Я не замечаю и не узнаю. 

Ты как-то ясно ушла и незаметно,
и стало блёкло в чувствах мило,
за тенью глухоты в потоке звука
снесло всё ощущение не в сроке.

И в этом шуме мира незаметного
не видишь никого в потоке тока,
что так искрил недолго в высоте,
за тем всем странным облаком.

И, пригоняя все воспоминания,
за тишью веяния всех рядом
неловко забываешь обо всём,
что так стращало нас вдвоём.

Ты не захочешь это всё понять
и снова в мир свой познать опять,
чтоб отдалиться хоть где-то там,
в своих забытых вкусных грёз.

И этот край далёкий, несомненно,
гоняет часто в своих сомнениях,
чтоб лучше понимать, как есть,
что всё вчерашнее придёт опять.

И ты с лихвой вгоняешь жалость,
как будто знаешь, где пропадать,
а где из ямы снова появляться,
не зная всех проблем иных своих.

И в миг не давя всем сожалением,
находишь свой ответ всегда одна,
как истину, не ждущую в полёте,
и так пыталась в ней найти себя.

Быть может, это не всё совсем,
но точно ждущее всех нас порой
в своих пороках без известных,
что подавляются всегда во всём.