Мои приключения начались с того, что я заметила в витрине магазина чудесную осеннюю шляпку. Раньше подобные я видела только на картинках: не слишком широкие и не слишком узкие поля, переднее поле загнуто вверх и скреплено с тульей цветком из той же ткани, что сама шляпка.
Я сделала попытку продолжить свой путь, но шляпка так просто меня не отпустила. "Тебе же не идут шляпы", - пытался остановить меня голос разума. "Но ведь эта особенная, эта может пойти", - с детским упрямством возразила я и вошла в магазин. Дамы-продавцы устремились ко мне.
- У нас тут всё из Италии. Вы что-то конкретное хотите? Пальто, блузки, платья, брюки... - начала тараторить тёмненькая.
- У нас сегодня скидки на футболки, - сказала светленькая.
- А вот шляпка в витрине, серая, в мелкую полосочку, она у вас одна? - как можно увереннее спросила я.
- Да, одна. Последняя. Она из Италии. У нас всё из Италии, - сказали дамы.
- А сколько она стоит? - Я старалась, чтобы мой голос звучал беззаботно.
- Десять тысяч.
Надежда во мне угасла.
- Но можно сделать скидку. Хотите примерить?
Наверное, не зря папа говорит, что с таким лицом, как у меня, жить нельзя: на нём всегда всё написано.
- Да, давайте, - обрадовалась я, и немного испугалась того, что надежда начала проявлять признаки жизни.
"Маловата. Да и серого в моём осеннем гардеробе нет, с чем мне её носить", - надев шляпку, подумала я то ли с сожалением, то ли с облегчением.
И всё-таки шляпка была действительно чудесной. В ней я казалась какой-то другой, не такой, как минутой раньше. Мои серые глаза загадочно блестели в зеркале. Я вспомнила про булгаковскую Маргариту, и хотя это не особенно почитаемый мною персонаж, сейчас мне нравилось быть чем-то на неё похожей. Внезапно возникшая атмосфера первой половины прошлого века очаровывала, и я с интересом рассматривала женщину в зеркале: вроде бы и я, но не совсем я...
Вернув шляпку, я постаралась как можно вежливее, бодрее и скорее покинуть магазин, чтобы магия шляпки не заставила меня забыть о её неподходящем размере и цвете. Но дамы-продавцы не хотели меня отпускать.
- У нас сегодня скидки на футболки, - повторила светленькая.
- Я не ношу футболки, только платья, - заявила я, хотелось бы верить, что не слишком высокомерно.
- У нас есть прекрасные сарафаны. Из Италии, - бегло взглянув на мой дорожный сарафанчик, сказала тёмненькая, но спасительные двери были уже совсем рядом.
Я уходила от шляпки прочь, но она как будто всё ещё была на мне и перед моими глазами продолжал стоять образ загадочной женщины с блестящими серыми глазами...
Часть 2. Всё остальное
Я вышла на станции метро "Технологический институт" и сразу заблудилась. Мне нужна была усадьба Державина. Я походила в разные стороны, покрутила перед глазами бумажную карту, карту в телефоне... Ориентация в пространстве довольно часто вызывает у меня массу проблем. Вот и сейчас, куда идти, было абсолютно непонятно. Но с помощью навигатора я вроде всё-таки пошла в нужном направлении...
Неподалёку от усадьбы, в облезлом дворике, я на минутку задержалась у окошек с цветами. Вот уж воистину - где бы вы не жили, цветы спасут положение.
Наконец усадьба была обнаружена, билеты куплены, и первым делом я отправилась изучать интерьеры дома. Мне понравилась Соломенная гостиная - маленькая, округлая, с белыми рельефно-узорчатыми печками... Потом дяденька-смотритель обратил моё внимание на старинный рояль палисандрового дерева и пообещал, что на втором этаже меня ждёт ещё одна уникальная вещь. И действительно, маленькое, не похожее по форме на современных собратьев, фортепиано восемнадцатого века, из красного дерева, с нарисованными цветами шиповника, выглядело очень трогательно. Интересно, сколько тонких нежных пальцев касались его клавиш, и кто царил в те моменты в сердцах, переставших стучать так давно...
А потом был гламурно-розовый диванный кабинет с розетками и ламбрекенами. Я подумала, что он находился "в ведомстве" у жены Державина, но оказалось, что нет, сам Державин очень любил в нём посидеть-поговорить с приятелями. Видимо, гендерные стереотипы в то время не так сильно ограничивали самоидентификацию, как сейчас...
Тихий небольшой усадебный садик дышал безмятежностью, и мне хотелось побыть с ним на этой волне. Я медленно ходила по дорожкам, то и дело наклоняясь, чтобы вдохнуть аромат роз, но всё-таки время моё было ограничено слишком жёстко, и мне приходилось помнить об этом...
Я зашла в кафе "Оранжерея", чтобы посидеть на венском стуле за прозрачным стеклянным столом среди буйства экзотических растений. Заказала десерт с многообещающим названием "Бриошь, обжаренная в меду с мороженым и кофе" и капучино. Многообещающий десерт оказался забавной композицией из хлеба и мороженого, это меня повеселило...
Перед уходом я предусмотрительно взглянула на себя в зеркало - ну, конечно, как и во все питерские дни, по верхнему краю губ остался коричневый контур от пенки капучино, хотя каждый раз, допив его, я вытираю губы салфеткой... Кофе не может так просто расстаться с моими губами...
Я попрощалась с усадьбой, обещая себе когда-нибудь прийти сюда вновь, а дальше мне следовало бы благоразумно направиться к метро, но ведь Троице-Измайловский собор был совсем недалеко, и я почти бегом направилась ему навстречу. Величественный, строгий, чисто-белый в основании и увенчанный небесно-голубыми с золотыми звёздами куполами он был прекрасен.
Я вошла внутрь под ангельское пение - в соборе шло венчание - и позволила себе задержаться на несколько минут... А потом я почти бежала к метро. Озорной ветер дул изо всех сил, и юбка моего короткого белого сарафанчика пару раз взмывала вверх на критическую высоту...
В отеле я забрала свой чемодан и отправилась с ним в свой последний на этот раз путь по Питеру - к Витебскому вокзалу - пешком. Я хотела побыть с городом до последнего. Кроме того, чемодан был настолько тяжёл, что спускаться и подниматься с ним по лестницам метро стало бы мне не по силам. Я ничего не купила в Питере кроме двух малюсеньких книжек. Почему же чемодан казался мне гораздо тяжелее, чем неделю назад? Может, это мои платья так переполнились впечатлениями?
Ночью в поезде я не спала. О нет, боковые полки не для моих длинных ног. И не находившие места ноги не давали покоя голове. Я смотрела на тёмно-графитовое небо, на чёрные силуэты деревьев, на огромный яркий круг луны... И не по сюжету, а по какой-то спокойной застывшей атмосфере всё это напоминало мне картину Бёклина "Остров мёртвых", очередная встреча с которой состоялась у меня накануне в Главном штабе. Я вспомнила, как несколько лет назад, на выставке Сальвадора Дали в Москве, экскурсовод говорила, что эта картина была его любимой... А ещё я думала о том, что когда столько лет живёшь на свете и столько всего слышала и видела, любая мелочь может вызвать у тебя целый шлейф воспоминаний и увести по их лабиринту слишком далеко от исходного предмета.
А потом пришло утро со светлым голубым небом и лёгкими редкими облачками. Внизу зелень перемежалась с густо растущими жёлтыми цветами до тех пор пока поезд не въехал в Минск - простой и душевный город, откуда должно было начаться ещё одно моё приключение.