ведущие в покои отца. – Может, обойдется?

     - Может и обойдется. – Пожал плечами младший брат, вставая со стула и начиная прохаживаться, дабы размять слегка затекшие от долгого сидения ноги.

     Уже больше часа братьям приходится ждать. Ждать известий – спасут отца или… о или оба предпочитали не думать. Нечего накликать беду, там, где есть надежда ее избежать.

     - Ты сегодня странный. – Заметил Павел, с прищуром глядя на Павла. – Проблемы? Если нужна помощь, только скажи.

     - Нет. – Соврал Петр, растянув губы в улыбке. Возможно, кого-то это и смогло бы обмануть, но только не Павла, прекрасно знавшего своего младшего брата. – Все под контролем.

     Выяснять, что гложет брата, кронпринц не стал. Помощь он предложил, так что если понадобиться, Петр сам все расскажет.

     «Нужно уважать право на ошибку у других. Даже если ты видишь, что человек наступит на грабли – не держи. Предупреди, но не держи» - говорил все тот же профессор Нестеров.

     А Петра тем временем накрывали тяжелые мысли, от которых он бежал, читая газетный мусор. Двадцати трехлетний принц прекрасно отдавал себе отчет. Он знал, что отец может не выжить, а так же он знал, что Павел взойдет на престол после отца. Но справится ли старший брат с правлением? Умный, но слишком мягкий. Так считал сам Петр, так считали и его приятели. Да, собственно вся знать, считала Павла несколько бесхребетным. Слишком лояльным. Там где, по мнению элиты, требовалась жесткость, наследник предпочитал компромисс. Это воспринималось публикой как слабость.

     Петр же был другим. Более резким, более амбициозным и… более публичным. Его любила знать, уважала и немного опасалась. Резкий нрав, цепкий ум, хорошая память. А еще Петр никогда не прощал обид. Это знали все. Ведь обидчик рано или поздно, платил. Кто деньгами, кто положением в обществе, кто своей свободой, а кто и головой.

     Павел же… нет. Павел прощал. Давал вторые шансы и верил в людей. Верил в то, что они хорошие. Глупость, по мнению младшего брата. Но за эту «глупость» Павла и любил простой народ, который для наследника и был главным приоритетом, что в свою очередь заставляло нервничать элиту. Министры так и вовсе с опаской следили за практическим обучением наследника.

     Возможно по этой причине глава кабинета Министров, князь Белостоцкий Вадим Никодимович, и общался намедни с Петром. Разговор они имели обстоятельный, конфиденциальный и… щекотливый.

     Вот и ходит теперь Петр раздумывая над словами князя, пытаясь принять решение. Сначала конечно же была фаза отрицания. В первое мгновение принц и вовсе думал сдать главу кабинета министров в Тайную Канцелярию, но вовремя остановился. Это он сделать всегда успеет, а шанс… шанс будет только один.

     Князь в своих доводах упирал на множество фактов о самом Павле, его решениях, поведении и прочности положения среди знати. Но все же самыми весомыми были аргументы о безопасности. По словам Белостоцкого Западная Конфедерация в составе одиннадцати стран ищут точки нестабильности. И если на трон взойдет нынешний наследник престола, та же Альбария может повлиять на знать и тогда история сделает очередную петлю и династия первых Императоров, вновь будет отодвинута от власти. А такого исхода Петру совершенно не хотелось. Четыреста лет. Четыреста лет прошло с момента, когда предки смогли вернуть себе трон Империи. Династия Основателей пришла в тот самый момент, когда власть продалась Конфедерации и Ханству и пытались изменить политический строй, превращая страну в вассала этих…

     А на другой чаше весов был брат. Семья. Так вышло, что с самого детства, у Петра и Павла не было никого ближе друг друга. Павел, как старший всегда стремился помогать младшему брату и защищал его. Но годы шли, и Петр сам не заметил, как они отдалились друг от друга. Хотя Павел все еще с радостью был готов помочь своему брату.

     Пока младший принц ходил по балам и очаровывал дам своими манерами, Павел учился. Учился управлению, изучал производственные цепочки империи. Увы, но для того чтобы произвести даже один ботинок, требовалась инфраструктура. Необходимо было добыть, или приобрести сырье, доставить его, обработать… и в то же время, на чем-то его доставить тоже было необходимо…

     Чем больше кронпринц вглядывался в эти самые цепочки, тем больше он хотел рвать на своей голове волосы. Все было взаимосвязано и одно тянуло за собой все остальное.

     Когда же Петру исполнилось восемнадцать, отец и его привлек к государственной деятельности, послав изучать финансовые потоки. А это молодому принцу пришлось по душе. Здесь, как и в высшем свете, важнее всего было то кто о чем говорит, кто какие интриги плетет, кто с кем дружит, и кто с кем враждует. На фоне его знания высшего света, предсказание движения финансовых потоков становилось более предсказуемым. Петр был, как рыба в воде в этой тематике.

     Вот и получалось, что на наследнике в последние годы весели поручения отца в области развития инфраструктуры, производства, армии, аграрного сектора, инфраструктуры. А вот младшему брату достались инвестиции, финансы и общение с дипломатами. Он часто летал в страны Конфедерации, проводя переговоры о взаимных инвестициях и совместных проектах. Несколько раз касался и работы разведки, но те больше предпочитали работать со старшим братом.

     Вот по тому-то принц и знал, что страны Конфедерации не упустят момента подмять под себя торговые пути, проходящие через Деодону. А знать… Петр не строил иллюзий и прекрасно понимал, что за власть, деньги эти властители судеб продадут родину, даже не моргнув глазом. Конечно же не все. Нет. Но очень многие из них. Особенно те, кто так томно вздыхает о высокой культуре Конфедерации, и ее «человечных» законах.

     Двери в опочивальню правителя распахнулись, и оттуда показался осунувшийся личный слуга Императора. Старик со скорбью и усталостью, посмотрел на братьев.

     - Ваши Высочества, Его Величество ждут Вас. – С поклоном, произнес Карпов Николай Сергеевич, который и сам в свое время нянчил обоих отпрысков своего повелителя.

     Оба брата обернулись еще на звук открываемой двери. Вид Николая Сергеевича, говорил им больше, нежели любые слова. Петр недовольно поджал губы, а Павел, напротив, со смесью тревоги, скорби и боли, смотрел вглубь апартаментов отца.

     Первым все же среагировал младший брат. Тронув за локоть старшего, он быстрым шагом пошел вперед. Павел же тихо выдохнул и последовал за Петром.

     Фиолетовые портьеры были задернуты, укрывая опочивальню владыки Деодоны в мрак, слегка разгоняемый желтым светом электрических ламп в бра, что висели у изголовья огромной кровати. На стенах привычно висели лучшие картины художников империи, лучшей среди которых, весь род Основателей признавал обширную карту мира, на которой было выведено название: «Деодона». Это была центральная часть композиции.

     И Павел, и Петр прекрасно помнили, как император, нянча своих детей на коленях, говорил им: «Запомните! Деодона – дар божий. Пока жива Империя, человечество будет живо. Но стоит только пасть Империи, наступит апокалипсис».

     Эти слова отца, невольным эхом пронеслись в сознании братьев, когда они по очереди бросили взгляды на полотно неизвестного ныне художника. Главной жемчужине картинной коллекции больше тысячи лет.

     - Отец. – Первым поприветствовал родителя Павел, встав на одно колено у изголовья его кровати.

     - Отец. – Слегка кивнув головой, произнес и Петр, опускаясь на колено рядом с братом.

     - Дети. – Тяжело растянул губы в намеке на улыбку Император. – Мой час настал.

     В комнате повисла тягучая, словно патока тишина. Братья стояли мрачными. Петр отвел глаза в сторону, найдя глазами ту самую картину. Павел же взял отца за руку, избегая прямого взгляда родителя.

     - Империи нужен правитель. – Произнес глава рода Основателей, после его зашелся в тяжелом кашле.

     Павел с беспокойством смотрел на отца, в то время как Петр, избегал смотреть и на родителя и на брата. В душу, словно кол вонзили, заставляя ее кровоточить и выть от боли.

     - Дети… - произнес Император, наконец-то откашлявшись. – Берегите Империю. Империя…

     - Превыше всего! – Хором произнесли братья.

     На это владыка Деодоны одобрительно прикрыл глаза. Братья ждали продолжения, вот только… Рука отца ослабла. Павел это сразу почувствовал, а глаза… глаза оставались по-прежнему закрытыми. Грудь более не вздымалась в дыхании, да и черты лица, как-то расплылись, расслабившись.

     Петр еще не успел осознать произошедшего. Павел же не мог поверить, в то что случилось. Хотя прекрасно осознавал – однажды это случится с каждым.

     - Ваши Высочества… - Раздался тихий старческий голос, полный боли и скорби от утраты. – Император умер.

     В такт словам старого слуги вторили и показания приборов жизнеобеспечения, стоявшие в покоях властительного владыки, великой Империи.

     - Ваши Высочества. – Вновь заговорил Николай Сергеевич, привлекая внимание замерших братьев. – Вы должны покинуть покои. Вас ждут придворные. Вам…

     - Благодарю Николай. – Кивнул ему Павел, который с тоской отпустил руку отца и выпрямился. – Дальше мы сами. Пойдем брат.

     Кронпринц протянул руку Петру, словно бы говоря «брат – теперь только ты и я, во всем этом мире». Но младшему от этого стало лишь тоскливей. Тем не менее, он все же пожал его руку.

     Вместе принцы покинули опочивальню отца и вышли через соседнюю комнату на просторный балкон. Здесь уже стояли десятки видеокамер вместе с придворными журналистами, представителями высшей знати, министрами, советниками, главами государственных служб.

     Павел уверенно прошел за трибуну, встав в кадр. Чуть постояв, невидящим взглядом бороздя горизонт, он словно опомнился и жестом пригласил встать рядом с собой Петра. Тот выдохнул, словно откидывая в сторону нечто, что терзало его разум, и подчинился немой просьбе брата.

     - Имперцы! – Мягким, спокойным, но уверенным голосом, произнес Павел, глядя в объективы камер. – К сожалению, вынужден с прискорбием сообщить, что наш с Петром отец, Император Александр Федорович почил с миром. Его правление принесло мир и процветание в наши земли. За время правления Александра Федоровича, Деодона стала богаче, сильней и еще более уважаемой соседями. Никто из них не помышляет о нападении, и в этом есть заслуга не только нашей армии и специальных служб, но и личная заслуга почившего. Главное. Главное, что во время правления отца жить стало лучше населению страны. Не только знати. – Павел сделал вежливый кивок в сторону собравшейся публике. – Но и простым людям. Александр Федорович, нещадя живота своего трудился. Трудился на благо империи! На благо ее жителей! Ведь Деодона – это Дар Божий! Божий Дар всему человечеству, как любил он повторять!

     Павел сделал паузу, за время которой внимательно оглядел присутствующих. К своему сожалению, он мало нашел в них сожаления. Увы. Там было больше вопроса «что теперь?», «что будет со мной?», «какую выгоду я смогу получить?». Проще говоря, каждого интересовала его собственная шкура. Это было грустно. Но таковы люди.

     - Послезавтра состоится торжественное прощание с Императором и его похороны, согласно обрядам церкви. – Продолжил свою речь Павел.

     Ему было больно. Очень больно, ведь эту речь, которую он сейчас произносил, заставлял его писать отец. Несколько лет назад. Он контролировал каждое слово своего отпрыска, а затем заставил выучить ее наизусть.

     «Чтоб от зубов отскакивало» - назидательно говорил он сыну.

     - Благодарю за внимание. – Закончил наследник трона свою речь, отходя в сторону и пропуская вперед брата.

     - Жители Империи! Сегодня нас покинул великий человек, благодаря которому мы могли смотреть в спокойное, сытое и обеспеченное завтра. В связи с этим, с позволения своего брата, я хочу объявить траур. Почтите память нашего отца, вместе с нами.

     Голос Петра был жестким. Не терпящим компромиссов. Он не столько обращался к народу, сколько приказывал. В глазах Павла это было глупо.

     «Мне плохо, значит и вы должны страдать» - так это виделось наследнику престола. Но что-то говорить брату он не стал. Тот бы все равно сейчас не послушал. Петру, как впрочем, и Павлу, требовалось время, чтобы побыть наедине с самим собой.

     Братья перебросившись общими фразами с присутствующими поспешили покинуть балкон. Пройдя несколько коридоров в тишине, нарушаемой лишь слугами, поспешно раскрывающими двери перед принцами, Петр и Павел остановились в небольшом кабинете, ранее бывшей рабочей зоной почившей матери молодых людей.

     - Его больше нет. – Произнес Павел с неверием и тоской, глядя в окно, за которым раскинулась она! Столица Деодоны, прекрасный, современный город Константа.

     - Нет. – Согласно кивнул Петр, открывая бар и доставая два низких бокала, а вместе с ними и выдержанный коньяк, высшей марки. – Но ведь это однажды случилось бы.

     - Случилось. – Согласно вздохнул старший брат, разворачиваясь к брату. – Благодарю. – Произнес он, взяв бокал с янтарным напитком из рук Павла.

     Не чокаясь, они залпом опорожнили посуду. Павел скривился от непривычки, Петр же лишь горько улыбнулся, наливая следующую порцию.

     - Царствия небесного, Александру. – Произнес Петр, и братья вновь выпили.

     Они молча стояли и смотрели в пустые бокалы, каждый думая о своем. Павел размышлял над бренностью и скоротечностью жизни, в то время как Петр думал о куда более приземленных вещах. Князь Белостоцкий ясно дал понять принцу, что шанс будет только один. Тот самый шанс, что не породит народных восстаний. А потомутянуть с ответом нельзя. Смерть Императора – это крайний срок. Значит и ответ давать Петру придется уже сегодня, а он еще не принял решения.

     - И все же, Петр, что с тобой? – Спросил своего брата Павел. – Ты сегодня какой-то сам не свой. – Наследник растеряно огляделся по сторонам. – Я понимаю отец… но ты ведь и до этого какой-то мрачный был. Что происходит?

     Вместо ответа, принц плеснул себе в бокал коньяка и опорожнив его, посмотрел в глаза брату. Он пытался найти там те самые признаки сильного правителя. Те самые, которыми он должен был бы обладать по представлениям Петра. Но увы. Там была лишь забота и участие. А еще скорбь. Это точно не то, что он желал там видеть.

     Решение пришло само собой, отрезая все другие возможные пути. Пусть. Пусть его потом заклеймят потомки «братоубийцей», но это делает ради спасения страны, и ради спасения династии. Белостоцкий прав. Другого такого шанса не будет.

     - Петр! – Позвал своего брата Павел. – У нас с тобой остались только ты и я. Все. Мама, отец… их нет. А эти… - наследник поморщился, имея в виду знать, - эти предадут при первой же возможности. Уверен! Они, уже сейчас, ищут способы поша…

     - Павел, я пойду. – Оборвал речь брата принц, после чего стремительной походкой покинул кабинет матери, оставив наследника престола наедине с самим собой.

     Он смотрел на закрытую белую резную дверь, покрытую золотыми завитками резьбы. Смотрел и слушал приглушенные коврами чеканные шаги младшего брата.

     - Что это с ним? – Только и спросил себя Павел с тревогой в груди.

     Он чувствовал. Чувствовал, что что-то не так. Но не мог… не мог поверить, что такое вообще возможно. Он помнил, что ради власти человек способен на все. Павел хорошо помнил уроки покойного профессора Нестерова. Но одно дело говорить об этих уроках, и совершенно другое поверить в то, что человек… единственный родной человек хочет тебе вонзить нож в спину… тяжело. Тяжело в такое поверить.

     

     ***

     

     Два с половиной дня, отведенные на подготовку похорон – столица тихо бурлила, не забывая на вывеску показывать скорбь, в то время как торговый люд, стремился получить сверхприбыль, на беде Императорской семьи. Впрочем, в этом не было ничего удивительного. Для них прибыль, то единственное что имеет значение, все остальное уже не видится важным. Война, похороны, свадьба, день рождения – это все повод для сверхприбыли, так что…

     Съезжалась знать со всей Империи. Каждый стремился урвать свою толику внимания будущего правителя и его брата. Выделиться, так чтобы его заметили, а там глядишь и карьера сложиться, будет и чин и власть и… и все будет.

     Некоторые приезжали почтить гибель друга, командира, человека. Но таких было не очень много среди знати. Зато много среди военных. Они как никто другой уважали данную присягу и готовы были подтвердить ее наследнику престола. Но не все.

     Как водится, были те кто служил и защищал, и те кто мнил себя великим полководцем, а были и те кто не стесняясь воровал. Такие особо радовались, прекрасно зная мягкость наследника. В их представлениях в будущем они смогут чувствовать себя более вольготно. Паркетные и боевые генералы, как их называли в народе.

     Простой народ в основной своей массе скорбел. Женщины и мужчины одевали черные одежды, таким образом, символически выражая сочувствие сыновьям почившего императора. Павла любили за доброе сердце и отзывчивость. Но… любили его не в столице. Любили в глубинке.

     Увы, но Константа – это не вся Деодона, а лишь ее часть. И там, за пределами дорожной развязки простиралась огромная страна, на просторах которой кронпринц и проводил большую часть своего времени в последние несколько лет. Заводы ведь сами себя не построят, как впрочем и школы, вузы… да и специалисты в различных направлениях, тоже как-то из воздуха не берутся. Приходится много трудится, чтобы они переезжали.

     За всем происходящим так же наблюдали и посольства других государств. Высокие делегации прибывали, прикрываясь высокой моралью. На самом же деле их цели были более прозаичными. Они прощупывали почву, хотели понять, лично убедится, останутся ли в силе действующие договора, или же возможны изменения. Зная нрав Павла, многие рассчитывали на получение скидок, преференций и послаблений.

     Но так было не со всеми. Приехали на похороны и представители Ордена. Тайно, прикрываясь простыми людьми, они с любопытством ждали развязки, запущенной полгода назад комбинации. Они верили. Верили, что в этот раз им удастся победить Даодону.

     Еще в вечер смерти императора, Петр дал свой ответ, при личной встрече. Кому сказать не поверят. Принц, как какой-то вор, скрываясь, выбрался из дворца, делая вид, что отправился заливать горе в каком-то дешевом баре. А там чуть в стороне от него сидел и князь Билецкий. Они не говорили, молчали.

     Петр смотрел на князя и искал в себе силы решиться. Решиться на то, на что, казалось уже, пошел. Но как часто бывает, в последний момент младшего брата накрыли сомнения. И все же…

     - Я согласен. – Выдавил из себя принц, и сразу после этих слов опрокинул бокал с каким-то пойлом, стремясь отвратным вкусом заглушить чувство мерзости, что ножом прошло по душе. Бессмысленно. Зря. Бесполезно.

     А заговор против Павла, тем временем начал раскручиваться.

     Тайная Канцелярия не спала. Она работала. Работала на износ. Кто-кто, а они прекрасно понимали, что похороны Императора Александра Федоровича, самый опасный момент для наследника. Знать может попытаться избавиться от наследника, так чтобы на трон взошел, уважаемый ими Петр, которого они считали не только сильным лидером… но и управляемым. Честолюбивость младшего брата, была хорошо известна в высших кругах, а потому не редко его мстительную натуру использовали в своих схемах различные силы.

     Охранка копала. Копала, но...

     Там работали патриоты. Работали те, кто действительно любил свою страну. И часть из них видела, что Империи нужен на трон Петр, а не Павел. Так считали далеко не все. Но тот, кто занимался охраной Петра, желал видеть на троне именно своего визави, а потому информация о встречах с главой кабинета министров, так и осталась неизвестной широкой общественности.

     

     

     

     

     

     

     

     

      Город Константа, столица Империи Деодона

      5 декабря 2023 года

     

     Широкий проспект, ведущий через площадь Единения к семейной усыпальнице императорской семьи, был до отказа забит людьми, одетыми в черные одежды. Черный цвет издревле считался цветом скорби, цветом смерти. Цветом, олицетворяющим отсутствие света, а значит и жизни. И это на фоне свежевыпавшего снега, который еще утром городские службы в авральном темпе расчищали и спешно вывозили за город, смотрелось особенно контрастно. Особенно символично.

      Полиция, стояла в оцеплении, держа перед собой прозрачные щиты, не позволяя собравшимся прорваться к медленно идущей по улице длинной процессии состоящей из священнослужителей, высших руководителей Деодоны и представителей знати.

     Гул. Крики. Кто-то скорбел, кто-то напротив был занят торговлей. Крутилась и другая публика, в поисках своей беспечной жертвы. Но за такими индивидами внимательно следили суровые мужчины и женщины в штатском, «пакуя» нарушителей правопорядка и уводя в неизвестном направлении.

     Крыши ажурных, зданий, построенных в античном стиле, занимали снайперы из Имперской Службы Охранения подчиненной Личной Канцелярии Его Величества. Хотя и других представителей этой канцелярии при дворе Его Величества, хватало и в толпе, и подле самой процессии, что неспешно, соблюдая традиции, шествовала по площади.

     Впереди шли священнослужители, распевая молитвенный ритуал, и махая кадилом, окутывая дорогу ароматами ладана, призванного отогнать злых духов. Суеверия? Однозначно. В этом были уверены оба брата, но в то же время это было данью традиции уважения к отцу и остальным предкам.

     Петр и Павел шли в ногу, неся на плечах гроб почившего императора. Старший в такт шагам, подпевал священнослужителям, а младший шел молча, стараясь смотреть исключительно вперед. Даже мимолетный взгляд на брата, мог все испортить. Он боялся сорваться. Сорваться и рассказать, на какой отчаянный шаг ему приходится идти из-за слабости законного наследника престола. Но выбор сделан. Роли уже были определены, так что отыграть назад ничего не выйдет.

     А вот Павел шел, молился Господу и думал. Он вообще в последние несколько дней слишком много думал. Сейчас мысли наследника крутились вокруг вопроса жизни и смерти. Вокруг предназначения. Его взгляд скользил по толпе людей, пришедших почтить память своего правителя. Скользил и не видел отдельных лиц. Нет. Он видел единый народ. Систему. Эти мысли увлекали будущего императора, и заставляли иначе смотреть на себя.

     На территории кладбища, процессия подошла вплотную к огромной пирамиде. Согласно семейным легендам, ее возраст превышал возраст Деодоны. Намного превышал. По словам самого Основателя, они нашли ее в Константе, еще до того, как столица была построена, и буквально откопали.

     Долгое время люди пытались понять изначальное предназначение этого строения, но так и не смогли определиться. Существовало великое множество теорий, предположений, научных гипотез, но все они были далеки от реальности.

     Основатель же решил вопрос просто. Ему необходимо было создать величие, то самое величие, которое бы позволило его роду оставаться на троне долгие столетия. Так и появилась Императорская Гробница, которая была заботливо отреставрирована, и обросла множеством новых архитектурных деталей, повествующими о жизни и правлении Императоров Деодоны.

     Конечно же, все эти истории были выверенными до запятой, и были призваны показать величие правителей Империи. В период, между трехсотым и восемьсот пятидесятыми годами, произошло две революции, в результате которых на троне успело побывать целых две династии, каждая из которых завышала свои достижения и всячески стремилась унизить чужие. Но четыреста лет назад, справедливость восторжествовала, и Основатели вернулись. Вернулись, спасая Империю.

     С внутренним трепетом братья взирали на притрушенную свежим снегом усыпальницу их предков. И если Петр видел в этом символ вечной власти и могущества, то Павел - место захоронение предков, и не более. В какой-то момент, наследник престола даже поймал себя на мысли, что люди, в случае с этой пирамидой, ведут себя как орангутанги на высокотехнологическом объекте.

     Конечно же, такой взгляд на историю порицался мировым научным сообществом, которое было уверено, что цивилизации людей не так уж и много лет. Но Павел смотрел вокруг и внутренне чувствовал, что это не так. А особенно остро он отзывался на утверждение, что человек произошел от обезьяны, хотя и списывал это неприятие на личные амбиции.

     Тем временем двери склепа открыли, под монотонное пение священнослужителей. Из недр пирамиды дохнуло прохладой и затхлостью, которая свойственна всем усыпальницам. Братья одновременно шагнули вперед, продолжая движение.

     - … Господь Всемогущий, Милостивый наш… - продолжали нараспев священники, шагая впереди процессии.

     Петр невольно поправил ворот съехавшего в сторону пальто и поправил гроб отца на своем плече, мысленно отмечая, что после останется синяк. Но это воспринималось принцем, как мелочь. Так кто-то может реагировать на комара или муху. Неприятно, но не заслуживает внимания.

     Павел же погруженный в свои раздумья, продолжал послушно переступать ногами, тихо подпевая служителям Триединого Бога, чьи голоса многократно отражались от стен, разносясь по всему строению.

     Коридор, по которому двигалась процессия, шел вниз, заставляя людей опускаться все глубже под землю, словно живые несли тело в страну Мертвых, где это же тело обретет следующую жизнь. В это верили предки.

     Тем временем процессия приблизилась к изысканному гранитному саркофагу, щедро украшенному тонкой резьбой и позолотой. На теле самого саркофага, изображались сцены из жизни Александра Федоровича. Его политические успехи, его достижения и вскользь упоминались провалы. Раньше так делать было не принято, но лет триста назад, предок братьев решил, что нужно быть честными для памяти своих потомков, дабы они не допускали ошибок своих предков.

     По мнению Павла это было дельное замечание, а вот Петру было плевать. Для принца все эти темы казались далекими от реальности, и бессмысленными. Куда эффективней было бы устроить бал, или издать книгу. А не вот эта вся дань традициям, которая просто сжирала казну. Хоть он и был вынужден признать, что такие действия укрепляли власть. Но затраты…

     Что касалось затрат на проведение подобных мероприятий, то они были колоссальными. Например, текущие похороны, согласно предварительному отчету семейного финансиста, составили порядка ста миллионов додаров. Павел, читая смету, лишь горько улыбался. Нет, ему не было жалко потраченных денег. Он вообще, как-то очень странно относился к этому универсальному предмету обмена. Просто эту сумму можно было бы потратить на модернизацию больницы для больных онкологией, или же на модернизацию научного центра, исследующего болезни иммунодефицита. Или еще на что-то полезное, для народа.

     Но власть, она такая. Она требует особого статуса в глазах народа. Он должен быть лучше, успешней, выше. Именно на этом и основано все строения общества империи. На кастовости. На неравенстве. Есть те, кто правит и управляет, а есть те, кто подчиняется и исполняет приказы. Иерархия власти.

     Крышка саркофага отодвинулась, и тело Императора Александра в открытом гробу, опустили на его дно. Священнослужители затянули апокрифы, а присутствующие в процессии два брата и вельможи, тихо, одними губами пытались повторять слова читаемой прощальной молитвы.

     За спинами священников, что махая кадилами, нараспев читали молитвы, виднелись длинные проходы. Они разветвлялись, образовывая небольшие комнатки, в которых стояли похожие каменные гробы, внутри которых лежали предыдущие императоры Деодоны и члены их семей.

     Вся гробница имела электрическое освещение, проведенное еще предыдущим правителем, который часто приходил сюда, пообщаться с предками и попросить у них совета, или помощи. Дедом Петра и Павла. Сомнительно, что они могли ему отвечать, но… во что только не верят люди, пытаясь объяснить то, что не понимают.

     Петр впервые за весь день, скосил глаза на старшего брата. Тот стоял невидящим взглядом глядя на саркофаг. Больно. Больно идти на тот шаг, на который вынужден был пойти принц. Он чувствовал себя предателем. Хотя умом прекрасно понимал, что идет на единственно верный, вынужденный шаг. В противном случае Деодону ждет война. Возможно даже гражданская, а такое уже случалось в истории империи, и повторять подобный опыт не хотелось никому. Слишком кровавой оказалась цена гражданского конфликта…

     Тем временем священнослужители закончили погребальные моления, и стали расходится. У саркофага остался лишь Владыка Симон, верховный чин церкви Триединого Бога. Теперь можно было подойти и в последний раз простится с покойным. Согласно поверьям, уже после погребения, он покинет мир живых, отправившись в свое сорокадневное путешествие по загробному миру, где ему изберут место, которое он заслужил при жизни.

     Первым к отцу подошел Павел, как старший. Положив руку на край, идеально отшлифованного саркофага, кронпринц взглянул на белое как мел лицо мертвеца. Тоска. Боль утраты. Сожаление. Все это в одно мгновение пронеслось в голове будущего правителя.

     - Покойся с миром! – Объявил Павел, после чего уступил место брату.

     Петр склонился над телом отца. В душе у принца провели ножом по стеклу, вызывая едва ли не осязаемую боль, подобную зубной. Отец был важным человеком в его жизни. Тем самым, кто научил Его Высочество финансам, общению с придворными, да и самой жизни. Просто находясь рядом со своим родителем, еще мальчишкой, Петр впитывал знания. Знания, которые ему передавались отцом, как кошка их передает своим котятам.

     - Прости. – Едва слышно прошептали его губы. – Прости. Если бы ты только сам сказал… может ты и хотел… - он замолчал на мгновение, чувствуя ком подступающий к горлу и давящий на глаза, - просто не успел.

     Осенив отца, а затем и себя защитным кругом поставленными вместе указательным и средним пальцами правой руки, Петр отошел, давая возможность проститься с Императором подданным.

     Еще одна традиция. Та, которая неизменно раздражала многих наследников, но та, которую никто из них никогда не отменит. Наследник престола должен стоять весь остаток дня здесь, встречая скорбящих людей, приходящих лично попрощаться с усопшим императором.

     Павел воспринимал это испытание со смирением, ведь именно проверкой на него и была эта часть обряда захоронения правителя.

     «Традиции – это испытания и уроки, которые наши предки даруют нам, сквозь поколения, а в вашем, Ваше Высочество, случае еще и тысячелетия» - говорил своему единственному ученику профессор Нестеров.

     Кронпринц в дальнейшем не раз убеждался, что большей частью так и есть.

     - Так и есть. – Одними губами проговорил Павел, все так же невидящим взором взирая на проходящих мимо людей, которые склонялись над саркофагом.

     Стоять кронпринцу было тяжело. Зимнее пальто, уже давно было в руках слуги. Тому было хорошо, он с позволения Его Высочества, периодически отходил посидеть. А вот Павел, стоял. Стоял как тот самый стойкий солдатик, из детской сказки.

     Мысли кронпринца постепенно вязли в киселе отстраненности. Он словно сделал шаг назад из реальности, парадоксально глядя на себя из себя со стороны. Невообразимая для мозга картина не удивляла Павла. Впрочем, эмоций в то время, как таковых у него и не было вовсе.

     Петр свободный от традиций, постоял рядом с братом минут двадцать, после чего осенив себя кругом, отправился обратно во дворец. Охрана, следующая за принцем, отгоняла народ, чтобы тот своим видом не смущал высокую особу. А принц тем временем чувствовал уныние и раздражение. Он не знал, как именно будет осуществлено покушение на брата. Не знал, когда именно это сделают.

     Во дворце Петр направился в свой рабочий кабинет. Зайдя в просторное светлое помещение, в котором из мебели были кожаные диван с парой кресел, журнальный столик на ажурных ножках и желтой мраморной столешницей, рабочий стол из красного дерева, удобное, эргономичное и в то же время помпезное кожаное рабочее кресло. Да у стены вольготно раскинулся длинный шкаф, заставленный книгами и папками с документами.

     Пройдя через комнату, принц покосился на картины в модном стиле то ли модерна, то ли авангарда. Сев в рабочее кресло, он решительно придвинул к себе лежащие на столе документы, постепенно погружаясь в работу. Так было проще. Так не терзали душу сомнения. Так ничто не могло поколебать его решимости.

     Финансовая отчетность регионов, сама собой затянула внимание Петра. Внимательно просматривая цифры, он сравнивал показатели, с выводами контрольной комиссии, которая проверяла стоимости услуг и товаров на момент проведения государственных закупок, а так же проверяя личные счета чиновников, ответственных за сами переводы. Так, например градоначальник небольшого городка Вязьков, что расположился в северном регионе столичной губерни, приворовывал, но держался в рамках, четко зная, за каким порогом последует неминуемое наказание. А так выходил своеобразный бонус к его окладу.

     С одной стороны Петру такое было противно. Создавалось ощущение, что все эти чиновники, воруют прямо у него из кармана. Но было и понимание, что по-другому они просто не могут. Немножко там, немножко там, и вот они получают личные дивиденды от власти.

     С другой стороны, принц помнил и слова отца, который ему объяснял, почему позволяет воровать у себя.

     «Когда чиновник, ворует в рамках – в этом нет ничего страшного. Я вижу это даже полезным, ибо таким образом, он дает мне дополнительный рычаг давления на него. Оступится он где, предасть решит… мне доказательства искать не нужно, чтобы на допрос в Тайную Канцелярию его пригласить, а там он соловушкой споет так, что сердечко радоваться будет».

     Последняя часть фразы, как нельзя лучше характеризовала покойного императора. Циничный, властный, манипулятор… но для людей он будет реформатором.

     Петр в отличие от Павла не знал, что их отец пережил с три десятка покушений, сорвал десять государственных переворотов, и держал власть стальной рукой. Он не уговаривал. Он душил и принуждал к послушанию. Большая часть заговорщиков закончила свои дни на виселице, как последняя шваль, но часть… часть можно было использовать, и Александр Федорович превращал бывших врагов в покорных и преданных вассалов. Он был стратегом от бога, как любил говорить профессор Нестеров, правда Павел так и не смог сделать для себя вывод – дань ли это уважению, или же страх… страх за себя и свою семью… ответа уже не узнать.

     Солнце спряталось за горизонт, а ему на смену вышел последний естественный спутник планеты - Месяц. Отражая от своей поверхности лучи солнца, он горел в небесах, словно прожектор, освещая и без того утопающий в электрическом свете столичный мегаполис.

     Сколько поколений, сколько архитектурных решений, сколько культур смогла впитать в себя великая Константа, столица величайшей империи Деодона, что была дарована людям самим Богом! Несмотря на траурные настроения, народ тихо гулял. Тихо поминал заслуги и дары почившего государя. Были и те, кто ворчал, кто радовался, но делать это они предпочитали тихо. Так чтобы никто не смог их услышать.

     Петр все продолжал работу над документами, а Павел… Павел наконец-то проводил взглядом последнего счастливчика, которому выпал шанс попрощаться с почившим императором. Едва спина этого счастливчика скрылась из вида в глубинах коридора, кронпринц облегченно выдохнул. Последний час дался сложнее всего. Ноги затекли от долгого стояния, и кажется даже отекли. Очень хотелось походить, поприседать – разогнать кровь по жилам.

     Павел прошелся по усыпальнице, подгибая и разгибая ноги. Сделал небольшую разминку руками, после чего в очередной раз с грустью посмотрел на саркофаг с уже закрытой крышкой. Подойдя ближе, он осенил себя кругом Триединого Бога, после чего развернулся и направился на выход, с легкой благодарностью принимая из рук слуги свое пальто и на ходу одевая его.

     Следом за Его Высочеством двигалась Императорская Служба Охранения. Они были едва заметными, не навязчивыми, мужчинами и женщинами, одетыми в строгие деловые костюмы с черными галстуками. Времена Императорской Гвардии давно уже минули, и само название теперь можно встретить лишь в учебниках по истории, да в романах тех лет.

     Коридор пирамиды был пройден, и оставалось выйти в просторный зал, который располагался прямо у входа в эту древнюю императорскую усыпальницу. Но именно в этот момент случилось это. Точка равновесия сделала резкий рывок, заставляя прийти в движение всю вселенную.

     Павел не слышал выстрела. Он только почувствовал, как неожиданно плечо обожгло болью. Болью, которая еще не успела дойти до сознания хозяина, а телохранители уже валили наследника престола на пол, закрывая своими телами. Дверь в пирамиду пришла в движение, стремясь закрыться, но именно в этот момент, часть охраны напала на своих коллег. Завязался бой. Бой, в результате которого, победителя судить не будут.

     Стрельба. Предсмертные крики. Крики ярости, горечи и обиды.

     Павел в тот момент плохо понимал, что происходит вокруг, он только-только был поднят на ноги охраной, которая потащила его на выход. Чья-то рука вколола в раненую руку кронпринца какой-то препарат, отчего организм взбодрился, а боль в руке напротив – притупилась.

     Шаг, второй, третий. Рядом брызжет кровь. Кажется, даже несколько капель попала в рот Павла. Но он этого сейчас не видел и не понимал. Он вообще мало, что понимал в происходящем.

     Тем временем, пока наследник престола хлопал ртом, руки охраны выпихнули его из ловушки, прямо перед тем самым моментом, как двери Императорского склепа закрылись за спиной кронпринца.

     Только сейчас Павел начал осознавать, что происходит покушение на него. А нападет не кто-нибудь, а его собственная охрана.

     Затравленным взглядом наследник пробежался по собственным телохранителям, которые спешили к нему. Начавшая было зарождаться паника, отступила под воздействием холодного разума, привыкшего все раскладывать по полочкам. Логика говорила, что верить нельзя никому. Если конечно Павел хочет жить. У него есть только один путь – бежать.

     И он побежал, побежал от охраны. Во дворец идти было опасно, там тоже были бунтовщики. Сейчас ему нужна была передышка. Время. Время, чтобы найти верного человека и понять, кому можно доверять, а кому нет.

     Забежав за угол, Павел прижался к стене и несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, продолжая размышлять над обстоятельствами и спешно строить планы в поисках выхода.

     Вновь звук выстрела остался для старшего брата за кадром. Лишь боль, что прожгла бок, сообщила о новом ранении. Но как-то странно. Словно отстраненно. Вот вроде бы и больно и в то же время нет.

     Мир тем временем расплывался перед взглядом бывшего наследника престола великой Империи. Шаг. Еще один. Ноги подкосились, и он упал на холодный зимний асфальт, притрушенный грязным от ног пешеходов снегом.

     Топот шагов. Чьи-то руки. Тьма.

     

     В то же самое время младший брат Павла, устало отложил в сторону очередной отчет, мысленно сетуя, что все те же документы можно было бы уже давно оцифровать, но отец настаивал на том, чтобы государство продолжало работать с физическими носителями данных.

     Петр устало потер переносицу и посмотрел на дверь, в которую в этот момент кто-то постучал.

     - Войдите. – Напряженно разрешил он, с прищуром глядя на то, как дверь открывается и в нее проходит его личный телохранитель.

     - Ваше Высочество. – Напряженно произнес Константин, непроизвольно дергая свой галстук, который в тот момент ощущался им как удавка. – На Его Высочество Павла совершено покушение.

     Петр молчал. Он напряженно смотрел на своего телохранителя и раз за разом пытался сообразить, что ему сейчас лучше всего будет сказать.

     - Что с братом? – Наконец-то нашелся он.

     - Пропал. – Ответил верный охранник, скосив взгляд в сторону.

     Принц, напряженно сжал кулак под столом, так чтобы охранник этого увидеть не смог.

     - Найти. Поднимайте всех. – Наконец-то приказал Петр. – И передай в императорский секретариат, чтобы через двадцать минут собрали Совет Безопасности, в зале заседаний.

     - Будет сделано, Ваше Высочество. – Коротко поклонившись, ответил охранник, пулей вылетев за дверь выполнять распоряжение и подопечной особы.

     Сам же заговорщик, выдохнул сквозь стиснутые зубы, и наконец-то разжал кулак, глядя как на ладони остались глубокие следы от ногтей.

     Откинувшись на спинку кресла, Петр думал. Думал, как бы действовал сам на месте старшего брата. Чтобы предпринял. И раз за разом понимал, что брат вряд ли останется в городе. Он уйдет, переждет, выйдет на верных людей, найдет виновных и… а вот здесь принц терялся. Мягкость и доброта Павла всем хорошо известна. За нее его любит народ и за нее же презирает знать, но одного у него не отнять – ум и повышенное, можно даже сказать юношеское, чувство справедливости. И при этом всем, он умеет быть непредсказуемым.

     Посмотрев на свои наручные часы, специально созданные для него, принц встал с тяжелым вздохом. Он видел. Он знал. Что вот прямо сейчас, еще можно отступить. Можно сдаться. Павел, даже если следствие выйдет на Петра, не казнит его. Он простит. Как прощал своему младшему брату маленькие шалости в детстве и юношестве.

     Хотелось выругаться. Помянуть демонов, но принц сдержался. Ругательства для черни. Для тех, кто без них не умеет строить свою речь. Учитель риторики и ораторского искусства, всегда повторял юному Высочеству: «бранная речь, признак отсутствия контроля над собой, что делает использующего обсценную лексику рабом своих желаний». А принц не желал быть рабом. Он рожден в семье правителя, и ему суждено править.

     Поднявшись на ноги, Петр уже уверенным и стремительным шагом отправился на заседание, которое сам же и назначил, но уже в самых дверях остановился, и зашел обратно. Подойдя к своему рабочему столу, он открыл ящик и достал оттуда телефон с защищенной связью. Нужный номер легко всплыл в тренированной на больших количествах цифр памяти. Длинные гудки. И…

     - Слушаю, Ваше Высочество. – Услышал он в трубке голос князя Билецкого. Голос был напряженным и даже несколько заискивающим, что вызывало в Петре легкое чувство внутреннего превосходства, но он быстро отбросил это приятное и опасное чувство в сторону.

     - Что у вас произошло? – Требовательно спросил принц, садясь на край своего стола и внимательно глядя на входную дверь.

     - Накладка. – С плохо скрытым раздражением ответил князь. - Снайпера засекли в момент выстрела. Он промазал. Потом… часть охраны осталась ему верна и он ушел. Исполнитель его подловил, но…

     - Но? – Сдержано спросил Петр, чувствуя, как гнев заполняет его душу. – Но? – Уже с нажимом повторил он вопрос, адресованный Билецкому, который продолжал отмалчиваться.

     - Кто-то его забрал. – Мрачно ответил князь, но спустя пару секунд молчания добавил. – Второе ранение в область живота. Шансы на выживание, без помощи врачей минимальны. Тем более, помощь нужно оказать быстро…

     - Почему снайпер не убрал того, кто хотел помочь? – На всякий случай решил уточнить принц, вставая со стола и готовясь завершить разговор.

     - Его в тот момент снова отвлекли. – Повторил глава кабинета министров, после чего сменил тему. – Надеюсь наша договоренность в силе?

     Петр замер на мгновение, раздумывая над ответом, после чего уверенно ответил.

     - Да. Свяжусь после заседания. Действуем по плану. – И не дожидаясь ответа князя, он положил трубку, после чего спрятал телефон обратно в ящик рабочего стола.

     Постояв немного на месте, словно привыкал к жару под своими ногами, Петр отправился в зал совещаний, где его уже ожидали представители Тайной Канцелярии, Императорской Службы Охранения, Министерства Гражданского Правопорядка и даже Министерства обороны. Ситуация была щекотливой, и медлить в таких условиях было нельзя. Требовалось принятие решения. Но все, кто сейчас там собрался, гарантировали Петру становление правителем. Осталось лишь официально заручиться их поддержкой.

     Перед самой дверь в зал заседаний, принц остановился, глядя на то, как слуга открывает ему дверь.

     - Петр, что же ты наделал? – Одними губами спросил он самого себя, тем не менее, уверенно направляясь к месту во главе стола.

     Сев в услужливо отодвинутое слугой кресло, принц обвел взглядом глав силовых структур Империи Деодона. Взгляд молодого человека был тяжел и самоуверен. Взгляд жесткого политика и крайне мстительной натуры.

     - Господа. – Обратился он к ним, обводя взглядом каждого. – Мы здесь собрались, чтобы решить один вопрос, касающийся безопасности Империи. Император мертв, и был сегодня торжественно похоронен. На моего брата… - Петр сделал паузу, позволяя боли от собственного поступка проступить наружу, – совершено покушение, в результате которого он был ранен, а затем пропал. Уже через несколько часов о произошедшей трагедии будет знать весь мир. И когда они узнают, что мы остались без правителя, возможны провокации и эксцессы, напрямую затрагивающие вопросы государственной безопасности. Не буду описывать то, что и так каждый из вас понимает. Теперь слушаю ваши предложения по выходу из текущего кризиса.

     «Сами предложат, и сами будут умолять взять то, что тебе нужно» - любил повторять покойный отец будущего императора Деодоны. И в данном случае он бы гордился своим сыном, который искусно подвел разговор, записывающийся на камеры, для срочных вечерних новостей, под единственно верное решение:

     Да здравствует новый Император!

     

      Империя Деодона

      7 декабря 2023 года

     

     Произошедшие два дня назад события в Константе, потрясли всю империю. Все! От мала, до велика! Пребывали в состоянии глубокого шока. Злые языки сразу начали шептать, что Петр лично принимал участие в покушении на своего брата, и едва ли не собственноручно стрелял в Павла, словно в зайца на охоте.

     Народ роптал и грозился устроить бунт. Соседи Деодны не спали, и спустя четыре часа после происшествия, начали засылать своих эмиссаров, которые искали желающих возглавить демонстрации, что в дальнейшем смогут сыграть свою, дестабилизирующую, основы государства, роль. Но к их беде, Тайная Канцелярия не спала и отлавливала таких посланников вражеской разведки. Не всех удавалось поймать, да и диверсанты, умело скрывались. Работники плаща и кинжала вели свой незримый для простых обывателей бой.

     Ко всему прочему, еще пятого декабря, некоторые горячие головы в Халифате Южных Пустынь начали собирать отряды готовые совершить «набег» на земли Империи, где, по мнению большинства, в том числе и скептиков, со дня на день, должна начаться ожесточенная борьба за власть, а быть может и вовсе гражданская, кровопролитная война. А потому готовились к провокациям и пограничные войска, куда в спешке были отправлен дополнительный войсковой контингент, должный усилить группировку.

      Да. С одной стороны, все аналитики видели, что был Петр. Но в их глазах, были и представители предыдущих династий. Были и другие претенденты, которых готовили уже не одно десятилетие. Да, у таких представителей чужих интересов, нет столько силы, сколько потребовалось бы… но по мнению многих, в качестве марионеток на престоле, такие фигуры могли оказаться даже более интересными вариантами для большей части заинтересованных сторон. Вопрос лишь в том, кого поддержит армия и флот?

     Видеозапись заседания безопасности Империи появилась только ранним утром шестого декабря на всех телеканалах Деодоны. Раньше никак. Требовалось дать время всем службам попытаться найти Павла. Живого или мертвого. Хотя, к чему умалчивать? Шансов найти законного наследника живым - стремились к нулю. К тому моменту люди заговорщиков, которых смог собрать князь Белецкий, контролировали весь процесс поисков, а потому… стоило только найти Его Высочество, как было бы доделано то, что не удалось снайперу. Благо история не знает сослагательного наклонения.

     На заседании Совета Безопасности, Министр Обороны и Министр Гражданского Правопорядка, выдвинули единственное решение, которое обезоружит горячие головы и не позволит Империи скатиться в гражданскую междоусобицу.

     - Единственным решением, совет видит коронацию Петр Основателя. – Подвел итог всем высказываниям глава Тайной Канцелярии князь Меньшиков Георгий Романович.

     Кто-кто, а он прекрасно понимал, что произошло. И мягко говоря, был крайне недоволен произошедшим, чувствуя в этом и свою личную вину. Не доглядел, но… еслибы он уперся, и хоть как-то заикнулся против, то пост был бы утрачен, а вместе с ним и голова. И хорошо, если только его, а не всей семьи. А такие эксцессы уже случались в истории Деодоны. Это не считая последствий для самой империи.

     «Выбор без выбора» - с кривой усмешкой произнес он самому себе, едва только получил распоряжение прибыть в кратчайшие сроки в зал заседаний в императорском дворце.

     А уже утром все заголовки новостных изданий, по всему миру, гласили приблизительно одно и то же: «Следующим Императором Деодоны станет Петр, младший сын Александра из династии Основателей!» - Правда с разной интонацией и разным вниманием к деталям, создавая для своих читателей мнение, которого в будущем им необходимо будет придерживаться.

     Вот только… тело Павла так и не было найдено, а значит, империю ждала борьба за власть. Петр это осознавал в полной мере, но уже к вечеру шестого декабря, читая краткую сводку от Тайной Канцелярии, он видел, что если бы не объявление его скорой коронации, бунт начался бы уже сегодня, а так есть все шансы не допустить раскола.

     А сегодня, с самого утра Петр читал сводки новостей, и раздавал приказы своему секретарю. Требовалось провести ряд мероприятий, которые будут способствовать стабильности в регионах. Столицу власть принца держала в ежовых рукавицах, а вот остальную часть империи…

     Именно регионы были самым «слабым» звеном в цепочке власти. Именно там, был возможен бунт, проведенный либо самим Павлом, если он, конечно, все еще жив, либо же иностранными службами. А те не спали. Тайная Канцелярия докладывала, что там уже пошли осторожные разговоры об отсоединении и даже об упразднении монархического строя, с целью создания демократического общества.

     Такие новости заставляли будущего правителя сжимать зубы от гнева и глубоко дышать, стремясь обуздать взбунтовавшиеся эмоции.

     - Ваше Высочество, разрешите? – После короткого стука и разрешения, заглянул секретарь в кабинет Петра.

     - Что у тебя? – Бросил принц, подняв тяжелый взгляд на сорокалетнего мужчину, который занимал должность помощника младшего сына императора, на протяжении уже пяти лет.

     - Ваше Высочество, его светлость князь Меньшиков Григорий Романович, просит личной аудиенции. – Доложил Иван Степанович Прихожий, манерно поклонившись, придерживая рукой лацканы пиджака. На это Петр изогнул бровь, задавая подчиненному немой вопрос. – Ждет в приемной, Ваше Высочество. Прикажете пригласить? – Понятливо произнес Иван Степанович.

     - Зови. – Чуть помедлив, махнул рукой с зажатой в ней ручкой с золотым пером, будущий Император, после чего отодвинул в сторону доклады министерских канцелярий по текущим делам. Прежде чем взойти на трон, требовалось как можно скорее понять текущее состояние империи. Все же за последние несколько месяцев болезни отца, контроль был большей частью сосредоточен в руках Павла.

     Помощник скрылся за дверью, а спустя двадцать-тридцать секунд, после короткого стука вновь появился, открывая двери князю Меньшикову.

     - Ваше Высочество. – Коротко поклонился Старший Советник Императора при Тайной Канцелярии.

     - Князь. – Приветственно кивнул Петр, и сделал приглашающий жест рукой, указывая на мягкий уголок своего кабинета. - Иван, принеси мне кофе, и князю… - Распорядился принц, выразительно посмотрев на Меньшикова.

     -Крепкий кофе. – Благодарно кивнул он, следуя в предложенном направлении следом за будущим императором.

     - Один момент. – Поклонился секретарь и спешно удалился, прикрыв за собой створки белых лакированных дверей, щедро украшенных позолотой.

     - Надеюсь, ваш визит не связан с какой-то неприятной новостью? – С вежливой улыбкой, произнес Петр, сев в кресло.

     Визита такого гостя в ближайшее время младший сын императора не ожидал, а потому невольно вынужден был насторожиться. Пока не пройдет коронация, возможны разного рода эксцессы. В особенности, если, к примеру, лояльные Павлу люди, найдут его раньше заговорщиков. В таком случае, при определенных обстоятельствах, есть все шансы оказаться в подвалах охранки, чего, конечно же, никому не хотелось.

     - Мой визит всегда имеет в своей основе не самые лучшие новости, Ваше Высочество. – Улыбнувшись краешком губ, признался Григорий Романович, садясь напротив будущего Императора. – По крайней мере, в этом уверена большая часть знати нашей великой империи.

     - И их можно понять. - Кивнул на эти слова Петр, вежливо улыбнувшись. С таким утверждением в данный момент времени он был и сам согласен. – Внимательно слушаю вас.

     Князь Меньшиков, быстро осмотрелся по сторонам, словно стремясь дополнительно убедиться, что никого нет в комнате. Что же касалось специальных средств, которые могли бы записать разговор, то кому как не главе Тайной Канцелярии знать, как с этим бороться.

     - Давайте все же подождем напитки, прежде чем начнем. – Натянуто-вежливо, улыбнулся князь, жестом показав на свое левое ухо.

     - Раз вы настаиваете… - понятливо протянул будущий император. – Давайте тогда вы мне расскажете, что у нас на юго-западе Империи происходит, а то доклады, которые я читал этим утром выглядят двояко. Хотелось бы услышать версию человека, который не будет пытаться прикрыть свои просчеты.

     - Там проблем нет. – Спокойно ответил Меньшиков, тем не менее, сидя как на иголках. – Армейские корпуса, флот, авиация, градоначальники и наместники, все на вашей стороне. Пограничники усилены подкреплениями, так что любые провокации со стороны, многое себе возомнивших соседей, будут пресекаться.

     - Это отличная новость. – Позволил себе улыбку Петр. – Информационные технологии, инновационные проекты, кинопроизводство… это крайне важная часть империи.

     - А еще золото, серебро, никель, алюминий, драгоценные камни, исследовательские лаборатории, научные центры. – Добавил Григорий Романович.

     - Точно. – Довольно улыбнулся Принц, после чего стал предельно серьезным. – Но сила Империи в ее целостности. Что с Северо-востоком?

     - Вы правы, Ваше Высочество. Сила Деодоны в ее целостности. – Ответил князь, замолкая, так как в этот момент в кабинет вошел Иван Степанович и услужливо поставил поднос с двумя аккуратными фарфоровыми чашечками ароматного, бодрящего напитка.

     Поклонившись хозяину кабинета и князю, помощник удалился, осторожно закрыв за собой двери, оставляя высоких особ наедине.

     - С вашего позволения, Ваше Высочество. – Произнес Старший Советник Императора при Тайной Канцелярии, доставая из внутреннего кармана своего бархатного пиджака небольшое устройство, размером с монетку. – Чтобы наш разговор оставался между нами.

     - Конечно. – Благосклонно кивнул Петр.

     - Ваше Высочество, - включив устройство и положив его на журнальный столик, произнес Меньшиков, - дела на северо-востоке у нас идут плохо. Как Вам наверняка известно, там сосредоточены: энергетическая и тяжелая промышленности. Там же осуществляется основная часть добычи и первичной переработки: нефти, газа, титана, урана, угля и крупнейшее месторождение лития в мире. Лакомый кусок для очень и очень многих.

     - Как справедливо бы заметил мой брат, без юга-запада, это лишь часть технологических цепочек. Григорий Романович, не тяните. – Поморщившись, попросил будущий император. Кому-кому, а ему напоминать о таких вещах не стоило.

     - Зреет бунт, Ваше Высочество. – Тяжело вздохнул, князь Меньшиков, отводя свой взгляд в сторону. – Мы делаем все, что в наших силах, но… - он замолчал, слегка прищурился, и поднял свой взгляд на принца, - давайте на чистоту. Многие не в восторге от всего произошедшего. Многие. Очень многие считают вас причастным к покушению на Его Высочество Павла.

     - Это обвинение? – Резко напрягся принц, пристально глядя в глаза собеседника.

     - Нет, Ваше Высочество. Это констатация факта. Этим захотят воспользоваться наши враги. – Прояснил ситуацию, Меньшиков.

     - Я понимаю. – Прикрыв глаза, ответил Петр, чувствуя внутри себя стыд и одновременно с этим раздражение. – Но я так и не услышал от вас, что там. – С нажимом произнес будущий Император, мстя за мгновение испуга, которое невольно пришлось пережить.

     - Мы работаем, но групп заговорщиков слишком много. Более того, там сейчас сконцентрирована основная часть резидентуры наших уважаемых партнеров, - криво усмехнулся Григорий Романович, подчеркивая сарказм, - как с запада, так и с юга. Есть не нулевой риск, реального бунта, управляемого из-за границы Деодоны. За прошедшие сутки, нами было сорвано проведение уже трех демонстраций, и задержаны провокаторы представляющие интересы разных сторон. Все они уже дали детальные показания. Все зацепки отрабатываются. Пока ситуация еще под контролем. Пока. – Он поднял указательный палец, акцентируя внимание принца. – Пока, мы еще справляемся. Но если появится коалиция «желающих помочь», потенциальным бунтовщикам. Если появится лидер, или даже лидеры способные вести народ за собой… мы можем оказаться бессильны. И тогда прольется кровь.

     - Вам нужно, какое-то разрешение? – Сложив ладони домиком, спросил Петр, хмуро глядя на главу Тайной Канцелярии. Озвученное положение дел, не внушал оптимизма, а скорее настраивал на неизбежные последствия государственного переворота. – Ввод комендантского часа, еще какие-то меры по ужесточению?

     - Ваше Высочество, - осторожно ответил князь, прекрасно понимая, что шагает сейчас по тонкому льду, - если мы сейчас начнем вводить репрессивные меры, все может вспыхнуть. Вплоть до кровопролития, а после него…

     - Дороги назад не будет. И оставить все как есть, плохой вариант. – Кивнул младший сын покойного императора, и откинулся на спинку кресла, погружаясь в недолгие размышления. – У вас есть предложения?

     - И да, и нет. – Честно ответил Меньшиков. – Лояльность работающих у меня людей на данный момент находится под вопросом. Необходима проверка всех кадров на ключевых местах, по всей Империи. Многие могут по той, или иной причине…

     - Я понимаю. – Кивнул Петр, раздраженно ослабляя красный галстук. Ситуация оказалась еще хуже, чем он думал. – Проверки одобряю. Так же приказываю увеличить количество ваших людей в северо-восточных регионах империи.

     - Благодарю Ваше Высочество. – Поклонился Меньшиков не вставая с кресла.

     Будущий император поднялся на ноги и неспешно подошел к своему столу, после чего нажал на кнопку селектора.

     – Иван!

     - Да Ваше Высочество? – Отозвался Прихожий.

     – Зайди, нужно подготовить приказ. – Произнес принц, после чего вернулся к князю. – Так же, вам в помощь выделим армейские кадры, и скорее всего, привлечем к работе полицию. Надеюсь этих мер, будет достаточно?

     - Будем надеяться. – Ответил Меньшиков, прикрыв глаза. – Со своей стороны, готов вас заверить, что приложу все силы, дабы не допустить.

     - Уж, будьте любезны, князь. – Строго посмотрел на старика Петр. Он хотел еще добавить, что от этого зависит занимаемая им должность, но все же воздержался. Терять такого союзника, тем более сейчас – откровенная глупость.

     Пока предатель, пытался взять вожжи власти над великой Деодоной, его родной брат лежал на носилках и смотрел в ржавый потолок грузового вагона. В ушах стоял умиротворяющий стук пересчитываемых поездом шпал. А еще напоминали о себе ноющей болью плечо и правый бок. По словам врача, который «штопал», а по иному и не скажешь, кронпринца, тому очень и очень повезло. Если бы только пуля прошла чуть правее, то… а дальше Павлу и слушать не хотелось. Не случилось? Вот и слава Триединому.

     Под мерный стук колес, бывший наследник императорского престола, с грустью размышлял над произошедшим. Покушение. Вполне ожидаемое покушение, к которому охрана была готова. Вот только… никто не был готов, что будет разделена сама императорская служба охранения. Что одни будут за Павла, а другие окажутся в рядах заговорщиков. Такое возможно лишь в том случае, если кто-то решил возвести на престол младшего брата. А значит…

     Что это значит, думать не хотелось, но мозг с полным хладнокровием и безразличием, продолжал проводить анализ.

     Значит, брат, скорее всего, причастен. Пусть косвенно, пусть молчаливым согласием, но причастен. Без предварительного договора, никто бы подобные действа проводить не стал. Хотя и проще было взять какой-то из родов, что косвенно связан дальними родственными узами с Основателями, или же двумя другими династиями, что стояли у руля великой империи, но за такими не пошли бы люди покойного Императора. А значит покушение дело семейное.

     Павлу было больно от такой мысли. Последний родной человек, которому кронпринц доверял как самому себе. На которого… хотя чего греха таить. Не так устроен мозг у Павла. Совсем не так. Все он знал, все видел и все понимал. Но… он просто не хотел верить в это.

     - Вот тебе и очередной урок. – Едва заметно, с каким-то внутренним сарказмом и горьким надломом, прошептал губами кронпринц.

     Да. Это был именно урок. Урок, который ему преподала сама жизнь. Профессор Нестеров, часто повторял фразу: «самый строгий учитель – сама жизнь, ведь за невыученный урок, она карает своим уходом».

     Кронпринц не стремился погрязнуть в жалости к самому себе, или же самобичевании. Не так он был воспитан. Нет. Совсем не так.

     Честность с самим собой. Вот его кредо, если угодно. Вот одно из главных правил истинного правителя. Он знал, что во всем произошедшем виноват сам. Все видел, но верил в лучшее. Ошибка? Или сознательный шанс? Шанс на правильный выбор своему брату? Справедливы будут оба варианта.

     Стоял теперь вопрос: «что делать дальше?». Было несколько путей, которыми мог пойти несостоявшийся монарх. Можно просто развернуться и уйти, сыграв в обиженку. Можно уехать в другую страну, попытаться затеряться среди чужих людей, и прожить тихую, спокойную жизнь. А можно поднять народ, армию и попытаться отбить свой трон. Вот только…

     Брат действовал быстро. И винить его в этом было бы глупой затеей, ведь это было логично и правильно с точки зрения сохранения самого государства. Павел это прекрасно понимал. Петр теперь официально станет императором Деодоны. До коронации остается неделя. Неделя, в течение которой необходимо предпринять какие-то действия, или же не делать ничего. А по сути, необходимо сделать выбор. И чем быстрее, тем лучше.

     Можно было бы пойти и третьим путем. Просто признать за Петром право на трон, отказавшись официально от престола, и… просто жить, помогая брату. Это было бы самым лучшим решением. Это, могло сохранить множество жизней народа империи. Вот только…

     В этом выборе, слишком многое зависит от того, кто именно привел брата к трону. Если, к примеру, кто-то из кабинета министров, то лучше даже не пытаться. Если кто-то из силовиков – есть шансы. А это время и… вилка сложного решения для младшего сына покойного императора. А значит этот вариант, хоть и желанный, но излишне рискованный. Да и как выяснить за пару дней, кто именно стоит за кулисами заговора, когда желающих наберется не меньше сотни. И каждый из них мог выступить организатором, или же быть побочным звеном. Такие дела так быстро не распутываются.

     - О чем, задумались, Ваше Высочество? – Раздался рядом с Павлом тихий и вкрадчивый голос, личного телохранителя покойного Императора.

     - О вариантах. – Скосив глаза на крепкого мужчину, одетого в строгий черный костюм с белой рубашкой и черным галстуком, ответил кронпринц.

     - И каковы они? – Позволил себе полюбопытствовать тот.

     - Печальны. – Тяжело вздохнул Павел, тут же пожалев об этом, ибо боль в ране острой вспышкой пронзила сознание. – Ух!

     - Вы поосторожней. – По-отечески посоветовал телохранитель. – Какое бы решение, вы не приняли, оно будет правильным. А я… я с вами док конца. И рану постарайтесь не тревожить.

     - Спасибо, Леонид. – Прикрыв глаза, ответил Павел, мысленно возвращаясь к прерванным размышлениям.

     Невольно кронпринц вернулся мыслями к предназначению. Вернулся и лишь растянул губы в кривой саркастичной улыбке. Простая мысль, которая поражает многих, кто потерпел неудачу: «не судьба» - мгновенно проскочила в его мыслях, а после улетучилась.

     Он знал. Прекрасно знал, что судьба строится исключительно из сделанных им выборов. На занятиях по философии, профессор Нестеров, как-то сказал своему единственному ученику: «у всего. Всегда. Есть причина. Причина, которая определяет вилку выбора. А уже сам выбор, формирует последствия. Да, да, Павел. Те самые последствия, которые становятся новой причиной. Это цикл. Спираль нашей жизни».

     - Ваше Высочество, поезд прибывает. – Вырвал его из размышлений голос Гранатова Леонида Федоровича. - Остановка короткая, нужно успеть.

     - Помоги, пожалуйста. – Попросил в ответ Павел, протягивая руку.

     Бывший телохранитель отца, что уже как пару лет числился в отставниках, ухватил кронпринца за руку и бережно помог подняться кривящегося от боли кронпринца.

     - Покажите! – Требовательно произнес он, стремясь осмотреть повязки. – Нужно убедиться, что швы не разошлись.

     Бывший наследник послушно предоставил такую возможность Гранатову, который нянчился с братьями, еще в бытность их детьми. И даже пару раз давал пострелять из своего пистолета. Отставник внимательно осмотрел повязки, и удовлетворенно хмыкнув, накинул на плечи Павла черное, зимнее, меховое пальто.

     - На всякий случай, Ваше Высочество, напоминаю. – Решил повторить план предстоящих действий Леонид Федорович. – Сейчас выходим, и двигаемся в сторону девятой платформы. Там будет надземный переход, который позволит покинуть территорию вокзала. Вы играете роль, перебравшего…

     - Помню. – Согласно моргнул Павел, перебивая Леонида Федоровича, и борясь с легким головокружением. – Лицо желательно скрывать. Доверяюсь тебе - ты меня выводишь.

     - Все верно, Ваше Высочество. – Кивнул головой телохранитель, вновь растягивая губы в ободряющей улыбке.

     После мужчина прислушался, и покрепче схватил Павла за здоровую руку. Из-под пола донесся скрежет тормозов, от которых по спине кронпринца пробежали невольные мурашки. Вагон дернулся, заставляя незапланированных пассажиров, покачнуться, но благодаря Гранатову оба устояли.

     - Идемте! – Скомандовал отставник и с натугой открыл боковую дверь вагон.

     Бегло осмотревшись, он спрыгнул на землю, и помог спуститься подопечной особе. Кривясь от боли в ранах, Павел неотступно следовал за Леонидом Федоровичем. По сторонам он не смотрел. Вместо этого, как ему и предписывалось, опустил голову, словно успел перебрать, а теперь его охранник старается без приключений доставить загулявшего молодого господина домой.

     Такая картина, с разной периодичностью имела место быть на территории империи. Молодежь. Бурлящая молодая кровь аристократии, требовала праздника, гуляний, и… порой молодые люди неверно рассчитывали свои силы. Попасть в таком состоянии в светские хроники, было бы бесчестием, а потому лица выпивохи, старались скрывать.

     Вот одного из таких гуляк и изображал тот, кого искали по всей империи, все службы без исключений.

     Территорию вокзала удалось покинуть без происшествий. А дальше, Леонид Федорович уверенной походкой подвел Павла к машине, открыл ее с ключа, который подхватил из-под подкрылка.

     - Назад, ложитесь. Постарайтесь устроиться, так, чтобы езда не растревожила ваши раны. – Уйдя от правил этикета, шепнул телохранитель.

     Подопечный послушно упал на заднее, сидение, осторожно проползая в салон автомобиля целиком, и замер.

     Гранатов тем временем, закрыл пассажирскую дверь, и впрыгнув за руль, завел машину, после чего та заурчала двигателем и плавно сдвинувшись с места, покатила по тихим, ночным улочкам зимнего Сосновска, который располагался в шестистах километрах севернее Константы.

     Где-то через час, автомобиль выскочил на шоссе, покидая город, и быстро набирая скорость, двинулся на восток. Леонид Федорович уверено вел транспорт, часто заглядывая в зеркала заднего вида, пытаясь понять, следят за беглецами, или нет.

     - Чисто, Ваше Высочество. – Наконец-то нарушил, затянувшуюся тишину телохранитель. – Через двадцать километров будет заправка, там обычно камеры не работают, сможем остановиться перекусить.

     Через десять минут, Гранатов сбавил скорость, а затем и съехал с дороги. Быстро оглядевшись через окна, он велел Павлу ждать, а сам ушел. Вернулся отставник аж через двадцать минут. Кронпринц же это время провел в наряженной дреме. Сон пытался взять свое, но несостоявшийся правитель великой Империи, раз за разом вскидывался, отгоняя сонливость прочь.

     - Выходите, Ваше Высочество. – Выдернул из сладкой дремы, голос Леонида Федоровича. – Переоденетесь, покушаете.

     Кронпринц осторожно вылез, с сарказмом отмечая, что чувствует себя, каким-то беспомощным, жалким… а еще это ватное состояние.

     Одежду Гранатов принес подопечному простолюдинскую. Джинсы, худи, объемный пуховик, да теплые и удобные, зимние кеды. Самому переодеваться, да еще и на улице, было тяжело, а потому телохранитель, всячески помогал Павлу, справиться с этой непростой задачей. Осложняли процесс не только раны, но и холод вместе с ознобом.

     А потом был легкий перекус какими-то бутербродами с горячим шоколадом. Кронпринц ел не чувствуя вкуса, неустанно позевывая и не особо вдумываясь во все происходящего. С момента как он упал на заднее сидение в машине, мир стал видеться, словно из-за стекла. Мысли странно прыгали с одного на другое, не в силах сосредоточится на чем-то конкретном. Да и холодно было. Настолько холодно, что его даже начинало потряхивать. Да и общее состояние тела было ватным.

     - Ваше Высочество? – Шепотом спросил Леонид Федорович, заглядывая в глаза кронпринцу, а после осторожно пробуя рукой лоб подопечного. – Да у вас жар! Скорее в машину.

     Уложив обратно на заднее сидение Павла, Гранатов вновь убежал куда-то. А уже как телохранитель вернулся, Павел не помнил, ибо сон все же смог сморить его, забирая в свои тесные объятья.

     Отставник с беспокойством, заставил выпить подопечного жаропонижающее, после чего вернулся за руль. Впереди было еще не менее стони километров до частного аэродрома, а там, еще пять часов полета и Леонид Федорович сможет доставить Павла в Вольноград, где его уже ждут те, кто готов бороться за то, чтобы Империю возглавлял законный наследник.

     Не все представители знати желали видеть на троне Петра. Были и те, кто успел по достоинству оценить работу законного наследника престола. Инновации, которые тот успел ввести за семь лет работы, были ощутимыми.

     Депрессивные регионы медленно, но уверенно стремились выйти из этой зоны. Рабочие места, достойная оплата, переквалификации, и повышение профессионализма, через прохождение соответствующих курсов. Павел делал упор именно на профессионализм рабочих. На их высокую квалификацию.

     Государственные гранты на модернизации и на открытие недостающих направлений в длинных технологических цепочках по всей Деодоне, что должно было снижать зависимость от импортных товаров. Три завода оптоволокна. Промышленный комплекс по сбору, переработке мусора. Три военных завода по производству беспилотных систем. Два завода аграрно-промышленных беспилотных систем. Три завода полного цикла сборки автомобилей. И даже один станкостроительный завод. А еще множество мелких производств и частных аграрных инициатив.

     В общей сложности рабочие места должны были получить около полумиллиона населения. А вместе с тем, должна была вырасти и покупательская способность. Ведь каждый завод – это целая инфраструктура обеспечения. Транспорт, питание, здоровье, отдых и прочее.

     Он, как и его отец, стремился максимально снизить зависимость от импортных поставок, а значит и от чужого влияния.

     Вот за это кронпринца и любил простой народ. За заботу о себе и его же доброту. И были среди знати те, кто поддерживал начинания и устремления будущего правителя. И сейчас они готовы следовать за истинным Императором до конца.

     

     Если бы братья только знали, что против них играют силы, о которых они даже не догадываются… Те, кто в тайне, уже не одно тысячелетие правит миром. Возможно, они никогда бы не позволили произойти тому, что произошло. Но, увы. Они не знали про таинственный орден, который получил уникальный шанс, зацепиться за власть в Империи Деодоны. И этот шанс, они не собирались упускать.

     В ходе заседания, члены правящей группы пришли к выводу: чтобы пошатнуть Деодону, необходимо поработать с элитами, и одновременно с этим раскачать сложившуюся там ситуацию снизу.

     Для успеха мероприятия, необходимо создать коалицию. Сейчас, силы Конфедерации, Халифата, Ханства, и даже наемники с Материка Колоний, или как его называют – Свободных Земель, должны объединиться, дабы дестабилизировать ситуацию и опустить страну в хаос кровопролитного противостояния.

     Довольно быстро собравшимся удалось найти несколько лиц, которые могли возглавить это восстание. Именитые, родовитые, уважаемые среди торговцев – они должны будут продвигать идеи демократии и равенства.

     Александр Николаевич Синегин и Тимофей Витольдович Самуилов. Оба они выходца из обнищавших дворянских родов. Оба смогли построить собственные торговые империи, работающие по всему миру. И оба смогли это сделать, лишь работая на орден.

     Но главное, что за ними готовы были пойти простые люди. Оба этих господина усердно продвигали идею «демократии», где люди сами смогут участвовать в выборах, назначать и снимать руководителей… правда все это на бумаге, а по факту, задачей Синегина и Самуилова было создание двухпартийной системы, которая бы меняла лишь проговариваемую плебсу риторику, продолжая идти в заданную Орденом сторону. Проект, который готовился уже не одно десятилетие.

     Подводя итог, глава собрания ордена, сказал: «Ускоряем проект демократизации. Финансирование выделит коалиция «Желающих Мира». Заседание закрыто».