Аннотация: Третья часть книги Libellus Sanguinis 4: Thieves in the Night, эдакая книга клана Малкавиан для первой редакции Dark Ages. Автор оригинала - Joshua Mosqueira Asheim.
Vampire Dark Ages. Безумцы
Аннотация: Третья часть книги Libellus Sanguinis 4: Thieves in the Night, эдакая книга клана Малкавиан для первой редакции Dark Ages. Автор оригинала - Joshua Mosqueira
Asheim.
Это все, что услышал Анатоль, когда он убегал вниз по ветреным улицам, скользким от грязи и снега. Он мог ощущать легкое покалывание в свои ступне, пока бежал по замерзшим лужам, каждая из которых была подобна миниатюрной пасти, полной острых, как бритвы, зубов, чьи укусы становились сильней с каждым шагом.
За ним следовали гротескные тени его преследователей. Скользкая толпа, бурлящая от гнева и страха. Анатоль бежал от теней, а не от прихвостней князя, так как знал, что за ними скрывались демоны, и они собирались вокруг него. Они были голодны и хотели отомстить ему.
"Страх - это безумие", - подумал про себя Анатоль, проникая все глубже и глубже в город, в его разрушенное римское сердце. Он позволил случаю и удачи вести себя, зная, что провидение направляет его, и зная, что Бог не покинет его - не этой ночью. А за ним следовали прихвостни князя и их тени.
Рудольф, князь Праги, не хотел иметь ничего общего с Анатолем - его посланники ясно давали понять это. Чего же он боялся? Если это было безумие, то было слишком поздно, так как оно уже поглотило его город. Оно взывало к Анатолю. Но там также был и страх перед безумием. И этот страх заставлял князя и его приближенных погружаться в глубины сумасшествия.
Анатоль вспомнил, как местные Каиниты смотрели из окон и теней, когда он вошел в Прагу. Сокрытые от его взора (или, по крайне мере, так им казалось) они следили за ним, боясь даже перейти ему дорогу, чтобы не столкнуться с его безумием - как будто они были настолько везучи.
Гордые Бруджа находили отговорки, чтобы не находится в городе, а надменные Тореадоры шептали, что таких ублюдков как Анатоль не стоит терпеть в эту цивилизованную эпоху. Мудрые Каиниты не говорили ничего, но их страх был осязаем. Сам князь отказался видеть Анатоля под предлогом неотложных дел, даже несмотря на то, что Анатоль принес сообщение от Люситы и ее покровителей Магистров - такое нарушение этикета нелегко забыть. Анатоль наслаждался тем страхом, который у других вызывало его божественное помешательство. Это означало, что они видели ужасный свет Господа в нем, что он был его глашатаем и посланником, вестником Слова и ничем большим. Каиниты боялись своего собственного проклятья и правосудия, которое он нес.
А затем начались слухи. На вторую ночь Ардан, послушник Тремер, был найден мертвым, а новое дитя Фанатичной Екатерины превратилось в прах - но Анатоль не имел ничего общего с этими тайнами. Что-то еще кралось в ночи, и оно взывало к Анатолю во сне.
Анатоль чувствовал, как город кипел перед ним. Он видел это прежде и знал, что произойдет дальше. Поэтому сейчас он бежал, и чем быстрее он бежал, тем быстрее улицы и камни мостовой сливались воедино. Вскоре он уже плыл сквозь лабиринт узких улочек и темных аллей, через пещеры и гробницы, где покоились тайны. Другой бы решил, что он потерялся, однако Анатоль слышал зов, ведущий его, и погружался вглубь Праги.
Он остановился несколько часов спустя в старом районе города. Его окружали руины и хибары. Он мог видеть колонию прокаженных, которая устроилась в одном из зданий. Они не боялись его, и это дало ему передышку. Однако несколько мгновений спустя два прихвостня князя появились рядом с ним, выпрыгнув из-за разрушенной колонны. Однако даже когда его застали врасплох, Анатоль двигался с божественной быстротой, и его меч, ржавый и изношенный, рубанул по одному из стражников прежде, чем тот сообразил, что происходит. Пар от теплого тела и металлический привкус крови окутали Анатоля. Он чувствовал, как его Зверь рвался наружу и требовал больше, и он не мог сопротивляться. Однако пока он питался, второй прихвостень глубоко погрузил свой топор в плечо Анатоля.
Анатоль в ярости обернулся и бросился на второго стражника, он бил того, пока ребра стражника не выскочили из грудной клетки подобно шипам. Анатоль обернулся как раз вовремя и увидел, что тени его преследователей настигали его. Их мечи вонзились глубоко в него, и с каждым их ударом все больше его крови падало на холодную землю.
Раненный Анатоль раскидал нападавших, что дало ему достаточно времени, чтобы проскользнуть в дыру в стене. Он нырнул в темноту и казалось, что прошла вечность, пока гнилое дерево и мусор ломались из-за его падения. Сквозь туман из пыли и мусора Анатоль посмотрел на неясные арки и колонны, которые погребли его. Ему потребовалось некоторое время, чтобы понять, что он находится в подвале под ветхими остатками старой церкви.
А затем Анатоль почувствовал чье-то присутствие, древнее и безмолвное. Сам воздух был пропитан им, и оно звало его. Он пошел на безмолвный зов, окруженный со всех сторон разрушающимися статуями и изображениями святых и ангелов. За подвалом начинался искаженный лабиринт из коридоров, которые казались бесконечными, в которых отражалась душа еще более искаженная, чем та, которая была у Анатоля. Он окончился помещением, в котором находился каменный алтарь, и на нем лежала спящая статуя. Только это была не статуя, а Каинит, которой принадлежал голос, что вел его. Во тьме Анатоль почувствовал ее боль, ее усталость от тьмы, и он знал, что только он может спасти ее от этого.
Она не дралась и не сопротивлялась, когда Анатоль пронзил ее каменную кожу своими клыками. Она не двигалась, когда Анатоль пил ее витэ. Однако приблизившись к порогу забвения, она вздохнула и прошептала лишь одно слово: "Почему?"
Анатоль остановился. Долгое время он нависал над своей жертвой, и ее существование было в его руках. Затем он резко развернулся и ушел, пощадив ее.
Вот какова цель этих записей. Необходимо пролить свет на то, что пожирает мой клан и обрекает его на секреты и загадки, пролить свет на тайну чуда Божьего и его проклятых слуг. Наше наследие не начинается и оканчивается на Каине и Малкаве, оно связано с самим Всемогущим, который проклял нас, обрек на не-жизнь и освятил прозрением и безумием.
Я могу сделать это потому, что обладаю знанием, проклят грехом Каина и кровью Малкава. Я следую воле Божьей. Даже в нашем разрозненном состоянии, проклятые и безумные, мы все еще слуги Его, высшей из сил. Как и по воле Его наш Темный отец был изгнан, так и по воле Его Малкав был наделен безумием, который затем наделил безумием меня. И поэтому я обязан понять.
Этой ночью я ищу то, что искал сам Малкав, частицу бездны, что есть во всех нас и что выходит на свет измененной и просветленной.
Что ж, начнем...
Благословения и проклятья
Мы благословлены прозрением и пониманием, но мы также и прокляты. Видения и загадки посещают нас каждую ночь, оставляя после себя страдания и непонимание. Однако посреди этой бури голосов и шепотов порой наступают мгновения священной ясности. Будто бы то, что сокрыто в глуби нас наконец выходит наружу и демонтирует истину, к которой мы были слепы. Будто бы паутина нашего безумия наконец спадает и мы в итоге видим то, что и должны были видеть, все становится четко и ясно. В это мгновение мы испытываем настоящий экстаз. Мы вглядываемся в самые глубины эмпирея будто Божьи серафимы, навсегда изгнанные Им, но не забытые, проклятые ангелы, которых бросили плыть в море безумия.
Однако после того, как мы получаем проблеск великой истины, наше помешательство возвращается, разбивает наши видения, и мы остаемся лишь с осколками. Эти осколки и есть наше проклятье. Мы, Малкавиане, отделены даже от других из нашего проклятого народа из-за наших видений, которые вызывают наше безумие и из-за которых нас клеймят сумасшедшими. Они одновременно источник нашей благословенной природы и клетка, что сдерживает нас. И, как и путешествие навстречу живой смерти, наше безумие начинается со Становления.
Зов
Мы избираемся для Становления. Это та связь, что что держит вместе наш разрозненный клан. В отличие от других кланов, мы не проклинаем тех, кто не готов или не желает принять подобное бремя, поступать иначе - значит понапрасну тратить кровь Малкава и попросту жестоко. Мы даруем Становление лишь тем, кто готов к безумию и стать такими, как мы. Кандидат может быть сам слеп к своему потенциалу, а другие могут видеть в наших действиях лишь прихоть, но подобное не более чем мираж. Наш выбор всегда осознан. Всегда. Мы слуги судьбы и божественного провидения.
Истина заключается в том, что Малкавиане способны чуять семена безумия в других. Мы называем это зовом. Подобно песни серены, зов притягивает нас к нашему будущему дитя. Он показывает, какая душа достойна нашего благословения, а какая лишь пораньше сойти в могилу. Услышать зов - значить узреть божественное помешательство в других, почувствовать опьяняющее и ускользающее прозрение. Мы слышим безмолвные мольбы о помощи, спасении и понимании, которые и являются истоком безумия. Кто-то следует этому зову подобно могучей жажде, подобно желанию, порожденному порывом и инстинктом. Такие собратья даруют Становление в припадке кровавой ярости, без предупреждения, часто сами не осознавая, что же они творят. Для других же зов становится тщательной пантомимой, игрой в кошки-мышки, которая оканчивается Становлением.
Наше Становление - это перерождение. Мы все приходим в этот мир невинными и слепыми к любви Господа, неспособными произнести ничего внятного. Проще говоря, мы рождаемся безумными, затронутые Его любовью. Однако со временем обычный человеческий язык заражает и оскверняет нас. Мы забываем о своих божественных истоках и неотъемлемом от них безумии. Но есть и те, кто помнят. Это они призывают нас, чтобы получить Становление. Что они могли воссоединиться со славой и тайной Божьей через наше проклятое существование. Именно рука Божья избирает и проклинает наших детей. Порой их потенциал погребен глубоко, порой он на самой поверхности, и заключается он в знании, амбициях и грехе.
Гениальность, безумие знания
Достаточно часто истины достаточно, чтобы посеять семена безумия, а гений куда чаще отмечен помешательством, нежели просветлением. Те, кто наделен гениальностью служат барьером между невежеством и просветлением. Они ограничены своим смертным восприятием и лишь Становление и перерождение способно освободить их. И поэтому они избранные.
Одаренные часто встают на путь провидцев и оракулов вне зависимости от голосов, что они слышат и видений, что их посещают. Некоторые начинают ощущать зов создания, и они проводят свои ночи в путешествиях по разным землям. Те, кто посообразительней, могут использовать свои видения и знания, чтобы править королевствами. Однако вне зависимости от избранного пути, одаренные всегда ищут познания, пытаются разгадать загадки, что обрекают их на кровь и безумие.
Жадность, безумие амбиций
Жадность и алчность стирают мораль и в процессе преследования своих целей превращают амбиции в безумие. Зов призван показать этим глупцам глубину их заблуждений или же наоборот поспособствовать их голоду. Они избраны кровью создавать империи или же разрушать их. В нашем клане есть те, кто считают, что наш долг - напоминать Каинитам об их проклятье. Что как Бог уничтожил Енох и Второй город, так и мы должны уничтожать все, что построили, так как мы были изгнаны Богом и не престало нам обитать средь Его избранников. Вот почему зов и Становление - это как награда, так и наказание для могущественных.
Порочность, безумие греха
Мы прокляты. Зло дается нам легко, вот почему мы выбираем жестоких и спятивших. Возможно, совершая злодеяния библейских масштабов такие вампиры налаживают такую связь с Господом, о которой даже другие Безумцы не могут и мечтать. Пути Его непостижимы, и даже самые порочные могут быть ангелами в глазах Его. Вот почему мы даем им Становление, вот почему зов приводит нас к грешникам и погрязшим в злодеяниях. Они напоминают нам, что пути его непостижимы и таинственны, как и наши. Не являемся ли мы сами по себе загадками, затронутыми безумием и проклятыми Богом? Засим наши действия никогда не должны быть предсказуемыми, и поэтому мы должны избирать и грешников, чтобы демонстрировать силу тайны и хаоса.
Марш безумия
Мы перерождаемся не только потому, что нас притягивает тайна Малкава, но и потому что мы навеки не живы и не мертвы. Безумие течет сквозь нас, постоянно нас меняя, сокрушая наши чувства и открывая нам глаза на новые перспективы нашего разума. По этой причине мы не столь же мертвы, как другие Каиниты. Наше безумие не постоянно. Мы навеки заперты в цикле подобно могучему Уроборосу, цикле завершения и обновления. Подобно змее, мы сбрасываем кожу и перерождаемся с пониманием очередного слоя своего безумия. Мы не каменные и мраморные статуи, в которые превращаются другие вампиры, а мозаики и цветные стекла, что отражают великую истину. Через нас исходит свет всемогущего Господа, наши пути ведут как к безумию, так и просветлению.
Когда мы получаем Становление и нас заражает безумие, наше путешествие только начинается. Мы всегда находимся в состоянии изменения, наша кровь адаптируется к нашим фантазиям и меняет нас как снаружи, так и изнутри. Наше безумие - оно живое. Оно шепчет нам, дарует видения и раскрывает пророчества. Мы не подобны другим мертвым Каинитам, в наших душах все еще сохраняется искра жизни.
Стигмата
Слова Джакаба, мустаи Энигматис:
Я ждал тебя. Того, кто заявляет, что получил дар от Бога, что он пророк, которого направляют ангелы, что бы он озарил нашу тьму светом и целью. Тебя, кто пришел в поисках ответов и истин, того, кто пришел меня послушать и похитить отблеск безумия, бегущего по нашим венам. Того, кто пришел чтобы понять проклятье, наложенное на нас, чтобы лучше понять то, что он называет "благословением". Да, я ждал тебя, пророк...
Но предупреждаю, ответы могут тебе не понравиться, потому что истина, как и тайны самого Малкава, она ускользающа. Чем больше ты ее ищешь, тем дальше она от тебя становится. И прежде, чем ты познаешь ее, то сам окажешься потерян. Это ловушка, в которую попались слишком многие из нашего клана.
Ты ищешь безумие в самом сердце наших видений. А я ищу ученика и последователя.
История
Слишком долго мы хранили молчание. Были времена, когда нас уважали, искали наших видений и понимания. Наше помешательство, сводящее с ума и неуловимое, открывало нам глаза на истину, которую другие не могли видеть или же не хотели из-за своих гордыни и ненависти. Как и род Саулота, мы обладали внутренним оком, и, как и роду Саулота, нам в итоге стали не доверять. В мифах нас называли мистиками и провидцами, философами и инноваторами. Не все наши родичи именно так воспринимали наши дары, однако все осознавали, какую силу давало нам безумие в форме видений и пророчеств.
В эти же ночи груз этих видений ослепляет нас, мы подобны младенцам, что ползают во тьме и кричат в тенях, что окружают нас. Мы не более чем безумцы и грешники, которыми движут страх и демоны, а не прозрение и видения. Мы больше не видим истину, лишь ложь. Я вижу, что ты думаешь иначе, что мы благословлены и наделены. Тебе предстоит еще многому научиться. Твои ангелы не даровали тебе видений или цели. Они украли их у тебя, сковали тебя цепями безумия. Нет, прими наконец тайну, и тогда ты наконец поймешь. Однако я отвлекся...
Прошлое
В далеком прошлом мы подобно Вентру и Ласомбра также создавали империи и правили смертными, никогда не забывай об этом. Возможно, сейчас мы изгои, но это лишь от того, что мы низко пали.
Многие обвиняют нас в том будто бы в своем безумии мы уничтожили Рим. Они забывают о том, что именно наши видения заразили и сподвигли как смертных, так и Каинитов возвести этот город на семи холмах. Мы не оплакиваем падение Рима как многие другие кланы, а видим в нем напоминание о нашем проклятье. Да, возможно кровь наделила нас просвещенным безумием, но это безумие также может быть разрушительным и непредсказуемым.
Я могу часами говорить о Риме, о наших миграциях после его падения, о нашем презрении к Византии, что променяла видения на излишества... но ты и так все это знаешь. Но вот чего ты не знаешь. Многие из нашего клана первыми признали Иисуса из Назарета, потому что видели в нем возрожденного Малкава, прощенного самим Господом, чтобы тот мог нести свои видения как смертным, так и Каинитам. В пыльных свитках, что теперь утеряны среди песков, было записано, что некоторые члены нашего клана путешествовали вместе с Ним, не открыто, скрываясь, но всегда находясь рядом и ведя записи от так называемых странствий мессии. Также там сказано, что они написали свое собственное Евангелие, свое собственное житие Иисуса. Говорят, что в это Евангелии содержалась "Книга Андрея", в которой говорилось о том, что Иисус общался с одним из нашего клана и молил того отыскать Каина, чтобы тот вновь попытался обрести прощенье Божье.
После распятья наш клан раскололся на владык Рима и скромных проповедников Малкава Возрожденного. Затем эти проповедники удалились в дикие земли, стали проповедовать в самых отдаленных уголках, и со временем о них забыли. Но мы помним о них, некоторые из тех пророков до сих пор среди нас, они несут слово Малкава Возрожденного и учат ему. Самые добрые среди них продолжают свою святую миссию по поискам Каина, но другие уже затерялись среди кровавых ересей и распространяют ложь, а не спасение. Но ты слишком юн и слишком внемлешь своему голосу, чтобы искать их.
Но все это уже история, а когда нас, Малкавиан беспокоило то, что уже прошло?
Наше братство
Я опасаюсь, что подобно Бруджа и нашим собратьям Салюбри мы уже разбиты, рассыпались подобно великой мозаике Византии. Осколки безумия - вот и все, что может остаться от нашего некогда великого клана. Такова истина и твоя судьба.
Я слышал, как говорили, что у нас Малкавиан нет ничего общего, что ничто нас не связывает кроме проклятой крови оракула Каина. Что мы сброд ничем не лучше каитиффов, и что относится к нам нужно так же. Ложь. Может кровь Малкава и бежит разрозненно по нашим венам, и она развеяла нас по миру как ветер прах, но нас связывает нечто большее, чем просто кровь и родословная, нас связывает дар видений и безумия.
Это правда, что мы, Малкавиане, гибкий клан, мы течем, мы меняемся. Вот что у нас общего. У нас нет ни титулов, ни иерархии, а безумие часто заставляет нас вести одинокое существование. Некоторые принимают дар и ныряют в бездну сумасшествия, тонут среди потенциала и возможностей. Другие бегут от него и строят внутренние стены, чтобы отгородится от видений и голосов, что пробуждаются у нас в крови. Слишком многие наши братья считают помешательство проклятьем, хотя оно и освобождает нас.
Мы не заявляем, что понимаем, подобное высокомерие для Ласомбра и Вентру. Мы, Малкавиане, признаем, что не контролируем все на свете, и тем паче наши разумы и нашего Зверя. Даже несчастный помешанный, которого обратили из жалости и который не в курсе о нашей цели, признает, что теперь он имеет доступ к тайнам и видениям, которые могут нести как просветление, так и опасность.
Поэтому мы обитаем на периферии, наблюдаем за танцем хаоса и среди иллюзий вокруг нас пытаемся узреть, что было, что происходит сейчас и что будет. В отличие от многих наших родичей, что с печалью смотрят в прошлое или прячутся от будущего, мы существуем в настоящем, потому что если поступить иначе, то мы затеряемся в безумии. Нас боятся, нам не доверяют, но многие из нас шепчут на ухо князю или находятся в милости у кардинала. На первый взгляд многие относятся к нам как к изгоям, не лучше, чем к Змеям или каитиффам. Но копни поглубже, и под поверхностью ты найдешь наше влияние.
Но все же наше безумие заразно и часто заводит нас еще дальше на пути проклятья. Будь осторожен, юный пророк, не гонись за слишком многими видениями ради своего же блага. В процессе ты можешь утратить ясность, потонуть среди голосов, которые будут влиять на твое существование до тех пор, пока ты не перестанешь различать сон и явь. Поэтому я отдают предпочтение логике, чтобы сохранять разум даже в самом сердце хаоса, и считаю видения лишь иллюзиями, что скрывают истину. В этом плане я своего рода иконоборец.
В нашем клане есть те, кто будут насмехаться надо мной, называть меня шарлатаном и всячески попрекать, но я говорю правду. Я не боюсь заглянуть в глубь и узреть, что мы нечто большее, нежели просто "Безумцы". Мы боимся того, что дает нам силы, склоняемся перед слабыми и невежественными. Мы прячемся от правды, что жжет нам кровь, и медленно забываем о том, что делало нас великими. Безумие - это не проклятье, проклятье страх и невежество. Надо понять и принять, что безумие - это просто инструмент, и что лишь вслед за ним последует просветление.
Тот, кто верит, что безумие это и есть просветление - дурак.
Товарищество
Не все мы одиночки, что бродят сами по себе под луной. Это ложь, трагедия, что оставила наш клан на задворках, где безумие и питается одиночеством. Услышь меня, пророк: безумие освобождает и просвещает, но проведи слишком много ночей с ним наедине, и оно пожрет тебя.
У нашего клана есть семейные и братские узы, просто порой они не столь ощутимы. По отдельности мы изолированы и нас преследуют голоса и видения, а вместе мы семья, рожденная из крови и безумия Малкава. На самом деле ты никогда не одинок, если слышишь шепоты у себя в голове. Они делятся с тобой секретами, рассказывают о прошлом и помогают, когда это необходимо. На самом деле все Безумцы - это части единого.
И все же безумие заразно, оно суровый надсмотрщик, а помощи других Малкавиан не всегда достаточно, чтобы заставить какофонию утихнуть. Компания других Каинитов, будь то дикие Гангрелы или же созерцательные Вентру заземляет нас, помогает сдержать помешательство, чтобы лучше слышать голос Малкава. Именно поэтому ты путешествуешь вместе с Ласомбра Люситой, пророк.
А ирония заключается в том, что чем больше другие кланы унижают и игнорируют нас, тем крепче укореняется в нас безумие.
О безумии
Сперва ты должен понять, почему мы видим этот мир так, как видим. Узри, как касание Малкава изгибает и искажает наше восприятие реальности. Если хочешь, можешь вообразить отражение на спокойной глади озера. Именно так большинство видит мир. Они путают перевернутое изображение гор и неба с настоящими горами и небом, они не понимают собственной слепоты. Теперь брось в озеро камень. Изображение поплывет. Волны унесут его фрагменты в разные стороны, кусочки расколотой истины. Таково наше безумие. Там, где остальные видят единую картину, мы видим мириады отражений реальности, истинных, ложных и лишь возможных, и понимаю, что все не так, как выглядит на первый взгляд.
Но не будь тщеславен и не думай, что мы понимаем все. Мы знаем лишь то, что есть нечто большее. Наше безумие лишь ненадолго показывает нам истину, а затем накатывают волны и топят нас. Источник наших видений, брошенный камень, который кровь Малкава, он также и наше проклятье. Посмотри мне в глаза, юный пророк, разве ты не видишь там волны и рябь? Свое собственное разбитое отражение?
Прах и кости
Есть в нашем роду ученые и мистики, которые утверждают, что мы мертвы, действительно мертвы. Каиниты заперты в постоянстве, они не стареют, не меняются, не развиваются. Однако мы, Малкавиане, делаем ложной эту теорему. Мы изменчивы, существа потока и хаоса. Мы не мертвы, так как внутри нас живет безумие. Оно не дремлет, и оно непредсказуемо. Даже в самом глубоком торпоре оно взывает к нам, наполняет разум голосами и видениями, медленно меняет, ломает нас, поэтому для нас мир всегда разный, он всегда жив! В этом мы не похожи на Гангрелов, Цимисхов и любой другой клан. Там, где владыка Вентру погребает себя среди традиций, чтобы избежать изменений, где художник-Тореадор скучает от красоты, Безумец испытывает восторг от самых обычных обстоятельств и предметов. Наши глаза и разумы привычны к тайнам, что окружают, заражают нас. По сравнению с нами другие кланы лишь воспоминания, застывшие во времени. Их существование - это ложь.
Мы видим мир так же, как и призраки: всюду лишь тени и прах, иллюзии, скованные истиной и покрытые ложью. Может мы блуждаем и гоняемся за химерами, но это другие, а не мы на самом деле потеряны...
Товарищи по путешествиям
Во все времена, начиная с эпохи трех братьев (Малкава, Саулота и Сета), и до наших дней Малкавиане всегда искали компании других Каинитов. Возможно, они делали это, что заземлить свое безумие, чтобы другие вылавливали их среди волн помешательства. А может и нет. Наверняка можно сказать лишь то, что в определенной момент своей не-жизни большинство Малкавиан начинают искать себе компанию.
На каждую легенду об одиноком Малкавиане приходится одна о долгой дружбе между Безумцем и другим Каинитом. Истина заключается в том, что Малкавиане отнюдь не одиночки по природе своей, таковыми их делают безумие и то, что остальные боятся их. А если Малкавиан остается в одиночестве, то обычно его помешательство разрастается до ужасающих размеров.
Рассказчик, который хочет отразить это в своей игре, может использовать следующую опциональную систему: игроки за Малкавиан, которые являются активными членами котерии (а большинство персонажей игроков именно такие) могут мгновенно преодолеть свой психоз сделав бросок на Силу Воли со сложностью 7 вместо того, чтобы тратить Силу Воли как обычно. Те, кто играют за одиноких Малкавиан (или изолированных от котерии) наоборот должны будут тратить сразу 2 пункта Силы Воли, чтобы преодолеть свой психоз на время одной сцены.
Наследие Малкава
Все Каиниты несут на себе знак своего прародителя. Подобно плодам с искаженного древа, мы несем в себе наследие Малкава и обрекаем своих потомков на нескончаемый цикл. Наше безумие открывает нам новые врата, но оно же не дает нам входить в них. Мы прокляты безумием, кроткий пророк, а не из-за него. Ты никогда не увидишь своих ангелов. Я никогда не разгадаю тайну нашего безумия. Не приняв наше безумие, мы никогда не сможем понять, почему Каин проклял Малкава помешательством, что заразило нас, но приняв наше безумие, мы затеряемся в нем.
Наследие Малкава проявляется по-разному в каждом из его детей. Для некоторых его кровь - это дар, долгий и опасный путь к просветлению. Для других это непосильная ноша, которая полностью сгибает и подчиняет их. А есть и те, для кого наследие Малкава - это проклятье, тюрьма, из которой им никогда не сбежать.
Те, кто благословлены: Провидцы
В безумии сокрыты тайны, это точно. Его часто превозносят, но оно также часто пожирает дар разума, сбивает с толку и приковывает к ложному восприятию. Наследие Малкава разбивает разум на множество фрагментов, и каждый из них становится осколком истины, засевшим глубоко в душе. Для тех, кто считает безумие даром, оно является освобождающей силой, которой они охотно жертвуют свой разум. Свободное и нескованное, помутненное сознание способно постичь тайны рая и ада. Судьба и удача становятся видимы подобно утренним каплям росы на паутине, и наши мертвые глаза становятся способны узреть нити множества возможностей. Мы называем этих прорицателей провидцами или оракулами безумия.
Из-за наследия Малкава наши разумы терзают пророчества и предзнаменования. Этот мир шепотов и секретов. Помешательство - это буря, которая делает тебя слепым ко всему, кроме истины. Но эта же истина обрекает провидцев на безумие - вес того, что они видят и чувствуют, непомерен. Некоторые учатся справляются с этим при помощи песнопений и ритуалов, находят связь среди снов и видений. Другие же, подобные мне, обращаются к науке и логике, чтобы структурировать наше безумие. Те же, кому не повезло, и кто не способен видеть сквозь свои иллюзии становятся поглощены божественным безумием.
Были времена, когда князья и другие владыки Каинитов сами путешествовали в поисках таких провидцев, которых тогда боялись и уважали за их невероятную прозорливость. Тот же страх уже в эти ночи заставляет невежественных охотится на провидцев и уничтожать их. Путь провидца ни легок, ни безопасен, пророк. Все Безумцы слышат голоса, чувствуют присутствие наших предков и видят кровавые кошмары, но провидцы - это нечто большее. Лишь они обладают прозорливостью, способной угомонить их помешательство и дать увидеть сквозь завесу.
Те, кто одержимы: Маньяки
Безумие исходит не только от видений. Церковь уверяет, что безумие - этот отметина дьявола, злобная сила, что овладевает тобой. Для неграмотной толпы мы очень хорошо вписываемся в эту сказку. Мы порождения ночи и пьем кровь. Хотя может в суевериях смертных и есть доля истины, и безумие действительно отмечает нас как прислужников ада...
Вижу, ты согласен со мной, пророк ангелов. Именно поэтому ты охотишься на других Каинитов и пируешь их кровью? Ты и правда веришь, что на тебя возложена некая высшая миссия? Безумие, оно такое...
Там, где провидцы тихи и созерцательны, маньяки тонут в фанатизме. Их разум никогда не находится в тиши или спокойствии. Даже самые умные и скрытые маньяки, которых можно определить лишь по искорке в их глазах, фанатичны по отношению к своему помешательству. Там, где у провидцев их видения, у маньяков убежденность, они быстро тянутся к мечу, всегда готовы бросится в битву и проливать кровь. Слишком часто в поисках своего утраченного спокойствия маньяки становятся мучениками или существами, которыми руководят самые низменные и отвратительные страсти. И они становятся чудовищами, которых боятся даже другие Малкавиане.
Те, кто прокляты: Меланхолики
Для некоторых безумие не дар, не отблеск просветление, не осколок божественности, а проклятье. Для наших меланхоличных братьев наше помешательство - знак нашего падшего состояния, черные крылья, что несут нас и других Каинитов в самые глубины ада. Меланхолики нашего клана проводят свои ночи стеная и причитая, что их безумие - это часть какого-то небесного долга. Они узники собственного сознания и ищут покаяния в надежде в надежде обрести то, что безумие забрало у них - здравомыслие.
Может эти кающиеся и правы, может наследие Малкава и есть дар истинного безумия. Может мы лишь обманываем себя считая, что наши отклонения - это часть какого-то божественного плана. Может ли быть так, что лишь меланхолики воспринимающее наше безумие как наказание, правы? Некоторые из этих моралистов восстают против своего помешательства, пожирают сами себя и других в надежде обрести спасение или хотя бы окончить мучения. А некоторые считают, что безумие - это падшее состояние, из которого они все же могут вознестись.
Разве мы не прокляты как Каиниты? Разве наше состояние не результат кары, которой Бог подверг Каина? Возможно, меланхолики все-таки правы. Через отрицание и покаяние лишь они обретают истинное видение и истинную цель. Однако если это и так, лишь сами меланхолики знают об этом.
Живая память
Из мемуаров Анатоля Пророка, дитя Пьера:
На третью ночь Джакаб рассказал еще больше о нашем клане и его фракциях, все больше ниспровергая ложь, что все мы одиночки и изгои. Он сказал, что многие из нас действительно предпочитают обитать в отдалении от других, однако и многие тянутся друг к другу ради компании и защиты. В нашем безумии мы одиноки, но никто не понимает наших мук лучше, чем другие Безумцы.
Однако я чувствую, что в нас есть нечто большее, нежели узы безумия и изоляции. С самых первых моих ночей я знал, что мой клан наблюдает за мной издалека. Я помню, что после того, как боль и голод утихли в первый раз, я почувствовал, как во тьме открылись тысячи глаз. Они смотрели на меня, приветствовали меня. Так я узнал, что являюсь частью легиона, так как много нас, многие являются одним - Малкавом.
Сокрытый от чужого взора, наш клан собирался воедино, зная о своих членах как птицы в стая или животные в стаде знают друг о друге. Когда я спросил Джакаба об этом, то он хранил молчание. В последующие же ночи я не мог нигде его найти. Однако я ощущал его присутствие, будто бы он призывал меня искать его.
Я вновь отправился в путешествие. Джакаб порой оставлял для меня зацепки, по которым я мог следовать за ним. Порой они были очевидны, как шепот или следы ног. Другие были так запрятаны, что я натыкался на них будто бы случайно, пока наконец не осознал, что удача давно оставила меня и мой род. И чем больше я путешествовал, тем больше узнавал о своем клане.
Безумие в Темные века
В средневековом мире безумие было действительно пугающе, потому что его не могли объяснить. Оно проявлялось у людей, казалось бы, случайно и поржало то, что ценилось в "цивилизованном" мире превыше всего - рассудок. С точки зрения мыслителей того времени, именно он отделял человека от зверя и был основой цивилизации. Для многих безумие было результатов ведьминого проклятья, божественной кары или же дьявольской порчи, и все это порицалось.
Церковь относилась к безумию крайне сурово. Психозы не только отнимали Божий дар рассудка, они также несли угрозы для отточенного баланса и порядка средневекового общества. Для кардиналов и священников христианской церкви безумие было отметиной грешников и еретиков, одним из яснейших признаков инфернализма. Единственным "лечением" были пытки, они якобы позволяли изгнать дьявола и заставить человека покаяться, и лишь после этого было возможно спасение. Правда же заключалось в том, что в средневековье безумие было приговором - изгнанием для безобидных и смертью для буйных.
Даже в исламском мире, в котором в те времена были более гуманистические взгляды на безумие, последнее считалось болезнью худшей, чем проказа. Может в мусульманских землях безумных и не пытали, но все равно их боялись и сторонились. Однако мусульмане все же организовывали первые дома для умалишенных, понимая, что безумие все же можно пытаться лечить, а не просто изгнать.
Во времена тьмы и неизвестности, порядок является одной из первейших забот. Безумие отрицает порядок, привносит хаос, поэтому люди Темного средневековья боятся сумасшедших. Безумие считалось заразным, агрессивной демонической силой, что поражал людские тела и души. Также ему придавали мистические свойства. Многие пророки и святые впадали в религиозную манию, они слышали ангелов и видели знаки Божьи повсюду. Церковь, если не сжигала тут же этих блаженных, то считала их отмеченными Господом и чтила (но обычно уже задним числом). Правда в том, что грань между демонической и божественной одержимостью тонка, и часто для выявления этой грани использовались кровавые мучения. Для обычного средневекового человека отмеченные дьяволом пугающи, а отмеченные дьяволом непостижимы.
Но не только смертные боялись безумия. Несмотря на все свои мистические силы и библейское наследие Каиниты также не понимали безумия. Для многих Малкавиане и их помешательство были той чумой, что грозила разрушить последний рубеж обороны против Зверя - рассудок.
Вавилонский язык
Я узнал о практике оставлять тайные знаки, видимые лишь для тех, кто из нашего клана, символы, что напоминают лишь пятна или случайные царапины, но которые наше безумие способно расшифровать. Я услышал, что это один из даров Помешательства, искусство по сплетению слов и безумия в то, что называется "Вавилонским языком". Множество ночей я пытался постичь его алфавит, который правда с трудом можно назвать таковым, так как это не язык в его традиционном понимании. Это скорее способность чувствовать томительное присутствие безумия и божественный смысл там, где другие не видят ничего.
По мере того, как я медленно расшифровывал этот язык, я осознал, что он был ложью, формой безумия, которую другие использовали для того, чтобы скрыть истину. Возможно, мифы о Вавилоне правдивы. Может, когда и существовал язык, который объединял всех. Может, наш "Вавилонский язык" - это лишь то, что осталось от этого божественного диалекта.
В наши ночи этот язык позволяет членам нашего клана общаться друг с другом. Везде, где мы путешествует, мы оставляем его мистические символы, на задания, придорожных столбах и в определенных книгах. Он указывает на безопасные убежища, рассказывает об опасностях и показывает странникам, в чьем домене они находятся. Также он помогает нам скрывать наши тайны от других Каинитов.
Один из отшельников нашего клана сказал мне, что это язык невозможно выучить, лишь безумие и время пробуждают в разуме его символы. У всех из нас есть потенциал, чтобы видеть его знаки, но многие остаются к ним слепы. Те, кто обладают даром этого языка и те, кто обречены на невежество, разделены. Таковы пути безумия, непостоянные и непредсказуемые. И если бы я не смог понять этот тайный язык, то никогда бы не нашел других членов моего клана.
Орден Искривленного Креста
В одну из ночей я встретил группу рыцарей-крестоносцев, которые посвятили себя Малкаву. Их доспехи были старыми и ржавыми и почти разваливались, но они держали себя величественно и гордо. Их символом было искаженное распятье, похожее на шрам, и выдавал в них членов ордена Искривленного Креста, что служили Каину и Малкаву. Рыцарь по имени Верро Сент-Жермен поприветствовал меня и рассказал в общих чертах о своем ордене и его миссии:
Мы верим в Троицу. Это Каин Отец, который судит нас за наши деяния и определяет, достойны ли мы своего дара. Это Малкав Святой дух, который вдохновляет и направляет нас, наполняет наши разумы безумием. И наконец это Иисус Христос Сын, который отдал жизнь свою ради прощения, как и мы отдаем свою кровь. Следуя слову Его и чтя свое происхождение мы надеемся обрести прощение и избавить Отца нашего от проклятья Божьего. Такова наша миссия и святой долг. Но наш путь долог и труден. Мы ищем понимания и поэтому путешествуем по всему свету в поисках Малкава и его голоса. Из-за этого мы присоединились к крестовому походу и отправились в святой город, однако затем мы покинули наших братьев по оружию, так как Его там не было.
Наши заветы просты, и мы принимаем в наши ряды воинов, пророков и мудрецов, отражения трех аспектов Троицы, которую мы чтим. Мы пьем кровь, потому что так нам завещали Малкав и Иисус. Мы ищем просветления, потому что оно обрекло Малкава и спасает нас. Мы живем мечом, так как он чист и благороден.
Перед рассветом Верро настоял, чтобы я перед тем, как отправится дальше в путь, предсказал этим рыцарям их будущее. Я увидел, как они вновь отправятся в Святой город, но остановятся в золотом. Там они услышат голос и им будет явлен знак. Этот голос пожрет их, примет в себя, и так они исчезнут вплоть до Последних Ночей. Я увидел, что лишь четверо из них вернуться. И каждый будет нести на себе печать Отца.
L'Enfant Perdu
Мало кто из нашего клана решается править смертными и Каинитами. Но тех, кто это елает, боятся и уважают, в особенности ребенка-князя Антверпена L'Enfant Perdu, "потерянное дитя", как многие его называют. Его двор находится в растущем морском порту, и он пользуется свободой, которую ему даровали беспорядки в находящемся неподалеку Брюсселе. Темные владыки Франции по глупости своей не обращают на него внимание и считают лишь занятной диковинкой. Но в L'Enfant есть нечто гораздо большее, чем то, что доступно простому взору.
Я видел его двор, и он был не менее раскошен, чем лондонский или парижский, просто меньше. Его безумие было сокрыто под непроницаемой завесой мудрости и уважения. Не раз и не два я наблюдал те же качества среди тех из нашего клана, кто решил присоединится ко двору в качестве поэтов, куртизанок или рыцарей. Тогда я понял, как же хорошо некоторые из нас научились скрывать свое истинное "я" под маской, прятать наши мотивы и внушать другим ложное спокойствие. Это делает нас смертоносными манипуляторами.
Возвышение L'Enfant своего рода испытание для влияния нашего клана, скрытного и всепроникающего. Он получил Становление еще ребенком, чистым и невинным, но безумие сира вскоре заразило его, и он научился чуять слабости других. При помощи этих знаний он превратил собственного сира в инструмент и затем использовал его, чтобы заполучить трон. В Антверпене я видел, как художники Тореадор и сенешали Бруджа приклонялись перед этим дитя, в надежде получить его благосклонность, а он мастерски натравливал их друг на друга.
Однако под безумием L'Enfant сокрыта капризная и порочная натура, и недавно он пал и встал на Дорогу Дьявола. В будущие ночи он станет известен как "L'Enfant Ужасный" и обречет свой двор на пламя церкви. Я узрел это в видении.
Монастырь в Скеллиге
Шли месяцы, я не находил никаких следов Джакаба, и подумал, что след потерян. Я остановился в богемском монастыре, где обитал древний монах и ноддист из клана Бруджа. Там он мне показал свое самое драгоценное сокровище, любопытный манускрипт, книгу с комментариями, основанную на вавилонском фрагменте Книги Нод.
Сперва я проигнорировал это возвышенное чтиво, но со скуки все же принялся его читать. И в процессе, спустя множество ночей, я стал замечать, что в тексте стали возникать едва заметны изменения. Слово тут, абзац там, и за всеми этими изменения явно виделось Помешательство. Так я понял, что к этой книге приложил руку мой клан, и сделал это столь искусно, что изменения сочились зловещей истиной, хотя по сути они были ложью. И эта ложь заражала того, кто читал эту книгу, и налагала на него своего рода заклятье.
Так я узнал о Братстве Скеллиге, обществе монахов и умелых писцов, которые вплетали безумие в книги, что просвещать. Я изучил библиотеку приютившего меня Бруджа (и затем другие библиотеки, которые довелось посещать), и обнаружил работу Скеллиге в трудах Аристотеля и Платона, в Библиях и еретических текстах. Некоторые из этих томов были просто подделками, но другие заражали читавших их безумием и превращали в невольные инструменты монахов Скеллиге.
Библиа Негра, манускрипт Скеллиге
"Библиа Негра" - это испанский перевод текста, предположительно написанного арабским ученым. Это книга в простой кожаной обложке, выгоревшей на солнце. В ней говорится о 67 существах, заключенных в подземной тюрьме, которые грезят о временах, когда они освободятся и захватят мир. Из всех 67-ми там упомянуты только 13, и ученые Каинитов находят в этом пугающие намеки на Патриархов и предсказание приближающейся Геенны.
Ученые, что примутся читать эту "Библиа" вскоре начнут осознавать некий масштабный заговор и слышать зов неких "древних". Они становятся крайне параноидальны и даже отказываются выходить наружу по ночам. Всюду, куда они не посмотрят, эти читатели начинают видеть признаки приближающейся Геенны. Со временем "Библиа" полностью завладевает разумом такого читателя и погружает его в пучину безумия. Затем такой читатель просто исчезает, а "Библиа" оказывается в руках другой несчастной души.
"Библиа Негра" написал Фра Дольчино из монастыря Скеллиге. Это его собственный труд на основе его же предсказаний о Геенне, он был создан при помощи способности Помешательства "Перо Безумца" (см. далее), чтобы держать ученых-Каинитов подальше от истинных фрагментов Книги Нод. Любой, кто прочтет ее, окажется под эффектом "Абсолютного безумия" (Помешательство пятого уровня), если провалит бросок на Силу Воли со сложностью 8. Если персонаж подпал под эффект, то он получает следующие Психозы до тех пор, пока владеет "Библиа": Паранойя (Древние реальны), Одержимость (я должен помогать им, делать то, что они просят), Фантазия (я знаю, где их гробницы), Мания величия (я их верховный жрец), и Амнезия (была ли у меня жизнь до "Библиа"?)
Завет безумия
Весной 1200-го года манускрипты Скеллиге все-таки привели меня к Джакабу. Как будто наши путь снова пересеклись. Я нашел Джакаба недалеко от руин Афин, и он рассказал мне о культах нашего клана, ордо, что ищут ключ к нашему безумию, и обещают власть и просветление. О культах древних и опасных...
Слова Джакаба, мустаи Энигматис:
Слушай же, пророк, так как этой ночью ты станешь един с тайной. Сегодня ты узнаешь о культах, ордо, сообществах, что связывают наш клан с самого начала времен. Когда-то их было множество, и каждый был дверью в тайну у истоков нашего безумия, каждый был отражением Малкава и его последователей. Эти культы были вратами в тайны, которые не мог постичь ни один жрец или чародей. По всем империям, от Египта до Греции с Римом они имели большое влияние. Некоторые легенды гласят, что они даже создавали собственные религии, но, наверное, правдивее было бы сказать, что они были лишь эхом, эхом сборищ человеческих жрецов.
Некоторые культы посветили себя тайнам, запретным даже для Каинитов, и поэтому были уничтожены. Некоторые слишком открыто вмешивались в чужие дела и были истреблены за свои амбиции. Большинство же культов в итоге просто развалились, как и все то, что создают Каиниты, из-за гордыни и страха перед другими. Со временем скрытность и незаметность становятся единственными способами выжить.
В эти ночи эта скрытность - основа нашей силы. Лишь тем, кто от крови Малкава, разрешено присоединятся к нам, но у каждого члена ордена есть собственные последователи и ученики, как смертные, так и Каиниты, и они даже не подозревают, какую роль играют в делах ордо. Мы не выдаем тайн ордена тем, кто не является Малкавианами, но все равно обещаем их кое-что, чаще всего власть, защиту и знания. Существует всего три истинных ордена, однако они возведены на фундаменте из сотен небольших культов, чьи члены, за исключением лидера, не знают о своей связи с тайной Малкава.
Я приглашаю тебя в наше истинное братство. До этого вечера в своих поисках истины ты был подобен лишь младенцу, припавшему к груди матери. Завтрашней ночью ты увидишь мир другим. Ты поймешь. Но перед этим ты должен будешь принять цену членства в нашем ордене. Мы связаны тремя правилами, тремя диктатами, которые никто не может нарушить. Прими их и пожнешь плоды великого понимания того безумия, которым ты болен.
Диктаты
Из всех правил первое самое важное - "Никогда не раскрывай орден". Наше безумие позволяет нам скрывать существование культов, посторонние видят в наших действиях лишь совпадения и случайности. Наши безумные действия - это та завеса, что скрывает наше истинное братство. Поэтому мы знакомим с нашим учением далеко не всех Малкавиан. В своем невежестве непосвященные защищают тех, кто видит и знает. Запомни мои слова, что единственное исключение из этого правила - это посвящение в орден новых членов.
Второй диктат делает нас, повязанных кровью, безумием и братством,
едиными. "Защищай тех, кто из ордена". Нас окружают внутренние и внешние враги. Мы - угроза, наши видения сводят с ума и пугают, именно поэтому мы должны держаться вместе. Позови, и орден откликнется. Но помни о первом диктате, скрывай товарищество и помощь безумием. Поступать иначе значит подвергать всех нас риску.
Последний диктат, "Никогда не сомневайся в ордене", говорит о божественной цели наших культов. Божественное просветление наших лидеров никогда не должно ставится под сомнение. Никогда.
Прими эти три диктата и добро пожаловать в наш орден. Нарушь их, и ты узнаешь, что нельзя скрыться от тех, кто скрывается вечно.
Иерархия и ритуалы
Все мы братья по тайне, но не все мы равны. Возраст ничего не значит для нас, важны лишь просветление и власть над безумием. Орден един, но мы в нем словно спицы в колесе. Наши небольшие ковены повсюду, от пустынь Святой Земли до церквей Парижа и морозных степей, но никогда мы не собираемся все вместе. Каждый ковен возглавляет дьякон, благословленный пониманием тайны Малкава. Он устанавливает законы для тех, кто ниже его, мустаи и учеников, и направляет их по пути к просветлению. Дьякон - это наша связь с божественным, тайной и сердцем безумия. Не с божественностью детей Христовых, но с божественностью нашего собственного наследия, с богами и правителями нашего клана.
Дьяконы - это наши оракулы, и я верю, что в венах каждого из них содержится чистая часть Малкава. Говорят, что незадолго до Великого потопа Малкав отдал себя своим ближайшим апостолам, чтобы гарантировать выживание клана. И тем немногие избранные, освященные кровью Малкава, отправились прочь, чтобы основать культ во имя своего безумного отца. Они стали истинным наследием Малкава, и узреть могучих дьяконов значит узреть воплощение Малкава во всем его раздробленном величии.
Большинство культа составляют мустаи или "посвященные в тайну". Их влияние простирается от оракулов и королей до жадных империй и церкви. Они те Безумцы, которых другие Каиниты игнорируют или же ложно считают своими пешками, и чьи влияние и сообразительность на самом деле сопоставимы с любыми Магистрами или Извергами.
Я мустаи, юный пророк. Мы пытаемся понять наше безумие, раскрыть наш потенциал и побороть Зверя. Некоторые ищут ясности, другие власти и влияния, но все понимают и принимают тайну как основу. Как и все Малкавиане поглощены безумием, мустаи поглощены ордо и становятся с ним одним целым.
Ученики навроде тебя ничего не знают о тайне нашего ордена, они знают лишь что были избраны. В течение одного года ученик общается со своим дьяконом и узнает о путях тайны. Как овце, тебе нужен пастырь, который бы взращивал и оберегал тебя.
Ордалии
Знай же, маленькая овца, что тебе предстоит пройти три испытания, прежде чем стать частью стада.
Первое - это поддержка. Подобно как смертные избираются призванием для Становления, член культа должен отбирать себе учеников. В течение нескольких лет поддерживающий должен внимательно наблюдать за потенциалом тех, кто способен видеть за пределами своего безумия. Такой потенциал редок, им мало кто одарен, и именно их стоит вознаграждать членством в культе. Однако выбор этот не прост, потому что если мустаи приведет проблемного ученика, то будет за это наказан, а сам ученик - уничтожен.
После того как один мустаи оказывает ученику поддержку, другие его оценивают. Незаметно они снова и снова испытывают его. Твои путешествия в последние несколько месяцев и были этими испытаниями. В каждом городе, который ты посещал, был мустаи, он наблюдал и вел записи. То, как ты разобрался в Вавилонском языке, было явным признаком того, что ты видишь за пределами своего безумия. Поэтому мы и говорим этой ночью, если бы ты оказался недостойным, то никогда не нашел бы меня. Ни сейчас, ни когда-либо еще.
Самая последняя ордалия вне моей власти. Если ты будешь избран, то станешь един с тайной на церемонии, известной как принятие. В течение одной ночи тебя будут очищать. Твоя кровь станет как у девственницы и тебя представят ковену. Ты приклонишь колени перед дьяконом, он низвергнет тебя в бездну разрушения, и если на то будет воля Малкава, его кровь смешается с твоей, и он позволит тебе восстать во всей мощи видений. Если же ты будешь отвергнут, то дьякон пожрет тебя, вернет твою кровь к истоку и сделает наш клан сильнее и чище.
Пороги
Ордалии отмечают прогресс новичка в ордо, путь превращения в мустаи. Прогресс мустаи касательно истинного понимания безумия и Малкава отмечается личными порогами. Это путевые знаки на нашей дороге к просветлению. Они - корень культов. Было бы глупостью считать, что наши пороги хоть где-то четко обозначены, в конце концов мы же безумны. А просветление не приходит легко и упорядоченно, мгновения прозрения отравляющи и пугающи.
Пороги облегчают наше мучительное существование. Это прозрения, сияющие сквозь нашу раздробленность. Некоторые говорят, что пробуждаются в эти моменты, другие - что голоса, наполняющие их, затихают и сливаются в единое целое, третьи - что они внезапно постигают высшие истины. Я же вижу великую систему в действии и понимаю, что перемены и хаос - лишь проявления высшего порядка, сводящего с ума в своей циклопической славе. Ты, Пророк, можешь приблизиться к Богу и ангелам, за которыми ты гонишься. Независимо от их природы, твоя Дорога и вера освещают твой путь и, в конечном итоге, твое безумие. Наши ритуалы призваны бросить вызов Зверю и изгнать его, чтобы мы могли лучше научиться контролировать его и, через него, свое безумие.
Как описать такое просветление, не испытав его на себе? Позволь мне рассказать о ритуале "Око Безумия", и тогда ты, возможно, поймешь. Представь, как твое безумие сгущается в сотне глаз, погребенных под твоей кожей - видение, внушенное тебе дьяконом. Каждый из них пытается увидеть, открыться, и ты царапаешь кожу, чтобы освободить их. С каждым открывающимся глазом из раны хлещет кровь, выманивая твоего Зверя на поверхность. В твоем ослабленном состоянии он не может ничего сделать, кроме как отступить перед лицом бездны. Затем, освободившись от Зверя и находясь в нескольких мгновениях от оцепенения, ты понимаешь, что твой Зверь - такой же твой пленник, как и ты его. Понять это - значит переступить порог.
Могу сказать так: покори Зверя, следуй учению дьякона и своей Дороге, и ты достигнешь порогов. Это подобно восхождению из бездны: каждая победа над Зверем, который разламывает наше понимание, приближает нас к вершине, где ждет свет.
Пороги и рейтинг Дорог
Для многих мистаи вера в свою Дорогу - это способ обуздать безумие и заглушить какофонические голоса в голове. Именно это привлекает многих Малкавиан в культы и делает их фанатичными последователями. Подобно древним мистическим культам Греции, ордо Малкавиан предлагают путь к просветлению, и (в игровом смысле) это означает более высокий рейтинг Дороги. Хотя многие дьяконы обманывают мистаи ложными обещаниями, как и любые другие старейшины Каинитов, есть немало тех, кто помогает своим последователям обуздать Зверя и, в конечном счете, безумие в основе своей. Прорыв в этом обуздании Зверя известен как "преодоление порога".
Многие обряды и церемонии культа заставляют впадать мистаи в вампирское безумие, чтобы они научились контролировать Зверя и смогли мельком увидеть свое сумасшествие в его чистейшей форме. Чаще всего безумие приводит к кровавым оргиям и бурям Помешательства, но иногда мистаи переживает озарение. В момент полной ясности его сумасшествие преображается в ясность, и он обретает лучшее понимание себя, своего Зверя и своей Дороги. Мистаи проходят эти пороги индивидуально, и они обычно связаны с их психозами. Например, Малкавиан, страдающий амнезией, может внезапно вспомнить о своём прошлом. Пороги обычно сопровождаются повышением рейтинга Дороги мистаи. Это происходит потому, что ритуалы культа позволяют мистаи исследовать свою темную сторону и сумасшествие в контролируемой среде.
Хотя нет жестких и быстрых правил для преодоления порогов (кроме хорошего отыгрыша), Рассказчики могут позволить Малкавианам повышать свой рейтинг Дороги в зависимости от их участия в культе. Другой вариант - давать временные (или постоянные, при наличии опыта) очки Силы Воли после участия в ритуале или церемонии.
Кроме того, Рассказчики могут разрешить игрокам увеличивать добродетели их мистаи за счет текущего рейтинга, умноженного на 2 (вместо 3), если они являются активными членами ордо.
Культы тайн
Некогда наши культы были многочисленны, это был целый пантеон провидцев и пророков, что могли сотрясать сами основы мирозданья. Сейчас осталось лишь три основных ордена, чьи многочисленные ковены разбросаны по всему свету. Если еще какую-то подобную группу и удается обнаружить, то зачастую оказывается, что это лишь очередной плод замыслов Каинитов, а не часть тайны Малкава. Такова цена выживания.
Ордо Энигматис
Мой орден, твой будущий дом, - это мир загадок и тайн. Погружаясь в неизведанное, мы выходим из него преображенными и обретаем ясность, которая делает нас могущественными провидцами и оракулами. В наших библиотеках хранятся редкие и роковые книги, и мы проводим время, погружаясь в тайны нашей расы. Мы интересуемся легендами и тайнами, ведь каждая из них - частица истины. Мы глубоко погружаемся в то, что другие считают утраченным и забытым. Каждый Энигматис понимает, что знание, подобно тайне и безумию, эфемерно и изменчиво и не может быть погребено лишь в пыльных фолиантах. Только открыв себя неизведанному, можно узреть истинное знание.
Энигматис, как и ты, утверждает, что среди нас есть мистики, слышащие голоса высшей силы, а также оракулы и пророки, укорененные в традициях, осужденных Церковью и преданных забвению. Как и я, Ордо Энигматис понимает, что корни понимания и тайны часто кроются в науке и разуме. Именно поэтому в наши ряды теперь вливается вс больше философов - чтобы они освещали тьму светом науки и философии.
Загадочная тайна
Мы поклоняемся неизведанному и непостижимому. Мы стремимся стереть наше безумие, столкнувшись с невообразимым и великолепным - будь то Бог, время, весь космос или сам Каин. Наши ритуалы учат нас истекать кровью нашего сознания в мире теней, пока мы не станем едины с ним, а затем, освободившись, открыть себя божественному потенциалу. Для одних это Голконда, состояние, в котором мы исцеляемся от проклятия крови и безумия. Для других это сама божественность, стать богами по образу Малкава. Мы верны изначальной тайне божественности. Вот почему множество мистаи нашего ордо следуют по Дороге Небес. Они поклоняются загадке Небес и надеются раскрыть ее, и неважно, называют ли они ее Аллахом, Иисусом, Яхве или Зевсом.
Смерть, высшая тайна и, возможно, высшее безумие, влечет других к Виа Оссис, Дороге Костей. Есть и те, кто обращается к жизни, пытаясь вернуть то, что украло у нас Становление, нашу человечность, и таким образом следуют Виа Хуманитатис. В последнее время разум и честь стали проводниками к тайне. Искусство логики и философии позволяет некоторым сдерживать безумие, и поэтому они ступают на Виа Экуитум, Дорогу Рыцарства. Подчиняясь правилам и благопристойности, они обретают ясность ума.
Власть и влияние
Ордо Энигматис выжил, потому что является августейшим орденом. Наши провидцы предсказывали и пророчествовали расцвет и падение империй, и за это нас преследуют и боятся. Истина покоится в тайне, а сила - в правде. Мы обращаемся к звездам, читаем потоки судьбы и знаем повторяющиеся узоры рока. Это позволяет нам предсказывать, какой ребенок станет королем, а какого следует околдовать безумием и обещаниями просветления, пока никто не видит.
Наш культ зиждется на холмах Греции, где сохранилась большая часть нашей истории, однако следует опасаться властителей Константинополя, которые видят в нас угрозу - вызов их порочной мечте, которой мы не ослеплены. Мы также путешествовали в другие страны, например, в Египет, и дальше на юг. В Европе мы следуем за Церковью, где тайны и загадки возникают естественным образом. Присоединяйся к нам, и даже в самых темных краях ты не будешь одинок.
Ордо Экстазис
Став мистаи, ты узнаешь больше о втором ордене, дожившем до этой ночи. Хотя наши философии различаются, а цели порой приводят к конфликтам, мы понимаем необходимость принимать друг друга и помогать друг другу. Из трех оставшихся культов нашего клана, лишь Энигматис и Экстазис находятся в непростом союзе.
Если мы видим Зверя как цепь, тянущую нас в невежество и низменное безумие, то Экстатики принимают Зверя так же, как Зверь принял их. Для последователей Экстазиса ярость и страсти Зверя - ключ к освобождению от нашего безумия и достижению божественности. Кровь - не проклятие, однако ее отрицание и потеря контроля над ней являются им. Экстатики утверждают, что Зверь сломил Малкава и освободил его разум, более не скованный моралью и страхом. Они верят, что только приняв Зверя, мы сможем раскрыть тайну нашего безумия.
Ордо Экстазис воинственен и ищет крайностей удовольствия и самоотречения, чтобы усмирить Зверя. Там, где мы предпочитаем созерцание и просветление, они ищут действия и кровавых воплей. Однако они также привлекает в свои ряды художников и ученых, где те теряют себя в дионисийской славе ордо. Создание чего-либо обходится нам ужасно дорого, пророк.
Экстатическая тайна
Ордо Экстазис предается празднествам и оргиастическим обрядам, часто поддаваясь низменным желаниям и извращенной страсти. Однако Экстатики делают это, чтобы умилостивить Зверя и раскрыть его тайны. Они утверждают, что именно Зверь делает нас божественными созданиями, что наши смертные способности - наш изъян и наше истинное безумие. Хотя наш Зверь и опасен, он - проявление Всемогущего, и в нем таится ключ к пониманию Его и нас самих. Поэтому неудивительно, что большинство Экстатиков следуют Дороге Зверя.
Также изредка можно встретить Экстатика, для которого хаос - сам по себе награда, и который находит себя на Виа Парадокс, Дороге Парадокса. В отличие от нас, члены Ордо Экстазис постоянно в движении, и в своих великих странствиях многие из них встречали Равнос и учились у них этой Дороге. Или, возможно, даже учили ей Шарлатанов.
У Экстатиков есть темная сторона, и это источник множества конфликтов между двумя культами. Второй после Дороги Зверя по популярность у них является Виа Диаболис. Темные Экстатики верят, что безумие - дар не Каина или Малкава, а самого Дьявола. Они считают себя оскверненными ангелами, проклятыми Богом и падшими во тьму. Они прислушиваются к Зверю, которого считают своим спутником.
Власть и влияние
Экстатики вращаются в иных кругах, чем мы. Как я уже говорил, они - воинственный орден и распространяют свое влияние среди тех, кто любит битвы и жаждет власти. Я верю, что если бы они поставили себе такую цель (непростая задача, учитывая их хаотичную натуру), то дьяконы Ордо Экстазиса могли бы командовать огромными армиями и править королевствами. Вместо этого они довольствуются тем, что устраивают для правителей дикие оргии. Это не лишено достоинств, поскольку их сложные и оргиастические ритуалы позволяют им впиться когтями в тех, кто легко поддаётся греху. Немало королей и владык Каинитов подобным образом пали жертвами сетей Экстатиков.
Святая Земля зовет Экстатиков. В песках Египта и Северной Африки они маскируют свои обряды под древние практики, завлекая паломников, крестоносцев и королей. Ближе к Европе Экстатики, словно мухи на труп, слетаются на многочисленные ереси, терзающие Церковь. Их безумие делает их кровавыми пророками Каинитской ереси - поистине роковая участь.
Ордо Малефикус
Если Ордо Экстазис следует опасаться, то Ордо Малефикус следует бояться. Я могу сказать, что и в Энигматис, и в Экстазис есть те, кто следуют Дорогой Дьявола и как Каиниты всецело принимают нашу тьму. Однако Малефикус искали особо мерзкую тьму. Оба истинных ордена сделали все, что могли, чтобы истребить этот культ вместе с его адскими путями. В эти ночи о нем остались лишь слухи, но даже их стоит принимать всерьез и опасаться.
Запиши, пророк, что мы опасаемся того, что проклятый Ордо Малефикус некогда впал в инфернализм. От тех немногих, что нам удалось изловить и пытать, воняло Виа Хирон, они стали легкой добычей для Баали, которые использовали наше безумие в своих адских целях.
Теперь ты предупрежден.
Потерянные братья
Из мемуаров Анатоля Пророка, дитя Пьера:
Видение пришло ко мне незадолго перед рассветом. Мне явилась ангел, спокойная и облаченная луной. Она ничего не сказала, но сделала из меня глубокий глоток. Пока она совершала это, ее черты были подобны праху, однако я смог увидеть сквозь ее ауру, узреть истинное лицо, и на ее лбу открылось третье око. И в этом оке впервые за все свое существование я познал тишину. Его взор был успокаивающ и когда ангел закончила, шепот "спасибо тебе, брат" разнесся там, где она стояла мгновенье назад...
Я спросил Джакаба о Единорогах, о том родстве, что разделяли наши кланы благодаря братской любви между Малкавом и Саулотом. Но об этом я не смею говорить. От воспоминаний из глаз Джакаба скатилась слеза, рожденная из печали, сожалений и вины по поводу гибели могучего клана, наших товарищей и братьев, сожалений о том, что мы хранили молчание, когда Саулот сгинул, вины от того, что мы не сделали ничего, чтобы отомстить за павших и даже приняли Тремеров как братьев, хотя они всего лишь преступники. За все это печать позора лежит на нашем клане.
Последователи Малкава
В прошлую ночь я повстречал одну из последовательниц Малкава, помазанную дьякона. Вместе с этой благословенной и проклятой Максией я буду искать ответы и следовать своим собственным путем.
Что же касается Джакаба, то с его ложью и безумием покончено.
Слово Малкава
Со слов Максии, дьякона Энигматис:
Ты и я, мы из разных эпох. Я реликт прошлого, и хоть мои последователи не понимают этого, я знаю, что вскоре я попросту сгину и исчезну. Ты и другие юные, вот будущее нашего клана. Тебе не нужна тайна чтобы направлять, и это спасет тебя, подготовит к тому, что будет в конце ночей. И верь мне, юный Пророк, конец настанет, я уже видела один.
Вижу, ты понимаешь. Возможно, не сейчас, но позже, много веков спустя, ты вспомнишь эти слова и поймешь свои истинное предназначение. Слушай, что я тебе скажу, а затем уходи.
Слушай, ибо это Слово Малкава...
...Малкав был в изгнании, он был слеп для света Господа, проклят Каином и оставлен своим товарищем, Саулотом. Малкав был одинок даже среди своего рода, ибо Каин изгнал его из-за богохульных видений и пророчеств.
И так Малкав обитал за гранью, в темноте и были с ним лишь его безумие и шесть последователей, которые затем породили двенадцать, которые породили двадцать, которые породили тридцать шесть. Именно они стали нести Слово Малкава и его тайну. Они стали патриархами и матриархами нашей семьи, вместе они были Малкавом. Но это еще не вся история...
Они обитали в одиночестве, пока в одну из ночей к Малкаву не явился ангел с посланием. Три ночи Малкав и Посланец говорили. Три дня Малкав в последний раз зрел свет Господа.
По окончанию третьей ночи Малкав вернулся к шестерым и сказал, что ангел избрал его, чтобы нести Божье прощение роду Каина. Бог избрал его, изгоя и безумца, потому что сам Каин был полон гордыни и слеп к прощению. Ангел показал Малкаву судьбу вампирского рода, семь великих бедствий, которые непременно настанут, если Каиниты не покаются.
Малкав говорил о спасении, о десяти тысячах лет, когда милость Божья будет на роде Каина, а не Саула. О временах, когда Каиниты будут подобны ангелам, и все, что для этого нужно, говорил Малкав, чтобы Каин покаялся.
На следующую ночь Малкав исчез, а шестеро пошли по его следам в Енох.
Когда они пришли, то увидели, что Малкав стоит перед Каином. Не как дитя, но как вестник и спаситель. Малкав ничего не говорил, он хотел видеть своих братьев и сестер. Его послание было для них, а не для Каина. И именно молчание обрекло его. Каин обрушился на Малкава и сокрушил его. Кровь Малкава окропила землю, пролилась на камни, и тогда небеса разверзлись и начался дождь.
Таково Слово Малкава.
Ложь...
Из мемуаров Анатоля Пророка, дитя Пьера:
В Малкаве нет никакой тайны. Единственная тайна - это Бог, истинный прародитель и проклятье нашего рода. Мы - разбавленная суть Божьей тьмы, но лишь сам Малкав знал истину о том, что же обрекло его на безумие. Мы та тьма, что подтверждает свет. Без нас в этом мире не было бы надежды.
Именно это знание свело Малкава с ума. Мы мстительны и являемся тиранами, потому что таков Господь. Мы и есть истинные Божьи дети. Это Он наш сир. Именно Его голос заставляет нас слышать ангелов у себя в головах и Зверя в наших сердцах.
Мы тьма этого мира, которую отверг своенравный Бог, потому что Ему стыдно за собственных детей...
В дополнение
Ни одно завещание нашего клана не будет полным без упоминания о его влиянии на темные земли. В эпоху невежества и страха знания и тайны - это угроза, а не благословение. Я вижу это в глазах наших старейшин, когда они прячутся за руинами созданных ими империй. Они оставляют нас на милость Церкви и мстительных князей, которые изо всех сил пытаются удержать власть, быстро ускользающую из их окровавленных рук. Я вижу это в боли Салюбри. Каким будет наше будущее, когда благословенных будут поносить и пожирать, когда наших двоюродных братьев и сестер превратят в мясо червей?
Я не видел величия Рима, лишь его потемневшие останки, и потому я могу видеть сквозь его ложь. Я слышу, как блистает Константинополь, ослепляя всех своими предсмертными муками. По всей земле королевства бурлят, словно обломки в неспокойных водах, и все же большинство слепо к надвигающейся тьме. В эту эпоху дети Каина теряются в прошлом или съеживаются от будущего, но мы, Малкавиане, принимаем поток перемен и хаоса, даже если кажется, что он обращается против нас. Боюсь, мы больше не оракулы, а изгои, преследуемые за наши прозрения и безумие.
Лабиринты и одиночество
Мир темен, и в нем мы ищем места, чтобы скрываться и устраивать свои логова. В отличие от других кланов, привыкших управлять людьми, словно собака скотом, мы всегда жили в бездне теней. Только во времена расцвета Рима Малкавиане существовали открыто. Сегодня, когда мы готовы встретить новый век, мы лучше приспособлены к выживанию и стойкости. Наше безумие делает нас легко приспосабливающимися.
Мы нашли приют в уединенных монастырях, разбросанных по всей Европе и Святой Земле. В этих крепостях мы выдаем себя за мистиков, несущих Слово Божье, пока монахи усердно записывают наши бредни. В городах, которые с каждой ночью становятся все больше и опаснее, мы существуем в переулках как падальщики и торговцы тайнами, а в виллах и поместьях - как мастера интриг и благопристойности. В этом мире есть много мест, где мы можем укрыться, чтобы строить собственные королевства, пока наши предки и старейшины, а также представители других кланов, ссорятся между собой.
Однако эта же способность к адаптации, часто дар нашего безумия, одновременно является и нашим проклятием. Мы стали угрозой из-за нестабильности, которую порождает наше сумасшествие, и тайн, которые мы скрываем. С каждой ночью нас все больше осуждают князья и владыки, те самые князья, которые когда-то, много лет назад, пускались в дальний путь, чтобы поговорить с провидцами нашего клана. Мы стали объектом преследования из-за наших знаний и дара безумия, который нас заражает.
Но другие кланы - не единственная наша забота. Церковь, измученная ересями, слишком быстро приговаривает к сожжению всех видящих, будь то смертные или нет. Она сбилась с пути. Пастухи заблудились в пламени собственной праведности, и я боюсь, что в грядущие годы дым от нашего пепла будет только сгущаться.
Таков мир, что мы унаследовали, и я знаю, что со временем сделаю этот мир своим.
Британия. Мой сир рассказывал мне о долгой истории нашего клана в Британии. Если верить его словам, многие Безумцы пересекли пролив еще до римских легионов и обитали среди местных как оракулы и вожди. Благодаря своему дару предвиденья, эти мистики-Малкавиане обрели множество смертных последователей. Но со временем все изменилось, и провидцы удалились в глухие леса и холмы острова.
Приход римлян сильно изменил положение нашего клана в Британии. Многие римские Малкавиане путешествовали вместе с легионами и в итоге вытеснили местных прорицателей. Вместе с Вентру они создали королевство, что существует и поныне. И хотя сейчас мы находимся в тени Патрициев, наше присутствие все еще ощущается в тех землях, особенно в таких городах как Лондон. Там мой сир видел великолепный двор Митры, где подле Вентру присутствовало множество Малкавиан, почитаемых как герцоги и бароны.
Франция. Франция взывает к нам. Возможно, из-за влияния Тореадоров, или же из-за множества чудесных городов, наполненных базиликами и соборами, которые притягивают нас. Франция действительно цивилизованная земля, полная учености и искусства. Парижский университет служит отличным убежищем для интеллектуалов из нашего клана, как и многие тамошние тихие деревеньки.
Во Франции нас одновременно уважают и презирают. При дворах Художников Малкавиане являются шутами и поэтами, однако в сельской местности они заражают местных ересью и мыслями о восстании. На юге и западе нашему клану не слишком рады. Там ересь подымает голову, и многие Малкавиане оказываются на костре. Я слышал об организованных группах смертных, которые находят и сжигают Каинитов, и именно Малкавиане являются для них одними из самых легких целей.
Франция - это земля роз, покрытых шипами.
Иберия. За исключением Креста и Полумесяца, именно эту землю я больше всего хотел бы посетить. Мой сир описывал ее как нечто непостоянное, где два идеала постоянно сражаются между собой, чтобы пожрать друг друга. За одним из них стоят вера и убеждения, за другим знание и просветление. Сир рассказывал мне о великолепных библиотеках, жестоких владыках и Малкавианах, что находятся среди них как меж двух огней. Именно там мы разделены как нигде. Но именно там мы сделали себе имя как шпионы, советники и лидеры, что сражаются на обеих сторонах.
Италия. Когда сир рассказывал мне об Италии, на него находила меланхолия. На месте древнего Рима теперь остались лишь руины нашего былого величия. Даже сейчас, почти тысячу лет спустя после того, как его слава прошла, многие из нас все еще скрываются в тамошних горах и в глуби городов. Они все еще оплакивают его, потерянные в сожалениях и грезах. Мы были цезарями и владыками Рима, а теперь мы потеряны и забыты. Может Магистры сейчас и правят Италией, но в их тенях (а теней у них много) мы скрываемся и процветаем. Горы и острова Италии являются домом для многих старейшин нашего клана, которые проводят свои ночи в одиночестве, наблюдая за пантомимой времени.
Ужасные Карпаты. Я знаю многое о моей родине. Я знаю о великой войне между Узурпаторами и Извергами, которая угрожает нам всем. Не из-за ее жестокости, а из-за того, что она способно пробудить великое зло, что спит в тех землях. Поэтому мало кто из нашего клана устраивает свои убежища в тех горах и ущельях. Мы знаем. Те немногие, кто, как и я решили остаться, сделали это чтобы наблюдать и вести записи. Но и мы знаем о драконах в тумане.
Обреченная Византия. Золотой Константинополь, возведенный по образу Небес, взывает к нам. Долгое время перед нами запирали его врата, но теперь эти врата разбиты. Я слышал, что многие из моего клана отправились в долгое паломничество в этот золотой город. Мы слетаемся туда как мухи на труп, по одиночке или группами по двое-трое. Медленно мы собираемся вместе и становимся предвестниками хаоса.
Кто же способен лучше задокументировать смерть величайшего из городов, чем те, кто были благословлены безумием, именно тем самым качеством, что и создало этот город?
Святая Земля. О Святой Земле, родине нашего племени, мой сир говорил осторожно, даже со страхом. Он упреждал против путешествий в Иерусалим и другие города, где безнаказанно бродят древние тайны. Впрочем, все это было лишь бормотание старого дурака, который боялся пророчества, в котором говорилось, что логово Малкава находится где-то под песками Утремера.
Я уже давно хочу посетить нашу родину и почувствовать безумие веры. Я хочу пройтись по Иерусалиму зная, что он дышит верой. Я хочу погрузится в величие храма Гроба Господня, ощутить гнев Божий и Его любовь. А затем я хочу отправится в пустыню и бродить там подобно Каину.
Потерянные и невежественные
Есть те, кто верят, что Каин даровал Становление лишь единожды, Малкаву, и уже от того произошел весь наш род. Они считают, что все остальные кланы потеряны и невежественны касательно нашего наследия, что безумие столь глубоко укоренилось в них, что они придумали себе ложные мифы и историю, чтобы отгородиться от истины. Может это и так, а может и нет. Но вот что я знаю о других кланах.
Ассамиты. Они поглощены, как и мы. Они потеряли себя в крови так же, как мы потерялись в безумии. Они уважают нас и понимают необходимость провидцев и мечтателей. Мы уважаем их и понимаем их кровожадные пути. Их честность освежает, но она же и прокляла их.
Бруджа. Между нашими кланами много ненависти. Фанатики ищут знаний, как и многие из нас, но они скованы рациональностью, а мы пророчествами. Мы часто пересекались в течение всей истории, и обычно в бою. Они все еще винят нас за Карфаген, но в своей гордыне не хотят видеть, каким же безумием был этот город. И гнев станет причиной их падения.
Каппадокийцы. Цветы смерти - это клан, членов которого мы считаем товарищами, хоть они и относятся к нам с презрением и жалостью. Они считают, что смерть благородна, а безумие неприемлемо, но никак не могут увидеть, что, по сути, это одно и то же. Было бы лучше, если бы они не жалели нас, а взяли бы на вооружение наши видения. Земля уже содрогается от звуков, которые доносят, что этот клан будет погребен в ней, и я боюсь, что со временем все, что останется от могучих Каппадокийцев, это лишь забытый шепот...
Последователи Сета. Змеи проницательны и мудры. Они видят сквозь наше безумие и понимают, какую угрозу мы можем представлять. Они скорее уничтожат нас, чем позволят нам противостоять их лжи или участвовать в ней. К счастью, другие кланы презирают их и не доверяют им, поэтому мы в безопасности. Но вообразите, что будет, если они все же смогут натравить на нас другие кланы. Засим мы должны мешать Змеям везде, где это возможно.
Гангрелы. Оба наших клана - изгои, поэтому мы можем рассчитывать на помощь друг друга. Они считают наше безумие не изъяном, а даром, их звериные сердца слепы к рациональности. При путешествиях лучше всего искать компании именно Животных.
Ласомбра. Они боятся нас. Мы бросаем вызов порядку, которого они жаждут. Они всегда были жалким и суеверным кланом, они лишены прозрения и переполнены лишь жадностью. Даже на их роде мы вместе с Вентру основали Рим. Все, что делали Ласомбра - это прятались в тенях, пока мы создавали империю из шаткой республики.
Носферату. Как и нас, их не понимают, презирают и сторонятся. Их проклятье видно снаружи, в то время как наше терзает нас изнутри. Мы могли бы много достичь, переняв их пути, так как среди них сильно чувство братства. Я слышал о слишком многих Малкавинанах, погибших в одиночестве, но никогда о Носферату. Если бы только у нас было их единство...
Равнос. Наши товарищи-изгои, у нас и Равнос много общего. Они таинственны и непознаваемы. К сожалению, неправильное понимание этого клана другими испортило их репутацию. Их считают ворами и шарлатанами, но мы-то знаем правду. Равнос талантливы и могут делать воображаемое реальным, поэтому многие из моего клана тянутся к ним, в надежде что Равнос исцелят их безумие.
Салюбри. Кто-то говорит, что Малкав и Саулот были братьями и возлюбленными. Один укрощал боль внутреннюю, а другой внешнею. Нынче, к сожалению, уже множество лет прошло с тех пор, как наши кланы контактировали друг с другом. Мы прячемся, проклятые безумием, а они сражаются с тьмой и Тремерами. Мы забыли, что значит быть воинами, а они нет. Боюсь, что наше молчание привело к их падению. В момент нужды мы повернулись к ним спиной. Мы оставили их в одиночестве с их битвой за справедливость.
Тореадор. Мы одновременно любим и презираем Художников. Порой они постигают наши муки и ценят нас как муз и поэтов. Другие же испытывают лишь презрение к нашим грязным обноскам и невнятному бормотанию. И тем не менее, я слышал не раз о кровных союзах между Безумцами и Художниками. Для них все еще есть надежда.