ПРИЗРАК ТОФФИ

В своем личном кабинете путеводная звезда рекламного агентства Пиллсуорта сидел за письменным столом и выглядел слегка затравленным.

А Марк Пиллсуорт был не из тех, кто выглядит затравленным без веской и достаточной причины. В данном случае причина казалась не только веской и достаточной, но и вызывала мурашки по спине. Марк закрыл глаза и сделал над собой усилие, чтобы подавить непреодолимое желание закричать. Но когда он посмотрел снова, ситуация в другом конце комнаты заметно не улучшилась; ботинок все еще располагался перед стулом, лениво повиснув в воздухе.

За последние несколько минут Марк несколько раз закрывал глаза, убеждая себя, что эта обувь - всего лишь плод его воображения, видение, порожденное разумом, не выдержавшим непосильного бремени финансовых и домашних забот. Но всякий раз, когда он снова открывал глаза, ботинок был по-прежнему на месте, небрежно опираясь на что-то, и, казалось, злобно смотрел на него своими глазками-бусинками. Кроме того, в этой ненавистной вещи присутствовало нечто, говорившее о довольно резком характере ее владельца. У нее был вид, безошибочно означавший "иди-ка-ты-к-черту". Этот взгляд показался Марку особенно неприятным, потому что мог означать только одно. От этого никуда не деться. Джордж вернулся. И Марк пожалел, что это так.

Марк узнал о существовании Джорджа из предыдущего опыта, настолько горького, что одна только мысль об этом вызывала у него раздражение. Когда призрак, точнее, призрак самого Марка, впервые спустился в эти края, ошибочно полагая, что Марк случайно прервал свое земное пребывание, он сразу же произвел на всех впечатление первостатейного смутьяна. И, как будто его поразительно оригинальной деятельности по преследованию было недостаточно, он прибегнул к случайным методам нанесения увечий в попытке придать кончине Марка неопрятный вид, чтобы он, Джордж, мог таким образом закрепить за собой статус постоянного земного призрака. Этот роман не был для Марка легкой прогулкой.

Хотя своенравный призрак, когда материализовался, был точной копией Марка во всех физических отношениях, на этом сходство заканчивалось, и начинались противоположности. Если Марк был трезв и серьезен, то Джордж был настоящим знатоком всего порочного и легкомысленного. И если Марк был по натуре честным, скромным и замкнутым, то Джордж, откровенно говоря, был мошенником, хвастуном и отъявленным эксгибиционистом. Кроме того, не утешало и то, что дух был крайне небрежен в манипулировании своей эктоплазмой - то, ради чего любой другой здравомыслящий призрак пошел бы на все, чтобы не стать таким.

Если Марк и отнесся к появлению Джорджа без особого удовольствия, то его отношение было не совсем необоснованным.

Марк снова взглянул на ботинок и вздрогнул. Он рассеянно подумал, как бы ему удалось объяснить эту глупость, если бы кто-нибудь внезапно ворвался в офис без предупреждения. Очевидно, с этим нужно было что-то делать; он не мог позволить ботинку болтаться там с таким самодовольным видом. И, конечно, тот не проявлял ни малейшего желания уходить сам по себе. На самом деле, он казался вполне довольным, как будто это могло продолжаться вечно. Очевидно, ситуация требовала позитивных действий. Марк неторопливо взял со стола бронзовое пресс-папье и аккуратно прицелился.

Оно лишь задело носок ботинка и глухо упало на ковер. Но, по крайней мере, это произвело некоторый эффект. Ботинок мгновенно исчез. Марк откинулся назад и прижал дрожащую руку к глазам. Затем быстро поднял взгляд, словно сквозь пелену дурного предчувствия, когда услышал голос, - похожий на его собственный, - эхом разнесшийся по комнате.

- Будь я проклят! - воскликнул он. - Должно быть, моя эктоплазма соскользнула. Как давно виден этот ботинок?

- Виден? - сказал Марк голосом, который гораздо меньше походил на его собственный, чем голос другого. - Из-за этого ужаса я уже почти десять минут нахожусь на грани сумасшествия. И если тебе необходимо поговорить со мной, пожалуйста, прояви подобающую любезность и покажись. У меня аж мурашки по спине бегут, когда я слышу голос, исходящий из ниоткуда подобным образом.

Марк слишком поздно осознал всю глупость своей просьбы. Джордж стал виден по частям - рука, нога, живот - и стал выглядеть точь-в-точь как Марк, вплоть до последней пуговицы.

Марк смотрел на это явление с крайним отвращением.

- А ты не можешь материализовываться весь одновременно? - раздраженно спросил он. - Тебе всегда нужно появляться передо мной в таком виде, словно ты жертва жестокого убийства?

Джордж приятно улыбнулся.

- Извини, - сказал он. - Ты же знаешь, я не могу сосредоточиться на всем сразу.

- Кажется, ты мог бы, по крайней мере, сосредоточиться на том, что происходит последовательно, - проворчал Марк. Он поднял глаза и побледнел. Голова Джорджа, лишенная шеи, болталась над воротником, словно воздушный шарик, который плохо закреплен. - О, Боже! - выдохнул он. - Какая мерзость!

Голова с удовольствием взглянула по сторонам, не осознавая своей воздушной изолированности. Она восхищенно оглядела стройное тело под ней.

- Довольно качественная работа, - гордо сказала она. - Никаких кровавых пятен. По-моему, все выглядит очень правдоподобно.

- Кровавых - это точно! - прохрипел Марк. - Он весь пропитан кровью. Ради всего святого, дополни эту голову шеей, прежде чем я закричу.

Джордж мило покраснел, закрыл глаза и подчинился. Отсутствующая шея сама собой встала на место. Для Марка это зрелище было почти таким же отталкивающим, как и отсоединенная голова.

- Никогда больше так не делай, - выдохнул он. - Я этого не переживу.

- Я постараюсь быть более осторожным в будущем, - согласился Джордж.

Марк вопросительно взглянул на призрака. Он был слишком любезен, и это было почти тошнотворно. В его лице присутствовала какая-то решительная любезность, выглядевшая неловко в такой незнакомой обстановке. В глубине души Марка шевельнулось смутное подозрение.

- Если ты думаешь, что сможешь убить меня добротой, ты, человек, наносящий удар в спину, просто забудь об этом. Это не сработает.

- Как ты можешь так думать? - обиженно спросил Джордж.

- Это просто пришло мне в голову, внезапно, когда я увидел твое ухмыляющееся лицо.

- Ты ужасно несправедлив ко мне, - ответил Джордж. - Ты задел меня за живое.

- Поверь мне, - безжалостно сказал Марк, - я бы сделал это глубже, если бы мог.

- Тебе будет стыдно, что ты так со мной разговариваешь, - сказал Джордж. - Я пришел сюда, чтобы оказать тебе услугу.

- Тогда окажи ее и уходи. У меня и так достаточно неприятностей.

- Неприятности? - спросил Джордж с внезапным интересом. - Какие именно?

- Все очень серьезно, - ответил Марк. - Особенно теперь, когда ты здесь.

Джордж задумчиво улыбнулся.

- Условия кажутся почти идеальными для моей миссии, - пробормотал он.

- Миссии? - Марк посмотрел на призрака с нескрываемым ужасом.

- Это Высший совет, - объяснил Джордж. - Большое начальство в мире духов. Они заставляют меня понести наказание за то, как я вел себя, когда был здесь в последний раз. - На его лице появилось пристыженное выражение. - Они запустили в меня книгой. Они говорят, что я отбросил отношения между духами и смертными на пятьсот лет назад и поставил крест на их политике добрососедства. В общем, в итоге они приказали мне вернуться сюда и преследовать тебя, пока я не окажу тебе услугу, чтобы загладить вину за прошлый раз. И если я этого не сделаю... - Тут его голос дрогнул от волнения, и он вздрогнул. - Они дали мне всего тридцать шесть часов на то, чтобы исправиться. - Он с несчастным видом махнул рукой в сторону своего материализованного тела. - Я также не могу оставаться в таком состоянии слишком долго. Они дали мне запас эктоплазмы только на крайний случай, так что я должен расходовать ее экономно. - Он умоляюще посмотрел на Марка. - Хотя эта идея мне совершенно не нравится, ты просто должен позволить мне сделать тебе что-нибудь приятное. Что я могу сделать?

- Многое, - неприятно сказал Марк. - Я могу придумать для тебя множество вещей, которые ты можешь сделать. Все они без исключения смертельны и крайне неприятны.

- Я тебе не очень нравлюсь, не так ли?

- Раз уж ты вынуждаешь меня говорить это, - категорично заявил Марк, - ты мне отвратителен. Ты мне отвратителен до мозга костей.

Джордж заинтересованно поднял на него глаза.

- До чего? - спросил он.

Марк с силой хлопнул ладонью по столу.

- Не начинай! - проскрежетал он. - На этот раз оставь свои жеманные банальности при себе.

- Я только хотел узнать...

- Хватит!

- Но если я собираюсь сделать тебе что-то приятное, - упрямо продолжал Джордж, - я должен знать, что тебя беспокоит, не так ли? Вот почему я просидел здесь полночи и все утро. С полуночи я сижу здесь и жду, не подвернется ли что-нибудь, с чем я мог бы тебе помочь.

Марк выглядел расстроенным.

- Тебе обязательно помогать мне, Джордж? - взмолился он. - Неужели ты не можешь просто вернуться в этот свой Совет и сказать им, что все в порядке. Скажи им, что я люблю тебя как брата. Не вешай нос. Ты можешь это сделать. Только, пожалуйста, пожалуйста, не пытайся мне помочь.

Джордж со вздохом откинулся на спинку стула.

- Я не смог бы этого сделать, - сказал он. - Если бы я это сделал, они бы...

Внезапно он замолчал, услышав стук в дверь, и бросил на Марка встревоженный взгляд.

- Дематериализуйся! - прошипел Марк. - Исчезни!

Джордж мгновенно вскочил с кресла, совершенно сбитый с толку своим стремлением сделать все в точности так, как хотел Марк. Сначала исчезла нога, затем рука, затем все его туловище превратилось в туман. Внезапно рука и нога появились снова. Охваченный паникой, он посмотрел на Марка, нижняя часть его лица исчезла до самого носа, затем остановилась. Он закрыл глаза, и, казалось, сосредоточил всю свою волю. На мгновение все его тело замерцало, как слабеющая лампочка, исчезло и тут же полностью материализовалось.

- Ради всего святого! - воскликнул Марк. - Тебе обязательно все время вспыхивать и гаснуть, как реклама электрооборудования? Потише, пожалуйста?

Страдание на лице Джорджа было неподдельным. Он искренне делал все, что мог, чтобы помочь.

- Я слишком взволнован, - сказал он. - Эмоциональные расстройства всегда так на меня действуют.

Внезапно в дверь снова постучали, и Марк вздрогнул, как от удара.

- Успокойся! - закричал он. - Ради всего святого, успокойся!

Джордж кивнул, закрыл глаза и несколько раз глубоко вздохнул. Медленно, он исчез из виду.

Марк с облегчением повернулся к двери.

- Войдите! - позвал он. Затем, обернувшись, внезапно закричал: - Нет! Не входите!

Ботинок Джорджа, похожий на огромную коричневую крысу, лениво перемещался по комнате. Очевидно, призрак по привычке забыл о своей конечности. Марк бросился за ним и настиг его как раз в тот момент, когда тот оказался возле кресла. Он завел ногу за спину и злобно пнул его. Ботинок исчез как раз вовремя, чтобы спастись, и нога Марка больно ударилась о стул. Застонав, он беспомощно опустился на пол и принялся ласкать ушибленную конечность. Затем, услышав голос Мемфис, поднял испуганные глаза. Секретарша с интересом наблюдала за ним из дверного проема.

- Новый танцевальный па? - спросила она бесцветным голосом.

- Просто... просто немного размялся, - запинаясь, пробормотал Марк. - Знаете, время от времени приходится приводить в порядок старую систему. Отжимания. - Он согнул руки, демонстрируя нерешительность.

Мемфис неуверенно вошла в комнату и закрыла дверь.

- Смотрите, это кресло очень тяжелое, - сказала она.

Марк нервно рассмеялся и поднялся на ноги.

- Я поскользнулся, - сказал он.

- Что ж, - покорно произнесла Мемфис, - раз уж вы уже сломались, я думаю, это не может причинить вам особого вреда. - Она протянула руку, полную бумаг, и бросила их на стол. - Счета, - объявила она.

- Шоу? - серьезно спросил Марк.

Мемфис кивнула.

- Я заглянула на репетицию вчера вечером, просто из нездорового любопытства. - Она произнесла это тоном, который обычно используют в похоронных бюро и моргах. - Я увидела один из номеров Джулии. - На ее румяном лице появилось выражение крайнего дискомфорта. - Извините, мистер Пиллсуорт.

Очевидно, Мемфис вела себя как близкий друг, который всегда утешает скорбящих.

Марк не знал, когда жучок театральных амбиций начал подтачивать фундамент его дома, но он был готов поспорить на кругленькую сумму, что этот трусливый маленький термит уже много лет занимается своим ненасытным трудом, учитывая, к какому семейному и финансовому краху привела его коварная деятельность всего за последние несколько недель.

Дни Джулии в качестве модели и солистки хора начались и закончились задолго до того, как Марк познакомился с ней. И, учитывая это, он был готов простить и забыть их. Даже в моменты домашнего стресса, когда их красивые призраки высокомерно расхаживали по его гостиной, спальне и ванной, составляя компанию Джулии, когда она заявляла о своем намерении уйти от него и возобновить свою карьеру, - даже тогда он отказывался уделять им сколько-нибудь серьезное внимание.

Однако он мог бы проявить больше мудрости, если бы уделил в те дни все должное внимание плану атомного контроля, особенно в течение последних нескольких месяцев, в течение которых, по воспоминаниям Джулии, они приобрели более интенсивный, туманный оттенок. Но чего Марк не знал, так это того, что одна из бывших подруг Джулии по хору недавно добилась довольно впечатляющего успеха на Бродвее.

У Джулии это событие вызвало определенную реакцию зависти, как ядовитая сыпь после активного дня в лесу. Настойчивый сорняк амбиций, который все эти годы томился в глубине ее сердца, внезапно расцвел, как клубок смертоносного паслена. С этого момента, хотя в то время Марк пребывал в блаженном неведении, будущее брака Пиллсуортов и их финансового состояния оказалось в смертельной опасности. Даже здравый смысл Марка оказался под угрозой, потому что, когда дело дошло до психологической войны, Джулия оказалась как раз той девушкой, которая могла научить Военное министерство паре трюков, от которых у него, вероятно, волосы встали бы дыбом. Прошло совсем немного времени, и Марк уже финансировал баснословно дорогую музыкальную комедию под названием "Любовь улетела", и задавался вопросом, что же на него нашло. И все это в дополнение к нескольким исключительно неудачным инвестициям. Будущее действительно было туманным, если оно вообще еще существовало.

Марк с несчастным видом смотрел на Мемфис.

- Довольно плохо, да? - спросил он.

- Если бы я сказал вам, что думаю о талантах вашей жены, мистер Пиллсуорт, - с сожалением произнесла Мемфис, - вам пришлось бы либо согласиться со мной, либо уволить. Возможно, и то, и другое. Миссис Пиллсуорт, может, и звезда сегодняшнего вечера, но, держу пари, она летит быстрее, чем комета Галлея. Надеюсь, сегодня она хорошо отдохнет. Ей понадобятся силы.

Марк покачал головой.

- Есть какие-нибудь идеи о том, каковы общие затраты на данный момент?

Мемфис с несчастным видом смотрела в окно.

- Я бы предпочла промолчать, - пробормотала она. - Вы бы подумали, что я лгу. Я бы тоже так поступила. Просто у нас не так много денег. - Она смущенно перевела взгляд с окна на ковер. - Банк хочет немедленно встретиться с вами, - добавила она. - Они были вежливы, но, о, так решительны.

Марк вздрогнул.

- Думаю, мне придется встретиться с ними, - сказал он. - Пока меня не будет, окажите мне услугу и займите мне место в ближайшей очереди за хлебом.

- Не покидайте корабль, - сказал Мемфис. - Мы можем, по крайней мере, пойти ко дну, сражаясь. Даже если это всего лишь кредиторы. А пока все идет своим чередом. Что вы хотите, чтобы я сделала со счетом Кармайкла Аспирина?

- Не знаю, - устало ответил Марк. - Посмотрим, будут ли у них бесплатные образцы.

Мемфис направилась к двери.

- Хорошо, - сказала она с наигранной веселостью, - я что-нибудь придумаю. Может быть, я просто сверну его и обжарю во фритюре. - Она похлопала себя по поясу. - А я как раз тот ребенок, который мог бы это сделать.

Когда она ушла, Марк с несчастным видом отвернулся к окну. На самом деле он не думал о прыжке, он просто прикидывал, сколько времени пройдет, прежде чем он начнет об этом думать. И тут он вздрогнул, когда невидимые руки принялись усердно похлопывать его по спине.

- Прекрати! - закричал он.

- Я всего лишь отряхивал тебя, - раздался рядом голос Джорджа. - Ты немного испачкался на полу.

- Я сам вытру пыль, - сказал Марк. - Но все равно спасибо.

- Мне бы очень хотелось придумать способ, как все уладить для тебя.

- Просто забудь об этом, - сказал Марк. - Не забивай этим свою маленькую невидимую голову.

- Тебе нужны деньги, - размышлял Джордж. - Вот ключ ко всей проблеме, как я ее вижу.

- Иногда, - саркастически заметил Марк, - ты проявляешь признаки истинной гениальности.

Джордж на мгновение задумался, издавая странные звуки. Затем неожиданно спросил:

- А где Тоффи?

Марк заметно вздрогнул. Он уже давно не вспоминал о Тоффи и не особенно хотел вспоминать о ней сейчас. Одного сверхъестественного существа за раз было более чем достаточно. Особенно в такое время, как это.

Кроме того, Марк с содроганием вспоминал об интимных отношениях Тоффи и пандемониума; они вдвоем резвились, держась за руки, как пара влюбленных в начальной школе. Однако самым замечательным в Тоффи было то, что она возникла из самых глубин подсознания Марка. Марк уже давно смирился с неприятным фактом, что в его сознании живет не по годам развитый дух, который почти в любой момент может вырваться в реальный мир и материализоваться прямо перед его изумленными глазами. Кроме того, у Тоффи была склонность вырывать дела его жизни из его собственных рук и привносить в них привкус чистого безумия. Эту пилюлю было трудно проглотить, и ее редко украшали сахарной глазурью. Даже если ей удавалось привести его жизнь в приличное состояние, ее методы всегда подвергали его таким суровым душевным мучениям, что цель, казалось, вообще не оправдывала средств. Марк старался не думать о Тоффи, потому что мысли о ней могли легко запустить цепочку психологических реакций, всегда вызывавших ее появление. Он пожалел, что Джордж вспомнил девушку из своего предыдущего визита.

- Я не знаю, где она, - сказал он. - Давай просто постараемся забыть ее, хорошо? Ситуация и так достаточно запутана. А пока мне нужно сходить в банк. - Он задумчиво нахмурился. - Но что мне делать с тобой?

- О, мы пойдем вместе! - с готовностью откликнулся Джордж. - Никто не знает, где я могу наткнуться на то, что ищу. Что такое банк?

- Они хранят деньги, - рассеянно ответил Марк. Наконец он пожал плечами. - Думаю, мне просто придется оставить тебя здесь, хотя у меня такое чувство, это все равно что посадить тигра-людоеда на диету из салата-латука. Тебе придется пообещать, что ты останешься здесь, и не будешь показываться на глаза. Я запру дверь кабинета, чтобы никто не вошел и не застал тебя врасплох. Ты обещаешь?

Со стороны Джорджа донеслось небрежное "угу". Затем раздался короткий шаркающий звук, шляпа Марка, как сумасшедшая, слетела с вешалки в углу, пролетела через всю комнату и под самым нелепым углом опустилась на голову ее потрясенного владельца. Невидимые руки принялись теребить галстук Марка.

- Не надо! - закричал Марк. - Сколько раз я должен повторять тебе, что не хочу, чтобы мне помогали? Почему ты не можешь быть самим собой? Думаю, ты мне больше нравился, когда пытался меня надуть.

- Я хочу, чтобы ты произвел хорошее впечатление, - объяснил Джордж.

Марк направился к двери.

- Это очень мило с твоей стороны, я уверен. Но прошу тебя только об одном: не забывай вести себя прилично, пока меня не будет.

- О, так и будет! - Голос Джорджа звучал искренне. - Так и будет!

Если бы разум Марка не был так переполнен страхом перед предстоящей встречей в банке, он мог бы заметить, что голос звучал слишком искренне.

Марк свернул на серой машине бизнес-класса на боковую улицу и направился к парковке за банком. Однако он не слишком задумывался о том, что делает. Вместо этого его мысли были заняты смутным подозрением. Было что-то странное в машине, что-то странное в ощущениях от нее и в том, как она ехала. Кузов, казалось, немного наклонился влево, как будто кто-то цеплялся за борт. Кроме того, на перекрестке произошел инцидент, когда грузовик проехал на запрещающий сигнал светофора и направился прямо в сторону серого купе. Он мог бы поклясться, что кто-то крикнул ему, чтобы он выглянул, кто-то очень близко к его левому уху. В тот момент у него возникло жуткое ощущение. И, вспоминая об этом, он уже не был так уверен в том порыве ветра, который пронесся мимо него, когда он закрывал дверь кабинета. Возможно, так оно и было...

Доехав до стоянки, он повернул машину вправо, на подъездную дорожку, и нажал на газ, когда машина свернула на короткий крутой подъем. Затем он напрягся на своем сиденье. Столб и цепной барьер не были видны с улицы. Ни на одном из них не было таблички с надписью: "Воспользуйтесь другим въездом". И теперь, когда они были видны, не было времени что-либо сделать. Табличка, столбы и цепь оказались на машине.

Раздался скрежещущий звук, и купе резко дернулось вправо. Внезапно рулевое колесо, казалось, сорвалось со своего места и по спирали устремилось вверх, прямо в лицо Марку. Долю секунды спустя все погрузилось во тьму под хриплый аккомпанемент гудка.

Гудок продолжал реветь в темноте, и Марку показалось, что порывы ветра выбрасывают его наружу. Он стремительно вылетел в неосвещенные, неизведанные области, и его телу, как ни странно, не мешали ни малейшие признаки атмосферного сопротивления. Он плыл в пространстве, раскинув руки, безудержный, словно в вакууме, и, как ни странно, чувствовал себя удивительно свободным, почти ликующим. По мере того, как он удалялся, звук гудка приобретал тонкий серебристый оттенок, казавшийся почти музыкальным.

Затем, медленно, как снаряд, приближающийся к вершине своей траектории, его тело начало терять инерцию. На какое-то время возникло ощущение, что он плывет по воздуху, словно пловец по воде. Постепенно он полностью остановился. Он почувствовал, что опасно завис в воздухе, а затем внезапно рухнул вниз.

Во время его спуска не было ощущения легкого движения, как раньше. Вместо этого он стремительно падал, несясь сквозь темноту, превратившись в спутанную массу беспомощных рук и ног. Его попытки бороться с силой, затягивавшей его вниз, были бесполезны. Затем, быстрее и легче, чем ожидал, он остановился. Внезапно под ним оказалась мягкая, прохладная поверхность, которая, казалось, подалась под его весом, а затем мягко приподняла его.

Но его облегчение было разрушено внезапным, ужасающим звуком призрачного гудка. В тот же миг свет начал пробиваться сквозь тьму, которую сильный, разъяренный ветер разрывал в мелкие клочья. Однако, как ни странно, ветер, казалось, не действовал на Марка; он обдувал его со всех сторон, не задевая и волоска на его голове. Он сел и уставился на открывшуюся перед ним картину, когда последние остатки разорванной в клочья черноты исчезли вдали. В тот же миг ветер стих, и все стихло.

Марк находился в самом центре небольшой рощицы странных пушистых деревьев, которые, казалось, намеренно выстроились в идеальный круг. Светло-голубой туман неподвижно застыл под деревьями, мягко сливаясь с зеленым мшистым ковром, на котором он лежал. В этом месте чувствовался прохладный покой, который он сразу узнал. Это чувство всегда охватывало его, когда он оказывался в долине своего собственного разума.

Он раскинул руки за спиной на траве и с наслаждением откинулся назад. Он как раз закрывал глаза, когда позади него по траве прошелестел тихий звук. Он начал поворачиваться, но слишком медленно. На полпути две прохладные ладони мягко прижались к его глазам, и чьи-то губы одновременно примкнули к его губам. Губы были далеко не такими прохладными и нежными, как руки, и они сразу же принялись целовать его с самозабвением и властностью. Марк стал вырываться.

- Угадай, кто это, старый монстр, - весело прошептал чей-то голос.

- Отпусти меня, маленькая вероломная негодяйка, - проскрежетал Марк.

- Чудовище!

Марк убрал руки с глаз и, подняв взгляд, увидел, что Тоффи сердито смотрит на него сверху вниз. В ее зеленых глазах светилось раздражение, а рыжие волосы свободно ниспадали на плечи, словно каскад пламени. Ее прозрачная туника изумрудного цвета, как всегда, была совершенно не заинтересована в том, чтобы скрыть ее привлекательную фигуру. Нога, обутая в золотую сандалию, выбивала тихую дробь на траве.

- Иногда, - ровным голосом произнесла она, - у меня от тебя внутри все переворачивается. Судя по тому, как ты все время отталкиваешь меня от себя, можно подумать, я не красавица или что-то в этом роде. Это начинает подрывать мою уверенность в себе. Просто легкий поцелуй или похлопывание в нужный момент тебе не повредят, ты же знаешь.

- Тебе обязательно быть такой пылкой в своих приветствиях? - робко спросил Марк. - Мы не могли бы просто пожать друг другу руки?

- Пожать друг другу руки! - взорвалась Тоффи. - Если только для этого не понадобится пояс с медной подкладкой! Мне все равно, чем ты будешь трясти. Ты можешь пробираться из одного конца этой долины в другой, но не жди, что я буду в этом участвовать. Я умываю руки. Скатертью дорога!

С этими словами она отошла в дальний конец рощи и сердито прислонилась к дереву, скрестив руки на груди. Краем глаза она окинула Марка ледяным взглядом.

- Из всех неблагодарных и бесхребетных червей я бы предпочла тебя, - пробормотала она. - Ты бы хорошо смотрелся с разбитой башкой.

Марк вздрогнул.

- Прости, - осторожно начал он. - Я...

Тоффи мгновенно оказалась в его объятиях, и он не имел ни малейшего представления, как она туда попала.

- Я знала, что ты не сможешь устоять передо мной, - проворковала она. - Если ты действительно сожалеешь...

- Подожди минутку! - вскрикнул Марк, пытаясь высвободиться. - Я не имел в виду...

Слова замерли у него на губах. Поверх худенького плеча Тоффи он видел, как чернота, снова полная, надвигается на него, несомая порывами завывающего ветра. Его руки безвольно повисли на запястьях Тоффи, когда темнота быстро сомкнулась и погасила последний лучик света в тихой долине.

Затем ветер налетел на них со всей силы, на мгновение они покачнулись вместе от его внезапного удара. Марк попытался подняться на ноги, но это было бесполезно. Их уже поднимало вверх, унося в пространство. Тоффи крепче обняла Марка за шею.

- Раз уж ты извинился, - прошептала она ему на ухо, - я прощаю тебя.

Марк пошевелился и с усилием открыл глаза. В тот же миг в его голове зазвучала мелодичная симфония "Держи этого тигра", а затем "Прощай". Вселенная, казалось, повернулась раз, другой, а затем резко остановилась и замерла неподвижно. Нестройная симфония стала приглушенной и отдаленной. Марк со смущением обнаружил, что находится в каком-то маленьком строении, похожем на хижину. Голые доски с мигающими отверстиями от сучков смотрели на него с неприглядного потолка. Затем в поле зрения появилась старческая голова, смотревшая на него сверху вниз с беспокойством. Она издала жуткий щелкающий звук ртом и отодвинулась в сторону. Марк почувствовал, как чьи-то бессильные руки обхватили его за плечи, и с их ничтожной помощью принял сидячее положение. Владелец головы, маленький, встревоженный человечек, присел на корточки рядом с ним.

- Ты довольно быстро приходишь в себя, - прохрипел он. - Хотя сначала ты меня напугал. Я подумал, может, ты сильно ушибся.

Марк уставился в щелевидную дверь прямо перед собой. За ней виднелся ряд разномастных автомобилей, указывавших на его местонахождение. Его память немного вернулась назад, и он благополучно добрался до места аварии на подъездной дорожке.

- Как моя машина? - спросил он.

- Не так уж и плохо, - ответил мужчина. - Бампер оторван, радиатор уже не такой навороченный, как раньше, но работает он по-прежнему хорошо. Я пригнал ее сюда. Хотите, я вызову врача?

Марк, пошатываясь, поднялся на ноги и стал ждать результатов. В носу у него слегка пульсировало, но в остальном, казалось, все было в порядке.

- Не обращайте внимания, - сказал он. - Я в порядке.

- Наверное, рулевой механизм ударил вас по носу, - мягко заметил маленький человечек. - Наверное, мне следовало повесить знак на улице. Извините.

Марк коротко кивнул и вышел на улицу. Серое купе стояло рядом с хижиной и выглядело немного удрученным, его искореженный бампер свободно свисал с одного из помятых крыльев. Он с несчастным видом уставился на него.

Затем застыл.

Внутри машины произошло какое-то движение и короткая вспышка красного.

- Она горит! - закричал он.

- Может быть, - спокойно ответил маленький человечек. - Может быть, нам стоит посмотреть.

Марк побежал к машине, маленький человечек небрежной походкой следовал за ним по пятам. Затем они оба резко остановились, когда красная вспышка повторилась в окне, и вслед за ней появилось озорное лицо. Тоффи, положив подбородок на подоконник, с облегчением посмотрела на Марка.

- Я все думала, где ты, - сказала она. - Подумала, может, ты валяешься на полу. Ты все испортил, не так ли?

- О, Господи! - Марк застонал. - Ты здесь!

- Было бы лучше, - вкрадчиво сказала Тоффи, - если бы ты заключил меня в свои объятия.

В этот момент маленький человечек, шаркая ногами, подошел к Марку.

- Ничего себе! - воскликнул он. - Я раньше не видел там никакой женщины. - Он близоруко уставился на Тоффи. - Ты одна из тех рыжеволосых шлюшек, не так ли?

- Откуда ты знаешь? - спросила Тоффи.

- Откуда я знаю, - загадочно ответил мужчина. - Старуха всегда злословит о рыжеволосых шлюхах.

- Что она говорит? - заинтересованно спросила Тоффи.

- Не смог бы повторить это, - сказал маленький человечек, - даже шлюхе.

- Тогда ты можешь верить каждому моему слову, - сказала Тоффи. И, открыв дверцу, она легко вышла из машины.

Маленький человечек ахнул, увидев прелести Тоффи.

- О, леди! - вздохнул он. - Старая леди ничего такого не говорила!

К этому времени Марк уже был рядом с Тоффи. Он сунул руку в машину и быстро вытащил довольно неопрятную шубу. Это была одна из старых шуб Джулии, в которых она ездила в холодную погоду. К счастью, никто не позаботился достать ее из машины. Он бесцеремонно набросил ее на плечи Тоффи.

- Было бы здорово, - мрачно сказал он, - если бы ты хоть раз появилась здесь, не выставляя себя напоказ в непристойном виде.

- Некоторые, - усмехнулась Тоффи, - считают, что это одна из самых достойных экспозиций, какие они когда-либо видели. И я склонна с ними согласиться.

Марк был не в настроении спорить. Он нервно уставился на любопытного маленького человечка.

- Давай убираться отсюда, - сказал он. - Несчастный случай или нет, но мне нужно в банк.

Когда они оставили маленького человечка позади и направились к тротуару, Марк поведал Тоффи о своих неприятностях. Он рассказал ей о несвоевременном появлении Джорджа и неприятном происшествии в банке. В основном, однако, он горячо просил ее о сотрудничестве и хорошем поведении. Они почти дошли до улицы, когда он внезапно остановился и приложил палец к губам. Позади них на мгновение послышался хруст гравия, затем виновато смолк.

- Что это? - спросила Тоффи.

- Может, и ничего, - сказал Марк. Но он опасался худшего.

Марк оставил Тоффи у входа в банк, строго-настрого приказав оставаться там, где она была, ничего не делать и не говорить до его возвращения. Кроме того, он посоветовал ей поплотнее закутаться в шубу Джулии, поскольку в противном случае могли возникнуть определенные недоразумения. Тоффи кивнула и стала сотрудничать до такой степени, что напоминала немого паралитика, замерзающего в снежную бурю. Эффект был ей не к лицу.

Поднявшись на второй этаж, Марк со страхом направился к кабинету президента - застекленному помещению, выходившему окнами на главный этаж банка, как сторожевая вышка в концентрационном лагере. Когда Марк приблизился, президент, подняв голову, заметил его и бросился к двери. Эта сцена напомнила Марку саблезубую акулу, которую он однажды наблюдал в аквариуме, преследующую маленькую неопознанную рыбку с намерением убить. Остановившись на мгновение, он задумчиво посмотрел на Тоффи, стоявшую у двери.

Затем быстро повернулся и подбежал к перилам.

Даже с такого расстояния было видно, как на лице Тоффи отразился ужас. Марк проследил за ее потрясенным взглядом и чуть не закричал.

Внизу, в помещении для служащих, за стойками, вспыхнул бунт. На первый взгляд казалось, что клерки просто ссорятся между собой, но при ближайшем рассмотрении оказалось, это совершенно другая история. Это была сцена, которая демонстративно показала свой нос перед лицом легковерия, плюнула на ковер понимания и выпорхнула за дверь здравомыслия легким движением бедра.

Пара больших мешков с деньгами, на грубых боках которых было написано название банка, явно взлетели в припадке судорожного безумия. И что бы еще ни было на уме у этих ужасных мешков, несомненно, они питали безграничную ненависть к банковским клеркам. Продвигаясь от двери, ведущей в подземелья, они яростно прокладывали себе путь, оставляя за собой груду распростертых фигур и поникшие белые воротнички. Беглецы недвусмысленно давали понять, что не потерпят никаких глупостей от какой-либо группировки, желающей помешать им в их стремлении оказаться подальше отсюда. Клиенты банка поспешно устраивались у противоположной стены.

Один из клерков, чудом избежавший разгрома битвы, взбегал по лестнице на бельэтаж в состоянии невнятной истерики. Добежав до Марка и президента, который теперь задыхался рядом с Марком, парень резко остановился и начал заметно поникать от ужаса. Президент быстро схватил его под мышки и оторвал от пола.

- Что это? - закричал он. - Что там происходит? Скажите мне!

Клерк задрожал в объятиях своего работодателя.

- Я... Я не знаю, - выдохнул он. - Я... Я был внизу, в хранилище... в хранилище... составлял платежную ведомость для химического завода Ридли... и... и.... - Его голос перешел в дрожащий стон. - Это было о-о-о-очень круто!

Президент энергично встряхнул его.

- Что случилось? - потребовал он. - Говори громче, дурачок!

Глаза клерка безвольно закатились, взгляд случайно упал на сцену внизу и метнулся в сторону.

- Эти два мешка с деньгами... они были у меня за спиной... они внезапно сошли с ума. Они взлетели в воздух и начали петь и вытворять что-то ужасное! Тогда... затем они направились к двери... ну, я попытался их остановить. Сначала я пытался вести себя вежливо... Я пытался их урезонить... и... и они ударили меня! И это еще не все! Это самые сквернословящие денежные мешки на свете!

Президент банка тут же повалил клерка на пол.

- У этого парня истерика, - сказал он. - Это заговор, гнусный заговор с целью ограбления банка! Где полиция? - Он перегнулся через перила и тут же получил ответ на свой вопрос. Двое полицейских из банка, дрожа от страха, стояли за ограждением, пытаясь подтолкнуть друг друга вперед. - Они танцуют румбу, - кричал он, - в то время как банк грабят!

В этот момент Марк резко покинул президента, перепрыгнул через клерка и направился к лестнице. На полпути он остановился и приготовился преодолеть вторую половину одним героическим прыжком. У него не было ни малейшего сомнения в том, что его подозрения принесли те смертоносные плоды, которых он опасался: Джордж действительно последовал за ним в банк. Теперь бездушный призрак, в порыве безрассудного бойскаутизма, беспечно распоряжался зарплатой химического завода Ридли.

Марк появился на месте схватки в растерянной позе, далекой от героической. Затем он сел, и в каждой черточке его лица читалось недоумение. До этого момента он не задумывался о том, как поступить. Очевидно, быть замеченным в тесной связи с этими сумасшедшими мешками означало бы навлечь беду. Подтекст был бы совершенно ясен всем, особенно разгневанному президенту банка. Единственной безопасной процедурой было держаться подальше от всего этого и позволить мешкам с деньгами передвигаться самим, что они, судя по звукам за ограждением, делали с поразительной ловкостью. Затем он вздрогнул от неожиданности, когда чья-то рука опустилась ему на плечо. Он поднял глаза и увидел, что рядом с ним стоит Тоффи.

- Не делай этого! - почти закричал он. - Не пугай меня так!

- Я не виню тебя за то, что ты такой нервный, - сказала Тоффи. - В данный момент я могла бы легко перепрыгнуть двенадцатиэтажное здание, используя только силу воли. Это самая потрясающая вещь, какую я когда-либо видела.

- Помоги мне встать, - попросил Марк. Он протянул руку к Тоффи, затем быстро вскочил на ноги без посторонней помощи.

Одержав, наконец, победу, "лихие мешки" внезапно появились из-за ограды кассира и проплыли сквозь навесной барьер, как пара резвых, слегка подвыпивших чаек. При виде них двое полицейских, которым наконец-то удалось вытащить пистолеты из кобур, внезапно в панике набросились друг на друга.

- Сделайте что-нибудь, - прошипел один из них. - Вызовите полицию... Я имею в виду, крикните им, чтобы они остановились. Скажите "стой, или буду стрелять". Это всегда помогает.

Другой смущенно заерзал.

- Я бы чувствовал себя глупо, - возразил он. - Крикните на них вы.

- Я бы тоже чувствовал себя глупо, - неохотно признал другой. - Чертовски глупо. - Он внимательно посмотрел на мешки. - Вот что я вам скажу, - сказал он, наконец. - Давайте просто отвернемся и сделаем вид, будто ничего не видим. В любом случае, это не то, на что должны смотреть человеческие глаза. Это, мягко говоря, неприлично.

Полицейские одновременно отвернулись от этого жуткого зрелища и притворились, будто ведут непринужденную беседу.

- Скажите, - напряженным голосом спросил один из них, - а как поживает ваша очаровательная жена? И двое милых деток?

Однако этой непринужденной беседе не суждено было продлиться долго. Голос президента, донесшийся с антресолей, сопровождался таким потоком обжигающих оскорблений и личной критики, что два офицера, сопротивлявшихся этому, решили, что будет меньшим злом, если они выполнят свой долг, даже если в результате их души будут гореть в аду.

К этому времени летающие мешки заметили Марка и Тоффи и устремились к ним в ласковом порыве.

- Уходите! - отчаянно закричал Марк. - Убирайтесь!

Но от мешков было не так-то просто отвязаться. Они продолжали двигаться вперед, танцуя в воздухе что-то вроде самбы.

- Бежим отсюда! - закричала Тоффи. - Как можно быстрее! Давай убираться отсюда к чертовой матери, пока эти дьявольские мешки с дерьмом нас не схватили!

Физически, умственно и духовно Марк был полностью согласен с предложением Тоффи. Все его существо до глубины души стремилось оказаться подальше от этих ужасных мешков и преступной жизни, которую Джордж, очевидно, намеревался навязать ему. Взяв Тоффи за руку, он направился к главному входу и распахнул дверь. Мешки, оставшиеся позади, заколебались, казалось, несколько озадаченные этим недружелюбным жестом, затем, пожав плечами, пустились в игривую погоню. Двое полицейских, чьи обязанности теперь были запечатлены в их вялых головах огненными буквами, неохотно присоединились к преследованию.

Марк и Тоффи инстинктивно направились к парковке за банком, намереваясь получить все возможные механические преимущества в этой безумной гонке за респектабельностью. Мешки позади них с самого начала неуклонно теряли почву под ногами, вероятно, потому, что их вес сдерживал их призрачное передвижение. Еще дальше двое полицейских, передвигавшихся на своих собственных ногах, почти не отставали.

Марк и Тоффи добрались до серого купе примерно в одно и то же мгновение и бросились в него, как пара тонущих моряков, которые только что заметили спасательную шлюпку. В разгар их бурной деятельности в дверях хижины появился сморщенный служитель и наблюдал за происходящим со спокойным интересом.

- Самая безумная пара молодых людей, какую я когда-либо видел, - пробормотал он. - Носятся повсюду, будто у них не все в порядке с головой или что-то в этом роде. Нервный тип, наверное.

Не обращая внимания на беспокойство дежурного по поводу их поспешных действий, Марк нажал на стартер и резко тронул машину с места. Раздалось резкое шипение, когда шины взметнули в воздух гравий, а секундой позже громкий стук возвестил о том, что разбитый бампер отвалился.

Но с быстрым отъездом серого купе и его измученных пассажиров беспокойство маленького человечка скорее возросло, чем уменьшилось. Как только машина скрылась за поворотом, два мешка, сами по себе вызывающие тревогу, появились на сцене и предстали перед ним в воздухе.

Маленький человечек посмотрел на них, протер глаза и посмотрел снова. Долгое, напряженное мгновение он продолжал смотреть на них. Затем повернулся и резко шагнул внутрь хижины, плотно закрыв за собой дверь. Он опустился в древнее кресло-качалку, глубоко вздохнул и закрыл глаза.

- Держи себя в руках, старый дурак, - пробормотал он. - Солнечные пятна - это не повод для волнения. А что, если на них действительно написано название банка?

Однако самообладание маленького человечка могло бы значительно ослабнуть, останься он снаружи, чтобы понаблюдать за дальнейшими перемещениями "солнечных пятен". Подбежав к зеленому седану, они распахнули дверцу и скрылись внутри. Мгновение спустя машина, без всякой видимой помощи, сорвалась со своего места в ряду, задела крыло своего соседа и быстро покатилась по подъездной дорожке.

Как бы то ни было, из-за инцидента две ручки были грубо вырваны. Двое полицейских, стоявших на тротуаре, с остекленевшими от ужаса глазами наблюдали, как седан без водителя игриво метнулся к ним, затем перепрыгнул через бордюр и бросился в погоню за серым купе. Для того, кто был ближе всех к дьявольской машине, это стало не только последней каплей, но и последней соломинкой. Он разочарованно посмотрел на своего спутника.

- Вот и все, - сказал он глухим голосом. - После пятнадцати лет службы в полиции я отправляюсь в участок и швыряю свой значок прямо в домашнюю кашу шефа.

- Вы не можете этого сделать, - запротестовал его напарник, теребя свой значок. - Вы не можете уволиться из-за исполнения долга.

- Если такова суть долга, - ответил опечаленный сотрудник правоохранительных органов, - тогда лучше его отменить, пока не стало еще хуже. Я бы предпочел дружить с Франкенштейном.

- Мы должны хотя бы попытаться, - рассудил его друг. - В конце концов, эти бандиты не вооружены. И, возможно, за их поимку будет назначена награда.

От этой последней мысли лицо другого, казалось, стало светлее. Они вдвоем вышли на середину улицы и остановили проезжавшее такси.

- Следуйте за этой машиной, - прорычал более предприимчивый из двоих, привлекая внимание водителя к седану, мчащемуся в трех кварталах от них. - И если вы ее упустите, я упрячу вас в карцер на всю оставшуюся жизнь.

Сидя за рулем серого купе, Марк вел машину с такой суицидальной энергией, какой никогда прежде не проявлял. Какое-то святое шестое чувство помогало ему безопасно садиться в машину, выходить из нее и объезжать ее в те моменты, когда казалось, что результатом этого, несомненно, станет внезапная смерть. Все это время Тоффи был занята увлекательным занятием - наблюдала за преследователями в заднее окно и сообщала о них. Зеленый седан, казалось, вел себя удручающе хорошо, вероятно, из-за того, что его водитель демонстративно игнорировал все правила дорожного движения. Джордж, с поразительным отсутствием предубеждений, ехал по обеим сторонам улицы без разбора. С другой стороны, такси ехало не так уж и хорошо. На самом деле, оно, казалось, совсем не хотело ехать. По мнению Тоффи, это свидетельствовало о прискорбной склонности неженки играть строго по правилам.

Вероятно, единственное, что помешало этой безумной погоне привести к смертям и трагедиям на улицах, - это ее преждевременный конец. Если бы ей позволили довести дело до конца, одному небу известно, какое безумие могло бы за этим последовать. Начало конца наступило быстро, когда Марк с визгом проехал на своем автомобиле по переулку и свернул на боковую улицу.

Выехав из переулка на полной скорости, он внезапно резко затормозил, отчего Тоффи полетела ему на колени. Впереди и позади улица была забита автомобилями всех видов, их гудки недвусмысленно оплакивали их затруднительное положение. Это была самая ужасная пробка, какую Марк когда-либо видел, и каким-то чудесным образом, в который даже он сам не мог поверить, ему удалось втиснуть серое купе почти в ее центр.

Тоффи, сидевшая на коленях у Марка, потянулась тонкими ручками к его шее.

- Ты импульсивный мальчик, - хихикнула она. - Мы любим друг друга в опасности.

Марк грубо толкнул ее обратно на сиденье.

- Мы застрянем в Синг-Синге, если не будем начеку, - проворчал он. - Где тот зеленый седан?

Тоффи выглянула в окно.

- Боже мой! - воскликнула она. - Он только что въехал в переулок. Он так близко, что я могла бы попасть в него камешком.

Марк подошел к Тоффи как раз вовремя, чтобы увидеть, как за зеленым седаном подъехало такси с полицейскими. Вид полицейских не внушал оптимизма, как и внезапное появление мешков с деньгами, крадущихся к ним из дверцы седана.

- В ловушке! - Марк застонал. - Что же нам делать?

Конечно, единственным ответом было бегство. Открывая дверцу машины, Тоффи потянула Марка за рукав.

- Давай, - поторопила она.

- Куда? - безнадежно спросил Марк. - Мы здесь застряли намертво. Бампер к бамперу и крыло к крылу, так сказать.

- Звучит развратно, - пробормотала Тоффи. - Давай.

Марк, похоже, был готов подчиниться, даже когда не понимал, куда его ведут. Он не стал возражать, даже когда Тоффи беспечно открыла заднюю дверцу соседней машины, весело кивнула ее ошарашенному владельцу и перепрыгнула на другую сторону. На самом деле он искренне одобрил эту идею, быстро последовав ее примеру.

И Марк был не единственным, кто осознал мудрость метода Тоффи. Вскоре не только преследуемые, но и преследователи уже садились в незнакомые машины и выходили из них с безрассудной непринужденностью, свидетельствовавшей о несомненной склонности к спорту. Завывающие звуки клаксонов постепенно стихли, сменившись возбужденными криками и мрачными проклятиями. Тоффи, которая, несомненно, была самой быстроногой, вырвалась вперед, Марк был почти вторым. Шныряющие денежные мешки, первые участники этого тотализатора, мчались по горячим следам, удачно проносясь мимо носов изумленных автомобилистов, словно пара безликих тряпичных кукол, внезапно оживших. Двое полицейских, которые, безусловно, были темными лошадками, но не имели опыта в молитве, привели в движение пару синих саржевых джипов, которые придали этому событию некую домашнюю атмосферу. Реакция застрявших автомобилистов была разнообразной и экстремальной.

Один маленький щеголеватый джентльмен, владелец низкого черного седана, с изумлением наблюдал, как Тоффи легко подскочила к нему и с деловой прямотой направилась к следующей машине. Но когда Марк бросился за гибкой рыжеволосой девушкой, малыш начал проявлять активный интерес к происходящему, которое, по его мнению, становилось довольно грязным. Он предостерегающе поднял руку в сторону Марка.

- Почему бы вам не отпустить ее, мистер? - с упреком спросил он. - Вы доводите бедную девочку до изнеможения. Может, вы ей просто не нравитесь?

Марк нетерпеливо отмахнулся от его руки и продолжил свой путь.

Маленький человечек мужественно расправил плечи, скользнул по сиденью и быстро выскочил за дверь.

- Может, это и не мое дело, - пробормотал он, запрыгивая на подножку следующей машины, - но кто-то должен быть там, чтобы защитить бедного ребенка, когда он ее поймает!

Маленький человечек не мог знать, что создает опасный прецедент. Бросаться в незнакомые автомобили и обратно, казалось, было именно тем видом спорта, которого ждала вся Америка. Всего за несколько минут после начала погони количество участников увеличилось семимильными шагами. Очевидно, в том, что захватило воображение, была непреодолимая привлекательность. С выражением "почему-я-никогда-не-думал-об-этом" в глазах люди вскоре перепрыгивали из машины в машину, как стая лососей, несущихся по речным порогам во время нереста.

Однако в дорожной пробке оказалось унылое меньшинство, которое находило некоторые аспекты этого веселого времяпрепровождения крайне неприятными. Одной из них, в частности, была миссис Присцилла Картрайт, матрона с определенным статусом, которую в девичестве не зря называли "чопорной". Однако миссис Картрайт потерпела безоговорочное поражение в своих попытках защитить священные пределы своего лимузина от посягательств веселой толпы. Упершись широкими коленями в сиденье машины, она была опасно близка к тому, чтобы упасть в обморок, когда дверца распахнулась под ее протестующей, украшенной драгоценностями рукой, и худощавый молодой человек беззаботно ворвался в ее августейшее присутствие, широко подмигнув и издав примитивный вопль, который сильно напоминал крики мщения индейцев во времена раннего Запада. Однако, в конце концов, собрав остатки своего мужества, миссис Картрайт сумела задержать худощавого гуляку в очках на достаточное время, чтобы одержать маленькую моральную победу.

- Что все это значит, молодой человек? - властно спросила она. - Куда, по-вашему, направляются все эти люди?

Молодой человек выдержал паузу, достаточную для того, чтобы обдумать вопрос, который, очевидно, до сих пор его не беспокоил.

- Я думаю, мы идем маршем на Вашингтон, - пробормотал он, наконец, - требовать соблюдения наших прав.

- Так я и думала! - торжествующе провозгласила миссис Картрайт, отпуская свою жертву. - Коммунисты!

Сказав это, она откинулась на спинку сиденья, скрестив ноги, и выражение ее остекленевшего взгляда наводило на мысль о надменной королевской особе в изгнании.

Были и другие неприятные инциденты. Особенно неприятным был тот, в котором Тоффи, совершенно невинно, распахнула дверь перед молодой парой, заключенной в любовные объятия. Влюбленные, подняв глаза и обнаружив, что за ними наблюдает целое море любопытных глаз, были близки к истерическому припадку. Молодая леди в припадке безумия набросилась на своего обожаемого и нанесла ему такой сильный удар по губам, что у него полностью выбились несколько передних зубов. Очевидно, это был смертельный удар по прекрасному, хотя и неосторожному роману.

Еще более приятным было то, что Тоффи забралась в автобус, полный энергичных молодых баскетболистов. Несмотря на то, что восхищенную рыжеволосую девушку пересаживали с сиденья на сиденье и, наконец, быстро вытащили из заднего окна, когда она прощалась со своими мгновенно завоевавшими доверие поклонниками, на ней была малиновая спортивная футболка с золотой буквой N спереди. Кроме того, она была единогласно избрана талисманом команды в виде поросенка.

Итак, гоночная процессия продолжалась, не ослабевая, на лимузинах и седанах, на джипах и под грузовиками, почти четверть часа. И это могло бы продолжаться и дольше, если бы не предприимчивость владельца близлежащего ресторана, который выкатил на тротуар несколько бочонков с пивом, тем самым еще больше отвлекая внимание от происходящего. А поскольку спонтанное развлечение неизменно является лучшим, странствующие автомобилисты не заставили себя долго ждать, осознав возможности, заложенные в этом восхитительном повороте событий. В программу были быстро добавлены другие развлечения, в том числе уличные танцы и уличное представление театральной труппы из местного бурлеска.

Никогда в истории города полиция не сталкивалась с такой неуправляемой дорожной пробкой, созданной ради удовольствия. После нескольких тщетных попыток подавить веселое восстание начальник полиции и его помощники смирились с неизбежным, оцепили территорию от дальнейшего движения транспорта и отправились на поиски бокала охлаждающего пива. Однако шеф, демократично сидевший на бордюре и с освежающей регулярностью сгибавший локоть, был немного обеспокоен. Он совсем не был уверен, как мэр отнесется к этому инциденту, а завтра ему предстоит утомительная работа по возвращению брошенных автомобилей их покорным владельцам. Со своей стороны, он не чувствовал, что в этом есть что-то плохое. Перед ним была группа измученных работой горожан, которые впервые за долгое время наслаждались настоящим общим весельем. Однако после пятой кружки пива беспокойство шефа начало рассеиваться. Он решил, ему на самом деле наплевать, что думает мэр.

Тоффи и Марк, однако, не были среди участников этого импровизированного уличного гуляния. Они отказались от членства в "братстве веселящихся" за некоторое время до того, как появилось пиво.

Стильно одетая в меховую шубку и огненно-красную майку, доходившую ей почти до колен, Тоффи выскочила на тротуар из дверцы сверкающего автомобиля с откидным верхом, немного смахивая на знатную даму, недавно потерпевшую сокрушительное поражение в игре в кости в раздевалке. Ее лицо слегка раскраснелось от недавних побед, она повернулась и с надеждой стала ждать Марка. Вскоре ее бдение было вознаграждено. Марк, без шляпы, без галстука, с волосами, свободно падающими на глаза, проковылял через кабриолет и, запыхавшись, подошел к ней. Его взгляд сразу же упал на яркую спортивную рубашку.

- Где, скажи на милость, ты это подцепила? - с отвращением спросил он.

- Мне подарила это очаровательная компания молодых людей, - с гордостью сообщила ему Тоффи. - Кроме того, они наградили меня несколькими отборными синяками. - Она нежно провела рукой по бедру. - Эти мальчики, несомненно, знают, что к чему.

Марка не особо интересовало не по годам развитое молодое поколение. Не в такое время, как сейчас. Он нервно оглянулся через плечо.

- Ты в последнее время не видела эти жуткие мешки?

Тоффи покачала головой.

- Я думаю, мы ускользнули от них. И от копов тоже. В последний раз, когда я видела этих двух тупоголовых плоскостопых, они обливали друг друга слюнями, как пара отвергнутых невест. Я действительно думаю, что они потеряли рассудок. Один из них бормотал что-то о том, чтобы швырнуть шефа полиции в лицо мэру, что бы это ни значило.

- Что нам теперь делать? - спросил Марк. - Мы свободны, но у нас больше нет машины.

Тоффи согнула тонкий пальчик.

- Следуй за мной, - сказала она. - В этом методе есть безумие. Но он все равно сработает.

Она повела Марка через квартал, обратно в переулок, который привел их к дилемме с односторонним движением.

Марк отстал.

- В чем идея? - спросил он.

- Такси, - бодро объяснила Тоффи. - То, на котором приехали копы. Это единственный транспорт на много миль вокруг, который не застрял. И он просто ждет, когда кто-нибудь подойдет и заберет его.

Марк устало пожал плечами и без возражений последовал за Тоффи, которая подошла к водительскому окну и просунула голову внутрь.

- Эту машину можно взять напрокат? - улыбнулась она.

Водитель, парень с открытым лицом, явно доброжелательный, улыбнулся в ответ.

- Я должен ждать здесь пару полицейских, леди, - сказал он. - Они сказали, чтобы я не уходил, пока они мне не скажут. Они сказали... - Внезапно он замолчал, его взгляд остановился на огненно-красной майке Тоффи. - Слушай! На тебе, случайно, не одна из спортивных рубашек школы "Неаполитания"? - На его лице отразилось восхищение, когда Тоффи кивнула. - Я восхищаюсь этой школой, леди. Держу пари, вы тоже. - Тоффи хранила благоразумное молчание по этому поводу. - Может быть, вы когда-нибудь видели, как мой сын играет в баскетбол.

Тоффи внимательно посмотрела на водителя.

- Это такой маленький белокурый чертенок с пытливыми голубыми глазами? - спросила она.

- Возможно, леди. Похоже на него. Он действительно хороший парень.

Ответный смешок Тоффи был коротким и горьким, но водитель этого не заметил. Он был занят тем, что открывал заднюю дверцу.

- Запрыгивай! - величественно произнес он. - Все, что угодно, ради старой доброй школы Неаполитанцев!

Забравшись в кабину, Тоффи задумчиво потерла бедро.

- Да, - пробормотала она. - Все, что угодно.

Марк и Тоффи одновременно испустили глубокий, проникновенный вздох облегчения, когда такси выехало из переулка на улицу. Однако они не знали, что вздох, который они испускали с таким удовлетворением, вскоре сменится вздохом ужаса. Это любопытное явление произошло лишь мгновение спустя, когда такси замедлило ход и остановилось на перекрестке.

Они не заметили приближения мешков; страшные предметы внезапно оказались у них под ногами, прилетев с тошнотворным шлепком. Дверца машины со стороны Тоффи распахнулась, и на сиденье внезапно образовалась еще одна вмятина. Дверь снова закрылась, как только такси выехало на перекресток. Очевидно, водитель этого не заметил.

- Я уж думал, что никогда вас не догоню, - произнес, задыхаясь, приятный голос Джорджа. - Конечно, все это было очень весело, но немного утомительно, вам не кажется?

С душераздирающим стоном Марк закрыл глаза и глубже вжался в сиденье.

- Иди и удавись, - язвительно предложила Тоффи.

Но Джордж пребывал в приподнятом настроении.

- Я действительно все уладил, не так ли? - с гордостью спросил он. Мешки с деньгами подскочили с пола и оказались на коленях Марка, который весь сжался в комок. - Как тебе это, старина?

В ответ на этот вопрос Марк издал короткий сдавленный звук. Его лицо стало пунцовым.

- Что с ним такое? - спросил Джордж. - С ним что-то не так?

- Я думаю, это отравление деньгами, - уныло сказала Тоффи.

- Что ж, - вздохнул Джордж, - теперь, когда я все уладил, я, пожалуй, могу просто расслабиться и получать удовольствие. Сейчас только четыре часа. Значит, у меня остается целых шестнадцать часов, чтобы просто повеселиться. До завтрашнего полудня. Все хорошо, что хорошо кончается, не так ли?

Марк произнес очень странную и непечатную фразу.

Водитель повернулся и с интересом посмотрел на Марка.

- Как же так? - спросил он. - Вы болтали без умолку, и это был первый раз, когда вы пошевелили губами. Я наблюдал за вами в зеркало. Вы чревовещатель?

- Да, - ответила Тоффи за Марка. - У него такой сумасшедший голос.

Очевидно, водитель был не из тех, кто задает слишком много вопросов. Он смирился с тем, что голос Марка говорил о достижениях Тоффи. И его отношение к клиентам мгновенно потеплело. Довольно застенчиво признавшись, что он всегда считал свой собственный голос чем-то особенным, он неожиданно исполнил "Розу Мехикали", от чего его беспомощные слушатели съежились на своих местах. Рядом с Джорджем раздался поистине ужасный стон.

И это был стон, который Марк, несомненно, повторил бы, если бы мог. Он задавался вопросом, не охватила ли человечество своего рода эпидемия театральных амбиций. Мысли о Джулии и предстоящей премьере "Любовь улетела" с отчаянием пронеслись в его голове. Он пытался утешить себя старой поговоркой о том, что перед рассветом всегда темнее всего, но не мог не задаваться вопросом, где судьба нашла этот новый, более темный оттенок черного и почему несчастливые ночи должны были быть такими бесконечными, как на Аляске.

Впоследствии Марку показалось, что это Тоффи предложила спрятаться в кинотеатре. Так оно и было, но Тоффи упорно отрицала это. Впрочем, воспоминания Марка о том мрачном периоде были слишком смутными, чтобы на них можно было положиться. Однако, несомненно, именно Тоффи пригласила таксиста с собой, чтобы они могли спрятать мешки с деньгами под сиденьем такси.

Оказавшись в кинотеатре, вряд ли кто-нибудь, кроме Тоффи, посмотрел большую часть фильма, а эта юная леди, никогда раньше не ходившая в кино, была слишком поглощена происходящим на экране, чтобы заметить что-либо еще. Для нее гигантские отражения гоночных автомобилей и взрывающееся огнестрельное оружие были ужасно личным делом. В основном, она беспокоилась о постоянных попытках получить сомнительную защиту в виде коленей Марка.

Остальные участники вечеринки, однако, оказались поглощены другими, более насущными проблемами, большинство из которых были вызваны настойчивыми попытками сбитого с толку билетера усадить перепуганных посетителей на место Джорджа, которое казалось совершенно свободным. В таких случаях речь на экране грубо прерывалась испуганными возгласами удивления и последующими обвинениями, обычно относившимися к Марку, занимавшему соседнее кресло. Одна старая дева, оскорбленная таким образом, вызвала билетера и обвинила съежившегося мужчину в применении к ее непривлекательной персоне жестокости, которая включала щипки, тычки и другие фамильярности, слишком ужасные, чтобы их упоминать. Джордж шепотом яростно отрицал эти обвинения в адрес Марка, но жребий был уже брошен, - билетер пригрозил вызвать управляющего, если они немедленно не покинут зал.

Разгоряченная своим уединением, как стая неохотных перепелов, компания молча направилась обратно к такси, ожидавшему на ближайшей стоянке. Никто не говорил Джорджу о его проступках, чтобы они не пробудили в его порочной душе бунтарство и волю к еще более ужасным свершениям. Кроме того, казалось, простого выговора может оказаться недостаточно. Очевидно, таксист привык к тому, что его вышвыривали из кинотеатров, поскольку он не нашел ничего предосудительного в этом последнем случае. Казалось, он также спокойно отнесся к ситуации с неудобным сиденьем.

В следующий раз именно чувство голода заставило странную четверку покинуть уединенное пространство такси, и Марку, оглядываясь назад, снова показалось, что именно Тоффи положила начало этому проекту.

С выражением полного отчаяния на лице Марк последовал за своими любопытными спутниками в малоизвестную закусочную с бесстрастной покорностью человека, которому больше нет ни до чего дела. Полностью отдавая себе отчет в том, что у этого предприятия не было ни малейшего шанса на успех, он только надеялся, что оно не потерпит полного краха до того, как у него хотя бы появится возможность подкрепиться чашечкой кофе.

Однако, учитывая все обстоятельства, дело с закусочной действительно обернулось лучше, чем ожидалось. Марку удалось проглотить не одну чашку кофе, а целых две, прежде чем на горизонте возникла катастрофа. Конечно, это чистая правда, что Джордж жадно и незаметно для себя выпил молочный коктейль, в то время как мальчик за стойкой, три официантки и горстка клиентов смотрели на него, вытаращив глаза. Даже нелюбопытный таксист нашел это явление несколько забавным. Он и сам не был до конца уверен, что поглощение пищи на расстоянии является стандартным приемом в арсенале настоящего чревовещателя. В конце концов, он решил, что, вероятно, так оно и есть, и посмотрел на Марка с еще большим уважением. Но были и другие, которые смотрели на новоявленного героя не столько с уважением, сколько с отвращением. Марк, со своей стороны, сделал вид, что ничего не заметил.

Главное событие, так сказать, терпеливо ждало своего часа, пока Марк не выпил вторую чашку кофе. Затем, когда была выпита последняя капля, все началось быстро и сногсшибательно. Мы никогда не узнаем, что именно Джордж сделал официантке, вызвавшее у нее такую неприязнь, но молодая женщина, проходившая мимо стула Джорджа с блюдом ветчины и яиц, внезапно резко остановилась, покраснела, как свекла, развернулась и обрушила свою грязную ношу прямо на лицо Марка. За этим она добавила несколько замечаний о типе и ловкости рук Марка, которые были произнесены в виде коротких фраз, ничуть не более холодных, чем шипящее блюдо, которое сейчас лежало у Марка на коленях.

Здесь ситуация достигла той точки, когда все могло измениться либо к лучшему, либо к худшему, если бы Марк не попытался извиниться перед агрессивной официанткой. Но как только Марк открыл рот, Тоффи, пораженная несправедливостью происходящего, ловко повернула стрелки. Подняв свой стакан с водой, в котором все еще плавало несколько крупных кубиков льда, она спокойно и ловко протянула руку и вылила все содержимое в лиф изумленной официантки.

Следует полагать, что драка в столовой, в лучшем случае, обречена на беспорядок. То, что последовало за этим, вряд ли было исключением. Сотрудники закусочной, все до единого опытные кулинары по профессии, приложили все усилия, чтобы доказать свою профессиональную состоятельность в буквальном смысле этого слова. Недостаток хладнокровия и целеустремленности, который испытывали хорошие люди, они восполнили количеством. Члены партии Пиллсуорта, в любом случае, не слишком амбициозные, чтобы стать победителями в этой войне за продовольствие, были быстро вынуждены в беспорядке отступить. Быстро пробежав по тротуару к ожидавшему их такси, они в последний раз увидели врага, и это заставило их удвоить усилия, чтобы оказаться в другом месте. Разносчик за стойкой и официантки, к которым присоединилось подкрепление из администрации, чудесным образом оказавшееся на месте событий в разгар боевых действий, выстроились на тротуаре, словно оперный хор, исполняющий разные роли. В унисон и со смаком они призывали к закону и страшной мести. Одна из официанток, отличавшаяся от остальных судорожными припадками в верхней части туловища, громко описывала беспросветно черное будущее Тоффи, если ей когда-нибудь позволят все устроить.

После стычки в закусочной последовала долгая поездка за город, которая могла бы быть спокойной, если бы не настойчивое пение водителя, любимой песней которого по-прежнему оставалась "Роза Мехикали". Все это время Марк пытался собраться с мыслями, что было похоже на попытку сложить карточный домик из сошедшего с рельсов трамвая. Тем не менее, он пришел к нескольким определенным выводам. От того хаоса, в который превратилась теперь его жизнь, несомненно, следовало спасти две вещи. Это была его любовь к жене и ее любовь к нему. Имея эти два компонента, с которыми можно работать, он, возможно, смог бы начать все сначала, при условии, конечно, что не стал бы постоянным обитателем государственной тюрьмы из-за неуместной услужливости Джорджа. Другой вывод касался дебюта Джулии в качестве бродвейской звезды и ее неизбежного провала в этом качестве. Если Джулии придется пережить унижение, он будет рядом, чтобы помочь смягчить последствия, какими бы они ни оказались.

Таким образом, выводы Марка определили их дальнейший путь, когда такси и его странная команда в темноте осторожно направились обратно в город и к театру Гамильтона. Они тихо ехали по боковым улочкам и переулкам, проявляя заметную сдержанность вблизи ярких огней и полицейских машин. Запятнанные как вместе, так и по отдельности, беглецы упорядочивали свои передвижения в соответствии со своим недавно понизившимся социальным статусом.

Надежда Марка на то, что ему удастся прийти в театр без сопровождения, оказалась не более чем пустой мечтой. Таксист, Тоффи и скрытный шум, который производил Джордж, прижавшись к нему вплотную, сопровождал его, когда он представился швейцару за кулисами и вошел внутрь. Тоффи подумала, что деньги следует взять в театр в целях безопасности, и решила пронести их тайком под пальто. К сожалению, с мешками, закрепленными на поясе, рыжеволосая малышка выглядела как очень беззаботная молодая леди в очень тяжелом положении. Это было крайне неудачное решение.

Марк совсем забыл о полицейском за кулисами, который был постоянным посетителем театра. И теперь, когда он вспомнил о нем, с этим мало что можно было поделать. Стоявший в дверях полицейский с любопытством оглядел вновь прибывших и двинулся вперед. Однако по мере приближения закона маленькая компания отступила в затененное место за несколькими кадрами декораций. Они были примерно на полпути к этому убежищу, когда Тоффи в спешке ослабила хватку на своем пальто, и один из мешков с деньгами упал на пол с отвратительным стуком.

На мгновение маленькая группа остановилась, застыв от ужаса, затем все они в унисон пришли в неистовое оживление, пытаясь найти заблудший мешок и вернуть его туда, откуда он появился. К тому времени, когда полицейский подошел достаточно близко, чтобы увидеть, что происходит, эти действия были в самом разгаре. Представитель закона резко остановился, пораженно ахнув. Почему эти сумасшедшие люди так яростно хватались за живот этой женщины, было выше его понимания.

- Эй, вы! - крикнул он. - Прекратите это!

Троица подняла глаза с одинаковым выражением испуга и вины. Все матросы, за исключением Тоффи, внезапно покинули корабль. Тоффи, предоставленная самой себе, наклонилась вперед в мучительной позе, согнувшись пополам.

Полицейский подошел поближе, чтобы еще раз взглянуть, и, поняв, в чем дело, мгновенно зажмурился, а черты его лица исказились от боли. Тот взгляд, который он бросил на живот Тоффи, исказил его душу. Когда он снова открыл глаза, то постарался, чтобы их взгляд не опустился ниже подбородка девушки.

- Я не понимаю, леди, - сказал он. - В чем проблема?

Тоффи густо покраснела.

- Я... Я не знаю, офицер, - скромно ответила она. - Просто на меня это внезапно нашло. Мне ужасно неловко.

- Могу себе представить, - коротко ответил полицейский. - На вашем месте я бы устраивал истерики повсюду.

- На моем месте, - резонно заметила Тоффи, - у вас было бы право на любую истерику. Я бы также не подумала, что пара судорог была бы лишней.

Полицейскому это не понравилось, и он неодобрительно нахмурился.

- Вы пойдете со мной, - строго сказал он. - Мы найдем для вас место, где вы сможете прилечь и немного отдохнуть.

Тоффи бросила умоляющий взгляд на своих спутников, но, не получив ответа ни с той, ни с другой стороны, покорно прижала к себе оттопыривающееся пальто и заковыляла вперед, мучительно приседая на корточки.

Но полицейский ушел не сразу. Вместо этого он задержался достаточно долго, чтобы наградить Марка долгим и испытующим взглядом, который явно свидетельствовал о необычном интересе, отразившемся на его лице. Марку это выражение не понравилось. Очевидно, это было проявлением методичного ума, который методично продвигался к воспоминанию, которое, как опасался Марк, не пойдет ему на пользу.

Все это происходило под музыкальное сопровождение, доносившееся откуда-то со сцены. Когда полицейский и Тоффи ушли, Марк быстро направился к кулисам.

Не зная, чем заняться, маленький таксист последовал за Марком, пораженный происходящим. У него сложилось впечатление, что он встретился с по-настоящему великими людьми. Его не беспокоило странное присутствие денежных мешков. Эти люди явно были артистами, склонными к эксцентричным поступкам во всем, что касалось денег... В том числе и в денежном плане. Если они предпочитали носить с собой наличные в нескольких официальных банковских мешках, то кто он такой, чтобы задавать вопросы? Достаточно того, что они терпели его в своей замечательной компании. Малыш крепко зажал дареному коню рот и тупо уставился в противоположную сторону.

На сцене целый полк замечательных хористок упрямо пробирался сквозь множество дорогих декораций в танцевальном номере, который, казалось, едва ли стоил затраченных усилий. Взгляд Марка скользнул мимо девушек на другую сторону сцены, и его сердце внезапно подпрыгнуло, а затем, вскоре после этого, ударилось о голень, направляясь к югу от подъема. Джулия, очевидно, ожидавшая сигнала за кулисами напротив, с несчастным видом смотрела на него, и на ее лице был такой испуг, что он поначалу не мог ее узнать. Чуда, которое было необходимо, чтобы привести ее к успеху, очевидно, не произошло.

Со стороны Марка это впечатление энергично подтверждали две миниатюрные актрисы, которые по-дружески обменивались мнениями о работе.

- Жаль, что Линда Годфри нет на месте этой дамы, - печально прокомментировала одна из них. - Тогда нам не пришлось бы следующие два года ходить по улицам.

- Да, - согласилась другая. - Знаете, это шоу действительно было написано с учетом Годфри. Я слышала, как сам автор говорил об этом недавно вечером. Бедняга был готов повеситься, когда увидел, как Пиллсуорт убивает все его лучшие номера.

- Я слышала, этот Пиллсуорт вложил достаточно денег, чтобы переманить шоу у Годфри, - ответила другая. - Держу пари, это обошлось ему в дюжину золотых монет. Я думаю, деньги все еще имеют значение.

- Жаль, что она еще и не поет. Этому шоу не помешало бы немного хорошего пения.

- О, я не знаю. У этой дамочки приятный голосок, если разобраться.

- Я не думаю, что зрители так уж сильно расстроятся. В любом случае, в этом-то и проблема с ее голосом, он слишком приятный и слишком слабый. Что нужно этому шоу, так это громкий, непристойный голос с большим количеством мужества. Как у Годфри.

Марк отошел в сторону, слишком опечаленный услышанным, чтобы слушать дальше. На сцене хор перестал распеваться, и Джулия, выглядевшая ужасно одинокой, неуверенно двигалась в свете рампы. Марк почувствовал, как у него снова заныло сердце, когда ее приятный голосок задрожал на словах из циничного мюзикла под названием "Любовь, это удар по морде". В отличие от слов песни, она выглядела и звучала как очень маленькая девочка, поющая в церковном хоре. Ее прекрасные светлые волосы, казалось, внезапно потускнели, а из голубых глаз исчезла вся природная живость. Публика никак не отреагировала.

Марк наблюдал за выступлением своей жены, пока это было возможно, затем отвернулся. Он задавался вопросом, как ему удастся сказать ей правильные слова, когда все закончится. Однако таксист, все еще стоявший за кулисами, казалось, был полностью очарован увиденным. Марк только пожалел, что в зале не было еще тысячи таких же, как он, недоразвитых людей. Где-то за кулисами хористка вскрикнула, обернулась и влепила пощечину ближайшему мужчине, до которого могла дотянуться. Очевидно, Джордж тоже получал удовольствие.

Марк все еще был погружен в свои мысли, когда полицейский внезапно приблизился к нему.

- Вы Марк Пиллсуорт, не так ли? - спросил полицейский.

Марк рассеянно кивнул и, не успев подумать, пробормотал: "Да".

- Я так и думал! - торжествующе воскликнул полицейский. - Меня предупредили, чтобы я присматривал за вами в округе. Но у меня не было ничего, на что можно было бы опереться, кроме фотографии в гардеробной вашей жены. Я думаю, шефу полиции было бы интересно поговорить с вами по поводу небольшого ограбления банка.

Марк начал отступать. Он был застигнут врасплох.

Но в этот момент Марк был не единственным удивленным человеком в театре. Многие зрители одновременно удивленно приподняли брови. Хор, закончив переодеваться, вернулся на сцену, и их число таинственным образом увеличилось на одну единицу. В самом конце очереди на сцену спокойно вышла ярко-рыжая девушка в потрепанной шубке и красном свитере, крепко сжимая в руках два больших мешка и клочок тонкой серой материи. Быстро двигаясь перед зеркалом, которое было частью декорации, эта новая исполнительница безмятежно приступила к интимному занятию - сняла пиджак и рубашку и облачилась в светло-серое платье, которое упорно не желало слушаться. Постепенно ее усилия становились все более энергичными и, с точки зрения зрителей, все более захватывающими. Эта яркая новенькая исполняла танец, которого они не видели со времен "Маленького Египта", и делала это на удивление хорошо. В своих попытках влезть в это платье она демонстрировала свою провокационную анатомию, совершая ряд движений и извивов, которые, казалось, выходили за рамки обычной плоти и крови. Кроме того, некоторым казалось, что это выходит за рамки обычных приличий.

Джулия, не подозревавшая о том, что за ее спиной идет представление, неправильно истолковала внезапный энтузиазм публики. Она подумала, что они наконец-то оценили ее утонченную манеру пения и выразили свою признательность. Затем, слегка обернувшись, она краем глаза увидела ужасную правду. При виде извивающейся рыжеволосой девушки она прервала свою песню на полуслове и задрожала от ярости. Она не знала, кто эта незваная гостья, но знала, что сцена была недостаточно большой, чтобы вместить их двоих. Сжав кулаки, она направилась к центру сцены, к извивающемуся дервишу в сером платье.

Хористка, видя, что события близятся к развязке, протанцевала рядом с Тоффи.

- Милая, лучше будь настороже, - прошептала она. - А вот и звезда с налитыми кровью глазами.

Круглые глаза Тоффи уставились на девушку сквозь пелену тумана.

- Из-за чего она так расстроена? - невинно спросила она.

- На случай, если ты еще не слышала, - прошипела девушка, - то, что ты делаешь на сцене, называется "перехитрить". Честно говоря, ты же не думала, что тебе это сойдет с рук, не так ли? В каком-то смысле я не собираюсь винить эту дамочку Пиллсуорт, когда она тебя задушит.

- Сцена! - взвизгнула Тоффи. - Разве это не дамская комната отдыха? Я видела, как вы, девочки, входили сюда, все раздетые и все такое, и я... О, Боже мой!

Тем временем за кулисами Марк был слишком занят, наблюдая за своими собственными проблемами, чтобы заметить затруднительное положение Тоффи.

- Кроме того, мистер Пиллсуорт, - говорил полицейский с раздражающей неторопливостью, - есть один владелец ресторана, который хотел бы поговорить с вами. Вы пройдете со мной по-тихому, или сначала мы немного поскандалим?

- О, нет, - простонал Марк. - Не сейчас, офицер. Не могли бы вы отложить все это хотя бы ненадолго?

Офицер покачал головой и злобно ухмыльнулся, заметив внезапную вспышку страха в глазах Марка. Однако если бы он знал причину страха Марка, это вряд ли могло бы ему польстить. Позади него стремительно взмыл вверх складной стул со стальным каркасом, осторожно балансируя над его головой.

- Нет! - закричал Марк. - Нет!

- Не из-за чего впадать в истерику, - рассмеялся полицейский. - Мы будем хорошо с вами обращаться...

Марк снова начал кричать, но его слова потонули в том, что деревянное дно стула с грохотом раскололось на голове полицейского. Мгновение спустя полицейский рухнул на пол, перекатился один раз, а затем начал как-то странно сползать, ногами вперед, в темноту за ближайшей занавеской.

- Нет, Джордж! - закричал Марк. - Не уноси его отсюда! Принеси ему воды!

Голос Джорджа донесся откуда-то из-за лодыжек полицейского.

- Кажется, я появился как раз вовремя, а?

Марк выпалил целый список слов, которые никогда не нашел бы ни в одном словаре. Затем двинулся вперед. В гневе он совершил ошибку, подпрыгнув. Его нога запуталась в обломках сломанного стула, и он полетел головой вперед в пространство. Он тяжело опустился на пол, перевернулся на спину, глупо ухмыльнулся и затих.

Как раз в этот момент Джулия догнала на сцене рыжеволосую девушку.

- Я так тебя приложу, - прохрипела она, - что люди подумают, ты бильярдный кий!

Она протянула тонкую руку с красными когтями и схватила серый шифон. Внезапно раздался звук рвущегося шифона, а затем это произошло. Рыжеволосая женщина вместе с платьем мгновенно растворилась в воздухе. Джулия с испуганным криком отскочила назад.

Объяснение исчезновения Тоффи было простым. Поскольку она была спроецирована в реальный мир только через полное сознание Марка, удар, который временно прекратил его деятельность, одновременно положил конец земному существованию Тоффи.

Однако для зрителей все было еще проще. "Исчезающая девушка" была просто великолепным сценическим номером, великолепно исполненным, и они аплодировали ему с большим энтузиазмом. Они все еще аплодировали, когда опустился занавес, чтобы скрыть последовавшее за этим замешательство.

За кулисами Джордж энергично отряхнул пыль закона со своих рук и вернулся за кулисы, где Марк все еще лежал без сознания. Так и не было до конца ясно, почему призрак выбрал именно этот момент, чтобы использовать часть своей ограниченной эктоплазмы для материализации; возможно, это каким-то образом помогло ему в его борьбе с поверженным блюстителем закона. В любом случае, он вышел, так сказать, из тени как раз в тот момент, когда Джулия сошла со сцены, олицетворяя сдерживаемую ярость. К сожалению, путям этих двух существ было суждено пересечься именно в этот момент. Джулия посмотрела на точную копию своего мужа так, как мороз мог бы посмотреть на цветущую фиалку, прежде чем нанести смертельный удар.

- Ты! - Она кипела от злости, в ее глазах светилось безумие. - Ты стоял за всем этим, Марк Пиллсуорт! - сердито указала она на сцену. - Я чувствую это нутром.

- Я в этом не сомневаюсь, - дружелюбно ответил Джордж, немного смутившись. - Это платье, которое на тебе, ужасно тонкое, не так ли?

Барометр самоконтроля Джулии зафиксировал ОПАСНОСТЬ как раз перед тем, как она ударила Джорджа прямо в подбородок. Это был удар, которым мог бы гордиться любой профессионал. И это вызвало у Джорджа странную реакцию "короткого замыкания". В тот момент, когда они соприкоснулись, он полностью исчез.

Джулия в ужасе отступила назад. На ее вкус, такое случалось слишком часто. Затем ее взгляд метнулся к незамеченной до сих пор фигуре Марка, все еще лежащего в нескольких ярдах от нее.

- О, Боже мой! - выдохнула она. - Я швырнул его через всю сцену!

Сначала она с виноватым видом двинулась вперед, но затем внезапно остановилась.

- Так ему и надо, - сказала она с чувством собственной правоты.

- На сцену! - раздался чей-то голос, и Джулия резко обернулась. К ней спешил мальчик-посыльный. - Занавес поднимается во второй сцене, миссис Пиллсуорт, - сказал он. - Вы должны были быть на сцене.

Джулия расправила свои красивые плечи, глубоко вздохнула и царственной походкой направилась к сцене. Мгновение спустя ее голос зазвучал с убийственной искренностью в песне под названием "Я бы и гроша ломаного не дала за десять лучших мужчин в городе".

Тем временем Тоффи, внезапно вновь материализовавшись, забрала мешки с деньгами и шубу с декорации, которая теперь, к счастью, была скрыта от глаз зрителей, и отправилась на поиски Марка. Рыжеволосая теперь была полностью одета в прозрачное серое платье, которое принесло ей успех в театре. Когда она увидела Марка, тот сидел, качая головой. Мгновение он непонимающе смотрел на нее, затем вскочил на ноги.

- Нам нужно убираться отсюда, - сказал он. - Джордж ударил копа. Кстати, где этот негодяй?

Демон услужливо появился, растянувшись на полу в длину и выглядя на редкость недружелюбно. Возможно, конечности у него были слегка расплывчатыми, но он был на месте. Он сел и осторожно погладил подбородок.

- Боже, эта дамочка просто великолепна, - с несчастным видом произнес он.

- Значит, справедливость, наконец, восторжествовала, - удовлетворенно произнесла Тоффи. - Наконец-то одна из них поймала нужного парня. И, по-моему, самое время.

- И, кстати, о справедливости, - ровным голосом произнес Марк. - У тебя есть небольшой долг, который ты должен выполнить, Джордж. - Он забрал мешки с деньгами из рук Тоффи и бесцеремонно сунул их Джорджу. - Ты вернешь эти чертовы штуки, - продолжил он. - Избиение полицейского стало последней каплей. С меня хватит!

- Но я всего лишь пытался помочь, - сказал Джордж.

Что-то сломалось где-то в глубине всепрощающей души Марка.

- Еще раз такое скажешь, - заорал он, - и я сам тебя вздую!

Прижав мешки к себе, Джордж встал.

- Но банк закрыт, - с надеждой сказал он. - Я не смогу вернуть их сегодня вечером.

- Нет, ты вернешь их обратно сегодня вечером, - сказал Марк со спокойной настойчивостью, - прежде чем полиция найдет нас с ними. Ты был таким умным, что вытащил их, теперь можешь просто придумать, как вернуть их обратно.

Когда такси подъехало к тротуару, из него на тротуар вышли три молчаливые фигуры. Силуэты, вырисовывавшиеся на фоне далекого уличного фонаря, двигались вперед с явными заговорщическими намерениями. Первый, обремененный двумя зловещего вида сгустками тьмы, попытался отступить, но двое других грубо подтолкнули его вперед.

- Отнеси эти вещи обратно, - прошипел Марк, - и поторопись. Возможно, поблизости есть ночной сторож.

Джордж отнесся к этому без особого энтузиазма.

- Даже если мне удастся просочиться сквозь стену, - запротестовал он, - я никогда не смогу забрать эти мешки с собой. Вы просите о чудесах. - Но, когда Марк угрожающе двинулся к нему, сделал шаг вперед. - Хорошо, - пробормотал он, - я что-нибудь придумаю.

Марк и Тоффи вглядывались в темноту вслед Джорджу, который направлялся к банку и, наконец, снова появился в виде силуэта на фоне одного из огромных зеркальных окон банка, тускло освещенного ночником где-то внутри.

Джордж, казалось, какое-то время неуверенно топтался у окна, затем наклонился и, казалось, стал проявлять пристальный интерес к мусорному контейнеру, стоявшему неподалеку. Наконец он выпрямился, возясь с мешками.

- Что он делает? - спросила Тоффи. - У него же не хватит духу прикарманить эти деньги, не так ли?

- Я не знаю, - ответил Марк. - Скорее, он что-то клал в мешки. Камни или что-то в этом роде. - Затем он застыл, когда мотивы Джорджа внезапно стали до ужаса ясны. - Нет! - закричал он. - Не надо, идиот!

Но было уже слишком поздно. Джордж уже размахивал мешками над головой и швырял их в окно. Крик Марка раздался как раз в тот момент, когда они завершили свою ужасную миссию. За ужасным треском немедленно последовал громкий звон колокольчиков, охранная сигнализация банка возвестила об ужасных новостях таким грохотом, что Марк и Тоффи застыли на месте. На один панический миг им показалось, что кровь застыла у них в венах.

Как по мановению волшебной палочки, сцена внезапно наполнилась мечущимися, мельтешащими фигурами, большинство из которых имели неприятный, официальный вид. Они набросились на Марка и Тоффи, оттесняя их от такси, которое быстро отъехало от тротуара, лишая их убежища. По-видимому, маленький водитель наконец-то начал видеть своих новообретенных друзей в ином свете - например, в серых тюремных костюмах. Марка и Тоффи тут же окружили.

- Мы взяли двоих! - раздался чей-то голос. - Ты поймал третьего?

- Нет! - растерянно ответил другой голос. - Мы думали, что поймали его, но он каким-то образом сбежал. Будь я проклят, если могу понять, как он это сделал. Только что он был у нас в руках, а в следующую минуту его уже не было. Он скользкая крыса, этот тип. - Глухой удар ненадолго прервал голос. - Ой! - продолжил он. - Кто из вас, умников, дал мне по носу?

Последовала целая серия ударов, за которыми последовали обвинения, встречные обвинения и ответные выпады. Зависть и предрассудки в ведомствах внезапно выплеснулись наружу, и результатом стала своего рода полицейская потасовка. Позже было слышно, как один из участников, потирая подбитый глаз, заявил, что он видел, как бестелесный кулак летал вокруг, нанося удары во все стороны, без какой-либо заметной благосклонности к кому-либо из участников. За очень точную репортерскую работу этого парня быстро отправили к полицейскому психиатру.

Однако маленькая уловка Джорджа не возымела желаемого эффекта. Прежде чем драка по-настоящему разгорелась, Марк и Тоффи были доставлены в полицейскую машину, которая с визгом примчалась на место происшествия с удручающей быстротой.

Садясь в машину, Тоффи кивнула в сторону поля битвы.

- Джордж все еще помогает, - с горечью заметила она.

- Я бы тоже хотел помочь ему, - уныло ответил Марк. - Я бы хотел помочь ему пройти сквозь врата ада.

Судья Харви был настоящим медведем с молотком в руках, и он гордился этим. Всего лишь одним легким движением запястья он наносил звонкий удар, который мог сравниться даже с устрашающим раскатом небесного грома. Когда добрый судья поднял молоток, мужчины, женщины, дети и прочие сели и молча погрузились в свои мысли. Ровно в одиннадцать утра судья продемонстрировал свой талант с еще большим мастерством, чем обычно. В переполненном зале суда воцарилась тишина, и все взгляды с надеждой обратились к скамье подсудимых.

Большинство присутствующих, как заявители, так и добровольные свидетели, были заинтересованы в том, чтобы ужасное правосудие свершилось как можно скорее. Лица многих горели фанатичным желанием отомстить.

Судья бросил ястребиный взгляд на стоявшего рядом чиновника.

- Пусть преступник... заключенный... предстанет перед судом, - провозгласил он.

Чиновник с важным видом поспешил к дальней двери и демонстративно распахнул ее. Марк в сопровождении охранника с каменным лицом был грубо представлен суду, выглядя, скорее, как скромная незамужняя леди, которую застали врасплох в ванной. Он смотрел на зал суда с выражением смущения и боязливого ожидания. Затем вздрогнул, когда на его взгляд холодно ответили присутствующие, в том числе такие враждебно настроенные личности, как президент банка, владелец разгромленной закусочной, мальчик за стойкой и три официантки. Также, среди многих других, там было несколько банковских клерков и полицейских, чьи черты лица не показались ему совершенно незнакомыми. Марк старательно смотрел в пол, пока, запинаясь, следовал за чиновником к месту, пугавшее своей пустотой, перед судейской коллегией. Мгновение спустя к нему присоединилась Тоффи под присмотром мрачного вида матроны.

Тоффи толкнула Марка локтем.

- Я твоя сообщница, - гордо сказала она. - Говорят, ты использовал меня как приманку.

Но Марк не ответил; он был слишком увлечен отвратительным зрелищем судьи, который шумно прочищал горло. Когда все закончилось, грозный слуга народа злобно посмотрел на него сверху вниз.

- Заключенный, - прогремел он, - вас можно поздравить!

- Спасибо, ваша честь, - смущенно произнес Марк.

Молоток с лязгом ударился о стойку.

- Подсудимый будет хранить молчание, пока его не попросят выступить, - с упреком произнес судья. - Как я уже говорил, вас следует поздравить. Кажется, за один день вы заработали судимость, на которую у закоренелого бандита ушел бы целый год. Список ваших проступков настолько обширен, что, честно говоря, я с трудом могу заставить себя поверить в это. Фактически в одиночку вы совершили волну преступлений, подобной которой не было в этом городе за последние тридцать лет.

- В одиночку! - фыркнула Тоффи, уязвленная тем, что ее низвели до роли оскорбленного меньшинства. - Мне это нравится!

Судья пристально посмотрел на Тоффи.

- Суду слишком хорошо известно о вашей роли во всем этом, юная леди, - сказал он. - Я могу только сказать, что девушка, которая позволила бы использовать себя в качестве прикрытия перед невинными гражданами... которая использовала бы свои чары для совершения преступления....

- О, продолжайте, - вмешалась Тоффи, довольная тем, что привлекла к себе столько внимания. - Лесть поможет вам добиться почти любого места рядом со мной.

Удар молотка сотворил новые чудеса. На какое-то время судья, казалось, впал в болезненную летаргию. Когда он, наконец, пришел в себя, то внимательно посмотрел на Марка.

- Я продолжу, - сказал он сдержанным голосом, - список преступлений редко когда был таким. Просто для примера я зачитаю несколько наиболее выдающихся. Во главе списка стоит ограбление банка. Существует некоторая путаница в методах, использованных при выполнении этого действия, но мы уверены, что вы решите объяснить все в надлежащее время. - После этого, в быстрой последовательности, было выдвинуто около дюжины обвинений в нападении и нанесении побоев, одно - в подстрекательстве к беспорядкам, два - в сопротивлении аресту, два - в уничтожении частной собственности, семь - в нарушении правил дорожного движения и одно - в попытке взлома и проникновения. Другие, разнообразные обвинения в неподобающем поведении и обычном мелком правонарушении, после всего этого кажутся едва ли заслуживающими упоминания.

Это последнее замечание вызвало кратковременное возмущение в рядах заявителей, наиболее заметное среди официанток. Марк взглянул в их сторону и быстро отвел глаза.

- Вы хотите сделать заявление? - прогремел судья. - Вы можете опровергнуть эти обвинения?

- Конечно, может, - вежливо ответила Тоффи. - Он невиновен, как новорожденный эму.

Неосторожный выбор Тоффи сравнения шокировал судью до такой степени, что он забыл о своем решении не обращать на нее внимания.

- Эму? - неодобрительно спросил он. - Вы имеете в виду новорожденного младенца?

- Если бы я имела в виду малышку, то сказала бы крошка, - едко ответила Тоффи. - Почему малышка должна быть невиннее эму?

- Я не знаю, - ответил судья, совершенно сбитый с толку. - Я даже не знаю, что такое эму. Просто младенец показался мне более подходящим, вот и все.

- Так я и думала! - торжествующе воскликнула Тоффи. - Вы недостойны сидеть на судейской скамье. У вас предрассудки. К тому же вы практически помешаны на детях.

На одну страшную секунду молоток застыл в воздухе, затем медленно, дрожа, опустился на подставку, издав лишь слабый стук. Взгляд судьи несколько мгновений бесцельно блуждал по залу суда, затем метнулся к Марку.

- Почему вы позволяете ей продолжать в том же духе? - спросил он. - Вы же знаете, что от этого вам не становится лучше. Почему бы вам не остановить ее?

- А вы могли бы? - с надеждой спросил Марк.

Судья прочистил горло и нахмурился.

- Это к делу не относится, - хрипло сказал он. - Вы собирались ответить на предъявленные обвинения. Суд желает знать, считаете ли вы себя виновным или нет.

- Это будет иметь какое-то значение? - опрометчиво спросил Марк.

- Прежде всего, - продолжил судья, - суд желает получить ответ по обвинению в грабеже. Суду известно, что деньги были возвращены в весьма неофициальной форме, но он не видит причин для снисхождения в данных обстоятельствах. Я советую вам тщательно обдумать свой ответ. Последствия будут очень серьезными, когда... если... ваша вина будет доказана, позвольте мне заверить вас. Теперь ответьте суду простым заявлением о виновности или невиновности. Нет необходимости вдаваться в подробности.

- Невиновен, - в отчаянии сказал Марк. - Я не делал ничего из этого. Это... это был кто-то другой.

- Кто-то другой? - Судья злобно рассмеялся. - Позвольте мне сказать вам, мистер Пиллсуорт, эти инфантильные попытки уклониться вам не помогут...

- Он слишком виновен! - внезапно раздался голос со стороны заявителей. - Он виновен, как первородный грех!

- Это не так! - крикнула в ответ Тоффи. Она отпрянула, когда надзирательница протянула руку, чтобы удержать ее. - Убери от меня свои когти, ты, неуклюжая старая шлюха!

Молоточек отбил оглушительную джигу на своей подставке.

- Хватит этих эмоциональных всплесков! - раздраженно крикнул судья. - Еще одна демонстрация, и зал суда будет очищен. - Он бросил укоризненный взгляд на надзирательницу. - Пожалуйста, заставьте заключенную замолчать, - сказал он. - Если понадобится, заткните кулаком ее болтливую глотку.

Надзирательница кивнула, демонстрируя готовность выполнять свои обязанности. Очевидно, с этого момента она только и ждала своего шанса.

Судья снова упрямо повернулся к Марку.

- Я советую вам не настаивать на этом глупом утверждении, будто кто-то, кроме вас, совершил перечисленные преступления. Суд под завязку набит свидетелями, которые будут свидетельствовать об обратном. Вы все еще станете делать подобные заявления, несмотря на все это?

- Стану, - серьезно сказал Марк. - И я это делаю. Это был кто-то другой.

Судья нетерпеливо нахмурился.

- Я полагаю, - сказал он, - вы готовы дать суду полное описание, если не настоящее имя, этого таинственного злодея?

- Это был Джордж, - быстро вставила Тоффи.

- Заткнись, ты, - грубо сказал судья, забыв о своем самообладании.

Тоффи бросила на надзирательницу убийственный взгляд, который быстро пресек любые действия с ее стороны. Затем она снова повернулась к судье.

- Я здесь для того, чтобы обеспечить справедливый суд над Марком, - чопорно заявила она.

Судья решил разобраться с Марком.

- Возможно, вы могли бы рассказать суду, о чем говорит молодая леди? Возможно, вы сможете опознать этого Джорджа, на которого она ссылается?

- Да, конечно, - тихо сказал Марк. - Юная леди права. Это Джордж все устроил. Он... Он... - Он не мог заставить себя произнести это слово.

- Он лжет! - Президент банка внезапно вскочил на ноги. - Я видел его собственными глазами. Я не знаю, как он это сделал, но деньги последовали за ним прямо из дверей моего банка. Я никогда этого не забуду.

Крик банкира стал искрой, от которой вспыхнул костер. Внезапно свидетели и истцы дружно вскочили на ноги, выкрикивая обвинения в адрес Марка. Некоторые выкрикивали, что готовы поклясться в любом суде страны, и быстро доказали свою исключительную способность делать это с помощью фразеологизмов, на удивление незаконных. Сквозь шум молоток судьи производил оглушительные звуки выстрелов, но безрезультатно. Зал суда внезапно превратился в гулкую пещеру, наполненную множеством голосов, взывающих о возмездии. Сцена была настолько истеричной, что никто не заметил, как дверь зала суда незаметно открылась и снова закрылась, по-видимому, по собственной воле.

На глазах у разъяренного судьи Марк начал слегка раскачиваться, почти прислонившись к скамье в поисках опоры. Он провел дрожащей рукой по лбу, который ужасно пульсировал. Это, несомненно, был конец. Мастер по имени Судьба быстро предрешал его судьбу, и он ничего не мог сделать, чтобы спастись. Хуже всего было то, что его забирали у Джулии как раз в то время, когда она больше всего в нем нуждалась. Он лихорадочно соображал, почему они просто не линчуют его и не покончат с этим.

Даже несмотря на катастрофические события предыдущего дня, он сумел поднять себе настроение, полагая, что все как-нибудь прояснится само собой, когда придет время, но теперь понял, что лишь выдавал желаемое за действительное. Теперь он просто хотел покончить со всем этим. По сравнению с этим шумным залом суда, уютная тихая камера казалась райским уголком безупречной красоты. Он оглянулся и содрогнулся. Казалось, его окружает стена обвиняющих, указывающих пальцев.

Затем он моргнул и обернулся. Направление указующих пальцев, казалось, странным образом изменилось. Большинство из них, и это было совершенно верно, указывали на него, но несколько указывали на область далеко справа. И пока он наблюдал, другие начали отступать от него и неуверенно отходить в сторону. Затем по залу пронесся громкий коллективный вздох, за которым последовала напряженная тишина. Марк подался вперед, и этот вздох тут же повторился. Джордж, полностью материализовавшийся и улыбающийся, небрежно прислонился к стене справа.

При виде Марка, небрежно куривший сигарету призрак выхватил тлеющий цилиндр из своего рта и бросил его на пол в зале суда.

Марк тут же перевел взгляд на лицо судьи. Это было серьезной ошибкой. Лицо судьи, никогда не отличавшееся красотой, теперь вызывало крайнее отвращение. Оно больше походило на уродливую пятнистую губку, которую выжали досуха. Губы судьи, ярко-синего цвета, двигались вразнобой, пытаясь сказать что-то, что, вероятно, лучше было оставить невысказанным.

Одна из официанток разрушила чары пронзительным, истеричным смехом.

- О, Боже мой! - пробормотала она. - Теперь их двое!

Такое точное изложение событий, казалось, несколько успокоило нервы судьи.

- Как... как вы сюда попали, могу я спросить? - требовательно спросил он.

Джордж оторвался от стены и лениво направился к судье.

- Никто из ваших толстошеих прихвостней не втягивал меня в это дело, - сказал он.

Молоток судьи на мгновение неуверенно дрогнул, затем замер в неподвижности. Судья печально посмотрел на него. Каким-то образом за последние несколько минут он потерял часть своей привлекательности.

- Как кто-то, кажется, заметил, - печально заметил судья, - теперь у нас их двое. - Он глубоко вздохнул. - Кто-нибудь добровольно объяснит суду, кто из них кто?

- Это уловка! - закричал президент банка. - У нас есть тот, который был арестован перед моим банком. - Он указал на Марка. - Это тот, кто нам нужен!

Толпа, казалось, была склонна согласиться с этим. Марк до сих пор представлял собой прекрасную мишень для их оскорбленных чувств, и они не хотели расставаться с ним... даже ради замены, которая была похожа на него во всех деталях. Кроме того, этот новичок, казалось, был из тех, кто готов дать отпор.

- Но, - устало вставил судья, - во всем этом деле, по-видимому, есть доля сомнения... и очень большая доля. Суд должен быть справедливым. Необходимо установить личность подозреваемого. - Он на мгновение ущипнул себя за кончик носа, затем с надеждой посмотрел вверх. - Может ли кто-нибудь из присутствующих указать на кого-либо из этих людей и уверенно заявить, что он негодяй?

- Я могу!

Все взгляды обратились к одной из официанток, когда она направилась к ним. Это была молодая леди, которая перенесла водолечение от рук Тоффи. Она невозмутимо встала перед стойкой, коротко усмехнулась Тоффи, затем указала на Марка.

- Это тот самый, - уверенно заявила она. - Эта его дурацкая карта запечатлелась в моей памяти на всю оставшуюся жизнь. Прошлой ночью я видела ее в кошмарном сне. В его глазах тоже есть что-то странное. Ошибки быть не может, ваша честь. Это птица, которая натворила бед.

- Ты врешь своими мерзкими кривыми зубами! - проскрежетала Тоффи.

Девушка резко повернулась к Тоффи, ее тело напряглось от гнева.

- Оставь свои фальшивые гроши при себе, или я расскажу его чести о том, что ты сделала. Этого мне не забыть никогда!

При этих словах его честь, казалось, навострил уши. В этом была нотка интриги, достойная его личного внимания.

- Что она сделала? - спросил он приглушенным голосом.

Девушка поманила его испачканным пальцем, и судья услужливо склонился над скамьей. Официантка что-то долго шептала ему на ухо, и по мере того, как повествование продвигалось, губы судьи складывались в возмущенную букву "О".

- До конца? - спросил он, когда она закончила.

Девушка энергично кивнула.

- И это заставило меня почувствовать себя совсем...

Судья, казалось, внезапно вспомнил, что он председательствует в суде, а не на чаепитии для дам. Черты его лица приняли суровое выражение.

- Я не уверен, что вам следует разглашать сведения такого личного характера, юная леди, - сказал он, выпрямляясь. - Однако я понимаю, на что вы жалуетесь.

- Любой может заметить ее недовольство, - сухо прокомментировала Тоффи. - Я думаю, она просто родилась такой.

- Молчать! - рявкнул судья. - И, кроме того, подобные вещи на самом деле ни к чему нас не приведут. - Он повернулся к официантке. - Вы уверены, что это тот самый человек, не так ли? У вас нет никаких сомнений?

- Никаких.

- Она лжет! - воскликнула Тоффи. - Как она может быть уверена? Они просто похожи друг на друга.

- Конечно, - вставил Джордж. - Как она может это знать, если даже я не совсем уверен, кто из нас кто. Может, я и в самом деле он, насколько я знаю.

- А? - Брови судьи, казалось, вот-вот сойдут с лица. - Как это понимать?

- Я предлагаю провести тест для свидетеля, - продолжил Джордж. - Если вы хотите, чтобы она опознала, почему бы вам не позволить нам двоим выйти из зала на минутку, а затем вернуться. Если она сможет опознать этого джентльмена, то нам придется согласиться с ее показаниями.

На лице судьи отразилось глубокое замешательство. Он повернулся к официантке.

- Это хорошая идея? - спросил он. - Я так запутался, что не могу сказать.

- Конечно, - ответила девушка. - Отпустите их. Я выберу подходящую кружку, как только они переступят порог.

Тем не менее, что-то в этой обстановке, казалось, обеспокоило судью, поскольку Марк и Джордж быстро вышли из комнаты. Как только за ними закрылась дверь, его осенило.

- О, Господи! - пробормотал он. - Теперь мы, возможно, никогда не узнаем, кто есть кто, если этот новый человек решит меня надуть. Возможно, мы даже не сможем сказать, кто из них был арестован прошлой ночью у банка. - Он обеспокоенно посмотрел на официантку. - Честность суда зависит от вас, моя дорогая, - сказал он.

- Честность суда, - вставила Тоффи, - в таком случае, находится в чертовски сложном положении.

Дверь в коридор распахнулась, и на пороге появились улыбающиеся Марк и Джордж. Стоя бок о бок, они предстали перед девушкой.

- Продолжайте, - призвал судья. - Выберите подходящего мужчину. Не нервничайте.

- Конечно, ваша честь. - Девушка широко подмигнула своим сестрам по оружию, стоявшим в сторонке. - Это точно. - Она повернулась к двум мужчинам, стоявшим перед ней. Ее рука быстро потянулась к тому, что стоял справа, и она оглянулась на судью. - Это тот самый, ваш... - Внезапно ее голос дрогнул и оборвался в тишине. Она снова повернулась к мужчинам, и ее безумный взгляд заметался от одного лица к другому.

- О Господи! - жалобно пробормотала она. - Они похожи! У них обоих даже в глазах есть что-то похотливое. - Мгновение она умоляюще смотрела на судью и начала медленно дрожать под его ядовитым взглядом. Затем, в спешке, она повернулась и побежала к своим товарищам из закусочной. Упав в их протянутые руки, она начала громко рыдать.

В зале суда снова воцарилась мрачная тишина. Все, казалось, затаили дыхание, словно боялись дальнейших событий. Единственным, что двигалось в зале, были глаза судьи, которые, казалось, опасно вышли из-под контроля. Затем, после долгой паузы, плечи в черных одеждах приподнялись, чтобы вместить в себя глубокий вздох. Молоток взмыл в воздух и опустился на подставку с таким ударом, что она аккуратно раскололась надвое.

- Дело закрыто! - взревел судья. - И это проклятое судебное заседание объявляется закрытым! - Швырнув молоток на пол, он приподнял мантию на своей широкой талии и торжественно вышел из зала.

В наступившей ошеломленной тишине Тоффи радостно бросилась к Марку и Джорджу. Добежав до них, она остановилась и недоуменно переводила взгляд с одного на другого, скорее повторяя поведение раскаивающейся официантки. Затем она обняла того, что слева.

- Ты не проведешь меня, Марк, - счастливо вздохнула она.

Руки тут же обхватили ее за талию и притянули к себе. Она отстранилась.

- Отпусти меня, Джордж! - закричала она. - Ты пользуешься моей ошибкой.

Джордж отпустил ее.

- Как ты узнала? - разочарованно спросил он.

- Не говори глупостей, - рассмеялась Тоффи. - Если бы Марк когда-нибудь проявил себя так же, я бы упала замертво... от радости. Я бы...

- О-о-о! - неожиданно вмешался Джордж. Он пристально смотрел на часы на противоположной стене.

- Что не так? - спросил Марк.

- Сейчас без пяти двенадцать, - смущенно ответил Джордж. - Мои тридцать шесть часов почти истекли. Высший совет может отозвать меня с минуты на минуту.

Тем временем зрители присоединились к общему массовому исходу. С явным чувством, что их обманули, они угрюмой, ворчащей толпой двинулись к выходу. Некоторые, однако, пытались пробиться к Марку и его спутникам. Это были репортеры.

- О, Иуда! - крикнул Марк. - Если ты исчезнешь прямо здесь, где они могут тебя увидеть, нам крышка. Давайте спасаться бегством!

Втроем они направились к единственному доступному пути к отступлению - к двери в кабинет судьи. Добравшись до нее, они захлопнули ее за собой и заперли на ключ. Секунду спустя репортеры тоже добрались до нее и начали колотить. Беглецы обернулись, чтобы осмотреть окрестности. Очевидно, судья уже отправился на поиски более зеленых и спокойных мест, потому что комната, отделанная ореховыми панелями, была пуста. Они обменялись поздравительными взглядами и дружно вздохнули с облегчением.

Тоффи повернулась к дрожащей двери.

- Уходите! - крикнула она. - Мы закрыты на ремонт!

Однако взгляд Джорджа был прикован к настольным часам. Было всего без трех минут двенадцать.

- Скажи мне, - с надеждой спросил призрак, поворачиваясь к Марку, - я действительно помог тебе там, в зале суда?

- Ты был великолепен, старина, - ответил Марк, почувствовав внезапную симпатию к призраку. - Без тебя я бы не справился.

- Ты ведь говоришь это не просто из вежливости, не так ли? У Совета есть способы узнать твои истинные чувства.

- Я бы не стал лгать тебе, Джордж.

Джордж протянул руку и улыбнулся, когда Марк принял ее.

- Было приятно познакомиться, - сказал он. Затем отвернулся. - Знаешь, - продолжил он глупо, - я чувствую себя очень сентиментальным.

Тоффи подошла к призраку и молча взяла его голову в ладони.

- На этот раз это не ошибка, Джордж, - тихо сказала она. И, притянув его лицо к себе, крепко поцеловала в губы.

- Как мне не хочется уходить, - с сожалением сказал Джордж, когда все закончилось.

И, произнеся это, он начал угасать.

- Прощай, Джордж, старина, - сказал Марк. - Мы не скоро тебя забудем.

- Нет, - поддержала его Тоффи. - Ни за что на свете.

Джордж улыбнулся, и его лицо растворилось в воздухе. По комнате пронесся шепот "до свидания", и на мгновение Марку и Тоффи показалось, будто тепло окутало их волной дружелюбия. Затем все исчезло.

- Знаешь, - задумчиво произнесла Тоффи, - на самом деле он был не таким уж плохим парнем. Надеюсь, у него все получится с этим его Высшим советом. Они оказались ужасно деспотичными.

- Если мои чувства в этом вопросе что-то значат, - сказал Марк, - то с ним все в порядке.

Во время этого трогательного пассажа в дверь продолжали барабанить, но никто этого не заметил. Однако теперь, когда Джорджа выпроводили подобающим образом, настойчивые репортеры вновь заняли свое прежнее место в повестке дня.

- Мы должны убираться отсюда, пока они не взломали эту дверь, - сказал Марк.

- Там есть боковая дверь, - заметила Тоффи. - Судья, должно быть, вышел этим путем.

- Спокойной ночи! - воскликнул Марк. - И все это время эта чертова дверь была открыта. Репортеры могли нагрянуть к нам в любую минуту. Что ж, давай уйдем, пока они этого не сделали.

Он подошел к двери и потянулся к ручке, но так и не смог завершить движение. Внезапно дверь распахнулась у него перед носом, и ее край угодил ему прямо между глаз. Мгновение он бешено раскачивался взад-вперед, затем закрыл глаза и рухнул на пол.

Молодой репортер вбежал в комнату и остановился как вкопанный. Он мог бы поклясться, что видел рыжеволосую, когда распахивал дверь, но теперь ее, казалось, там вообще не было. Он тщательно обыскал комнату и, в конце концов, решил, что девушка была всего лишь игрой воображения. Остановившись на втором варианте, он обратил свое внимание на Марка.

Он посмотрел на лежащего без сознания мужчину и нахмурился. Было что-то странное в том, как шевелились губы парня. А еще что-то странное было в выражении его лица. Казалось, он о чем-то шептался с кем-то. Репортер опустился на колени и приложил ухо к шепчущим губам Марка.

- Нет, нет, - повторял Марк. - Нет, Тоффи! Перестань так обнимать меня за шею. Что ты пытаешься сделать, задушить меня? Неужели мы не можем попрощаться без всего этого? - Затем он издал странный свистящий звук, как будто кто-то ударил его кулаком в живот. На мгновение выражение его лица стало гневным, затем оно медленно смягчилось. - Прощай, - прошептал он. - Прощай.

Репортер сел, глубоко озадаченный. Если он ожидал услышать нечаянное признание, то, к сожалению, ошибся. Он не был до конца уверен в том, что именно услышал. Казалось, сказанное не имело смысла.

Однако это могло бы иметь большой смысл, если бы репортер знал о долине разума Марка и голубых туманах, из которых вышла Тоффи и куда она возвращалась. Если бы молодой человек знал обо всем этом, он с легкостью мог бы написать самую поразительную историю года. Но на самом деле он только покачал головой, поднялся на ноги и отправился на поиски воды, чтобы привести Марка в чувство.

Встревоженный Марк вышел из лифта и медленно направился к квартире 17-Б. После ухода Джорджа и Тоффи наступила отрезвляющая реакция, и некоторые важные факты, касающиеся его финансового и семейного положения, вновь стали проявляться. То, что Джорджу удалось довести фиаско в зале суда до удовлетворительного завершения, на самом деле не решило никаких проблем, кроме тех, которые он, Джордж, создал сам. В остальном все оставалось таким же нерешенным, как и раньше. Возможно, к настоящему времени их стало больше. Марк тяжело вздохнул и направился к двери апартаментов, где на его звонок быстро открыла миниатюрная горничная Мэри.

Мэри плохо скрывала свое огорчение.

- Мадам в ужасном состоянии, - сказала она. - Она проснулась совсем недавно, и, похоже, эти газеты ее ужасно расстроили. Я отнесла ей завтрак, но... Возможно, если вы пойдете к ней сейчас...

Марк оставил Мэри, заламывающую руки, в коридоре. Он тихонько постучал в дверь Джулии и, не получив ответа, вошел внутрь.

Джулия, выглядевшая очень маленькой и несчастной на фоне груды подушек, обильно поливала тарелку с яичницей-болтуньей слезами. Она была так поглощена этим занятием, что не заметила Марка, пока он не присел рядом с ней на край кровати. Она тут же обвила руками его шею, уткнулась лицом в лацкан его пиджака и промочила его насквозь.

- О, Марк! - всхлипнула она. - Я чувствую себя ужасно. Я могла умереть! Я не знала, пока не прочитала газеты. Почему ты мне не сказал? Я думала, мы богаты!

Свободной рукой Марк вытащил газету из-под подушки. Статью было легко найти, так как она была еще влажной по краям. Это была рецензия на "Любовь улетела".

"Марк Пиллсуорт, - говорилось в ней, - крупный специалист по рекламе, которому бродвейские мудрецы единодушно предсказывали быстрое и безоговорочное банкротство, вчера вечером показал себя тем же проницательным бизнесменом, который несколько лет назад превратил рекламное агентство Пиллсуорта в "щенка". После вчерашней премьеры мюзикла "Любовь улетела", в котором главную роль сыграла не кто иная, как сама миссис Пиллсуорт, наш герой оказался единственным владельцем самой роскошной театральной золотой жилы сезона. Похоже, лучше всех смеется тот, кто владеет секретной информацией об экстраординарных талантах Джулии Пиллсуорт.

Миссис Пиллсуорт, смело выступающая под своим собственным именем, зарекомендовала себя как музыкальная комедийная актриса с неплохим статусом. Конечно, это правда, что во время своей первой сцены она казалась нервной и сдержанной, но это можно списать на нервозность в первый вечер, профессиональное заболевание, простительное по случаю премьеры. Однако настоящая история была рассказана после первой сцены. Миссис Пиллсуорт, очевидно, завоевав расположение публики, ударила по рампе с такой яростью, что это подействовало на платящих клиентов как удар электрическим током. После этого она почти в одиночку довела шоу до победного конца, заставив мальчиков и девочек, собравшихся у входа, аплодировать на весь зал.

Новая танцовщица, рыжеволосая, к сожалению, не включенная в программу, появилась на короткое время, чтобы зажечь сцену своим номером, в котором не было места запретам. Необычный выход молодой леди произвел эффект, который..."

Газета выпала из рук Марка и рассыпалась по полу. Он не мог поверить своим глазам. Он осторожно приподнял лицо Джулии, оторвав его от своего промокшего лацкана.

- Но это же чудесно! - взволнованно воскликнул он. - Ты произвела фурор!

- Я знаю, - удрученно сказала Джулия, смаргивая слезы. - В этом-то и проблема.

- Проблема?

Джулия кивнула.

- Единственная причина, по которой я была хороша, заключалась в моем бешенстве, я не понимала, что делаю. На самом деле, у меня нет ни грамма таланта. Я не смогла бы еще раз так выступить, даже если бы мне пришлось это сделать.

- О, - с несчастным видом пробормотал Марк. - Значит, мы все-таки проиграли.

- О, нет! - воскликнула Джулия. - Линда Годфри пришла за кулисы после шоу, и я уговорила ее занять мое место. Она уже знает эти песни, и сегодня вечером придет ко мне домой. С ее участием шоу будет продолжаться вечно.

Марка охватило удивительное облегчение.

- Тогда почему все эти рыдания?

На глаза Джулии снова навернулись слезы.

- Я чуть не погубила тебя. Я втянула тебя в это, а ты позволил мне это сделать. Я чувствую себя ужасно. Я чувствую себя мошенницей. Я не звезда. Я всего лишь бывшая хористка с манией величия.

- Чепуха, - возразил Марк. - Ты звезда. Так написано в газете. Не из-за чего плакать, дорогая. Уйдя на пенсию вот так, после триумфа на один вечер, ты станешь легендой Бродвея. И вдобавок ко всему, ты помогла мне сделать одно из лучших вложений, какие я когда-либо делал.

Джулия моргнула. Очевидно, она не думала об этом с такой точки зрения. На ее губах заиграла задумчивая улыбка.

- Похоже, все сходится, не так ли? - пробормотала она. - Все действительно получилось очень хорошо, правда?

- Конечно. Так что давай больше не будем плакать. Почему бы тебе не надеть свое лучшее платье и не пойти погреться в лучах собственной славы, просто ради острых ощущений?

Джулия смотрела на него, и в ее глазах сияли звезды.

- Ты такой замечательный, - вздохнула она. - С тобой все кажется таким правильным. Жаль, я не разбудила тебя, когда пришла прошлой ночью, чтобы мы могли все обсудить. Это избавило бы меня от стольких страданий. Но было уже так поздно, и я чувствовала себя так ужасно, что у меня просто не хватило смелости.

- О, все в порядке, - быстро сказал Марк. - Наверное, это все из-за...

Внезапно он напрягся.

Его рассеянный взгляд скользнул по лежавшей на полу газете, и ему бросился в глаза заголовок: "Марк Пиллсуорт и неизвестная женщина заключены в тюрьму по подозрению в ограблении!"

Марк протянул руку и схватил газету мертвой хваткой. Очевидно, Джулия не удосужилась заглянуть дальше театрального раздела, так что пока он был в безопасности. Он сунул газету под пиджак и повернулся к ней. В горле у него пересохло.

- Может быть, тебе все-таки лучше никуда не выходить, - поспешно сказал он. - Может быть, тебе лучше остаться здесь, где ты есть. Не вставай с постели.

- Почему?

- Я думал... я думал, - выдохнул Марк. - О тебе... ты, должно быть, ужасно устала после всех этих репетиций и вчерашнего представления... и всего остального. Может, тебе стоит остаться здесь и отдохнуть несколько дней. Ну, знаешь, полный покой... никаких телефонных звонков и... газет. Ничего такого, что могло бы тебя расстроить.

Джулия вопросительно посмотрела на него, затем улыбнулась.

- Может быть, ты и прав, дорогой, - сказала она. - Я действительно чувствую себя очень уставшей. - Она протянула руку и нежно погладила его по руке. - Ты такой заботливый. Ты ведь беспокоишься обо мне, не так ли?

Марк смущенно кивнул и быстро выглянул в окно. Он чувствовал себя немного виноватым.

Но не очень.

ТОФФИ ДОСТИГАЕТ ЦЕЛИ

Странная долина, на блестящем изумрудном ковре которой не было ни единого пятнышка, с разбросанными по ней рощицами странных, пушистых деревьев, не тронутых голубым туманом, стелющимся у их подножия, дремала в рассеянном свете бессолнечного неба. Затем на вершине далекого холма туман внезапно расступился и уступил место стройной ступне в золотой сандалии, аккуратно надетой на прекрасную ножку.

Ножка грациозно появилась в поле зрения, и к ней тут же присоединились другие примечательные детали: еще одна изящная ножка, тело потрясающей формы и дерзкое молодое лицо. В качестве почти ненужного бонуса имелись также два ярко-зеленых глаза, пухлые алые губы и множество блестящих волос золотисто-рыжего цвета. В совокупности эти великолепные детали создавали образ Тоффи, жизнерадостной хозяйки долины подсознания Марка Пиллсуорта.

Конечно, Марк Пиллсуорт был не первым мужчиной, у которого на уме была девушка, но, по крайней мере, он мог похвастаться тем, что стал первым, у кого она появилась в реальности!

Девушка на мгновение остановилась, посмотрела на светлеющее небо и нахмурилась. Едва различимые на расстоянии, несколько крошечных грозовых облаков собрались в кучку, и к ним быстро присоединились другие. Тоффи задумчиво начала спускаться по склону и пересекать долину, ее стройные бедра лениво покачивались в такт под прозрачной зеленой туникой.

Она наблюдала за сгущающимися тучами со смешанными чувствами. Они, конечно, означали, что Марка что-то расстроило, что он был чем-то сильно обеспокоен. Однако, с другой стороны, они могли также свидетельствовать о том, что она скоро выйдет в реальный мир, и эта перспектива несказанно радовала ее. По сравнению с упорядоченным спокойствием подсознания Марка Пиллсуорта внешний мир казался ей чудесной областью безграничных удовольствий и восхитительных волнений. Если бы существовала хотя бы отдаленная вероятность того, что она вскоре материализуется в этом сверкающем мире, она хотела бы узнать об этом как можно скорее.

Пересекая долину, она достигла поднимающихся склонов на ее внешних границах, свернула в крутой овраг и остановилась. Впереди лежала область сознания Марка, и она не могла проникнуть туда, она могла только наблюдать издалека и ждать.

Сознание Марка, - по крайней мере, та его часть, которая была видна Тоффи, - больше всего оно походило на огромную темную пещеру. С одной стороны, однако, темнота рассеивалась благодаря большому круглому экрану, который отражал сцены и изображения с пронзительной трехмерной четкостью. Конечно, это были отражения бесчисленных предметов, на которые Марк смотрел в течение дня. Смотреть на экран изнутри было все равно, что смотреть через большое круглое окно.

Пока Тоффи смотрела, на экране был виден только пустой потолок. Затем сцена резко сменилась, и в поле зрения скользнула дубовая панель. Затем последовало размытое изображение. Затем окно. Окно задержалось на мгновение, затем нервно скользнуло за пределы досягаемости, и на его месте появилось нетерпеливое лицо с ястребиными чертами.

За спиной Тоффи грозовые тучи начали сгущаться и множиться быстрее.

Лицо на экране было очень оживленным, рот дергался в потрясающем ритме. Тоффи не могла расслышать слов, которые были результатом этой безумной мимической активности, но она могла внимательно наблюдать и пытаться читать по губам.

В своем личном кабинете в рекламном агентстве Пиллсуорта Марк Пиллсуорт пристально смотрел на маленького человечка, как будто пытаясь заставить его перестать существовать. Тот непрерывно орал на него в течение получаса и пока не подавал признаков усталости. Взгляд Марка дрогнул и устало переместился на маленькую зеленую бутылочку, стоявшую перед ним на столе. Он вздохнул.

- Только подумайте об этом! - говорил маленький человечек. - Все человечество будет буквально топтать себя, пытаясь найти решение. И вы получите на первом этаже целых двадцать пять процентов прибыли! Только подумайте!

- Я не хочу об этом думать, - пробормотал Марк, затем, вздрогнув, понял, что ему удалось вставить слово, и воспользовался своим преимуществом. - Насколько я понимаю, мистер Калпеппер, вы хотите, чтобы я... э-э-э... это... - Он указал пальцем на бутылку, стоявшую на столе. - Довел до сведения производителей в интересах привлечения спонсоров. В обмен на эту услугу вы сделаете меня четвертым владельцем изобретения. - Он устремил на маленького человечка суровый взгляд. - Другими словами, вы не смогли проскользнуть с этой штукой ни в одну дверь, кроме моей. И неудивительно, если хотите знать мое мнение. Таблетки, которые, как предполагается, делают человека бессмертным, слишком...

Маленький человечек предостерегающе поднял руку.

- Вы не поняли! - воскликнул он. - Они не делают вас бессмертными. Помилуйте, нет! Ничего фантастического в этом нет. Они могут продлить вашу жизнь лет на двадцать или около того, но их основной эффект заключается в замедлении физического старения. Другими словами... Сколько вам лет, мистер Пиллсуорт?

- Тридцать два, - вздохнул Марк. - Но больше похоже на пятьдесят.

- Тридцать два! Вы на пике!

- Если бы я был на пике, - сказал Марк, - я бы спрыгнул.

- Только подумайте! - продолжал мужчина. - Только подумайте, что бы это значило, если бы вы могли оставаться тридцатидвухлетним всю оставшуюся жизнь! Даже если вы доживете до ста тридцати двух! Понимаете, что я имею в виду? Без потери способностей. Бодрость не ослабевает. Тридцать два года до самой смерти! И посмотрите на коммерческую ценность этой вещи. Женщины. Честное слово, женщины! Нет на свете женщины, которая не довела бы до нищеты своего мужа и семью из-за такой мелочи, как внешний вид. Они были бы вечно молоды и прекрасны!

- Или молоды и некрасивы, - пробормотал Марк. С решительным видом он ухватился за край своего стола и поднялся на ноги. - И, кроме того, мистер Калпеппер, наше агентство не заинтересовано в предприятиях подобного рода. Честно говоря, я вообще не понимаю, почему вы обратились именно ко мне. Когда у вас будет проверенный продукт, полностью поддержанный и представленный на рынке, я буду рад сотрудничать с вами. Но не раньше. Моя работа - продавать товары широкой публике, а не производителям.

Словно из ниоткуда, палец маленького человечка метнулся к лицу Марка.

- Эти морщины, мистер Пиллсуорт! - прохрипел маленький человечек. Он выглядел так, словно только что открыл дверцу шкафа, полного вампиров. - Эти следы беспокойства и старости вокруг ваших глаз! Их можно остановить! Навсегда!

Марк в ужасе попятился. На мгновение он был близок к тому, чтобы закрыть лицо руками. Однако вовремя взял себя в руки.

- Это невероятно, - сказал он с враждебным достоинством. - Мои морщины появились сами собой, мистер Калпеппер, и, если вы не возражаете, я бы предпочел, чтобы на них не указывали. Кроме того, я буду благодарен вам за то, что вы прекратите упоминать об этом в заголовках газет и убрались из моей жизни и моего офиса. Вы уже лишили меня перерыва на обед, а у меня еще много работы.

Наконец мистер Калпеппер, похоже, уловил идею. Он пожал плечами и слегка отвернулся.

- О, хорошо, - сказал он. - Я готов подождать, пока вы не примете решение. А пока я просто оставлю вам эту бутылку, и вы сможете все обдумать. Вы могли бы даже попробовать это сами и посмотреть, как это работает. Вы будете удивлены, узнав, как это на вас подействует.

- Вы будете удивлены, узнав, что я с вами сделаю, - сказал Марк, - если вы оставите это здесь. - Он взял бутылку и пошел с ней вокруг стола. - Вот, возьмите это с собой. Я не хочу, чтобы у вас был повод пробраться сюда снова. У вас есть шляпа?

Но теперь маленький человечек хотел уйти так же сильно, как Марк хотел, чтобы он ушел. Он подбежал к двери и распахнул ее.

- Просто оставьте это, - крикнул он в ответ. - Я зайду через несколько дней. - И перед тем, как закрыть дверь, он добавил: - Я не ношу шляпу.

Марк вернулся к столу и опустился в кресло. Он поставил бутылку перед собой и задумчиво посмотрел на нее.

- Боже мой, - пробормотал он, - откуда они берутся, эти безумные идеи?

Дверь открылась, и в комнату вбежала Мемфис Макгуайр, секретарша Марка. Это была крупная, здоровая девушка с таким же большим и здоровым презрением к формальным офисным процедурам. У нее не было приличного пояса со времен войны.

- Привет, босс, - беззаботно поздоровалась она. - Вы ужасно выглядите. В чем дело?

- Я чувствую себя ужасно, - сказал Марк. - Что на вас нашло, если вы впустили сюда этого маленького негодяя? Или это День сурка?

- Он говорил так громко, так быстро и так безумно, - сказала Мемфис. - Я подумала, что он, возможно, гений. Кроме того, он все время указывал на мои морщины перед остальными девушками, а леди могут вынести многое, но не это. Мне нужно было как-то от него избавиться. Он действует вам на нервы?

Марк кивнул.

- Сел на них и остался сидеть. У меня голова раскалывается.

- Это плохо, - сказала Мемфис. - Только что звонил старик Уилер по поводу его счета за безалкогольные напитки. Он уже едет сюда. Если вы уже сейчас в плохой форме, то, когда он с вами разберется, вы будете в руинах. Нам нужно подготовить вас к атаке. Ложитесь на диван и закройте глаза.

Марк сделал, как ему было сказано. Спорить было бесполезно, когда Мемфис была в приподнятом настроении. Секретарша издавала какие-то звуки, удаляясь и возвращаясь, а затем, без предупреждения, промокнула лоб Марка влажной салфеткой. Она вложила стакан воды в одну его руку и две таблетки в другую.

- Проглотите это, - приказала она. - Я заберу стакан, когда вы закончите.

Марк повиновался.

- Спасибо, - сказал он.

- Рада, что у вас под рукой оказался аспирин, - сказала Мемфис, собираясь уходить. - У меня он уже закончился.

- Да, - пробормотал Марк. Затем он сел. - Что?

Внезапно до него дошло, что у него тоже нет аспирина. Его пробрал озноб. Он открыл глаза и взглянул на стол, его сердце приняло приглашение на румбу. Маленькая зеленая бутылочка переместилась на край стола и была открыта!

- Мемфис!

В дверях стояла Мемфис.

- Тише, - сказала она. - Ложитесь, успокойтесь. Я задержу Уилера в приемной и накормлю его сырым мясом, чтобы у него пропал аппетит.

Она закрыла за собой дверь.

Марк пересек комнату, ни разу не коснувшись пола. Он схватил бутылку и уставился на этикетку.

"Принимайте по одной, - говорилось на этикетке, - каждые шесть месяцев".

В комнате воцарилась паника, но Марк подавил ее.

- Ну что ж, - пробормотал он, - вероятно, в этом нет ничего особенного. Не может быть.

И тут началось.

Тошнота накатывала волнами, каждая из которых становилась глубже и безжалостнее предыдущей. Внезапно все вокруг окрасилось в черно-золотые тона, и комната медленно закачалась. Марк почувствовал, что у него подкашиваются колени, и, спотыкаясь, направился обратно в гостиную; если ему суждено умереть, то лучше сделать это достойно. Он, наверное, закричал бы, но в горле у него внезапно пересохло и одеревенело.

Тоффи бегом пересекла долину и нырнула в крошечную рощицу как раз в тот момент, когда последний слабый отблеск на небе сменился полной тьмой. Порыв ветра в бешеном ритме хлестал деревья над ней, и темноту внезапно прорезала извивающаяся полоса белой молнии. Волосы хлестали ее по лицу, туника плотно прилегала к телу, так что казалась частью ее самой. Выражение ее лица, если его можно было разглядеть, представляло собой странную смесь ужаса и возбуждения. Она прислонилась к дереву и повернулась лицом к ветру, так что волосы упали ей на глаза. Она вглядывалась в темноту и ждала.

Долго ждать ей не пришлось: буря продолжалась всего мгновение, а затем стихла. Внезапно темнота сменилась тем же рассеянным сиянием, которое царило до ее прихода, и долина вернулась к своему прежнему состоянию дремотного спокойствия. Тоффи вышла из рощи и окинула долину выжидающим взглядом. Она не была разочарована: у подножия холма лежала, скорчившись, худая фигура. Вскрикнув от радости, она побежала к ней.

- Марк! - воскликнула она и бросилась рядом с ним на траву. - Ты настоящий дьявол! Я ждала тебя весь день. - В порыве энтузиазма она обвила его руками и прижала к себе.

Марк открыл глаза и нахмурился.

- Обращайся со мной осторожно, - хрипло произнес он. - Я думаю, что я хрупкий. - Он оглядел долину, и на его лице отразилось узнавание. - Значит, я снова здесь, не так ли? Значит, я не умер.

- Ты не угадал, - сказала Тоффи. - Ты в превосходной форме. Когда ты попал в эту долину, она не подходила ни для человека, ни для какого-либо другого животного. Что случилось?

Марк подался вперед и провел худой рукой по своим рыжеватым волосам.

- Я не помню, - сказал он. - Это, должно быть, было потрясающе, у меня внутри все перевернулось.

- Просто немного потрясен, - уверенно сказала Тоффи. - С тобой все будет в порядке. Скажи мне, просто чтобы поддержать разговор, как поживает твоя жена? Эта крупная блондинка?

- В отъезде, - сказал Марк. - Джулия уехала в Канзас ухаживать за больной родственницей. Кузиной, я полагаю.

Тоффи удовлетворенно кивнула.

- Хорошо, - сказала она. - Это оставляет мне свободу действий, не так ли? - В ее глазах читалось неприкрытое любопытство. - Нам будет весело. Очень.

- Послушай, - сказал Марк, стараясь выглядеть твердым. - Давай не будем валять дурака. Только на этот раз, почему бы тебе не остаться здесь, где твое место? Только потому, что я придумал тебя, это не значит, что ты должна врываться в мою жизнь и все портить. Будь благоразумна.

- Конечно, - сказала Тоффи. - Я буду благоразумной... если понадобится, я обойдусь очень дешево. Я выслушаю любое твое предложение... если оно не будет слишком респектабельным. - Она обвила руками его шею. - Поцелуй меня. Все эти скучные разговоры начинают меня утомлять.

Марк как раз собирался оттолкнуть ее от себя, когда буря возобновилась. Она налетела так же внезапно и таинственно, как и ушла, повалив деревья на холме друг на друга и затмив свет с неба. Внезапно вздрогнув от неожиданности, Марк прижал Тоффи к себе.

- Ах ты, старый вспыльчивый негодяй! - воскликнула Тоффи. - Какая хватка!

На мгновение они прижались друг к другу, беспомощные под порывами ветра. Затем почувствовали, будто их подняла гигантская рука и швырнула в пространство.

Разноцветное вращающееся колесо вылетело из темноты и ударило Марка прямо между глаз. В голове у него тут же немного прояснилось, и он открыл глаза. Его взору предстала полоска дубовой панели, темные крупинки которой извивались перед ним, как водяные змеи в пруду. Он повернулся на диване и оглядел комнату. Постепенно комната и предметы в ней встали на свои места и стали неподвижными. Он вздрогнул.

Тоффи улыбнулась ему.

- Привет, - сказала она. - Ты всегда лежишь на спине, не так ли?

Марк без удовольствия смотрел на девушку и ее короткую тунику; это зрелище потрясло его утонченные чувства. В суровой обстановке офиса она почему-то казалась еще более обнаженной, чем была на самом деле. Он рассеянно попытался представить ее на более подходящем фоне, но единственное, что пришло ему в голову, - это большое количество водопроводных труб и проточной воды. Его мысли обратились в сторону от видения, которое вызвало у него сильное отвращение.

- Уходи, - сказал он. - Если у тебя есть хоть капля стыда, иди и спрячься. Я не хочу на тебя смотреть.

- Тебе здорово повезло, - парировала Тоффи. - И не пытайся строить из себя моралиста. Помни, я знаю, что у тебя на уме. - Она присела на край дивана. - Как ты себя чувствуешь?

Марк сел и задумался. Он тщательно проанализировал свои эмоции и состояние здоровья и был искренне удивлен своими выводами.

- Я чувствую себя прекрасно! - воскликнул он. - Я чувствую себя великолепно!

- С кем ты надрался? - спросила Тоффи.

- Надрался? - спросил Марк. - Что ты имеешь в виду? - Он задумался, пытаясь вспомнить. - А, это! - наконец произнес он. Его взгляд упал на зеленую бутылочку на столе. - Таблетки. Я принял парочку. - Он коротко рассмеялся. - Они подействовали на меня как удар кувалды, но, похоже, не оказали серьезного воздействия. Мемфис дала их мне по ошибке как раз перед тем, как... - Его глаза расширились. - Боже мой! Как долго я был без сознания? Старик Уилер может войти сюда в любой момент! Он не должен тебя видеть!

- Кто такой Уилер? - спросила Тоффи.

- Клиент. Ему около шестидесяти восьми лет, и он...

- Я уйду, - сказала Тоффи. - Когда им переваливает за шестьдесят, я начинаю терять интерес... и терпение.

Марк взял ее за руку и повел через комнату.

- Ты можешь выйти через заднюю дверь, - сказал он. - Она ведет в коридор и... Перестань так вилять бедрами. Когда выйдешь на улицу...

Он замолчал и издал тихий скулящий звук.

Это было так, как будто потолок внезапно обрушился ему на голову. На мгновение он оцепенел. Затем почувствовал, что оседает на пол, но не падает. Ощущение было пугающе странным и неприятным.

- Что за чертовщина!..

Он снова замолчал; до него донесся незнакомый фальцет собственного голоса. Слова были его, но голос определенно ему не принадлежал. Он испуганно отшатнулся, споткнулся обо что-то и тяжело опустился на пол. Именно тогда он поднял глаза и увидел Тоффи. На мгновение ему показалось, что он сходит с ума.

Вместо стройной, полуодетой рыжеволосой девушки, которую он видел в последний раз, перед ним стояла коренастая малышка лет восьми. Ее до сих пор неподходящая туника теперь полностью закрывала ее, часть ее даже волочилась по полу. Он открыл рот, чтобы заговорить, но передумал, когда Тоффи выразила свои чувства к нему пронзительным испуганным криком. Однако, очевидно, не обращая внимания на свое внезапное преображение, она смотрела на него с ужасом.

- Ты съежился! - воскликнула она. - Ты... ты съежился!

Ее голос тоже поднялся на октаву или около того.

Марк быстро переключил внимание на себя и, к своему полному изумлению, обнаружил, что Тоффи говорит правду. Он и в самом деле съежился, как десятидолларовый костюм во время ливня. То, о что он споткнулся, было штанинами его собственных брюк, запасной метраж которых свободно болтался у него на лодыжках.

- Эти таблетки! - вскрикнул он. - Боже мой! Они не только остановили мой возраст, но и продлили его!

Тоффи немного истерично хихикнула.

- Ты выглядишь так забавно! - захихикала она. - У тебя такие большие уши. И... и у тебя веснушки!

Марк поморщился; вероятно, это было чистой правдой. В детстве его мучили подобные уродства, и он очень переживал из-за них. В конце концов, когда его называли "кувшинными ушами" и "леопардовой мордочкой", это было совсем не весело. Перерастание этих имен стало его личным триумфом. И теперь все это было отменено; он вернулся к тому, с чего начал. Он обиженно поднял голову.

- Посмотрите, кто смеется, - сказал он. - С таким внушительным животом, как у тебя, ты и сама не слишком привлекательна.

Выражение крайнего ужаса появилось на лице Тоффи, когда она перестала пялиться на Марка и сосредоточила свое внимание на себе. Один быстрый, дрожащий взгляд сказал ей все. На этот раз она закричала так, как будто действительно хотела этого.

- Нет! - закричала она. - Нет! Не-е-ет! Это не я! Это не так! - Она в ярости набросилась на Марка. - Ты сделал это! Ты проглотил эти дурацкие таблетки! - Она неосознанно поднесла руку к его рту. - Выплюнь их! - потребовала она. - Выплюнь их немедленно, или я оторву эти отвратительные уши прямо с твоей презренной головы!

- Не будь такой отвратительной, - сказал Марк, отводя взгляд.

- Ты удивишься, насколько отвратительной я могу быть на самом деле, - причитала Тоффи, - если ты ничего не предпримешь.

- Что я могу сделать? - беспомощно спросил Марк. - В конце концов, таблетки были идеей Калпеппера, а не моей. Он единственный, кто может что-то с этим поделать.

- Хватайте его! - воскликнула Тоффи. - Хватай его! Звони ему, звони, телеграфируй, телеграфируй по телеграфу! Только поймай его! - Ее ангельское личико сморщилось, большие глаза затуманились. - Разве ты не знал, что мне тоже пришлось бы страдать только из-за того, что ты был настолько простодушен, что принял пару таблеток! Разве ты не знал? Посмотри на меня!.. просто бесформенный комочек жира. Во мне столько же привлекательности, сколько в горшочке для помадки. Меньше!

- Прекрати хныкать, - сердито сказал Марк. - Это не поможет делу. И мне нужно подумать.

- Зачем начинать сейчас? - язвительно спросила Тоффи.

Марк задумчиво закатал брюки и поднялся на ноги. В полный рост он выглядел еще более странно, чем когда сидел.

Рукава его пиджака безвольно свисали по бокам, выглядывая почти на фут из-под кистей; воротник рубашки, который раньше был идеально подогнан по фигуре, теперь был просто вопиющим; его тощая шея торчала из-под него, как проволочная вешалка для одежды. Когда он шел, его ботинки болтались на ногах, издавая раздражающий стук по полу. Марк Пиллсуорт, взятый в целом, что на самом деле было не так уж и много, как представлялось на самом деле, внезапно стал раздражать как глаз, так и слух. Тоффи, которая, с другой стороны, сохранила значительную часть своей привлекательности, смотрела на него с отвращением.

- Если мы когда-нибудь выберемся из этого, ушастик, - сказала она, - я надеюсь, тебе снова придется пережить свой подростковый возраст.

Внезапно они оба вздрогнули, когда дверь открылась и в комнату просунулась голова Мемфис. Секретарша открыла рот, чтобы что-то сказать, но застыла, вытаращив глаза. Она тупо уставилась на Марка и Тоффи, а они, за неимением ничего лучшего, просто уставились на нее в ответ. Повисла долгая напряженная тишина, прежде чем Мемфис обрела дар речи.

- Что... - слабо произнесла она. - Где мистер Пиллсуорт?

Тоффи горько рассмеялась.

- Вот дурочка, - пробормотала она.

Мемфис натянуто улыбнулась.

- Я не знаю, как ты сюда попала, милая, - сказала она с притворной нежностью, - но тебе не следовало бы здесь находиться, это деловой офис.

- Ты мне это говоришь? - спросила Тоффи. - Я та девушка, которая занимается этим бизнесом.

Мемфис прочистила горло.

- А теперь, почему бы тебе просто не сказать мне, куда ушел мистер Пиллсуорт, а потом не пойти поиграть?

Тоффи повернулась к Марку.

- Послушай, как этот надутый помидор устраивает нам представление, - сказала она и бросила сверкающий взгляд в сторону Мемфис. - За два цента я бы подошла и поколотила твои большие толстые голени. И если вы не уберетесь, я, возможно, решу сделать это бесплатно. Убирайтесь сами. Вы нам мешаете.

Мемфис ахнула. Затем она повернулась к Марку.

- Скажи мне, сынок, - спросила она, - как твоей сестре нравится, когда ее шлепают? Или ты тоже остряк? А теперь взгляни сюда... - Она резко замолчала, когда ее взгляд упал на обвисший костюм Марка. В ее глазах появились понимание и страх. - На тебе костюм мистера Пиллсуорта! - закричала она. - Что ты с ним сделал?

- Ты бы удивилась, Берта, - усмехнулась Тоффи. - По-моему, он и половины этого не заслужил.

На мгновение Мемфис лишилась дара речи. Затем он к ней вернулся, и она громко вскрикнула. Она развернулась и выбежала из комнаты. Секунду спустя раздался звук бешено вращающегося телефонного набора. Мемфис кричала, вызывая полицию, даже когда она набирала номер.

Марк, который во время этого тревожного разговора пребывал в состоянии психического и физического паралича, внезапно ожил.

- Взгляни, что ты наделала! - пропищал он своим детским голоском. - Почему ты не могла сказать ей правду?

- Нужно быть сумасшедшей, чтобы поверить в это, - сказала Тоффи. - Кроме того, мне не понравилось ее отношение, она обращалась со мной как с ребенком.

- Теперь нам придется спасаться бегством, - сказал Марк. - Если полиция доберется до нас, мы никогда не найдем Калпеппера.

Они вышли из офиса через заднюю дверь и быстро прошли по коридору к окну пожарной лестницы. Марк указал на синий автомобиль с откидным верхом на стоянке внизу.

- Мы должны попытаться как-то управлять этой штукой, - сказал он. - После того, как мы выберемся отсюда, мы сделаем все возможное, чтобы связаться с Калпеппером.

- Я бы хотела связаться с ним, - прошепелявила Тоффи, - с помощью лома.

Когда Марк перетаскивал Тоффи через подоконник на пожарную лестницу, ближайшая дверь открылась, и в коридор вышла крупная румяная женщина. Увидев детей, она остановилась и с тревогой наблюдала за их действиями.

- Сюда, сюда, детки, - сказала она с материнским видом, - вам нельзя здесь играть, вы можете пораниться. Где ваши мама и папа?

- В участке, - злобно ответила Тоффи. - Мама вносит за папу залог за торговлю гашишем на сиротском пикнике. А тебе-то какое дело?

- О Боже! - воскликнула женщина. - Бедные, маленькие, заброшенные, обездоленные создания! - Она двинулась вперед, но внезапно была остановлена предупреждающим взглядом Тоффи.

- Лучше не вмешивайся в это, толстуха, - проворковала Тоффи. - У тебя может порваться пояс.

Женщина покраснела. Затем она резко развернулась и пошла дальше по коридору.

- Маленькие монстры! - фыркнула она. - Надеюсь, они сломают свои грязные, обездоленные шеи!

Находясь вдали от здания и в машине, двое подростков по неосторожности столкнулись с серьезными трудностями в эпоху техники. Сидя на корточках на полу, Тоффи пыталась управлять механизмами ногами, в то время как Марк, стоя на коленях на сиденье, пытался своими маленькими ручками управлять рулевым колесом и переключением передач. После долгих напряженных усилий и скрежета шестеренок им удалось совместными усилиями разбить крыло соседнего седана. На этом операция закончилась плачевным провалом. Время утекало, как вода в сетке для волос. Мемфис в компании двух приятелей в форме дико жестикулировал из окна четвертого этажа.

- Хулиганы! - закричала она. - Малолетние изверги! Теперь они крадут его машину!

- Пригнись! - прохрипела Тоффи. Она протянула руку и притянула Марка к себе. - Не попадайся им на глаза!

- Они нас уже заметили, - ответил Марк. - Они будут здесь через минуту. - Он протянул руку мимо нее и открыл дверцу машины. - Вылезай, - приказал он. - Я пойду за тобой. Мы можем проползти под машинами.

Как пара ошарашенных слизняков, они выскочили из машины, спрятались под разбитым бампером седана и отправились в живописное путешествие по гравию и осям. Они отдалились от кабриолета всего на пять машин, когда тихий послеполуденный воздух огласился звуком шагов по гравию. Тоффи, двигавшаяся впереди, испуганно выглядывала из-под крыла их нынешнего убежища.

- Они приближаются, - сказала она. - Они обыскали твою машину и теперь разбегаются веером. Что мы будем делать?

Марк просунул свою широкоскулую физиономию рядом с лицом Тоффи и оценил ситуацию. Полицейские под руководством Мемфис начали кампанию по прочесыванию каждого дюйма на парковке. Однако в настоящее время эта деятельность была приостановлена прибытием служащего автостоянки, который, по вполне понятным причинам, хотел знать, что происходит. И все же ситуация для Марка и Тоффи выглядела мрачной, когда поиски были возобновлены... как это и должно было случиться через секунду... игра была окончена. Марк быстро огляделся в поисках возможных путей отступления.

Машина, стоявшая рядом с той, под которой они прятались, была большим грузовиком доставки с обшитыми панелями бортами. Она была черной и выглядела довольно внушительно, но все же давала возможность бегства.

- Вон там, - прошептал Марк, указывая на грузовик. - Проползи под ней и ближе к задней части. Мы можем открыть задние двери и забраться внутрь незамеченными.

Тоффи кивнула. Когда они добрались до задней части грузовика, им удалось открыть двери и забраться внутрь, при этом они довольно дружно толкали и тянули друг друга. Они закрыли двери за собой, и Марк нашел внутреннюю защелку, с помощью которой двери можно было запереть. Они устроились поудобнее в полумраке, чтобы перевести дух.

Съемная панель отделяла задний отсек от кабины водителя, перекрывая большую часть света, и двум беглецам пришлось передвигаться на ощупь.

- Здесь лежит сверток с тряпками или что-то в этом роде, - прошептала Тоффи через некоторое время. - В любом случае, он мягкий. Проходи и садись.

Марк ощупью пробрался через грузовик, нашел сверток и сел рядом с Тоффи.

- Думаю, теперь уже ничего не поделаешь, - сказал он, - остается только ждать худшего.

- А пока, - сказала Тоффи, - что мы собираемся делать с этим детским бизнесом? Мне это не нравится.

- Тебе это не нравится, - вздохнул Марк. - Мне это не нравится. И, если подумать, вряд ли моей жене это понравится.

- Ой! - вдруг воскликнула Тоффи. - Прекрати! Сейчас не время для подобных вещей.

- Что именно?

- Ты ущипнул меня, здоровяк... маленький болван, и ты это знаешь.

- Я к тебе не прикасался, - сказал Марк. - В твоем нынешнем состоянии, почему я должен это делать? Ты льстишь себе.

- О, да? - спросила Тоффи. - Я слышала о противных маленьких мальчиках, которые бегают вокруг и щиплют маленьких девочек. Если ты сделаешь это снова...

Снаружи послышались приближающиеся шаги. Они подошли к задней части грузовика, и внезапно дверные ручки начали дребезжать. Затем они остановились, и чей-то голос произнес: "Не сюда. Все заперто". Шаги удалялись, отдаляясь.

- В любом случае, - сказала Тоффи, возвращаясь к вопросу о щипках, - с этого момента держи свои маленькие агрессивные лапки при себе, или я их тебе оторву.

- Ты опять за свое? - устало спросил Марк. - Даже в детстве у тебя были грязные помыслы, не так ли? Можно подумать, что так... Ой! Это самый злонамеренный из всех злонамеренных поступков, какие только можно совершить!

- Что я такого сделала?

- Как будто ты не знаешь, толстушка, - злобно сказал Марк. - Ущипнула меня за... спину. Буквально!

- Я этого не делала, - сказала Тоффи. - Ни твою спину, ни чью-либо еще. Я была слишком занята, массируя свою собственную...

- Ш-ш-ш!

- Что теперь? - спросил Марк.

- Ш-ш-ш!

- Прекрати это глупое шипение, ладно? - раздраженно сказала Тоффи. - У тебя безумный голос. Наверное, ты так и выглядишь.

- Кто это шипит? - спросил Марк. - Я не издал ни звука.

- Ш-ш-ш!

Они оба внезапно вскочили на ноги.

- О, мама! - застонала Тоффи. - Змеи! Мы в яме, полной змей. Только послушай этих тварей. Они просто жаждут нас!

- Моисей! - ахнул Марк. - Нас кусали и на нас шипели змеи!

Они замерли, когда темный отсек внезапно наполнился тяжелыми ударами, вперемешку с "ш-ш-ш! ш-ш-ш! ш-ш-ш!"

- Питоны! - завизжала Тоффи. И, едва не падая, бросилась к двери и отодвинула засов.

- Копы! - закричал Марк. - А как же копы? Они все еще там.

- Прямо сейчас, - уверенно заявила Тоффи, - я бы больше всего на свете хотела увидеть большого, крутого полицейского. Я собираюсь броситься на первого попавшегося и никогда не отпускать его. Я буду любить этого уродливого полицейского, как мать.

Она распахнула дверь, и кузов наполнилось светом. Она уже собиралась спрыгнуть на землю, когда быстро оглянулась через плечо и остановилась.

- Смотри! - воскликнула она, указывая назад в кузов. - Это человек!

Какое-то мгновение они просто смотрели на преобразившийся комок тряпья. На свету у него внезапно появились голова, руки и ноги. Он лежал на животе, болезненно повернув к ним лицо. Нижнюю половину его лица закрывал грубый кляп, а руки были связаны за спиной, что, вероятно, объясняло таинственные щипки. Ноги были связаны вместе, как и руки. Он снова издал: "Ш-ш-ш!"

Марк и Тоффи подбежали к нему. Они опустились на колени рядом с ним, и Марк развязал кляп. На них взглянуло маленькое ястребиное личико.

- Калпеппер! - Марк ахнул. Он повернулся к Тоффи. - Это все-таки змея.

Маленький человечек вздохнул с облегчением.

- Скорее развяжи меня, - сказал он. - Они меня убьют.

- И я помогу им, - пообещал Марк.

Маленький человечек моргнул.

- Кто это? - спросил он.

- Я Пиллсуорт, - представился Марк. - Посмотри на меня.

- Ах да, - сказал маленький человечек. - Сын мистера Пиллсуорта. Я вижу сходство, хотя у твоей матери, должно быть, были исключительно большие уши. Развяжи меня, сынок, и...

Марк поперхнулся.

- Не издевайся надо мной, гений-дегенерат, - проскрежетал он. - Я Марк Пиллсуорт, тот самый Марк Пиллсуорт, которого ты недавно едва не заговорил до смерти в его кабинете, тот самый Марк Пиллсуорт, который раньше был выше шести футов ростом, так что его уши не казались такими большими... я Марк Пиллсуорт, умник. Я принял пару твоих таблеток. Посмотри на меня, чудовище!

- Что? - Маленький человечек попытался сесть в своих путах. - Ты - что?

- Принял пару ваших таблеток. И, честно говоря, мистер Калпеппер, я недоволен результатами. Я хочу получить свои деньги обратно... Я имею в виду, вы должны вытащить нас из этого. Моя жена этого не поймет.

- Нас? - спросил маленький человечек. Он взглянул на Тоффи. - Ее тоже?

Марк кивнул.

- Вам лучше достать противоядие, или я отдам вас тому, кто пытается вас убить, прежде чем вы успеете назвать состав преступления. Я даже одолжу им свой старый мушкетон, который гарантированно пробьет дыру глубиной в фут в сплошной бетонной стене.

- Противоядие? - спросил маленький человечек. - У меня его нет. Я работал над ним, но еще не продумал до конца. Если вы вытащите меня отсюда, я обещаю сделать все, что в моих силах.

- Развяжи его, - сказала Тоффи, уже справляясь с веревками на его лодыжках. - Поторопись.

Марк кивнул и принялся за запястья мистера Калпеппера.

- Кто пытается вас убить? - спросил он.

- Мистер и миссис Харпер, - сказал маленький человечек. - Им нужна моя формула для закрепления. Я встретил их в районе Мальборо. Это довольно плохой район. Моя лаборатория находится в старом здании, я не мог позволить себе ничего лучшего. Как бы то ни было, однажды вечером я встретил этих людей... Наверное, я немного перебрал с выпивкой... и я рассказал им о формуле и о том, как я собираюсь сколотить на этом состояние. Они были весьма впечатлены. Ах, моя дорогая, это так здорово. У меня почти отнялись ноги.

- Продолжайте, - сказал Марк. - А что насчет Харперов?

- Ну, я мог бы сказать, что им сделали пластическую операцию на лицах, и, наверное, я должен был сразу заподозрить их. Нелегальное лечение, знаете ли, процветает в этой части города. Я думаю, что, возможно, они сбежали из тюрьмы или что-то в этом роде, но их невозможно идентифицировать. Они несколько раз вламывались в мою лабораторию, но я до сих пор не знал, кто это был. Они планируют украсть мою формулу и убить меня, а потом сказать, что сами изобрели Фиксаж. Они каким-то образом проследили за мной сегодня и схватили, когда я выходил.

- Где они сейчас?

- Они увидели, как я нес портфель в здание, и подумали, что я спрятал его там. Они вернулись, чтобы поискать его.

- Где он? - спросил Марк.

Маленький человечек усмехнулся.

- В мужском туалете, - сказал он. - Я забыл его там. Они никогда не найдут его.

- Спокойной ночи! - сказал Марк. - Это мог сделать кто-нибудь другой. Там есть формула?

- О, нет, - сказал маленький человечек. - Там нет ничего, кроме моего грязного белья. Я никогда не записываю свои эксперименты на бумаге.

- Где формула?

Мистер Калпеппер улыбнулся.

- У меня в голове, - ответил он. - Я все обдумываю в уме. Я просто впадаю в своего рода транс, и до меня начинает кое-что доходить. На самом деле мне совсем не нужна лаборатория, но наличие таковой производит лучшее впечатление. Я просто время от времени захожу туда и готовлю кофе, просто для вида.

Наконец Марк распутал клубок узлов на запястьях маленького человечка.

- Вот ты где, - сказал он. - Пошли.

Он подошел к дверце грузовика и выглянул наружу. Мемфис и полицейский находились на безопасном расстоянии и, казалось, были слишком увлечены жарким спором, чтобы заметить что-либо еще. Марк опустился на землю и повернулся к ним спиной, протягивая руки.

- Давай, я помогу тебе спуститься, - сказал он Тоффи. - Просто дай мне свою...

- Ну, разве это не любезность? - мягко произнес мужской голос у него за спиной. - Маленький негодяй поднял руки, даже не услышав приказа. Хорошая тренировка всегда дает о себе знать, Агата, я всегда это говорил.

Что-то холодное и круглое уткнулось Марку в спину с безответной нежностью.

- У него великолепные манеры, - раздался в ответ женский голос, - для такого молодого человека.

В этот момент в дверях появилась Тоффи.

- Боже мой! - воскликнула она.

За спиной Марка, держа пистолеты в руках в перчатках, стояли мужчина и женщина, обладающие поистине потрясающей элегантностью. Мужчина был высок, строен и прекрасно скроен, джентльмен до последней нитки. Женщина, стоявшая рядом с ним, была темноволосой и стройной, а ее мягкий серый костюм был настолько парижским, что под ним ее фигура явно говорила по-французски. У обоих этих привлекательных созданий были необычайно красивые лица. Едва заметные шрамы говорили об истине: нечто иное, чем природа, создало это совершенство.

- Мистер и миссис Харпер, я полагаю? - протянула Тоффи, разглядывая пистолеты. - Извините, я не ожидала встретить вас, ребята, иначе я бы кое-что придумала. Я, должно быть, ужасно выгляжу без своей бриллиантовой диадемы и автомата Томми.

Женщина с презрением посмотрела на Тоффи.

- Какой несносный ребенок, - пробормотала она. Ее слова были отрывистыми и подчеркнуто европейскими. - Серьезно, Чедвик, если она будет продолжать в том же духе, боюсь, у меня возникнет искушение прикончить ее.

Чедвик укоризненно посмотрел на Марка и Тоффи.

- Печально, - угрюмо сказал он, - когда нам приходится иметь дело с такими низменными типами.

- Да, - согласилась Агата. - Это ситуация, которую нужно исправить, мы не должны растрачивать свои таланты на каких-то пустышек. Однако, - она философски пожала плечами, - все наладится, когда мы получим формулу старика. Интересно, как они сюда попали?

- Обыщи меня, любимая.

- Никогда так не говори, - предупредила Агата, - кто-нибудь может поймать тебя на слове.

- Возможно, ты права, - задумчиво произнес Чедвик. Он ткнул Марка пистолетом в спину. - Вот хороший парень, - сказал он. - Давай запрыгнем обратно.

Марк подпрыгнул и снова оказался в более приятной компании Тоффи и мистера Калпеппера.

- Харперы, - с иронией объяснил мистер Калпеппер, - очаровательные люди.

- Да, - сказала Тоффи. - Очаровательны, как ручная граната, усыпанная изумрудами.

- Калпеппер развязался, - сказал Чедвик снаружи. - Я полагаю, тебе лучше поехать с ними и прикрыть их, пока я буду вести машину.

- Какое беспокойство, - посетовала женщина. - О, хорошо, подсади меня.

Чедвик подсадил Агату в кузов, и она легко забралась внутрь. Затем он закрыл их и занял свое место за рулем. Съемная панель в передней части грузовика опустилась, и он повернулся к ним.

- Что мы будем с ними делать, Эгги? - спросил он.

- С детьми? - переспросила Агата. - О, я не знаю, дорогой. Избавимся от них обычным способом, я полагаю.

- Да, я полагаю, что так, - сказал Чедвик. - Только, знаешь, это действительно кажется не совсем правильным, ведь они еще дети и все такое.

- Но они не очень красивые дети, - ответила Агата. - И, в конце концов, если разобраться, что такое дети, как не просто будущие взрослые люди?

- Возможно, ты права, - задумчиво произнес Чедвик. - Возможно, если мы будем использовать маленькие пули...

- Я думаю, нам пора, не так ли? - вмешалась Агата. - Я заметила нескольких полицейских в конце стоянки, когда мы выходили.

- Отлично, - сказал Чедвик.

- Полицейские! - фыркнула Тоффи. - Ты только послушай! Можно подумать, это вечеринка в саду!

Агата повернулась к ней с медленной улыбкой.

- Совершенно верно, - сказала она. - Чай и патроны будут поданы немедленно. И помните, если нас по дороге по какой-либо причине остановят, ты и твой маленький друг будете вести себя как наши дети. Ты будешь называть Чедвика папой, а меня мамой. - Она указала на Тоффи. - Ты Гвендолин, а мальчик - Гораций. Мистер Калпеппер - ваш дядя Бен. Понятно?

- О, да, - радостно откликнулась Тоффи. - Мы просто одна большая семья. Только если мамочка бросит оружие, Гвендолин вышибет из нее дух, не забывай об этом, сестренка.

Агата слегка вздрогнула.

- Пожалуйста, - сказала она. - Если ты не будешь более внимательно следить за своим языком, боюсь, мне придется прополоскать тебе рот цианидом.

Тоффи отошла в угол и села, удрученно скрестив руки на груди.

- Я умываю руки от всего этого дела, - пробормотала она. - Это самое скучное ограбление, в каком я когда-либо участвовала.

К счастью, Марку и Тоффи не представился случай использовать свои необычные псевдонимы. Черный грузовик для доставки еды и напитков в номер, без помех, если не считать светофоров, проехал из центра города в старый коммерческий район с заброшенными зданиями и замусоренными улицами. Чедвик свернул в переулок и остановился позади старого склада с сомнительной репутацией. Он вышел из машины ровно настолько, чтобы открыть пару огромных дверей, похожих на амбарные, и вернулся, чтобы завести машину внутрь. Небольшая группа вышла, и вновь прибывшим была дана короткая возможность осмотреться, прежде чем двери снова закрылись, перекрыв большую часть света.

Высоко над ними виднелись голые стропила, все окна были заколочены. Вдоль правой стены тянулась шаткая лестница, ведущая наверх, к своеобразной площадке, внешний край которой был огражден ветхими перилами. За перилами в глухой некрашеной стене виднелось несколько дверей, вероятно, входов в подсобные помещения или офисы. Какие бы ценные вещи ни хранились в этом месте когда-то, теперь оно было покрыто пылью и заброшено.

- Какое милое гнездышко, - пробормотала Тоффи. - Оно выглядит таким уютным. - Она повернулась к Агате. - Со всем этим ты, должно быть, чувствуешь себя птицей в позолоченной клетке. Стервятником.

- Мы здесь не живем, - отстраненно ответила Агата. - Однако мы сочли, что мистеру Калпепперу этого более чем достаточно, пока мы с ним не закончим. Теперь, когда вы здесь, тебе и твоему маленькому другу этого тоже будет достаточно. - Она указала пистолетом на лестницу. - Может, поднимемся наверх?

Марк и Тоффи, с мистером Калпеппером между ними, начали подниматься по лестнице, а Агата, Чедвик и их пистолеты последовали за ними. Под их шагами древние доски угрожающе заскрипели, и звук странным эхом разнесся вокруг них.

- Знаешь, Агата, - внезапно сказал Чедвик, - увидев этих молодых людей, я задумался.

- В самом деле? - ответила Агата.

- Да, вполне. - В голосе Чедвика появились мягкие нотки. - Я тут подумал, дорогая, было бы неплохо, если бы у нас были свои дети. Как ты думаешь, а?

- Не вижу причин, по которым мы не могли бы этого сделать, - любезно согласилась Агата. - В наши дни по улицам бродит множество по-настоящему воспитанных детей. Не было бы ничего зазорного в том, чтобы похитить парочку самых милых.

- Нет, нет, - сказал Чедвик. - Я не это имел в виду. Я думал, у нас могут быть действительно свои собственные.

- Как это мило! - воскликнула потрясенная Агата. - Правда, Чедвик!

- В тебе нет ни капли сентиментальности, Эгги, - сказал Чедвик с оттенком упрека в голосе.

- О, неужели? - спросила Агата. - Я полагаю, ты забыл, как мы готовили тело Фредди Фримонта к отправке в канал? Разве не я написала "Счастливого пути, Фредерик" на цементе, прежде чем он высох? И к тому же это было очень красиво, учитывая надпись, обвивающую его шею.

- Верно, - сказал Чедвик. - Это было очень мило с твоей стороны, Эгги.

- Я так и думала, - сказала Агата с чувством собственной правоты. - Я могла бы с таким же успехом написать "Гори в аду", как того хотел Багси Тернер. Хотя я была слишком сентиментальна.

На верхней площадке лестницы Агата, пылкая сентименталка, коротким взмахом пистолета направила Марка, Тоффи и мистера Калпеппера в первую комнату слева от них. Очевидно, когда-то это помещение использовалось в качестве офиса, поскольку во внутренней стене было прорезано что-то вроде окошка кассира. В противоположной стене было окно побольше, но, поскольку оно, как и все остальные, было заколочено досками, через него проникал лишь минимум воздуха и света. В центре комнаты стоял старый упаковочный ящик, перевернутый лицевой стороной вниз, чтобы обеспечить место для серебряного чайного сервиза и нескольких бутылок с крепким напитком. По всей комнате были расставлены коробки из-под фруктов, которые служили стульями, а пол был щедро усеян окурками.

Когда гости расселись, Агата отошла в сторону, посмотрела на них и нахмурилась.

- О, Чед, - сказала она. - Они такие обычные!

- Ну-ну, Эгги, - сказал Чедвик, нежно поглаживая ее щеку дулом своего пистолета. - В бизнесе не всегда можно общаться с лучшими людьми. Это все часть игры, знаешь ли.

- Какая это игра, - кисло сказала Тоффи. - Я бы лучше устроила волну преступности с водяным пистолетом.

Агата набросилась на Тоффи с горящими глазами.

- Ты маленькая хулиганка! - негодовала она. - Это честь для тебя. До войны мы с Чедвиком были самыми знаменитыми ворами в Европе. Да будет вам известно, что мы грабили королей. Наши имена были на устах аристократов по всему континенту.

- В чем дело? - спросила Тоффи. - Неужели эти аристократические губы наконец-то выплюнули тебя? Почему ты не осталась на континенте?

- Не думайте, что мы не могли бы, - сказала Агата, слегка вздернув подбородок. - Люди буквально умоляли нас остаться и ограбить их, - вздохнула она. - Однако они только притворялись, у них не было ничего, что стоило бы грабить. Они всего лишь хотели добиться социального престижа, который могло дать им одно из наших ограблений. Мы были вынуждены приехать в Америку. - Она скорчила гримасу. - Они все здесь такие же, как вы: хотят, чтобы в их домах было много стрельбы и грубых выражений. Мы не ценим континентальную утонченность. Вот почему мы решили воспользоваться формулой мистера Калпеппера. Мы собираемся заняться бизнесом. Конечно, это позорное падение, но, полагаю, мы должны сделать все, что в наших силах.

- Бедные, храбрые создания, - сказала Тоффи. - У меня из-за вас потекли слюнки.

- О! - взорвалась Агата. - Маленький поросенок!

- Большой поросенок! - парировала Тоффи.

- Вот, вот, - вмешался Чедвик. - Этим перебранкам пора положить конец. Действительно. Есть дела, о которых нужно позаботиться.

Агата кивнула и переключила свое внимание на мистера Калпеппера.

- Может, мы вытянем из него это пытками? - спросила она.

- Думаю, да, - сказал Чедвик. - Вот почему я захватил плоскогубцы, чтобы подергать его за ногти. Я подумал, что это может тебя подбодрить, старушка. Помнишь, мы использовали этот метод на Маркизе?

Забыв о пистолете, Агата всплеснула руками.

- О, какой триумф! - воскликнула она. - Маркиз был просто очарован. Он сказал, что это была самая изысканная пытка, какую он когда-либо испытывал.

- В Европе все чокнутые? - спросила Тоффи. - Или только в вашей компании?

Ей никто не ответил.

- Какой позор, - сказал Чедвик, - тратить такие божественные методы на простолюдина. - Он достал из кармана пиджака пару серебряных плоскогубцев в кожаном футляре и гордо протянул их мистеру Калпепперу. Выражение обиды отразилось на его красивом лице.

Маленький ученый, отнюдь не дрожавший от радостного ужаса перед предстоящей пыткой, закрыл глаза и прислонился спиной к стене в позе глубокой задумчивости. Марк, стоявший рядом с ним, жадно вглядывался в задумчивое лицо. Эти двое, казалось, совершенно не замечали ничего, кроме самих себя.

В глазах Чедвика вспыхнул огонек гнева.

- О, в самом деле! - воскликнул он. - Если так все и будет, то я почти не против вообще не дергать его за ногти. Он этого не заслуживает.

Агата быстро подошла к нему.

- Не теряй самообладания, любимый, - сказала она. - Ты должен заставить себя. От этого зависит так много.

- О, очень хорошо, - угрюмо сказал Чедвик. Он подошел к мистеру Калпепперу и топнул ногой. - Крестьянин! - усмехнулся он.

Марк испуганно поднял голову и быстро приложил палец к губам.

- Ш-ш-ш! - сказал он. - Калпеппер работает над противоядием. Если вы его побеспокоите, он может не закончить. Он все продумывает в своей голове, знаете ли.

- Ну что ж! - взорвался Чедвик. - Из всех...! - Он наклонился и потряс ученого за плечо. - Просыпайся! - скомандовал он.

Мистер Калпеппер открыл глаза и уставился на Чедвика, но было очевидно, что на самом деле он его не видел. Его взгляд был остекленевшим и сосредоточенным. Его рот приоткрылся, придавая лицу выражение полнейшего идиотизма.

- О Господи! - вздохнула Агата. - Что с ним случилось?

- Я не знаю, - решительно заявил Чедвик, - но я знаю, что с ним будет. - Он схватил мистера Калпеппера за руку и отделил мизинец от остальных пальцев. - Давай посмотрим, как он обдумает это.

Теперь, когда Чедвик приступил к делу, он, казалось, воспрянул духом.

- Я думаю, это поможет ему прийти в себя. - Он произнес это как врач, собирающийся применить шоковую терапию к душевнобольному пациенту. Он тихо напевал себе под нос.

- О, Мадонна! - застонала Тоффи. - Вы только посмотрите на него! Счастлив, как наркоман, получивший новую маковую грядку!

Она взглянула на мистера Калпеппера, но маленький человечек снова закрыл глаза, совершенно не подозревая, что судьба выбрала его главным героем на празднике садистских забав. Рядом с ним, не сводя глаз с приближающихся плоскогубцев, застыл Марк с побелевшим лицом.

Тоффи сорвалась с места как раз в тот момент, когда плоскогубцы сомкнулись на ногте мистера Калпеппера.

- Прекратите! - закричала она. Она подбежала к мистеру Калпепперу и встряхнула его. - Проснитесь! - взмолилась она. - Скажите им эту дурацкую формулу и дайте им ее попробовать!

Мистер Калпеппер закрыл рот, но больше никакой реакции не последовало. Она снова встряхнула его, но безрезультатно. Ее взгляд метнулся к его протянутой руке, и она ахнула. Чедвик начал вырывать.

Тоффи сделала глубокий вдох.

- Я... Я расскажу! - запинаясь, произнесла она. - Я знаю формулу. Я дам ее вам.

Плоскогубцы разжались, и маленькая, испещренная венами рука мистера Калпеппера безвольно упала. Тоффи мгновенно оказалась лицом к лицу с Чедвиком и Агатой.

- Ты знаешь формулу? - спросила Агата. - Лучше бы тебе не лгать.

- Почему... я... - запинаясь, произнесла Тоффи.

- Говори громче! - огрызнулся Чедвик.

- Я все об этом знаю, - сказала Тоффи. Слова вылетели у нее из головы. - Я была его подопытным человеком. Он ставил на мне эксперименты в своей лаборатории. Вы бы ни за что не догадались, что мне на самом деле двадцать лет, не так ли?

Эти двое подозрительно посмотрели на нее.

- Она лжет, - сказала Агата. - Ей не может быть двадцати.

- О, да, - настаивала Тоффи, готовая солгать. - Мистер Калпеппер заманил меня в свою лабораторию конфетой, когда мне было всего восемь лет. С тех пор я не постарела ни на день.

- Возможно, в этом она и права, - задумчиво произнес Чедвик. - В конце концов, тебе придется признать, что ее речь довольно развита для ребенка... в каком-то ужасающем смысле.

- Ты можешь доказать то, что говоришь? - спросила Агата.

Тоффи заколебалась.

- Ну, - сказала она, наконец, - в некотором смысле, могу. Есть еще одна вещь, о которой ты не знаешь.

- Да? Что это? - хором спросили Чедвик и Агата. - Что это?

Тоффи подозвала их поближе и прошептала:

- Это делает вас бессмертными.

- О, нет, - возразила Агата. - Это заходит слишком далеко.

- Я докажу это, - сказала Тоффи. - Я не думаю, что вы согласились бы одолжить мне пистолет на минутку?

- Конечно, нет, - сказал Чедвик. - Эти пистолеты из дома герцога. Этот парень никогда бы нам не простил, если бы мы их одолжили.

- Я так и думала, - сказала Тоффи. Она пожала плечами. - В таком случае... - Она направилась к двери.

Марк, снова оживший, когда палец мистера Калпеппера был выдернут из руки Чедвика, внезапно подбежал к Тоффи. Они вместе переступили порог, Чедвик и Агата последовали за ними. Мистер Калпеппер, со своей стороны, продолжал безмятежно дремать в своем углу.

Выйдя на лестничную площадку, Тоффи с деловитой прямотой направилась к наружным перилам и начала перелезать через них.

- Боже мой, детка, - сказала Агата. - Что ты делаешь?

- Я собираюсь прыгнуть, - сказала Тоффи. - Ты ведь согласишься, что такое падение убило бы большинство людей?

- О, но ты не должна! - воскликнула потрясенная Агата. - Ты же устроишь беспорядок на полу!

- Вот увидишь, - сказала Тоффи. Она подтянула свое маленькое пухлое тельце к перилам и вгляделась в темный колодец под собой.

- Останови ее! - воскликнула Агата. - Приведи ее обратно, Чед! Она может забрызгать машину и испортить финиш!

Чедвик потянулся к Тоффи, но как только его рука потянулась к ней, раздался ужасный треск, и перила начали рушиться. Затем перила совсем подломились, и маленькая фигурка Тоффи упала вперед, погрузившись в темноту внизу.

На лестничной площадке все трое напряглись, затем слегка вздрогнули, когда снизу донесся глухой удар.

- О Боже! - Агата застонала. - Она врезалась в машину!

- Как ты думаешь, что заставило ее это сделать? - Чедвик задумался. Он пожал плечами. - Просто самоубийца по натуре.

- Ты будешь мыть машину, - непреклонно заявила Агата. - Я не буду этого делать.

Стоявший рядом с ними Марк отвернулся от перил и с тревогой вглядывался в темноту лестницы. Улыбка внезапно осветила его лицо, когда древние доски издали свой привычный крик.

- Боже мой! - воскликнула Агата. - Что бы это могло быть?

- У меня нет ни малейшего... - сказал Чедвик. - Во-первых, это точно не может быть ребенок.

Но это был ребенок. Появившись из темноты, Тоффи побежала вверх по лестнице, улыбающаяся и совершенно целая. На мгновение ее взгляд метнулся в сторону Марка, а губы беззвучно сложились в слово "спасибо".

Марк понял. Только благодаря его сосредоточенности она выжила. Пока он осознавал ее присутствие и желал, чтобы она появилась на свет, она была неуязвима. Ее жизни могла угрожать опасность только тогда, когда угрожала его.

- Господи, - выдохнул Чедвик. - С маленьким беспризорником все в порядке!

- Чед! - воскликнула Агата, поворачиваясь к нему. - Ты понимаешь, что это значит? Мы... мы... Я почти не могу произнести это вслух, это так чудесно... мы можем стать бессмертными! Все, что нам нужно сделать, это получить формулу. Никто не сможет нас убить! Мы можем идти, куда захотим, брать, что захотим, и никто никогда не сможет нас остановить. Возможно, мы могли бы организовать целую банду бессмертных и...

- Конечно! - воскликнул Чедвик, заразившись ее энтузиазмом. - Мы могли бы править миром, если бы захотели! Кто бы смог нас остановить? Мы были бы несокрушимы!

Они хором обратились к Тоффи.

- Что это за формула? - спросил Чедвик, начиная нервничать. - Расскажи нам, что это такое.

На мгновение Тоффи задумалась, затем на ее детском личике появилось лукавство.

- Я сделаю кое-что получше, - сказала она. - Я покажу вам целую упаковку таблеток, готовых к приему.

- Замечательно! - воскликнула Агата.

Внезапный торжествующий крик, донесшийся из глубины заброшенного офиса, напомнил им о мистере Калпеппере. Все вместе они повернулись и ввалились в дверь.

- Только представь себе! - кричал маленький человечек. - Только представь себе! - На его лице с резкими чертами появилась удивленная улыбка.

- У вас получилось? - спросил Марк, подбегая к нему.

- Конечно, - радостно ответил мистер Калпеппер. - Это был очень сложный эксперимент, но у меня получилось. И вы будете удивлены!

- Что у него получилось? - спросил Чедвик.

- Возможно, лучше не спрашивать, - сказала Агата. - Судя по его поведению, это может быть что угодно.

Чедвик кивнул.

- Я бы не удивился. Кроме того, у нас сейчас есть дела поважнее. Давай отправляться в путь. - Он направился к двери. - Я заведу машину, а ты пригонишь их вниз.

Когда он ушел, Агата подошла к дверному проему и поманила всех пистолетом.

- Давайте, давайте, - весело сказала она. - Всем пора уходить.

Тоффи тут же бросилась к лестнице, но Марк и мистер Калпеппер, казалось, заколебались, слишком поглощенные разговором шепотом, чтобы обращать внимание на что-либо еще.

- Вы могли сбить меня с ног лапшой, - говорил мистер Калпеппер. - Сначала я просто не мог в это поверить.

- Ну, и что же это такое? - нетерпеливо спросил Марк. - Ради Бога, скажите мне!

Маленький человечек наклонился ближе к уху Марка.

- Обычные спиртные напитки! - важно прошипел он. - Виски!

- Нет! - не поверил Марк. - Вы, должно быть, напустили немного тумана...!

- Сюда, сюда, - сказала Агата, делая нетерпеливые движения пистолетом. - Не мешкайте. Я действительно больше не собираюсь с вами разговаривать.

- Прервемся, - сказал Марк.

Они с мистером Калпеппером двинулись вперед, и когда проходили мимо перевернутого ящика в центре комнаты, Марк на мгновение отстал. Когда он появился мгновение спустя, у него на груди в районе рубашки имелась довольно странная выпуклость, и он держался за живот.

- Что с тобой? - устало спросила Агата.

- Болит живот, - ровным голосом объявил Марк, протискиваясь мимо нее. - У меня от тебя болит живот.

На лице Агаты появилось страдальческое выражение.

- Мерзкий мальчишка, - пробормотала она.

Уже стемнело, когда грузовичок выехал из переулка и направился обратно в город. Заперев двери кузова снаружи, Агата заняла свое место рядом с Чедвиком на переднем сиденье, элегантно перекинув пистолет через плечо. Она внимательно следила за тем, что происходит в кузове, но там было слишком темно, чтобы она могла что-то разглядеть. Однако ее подопечные, казалось, не были склонны к бунту. На самом деле, по мере того, как длилась поездка, они начинали веселиться по поводу происходящего. Из темноты время от времени доносилось тихое хихиканье, иногда перемежавшееся бурным хохотом. Агата недоумевала по этому поводу, но так и не поняла причину, пока грузовик не добрался до места назначения и не остановился на парковке за офисным зданием Марка. Когда она отперла и снова открыла двери, Марк, Тоффи и мистер Калпеппер уставились на нее, как совы, покачиваясь в молчаливой гармонии.

- Старина Эгги, - захихикал Марк, уронив свою бутылку к ногам женщины, и она разбилась вдребезги. - Да здравствует ее бред.

- Ого! - пробормотала Агата. - Они все пьяны в стельку, большинство из них.

- Кто пьян? - спросил Чедвик, подходя к ней.

- Малыши, - сказала Агата, - и старик. Можно сказать, они смазаны, как газонокосилка в мае.

Чедвик заглянул внутрь и, не веря своим глазам, уставился на раскачивающуюся троицу. Он погрозил пальцем. - Позор, - сказал он, сунул руку внутрь и вытащил Тоффи.

Забыв о своем преображении из-за недавних возлияний, Тоффи обвила руками шею Чедвика.

- Привет, красавчик, - гортанно проворковала она.

- Отпусти ее, - рявкнула Агата. - С этим ребенком что-то не так. Мне не нравится, как странно она на тебя смотрит. Я этого не потерплю.

Очевидно, Чедвик тоже заметил что-то необычное в ребенке, которого держал на руках, но не был сильно недоволен. Он смущенно улыбнулся.

- Она всего лишь ребенок, - сказал он.

- Мне все равно, - парировала Агата. - Ребенок она или нет, но ни одна женщина не будет так смотреть на тебя, и это сойдет ей с рук. Да что там, даже в двадцать лет у меня не было такого блеска в глазах.

- О, я бы так не сказал, моя дорогая, - сказал Чедвик. - Я помню ту ночь, когда тебе было всего восемнадцать...

- Хватит! - взволнованно приказала Агата. - В этом ребенке есть что-то неприличное, и ты должен немедленно отпустить ее. Я содрогаюсь при мысли о том, какой она станет, когда вырастет. Если, конечно, она когда-нибудь вырастет.

В этот момент мистер Калпеппер выпрыгнул из грузовика, неуверенно покачнулся на одной ноге и растянулся на земле. Подперев голову локтем, он посмотрел на Агату снизу вверх. Он весело подмигнул.

- Привет, крошка, - промурлыкал он.

Агата, казалось, откусила кусочек кислого яблока.

- Фу! - сказала она. - Как порочно!

Если не считать редких тусклых лампочек на лестничных площадках, в офисном здании было совершенно темно. Нелегкое продвижение странной компании на четвертый этаж сопровождалось множеством спотыканий, проклятий и хихиканья. Когда они, наконец, добрались до офиса рекламного агентства Пиллсуорта, Марк вручил свои ключи мистеру Калпепперу, полагая, что маленький человечек лучше справится с замочной скважиной. Однако для затуманенного зрения ученого замок был извивающейся вещью, которая постоянно и с явным извращением ускользала от его рук. Борьба стала для маленького человечка чем-то очень личным. Он изо всех сил навалился на дверь.

- Не хочешь открываться, да? - с вызовом спросил он. - Ну, это мы еще посмотрим!

Фыркнув от отвращения, Агата взяла ключи у маленького человечка, оттолкнула его в сторону и открыла дверь. Коротким кивком она пригласила остальных войти.

Путешествие по приемной прошло без происшествий, хотя мистера Калпеппера, налетевшего на вращающееся кресло, пришлось удерживать от того, чтобы он не набросился на вращающийся предмет мебели всем телом. Марк и Тоффи взяли его под свою опеку и осторожно провели в личный кабинет Марка, куда Агата и Чедвик вошли раньше них и включили свет.

Агата угрожающе повернулась к Тоффи.

- Ну вот, мы и на месте, - сказала она. - Где таблетки?

Тоффи кивнула в сторону стола.

- Вон там, - указала она. - Зеленая бутылочка.

При виде бутылки и Агата, и Чедвик, казалось, утратили значительную часть своей сдержанности; они буквально растоптали друг друга, бросившись к столу. Добравшись до бутылки, они открыто схватились за нее через стол. Марк и Тоффи отвели мистера Калпеппера в гостиную и ждали развития событий.

- Дай это сюда! - пронзительно закричала Агата. - Отдай его мне, слышишь!

- Я дам тебе по морде, - проворчал Чедвик в ответ. - Я дам тебе кулаком прямо в глаз.

- Гнида! - закричала Агата. - Я собираюсь возглавить эту организацию. У меня есть мозги.

- С каких это пор? - усмехнулся Чедвик. - Если бы не я, ты бы до сих пор таскала грог за стойкой бара.

- Да, - злобно сказала Агата, пытаясь вырвать бутылку у него из рук, - а ты, как губка, впитывал бы его так же быстро, как я успевала нести. Отдай мне эту бутылку, старый хрыч.

- Убери от нее свои когти, - спокойно сказал Чедвик, - пока я не вышел из себя. Я прослежу, чтобы с таблетками обращались должным образом.

- Должным образом для кого? - прохрипела Агата. - Ты бы забрал их все себе, вот что бы ты сделал!

Они оба стояли на своем. Борьба, по-видимому, велась до победного конца; очевидно, что тот из них, кто бы ни вышел победителем, всегда будет контролировать другого. Глубоко внутри них сработали примитивные инстинкты выбора вождя, - или предводительницу, в зависимости от обстоятельств, - их предполагаемой "организации". Когда состязание перешло из области оскорблений в более изнурительную борьбу с применением физической силы, они оба, казалось, забыли о своих пленниках. Бросив пистолеты на пол, сначала Агата, затем Чедвик, ткнули друг друга свободными руками в лицо и начали толкаться. Услышав это, Марк и Тоффи, издав короткий торжествующий возглас, как одна команда, бросились вон из гостиной и подобрали оружие с пола.

Похожая на маленькую Энни Оукли, Тоффи отступила назад, направила пистолет в сторону дерущихся Харперов и крикнула: "Убей их!"

Но у Харперов на уме были другие мысли. Чедвик только успел издать разъяренный вопль, как ровные белые зубы Агаты впились ему в палец.

Тоффи беспомощно посмотрела на Марка.

- Что мы будем делать? - спросила она.

Марк уже делал это. Целясь в потолок, он обрушил на место сражения град штукатурки. Харперы мгновенно замерли, застыв на месте и прекратив рукопашный бой. Склонившись над столом, их лица почти соприкасались, они пристально смотрели друг на друга сквозь переплетенные пальцы. У них был вид людей, внезапно вспомнивших что-то очень важное.

- Руки вверх! - пропищала Тоффи.

Харперы ожили в один и тот же момент и отреагировали со свойственной им целеустремленностью. Две пары рук взметнулись в воздух, и в результате пузырек с грохотом упал на стол, а таблетки разлетелись во все стороны. Стол и часть пола вокруг него, по-видимому, побывали на месте недавней снежной бури.

- Я держу их на мушке, - сказала Тоффи Марку. - А ты вызови полицию.

- Полицию? - спросил Марк. - Как мы объясним, кто они такие? Я имею в виду, с их новыми лицами. Если уж на то пошло, как мы объясним, кто мы такие? Нас, знаешь ли, тоже ищут копы.

- Я понимаю, что ты имеешь в виду, - задумчиво произнесла Тоффи. - Тупиковая ситуация, не так ли? - Она повернулась к мистеру Калпепперу, который, разбуженный звуком выстрела, направлялся к ним. - А как насчет противоядия? - спросила она его. - Если виски должно нас восстановить, то, видит Бог, у нас его было предостаточно.

- Нужно время, - хрипло произнес маленький человечек. - Не стоит ожидать чудес, знаете ли.

- Не стоит? - сказала Тоффи с неожиданной горячностью. - Вы превращаете меня в жалкий маленький комочек дряблости, а потом у вас хватает наглости говорить мне, чтобы я не ждала чудес. Это смехотворно...

Маленький человечек усмехнулся.

- Это довольно забавно, не так ли? - сказал он.

- Мне следовало бы заняться вашим воспитанием, - уныло произнесла Тоффи.

- Я вам не нравлюсь, - сказал мистер Калпеппер без всякого выражения. - Вы считаете меня отвратительным.

- Вы думаете, что шутите, - сказала Тоффи. - Но вы только что продемонстрировали настоящую проницательность.

- Спасибо, - серьезно сказал маленький человечек. - Иногда я думаю...

От неожиданности он отшатнулся в сторону, ухватившись за стул, чтобы не упасть. Его взгляд, как и взгляд Агаты и Чедвика, был прикован к Марку и Тоффи. Внезапно двое молодых людей начали вытягиваться в струнку, словно пара телескопов. Казалось, они росли и взрослели с быстротой молнии. За считанные секунды Марк снова превратился в высокого бизнесмена с серьезными глазами, который необъяснимо закатал штаны, чтобы перейти реку вброд. Рядом с ним Тоффи снова была полураздетой рыжеволосой девушкой, изящной девушкой с прекрасной фигурой. Эффект был, мягко говоря, впечатляющим. Харперы ахнули в унисон.

Тоффи вытянула одну из своих изящных ножек и с удовлетворением осмотрела ее.

- Ну, вот так-то лучше, - радостно сказала она. - Девушка действительно может попасть куда угодно с помощью пары таких булавок.

- Я же говорила тебе! - взвизгнула Агата. - Я же говорила, что в ней есть что-то забавное. Только это не смешно!

- О Боже, - пробормотал Чедвик. - Я никогда в жизни не видел ничего более странного. Как им это удалось?

- Не спрашивай меня, - с несчастным видом сказала Агата. - Мне не нравится даже думать об этом.

Марк тоже вытянул ногу, но вид ее, казалось, не доставил ему особого удовольствия. Поспешно, все еще держа Агату и Чедвика на мушке, он потянулся и спустил брюки.

- Ну, слава Богу, все закончилось, - вздохнул он. - Какое облегчение.

- Гипноз, - сказал Чедвик Агате. - Вот что это такое. Либо они загипнотизировали нас, заставив думать, что они были детьми некоторое время назад, либо они гипнотизируют нас сейчас, чтобы заставить думать, что они взрослые. Интересно, кто они на самом деле?

- Мне все равно, - сказала Агата с внезапным разочарованием. - Мне все равно, действительно ли это пара щенков ньюфаундленда. Меня больше ничего не волнует.

- Я же тебе говорил, - сказал мистер Калпеппер Тоффи. - Это сработало как по маслу. Теперь вам больше не нужно на меня сердиться.

Тоффи одарила маленького человечка лучезарной улыбкой.

- Я могла бы поцеловать вас, - безрассудно сказала она.

- Пожалуйста, сделайте это, - попросил мистер Калпеппер.

- Позже, - сказала Тоффи. - Гораздо позже. Она повернулась к Марку. - Все чисто. Вызывай полицию. Давай избавимся от этих королевских крыс.

Марк кивнул и отошел к телефону.

- Мы можем сказать, что они вломились сюда, - сказал он, - если все остальное не поможет.

Тоффи, тем временем, направила пистолет на Харперов.

- Разворот - это весело, а, детишки? - сказала она. - И пока мы ждем копов, почему бы вам не рассказать нам, что на самом деле случилось с драгоценностями герцогини Виндзорской? Помните, все, что вы скажете, будет использовано для того, чтобы вас повесить.

Мистер Калпеппер, пошатываясь, подошел к Тоффи. Сморщив лицо, как он наивно полагал, в романтическую гримасу, он приподнялся на цыпочки и прорычал: "Поцелуй меня, детка", а-ля Кларк Гейбл. Мгновение он колебался, а затем упал вперед.

Возможно, это была коварная рука судьбы, из-за которой маленький человечек столкнулся с Тоффи. В противном случае ситуация с участием Харперов, мистера Калпеппера и "Фиксажа" могла бы легко разрешиться сама собой. Харперов могли бы заковать в цепи и отправить в изолятор временного содержания; мистер Калпеппер мог бы вернуться в свою лабораторию за чашкой позднего кофе; "Фиксаж" мог бы стать неприятным воспоминанием, а Марк и Тоффи могли бы быть вольны развлекаться, как им заблагорассудится. Все могло бы случиться именно так. Но этого не произошло.

Под внезапным весом мистера Калпеппера Тоффи на мгновение пошатнулась, а затем рухнула на пол, выронив пистолет. Она проявила великолепное присутствие духа, подобрав пистолет достаточно быстро, чтобы отразить любое нападение Харперов. Но оказалась недостаточно проворна, чтобы помешать предприимчивой парочке горстями собирать рассыпанные таблетки и жадно запихивать их в рот.

- Не надо! - крикнула Тоффи, вскакивая на ноги. - Выплюньте их!

Агата судорожно сглотнула и судорожно глотнула воздух. Она коротко рассмеялась.

- Теперь уже слишком поздно, - торжествующе произнесла она.

- Ты даже не представляешь, - сказала Тоффи. - Если бы ты знала, тебе бы пришлось прибегать к помощи желудочного насоса всем своим существом.

Марк положил телефонную трубку на место.

- Спокойной ночи, - ошеломленно пробормотал он. - Целые пригоршни этих штучек!

Чедвику только чудом удалось не подавиться.

- Ну что ж, - сказал он с удовлетворением, - теперь мы посмотрим, что к чему.

- И, вероятно, гораздо больше, - сказал Тоффи. - Если мы сможем вынести это зрелище. - Она взглянула на мистера Калпеппера, который все еще спокойно лежал на полу. - Что мы можем с этим поделать?

Маленький человечек равнодушно пожал плечами.

- Вы смошенничали, - пробормотал он. - Вы увернулись.

- Мы должны немедленно что-то предпринять, - вставил Марк. - Возможно, желудочный насос - не такая уж плохая идея. Через минуту будет слишком поздно. Там есть...

Было уже слишком поздно.

Харперы внезапно приобрели неприятный белесо-зеленый оттенок. Они вцепились друг в друга в приступе агонии, содрогаясь с головы до ног. Затем, охваченные раздирающим спазмом, от которого они чуть не согнулись пополам, беззвучно соскользнули на пол.

- О, Чед!.. - захныкала Агата. Ее голова безвольно упала на живот Чедвика. - О-о-о! - И затем она потеряла сознание.

Чедвика не тронули жалобные причитания его подруги; он был мертв для всего мира еще до того, как коснулся пола.

Тоффи посмотрела на скрюченные фигуры у своих ног.

- Какой ужас! - выдохнула она. - Как ты думаешь, они мертвы?

Марк покачал головой.

- Они все еще дышат, - сказал он.

Мистер Калпеппер, после нескольких неудачных попыток, наконец, поднялся на ноги. Его взгляд некоторое время блуждал по комнате и, наконец, остановился на телах на полу.

- При всех их прекрасных манерах, - размышлял он, - можно было бы подумать, что они найдут более подходящее место для уединения.

- О, заткнитесь, - вздохнул Марк. - Если вы этого не сделаете, я могу запихнуть вам в глотку несколько этих таблеток.

Агата и Чедвик оставались в состоянии вынужденного сна всего несколько минут. Затем, почти одновременно, проснулись и открыли глаза. Чедвик ошеломленно огляделся по сторонам, с наслаждением потянулся и широко зевнул. Агата, однако, казалось, вообще не страдала от последствий. Она просто открыла глаза, быстро оценила ситуацию и перешла непосредственно к делу. Поднявшись на ноги, она торжествующе посмотрела на Марка и Тоффи.

- Что ж, - усмехнулась она, - теперь мы посмотрим, как все обернется. Вам больше не нужно пытаться напугать нас своими пистолетами. - Она повернулась и помогла Чедвику подняться на ноги.

- Что случилось? - спросил Чедвик. - Что меня ударило?

- Таблетки, - напомнила ему Агата. - У нас все готово, любимый. Нам больше не о чем беспокоиться. Может, покинем это ужасное место?

- О, да, - улыбнулся Чедвик. - Мы ведь приняли таблетки, не так ли? Мы пуленепробиваемы. Если использовать это выражение иначе, мир практически принадлежит нам.

Агата взяла его за руку.

- Да, дорогой, - весело сказала она. - И без налогов тоже. Может, сбегаем и заглянем в несколько банков, просто для начала? - Голос у нее был восторженный, почти легкомысленный.

- Отлично, - согласился Чедвик. - И, может быть, один-два ювелирных магазина, а? Просто на удачу.

Они радостно направились к двери, слишком погруженные в свои радужные мечты о будущем, чтобы заметить восхищенные, выжидающие взгляды своих бывших противников. Они почти дошли до приемной, когда это произошло. Несомненно, это было потрясением всей их жизни.

Казалось, они тают, как фруктовое мороженое в печи. Они таяли так быстро, что послышался слабый звук потревоженной атмосферы, возникло легкое дуновение воздуха. Внезапно их одежда стала свободно свисать с них, концы рукавов волочились по полу. И они продолжали таять. Агата закричала от ужаса, и в тот же миг ее голос превратился в тонкий детский плач.

- О Боже! - воскликнула Тоффи. - Они приняли слишком много. Они исчезают совсем! - Она уткнулась лицом в плечо Марка. - Я не могу смотреть!

Марк и мистер Калпеппер уставились на это зрелище с открытыми от изумления ртами.

Прошло немало времени, прежде чем Тоффи набралась смелости оторваться от плеча Марка. Когда она это сделала, ее взгляд с опаской метнулся к двери, а затем она тихонько заскулила. Там лежали две маленькие кучки одежды, по обе стороны от дверного проема.

- О, Господи, - выдохнула Тоффи. - Они исчезли... совсем исчезли. От них ничего не осталось, даже шепота.

- Боюсь, ты права, - сказал Марк. - "Фиксаж" все уладил.

Исчезновение Харперов сильно отрезвило мистера Калпеппера.

- Я понятия не имел, - глухо пробормотал он. - Вообще понятия не имел.

- Мне очень жаль, - сказала Тоффи. - Я ничего не могу с собой поделать. Они были такими гордыми и элегантными... даже если они были всего лишь парой крыс.

- Действительно, крысы!

Тоффи вздрогнула, как будто ее ударили по заднице кактусом. Голос был не более чем тихим писком, простой вибрацией, но, казалось, исходил из кучи одежды, которая когда-то принадлежала Агате. Тоффи промчалась через комнату и опустилась на колени рядом со скомканной одеждой. Та слегка шевелилась.

Ловкими пальцами Тоффи порылась под одеждой. Сначала она обнаружила крошечную сморщенную ручку, затем предплечье и, наконец, целого младенца. У младенца было очень красное личико, а его мелкие черты были искажены выражением крайнего раздражения. Его глазки-пуговки злобно сверкнули, когда он уставился на Тоффи. Он стиснул свои крошечные зубки.

- Ведьма! - прошипел он. - О, как бы я тебя назвала, если бы не была леди.

- Агата! - воскликнула Тоффи. Она опустила младенца обратно на груду одежды и повернулась к груде мужской одежды по другую сторону двери.

После недолгих поисков в пальто, рубашке и майке Чедвик был обнаружен, также в младенческом возрасте. Когда он поднял глаза и увидел, что Тоффи смотрит на него сверху вниз, он густо покраснел.

- Отдай мне мои брюки! - горячо потребовал малыш. - Перестань пялиться на меня и отдай мои брюки!

- Ну, ради всего святого! - воскликнула Тоффи.

Она поставила уменьшившихся Харперов рядышком на кушетке, и Марк с мистером Калпеппером пересели к ней. В детстве бывшие воры были явно некрасивы, и Тоффи задумчиво отметила это. При этих словах юная Агата неожиданно забылась и разразилась потоком ругательств, которые сделали бы честь грузчику в жаркий день. Чедвик продолжал краснеть.

- Что мы собираемся с ними делать? - спросила Тоффи. - Мы не можем передать их полиции в таком виде.

- Конечно, нет, - согласился Марк. - И мы не можем держать их при себе. Если моя жена внезапно вернется домой и застанет меня с парой малышей... - Он содрогнулся от этой мысли. - Нам придется их восстановить. - Он повернулся к мистеру Калпепперу. - Мы можем это сделать, не так ли?

- Да! - воскликнула Тоффи. - Мы могли бы вернуть им то, чем они были до того, как их лица изменились, не так ли? Это решило бы все.

Это предложение вызвало нестройный вой юных аферистов.

- Я не знаю, - задумчиво произнес маленький ученый. - Это можно было бы сделать, но нужно было бы делать это очень осторожно. Нам пришлось бы давать им спиртные напитки в точных количествах. Немного переборщил, так или иначе... - Он погладил кончик своего носа тонким пальцем. - Исходя из того количества, которое вы с мистером Пиллсуортом употребили, чтобы восстановить силы, я, вероятно, мог бы... - Он опустился в кресло за столом Марка, откинул голову назад и закрыл глаза. - Да, да, - мечтательно пробормотал он.

- Ты можешь просто выслушать меня? - пропищала Агата. - Они собираются разработать для нас рецептуру виски.

- Мне все равно, что они придумают, - ответил Чедвик, с несчастным видом переворачиваясь на свой маленький толстый живот. - Мне нужна какая-нибудь одежда. Мне холодно и неловко.

- Посмотри, не найдется ли чего-нибудь из одежды, - сказал Марк, поворачиваясь к Тоффи. - Загляни в гримерную для моделей в студии фотографа, может, там что-нибудь найдется. - Он бросил быстрый взгляд на едва различимую фигуру Тоффи. - И пока ты этим занимаешься, - добавил он, - ты могла бы подобрать что-нибудь для себя.

Тоффи кивнула и вышла из комнаты. Когда она вернулась, то была великолепна в мерцающем вечернем платье льдисто-голубого цвета с очень скромным вырезом... при условии, что шея девушки, по какой-то причуде природы, начиналась где-то в районе живота. Блестящий материал плотно облегал ее тело, подчеркивая его соблазнительные формы. При ходьбе она излучала красоту, казавшуюся почти нереальной.

В руке она несла два коротких отреза черного бархата. Их она бессистемно обвила вокруг довольно низкорослых фигур Агаты и Чедвика.

- Как у этого маленького негодяя дела с нашей смесью? - спросила Агата.

- Да, - вставил Чедвик, - я бы сейчас не отказался от одного-двух глотков.

Тоффи взглянула на мистера Калпеппера, который, казалось, просто наслаждался крепким сном. Мышцы его лица время от времени подергивались, что свидетельствовало об экспериментальных процессах, происходивших внутри.

- Не снимайте подгузники, - сказала Тоффи. - Он делает все, что в его силах.

- Ну что ж, - вздохнул Чедвик. - Полагаю, спешить действительно некуда. Они передадут нас полиции только тогда, когда мы восстановимся.

- Мне все равно, - сказала Агата, с завистью глядя на новую красоту Тоффи. - Я лучше сгнию в тюрьме, чем буду и дальше вот так пресмыкаться.

Мистер Калпеппер неожиданно фыркнул, его голова дернулась вперед, а глаза открылись.

- Я понял, - невозмутимо объявил он. - Насколько я понял, десять порций крепкого виски должны вернуть им то, что было полгода назад. - Он повернулся к Марку. - У вас есть что-нибудь выпить?

Марк покачал головой.

- Нам придется сходить за этим.

- Очень хорошо, - сказал мистер Калпеппер. - Я пойду.

- Нет. Нам всем придется уйти, - сказал Марк. - Мы не можем рисковать, оставаясь здесь. Скоро здесь появятся уборщицы. Если бы они увидели это, - он указал на младенцев и Тоффи, - разразился бы скандал, который заставил бы Голливуд прийти в ярость от зависти.

Выходящая из здания компания поражала и сбивала с толку: женщина в откровенном вечернем платье, держащая на руках двух завернутых в бархат младенцев в сопровождении двух крайне встревоженных джентльменов, была зрелищем, заставившим остановиться даже самого беспечного горожанина. Действительно, несколько горожан не только остановились, но и застыли как вкопанные, увидев странную группу, движущуюся к ним. Однако с серьезным достоинством, не глядя ни направо, ни налево, разномастная пятерка проследовала до конца квартала, в тяжелом молчании дождалась смены сигнала светофора, перешла улицу и скрылась за дверями винного магазина. Там их встретил крупный, озадаченный на вид торговец.

Торговец с молчаливым недоверием оглядел приближающихся покупателей. Затем он, казалось, очнулся от захватывающего сна.

- Это винный магазин, - глухо произнес он.

- Да, мы знаем, - вежливо ответила Тоффи. - Вот почему мы пришли.

- Я просто подумал, что должен упомянуть об этом, - с несчастным видом произнес продавец, прочищая горло. Он выглянул в окно и на минуту прикрыл глаза. Затем повернулся к группе у прилавка и, казалось, снова удивился.

- Раз уж вы действительно здесь, - сказал он, - что я могу для вас сделать?

- Мы бы хотели бутылку крепкого виски, - сказала Тоффи. Она вопросительно повернулась к мистеру Калпепперу, который одобрительно кивнул ей в ответ. - Самого крепкого, какой у вас есть.

- Две бутылки! - внезапно раздался тоненький голосок из глубины одного из бархатных свертков. В поле зрения появилась маленькая головка Чедвика. - Пусть будет две! И побыстрее!

Голова Агаты появилась всего на мгновение позже, чем голова Чедвика.

- Вот же сволочь! - обвинила она. - Жадный поросенок!

- Да успокойся ты, - возразил Чедвик. - А что, если я все-таки немного напьюсь сегодня вечером? У кого когда-нибудь была более веская причина? Я думаю, было бы достаточным быть просто женатым на тебе! Я сам этого добился.

- Тебе многое предстоит, - пронзительно закричала Агата. - И когда-нибудь ты это получишь. Если бы ты не затеял ту драку там, наверху...

- Пожалуйста, - сказал маленький Чедвик с огорченным видом. - Постарайся хоть раз сдержать свои сварливые наклонности, ладно? - Он повернулся к продавцу спиртного с любезной улыбкой. - Две бутылки, пожалуйста, дружище.

- Да, - быстро вставила Тоффи, чтобы положить конец дискуссии. - Две бутылки, пожалуйста.

- Возможно, это и к лучшему, - протянула Агата. - В любом случае, я бы не стала бы пить из одной бутылки с этим маленьким пьяницей.

Торговец издал короткий сдавленный звук, оторвал взгляд от Агаты и Чедвика и попятился к полке, опрокинув несколько бутылок на пол.

- Не надо было мне трогать запасы в задней комнате, - пробормотал он себе под нос. - Моя старушка предупреждала меня, что это случится. Она сказала, что все начнется именно так. - Он повернулся спиной к Тоффи и малышам, ухватился за край полки и опустил голову на тыльную сторону ладоней. Глубокая дрожь пробежала по всему его телу. Прошло некоторое время, прежде чем он начал понемногу приходить в себя.

Наконец, не оборачиваясь, он сумел произнести:

- Какое виски вы хотели, леди?

Тоффи вопросительно посмотрела на Агату и Чедвика.

- Какое у вас есть? - окликнула ее Агата.

Торговец снова вздрогнул.

- Я не знаю, - захныкал он. - Я прямо сейчас ничего не знаю. Может быть, на этих полках только "Шанель No 5". Меня бы это нисколько не удивило. Почему бы вам просто не осмотреться и не взять то, что вы хотите? Я не буду смотреть. Просто возьмите это и уходите. Просто выйдите на цыпочках и не хлопайте дверью. Это все, о чем я прошу. Выпивка за счет заведения.

Выбрав две большие бутылки, на вид довольно прозрачные, маленькая компания вернулась на тротуар. Малыши, однако, становились все более назойливыми в своем стремлении добраться до спиртного, которое пока находилось на попечении Марка. Однако их злобные крики были почти полностью обращены к Тоффи. Люди начали останавливаться на улицах, чтобы посмотреть и послушать. Если бы они могли поверить своим ушам, то услышали бы, как двое новорожденных младенцев называли свою мать именами, которые даже взрослый не имел права знать. Шокирующие ругательства полились из сладких уст малышек бурным потоком. Тоффи, наверное, впервые в жизни смутилась.

- А мы не можем что-нибудь сделать? - спросила она своих спутников. - Мы не можем куда-нибудь пойти? Если так будет продолжаться и дальше, меня заберут в приют для заблудших матерей или что-нибудь в этом роде.

Марк посмотрел вниз по улице. Затем указал пальцем.

- Вон там, - сказал он. Его палец указывал на публичную библиотеку. - Там должно быть тихо и уединенно. - Он повернулся к детям. - А теперь послушайте меня, вы двое, либо вы замолчите и будете вести себя прилично, либо не получите ни капли. Понятно?

Агата и Чедвик мгновенно успокоились.

Библиотека представляла собой большое помещение с высокими потолками и множеством переходов и коридоров. Сразу за главным входом находилось большое помещение, похожее на фойе, из центра которого, как гигантский гриб, выступала круглая стойка регистрации. Тоффи быстро подошла к прилавку и положила на него малышей. Пожилая женщина, чье лицо старой девы не вязалось с ее ярким платьем, обернулась и улыбнулась, показав рот, полный обугленных сигарет.

- Да? - спросила она.

- Где книги? - спросила Тоффи.

- Какие книги?

Тоффи на мгновение растерялась.

- Большие книги, - сказала она. - Целыми стопками. Мне говорили, что здесь целые стены заставлены книгами.

- И они есть, - сказала женщина, снова улыбаясь. - Какие книги вас интересуют?

- Откуда мне знать? - беспомощно спросила Тоффи. - Я их еще не читала.

Женщина вздохнула. Затем ее взгляд упал на Агату и Чедвика, лежащих на прилавке, и они загорелись фанатичным блеском разочарованного материнства. Она протянула руку и расправила бархатные складки.

- Боже мой, какая красота!.. - Ложь застряла у нее в горле. Предположить, что Агата и Чедвик были какими угодно, только не уродливыми, было бы слишком большой ложью даже для этой изголодавшейся по детству души. - Должно быть, так оно и есть... ух... гордая, - сказала она бесцветным голосом. Однако она была настроена на игру; раз начав, она не собиралась сдаваться. Она протянула руку и провела пальцем по выступающему животику Агаты.

- Ну-ну, - сказала она несчастно.

В глазах младенца вспыхнул гнев.

- Убери от меня свои ороговевшие когти, ты, иссохший старый призрак, - рявкнула она. И, сделав предупреждающий жест, приоткрыла свои пузырящиеся губы и укусила женщину за палец.

Женщина не вскрикнула от удивления, она вообще не издала ни звука. Она просто долго и пристально смотрела на Тоффи, затем молча указала на дальний коридор.

- Там книги по психологии аномальных детей, - прошептала она. - И на вашем месте, милая, я бы поторопилась.

Тоффи забрала Агату и Чедвика и присоединилась к Марку и мистеру Калпепперу, которые наблюдали за происходящим издалека.

- Это было прекрасно, - пожурила она Агату. - Это было великолепное представление.

- А ты чего ожидала? - надменно ответила Агата. - Старая карга тыкала в меня пальцем, как в спелый арбуз.

- Лучше бы она вас придушила, - раздраженно сказала Тоффи. - Видит Бог, вы этого заслуживаете. Ваши матери, должно быть, были очень терпеливыми женщинами. Я не могу представить, как они удерживали свои руки подальше от вашего маленького горла.

Маленький отряд прошел по ближайшему проходу и оказался в лесу из книг. Полки, выстроившиеся по обе стороны, тянулись к ним, как огромные пальцы. То тут, то там одинокий обозреватель с трудом пробирался вдоль длинных рядов, название за названием, но в целом огромный, забитый книгами зал был относительно пуст. Тоффи прошла вдоль концов рядов, нашла нужный раздел и скрылась внутри. Марк и мистер Калпеппер последовали за ней. Все вместе они отошли в конец секции и сбились в кучку. Марк достал бутылки из-под пальто.

- Как мы будем это измерять? - спросила Тоффи. - Мы должны дать им ровно десять мерных ложек.

- Я что, должна обо всем думать? - презрительно спросила Агата. Из-под бархатной обертки показалась ее маленькая ручка, сжимающая стакан. - Он валялся на прилавке, - объяснила она.

- Как и в зрелом возрасте, - философски заметила Тоффи, - так и в младенчестве она была мошенницей.

Словно по торжественному ритуалу, бутылки были бесшумно открыты и разлита первая порция.

Агата протянула свою миниатюрную ручку.

- Дай-ка мне, - сказала она. - Это мой стакан. И, Боже мой, не хочешь ли отхлебнуть?

- Скажи мне, дорогая, - тихо спросила Тоффи, поднося стакан к жадному рту Агаты, - что стало с твоим очаровательным акцентом?

Агата выпила виски и рыгнула.

- Не твое собачье дело, - ответила она с поистине детской простотой.

Чередуя двух младенцев, можно было соблюсти определенный этикет. Марк занялся Чедвиком, в то время как Тоффи продолжала заниматься Агатой. Мистер Калпеппер отодвинул несколько томов в сторону на одной из нижних полок и уселся, с интересом наблюдая, как стакан переходит из рук в руки. Он был похож на зрителя, наблюдающего за теннисным матчем, в который играют на шахматной доске. Стакан перемещался от одних надутых губок к другим, пока не совершил свое путешествие пять раз. С этого момента, по мере того как виски разливалось по крошечным глоткам, в том же канале возникало соответствующее возбуждение. Агата, настроенная на дружеский лад благодаря спиртному, начала коротать время между глотками, напевая своим детским голоском.

- Бекки жила в турецком гареме, - фыркнула она. - У нее была одежда, но она ее почти не носила.

- Прекрати этот кошачий вой, - скомандовала Тоффи.

Агата, как ни в чем не бывало, прибавила громкости.

- Бекки была похожа на Теду Барер, - взвизгнула она. - Теда была голой, но Бекки была еще более обнаженной!

Внезапно возле маленькой группы раздался резкий, прерывистый звук, который, казалось, исходил из ниоткуда, словно его издали сами книжные полки. Пиллсуорт и его спутники застыли на месте. Взгляды украдкой устремились в разные стороны, головы не поворачивались. Именно Тоффи обнаружила причину сбоя.

Несколько книг были сняты с одной из верхних полок, оставив что-то вроде смотровой щели в соседнюю секцию. В этом проеме появилось неприступное лицо библиотекарши. На нем было написано смятение старой девы, которая нечаянно упала в бассейн Ассоциации христианской молодежи.

- Боже мой! - ахнула женщина. - Давать спиртное детям! Неудивительно, что они умственно отсталые!

Тоффи, оценив ситуацию так, как она была на самом деле, проявила, по ее мнению, большое присутствие духа, схватив с полки бутылочку и поднеся ее к своим губам. Она жадно выпила содержимое и, чтобы придать убедительности своему выступлению в роли ненасытной пьяницы, прислонилась к книжным полкам, широко раскрыв глаза.

- О Боже, - вставил мистер Калпеппер со своего места на полке. - На твоем месте, я бы не стал...

Бесцветное лицо на книжной полке тихонько застонало.

- О-о-о, какой разврат! - воскликнуло оно. - И детей тоже приучать пить!

- Чепуха, - сказала Тоффи, открыто обращаясь к лицу. - Мы пьем это сами. Мы просто кучка ревнивых придурков. Мы слишком скупы, чтобы давать что-нибудь детям.

- Я видела вас, - настаивало лицо. - Вы заставляли этих младенцев пить эту гадость. На вас следует заявить.

Тоффи повернулась к Марку.

- Мы ведь не пьяницы, правда? - спросила она. - Мы никогда не даем этим малышам спиртного, не так ли?

- Конечно, нет, - возмущенно ответил Марк. - Мы всего лишь отбивались от них, пытаясь не дать им отобрать это у нас. Мы слишком любим этот продукт, чтобы тратить его впустую.

В качестве демонстрации он схватил бутылку, принадлежавшую Чедвику, и с фанатичным блеском в глазах жадно прижал ее ко рту.

- О, это правда, - воскликнул мистер Калпеппер. - Я действительно не думаю...

- Видите ли, - обратилась Тоффи к лицу. - Мы не можем оставить это без присмотра. Эти малыши не разбираются в алкоголе. Мы бы не дали им ни капли, даже если бы они умирали от жажды.

На лице Марка отразилось сомнение, когда он с громким чмоканьем отнял бутылку от губ и величественно вытер рот тыльной стороной ладони. Библиотекарша начала выглядеть более или менее убежденной. Постепенно лицо стало отдаляться.

- Пришел дружок Бекки и нашел ее, - внезапно пронзительно закричала Агата, и в голосе ее определенно послышались слезы. - Но ее одежда не была...

Голос внезапно стал мягко приглушенным, словно из-за бархата.

Лицо снова появилось в проеме между книгами.

- Что это было? - спросило оно.

- Я, - ответила Тоффи. - Я люблю, когда музыка сочетается с алкоголем.

Выражение лица было несколько успокоенным.

- Что ж, тебе придется прекратить это, - вырвалось у него. - На самом деле, тебе придется прекратить почти все, что ты делаешь, если ты собираешься остаться здесь. Пить запрещено....

Бархатный сверток в руках Тоффи издал громкую, урчащую отрыжку.

- О! - воскликнуло лицо и внезапно исчезло. С другой стороны полки послышались быстрые шаги.

Когда шаги затихли вдали, Тоффи и Марк с новыми силами вернулись к своим занятиям с бутылками и малышами.

- Нам нужно поторопиться, - сказал Марк. - По-моему, у этой старой карги был такой вид, который определенно предвещал неприятности.

- Я согласна, - сказала Тоффи. Она взглянула на Агату. - И ты ничуть не помогла делу. Я заметила, что ты проявила свою обычную извращенность.

Малышка дерзко посмотрела на нее.

- Будто ты сама действовала на редкость разумно, - сказала она. - По-моему, ты справилась с ситуацией как последняя сволочь. Я только содрогаюсь от того, что все эти незнакомцы тешат себя унизительным представлением о том, что ты моя мать.

Виски лился рекой со все возрастающей скоростью. Когда они выпили по восьмой порции, в дверях за книжными полками послышались шаги. Они вошли в комнату и поспешили вперед, как будто точно знали, куда идут.

- Там! - раздался голос пожилой библиотекарши. - Они в пятом отделе, устраивают очередную бурную вечеринку! Они пьют спиртное и поют непристойные песни и... и... способствуют росту детской преступности! Вы не поверите, но они так себя ведут!

- Боже мой! - произнес чей-то голос, в котором не было и тени радостного ожидания. - Похоже на тот раз, когда мы совершили налет на тот дом с другой стороны...

- Заткнись, - сказал другой голос. - Неважно, что происходит за этими книгами, это другое дело. И не забывай об этом!

Шаги приблизились и раздались в конце коридора. Члены группы Пиллсуортов одновременно подняли головы и увидели двух крупных полицейских в синей форме, бегущих к ним.

Тоффи буквально швырнула Агату в объятия мистера Калпеппера.

- Вот! - сказала она. - Я их задержу. Проследи, чтобы она сделала еще два глотка!

Она была похожа на маленького голландского мальчика, который собирается засунуть мизинец в дамбу в Голландии. Агата с глухим стуком приземлилась на колени мистеру Калпепперу и рыгнула.

Освободившись таким образом от своей одурманенной ноши, Тоффи быстро побежала к передвижной лестнице, приставленной к длинным полкам. Добравшись до нее, она начала подниматься, перепрыгивая через две ступеньки сразу.

Лестница была из тех, что опираются на ролики с обоих концов, и ее можно было легко перемещать с одного места на другое. Оказавшись наверху, Тоффи, не теряя времени, использовала это приспособление на полную мощность. Ролики зажужжали, и Тоффи с лестницей ринулась в атаку на раздел, отличавшийся количеством по-настоящему увесистых томов. Тоффи взяла в руки первый из этих томов и на мгновение остановилась, чтобы прочитать его название.

- "Война и мир", - прочитала она. - Это должно их усыпить.

Никогда еще литература не была так навязана кому-либо, как незадачливым полицейским в последовавшие за этим ужасные минуты. "Война и мир", оправдав ожидания Тоффи, действительно привела к тому, что первый из полицейских выглядел крайне сонным, поскольку попала ему в подбородок и заставила отшатнуться назад, прижавшись к своему напарнику. В считанные секунды двое из лучших полицейских в городе были вынуждены ползать по полу, тщетно пытаясь защититься от града книг. Тоффи, выбирая книжную диету для этих двух осажденных джентльменов, явно отдавала предпочтение более тяжелым произведениям. На ее жертв наибольшее впечатление, в чисто физическом смысле, произвели произведения древних греков.

Полицейские, явно не желая погибать под этой литературной лавиной, поджали хвосты и поползли к полкам, защищавшим их снаружи. Увидев эту победу, - по крайней мере, кратковременную победу, - оказавшись поблизости, Тоффи обернулась, чтобы посмотреть, как продвигается работа с Харперами. В конце раздела все было на удивление безмятежно.

Агату положили на одну из полок, и, очевидно, последнее из десяти возлияний предназначалось Чедвику. Пока Тоффи наблюдала за этой картиной несколько искаженного семейного благополучия, один из полицейских робко высунул голову из-за нижнего угла одной из полок.

- Господи, - сказал он своему спутнику, - они пичкают молодежь виски, как будто это вопрос жизни и смерти. Как ты думаешь, зачем они это делают?

- Может быть, они получают удовольствие от пьяных младенцев, - угрюмо ответил другой. - Может быть, пьяные младенцы - источник веселья. Откуда мне знать?

- Больше похоже на то, что они пытаются их убить, - сказал выглядывающий полицейский. - Детоубийство - серьезное обвинение. Попытка детоубийства не менее тяжела. Им придется несладко, когда мы их оттуда вытащим.

- Если мы их оттуда вытащим, - поправил его напарник. - Что касается меня, то мне хочется просто выползти отсюда и предоставить им делать все, что им заблагорассудится.

- Как тебе не стыдно, Мерфи, - сказал первый полицейский. - Наш долг защищать этих малышей, даже если они выглядят не очень по-человечески.

- Что будем делать?

Полицейский оценил ситуацию; Тоффи теперь стояла спиной к ним, наблюдая, как Чедвика укладывают на полку рядом с Агатой.

- Это наш шанс, - сказал он. - Давай арестуем их.

- Я бы не прочь побить эту рыжую, - решительно заявил Мерфи, - если бы только мог выбраться из читального зала. Она швыряет отвратительные книги.

- Пошли, - прошептал первый полицейский. - Нет времени на болтовню.

Вместе полицейские снова бросились на место своего недавнего поражения. В некотором замешательстве они оба сломя голову направились к Тоффи и лестнице. Очевидно, ни один из них не помнил о том, как быстро передвигается лестница, потому что они одновременно бросились на нее, навалившись всем весом.

Лестница мгновенно пришла в движение, под тяжестью двух испуганных полицейских и совершенно потерявшей равновесие Тоффи. В этот момент Тоффи свалилась со своего насеста, полетела вниз и обхватила одного из полицейских за шею как раз вовремя, чтобы предотвратить свое падение на пол. С этого момента для рыжей это была просто грандиозная поездка на спине. Для полицейского это была дополнительная нагрузка, и он цеплялся за нее изо всех сил. Книги, ряд за рядом, проносились мимо в кричащем тумане. Они приближались к тупику со скоростью пули.

- Отвали от меня! - не по-галантному заорал защитник Тоффи. - Убирайтесь, леди! Никаких наездников!

- Ни за что в жизни! - процедила Тоффи в ответ сквозь стиснутые зубы. - До конца этой поездки мы с тобой будем неразлучны!

В этот момент в конце заваленного книгами прохода появилась библиотекарша и с нескрываемым изумлением уставилась на происходящее внутри.

- Вы только посмотрите на этих копов! - воскликнула она. - Они ведут себя так же плохо, как и все остальные! Можно подумать, это дом развлечений. Мальчики, прекратите это немедленно! - закричала она. - Я собираюсь вызвать комиссара!

- Когда вы это сделаете, леди, - крикнул в ответ один из полицейских, - скажите ему от моего имени, что он может делать со своей паршивой работой! Мне нужно думать о жене и детях!

Как раз в этот момент трап, похожий на трансконтинентальный экспресс, прибыл в конец очереди и выпустил своих протестующих пассажиров, словно три реактивные ракеты. Двое полицейских взмыли в воздух и направились прямо к Марку и мистеру Калпепперу, которые наблюдали за этой маленькой экскурсией в состоянии полной неподвижности. Тоффи, повинуясь какому-то доселе неизвестному закону физики, оторвалась от спины своего рослого носильщика и по широкой восходящей дуге приземлилась на книжные полки.

Представители закона буквально налетели на Марка и мистера Калпеппера, перевернув их на спины и швырнув на пол. Стоя на книжном шкафу, Тоффи перевела дух и спокойно наблюдала за происходящим внизу беспорядком. Она могла бы швырнуть в Марка одной-двумя книгами, но в этом переплетении рук и ног невозможно было определить, которые из них принадлежат Марку. Кроме того, она только что с радостью обнаружила, - рядом с ней есть окно, до которого легко добраться с верхней части книжных полок. Она нажала на задвижку, и оно открылось.

Снова обратив внимание на беспорядок на полу, она с радостью увидела, что Марк и мистер Калпеппер выбрались из объятий копов и ошеломленно озираются в поисках какого-нибудь нового, менее опасного занятия.

- Сюда, наверх! - закричала Тоффи, указывая на окно. - Поднимайтесь по лестнице!

Отреагировав машинально, они тупо уставились на Тоффи и окно, а затем послушно направились к лестнице. Они были почти на самом верху полок, когда двое полицейских, наконец, устав от борьбы друг с другом на полу, поднялись на ноги и с нескрываемой злобой наблюдали за последними событиями.

- О, нет, вы этого не сделаете! - злобно проскрежетал один из них. Он бросился к лестнице и изо всех сил толкнул ее. Когда лестница выскользнула у него из рук, он истерически расхохотался. - Вот! - закричал он. - Теперь ваша очередь выглядеть глупо!

Лестница устремилась к открытому концу секции, как вопящее, жаждущее мести существо. Марк и мистер Калпеппер вцепились в нее и друг в друга в приступе неописуемого отчаяния.

- Ха-ха-ха! - дико захихикал полицейский, наблюдая за их ужасом. - Это научит их не обращать внимания на закон! - Он переключил свое внимание на Тоффи. - Слезай, маленькая ведьма, - потребовал он.

- Приди и забери меня, тупица, - прошипела Тоффи. - Я борюсь за права скваттеров.

Полицейский принял ее приглашение. Или, по крайней мере, попытался. Ухватившись за край верхней полки, он стал подтягиваться. С этого момента естественные законы всемирного тяготения взяли дело в свои руки. Весь книжный шкаф на мгновение покачнулся, как пьяный, подался вперед, замер, а затем с грохотом полетел вниз. Преследователь Тоффи рухнул под потоком литературы, в то время как Тоффи легко отлетела в сторону и с легкостью приземлилась в протянутые руки другого полицейского. Все трое участников этого довольно необычного инцидента были крайне удивлены его исходом.

В тот же миг дуэт ужасных завываний возвестил о прибытии Марка и мистера Калпеппера к месту их назначения. Раздался глухой стук и треск, когда лестница достигла конца своей направляющей и швырнула свой беспомощный груз в стену. Грохот, стоны и всхлипывания ознаменовали окончание операции.

- Посмотрите, что вы наделали! - взвыла Тоффи, когда полицейский опустил ее на пол. - Вы, наверное, убили их!

Из-за горы книг рядом с ней донесся возмущенный вопль. Несколько книг соскользнули с верха стопки, и в поле зрения показалась голова полицейского с горящими глазами.

- Вы тоже не увеличили мою страховую сумму, сестра, - с горечью сказал он. Он проложил себе путь к свободе и поднялся на ноги, злобно глядя на крошечную причину своего падения. - Я... ненавижу... тебя, - сказал он с сильным ударением.

К тому времени, когда Тоффи и копы добрались до конца помещения, Марк и мистер Калпеппер только начинали приходить в себя. Очевидно, их нервная система пострадала больше всего, поскольку на них не было заметно следов насилия. Копы взяли их под контроль.

- Веселье закончилось, парни! - сказал самый невозмутимый из них. - Вы еще очень, очень долго не сможете подняться в небо.

Тем временем Тоффи снова уставилась в проход, выискивая полку, на которой она в последний раз видела Харперов. И тихонько вскрикнула от удивления. Полка была пуста.

- Они ушли! - сказала она. - Они сбежали. И это после всех тех неприятностей, через которые мы прошли, чтобы привлечь этих двух мошенников к ответственности! - В ее глазах промелькнуло сомнение, и она повернулась к ближайшему полицейскому. Она настойчиво схватила его за руку. - Мои малыши! - драматично завопила она. - Мои малыши! Они пропали. Вы должны найти их! Вы должны! Я покончу с собой!

- Что это? - мягко спросил полицейский.

- Я покончу с собой, идиот, - кисло сказала Тоффи. - Иди и найди моих детей. Они сбежали.

- Я их не виню. Куда они делись?

- Откуда мне знать?

- Покончите с собой, леди, - устало сказал полицейский. - Я слишком устал.

- Послушайте, вы...! - начала Тоффи.

Внезапный вопль, донесшийся из фойе, прервал ее. В этом крике была цель в жизни, он был амбициозным, он обжигал душу и расшатывал нервы.

Полицейские и задержанные беглецы в едином порыве бросились к дверному проему. Здесь они остановились, совершенно ошеломленные открывшимся перед ними зрелищем.

Две худощавые и очень зрелые фигуры, одетые лишь по необходимости в короткие лоскутки черного бархата, безмятежно ползли по полу фойе. Пожилая библиотекарша, держась за свой стол, чтобы не соскользнуть на пол, истошно вопила. Харперы, по-видимому, в самый разгар побега, внезапно и совершенно незаметно для них самих вернулись к взрослой жизни. При каждом движении бархатная накидка сползала все дальше. Несколько человек, некоторые с книгами в руках, стояли в комнате в позе зачарованного недоумения.

Помимо очевидной хронологической трансформации, в Харперах произошли еще более странные изменения. Их лица больше не были теми произведениями искусства, какими они были раньше. У Агаты определенно было круглое, с выпученными глазами, бесцветное лицо, а по красивым чертам Чедвика, казалось, внезапно проехался паровой каток.

- Боже мой! - выдохнул один из копов, оправившись от первого шока удивления. - Это маньяки-убийцы Харперы!

- Какой улов! - взволнованно воскликнул его спутник. - Мы оба получим повышение, это точно. Агнес и Честер Харперы! Их разыскивают за то, чему еще даже нет названия... на пяти континентах!

В свете этого сенсационного события амбициозные полицейские поспешно бросили своих пленников и пустились в погоню за Харперами.

Агата и Чедвик, услышав звук бегущих шагов, подняли головы, переглянулись и мгновенно ожили. Быстро вскочив на ноги, они судорожно прижали к себе свои короткие накидки, от которых не было пользы, и бросились бежать, их босые ноги глухо шлепали по кафельному полу. Они выбежали через вход на тротуар, полицейские преследовали их по пятам.

В другом конце комнаты Тоффи настойчиво дергала за рукава Марка и мистера Калпеппера.

- Зачем слоняться без дела? - спросила она, жестом приглашая их вернуться к книжным полкам. - Следуйте за мной, мужчины.

Все трое бросились обратно к проходу, из которого их так грубо вышвырнули всего несколько мгновений назад. Они приставили лестницу к дальней стене и поспешно вскарабкались к окну. До окна было не так легко добраться, как до падения последнего книжного шкафа, но им это удалось без особых трудностей.

Выйдя на улицу, троица оказалась в тупике, приятно залитом ярким лунным светом. Однако они не стали задерживаться, чтобы насладиться пейзажем. Как только мистер Калпеппер приземлился, он тут же бросился к тротуару, Марк и Тоффи бросились за ним во весь опор.

И тут что-то произошло.

Впереди они увидели мистера Калпеппера, быстро скрывшегося за углом. Соответственно, было вполне логично, что они должны были находиться в непосредственной близости от мелькающих каблуков маленького человечка. Но это было не так. В отличие от мистера Калпеппера, силы внезапно покинули их.

Они замедлили шаг, их дыхание стало прерывистым. На бегу они вопросительно оборачивались друг на друга. Тоффи вскрикнула и остановилась как вкопанная. Марк замер всего в нескольких шагах от нее. Они в ужасе уставились друг на друга.

Внезапно они превратились в парочку дряхлых старых развалин. Тоффи, из юной рыжеволосой красавицы, превратилась в иссохшую седовласую каргу. Преображение Марка было не менее поразительным, его одежда свободно висела на сморщенной фигуре, заметно сгорбившейся в спине. Лица обоих были покрыты сетью морщин, а глаза потускнели от старости. Внезапно они стали старыми, очень старыми.

Они уставились друг на друга в молчаливом замешательстве, слишком ошеломленные, чтобы говорить.

В этот драматический момент в конце переулка послышались шаги, и появились двое полицейских, бегущих к ним. Тот, кто первым подбежал к ним, грубо схватил Тоффи за руку.

- Итак! - торжествующе воскликнул он. - Попалась! Думала, что можешь провернуть это дельце, а?

- Эй! - крикнул другой полицейский, появляясь на месте происшествия. - Это не они!

Тоффи быстро взглянула на Марка, затем снова на копов.

- Уберите от меня свои руки, молодой человек! - возмущенно воскликнула она. - Неужели у вас нет никакого уважения к старости?

- Боже, простите, мэм, - извиняющимся тоном произнес полицейский. - Мы приняли вас за других. Вы не видели молодую пару с детьми, бегущую сюда?

Марк покачал головой.

- Ни души, - сказал он.

Копы отошли в сторону, выглядя задумчивыми.

- Послушайте, - сказал один из них с ноткой подозрения в голосе. - Что вы двое здесь делаете в такое время?

Тоффи застенчиво хихикнула.

- Что, офицер? - воскликнула она. - Что за вопрос!

Полицейский выглядел шокированным.

- Вы шутите, - пробормотал он.

- Сегодня наша пятидесятая годовщина, - непринужденно солгала Тоффи. - И именно здесь, на этом самом месте, мы впервые встретились. Мы подумали, что было бы неплохо прийти сюда вечером. - Она протянула руку и похлопала Марка по руке, демонстрируя свои чувства. - Не так ли, любимый? - спросила она.

- Вы встретились в переулке? - возмущенно переспросил полицейский.

- Конечно, нет, - быстро вставил Марк. - В те дни здесь был парк. А теперь, не могли бы вы оставить нас наедине?

- Вам лучше здесь не оставаться, - сказал полицейский. - Эти люди, которых мы ищем, все еще на свободе, и у них не все в порядке с головой. Вам лучше отправиться домой.

Марк и Тоффи, сопровождаемые полицейскими, вышли на тротуар, помогая друг другу в своем внезапном маразме. Они, пошатываясь, подошли к полицейской машине, припаркованной перед библиотекой, и с интересом заглянули внутрь. Близорукие, они разглядели Агату и Чедвика, сидевших в полумраке, прикованных наручниками к дверным ручкам.

- Какие мерзкие на вид люди! - элегантно воскликнула Тоффи. - Как вульгарно. Я терпеть не могу вульгарность, а ты, любимый?

- Действительно, - чопорно ответил Марк. - Действительно, не люблю, милая.

В окне мгновенно появилось хмурое лицо Агаты. Женщина открыла рот, чтобы что-то сказать, но при виде пожилой пары передумала. В ее глазах промелькнуло подозрение о чем-то слишком фантастическом, чтобы в это можно было поверить, и тут же растворилось в потоке сомнений.

- Не может быть, - пробормотала она, снова погружаясь в темноту салона. - Но, о Боже! как бы я хотела, чтобы это было так!

- Какое неприятное создание! - сказала Тоффи. Она приветливо повернулась к полицейским, гордо стоявшим рядом с ней. - Проследите, чтобы они получили все, что им причитается, не так ли, мальчики?

- Да, мэм, - хором ответили копы. - Конечно, проследим.

В окне снова появилось лицо Агаты.

- Скажи...! - горячо начала она.

- Пойдем, любимый, - сказала Тоффи, поворачиваясь к Марку. - Тебе не кажется, что нам следует поискать более изысканную компанию?

Когда они пошли по тротуару, Тоффи обернулась и изящно помахала двум полицейским.

- Спокойной ночи, джентльмены! - крикнула она.

- Ну и дела, - сказал один из полицейских. - Какая милая старушка. Жаль, что они ошиблись улицей.

- Что вы имеете в виду? - спросил другой полицейский.

- В том переулке, где они были, - сказал первый полицейский. - Раньше там не было парка. Там была только фабрика по производству маринадов. Мой старик там работал. - Он вздохнул. - Я не хотел им говорить... Знаешь, это могло испортить им вечер.

Для обессилевшей пары это был долгий и мучительный подъем на четвертый этаж, в кабинет Марка. Когда они, наконец, добрались до него, оба рухнули на стулья и мрачно посмотрели друг на друга.

- Это хуже, чем быть детьми, - прохрипела Тоффи. - Я могу умереть.

- Можешь, - угрюмо подтвердил Марк. - Мы уже стоим одной ногой в могиле. В любом случае, - продолжил он, - об Агате и Чедвике позаботятся.

- Вряд ли оно того стоило, - сказала Тоффи, - когда все так обернулось. Не важно, какое наказание они понесут, это никогда не будет так плохо, как то, что случилось с нами.

Они оба резко сели, когда дверь в приемную со скрежетом открылась и захлопнулась за ними. В тишине послышались шаги, а затем дверь в кабинет Марка приоткрылась, чтобы пропустить маленькое, похожее на хорька лицо.

- Вот и он, - сказала Тоффи. - Причина всего этого. Если бы у меня были силы, я бы задушила этого маленького дьявола собственными руками.

Мистер Калпеппер с интересом посмотрел на них.

- Я боялся, что это случится, - весело сказал он. - Я пытался предупредить вас, чтобы вы больше не употребляли спиртное, но вы не слушали. Теперь ваше химическое действие обратилось вспять. Если бы вы подождали всего двадцать четыре часа, все было бы в порядке. - Он толкнул дверь и вошел внутрь. - Боже мой! - пробормотал он, стряхивая пыль с одежды. - Мне, конечно, пришлось бежать, чтобы скрыться от этих копов. Почему вы не последовали за мной?

- В этом не было необходимости, - ответила Тоффи. - Благодаря вам, ни одна живая душа в мире не узнала бы нас.

- Да, да, - сказал мистер Калпеппер, улыбаясь. - Мы сейчас это исправим. Я все продумал. Если вы примете первоначальную дозу в две таблетки, вы вернетесь к тому состоянию, какими были до того, как состарились. И не должно быть никаких необратимых последствий.

- Нет! - сказал Марк. Трясущейся рукой он поднял свое изможденное тело со стула. - Больше никаких таблеток. Одному Богу известно, что они могут натворить в следующий раз.

- Вряд ли это может быть хуже того, что они уже сделали, - сказала Тоффи. - И, кроме того, я не собираюсь продолжать в том же духе всю оставшуюся жизнь... то немногое, что от нее осталось. Ты примешь эти таблетки, даже если мне придется выстрелить тебе в глотку из пистолета.

Последовал жаркий спор, прежде чем Марк, наконец, сдался.

- Ну, ладно, - сказал он. - На данный момент мне действительно все равно, что произойдет.

- На этот раз реакция будет быстрее, - сказал мистер Калпеппер. - Но не пугайтесь. Все будет в порядке. - Он взял две таблетки с заваленного бумагами стола и протянул их Марку.

Марк долго, нахмурившись, смотрел на них. Затем, сказав: "Вот и все", - он отправил их в рот и повернулся к Тоффи. - Если мы снова вернемся в детство, я...

Внезапно он замолчал; изображение Тоффи уже расплывалось перед ним. На этот раз темнота сгущалась быстро. Комната, казалось, закружилась. Все кружилось и кружилось, потом резко остановилось. Но Марк этого не сделал. Он улетел в пространство... в сплошную темноту...

Тоффи нежно оторвала губы от губ Марка и посмотрела на тихую долину сквозь полуприкрытые веки. Подложив руки под голову, она откинулась на поросшую мхом землю. Они отдыхали на самой вершине пологого холма.

- Знаешь, - задумчиво произнесла Тоффи. - На самом деле я немного рада, что на этот раз снова здесь. Эта история с таблетками была довольно утомительной; мы продолжали оставаться такими непривлекательными существами. О, было чудесно снова быть с тобой, но здесь, в долине твоего подсознания, я, по крайней мере, могу рассчитывать на то, что останусь той, какая я есть.

- Интересно, - сказал Марк, - сколько мне будет лет, когда я вернусь.

- О, я уверена, ты вернешься к нормальной жизни, - сказала Тоффи. - Когда ты перестанешь думать об этом, все должно получиться так, как сказал мистер Калпеппер.

- Тогда, вероятно, меня схватят копы, как только я появлюсь.

- О, я так не думаю. На самом деле никто никогда как следует тебя не рассмотрел. После того, как появились копы, мы большую часть времени были в тени и двигались слишком быстро. Кроме того, они будут искать пару с детьми.

Марк пожал плечами.

- Может, ты и права. - Он вздохнул и растянулся на траве рядом с Тоффи. - Здесь действительно очень спокойно, - сказал он.

Не успели эти слова слететь с его губ, как земля начала раскачиваться под ними. Маленькую долину охватил спазм, она безумно раскачивалась из стороны в сторону, как на качелях. Марк вцепился пальцами в траву, но это не помогло; через мгновение он уже стремительно катился вниз по склону холма, направляясь в густую полосу голубого тумана. За спиной он слышал, как Тоффи зовет его, но ее слова были приглушенными и неразборчивыми, хотя голос звучал весело и беззаботно.

И тут туман сомкнулся над ним, превратился в дымку, стал плотным и черным.

Кто-то тряс Марка за плечо, когда он открыл глаза и увидел встревоженное лицо мистера Калпеппера.

- Девушка! - кричал мистер Калпеппер. - Пропала! Совсем пропала. Я не видел, чтобы она принимала какие-либо таблетки, но она исчезла!

Марк ошеломленно оглядел комнату и услышал, как он повторяет слово "исчезла".

- Я не хотел делать ничего подобного! - причитал мистер Калпеппер. - Я не хотел никого уничтожать.

Для Марка комната и его мысли прояснились в тот же миг. Он посмотрел на страдальческое лицо мистера Калпеппера и улыбнулся. Возможно, маленький человечек заслужил угрызения совести, которые испытывал; возможно, это была его справедливая расплата за то, что он слишком сильно вмешивался в естественный порядок вещей. Все еще...

- Я уверен, что с ней все в порядке, - сказал Марк. - Возможно, она просто ушла, когда вы не видели. Она часто так делает. Иногда она просто пропадает на целые месяцы. Я бы не стал беспокоиться по этому поводу.

Маленький человечек поднял голову и с облегчением улыбнулся.

- Она такая хорошенькая, - сказал он. - Она ужасная девчонка, но такая хорошенькая.

Два дня спустя Марк сидел за своим столом и просматривал утреннюю почту, когда Мемфис открыла дверь и вошла.

- Мальчики здесь, - сказала она.

- Мальчики? - спросил Марк, поднимая голову.

- Вы знаете. Кандидаты на должность посыльного. Есть несколько желающих. Мне прислать их?

Марк уронил письмо, которое держал в руке, и рассеянно уставился в окно.

- О, хорошо, - сказал он. - Пригласите их.

Мемфис вышла из комнаты. Мгновение спустя раздался стук в дверь.

- Войдите! - позвал Марк, не оборачиваясь.

Дверь открылась, и в комнате послышались шаги. На мгновение воцарилась долгая тишина, а затем рядом кто-то тревожно откашлялся. Марк обернулся. Маленький мальчик лет двенадцати смотрел на него с другой стороны стола... маленький мальчик с горящими глазами и ястребиными чертами лица.

- Калпеппер! - закричал Марк.

Мальчик нервно теребил кепку.

- Да, - сказал он. - Это я, мистер Пиллсуорт. Ваша секретарша постоянно выставляла меня вон.

- Я ей это приказал.

Калпеппер кивнул.

- Вот почему я принял таблетки. Это был единственный способ попасть внутрь.

- Есть несколько способов выбраться отсюда, - угрожающе произнес Марк. - Один из них - со сломанной шеей.

Мистер Калпеппер начал размахивать своими маленькими ручонками.

- Вы должны выслушать меня, мистер Пиллсуорт. Я хочу показать вам кое-что сенсационное. Помните, мы говорили о том, что может сделать людей бессмертными? Ну... - Он замолчал, чтобы выудить из кармана маленькую зеленую бутылочку. - Ну...

- Вон! - с криком вскочил на ноги Марк. - Вон! ВОН!

Глаза мальчика испуганно расширились. Он повернулся и бросился к двери, как испуганная крыса.

- Не надо! - закричал он. - Не бросайте это пресс-папье, мистер Пиллсуорт! Я ухожу, мистер Пиллсуорт! Я ухожу! - Он выскочил за дверь и захлопнул ее за собой.

Марк положил пресс-папье на стол и откинулся на спинку стула. Долгое время он просто сидел, тупо глядя в другой конец комнаты. Затем на его лице медленно появилась улыбка.

Где-то в глубине души он рассмеялся.

МЕСТЬ ТОФФИ

Бомбы взрывались в отдаленных местах, за запертыми и охраняемыми дверями. Бомбы взрывались, и ужасный звук взрывов был слышен в самых отдаленных уголках мира - везде, где человек брал в руки газету, включал радио или останавливался, чтобы послушать биение собственного сердца. A бомба... H бомба... X бомба - с каждым часом бомбы взрывались все громче и громче, и каждый человек теперь оставался наедине с темным призраком своего собственного страха.

"Вчера мы усовершенствовали новый вид тоталитарной смерти..." (Было трудно вспомнить приятный, непринужденный голос, который когда-то обеспечивал диктору его популярность, потому что теперь казалось, его дыхание касается скорее натянутых нервов, чем голосовых связок. Но никто этого не замечал; теперь имело значение только то, что он сказал, а не то, как он это сказал. Страх питался страхом с жадным, неразборчивым аппетитом - и процветал благодаря диете.)

"Сегодня мы можем быть уверены только в том, что иностранные державы догонят нас в течение ближайших нескольких часов. Дамы и господа, помните ли вы атомный век? Как давно это было! И все же, как быстро мы перешли от него к Эпохе человеческого ужаса. Х бомба - непостижимая единица силы и разрушения, которая затмевает человеческую душу и сводит ее к ничтожной доле дрожащего страха, - всего лишь малая толика, вносящая свой вклад в чудовищный организм ужаса, которым в последнее время стала наша современная цивилизация. Как же мы несчастны, живя в цивилизации, в которой слово "город" стало устаревшим из-за слова "цель". Цель Нью-Йорк... Цель Чикаго... Цели Солт-Лейк-Сити и Сан-Франциско. Как же мы несчастны.

И не странно ли, что эти цели, которые когда-то были городами, теперь покинуты? Не странно ли, что люди стали убегать от бомб еще до того, как они начали падать? Такова природа страха.

Впервые в своей истории страна сталкивается с кочевым обществом - в основном с группой трудящихся, которые перестали работать и бесцельно скитаются в поисках безопасности в пределах наших собственных границ, - живущим за счет воровства и беззакония. Преступность в последнее время растет так быстро, что сравнительная оценка невозможна. В этом тоже заключается природа страха.

Сегодня правительство вынудило бы этих бывших работников вернуться в сердца жертв - принудить их по закону вернуться на фабрики, чтобы снова заниматься производством смерти и разрушений.

"Необходимо, - говорят государственные деятели. - Необходимо для национальной безопасности". Но вместе со словами государственных деятелей возникает очевидный вопрос: осталась ли еще хоть какая-то национальная безопасность у какой-либо нации? Существует ли где-нибудь то, что нужно сохранить? Разве бегущие кочевники уже не задавали себе этот вопрос, обращая свои испуганные взоры к незащищенному небу?

Но государственный деятель должен говорить - и он должен говорить логично, даже сейчас, когда логика покинула нас и слова больше не могут нас спасти. Каждый человек - государственный или иной - знает, что вопрос уже не в том, упадут ли бомбы, а в том, когда они упадут, и кто их сбросит - мы или они?

Это правда, что ни одна нация не объявляла войну, но страх объявляет свою собственную войну. Можем ли мы подождать еще один день, чтобы проявить инициативу? Могут ли они? Необъявленный враг может уничтожить нас завтра - или сегодня вечером - даже в течение ближайших нескольких минут. Я могу не дожить до окончания этой передачи, а вы можете не дожить до того, чтобы услышать ее..."

Внезапно раздался резкий щелчок, и голос оборвался, заглушенный так эффективно, как будто на горло говорящего намотали проволоку. Марк Пиллсуорт, пораженный внезапной тишиной, резко подался вперед в своем кресле и поднял глаза. Джулия, на лицо которой падал резкий свет лампы, смотрела на него сверху вниз с напряженным раздражением. Она многозначительно убрала руку с кнопки радиоприемника.

- Говорю тебе, Марк Пиллсуорт, - угрожающе произнесла она, - я больше не могу этого выносить. Если ты снова включишь этот чертов прибор - если ты хотя бы шевельнешь своим костлявым пальцем в его направлении, - один из нас умрет от неестественных причин, а ты, возможно, читал, что женщины, как известно, живут дольше мужчин.

Марк недоверчиво уставился на нее в холодном полумраке гостиной. Затем он тяжело вздохнул. Такова была природа ужаса: в наши дни каждый мужчина был женат на строптивице. Женщины просто не были готовы к этому.

Но Джулия была лучше многих - до сих пор. Он посмотрел на плотно сжатые губы, подведенные глаза и попытался вспомнить холодную блондинистую красоту своей жены, какой она была всего месяц назад. Контраст был тревожным. Что ж, для нее это были тяжелые времена.

Но они были такими же мучительными для всех остальных - для него самого. Она должна была это понять. Внезапно, необъяснимо, Марк почувствовал, что его самообладание покидает его со всей мерзкой неизбежностью, как пара шелковых шорт с прогнившей резинкой. Внезапно искаженное лицо на другом конце комнаты оказалось вовсе не лицом его жены, а лицом мстительного незнакомца, который вторгся в его права и личную жизнь с явным злым умыслом. Рассудок покинул его, и с черным сосущим чувством внизу живота он почувствовал, как последние остатки его сил утекают в канализацию. Вцепившись в подлокотники кресла, он выставил лицо на свет и намеренно ухмыльнулся.

- Когда мир рушится у нас на глазах, - прорычал он, - я полагаю, ты ожидаешь, что я буду сидеть здесь, самодовольно ухмыляясь и жуя жвачку, как сбитый с толку подросток? Тебя не волнует, что мы все можем сгореть в ближайшие несколько минут?

- Нет! - закричала Джулия, подбирая прямой ответ на прямой вопрос. - Нет, мне все равно. Я устала от забот. Устала! И я устала от того, что ты сидишь здесь, уткнувшись своими огромными слоновьими ушами в радио. Ты занимаешься этим изо дня в день, изо дня в день, изо дня в день, изо дня в день!..

- Перестань повторяться, как какая-то идиотская тропическая птичка, - огрызнулся Марк.

- Почему ты больше никогда не спускаешься в офис? - спросила Джулия с чисто женской логикой. - Почему бы тебе не убраться отсюда и не оставить меня в покое?

В отчаянии Марк возвел глаза к потолку. Какой в этом был смысл? Зачем проходить через все это снова? Он миллион раз объяснял ей, что у него больше нет причин ходить в офис. Рекламный бизнес пострадал одним из первых. Кому какое дело до того, что говорит рекламная индустрия в такое время? Кто хотел быть красивым, здоровым или вызывать зависть, когда у этого не было никакого будущего?

- Включи радио, - спокойно сказал он.

В глазах Джулии вспыхнул огонь.

- Что? У тебя хватает наглости просить меня снова включить эту штуку? Я не верю своим ушам!

- Я не прошу, - медленно произнес Марк, - я приказываю тебе это сделать.

- Ха! - фыркнула Джулия, обращаясь к какому-то невидимому зрителю. - Послушай его! - Она злобно посмотрела на него. - Попроси меня взобраться на порог и нырнуть лебедем в мой коктейль. Я сделаю это раньше.

Марк на мгновение встретился с ней взглядом и тут же отказался от вызова.

- Я полагаю, ты просто хочешь сидеть здесь и никогда не знать, что с тобой случится?

- Вот именно, - согласилась Джулия. - Ради всего святого, какая разница, что случится с нами после смерти? По крайней мере, я не хочу сидеть здесь и грызть ногти, пока какой-нибудь ненормальный с нездоровым складом ума доводит меня до нервного срыва.

Марк поднялся со стула. В ее словах был смысл, хотя он скорее сгнил бы, чем признал это. С подчеркнутым безразличием он пересек комнату и выглянул в окно. Затем остановился и наклонился ближе к стеклу. На другой стороне улицы мир уже был охвачен пламенем. Ночное небо окрасилось красным от пламени.

- Боже мой! - воскликнул он. - Фредериксы в огне!

Джулия придвинулась к нему и уставилась в окно.

- Кто эти люди? - спросила она. - Те, что сидят вон там на лужайке?

Марк перевел взгляд вправо. Он должен был заметить их раньше, если не считать того, что логическое мышление человека, наблюдающего за пожаром, с трудом охватывает группу людей, развалившихся на одеялах в сиянии, особенно когда эти люди больше озабочены едой, напитками и картами, чем огнем, и особенно когда среди присутствующих выделяются владельцы пылающего жилища....

- Это не Фредериксы? - спросила Джулия.

- Как ты думаешь, они заметили дом? - спросил Марк. - Но, я полагаю, они должны были заметить.

- А может, и нет, - сказала Джулия. - Они пьяны уже несколько дней. Все началось с вечеринки по случаю новоселья. Как ты думаешь, это у них такое представление о шутке?

Марк отвернулся.

- Газеты полны подобных сообщений. Беспокойство сводит людей с ума. - Затем он внезапно напрягся. - Может быть, они что-то услышали! Может быть, они решили сжечь свои дома, а не позволить врагу сделать это за них.

Он подбежал к радиоприемнику и щелкнул выключателем.

"За каждым человеком стоит черная тень рока...!" - простонал диктор.

Стоявшая у окна Джулия мгновенно приняла жесткую позу. С холодной яростью она обернулась и посмотрела на худощавую фигуру Марка, внимательно склонившегося к радиоприемнику. Ее глаза остановились на бесстрастной спине мужа, и в их глубине сверкнуло необузданное безумие.

"Когда начнется атака?" - спросил диктор, и Джулия без колебаний ответила ему. - Сейчас, брат, - пробормотала она. - Прямо сейчас!

Не подозревая об объявлении военных действий в тылу, Марк прислушивался к словам диктора: "Мы можем только собраться с силами и надеяться..."

Жаль, что у него не хватило дальновидности - или, возможно, задним числом - последовать совету диктора. В следующее мгновение нога Джулии, направленная так, чтобы выполнить ту же работу, что и железные сани, описала дугу, которая заканчивалась тем, что можно было бы грубо назвать "яблочком".

С криком смертельной агонии Марк бросился вперед и уткнулся головой в динамик радиоприемника. Раздался ужасный треск, а затем с визгом, похожим на тот, что издавал Марк, диктор умолк.

Марк не подозревал об этом последнем событии; его душа и тело были слишком поглощены пульсирующей болью, чтобы больше обращать внимание на такие мелочи, как Х бомба и гибель мира. В пляжных сандалиях мир мог бы катиться ко всем чертям, и это было бы ничто по сравнению с тем ужасом, который выпал на его долю. С силой прижав руки к источнику своих страданий, он оторвал голову от радиоприемника и, присев на корточки, посмотрел на Джулию. Неосознанно обхватив себя руками, он уставился на свою пару с почти животным отвращением.

- Что за мерзкий поступок! - прохрипел он. - И что за дьявольское место для этого! Ты... ты... ты бесчеловечна!

Джулия злобно рассмеялась.

- Я предупреждала тебя, ты, рептилия! Я же сказала тебе, что больше не могу этого выносить!

Марк поморщился, когда новая волна боли пронзила его тело.

- Я надеюсь, ты гордишься тем, что дождалась, пока мужчина повернется к тебе спиной, а затем ударила его ногой в...!

- Не нужно быть таким грубым, - быстро перебила Джулия.

- Вот это забавно, вот это да! - рявкнул Марк, обнажая зубы. - Я - грубый! А как насчет тебя? Полагаю, в этом деле ты была идеальной маленькой леди? Я не удивлен, что ты не можешь смириться со своим преступлением!

- Вульгарный! - закричала Джулия. - Вульгарный, тощий мужчина!

Марк взглянул на радио.

- Ты все испортила!

- Ты сам все испортил. Хотя должна сказать, что, если бы ты этого не сделал, я была твердо намерена взяться за топор для разделки мяса.

- И для себя, наверное, тоже. Прекрасный способ для жены вернуться к мужу, который заботился о ней и защищал ее.

- О, прекрати, дурачок, - сказала Джулия. - Перестань вести себя так, будто я тебя убила.

- Я бы предпочел, чтобы меня убили, - сказал Марк, содрогаясь от боли.

- Перестань так корчиться, - сказала Джулия. - И перестань вести себя таким вызывающим образом. Ты выглядишь как ребенок с неуверенными привычками. Выпрямись.

Марк подумал о том, чтобы выпрямиться; никогда еще он так сильно не ощущал потребности выпрямиться во весь рост. Он ослабил хватку и попытался разогнуться. И тут же с криком боли снова упал на корточки.

- Я не могу! - воскликнул он. - Я не могу выпрямиться!

Выражение лица Джулии быстро сменилось с подозрительного на огорченное, а затем и на полное раскаяние.

- Конечно, можешь, - взволнованно сказала она. - Попытайся.

- Не могу! - Марк стиснул зубы. - И поделом тебе. На самом деле, я надеюсь, что так оно и останется, а тебе придется провести остаток своих дней, объясняя всем, как это произошло. Ты вывихнула мне крестцово-подвздошную кость, вот что ты сделала, грубая самка!

- О, нет! - Джулия ахнула. - О, Марк! - Она подбежала к нему.

- Отойди от меня! - зарычал Марк. - Не прикасайся ко мне, ты, Юдифь Искариотская!

- О, Боже! - простонала Джулия. Она держала его за руки. - Я позову врача, он в соседнем квартале. Ничего не предпринимай. Я сейчас вернусь. - Она направилась к двери.

- Расскажи ему, как это произошло! - злобно крикнул Марк ей вслед. - Расскажи ему, как ты ударила собственного мужа по...!

Но дверь захлопнулась, когда Джулия выбежала из дома и сбежала по ступенькам.

Марк осторожно опустил руки на пульсирующую задницу и мрачно уставился в пол.

- Черт! - сказал он. - Черт, черт, черт!

Врач закрепил последний слой пластыря на спине Марка и помог ему принять сидячее положение на краю кровати.

- День или два рана может быть болезненной, - сказал он. Он помог Марку надеть пижаму. - Но с вами все будет в порядке. Можете попросить миссис Пиллсуорт снять с вас эту ленту в конце недели.

- Я скорее унесу ее с собой в могилу, - отрезал Марк, - чем позволю этой женщине снова прикоснуться ко мне.

- Сейчас, сейчас, мистер Пиллсуорт, - медлил доктор. - Утром вы почувствуете себя лучше. - Он повернулся и взял свой саквояж. - Я думаю, этих успокоительных на сегодня хватит.

- Спасибо, доктор, - с благодарностью произнес Марк и без сил откинулся на спинку кровати. Лежа, крепко привязанный скотчем, он был вынужден краем глаза наблюдать за доктором. - Спокойной ночи, доктор.

- Спокойной ночи. - Доктор кивнул с другого конца комнаты и открыл дверь, собираясь уйти. Джулия стояла в коридоре, заламывая руки. Она шагнула вперед.

- Как он, доктор? - спросила она. - Могу я увидеть его сейчас?

- Не подпускайте ее! - прорычал Марк со своей подушки. - Если она только сунет сюда руку, я ее укушу!

Доктор взял Джулию за руку.

- Не волнуйтесь, - сказал он. - В наши дни все немного нервные. - Он вывел ее обратно в холл и закрыл дверь.

Марк перевел взгляд с двери на потолок. Смех Фредериксов и их гостей доносился через открытое окно, и он задумался о его качестве: это был смех отчаяния, а не беззаботности. Затем вдалеке послышался слабый вой пожарной сирены, и откуда-то с другого конца квартала донесся странный женский крик - еще один пациент доброго доктора.

Марк закрыл глаза и подождал, пока подействует успокоительное. По позвоночнику прокатился отзвук боли. Он попытался немного пошевелиться, но скотч удерживал его на месте, и от этого усилия боль только усилилась. Он снова посмотрел на потолок и без особого удовольствия отметил его необычную пустоту. В конце концов, он решил переключить свои мысли на другие вещи - на прошлые и более счастливые обстоятельства. Внезапно, без всякого сознательного участия, в его памяти всплыло дерзкое личико Тоффи. Тень улыбки заиграла в уголках его рта.

Не то чтобы мысль о Тоффи была особенно приятной. Это игривое создание в его воображении обладало сильной предрасположенностью как к неприятностям, так и к удовольствиям - своего рода особым магнетизмом, который притягивал бедствия к себе, а также к несчастным душам вокруг нее. И все же, когда он думал о Тоффи, у него возникало особое чувство радости. Если с ней случались неприятности, это всегда сопровождалось некоторой долей веселья. По крайней мере, в этом всегда была доля волнения.

Естественно, последние несколько месяцев Марк совсем не думал о Тоффи. Во-первых, он был слишком озабочен опасным состоянием мира, а Тоффи, непостоянную жительницу этого мира, как и любого другого, было трудно представить в сочетании с истинно мирскими делами.

Если бы можно было сказать, что Тоффи вообще существовала, то она существовала в долине разума Марка. Не то чтобы она была не совсем реальной, просто она не существовала материально, если только не была спроецирована в материальный мир воображением Марка. После этого она становилась такой же плотью и кровью, как и все остальные, - временами даже в ошеломляющей степени.

Если Марк и привык к этому странному обстоятельству, - что его разум действительно может создать живую, дышащую рыжеволосую красавицу, - то только благодаря постоянному повторению. Человеческий разум со временем может приспособиться к самым невероятным ситуациям, если только сталкивается с ними достаточно часто.

Улыбка расплылась на губах Марка, когда он рассмотрел соблазнительную форму и особенности Тоффи. Это было видение, способное заставить улыбнуться даже самые суровые губы.

Затем улыбка исчезла, когда в коридоре послышались шаги Джулии. Марк услышал, как они приближаются, и перевел взгляд на дверь.

Он почти видел, как она стоит там, в коридоре, за закрытой дверью. Она, должно быть, терзается угрызениями совести, пребывает в нерешительности. Сквозь негодование Марка пробивалась струйка сострадания. В конце концов, она действительно не хотела причинить ему боль. Он хотел окликнуть ее, но шаги послышались снова и удалились по коридору. Мгновение спустя дверь открылась и закрылась. Марк вздохнул; завтра у него будет достаточно времени, чтобы загладить свою вину.

Он закрыл глаза, когда по его худощавому телу начала медленно растекаться сонливость - вероятно, подействовали успокоительные. Какое-то время его мысли бесцельно блуждали, а затем он с неожиданной силой осознал: за последний час - впервые за несколько недель - его мысли отвлеклись от мрачного состояния мира и сосредоточились на нем самом. В течение целого часа его внимание было полностью поглощено простым домашним кризисом - такой мелочью, как ссора из-за радио!

От этой мысли у Марка закружилась голова. За последние несколько месяцев все вопросы, касающиеся жизни людей, - каким-то образом повернулись вспять. Люди перестали интересоваться по-настоящему важными вещами - например, ссорами из-за радио, - и обратились к детскому занятию - взрыву мира.

Марк сделал паузу, чтобы подытожить эти мысли. Где-то в них содержалась очень великая и очень простая истина, хотя все они были запутаны. Каким-то образом его вывих крестцово-подвздошной кости и беды этого мира были тонко связаны...

Сонливость снова охватила его, и мысль унеслась прочь на гребне волны. Он потянулся за ней, но не смог дотянуться. Остался лишь последний проблеск:

- Что нужно этому миру, - пробормотал Марк, - так это хороший пятитонный толчок в...

Его глаза закрылись, и грудь тут же начала подниматься и опускаться в такт глубокому, размеренному дыханию спящего человека.

Теплый ветерок взметнул пыль с края занавески, и она заколыхалась. Где-то в ночи, вдалеке, на другом конце города, безутешно завыла сирена. По перекрестку прошествовал кот, такой же молчаливый и напряженный, как его длинная, как у леопарда, тень. В своем наркотическом сне Марк слегка повернулся набок и издал тихий скулящий звук, когда клейкая лента натянулась у него на спине. Он лег на спину и затих.

Но некоторое время спустя Марк выбросил из головы все воспоминания о своей травме. В тот самый момент, когда заснул, он покинул комнату с колышущимся занавесом и печальным эхом и перешел в безмятежный, абсолютно черный мир бессознательного.

Однако теперь он снова пошевелился и этим почти незаметным движением выпрыгнул из темноты в более светлые области; в тайный мир своего подсознания, где все возможно, - в мир, где мечты могут стать более реальными, чем сама реальность. Марк на одно трепетное мгновение замер на краю этого мира, а затем бросился вперед...

Ослепительный свет ударил ему в лицо, так что ему пришлось закрыть глаза от яркого света. Затем он медленно открыл их снова. Ощущение, похожее на то, когда ступаешь босиком по раскаленному бетону на прохладную лужайку, быстро сменилось почти невыносимым наслаждением.

Перед взором Марка расстилалась мягкая зелень, переходящая в изящно поднимающиеся склоны и прохладные тенистые впадины, искусно сочетающиеся, словно зеленый бархат в витрине магазина. На вершине самого дальнего холма раскинулся лес из странных деревьев, в которых сочетались величественность и легкая, как перышко, гибкость. Слегка покачиваясь на ветру, они ни о чем так не заботились, как о горсти королевских перьев, воткнутых в землю по прихоти озадаченного ребенка. Долина подсознания....

Марк сразу понял, где находится; он и раньше бывал здесь достаточно часто. Он огляделся в поисках какого-нибудь движения, какой-нибудь яркой вспышки. Но ничего не увидел. Он начал подниматься по склону, целеустремленно вытягивая перед собой длинные ноги. Конечно, она должна быть там, возможно, среди деревьев.

Но ее там не было. И не было никаких признаков ее присутствия. Марк поднялся на вершину холма, где деревья росли гуще всего, но дальний горизонт оказался скрыт голубоватым туманом, который клубился и перемещался, напоминая что-то живое. Он долго стоял, медленно поворачиваясь, с тревогой ожидая каких-либо признаков, но их не было. Наконец он сел, уперся локтями в колени и подпер подбородок руками. На него нахлынуло разочарование - и боль тоже; раньше она всегда была рядом, чтобы встретить его в момент прибытия.

Он застыл от внезапной, ужасной мысли: что, если Тоффи там вообще не было? Что, если она перестала существовать? Разве это было возможно, ведь она была всего лишь плодом его воображения? Он встал и снова оглядел горизонт. Он наклонился, чтобы вглядеться в изменяющиеся границы тумана.

И тут это случилось. Это было тихо и подло и резко напомнило ему о похожей агонии, которая постигла его в другое время и в другом месте, которое он не мог точно вспомнить. Непринужденно обхватив себя руками, он согнулся пополам и тяжело опустился на землю.

Затем все закончилось так же быстро и неожиданно, как и началось. Воздух огласился мелодичным женским смехом, раздавшимся где-то позади него. Марк обернулся.

Прекрасная, как всегда, ее туника цвета тумана лишь придавала прохладный зеленоватый оттенок ее возмутительно совершенному телу под ней. Когда она вышла из-за деревьев, ее огненные волосы рассыпались по плечам, такие же свободные и необузданные, как и дух, который они украшали. Хотя ее полные красные губы дрожали от смеха, настоящий смех таился в глубине ее зеленых глаз. Она остановилась на мгновение, затем подбежала и легко присела рядом с ним. Она смотрела на него с озорным весельем.

- Ах ты, старый дряхлый деспот, - улыбнулась она. - Самое время тебе снова показать свое жеманное личико.

Марк, помня о своем недавнем конфузе, ответил на ее взгляд холодным подозрением. Но если Тоффи и заметила это, то сделала вид, будто не заметила ничего. Быстрым движением, выполненным с мастерством и точностью, которых можно достичь только путем долгой и прилежной практики, она обвила руками его шею и поцеловала прямо в губы. Марк принял поцелуй с невозмутимым видом. Его взгляд оставался враждебным, даже когда она отстранилась от него.

- Ты ударила меня, - обиженно сказал он.

Глаза Тоффи расширились от изумления.

- Ты все неправильно понял. Я поцеловал тебя, вот и все.

- Пнула, - упрямо повторил Марк. - Ты пнула меня.

- Куда?

- Неважно.

- В тот момент я была в нескольких метрах от тебя, - сказала Тоффи. - Ты сам меня видел.

Марк задумался. Это была правда, ее даже не было видно. Тем не менее, опыт подсказывал ему, что она способна на все, возможно, даже на дальний удар ботинком в зад.

- Ну, кто-то же это сделал, - угрюмо сказал он.

- Клянусь, это была не я, - решительно заявила Тоффи. - Клянусь старой лысой головой моего деда по материнской линии.

- У тебя нет деда по материнской линии, - коротко ответил Марк. - Не говори глупостей.

- Если бы у меня был дедушка по материнской линии, - мягко поправилась Тоффи, - и у него была бы старая лысая голова, я бы без колебаний поклялась ею.

- Ты бы также без колебаний отрубила ее топором, - сказал Марк, - если бы это служило твоей цели.

- А кто бы этого не сделал? - удивилась Тоффи. - Кому нужна старая лысая голова, которая все время рядом? Даже дедушки по материнской линии?

- У тебя нет дедушки, - резко напомнил ей Марк, - ни по материнской, ни по какой-либо другой линии.

- Конечно, есть, - решительно заявила Тоффи. - Я только что поклялась его старой лысой головой, не так ли? Или я обругала его старую лысую голову? Я бы не удивилась. Он всегда ноет о том, какой он заботливый, а я чертовски хорошо знаю, что он никогда в жизни не был матерью. Это отвратительно.

- Иногда я удивляюсь, почему вообще тебя слушаю, - сказал Марк. - У меня просто кружится голова.

- Что ж, неудивительно, что я такая взбалмошная, когда этот противный старик все время путается под ногами, - сказала Тоффи. - Если бы ты только поговорил с моим дедушкой по материнской линии и сказал ему, чтобы он перестал совать свою старую лысую голову во все дела...

- Прекрати! - закричал Марк. - Если ты продолжишь в том же духе, у меня пойдет пена изо рта!

Тоффи откинулась на траву и задумчиво вытянула руки над головой.

- В любом случае, - сказала она. - Клянусь, моя нога даже не задела твоих штанов. - Но, когда она это говорила, в уголках ее рта мелькнула улыбка.

Марк повернулся к ней, готовый сообщить, что он доверяет ей не больше, чем тому, кто может швырнуть паровой экскаватор голыми зубами, но промолчал. Его взгляд переместился на ее левую руку и остался там.

За все то время, что Марк знал ее, он ни разу не видел, чтобы Тоффи носила хотя бы одно украшение: считалось само собой разумеющимся, что ее прелести достаточны сами по себе, без каких-либо внешних украшений. Можно быть настолько глупым, чтобы позолотить лилию, но никогда - золотое украшение. Поэтому он был удивлен, когда, опустив взгляд, увидел на ее пальце довольно большое кольцо.

Само кольцо было так же примечательно, как и то, что оно было на Тоффи. Марк никогда раньше не видел ничего подобного и был готов поспорить на кругленькую сумму, что ни у кого другого такого не было.

Металлическая часть кольца не была ни серебряной, ни золотой, но отдаленно напоминала и то, и другое - благодаря странной полупрозрачности, которая казалась совершенно нереальной. Дизайн кольца был одновременно простым и красивым. Но на самом деле внимание Марка привлек камень.

Такого камня просто не могло быть! Он напоминал изумруд самого крупного, редкого и красивого вида, и все же это был не изумруд. Ни простой изумруд, ни природная химическая случайность не могли обладать жизнью - почти живой жизнеспособностью - этого камня. От него исходил свет, поражавший глаз чем-то вроде электрического разряда. Но это было еще не все. Даже если просто глядеть на него, возникало ощущение, что камень впитывает его в себя и вносит свой вклад в окружающую его живую атмосферу. Предмет действительно приобретал индивидуальность, когда ты на него смотрел. Марк почувствовал дрожь дурного предчувствия.

- Откуда у тебя это кольцо? - спросил он.

- А, это, - небрежно ответила Тоффи. - Просто я придумала что-то такое, о чем мечтала - так же, как ты придумываешь меня.

- Ты имеешь в виду...?

- Конечно, - кивнула Тоффи. - Ты здесь не единственный, кто умеет делать головокружительные сальто. В конце концов, я нахожусь прямо у истоков. На самом деле, именно твои слова натолкнули меня на эту идею.

- Что ты имеешь в виду? - спросил Марк. - Что я такого сказал?

- О, я уже и забыла, как все прошло, - сказал Тоффи. - Кроме того, позже у нас будет много времени для всего этого скучного разговора. Прямо сейчас...

- Ты пытаешься что-то утаить от меня? - подозрительно спросил Марк.

- Ничего, - ответила Тоффи. Она придвинулась ближе и игриво коснулась губами его щеки. - Абсолютно ничего. - Она обвила рукой его шею.

Следующие несколько секунд прошли в тихой борьбе, пока Марк высвобождался из ее решительных объятий.

- В следующий раз придержи что-нибудь, - смущенно сказал он. - Человеческая плоть и кровь могут выдержать многое, ты же знаешь.

- А у тебя так мало того и другого, - ответила Тоффи. Она задумчиво посмотрела на него. - Целовать тебя - все равно, что надевать слюнявчик на тарелку с белеными костями.

- Предоставляю тебе нарисовать эту отвратительную картину, - Марк содрогнулся.

- В любое время подавай мне полную тарелку беленых костей, - сказала Тоффи. - Я бы предпочла это.

- Могу я напомнить тебе, - холодно произнес Марк, - что это ты бросилась в мои объятия? В тот момент ты, казалось, была только за.

- Просто талант художника, - лукаво заметила Тоффи. - Просто вживаюсь в роль.

- Я никогда не говорил тебе, - сказал Марк, - что ты самый беспринципный и недалекий из всех...?

И вдруг у него пересохло в горле. Его взгляд оторвался от лица Тоффи и испуганно скользнул по горизонту.

- О, Боже мой! - воскликнул он.

Внезапно, словно в замедленном кино, маленькая долина растворилась в черной пустоте. Деревья вдали уже исчезли. Марк вскочил на ноги.

- Смотри! - закричал он. - Смотри!

Тоффи мгновенно оказалась рядом с ним. Какое-то мгновение она смотрела на это ужасное зрелище, затем повелительно потянула его за рукав.

- Давай! - крикнула она. - Бежим!

Но когда они повернулись в другую сторону, темнота снова нахлынула на них; она окружала их со всех сторон. Они остановились как вкопанные.

- Мы исчезнем в никуда? - простонала Тоффи, - или просто исчезнем вместе со всем остальным?

- Скоро узнаем, - простонал Марк.

И, возможно, даже немного раньше, потому что, пока Марк говорил, темнота сгустилась всего в нескольких ярдах от них.

Тоффи, слегка дрожа, придвинулась к Марку, и он обнял ее за плечи. Какое-то время они стояли в выжидательной тишине, наблюдая, как исчезает зелень вокруг них. Затем, внезапно, она исчезла и под ними.

Как только они погрузились в темноту, Тоффи обвила руками шею Марка и крепко прижалась к нему...

Мир, как пьяный, закружился в пространстве, закружился, напоминая яйцо, а потом нигде не осталось ничего, кроме теста, из которого все изначально было сделано, грязная, липкая масса, и он погружался в это все глубже и глубже, как бы ни старался. Марк попытался закричать...

И тут раздался ответ, скрежет металла о металл. Впереди забрезжил свет, тусклый и сильно размытый, но он появился внезапно. Чей-то ободряющий голос произнес:

- Подожди минутку, и я тебя вытащу. Как тебе вообще удалось так свернуться калачиком, лежа на спине...

Голос продолжал ласково отчитывать его, через минуту рыхлая масса была отодвинута в сторону, и он увидел, что это всего лишь покрытые потом простыни. Он посмотрел на них, затем поверх них на нежно улыбающееся лицо Джулии. Утро врывалось в комнату через окна позади нее.

- Доброе утро, - смущенно сказал он. - Спасибо.

Джулия молча протянула ему стакан апельсинового сока, и он наклонился вперед, чтобы выпить его.

- Как твоя... твоя спина? - неуверенно спросила она. - Тебе лучше?

Марк вернул ей стакан и попробовал несколько движений своим мумифицированным позвоночником. Боли не было, только ощущение скованности.

- Совершенно новая, - сказал он и улыбнулся.

- О, я чувствую такое облегчение! - Джулия вздохнула. Она присела рядом с ним на кровать. - Прости, Марк.

Какое-то мгновение они просто смотрели друг на друга. Затем, внезапно разразившись смехом, они бросились друг другу в объятия.

- О, Марк! - воскликнула Джулия. - Я уже несколько месяцев не была так счастлива. Я не знаю почему. Ничего не изменилось, все по-прежнему, и, учитывая, что я сделала с тобой прошлой ночью, я должна чувствовать себя просто ужасно. Но я не понимаю, и просто не могу этого объяснить.

- Может быть, я могу, - медленно произнес Марк. - Я думаю... прошлой ночью, перед тем как заснуть... Мне пришло в голову кое-что очень важное. Я думаю...!

Внезапно его голос перешел в тонкий хрип, когда воздух вырвался из его легких. Он выглядел так, словно со дня своего рождения ему не приходило в голову ничего, даже незначительного. Джулия посмотрела на него с тревожным удивлением.

- В чем дело, дорогой? - спросила она. - Что не так?

Марк не ответил; он только уставился в зеркало на другом конце комнаты. Пока он смотрел, ужасающая картина, свидетелем которой он был мгновение назад, повторилась.

В другом конце комнаты, почти прямо напротив зеркала, находилась небольшая ниша, как раз достаточного размера, чтобы вместить его письменный стол и картотечный шкаф. Когда эта ниша не использовалась, ее наличие скрывали занавески. Именно отражение этих занавесок и их внезапное странное поведение заставили волосы Марка встать дыбом.

Для занавесок, которые должны были просто блаженно висеть на металлических прутьях и вести себя прилично, они раскачивались самым удручающим образом. На самом деле они вели себя так развязно, что оставалось только удивляться, как Марк не спрятал голову под мокрыми простынями и не оставил ее там, просто чтобы не видеть этого зрелища.

Марк дико уставился в зеркало, когда занавески внезапно раздвинулись, зажили своей собственной жизнью и начали вращаться в воздухе так, что это не поддавалось никакому объяснению. Это продолжалось несколько секунд, затем стало еще хуже.

Занавес слева отодвинулся от сцены и безвольно повис. Марк вздохнул с облегчением, но тут же у него перехватило дыхание от нового приступа ужаса. Занавес справа, не удовлетворенный тем, что ведет себя как человек, решил и выглядеть как человек. На самом деле, на манер облегающего платья, эта вещь начала приобретать выпуклости и впадины чрезвычайно женственного и настораживающего характера. Именно тогда, всего за мгновение до того, как из-за занавески показалась прядь рыжих волос, Марк осознал ужасную правду ситуации: Тоффи материализовалась. Она материализовалась в его спальне без всякой одежды и пыталась делать себе платье из драпировок.

- Дорогой! - воскликнула Джулия. - Почему ты так выглядишь? Что случилось?

Голос Джулии внезапно напомнил Марку о реальной опасности ситуации. Он поднял глаза, протянул руку и схватил Джулию за плечи как раз вовремя, чтобы помешать ей обернуться и увидеть, на что он уставился.

- Все в порядке! - Он фальшиво рассмеялся. - Все замечательно! Замечательно! Иди, принеси мне что-нибудь на завтрак!

- Что? - смущенно спросила Джулия.

Но взгляд Марка снова привлекло какое-то движение в зеркале. Когда он поднял глаза, отражение Тоффи радостно улыбнулось ему и помахало рукой.

- Оставайся на месте! - пробормотал Марк. - Вернись!

- Что? - спросила Джулия.

Марк с несчастным видом посмотрел на нее.

- Я умираю с голоду! - пробормотал он. - Принеси мне что-нибудь поесть! Я могу начать грызть столбик кровати через минуту!

- Но ты только что сказала мне оставаться на месте. Почему?

- Да, да, я знаю, - сказал Марк. Он слабо улыбнулся. - Я имею в виду, что я голоден и хочу позавтракать, но мне неприятно видеть, как ты уходишь за завтраком, потому что... потому что так приятно видеть тебя этим утром...

Джулия неуверенно улыбнулась и погладила его по голове.

- Я сейчас тебе что-нибудь принесу, - сказала она. - И я потороплюсь.

- О, не надо! - сказал Марк. - Можешь не торопиться!

Джулия вопросительно посмотрела на него и начала подниматься с кровати. К несчастью для всеобщего спокойствия, Тоффи выбрала этот момент, чтобы просунуть свою красивую ножку за край занавески.

- Не надо! - закричал Марк.

Джулия быстро села и дотронулась рукой до лба Марка.

- Но как я смогу принести тебе завтрак, если не уйду? - терпеливо спросила она.

Марк повернулся к ней с измученным выражением лица.

- Ты не можешь! - воскликнул он. - В том-то и дело! Так что уходи! Продолжай! Уходи отсюда!

- Что? - На лице Джулии появилось выражение полной безнадежности.

- Уходи! - в отчаянии сказал Марк. - Скорее!

Джулия долго смотрела на него.

- Ты уверен, что не затаил на меня какую-то ужасную обиду за то, что я сделала прошлой ночью? - медленно спросила она. - Я прекрасно пойму, если...

- Нет, нет, нет! - ответил Марк. - Я никогда не любил тебя так сильно, как в эту минуту. Уходи.

- Хорошо, - сказала Джулия. - Я ухожу. Но на этот раз не окликай меня, как только я направлюсь к двери.

- Не буду, - пообещал Марк. - Я буду молчать как могила.

Джулия наклонилась и легонько поцеловала его в лоб, затем направилась через комнату к двери. - Я вернусь практически мгновенно.

Марк быстро обернулся и уставился в сторону ниши. Когда он это сделал, кровь у него в венах застыла от волнения: Тоффи, изогнутая, как змея, и вдвое более мясистая, вышла из-за занавесок и приняла в высшей степени соблазнительную позу. Судя по выражению ее лица, это показалось ей чрезвычайно забавным. Но не Марку.

- Нет! - закричал он. - Остановись!

Джулия даже не потрудилась обернуться; она просто остановилась в дверях и осторожно уперла руки в бока.

- О, нет! - простонала она. - Я вышла замуж за человека, который воображает себя светофором!

- Нет! - закричал Марк. - Не ты!

- Тогда кто? - спросила Джулия, теряя терпение. - Двадцать семь маленьких человечков с остроконечными головами, сидящих на бюро? Ты их имеешь в виду, дорогой?

- Просто уходи! - умолял ее Марк. - Уходи!

- Стой, уходи, стой, уходи, не уходи! - взвизгнула Джулия. - Я не управляюсь электричеством. Какая жалость! - Медленно она начала поворачиваться лицом к своему постоянно меняющемуся супругу и - в конце концов - к самой обнаженной рыжеволосой женщине, которую любая жена когда-либо с ужасом обнаруживала в спальне своего мужа.

Марк почувствовал, что судьба надвигается на него таким образом, и это заставило его понять чувства глубоко укоренившейся маргаритки, смотрящей вверх на приближающийся паровой каток. Он отвернулся и закрыл глаза, съежившись, как человек, ожидающий получить по затылку битым кирпичом. Он застыл, напрягшись от крика Джулии. На мгновение воцарилась тишина, а затем раздался этот звук.

Но это был не тот крик, к которому Марк готовился. Этот крик был совершенно иной, он совсем не походил на торжествующий вопль обиженной жены, которая нашла неопровержимое доказательство вероломства своего мужа. Это был явный, безошибочный крик физической боли.

Марк открыл глаза и обернулся, затем отшатнулся, вскрикнув от удивления. Джулия, красавица, которая всегда ходила с царственной величавостью, каждое движение которой было шедевром живой поэзии, внезапно присела на корточки в дверном проеме, обхватив себя руками, что было не только неуклюже, но и совершенно отталкивающе.

На долгое мгновение удивление лишило Марка способности действовать. Затем, в порыве логики и одновременно осознания, он резко повернулся в сторону Тоффи. Внезапно вся эта ужасная ситуация стала для него совершенно ясной.

Тоффи, которая теперь полностью вышла из своего укрытия, повернулась и улыбнулась ему заговорщицкой и понимающей улыбкой. Марк заметил, что ее левая рука была многозначительно поднята в сторону Джулии, в то время как правую она держала над любопытным кольцом, как бы заслоняя его.

Он в ужасе уставился на нее; он не мог точно представить, какую роль сыграло неземное кольцо в неприятном положении Джулии, но был абсолютно уверен, что оно в той или иной степени было причастно к этому. Он был ошеломлен сверх всякой меры.

- Прекрати это, - сердито потребовал он. - Немедленно прекрати!

Джулия, все еще сидевшая на корточках в дверном проеме спиной к комнате, задрожала и возвела глаза к потолку.

- Ты думаешь, я делаю это потому, что мне это нравится? - процедила она сквозь стиснутые зубы. - Ты действительно думаешь, что я не прекратила бы это, если бы могла, чудовище?

- Ну же, Джулия!.. - Марк обернулся и умоляюще протянул руку к ее выгнутой спине.

- Заткнись, мстительная тварь! - прошипела Джули, объявляя о своих чувствах на весь коридор. - Значит, ты не держишь зла, да? Ха! Я только удивляюсь, как ты не сломал спину под такой нагрузкой!

- Джулия!.. - взмолился Марк. - Ты же не страдаешь!

- Нет! - перебила его Джулия. - О, нет! Не смей говорить, что я не страдаю! И не говори мне ничего, когда меня жестоко, бессмысленно и мстительно пнули в спину!

- Джулия! - Марк ахнул. - Я тебя не пинал. Я знаю, в это трудно поверить, но...

- Ты чертовски прав, в это трудно поверить! - Джулия усмехнулась. - На самом деле, в это невозможно поверить, ты лжец!

- Но...!

- Ну, ты хотя бы не собираешься вызвать врача? Каким бы бесчеловечным, как мы оба теперь знаем, ты ни был, в твоей пошлой натуре должна быть какая-то тонкая ниточка порядочности.

Марк умоляюще повернулся к Тоффи.

- Пожалуйста, - взмолился он. - Пожалуйста! Знаешь, ты не помогаешь делу, занимая такую позицию.

- О-о-о! - простонала Джулия. - Я не принимала такую позицию, меня к этому подтолкнули!

Тоффи с вежливой улыбкой кивнула Марку. Затем осторожно убрала руку с кольца, и оно ярко заблестело. Тоффи подмигнула и отступила в нишу. В дверном проеме Джулия мгновенно выпрямилась и обернулась, крепко прижав руки к бокам. Она неуверенно выпрямила спину.

- Что ж, со мной снова все в порядке, - тяжело объявила она. - Нет, спасибо не тебе, мистер Пинатель Жен!

- Джулия... - начал Марк, - ты должна меня выслушать!

- О, нет, я так не думаю! - решительно поправила его Джулия. - Я не обязана тебя слушать. Все, что мне нужно сделать, это убедить себя, - мне слишком нравится вон та лампа, чтобы разбить ее о твой череп. - С усилием взяв себя в руки, она посмотрела на него со сдерживаемой злобой и глубоко вздохнула. - Думаю, теперь я могу быть уверена, что не побегу на кухню за ножом для колки льда. - Она отвернулась. - До свидания, мистер Марк Пиллсуорт!

- Джулия!..

- И пусть твоя душа вечно горит в аду! - добавила Джулия, выходя из комнаты в коридор.

Какое-то мгновение Марк стоял в нерешительности. Он направился в прихожую, затем остановился и развернулся в направлении ниши. Сделав два широких шага, он подошел к портьерам и одним резким движением, полным возмущения, откинул их в сторону. Тоффи сидела на краю стола, небрежно закинув ногу на ногу, и дула на свои ногти. Она подняла глаза и невинно улыбнулась.

- Ого, - сказала она.

- Ах ты, маленькая скользкая рептилия! - рявкнул Марк. - Из всех безумных трюков!..

Тоффи ткнула тонким пальчиком в сторону его костюма.

- Тебе кто-нибудь когда-нибудь говорил, как шикарно ты выглядишь в этой пижаме? - пробормотала она. - Она специально так разорвана, чтобы обеспечить вентиляцию?

В приступе стыдливости Марк схватился за занавески и завернулся в них. Он был похож на римского сенатора в сползшей тоге. Тоффи рассмеялась.

- Я думаю, это наденет на тебя намордник, старый пуританин, - сказала она.

Марк выпрямился во весь свой рост в шесть футов и два дюйма и окинул ее надменным презрительным взглядом.

- У тебя прекрасная позиция для разговора, - холодно заметил он.

- Я нахожусь в выгодном положении для многих вещей, - вздохнула Тоффи, - но ты этого никогда не заметишь.

Марк прочистил горло и отвел глаза.

- Не будь наглой, - сказал он. - Я бы предложил тебе эти занавески, если бы сам так отчаянно в них не нуждался.

- Всегда был идеальным хозяином, - прокомментировала Тоффи.

- Не обращай на меня внимания, - сказал Марк. - А как насчет тебя? Что заставило тебя так поступить?

- Например?

- О, прекрати, - устало сказал Марк. - Совершенно очевидно, что ты была в самом начале этой маленькой демонстрации.

- В самом конце? - Тоффи рассмеялась. - Ты так хорошо это сформулировал. Если, конечно, ты не хотел сказать, что я была в центре событий.

- Пожалуйста. Стоит мне только сделать простое утверждение, и ты выжмешь из него столько грязи, что можно будет основать ферму по производству грузовиков. - Марк пошевелил занавесками. - Или ты скажешь мне, что ты задумала, или я перестану тебя воображать, даже если мне придется огреть себя кувалдой по голове.

Тоффи медленно улыбнулась.

- Я могла бы рассказать все начистоту, - сказала она. - Если анатомическая справка не покажется тебе слишком пикантной.

- Не обращай внимания, - коротко ответил Марк. - Ты бы не распознала моральных угрызений совести, даже если бы тебе преподнесли их в стеклянной банке.

- Очень хорошо, - сказала Тоффи. - Очевидно, ты догадался о назначении моего кольца. - Она подняла руку, и устрашающее украшение ярко сверкнуло. - На самом деле камень излучает луч, который, по сути, повышает чувствительность костей и тканей человеческого тела, слегка разделяет их в зависимости от того, как долго ты концентрируешься, и удерживает на расстоянии. Возможно, ты заметил, что Джулия незадолго до несчастного случая стала немного выше обычного. В любом случае, как только ты сфокусируешь луч на объекте, тебе останется только быстро преломить его другой рукой. Предметы, раздвинутые и не вписывающиеся друг в друга, притягиваются с такой силой, что по предмету можно с таким же успехом ударить молотком. - Она посмотрела на Марка. - Понимаешь, что я имею в виду?

- Думаю, да, - медленно произнес Марк. - Другими словами, ты сфокусировала излучение на основании позвоночника Джулии, вытянув... э-э-э... что-то вышло из-под контроля, внезапно нарушилось удерживающее усилие, и они столкнулись с такой силой, что были отброшены в сторону... в данном случае в крестцово-подвздошную область.

- Вот именно, - сказала Тоффи. - По сути, я просто хорошенько пнула твою жену в...

- Круп, - быстро подсказал Марк.

- В круп, - согласилась Тоффи. - И когда я захотела, чтобы она пришла в себя, я просто раздвинула... эти штучки... еще раз, а затем отпустила их более осторожно, чтобы вернуть им правильное положение.

- Но что я хочу знать, - ровным голосом произнес Марк, - так это что заставило тебя продемонстрировать это дьявольское приспособление Джулии?

- Две причины, - объяснила Тоффи. - Во-первых, чтобы убедиться, что кольцо работает так, как я планировала, а во-вторых, чтобы убрать Джулию с дороги.

- Убрать ее с дороги? - с опаской повторил Марк. - Послушай, если у тебя есть какие-то отвратительные представления о сексе на диване, например...

- У меня всегда были такие представления, - сказала Тоффи. - Однако в данный момент я воспринимаю их в сочетании с другими понятиями. - Она мило улыбнулась. - Я пришла, чтобы привести мир в порядок.

- Ты... что? - недоверчиво спросил Марк.

- Ты признаешь, что мир нуждается в исправлении? - самодовольно спросила Тоффи.

- Ну... да, - сказал Марк. - Но поверь мне, единственное, в чем он не нуждается, так это в твоей заботе. Он бы этого не вынес. И я бы хотел, чтобы ты избавилась от этого мерзкого кольца.

- Почему я должна это делать? - спросила Тоффи. - В конце концов, это была такая же твоя идея, как и моя.

- Моя идея? - сказал Марк. - Как ты себе это представляешь?

- Ты сказал это совершенно ясно, - сказала Тоффи, - прошлой ночью, как раз перед тем, как лечь спать. Ты сказал, что миру нужен хороший быстрый удар.

- О, Боже мой! - воскликнул Марк. - И, значит, у тебя есть...! - Он указал на кольцо.

Тоффи гордо кивнула.

- Я та девушка, которая всегда готова помочь. Очень скоро все будет в полном порядке.

- О, Господи! - Марк застонал. - Из всего, что я говорил в своей жизни, ты выбрала именно это! - Он замолчал, тяжело вздохнул и посмотрел на нее долгим и усталым взглядом. - Что ж, ты можешь просто забрать свое кольцо и свою сексуальную привлекательность и отправиться туда, откуда пришла. Из всех идиотских идей...!

- Нет, - покачала головой Тоффи. - Эта идея мне нравится. Кроме того, если достаточное количество нужных людей получит пинок в нужные места... ну, а что мы теряем?

- Кроме того, - холодно добавил Марк, - я, кажется, еще не поблагодарил тебя за то, что ты разгромила мой дом. Я так понимаю, это образец твоих методов установления единства и доброй воли?

- Доброй воли? - Тоффи улыбнулась. - У меня есть другие способы для этого. - Она соскользнула с края стола и решительно направилась к нему.

- Только прикоснись к этим шторам, - нервно сказал Марк, - и я закричу. Я серьезно! Джулия все еще здесь, ты же знаешь.

Как раз в этот момент, словно специально для того, чтобы выставить его лжецом, внизу хлопнула входная дверь.

- Мы совсем, совсем одни, - многозначительно пробормотала Тоффи.

- Уходи! - сказал Марк, дрожа в своих одеждах. - Возвращайся туда, откуда пришла. Видит Бог, дела и так плохи...

- О, прекрати, - сказала Тоффи. - У нас есть дела, которыми нужно заняться.

- Дела?

- Да. Раз уж я решила воплотить себя в жизнь, чтобы спасти мир, полагаю, я могла бы просто вмешаться и покончить с этим. Как говорится, сначала дело, а потом удовольствие. Я считаю, что смогу привести в порядок те мировые дела, о которых ты так долго размышлял, за меньшее время, чем плоскогрудой девушке потребуется, чтобы поправить корсет. Тогда я смогу сосредоточиться на тебе, не отвлекаясь.

- Нет! - внезапно сказал Марк. - Я не знаю, зачем трачу время, слушая эту болтовню. Спасти мир! Не больше, не меньше! Я отведу тебя в офис, где ты никому не сможешь причинить вреда, и оставлю там, пока ты не решишь испариться. И у меня, и у всего мира и так достаточно головной боли.

- Ты опустил шторы, - мягко заметила Тоффи.

- Повесь их! - с нажимом произнес Марк, путаясь в пижаме, шагнул в ванную, и запер дверь.

Вождение, особенно в направлении центра города, в последнее время стало опасным; автомобилист никогда не знал, какое безумие ожидает его за следующим поворотом. На перекрестке Марк остановил машину перед группой седовласых пожилых дам в шляпках, которые были увлечены игрой в крокет, имевшей какое-то отношение к забиванию мяча противника в открытый канализационный люк. При звуке клаксона Марка одна из пожилых игроков застенчиво огляделась и посмотрела на него сквозь очки в серебряной оправе.

- Что, подонок? - взвизгнула она. - Ты хочешь испортить мой удар?

Она могла бы сказать и больше, если бы ее внимание внезапно не привлек канализационный люк, из которого медленно, как грязная и довольно робкая луна, показалась чумазая голова рабочего. Изящно приподняв юбки, так что обнажилась только часть лодыжки, дама грациозно прошмыгнула вперед и нанесла голове сокрушительный удар молотком. Голова без единого звука снова скрылась в недрах городской канализации.

- Проклятый щенок постоянно появляется и портит нам невинное веселье, - угрюмо сказала пожилая леди. - Он делает это только для того, чтобы позлить нас. - Она повернулась к одной из своих подруг. - Дай-ка мне бутылочку, Лана.

Дама, о которой шла речь, достала из складок юбки бутылку бурбона.

- Отлично, Рита, - сказала она. - У тебя кровь в глазу!

Марк печально покачал головой, но Тоффи, кутавшаяся рядом с ним в одно из его пальто, увидела в этой сцене определенное очарование.

- Лично мне, - сказала она, - нравится наблюдать, как люди стареют бесславно. Это делает неизбежность старости более привлекательной. После целой жизни, посвященной совершенствованию грехов и пороков, вы должны иметь возможность унести их с собой, по крайней мере, в могилу.

Проехав мимо этого фрагмента однобокой философии, Марк свернул на тротуар и обогнул игровое поле.

- Весь мир сошел с ума, - пробормотал он.

Только через квартал, при виде универмага "Эмпайр", Тоффи велела Марку остановить машину.

- Я хочу подобрать несколько красивых платьев, - объяснила она. - Возможно, позже я захочу взять еще.

- Тебе не понадобится одежда, - сообщил ей Марк. - В офисе сейчас очень неформальная обстановка, особенно после того, как сотрудники ушли.

- Если уж я собираюсь томиться, - сказала Тоффи, - то буду делать это в шелках и атласе. Кроме того, если ты не остановишься, я, черт возьми, покалечу тебя своим украшением.

Марк без дальнейших разговоров остановил машину у обочины.

Они вышли из машины и вошли в "Эмпайр", где над сверкающими полами тянулись ряды прилавков. Темноволосая девушка с кругами под глазами мечтательно стояла у прилавка, где были выставлены перчатки и сумочки. Они приблизились. Но как только они это сделали, с противоположной стороны к девушке подбежал невысокий коренастый мужчина в свитере с круглым вырезом. Он резко остановился и направил револьвер девушке в лицо, помахав им у нее перед носом. Сонно скосив глаза, девушка заметила пистолет, затем мужчину.

- О, ради Христа, - пробормотала она.

- Отдавай наличные, сестренка, - прорычал мужчина.

- Хорошо, - зевнула девушка. - Только не торопи меня, ладно? - Она полезла под прилавок и достала оттуда сумку, в которой обычно хранят деньги. Она деликатно почесалась и бросила пакет на прилавок. - Я подумала, что на этот раз у меня все будет готово, - сказала она. - Что-нибудь еще, сэр?

- Да, - прорычал бандит, снова размахивая пистолетом. - А теперь ложись на пол и не открывай свой рот, пока я не уйду.

- О, вот это банальность, да? - усмехнулась девушка.

- Заткнись!

Девушка равнодушно пожала плечами, затем оттолкнулась от прилавка и медленно исчезла за горизонтом. Бандит направился в сторону улицы.

На мгновение Марк и Тоффи остались наедине с собой, чтобы обдумать этот эпизод, затем девушка медленно вернулась и оперлась локтями о прилавок. Она апатично устремила на них свой скучающий взгляд.

- Вы чего-то хотите? - протянула она, растягивая слова.

- Вы не собираетесь кричать или что-то в этом роде? - спросила Тоффи с тихим любопытством.

- Кричать? - спросила девушка. - А с чего мне кричать?

- Ну, - сказала Тоффи. - Может быть, я просто легковозбудимая, но, если бы меня только что ограбили, я бы подняла тревогу.

- А, это, - пробормотала девушка. - Это ерунда. Взгляните туда.

Марк и Тоффи посмотрели в указанном ею направлении - на прилавок, уставленный дорогими сумочками. Пока они смотрели, из-под прилавка украдкой высунулась рука, схватила одну из сумок и мгновенно исчезла снова. Мгновение спустя действие повторилось.

- Что за...? - спросил Марк.

- Воришка сумочек, - сказала девушка. - Он тоже хорош. Иногда он может обчистить весь прилавок за полчаса.

- Вам все равно? - спросила Тоффи.

- А почему мне должно быть не все равно? - пожала плечами девушка. - Они обчищают магазин снова и снова. Ну и что? Что магазин будет делать с деньгами, когда его сметут с лица земли?

Тоффи и Марк не успели переварить ее слова, как их внимание привлекло какое-то движение в конце прилавка. Из-за витрины с перчатками на мгновение показалось лицо головореза, который только что ушел.

- Пссс! - произнесло оно.

- Это место заражено! - сказала Тоффи.

- Извините, - сказала продавщица, - я сейчас вернусь. Если вы увидите что-нибудь, что вам понравится, просто возьмите это, дорогая. - Она подошла к витрине с перчатками. - Да? - спросила она.

К лицу присоединилась рука, держащая пакет с деньгами.

- Вот, - сказал он, - я ничего из него не взял.

- Вам это не нужно? - спросила девушка.

- Давай повторим это еще раз, - сказал бандит. - Только на этот раз сделай что-нибудь посимпатичнее, ладно? Покричи немного, еще что-нибудь в том же духе, чтобы я лучше прочувствовал происходящее.

- Ну, ладно, - вяло ответила девушка. Она взяла пакет и вернулась к Марку и Тоффи. - Что за гадость, - сказала она. - Весь день он только и делает, что грабит меня, вот и все, просто грабит. Я уже устала от него.

- А менеджер не возражает против такого рода вещей? - спросил Марк.

- Боже, нет, - ответила девушка. - Менеджер больше ни против чего не возражает. Почему он должен возражать? Он перестанет существовать так же быстро, как уборщик, когда упадут бомбы.

В этот момент бандит вышел из-за витрины с перчатками, возбужденно размахивая пистолетом.

- Это ограбление! - объявил он.

- Да, да, да, - пробормотала девушка. - Что еще?

- Покричи, - сказал бандит, понизив голос. - Ты сказала, что будешь кричать. Ты обещала.

- Ладно, - согласилась девушка. Она повернулась к Марку и Тоффи. - Видите, как это скучно. - Затем она запрокинула голову и испустила пронзительный вопль, который отразился от высокого потолка болезненным диссонансом, словно целый поезд завистливых оперных звезд проезжал по подземному переходу. Когда все закончилось, она откинулась на стойку и подавила зевок. - Ну как, все было в порядке? - спросила она.

- Неплохо, - восхищенно сказал бандит. - А теперь отдавай деньги и ложись на пол!

- О, давайте изменим сценарий, - сказала девушка. - Я так много времени провела на полу сегодня, что начинаю чувствовать себя тряпкой для вытирания пыли. - Она кивнула на Марка и Тоффи. - Заставьте для разнообразия поваляться на полу их.

Бандит оглянулся и быстро отвернулся.

- Я не могу! - прошептал он. - Они мне совершенно незнакомы!

- Забирайте деньги и проваливайте, - сказала девушка. - И не приходите с ними обратно, потому что на сегодня с меня хватит. Я устала.

- Ладно, - сказал бандит. - Хорошо. Не стоит расстраиваться из-за этого! - Выпрямившись, он удалился, кипя от негодования.

- Итак, - сказала девушка. - Что вы хотели? - Но в этот момент рука похитителя сумочек скользнула по прилавку и начала приближаться к ней. Она нанесла ей чувствительный удар. - Иногда ему приходит в голову стащить что-нибудь, кроме сумочки, - объяснила она. - Девушке нужно приглядывать за этим хитрым маленьким дьяволом, иначе она может испытать сильнейшее потрясение в своей жизни.

- Где мы могли бы найти управляющего магазином? - спросил Марк. - Я думаю, если бы мы поговорили с ним напрямую...

В этот момент с другого конца магазина донесся устрашающий звук смыкающихся стальных челюстей, сопровождаемый звоном цепей и леденящим кровь криком боли.

- Это управляющий, - беззаботно сказала девушка. - Я думаю, Долли снова поймала его в ловушку. Я бы узнала его крик где угодно.

- В ловушку? - спросила Тоффи.

- Да. В спортивном отделе. На прошлой неделе она поймала его в силки на льва, но, думаю, на этой неделе она вернулась к медвежьим ловушкам. Они его покалечили, чтобы он не мог убежать.

- Эта Долли, - сказала Тоффи. - Она испытывает неприязнь к менеджеру?

- О, нет, - сказала девушка. - Она без ума от него. Она охотилась за ним много лет и так ничего и не добилась. Я думаю, она считает, что время на исходе.

- А как же спортивный отдел, - спросила Тоффи. - У них есть отдел только для занятий спортом? Я имею в виду, этот менеджер считается спортивным?

- Он участник игры, - ответила девушка. - Скажем так. А спортивный отдел - это место, где они продают снаряжение.

- По крайней мере, эта куколка соответствует месту действия, - сказала Тоффи.

В этот момент атмосферу разорвал еще один вопль агонии.

- Идем, - сказал Марк. - Бедняге нужна помощь.

- Будьте осторожны, - крикнула им вслед девушка, когда они пошли прочь. - Он становится злым, когда его загоняют в угол. Рычит и плюется, как бешеный барсук. А эта Долли, она была злой всю свою жизнь.

Марк и Тоффи поспешили к спортивному отделу и остановились у входа, испуганно ахнув. В дальнем конце отдела в качестве сцены безумного действа использовалась палатка.

Молодой человек с безупречным и представительным лицом, одна нога которого была зажата между челюстями огромного медвежьего капкана, энергично искажал черты лица и издавал громкие звуки недовольства.

Причина его затруднительного положения, крупная, спортивного телосложения женщина с резкими чертами лица, в очках в черепаховой оправе и теннисных шортах, подкрадывалась к нему из-за вигвама. В руках у нее была бейсбольная бита, а в глазах сверкал безумный огонек. Даже умственно отсталому ребенку с нарушенной психикой было бы очевидно, что шансы молодого человека невелики.

Тоффи и Марк наблюдали, как юная леди в очках злобно посмотрела на них из-за края вигвама и сделала несколько тренировочных взмахов битой.

- Хо-ха! - воскликнула она с первобытным торжеством. - Наконец-то я тебя поймала, вонючка! - Она замолчала и злобно захихикала. - На этот раз тебе не уйти. Я так разотру твой толстый кокосовый орех, что ты не проснешься еще несколько столетий. А когда ты проснешься, знаешь, что?

Молодой человек, который перестал рычать в начале этой взволнованной речи, с опаской огляделся по сторонам.

- Нет, - сказал он. - Что?

- Ты обнаружишь, что женился, обвенчался, сошелся, породнился, объединился, вступил в брак, сочетался браком, соединился и стал одним целым со мной. Ты будешь моим на двадцати трех языках, в пятнадцати церквях, на десяти гражданских церемониях и на паре нецивилизованных, которые я только что придумала сама. Как тебе нравятся эти яблоки, мистер Умник?

- Нет! - взвизгнул молодой человек, потянувшись к челюстям капкана. - Нет! Никогда!

- Не трогай эту ловушку! - закричала девушка. - Я оторву тебе уши!

- Нам лучше помочь, - сказал Марк. - Она убьет его любовью.

- Я не могу не восхищаться ее прямотой и неподкупным поведением, - сказала Тоффи. - И ты не можешь отрицать, что ее намерения слишком благородны. Но я понимаю, почему мужчина может счесть ее некрасивой, особенно если он разборчив. - Марк двинулся вперед, но она протянула руку и оттащила его назад. - Я позабочусь об этом, - сказала она. Она подняла руку и повернулась лицом к рингу в направлении разъяренной амазонки.

- Поторопись! - крикнул Марк. - Пусти в нее ток, пока она не превратила его в кашу!

Тоффи внимательно наблюдала за сценой первобытного любовного буйства. Нападение на незадачливого менеджера уже не было просто неизбежным, оно быстро превращалось в катастрофическую реальность. Обезумевшая от любви Долли поднялась на цыпочки и наклонилась вперед, чтобы получить максимальную отдачу от удара.

- Скорее! - сказал Марк, и Тоффи резко опустила руку на кольцо. Результат был не только мгновенным, но и поразительно странным.

Потенциальная убийца с криком изменила стойку для удара и выпрямилась, вскинув руки над головой. Бита, внезапно обретя свободу, взмыла высоко в воздух и с грохотом упала на пол. Долли, так же внезапно, как выпрямилась, скорчилась в мучении и обхватила себя за ягодицы обеими руками в порыве искренней преданности этой части тела. Ее сверкающие глаза, казалось, бешено вращались в глазницах, и она стиснула зубы так, что можно было подумать, будто она вцепилась зубами в высоковольтную розетку и готова взорвать целый контейнер, полный предохранителей.

- Йеееее-оу! - пронзительно закричала она.

Плененный менеджер, поняв по тону голоса Долли, что проект по раскалыванию черепов зашел в тупик, открыл глаза и с надеждой огляделся. Однако один быстрый взгляд, и выражение его лица изменилось, поскольку он стал похож на молодого человека, который безмерно предпочел бы, чтобы ему проломили череп, чем оказаться лицом к лицу с присевшей на корточки, стиснувшей зубы женщиной, вне всякого сомнения, готовившейся прыгнуть на него и разорвать на части своими обнаженными клыками. Он заметно вздрогнул и отвел взгляд. Его губы дрожали от молитв о легком избавлении его бессмертной души. Тоффи и Марк поспешили вперед, чтобы успокоить его.

Как только молодого человека освободили, он вытер пот со лба, со вздохом огляделся и сразу же понял, что в этой ситуации еще кое-что требует объяснения.

- Что с ней такое? - спросил он своего бывшего похитителя. - Почему она вся такая скрюченная?

- Либо она не умеет проигрывать, - пробормотала Тоффи, - либо ей нужно больше грубых кормов. Трудно сказать с первого взгляда. - Она быстро и незаметно дотронулась до своего кольца, и девушка, о которой шла речь, безвольно упала на искусственную траву перед вигвамом.

- Кто ткнул в меня клепальным станком? - воинственно спросила она.

- Жаль, что я этого не сделал, - сказал менеджер, потирая лодыжку. Он посмотрел на капкан. - У этой чертовой штуки отвратительный укус. Говорю вам, если бы я был медведем, я бы был очень осторожен с такими вещами.

- Нельзя винить девушку, если у нее есть сообразительность, - угрюмо сказала Долли. - Я и тебя почти заполучила, скользкий ты чертенок.

- Вы уволены, - высокомерно заявил менеджер.

- О, вот как? - сказала Долли. - Я не увольняюсь, понимаете? Я еще даже не пробовала пистолеты, ножи, ручные гранаты, штыки, рукопашный бой и мышеловки. Завтра я использую что-нибудь из этого.

- Послушайте, - сказал Марк менеджеру. - Молодая леди хотела бы что-нибудь надеть. Мы спешим. Мне пора возвращаться домой...

- Прекрасно, - сказал менеджер. - Я направлялся в салон мод, когда со мной случился этот неприятный инцидент. Я должен встретиться там с конгрессменом Бладсопом, он хотел посмотреть моделей. Пойдемте.

И они втроем ушли, оставив незадачливую Долли задумчиво пробовать лезвие мачете кончиками пальцев.

- Ты видишь? - обратилась Тоффи к Марку. - Ты видишь, как легко можно уладить разногласия при правильном руководстве?

Салон, как оказалось, находился на пятом этаже "Эмпайра". По дороге менеджер ненадолго задержался в отделе серебра, чтобы переговорить с невысокой, с отрешенным видом дамой по имени мисс Винтерс.

- Дела идут хорошо? - спросил он.

- О, божественно! - защебетала мисс Винтерс. - Прямо как по волшебству. Они просто наводят порядок в отделе.

- Разделывают мясо и обгладывают кости, да? - просиял менеджер. - Крадут все, что попадается на глаза, не так ли?

- О, да! - Мисс Винтерс кивнула. - Чтобы подбодрить их, я время от времени закрываю глаза и изображаю глубокую сосредоточенность. Каждый раз, когда я их открываю, это место все больше напоминает пустыню.

- Просто выставляете товар напоказ?

- Как остроумно вы это сформулировали, мистер Бейкер! Впрочем, вы всегда были тем, кто умел подобрать удачную фразу. - Она мило покраснела от собственной смелости. - Как бы вам понравилось услышать, что мы потеряли больше двадцати тысяч долларов только с момента открытия этим утром?

- Великолепно! - сказал мистер Бейкер. - Великолепно! Продолжайте в том же духе, мисс Винтерс, и мы в мгновение ока обанкротимся. - Уходя, он широко улыбнулся Марку и Тоффи. - Чем скорее мы избавимся от всего этого хлама, тем скорее сможем закрыть магазин и спокойно ждать конца. Кстати, отдел рекламы придумал небольшой слоган: Укради у "Эмпайр", прежде чем изжаришься в адском пламени! Умно, а?

- Ужасно, - сказала Тоффи, - в самом прямом смысле этого слова.

- Боже мой, - сказал Марк. - Они так привыкли к мысли о смерти, что относятся к ней легкомысленно.

- Может, все это и к лучшему, - пожала плечами Тоффи. - По крайней мере, их последние дни будут приятными.

В серой прохладе салона мод Тоффи, Марк и мистер Бейкер, управляющий, опустились в низкие удобные кресла и воспользовались услугами смуглой, отчужденной молодой леди, которая принесла им напитки в высоких прохладных бокалах. Оркестр играл приглушенную фоновую музыку, доносившуюся откуда-то издалека, словно из тумана. В целом, салон был местом приятного расслабления.

Девушки всех мастей и непревзойденной красоты постоянно демонстрировали последние новинки из мировых центров моды. Некоторые из модельеров были удостоены очень кратких, но многозначительных одобрительных слов Тоффи. Она также отметила - опять же с одобрением, - что большинство присутствующих были мужчинами.

- Они приходят сюда, чтобы назначать свидания моделям, - объяснил менеджер. - Но и модели приходят сюда, чтобы назначать свидания мужчинам, так что все в порядке. Я вижу, конгрессмен Бладсоп еще не прибыл.

Тоффи заинтересованно наклонилась вперед.

- Конгрессмен? - сказала она. - Скажите, этот конгрессмен Бладсоп - влиятельный человек? У него есть связи в высших эшелонах власти?

Марк счел за лучшее вмешаться.

- Выбирай что-нибудь из одежды, и пойдем отсюда, - нетерпеливо сказал он. - Мне нужно вернуться домой и начать поиски Джулии.

- Это может подождать, - беззаботно сказала Тоффи. Она с улыбкой повернулась к мистеру Бейкеру. - Вы хотели сказать...?

- У конгрессмена самые лучшие связи, - ответил тот. - Он находится на своем посту всего шесть месяцев, а уже обвел вокруг пальца многомиллионную нацию.

- Понятно, - задумчиво произнесла Тоффи. - А если бы вы были на моем месте и выбирали платье, которое могло бы заинтересовать конгрессмена Бладсопа, что бы вы выбрали?

- Что-нибудь ненавязчивое, - сказал менеджер. - Ничего, что закрывало бы вид.

- Понятно, - сказала Тоффи. - Старику нужно на что-нибудь положить глаз?

- Оба глаза.

- Что-то вроде старого хрыча?

- Так и есть.

- Звучит как-то слишком просто, - задумчиво произнесла Тоффи.

- Ну-ка, ну-ка, - вмешался Марк. - Что ты задумала?

- Ничего, - невинно ответила Тоффи. - Девушкам нравится производить хорошее впечатление на важных персон. - Она указала на модель в другом конце зала, которая демонстрировала, помимо довольно большого количества эпидермиса, платье из прозрачного материала, которое было сшито очень экономно. - Это платье - можно мне взять вот это?

- О, оно потрясающее, не так ли? - одобрительно сказал менеджер. - Можно сказать, что это платье было сшито специально для конгрессмена Бладсопа. - Кивком головы он подозвал модель.

- Мадам желает взглянуть на платье? - спросила девушка.

- Мадам желает видеть платье на мадам, - сказала Тоффи. - Чем скорее, тем лучше.

- У вас есть мужество, дорогая, - сказала модель. - И оно вам понадобится, чтобы все шло как надо.

Они вдвоем удалились в примерочную, и через мгновение Тоффи вернулась, являя собой воплощение самой последней тенденции в "скандальном шике". Она присоединилась к Марку и мистеру Бейкеру и заняла свое место между ними.

- Как тебе это нравится? - спросила она Марка.

- Ты бы выглядела скромнее в пластиковой занавеске для душа, - сказал Марк. Он встал. - Пойдем.

- Я хочу встретиться с конгрессменом, - сказал Тоффи. И не успела она договорить, как в дверях появился дородный джентльмен с румяным лицом и почти театрально белыми волосами и двинулся вперед. - И я думаю, что сейчас это сделаю.

По вялому знаку менеджера конгрессмен Орвил Бладсоп, опытный расхититель государственных средств, предстал перед компанией. В его глазах, как и ожидалось, при виде Тоффи отразилось живейшее восхищение. Он небрежно кивнул Марку.

- Это люди, с которыми я познакомился в отделе спортивных товаров, - сказал менеджер. - Я понятия не имею, как их зовут и есть ли у них вообще имена. Они могут вам сказать, если сочтут это разумным.

- Что значат имена? - спросил конгрессмен с банальной галантностью. Он взял себе стул и ловко втиснул его между креслами Тоффи и менеджера. - Это... ух... сердце... которое это имеет значение? - Он, фыркнув, успокоился. - Не думаю, что когда-либо видел тебя здесь раньше, дорогая. Откуда ты?

Тоффи загадочно опустила ресницы.

- Издалека, - хрипло спросила она.

- Прекрати это, - сказал Марк. - Перестань говорить как простуженная вампирша из кино, и пойдем.

- Мне нужно кое-что обсудить с конгрессменом, не так ли, конгрессмен-кровопийца?

- Ну, конечно, дорогая, - сказал конгрессмен, с вожделением глядя на то, что, как он надеялся, она имела в виду.

- Что именно? - грубо спросил Марк.

- Увидишь, - ответила Тоффи. - Наслаждайся проплывающим мимо пейзажем. - Она повернулась к конгрессмену Бладсопу. - Я слышала, у вас замечательные связи.

- Одни из лучших, дорогая.

- В Вашингтоне?

- Вплоть до президента, - похвастался Орвил Бладсоп. - До самого верха.

- Президента? - спросила Тоффи. - Кто это?

Конгрессмен дважды взглянул на нее, чтобы убедиться, что она не шутит.

- Разве президент у нас не Лемонс Флемм? - спросил он. - Вы это знаете. Но, возможно, вы помните Лемонса, когда он был телевизионным комиком. Как Лемонса избрали, вы знаете. Во время предвыборной кампании спонсор Лемонса отказался предоставить свое эфирное время для выступлений кандидатов. В результате все пытались следить за Лемонсом и кандидатами одновременно, и это привело к путанице. Когда подсчитали голоса, был избран Лемонс. И он стал самым интересным президентом, который у нас когда-либо был. Налоги сегодня растут, а на следующий день снижаются. Все, что угодно, лишь бы посмеяться. Все, что угодно, и все пойдет своим чередом.

- Понятно, - сказала Тоффи. - Значит, этот комик стоит во главе правительства?

- На самом верху списка. Однако если кто-нибудь из нас доживет до следующих выборов, я сомневаюсь, что Лемонса переизберут. Похоже, что во время предвыборной кампании было много людей, которые считали, что кандидаты были намного смешнее Лемонса.

- Но это Лемонс Флемм всем заправляет?

- Со скоростью мили в минуту, - кивнул Орвил Бладсоп.

- Тогда, если бы у кого-то было действительно мощное секретное оружие, он был бы тем человеком, с которым можно было бы связаться, не так ли?

- Я сомневаюсь, что ему было бы интересно, - сказал конгрессмен. - В последнее время секретное оружие стало очень популярным. Все устали от него.

- А что, если бы это было нечто такое, что могло бы принести наибольшую пользу и по-настоящему дать о себе знать? - с тревогой спросила Тоффи.

- Что-то такое, что заставило бы обратить на себя внимание, а?

- Точно.

- Понятно, - сказал конгрессмен. - Значит, вы иностранный шпион, не так ли, продающий старую родину? Вы уже говорили, что приехали издалека. Скажите, как вам нравится наша маленькая страна?

- Мне она нравится, - сказала Тоффи. - Вот почему я так сильно хочу встретиться с вашим президентом. - Она осторожно скрестила ноги, и конгрессмен не упустил ни единого движения.

- Понятно, - сказал он. - Ты хочешь пробиться в мир, где ставки высоки?

- В этом и заключается идея, - сказала Тоффи. - Так сказать, пробраться в государственные дела.

- Возникает захватывающая картина, - прокомментировал конгрессмен. - Конечно, лучший способ разбередить общество в Вашингтоне - это провести расследование в Конгрессе. Ты можешь в это не поверить, дорогая, но мы привлекли к работе одних из самых выдающихся международных деятелей. Но трудно быть объектом расследования, особенно для такого шпиона, как вы, с полномочиями и всем прочим. Это слишком просто, и мы должны сосредоточиться на более сложных случаях - например, на наших личных врагах. Однако девушка с вашими... э-э-э... качествами может оказаться достаточно привлекательной, чтобы заслужить особое внимание.

- Этот конгресс, - сказала Тоффи. - Что это?

- О, просто группа мужчин.

- Правда! - Интерес Тоффи вырвался, как стрела, выпущенная из шестидесятифунтового лука. - Я могу рассчитывать, что меня будут расследовать эти мужчины?

- Тщательно, дорогая, - заверил ее конгрессмен. - И со всех сторон.

Тоффи была вне себя от нетерпения, она почти забыла о своей цели.

- Я убью их, - сказала она. Она взяла себя в руки. - Не могли бы вы организовать, чтобы меня вызвали для расследования?

- Хорошо... Я бы не стал этого делать для кого попало, ты же знаешь.

- Но вы бы сделали это для меня, не так ли? Не забывайте, у меня есть секретное оружие.

- Я не забываю, - пробормотал конгрессмен. - Нет, конечно. Однако мне придется убедить Конгресс в том, что ты представляешь серьезную угрозу. - Он на мгновение задумался. - Думаю, я позвоню конгрессмену из Айдахо и скажу, что ты оскорбляла его жену. Я думаю, можно что-нибудь придумать. - Он поднялся.

- Минутку, - сказала Тоффи. - Есть еще кое-что, включите моего друга, мистера Пиллсуорта. Скажите, что он оскорблял Техас.

- Ну... - Конгрессмен колебался.

- Пожалуйста, - проворковала Тоффи. - Он может обидеться, если мы оставим его в стороне.

- Что ж, хорошо, - согласился конгрессмен и ушел.

Увидев, что появилась свободная минутка, Марк придвинулся ближе.

- Конгрессмен уходит? - спросил он.

- Он сейчас вернется, - любезно пообещала Тоффи. - Он ушел, чтобы кое-что для меня организовать.

- Что? И что же он собирается организовать? - ровным голосом спросил Марк.

- О, просто небольшое расследование.

- Какого рода расследование?

- Он упомянул что-то под названием Конгресс, - сказала Тоффи. - Я думаю, это какой-то клуб, к которому он принадлежит.

- Расследование Конгресса?

- Угу, - кивнула Тоффи. - Я полагаю, именно это он и сказал.

- В отношении кого будет проводиться расследование?

Тоффи улыбнулась возвышенно-невинной улыбкой одного из самых милых ангелов на свете.

- Меня, - объявила она, - и тебя.

- Что? - Марк вскочил на ноги, как будто в нем сработала скрытая пружина. - Почему ты...! Что ты сказал этому старому идиоту?

- На самом деле ничего, - ответила Тоффи. - Я только сказала ему, что у меня есть секретное оружие, а остальное он взял на себя. Он оказывает тебе личную услугу.

- Боже милостивый! - взвизгнул Марк. - Давай убираться отсюда, пока он не вернулся!

- О, нет! - воскликнула Тоффи. - Я должна подождать и посмотреть, сможет ли он это устроить.

- Идем! - крикнул Марк, беря ее за руку и вытаскивая из кресла. - Куда он делся? Мы пойдем в другую сторону.

- Должна сказать, я не понимаю твоего отношения, - обиженно сказала Тоффи, следуя за ним в прихожую. - После того, как я работала как проклятая, чтобы очаровать старого стервятника Даффи...

- Просто демон! - горячо воскликнул Марк. - Точь-в-точь демон! Ты срываешь слова с моих губ.

- И мне следовало бы обмакнуть их в цианид и вернуть обратно! - сказала Тоффи. - Я полагаю, до твоего притупленного разума не дошло, что я всего лишь пытаюсь сделать что-то, чтобы помочь спасти этот твой нелепый мир.

- Понятно, - сказал Марк. - Ты предлагаешь спасти мир, уничтожив меня. В этом есть такой блестящий смысл, что я просто ослеплен. - К этому времени они уже достигли внешнего коридора и быстро шли по направлению к лифтам.

- Я не собираюсь этого терпеть! - раздраженно сказал Марк. - И это мое послание тебе. - Он остановился перед лифтами и решительно прижал палец к кнопке. - Если ты думаешь, что я позволю, чтобы моей жизнью управляли вредные закваски твоего взбалмошного ума... ты ошибаешься!

Тоффи открыла рот для гневного ответа, но в этот момент дверь напротив открылась, и на пороге появился конгрессмен Бладсоп. Его румяное лицо расплылось в улыбке.

- А, вот и вы! - громко произнес он. - Что ж, сегодня вечером хорошие новости. Завтра в отношении вас будет проведено расследование. Я должен взять вас под стражу прямо сейчас, и вас будут охранять двое представителей правительства. Сегодня вечером вы останетесь в моем доме под охраной, а утром мы вылетим в Вашингтон. - Он покачнулся на каблуках в приступе самоуважения. - Быстро, правда?

- Мистер Бладсоп...! - пролепетал Марк. - Мистер... Бладсоп...!

Но конгрессмен поднял руку.

- Не стоит меня благодарить, парень, - сказал он. - Ничего не стоит дергать за ниточки ради друзей.

- Мистер Блад...

В этот момент двери лифта разъехались в стороны, и появилась Долли, страстная любительница дикой природы, боровшаяся с веревками огромной сети для ловли тунца. Она, пошатываясь, прошла вперед и остановилась, чтобы отцепить пробковый поплавок от дверной ручки. Затем, согнувшись под тяжестью своей ноши, решительно направилась в салон.

- Опять учуяла запах? - дружелюбно осведомилась Тоффи.

Долли остановилась и оглянулась через мускулистое плечо.

- Угу, - выдохнула она. - Только на этот раз я кое-что изменила ради этого сукиного сына. На этот раз я не только заманиваю его в ловушку, но и сама бросаюсь за ним. - Она подмигнула. - Поняла?

- Поподробнее, - сказала Тоффи. Она повернулась к Марку. - Разве не приятно встретить девушку, которая знает, что у нее на уме, даже если она не в своей тарелке до воскресенья?

- Тебе следовало бы знать, - сердито бросил Марк. - Тебе, черт возьми, следовало бы знать, маленькая хулиганка.

Кабинет конгрессмена Бладсопа представлял собой огромное хранилище, обшитое панелями из лучшего дуба, какой только можно было купить за украденные деньги. Он был просторным, с высокими потолками и массивными окнами в освинцованных переплетах из тысячи стекол. За окнами, словно на журнальной иллюстрации, виднелись ухоженные сады, смягченные сумерками. На взгляд Тоффи, от этого места просто разило классом.

Из глубины своего обитого кожей кресла она поставила чашку с кофе на стол и стала наблюдать за представлением конгрессмена Бладсопа, восседающего, словно верховный судья, за столом красного дерева размером с собачью конуру.

- Охранникам обязательно оставаться снаружи, в коридоре? - спросила она. - Им не будет одиноко?

- Это просто формальность, дорогая, - сказал конгрессмен. - Выглядит неплохо. Кроме того, я велел горничной подать им чай.

Марк, стоявший у камина, взволнованно заерзал.

- Мистер Бладсоп...!

Конгрессмен медленно и терпеливо поднял глаза.

- Молодой человек, - ровным голосом произнес он. - С вами что-то не так? Что за странная у вас привычка произносить мое имя через каждые несколько минут? Если вам есть что сказать, говорите.

- Да, Марк, - ласково ответила Тоффи. - Не позволяй конгрессмену думать, что ты скучный.

Марк задохнулся, видимо, от волнения.

- Я только хотел спросить, почему я не могу воспользоваться телефоном, чтобы попытаться найти свою жену? - спросил он напряженным голосом.

- Еще один формальный вопрос, - сказал конгрессмен. - Боже милостивый, парень, вы действительно так сильно хотите найти свою жену? Это самая необычная вещь, о какой я когда-либо слышал. Я должен напомнить вам, что вы и юная леди теперь являетесь предметом официального расследования.

Марк крепко сжал кулаки.

- О, Боже! - простонал он. - Я не знаю, что вы имеете в виду.

- По крайней мере, для разнообразия он зовет кого-то другого, - самодовольно заметил конгрессмен. - Странный тип. Впрочем, шпионы обычно такие. В следующий раз он позовет Филиппа Морриса.

- Бедный Марк, - умоляюще вставила Тоффи. - Он просто не может заставить себя смотреть на конец цивилизации с тем же счастливым спокойствием, что и все мы. Это расстраивает его.

- Бесполезно бороться с неизбежным, - сказал конгрессмен. - Когда вся страна превратилась в цыган, можно, так сказать, задрать юбки и присоединиться к невинному веселью.

- Звучит несколько фаталистично, - улыбнулась Тоффи. - Иногда я скорее соглашаюсь с Марком в том, что ради себя ты должен сопротивляться до конца... даже если это всего лишь позиция. Это кажется чем-то большим... человек... каким-то образом.

- Большое вам спасибо, - сказал Марк с нескрываемой иронией. - По крайней мере, вам нравится мое отношение.

- Не стоит благодарности, - пробормотала Тоффи, затем повернулась обратно к конгрессмену. - Скажите мне, конгрессмен, кто же все-таки собирается сбросить все эти бомбы? Я пока не слышала, чтобы кто-нибудь называл это имя.

Конгрессмен пристально посмотрел на нее.

- Вы хотите сказать, что на самом деле вы не одна из них? У вас другие интересы?

- Это, можно сказать, частная проблема, - сказала Тоффи.

- Что ж, тогда это хорошо, что мы ведем расследование в отношении вас, - сказал конгрессмен. - Знаете, каждому хочется знать, кто его убивает. Это дает вам подсказку, кого проклинать на последнем издыхании.

- Но, возвращаясь к остальным, - сказал Тоффи, - кто это? Я имею в виду, из какой страны?

- Ну, вы, конечно, Знаете, Где, - сказал конгрессмен.

- Прошу прощения?

- Вы Знаете, Где, что еще?

- Кто-то что-то подсыпал мне в кофе, - спросила Тоффи, - или вы просто ужасно стесняетесь этого?

- Я вовсе не стесняюсь, черт возьми, - сказал конгрессмен. - Вы Знаете, Где находится эта страна.

- Боже мой, - сказала Тоффи, - теперь он впадает в детский лепет. Очень хорошо, конгрессмен, если вы не можете заставить себя сказать мне название страны прямо, возможно, вы просто упомянете человека, который стоит во главе этой страны. Просто в качестве намека.

- Вы Знаете, Кто, - решительно заявил конгрессмен.

На долгое мгновение воцарилась тишина, пока Тоффи с кажущимся спокойствием смотрела в сторону садов.

- Хорошо, конгрессмен, - сказала она через некоторое время. - Просто забудьте обо всем этом. Забудьте, что я вообще упоминала об этом.

- Подойдите сюда, - сказал конгрессмен, протягивая через стол атлас земного шара. - Я вам покажу.

Тоффи встала и подошла к столу. Она проследила за пальцем конгрессмена, который провел по Соединенным Штатам, задел Гавайские острова и остановился на большой стране на грязной окраине Европы. Страна была обозначена совершенно ясно: ВЫ ЗНАЕТЕ, ГДЕ.

- Ради всего святого! - воскликнула Тоффи. - Да ведь это же...!

- Не надо! - испуганно перебил конгрессмен. - Не произносите это имя! Это незаконно. Это была идея правительства, что мы должны игнорировать страну, отказываться признавать ее. Была надежда, что, если мы просто перестанем с ним разговаривать и будем вести себя так, как будто не знаем о его существовании, он исчезнет и оставит нас в покое. Использование этого названия было запрещено пять лет назад. К сожалению, это все еще существует, так что мы должны как-то это назвать.

- Очень проницательно, - сказала Тоффи. - Напоминает тактику напуганных детей. И, полагаю, вы знаете, кто там возглавляет правительство?

Конгрессмен потянулся через стол и придвинул к ним газету. На первой странице была фотография пожилого мужчины в коротком, напоминающем воротник-хомут, костюме. У него были проницательные глаза и свисающие усы.

- О, - сказала Тоффи, - вы имеете в виду...!

- Вы Знаете, Кого, - быстро вставил конгрессмен.

- Конечно, - согласился Тоффи. - Тогда, как я понимаю, перед страной стоит вопрос о том, знаете ли вы, кто из Сами Знаете Откуда собирается сбросить Сами Знаете Что на США?

- Не "собирается", - поправил конгрессмен, - а "когда". В остальном вы обрисовали ситуацию в двух словах.

- И лучшего места для этого я тоже не могу придумать, - пробормотала Тоффи. - Если не считать пирога с орехами пекан, это самое безумное блюдо, о каком я когда-либо слышала.

- Что ж, - сказал конгрессмен, - теперь с этим ничего не поделаешь. Если, конечно, ваше секретное оружие не имеет отношения к кризису. Но я в этом сомневаюсь. Мы создавали одно секретное оружие за другим, и с каждым разом ситуация только ухудшалась. Это очень обескураживает.

- Я понимаю, - кивнула Тоффи. - Это создает мрачное положение дел. Однако если бы вы могли отвлечь людей от идеи взрывать друг друга и свести их к старомодным, интимным методам ведения войны...

- О, Господи! - огорченно простонал Марк.

- Что ж, - вздохнул конгрессмен, - по крайней мере, он все еще придерживается религиозного курса.

В этот момент в дальнем конце комнаты открылась дверь, и в проеме появилась горничная-француженка с тяжелыми веками, которая в изнеможении прислонилась к косяку.

- Кто-то размазал по деревянной обшивке французское печенье, - сухо прокомментировала Тоффи.

- Я три часа подавала чай джентльменам в холле, - вздохнула горничная, откидывая волосы с глаз. - Они - сущие дьяволы. Они играют в веселые игры, как дети. - Она помолчала и снова вздохнула. - Полагаю, ужин подан.

Конгрессмен поднялся со стула.

- Я поговорю с этими веселыми гориллами лично, - сказал он. Он повернулся к Тоффи. - Ты голодна, моя дорогая?

- Умираю с голоду, - сказала Тоффи и посмотрел на Марка. - А ты?

- Да, - печально сказал Марк. - Моя жена умерла, мой бизнес разрушен, мой мир вот-вот превратится в дым, но какого черта!

Он саркастически посмотрел на конгрессмена.

- Веди, - сказал он. - Играй, цыган, играй!

Тоффи осторожно присела на краешек кровати и со сладострастным восхищением оглядела лучшую комнату для гостей конгрессмена, в кружевах и позолоте в стиле рококо, в которой кровать с фигурными бортиками и оборками терялась, как фейерверк на фоне яркого заката. Тоффи сожалела только о том, что, с ее точки зрения, такому великолепию суждено было пропасть даром.

Не то чтобы она по своей воле не осталась бы там на ночь, будь у нее выбор, но у нее его не было. Будучи мысленной проекцией сознания Марка, она не существовала бы в материальном мире, когда Марк спал. Она должна была вернуться в страну его воображения, пока он снова не проснется; тогда она снова материализовалась бы там, где пожелает. Она посмотрела на кровать, представила себя среди простыней и кружев и с сожалением вздохнула.

Она встала с кровати, подошла к двери и прислушалась. Послышались какие-то звуки; охранник все еще был там. Другой охранник, должно быть, стоял у двери Марка.

Тоффи взглянула на декоративные часы на прикроватной тумбочке. Было уже далеко за полночь, а она все еще находилась в мире реальности. Это означало, что Марк все еще не спал - и все еще беспокоился о Джулии - и о бомбах.

Она подошла к кровати, села, как и прежде, и рассеянно провела рукой по кружевному покрывалу. Нужно было что-то предпринять, чтобы помочь Марку, пока у него не началось нервное расстройство. Это правда, что она привлекла внимание законодателей, но теперь оказалось, что законодатели оказались настолько безответственными, насколько можно было пожелать. И, возможно, времени осталось не так уж много. Нужно было что-то предпринять... что-то серьезное... и в спешке. Если бы можно было заставить любую из сторон осознать полный идиотизм ситуации. Если, например, Вы Знаете, Где....

Внезапно Тоффи встала.

- Боже мой! - воскликнула она. - Если бы я только могла!..

Она внезапно замерла, и с ее губ сорвался судорожный вздох. Казалось, что в этот момент само ее существо немного померкло.

- О, нет! - воскликнула она. Затем она медленно материализовалась снова; Марк зевнул. Она подбежала к двери и распахнула ее. Перед ней тут же возник охранник, моложавая обезьяна в темном костюме.

- Да, мисс?

- Я должна увидеть мистера Пиллсуорта! - закричала Тоффи. - Он собирается спать, а ему нельзя! Пока нет. - Она шагнула вперед, но охранник стоял твердо.

- Извините, мисс, - сказал он. - Вам не разрешается встречаться с мистером Пиллсуортом сегодня вечером.

- Но я должна! - закричала Тоффи. - Он должен бодрствовать, пока...

- Извините, мисс, - сказал охранник, затем посмотрел на Тоффи более внимательно. - Вы плохо себя чувствуете, мисс? Вы выглядите немного бледноватой.

- И что еще хуже, - сказала Тоффи, - я тоже чувствую себя бледной.

- Ну, - услужливо подсказал охранник, - однажды я видел рекламу о женщине, которая очень рекомендовала овощную смесь. Конечно, я не могу утверждать наверняка, но, по-моему, эту даму звали Сильвия Пинкхэм или что-то в этом роде. Она была очень доброй пожилой леди...

- Послушайте, - рассеянно перебила его Тоффи, - могу я пройти в кабинет, если вы пройдете со мной? Это ужасно важно.

- Что ж, - рассудил охранник, - хорошо. Но не кажется ли вам, что вам следует прилечь. Эта леди... Сильвия... кажется, она считала, что другим дамам следует прилечь...

- Черт бы побрал Сильвию Пинкхэм, - сказала Тоффи. - И ее дом тоже. Ну, идемте же. Скорее!

Они вместе поспешили вниз по лестнице. На втором этаже охранник провел ее в кабинет и включил свет. Он с беспокойством наблюдал, как Тоффи прошла мимо него в комнату.

- Боже мой, мисс, - сказал он. - С каждой минутой вы становитесь все бледнее. Вы скоро превратитесь в привидение, если будете так себя вести.

Не обращая внимания, Тоффи подбежала к столу. Там она потянулась к глобусу и торопливо повернула его. Охранник с любопытством подошел к ней.

- Давайте посмотрим, - задумчиво произнесла Тоффи. - Мы здесь. Вы Знаете, Где это. Если бы вы сосредоточились на прямой линии в этом направлении...

- Мисс, - тихо сказал охранник. - Я уверен, мисс Сильвии Пинкхэм это бы совсем не понравилось...

- А мне бы совсем не понравилась мисс Сильвия Пинкхэм, - коротко сказала Тоффи. Она снова повернулась к глобусу. - Это, должно быть, столица Сами Знаете Где, вон та жирная черная точка. Это она, не так ли?

- Да, мисс. Но если вы собираетесь пойти туда, вас туда не пустят, знаете ли. Там медный занавес.

- Я думала, он железный, - сказала Тоффи.

- Раньше он был таким. Но после нескольких встреч с этими людьми все решили, что дело, должно быть, в меди.

Тоффи без комментариев схватила газету и принялась изучать фотографию Сами Знаете Кого, словно стараясь запечатлеть в памяти ее непривлекательные черты. Наконец она отложила газету в сторону и повернулась к охраннику.

- Ну вот, - сказала она. - Я думаю, что у меня все в порядке с головой. Есть только одно замечание. Мистер Пиллсуорт сейчас пойдет спать. Не давайте ему спать слишком долго - совсем немного, а потом разбудите его.

- Вы уверены, что он захочет...? - начал охранник.

- Не забывайте, - уверенно сказала Тоффи. - Это вопрос жизни и смерти.

- Ну, хорошо, - согласился охранник. - Я передам ему, что вы сказали...

Затем, задыхаясь, бедняга издал хриплый звук, похожий на хрип костей, выброшенных на свалку. Потрясенный до глубины души, он наблюдал, как девушка за столом постепенно растворилась в воздухе...

На далекую землю опустились сумерки.

Тоффи стояла на огромной площади и с неодобрением смотрела на огромные бетонные сваи, возвышавшиеся над открытой площадкой в центре и изолировавшие ее от угасающего дневного света. Функциональная архитектура, безукоризненно-холодная, серая и откровенно гнетущая. Очень функциональна, как смирительная рубашка, и так же приятна на вид.

Здесь почти не было признаков жизни. Двое мужчин, таких серых и грубых, что они казались лишь частью окружавших их зданий, тяжело спустились по ступеням самого большого и внушительного из строений, остановились, с любопытством посмотрели на Тоффи, а затем прошли дальше. Тоффи пожала плечами и повернулась к зданию, из которого они только что вышли. В конце концов, лучший способ получить информацию - это спросить кого-нибудь. И если эти люди только что вышли из здания, то внутри этого места должна существовать жизнь, несмотря на внешнюю видимость.

Однако не успела она взойти на ступеньки этого заведения, как жизнь внезапно обрушилась на нее с новой силой: два охранника в серой форме, очень походившие на горилл по физическому и духовному складу, спустились к ней по ступенькам с примкнутыми штыками. Один из них рявкнул что-то, что, по мнению Тоффи, не имело особого значения. Штыки, нацеленные в район ее талии, говорили сами за себя. Тоффи остро почувствовала, что в этот момент ей необходимо обезоруживающе улыбнуться.

- Не глупите, мальчики, - сказала она с лукавой интонацией. - Сейчас не время для мужских демонстраций.

Между охранниками произошел отрывистый, бессвязный обмен репликами, перемежаемый минутами молчания, которые позволили им с открытыми от изумления ртами уставиться на слегка закутанную рыжеволосую женщину перед ними. Тоффи выслушала это, как ей показалось, в положенный для общения промежуток времени, а затем решительно двинулась вперед. Штыки, однако, лишили жест всей живости и размаха.

- Итак, дети, - сказала Тоффи, - я не хочу быть грубой с вами. - С этими словами она протянула руку, деликатно раздвинула штыки и прошла между ними. Их владельцы, очевидно, не привыкшие к такому обращению, повернулись и уставились ей вслед в оцепенелом изумлении. После ошеломленного молчания последовал обмен мнениями по этому поводу.

Хотя Тоффи не могла этого знать, один абориген спросил другого, совпадают ли их взгляды в том, что они видят. Другой ответил утвердительно, добавив, что, если бы подобные представления не были незаконными, он мог бы предположить, их только что прошел ангел с небес. Конечно, поскольку всем известно, что небес и ангелов не существует, это предположение было глупым.

- Ничто не падает с небес, кроме бомб, - заметил его спутник с присущей ему суровостью. - Великий вождь сказал, что это так.

- Значит, это так, и мы всего лишь жертвы заблуждения.

Пожав своими массивными плечами, они вернулись на свои посты и стали надеяться на лучшее.

Внутри здания Тоффи оказалась в широком вестибюле, от которого во все стороны расходились бесчисленные коридоры. Охранники, похожие на тех, что пристали к ней на лестнице, буквально наводнили это место, по двое на коридор. Однако они казались такой неотъемлемой частью мрачного убранства, что Тоффи не сразу их заметила. Она уже дошла почти до центра комнаты, когда, охваченная некоторым беспокойством, остановилась и осмотрелась.

Когда она огляделась, стены начали ощетиниваться штыками. Она с беспокойством оценила это неприятное положение дел и решила последовать политике конгрессмена и его коллег. С песней на устах, если не в сердце, она устремила взгляд прямо перед собой, в центральный коридор, и беспечно двинулась в том направлении - возможно, если она сделает вид, что эти снабженные штыками орангутанги не заслуживают ее внимания, они оставят ее в покое. В любом случае, они не производили впечатления дружелюбных и информативных людей.

На какой-то краткий миг показалось, что уловка, предпринятая благодаря чистой смелости, сработает. Тоффи уже почти дошла до коридора, когда один из оцепеневших охранников вдруг взволнованно закричал. Голосом, который отдавался под сводчатым потолком, словно звук трубы, он прокричал что-то, что прозвучало как "Гамнович!" В его тоне не чувствовалось теплого приветствия. Тоффи, оценив ситуацию как такую, которая приходит в голову только с опозданием, убежала.

Она выскочила в коридор и продолжила бежать с такой скоростью, чтобы максимально задействовать свои прекрасные ноги. Однако громкий топот сзади подсказал ей, что она бежит не только для тренировки. Она удвоила свои усилия. Затем внезапно остановилась.

Дело было не столько в том, что коридор заканчивался огромным дверным проемом всего в нескольких ярдах впереди, - хотя и это было достаточно плохой новостью, - сколько в том, что перед дверью стояли не двое, а четверо огромных стражников, снабженных, как и остальные, этим уродливым оружием. Охранники и Тоффи одновременно заметили друг друга, но самым неприятным было то, что элемент неожиданности в инциденте заставил охранников действовать, в то время как Тоффи оставалась неподвижной.

Тоффи не нужно было, чтобы кто-то говорил ей, что ее вот-вот окружат. "Я должна была попасть в это место, - вздохнула она. - Это, должно быть, казарма для охранников". Она безропотно наблюдала, как громоздкие штыки образовали вокруг нее кольцо. Она выбрала наиболее привлекательного из охранников и очаровательно улыбнулась в его некрасивое лицо. Но избранный ответил лишь легким тычком, который был с энтузиазмом подхвачен и усовершенствован его товарищами. Тоффи была первой, кто понял, что ситуация приближается к тому состоянию, которое часто называют "серьезным".

- Берегитесь, вы, неуклюжие болваны, - с жаром сказала она. - Такими вещами вы можете испортить дамские деликатесы.

Она подумала о своем кольце и о толпе вооруженных бандитов вокруг нее; их было слишком много, чтобы эффективно с ними справиться. Ситуация требовала помощи, и Тоффи воспользовалась ситуацией; хотя она не знала языка, она была готова немного поразвлечься.

- Хелпович! - закричала она во все горло. - Хелпович!

Последовавший результат был столь же мгновенным, сколь и неожиданным. Как только голос Тоффи разнесся по коридору, охранники застыли на месте и уставились на нее в ужасе. Тоффи не имела ни малейшего представления о том, что она только что сказала, но была ужасно рада, что сказала это.

Она сделала движение, но охранники остались на месте. Она вышла из круга, и один из охранников сделал легкое движение в знак протеста.

- Хелпович, ты крыса, - сказала Тоффи. - Ты меня слышал.

Охранник оставался неподвижным.

Тоффи остановилась, выбрала дверь в конце коридора в качестве пункта назначения и быстро направилась к ней. Когда она поравнялась с ней, та приоткрылась, и в проеме показалось ухо. Очевидно, кого-то потревожил шум в коридоре. Тоффи наклонилась вперед и приблизила губы к его уху.

- Хелпович, - прошептала она.

На мгновение ухо слегка вздрогнуло, после чего покраснело и быстро исчезло из виду. Тоффи поняла, что это ухо из тех, которые реагируют на твердую руку. Она толкнула дверь, вошла внутрь и закрыла ее за собой. Затем она обернулась - и резко остановилась.

Дело было не столько в самой комнате, которая, будучи большой и отделанной мрамором, сама по себе вызывала удушье, сколько в ее обитателе; ухо вводило в заблуждение, поскольку ее владельцем был не кто иной, как Сами Знаете Кто. У Великого Вождя и Тоффи было не так уж много возможностей для удивления. Тоффи, однако, оправилась первой.

- Что ж, - сказала она, - как раз тот старый негодяй, которого я искала!

Великий Вождь, глаза которого снова скрылись в глазницах, с громким всасывающим вздохом расправил усы и издал серию резонирующих звуков.

- Прекрати это, - скомандовала Тоффи. - Ты напускаешь туману. Кроме того, я ни слова не понимаю из этого сочного джаза.

- Итак! - взорвался Вождь. - Кто это? Как ты узнала об этом, а?

- Что ж, - с облегчением пробормотала Тоффи, - по крайней мере, ты можешь говорить по-английски, то есть свободно использовать этот язык.

- Как так вышло, что ты здесь, а? - свирепо настаивал Вождь. - Почему солдаты не убили тебя раньше?

- Они имели это в виду, - сказала Тоффи, - но я просто сказала им "Хелпович", и они передумали.

- Женщина! - выдохнул Вождь. - Ты говоришь такие грязные слова, что солдаты были поражены! - Он махнул рукой. - Давай, дорти горл! Скрим!

- Ради всего святого! - воскликнула Тоффи. - Что означает это слово?

- Не спрашивай! - выдохнул Вождь, всплеснув руками. - Ты отвлекаешь меня от дел! Уходи, или я позову солдат, и они перестреляют вас всех - оп! - на месте! - Он направился к двери. - Проклятая девка!

- Подожди, Сесил, - сказала Тоффи. - Только дотронься до этой двери, и я устрою такую вечеринку, что тебе станет совсем грустно.

Вождь остановился и неуверенно посмотрел на нее.

- Ты американский женщина-шпион, да? - требовательно спросил он. - Думаешь, ты умная. Ты не думаешь, что скоро умрешь, а?

- Я думаю, ты будешь благоразумен и сделаешь то, что я скажу, - твердо ответила Тоффи. - Или так, или тебя ждет сюрприз всей твоей жизни.

- Кто ты вообще такая?

- Ангел мщения, - сказала Тоффи. - На данный момент этого достаточно.

- Ерунда! - фыркнул Вождь. - Ничего подобного, ангел. В любом случае, ангел не стал бы говорить "дорти вордс", заставляя солдат оставлять свои посты.

- Ладно, - сказала Тоффи, - значит, я не ангел. Тут ты прав, папаша. Но я мщу, и не забывай об этом.

Новая мысль пришла в голову Вождя.

- Ты знаешь, с кем ты так грубо разговариваешь?

- Конечно, Мак, - сказала Тоффи. - Я тебя знаю.

- Тогда, я думаю, ты уйдешь отсюда, ты должна это сделать, а?

- Угу, - сказала Тоффи, качая головой. - Давай больше не будем дерзить, убивая людей. А теперь перейдем к медным дверным косякам...

Но как раз в этот момент солдаты снаружи не только взялись за дверные косяки, но и потянули их на себя: в комнату начали набиваться люди.

- Если бы я знала, что вы придете, - сказала Тоффи, - я бы испекла змею. - Тем не менее, она осторожно отступила. Охранники неуверенно остановились перед ней и начали переговариваться между собой.

- Сейчас! - торжествующе произнес Вождь.

Но Тоффи властно указала на неразговорчивых охранников.

- Что эти птицы говорят обо мне? - спросила она. - Я имею право знать.

Вождь помолчал, прислушиваясь, затем понимающе кивнул.

- Первый мужчина сказал, что считает тебя иностранным шпионом, потому что ты совсем не похожа на женщин из этой страны. Другой мужчина сказал, что он прав, потому что, если бы ты была отсюда, у тебя была бы такая же толстая задница, как у его жены, которая такая же неряха. Первый мужчина говорит, что может повторить это о своей жене, которая такая неряха, что ему придется повторить это дважды, чтобы описать ее. - Вождь сделал паузу, чтобы обдумать этот обмен репликами, и внезапно хлопнул себя по лбу. - Эй! - воскликнул он. - Теперь все ясно! Ты обесцениваешь "продукт Америки", чтобы мужчины перестали испытывать отвращение к неряшливому женскому населению. Понятно!

- Я не подумала об этом, - сказала Тоффи и обворожительно улыбнулась охранникам. - Но если вы думаете, что это сработает...

- Нехорошо, что ты слоняешься без дела и выглядишь глупо, - угрюмо вставил Вождь. - Тебя пристрелят, ты будешь уничтожена, пупси дейзи. - Он повернулся к охранникам и выкрикнул приказ, который на любом языке имел только одно значение. Мужчины мгновенно, с механической точностью, выстроились в шеренгу и направили винтовки на Тоффи, хотя и с некоторым нежеланием.

- Теперь ты будешь расстреляна, - сказал Вождь.

Но Тоффи только улыбнулась.

- Я же говорила тебе, - сказала она, - что я ангел мщения. А мы, ангелы, практически неуничтожимы.

- Вот увидишь, - фыркнул Вождь. - Итак! - Он повернулся к охранникам и выкрикнул приказ, который вызвал сумятицу из взрывов и дыма от выстрелов. В тот момент, когда дым осел, наступила напряженная тишина. За этим последовал многоголосый крик тревоги.

Тоффи, все еще улыбаясь и совершенно невредимая, легко прошла сквозь завесу дыма и предстала перед всей компанией.

- Что бы вы хотели услышать на бис? - спросила она.

Разумеется, она не потрудилась объяснить, что ее невозможно уничтожить, пока в сознании Марка сохраняется ее образ как живого существа. Она всегда будет такой, какой Марк ее себе представлял, и в данный момент он, очевидно, не думал о ней как о мертвой.

Когда она двинулась вперед, охранники неуверенно отступили на шаг. Затем все, как один, повернулись и выбежали из комнаты, захлопнув за собой дверь.

Тоффи слегка пожала плечами, повернулась и огляделась. Вождя больше не было видно. Она остановилась, чтобы немного подумать, затем подошла к большому письменному столу в центре комнаты и наклонилась, чтобы заглянуть под него.

- Вы можете выйти, - сказала она. - Я вас вижу.

В проеме с опаской показалась голова Вождя.

- Валяй, - сказал он. - Почему ты не мертвая? Ты сумасшедшая?

- Вылезай оттуда, Сэм, - скомандовала Тоффи. - Ослабь свой тугой воротник и приготовься к уроку истории будущего. Позже ты сможешь порезвиться на полу.

Великий человек медленно поднялся и встал перед ней. Отказ Тоффи умереть или хотя бы получить приличную вмятину потряс его до глубины души. Он украдкой взглянул на стену, изрешеченную пулями.

- Стыдно, - сказала Тоффи. - Ты был непослушным, Джаспер. Сядь.

Он сделал, как ему было сказано, с таким видом, словно в любой момент мог разрыдаться.

- Почему ты не мертва? - настаивал он. - У тебя железная шея?

- Я просто не могу допустить, чтобы меня убили, - сказала Тоффи. - Я просто не могу заставить себя серьезно относиться к пистолетам, ножам и тому подобному хламу. Что подводит меня к насущной проблеме. У меня есть план для тебя, детка, и, хотя это не займет и пяти лет, мы должны действовать сообща. - Она взглянула на ряд кнопок и динамик на столе. - Знаешь, что ты собираешься делать?

- Нет, - осторожно ответил Вождь. - Что?

- Ты начнешь нажимать на эти кнопки, одну за другой, справа налево. Ты поговоришь со всеми важными шишками, подключенными к этим кнопкам, и сегодня же отдашь приказ о демобилизации страны.

- Ха? - сказал Вождь. - И когда это произойдет?

- Прямо сейчас, - ответила Тоффи. - Ты собираешься уничтожить все бомбы и все средства для их изготовления этой холодной ночью. Все боевые патроны в стране будут уничтожены. По твоему приказу. Так что принимайся за дело и начинай зачистку опасных зон.

Вождь уставился на нее, моргая и не веря своим глазам.

- Вооп! - рыгнул он с глубоким чувством.

- И что же означает это замечание? - спросила Тоффи.

- Это значит, что ты тупая. Это значит, что у тебя под капотом летучие мыши.

- А у тебя в штанах появятся муравьи, если ты не начнешь нажимать своим влажным мизинцем на эти кнопки. - Тоффи посмотрела на него без тени юмора. - Ты собираешься нажимать или нет? Твое решение?

- Я больше не собираюсь тратить время на глупые разговоры с такой милой дамочкой, как ты, - раздраженно сказал Вождь. Он встал и решительно направился к двери. - Я позову новых охранников, и пусть они проводят тебя.

- Я тебя предупреждала, - сказала Тоффи, неуверенно поднимая руку. - Ты пожалеешь об этом.

Но Вождь, ничуть не испугавшись, направился к двери. Он только протянул руку, чтобы открыть ее, как Тоффи быстро закрыла кольцо ладонью. События развивались в соответствии с ожиданиями.

- Хелпович! - воскликнул Вождь и тяжело рухнул на пол. - Эй! - Следуя примеру своих предшественников, он прижал руки к ягодицам и сжался в комок пульсирующей боли. Воздух наполнился потоком высокопарных словечек.

- Ты ударила меня в запретную, совершенно секретную зону! - взвыл он.

- Не совсем так, - сказала Тоффи. - Хотя это позор. Так много людей мечтали об этом. - Она придвинулась ближе к своей расстроенной жертве. - Собираешься начать нажимать на кнопки? Если ты это сделаешь, я сниму напряжение.

- Нет! - раздраженно проскрипел Вождь. - Я расквашу тебе нос!

- Понятно, - сказала Тоффи. - А что, если я позову охранников обратно и позволю им увидеть тебя в таком виде? Очень скоро новость о том, что Великий Вождь сошел с ума и хватается за собственную задницу, как гончая за окорок, разлетится по всему миру. Из тебя получится отличное посмешище, не так ли?

- Нет! - взмолился Вождь. - Нет! О, это так мучительно!

- Тогда, может, нам стоит немного по-дружески поработать здесь?

- Хватит! - воскликнул Вождь. - Я больше не могу этого выносить!

Тоффи опустила руку с кольцом, и Вождь, немного помедлив, поднялся.

- Как ты делаешь такую гадость? - спросил он.

- У тебя нет всего секретного оружия, - сказала Тоффи. - Это то, что упустили твои агенты. А теперь переходи к делу и начинай нажимать эти кнопки.

Покачивая головой, отяжелевшей от разочарования, Вождь, пошатываясь, направился к столу. Он посмотрел на Тоффи, затем потянулся к первой из кнопок.

- Не обманывай меня, - сказала Тоффи, поднимая руку. - Если ты это сделаешь, то будешь корчиться в муках до конца своих дней.

- Хорошо, - сказал Вождь и нажал кнопку. Мгновение спустя раздался отдаленный голос.

- Хелпович! - закричал Вождь во всю мощь своих легких. Тоффи мгновенно сделала необходимый жест, и великий человек во второй раз принял нужную позу, на ходу пристраивая свое снаряжение. Он тихо стонал во всех смыслах этого слова.

- Я предупреждала тебя, - сказала Тоффи. - Обман не принесет тебе ничего, кроме боли в конечностях.

- Хорошо! - простонал Вождь. - Прекрати! Я буду тыкать в кнопки! Я буду тыкать по два раза в каждую! Я сделаю то, что ты говоришь, как послушный ягненок.

Тоффи опять опустила руку с кольцом, и Вождь снова поднялся с пола.

- Давайте прекратим эту игру, - сказала она, - и начнем.

- Игра в лошадки! - воскликнул Вождь, протягивая палец к кнопкам. - Лошади, которые играют, выглядят так, будто изображены на обратной стороне почтовой марки.

Прошел почти час, прежде чем Вождь нажал последнюю кнопку и откинулся на спинку стула, сломленный горем.

- Вот и все, - сказал он. - Ты все испортила. Они все говорят, что я ненормальный, но они все равно это сделают все, что я говорю им, тупицам. Они слишком хорошо обучены, как множество тупых машин.

Тоффи посмотрела в окно на уже погруженную в темноту площадь.

- Фейерверк скоро должен начаться, если он такой эффективный, как ты говоришь. - Она повернулась к Вождю. - Есть ли какой-нибудь способ забраться на вершину этой груды бетона, откуда нам будет лучше видно?

- Конечно, против лестницы, - уныло сказал Вождь. - Кто хочет посмотреть?

- Да ладно, - сказала Тоффи. - Стоит посмотреть, как весь этот усовершенствованный порох превращается в дым.

- Ладно, - сокрушенно согласился Вождь. - Какая теперь разница?

Тоффи внимательно наблюдала за ним, пока он открывал ящик стола и запускал туда руку. Прошло мгновение, прежде чем он извлек большую бутылку водки.

- Только в медицинских целях, - уныло объяснил он. - А я самый больной из всех.

Тоффи улыбнулась.

- Давай поднимемся на вершину, папа, - дружелюбно сказала она.

Несмотря на то, что взрыв прогремел за много миль от них, он потряс даже прочный фундамент здания капитолия. Тоффи и Вождь с благоговейным трепетом наблюдали, как весь мир, казалось, внезапно охватило белое пламя. Вождь был вынужден ухватиться за Тоффи, чтобы не упасть, а Тоффи из предосторожности вцепилась в бутылку.

- Прекрасно, - выдохнула Тоффи, когда здание перестало содрогаться. - Прекрасно видеть, как все эти смерти и разрушения уничтожают сами себя. Сразу вспоминаются те скорпионы, которые жалят себя в шею, когда злятся.

И если для Тоффи взрывы были предметом восхищения, то вечер был переполнен яркими событиями. Взрывы, близкие и далекие, продолжались всю ночь. Тоффи и отчаявшийся Вождь сидели на краю парапета и выпивали каждую новую порцию водки, испытывая противоречивые эмоции.

Внизу, на улицах, люди в замешательстве сновали, словно приливная волна. Едва заметная полоска рассвета коснулась горизонта как раз в тот момент, когда земля содрогнулась от последнего взрыва.

- Это все, - глухо простонал Вождь. - Все пропало. Ты превратила меня в усталого старика.

- Ты всегда был таким, - почти ласково сказала Тоффи. - Глупо было с твоей стороны пытаться стать кем-то другим. - Она погладила его по голове с вялым сочувствием. - У меня такое чувство, что мне пора уходить. Но есть еще кое-что, прежде чем я уйду...

- Это все. Это все, - простонал Вождь. - Больше ничего.

- Нет, только не это. Все, что я хочу знать, это что значит Хелпович?

Старик склонил голову набок и искоса взглянул на нее.

- На местном жаргоне означает "демократия". Это очень милое слово.

А затем, когда его прекрасная мучительница растворилась в воздухе, он свалился со своего насеста на стене и растянулся на спине.

Марк боролся со сном до последнего, а потом споткнулся и упал прямо в объятия Морфея. Звуки, гул и жужжание Конгресса, унеслись в неизвестность и, к счастью, замерли. Марка больше не было среди тех, кто присутствовал при этом нелепом расследовании.

Прошлой ночью ему удалось заснуть только благодаря тому, что он принял как можно больше снотворных таблеток, а затем еще пару. Когда конгрессмену Бладсопу удалось, наконец, разбудить его и сообщить об исчезновении Тоффи, прошло немало времени, прежде чем он смог правильно оценить ситуацию; что Тоффи просто перенесла свою деятельность, так сказать, в какое-то другое место. Затем, когда это дошло до его оцепеневшего мозга, ему пришло в голову, что это идеальное положение вещей. С исчезновением вспыльчивой рыжеволосой девушки у него появился шанс выпутаться из той передряги, которую она ему устроила, и найти дорогу обратно к Джулии.

Для достижения этой цели ему нужно было только бодрствовать, чтобы Тоффи не смогла появиться несвоевременно - немалое достижение, учитывая, что в его организме бродило снотворное. Теперь он вносил свой вклад в работу конгресса громким храпом.

- И вы продолжаете настаивать, мистер Пиллсуорт, на абсурдном утверждении, будто вы не помогали в побеге молодой женщины, известной как Тоффи? Мистер Пиллсуорт!

Марк пошевелился и открыл глаза, когда до его сознания дошло собственное имя.

- А? - Он зевнул, затем резко сел, почувствовав, как по спине пробежал холодок ужаса. Больше, чем укоризненный тон и зловещий взгляд, его испугало осознание того, что он спал. Он отвел взгляд от кипящего от злости председателя и с опаской оглядел комнату. Именно во время ответной проверки его самые ужасные ожидания оправдались. Тоффи, выглядевшая как одинокая певица, сидящая на краешке рояля, примостилась на краю подиума, небрежно положив руку на изящно изогнутое бедро. Она оглядела собравшихся с явным разочарованием. В зале было быстро прекращено несколько жарких игр в крестики-нолики, когда седеющие головы, а также головы, уже начинающие лысеть, резко повернулись в нехарактерных для них позах внимания. Члены Конгресса, нарушив все существующие правила, выпрямились и обратили внимание на происходящее.

Поскольку больше никто не произнес ни слова, Тоффи взяла инициативу в свои руки.

- Так это и есть группа мужчин? - усмехнулась она. - Я видела тела и получше на "Модели Т".

Председатель посмотрел на нее с явным отсутствием теплоты.

- Моя дорогая молодая женщина, - сказал Председатель, холодно глядя на нее сквозь очки. - Что, по-вашему, вы делаете?

- Я здесь для того, чтобы принять участие в расследовании, - сказала Тоффи, небрежно закидывая ногу на ногу. - Доставай рулетку и начинай измерять.

Марк прижал руки к вискам и еще глубже вжался в спинку стула.

- Что? - спросил Председатель. - Вы та молодая женщина, известная как Тоффи?

- Та самая, - самодовольно ответила Тоффи. - Та самая.

- Как это вы так неожиданно оказались в суде?

- Не задавай мне вопросов, - сказал Тоффи, - и ты сократишь вероятность лжи по крайней мере на пятьдесят процентов.

Жалобный стон Марка затих, когда Председатель прочистил горло. Он ткнул карандашом в направлении Марка.

- Пожалуйста, займите свое место вон там, рядом со своим сообщником.

- Конечно, - сказала Тоффи. Покинув свой насест, она легко спрыгнула на пол и направилась в сторону Марка, задержавшись по пути, чтобы погладить конгрессмена Бладсопа по голове. Конгрессмен подмигнул ей, вынул из кармана фляжку, которую подержал у рта, и аккуратно вытер губы тыльной стороной ладони.

- Правительство, - заметила Тоффи, счастливо устраиваясь рядом с Марком, - во многом похоже на мир, переполненный лекарствами.

- Почему ты появилась именно сейчас? - кисло спросил Марк. - Они бы отменили все это еще через несколько минут.

- Вот что мне нравится, - сказала Тоффи, похлопывая его по руке, - такой радушный прием от того, кого ты оставил позади.

Марк холодно убрал руку и подавил зевок.

- Теперь мы снова за тем же самым старым добрым супом.

Тоффи окинула Конгресс быстрым взглядом.

- Только не говори мне, что ты боишься этого сборища старых дурачков? - усмехнулась она.

И указала на ошеломленного лысого человека, сидевшего напротив, который из последних сил старался выгравировать на крышке стола пронзенное сердце. Напротив этого экспоната сидел долговязый горожанин, который тихо бренчал на гитаре и напевал балладу, повествующую об одиноком ковбое, чья лошадь пала, дом сгорел, колодец пересох, пастбище опустело, а сам он страдал от злокачественной анемии, в чем, тем не менее, хотел разубедить его неверную возлюбленную, чтобы она ни на минуту не беспокоилась о том, что его романы были чем-то большим, чем просто ерундой, и что он как-нибудь "справится".

Марк с недовольной гримасой наблюдал за этими примерами выдающихся умов на работе.

- В том-то и беда, - сокрушался он, - что они совершенно иррациональны. Одному Богу известно, что им может взбрести в голову сделать с нами. Твое появление, знаешь ли, ничему не помогло.

- Чепуха, - сказала Тоффи. - Они просто кучка безобидных детей.

- Такие безобидные, - фыркнул Марк, - они заставили всю нацию встать на путь вымирания.

- Ах, это, - сказала Тоффи, загадочно улыбаясь. - Я бы не стала беспокоиться об этом. Я бы не стала тратить время впустую.

- О, ты бы этого не сделала, не так ли? - раздраженно сказал Марк. - Что ж, позвольте мне напомнить вам, мисс Коттон-Брейнз, что на вас, как и на всех нас, распространяются законы вымирания. Когда я умру, ты уйдешь со мной, ты знаешь, и после того, как ты испортила мои последние часы, я сочту за удовольствие погибнуть, просто чтобы поквитаться с тобой. Я буду смеяться, когда бомбы будут падать на мою крышу.

- Ты ко мне ужасно несправедлив, - сказала Тоффи.

В этот момент их разговор был внезапно прерван сильным стуком молотка.

- Председатель обращается к молодой женщине, известной как Тоффи.

- Если я известна как Тоффи, - огрызнулась Тоффи, - тогда зовите меня просто Тоффи. Перестаньте выставлять меня какой-то распутной девицей, виляющей бедрами в салуне на Клондайке.

- Просто оставайтесь на своем месте, - строго сказал Председательствующий, - и говорите в микрофон на столе. Прежде чем мы продолжим, вам нужно ответить на несколько вопросов.

Тоффи посмотрела на Председателя, приподняв брови.

- Хорошо, - сказала она. - Приступайте. - Она повернулась к Марку. - Перестань подталкивать меня локтем.

- Прежде всего, - сказал Председатель. - Пожалуйста, сообщите о своей политической принадлежности.

- Политическая принадлежность? - Тоффи была совершенно сбита с толку. - Если вы имеете в виду, имела ли я когда-либо какое-либо отношение к политикам, то нет. Я могу с таким же успехом сказать, что считаю всех политиков сборищем бездельников. - Она снова повернулась к Марку. - Ты заболел, дорогой? Почему ты издаешь этот ужасный звук, словно задыхаешься?

Марк повторил этот ужасный звук, и стул задребезжал. Председатель тоже сердито посмотрел на него сквозь очки.

- Комитет хочет знать, какой политической философии вы придерживаетесь?

- Ни одной из них, - ответила Тоффи. - Я бы не стала прикасаться ни к одной из них палкой, а тем более прижимать к груди, как вы предлагаете. Вам не кажется, что все эти разговоры об объятиях становятся немного непристойными?

- Давайте взглянем на это по-другому, - сказал Председатель с напряженным терпением. - Гражданкой какой страны вы являетесь?

- Ну, конечно, ни одной из них, - сказала Тоффи. - Не то чтобы они меня не приняли, вы понимаете...

Как раз в этот момент дверь за Председателем распахнулась, и в комнату ворвался маленький, покрытый плесенью человечек в рубашке без рукавов.

- Оно пришло! - пропищал он. - Оно пришло!

- Кто-нибудь молился о дожде? Что это? - невинно спросила Тоффи.

Председатель бешено задребезжал.

- Что же в этом такого важного, что оправдывает такую вспышку гнева?

- Новости! - забормотал маленький человечек. - Я только что работал в разведывательном отделе...

- Интересно, где они здесь хранят всю информацию, - сказала Тоффи. - Я и не знала, что у них есть отдел для этого.

- Заткнись, ты что, не можешь заткнуться? - прошипел Марк. - Ты и так нажила достаточно врагов, чтобы нам хватило на всю жизнь.

- Вы Знаете, Где! - взвизгнул маленький человечек. - Вы Знаете, Где!

По комнате пробежал ропот испуга.

- Они напали? - быстро спросил Председатель. - Атака началась? Говори громче, парень! - Затем, не дожидаясь ответа, он обратился ко всем собравшимся. - Сейчас я поведу вас всех к молитве.

- Нет! - закричал маленький человечек. - Нет, нет!

- Ты не хочешь, чтобы мы молились, ты, мерзкий маленький атеист?

- Нет! - закричал маленький человечек. - Да! Мне все равно! Но никакого нападения нет! Его и не будет! Ты знаешь, где я был прошлой ночью. Это настоящее чудо! Наши агенты сообщают о происходящем там религиозном возрождении. Все говорят об ангеле с рыжими волосами, который явился Вождю и....

Марк резко повернулся к Тоффи с видом человека, которого только что ужалила пчела.

- Ты...!

- Ага, - сказала Тоффи. - Вчера вечером мы с Вождем здорово повеселились. - Она говорила сквозь шум аплодисментов, звон бутылок и безумную гитарную музыку.

- О, только не хороните меня на одинокой дороге! - восторженно захихикал долговязый конгрессмен. - Где воют койоты, потому что там нет виски!

Председательствующий присоединился к общему шуму, объявив минуту молчания, и получил в награду всего минуту молчания.

- Давайте закончим на сегодня, - крикнул кто-то, - и напьемся!

- Мы сделали это вчера, - сказал Председатель. - Время от времени, знаете ли, нам приходится думать о приличиях. Кроме того, это новое развитие событий заставляет взглянуть на вещи по-новому. Это требует действий.

- А как же я? - закричала Тоффи. - Я настаиваю на том, чтобы меня расследовали.

- Пожалуйста, помолчите, молодая женщина, - сказал Председатель. - Вы здесь больше не нужны.

- Слава Богу! - вздохнул Марк. - Давай уйдем.

- Конечно, нет, - сказала Тоффи. - У меня есть другие дела, о которых нужно позаботиться.

- О, нет! - воскликнул Марк и в изнеможении опустился в кресло. - Я слишком устал, чтобы продолжать!

- Мы должны осознать, - говорил Председатель, - что в наши руки предоставлена возможность. Враг беспомощен. Сейчас самое время нанести удар!

Наступила пауза, пока до присутствующих доходил смысл сказанного, а затем одобрительные возгласы и рукоприкладство возобновились с большей силой.

- Вот это да! - Какой-то конгрессмен хихикнул, безвольно сползая со стула на пол. - Вот это да! Нанесем им удар!

Коллега, сидевший справа от него, запустил в воздух целую эскадрилью бумажных дротиков, когда гитарист фальшиво заиграл песню Военно-воздушных сил. Однако эта музыкальная интерлюдия закончилась печально, поскольку джентльмен, сидящий напротив, завершив рисунок пронзенного сердца, взял чернильницу и вылил содержимое в недра инструмента. Раздался треск ломающихся костей, когда жертвователь получил по макушке за свой подарок - гитарой и всем остальным. Неустрашимый мужчина поднялся со своего места и начал жалобно подражать Джолсону, исполняющему песню для мамочек.

- Мы убьем их! - раздался крик. - Мы дадим им по зубам, грязным крысам-убийцам!

- Джентльмены! - взмолился Председатель. - Джентльмены! Ваш энтузиазм и патриотический дух достойны похвалы. Но давайте отнесемся к этому конструктивно. Давайте объявим войну!

Тоффи и Марк, которые наблюдали за происходящим с растущим волнением, одновременно поднялись на ноги.

- Сейчас, минутку! - закричала Тоффи. - Минуточку, бродяги!

- Именно так, - сказал Марк, опираясь на стол. - Минуточку.

Но их протест не был услышан в общем шуме веселья.

- Я вижу, - сказала Тоффи, поднимая руку, - что пришло время принять меры.

- На этот раз, - сказал Марк, - я с тобой на все сто процентов. - Он придвинулся к ней в вялом жесте твердой поддержки, сонно моргая.

Тоффи окинула торжествующих законодателей придирчивым взглядом. Ее взгляд упал на двух толстяков, которые, обняв друг друга за плечи, танцевали польку в проходе. Когда один из толстяков повернулся в ее сторону, она пустила кольцо в ход. Это было прямое попадание в цель.

С пронзительным криком танцор разжал объятия своей партнерши и согнулся пополам, его бедра дрожали от эмоций, которые невозможно было выразить словами.

Его партнер, поначалу ошеломленный, наблюдал за этим необъяснимым развитием событий с затуманенным взором. Затем он просиял от счастливого понимания.

- Прыгающая лягушка! - радостно завопил он. - Эй, парни! Прыгающая лягушка!

Толпа ринулась к проходу мгновенно и с энтузиазмом. Когда игривые конгрессмены выстроились в очередь для игры, Тоффи вскочила на стол и приняла боевую стойку. Тщательно прицелившись, когда первый игрок, хрипя, пробежал по проходу и перемахнул через спину своего страдающего брата, она нанесла точный удар, который уложил ее жертву на месте, заставив ее содрогнуться от боли.

- Рыба в бочке, - радостно сказала Тоффи.

- Хорошо, - сказал Марк, мгновенно приходя в себя. - Вот так! Поднимите этого старика на ноги!

Другой конгрессмен сложился пополам в воздухе и упал на пол с зубовным скрежетом.

- Красиво складывается, а? - сказала Тоффи. - Отличная выставка, когда все они вот так в ряд.

Состязание продолжалось полным ходом. Вскоре проход от начала до конца был заполнен измученными конгрессменами, которые стонали и причитали, как заблудшие души, проходящие адские курсы повышения квалификации. Громче всех, естественно, шумел Техас.

- Сюда, сейчас же! - выпалил он. - Что здесь происходит? Ребята, что вы, по-вашему, делаете? Вы похожи на стаю расстроенных кошек, которые нашли цемент в ящике с песком. Выглядит это совсем не красиво. Я удивляюсь, что вы, штат Мэн, оказались замешаны в такого рода делах. И вы, Южная Дакота, тоже. Девушка, почему вы стоите на этом столе?

- Когда я хожу в цирк, - сказала Тоффи, - мне нравится видеть все. Я бы ни за что на свете не хотела пропустить это.

- Я думал, что сказал вам идти домой. Конгресс с вами закончил.

- Но закончила ли я с Конгрессом? - спросила Тоффи. - Вот о чем я спрашиваю себя.

- Убирайтесь! - закричал Председатель, на внешней поверхности которого определенно начали появляться трещины. - Пожалуйста, идите домой. Пожалуйста!

- Боюсь, я не могу, - сказала Тоффи. Она многозначительно кивнула в сторону содрогающихся членов клуба. - Мне бы не хотелось уходить и оставлять так много незаконченных дел позади. Или мне следует сказать "так много незаконченных дел позади"?

- Вы хотите сказать, что вы каким-то образом ответственны за ту отвратительную демонстрацию в проходе?

- Я горжусь своей заслугой, - сказала Тоффи. - Помните, я говорила, что у меня есть секретное оружие? Однако должна сказать, что мистер Пиллсуорт оказал мне всяческую моральную поддержку.

- Спасибо, - сказал Марк спокойно. - Рад быть связанным с любым стоящим предприятием. Я просто обожаю эти пироги с моллюсками от Тони.

- Тони! - Председатель возмущенно фыркнул. - Я полагаю, вы в состоянии исправить это позорное положение дел?

- О, вполне, - улыбнулась Тоффи. - В мгновение ока. Но я сомневаюсь, действительно ли я этого хочу.

- Вы должны, - рассеянно произнес Председатель. - Из-за всех этих стенаний и стонов, которые раздаются внизу, я не могу слышать собственные мысли.

- Одному Богу известно, почему вы должны этого хотеть, - сказал Марк, - с вашими-то скудными способностями к рассуждению.

- Тихо! - рявкнул Председатель. - Юная леди, я говорю вам, чтобы вы освободили этих мужчин от всего, что им не нравится. Это распоряжение Конгресса!

- Хорошо, - сказала Тоффи. - Но с одним условием.

- И что же это такое, могу я спросить?

- Вы должны последовать примеру Сами Знаете, Где и дойти до последней бомбы и завода.

- Что? Вы действительно предлагаете нам демобилизовать страну?

- Я говорю вам это сейчас, - серьезно сказала Тоффи. - И я говорю вам сделать это немедленно. Обратитесь к религии, брат.

- Я понимаю, - тихо произнес Председатель. Его рука осторожно потянулась к кнопке тревоги.

- Простите, - пробормотала Тоффи, - но у меня больше нет времени на охрану. - Она подняла руку, сделала необходимое движение, и Председатель сорвался с места таким прыжком, что его очки взлетели в воздух.

- Убили! - закричал он и откинулся на спинку стула в приступе острого дискомфорта.

- Что ж, - вздохнул Марк. - Все по-честному. Эти парни годами причиняли всем остальным локализованную боль. Теперь они просто получают дозу своего собственного лекарства. Кстати, что случилось с тем человечком из разведки?

- Он заодно с конгрессменами, - сказала Тоффи.

Слегка отряхнув руки, она отвернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как дверь распахнулась и в зал с помпой вошли несколько разодетых в пух и прах личностей, которые, очевидно, играли в армейскую и военно-морскую игру, используя правильный набор игральных костей.

Один, однако, шел впереди и в стороне от остальных. Он сверкал всем своим фальшивым блеском, как прилавок с дешевыми ювелирными изделиями. От кончиков его светлых волос, собранных в "утиный хвост", до кончиков двухцветных ботинок, быстро переходящих в ржаво-красную куртку и лимонно-желтые брюки, - он был абсолютным воплощением и последним вздохом хорошо зарекомендовавших себя коммерческих артистов. Когда он величественно появился в дверях, манишка его рубашки придавала ему завершающий штрих элегантности, высвечивая классическую цитату: "Поцелуй меня поскорее!"

- Спокойной ночи! - сказал Марк. - Президент Флемм! И главы Военного министерства!

Пока Тоффи смотрела на этот прекрасный новый улов, перед ней открылись целые горизонты новых достижений.

- Да здравствует! Да здравствует! - воскликнула она. - Украсьте залы ядовитым плющом!

Президент, услышав свою маленькую шутку, с тех пор был настроен на то, чтобы отдать дань уважения тем, кого он считал своими официальными приспешниками - или честными людьми. Пока он ждал, что Конгресс поднимется в его честь - безрезультатно, - на его лице появилось выражение раздражения. Не то чтобы они не замечали его присутствия; он, несомненно, дал о себе знать. Тогда почему комья земли не врезались в него?

Он властно шагнул в начало прохода, откуда послышались тихие недовольные возгласы, и внезапно, вздрогнув, оказался лицом к лицу с потрясающим видом целого ряда перевернутых задниц.

- Ого! - воскликнул он. - Что это за приветствие? Если у вас, мужчины, есть какие-то личные претензии ко мне, то должен быть более приятный способ выразить их! - Он развернулся к Председателю. - Кто несет ответственность за это оскорбление?..

Слова застряли у него в горле при виде Председателя, чьи незрячие глаза смотрели на него с явным отвращением. Казалось, он рычит. На самом деле, пока Президент наблюдал, Председатель действительно обнажил клыки и зарычал.

- Минуточку! - воскликнул президент, застигнутый врасплох. - Возможно, у нас действительно время от времени возникают небольшие разногласия, но не стоит из-за этого поднимать шум. А теперь перестаньте так странно разевать рот и скажите этим старым дуракам в проходе, чтобы они в конце концов повернулись.

Председатель снова только зарычал.

- О, очень хорошо, - холодно сказал президент. - Если вы хотите занять такую позицию...

- Я не думаю, что у вас с ним что-то получится, - мягко заметила Тоффи.

Президент резко развернулся.

- А вы кто такая? - спросил он.

- Вы могли бы сказать, что я здесь главная, - ответила Тоффи. - Я и мой друг. Я думаю, вы поймете, что Конгресс в некотором роде переживает шок. - Она кивнула на Председателя. - В этом случае я кое-что сказала. - Большие шишки с любопытством столпились сзади и с огромной признательностью разглядывали Тоффи. - Как ни странно, вы как раз та группа, которую я ждала увидеть. Я давно хотела сказать вам, что для вас пришло время демобилизовать нацию - разрядить все эти мощные боеприпасы, пока они не взорвались и не причинили кому-нибудь боль.

Президент на мгновение уставился на нее. Затем покачал головой.

- Это вызвало бы недостаточно громкий смех, - сказал он.

- Я так понимаю, вы отвечаете отрицательно? - спросила Тоффи.

- Вы все поняли, сестренка, - сказал президент со своим обычным достоинством. - Кроме того, с чего вы взяли, что я должен знать время? Кто подписал вас на это выступление?

- Позвольте мне представить свои документы, - сказала Тоффи и подняла руку. - Вы получите от этого удовольствие.

Мгновение спустя президент Флемм, к своему собственному удивлению, добавил к списку своих талантов акробатические танцы. Тоффи, понимая, что важные персоны требуют от нее максимальных усилий, сделала президенту укол в шею, предварительно сделав его в более подходящем месте.

Прекрасный тенор президента Флемма огласил воздух оглушительной ясностью, в то время как его спутники в ужасе попятились. Хватаясь то за шею, то за зад, мужчина подпрыгивал, как танцовщица с веером, лишившаяся перьев перед встречей с молодыми бизнесменами. Президент выступил с речью человека, у которого разрывалась душа на части.

- Думаете, это вызовет смех? - спросила Тоффи. А затем, опасаясь, что президенту понадобятся компаньоны, быстро добавила усилия Военного министерства. Эффект был довольно примитивный, хотя и было слышно много лязга и ударов меди о медь.

- В любой момент, когда вы, джентльмены, решите пропустить стаканчик, - сказала Тоффи, - просто дайте мне знать. Под рукой множество телефонов, с помощью которых можно сообщить хорошие новости.

Они с Марком отошли к ступенькам перед подиумом, подобрав по пути брошенную бутылку. Тоффи удобно устроилась поудобнее и сделала большой глоток.

- Эй, - сказал Марк, - ты могла бы оставить глоток и для меня. Знаешь, это мне нужен стимулятор.

Тоффи протянула ему бутылку, и какое-то время они сидели молча, мечтательно прислушиваясь к звукам скрежета зубов и невнятных ругательств, наполнявших воздух вокруг них. Марк посмотрел туда, где президент и его дружки впали в ступор от горя.

- Похоже, правительство потерпело крах, - сонно заметил он. - Я бы сказал, что у него проблемы с руководством.

Когда он сказал это, президент поднял ослабевшую руку и поманил их к себе.

- Я думаю, президент хочет поговорить с нами.

- Разве это не захватывающе, - сказала Тоффи, - встречаться со всеми этими важными людьми в такой интимной обстановке? - Она снова наклонила бутылку. - Давай подойдем и узнаем, чего хочет старый комик.

- Это невыносимо! - задыхался президент, когда они приблизились. - Вы должны прекратить это, это невыносимо.

- Теперь вы знаете, как люди относились к вашим шуткам, - сказала Тоффи. - Я так понимаю, вы на грани капитуляции?

- На грани, - слабо пробормотал президент. - А, парни?

Четыре пары стиснутых зубов подпрыгивали вверх-вниз у него за спиной, сопровождаемые жалобным скрежетом металла.

- Отличное шоу, парни, - сказал Тоффи. - Мы используем старые приемы. Идите за мной к телефонам, как можно быстрее, и заставьте провода петь - мою мелодию, конечно.

Полчаса спустя Тоффи и Марк вышли из комнаты через черный ход и направились по коридору в сторону улицы.

- Я голодна, как брошенный младенец, - сказала Тоффи.

Марк посмотрел на нее из-под опущенных век.

- Не знаю, смогу ли я бодрствовать достаточно долго, чтобы покормить тебя, - сказал он. Затем остановился и озабоченно кивнул в ту сторону, откуда они пришли. - Ты уверена, что должна оставить их всех стонать там вот так?

- До сегодняшнего фейерверка, - сказала Тоффи. - Когда дело доходит до того, чтобы отказаться от своих слов, эти парни могут выиграть олимпийские гонки, не напрягаясь. Кроме того, мне говорили, что страдание очищает душу, а у этой толпы самые мрачные души, какие я когда-либо видела. Я сообщила многим из них, что если они выиграют от этой сделки, то останутся такими до конца своих дней, и их придется хоронить в круглых гробах. Мы можем вернуться и освободить их позже.

- Полагаю, ты права, - сказал Марк. - Прямо сейчас мне нужно выпить чашечку кофе, прежде чем я отключусь.

К этому времени они уже дошли до тротуара и, к счастью, заметили такси. Помахав водителю, чтобы тот обратил на них внимание, они поспешили вперед.

Как раз в тот момент, когда Марк потянулся к дверце такси, он внезапно споткнулся. Внезапно его усталость стала невыносимой; она пробрала его до самых костей и превратила их в опилки. Когда он опустился на колени, его окутала темнота. Он вытянул руку, чтобы удержаться на ногах, но ухватиться было не за что. Он смутно осознавал, что падает...

- Ну, как бы вам понравилась такая дамочка? - воскликнул таксист, вылезая из машины. - Она принимает порошок только потому, что парень становится раздражительным и теряет сознание! - Он посмотрел на Марка, который, растянувшись на тротуаре, готовился к хорошему крепкому храпу. - Интересно, он понимает, где он?

Марк в этот самый момент нежился в состоянии тихого блаженства на одном из возвышающихся склонов долины своего разума. Он повернулся, чтобы посмотреть на Тоффи, чей костюм снова превратился в прозрачную тунику, и подумал, что Пэрис придется изрядно потрудиться, чтобы сшить что-нибудь хотя бы наполовину такое же красивое. Тоффи улыбнулась ему в ответ и лениво приподнялась на локте.

- Ну что ж, - сказала она. - Это было что-то вроде головокружения, не так ли? Я имею в виду, что от этого немного кружится голова.

- Кружиться? - спросил Марк. - Что ты имеешь в виду?

Последние события вылетели у него из головы в промежутке между пробуждением и сном.

- Бомбы, - сказала Тоффи. - Политики, - она подняла руку и продемонстрировала кольцо, - и это.

Воспоминания вернулись на место.

- О, Боже мой! - воскликнул Марк. - Все эти конгрессмены! И президент! Они все там...! А ты здесь...! Как ты собираешься привести их в порядок?

Тоффи рассмеялась.

- Я не буду этого делать. Какое-то время вашингтонские врач будут обеспечены работой, вот и все. В любом случае, это пойдет на пользу старым лоханям, даст им пищу для размышлений, когда в следующий раз они начнут увлекаться общественным времяпрепровождением и рыжеволосыми женщинами.

- В любом случае, - сказал Марк, - это доказывает, что правильно нанесенный удар в нужном месте намного мощнее любой бомбы. Я был прав с самого начала. Когда война становится личной, она теряет свою привлекательность. Я полагаю, они будут заняты разработкой новых бомб и бомб похуже, как только пройдет шок, но, по крайней мере, у людей в мире будет еще один шанс попытаться предотвратить их.

Тоффи слегка пожала плечами.

- Это просто доказывает, что мировая политика на самом деле становится по-детски простой, когда появляется кто-то с твердой рукой.

- Ты собираешься оставить кольцо себе? - спросил Марк.

Тоффи покачала головой.

- Пожалуй, я просто дематериализую его, меня никогда не интересовали драгоценные камни. - Она посмотрела на него краем глаза. - Сначала я хочу в последний раз им воспользоваться.

- Да? Для чего? - спросил Марк с ноткой опасения. - Что это?

- Только это, - спросила Тоффи. Она обвила руками его шею и притянула к себе. - Одно малейшее сопротивление, и я сложу тебя пополам, как крендель.

Марк беспомощно вздохнул.

- Если ты так ставишь вопрос, что я могу сделать? - спросил он и, не дрогнув, ответил на ее поцелуй.

Как только она отстранилась, как только коснулась рукой его плеча, кольцо взорвалось.

На самом деле это была всего лишь вспышка яркого зеленого света, но она была такой сильной, что ослепила Марка, закрыв от него Тоффи и долину. Марк прищурился от яркого света и подождал, пока он исчезнет. Но когда это произошло, на том месте, где он только что был, осталась только бесконечная чернота.

- Тоффи? - неуверенно позвал Марк. - Тоффи, где ты?

- Прощай, Марк, - донесся из темноты голос Тоффи. - Прощай, старый негодяй.

Марк подвинулся немного в сторону и, прежде чем открыть глаза, почувствовал под собой что-то мягкое. Затем он с опаской приоткрыл их, недоумевая, где находится. Он медленно огляделся по сторонам и внезапно выпрямился. Он был дома, в своей комнате, в своей постели.

Но на улице было темно, и горел фонарь. Он потерял сознание на улице в Вашингтоне, если ему не изменяет память. Он был уверен, что так оно и было, но не мог вспомнить, как добрался домой. Затем он отвлекся от своих мыслей и прислушался: послышался голос - мужской голос, - и казалось, что он доносится снизу...

"По мере того, как каждая бомба взрывается и высвобождает свою разрушительную силу, бремя на сердцах людей во всем мире становится намного легче. Сегодня вечером бомбы рассеивают тьму своим светом, но не как орудия смерти и ненависти, а как многолучевые маяки, указывающие путь к миру во всем мире. Это одна из величайших ночей в истории человечества!"

Марк вскочил с кровати, накинул халат, который лежал поперек кровати, и выбежал в коридор. Он был уже почти на верхней площадке лестницы, когда остановился и снова прислушался.

"Тайна, окружающая здание Конгресса с сегодняшнего утра, когда президент издал приказ о демобилизации, остается неразгаданной. По распоряжению президента охрана была расставлена у всех входов и выходов, и никто, даже президент, не покидал внутреннее помещение. Прессе и другим официальным лицам был строго запрещен вход, в некоторых случаях даже под дулом пистолета. Однако нескольким врачам позвонили из палаты, и они были препровождены в помещение. Ходят слухи, что один из членов - конгрессмен Райт от штата Мэн - заболел свинкой во время сегодняшней сессии, из-за чего весь Конгресс был помещен в карантин..."

Марк поспешил вниз по лестнице в гостиную. Он резко остановился, увидев ее.

- Джулия!.. - воскликнул он.

Она быстро поднялась со стула и выключила радио.

- Я все исправила, - сказала она. - Мне было так стыдно. - Затем ее лицо озарилось радостью. - О, дорогой, у нас самые замечательные новости! Президент приказал...!

- Я знаю, - сказал Марк. - Я... э-э-э... Я только что услышал, как кто-то спускается по лестнице. - Он подошел к ней и заключил в объятия, и на мгновение они оба замерли, просто обнимая друг друга.

- Джулия?.. - позвал Марк, и она кивнула. - Когда ты вернулась?

- В тот же вечер, когда уехала, конечно, - улыбнулась Джулия. - Я дошла только до станции и подумала, что, если что-нибудь случится... и нас не будет вместе... В общем, я развернулась и вернулась. Я чуть с ума не сошла, когда не нашла тебя здесь. Я просто сидела здесь, плакала и винила себя.

- Понятно, - сказал Марк. - И... э-э-э... как я вернулся?

- Тебя привез таксист. Он нашел твой адрес в твоем бумажнике.

- Мы проделали долгий путь из Вашингтона?

- Он сказал, что все равно хотел бы повидаться с молодой леди, и взял с нее только половину стоимости. - Она прикоснулась ладонью к его щеке. - О, я почувствовала такое облегчение, когда узнала, что ты был всего лишь в запое. На самом деле, я была немного польщена тем, что ты пришел в такое отчаяние без меня. - Она придвинулась ближе. - О, дорогой, мы оба вели себя так по-детски. Мы заслужили то, что получили - хорошего пинка под зад....

Но Марк целовал ее быстро - и долго, - пока не убедился, что ей пришла в голову новая тема для разговора...

НЕТ ВРЕМЕНИ ДЛЯ ТОФФИ

Чарльз Ф. Мейерс

Как только Марк шагнул к микрофону, он заметил смуглого мужчину. Увидел красный шрам поперек левой брови, тусклый блеск металла в большой волосатой руке. К тому времени было уже слишком поздно даже кричать. В следующее мгновение стеклянная панель в кабине управления разлетелась вдребезги.

Марк почувствовал острую боль глубоко в груди. Он осознал, что тупо смотрит на Дика Доусона и видит, как на лице Доусона отражается потрясение и недоверие. Затем сцена - комната, Доусон и остальные - исчезла, охваченная ослепительным пламенем, и Марк понял, что падает...

Где-то там, где не существовало времени и пространства, начал клубиться серый туман, и вместе с ним раздался зловещий грохот. Заседание Высшего совета почти началось.

В каком-то смысле Высший совет уже заседал, поскольку главы Совета развили свой интеллект до такой немыслимой степени, что, когда заседание Совета становилось неизбежным, они могли заранее высказать свои соображения и начать заседание еще до того, как появились на нем. Задолго до того, как руководители приступили к рутинному и хлопотливому делу материализации, состоялся обмен мнениями и информацией. Таким образом, туманы Лимба теперь гудели от мыслей, встречных мыслей и - в данном конкретном случае - от откровенного раздражения, еще до прибытия Верховного Главы в наполненные паром палаты. В воздухе витало дурное предчувствие.

Отбросив все тщеславие в погоне за Высшим интеллектом, Главы позволили себе превратиться в буквальные выражения своих титулов. Направляя всю свою энергию и развитие на мозг и его оболочку, их тела пострадали пропорционально, так что теперь они представляли собой не более чем группу нелепо больших черепов, с лицами, отягощенными тяжким горем Жизни, Смерти, Вечности и другим подобным ментальным балластом. Всего их было пятеро, и они составляли компанию, которой следовало избегать любой ценой.

Верховный Глава прочистил горло, и забормотал с флегматичным недовольством. Все вокруг обменялись недобрыми взглядами.

- Ну что ж, - сказал Верховный Глава после паузы, требующей внимания. - Полагаю, вы все уже знаете причину нашего собрания?

Второй Глава, лысый тип с большими ушами, печально кивнул.

- Нам сообщили, что этот проклятый Пиллсуорт дал себя пристрелить?

- Совершенно верно, - подтвердил Верховный Глава. - В студии радиовещания, если позволите. Этого человека просто невозможно уберечь от неприятностей.

- Но почему мы должны стараться уберечь его от неприятностей? - поинтересовался третий руководитель, долговязый клиент с мешками под глазами. - Вряд ли это входит в наши обязанности.

- Есть Джордж Пиллсуорт, - обреченно произнес Верховный Глава. - Вы, конечно, не забыли о Джордже?

В Совете воцарилась тишина, полная ужаса.

- Опять Джордж? - содрогнулся Второй Глава. - Нам ведь не придется снова встречаться с ним лицом к лицу, не так ли? - Он умоляюще посмотрел на остальных. - В конце концов, Пиллсуорт всего лишь ранен, не так ли? Он не умирает?

На мгновение у Верховного Главы появилось такое выражение, словно он пожалел, что у него нет плеч, чтобы он мог безнадежно пожать ими.

- Вибрации снова перепутаны, - вздохнул он. - Я не знаю, что это за помехи вокруг Пиллсуорта, но сигнал никогда не проходит четко. Все, что мы знаем, он вляпался в очередную передрягу и либо мертв, либо умирает.

Похоже, что подрывные организации все еще активно действуют в Соединенных Штатах, и, конечно, Пиллсуорт, как добропорядочный гражданин, не мог оставаться в стороне от этого. К нему обратились люди, которым правительство поручило взять под контроль национальную рекламу. Предполагалось, что американская реклама может быть использована в качестве мощного пропагандистского оружия против вражеской пропаганды, уже распространяющейся по стране. Был создан комитет для обеспечения сотрудничества ведущих рекламных агентств страны. Естественно, поскольку Пиллсуорт является ведущим специалистом по рекламе в стране, они связались с ним в первую очередь.

- Значит, Пиллсуорт ведет подрывную деятельность? - поинтересовался Первый Глава. - Вот как он попал в беду?

- Вовсе нет, - сказал Верховный Глава. - В том-то и дело. Пиллсуорт не занимался подрывной деятельностью, но правительственный комитет занимался.

- А?

- Именно так. Оказалось, что программа была одной из самых хитроумных пропагандистских схем, когда-либо разработанных. На самом деле, их целью было внедрить чуждые идеалы в национальную рекламу.

- Но вы сказали, что этот план одобрен правительством.

- Это действительно умная часть всего этого. Хотя на первый взгляд кажется, что метод презентации направлен на осуждение иностранного вероучения и поддержку американского, на самом деле он был разработан для того, чтобы заручиться поддержкой врага. Используемая психология продаж была негативной.

- Негативной?

- Совершенно верно. Это старый принцип - говорить людям, что они ничего не хотят, до тех пор, пока у них не разовьется чувство неповиновения и они не решат, что получат это. Это чрезвычайно тонкий принцип, но при правильном подходе он практически безошибочен. Следуя ему, эти люди разработали идеальный план, настолько хитрый, что даже правительство не смогло его распознать. Кроме того, у них была помощь изнутри. Некий конгрессмен Энтверп провел этот закон.

- Но Пиллсуорт раскусил его?

- Мгновенно, - кивнул Верховный Глава. - Это был принцип, который он сам усердно применял в течение многих лет, фактически тот самый, благодаря которому он добился успеха. Весь замысел стал ему ясен, как майское утро, в тот момент, когда он его услышал. Вот тогда-то и начались неприятности. Он связался с конгрессменом Энтверпом.

- О Боже!

- Да. Энтверп в ответ выставил Пиллсуорта на посмешище.

- Но на стороне Пиллсуорта была логика.

Верховный Глава снисходительно улыбнулся.

- Каждый раз Земля тебе пухом, - сказал он. - Прояви к человеку немного логики, и он тут же разозлится. Пиллсуорт был объявлен охотником на ведьм и под страхом наказания по закону был вынужден сотрудничать в полной мере.

- Шокирующе, - высказался Третий Глава. - Я начинаю жалеть этого Пиллсуорта.

- Пиллсуорт был шокирован не меньше. Но он не жалел себя. Несмотря на свою склонность к тихой консервативной жизни, он сопротивлялся.

- Хорошо, - вставил Четвертый Глава. - Я рад, это придает сюжету остроту.

- Рассказывая вам это, - язвительно заметил Верховный Глава, - я хотел просто проинформировать, а не развлечь.

- Извините, сэр.

Глава кивнул в знак согласия.

- Но, чтобы продвинуться дальше, Пиллсуорт изложил свое дело телекомпании новостей и попросил разрешения рассказать свою историю нации в интересах национальной безопасности. Он был застрелен. Кем именно, мы не знаем; парню удалось скрыться. Но факт, который мы должны иметь в виду, заключается в том, что он определенно был застрелен.

- Тогда это действительно серьезно, - сказал Третий Глава. - Возможно, нам все-таки придется поговорить с этим смертоносным Джорджем.

- Это неизбежно, - вздохнул Верховный Глава. - Другого выхода нет.

- Но мы пока не уверены, что Пиллсуорт мертв. Разве мы не можем подождать и убедиться?

- Его вибрации были нарушены, - сказал Верховный Глава. - На самом деле у нас нет причин колебаться. - Он вздохнул. - Я полагаю, нам лучше покончить с этим.

Остальные кивнули в знак неохотного согласия. Наступила гнетущая тишина.

- Но разве мы не изгнали Джорджа? - сказал Первый Глава. - Кажется, сразу после его последнего визита на Землю.

- Это верно, - согласился Второй Глава. - Я отчетливо это помню. Он пытался отправить беднягу Пиллсуорта в открытый космос без скафандра. Мы отправили его в Пустоту, чтобы он пел на басом в хоре Стонущих.

- Мы определенно выбрали подходящую кандидатуру для этой работы, - вслух подумал Первый Глава. - Во всем Лимбо нет более подлого духа. Его вызвали?

Верховный Глава с сожалением кашлянул.

- Я отправил вызов через Центр обмена сообщениями, прежде чем объявил о созыве Совета.

- О Боже, - пробормотал Первый глава, - значит, вонючка в этот самый момент практически на борту.

- Вонючка прямо сейчас пересекает шлюз, - поправил Верховный Глава, его пристальный взгляд был прикован к какому-то колебанию в тумане за бортом. - Вот и он.

- Берегите свои ценности, - угрюмо сказал Второй Глава. - И держите руки в карманах.

Нерешительно, под немигающим неодобрением Совета, Джордж материализовался. На глазах у Совета из клубящихся паров выплыла копия длинного, худощавого тела Марка Пиллсуорта, казавшегося расплывчатым из-за запотевшей мантии. Оно выросло в полный рост, округлилось в плечах, вытянуло шею, затем замерло. Последовала выжидательная пауза, но больше ничего не последовало.

- Этому мерзавцу стыдно смотреть нам в лицо, - кисло заметил Первый Глава.

- Неудивительно, - пробормотал Третий Глава. - После того, как он запятнал профессию привидения, ему не на что опереться.

- Джордж Пиллсуорт, - раздраженно произнес Верховный Глава, - духовная проекция смертной сущности, Марка Пиллсуорта, подойди к Совету. И надень свою голову, глупец.

Джордж пошевелился, и его голова, двигаясь от подбородка вверх, материализовалась, явив лицо Марка Пиллсуорта. В целом, если судить по лицам, то внешность Марка, а, следовательно, и Джорджа, была близка к средней. Это было милое лицо, приятное личико, несмотря на всю его непримечательность. У Джорджа это лицо вводило в заблуждение. Худощавое, невзрачное, с серьезными серыми глазами и копной рыжеватых волос, оно совершенно не отражало ни капли беспринципного характера Джорджа.

- Так лучше, сэр? - спросил Джордж, осторожно продвигаясь вперед.

- Вряд ли, - проворчал Верховный Глава. - Чем вас меньше, тем лучше. Однако это в какой-то мере помогает нам понять, что творится в вашем порочном уме. - Он долго, задумчиво смотрел на Джорджа, затем издал печальный, кудахчущий звук. - Я просто не могу представить, что подумал Марк Пиллсуорт, когда обнаружил, что его духовная сущность оказалась таким безвкусным, с черным сердцем, легкомысленным негодяем, как вы. Почему вы не такой, как ваш смертный двойник?

Джордж смущенно пожал плечами.

- Наверное, я просто ни на что не гожусь, - пробормотал он.

- Вы льстите себе, - сказал Верховный глава. - Вы гораздо хуже, чем просто никчемный человек. Вы просто ужасны. Интересно, переживет ли вас когда-нибудь Лимбо.

- Я надеюсь на это, сэр, - сокрушенно сказал Джордж.

- Тем не менее, - продолжил Верховный Глава, - как бы мне это ни было неприятно, я полагаю, мы должны продолжать. Вы знаете, зачем вас вызвали?

Джордж рассеянно кивнул.

- На меня донесли за то, что я научил Стонущий хор синкопировать.

- Что? - выдохнул Верховный Глава. - Что вы сделали?

Джордж поднял испуганный взгляд; он снова выдал себя без всякой необходимости.

- Да, сэр, - покорно вздохнул он. - Я подумал, что если мы разыграем хороший номер, то, возможно, сможем сделать несколько совместных концертов с Небесным хором. На самом деле, мы разработали очень оригинальную аранжировку блюза "Вам-бам". Я уверен, что если бы вы это услышали...

- Нет! - взревел Верховный Глава. - Вы этого не сделали! Из всех абсолютных...! - Он замолчал и подождал, пока его раздражение утихнет. - Джордж Пиллсуорт, - сказал он, - вы невыносимы.

- Полагаю, что так, сэр, - сказал Джордж. - Однако мои намерения...

- Черт бы побрал ваши намерения!

- Да, сэр. Мне очень жаль.

- Сомневаюсь. Но, наверное, это к лучшему, пусть все остается как есть. Для меня будет большим облегчением избавиться от вас.

- Избавиться от меня? - испуганно спросил Джордж. - Вы же не собираетесь...?

- К сожалению, нет, - вздохнул Верховный Глава. - Я имею в виду, что вашу смертную часть, Марка Пиллсуорта, застрелили.

Джордж резко поднял голову. Весь его облик изменился, глаза заблестели, все его существо стало более настороженным.

- Меня отправят на Землю в качестве постоянного обиталища? О, сэр!..

- Подождите! - рявкнул Верховный Глава. - Рано радуетесь. Есть одна загвоздка.

- О, - сказал Джордж, но его энтузиазм заметно не угас.

Для Джорджа малейшая перспектива посетить Землю вызывала лишь восторженное предвкушение. Для него этот далекий мир смертных был местом безграничной и изысканной привлекательности. Он состоял в равных долях из спиртного, женщин и воровства, и все остальное, что там существовало, было просто результатом сочетания этих вещей в причудливой комбинации. Для Джорджа Земля была последним вздохом.

Конечно, Джордж так и не достиг окончательного результата - постоянного проживания на Земле, поскольку во время всех своих предыдущих визитов обнаруживал, что Марк все еще жив и что он не может остаться на законных основаниях. Если в этих случаях Джордж делал все возможное, чтобы исправить эту ошибку, используя любые подручные средства, это не означало, что призрак питал личную неприязнь к Марку. Просто у Джорджа был такой темперамент, что он не останавливался ни перед чем, чтобы достичь своей цели.

- В чем же подвох? - спросил он.

- Не будьте таким легкомысленным, - предостерег Верховный Глава. - И прекратите синкопировать.

- Синкопировать? - невинно спросил Джордж. - Я стою совершенно неподвижно.

- В голове, - сказал Верховный Глава. - Вы бегаете трусцой, как кошка по горячим кирпичам. Это видно по всему вашему телу. Событие чрезвычайно серьезное.

Джордж приложил все усилия, чтобы придать лицу выражение глубокой серьезности.

- Да, сэр, - пробормотал он.

- Прежде всего, - продолжил Верховный Глава, - как обычно, возникает некоторый вопрос относительно фактического статуса Пиллсуорта. В него стреляли, это правда, и его вибрации определенно нарушены. Однако опыт научил нас быть осторожными в случае с Пиллсуортом. В прошлом мы часто действовали по ложной тревоге и сожалели об этом. - Верховный Глава сделал паузу и наморщил лоб. - Конечно, нам не пришлось бы сожалеть об этих ошибках, если бы вы вели себя как подобает порядочному, уважающему себя призраку. Тем не менее, мы не решаемся рисковать, несмотря на наше нежелание заниматься этим вопросом. Рана Пиллсуорта относится к категории смертельных, поэтому у нас нет иного выбора, кроме как выписать вам командировочные и обычную порцию эктоплазмы. - Он смерил Джорджа недовольным взглядом. - И сотрите это выражение злобного восторга с вашего лица.

- Извините, сэр, - сказал Джордж.

- Осознайте, что это деловая поездка. Если Пиллсуорт не будет мертв или определенно при смерти, когда вы прибудете, вы немедленно вернетесь. Вы понимаете?

- Да, сэр.

- И, если он жив или находится при смерти, вы ничего не сделаете, чтобы изменить это положение вещей. Вы не станете по собственной инициативе сбрасывать его с высотных зданий, сталкивать под движущиеся грузовики или в открытые канализационные люки. Вы не будете угрожать ему веревками, пистолетами, взрывчаткой, редкими ядами или ножами, или пытаться отправить его на небеса с помощью ракеты. Вы все правильно поняли?

- Да, сэр, - тихо сказал Джордж. - Держать руки при себе. Я понимаю.

- Я надеюсь, что вы это сделаете, - зловеще произнес Верховный Глава, - ради вашего же блага. В любом случае, полагаю, вам лучше сейчас же пойти и получить то, что вам положено. Все, что вам остается, - это поднять правую руку и наизусть поклясться в соблюдении десяти заповедей кодекса преследующего. Впрочем, я полагаю, что они все записаны на рукаве вашей мантии.

Джордж опустил взгляд.

- Да, сэр, - пробормотал он. - Записаны.

- Тогда пропустим это, - покорно вздохнул Верховный Глава. - Просто убирайтесь.

- Да, сэр, - сказал Джордж, просияв. - Спасибо, сэр.

Когда вокруг Джорджа закружился туман, и он постепенно растворился в его испаряющихся потоках, радостная улыбка осветила его лицо...

Три пары глаз с озабоченным профессиональным интересом уставились на рентгеновский снимок.

- Есть небольшой шанс, - сказал первый врач, - если мы будем оперировать немедленно.

- Слишком маленький, - пробормотал второй. - Пуля слишком близко к сердцу. Он умрет на операционном столе.

- Он все равно умрет. Мы просто используем единственный шанс, который у нас есть.

- Полагаю, что так. Его жена уже приехала?

- Она сейчас с ним.

- Он без сознания, не так ли?

- Нет, конечно, нет, но ее не могли удержать.

- Нам лучше объяснить ей, в чем дело. Мы почти наверняка потеряем его.

- Полагаю, да.

Последовала пауза, прежде чем они повернулись и неохотно покинули палату. Выйдя в больничный коридор, первый врач направился к двери в конце коридора, в то время как двое других остались позади. Он открыл дверь и тихо вошел внутрь.

Марк неподвижно лежал на кровати, его приятное лицо было вытянуто и бледно на фоне подушки. Джулия сидела рядом с кроватью, являя собой классическое воплощение молчаливого горя, ее белокурая красота была искажена непонятным испугом. Она не плакала. И не пошевелилась, когда доктор направился к ней от двери.

- Миссис Пиллсуорт... - сказал доктор, но Джулия оставалась неподвижной. Он подошел к ней ближе и нежно положил руку ей на плечо. - Мы только что посмотрели рентгеновский снимок. - При этих словах Джулия подняла глаза. - Нам придется оперировать немедленно. Сейчас идут подготовительные работы. - Он помолчал. - Шансы на успех ничтожно малы.

Джулия ошеломленно кивнула.

- Я знаю, - прошептала она. - Я знаю...

Она не сопротивлялась, когда доктор взял ее за руку и повел к двери. Однако в последний момент остановилась и оглянулась на худое лицо на подушке.

- Он выглядит таким умиротворенным, - сказала она. - Он выглядит таким довольным. Доктор, умирающий человек когда-нибудь видит сны?

Даже сам Марк не смог бы дать однозначного ответа на вопрос Джулии. Приснился ли ему сон? Или он просто удалился от мира в царство абсолютной реальности? Он и сам не знал.

Он помнил, как проходил через пещеры ревущей тьмы, только для того, чтобы быть подхваченным языком обжигающего пламени и брошенным в какой-то неясный полумрак, где, казалось, мысли, мелодии, запомнившиеся ощущения всей жизни корчились вокруг него, словно смутные формы, накладываясь одна на другую в хаотичном беспорядке.

Но теперь эти запутанные причуды рассеялись, и внезапно он обнаружил, что сидит на зеленом склоне во внешнем периметре рощи изящных деревьев. Голубоватый туман легко поднимался по дальнему склону, смягчая очертания горизонта. Марку было знакомо это место, потому что он часто здесь бывал. Он не испытывал ни малейшего смущения, снова оказавшись в долине собственного разума. Действительно, за последние несколько лет она стала для него такой же привычной, как его собственный дом или офис. Как и рыжеволосая шалунья, которая нашла там свое пристанище.

Марк пошевелился и огляделся. Пейзаж был необитаем. Ни одна красивая, легко одетая фигурка не появилась на горизонте, ни одна гибкая фигурка не вышла из рощи и не побежала к нему навстречу.

Марк нахмурился, размышляя о невероятном существовании Тоффи. Конечно, она существовала в его сознании, являясь постоянным и непротиворечивым продуктом его воображения. Это было совершенно легко понять. Однако к чему он так до конца и не привык, так это к периодам ее существования вне его сознания, в реальном мире.

Чего Марк никогда не мог по-настоящему постичь, так это того, что его разум мог спроецировать в физический мир физическое существо - до такой степени, что ее существование было очевидно не только для него самого, но и для всех остальных, кто оказывался в радиусе ментальной вибрации, порождавшей девушку.

Тогда у Марка возник вопрос, существовала ли Тоффи на самом деле, была ли она реальной или же она была просто галлюцинацией, своего рода заразной истеричкой.

Личность Тоффи всегда мешала найти ответ. Девушка была бесконечно привлекательна - от задорной живости ее зеленых глаз до ярко-красных губ. Помимо этого, имелось почти постыдное совершенство ее гибкого молодого тела. Эти вещи блокировали аналитическое мышление. Кроме того, у нее был безошибочный инстинкт на ревущее, скачущее безумие и абсолютное презрение ко всему логичному, нравственному или консервативному. Короче говоря, Тоффи была одновременно дерзкой, смущающей, порывистой, теплой, своевольной, милой, сводящей с ума и совершенно незабываемой. Таким образом, для всех практических целей она была реальна; вопрос об источнике происхождения Тоффи был совершенно неважен по сравнению с ярким фактом ее существования.

Марк с наслаждением потянулся и встал на ноги, но, делая это, вгляделся в зеленую чащу леса. По-прежнему не было слышно ни звука, не видно признаков никакого движения. Он недоуменно нахмурился. Это было не обычно. Раньше Тоффи всегда оказывалась рядом, чтобы поприветствовать его почти сразу же, как только он появлялся. В другое время она бы уже обнимала его.

Он пожал плечами и бесцельно зашагал вверх по склону. Сначала он поднимался неторопливо, но по мере приближения к деревьям его походка ускорялась. На опушке леса он остановился и прислушался, но не услышал ни звука. Пушистые ветви в безмолвной грации покачивались перед ним. В его сознании зародилось небольшое беспокойство.

Голубая дымка плавно рассеялась перед ним, когда он вошел в прохладную чащу леса. Он снова остановился.

- Тоффи?.. - неожиданно для себя позвал он.

Ответа не было.

Он двинулся вперед, и теперь в его походке чувствовалось какое-то беспокойство, он старался не нарушать тишину, чтобы услышать Тоффи. Его охватило странное чувство утраты, хотя он и говорил себе, что это глупо. В конце концов, девушка была полностью вымышленной, да еще и с кучей неприятностей в придачу. Затем он внезапно остановился.

Странное бормотание, казалось, доносилось слева. Он двинулся в том направлении, остановился, прислушался, затем поспешил дальше. Впереди он увидел неясный просвет между деревьями - намек на поляну, скрытую густыми ветвями. Он подошел к нему, раздвинул листву и выглянул наружу. Резко остановился.

Тоффи сидела посреди поляны, поджав под себя ноги. Ее глаза были закрыты, а изящная рука прижата ко лбу в позе напряженной сосредоточенности. Ее легкая туника, в лучшем случае изумрудно-прозрачная, почти не скрывала дерзкого совершенства ее фигуры. Она слегка наклонилась вперед, и ее огненные волосы свободно рассыпались по плечам. Казалось, она что-то напевает себе под нос, хотя Марк не мог разобрать слов.

- Тоффи?.. - сказал он и шагнул вперед, готовясь к неизбежному порыву нахальной привязанности.

Девушка открыла глаза и поспешно огляделась.

- Сядь где-нибудь, - сказала она, - и помолчи.

- Хм? - спросил Марк.

Тоффи не ответила. Вместо этого она закрыла глаза, слегка откинулась назад и начала бормотать заклинание заново.

Марк и сам слегка покачнулся от удивления - и, возможно, с оттенком разочарования. Это совсем не было похоже на Тоффи, ни в коем случае. Он медленно подошел к ней и посмотрел в ее сосредоточенное, обращенное к нему лицо.

- Тоффи?.. - рискнул спросить он.

Она не открыла глаз. Ее губы шевельнулись.

- Молекулы, - сказала она.

- Что? - спросил Марк.

- Молекулы, - повторила Тоффи. - Молекулы... молекулы....

- Молекулы? - переспросил Марк. - О чем ты говоришь?

При этих словах Тоффи открыла глаза и посмотрела на него с тревожным раздражением.

- Пожалуйста, успокойся, - попросила она. - Я должна думать исключительно о молекулах. Твоя болтовня мне на ухо совсем не помогает.

- Но почему? - спросил Марк. - И что насчет молекул?

- Все зависит от них, вот и все, - нетерпеливо сказала Тоффи. - Сейчас, просто...

- Но подожди минутку!..

- Тихо, - сказала Тоффи. - Неужели ты не понимаешь, что в этот самый момент балансируешь на грани смерти? Я тоже, если на то пошло.

- Смерти? - спросил Марк. - О чем ты говоришь?

Тоффи в ужасе уставилась на него.

- Ты что, не помнишь? - спросила она. - Ты действительно забыл о том, что тебя снимали в студии?

Марк уставился на нее с растущим ужасом. Маленькое мучительное воспоминание вырвалось из темных глубин его сознания.

- О, Господи! - воскликнул он. - Я умираю!

- И, если эти лицензированные мясники начнут тебя резать, тебе конец, - с тревогой сказала Тоффи. - У меня есть секретная информация. У нас мало времени. Я должна сконцентрироваться как можно сильнее.

- Но...!

- Тихо! - крикнула Тоффи. - Пожалуйста, помолчи, - она снова закрыла глаза, и ее губы зашевелились, как и прежде. - Молекулы, - пробормотала она.

Марк неподвижно стоял рядом с ней. Паника поднялась в нем и сдавила горло. Его первым порывом было повернуться и бежать куда глаза глядят, - возможно, обратно к умирающему смертному телу, - но ужас приковал его к месту. Глядя на Тоффи, он почувствовал, что в следующий момент может сойти с ума. В следующий момент он был уверен, что сошел.

Прямо перед Тоффи, рядом с мшистой зеленью, он заметил быструю вспышку света, странное бестелесное свечение, которое было одновременно и источником, и результатом. Пока он наблюдал, оно снова вспыхнуло, стало ярче и превратилось в ровное сияние. Он оглянулся на Тоффи, но ее лицо застыло, как маска. Ее губы больше не шевелились.

Сияние быстро усиливалось, становясь почти невыносимо ярким. В нем появился холодный металлический привкус. Затем оно начало обретать форму и затвердевать. Марк моргнул, когда эта вещь, чем бы она ни была, медленно выросла из сверкающего сияния.

Сначала появился цилиндр длиной около фута и диаметром четыре-пять дюймов. На мгновение показалось, что объект полностью сформировался, но затем на обоих концах появилась пара отверстий в форме воронки. После этого в верхней части и в центре цилиндра появился небольшой двусторонний переключатель. Затем сияние исчезло, и остался только странный инструмент, лежащий на траве перед Тоффи, словно брошенный туда небрежной рукой.

- Что?.. - ахнул Марк.

Лицо Тоффи расслабилось. Она открыла глаза.

- Все прошло нормально? - весело спросила она. - Все закончено?

- Хм? - спросил Марк. Он показал пальцем. - Ты это серьезно?

- О, замечательно! - воскликнула Тоффи в восторге. - Оно довольно красиво сияет, не так ли?

- Что это?

- Откуда мне знать? - вежливо ответила Тоффи. - Просто устройство. Такого раньше не было.

- Ты хочешь сказать, что просто придумала это в своем воображении?

- Конечно, - сказала Тоффи. - Это продукт размышлений, как и я. Теперь, если все работает правильно... - Взяв инструмент, она внимательно осмотрела его и удовлетворенно кивнула. - Им должно быть просто управлять.

- Но для чего оно?

- Я покажу тебе, - сказала Тоффи. Она указала на ближайшее дерево. - Видишь это? - Марк кивнул. - Продолжай смотреть.

Повернувшись к дереву, она поднесла цилиндр к нему так, чтобы один из раструбов была направлен прямо в его сторону.

- Теперь смотри, - сказала она и нажала на переключатель.

Марк, пристально смотревший на дерево, вздрогнул от удивления. Внезапно дерево исчезло, и не осталось никаких признаков того, что оно здесь когда-либо было.

- Что...?

- Следующая часть важнее, - сказала Тоффи.

- Следующая часть? - ошеломленно переспросил Марк. - Но где же оно? Где...?

- Видишь? - сказала Тоффи и на этот раз указала на центр поляны. - Смотри.

Держа цилиндр так, чтобы противоположный конец был направлен на поляну, она нажала на переключатель в другом направлении. Дерево мгновенно возникло точно в том месте, которое она указала.

Марк уставился на него. Это было то же самое дерево, - то, которое исчезло, - и все же оно было немного другим. Теперь оно казалось более зеленым, более живым.

- Что случилось? - спросил он. - Что ты с ним сделала?

- Молекулы, - сказала Тоффи, улыбаясь. - Я разложила его на молекулы, а затем снова спроецировала. Машина разобрала дерево на молекулы, спрессовала их, восстановила поврежденные или разрушенные части, удалила все вредные вещества и сохранила количество, чтобы восстановить его идеальный баланс и здоровье. Все сработало отлично.

- Боже мой! - сказал Марк.

Придвинувшись к нему поближе, Тоффи со знанием дела обвила руками его шею и приблизила его удивленное лицо к своему.

- Я собираюсь спасти твою скучную жизнь с помощью молекул, ты, старый тощий, измученный заботами призрак, - выдохнула она. - Тогда ты будешь у меня на содержании до конца своих дней. Просто помни об этом позже, когда что-то начнет происходить.

- Хм? - спросил Марк. - Что именно?

- Вот увидишь, - сказала Тоффи. - Ух ты!

Марк напряженно выпрямился.

- Послушай-ка, - сурово сказал он, - ты можешь просто выбросить все это из головы...

- А если это не сработает, - сказала Тоффи, - я изучала гипноз. Я могу загипнотизировать змею с расстояния пятидесяти ярдов. - Она слегка коснулась его щеки своей. - Только подумай об этом, ты, чешуйчатая старая рептилия.

- Секундочку, - сказал Марк. - Если ты хоть на секунду задумаешься...

Но все чувства улетучились, когда Тоффи снова обняла его за шею и поцеловала в губы, горячо и продолжительно.

- Это, - прошептала она, - всего лишь символический взнос вперед. Просто подожди, пока не придет срок платить по закладной!

- Ах ты, маленькая потаскушка!.. - прохрипел Марк. - У тебя моральных принципов не больше, чем у битого кирпича!

Он резко замолчал, потому что в лесу внезапно потемнело и в кронах деревьев зашумел ветер. Он испуганно огляделся, когда земля под ними задрожала. Инстинктивно обернулся, ища выход из леса, но внезапно, с испуганным стоном, мир потемнел, и он почувствовал только, как руки Тоффи крепко обхватили его за шею....

Санитар был бледный, с антисептическим видом. И он был обижен. Отвозя Марка по коридору к операционной, он с досадой посмотрел на перекошенное лицо лежащего перед ним человека. Его сильно возмутил тот факт, что лицо вело себя совсем не так, как подобает лицу настоящего покойника.

По словам санитара, умирающий человек не имел права дергаться и трепетать веками так, как это делал этот человек, не говоря уже о том, чтобы проявлять признаки полного возвращения к жизни. Это заставляло санитара нервничать и расстраиваться.

На мгновение санитар чуть не поддался порыву уйти и предоставить пациенту переодеваться самому. Это было то, чего он заслуживал, если собирался так себя вести. Тем не менее, он остался. В результате, первое, что увидел Марк, придя в сознание, было бледное, встревоженное лицо с белыми ресницами и тонкими губами. Он ожидал чего-то лучшего.

- Кто вы? - слабым голосом спросил он. - Вы доктор?

Санитар угрюмо покачал головой.

- Я санитар. Доктор ждет.

- Они не должны оперировать, - пробормотал Марк. - Я умру... - Он замолчал, когда за спиной санитара внезапно возникло дерзкое лицо. Тонкая рука откинула со лба непослушную прядь рыжих волос. Тоффи улыбнулась и подмигнула.

Марк застонал.

- О, так это ты, да? - вздохнул он. - Чему ты так радуешься? Я чувствую себя ужасно.

- Я не радуюсь, сэр, - озадаченно сказал санитар. - Я совсем не радуюсь. На самом деле, если хотите знать правду... - Он замолчал, и на его лице появилось тревожное выражение человека, который почувствовал за своей спиной невидимое присутствие. Очень медленно, он обернулся.

Было бы трудно сказать, что санитар ожидал увидеть позади себя: клыкастую рептилию, возможно, это было одно предположение, а слюнявого дьявола - совсем другое. Однако, судя по его реакции, можно с уверенностью сказать, что в списке вещей, которые он не ожидал увидеть, скудно одетая рыжеволосая была на первом месте. Тоффи, изящно скрестив ноги, с цилиндроподобным устройством под мышкой, непринужденно присела на край тележки, приветливо улыбаясь. Молодой человек отпрыгнул назад и застыл в изумлении.

- Птичка! - воскликнул он.

Тоффи повернулась к Марку.

- Он что, имитирует птицу? - спросила она. - Мне поаплодировать?

- Не будь смешной, - слабо сказал Марк. - Я чувствую себя ужасно.

- Я знаю, - сказала Тоффи. - Я подоспела как раз вовремя.

- Для чего? - с опаской спросил Марк. - Что ты собираешься делать?

Тоффи похлопала по цилиндру.

- Я собираюсь спасти тебе жизнь, - сказала она. - Разве ты не помнишь?

Марк посмотрел на нее сквозь отяжелевшие веки.

- Это глупо, - пробормотал он. - Просто уйди и дай мне спокойно умереть.

Тоффи, ни о чем не подозревая, легко спрыгнула на пол, отступила назад и направила устройство на Марка.

- Все готово? - спросила она.

- Готово? - сказал санитар, внезапно обретя дар речи. - Что вы делаете?

- Продвигаю медицинскую науку со скоростью мили в минуту, - сказала Тоффи. - Не мешайте.

- Но...!

Тоффи угрожающе уперла руку в бедро и устремила на молодого человека стальной взгляд.

- Мне придется иметь с вами дело? - спросила она. - Или вы будете держать язык за зубами, как хороший ребенок?

Санитар больше ничего не сказал.

Тоффи подняла цилиндр, разглядывая худощавое, прикрытое простыней тело Марка. Затем она нажала на кнопку.

Санитар вытаращил глаза и повторил свою птичью имитацию. Место, где лежал Марк, внезапно стало пустым, как банкетный стол после пира. Там, где мгновение назад лежал высокий худой человек, теперь осталась только длинная тонкая простыня.

- Эй! - проблеял санитар. - Хо!

- Пока, птичка, - сказала Тоффи и, сунув цилиндр под мышку, быстро прошла по коридору и завернула за угол.

Как раз в тот момент, когда санитар наблюдал за последним движением бедра Тоффи, из дверей операционной появился врач и рассеянно посмотрел в его сторону.

- Боже мой, приятель! - сказал он. - Разве вы не захватили с собой Пиллсуорта?

Санитар нервно вздрогнул и огляделся.

- Он... он... он...! - забормотал он. - То есть она... она...! - Он в безнадежном замешательстве указал в дальний конец коридора.

- О чем вы там бормочете? - коротко спросил врач. - Где Пиллсуорт?

- Он.... Он ушел, сэр! - выпалил санитар.

- Ушел? - сказал врач. - Куда он пошел?

Санитар посмотрел в другой конец коридора.

- Там была одна девушка, смотрите... у нее были рыжие волосы и ноги...

- Подождите минутку, санитар, - размеренно произнес врач. - Если вы думаете, что сможете отвлечь меня удручающими подробностями своей сексуальной жизни...

- Но вы не понимаете! Она держала в руках эту штуку... и она велела мне заткнуться... а потом мистера Пиллсуорта не стало. Это чистая правда!

- Позвольте мне довести до вашего сведения, - сказал врач, - что это очень серьезный инцидент. Я не могу представить, как полумертвому пациенту удалось ускользнуть от вас, но вы немедленно найдете его и доставите в операционную, если поймете, что для вас лучше. Тем временем я подам сигнал тревоги во все палаты и кабинеты. Я надеюсь, вы понимаете, что ваша беспечность, несомненно, стоила пациенту последнего шанса на жизнь. Без малейшего сомнения, я могу объявить Марка Пиллсуорта мертвым прямо сейчас.

Когда доктор произносил эти последние слова, из-за угла в конце коридора донесся легкий порыв ветра - или, по крайней мере, то, что легко могло сойти за легкий порыв ветра. Именно это легкое волнение ознаменовало прибытие Джорджа на Землю.

При звуке голоса доктора призрак остановился, прислушался, а затем радостно всплеснул руками. Он прибыл как раз вовремя, чтобы услышать радостную новость! Марк был мертв, а он, Джордж, наконец-то получил постоянное место жительства на Земле. От избытка чувств восхищенный призрак издал тихий стон восторга.

Санитар, мрачно наблюдавший, как доктор исчезает из виду, резко обернулся.

- Мистер Пиллсуорт? - Он слегка дрожал. - Мистер Пиллсуорт, пожалуйста...?

Тем временем Тоффи деловито продвигалась по коридорам больницы в поисках какого-нибудь уединенного места, где можно было бы восстановить Марка. Наконец, завернув за угол, она оказалась перед двумя вращающимися дверями и направилась к ним. Однако она остановилась и повернулась, чтобы уйти, когда двери внезапно раздвинулись и в поле зрения появились увлеченные разговором врач и медсестра. Она направилась обратно тем же путем, каким пришла, но ее снова остановила приближающаяся медсестра, толкавшая пожилую пациентку в кресле-каталке, по обе стороны от которой стояли костыли. В поисках пути к отступлению Тоффи заметила белую полотняную ширму у стены и быстро юркнула за нее, чтобы переждать, пока не утихнет уличное движение.

На первый взгляд, в этой уловке не было ни единого изъяна, и она должна была сработать как заклинание. Так и должно было случиться, если бы Тоффи в спешке не налетела на стену и неосознанно не нажала на кнопку гаджета.

Результатом этого небольшого происшествия стало то, что врач и медсестра, приближавшиеся с одной стороны, а медсестра и пациент, - с другой, - все четверо внезапно оказались лицом к лицу с высоким худощавым мужчиной, растерянно стоявшим в центре коридора, и его длинное тело не украшало ничего, кроме очень короткой льняной сорочки. Тоффи вернула Марку реальность и хорошее самочувствие, но в том виде, в каком он должен был лечь на операционный стол.

Никто так остро не осознавал этот недостаток, как сам Марк. С несчастным видом оглядев своих ошеломленных зрителей и одним взглядом оценив свой скромный внешний вид, он почувствовал приступ шокирующей скромности. Присев на корточки, он в отчаянии прижал подол сорочки к коленям.

- Честное слово! - воскликнула пожилая пациентка, наклоняясь вперед в своем кресле. - Черт возьми, этот человек понимает, что творит?

- Мне бы не хотелось в этом верить, - сказала медсестра, отводя взгляд. - Это наверняка будет что-то отвратительное.

- Эй, вы! - крикнул доктор с другого конца коридора. - Что вы там делаете! Почему вы так непристойно присели?

- Я голый! - Марк застонал и понизил голос до шепота. - Я совершенно не одет!

- Нет причин шептать об этом, - зло сказал доктор. - Мы все это видим.

- О, Боже мой! - воскликнул Марк. Он огляделся, и его безумный взгляд упал на ширму. Все еще сидя на корточках, он быстро двинулся к ней.

- Посмотрите на него! - воскликнула пациентка, слегка приподнимаясь в кресле. - Эй, вы! Ради Бога, прекратите! Вы похожи на больную утку!

- Это ничто по сравнению с тем, как бы я выглядел, если бы встал, - пропыхтел Марк в последнем рывке к ширме. - Это было бы еще хуже.

Только в этот момент Тоффи начала осознавать, что произошло. Прислушиваясь к голосам в холле, она поняла, что один из них показался ей ужасно знакомым. К ее большому разочарованию, выглянув за край ширмы, она внезапно обнаружила, что находится практически лицом к лицу с Марком. Она издала тихий сдавленный возглас.

- Боже мой! - сказала она.

- Ради всего святого, впусти меня! - взмолился Марк.

- Но как ты сюда попал?

- Откуда мне знать? Не обращай внимания, впусти меня. Они все смотрят!

- На что?

- Я содрогаюсь при одной мысли об этом. Пожалуйста, впусти меня!

- Но почему ты так скрючился?

Устав от слов, Марк потянулся к ширме, чтобы отодвинуть ее и спрятаться за ней. К несчастью, именно в этот момент Тоффи решила распахнуть ее, чтобы освободить место. Благодаря их совместным усилиям ширма прогнулась, покачнулась и упала, сильно ударив Марка по голове. В следующий момент он уже лежал на полу без сознания. Пространство за ширмой было совершенно пустым. Зрители быстро столпились вокруг, чтобы посмотреть, что произошло.

- Боже милостивый! - воскликнул доктор, глядя на Марка. - Это Пиллсуорт, человек, которого ищут в операционной!

- Он мертв? - спросила медсестра.

Доктор покачал головой.

- Он дышит. Бегите и позовите санитара, чтобы он немедленно забрал его. Поторопитесь!

Когда медсестра поспешила уйти, пожилая пациентка сняла один из костылей со своего кресла и на пробу провела им по свободному пространству за ширмой, в недоумении покачав головой.

- Ей-Богу, - сказала она, - я могла бы поклясться, что он с кем-то там разговаривал.

Пока в коридоре разворачивалась эта странная сцена, в аптеке разыгралась безумная драма другого рода.

Оллифант Ганн, пухлый и обычно заторможенный хранитель "допинга и наркотиков", наблюдал за этим уже несколько минут; в солях и сиропах назревала какая-то неприятность - неприятность самого таинственного и неприятного свойства. Контейнеры, словно внезапно обретя какую-то собственную идиотскую жизнь, начали перемещаться сами по себе. Наблюдая за тем, как банка с солями падает на пол и ее содержимое превращается в беловатую кашу, Оллифант Ганн пришел к однозначному выводу, что здесь замешан какой-то трюк.

Этот вывод окончательно укрепился, когда он стал свидетелем того, как его личный флакончик переместился из тайника среди аптечек в положение, зависшее в воздухе перед полками. Оллифант начал дрожать от волнения. Он задрожал еще сильнее, когда бутылка откупорилась, наклонилась вверх и вылила заметную часть своего содержимого в... абсолютно в никуда!

Оллифант откинулся на спинку стула, у него отвисла челюсть, и вряд ли, если бы кто-нибудь смог рассказать ему правду, он почувствовал бы себя лучше. Для человека в стельку пьяного, каким был Оллифант, новость о том, что он находится в компании жаждущего призрака с безошибочным чутьем на виски и склонностью к выпивке, воспринимается нелегко.

Оллифант, не веря своим глазам, наблюдал, как бутылка повторяет процесс опрокидывания и опорожнения. Затем его настроение начало меняться. Независимо от того, что задумала эта явно сумасшедшая бутылка, она не имела права истощать его личные запасы таким бессердечным образом. Отвисшая челюсть Оллифанта Ганна напряглась.

- Прекрати это! - взревел Оллифант. - Прекрати это сейчас же, черт возьми!

На мгновение бутылка заколебалась, словно от испуга, затем демонстративно опрокинулась в третий раз и еще больше понизила уровень желанного напитка. Словно сыпля соль на рану, она отрыгнула с грандиозным удовлетворением.

- Проклятие! - выдохнул Оллифант. - Я тебя проучу, ты, болтливая бутылка!

Приподняв свое внушительное тело со стула, он бросился на объект своего гнева.

Законы природы, однако, с самого начала были против Оллифанта. Когда бутылка отлетела в сторону, он по инерции полетел головой вперед, в сумрачные дебри солей и сиропов. Сила тяжести бросила его на пол вместе с каким-то количеством вязкой жидкости и мелких кристалликов. Оказавшись в липкой луже обломков, Оллифант огляделся с покрасневшим от ярости лицом. Помимо соли и сиропа, в его глаз попала кровь.

На достаточном расстоянии, вне досягаемости, но в то же время оскорбительно близко, весело подпрыгивала бутылка. Оллифант отчетливо услышал тихий смешок, доносившийся с той стороны, где она танцевала в воздухе. С ревом джунглей он вскочил с пола и предпринял вторую атаку. Это привело его к еще одному катастрофическому столкновению, на этот раз с шкафом, в котором стояла стеклянная посуда. Аптека быстро превращалась в место, где царил хаос.

Бутылка отошла к двери и что-то невыносимо напевала. Внезапно она разразилась песней во все горло.

- Еду в Луизиану, - пропела она, - за ящиком хорошего виски! Еду в Луизиану с потаскушкой на коленях!

Оллифант печально уселся на кучу осколков и погрузился в размышления. Отрицать было бесполезно, для него это было уже слишком. Пока он смотрел, как бутылка покачивается взад-вперед в такт идиотской песенке, крупная слеза скатилась по его щеке. Оллифант Ганн был всего лишь сломанной тростинкой в жизненном хаосе, и его погубила всего лишь безумная страсть к бутылке. Мужчина безнадежно разрыдался.

Именно во время этой душераздирающей кульминации в дверях появилась медсестра, маленькая блондинка, и заглянула в аптеку большими удивленными голубыми глазами.

Невидимый Джордж, который до этого наслаждался собственным пением, замолчал при виде новоприбывшей на середине куплета. Дела, решил он, начинают налаживаться. Разгоряченный выпивкой, Джордж был ослеплен и очарован.

К сожалению, медсестра не разделяла его чувств. Проходя через дверь, она наступила в струйку сиропа и опасно заскользила в сторону Оллифанта. Джордж, почувствовав, что события развиваются совсем не в том направлении, одним ловким движением невидимой руки подхватил барахтающуюся блондинку и вернул в вертикальное положение. Прошло некоторое время, прежде чем он смог объяснить причину пронзительных криков девушки.

Последовал период ошеломленного молчания, пока медсестра подозрительно оглядывалась по сторонам. Как девушка, которая по роду своей деятельности часто общалась с мужчинами, она была склонна точно определить момент, когда ее с силой сжала мужская рука. Кроме того, что только усугубляло ситуацию, она была девушкой, которая знала, где ее схватили и почему.

Осматриваясь в поисках мужских рук, которые могли ее ухватить, медсестра обнаружила, что в палате их две, и обе они являются исключительной собственностью Оллифанта Ганна. С географической точки зрения казалось невозможным, чтобы какая-либо из этих рук могла произвести недавнее схватывание, но в своем гневе медсестра была не из тех, кто придирается к деталям. Схватив большой хрустальный стакан, она без колебаний разбила его вдребезги о череп Оллифанта одним сильным ударом. Оллифант посмотрел на нее сквозь слезы.

- Почему вы это сделали, леди? - всхлипнул он.

- Вы знаете, почему, - процедила медсестра сквозь зубы, оглядываясь в поисках дополнительных средств. - И это только начало. Если вы когда-нибудь... - Она осеклась, внезапно увидев плавающую бутылку. Инстинктивно или, возможно, от неожиданности, она схватила ее. Во всяком случае, только когда она взяла себя в руки, то поняла, что это неправильная бутылка. Этот факт стал для нее еще более очевидным, когда бутылка отказалась сдвинуться с места в ее руках и даже проявила явную тенденцию вырваться.

Долгое время медсестра просто смотрела на бутылку удивленным взглядом. Затем на ее милом личике постепенно появилось выражение решимости. Выпрямившись, она обеими руками схватила злополучный контейнер.

- Бесполезно, - сказал Оллифант с пола. - Эта бутылка вредная.

Медсестра, не обращая внимания, напряглась и потянула изо всех сил. Бутылка поддалась на фут, а затем пьяно покачнулась в ее руках. Ручеек сиропа на полу был потревожен, как если бы по нему пробирались ноги, отчаянно пытавшиеся восстановить утраченное сцепление.

Внезапно бутылка поддалась, и медсестра упала навзничь на колени Оллифанта. Оллифант принял эту новую ношу со смирением и ворчанием. Однако в другом конце комнаты раздался другой звук, как будто чье-то тело ударилось об пол.

- Черт возьми! - горячо воскликнула медсестра, поворачиваясь к Оллифанту. - Убери от меня свои большие тупые руки! Перестань тянуться.

- Я всего лишь тянусь за бутылкой, - сказал Оллифант. - Она моя.

- Мне так не показалось, - возразила медсестра. - Я бы сказала, что... - Она заколебалась, заметив краем глаза длинное тело, распростертое на полу. На первый взгляд ей показалось, что у тела нет головы, но, присмотревшись, она увидела, - голова есть, хотя у нее было странное ощущение, что она только что появилась. Передав Оллифанту бутылку, она поднялась на ноги и подошла к распростертой фигуре. Заметив, что та была одета для операции, она на мгновение замерла, недоуменно глядя на нее.

- Боже мой! - выдохнула она. - Это Пиллсуорт! - Она повернулась к Оллифанту. - Давай, помоги мне. Мы должны немедленно отвезти его в операционную!

Марк почувствовал, что поднимается из последних клочьев тумана беспамятства. Он попытался открыть глаза, но ослепительный свет сделал попытку слишком болезненной.

- Дайте ему обезболивающее, - произнес голос рядом.

Паника охватила тело Марка. Его собирались оперировать! Необходимость придала ему сил, и он сел, дико уставившись на трех врачей, склонившихся над ним.

- Нет! - сказал он. - Не надо! Я в порядке!

- Ложитесь, мистер Пиллсуорт, - посоветовал ближайший врач. - Просто ложитесь, и через минуту все закончится.

- Но со мной все в порядке! - в отчаянии воскликнул Марк. Он оглянулся на медсестру, державшую маску для анестезии. - Отойдите от меня!

- Истерика, - сказал врач. - Вполне понятно, если учитывать то, через что он прошел. Его придется связать.

Двое других кивнули в знак согласия. Внимательно наблюдая за Марком, они заняли позиции по обе стороны от него. Первый врач занял место у ног Марка.

- Когда я подам сигнал, - прошептал он, - разом хватаем его.

- Я все слышал! - закричал Марк. - Держитесь от меня подальше, вы, квакушки, или я...!

- Внимание! - закричал доктор. - Хватайте!

На мгновение сцена над операционным столом превратилась в живую абстракцию из размахивающих рук и ног. Хотя в какой-то момент Марку удалось засунуть большой палец в глаз первому врачу, а ступню - в рот второму, шансы были слишком невелики. В конце концов, он обнаружил, что беспомощно привязан к столу.

- Хорошо, сестра, - сказал врач, - наденьте маску ему на лицо. Как только тело расслабится...

- Оставь это тело в покое, - едко произнес дерзкий женский голос. - Так уж случилось, что это тело принадлежит мне, чего бы оно ни стоило, и я не хочу, чтобы с ним что-то делали. Особенно я не хочу, чтобы оно расслаблялось. Я хочу, чтобы оно было в боевой готовности и трепетало всеми фибрами, и если вы не оставите его в покое, я набью вам морду голыми кулаками!

В группе, собравшейся вокруг операционного стола, воцарилось напряженное молчание. Врачи переглянулись, затем повернулись, чтобы посмотреть на рыжеволосую женщину, таинственным образом появившуюся прямо за их спинами.

- Как вы сюда попали? - неуверенно спросил первый врач.

- Я владелица этого тела, которым вы тут распоряжаетесь, - горячо заявила Тоффи, зажимая гаджет под мышкой и упирая руку в бедро. - Это тело принадлежит мне до последней молекулы, и я готова сражаться за него, если понадобится.

Марк сел, его лицо было красным.

- Зачем тебе рассказывать людям такие вещи? - жалобно спросил он.

- Я могла бы сказать это по-другому, - сказал Тоффи. - Грязнее. Например...

- Нет! - закричал Марк. - Здесь и так достаточно грязно.

Доктор повернулся к Марку.

- Кто эта женщина?

- Я не знаю, - быстро солгал Марк. - Никогда в жизни не видел ее раньше. Почему бы вам не вышвырнуть ее отсюда?

- Ах ты, старая лживая неблагодарная тварь! - вспыхнула Тоффи. - Если бы мне дали два цента, я сама бы сделала тебе операцию!

- Мадам! - отстраненно произнес Марк. - Кем бы вы ни были, вы действительно считаете, что вам следует вести себя на публике столь наглым образом?

- Я буду вести себя с тобой без всяких ограничений, ты, тонконосый мошенник, - проскрежетала Тоффи. - Ты еще не знаешь, что такое бесстыдство!

Доктор повернулся к медсестре.

- Позовите санитаров, пусть уберут эту женщину, - сказал он. - И попросите их дать ей одеяло или что-нибудь из одежды. Мы не можем больше откладывать операцию ни на минуту. Я сам сделаю анестезию.

- Эй! - крикнул Марк. - Тоффи....

- Продолжайте, доктор, - сказала Тоффи со злобным удовлетворением. - Вскройте его. Разрежьте его от уха до уха и сверху донизу. Я и пальцем не пошевелю.

- Нет! - закричал Марк. Он в панике повернулся к Тоффи. - Это будет означать конец для нас обоих!

- Прости мой девичий смех, - сказала Тоффи. - Это того стоит, говнюк, чтобы увидеть, как ты получишь свое после того, как обошелся со мной. Либо ты раскошеливаешься на свою долговязую фигуру, либо вообще останешься без ничего. Выбирай.

- Тебе обязательно быть такой вульгарной? - слабым голосом спросил Марк. - Из-за всех этих разговоров о телах я начинаю чувствовать себя как куча костей для супа, выставленных на прилавок.

- Это именно та параллель, которую я искала, - самодовольно сказала Тоффи. - На самом деле, если во всем этом и есть что-то вульгарное, так это твое тело. Если подумать, оно внезапно показалось мне таким вульгарным, что я даже перестала интересоваться им.

- Пожалуйста! - закричал Марк, когда врачи прижали его к столу. - Используй это свое устройство - что угодно! Пожалуйста!

- Прости, сынок, - сказал Тоффи. - Думаю, после этого ты запомнишь, что никогда нельзя забывать имя женщины.

Марк поднял глаза и увидел, что маска надвигается на его лицо.

- Тоффи! - закричал он. - Ради всего святого!

Маска чудесным образом замедлила свой полет, остановилась. Движение за столом резко прекратилось. Взгляды обратились к двери. Марк повернулся на бок как раз вовремя, чтобы увидеть, как Оллифант Ганн неуклюже вваливается в комнату под тяжестью верхней части Джорджа.

Медсестра с растрепанными светлыми волосами следовала за ним, неся ноги. Добравшись до места за дверью, они опустили свою ношу на пол, где она мгновенно свернулась калачиком на боку и издала оглушительный храп.

- Это мистер Пиллсуорт, - задыхаясь, произнесла медсестра, откидывая назад волосы. - Мы доставили его прямо сюда, не дожидаясь санитаров. - Она посмотрела на ошеломленные лица стоявших возле стола. Затем ее взгляд упал на Марка.

- Боже мой! - выдохнула она.

- Боже милостивый! - простонал Марк, увидев глупо улыбающееся лицо Джорджа.

- Господи Иисусе! - выдохнул доктор.

- Аминь, - бойко вставила Тоффи. - Кто собирает пожертвования?

Марк повернулся к Тоффи.

- Это снова тот ужасный призрак! - выдохнул он. - И он должен был появиться именно сейчас!

- На самом деле, - сказала Тоффи, - он не мог бы появиться в более подходящее время. Я собиралась помочь тебе, но теперь у нас есть Джордж.

Глаза Марка заблестели от осознания происходящего.

- Конечно, - сказал он и повернулся, почувствовав руку доктора на своем плече. - Да?

- Мистер Пиллсуорт, - напряженно произнес доктор. - Вы мистер Пиллсуорт, не так ли?

Марк улыбнулся с лицемерной невинностью.

- Нет, - сказал он. - Именно это я и пытался донести до вашего толстого черепа. - Он указал на Джорджа. - Вон Пиллсуорт, там, на полу. И, если хотите знать мое мнение, он в довольно тяжелом состоянии. Вам лучше начать оперировать его прямо сейчас, пока он не умер по естественным причинам и не лишил вас возможности заниматься спортом.

- О, Боже мой! - выдохнул доктор. - Как я могу вам поверить...!

- Пойдем, - величественно произнес Марк, поворачиваясь к Тоффи, - давай покинем эту забрызганную кровью бойню.

- Я только за, - весело сказала Тоффи. - Давай убежим.

- Я думал, вы не знаете эту женщину, - смущенно сказал врач.

- Теперь я начинаю узнавать ее, - вежливо ответил Марк. - Именно мой ужас перед грубой жестокостью медицинской профессии вытеснил из моей памяти нежные воспоминания о ней.

- Но я... - безнадежно начал доктор.

- Ни слова больше, - беззаботно сказала Тоффи. - Вы сможете изложить свою точку зрения в суде.

Взявшись за руки, они направились к двери. Они уже собирались выйти из комнаты, когда ситуация внезапно осложнилась. Именно в этот момент Джордж открыл глаза, ошеломленно заморгал ими, затем выпрямился в сидячем положении, уставившись на Марка.

- Ты! - сказал он, задыхаясь. - Ты жив! - То, как он это произнес, прозвучало отвратительным обвинением.

Марк резко остановился, застигнутый врасплох.

- Конечно, я жив, - сказал он.

- Но ты не можешь быть живым! - застонал Джордж, и на его глазах выступили крупные слезы ужасного разочарования. - Это несправедливо! Ты должен быть мертв!

- Мне жаль, - сказал Марк, несколько растерявшись. - Я сожалею.

- Это отвратительно, - сказал Джордж с пьяной горечью. - Это жестоко. Я, наверное, единственный призрак на свете, которого преследует человек!

- Ну, в этом есть разница, - с надеждой заметила Тоффи.

- Минуточку, - с подозрением вставил доктор. - Что здесь происходит? О чем вы, собственно, говорите?

Марк печально кивнул в сторону Джорджа.

- Бедняга бредит, - сказал он. - Мы всего лишь пытаемся его развеселить.

- О, да? - сказал доктор. Его взгляд переместился с Марка на Джорджа и обратно на Марка. - Так кто же из вас на самом деле Марк Пиллсуорт?

Марк и Джордж одновременно указали друг на друга.

- Это он! - хором воскликнули они.

Доктор провел дрожащей рукой по лбу и поднял взгляд к потолку. По его крепкому телу пробежала дрожь разочарования. Он повернулся к маленькой блондинке.

- Миссис Пиллсуорт все еще в приемной? - спросил он.

- Думаю, да, сэр, - ответила медсестра.

- Не могли бы вы позвать ее сюда для опознания?

- Нет! - сказал Марк, с беспокойством поглядывая в сторону Тоффи. - Не делайте этого! Я имею в виду, не стоит беспокоить миссис Пиллсуорт. Очевидно, это жалкое создание на полу и есть Пиллсуорт. Просто взглянув на него, можно понять, что он - это он.

При этих словах Джордж выпрямился, подавив икоту.

- Ничего подобного, - благочестиво произнес он. - Я в превосходном состоянии.

- Идите, сестра, - твердо сказал доктор. - Приведите миссис Пиллсуорт.

- Да, сэр, - сказала медсестра и ушла.

- Но вы не можете позволить себе так долго откладывать операцию, - сказал Марк. - Вы сами так сказали. Любой, у кого есть хоть один глаз, может заметить, что этот бедняга слабеет с каждой секундой. Вы обязаны сделать операцию немедленно, ради него! - Говоря это, Марк сделал паузу, чтобы посмотреть на Джорджа. В результате слова замерли у него на губах. Никогда еще он не говорил так искренне; Джордж не только слабел, но и с каждой секундой становился все более несуществующим. Его ноги испарились до колен, руки полностью исчезли. Там, где должны были быть глаза, теперь остались только пустые глазницы. Глядя на эту потрясающую демонстрацию, доктор слегка пошатнулся и оперся на операционный стол.

- О, Боже мой! - простонал он.

- Прекрати это, трус, - сердито сказал Марк. - Прекрати смываться таким образом!

В ответ Джордж просто превратил свою голову в ухмыляющийся череп.

- Мне пора, - глухо фыркнул он. - Пора заканчивать.

Он повернулся к остальным и угрожающе клацнул зубами. Оллифант Ганн не выдержал первым.

- Человеческая плоть и кровь способны выдержать многое, - простонал бедняга и, подскочив к операционному столу, схватил маску для анестезии и натянул ее на лицо.

- Пошли, - настойчиво сказала Тоффи, дергая Марка за рукав. - Давай убираться отсюда, пока этот дешевый призрак ничего не устроил.

Марк начал действовать. Под руководством Тоффи он выскочил за дверь и направился по коридору.

- Давай уйдем отсюда, - сказал Тоффи. - Пойдем куда-нибудь, где мы сможем повеселиться.

- Мы не можем уйти в таком виде, - сказал Марк, указывая на их короткую одежду. - Мы не можем выйти на улицу полуголыми.

- Мы можем сказать, что мы натурщики художников, которые направляются на работу, - сказала Тоффи. - Да ладно.

Марк не стал останавливаться, чтобы обсудить этот вопрос, поскольку крик, донесшийся из операционной, показал, что врачи оправились от своего смятения и острого чувства потери.

Они с Тоффи бросились бежать. Быстро завернули за угол и спустились по лестнице на этаж ниже. Внезапно Марк остановился.

- Что не так? - спросила Тоффи.

- Послушай, - сказал Марк. - Что это?

Тоффи прислушалась. На лестнице позади них послышались приближающиеся шаги. Она резко обернулась. На лестнице никого не было.

- Джордж, - с отвращением произнесла она. - Он идет за нами.

Шаги виновато прекратились.

- Ладно, - сказал Марк, обращаясь к пустой лестнице. - Нет смысла притворяться, будто тебя там нет. С таким же успехом ты мог бы показаться.

Из пустоты донеслось тихое покашливание, но на этом Джордж и ограничился.

- Если у тебя есть какие-то намерения избавиться от меня, чтобы остаться здесь, - предупредил Марк, - просто забудь об этом. Я жив и намерен таким оставаться.

- Просто не обращай на него внимания, - сказала Тоффи. - Ему обязательно надоест, и он уйдет, если мы не будем уделять ему внимания.

Разговор не продвинулся дальше, потому что внезапно сверху послышались звуки приближающейся погони. Схватив Тоффи за руку, Марк бросился вперед по коридору и завернул за угол. За ними продолжали раздаваться шаги третьей пары ног.

- Он все еще с нами, - выдохнула Тоффи.

- Стервятник, - сказал Марк. - Он просто надеется, что они меня поймают. Беги быстрее.

Возобновив движение, они оставили позади еще один отрезок коридора, завернули за угол. И там резко остановились. Впереди показалась группа санитаров.

- Это они! - закричал молодой человек спортивного телосложения. - Это Пиллсуорт!

- К черту Пиллсуорта! - откликнулся его спутник. - Хватайте эту дамочку! Она практически полностью обнажена, как они и говорили!

Марк и Тоффи метнулись обратно за угол.

- Окружены! - Тоффи тяжело дышала. - Я думаю, это подытоживает ситуацию.

- Что мы будем делать? - смущенно спросил Марк.

Тоффи указала на дверь с табличкой "КЛАДОВКА УБОРЩИКА".

- Туда, - сказала она. - Быстрее!

Они подбежали к двери, распахнули ее и ворвались внутрь как раз в тот момент, когда их преследователи показались в обоих концах коридора. Они остановились в темноте, прислушиваясь. Поскольку звуки погони снаружи продолжались, они обратили свое внимание на новое окружение. В воздухе витал пьянящий аромат чистящей жидкости, восковой полироли и дезинфицирующего средства.

- Здесь что, света нет? - спросила Тоффи.

- Не могу найти выключатель, - отозвался Марк. - Я уже все осмотрел.

- Что ж, - сказала Тоффи, - по крайней мере, это место, где можно немного расслабиться и перевести дух. Хотелось бы только, чтобы здесь не пахло такой гнетущей чистотой. Я надеялась, что сегодня вечером будет немного грязи - нужной, конечно.

- Ты оставайся на своей стороне, - сказал Марк, - а я останусь на своей.

- Так мы никогда ничего не добьемся, - возразила Тоффи. - А если бы Ромео так же поступил с Джульеттой?

- Они оба прожили бы намного дольше, - ответил Марк.

- Я подозреваю, что Джордж сейчас здесь, с нами, - сказала Тоффи. - Мне кажется, я слышу, как он дышит там, среди швабр и веников.

- Я полагаю, так и есть, - согласился Марк. Последовала пауза, за которой последовало несколько дребезжащих звуков. - Что ты делаешь?

- Там целая полка бутылок, - сказала Тоффи. - Я просто обнюхиваю окрестности, чтобы посмотреть, нет ли чего-нибудь интересного. Так оно и есть. У уборщика хороший вкус. Судя по ощущениям, это ирландское виски. Ощущаешь?

Марк замер, оценивая новый запах, перебивший пары чистящих средств.

- В этой ночной рубашке становится холодновато, - поежился он.

Тоффи в темноте протянула ему бутылку.

- Дно, - любезно сказала она.

- Правильно говорить, - наставительно произнес Марк. - Пей до дна.

- До дна или глотни, - сказала Тоффи, - не имеет значения. Я не собираюсь спорить с тобой по этому поводу.

Раздался чмокающий звук, затем Марк отнял бутылку от губ.

- Я согласен, - сказал он, - давай не будем спорить, до дна или глотни, и перейдем к чему-нибудь другому.

- Звучит довольно заманчиво, - задумчиво произнесла Тоффи. - Однако...

- Выгляни наружу, - быстро сказал Марк, - и посмотри, там ли они еще.

- Ладно, - согласилась Тоффи. Когда она открыла дверцу и закрыла ее снова, из шкафа вырвался небольшой лучик света. - Они копошатся, как скот на загрузочном пандусе, - сообщила она. - Ты где?

- Сижу на полу, - отозвался Марк. - Я начинаю находить это место успокаивающим.

- От тебя начинает разить ирландским виски, - сказала Тоффи. - Перестань глотать виски, как огромная рыба, и отдай ее мне.

- Интересно, не стоит ли нам предложить Джорджу выпить? - сказал Марк со все возрастающим дружелюбием. - Я определенно слышал, как он только что дышал. Боюсь, его дыхание звучит немного хрипло.

- Я думаю, нам следует выбросить Джорджа из головы, - возразила Тоффи. - Кроме того, теперь, когда я получила бутылку обратно, я какое-то время не собираюсь делиться с ней ни с кем.

- Хорошо, - согласился Марк. - Будь по-твоему. Джордж изгнан.

Последовал продолжительный период довольного молчания, периодически нарушаемого слабыми булькающими звуками, доносившимися сначала с одной стороны шкафа, затем с другой. Наконец Тоффи заговорила.

- Кстати, - спросила она, - что это была за чушь насчет твоего убийства?

- А, это, - небрежно ответил Марк. - Это банда подрывников. У них есть хитроумный план настроить общественность против правительства - с разрешения правительства. Я вышел в эфир, чтобы разоблачить их, но они застрелили меня, чтобы остановить. В диспетчерской был один смуглый парень со шрамом над левым глазом... - Он сделал паузу. - Боже правый! Я совсем забыл. Это серьезное дело, не так ли?

- Похоже на то, - сказала Тоффи. - Как далеко ты продвинулся в своем разоблачении?

- Даже не начал. Полагаю, мне следует попробовать сделать это еще раз.

- Если они подумают, что ты мертв или умираешь, они больше не будут за тобой охотиться.

- Это верно, - согласился Марк. - Давай уйдем отсюда.

- Ладно, - сказала Тоффи. - Просто убери руки с моей талии, чтобы я могла встать.

- Хм? Я не обнимаю тебя за талию, - сказал Марк.

- Ты меня не обнимаешь! - пробормотала Тоффи. - Ты также не брал у меня мое устройство?

- Конечно, нет.

- Это все подлый Джордж, - фыркнула Тоффи. - И когда я думаю о том, как мне это нравится... - Она повернулась в темноте. - Отпусти меня, пока я не вышла из себя, Джордж. И помоги мне, ты, чертов призрак, или я откручу тебе голову, как только до тебя доберусь.

Ответа не последовало, но, очевидно, угроза возымела действие; судя по звуку, Тоффи встала.

- Это его задержит, - сказала она. - Выгляни в коридор и посмотри, как обстоят дела. Я хочу получить свое устройство обратно.

Марк на ощупь добрался до двери, приоткрыл ее, а затем распахнул полностью.

- Берег чист, - сообщил он и повернулся обратно к Тоффи. - Ты видишь его там, сзади? Он виден?

- Я его почти вижу, - сказала Тоффи, заглядывая в глубь шкафа. - Он как бы прячется.

- Ладно, крыса, - сказал Марк. - Вылезай оттуда и отдай нам устройство.

В темноте послышались шаркающие звуки, и на свет медленно вышла фигура. Это была темная, тяжелая фигура. Лицо было смуглым, а над левым глазом виднелся шрам. Мужчина искоса посмотрел на двоих в дверях.

- Тихо, - сказал он. - Сохраняйте спокойствие. Иначе...

Он приблизился. В левой руке у него был прибор Тоффи, а в правой - огромный револьвер.

Смуглый мужчина закрыл дверь в кладовую, запер ее и, покачивая головой, целеустремленно двинулся по коридору к двери в передней части склада. Он остановился и постучал, и, когда изнутри донеслось неразборчивое ворчание, открыл дверь и вошел.

- Я нашел их, - объявил он.

В другом конце комнаты дородный джентльмен с седой гривой и густыми черными бровями поднял взгляд от стопки бумаг, лежавшей перед ним на столе.

- Их? - спросил он. - Я же сказал тебе просто взять Пиллсуорта и прикончить его.

Смуглый мужчина смущенно отвел взгляд.

- Я не смог его прикончить, конгрессмен. Я пошел в больницу, как вы мне сказали, чтобы убедиться насчет Пиллсуорта, шел по коридору в поисках места, где его режут, и вдруг раздался шум, как будто множество людей бегало вокруг и кричало, так что я нырнул в шкаф, чтобы спрятаться. Ну, я пробыл там совсем недолго, как вдруг кто-то резко распахнул дверь, и в комнату ввалились парень и эта дама, почти без одежды. Я молчал и слушал.

- Меня не интересуют грязные дела, происходящие за кулисами больницы, - прервал его конгрессмен Энтверп. - Придерживайся относящихся к делу фактов.

- О, нет, ничего такого не было. Я просто слушал, и довольно скоро из того, что они говорили, стало ясно, что этот парень с дамой - не кто иной, как сам Пиллсуорт. И поверьте мне, конгрессмен, я не могу этого объяснить, но с ним все в порядке - физически.

- Физически? - спросил конгрессмен. - Что ты имеешь в виду?

- У парня не все в порядке с психикой, - сказал бандит. - Как и у этой дамочки с ним. Она потрясающе выглядит, но совершенно сумасшедшая. Это позор.

- Откуда ты знаешь, что они сумасшедшие?

- Спросите Хэнка. Он вел машину. Всю дорогу из больницы они разговаривали с парнем, которого не было, и ругали его за то, что он повсюду следовал за ними. Они называли его Джорджем и постоянно вели с ним беседу. Это было странно, позвольте мне сказать. Но с одной стороны, этому парню Джорджу, кем бы он ни был, повезло, что его не существует; от того, как эта маленькая дамочка твердила ему, что она с ним сделает, если он не появится и не поможет им выпутаться из этой передряги, у меня волосы вставали дыбом. Пиллсуорт все время рассказывал этому воображаемому персонажу, какой он мерзавец, потому что околачивается поблизости только для того, чтобы увидеть, как его убивают. Они оба чокнутые, босс, и это правда!

- Возможно, это было просто притворство, - скептически предположил конгрессмен Энтверп.

- Я так не думаю. Нужно быть больным на голову, чтобы сказать кое-что из того, что эти двое говорили Джорджу. - Бандит замолчал и достал из кармана прибор Тоффи. - Посмотрите, что я снял с дамочки в шкафу. - Он положил прибор на стол перед конгрессменом. - Она очень хотела вернуть его. Можно подумать, это чего-то стоит.

- Что это?

- Понятия не имею. Наверное, какой-то двусторонний фонарик. Просто какой-то хлам.

Конгрессмен склонил свою лохматую голову над устройством и внимательно осмотрел его. Поднял, взвесил на ладони, затем пожал плечами и небрежно опустил в карман.

- Давай взглянем на этих двух психов, - сказал он, поднимаясь со стула. - Нам, конечно, придется от них избавиться.

- Хорошо, - кивнул бандит. - Я просто надеюсь, что они уладят все с этим Джорджем до того, как мы туда доберемся.

Однако, когда они вернулись на склад, события развивались самым непредсказуемым образом. Все началось с легкой странности и быстро перешло в состояние безумия.

Оказавшись в плену у жаждущих крови убийц, Марк и Тоффи прервались лишь на мгновение, чтобы осмотреть свою затхлую тюрьму, ящики с винами, бренди и виски, расставленные вдоль стен, прежде чем вернуться к теме, которая занимала их больше всего. Тоффи, сжав кулаки, обратилась к комнате:

- Джордж, - ровным голосом произнесла она, - мы знаем, что ты с нами. Ты выдал себя в машине, когда позволил ноге материализоваться, и ты выдашь себя снова. И когда ты это сделаешь, я буду выбивать тебе зубы по одному и сделаю из них запонки для рубашки. Я собираюсь...

- Угрожать ему бесполезно, - перебил Марк. - У него преимущество. Он просто слоняется поблизости и ждет, когда меня убьют. И, вероятно, дождется.

В ответ откуда-то сзади донесся сдавленный зевок. Тоффи резко обернулась.

- Вы только послушайте его! - разозлилась она. - Он просто издевается! Это был самый наигранный зевок, какой я когда-либо слышала.

Она двинулась вперед, но Марк протянул руку, остановил ее и потянул в угол.

- Послушай, - сказал он, понизив голос, - я кое-что придумал. Может быть, нам удастся заманить его в ловушку.

- Конечно, удастся, - горячо согласилась Тоффи. - Джордж - настоящая крыса, до мозга костей. Если бы у нас только было немного сыра...

- А как насчет виски? - спросил Марк. - Его здесь предостаточно, и, по мнению Джорджа, это лучшая приманка в мире.

- Интересно, почему он до сих пор им не занялся? - спросила Тоффи, оглядывая ящики вдоль стен. - Это место буквально кишит всякой выпивкой.

- Он слишком умный, - сказал Марк. - Он не хочет показывать, где находится. Как только он откроет ящик и достанет бутылку, мы его обнаружим. Он боится, что мы его схватим.

- Конечно, мы его схватим, - согласилась Тоффи. - Лично я намерена вышибить из него дух при первой же возможности. И что из того?

- Он знает, чего мы добиваемся, - объяснил Марк. - Он знает, мы хотим, чтобы он показался этим людям, - тогда они не узнают, кто из нас я. Вспомни, что случилось с Джорджем, когда он в последний раз напился.

Тоффи посмотрела на него с понимающей улыбкой.

- Конечно! - сказала она. - Он потерял контроль над своей эктоплазмой и материализовался.

- Точно, - сказал Марк, - и это может случиться снова. Тогда наша проблема была бы решена. Если бы Джордж материализовался, мы могли бы предоставить ему самому отвечать за все.

- Замечательно! - воскликнула Тоффи. - Давай сделаем это. Это послужит всеобщему благу. Но как нам заманить его в ловушку?

- Это просто, - сказал Марк. - Мы открываем ящики и достаем бутылки для Джорджа. Сначала мы притворяемся, что забыли о нем; мы сидим и делаем вид, будто поглощаем виски галлонами и наслаждаемся жизнью. Это доведет Джорджа почти до безумия, если он будет заперт в комнате с двумя пьяницами и не выпьет ни капли сам. Когда мы поймем, что он достаточно взвинчен, мы расслабимся и предложим ему выпить. Он не сможет сопротивляться. Пока один из нас протягивает ему бутылку, другой фиксирует положение Джорджа и поступает с ним так, как он того заслуживает. - Марк позволил себе гордо улыбнуться. - Как тебе?

- Чудесно, - улыбнулась Тоффи. - Мне особенно нравится конец, где Джордж получает по заслугам. Можно, я сама с ним разберусь?

- Хорошо, - согласился Марк. - Начали. И помни, веди себя так, будто тебе никогда в жизни не доставляло такого удовольствия выпить что-нибудь в таком количестве.

С потрясающим безразличием они вдвоем направились через комнату к штабелям ящиков.

- Боже мой, - произнес Марк тоном диктора радиовещания, - как ты думаешь, что у нас здесь, во всех этих интересных на вид ящиках?

- Я думаю, - как бы между прочим заметила Тоффи, - что в них хранятся бутылки отличного старого виски. Конечно, это всего лишь случайное предположение, но я верю, что оно верное. Не взглянуть ли нам?

- О, давай посмотрим! - воскликнул Марк с фальшивой улыбкой нетерпения. Он слегка повернулся, как он предположил, в сторону Джорджа. - Глоток хорошего старого виски, несомненно, был бы сейчас очень кстати.

- Не могу придумать ничего лучше! - сказала Тоффи, громко причмокивая губами. - У меня просто слюнки текут!

Марк достал один из ящиков и, поставив его на пол, приподнял одну из планок. Изъял две бутылки и протянул одну Тоффи.

- Ну-ну, - воскликнул он с наигранной веселостью. - Смотри, что я нашел!

Тоффи захлопала в ладоши, как глупый ребенок.

- Здорово! - пробормотала она. - Немного замечательного старого виски! Именно на это я и рассчитывала! - Она взяла бутылку, открыла ее и сделала глоток. Побледнела и закрыла лицо рукой. - Тьфу! - прохрипела она.

- Да, сэр! - сказал Марк, поднося бутылку ко рту. - Это один из лучших, старейших сортов виски, какой только есть на свете. - Он закатил глаза в предвкушении. - Да, сэр, настоящий виски!

- Хорошо, что ты сказал это до того, как попробовал, - прошипела Тоффи сквозь стиснутые зубы. - Потом бы у тебя перехватило дыхание.

Предупреждение последовало слишком поздно; Марк уже сделал большой глоток. Он закрыл глаза и подавился. Однако, как и Тоффи, выдавил из себя фальшивую улыбку сквозь слезы и с наслаждением потер живот.

- Ум-ум-ум, - сумел он произнести. - В точку.

- И оставляет после себя одни руины, - согласилась Тоффи. - Должно быть, это готовят в старых чанах для щелока.

- Продолжай пить, - настойчиво прошептал Марк. - И выгляди счастливой.

- Ладно, - мрачно согласилась Тоффи. - Я умру с улыбкой на лице, но это будет ложь века. - Она храбро подняла бутылку и выпила. - О Боже! - прохрипела она сквозь сжатые губы. - Этот виски - ответ на молитву пьяницы.

Марк послушно выпил в свою очередь.

- Ты сама это сказала! - объявил он, и из его глаз потекли слезы. - Это восхитительно!

- Я могла бы пить его вечно, - прохрипела Тоффи, делая еще один глоток и хватаясь за горло. - Оно такое вкусное!

- Хочется все больше и больше, - сказал Марк, встряхивая головой, чтобы прочистить ее после третьего глотка. - Это дает тебе настоящий толчок.

- Давай не будем заходить слишком далеко, - прошептала Тоффи. - Если я выпью еще немного этого лекарства от чесотки, то не смогу попасть в амбар.

- Дверь в амбар, - слабым голосом поправил ее Марк. - Но ты права. Нам лучше начать действовать, пока мы еще в сознании.

Тоффи кивнула и изобразила радостное воодушевление.

- Слушай, - воскликнула она, - знаешь, кому бы понравился этот виски?

- Нет, - ответил Марк, как во второй части пародии на менестреля. - Кто?

- Джорджу! - сказала Тоффи. - Ты помнишь старого доброго Джорджа?

Марк энергично кивнул.

- Разве он не был бы просто без ума от такого виски?

- Конечно, он бы так и сделал. Он был бы безумно зол. Разве не плохо, что его здесь нет? - Затем Тоффи просияла. - Но, возможно, так оно и есть! О старом добром Джордже никогда не скажешь наверняка.

- Но, когда мы разговаривали с ним ранее, он не ответил.

- Возможно, он неправильно понял что-то, сказанное одним из нас, - предположила Тоффи. - Возможно, он не понял нашего юмора и обиделся. Знаешь, тогда, когда я сказала, что собираюсь выколоть ему глаза? Безобидное замечание для большинства людей, но, возможно, не для старого доброго Джорджа.

- Верно, - глубокомысленно согласился Марк. - Джордж всегда был чувствительным человеком. - Он оглядел комнату. - Джордж? - позвал он. - Если ты здесь, старина, как насчет того, чтобы выпить с нами? Если мы сказали что-то, что могло задеть твои чувства, мы, конечно, этого не хотели.

Он замолчал, прислушиваясь. В комнате послышалось неуверенное шарканье.

- Ну... - неуверенно произнес чей-то голос.

Марк и Тоффи обменялись торжествующими взглядами.

- Ты не должен пропустить это, старина, - уговаривал Марк. - Действительно не должен.

- Это будет такой милый дружеский жест, - вставила Тоффи, - в знак того, что ты прощаешь нам наши необдуманные колкости.

- Хорошо, - ответил голос, в котором не было и тени сомнения. - Я немного устал.

- Конечно, ты устал, - весело сказал Марк, - но у нас есть то, что может принести тебе комфорт и удовлетворение. Просто подойди сюда, и я отдам тебе бутылку целиком.

- Никаких фокусов? - осторожно спросил Джордж.

- Джордж! - Тоффи была шокирована. - Как ты можешь даже думать об этом?

- Просто чтобы показать тебе наши добрые намерения, - сказал Марк, - почему бы тебе не оставаться невидимым? Так ты в полной безопасности.

- Хорошо, - согласился Джордж. - Просто протяни бутылку.

- Точно, - сказал Марк и повернулся к Тоффи. - Готовься - прошептал он.

Тоффи кивнула.

Когда Марк протянул бутылку, Тоффи прицелилась в область, расположенную на одной линии с его рукой, исходя из того, что Джордж, будучи точной копией Марка, должен был находиться на одном уровне с ним. Лучшей стратегией, по ее мнению, было сконцентрироваться на этой области как можно быстрее и интенсивнее. Она держала бутылку наготове, и когда мгновение спустя бутылка подпрыгнула в руке Марка, она была готова. Она размахнулась так сильно, как только могла, и нанесла широкий горизонтальный удар. Примерно на полпути бутылка резко остановилась и разбилась вдребезги, разбрызгивая жидкость и стекло во все стороны. За этим последовал удивленный стон и тяжелый глухой звук где-то рядом с полом.

- Попала! - радостно воскликнула Тоффи. - Прямо по голове! - Она изящно уронила зазубренное горлышко бутылки на пол.

- Он все еще невидим, - обеспокоенно сказал Марк. - Я надеюсь, будут какие-то изменения.

События развивались почти мгновенно, и за ними стоило понаблюдать, хотя вряд ли они радовали глаз. Расчет Марка оказался верными. Застигнутый врасплох Джордж, так сказать, потерял сознание, полностью утратив контроль над своей эктоплазмой. Проблема, однако, заключалась в том, что вместо того, чтобы выплескиваться через его тело целиком, она вытекала рывками.

То, что появилось на полу под пристальным взглядом Марка и Тоффи, было не Джорджем в целом, а чем-то вроде паззла, в котором были пропущены многие важные детали. Хотя можно было быть благодарным Джорджу за голову, нельзя было не пожалеть о шее, которая так и не появилась.

Слева лежала рука, и только один или два пальца указывали на то, что когда-то на ней цвела кисть. Если когда-нибудь и существовало выражение о том, что половина туловища лучше, чем ничего, Джордж категорически опроверг его; туловище, по-видимому, отрезанное от ключицы до середины бедра, было настолько хуже, чем полное отсутствие туловища, что волосы вставали дыбом. Случайная нога здесь, откинутая коленная чашечка там только дополняли общую картину отвратительной человеческой бойни. Содрогнувшись от отвращения, Тоффи отвернулась от ужасного зрелища.

- Предоставь это Джорджу, - пробормотала она, - пусть это чудовище ведет себя как можно более отвратительно.

- Не думаю, что это его вина, - честно сказал Марк, - но я бы хотел, чтобы он снова стал невидимым.

Именно в этот момент конгрессмен и его приспешник, завершив беседу в передней части склада, подошли к двери кладовой и вставили ключ в замок.

- Пригнись! - сказала Тоффи. - Спрячься за этими ящиками!

- А как насчет тебя?

- Я собираюсь вернуть свое изобретение. Кроме того, они не могут причинить мне вред, а для нас сейчас главное - дать тебе шанс сбежать.

- Хорошо, - кивнул Марк и растворился в полумраке за ящиками.

Тоффи подошла к ближайшему штабелю коробок, забралась на них и откинулась в позе расслабленной истомы. Краем глаза она заметила, как дверь распахнулась и в комнату вошли конгрессмен и головорез. Она мечтательно подняла глаза к потолку и начала тихо напевать себе под нос.

- Вот она, босс, - сказал бандит. - Вот она, дама, там, наверху.

- Честное слово! - сказал конгрессмен Энтверп. - Где Пиллсуорт вообще ее подцепил?

- В турецкой бане, наверное, перед тем, как взять полотенца.

Тоффи медленно повернулась и с явным презрением оглядела эту парочку.

- Пожалуйста, помолчи, - протянула она, - ты мешаешь мне медитировать.

- Где Пиллсуорт? - спросил бандит.

Тоффи пожала плечами.

- Где-то поблизости, я полагаю.

- Ладно, сестренка, - прорычал бандит, - прекрати этот балаган. Где он?

- Ты уверен, что хочешь знать?

- Мы настаиваем, - сказал конгрессмен Энтверп.

- Тогда просто подойдите поближе, - сказала Тоффи, небрежно махнув рукой, - и полюбуйтесь. Вы найдете мистера Пиллсуорта - более или менее - на полу, справа от этих коробок. Уверена, вы извините его, если он не встанет, чтобы поприветствовать вас.

Двое мужчин осторожно приблизились. Бандит, заметив Джорджа в отключенном состоянии, резко остановился. Его губы беззвучно шевелились, а глаза безвольно вращались в глазницах. Конгрессмен, еще не замечавший присутствия Джорджа, посмотрел на него.

- Что с тобой такое? - коротко спросил он. - Почему ты стоишь и корчишь рожи? Прекрати это!..

Тирада резко оборвалась, когда взгляд конгрессмена упал на Джорджа. У него перехватило дыхание, и он издал тонкий хрип.

Долгое время двое мужчин просто таращили глаза, затем медленно отвернулись.

- Ты дурак! - закричал конгрессмен. - Я велел тебе просто прикончить его, а не разделывать на котлеты!

- Но я этого не делал! - дрожащим голосом произнес бандит. - С ним все было в порядке, когда я запер его здесь.

- Тогда кто же...

Они оба одновременно повернулись и недоверчиво посмотрели на Тоффи. Та ответила на их взгляды с невинной прямотой.

- Да, джентльмены? - пробормотала она.

- Вы...? - начал конгрессмен, но тут же осекся, вздрогнув.

- Что - я? - скромно спросила Тоффи.

- Конгрессмен имеет в виду, - шепотом уточнил бандит, - это вы сделали... сделали это?

- Ах, это, - сказала Тоффи. Она задумчиво подняла взгляд к потолку, словно пытаясь вспомнить. Наконец она покачала головой. - Нет, - ответила она. - Уверена, что это не моих рук дело. Слишком грязно.

Мужчины разинули рты.

- Боже мой! - воскликнул бандит. - Что с ним случилось?

- Кто знает? - Тоффи пожала плечами. - Может, у него какая-то ужасная болезнь. Я думаю, это возможно.

- Боже милостивый! - выдохнул конгрессмен. - Мы должны сбыть его с рук. Однако нам нужно быть осторожными. В больнице его разыскивает полиция. О нем передают по радио. Если нас застукают с ним в таком состоянии, это не понравится избирателям.

- Это никому бы не понравилось, - сказал бандит. - Может, сбросим его в реку?

Конгрессмен покачал головой.

- Слишком много патрульных машин вокруг. Может быть... - Его голос затих в задумчивой тишине. Наконец он решительно кивнул. - Мы не будем пытаться спрятать его. Мы передадим его полиции таким, каков он есть - пострадавшим в автомобильной катастрофе. И девушку тоже.

- Да? - сказал бандит. - Что вы имеете в виду?

- Это достаточно просто. Пиллсуорт выглядит как жертва автокатастрофы, так почему бы нам просто не оставить его в таком виде? Пойди принеси мешок или что-нибудь в этом роде, чтобы вынести его отсюда. - Он повернулся и направился к двери. - Я попрошу Хэнка подготовить одну из машин.

- Послушайте, босс, - жалобно произнес головорез, следуя за ним. - Вы хотите сказать, что я должен собрать его своими руками?..

В тот момент, когда они ушли, заперев за собой дверь, Тоффи спрыгнула со своего насеста, и из тени появился Марк.

- Ты знаешь, кто это был? - взволнованно спросил Марк.

- Старик с черной прической?

Марк кивнул.

- Это конгрессмен Энтверп. Я должен был догадаться, что за всем этим стоит он. И это еще не все; эти ящики с дешевым виски - всего лишь прикрытие. Под ними достаточно бактерий, чтобы стереть с лица земли всю страну. Эти парни планируют массовое убийство!

- А также индивидуальное, - добавила Тоффи.

- Что?

- Они собираются устроить автокатастрофу. Когда обломки будут разобраны, мы с Джорджем будем выделяться среди массовки.

- Боже мой!

- Не о чем беспокоиться, - сказала Тоффи. - В конце концов, они не могут убить меня - или Джорджа, если уж на то пошло. Тем временем ты можешь связаться с полицией и проследить, чтобы их арестовали. Но есть только одна вещь: тебе придется обратиться в полицию, не позволяя полиции добраться до тебя.

- Хм?

- Кажется, вся полиция прочесывает город в поисках тебя, и у меня сложилось впечатление, что они должны доставить тебя в операционную, не вступая ни в какие разговоры.

- Боже мой, - сказал Марк. - Как я могу это сделать? Даже если у меня будет шанс рассказать им об Энтверпе, они просто подумают, что я брежу.

- Будь сам себе приманкой, - предложила Тоффи. - Энтверп будет занят убийством Джорджа и меня. Все, что тебе нужно сделать, это заставить копов преследовать тебя до места преступления, чтобы они могли поймать его с поличным. Я прослежу, чтобы дверь оставалась незапертой достаточно долго, чтобы ты мог выбраться отсюда... - Она замолчала, когда в замке снова повернулся ключ. - В любом случае, решай это по ходу дела, увидимся позже...

- Почему так долго? - спросил конгрессмен. Он стоял у зеленого седана, держа дверцу открытой.

- Это дама, - задыхаясь, сказал бандит. - Когда я повернулся, чтобы запереть кладовку, она взвизгнула и убежала. Мне пришлось гоняться за ней по всему заведению, прежде чем я поймал ее.

Тоффи, стоявшая рядом с ним, тряхнула головой, чтобы убрать волосы с глаз.

- Я просто хотела немного потренироваться, чтобы увеличить тираж, - сказала она.

- Мы, конечно, пользовались успехом, - кисло согласился бандит. - Повсюду.

- Ты не оставил склад открытым? - спросил конгрессмен.

- Я вернулся и запер его.

- Я вижу, ты положил Пиллсуорта в машину.

- Да, - сказал бандит. - Но он вел себя ужасно странно, как будто был связан невидимой проволокой. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы уложить его на сиденье.

Конгрессмен пристально посмотрел на него.

- Ты, наверное, снова выпил это дурацкое виски, - сказал он. - В любом случае, пора приниматься за дело. За руль сядет девушка.

- Я не умею водить, - сказал Тоффи. - Кроме того, у меня нет прав.

- Не бери в голову, сестренка, - сказал бандит, - так даже лучше.

Он подтолкнул ее к дверце машины, когда конгрессмен скрылся в ночи. Тоффи посмотрела на расчлененного Джорджа, распростертого на сиденье.

- Мне обязательно ехать с ним? - спросила она.

- Босс не хочет, чтобы ты была одна, - сказал бандит.

- Я бы предпочла побыть одна, - сказала Тоффи, но все равно села в машину.

Бандит закрыл за ней дверь и сунулся в окно.

- Просто чтобы ты знала, - объяснил он. - У этой машины нет тормозов, но рулевое управление исправно. Сейчас оно в порядке, но через несколько минут сломается, и машина выйдет из-под контроля. Время ожидания ограничено поворотом в конце скоростной трассы, который называется "Поворот мертвеца". К тому времени, когда ты доберешься до него, от руля будет столько же пользы, сколько от набора вязальных спиц. Другими словами, ты будешь ехать прямо на юг, упираясь ногой в пол, и на повороте разобьешься вдребезги. Еще никто не проскочил этот поворот живым.

- Все когда-нибудь бывает в первый раз, - весело сказала Тоффи.

- Не рассчитывай на это, сладкая. И, чтобы убедиться, что ты делаешь то, что тебе говорят, мы с конгрессменом будем рядом в машине конгрессмена. Я лично буду держать пистолет, направленный тебе в голову, так что не вздумай шутить. Кроме того, мы хотим быть поблизости, чтобы сообщить о происшествии.

Тоффи одобрительно кивнула.

- Так поступил бы любой добропорядочный гражданин, - сказала она.

Бандит уставился на нее.

- Жаль, что такая красивая дама, как ты, такая чокнутая.

- У всех нас есть свои маленькие недостатки, - весело ответила Тоффи. - Такова жизнь.

- Ты даже не волнуешься?

Тоффи покачала головой.

- Я всегда хотела научиться водить машину, - сказала она, улыбаясь.

- Боже мой! - простонал бандит. - Может, это и к лучшему, ведь рано или поздно ты все равно разобьешься.

- Конечно, - сказала Тоффи, похлопывая его по руке. - Я не хочу, чтобы ты винил себя. Просто считай, что ты оказываешь обществу услугу.

Тем временем из склада осторожно вышла долговязая фигура и, вздрагивая, притаилась в сумраке переулка. Спрятавшись в тени, Марк наблюдал, как Тоффи садится в зеленый седан, а бандит обучает ее искусству вождения. Он с тревогой оглядел улицу, молясь о полицейской машине.

В конце квартала к тротуару подъехал небольшой автомобиль, в котором находились мужчина и женщина, мужчина вышел и скрылся в телеграфном отделении на углу. Но это было все.

Марк вздрогнул, услышав, как завелся зеленый седан. Обернувшись, он увидел, что рядом с ним остановился черный лимузин, за рулем которого сидел конгрессмен. Бандит пересек улицу и сел внутрь, а мгновение спустя в окне показался ствол пистолета. Время уходило.

Выскочив из укрытия, Марк бросился к купе и женщине, ожидавшей на углу. Добежав до него, он распахнул дверцу и запрыгнул внутрь. Женщина, блеклая блондинка, с испуганным криком вжалась в сиденье. Марк, однако, был слишком обрадован, обнаружив ключ в замке зажигания, чтобы заметить это.

Он завел машину, включил передачу и одним движением привел ее в движение. Реакцией женщины на это был пронзительный крик.

- Пожалуйста, - растерянно сказал Марк. - Не надо. - Женщина снова закричала. - Вам обязательно это делать? - раздраженно спросил он.

- Но ведь я должна что-то делать, не так ли? - с несчастным видом спросила женщина. - Я не могу просто сидеть здесь и молчать?

- Не понимаю, почему бы и нет, - ответил Марк, пристально вглядываясь в улицу. - Такие крики ничему не помогут.

- Мне это очень помогает, - горячо возразила женщина. - Когда голые мужчины запрыгивают в машину к женщине и увозят ее Бог знает куда, ей доставляет огромное удовольствие кричать. - Как бы в подтверждение своих слов, она сделала паузу, чтобы закричать снова. - В любом случае, это заставляет ее чувствовать себя намного лучше.

- Не понимаю, почему, - сказал Марк с растущим раздражением.

- Ну, поставьте себя на мое место, - огрызнулась женщина. - Что бы вы сделали, если бы к вам в машину запрыгнул голый мужчина?

- Голые мужчины не запрыгивают в мою машину, - самоуверенно заявил Марк. - Я бы им не позволил.

- Вы предлагаете мне приглашать голых мужчин запрыгивать в мою машину? - холодно спросила женщина. - Да будет вам известно...

- То, как вы об этом говорите, - сказал Марк, - заставляет меня сделать собственные выводы. Мне представляется целая вереница голых мужчин, которые только и ждут своей очереди, чтобы запрыгнуть к вам в машину, - вы кажетесь такой авторитетной в данном вопросе.

На мгновение блондинка погрузилась в мрачное молчание. Она посмотрела в окно на быстро проносящийся мимо пейзаж.

- Что я хочу знать, - сказала она наконец, - так это что скажет мой муж.

- Я не знаю вашего мужа, - ответил Марк, - и не в том положении, чтобы гадать. На вашем месте я бы судил по тому, как он выражался в других подобных случаях.

- Ну вот, вы опять, - сказала женщина, - оскорбляете меня. Куда ты меня везете?

- Я никуда вас не везу, - ответил Марк. - Я везу сам себя. Вы просто случайно оказались здесь.

- О, - сказала женщина, как показалось, не без нотки разочарования. Снова повисло молчание.

- Вы не знаете, где здесь есть полицейские? - спросил Марк, проехав еще несколько кварталов.

- Если бы я это знала, - ответила женщина, - я была бы с ним, а не с вами. Что вам нужно от полицейского?

- Я должен найти полицейского, - взволнованно сказал Марк. - Это очень важно.

К этому времени женщина уже смирилась с печальным фактом, что ей предстоит кататься с буйно помешанным. Она глубокомысленно кивнула, как будто полностью соглашаясь с последним замечанием.

- Конечно, - сказала она, - иногда я и сама так чувствую. Копы - это все. Это просто ошеломляет меня.

- Что вас ошеломляет? - рассеянно спросил Марк.

- Копы, - сказала женщина.

- Как вы думаете, стоит ли вам делать такие признания совершенно незнакомому человеку? - с отвращением спросил Марк. - Или вы имеете в виду, что ваш муж - полицейский?

- Конечно, нет, - ответила женщина. - Мой муж - мясник. Но какое это имеет отношение к делу? Я просто говорила, что иногда копы, кажется, вызывают у меня массу эмоций. - Она хихикнула с нервным отчаянием.

- Что ж, - сказал Марк, - раз вы, кажется, так хорошо знаете копов, вы должны сказать мне, где они тусуются.

- Я не знаю никаких копов, - ответила женщина.

- Вы хотите сказать, что не имеете о них никакого представления? - спросил Марк, совершенно потрясенный. - Честное слово!

- А мы не могли бы оставить эту тему? - обреченно спросила женщина. - Я как-то совсем запуталась.

- Я так и подумал, что вы немного запутались, - согласился Марк. Его голос затих на повышенных тонах, когда он заметил полицейскую машину, припаркованную у обочины на другой стороне улицы. - Копы! - крикнул он. Он посмотрел вперед. - Видите тот зеленый седан впереди, а рядом с ним черный лимузин?

Женщина неопределенно кивнула.

- Тот, который только что выехал на тротуар? Что с ним?

- Не спускайте с него глаз, - проинструктировал Марк, - пока я привлеку внимание полицейского. Это вопрос жизни и смерти.

Зеленый седан, как оказалось, стоил того, чтобы за ним присматривать. Тоффи, у которой возникли затруднения с управлением автомобилем, столкнулась и с другими проблемами. В начале игры, почувствовав какое-то смутное шевеление рядом с собой, она оглянулась и увидела, как отрубленная голова Джорджа широко зевнула и открыла глаза. Затем, как будто этого было недостаточно, чьи-то пальцы дотянулись до края сиденья, ухватились за него и повернули туловище так, что оторванные ноги упали на пол. Джордж, очнувшись от беспамятства, принял сидячее положение. Тоффи смотрела на это развитие событий без особого одобрения.

- Лежи, Джордж, - прошипела она. - Вернись на место.

Голова чудовищно повернулась, в глазах застыло обиженное выражение.

- О, это ты, да? - печально сказал он. - Ты ударила меня.

- И я ударю тебя еще раз, - пообещала Тоффи, - если ты не ляжешь на место.

Джордж выглядел озадаченным.

- Куда мы направляемся? - спросил он.

- К несчастному случаю, - сказала Тоффи.

Лицо Джорджа просветлело.

- Марк в этом замешан? - спросил он.

- Нет, - ответила Тоффи. - Мы собираемся участвовать в этом вдвоем, ты и я. На самом деле, мы и есть та самая авария.

- Хм? - спросил Джордж, слегка приподнимаясь. - Мы?

- Верно, - кивнула Тоффи. - Они считают, что мы слишком много знаем.

- Слишком много... о чем?

- О подрывном бизнесе, - сказала Тоффи. - Они думают, что мы знаем об их плане по свержению правительства.

- Значит, они собираются убить нас, подстроив несчастный случай?

- Ага.

- Тебе не страшно?

Тоффи пожала плечами.

- Почему я должна бояться? Я - продукт воображения Марка. Меня невозможно уничтожить, пока он жив. А он в полной безопасности.

- Правда? - сказал Джордж, и его голос был полон разочарования. - Почему эти люди не хотят убить его?

- Они думают, что убивают его, - ответила Тоффи. - Они думают, что ты - это Марк. На самом деле они считают, что ты уже мертв.

- Что? - воскликнул Джордж. - Ты хочешь сказать, что я действую как приманка, чтобы спасти жизнь Марка?

Тоффи самодовольно кивнула.

- Здорово, а, Джордж?

- Останови машину! - крикнул Джордж. - Выпусти меня!

- У нее нет тормозов, - сказала Тоффи. Она кивнула в сторону лимузина. - Кроме того, они мне не позволят. Тебе лучше сесть поудобнее, а то они развеселятся.

- Надеюсь, так и будет, - угрюмо пробормотал Джордж. - Надеюсь, они сочтут это чертовски забавным и что-нибудь предпримут. Это чертовски несправедливо. - И с этими словами он перегнулся через Тоффи, высунул голову в окно и начал петь в направлении лимузина.

- Прекрати! - сказала Тоффи. - Это звучит ужасно.

Джордж повернул свою ужасную голову в ее сторону.

- Так и должно быть, - объяснил он. - Это "Плач о мучениях". Я разучил его со Стонущими, и он гарантированно сведет с ума любого. - Он повернулся спиной к ночи и лимузину, и его голос, завывая, разнесся по ветру.

Это не осталось незамеченным слушателями. Пассажиры лимузина резко оглянулись с ужасом в глазах.

- Иисус на небесах! - выдохнул бандит.

Конгрессмен, сидевший рядом с ним, был так увлечен этим устрашающим стоном, что совершенно забыл о руле. Когда машина опасно накренилась, бандит протянул руку и дернул руль.

- Разве это не ужасно, босс? - выдохнул он.

- Ужасным это не назовешь, - поперхнулся конгрессмен. - Это... это ужасно!

- Да. Именно это я и хотел сказать.

- Как что-то может так звучать? - неуверенно спросил конгрессмен.

- Если это может так выглядеть, - сказал бандит, - я думаю, у этого не должно возникнуть проблем с тем, чтобы так звучать.

- Посмотри на эту девушку. Она разговаривает с этой мерзостью.

- Она в ярости.

- Почему нет? Я бы и сам пришел в бешенство.

- Когда мы доберемся до поворота, босс?

- Не знаю, - сказал конгрессмен. - Но я не могу ждать. Чем скорее эта машина разобьется и заберет с собой эту ужасную штуку, тем лучше.

Тем временем, пока две машины мчались к назначенному месту происшествия, Марк отстал на несколько кварталов. Намеренно помешав движению в середине квартала, он остановился рядом с полицейской машиной и высунулся из окна.

- Я только что выезжал на встречную полосу! - крикнул он.

Полицейский за рулем прервал разговор со своим напарником и с сомнением посмотрел на Марка.

- Ну и что? - спросил он. - Ты хочешь, чтобы я вставил тебе золотую звездочку в водительские права?

- У меня нет водительских прав, - с надеждой произнес Марк. - Что ты собираешься с этим делать, ты, большой, тупоголовый коп?

Полицейский повернулся к своему напарнику.

- У нас тут шутник, - сказал он и повернулся к Марку. - Проваливай, комик, ты и твоя подружка.

- Ты не собираешься преследовать меня? - спросил Марк. - Я нарушитель закона.

- Шевелись, приятель, - протянул полицейский, - пока я не продал тебе билет на сиротский пикник.

- Но тебе придется преследовать меня, - настойчиво сказал Марк.

- Нет, дружище, я не собираюсь этого делать, - сказал полицейский. - Я должен сидеть здесь и слушать радиопередачи об этом придурковатом Пиллсуорте.

- Но это же я! - сказал Марк. - Я Пиллсуорт!

Полицейский посмотрел на него с наигранным терпением.

- Конечно, конечно, - сказал он. - А я мисс Атлантик-Сити. Проваливай. - Он повернулся к своему спутнику.

- А что, если я скажу тебе, что знаю, где должно произойти убийство? - отважился спросить Марк.

Полицейский огляделся по сторонам.

- Ты просто переполнен новостями, не так ли? - сказал он и снова отвернулся.

Мгновение Марк сидел в молчаливой нерешительности. Затем повернулся к блондинке.

- Почему вы не кричите? - спросил он.

- А почему я должна кричать? - заинтересованно спросила женщина. - Вы действительно знаете, где произойдет убийство?

- Вы сказали, что от крика вам становится легче, - напомнил Марк.

- Я чувствую себя прекрасно, - сказала женщина. - Я всегда так себя чувствую, когда происходит много всего интересного. Кого собираются убить?

Марк в отчаянии переводил взгляд с женщины на полицейских и обратно. В его глазах появилась решимость. Он осторожно дотронулся двумя пальцами до бедра женщины.

- Простите, - сказал он и ущипнул ее так сильно, как только мог.

Результат был таким, какого только можно было пожелать, и даже больше. Выпрямившись на своем месте, женщина издала блеяние, превзошедшее даже ее предыдущие усилия. Даже Джордж мог бы позавидовать муке, звучавшей в ее голосе, когда он воспарил, устремился вниз, достиг высот и погрузился в душераздирающие глубины. Закончив, блондинка повернулась и с размаху ударила Марка по лицу.

Марк пригнулся.

- Вот это да! - радостно воскликнул он, краем глаза заметив, что наконец-то привлек к себе пристальное внимание полиции. Снова ущипнув блондинку и удовлетворенно кивнув во время второго возгласа, он включил передачу, пересек поток машин и направился по скоростной трассе. Прошло всего мгновение, прежде чем вой сирены смешался с пронзительными криками его спутницы. Он вдавил педаль газа в пол.

Свидетелям, стоявшим вдоль скоростной трассы, пешеходам, продавцам, владельцам магазинов и просто зевакам, события того вечера не были понятны до конца. Некоторые, судя просто по громкости шума, решили, то, что произошло, было ничем иным, как чрезмерно пышной свадебной процессией. Иные, однако, категорически отвергли это предположение, указав на важные детали этого события.

Кто, по их мнению, была та пара, которая венчалась? Конечно, это не могли быть рыжеволосая и стонущий мужчина в зеленом седане; конечно, ни одна невеста - или, по крайней мере, очень немногие, - никогда не обращались подобным образом к своему жениху в первую брачную ночь. И даже самому несчастному мужу потребовались бы годы, чтобы уловить нотку отчаяния, которую этот бедняга издавал в вечернем воздухе.

Что касается черного лимузина, то о нем не было и речи. Хотя его пассажиры, казалось, слились в каком-то безумном объятии, такое расположение было вызвано скорее ужасом, чем любовью.

Еще труднее было вписать в образ молодой пары ту, которая ехала в купе следом. В конце концов, разве она не кричала во все горло и не колотила его обоими кулаками по голове?

Что касается полиции, следовавшей за ними, - а они, вероятно, знали правду, - они выглядели потрясенными до глубины души. Так что, пока не вышли утренние газеты, ответа на этот вопрос просто не существовало.

Однако участники безумной погони по скоростной трассе были слишком поглощены своими собственными проблемами, чтобы обращать внимание на конфликт, который они привнесли в жизни невинных прохожих. Тоффи, например, была слишком зла на Джорджа.

- Прекрати этот кошачий вой! - закричала она. - Прекрати, идиот.

Джордж всунул свою оторванную голову в окно и по-совиному посмотрел на Тоффи. Остальные части его тела пришли в порядок, и голова опустилась на колени Тоффи. Там, глядя на нее снизу вверх, он лениво скосил глаза и жалобно заскулил.

- Уф! - закричала Тоффи. - Я сойду с ума!

Голова услужливо придала своему лицу выражение слабоумного восторга, позволив языку свободно высунуться из уголка рта.

- Все! - воскликнула Тоффи. - Я отсюда ухожу!

Не обращая больше внимания на пассажиров лимузина и приближающийся поворот, она отпустила руль, распахнула дверцу машины и, бросив последний полный муки взгляд на отвратительную голову, изо рта которой теперь шла пена, приготовилась покинуть ее компанию. В лимузине это действие не осталось незамеченным.

- Она пытается убежать! - закричал конгрессмен. - Останови ее!

Бандит повернулся к окну и посмотрел в него.

- Назад! - закричал он. - Назад, или я тебя пристрелю!

- Давай, - крикнула Тоффи. - Это будет настоящее удовольствие по сравнению с тем, что я только что пережила.

- Ладно! - мрачно сказал бандит. - Ты сама напросилась!

Его палец лег на спусковой крючок. Однако, как раз в этот момент зеленый седан, за рулем которого больше не было водителя, вильнул в сторону лимузина, отбросив Тоффи обратно внутрь. Конгрессмен резко крутанул руль лимузина, чтобы избежать столкновения. Бандит, резко отброшенный к дверце, бешено стрелял в темноту. Сзади послышался визг шин и скрежет тормозов.

- Уф! - выдохнул конгрессмен, выравнивая лимузин, когда зеленый седан снова свернул в сторону. - Во что ты попал?

- Я думаю, это было вон то купе, - сказал бандит, выглядывая из окна. - Я, должно быть, пробил колесо: оно сдулось.

- Боже правый! - закричал конгрессмен. - Поворот прямо впереди! Мы зажаты между ними. Мы попадем в катастрофу. Мы все погибнем!

Как только это страшное предсказание прозвучало из уст конгрессмена, оно стало оглушительной реальностью. Впереди зеленый седан с оглушительным треском врезался в бетонную насыпь и почти в буквальном смысле расплющился.

Это послужило сигналом к двум последующим авариям меньшего масштаба. Лимузин с силой врезался радиатором в обломки как раз вовремя, чтобы получить боковой удар от купе.

На мгновение воцарилась тишина, подчеркнутая приближающимся воем сирены. Полицейская машина резко остановилась, и двое копов побежали к месту происшествия. Они первыми добрались до купе.

- Так! - сказал первый полицейский. - Что тут происходит?

Блеклая блондинка высунула голову из окна.

- Он прострелил мне колесо! - прохрипела она. - Не говоря уже о том, что он меня щипал!

- Щипал? - с любопытством спросил полицейский. - Что за щипки, леди? Где?

- Всевозможные щипки, - злобно спросила женщина. - Везде.

Полицейский уставился на Марка.

- Почему он одет в эту ночную рубашку?

- Откуда мне знать? - сказала женщина. - Может, он считает себя в ней симпатичным или что-то в этом роде.

Полицейский наклонился ближе.

- Эй, ты, - сказал он, - почему ты так одет?

- Я устал, - устало сказал Марк, - и хочу лечь спать. Я немного выпил около часа назад...

- Прекрати сейчас же, - рявкнул полицейский. - Без глупостей.

- Но это чистая правда, - сказал Марк.

Полицейский начал было что-то говорить, но заметил, как конгрессмен и его спутник вылезают из лимузина, и бросился прочь.

- В этой машине умерли люди! - трагически выкрикнул конгрессмен, бросаясь вперед. - Это ужасно, офицер!

- Все искалечены и изуродованы, - вставил бандит. - Повсюду оторванные головы, ноги и прочее.

- Вы их видели? - спросил полицейский.

- Ну, должно быть, это так, - быстро вставил конгрессмен. - А как могло быть иначе? Человека в машине зовут Марк Пиллсуорт. Я видел его непосредственно перед аварией.

Полицейский посмотрел на него.

- Да?

- Конечно, - взволнованно ответил бандит. - Только теперь он изуродован - голова, руки и...

- Заткнись, - рявкнул конгрессмен.

- Возможно, они все еще живы, - сказал полицейский. - Мы должны что-то с этим сделать.

- Действительно, должны, - сказал конгрессмен. - Возможно, мы сможем им помочь.

- Давайте, - сказал полицейский. - Помогите мне.

Все трое повернулись к седану, и тут же замерли, дружно ахнув, причем полицейский взял на себя роль басиста. В тот момент, когда они повернулись, в машине произошло внезапное движение, и дверца приоткрылась. В проеме показалась нога вызывающей формы.

- Нога! - Бандит вздрогнул. - Я же говорил вам!

- Женская ножка, - выдохнул полицейский. - Только представьте, на что, должно быть, была похожа остальная часть ее тела с такой ногой! Только представьте!.. - У него перехватило дыхание, когда нога начала подавать неожиданные признаки жизни. Она задрожала, повернулась, и к ней быстро присоединилась вторая половинка, не менее совершенная. Прошло всего мгновение, прежде чем Тоффи появилась в полном составе, без единой царапины. Однако настроение у нее было враждебное. Выйдя из разбитой машины, она повернулась к дверце и просунула голову внутрь.

- Это самая отвратительная, мерзкая, порочная, вонючая вещь, какую только можно сделать с девушкой! - огрызнулась она. - Выходи оттуда, ты, сын сатаны с подлой душой, и сражайся как мужчина. Я научу тебя, как делать неприличные выпады в адрес девушки, когда она застрянет под сцеплением. Я покажу тебе...

- Боже мой! - воскликнул полицейский. - С кем она разговаривает?

- У нее, должно быть, истерика, - сказал потрясенный конгрессмен. - Вероятно, она получила удар по голове и не отвечает за то, что говорит.

- С мертвыми так точно не разговаривают, - сказал полицейский.

- С живыми так не разговаривают, - сказал бандит. - Если она так на меня набросилась, я предпочел бы умереть.

- Очевидно, что бедный ребенок безумен, - твердо сказал конгрессмен. - В этом нет никаких сомнений.

Тем временем Тоффи не унималась.

- Выходи оттуда, ты, неуклюжий мужлан, - проскрежетала она, - пока я не вытащила тебя оттуда за уши!

- Бедняжка, - печально сказал полицейский. - Она действительно верит, что мистер Пиллсуорт может выйти из этой машины. Она отказывается верить, что он мертв.

К этому времени Тоффи шагнула вперед и распахнула дверцу настежь. Пока трое на заднем плане с разной степенью опаски смотрели на нее, худая фигура в коротком льняном халате выползла на четвереньках наружу. Конгрессмен слегка покачнулся, словно собираясь упасть в обморок.

- На четвереньках ты выглядишь естественнее, скотина, - прохрипела Тоффи. - Мне следовало бы пнуть тебя прямо в зад. Встань и попробуй посмотреть мне в лицо, если у тебя хватит духу!

Очевидно, шок от несчастного случая еще больше встряхнул эктоплазму Джорджа, потому что теперь он был полностью материализован. Он печально посмотрел на Тоффи и поднялся на ноги.

- Я всего лишь пытался тебя освободить, - сказал он.

- Того, как ты меня лапал, было достаточно, чтобы любая девушка раскрепостилась, - возразила Тоффи. - Только не пытайся это повторить.

- Боже правый! - прошептал бандит. - Пиллсуорт!

- Пиллсуорт? - переспросил полицейский. - Но это же тот самый парень, который щипал другую даму в купе. Боже мой! как он передвигается!

Как раз в этот момент на место происшествия прибыл другой полицейский, который до этого держался в тени, вместе с Марком и блондинкой.

- Эй, - сказал он, - я поймал этого мерзавца на месте преступления. Он пытался улизнуть.

Полицейский быстро взглянул на Марка, затем снова на Джорджа.

- Это тот самый парень! - сказал он. - Кто из вас, пташки, Пиллсуорт?

Марк и Джордж плавно перешли к своей обычной манере показывать друг на друга пальцами в унисон.

- Это он! - сказали они.

Полицейский повернулся к Тоффи.

- Ты знаешь, кто есть кто? - спросил он.

- Конечно, - сказала Тоффи и кивнула на Джорджа. - Это Пиллсуорт.

- Она сумасшедшая, - горячо возразил Джордж. - Она такая же ненормальная, как клопы в ванне.

- Совершенно верно, - вставил бандит. - Она сумасшедшая, если вообще существует.

Марк поспешил привлечь внимание полицейского.

- Вы должны арестовать этого человека, - сказал он, указывая на конгрессмена. - Он подрывник и убийца.

Конгрессмен резко обернулся.

- Вы, должно быть, сошли с ума, сэр! - прохрипел он в отчаянном отрицании.

- Должно быть, так оно и есть, - сказал Марк. - Вы, должно быть, созрели для того, чтобы вылупиться, много лет назад.

- С вами приятно разговаривать, - язвительно вставила блондинка. - Офицер, этот человек не в себе, как сломанная лошадка. С тех пор, как мы встретились, он только и делал, что щипал меня.

Тоффи пристально посмотрела на Марка.

- Что ты делал, когда щипал этот помидор? - спросила она. - К чему ты клонишь?

- О, не сходи с ума, - рассеянно спросил Марк.

- О, так я сумасшедшая, да? - воскликнула Тоффи, сжимая кулаки.

- Это точно, сестренка, - вставил головорез. - Ты самая сумасшедшая дамочка, какую я когда-либо видел. - Он повернулся к полицейскому. - Ее следовало бы посадить под замок.

- Вот как? - осведомилась Тоффи. - По крайней мере, я никого не сажала в неисправную машину и не отправляла на верную смерть. Офицер, я хочу, чтобы вы арестовали убийцу.

- Послушайте, офицер, - настаивал Марк, - вы должны взять этого человека под стражу. Он представляет угрозу для всей страны.

- Если вы кого-то задержите, офицер, - резко вставила блондинка, - пусть это будет этот тощий нахал. Ущипните его, как он ущипнул меня.

Конгрессмен агрессивно двинулся на Марка.

- Вы выдвигаете клеветнические обвинения! - взорвался он. - Вас следует поместить в психиатрическую больницу!

- Вы сумасшедший! - пришел в ярость Марк.

- Вы сумасшедший! - взвизгнула блондинка.

- Ты сумасшедшая! - закричала Тоффи на блондинку.

- Ты сумасшедшая! - угрюмо настаивал бандит.

Ошеломленный полицейский повернулся к своему напарнику и протянул ему руку.

- Быстрее! - умоляюще произнес он. - Вызови скорую, и давай заберем всю эту компанию. Еще минута, и я сойду с ума!

Утреннее солнце лилось в высокие окна зала суда, растрачивая свой яркий свет на мрачную картину слабоумия. Этим утром тяжелое лицо судьи Карпера приобрело ярко-красный оттенок в рекордно короткие сроки. Даже мухи в безмолвном ужасе прильнули к стенам, когда он ударил молотком по массивному дереву стола, отчего в комнате воцарилась тишина.

- Тишина! - взревел судья. - Тишина, черт возьми! И если еще хоть один подсудимый сделает хоть одно замечание по поводу вменяемости любого другого подсудимого, я запру всю вашу команду и переплавлю ключ в брелок для часов. - Он провел трясущейся рукой по лбу. - Кроме того, я пока даже не знаю, кто из вас обвиняемый, а кто жалобщик. - Он повернулся к полицейскому. - Вы это знаете?

- Я не уверен, - смущенно признался полицейский. - Я думаю, что они оба.

- Что оба? - растерянно спросил судья.

- Как обвиняемые, так и истцы. Насколько я могу судить, все чертовски злы друг на друга. Это как ходить по кругу.

- И я зол на многих из них, - зло сказал судья. - Кто это там, без одежды?

- Я думаю, они потеряли свою одежду во время аварии, - неопределенно сказал полицейский. - На самом деле это двое парней.

- Что?

- На самом деле таких парней двое, - сказал полицейский. - Они одеты одинаково.

Судья задумчиво посмотрел на Марка.

- Я вижу только одного из них, - сухо сказал он.

- Другой исчез, - сказал полицейский, опуская глаза. - Он... ну, вроде как испарился.

- Испарился? О чем вы говорите?

- Это факт, ваша честь. Это случилось по дороге сюда. Я могу сказать только то, что он был там, а через мгновение просто растворился.

- Руни, - сказал судья, - вы что, с ума сошли?

- Меня бы это не удивило, судья, - вздохнул полицейский. - Все сошли с ума. Почему я должен остаться в здравом рассудке?

- Там только один мужчина, Руни, - резко сказал судья.

- Да, сэр.

- Вы собираетесь в очередной отпуск, Руни, не так ли?

- Что ж, ваша честь, я действительно чувствую усталость. Мне показалось, что это произошло внезапно, после того, как я столкнулся со всеми этими людьми.

- Ладно, посмотрим, что можно сделать. А пока давайте покончим с этой болтовней о том, что один человек - это двое, просто один из них испарился.

- Да, ваша честь, - сказал Руни, сильно опечаленный. - Есть только один человек. Полагаю, я ошибся.

- Или пьяный, - кисло пробормотал судья и окинул взглядом присутствующий ассортимент. - Так что случилось с этой бандой?

- Они попали в аварию, в которой участвовали три машины. За рулем первой была молодая девушка в нижней юбке. Она утверждает, что смуглый мужчина со шрамом пытался убить ее, заставив сесть за руль автомобиля со сломанным рулевым механизмом.

- А что говорит он?

- Он утверждает, что молодая леди психически неуравновешенна и у нее вздорный характер. Что он и конгрессмен наблюдали за ней в машине в течение некоторого времени до аварии. Они говорят, что ее поведение было крайне неуравновешенным, что она причитала и визжала и в какой-то момент попыталась покинуть машину и выйти на полном ходу.

- А как еще можно покинуть машину? - резко сказал судья. - Вы и должны выйти.

- Я имею в виду, что машина была на полном ходу.

- Понимаю. Где были этот джентльмен и конгрессмен, когда вели эти наблюдения?

- Они были во второй машине. За рулем был конгрессмен. Смуглый мужчина - его телохранитель. Он чистил свой пистолет, и так получилось, что он выстрелил в третью машину, хотя молодая леди настаивает, что он пытался застрелить ее.

- Кажется, я потерял нить, - пробормотал судья. - Кто был в третьей машине?

- Мужчина с худыми ногами, который говорит, что он не Пиллсуорт, и блондинка.

- Он говорит, что он не Пиллсуорт и что он блондинка? - спросил судья, и его глаза округлились. - Почему он должен говорить такие вещи?

- Нет, нет, - серьезно сказал полицейский, - он просто говорит, что он не Пиллсуорт.

- Значит, он признает, что он блондинка? - ахнул судья. - Он, должно быть, сумасшедший!

- Нет, - сказал полицейский, - он ничего не говорит о том, что он блондинка.

- Следовательно, он отрицает, что он блондинка, - с облегчением сказал судья. - Я бы хотел, чтобы вы изложили мне эту историю прямо. Кто вообще обвинил его в том, что он блондинка?

- Никто, - почти со слезами на глазах ответил полицейский. - Его обвинили только в том, что он Пиллсуорт.

- Пиллсуорт? Вы имеете в виду парня, которого разыскивает больница? Кто сказал, что это Пиллсуорт?

В глазах полицейского появилось обреченное выражение.

- Тот... другой, ваша честь, - сказал он.

- Другой - кто? - Судья сердито посмотрел на него. - Перестаньте увиливать и отвечайте на мои вопросы.

Руни обреченно сглотнул.

- Другой Пиллсуорт, - ответил он. - Он обвинил Пиллсуорта в том, что он - Пиллсуорт, если только он сам не Пиллсуорт. Только он растаял, так что, я думаю, мы никогда этого не узнаем. Блондинка настаивает, что не может опознать его.

Воцарилась ужасающая тишина, пока судья постукивал молотком по ладони. Он поднял взгляд к потолку, затем медленно перевел его на Руни.

- Значит, мы снова возвращаемся к блондинке, не так ли?

- Боюсь, что так, - слабым голосом призналась Руни. - Вон она, и вид у нее сердитый.

- Я надеялся, что мы покончили с блондинкой, - едко заметил судья. - Я думал, что мы избавились от блондинки.

- Нет, ваша честь, боюсь, что нет.

- Это не та блондинка, относительно которой Пиллсуорт отрицает, что он блондинка, так?

- Да, сэр.

- А она отрицает, что она Пиллсуорт, не так ли?

- Нет, сэр, - безнадежно вздохнула Руни. - Она просто блондинка. Она отказывается назвать свое имя, потому что ее муж мясник.

- Она обвиняемая или истец?

- Истица, - сказал полицейский. - Она сказала, что Пиллсуорт угнал ее машину и похитил ее. Это если он Пиллсуорт, а он это отрицает.

- Не хотите ли вы сказать, что он угнал ее машину?

- Да, сэр. Он угнал ее машину, но ущипнул ее за бедро.

- Правда? - сказал судья.

Полицейский кивнул.

- Она хочет подать на кого-нибудь в суд, но, поскольку их было двое, она не знает, кто из них щипал ее. Она не может быть уверена, был ли это Пиллсуорт или другой, если вы понимаете, что я имею в виду.

Судья побледнел.

- Вы намеренно говорите загадками, Руни, или это просто потому, что вы не понимаете, как вам быть, чтобы быть понятым, если я говорю ясно для вас.

- Боюсь, я не совсем понимаю вас, ваша честь.

- Просто попробуйте свое собственное лекарство, Руни, - мстительно сказал судья. - Как вам это нравится? - Он мрачно посмотрел на блондинку. - Насчет этой блондинки?..

- Да, ваша честь?

- Она все путает. Каждый раз, когда она появляется на экране, все теряет смысл. Как вы думаете, все прояснилось бы, если бы я просто отстранил ее от участия в суде?

- Я так не думаю. С ней или без нее, все равно все запутано. Я никогда в жизни не видел столько ссор; кажется, эти люди просто недолюбливают друг друга.

- А что насчет этого парня, который отрицает, что он Пиллсуорт? - спросил судья. - Он единственный невиновный обвиняемый в этом деле?

- О, нет, ваша честь. Он самый большой истец из всех. И он далеко не чист. Он обвиняет конгрессмена в том, что тот возглавляет банду подрывников, которые планируют уничтожить все население бактериями.

Судья перегнулся через стол, явно шокированный.

- Конгрессмен! - выдохнул он. - Да ведь конгрессмен Энтверп был моим одноклассником!

- Да, ваша честь. И он пригрозил подать на этого человека в суд за клевету.

- Хорошо, - сказал судья. - Пусть этот Пиллсуорт, или кто бы он ни был, предстанет перед судом. Очевидно, он мелкий преступник. Это совершенно очевидно.

Полицейский кивнул и повернулся к Марку.

- Вы, - сказал он. - Судья выслушает вас.

Однако Марк, сидевший в другом конце комнаты, не подал виду, что слышит его. Вместо этого он пристально смотрел на свободный стул рядом со своим собственным. На его лице было выражение тревожного раздражения.

- Послушай, Джордж, - сказал он, - ты обязан перед человечеством проявить себя и помочь разобраться в этом бардаке. Почему бы для разнообразия не стать хорошим неудачником?

Пустой стул чуть заметно подвинулся с видом самодовольства.

- Может быть, они тебя повесят, - с надеждой ответил Джордж из ниоткуда.

- Не говори глупостей, - сказал Марк. - Нет причин, по которым они должны это сделать. Ну же, будь хорошим парнем и помоги покончить с этим.

- О, я собираюсь помочь вам покончить с этим, - любезно сказал Джордж. - Когда я закончу, на вас обрушат такой шквал критики, что вы станете первым человеком в истории, которого похоронят в конверте.

В этот момент Тоффи наклонилась вперед и коснулась руки Марка.

- Судья хочет поговорить с тобой, - сказала она. - Давай, пойдем.

Марк огляделся.

- Он тебя тоже вызвал?

- Нет, - призналась Тоффи, - но я заинтересованная сторона. Я хочу, чтобы с тобой обошлись справедливо.

- А ты не могла бы просто не вмешиваться? - взмолился Марк. - А я не мог бы справиться с этим сам?

- Ерунда, - сказала Тоффи. - Я тебе нужна. Да ладно, старик снова начинает выглядеть апатичным.

- Ну, ладно, - вздохнул Марк. Поднявшись, он последовал за Тоффи к свидетельской скамье. Судья окинул их критическим взглядом.

- Я так рад, что вы, наконец, нашли в себе силы прийти, - сказал он.

- Спасибо, - просияла Тоффи. - Очень мило с вашей стороны пригласить нас.

Молоток раздраженно грохнул. Воцарилось молчание, пока брови судьи не перестали подергиваться.

- Что вы здесь делаете? - спросил судья с деланным спокойствием. - Кто вас вызвал?

- Многие люди звали меня выступить, - сказала Тоффи, - но это всего лишь разговоры, судья. Я просто импульсивна.

- Тишина! - сказала судья. - Боже милостивый, девочка, никто не просил у вас никаких грязных признаний. Я просто хочу знать, что вы здесь делаете?

Тоффи кивнула в сторону Марка.

- Я с ним, - сказала она.

- Значит, это тот мужчина, который был с вами в зеленом седане?

- О, нет. - Тоффи покачала головой. - Это тот, другой.

Судья побледнел.

- Тот, другой? - с опаской спросил он.

Тоффи кивнула.

- Они совершенно похожи. Только этот симпатичнее. Вот почему я выбрала его.

Судья предупреждающе поднял молоток и повернулся к Марку.

- Вы близнецы, сэр?

Марк открыл рот, чтобы что-то сказать, но не успел, так как за его спиной раздался голос Джорджа.

- Я похож на близнеца, вы, тупоголовый шутник? - спросил голос. - И, если вам непременно хочется выпить по утрам, ради Бога, откажись от дешевой выпивки, чтобы у вас не двоилось в глазах. Я всегда слышал, что правосудие слепо, но не знал, что оно слепо пьяно.

В зале суда воцарилась зловещая тишина, когда судья смерил Марка взглядом, полным неприкрытой ненависти.

- Вы намеренно проявляете неуважение к суду? - спросил он.

Марк снова начал говорить, и снова голос опередил его.

- Что? - спросил он. - Я буквально захлебываюсь от негодования.

Блондинка, которая наблюдала за происходящим с растущим волнением, внезапно вскочила со стула.

- Это он! - истерично закричала она. - Я уверена!

- Замолчите, вы! - рявкнул судья. - С меня хватит!

- Но он ущипнул меня! - воскликнула блондинка.

- Вам повезло, что он этим ограничился, - отрезал судья.

- Но вы не знаете, где именно!

Судья бросил на нее отсутствующий взгляд.

- С вашей грузной фигурой, - сказал он, - это вряд ли имеет значение. А теперь заткнитесь. - Он повернулся к Марку. - Я так понимаю, что вы делали клеветнические замечания в адрес конгрессмена Энтверпа.

Марк безнадежно огляделся, боясь открыть рот, чтобы Джордж снова не взял верх. Он сжал губы в тонкую линию.

- Говорите!

Марк с несчастным видом поднял голову.

- Я... я... - испуганно пробормотал он.

- Что с вами? - спросил судья. - Давайте выслушаем ваши обвинения против моего хорошего друга конгрессмена.

- Конгрессмена? - рискнул повторить Марк, но тут же просиял, заметив, что Джордж не вмешивается. - О, да. Конгрессмен должен быть немедленно заключен в тюрьму, ваша честь. Он представляет угрозу для всей страны. Он организовал пропагандистскую программу, чтобы обезопасить общественность от угрозы иностранных держав. Но хуже всего то, что у него достаточно бактериальной культуры, чтобы убить все население.

- И более того, - вмешалась Тоффи, - он украл мой гаджет.

Судья беспокойно огляделся по сторонам.

- Он что?

- Украл мой гаджет, - настаивала Тоффи. - Тот, что с кнопкой.

- Минуточку, - сказал судья немного взволнованно. - Это не у блондинки украли гаджет?

- Не говорите глупостей, - сказала Тоффи. - У нее нет гаджета, который можно было бы украсть.

- У нее его не было? - испуганно прошептал судья. - Что случилось с ее гаджетом?

- Я думаю, у нее его просто не было с самого начала, - сказала Тоффи. - Вы же не можете просто пойти и купить его.

Судья повернулся к полицейскому.

- Вы что-нибудь знаете о том, почему у этой блондинки нет гаджета? - с интересом спросил он.

- Обыщите меня, - сказал полицейский. - Я не знал, что у нее его нет. Возможно, это потому, что ее муж мясник. Может быть...

- Не надо, - воскликнул судья, содрогаясь. - Не продолжайте! Я даже думать об этом не хочу.

- Ну, кому какое дело до ее гаджета? - недоуменно спросила Тоффи. - Я пытаюсь рассказать вам о своем устройстве.

- А я не хочу об этом слышать, - коротко ответил судья. - Этот суд - не место для дискуссий.

- Или многого другого, - сердито парировала Тоффи. - Особенно правосудия.

- Послушайте, судья, - в отчаянии вставил Марк. - Вы должны выслушать меня. Что касается всех этих бактерий...

- Бактерии? - удивленно переспросил судья. - А что с бактериями?

- Это угроза, - сказал Марк. - Это нужно остановить.

Судья кивнул.

- Мой стоматолог сказал то же самое на днях. Вы стоматолог?

- Нет, я не дантист, - сказал Марк. - Это конгрессмен.

- Это нелепо, - сказал судья. - Конгрессмен не дантист и никогда им не был. Вы просто пытаетесь вывести меня из себя.

И снова, когда Марк начал говорить, голос сзади вмешался.

- Это здорово, - невнятно произнес он. - Ты вышел из себя в тот день, когда родился, старый хрыч, и с тех пор становишься все более жизнерадостным. Если у тебя мозгов не больше, чем у комара...

Молоток опустился на стол, словно роковой удар.

- Уходите! - сказал судья. - Уходите и оставьте меня в покое! Вы все пытаетесь свести меня с ума.

- С таким умом, как у вас, - сказала Тоффи, - это была бы быстрая поездка на детской машинке.

- Уходите! - закричал судья. - Уходите!

Подавленные шумом, Марк и Тоффи вернулись к своим стульям и сели. Стул, стоявший рядом с Марком, слегка отодвинулся от него по собственной воле.

- Ты дьявол! - Марк зашипел на пустой стул. - Это была отличная работа, не так ли?

- Рад, что ты восхищаешься моей работой, - самодовольно произнес Джордж из ниоткуда. - Разве не удивительно, что наши голоса звучат так похоже?

- Иди к черту, - угрюмо сказал Марк.

- Если я это сделаю, то, вероятно, встречу там тебя, - сказал Джордж. - Старина записал тебя на тест на вменяемость. Я слышал, он сказал это, когда ты шел сюда. Почему-то мне становится теплее при мысли о том, что ты заперт в компании маньяков-убийц. Кто может сказать, что с тобой может случиться?

Молоток снова постучал по столу, на этот раз более спокойно.

- Я хотел бы поговорить с конгрессменом, - объявил судья. - Не то чтобы я придавал какое-то значение нелепым обвинениям этого тощего придурка, но для разнообразия я хотел бы поговорить с кем-нибудь разумным.

В другом конце зала конгрессмен с подчеркнутым спокойствием поднялся со своего стула.

- Я рад возможности защитить себя от бредней этого сумасшедшего, - спокойно сказал он, - хотя я уверен, что суд не принял их всерьез ни в малейшей степени.

- Конечно, нет, конгрессмен, - величественно произнес судья. - Этот суд всегда справедлив и беспристрастен. Проходите и присаживайтесь на стул. Извините, что не могу предложить вам выпить во время заседания, но, может быть, мы могли бы где-нибудь вместе пообедать?

- Боже мой! - прошептала Тоффи. - Они ведут себя как старые добрые друзья.

Конгрессмен сочувственно улыбнулся Марку.

- На самом деле, я испытываю величайшее сочувствие к нашему бедному другу, - великодушно сказал он. - Кто знает, какое ужасное происшествие свело его с ума?

- Кто знает, старая добрая сирена! - Марк прошипел сквозь стиснутые зубы. - У него достаточно наглости, чтобы управлять флотом.

- Что касается его фантастических обвинений, - продолжил конгрессмен, - они слишком глупы, чтобы их опровергать. - Он улыбнулся судье. - Я думаю, вы знаете, насколько я агрессивен, ваша честь.

Судья широко улыбнулся.

- Зовите меня Ральф, - сказал он.

- Хорошо, Ральф, - улыбнулся конгрессмен. - А что касается бактерий, то единственная культура бактерий, которая у меня есть, находится дома, в холодильнике. У меня случайно заплесневел сыр.

Судья безудержно расхохотался.

- О, конгрессмен! - выдохнул он, вытирая глаза. - Вы всегда были остроумцем!

Тоффи неодобрительно нахмурилась.

- Это хуже, чем телевидение, - сказала она.

- Что же мне делать? - спросил Марк. - Я не могу допустить, чтобы ему это сошло с рук. Я окажусь в психушке, пока он будет распродавать страну по дешевке.

Тоффи угрюмо кивнула.

- Мы должны что-то придумать, - сказала она. - Если они не прислушаются к голосу разума, я думаю, единственное, что остается, - это прибегнуть к безумию.

- Что ты имеешь в виду?

- Поменяйся со мной местами, - сказала Тоффи. - Я хочу поговорить с Джорджем.

- Это ни к чему хорошему не приведет. Он прислушается к голосу разума не больше, чем все остальные.

- Все в порядке, - сказала Тоффи. - Что я имею в виду, так это побольше чепухи и немного гипноза.

- Гипноз?

- Ага. Я же говорила тебе, что изучала. Давай, меняемся.

Как можно незаметнее они поменялись местами. Тоффи устроилась поудобнее, осторожно скрестила ноги и повернулась к свободному месту рядом с собой. Когда она заговорила, ее голос был хрипловатым и доверительным.

- Послушай, Джордж, - сказала она, - я тут подумала...

Стул заинтересованно задрожал.

- Да? - Голос Джорджа прозвучал из пустоты. - О чем?

- О тебе и обо мне, - спросила Тоффи. - Я тут все обдумала, и, знаешь, Джордж, я действительно вела себя глупо.

- Что ты имеешь в виду?

- Ну, например, я всегда отдавал предпочтение Марку, а не тебе. Внезапно мне пришло в голову, что для этого нет никакой логической причины. В конце концов, вы просто похожи - за исключением нескольких небольших отличий, конечно.

- О? В чем же разница? - спросил Джордж, и в его голосе зазвучали нотки интереса.

- Ну, например, ты более агрессивный, Джордж. У тебя более активная, динамичная натура. Ты из тех, кто знает, чего хочет, и стремится к этому.

- Полагаю, можно сказать и так, - согласился Джордж. - Что еще?

- Ты еще и умнее. Посмотри, как ты, например, загнал Марка в угол прямо сейчас. Он - дохлый номер. На самом деле, по правде говоря, Джордж, на твоем фоне Марк выглядит совсем никудышным. Я начинаю думать, что девушке было бы гораздо лучше с тобой.

Джордж прочистил горло.

- Ты уверена, что говоришь серьезно? - спросил он.

- Конечно, - ответила Тоффи. - А почему бы и нет, Джордж? Дело не только в том, что ты умнее и решительнее Марка, есть и другие мелочи, которые заметит только женщина. Например, твои глаза.

- Мои глаза?

Тоффи кивнула.

- Угу. У тебя гораздо более выразительные глаза, чем у Марка. Я не знаю, в чем дело, но есть небольшая разница. Думаю, это индивидуальность. Я всегда это замечала.

- О, у меня не такое уж хорошее зрение, - возразил Джордж. - Возможно, приятное и дружелюбное, но...

- О, гораздо больше, чем это, - настаивала Тоффи. - Сверкающее и озорное.

- Ты действительно так думаешь?

- Конечно. Это и многое другое. - Тоффи на мгновение замолчала в нерешительности. - Джордж...?

- Да, Тоффи?

- Не покажешь ли мне свои глаза? Просто материализуй их на мгновение, чтобы я могла в них заглянуть.

- Они тебе действительно так нравятся?

- Пожалуйста, Джордж...

- Хорошо... все в порядке.

И вот конгрессмен, надолго отвлекшийся видом Тоффи, сидевшей на свободном стуле, внезапно обнаружил, что смотрит через всю комнату на два бестелесных глаза, которые повисли в воздухе, вращаясь и перекатываясь в безумных попытках изобразить блеск и озорство. Он сдавленно кашлянул и оглянулся на судью.

Судья, если бы конгрессмен был достаточно проницателен, чтобы заметить это, внезапно побелел всем телом и выказал явное нежелание встретиться с ним взглядом. Истина заключалась в том, что судья, точно так же сбитый с толку соблазнительным поведением Тоффи по отношению к стулу, также стал свидетелем отвратительного зрелища гротескных упражнений Джорджа для глаз. Он, как и конгрессмен, почувствовал головокружение в затылке и решил не упоминать об этом инциденте. После созерцания пары устремленных ввысь глаз, которые только что перекрестились в своем рвении передать очарование повесы, обычно не хочется обсуждать эту тему ни с кем, кроме местного психиатра. Однако, если бы кто-нибудь из джентльменов имел хоть малейшее представление о предстоящем безумии, они вполне могли бы выскочить из комнаты, сообщив эту новость всему миру.

Дело в том, что Тоффи в своем стремлении загипнотизировать Джорджа добилась необычайного успеха. Она посмотрела Джорджу в глаза при полном его содействии, и несчастный призрак был полностью загипнотизирован. Глаза его под пристальным взглядом Тоффи отяжелели, опустились, закрылись совсем, затем снова открылись со слегка ошеломленным видом. Зрелище было не из приятных, но Тоффи, казалось, находила в нем удовлетворение.

Однако судья и конгрессмен были иного мнения. Наблюдая за развитием событий с тревогой, они были очень заинтересованы в том, чтобы продолжать заниматься текущим делом.

- Да, да, - рассеянно произнес судья, - вы рассказывали мне об этом негодяе, который говорил о вас все эти грязные вещи...

- А? - спросил конгрессмен, вздрогнув. - Ах! О, да. Этот парень, негодяй. Я говорил, что если бы он был хотя бы наполовину мужчиной...

Конгрессмену не удалось продолжить, потому что именно в этот момент Тоффи приказала Джорджу материализоваться. Однако, должно быть, в ее тоне чувствовался недостаток властности, поскольку результаты оказались далеки от совершенства. На самом деле, они не оправдали ожиданий ровно на пятьдесят процентов. Джордж, начав с макушки, быстро разросся до пояса и там, совершенно лишенный нижней части тела, остановился. В сущности, как только конгрессмен заговорил о получеловеке, заказ был выполнен в точном соответствии с требованиями. Конгрессмен не только перестал говорить, но и дышать.

В зале суда воцарилась нервозная тишина, поскольку к этому времени еще несколько человек обратили внимание на то, что Джордж съел половину порции, с той же неохотой, как конгрессмен или судья. Судья мрачно ухватился за стол, чтобы не упасть, и заставил себя отвести взгляд. Он рассмеялся сухим, каркающим смехом.

- Ну-ну, - произнес он со слабой сердечностью, - мы не должны отвлекаться, не так ли? Вы даже наполовину - я имею в виду, вы на самом деле даже не начали рассказывать мне об этих клеветнических высказываниях в ваш адрес, конгрессмен.

В выражении лица конгрессмена, когда он повернулся обратно к судье, было что-то явно растерянное. Он поправил галстук, сунул руку в карман, достал что-то и начал нервно теребить это. Это был прибор Тоффи.

- Ну, - пробормотал он. - Я только хотел сказать, что любой, у кого есть хотя бы половина... я имею в виду, хоть какой-то разум, смог бы увидеть... э-э... понимаете...

Говоря это, конгрессмен рассеянно вертел в руках устройство. На пятом повороте, когда оно было направлено прямо на судью, его палец случайно задел кнопку и сдвинул ее в сторону. Мгновенно, как будто судьи здесь никогда и не было, кресло резко и драматично опустело, и только молоток указывал на то, что на нем недавно сидели. Конгрессмен недоверчиво разинул рот, покачал головой, закрыл глаза, затем снова открыл их. Судья по-прежнему отсутствовал.

Конгрессмен повернулся к остальным и обнаружил, что на него и на пустое кресло устремлено множество потрясенных взглядов. Он вздрогнул и, нервничая, смущенно нажал на устройство. Кнопка щелкнула в противоположном направлении. В следующее мгновение раздался пронзительный крик поблекшей блондинки.

Присутствующие в зале одновременно обернулись и обнаружили, что судья появился так же внезапно, как и исчез. На этот раз, однако, он удобно устроился на коленях обезумевшей блондинки. В зале суда, где недавно произошло много странных событий, общее мнение выразилось в том, что, когда судья исчезает со своего кресла, подкрадывается к ближайшей блондинке и бросается к ней на колени, наступает своего рода кульминация. По залу пронесся возмущенный ропот.

Блондинка, со своей стороны, согласилась с общим мнением, но не остановилась перед возмущенным протестом. Сжав кулак, она нанесла судье сильный удар в глаз.

- Ты, старый козел! - взвизгнула она.

Конгрессмен, который к этому времени уже совсем обезумел от волнения, снова нажал на кнопку. На этот раз исчезла Тоффи. Ропот в зале суда стал еще более тревожным. Конгрессмен повернул кнопку в противоположном направлении.

Чудесным образом Тоффи оказалась на месте судьи. Она подняла молоток и ударила им, привлекая внимание.

- Суд призывает к порядку! - радостно закричала она. - Прекратите это все!

В зале воцарилась тишина. Конгрессмен, разинув рот, посмотрел на Тоффи испуганным взглядом человека, которого наконец приперли к стенке вопросом о его собственном здравомыслии. Судья, принимавший удар по левому уху, в то время как другой удар был адресован правому, в ужасе поднял голову.

- Эй! - закричал он. - Слезайте с кресла!

- Слезайте с этой блондинки! - выстрелила в ответ Тоффи. - Вам должно быть стыдно за себя. - Она резко повернулась к дрожащему конгрессмену. - Что касается вас, большой толстый предатель, я хочу чистосердечного признания и без глупостей.

- Я не обязан с вами разговаривать, - неуверенно сказал конгрессмен. - Вы не можете заставить меня что-либо сказать.

- Может быть, и нет, - сказал Тоффи, - но как насчет вашей совести?

- Совесть? - неуверенно спросил конгрессмен.

- Этот термин вам незнаком? - спросила Тоффи. - Я не удивлена. Позвольте мне попытаться объяснить вам это. Нечистая совесть может сыграть с людьми ужасную шутку. - Она пристально посмотрела на конгрессмена. - Например, это может даже заставить вас думать, что вы что-то видите.

Глаза конгрессмена расширились от ужаса.

- Видеть... видеть что-то? - Он вздрогнул. - Что именно вы имеете в виду?

- Ну, - задумчиво произнесла Тоффи, - допустим, человек несет ответственность за убийство другого человека. Если им овладеет совесть, он может начать считать, что этот человек все еще жив. Он может даже увидеть двух таких людей, совершенно похожих друг на друга. В действительно тяжелых случаях испытуемый, скорее всего, представит себе, что один из мужчин искалечен, скажем, разрезан пополам. Конечно, это экстремальный случай.

Конгрессмен непроизвольно взглянул в сторону Джорджа и побледнел. Джордж, все еще сидя в полутьме, уставился на него с застывшим выражением лица. Конгрессмен застонал.

- А еще есть совесть самого худшего сорта, - продолжала Тоффи. - Когда все смешивается. Благодаря тщательному изучению зарегистрированных случаев мы выяснили, что первое нападение совести обычно происходит, когда преступник сталкивается со своими преступлениями лицом к лицу, обычно публично, например, в суде.

- Что вы имеете в виду? - прошептал конгрессмен. - Ч-что происходит?

- Что все начинает казаться прямо противоположным тому, что есть на самом деле. Есть известное английское дело, в котором потерпевший зашел так далеко, что на самом деле поверил, будто судья на скамье подсудимых превратился в красивую девушку. По-моему, он описал эту иллюзию как великолепную рыжеволосую девушку с изысканной фигурой и ногами, слишком идеальными, чтобы быть правдой. - Тоффи весело рассмеялась. - Вы можете себе представить, чтобы кто-нибудь до такой степени зациклился на себе?

Конгрессмен выдавил из себя смешок, который звучал так беззаботно и непринужденно, как будто в полночь подняли крышку гроба.

- Этот парень действительно умер, не так ли, ваша честь?

- Зовите меня Ральф, старина, - сказала Тоффи.

- Конечно, Ральф, старина, - ответил конгрессмен, моргая.

Тоффи в порядке эксперимента выдвинула ящик под столом и достала большую черную сигару. Вставив ее в рот, она наклонилась к конгрессмену.

- Не найдется ли огонька, друг? - спросила она.

Конгрессмен резко отпрянул от этого нового несоответствия. Прошло мгновение, прежде чем он пришел в себя.

- Конечно, - сказал он, доставая зажигалку и помахивая ею под сигарой. - Конечно.

Сделав солидную затяжку сигарой, Тоффи с наслаждением откинулась на спинку стула и выпустила облако дыма.

- Что, если мы прервемся? - предложила она. - Мы можем проскользнуть в клуб и немного пообщаться с парнями.

- Ну, хорошо, - сказал конгрессмен, пытаясь изобразить слабую улыбку. - Но...

Тоффи вынула сигару изо рта и наклонилась вперед.

- Да, старина?

- Об этих делах, - сказал конгрессмен. - Тот парень в Англии...

- О, тот, который считал судью красивой девушкой? В это, конечно, трудно поверить, но вы должны помнить, что это был экстремальный случай. Я полагаю, самый серьезный из когда-либо зарегистрированных. Похороны, конечно, были всего лишь формальностью, поскольку от него не осталось и следа. Взорвался, знаете ли.

- Взорвался!

- Совершенно верно. Единственное в своем роде происшествие в истории медицины. Бедняга сразу же скончался. По словам очевидцев, от оглушительного рева. Врачи сказали, что это было вызвано подавленными эмоциями.

- О, Господи! - простонал конгрессмен.

- Не хотел вас расстраивать, старый друг, - сказала Тоффи. - Неприятно об этом говорить.

- Но разве его не могли спасти? - спросил конгрессмен. - А если бы его отвезли к психиатру или еще куда-нибудь до того, как это случилось?

- На самом деле все было гораздо проще, - задумчиво произнесла Тоффи. - Этот парень мог бы спастись, просто признавшись. Признание, знаете ли, - единственное средство от угрызений совести. Настоятельно рекомендовано всеми авторитетными специалистами. Церковники делают это постоянно, - нельзя помешать церковникам исповедовать, - и вы никогда не слышали, чтобы кто-нибудь из них взорвался, не так ли?

- Верно, - с надеждой сказал конгрессмен. Его взгляд устремился в окно, на лице застыло выражение внутреннего смятения.

- Это было просто, - продолжала Тоффи. - Только что этот парень стоял в зале суда такой же веселый и жизнерадостный, как боб, а в следующую секунду - бум! - и зрители уже снимали его с рукавов пиджаков и обливали их чистящей жидкостью!

Конгрессмен завертелся на месте, содрогаясь от боли.

- Я признаюсь! - выпалил он. - Я признаюсь во всем!

- Не во всем, - сказала Тоффи. - Оставьте пикантные личные подробности на другой раз.

Конгрессмен протянул гаджет и бросил его на стол. Тоффи подняла его, и он протянул вдобавок ключ.

- Вот ключ от хранилища, - сказал конгрессмен, - и еще один от личных файлов. А вот список членов организации. - Он вздрогнул, когда Руни шагнул вперед и взял его за руку.

- Уведите его, - беспечно сказала Тоффи. - Найдите ему камеру с хорошей обивкой. И возьмите с собой его телохранителя.

Когда конгрессмен и бандит исчезли под присмотром Руни, Тоффи затушила свою сигару, встала со скамьи и направилась через зал, где блондинка все еще душила судью.

- Лучше отпусти его, дорогая, - мягко посоветовала она. - Он становится очень неприятного синего цвета.

Блондинка прервалась, оценила цвет лица судьи, и позволила ему упасть на пол.

- Отвратительный старый зануда! - прошипела она, когда он сел и потер шею, затем поднялся на ноги и заковылял к своему креслу. - Это послужит тебе уроком в следующий раз.

Тоффи повернулась к Марку.

- Не сиди сложа руки, - сказала она, - давай перейдем к делу.

Марк с опаской посмотрел на нее.

- Какому? - спросил он.

- Такому, - многозначительно произнесла Тоффи. - Нам пора в город.

- Тебе что, мало впечатлений? - устало спросил Марк.

- Они не совсем те, какие я хотела бы получить, - ответила Тоффи. - Чего я жажду, так это мягкого освещения, вина и всего такого прочего. Пошли.

- А как насчет Джорджа?

- Ах, да, - вспомнила Тоффи, - есть ведь еще Джордж, не так ли? - Она задумчиво посмотрела на оцепеневшую половину призрака. - Если мы просто оставим его здесь, с отрезанными карманами, так ему и надо. И все же я не думаю, что это правильно... - На ее лице появилось выражение вдохновения. - Знаю.

Достав из-под мышки свой гаджет, она направила его на Джорджа и нажала кнопку. Джордж мгновенно исчез. Тоффи вернула инструмент на место и повернулась к Марку.

- Вот, - радостно воскликнула она. - Джордж в удобном карманном варианте, где он не сможет причинить никакого вреда. Теперь мы готовы к жизни, полной джина и греха, и нам никто не помешает.

- Подожди минутку! - сказал Марк. - Мы ни к чему не готовы, тем более к жизни, полной джина и греха, как ты остроумно выразилась. Должен ли я напоминать тебе, что у меня есть жена, о которой я должен думать?

- Меня не волнует, что у тебя целый полк жен, о которых нужно думать, - раздраженно заявила Тоффи. - Я защищала и оберегала тебя, и, клянусь жвачкой, ты мой. По крайней мере, сейчас. Твоя жена может просто воспользоваться тем, что у нее осталось.

- Если ты продолжишь эти скандальные разговоры, - сказал Марк, потрясенный до глубины души, - я буду вынужден встать и уйти отсюда.

- Сделаешь хоть шаг без меня, - предупредила Тоффи, - и я сломаю тебе обе ноги.

- Ну что ж... - вздохнул Марк.

- Так-то лучше, - кивнула Тоффи. - Конечно, мне понадобится какая-нибудь одежда, что-нибудь ужасно дорогое и открытое...

Она замолчала, когда двери зала суда распахнулись и Джулия в сопровождении трех врачей из больницы бросилась к проходу.

- Боже мой! - воскликнул Марк. - Джулия! - Он повернулся к Тоффи. - Уходи! Исчезни!

- Будь я проклята, если так сделаю, - сказала Тоффи. - Я была рядом с тобой в трудные времена, а теперь хочу попробовать себя в самой гуще событий.

- Не волнуйся, - с несчастным видом сказал Марк. - Просто подожди, пока нас не увидит Джулия.

Пока Марк говорил, атмосфера начала стремительно сгущаться. Джулия, заметив любопытную картину, которую представляли собой Марк и полуодетая Тоффи, резко остановилась, упершись каблуками в пол. С ее губ сорвался резкий, полный ярости звук.

Джулия после пережитого накануне вечером восстановила свои физические способности, но ее эмоциональное состояние все еще оставалось тревожным. Жена, вызванная на опознание своего умирающего мужа, скорее представляет себе сцену слезливых вздохов и тихих воспоминаний, возможно, с нотками скрипичной музыки на заднем плане. Но когда она обнаруживает своего угасающего супруга, выглядящего живым и жизнерадостным, в непосредственной близости от рыжеволосой женщины опасного вида, ее пузырь имеет тенденцию лопаться с громким треском.

- Марк Пиллсуорт! - крикнула Джулия. - Кто эта женщина? - И, подняв сумочку, двинулась вперед, явно намереваясь устроить великолепный погром.

Застонав, Марк поднялся со стула.

- Она собирается меня убить!

Тем временем врачи тоже заметили Марка.

- Вот и он! - сказал первый врач. - Нам лучше побыстрее забрать его.

- Это удивительно, - задумчиво произнес второй врач. - Этот человек, должно быть, живет исключительно на энергии истерии. Он должен был умереть несколько часов назад. - Он повернулся к третьему врачу. - У вас готов хлороформ?

Доктор кивнул и показал банку и большую губку.

- Подождите, пока Медицинская ассоциация не услышит об этом, - взволнованно сказал он. - Они никогда в это не поверят!

Вооружившись таким образом, люди в белом двинулись следом за Джулией.

Марк в замешательстве отступил к скамейке подсудимых.

- Они все преследуют меня! - закричал он. - Я больше не могу этого выносить. Если еще хоть один тип попытается меня убить...

Двери зала распахнулись, высокий мужчина с сурово сжатыми губами ворвался в зал и направился по проходу. Он нес большой топор для разделки мяса. На другом конце зала блондинка радостно вскочила со стула.

- Дорогой! - закричала она и побежала ему навстречу. Они сошлись в тесном объятии прямо посередине. - Как ты меня нашел, милый?

- Бюро по розыску пропавших без вести, - загадочно спросил мужчина. - Где он?

- Кто, милый?

- Этот подонок, который тебя похитил. Укажи на него.

Блондинка огляделась.

- Это он, - сказала она, указывая, - тот, за которым следуют все эти люди.

Мужчина окинул удаляющуюся фигуру Марка профессиональным взглядом.

- На нем не так много мяса, - решил он, - особенно вокруг голени. - Он оттолкнул блондинку в сторону. - Это займет всего секунду.

- О Господи! - воскликнула Тоффи. - Все население хочет добраться до тебя. - Она оттолкнула Марка подальше от сумки Джулии, которая с размаху попыталась ударить его по голове. - Ну же, давай присоединимся к судье!

Вместе они обежали стол.

- Отойдите! - закричал судья, оглядывая ряды нападавших на Марка. - Не подходите!

- Извините, - сказал Тоффи, легко подскакивая к нему и хватая молоток. - Это тотальная война!

Марк обратил свое внимание на Джулию.

- Пожалуйста, дорогая! - воскликнул он. - Не из-за чего обижаться!

- О, правда? - Джулия стиснула зубы. - А как же та маленькая голая шлюшка, которая с тобой? - Она снова подняла сумку.

- Дайте мне до него добраться! - проревел разъяренный мясник с фланга. - Я доберусь до него, даже если мне придется разрубить все вокруг него!

В ответ Тоффи взмахнула молотком в широком вызывающем жесте, и тот угодил судье прямо в переносицу.

- Ой! - взревел судья, схватившись за лицо обеими руками. - Очистите зал!

- Черт возьми! - завопил мясник. - Я собираюсь осквернить суд этим паршивым похитителем!

Судейская коллегия подверглась ожесточенной осаде, и то, что, когда она взбиралась на скамью, смертоносная сумочка ни на секунду не переставала вращаться у нее над головой, всегда будет ярким свидетельством физической силы Джулии. Если ей и случалось попадать в судью чаще, чем в кого-либо другого, то только потому, что ее цель уклонялась, а ее переполняли эмоции. Однако для Марка и Тоффи реальная угроза заключалась в мяснике и его топоре. Только благодаря ловким маневрам молотком, Тоффи удалось задержать его смертоносное продвижение, нанеся несколько стратегических ударов по голеням.

Врачи, с другой стороны, придерживались более продуманной стратегии. Пока двое из них пытались подобраться к Марку с боков, хлороформист с банкой и губкой наготове подкрался сзади. Возможно, этот маневр удался бы, если бы не Тоффи. Рыжеволосая, видя, что время и скорость имеют решающее значение, прекратила атаку на мясника и поплыла вперед, подняв молоток в одной руке и какое-то приспособление в другой. Ее план состоял в том, чтобы одним ударом уничтожить фланговых противников, а затем со всей быстротой прорваться вперед и одолеть третьего доктора. Однако стратегия была разработана слишком поспешно, чтобы быть по-настоящему успешной.

Марк, пытаясь увернуться от сумки Джулии, прыгнул вперед в самый неподходящий момент. Бросившись к Тоффи, он получил сильный удар молотком и каким-то приспособлением, причем последнее попало ему в ухо. Он отшатнулся в сторону, споткнулся и растянулся на полу, качая головой.

- О, нет! - простонал он, с упреком оглядываясь на Тоффи. - Только не ты!

Но Тоффи не ответила; она была слишком удивлена и обрадована неожиданными результатами этого маленького происшествия. Ударив Марка по голове этим каким-то приспособлением, она нечаянно щелкнула выключателем, и Джордж, полностью восстановившийся до последней молекулы, оказался в самом центре событий. Она пожалела только о том, что не подумала об этом раньше, - когда увидела, что нападавшие в суматохе набросились на Джорджа с оружием в руках.

- Пригнись, - прошипела она и легко опустилась рядом с Марком. - Пока Джордж тебя прикрывает, давай покончим с этим.

Марк поднялся на колени, оценил новое развитие событий и кивнул.

- Сюда, - сказал он, указывая на дверь позади кресла судьи. - Минуту назад я видел, как судья выполз этим путем.

Вместе они на четвереньках поползли к двери. Марк приоткрыл ее, пропустил Тоффи и последовал за ней. Оказавшись в безопасности, они повернулись, чтобы посмотреть, как развивается битва вокруг кресла.

Джордж, похоже, оказался в довольно невыгодном положении. Также вполне возможно, что осажденный ведьмак мог быть сбит с толку тем, что его последним осознанным моментом была обещанная любовь как раз перед тем, как Тоффи загипнотизировала его. Теперь, внезапно придя в себя, он обнаружил, что вместо рыжеволосой девушки столкнулся лицом к лицу с группой избранных, худших исчадий ада.

Взгляд Джорджа становился все более испуганным по мере того, как он рассматривал раскачивающуюся сумку, топор для разделки мяса и напряженные, решительные лица врачей. Когда топор для разделки мяса ударил его по уху, он вскрикнул от отчаяния, отшатнулся назад и растворился в воздухе.

- Бедный Джордж, - хихикнула Тоффи. - У меня такое чувство, что он исчез навсегда. Он был похож на привидение, которое только что вспомнило о важной встрече.

Марк встал, закрыл дверь и задвинул засов. Затем оглядел комнату. Это было что-то вроде внутреннего помещения, отделанного кожей и полированным деревом, место долговечности и твердых поверхностей, освещенное большой латунной лампой, стоявшей на огромном дубовом письменном столе. В дальнем конце комнаты была приоткрыта дверь, ведущая в коридор, указывавшая направление недавнего побега судьи. Марк подошел к ней, закрыл и запер на ключ.

- Ну что ж, - сказала Тоффи, присаживаясь на краешек стола. - Это уже кое-что. Наконец, мы остались вдвоем.

Марк устало отвернулся от двери.

- Оставь меня в покое, - вздохнул он. - Просто дай мне присесть где-нибудь и расслабиться. Впервые за последние двадцать четыре часа никто не преследует меня по пятам, пытаясь убить.

- Бедный Марк, - сказала Тоффи. - Тебе действительно нужно отдохнуть.

Марк направился через комнату к большому кожаному креслу. Он уже почти достиг своей цели, когда зацепился ногой за шнур лампы и упал.

Ударившись об пол, он заметил, как по стене забегали сумасшедшие вспышки света. Однако, только перевернувшись, он увидел, что лампа опасно покачивается на краю стола прямо над его головой. Он хотел закричать, но, прежде чем успел выдавить из себя хотя бы единственный звук, лампа выскользнула за край и полетела вниз. Ему показалось, что она взорвалась у него перед носом...

Оно вырастало из темноты, это место знакомой красоты. Свет проникал медленно, как первые слабые проблески рассвета, очерчивая пологие склоны и замысловатые очертания леса.

Марк оглянулся на Тоффи, сидевшую рядом с ним на склоне холма. В мерцающем полумраке она была невыразимо прекрасна.

- Мне следовало бы проломить твой толстый череп, - сказала она. - Неужели ты никогда не научишься поднимать свои огромные ступни?

- Хм? - сказал Марк.

- Споткнулся об этот чертов шнур как раз тогда, когда мы уже избавились от них всех. Толстоногий болван.

- О, Боже, это точно, - сказал Марк. - Мы вернулись в долину.

- Ты прав, мы вернулись в долину, - раздраженно ответила Тоффи. - И это значит, что все кончено. Никакой светской жизни, никакой обтягивающей одежды и никаких...

- Ничего этого все равно не было бы, - поспешно вставил Марк. - Это даже к лучшему.

- Не будь слишком уверен, - сказала Тоффи, искоса взглянув на него. - Все, что мне было нужно, это еще несколько минут и...

- Что случилось с твоим гаджетом? - спросил Марк, меняя тему.

Тоффи подняла инструмент с травы рядом с собой и встряхнула его. Он издал негромкий дребезжащий звук.

- Я сломала его, когда ударила им тебя по голове. - Она отшвырнула его от себя, он покатился вниз по склону и скрылся из виду. - Он выполнил свою задачу. - Она повернулась к Марку. - Если только ты перестанешь вызывать у людей желание убить тебя.

- Я чувствую себя помятым и поцарапанным, - сказал Марк. - Но, думаю, со мной все в порядке.

- Ты бы чувствовал себя более помятым и исцарапанным, если бы я взялась за тебя, - улыбнулась Тоффи. - Например...

Внезапно она обвила руками его шею и поцеловала. На мгновение Марку показалось, что он, должно быть, запутался в металлическом зажиме.

- Вот это да! - воскликнул он, когда она отпустила его.

- Это только начало, - сказала Тоффи. - Мне нравится так расслабляться. После этого... - Она замолчала, когда свет в долине начал меркнуть. - О, черт!

Марк оглядел долину, освещенную быстро угасающим светом. В глубине его души промелькнуло легкое сожаление. Он почувствовал, что уплывает в сгущающуюся темноту.

- Прощай, Тоффи, - прошептал он. - Прощай.

Он почувствовал легкое прикосновение ее руки к своей щеке.

- Прощай, милый старый негодяй, - сказала Тоффи. - Не смей забывать меня...

А потом наступила полная темнота, и Тоффи с долиной исчезли в клубящейся дымке.

Марк пошевелился, рядом с ним раздался тихий глухой стук. Он открыл глаза и огляделся; это лампа скатилась с его груди. Он заставил себя сесть.

Света, проникавшего через небольшое окно в потолке, было как раз достаточно, чтобы увидеть, что Тоффи рядом больше нет. На самом деле он не ожидал, что она там появится. Он коротко тряхнул головой, чтобы прийти в себя. Ему вспомнились Джулия и другие люди в зале суда.

Ему нужно было убираться оттуда. Ему нужно было попасть домой. Он мог подождать там и как-нибудь все объяснить Джулии, когда она вернется. Он поднялся на ноги и уныло оглядел свои длинные ноги.

В таком виде бродить по улицам не стоит. Вспомнив, что, войдя в комнату, заметил шкаф, он направился к нему и открыл дверцу.

Единственной вещью в шкафу была сброшенная черная мантия судьи. Марк мгновение рассматривал ее, но все же снял с вешалки. Это было гораздо лучше, чем ничего. Он накинул мантию и направился к двери, ведущей в коридор.

Он отпер дверь и распахнул ее. В коридоре было пусто. Он вел в заднюю часть здания и наружу. Марк вышел из комнаты и быстро прошел по коридору к лестнице, ведущей вниз, к парковочной площадке. Он двинулся вперед, затем отступил, когда из-за дальнего угла появилась фигура и направилась к одной из машин. Затем внезапно он остановился, поняв, что это была Джулия, и она направлялась к их синему кабриолету.

- Джулия?.. - позвал он.

Джулия, резко обернувшись, увидела его и закричала во все горло. Высказав свои мысли таким образом, она бросилась к машине, рывком распахнула дверцу и метнулась внутрь. Затем, захлопнув дверцу и защелкнув замок, она начала лихорадочно рыться в сумочке в поисках ключей.

Марк торопливо спустился по ступенькам и пересек стоянку. Он забарабанил в дверцу машины.

- Джулия! - закричал он. - Послушай меня! Я могу рассказать о девушке. Она всего лишь помогала мне заманить конгрессмена в ловушку. Сейчас ее нет. Джулия, ты меня слушаешь?

Джулия прекратила свои лихорадочные поиски и посмотрела на него. Дрожащей рукой она чуть-чуть опустила стекло.

- Убирайся, ты, привидение! - дрожащим голосом произнесла она. - Я тебя не вижу, правда, не вижу! Так что не стоит притворяться, будто ты здесь. Это не так, и я это знаю. Уходи!

- Привидение? - сказал Марк. - Я не привидение. Джулия, это я - Марк!

Взгляд Джулии немного успокоился.

- Ты уверен? - спросила она. - Ты действительно здесь?

- Конечно, я здесь. Пусти меня в машину, пожалуйста, дорогая.

Она колебалась, но в конце концов открыла дверь, осторожно протянула руку и коснулась его. Затем, ободряюще улыбнувшись, подвинулась, освобождая ему место рядом с собой.

- О, Марк! - воскликнула она. - Я так рада, что это ты. Мне показалось, я увидела, как ты просто растворился в воздухе... Наверное, я была не в себе от беспокойства.

Марк протянул руку и притянул ее к себе.

- Все в порядке, дорогая, - сказал он. - Теперь все кончено.

- Но врачи сказали, что тебя нужно оперировать. Они сказали, что ты умираешь.

- А, это, - уклончиво ответил Марк. - Ну, это была просто шутка, трюк, чтобы заставить конгрессмена выдать себя. Где сейчас врачи?

- Спят, - спросила Джулия.

- Спят?

- Да. Кажется, один из них разволновался и вылил на всех троих большую банку хлороформа. Когда я уходила, они выглядели очень расслабленными.

- Наверное, им нужно было отдохнуть, - сказал Марк. - Они казались довольно энергичными. - Он похлопал ее по плечу. - Мы тоже. Может, поедем домой?

Джулия кивнула. Марк завел машину.

- Марк...?

- Да, дорогой?

- Насчет той девушки, с рыжими волосами. Это было очень глупо с моей стороны, не так ли?

- Глупо? - спросил Марк.

- То, что я вбила себе в голову, будто между вами что-то есть. Это было глупо, не так ли?

- Очень глупо, - сказал Марк. - Я не понимаю, как тебе такое вообще пришло в голову. - Он повернулся и улыбнулся ей. - Но я прощаю тебя.

Джулия придвинулась ближе.

- Спасибо, дорогой, - пробормотала она. - Ты очень добрый и понимающий. Кроме того, если бы я только перестала думать об этом, я бы поняла, что она не из тех, на кого можно обратить внимание.

Марк дал задний ход и выехал со стоянки.

- Конечно, нет, дорогая, - сказал он. Улыбка заиграла в уголках его губ, когда он уставился вдаль. - Никогда бы не подумал...

Джордж двигался сквозь туман, его эктоплазма была растрепанной и обвисшей. Когда он направился к сторожевому посту, стало совершенно очевидно, что призрак пребывает в подавленном настроении.

- Джордж Пиллсуорт, духовная часть смертного Марка Пиллсуорта, вернулся из отпуска, - вяло объявил он.

Часовой, грубый призрак низшего сорта, высунул голову из проема.

- Крутой парень! - сказал он. - Подожди, пока ты не надоешь Совету!

Джордж устало поднял глаза.

- Что ты хочешь этим сказать? - спросил он.

- Сразу после того, как ты отбыл, прошел слух, что Пиллсуорт пребывает в полном здравии. С тех пор они ждали тебя. Боже, как же тебя ждали!

Джордж пожал плечами и тяжело вздохнул.

- Полагаю, меня вернут в Стонущий хор? - сказал он.

- Ты знаешь это, брат, - кивнул часовой и, наклонившись вперед, широким жестом распахнул ворота. - Проходи, Джордж Пиллсуорт, духовная часть смертного Марка Пиллсуорта. Проходи и прими это, малыш.

Джордж с безутешным видом прошел через ворота и направился к зданию Совета, казавшимся огромным и грозным сквозь клубящийся туман впереди. Медленно, негромко он начал напевать себе под нос мелодию, исполненную глубокой меланхолии и нежного диссонанса. Он помолчал, снова замурлыкал мелодию.

- Неплохо, - размышлял он, - совсем неплохо. При небольшой подготовке все могло бы получиться по-крупному.

Снова напевая мелодию, он направился к зданию. Пожал плечами, стряхнул пыль со своей эктоплазмы и разгладил ее.

Теперь, когда он перестал думать об этом, он почувствовал некоторое облегчение от того, что вернулся. Конечно, Стонущий хор не мог быть более изнурительным, чем то, что он только что пережил на Земле. И, если уж на то пошло, те люди там, внизу, в последнее время стали немного пугающими...

ТОФФИ ВЕСЕЛИТСЯ

By Charles F. Myers

Для стороннего наблюдателя в то утро Марк Пиллсуорт представлял собой лишь картину довольно расслабленного, но сдержанного бизнесмена, направляющегося на очередной рабочий день в офис. Вряд ли кто-то мог предположить, что он вступает на первый этап путешествия, которому суждено было привести его к головокружительной поездке на санях, полной безумия, неистовства и преступлений. Сам Марк никогда бы и не подумал, что такое вообще возможно.

Проблема, конечно, заключалась в том, что это был первый день весны. Мир наконец-то избавился от зимы и, тряхнув золотыми кудрями, явно прикидывал, в какую бы глупость ввязаться. В небе ярко светило солнце, зелень бесцеремонно высовывала свои головки из теплой почвы вдоль тротуаров, а легкий ветерок, нежный и кокетливый, теребил пышные юбки продавщиц. Жители города чувствовали себя приятно глупо.

То есть все, за исключением Марка.

Марк, основатель, президент, гений-ориентир и преданный слуга рекламного агентства Пиллсуорта, чувствовал себя просто по-идиотски. Проходя мимо магазинов с цветущими витринами, он ненавидел весну. На данный момент, по сути, была только одна вещь, которую Марк ненавидел больше, чем весну, и это был Марио Маталини, выдающийся итальянский художник-портретист.

Марк никогда раньше не испытывал ревности, и сейчас это чувство стало для него особенно неприятным. Во-первых, оно придало ему сил.

Хотя он был женат достаточно долго, чтобы достичь определенного самоуспокоения по поводу супружества в целом, каждый раз, когда он думал о Джулии и Марио наедине в загородном доме, у него непроизвольно возникала отрыжка. Говорили, что итальянцы падки на холодную красоту блондинок, а Джулия порой больше всего походила на манящего и недосягаемого ангела, вырезанного изо льда. Такое сочетание не внушало оптимизма.

Поездка за город, конечно же, была идеей Марио. Это пришло к нему в яркой вспышке вдохновения в тот самый вечер, когда Джулия заказала ему свой портрет.

- Ах, мадонна миа! - отвратительно напевал усатый художник. - Ты станешь моим шедевром! Я чувствую это. В твоем прекрасном лице есть все от весны - загадка, тайна, обещание! - Его темные глаза скользнули по ее классическим чертам, и он резко наклонился вперед. - Я знаю! - выдохнул он. - Я напишу тебя в окружении природы - в самый первый день весны! Ты будешь похожа на богиню, окруженную молодой травой и первыми зелеными листочками! - Он деликатно вздохнул. - Я никогда не писал портретов в такой манере, но как я могу ограничивать работу над таким сюжетом рамками унылой студии? - Он улыбнулся Джулии, как будто Марка даже не было в комнате. - Это правда, что у вас один из самых красивых загородных домов в штате?

Марк открыл было рот, чтобы возразить, но глаза Джулии загорелись, когда она представила себя богиней весны. Ущерб был нанесен, и исправить его было невозможно.

Они вдвоем провели в загородном доме уже неделю, подыскивая идеальную обстановку для портрета и ожидая подходящего дня, чтобы начать над ним работать. С каждым днем Марку становилось все более не по себе. Конечно, мистер Басби, смотритель, был великолепным компаньоном, но в Марио все равно присутствовало что-то такое, от чего можно было сойти с ума.

Дела помешали ему отправиться в загородное паломничество; летние рекламные кампании, находившиеся в стадии подготовки, требовали от него максимальной концентрации личного внимания. Будучи активным стражем своего замка и добродетели своей жены, он столкнулся с серьезными трудностями. С этой мрачной мыслью, промелькнувшей в его голове, он снова рыгнул и остановил свое продвижение к офису, чтобы зайти в аптеку. Вряд ли человек мог рассчитывать сохранить расположение своих клиентов, рыгая им в лицо.

Войдя в магазин, он направился к прилавку фармацевта в дальнем конце. Там он столкнулся лицом к лицу с лысеющим, привередливым человеком в белом пиджаке, чей пристальный взгляд был прикован к замечательным ногам шелковистой брюнетки, стоявшей за соседним прилавком с косметикой. Когда Марк прочистил горло, мужчина поднял на него слегка озадаченный взгляд.

- Да? - спросил он без всякого интереса.

Марк наклонился вперед.

- Мне нужно что-нибудь для газа*, - сказал он.

----------------

* Разговор построен на созвучии слов "gas" и "grass".

Аптекарь вежливо улыбнулся, но его взгляд вернулся к очаровательным ножкам.

- Трава? - мечтательно пробормотал он. - Семена трав продаются в витрине магазина.

- Мне не нужна трава, - сказал Марк. - Я сказал: "газ".

- Газ? - вздохнул аптекарь. - Мы не торгуем газом. Могу я порекомендовать вам заправочную станцию?

- Вы не понимаете, - сказал Марк. - Мне не нужен газ, я хочу от него избавиться.

Аптекарь неуверенно посмотрел на него.

- Я не собираюсь его покупать, приятель, - сказал он. - Мне ничего такого не нужно.

- Что не нужно? - спросил Марк. От этого разговора у него слегка закружилась голова.

- Газ, - сказал аптекарь. - Вы продаете его от двери к двери или раздаете в виде пробников?

- Я бы, конечно, хотел его раздавать, - раздраженно сказал Марк. - И знаю подходящего человека для этого.

- Никто не берет, да? - сказал аптекарь. - Такова природа человека. Это как с тем парнем, который пытался раздавать стодолларовые купюры...

- По-моему, у нас тут противоречивые цели, - встревоженно вмешался Марк. - Видите ли, у меня есть газ, и я хочу от него избавиться. Вы можете мне помочь или нет?

- Что ж, - нерешительно произнес аптекарь, - полагаю, я могу поспрашивать в округе. Но скажите мне вот что: почему вы хотите избавиться от этого газа? В этом есть что-то забавное?

- Я бы не назвал это забавным, - сухо сказал Марк. - Он издает ужасный шум.

- Шум? - сказал аптекарь. - А почему он должен издавать шум?

- Он просто издает его! - сердито сказал Марк. - Я не могу это контролировать.

- Тогда неудивительно, что никто не хочет его покупать. Вот вам и ответ.

- Я думаю, вы, должно быть, сошли с ума, - коротко сказал Марк.

- Я думаю, кто-то из нас действительно сошел с ума, - согласился аптекарь. Он с удивлением оглядел худощавую фигуру Марка. - Почему вы продолжаете использовать этот ваш газ, если он издает такие отвратительные звуки?

- Я не хочу продолжать его использовать, - в отчаянии сказал Марк. - Вот почему я пришел к вам.

- И в такой прекрасный день, - печально пробормотал аптекарь. Его осенила новая мысль, и он резко поднял голову. - Где вы храните этот свой ужасный газ?

- Конечно, в моем желудке, - горячо возразил Марк. - Где бы еще я его хранил?

На лице аптекаря медленно проступило понимание.

- А! Вы имеете в виду, что у вас газы в желудке?

- Да, - сказал Марк, выпрямляясь. - Но ведь нет необходимости кричать об этом на весь магазин, не так ли?

- Вы должны меня простить, - извиняющимся тоном сказал аптекарь. - Я не знаю, что на меня сегодня нашло. - Его взгляд ненадолго вернулся к ногам, стоящим напротив. - Кажется, этим утром в воздухе что-то витает.

- Думаю, да, - коротко ответил Марк. - А у вас есть что-нибудь от газа?

- Ну, конечно, - величественно произнес аптекарь. Он полез под прилавок и достал маленькую коричневую бутылочку, наполненную жидкостью, похожей на сироп. - Немного моей собственной смеси. Просто выпейте ее, и вашим заботам конец. Заберите ее с собой. Я не могу взять с вас деньги после всего, что мы пережили вместе.

Марк сунул флакон в карман пальто. Он начал бормотать слова благодарности, но внимание аптекаря окончательно вернулось к ногам за прилавком с косметикой. Марк пожал плечами и вышел из магазина.

- Что-то определенно витает в воздухе, - размышлял Марк, направляясь к углу, - какое-то почти осязаемое безумие. С приходом весны мир закружился. Это чувствуется повсюду. В сельской местности, где весна ощущается гораздо сильнее, это чувство, вероятно, гораздо более сильное...

Но он старался не зацикливаться на этом.

На углу загорелся красный сигнал светофора, и, когда поток машин стремительно двинулся вперед, Марк отступил к обочине и стал ждать. Погруженный в свои мысли, он не заметил маленького человека с ястребиным клювом, остановившегося рядом с ним, пока бледная, нервная рука слегка не потянула его за рукав. С высоты своего роста в шесть футов и два дюйма он повернулся и с раздражением посмотрел на тулью серой шляпы-котелка и плечи поношенного коричневого костюма. Маленький человечек бросил беглый взгляд в сторону, а затем улыбнулся ему.

- Эй, парень, - тихо произнес он, - как насчет того, чтобы взглянуть на кое-что интересное прямо из Парижа, Франция. Это настоящее блюдо.

- Прошу прощения? - натянуто произнес Марк.

- Вы знаете, - сказал маленький человечек, гнусно подмигнув, - дамочки, у которых видна кожа - до самого низа. - Быстрым движением фокусника он повернул руку и показал Марку фотографию темноволосой, не очень молодой леди, похотливо выглядывающей из-за обнаженного до пят плеча. Покраснев от удивления и смущения, Марк отвел взгляд.

- Это одна из самых ручных, - сказал маленький мошенник. - Парень, другие побьют тебя камнями! Сечешь?

- Я не секу, - коротко ответил Марк, - и я не хочу, чтобы меня побивали камнями. Пожалуйста, уходите.

- Вы хотите сказать, что вас не волнует женская привлекательность? - возмущенно спросил маленький человечек.

- Меня не интересуют грязные открытки, - сказал Марк. - Как респектабельный женатый мужчина...

Маленький человечек издал резкий тревожный звук.

- У тебя неприятности, парень, - сказал он. - Респектабельный и к тому же женатый! Держу пари, ты просто бомба в доме. Нет ничего, что женщина ненавидела бы больше, чем быть замужем за респектабельным женатым мужчиной.

К счастью, свет выбрал этот момент, чтобы измениться, и Марк отвернулся. Однако нервная рука снова схватила его за рукав.

- Подожди, парень, - настойчиво сказал коротышка. Он извлек маленькую коричневую бутылочку из недр своего поношенного костюма. - Мне нравится видеть людей счастливыми, и если я когда-либо видел парня в затруднительном положении, то это ты. Так что, в твоем случае, я сделаю для тебя особое исключение. Я дам тебе попробовать эту последнюю оставшуюся бутылку настоящего французского эликсира.

- Отпусти мой рукав, - ровным голосом произнес Марк.

Рука, тем не менее, осталась.

- Ты видишь здесь, прямо перед своими глазами, один из редких, недосягаемых, труднодоступных экзотических весенних тоников в мире. Он поднимает настроение и открывает глаза. Это не вредно и не вызывает привыкания.

Марк сурово нахмурился.

- Я не наркоман и не собираюсь им становиться.

- Это не наркотики, парень, - настаивал маленький человечек. - Я уже говорил тебе это! Это дает парню новый взгляд на вещи.

- С какой новой точки зрения он может рассматривать фотографии обнаженных женщин? Если ты так себе это представляешь...

Марк замолчал, потому что его собеседник, казалось, внезапно сошел с ума. Побледнев, маленький человечек бросился вперед, очевидно, потеряв над собой контроль. Столкнувшись с Марком, он на мгновение отчаянно вцепился в него, а затем резко оттолкнулся. На мгновение Марк совершенно растерялся, не зная, как объяснить это поразительное движение; затем заметил полицейского, приближавшегося с противоположной стороны улицы.

- Извини, парень! - поспешно сказал продавец эротики и бросился прочь по улице.

Почти в то же мгновение полицейский последовал за ним. Он бросил на Марка быстрый взгляд, но продолжал быстро бежать по улице.

Марк ошеломленно наблюдал за погоней, которая продолжалась половину квартала, а затем скрылась из виду. Он надеялся, что мелкого торговца поймают; продавец непристойных фотографий только усугублял разгульную атмосферу этого дня. Он повернулся, направляясь в офис. И вдруг остановился.

На самом деле Марка остановило замечание маленького человечка о женах респектабельных женатых мужчин. Внезапно его осенило, что, возможно, это замечание было послано ему Судьбой как своего рода предупреждение. Нахмурив брови, он на мгновение задумался, затем решительно повернулся и направился обратно тем же путем, каким пришел. Он определенно принял решение. Джулия взяла автомобиль с откидным верхом, но купе все еще стояло в гараже. Если он отправится в путь сейчас, то сможет быть в загородном доме задолго до полудня; Марио соберет вещи и отправится восвояси еще до захода солнца. Рекламному бизнесу на этот раз придется подождать.

Определившись с планом действий, Марк решительно двинулся по улице. Теперь его единственным страхом было то, что он может опоздать. Джулия, как ни странно, увезла свою коллекцию драгоценностей за город, и этот факт был в высшей степени значительным и тревожащим. Джулия так сильно гордилась своими драгоценностями, что никогда не доставала их из сейфа, за исключением самых торжественных случаев. Марку было страшно подумать, какой именно особый случай она задумала на этот раз. К тому времени, как он добрался до переулка, он совершенно забыл о маленьком человечке и преследующем его полицейском. Поэтому сильно вздрогнул, когда полицейский внезапно материализовался из глубины переулка и грубо схватил его за плечо.

- Вот ты где! - прорычал полицейский. - Постой-ка!

- Кто? - слабым голосом спросил Марк. - Я?

- Нет, тетя Фанни, - кисло ответил полицейский. Его лицо было пунцовым от злости после бега. - Я видел тебя там, сзади, с Горячей Штучкой.

- Горячей штучкой? - не понял Марк. - А, вы имеете в виду фотографии, которые...

- Не вешай мне лапшу на уши, Мак, - прорычал полицейский. - Только не говори мне, что ты просто невинный свидетель. Если ты не сообщник этого парня...

- Сообщник! - прохрипел Марк. - Неужели я похож на человека, который...

- Вот именно, Мак, - сказал полицейский. - Я привык к вашему умению казаться невинными. - Он сунул руку в карман Марка и ловко вытащил небольшую пачку открыток. - Выглядят в точности так, как те, какие вы бы продавали.

Марк тупо уставился на открытки.

- Это не мои! - выдохнул он. - Он, должно быть, подбросил их мне.

- Да, - протянул коп, - это я тоже слышал раньше.

- Офицер, - рассудительно произнес Марк, - вы можете подумать хотя бы минуту?..

- Могу, Мак, - тяжело вздохнул коп. - А теперь пойдем потихоньку. - Он взял Марка за руку железной хваткой. - Будь моим гостем.

Марк оглядел холодные серые стены своей камеры и яростно рыгнул.

- Расскажете об этом судье, - сказал охранник и, вытащив ключ из замка, неторопливо зашагал по коридору.

- Конечно, я так и сделаю! - крикнул Марк ему вслед. - Это самое вопиющее превышение полномочий... - бросил он и оглянулся на двухъярусную койку у стены. Подошел к ней, осторожно присел на край нижней секции и подпер подбородок рукой. Откинув назад непослушную копну рыжеватых волос, он уставился в пол с растерянной беспомощностью.

Удивительно, как быстро жизнь может превратиться в гнилое яблоко. Всего несколько минут назад он был свободным и уважаемым гражданином, направлявшимся на день честного труда; теперь он был заключенным по обвинению в нарушении моральных норм. Последствия могли быть катастрофическими как для его бизнеса, так и для его брака. Джулия не отнеслась бы к этому легкомысленно, ведь при нем были обнаружены открытки, независимо от того, как они там оказались.

Теперь его желание попасть за город было обусловлено двумя причинами. Его мысли наполнились унынием, взгляд блуждал по полу и противоположной стене. На мгновение задержался в нижней части стены, затем прыгнул вверх, к рисунку, который, очевидно, был работой предыдущего заключенного.

Кем бы ни был художник, его взгляд на женские формы был точным и утонченным. Девушка на рисунке, хотя и была почти не одета, в отличие от открыток с обнаженной натурой, ни в коей мере не вызывала отвращения. Она полулежала в пространстве, вытянув одну стройную ногу, в глазах читалась хитрая задумчивость. Она проводила рукой по волосам, зажав их шелковистые пряди между тонкими пальцами.

Взгляд Марка был прикован к рисунку с необъяснимым восхищением. Его привлекло не только совершенство рисунка, но и нечто большее. Пристально глядя на девушку на стене, он подумал, что, возможно, она напоминает ему кого-то из его знакомых. И вдруг его осенило.

- Тоффи! - прошептал он.

Он поспешно отвел взгляд от рисунка, пытаясь направить свои мысли в другое, менее опасное русло. В данный момент Тоффи была последним, о чем он хотел думать.

Правда заключалась в том, что Тоффи была феноменом, к которому Марк никогда полностью не мог привыкнуть. Мысль о том, что в глубинах его подсознания существует личность такой силы и завершенности, что обладает собственной волей и могуществом, была для него просто невыносима. Марка всегда расстраивало, что одного его представления о Тоффи было достаточно, чтобы воплотить в реальность живое, дышащее, вызывающее ад существо из плоти и костей.

Настораживало и то, что Тоффи совершенно не трогали мирские запреты. Не принадлежащая к этому земному царству и, следовательно, не знающая о его нравах и социальных догмах, девушка обладала абсолютным даром говорить и делать в любой ситуации то, от чего кровь стыла в венах и волосы становились дыбом. Однако еще хуже было то, что ее странное чувство экономии заставляло ее относиться к собственному физическому совершенству - огненно-рыжим волосам, ярко-зеленым глазам и возмутительно соблазнительной фигуре - как к простому товару, которому никак нельзя было позволить испортиться. По ее мнению, то, что эти замечательные подарки должны оставаться незамеченными, нераспространенными и неиспользованными, было чистым и шокирующе греховным поступком.

При всем желании, Тоффи не была подходящей темой для размышлений в тюремной камере. Вздрогнув, Марк заставил себя вспомнить о своем затруднительном положении и откинулся на спинку койки.

Шок от тюремного заключения начал понемногу проходить, и, когда прошел, ему вдруг пришло в голову, что до сих пор ему даже не разрешили позвонить своему адвокату. Его охватило праведное негодование, и, не обращая внимания на стальную опору прямо над головой, он вскочил.

Результат был незамедлительным и решающим. С точки зрения Марка, в тот момент, когда его голова ударилась о металлическую опору, внутри его черепа просто произошел внезапный взрыв яркого света, и пол, как безумный, начал подниматься, маняще, почти соблазнительно, навстречу ему.

В следующее мгновение он погрузился в мир мрачной красоты, где призрачные отблески вдалеке издавали странный звук, похожий на перезвон очень маленьких колокольчиков. Мгновение он лениво парил в воздухе, затем, сориентировавшись на мерцающую голубую звезду, заскользил вперед. Однако, как только он приблизился к ней, она разлетелась на миллион сверкающих осколков и исчезла.

Затем он упал.

Он приземлился на спину, растянувшись во весь рост, и в этот момент сцена, словно кинокартина, поспешно проецируемая на экран, внезапно ожила. Он оглядел поросший мхом пологий склон холма, рощу деревьев и игривый голубой туман, легко стелющийся по склону.

Марк наблюдал за происходящим без тревоги. Он с первого взгляда понял, что удалился в долину своего подсознания, и теперь, оказавшись там, был этому рад. Он чувственно провел рукой по мягкой зелени, на которой лежал, и поднял глаза к теплому, хотя и бессолнечному небу. Затем, подложив руки под голову, откинулся на спину и закрыл глаза.

Прошло мгновение, затем рядом с ним что-то зашевелилось. Два тонких пальца злобно схватили его за левое ухо и вывернули.

- Вонючка! - прошипел чей-то голос. - Вонючая рептилия!

Марк резко сел.

- Эй! - закричал он. Наглое лицо Тоффи оказалось почти нос к носу с его собственным. - Отпусти!

- Если я это сделаю, - пригрозила Тоффи, - то только для того, чтобы схватить что-нибудь другое!

- Не будь такой вульгарной, - смущенно сказал Марк.

Она стояла на коленях рядом с ним, ее рыжие волосы каскадом, словно перевернутое пламя, падали на красиво очерченное плечо. В ее зеленых глазах светилась очаровательная ярость. Как всегда, на ней была только короткая изумрудная туника, которая из-за своей чрезвычайной прозрачности не скрывала ее гибкого тела, хотя и компенсировала этот недостаток, максимально подчеркивая каждое совершенство мягких изгибов. На ногах у нее были золотые сандалии из какого-то неопределенного материала.

- Мне следовало бы оторвать твою вероломную голову, - сказала она. - На самом деле, я храню немного плазмы в холодильнике на случай, если решу хладнокровно убить тебя.

- Вряд ли я ожидал такого приветствия, - сказал Марк, потирая ухо.

- Конечно, нет, - согласилась Тоффи. - Ты ожидал, что я буду заискивать перед тобой. Ты хотел, чтобы я потрепала тебя по подбородку и погладила по лбу. Ну, если я когда-нибудь и сделаю это, то, скорее всего, бейсбольной битой.

- Будь я проклят, если понимаю, из-за чего ты так злишься, - обиженно сказал Марк.

- Нет? - спросила Тоффи. - Я должна быть довольна просто потому, что ты здесь? Но это не так. Я заметила, что ты думал обо мне некоторое время назад.

- О чем я думал?

- О старой доброй Тоффи! - вздохнула Тоффи. - Держать ее в узде. Пусть чахнет. Пусть гниет. Кого волнует, что сегодня первый день весны и все остальные наслаждаются этим? - Она обреченно провела пальцем по изгибу его подбородка. - Я должна была тебе врезать.

- Но у меня было столько проблем... - слабо запротестовал Марк.

- Проблемы! - сказала Тоффи. - Ты просто думал, что у тебя проблемы.

Марк встретил ее проницательный взгляд с чувством внутреннего трепета.

- Что ты хочешь этим сказать? - спросил он.

- Угадай, - сказала Тоффи. - Просто угадай.

- Ты бы не материализовалась, не так ли? Ты бы не стала...

- Подари мужчине сигару, куклу и пинок под зад, - беспечно ответила Тоффи. - У тебя получилось с первого раза.

Марк побледнел.

- Но ты не можешь! - сказал он. - Не сейчас!

- Я не могу?

- Ты не должна!

Тоффи грациозно опустилась рядом с ним и прильнула к нему вплотную. Она с интересом наблюдала за ним из-под томно опущенных век.

- Ты еще многое увидишь во мне, любимый, - промурлыкала она, - и не только это. Если тебе нужен разумный совет, просто расслабься и наслаждайся процессом. Так ты не будешь так сильно нервничать.

- Нет, не надо... - тихо сказал Марк. - Сейчас не время для глупостей!

- Сейчас самое подходящее время для глупостей, - сказала Тоффи, решительно обнимая его за шею прохладной тонкой рукой.

- Не начинай! - закричал Марк, безуспешно пытаясь высвободиться. - Отпусти меня, ты, голая потаскушка.

- Удивляюсь, почему я так хорошо к тебе отношусь, - вздохнула Тоффи. - Я полагаю, это потому, что ты можешь не прожить долго, если не будешь хорошо себя вести.

- Добра ко мне! - в отчаянии сказал Марк. - Ты ужасна! Ты хуже, чем...

"Хуже, чем всегда", не выплыло наружу, потому что слова Марка были заглушены теплым, долгим поцелуем, который невозможно было выразить словами. Прошло мгновение, прежде чем она отпустила его.

- Ну вот, - сказала Тоффи. - Теперь не имеет значения, выживешь ли ты, - твоя жизнь была богатой и насыщенной.

- Послушай, ты, - с нажимом произнес Марк. - Если ты думаешь, что я собираюсь бездельничать тут с тобой...

- Мне просто интересно, хватит ли у тебя сил, - сказала Тоффи.

- Перестань говорить такие вещи! - сказал Марк, с трудом сохраняя спокойствие в голосе. - Я не преувеличиваю, когда говорю, что ты ни в коем случае не должна материализоваться - даже пальцем!

- Только пальцем? - сказала Тоффи с наигранной тревогой. - Я собираюсь пойти гораздо дальше.

- Очевидно, - сказал Марк. - Но ты должна понимать...

Он замолчал, потому что внезапно долина начала расплываться, как будто он смотрел на нее сквозь стекло, покрытое каплями воды. Как раз в тот момент, когда слова застряли у него в горле, с неба потекла тяжелая серая пелена, притупляя ее сияние. Странные, похожие на перья деревья на горизонте, казалось, таяли и сливались воедино, а трава, на которой они сидели, превратилась в волнующееся море туманной зелени.

- О Боже! - выдохнул Марк. Он повернулся к Тоффи, и в его глазах появилась тревога. - Теперь ты должна отнестись ко мне серьезно...

- О, я так и сделаю! - радостно воскликнула Тоффи, обвивая руками его шею. - Я буду настроена решительно против тебя!

- Нет! - закричал Марк. - Отпусти меня! - Темнота быстро сгущалась, и последние проблески неба почти исчезли. - Отпусти!

- Если я почувствую, что соскальзываю, - задыхаясь, сказала Тоффи, - то просто ухвачу тебя за уши пальцами. - Она приблизила губы к его уху. - Любимый, - прошептала она, - я собираюсь прилепиться к тебе, как ракушка к лодке. Тебе никогда не соскрести меня с себя!

Марк пошевелился. Осторожно провел рукой по холодной поверхности пола и открыл глаза. Какое-то мгновение он не мог сообразить, где находится, затем тусклые серые стены и зарешеченный проем, выходивший в коридор, вернули ему понимание. Он поднялся на колени и пополз вперед. Ухватился за прутья и с трудом поднялся на ноги. И застыл, пристально глядя перед собой.

Сначала ему показалось, что у него просто притупилось зрение. Затем, в коридоре, туман перед ним начал обретать форму, медленно, легко, собираясь в пугающую плотность. Постепенно Тоффи, двигавшаяся с ног до головы, появилась по ту сторону решетки во всей своей яркой живости. Стоя там, на фоне серо-стального цвета, она казалась еще более возмутительно живой и прекрасной, чем в его подсознании. А также более обнаженной. Она повернулась к Марку и вопросительно посмотрела на него.

- О, нет! - Марк застонал. - Нет, нет! Тебе нельзя здесь находиться!

- Но я здесь, - радостно возразила Тоффи. Она с озадаченным видом изучала прутья между ними. - Что ты делаешь в этой клетке? Почему ты не выходишь?

- Я не могу выйти, - сказал Марк. - Это тюрьма. Я заперт внутри.

- А я заперта снаружи, - недовольно заметила Тоффи. - Так мы никогда ни к чему не придем. Куда мне пойти, чтобы взять ключ?

- Ты не можешь достать ключ, - сказал Марк. - Он у тюремщика или у кого-то еще. - Он сделал неопределенный жест в сторону железной двери в конце коридора.

- Тогда я пойду и попрошу его об этом, - вежливо произнесла Тоффи и направилась прочь.

- Нет! - закричал Марк. - Не ходи туда! Только не это! - Он прижался к решетке. - Вернись!

Возможно, из-за усилий, а возможно, из-за ужасной мысли о том, что Тоффи может оказаться на свободе в тюрьме, но внезапно все стало для него невыносимым. Колени Марка подогнулись, и он соскользнул на пол. Он медленно осел и растянулся. С мучительным стоном он потерял сознание.

В конце коридора, потянувшись к двери, Тоффи исчезла, растворившись в воздухе.

Всего через три минуты сержант Фини, поглощенный чтением "Шокирующих историй", с опаской выглянул из-за журнала и смертельно побледнел. Если он не ошибался, - а он определенно не ошибался, - то в воздухе, по другую сторону стола, появилась какая-то странная расплывчатость. Пока он наблюдал за этой затуманенной атмосферой, она пугающе сгущалась, постепенно превращаясь в поразительно красивую рыжеволосую женщину, одетую лишь в то, что казалось парой полупрозрачных кухонных занавесок. Сержант судорожно сглотнул, и журнал, который и без того дрожал, как лист на ветру, выпал из его ослабевшей руки.

- Угм! - Сержант Фини судорожно сглотнул. - Что ты задумала, а?

Как только он заговорил, его охватило чувство собственной глупости; девушка, очевидно, была не более чем игрой воображения, и любой знал, что на такие вещи, как бы усердно о них ни расспрашивали, невозможно получить ответ.

- Я ищу ключ, - дружелюбно ответила Тоффи. - Марк упал в обморок, но, думаю, сейчас ему уже лучше, иначе меня бы здесь не было. Мне приходится исчезать, пока он спит, но, когда он просыпается, я сразу возвращаюсь.

Сержант вскочил на ноги, с оглушительным грохотом опрокинув свой стул.

- Сейчас же! - завопил он. - Прекрати это!

- Прекратить что? - невинно спросила Тоффи.

- Прекрати разговаривать со мной, сейчас же! - Сержант Фини ахнул. - Я трезвый и честный служитель закона, и это неправильно, что такие, как вы, болтают без умолку, чтобы я мог это слышать.

- Ну, я не понимаю, почему бы и нет, - озадаченно сказала Тоффи. - Как же я получу ключ, если не попрошу его у вас?

- Ну вот, опять вы за свое! - взвыл сержант. Дрожа всеми фибрами своего огромного тела, он отвернулся от нее. - Если вы сейчас же не прекратите, - сказал он, - я закрою глаза, и тогда вас там не будет.

- Но мне нужен ключ, - запротестовала Тоффи.

- Вот и все! - обиженно сказал сержант. Он так крепко зажмурил глаза, что, казалось, их никогда и не было. - Ну вот!

- Где? - спросила Тоффи.

Сержант заметно вздрогнул.

- Где - что? - слабым голосом спросил он.

- Где ключ?

- Какой ключ, ради всего святого?

- Ключ от клеток, конечно. Где он?

Сержант вздохнул. Затем выпрямился, а когда заговорил снова, в его голосе послышались лукавые нотки.

- Если я покажу вам ключ, вы возьмете его и уйдете?

- Немедленно, - пообещала Тоффи.

Сержант тут же указал на стену, где на металлическом крючке висел ключ.

- Угощайтесь, - величественно произнес он. - И приятного путешествия вам.

- Большое вам спасибо, - сказала Тоффи. - Для такого полного идиота, как вы, вы были очень любезны. - Подойдя к крючку, она сняла ключ и, слегка покачивая его на пальце, вышла из комнаты.

Сержант подождал, пока не услышал, как закрылась дверь, затем открыл глаза. Оглядевшись, он начал посмеиваться про себя.

- Ну разве не удивительно, как легко можно перехитрить галлюцинацию? - сказал он себе. - Она ушла счастливая, как жаворонок, а всем известно, что простая вещь из воздуха никогда не сможет взять ключ.

Всего через пять минут Марк и Тоффи спустились по ступенькам тюрьмы и на мгновение задержались на солнышке. Марк, все еще немного одурманенный, подождал, пока в голове у него прояснится.

- Ты уверена, что он дал тебе этот ключ? - спросил он.

- Он буквально умолял меня взять его, - сказала Тоффи. Она радостно огляделась вокруг, любуясь ярким весенним днем. - Какая чудесная погода, - заметила она. - Это заставляет тебя хотеть покупать вещи, не так ли, скандальные вещи, чтобы ты мог выкладываться по полной. Если ты понимаешь, о чем я.

Марк взглянул на ее короткий костюм. В лучах утреннего солнца он казался почти незаметным. Он быстро снял пальто и протянул его ей.

- Вот! - повелительно сказал он. - Надень это!

- При одном условии, - сказала Тоффи. - Я хочу новое платье. Хватит с меня намеков на это.

- И у тебя оно будет, - согласился Марк. - Никто никогда не нуждался в нем так остро.

Тоффи с легким сожалением надела пальто. В нем она была похожа на стройное пугало, у которого отсутствие рук с лихвой компенсировалось парой ног потрясающей формы. Когда с этим было покончено, Марк тряхнул головой, просто чтобы стряхнуть остатки паутины, и огляделся.

- Ты уверена, что это нормально, - спросил он, - что я вот так ухожу?

- Этот человек дал мне ключ, не так ли? - спросила Тоффи.

- Я не знаю, - с сомнением произнес Марк. - Я не могу мыслить достаточно ясно, но почему-то это кажется мне не совсем обычным.

- Обычно - это так скучно, - сказала Тоффи, - что бы там ни говорили производители хлопьев.

Пожав плечами, Марк последовал за ней по улице. Проходивший мимо мальчик-курьер, заметив рыжеволосую девушку в коротком пальто, остановился и присвистнул. Тоффи радостно помахала ему и засвистела в ответ.

- Не делай этого! - сказал Марк. - Перестань привлекать к себе внимание!

Тоффи улыбнулась ему.

- Я именно что привлекаю к себе внимание, - сказала она. - Ты сделал меня такой, и должна сказать, что очень люблю тебя за это. - Она посмотрела дальше по улице, и ее взгляд остановился на высоком здании универмага, фасад которого был украшен длинными сверкающими витринами. Она нетерпеливо указала на него. - Это выглядит удивительно экстравагантно, - сказала она. - Пойдем, спишем деньги с твоего счета.

Когда они приблизились к магазину, шаг Марка стал тверже, а в голове прояснилось. Он остановился прямо у входа и резко рыгнул.

- Я только что вспомнил, - сказал он. - Мне нужно съездить в загородный дом. Я.... И все же, что мне с тобой делать?

- Ты собираешься купить мне нелепое платье по смешной цене, - напомнила Тоффи. - Мы побеспокоимся о Джулии и ее сомнительном романе с этим развратным маляром позже.

- Как ты узнала об этом? - спросил Марк.

- Сидя в своем засушливом уме, - ответила Тоффи. - Иногда я прислушиваюсь к тому, что происходит, просто от скуки.

Между тем, в тюрьме быстро набирала обороты драма значительных масштабов. Сержант Фини, тщательно протерев глаза, обнаружил, что галлюцинации не только могут красть ключи, но и делают это. С трепетом ужаса он вызвал дежурных полицейских, всего их было шестеро, и организовал проверку камер. В свое время стало известно, что главный заключенный тюрьмы сбежал из-под стражи.

- Мэри, мать тройняшек! - закричал сержант Фини. - Мы должны вернуть эту птичку обратно в клетку, пока шеф не услышал об этом!

- Он не мог уйти слишком далеко, сержант, - угрюмо заметил один из городских патрульных. - Думаю, нам лучше прочесать улицы.

- Верно! - прохрипел сержант Фини, бросаясь в коридор. - Прочесывайте улицы, парни! Все прочесывайте! Следуйте за мной!

Таким образом, Марк и Тоффи, стоя перед входом в магазин, случайно оглянулись на улицу как раз вовремя, чтобы стать свидетелями тревожного появления фигур в синей форме из дверей тюрьмы. Зрелище было настолько поразительным, что они на мгновение задержались, наблюдая за ним; сержант Фини, заметив их, возбужденно ткнул пальцем в их сторону.

- Вон они! - взревел он. - За ними, парни! За ними!

- Ищейки! - крикнула Тоффи. Схватив Марка за руку, она с силой потащила его через вход в магазин. Прилавки, уставленные яркими весенними товарами, тянулись перед ними бесконечными рядами. Управляющий с любопытством наблюдал за ними, а затем отошел в сторону.

- Давай же! - сказала Тоффи.

- Ты сумасшедшая! - сказал Марк. К этому времени Тоффи уже вела его к лестнице. - Мы не можем беспокоиться о платьях в такое время.

- У меня будет весеннее платье, - решительно заявила Тоффи. - Несмотря ни на что!

Темноволосая дама, услышав этот отрывок диалога, с задумчивой задумчивостью наблюдала за поднимающейся парой. Она торжествующе повернулась к бледному мужчине в сером костюме, стоявшему рядом с ней, который имел несчастье стать ее мужем.

- Вот! - сказала она, указывая вверх по лестнице на сверкающие ножки Тоффи. - Именно это я и собираюсь сделать в следующий раз, когда скажу тебе, что мне нечего надеть, а ты проигнорируешь меня. Я собираюсь раздеться догола и пристыдить тебя на публике. Тогда посмотрим!

- Тогда все всё увидят, - мрачно заметил мужчина. - Вероятно, на улицах будут падать в обморок.

В этот момент, когда Марк и Тоффи поднимались по лестнице, у входа в магазин раздался грохот, возвещавший о прибытии сержанта Фини, его грозной шестерки и свистка; ситуация стремительно выходила из-под контроля.

- Всем оставаться на своих местах! - проревел добрый сержант, бешено мечась по залу. - Всем сохранять спокойствие! - С этими словами он бросился на невысокую седовласую даму и тут же повалил ее на пол.

Проявив проворство, которого нельзя было ожидать от такой старой дамы, жертва сержанта вскочила на ноги и схватила свой зонтик.

- Дурак! - рявкнула она. - Идиот!

- Прекрати прыгать! - заорал сержант, садясь. - Всем оставаться на месте!

- Как я могу оставаться на месте, когда вы сбиваете меня с ног? - горячо спросила маленькая женщина. Она сильно ударила сержанта по переносице, чтобы подчеркнуть свою точку зрения. - Болван!

Сержант схватился за нос и посмотрел на даму с затаенной враждебностью.

- Леди, - сказал он, - вы нарушаете закон, да, нарушаете!

- Вы нарушаете кое-что похуже! - парировала маленькая леди. - Будь я чуть помоложе, я бы вас поколотила!

Тем временем Марк и Тоффи, перепрыгивая через две ступеньки, поднялись на третий этаж, где в полутемной пещере с мягким освещением и приглушенной музыкой, как и положено, демонстрировались парижские стили на прекрасных живых моделях. Марк повернулся к Тоффи и нетерпеливо рыгнул.

- Если ты твердо решила это сделать, - сказал он, - поторопись. - Он снова рыгнул. - Закон буквально дышит нам в затылок!

- Почему ты продолжаешь издавать этот отвратительный звук? - с интересом спросила Тоффи. - Будто свинья роется в грязи.

Марк поморщился от ее бестактности.

- Я ничего не могу с собой поделать, - сказал он. - Когда я расстроен, это отражается на моем желудке.

- Тогда сделай что-нибудь с этим, - беззаботно скомандовала Тоффи и удалилась.

Марк начал было возражать, что он мало что может с этим поделать, пока она его расстраивает, но тут вспомнил о пузырьке, который дал ему аптекарь, и достал его из кармана. Открутив крышку, он сделал большой, торопливый глоток. Покончив с этим, он снова завинтил крышку и убрал флакон в карман.

Он выполнил этот маневр как раз вовремя, потому что, как только сироп попал ему в глотку, он зашелся в приступе кашля и пошатнулся вперед, как будто получил сильный удар сзади. Жидкость обожгла его изнутри, как жидкий огонь.

Задыхаясь, он ударил себя в грудь, чтобы успокоиться, и оперся дрожащей рукой о стену. Головокружение, от которого он только что избавился, вернулось. Он закрыл глаза в надежде, что оно пройдет.

Его глаза все еще были закрыты, когда с другого конца комнаты донесся пронзительный крик. Открыв их, он взглянул туда, откуда появлялись модели, и почти пожалел, что побеспокоился. Зрелище было слишком безумным.

Тоффи, очевидно, нашла то платье, которое хотела, - воздушное платье, состоящее из пары лоскутков тонкой ткани, подобранных так, чтобы его обладательница выглядела как Диана в подарочной упаковке, готовая сразить наповал. Что касается парижских платьев, то Марк предположил, что это хрупкое изделие было лишь немногим хуже большинства других, но у него был один явный недостаток, который почти любой - конечно, любой, кроме Тоффи - заметил бы с первого взгляда: платье все еще было на модели. Тоффи, однако, не остановили даже отчаянные крики девушки. Она старательно раздевала бедняжку на глазах у изумленных посетителей.

Марк, забыв о головокружении, оттолкнулся от стены и побежал вперед.

- Стой! - закричал он. - Ты не можешь этого сделать!

Тоффи бросила на него мимолетный взгляд через плечо, но не прекратила своих отчаянных усилий с призрачным платьем и сопротивляющейся моделью.

- Да, это сложно, - парировала она, - но я думаю, что справлюсь.

- Мадам, пожалуйста! - взвизгнула модель, напуская на себя надменный вид. - О, пожалуйста!

Из-за занавешенного дверного проема выглянула маленькая темноволосая женщина, заведующая отделом, и издала тонкий возглас неверия. Модель, теперь уже обнаженная по пояс, обхватила себя руками в припадке ужаса. Раздвинув занавески, администратор выбежала вперед.

- Мадам! - закричала она. - Мадам! Вы действительно не должны! - Она поспешила к Тоффи и попыталась оттащить ее от перепуганной девушки. - Если вам нравится платье, пожалуйста, вернитесь в примерочную.

- Вернитесь в примерочную сами! - огрызнулась Тоффи. - И не называйте меня мадам!

- Но модель...

- Ей придется рискнуть, - решительно процедила Тоффи сквозь зубы. - Мне это платье нужно больше, чем ей. - Юбка свободно болталась у нее в руках, обнажая модель в одних очень прозрачных трусиках.

- О, мадам! - взвыла девушка.

- Ну, не стойте же просто так, выставляя себя напоказ! - закричала администратор. - Возьмите что-нибудь и наденьте это!

Лихорадочно озираясь по сторонам, девушка перевела взгляд на следующую модель, которая демонстрировала неглиже, когда начались все неприятности. Протянув руку, она ловко ухватилась за молнию и дернула. Одежда соскользнула и упала на пол в виде облачка пара. Первая модель схватила его и поспешно надела на себя. Вторая модель, обнаружив себя во плоти, пронзительно вскрикнула от потрясения и порывисто схватила норковую шубу, лежавшую на коленях у ближайшей покупательницы. Однако покупательница оказалась слишком проворной для нее. Несмотря на свою чрезмерно подтянутую фигуру, она вскочила со стула.

- Нет, ты этого не сделаешь! - закричала она. - Только не после всего, через что я прошла, чтобы получить это!

- Вернись! - решительно крикнула модель и бросилась в погоню.

Когда в салоне воцарился настоящий бедлам, сержант Фини и его команда героически бросились вверх по лестнице, объявив о своем прибытии пронзительным сержантским свистком. При виде суетящихся покупателей и моделей мужчины в синем резко остановились.

- Боже правый! - выдохнул сержант, отнимая свисток от губ. Покупательница в мехах и обнаженная модель промчались мимо него, столкнулись с гипсовым манекеном и повалились на пол в безумном переплетении рук, ног и норки. Сержант яростно покраснел и повернулся к своим людям. - Осторожно, парни, - сказал он. - Мы не хотим, чтобы кто-нибудь пострадал.

Воспользовавшись секундным замешательством сержанта, Марк сунул в руку кричащей администраторши купюру, схватил Тоффи, которая уже натягивала платье, и, обойдя сбитый с толку закон, быстро повел ее к лестнице.

- Поторопись! - сказал он. - И веди себя тихо.

- Вы арестованы! - проревел сержант позади них. - Вероятно, все арестованы!

В рекордно короткие сроки Марк и Тоффи спустились на второй этаж и продолжили бег. Пока они бежали, Тоффи вернула Марку пальто, и он накинул его на себя.

Боль от лекарства от газов уже прошла, и Марк чувствовал себя лучше. На самом деле, теперь, когда он перестал думать об этом, ему стало настолько лучше, что он даже начал получать удовольствие. Он прошел вперед, и прилавки, покупатели и глазеющие на него продавщицы быстро отошли на задний план, он даже нашел время полюбоваться новым нарядом Тоффи.

- Это, наверное, самое короткое платье, известное человеку, - дружелюбно заметил он.

- Я надеюсь, что это будет хорошо известно многим, - радостно ответила Тоффи. - Одному человеку в особенности. По крайней мере, я постараюсь, чтобы это имело наибольшее значение.

- Или наименьшее, - сказал Марк.

Размахивая руками и ногами, они вышли из отдела посуды и, судя по вывескам, зашли в отдел спортивной одежды слева и импортных спиртных напитков справа. Подумав, что это любопытное расположение товаров, Марк повернулся к Тоффи. Он начал что-то говорить, но вдруг резко остановился, издав тонкий хрип удивления. Тоффи остановилась и обернулась.

- В чем дело? - спросила она. - На что ты уставился?

Марк едва мог поверить своим глазам. Он повернулся к Тоффи только для того, чтобы увидеть одну из самых удивительных и обескураживающих вещей, которые он когда-либо видел. Прямо на его глазах ее новое платье медленно превращалось в ничто. Юбка уже растаяла до бедер.

- А! - Марк ахнул. Затем, почувствовав, что дело зашло слишком далеко, он быстро отвел взгляд и пристально посмотрел на женщину в мужском костюме, одетую для игры в теннис.

- Что с тобой такое? - спросила Тоффи.

- Твое платье... - слабым голосом произнес Марк.

- Мое платье? - спросила Тоффи. - Что случилось с моим платьем? Я думала, оно тебе понравилось.

Марк открыл рот, чтобы ответить, но слова застряли у него в горле; внезапно он столкнулся с еще одной причиной для беспокойства. Феномен, который так таинственно поразил Тоффи, теперь распространился и на манекен. Пока он смотрел на него, одежда начала исчезать с гипсового торса с невероятной быстротой.

- Боже милостивый! - прохрипел Марк. - Ты только посмотри на это!

- На что ты смотришь? - спросила Тоффи, уставившись на манекен. - Из-за чего ты так разволновался?

Марк перевел дыхание.

- Ты не находишь ничего смешного в этом манекене?

Тоффи присмотрелась к манекену повнимательнее.

- Очень скучный, - сказала она. - Никакой сексуальной привлекательности. Может, дело в тех шортах, которые на ней надеты.

- Шорты? - спросил Марк. - Ты хочешь сказать, что все еще видишь шорты и прочее?

- О чем ты там болтаешь? - безнадежно спросила Тоффи. - А что вообще не так с этим манекеном?

Марк с удивлением уставился на манекен.

- Боже милостивый! - выдохнул он. - У меня появилось рентгеновское зрение! Насколько я понимаю, этот манекен голый, как ощипанный цыпленок.

- Но это невозможно! - сказала Тоффи.

- Да, - согласился Марк, - но это правда. Для меня этот манекен - просто гипс без украшений и ничего больше. Это ужасно!

- Может быть, это пройдет, - неуверенно предположила Тоффи.

В этот момент в конце прохода появилась увешанная драгоценностями матрона. Марк нечаянно взглянул в ее сторону, затем, вздрогнув, снова отвел взгляд: платье женщины растаяло, и она осталась бродить между прилавками в одном поясе. Марк опустил голову и подождал, пока она пройдет.

- Это шокирует! - простонал он. - Я не могу ходить так и видеть всех без одежды! Это неприлично!

- Но как это произошло? - спросила Тоффи. - Если бы мы знали, чем это вызвано, возможно, мы смогли бы что-то с этим сделать.

У Марка не было времени ответить, потому что, как по команде, сержант Фини и его подчиненные, свистя, появились в начале прохода.

- Пригнись! - Тоффи зашипела и, пригнувшись, быстро исчезла в глубине прилавка с импортными напитками.

Марк последовал ее примеру, опустился на четвереньки и спрятался за ближайшим прилавком со спортивной одеждой. Возня у входа становилась все громче.

- Рассредоточьтесь, парни! - прогремел сержант Фини. - Проверьте всех!

Марк, стоявший за прилавком, прислонился спиной к ящикам с товарами. И вздрогнул, услышав женский голос, раздавшийся совсем рядом с ним.

- Чем я могу вам помочь, сэр? - спросил голос.

Марк, не задумываясь, огляделся. Крупная, смуглая блондинка с кругами под глазами присела на корточки рядом с ним. Она широко улыбнулась в ответ на его взгляд.

- Приятно оказаться здесь, вдали от шума и неразберихи, не так ли, сэр? - хрипло произнесла она. - В этом магазине покупатель всегда прав, особенно в том, что касается меня.

Пока она говорила, верхняя часть ее платья медленно исчезла, обнажив удивительно пышный сетчатый бюстгальтер. Залившись краской, Марк поспешно закрыл глаза.

- Оставьте меня в покое! - сказал он с болью в голосе. - Пожалуйста, уходите!

- Уйти? - обиженно переспросила блондинка. - Но я думала... Сегодня меня уже ущипнули трое мужчин, и, судя по тому, как ты прокрался сюда, я подумала, что, возможно, ты более серьезный человек.

- Я вполне серьезно, - серьезно сказал Марк. - На самом деле...

- Отлично, - сказала девушка. Она прижалась к нему. - Что же нам теперь делать?

- Я не знаю, что делать, - с несчастным видом произнес Марк. - В том-то и дело!

- Ты не знаешь? - недоверчиво переспросила девушка. - Ты же не ждешь, что я тебе скажу, не так ли?

- Как вы могли бы? - резонно спросил Марк.

- Ну, я бы, наверное, смогла, если бы не была леди, - сказала девушка с оттенком досады. - Почему ты так щуришься на меня?

- У меня от света режет глаза, - коротко ответил Марк. - На самом деле, я думаю, тебе лучше уйти.

Девушка сокрушенно вздохнула.

- Думаю, могла бы, - сказала она. - Ты слишком невежествен, а я слишком утонченна. Хотя, должна сказать, - задумчиво добавила она, - в какой-то момент я ожидала чего-то великого. - Она начала отодвигаться.

- Одну минутку! - быстро сказал Марк.

Девушка снова резко обернулась.

- Да? - сказала она. - Ты что-нибудь придумал?

- Да, - сказал Марк. - Поскольку это отдел спортивной одежды, я полагаю, у вас есть темные очки?

Девушка снова вздохнула.

- Где-то здесь есть такие, - ответила она.

- Что ж, найдите мне такие, - сказал Марк, - только потемнее - настолько, чтобы я вообще ничего не мог сквозь них разглядеть. Вставьте в них картон или что-нибудь в этом роде.

Девушка вопросительно посмотрела на него, затем пожала плечами.

- Хорошо, - сказала она. - Я признаю, когда проигрываю.

- И поторопитесь, - настаивал Марк. - Нельзя терять ни минуты.

Блондинка удалилась, и внимание Марка привлекла торопливая возня в проходе. Он открыл глаза и осторожно выглянул наружу. Мимо пронеслась череда одетых в синее ног, которые, пока он наблюдал за ними, стали голыми и волосатыми. Когда они прошли, Марк снова откинулся на спинку стула и на мгновение погрузился в тихие и растерянные размышления.

Он изо всех сил пытался найти хоть какой-то ключ к разгадке причины своего необычного заболевания глаз, но так и не пришел ни к чему определенному. Рядом с ним послышался шорох, и, обернувшись, он обнаружил, что к нему присоединилась блондинка. Он снова закрыл глаза, когда из-под линялой ткани ее платья во второй раз показался сетчатый лифчик.

- Вот очки, - холодно сказала блондинка. - Я заклеила линзы скотчем с внутренней стороны. - Марк протянул руку, и она отдала ему очки. - У тебя, должно быть, очень чувствительные глаза.

- Очень, - мрачно подтвердил Марк и надел очки.

- Ты вообще что-нибудь видишь? - с любопытством спросила блондинка.

- Ничего, - ответил Марк. - Это большое облегчение.

- Мистер, - ровным голосом произнесла блондинка, - думаю, я вас просто не понимаю.

Со стороны прохода послышался звук крадущихся шагов, и Марк быстро опустил очки, чтобы увидеть приближающуюся на цыпочках Тоффи. Она несла по бутылке шампанского в каждой руке и выглядела чрезвычайно довольной.

- Я думаю, они ушли, - сказала она. Затем она увидела блондинку, и в ее глазах промелькнуло подозрение. - Все, что мне нужно сделать, это повернуться спиной, и ты сразу оказываешься в объятиях какой-нибудь крупной блондинки.

- Я не обнимаюсь, - ответил Марк. - Я делал покупку.

- Чего? - резко спросила Тоффи.

- Эти очки, - сказал Марк. - Молодая леди была так добра, что заклеила их, и теперь сквозь них ничего не видно.

- Только очки, - с сожалением пробормотала блондинка. - И это все. - Она издала тихий звук разочарования. - А я думала, это будет и мой счастливый день тоже.

- Так и есть, - согласилась Тоффи. - Если бы между вами было что-то, кроме пары очков, в этом сезоне вы бы носили платье с открытыми плечами.

- Где ты взяла шампанское? - вмешался Марк. - Или это слишком деликатная тема для обсуждения?

- Почти, - величественно ответила Тоффи. - Я столкнулась с продавцом импортных напитков, у которого были странные идеи. Мы немного поборолись за ост-индские вина, и он проиграл. Однако сейчас он спокойно отдыхает. - Она протянула одну из бутылок шампанского. - Я воспользовалась этим, чтобы защититься. - Она сунула бутылку в руку Марка. - Давай немного промокнем.

Тем временем блондинка начала потихоньку удаляться.

- Уходите? - любезно спросил Марк.

- Перехожу на импортные ликеры, - сказала блондинка.

Она ушла, а Марк с хлопком вытащил пробку из бутылки и вернул ее Тоффи.

- Перерыв, чтобы подкрепиться, - сказал он, - а потом нам нужно что-то сделать с моим зрением. Ты сказала, копы ушли?

- Когда я видела их в последний раз, - сказала Тоффи, - они рылись в дамском белье, направляясь к столовому серебру и фарфору. - Она сделала паузу, чтобы сделать большой глоток из бутылки. - С таким напором, они уже должны были скрыться за горизонтом.

- Хорошо, - заметил Марк. Он взял у Тоффи бутылку и жадно выпил. - У полицейских настоящий талант быть неприятными.

- Один из многих, - кивнула Тоффи. - И все они, как правило, влияют на настроение. И, кстати, о спиртных напитках, не тянись к этой бутылке все время. Оставь немного для меня.

Двадцать минут спустя, когда одна бутылка была опустошена, а другая надежно зажата под мышкой Тоффи, они вдвоем, пошатываясь, выбрались из-за прилавка и двинулись по проходу.

- Тебе придется вести меня, - хрипло произнес Марк. - Я ничего не вижу.

Тоффи взяла его за руку.

- Слепой, как пьяная летучая мышь, - хихикнула она.

- Ты, наверное, собьешь меня с пути истинного, - радостно сказал Марк.

- Я сделаю все, что в моих силах, - пообещала Тоффи. - К счастью, я знакома с маршрутом.

Марк на мгновение замолчал.

- Я только что понял, - сказал он. - Это лекарство от отрыжки подействовало на мои глаза. Мы должны пойти к тому аптекарю.

- Хорошо, - ответила Тоффи. - Но, если бы у меня были рентгеновские глаза, я бы с удовольствием стояла на перекрестках и свистела.

Они, пошатываясь, дошли до конца прохода и спустились по лестнице.

- Сбиваюсь с пути! - напевал Марк вяло. - Сбиваюсь с пути! Я просто сбиваюсь с пути!

Резко дернувшись, двое беглецов сбежали с лестницы и оказались на первом этаже. Когда они, пошатываясь, двинулись по проходу, пышнотелая дама в черном, одетая в вуаль, оторвалась от изучения шелковой блузки и с одобрительной улыбкой наблюдала за их продвижением. Она благосклонно повернулась к девушке-продавцу, которая ее обслуживала.

- Разве это не мило? - пробормотала она. - Представьте, такая потрясающая девушка пожертвовала целым днем, чтобы сводить своего бедного старого слепого отца за покупками.

Тоффи и Марк более или менее организованно направились к выходу, оставив доброго сержанта обыскивать магазин, в котором уже не было добычи.

Пятью минутами позже, удалившись на три квартала от универмага, двое нарушителей закона остановились, чтобы провести разведку. Или, по крайней мере, Тоффи проводила разведку, пока Марк, все еще ничего не видя за очками, ждал указаний. Он протянул руку, ожидая, что его поведут. Тоффи, стоявшая рядом с ним, на мгновение отвлеклась от своей сосредоточенности.

- Как я понимаю, - сказала она, - наш следующий шаг - бежать из города.

- А как насчет аптекаря? Я должен разобраться со своими глазами, - сказал Марк. - Я должен разобраться со своими глазами. - Он замолчал, почувствовав, как кто-то нервно дергает его за рукав.

- Привет, парень, - произнес чей-то голос, - я искал тебя повсюду.

Марк поспешно опустил очки, посмотрел вниз и увидел знакомое лицо с бегающими глазами, похожее на лицо ласки, смотрящее на него снизу вверх.

- Ты! - сказал он.

- Да, парень, - ухмыльнулся миниатюрный продавец непристойных картинок. - У тебя все еще есть классные картинки, да?

- Классные картинки? - сказал Марк с внезапной скованностью. - Если ты имеешь в виду ту коллекцию отвратительных картинок, то нет, у меня их нет. На данный момент, я полагаю, они фигурируют в качестве вещественного доказательства "А" в деле "Закон против Маркуса Дж. Пиллсуорта".

- Парень! - взвыл коротышка. - Ты хочешь сказать, что кто-то облажался, и копы его схватили?

- Именно так, - холодно ответил Марк.

- Кто такой этот Пиллсуорт?

Марк превратился в живую башню надменности.

- Я Маркус Дж. Пиллсуорт, - злобно произнес он.

- Ты! - сказал маленький человечек. - Ты попался на крючок этого товара?

- Я попался на крючок, - ровным голосом сказал Марк, - именно там, где ты мне его подбросил.

- Боже мой! - в отчаянии воскликнул маленький человечек. - Ни на кого нельзя положиться. - Он на мгновение прикусил губу, затем с тревогой посмотрел на Марка. - А как же французский эликсир? Его тоже украли копы?

- Французский эликсир? - переспросил Марк. - Я ничего не знаю о твоем французском эликсире.

- Ни черта ты не знаешь, парень, - сказал маленький человечек. - Я спрятал его в карман твоего пальто. Они нашли его?

Марк сделал паузу. Холодок дурного предчувствия пробежал у него по спине.

- В кармане моего пальто, - сказал он. - Маленькая коричневая бутылочка?

- Это был небольшой синий кувшин, - нетерпеливо спросил маленький человечек. - Он все еще у тебя?

Марк сунул руку в карман и вытащил сначала одну коричневую бутылочку, затем другую. Они были почти идентичны, за исключением того, что жидкости в той, что была помечена как "Французский эликсир", осталось примерно на четверть.

- Вот оно что! - крикнул Марк. - Я выпил не то лекарство!

- Ты выпил эликсир! - сказал маленький человечек. Он выхватил бутылку из рук Марка. - Ты выпил это?

- Я же сказал, что выпил, - рассеянно произнес Марк.

- Тогда ты должен мне двадцать баксов, приятель. Эта бутылка настоящего, труднодоступного французского эликсира продается за пятьдесят-шестьдесят долларов. - Он протянул руку. - Положи их на мою ладонь, друг.

- Я, конечно, не стану ничего класть тебе на ладонь, - возмущенно сказал Марк. - Ты знаешь, что это со мной сделало?

- Хм? - Маленький человечек задумчиво помолчал. - Откуда мне знать, что он сделал, - сказал он. - Говорят, с тобой может случиться что угодно, в зависимости от того, насколько ты подавлен. - Он с интересом посмотрел на Марка. - Что случилось?

- У меня рентгеновские глаза! - драматично заявил Марк. - Вот что случилось.

Маленький человечек скептически посмотрел на него.

- Что такое рентгеновские глаза?

- Когда я смотрю на людей, - сказал Марк, - я вижу их насквозь. Если бы на мне не было этих очков, все на этой улице были бы совершенно голыми.

Маленький человечек издал тонкий свистящий звук, а затем начал хихикать.

- Господи, парень, - засмеялся он, - у тебя не рентгеновские глаза, у тебя просто грязные мысли!

- Что? - сказал Марк.

- Вот именно! - сказал маленький человечек. - Мне все это объяснили. На разных людей это вещество действует по-разному. Оно высвобождает то, что ты прятал внутри. О, Боже, - фыркнул он, - и ты еще заставлял меня замолчать, когда я показывал тебе те французские открытки!

- У меня нет грязных мыслей, - возразил Марк, - а даже если бы и были, это вряд ли было бы твоим делом. Дело в том, что этот твой ужасный эликсир все испортил.

- По крайней мере, - вставила Тоффи, - это дало нам неплохую фору.

Маленький человечек впервые посмотрел прямо на Тоффи и, очевидно, был поражен тем, что увидел.

- Кто же этот крутой парень? - спросил он. Он подошел поближе к Тоффи и небрежно положил руку ей на плечо. - Зови меня просто Красавчик Гарольд, милая, - пробормотал он. - Так меня называют все мои близкие друзья.

- Если ты не будешь держать свои грязные лапки при себе, - ровным голосом произнесла Тоффи, - скоро они будут называть тебя "покойный".

- Приятно, что вы двое знакомы, - кисло сказал Марк, - но это все равно не решает мою проблему. - Глядя поверх очков, он вперил в Гарольда острый взгляд своих глаз-бусинок. - Как мне избавиться от действия этого вашего ужасного эликсира?

- Насколько я знаю, - сказал Горячая Штучка, - все, что вы можете сделать, это подождать, пока действие не прекратится.

- И сколько времени это займет?

- Кто знает? - Гарольд пожал плечами. - Я никогда не связывался с такими вещами. Возможно, я подавлял в себе лучшие качества, это вырвалось бы наружу и разрушило дело моей жизни.

- Сомневаюсь в этом, - возразил Марк. - Но должно же быть что-то, что я могу с этим поделать.

- На твоем месте, парень, я бы пошел глазеть на фотографии Мэрилин Монро, пока не выгонят. - Красавчик положил руку на рукав Марка. - Ты все еще должен мне несколько баксов, парень. Двадцать за открытки и еще двадцать за порцию эликсира.

- Послушай, - сурово сказал Марк, - если ты думаешь...

Он остановился, потому что Гарольд, ловкий бизнесмен, уже держал в руке бумажник Марка и отсчитывал деньги. Марк выхватил бумажник обратно.

- Хватит! - сказал он.

Гарольд скромно улыбнулся.

- Мама научила меня выставлять свои достоинства на всеобщее обозрение, когда я еще ходил в комбинезоне. Говорят, я был самой милой маленькой куколкой.

- С детством покончено, - горячо возразил Марк. - Держи свои руки при себе.

- Я не уйду, пока мне не заплатят, - сказал Гарольд без всякой враждебности.

- Минутку, - вмешалась Тоффи. - Пока вы двое спорите, время уходит впустую. Если мы собираемся за город, нам лучше поспешить.

Марк со вздохом повернулся к ней.

- Я думал, что уже объяснил тебе...

- Но я уже все продумала, - самодовольно сказала Тоффи. - Пока ты тратил свое время на этого мошенника, я разработала план.

- Извини, - устало возразил Марк, - но я не думаю, что смогу выдержать еще один твой план. Не сегодня.

- Но это сработает, - бодро пообещала Тоффи. - Если говорить кратко, проблема для меня в том, чтобы поехать за город, но при этом остаться незамеченной Джулией. На самом деле, это самая простая вещь на свете.

- О? - сказал Марк. - Если ты считаешь, что Джулия не обратит внимания на полуголую рыжеволосую девушку...

- Взгляни на это с другой стороны, - перебила его Тоффи, - если бы ты захотел спрятаться, где было бы лучше всего это сделать?

- Я, - вставил Горячая Штучка, - всегда выхожу на улицу и смешиваюсь с толпой, когда мне нужно скрыться.

- Вот именно! - воскликнула Тоффи. Она посмотрела на Гарольда с уважением, затем, оглянувшись на Марка, указала на противоположную сторону улицы. - Видишь тот автобус?

Приподняв очки, Марк проследил за направлением ее указующего пальца. Наискосок через улицу был припаркован большой старинный желтый автобус для осмотра достопримечательностей. В передней части автобуса стоял высокий, похожий на мертвеца человек в рубашке без рукавов, от которого веяло какой-то апатичной покорностью судьбе. Внутри автобуса на сиденьях было совершенно пусто.

- Что мы делаем, - с энтузиазмом продолжала Тоффи, - так это нанимаем автобус и набиваем его кучей народу. Затем мы выезжаем за город, и когда Джулия видит, как по дому слоняется эта замечательная компания, она никогда не обратит особого внимания ни на кого в отдельности. Она меня не заметит.

- Это нелепо, - сказал Марк. - Во-первых, я сомневаюсь, что когда-нибудь смогу нанять автобус частным образом.

- Судя по его виду, - сказал Гарольд, - вы, вероятно, могли бы купить его за бесценок.

- Даже если и так, - упрямо продолжал Марк, - мы не толпа. Нас всего двое, и я уверен, что Джулия вполне способна заметить незнакомую молодую леди в компании из двух человек.

- Я был бы очень рад составить вам компанию, - сказал Гарольд. - На самом деле, я настаиваю на этом, чтобы защитить свои инвестиции.

- Вот так! - заметила Тоффи. - У нас уже собирается толпа. Все, что нам нужно, - это еще человек двадцать.

- И где мы их возьмем? - безмятежно спросил Марк.

- Я мог бы в мгновение ока пригласить нескольких своих деловых знакомых и их... э-э-э... мамочек, - любезно предложил Горячая Штучка. - Я знаю несколько личностей, которым по разным причинам не терпится уехать из города.

- Сходи за ними! - сказала Тоффи. - Мы наймем автобус, пока тебя не будет.

- Сейчас, секундочку... - крикнул Марк, но Гарольд уже бежал по улице к бильярдной на углу.

Сделка с автобусом была заключена почти в тот же миг, как Марк подошел к долговязому мужчине на тротуаре.

- Конечно, мистер, - печально сказал мужчина. - Почему нет? День за городом меня вполне устроил бы. Вы можете взять автобус и меня за такую сумму, какую захотите предложить, и можете взять с собой всех друзей, каких захотите.

Марк обреченно протянул ему пару банкнот и не без опаски оглядел улицу.

- Остальные должны появиться с минуты на минуту, - сказал он и повернулся к Тоффи. - Как мы объясним Джулии, что это за люди? Мы не можем просто сказать, что я пригласил их на ужин.

- Ну, тогда, - предложила Тоффи, - мы просто скажем, что это группа студентов-ботаников на экскурсии. - Это вполне удовлетворительное объяснение. О, целый день биологии на свежем воздухе!

- Я думал, ты говорила о ботанике, - смущенно произнес Марк.

- Думать полезно всегда, - величественно произнесла она.

Верный своему слову, Гарольд вернулся почти мгновенно, приведя за собой целую плеяду персонажей, подобных которым редко увидишь на улицах до захода солнца. Мужчины, всего пятеро, были с густыми бровями и роскошно одеты. Их коллеги-женщины - или мамочки, как назвал их Горячая Штучка, - были настолько единодушны в своем одобрении глубоких вырезов, высоких каблуков, крашеных волос и браслетов на лодыжках, что их одежда казалась почти униформой.

При виде этого странного скопления людей Марк опустил очки, но только для того, чтобы надеть их снова, даже немного быстрее, чем это было необходимо.

- Боже милостивый! - простонал он. - Похоже, это субботний вечер на опознании в полиции.

Однако в этот момент в передней части автобуса появился Красавчик, а его сомнительные спутники столпились у него за спиной.

- Это одни из моих лучших друзей, - объявил он с сияющей гордостью. - Я бы познакомил вас с ними, только они не любят, когда упоминают их имена. - Он подтолкнул вперед существо с красными губами, стоявшее рядом с ним.

- Это Флосс, моя мышка, - сказал он.

Флосс, чьи волосы переливались всеми цветами радуги - от черных у корней до оранжево-красных на концах, - с вкраплениями светлых, каштановых и платиновых оттенков, - посмотрела на Марка из-под накрашенных тушью ресниц.

- Привет, длиннолапый, - произнесла она прокуренным голосом, - я тебя раньше где-то не видела?

- Прекрати, Флосс, - сказал Гарольд. - Сегодня каникулы. Кроме того, джентльмен не может разглядеть тебя сквозь эти очки, так что не трать силы понапрасну. - Он ухмыльнулся Марку. - Ты ей нравишься, парень.

- Я всегда хотела улучшить отношения с общественностью, - деликатно заметила Флосс.

- Премного благодарен, - сказал Марк, отодвигаясь. - Что ж, полагаю, нам пора отправляться в путь.

- Ладно, парни! - крикнул Горячая Штучка. - Поднимайтесь на борт! Мы отправляемся сливаться с природой! - Он взял Марка за руку. - Все прихватили по паре бутылок, - сказал он. - Все, что вам нужно сделать, это запастись едой. Боже! ну и вечеринка намечается!

- Да, - обреченно сказал Марк, - вероятно, так оно и есть.

Только когда автобус выехал из города и погрузился в свежую деревенскую атмосферу, маленькая компания начала проникаться истинным духом поездки.

До этого момента все довольствовались тем, что тихо сидели и пили из своих бутылок, но теперь, когда перед ними открылись зеленые поля и деревья, они запели. Возвышая свои голоса в оглушительном диссонансе, они исполнили небольшой номер о несчастной героине по имени Фанни, чьи любовные похождения, согласно тексту, были удручающе сверхъестественными. В задней части автобуса Марк опустился на свое место и повернулся к Тоффи.

- Предоставляю это тебе, - простонал он. - Как я смогу представить этот маленький сегмент преступного мира в качестве компании веселых ботаников?

- О, они не так уж плохи, - сказала Тоффи. - По крайней мере, тебе не нужно беспокоиться о том, плохие они или нет. Ты с самого начала знаешь, что они плохие.

- И ты тоже, - сухо заметил Марк. - Однако, я полагаю, каждый стремится к своему уровню. Я мог бы этого ожидать.

Тоффи ласково потрепала его по щеке.

- Ты просто переутомился, - сказала она. - Тебе нужно выпить. - Сунув руку под сиденье, она достала бутылку шампанского. - Выпей немного этого, и ты увидишь все в радостном свете.

- За этими очками? - спросил Марк.

- Возможно, у тебя даже хватит смелости их снять, - предположила Тоффи.

- В такой толпе? - спросил Марк. - Боже упаси!

Тем не менее, после нескольких продолжительных глотков из бутылки Марк действительно начал видеть окружающее более отчетливо и снял очки. Это придало собравшимся перед ним странный вид, словно они были с обнаженными плечами, но эффект, поскольку все сидели, вряд ли можно было назвать шокирующим. Однако он был осторожен и старался не смотреть на проплывающий мимо пейзаж, особенно после того, как увидел потрясающее зрелище: розовокожая, вполне сформировавшаяся фермерша раздает корм стайке ужасно потрепанных цыплят. Через некоторое время он начал относиться к своим новообретенным товарищам с большей нежностью.

- По крайней мере, - зевнул он, размякший от шампанского и теплого солнца, - они счастливая компания преступников.

Словно в подтверждение его слов, компания внезапно разразилась хохотом, а Марк, довольный тем, что все идет хорошо, откинул голову на спинку сиденья и задремал.

Взрыв смеха, однако, если бы Марк прислушался к нему повнимательнее, стал бы скорее поводом для тревоги, чем для самоуспокоения. В его веселых, неистовых тонах прозвучало объявление о том, что маленькая пьяная банда негодяев нашла новый выход для своих антиобщественных наклонностей.

Пышнотелая блондинка по имени Дора, заметив на шоссе полицейского, прислонившегося к своему мотоциклу, соблюла предписанные законом и преступным миром правила приличия, высунувшись из окна и сделав серию грубых и многозначительных жестов. Восхищенный мастерством Доры в этом деле, ее сопровождающий, художник с посиневшей челюстью по имени Муз, высунулся из окна рядом с ней и запустил пустой бутылкой из-под виски в голову полицейского, сильно ударившей того по уху. В результате их друзья и компаньоны буквально рухнули на свои места от смеха.

Этот неприятный инцидент положил начало хорошо спланированной игре. Преступники, не видевшие конца веселью в этом маленьком виде спорта, объединились в команду, чтобы заниматься им с максимальной эффективностью и быстротой. Разделившись на тех, кто следит за полицейскими, тех, кто их оскорбляет, и тех, кто их бьет, они превратились в вопящую угрозу для каждого патрульного и блюстителя порядка на шоссе. Марк продолжал дремать, когда вслед за громыхающим автобусом раздался вой сирен. Из тех, кто участвовал в этом не таком уж невинном развлечении, расстроился только водитель автобуса.

- А ну-ка, прекратите это! - заорал он на своих пассажиров, напавших на полицейского. - Отвяжитесь, пока у меня из-за вас не возникли серьезные неприятности!

- Жми на газ, ты, халтурщик! - взревел Муз. - Дадим ему как следует! - И, отдав эту команду, он схватил еще одну бутылку и с шипением запустил ее через окно в голову ничего не подозревающего помощника шерифа.

- Попал! - Флосс взвизгнула от детского ликования и рухнула в проход, заливаясь смехом.

Вой сирен, сопровождавших автобус, достиг многоголосого воя, прежде чем Марк наконец проснулся. Вздрогнув, он открыл глаза и огляделся, твердо уверенный, что мир сошел с ума. Однако, бросив взгляд в переднюю часть автобуса и еще один - в заднюю, он быстро понял, в чем дело.

- Прекратите! - закричал он. - Немедленно прекратите!

- Послушайте, мистер! - закричал водитель автобуса. - Или вы утихомирите этих маньяков, или я сброшу этот автобус прямо с обрыва!

Марк посмотрел вперед, на шоссе. К счастью, избавление, в некотором роде, было уже близко.

- Прямо за следующим поворотом! - крикнул он. - Сверните налево!

- Боже мой! - радостно воскликнула Тоффи. - Ну разве это не здорово!

Марк бросил на нее короткий уничтожающий взгляд и сосредоточился на дороге впереди. Автобус, ехавший на максимальной скорости, дребезжал и поскрипывал всеми стыками. Взвизгнув шинами, водитель проехал поворот, затем резко свернул налево и въехал в ворота с табличкой "Пиллсуорт Эйкрз".

Автобус накренился на подъездной дорожке, разбрызгивая гравий и грязь из-под колес. Впереди замаячил дом с каменной облицовкой. Во все стороны простирались зеленые лужайки, обсаженные деревьями. На западном склоне холма мелькнул плавательный бассейн, сверкающий среди зелени, как переливающийся сапфир. С визгом тормозов автобус резко остановился у входа в дом. Вдалеке, на шоссе, вой сирен стал громче, затем быстро затих вдали. Водитель, сидевший в передней части автобуса, обмяк на своем сиденье.

- Все вон! - процедил он сквозь зубы. - Убирайтесь к черту, пока я не свихнулся!

Марк повернулся к Тоффи.

- Почему ты меня не разбудила? - поинтересовался он.

- Зачем? - беспечно спросила Тоффи. - Ты бы только беспокоился. И все закончилось хорошо, не так ли?

Когда компания нежелательных лиц пошатнулась и вывалилась из автобуса на газон, Марк и Тоффи последовали за ними. Марк поправил очки на носу и остановился перед протянутой рукой водителя.

- Да? - спросил он.

- Послушай, приятель, - сказал водитель, - где я могу спрятать этот автомобиль? Копы могут вернуться сюда в любую минуту.

- Стыдно скрывать его, - едко заметил Марк, - когда мы провели в нем столько счастливых часов.

- Я должен его скрыть, мистер, - сказал водитель. - Я не хочу, чтобы у меня были неприятности. Видите ли, это не мой автобус.

- Что? - спросил Марк.

Водитель горестно покачал головой.

- Я просто стоял там, когда вы подошли и предложили взять его напрокат. Парень, которому он принадлежал, был в заведении, торгующем травкой, дальше по улице. Меня только сегодня утром уволили с работы, и когда вы появились и сделали мне это предложение, ну, это был такой прекрасный день и все такое...

- И вы тоже! - ошеломленно сказал Марк. - Неужели сегодня никто не обращает внимания на закон?

- Я все еще думаю, что мне следует спрятать эту банку.

- Спрячьте ее во что бы то ни стало! - согласился Марк. - Уберите все следы. - Он указал в сторону леса. - Отведите ее туда, где ее больше никто не увидит.

Гарольд, подслушавший этот разговор, подошел к делу конфиденциально.

- Я и мои приятели - эксперты по сокрытию улик, - сообщил он. - Мы могли бы превратить его в холодильник, и никто никогда не заметил бы разницы.

Водитель покачал головой.

- Я думаю, в лесу лучше, - сказал он и вздохнул. - Кроме того, я хочу немного побыть один и вздремнуть.

Тоффи протянула ему бутылку шампанского, еще наполовину полную.

- Возьмите это с собой, - сказала она. - Вам это понадобится.

- Конечно, леди, - с благодарностью произнес водитель, принимая бутылку. - Мне нужна каждая капля. Я так напьюсь, что не буду помнить, кто я такой.

В этот момент мистер Басби, пузатый воспитанный сторож Марка, с любопытством спустился по ступенькам и с явной осторожностью приблизился к автобусу.

- Добрый день, мистер Пиллсуорт, - неуверенно произнес он. - Я вижу, вы привели с собой каких-то... гостей.

- Да, Басби, - сказал Марк, пытаясь изобразить безразличие. - Я пригласил их на небольшую прогулку. Группа деловых партнеров и их жен.

Услышав это описание, Флосс поправила юбку и провела рукой по волосам. Гарольд грациозно убрал руку из кармана своего спутника и заискивающе улыбнулся.

- Я понимаю, - тихо сказал Басби, но в его светлых глазах читалось огромное сомнение.

- Где миссис Пиллсуорт? - небрежно спросил Марк. - А Марио?

- Я не знаю, - ответил Басби. - Они взяли краски, корзину с обедом и ушли в лес. - Он указал на юг. - Они направлялись в ту сторону.

- Думаю, я найду их и поговорю с ними, - сказал Марк.

- А ваши... э-э-э... коллеги?

- О, да, - сказал Марк. Он наклонился чуть ближе к Басби. - Как ты думаешь, Басби, что могло бы их позабавить?

- Не думаю, что мне следует говорить это, сэр, - сказал Басби, - но, думаю, мне следует вернуться и положить серебро и драгоценности миссис Пиллсуорт в сейф. Что касается того, чтобы развлечь их, то у нас в доме нет ни наркотиков, ни револьверов, но, возможно, они привезли свои собственные.

- Я бы не удивился, - ответил Марк.

- И раз уж я об этом, сэр, - продолжил Басби, - то думаю, мне лучше закрыть винный погреб на замок.

- Винный погреб!

Первым заговорил вездесущий Гарольд.

- Эй, парни, здесь есть винный погреб! - объявил он. - Круто, да?

- Слушай, - протянула Флосс, пододвигаясь к Марку, - ты действительно классный, а? Винный погреб как раз по мне. Чем ниже я опускаюсь, тем больше мне это нравится.

Тоффи шагнула вперед, сверкая глазами.

- Ты можешь опуститься еще ниже, чем тебе хотелось бы, куколка, если будешь продолжать в том же духе. Ты можешь оказаться на глубине шести футов, и вид у тебя будет очень мрачный.

- Послушай, сестренка, - воинственно сказала Флосс, - я в любой момент могу с тобой разобраться.

- Если ты попытаешься это сделать, то можешь никогда не собраться, - вспыхнула Тоффи. - И тебе до конца жизни придется носить этот твой ужасный парик!

- Я рискну, рыжик!

- В этом нет никакого риска, - сказала Тоффи, сжимая кулаки. - Я гарантирую тебе возврат денег!

- Так-так, - одобрительно произнес Гарольд, - девочки действительно хорошо знакомятся, не так ли?

- Слишком хорошо, - сказал Марк. - Нам лучше разнять их, пока они не стали по-настоящему близки. - Он повернулся к Басби. - Проводите гостей в винный погреб.

- Но, сэр...

- Я знаю, Басби, - сказал Марк, - но там они, наверное, будут вести себя тихо, по крайней мере, какое-то время.

- Полагаю, что так, сэр, - глухо ответил Басби. Он направился обратно к дому, и маленькая орущая компания последовала за ним. Когда они ушли, Тоффи злобно посмотрела Флосси вслед.

- Может, я еще выпорю этого парня, - пробормотала она.

Позади них автобус тронулся с места, резко рванулся вперед, пролетел сквозь живую изгородь, окаймлявшую подъездную дорожку, и, как пьяный, помчался через лужайку к деревьям.

- Ну что ж, - вздохнул Марк. - Полагаю, могло быть и хуже, хотя не могу представить, как.

- Похоже, сегодня царит разруха, - согласилась Тоффи.

- А с твоей помощью, - сказал Марк, - я, кажется, получил двойной заказ. - На мгновение приподняв очки, он уставился в сторону леса. - Полагаю, мне пора идти. Чем скорее я все улажу, тем лучше.

- Если хочешь моего совета, - сказала Тоффи, - возьми пистолет.

- Что, черт возьми, я буду делать с оружием? - спросил Марк.

- Это придало бы вес твоим доводам, - ответила Тоффи. - Эти латиноамериканские любовники ожидают, что ревнивые мужья будут носить оружие.

- Я не ревную, - сухо сказал Марк, - я просто волнуюсь, вот и все.

- В таком случае, - предложила Тоффи, - почему бы нам просто не подождать здесь, пока они не вернутся? Мы могли бы присоединиться к вечеринке в подвале.

- Меня по-настоящему расстраивает эта весенняя серость, - сказал Марк. - Кажется, все вышло из-под контроля.

- Послушай, - снова предложила Тоффи, - если они пошли в лес в этом направлении, почему бы нам не пойти в другую сторону и не предоставить Джулии самой побеспокоиться для разнообразия? Справедливость есть справедливость, не так ли?

- Как это могло бы обеспокоить Джулию? - спросил Марк. - Она бы даже не узнала, что мы были там.

- Верно, - зло сказала Тоффи, - она бы не узнала, не так ли?

- Беспринципная маленькая шлюшка, - сказал Марк.

- Беспринципная до мозга костей, - согласилась Тоффи. Она вздохнула. - Но какая мне от этого польза?

- Полагаю, мне следует заглянуть к моим гостям перед отъездом, - сказал Марк, - просто убедиться, что им удобно.

- Наверное, им сейчас так удобно, что они без сознания.

- Так им лучше, - сказал Марк.

Решив это, он отвернулся, затем быстро повернулся обратно, когда Басби, в отчаянии заламывая руки, внезапно вылетел за дверь и помчался вниз по ступенькам.

- Сэр! Сэр! - закричал он. - Они уже сделали это, сэр! Я не могу себе представить... Они, должно быть, быстрые, как кошки!

- О чем вы говорите, Басби? - спросил Марк.

- Серебро, сэр! - Басби взвыл. - И драгоценности миссис Пиллсуорт! Ваши помощники все обчистили! Они прошлись по дому, сэр!

- Как гуси по гороху, - пробормотала Тоффи.

- О, миссис Пиллсуорт будет в ярости, сэр! - сетовал Басби. - Миссис Пиллсуорт очень дорожит своим серебром и драгоценностями!

Марк содрогнулся от дурного предчувствия. Джулия была бы не просто в ярости, она была бы в бешенстве. И, что еще хуже, она была бы в ярости на него! Поскольку шайка воров, укравших вещи, были его гостями, следовательно, во всем случившемся виноват он. Она никогда ему этого не простит.

- Мы должны вернуть их! - сказал он.

- Я мог бы вызвать полицию, сэр!

- Нет! - воскликнул Марк. - Нет, Басби, не вызывайте полицию. - Он озабоченно нахмурился. - Они все сейчас внизу, в подвале?

- Пирушка, - задумчиво произнес Басби. - Пирушка, орущая и обжирающаяся. Не думаю, что на вашем месте я бы пошел туда. Это настоящий притон порока.

- Тем не менее, - сказал Марк, - с ними нужно хорошенько поговорить. Вряд ли это считается хорошим тоном - воспользоваться гостеприимством мужчины и украсть драгоценности его жены.

- Скорее всего, это была Флосси, - мстительно предположила Тоффи. - Да, она нацелена на хорошее дело, это точно.

Они втроем вошли в дом, пересекли просторный прохладный холл, прошли через солярий и кухню и остановились у двери, ведущей в подвал. Звук грубого смеха на мгновение остановил их шаги. Басби вытащил из-под пиджака револьвер.

- Возможно, вам стоит взять это, сэр, - сказал он. - Я храню его на всякий случай.

- А это, безусловно, экстренный случай, - сказал Марк. Взяв пистолет, он повернулся лицом к лестнице. - Я поговорю с ними твердо, и если это не сработает, я... я...

- Вызовете полицию, сэр?

- Нет! Нет, я... я буду надеяться на лучшее.

- С этой толпой, - мрачно сказал Басби, - лучшее обязательно окажется чем-то похуже самого худшего, если вы понимаете, что я имею в виду.

- Тем не менее, - пробормотал Марк, - нам придется встретиться с ними лицом к лицу. - Он прошел через дверь и начал спускаться вниз по ступенькам в полумрак и затхлую сладость подвала. Когда они спускались, их встретил новый взрыв смеха.

- Эй! - грубо окликнул кто-то из темноты. - Приближается мой хозяин - с вассалами?

- Вассалы чего? - сонно осведомился другой голос. - Или вы имеете в виду морских вассалов?

Марк вгляделся в полумрак и поднял руку.

- Леди и джентльмены, - сказал он не без иронии. - Леди и джентльмены, Басби только что рассказал мне шокирующую историю.

В темноте что-то зашевелилось.

- Это сделал старина Басби? - заинтересованно спросил чей-то голос. - Не похоже, чтобы он знал какие-нибудь шокирующие истории.

- Позор Басби! - раздался женский смешок вдалеке.

Из тени выступила фигура, оказавшаяся Флосси.

- Давайте послушаем эту потрясающую историю, - с энтузиазмом сказала она. - Нет ничего лучше хорошей потрясающей истории, чтобы поднять настроение.

Марк снова поднял руку.

- Нет, - сказал он, - вы не понимаете, это не такая уж шокирующая история.

- Правдивое признание, да? - угрюмо произнес голос из-за винных ящиков. - Не подписывай это, Басби. Найди хорошего адвоката, прежде чем ставить под этим свое имя.

- Пожалуйста! - сказал Марк. - Позвольте мне сказать вам...

- Нет, если это делает нас соучастниками! - раздался голос в ответ. - Я не хочу этого слышать. Я затыкаю уши пальцами!

- Давайте все заткнем уши пальцами! - хихикнул голос блондинки. - Это щекотно!

- Сейчас, одну минутку! - закричал Марк. - Послушайте! Кто-то здесь украл серебро и драгоценности моей жены, и я должен получить их обратно. Единственное, что я могу сделать, - это обратиться к вам как к друзьям.

- Ты мне нравишься даже как враг, - пьяно хихикнула Флосс. - Иди ко мне, дружи и будь узнаваем.

- Если он это сделает, - прорычала Тоффи, - его тоже закопают. Отойди, ты, жалкий леденец на палочке!

Но Марк не собирался отвлекаться от главного.

- Итак, кто из вас это сделал? - спросил он. - Никаких неприятностей не будет, если вы просто вернете вещи.

Воцарилась напряженная тишина. Гарольд, шаркая, вышел из полумрака и неуверенно занял свое место рядом с Марком.

- Ладно, вы, сумасшедшие кошки! - заорал он. - Кто из вас украл у миссис Пиллсуорт камни?

- Были ли они на ней в тот момент? - спросил женский голос.

- Нет, не были, - ответил Марк. - Какое это имеет отношение к делу?

- Большое, - ответил голос. - Если бы они были на ней, то, возможно, ущипнули бы не только ее украшения. - Говоривший понимающе вздохнул. - Иногда девушке нравится, когда ущипнут только ее саму.

- Если ты не заткнешься, то получишь по морде только за себя, - огрызнулся Гарольд. Он сделал многозначительную паузу. - Неужели никто не собирается петь? - Он повернулся к Марку. - Товар был застрахован?

- Да, - сказал Марк, - но все не так просто. - И он покорно пустился в рассказ о своих домашних проблемах. - Итак, видите ли, - умоляюще заключил он, - я должен вернуть оригинальные драгоценности, иначе могу потерять жену.

- И она обманывает тебя с этим подонком Марио? - возмущенно произнес чей-то голос. - Отвратительно!

- Ты должен пристрелить этого парня, - горячо произнес другой голос. - Защищая свой дом, ты можешь остаться безнаказанным.

- Эй! У меня есть отличная идея, - внезапно вмешался Горячая Штучка. Он торжествующе улыбнулся своей невидимой аудитории. - Мы здесь наслаждаемся полезным для здоровья днем за городом, и все это за счет мистера Пиллсуорта. Ну что ж, не кажется ли вам, что мы должны отблагодарить его в некотором роде?

- Да! - радостно ответила Флосс. - Пепельницей, сделанной в виде унитаза!

- Нет, Флосс, ничего подобного, - нахмурился Гарольд. - Я имею в виду что-то действительно полезное, что ему нужно.

- Да? - нетерпеливо спросил чей-то голос. - Например, что?

- Ну, я тут подумал, - ответил Гарольд, - что Пиллсуорту больше всего нужно убрать этого Марио с дороги. Естественно, он не может пойти и прикончить парня сам, он просто не из таких. Итак, у меня возникла идея, почему бы нам не сделать эту работу за него? Что-то вроде подарка в знак благодарности за то, что мы так хорошо проводим время!

- Эй! - восторженно пророкотал чей-то голос. - Это отличная идея. В ней много сентиментального. Одно доброе дело заслуживает другого.

Раздался общий одобрительный ропот.

- В конце концов, - уныло произнес блондинистый голос, - для чего еще нужны друзья, кроме как для того, чтобы ходить вокруг да около и помогать друг другу? - Послышалось громкое сопение. - Это немного заводит, когда останавливаешься и задумываешься об этом. У кого есть раскаленный прут?

- Подождите минутку! - закричал Марк. - Вы не можете этого сделать! Это убийство!

- Но мы должны возместить ущерб за драгоценности, не так ли? - cказал Гарольд. - Мы должны быть честны с вами, не так ли?

Пьяницы-убийцы уже начали выходить из полумрака. Появился Лось с синими челюстями, размахивающий зловещего вида пистолетом 38-го калибра.

- Мы все будем стрелять в него, - усмехнулся он, - и скажем, что это был несчастный случай на охоте. Таким образом, они не смогут повесить это ни на кого конкретно.

- Послушайте! - в отчаянии прохрипел Марк. - Я не могу вам этого позволить!

- О, это действительно ерунда, - скромно сказал Гарольд. Он махнул рукой своим последователям. - Давайте, друзья, в лес!

- Вы не должны этого делать! - воскликнул Марк.

- Что за парень! - Лось восхищенно зарычал. - Ты должен практически драться с ним, чтобы оказать ему хотя бы небольшую услугу.

Группа промчалась мимо Марка и поднялась по ступенькам.

- Рассредоточимся и заставим его выйти на открытое место! - крикнул Гарольд.

- Остановитесь! - закричал Марк. - Не делайте этого! Я не хочу, чтобы вы это делали!

Но последний из убийц уже добрался до верхней ступеньки и исчез за дверью. Марк безнадежно повернулся к Тоффи.

- Я должен был остаться в тюрьме! - сказал он. - Я просто посмотрю газеты, когда все это закончится. Джулия точно со мной разведется!

- Ну, не стой же просто так, заламывая руки, - подбодрила его Тоффи. - Давай выйдем и предупредим их. Нам придется спрятать этого Марио, пока они не остынут и не уйдут.

- Думаю, да, - согласился Марк. Он повернулся и, следуя указаниям Тоффи, начал подниматься по ступенькам. - По крайней мере, мы знаем, где искать. Может быть, нам удастся опередить их.

Они поспешили вверх по лестнице и вышли через заднюю дверь. Марк обернулся к Басби.

- Вы оставайтесь здесь, - сказал он. - Если миссис Пиллсуорт и Марио вернутся, предупредите их, чтобы они не показывались на глаза.

- Да, сэр, - ответил Басби. - Я, пожалуй, и сам буду держаться подальше от посторонних глаз.

Марк и Тоффи двинулись в путь.

- Они, наверное, где-то внизу, у ручья, - сказал Марк. - Давай поторопимся.

Когда они дошли до конца лужайки и углубились в кусты, Марк споткнулся и едва не потерял очки. Оглядевшись по сторонам, он поспешно их снял.

- Мне придется обойтись без них, - сказал он.

- Вряд ли сейчас подходящее время потакать твоим пуританским чувствам, - согласилась Тоффи. - Пошли!

Они пробирались вперед по камням и кустам, пока не вышли к берегу ручья. Здесь они остановились, осматривая берег, насколько хватало глаз, но там никого не было.

- Иди в том направлении, - сказала Тоффи, - а я пойду вверх по течению. Если я их найду, то свистну.

Марк кивнул в знак согласия и двинулся вперед, пробираясь сквозь густые заросли. Он осторожно двинулся к поляне, которая, как он помнил, должна была быть впереди. Наконец, преодолев последнюю преграду из листьев, он зацепился пальто за ветку. Повернулся, чтобы отцепить его, и в то же время попятился. Пистолет в его руке делал этот маневр неловким. Когда пальто наконец расстегнулось, он упал навзничь на траву.

Он только начал подниматься, когда услышал крик позади себя. Это был пронзительный крик, полный ужаса. На мгновение воцарилась тишина, затем послышался звук быстро топочущих ног, разбегающихся во все стороны. Марк обернулся и посмотрел.

И был глубоко поражен, на мгновение забыв о состоянии своих глаз. Большое скопление людей, розовато поблескивая в лучах послеполуденного солнца, лихорадочно исчезало в окружающей зелени. Когда их обнаженные спины скрылись за укрытием, Марк заметил, что они оставили после себя несколько корзин для пикника, термосы и одеяла.

Он посидел немного, переводя дыхание, затем, после недолгих размышлений, до него дошло, что эти участники пикника, кем бы они ни были, вели себя на редкость странно. Почему они так отчаянно бежали в поисках укрытия только потому, что он выпал на поляну?

Он только начал размышлять над этим любопытным происшествием, когда понял, что, возможно, его падение на самом деле не имело к этому никакого отношения. Возможно, что-то еще, что-то гораздо более грозное, чем просто незваный гость, привело их в панику. В его голове пронеслись видения пожирающих людей кобр и пускающих слюни тигров. Что бы ни расстроило этих людей, он не собирался оставаться здесь. Вскочив на ноги, он тоже побежал в укрытие.

Он продрался сквозь колючие заросли кустарника и резко остановился. Перед ним на корточках, к счастью, повернувшись к нему спиной, сидела полная темноволосая женщина, закрыв лицо руками. Марк быстро присел рядом с ней, и на мгновение воцарилась напряженная тишина. Они словно ждали, что вот-вот упадет бомба. Однако, поскольку время шло, а ничего не происходило, Марк прочистил горло. Женщина нервно вздрогнула.

- Ш-ш-ш! - прошипела она. - Тише!

- Зачем? - спросил Марк. - Что случилось?

- Разве вы не видели? - спросила женщина.

- Я, должно быть, пропустил это, - сказал Марк.

- Ну, просто помолчите, - снова сказала женщина, и опять воцарилась тишина.

Наконец, из чистого любопытства, Марк возобновил разговор.

- Кажется, сегодня у меня день, когда я постоянно присаживаюсь рядом с женщинами, - сказал он, стараясь говорить светским тоном.

- Вот как? - спросила женщина. - Я полагаю, на это есть причина?

- Я не знаю, - ответил Марк, чувствуя, что этому разговору не суждено иметь большого смысла. - Но я начинаю немного нервничать из-за этого.

- От чего? - рассеянно спросила женщина.

- От того, что приседаю рядом с женщинами, - ответил Марк, жалея, что вообще начал этот разговор.

- Вы хотите сказать, что вам больше нравится присаживаться рядом с мужчинами, чем рядом с женщинами? - спросила женщина.

- Не знаю, - сказал Марк. - Я никогда не присаживался рядом с мужчиной. Как вы думаете, это имело бы значение, если бы я встал и немного потянулся?

- Ради всего святого! - выдохнула женщина. - Вы хотите, чтобы вас увидели?

- Почему меня не должны видеть? - спросил Марк.

- Вы прекрасно знаете, - сказала женщина, - какой вы есть.

- Какой я есть?

- Конечно, - ответила женщина. - Вы же знаете, как люди относятся к подобным вещам.

- О? - сказал Марк, совершенно растерявшись. - Скажите, я в порядке?

- Откуда мне знать, в порядке ли вы? - чопорно спросила женщина. - Я не позволяю себе думать о таких вещах.

- Но вы только что говорили об этом, - сказал Марк, - и о том, как люди относятся к этому.

- Ваш разум должен быть выше этого, - ответила женщина. - Если вы напрашиваетесь на комплименты, то пришли не на ту вечеринку.

- У меня стойкое ощущение, - сказал Марк, - что мы говорим о разных вещах.

- Разве вы не были на последнем собрании, когда появился гражданский комитет и начал преследовать нас?

- Кажется, нет, - заинтересованно сказал Марк. - Думаю, я пропустил это.

- Судя по тому, как люди себя ведут, - раздраженно сказала женщина, - можно подумать, что мы, нудисты, какие-то неблагопристойные или что-то в этом роде.

- Нудисты! - взвизгнул Марк. - Значит, на вас действительно совсем нет одежды!

- Конечно, нет, - самоуверенно ответила женщина. - А вы...

Внезапно по ее пухлому телу пробежала дрожь осознания, и, убрав руки от глаз, она с ужасом посмотрела на Марка. Ее губы приоткрылись, и она закричала.

- Ты одет! - закричала она. - Ты мужчина! Отойди от меня. Не подходи ко мне!

- И в мыслях не было! - воскликнул Марк, вскакивая на ноги. - Боже милостивый, не оборачивайтесь!

- Не волнуйтесь, - горячо сказала женщина, - не думаю, что смогла бы, даже если бы захотела! Я просто буду сидеть здесь и кричать. - И, очевидно, чтобы доказать это, она снова закричала. - Он здесь! - закричала она. - Он здесь, в одежде! - В ее тоне слышалось неприятное обвинение.

- Боже мой! - сказал Марк. - Вы же не обязаны всем об этом рассказывать, правда?

Теперь, когда сигнал тревоги был подан, пейзаж словно ожил. Обнаженные натуры всех размеров и видов, прижимавшие к себе клочки зелени там, где они были нужнее всего, начали метаться по кустам, как рыбы в сетях.

Вскоре это переросло в настоящую панику. Марк, не веря своим глазам, смотрел, как загорелые фигуры пронеслись по поляне и скрылись из виду на берегу ручья.

- Ну, будь я проклят! - Марк вздохнул и посмотрел на остатки пикника. Он пожал плечами и двинулся дальше, горячо надеясь, что больше не догонит их. Из-за того, что его глаза вели себя так странно, все становилось таким сложным. Когда, например, обнаженная натура перестала быть обнаженной?

Тем временем на другой поляне, чуть дальше, Джулия, чьи светлые волосы золотились на солнце, сидела в тенистой беседке, искусно расправив широкие желтые юбки вокруг своих длинных аристократических ног. В ушах у нее звучал гипнотический шепот ручья, а в голубых глазах - очарование первого весеннего дня. Из-под сонно опущенных век она наблюдала за Марио, который раскладывал холст и краски, а затем, подняв глаза, подошел к ней.

- Вырез блузки, мадонна миа, - сказал он, - должен быть немного ниже, чтобы было видно больше... э-э-э... плеча. - Он протянул изящную руку. - Можно?

Джулия подняла глаза, и на мгновение их взгляды встретились. Она быстро отвела взгляд, недоумевая, что это на нее нашло; она никогда раньше не испытывала такого странного ощущения, что тает на глазах. Внутренне она слегка встряхнулась, чтобы напомнить себе, что она не импульсивное хищное создание, как бы сильно она себя таковой ни чувствовала. Затем рука Марио коснулась ее плеча, и она вздрогнула. На какое-то мгновение показалось, что Марка никогда и не существовало; очарование весны было слишком сильным.

- Марио! - выдохнула она.

- Мадонна! - горячо прошептал Марио, опускаясь рядом с ней. - Вы восхитительны! Вы подобны редкому драгоценному камню в лучах солнца! - И его рука деловито легла ей на плечо.

Их взгляды встретились, и на мгновение картина романтической опасности застыла, словно время остановилось. Затем она разлетелась вдребезги, когда зелень вокруг них внезапно расступилась, и на поляну хлынула толпа обнаженных фигур, отчаянно прижимающих к себе охапки листьев. Джулия испуганно подняла голову и вскрикнула.

- Боже мой! - воскликнула она.

Разгоряченные фигуры остановились как вкопанные. На мгновение воцарилась ошеломленная тишина, затем незваные гости, охваченные приступом стыдливости, поспешно сбились в кучу и пригнулись.

- Боже мой! - ахнул маленький человечек с круглыми глазами. - Мы окружены. Сегодня все одеты.

- Куда ни глянь, - сказал взъерошенный блондин, - нигде невозможно спрятаться!

Снова воцарилось молчание, на этот раз более неловкое. Нудисты обеспокоенно уставились на Джулию и Марио, а те, не в силах вымолвить ни слова, уставились на них. Джулия, явно нервничая, наконец заговорила.

- Вы... на вас совсем нет одежды! - довольно глупо заметила она.

- Мы знаем об этом, мадам, - жалобно произнес лысый джентльмен. - И с каждой минутой мы все больше это осознаем. Вам не обязательно нам говорить об этом.

- Вам что, все равно? - дрожащим голосом спросила Джулия. - Вы что, не хотите надеть что-нибудь?

- Нет, нам это не нужно, - вызывающе сказал первый мужчина. - Мы считаем, что ради нашего здоровья - и нравственности тоже - нам не следует этого делать.

- Возможно, это и полезно для вашего здоровья, - с сомнением покачала головой Джулия, - но я не думаю, что это сильно повлияет на вашу нравственность.

- Это потому, что вы не понимаете, - отрезала какая-то женщина. - Вы неправильно мыслите.

- Ну, теперь уже не имеет значения, понимаю я или нет, - сказала Джулия. - Вы собираетесь продолжать в том же духе до бесконечности?

- Без одежды? - спросил мужчина.

- Нет, - ответила Джулия. - Я имею в виду, сидеть на корточках и глазеть по сторонам. Мне из-за вас ужасно неудобно.

- Если бы мы встали, - сказал тощий мужчина, - вам было бы гораздо неудобнее.

- Да, - быстро согласилась Джулия. - Я полагаю, вы правы. И все же, мы не можем вот так сидеть здесь, не так ли?

- Не знаю, как вы, леди, - сказал тощий мужчина, - но я бы предпочел этого не делать.

- Тогда что мы будем делать? - спросила Джулия. - Если мы закроем глаза, вы обещаете, что уйдете очень тихо?

- Но куда мы пойдем? - спросил мужчина. - Сегодня в лесах полно одетых. Мы даже не знаем, в какую сторону пойти.

- Вам следовало подумать об этом, прежде чем раздеваться, - раздраженно заметила Джулия.

На дальнем конце поляны сухие кусты раздвинулись, и в их сторону неторопливо направился Марк. Его взгляд не продвинулся дальше ближайшего нудиста, и, несмотря на пистолет, он закрыл глаза руками.

- Марк! - крикнула Джулия.

При звуке голоса Джулии лицо Марка побледнело. Случилось худшее, как он и подозревал. Под пагубным влиянием Марио Джулия не только сбилась с пути истинного, но и присоединилась к нудистам.

- Джулия! - в отчаянии воскликнул он. - Как ты могла такое сделать?

- Что сделать? - спросила Джулия, поднимаясь на ноги. - О чем ты говоришь?

- Бегать... вот так! - ответил Марк.

- Я не бегаю, - сказала Джулия, виновато поправляя вырез платья. - Почему ты закрываешь глаза руками? И что ты делаешь с этим пистолетом?

- Я не могу на это смотреть, - ответил Марк. - Я могу застрелиться.

- Что? - спросила Джулия, а затем улыбнулась. - О, это все из-за голой кожи, которая тебя расстраивает, да?

Марк снова поморщился.

- А тебя это не беспокоит? - спросил он.

- Ты даже представить не можешь, насколько, - ответила Джулия, - но говорят, что это полезно для здоровья и нравственности.

- Нравственность! - сказал Марк. - Я удивлен, что ты вообще знаешь это слово. Думаю, мне лучше уйти.

- Что ж, если я могу выдержать это, то, конечно, сможешь и ты, - возразила Джулия. - Ты так и не объяснил, что делаешь здесь с этим пистолетом.

Тощий обнаженный джентльмен беспокойно зашевелился.

- Вы что, собираетесь болтать весь день? - жалобно спросил он. - Мои листья начинают вянуть.

- Ваши листья, - едко заметила Джулия, - нас не касаются.

- Если они поникнут еще немного, это будет касаться всех, - устало сказал мужчина.

- Да, конечно, - содрогнулся Марк. Он повернулся к Джулии. - Надеюсь, с твоими листьями все в порядке.

- У меня нет листьев, - сказала Джулия. - А почему они должны у меня быть? Почему ты так странно себя ведешь?

Марк двинулся вперед. При этом он зацепился ногой за выступающий корень и споткнулся. Наклонившись вперед, он вслепую выбросил руку и нечаянно нажал на спусковой крючок пистолета. Раздался оглушительный выстрел, и пуля просвистела в воздухе. Джулия, вцепившаяся в руку Марио, закричала во все горло.

- Он пытается нас убить! - закричала она. - Беги, Марио, беги!

Марио едва ли нуждался в приглашении; еще до того, как оно закончилось, он начал двигаться. Увлекая Джулию за собой, он врезался в кусты, и они оба исчезли из виду.

- Джулия! - прерывающимся голосом произнес Марк. Он открыл глаза и посмотрел в ту сторону, куда они ушли, а затем оглянулся на нудистов. - Надеюсь, вы довольны!

- Мы не довольны, мистер, - запричитал тощий мужчина. - Мы не можем вечно прикрываться этими листьями. Они вянут, и что нам теперь делать?

- Я бы ничему не удивился, - злобно сказал Марк, - от такой банды, как вы, можно ожидать чего угодно.

Словно запоздалое эхо, издалека, с той стороны, куда ушли Джулия и Марио, донесся громкий выстрел.

- Боже мой! - воскликнул Марк, бросаясь вперед. - Я забыл! - Он бросился к кустам как раз вовремя, чтобы столкнуться с Тоффи, внезапно выскочившей на открытое место.

- Они преследуют их! - закричала Тоффи. - Они услышали твой выстрел и помчались сюда! - Раздались еще два выстрела. Марк рванулся вперед, но Тоффи удержала его.

- Не ходи туда! - закричала она. - Они готовы стрелять во все, что движется!

- Но, если они убьют Марио, Джулия поклянется, что это сделал я! - сказал Марк. - Я должен остановить их!

Внезапно воздух огласился выстрелами, на этот раз более близкими. В наступившей тишине послышался звук быстро приближающихся шагов. Мгновение спустя на поляну выбежал Лось и, подпрыгнув, остановился рядом с Марком.

- Уйди с дороги, штатский! - заорал бандит, не обращая внимания на происходящее. - Заведение кишит хулиганами!

Марк едва успел переварить эти безумные слова, когда Флосс, Гарольд, пышнотелая блондинка и другие преступники, пьяные в стельку, ввалились на поляну.

- Повсюду копы! - завопил Горячая Штучка. Он смерил Марка холодным взглядом. - Кто их предупредил, а?

- Я этого не делал, - сказал Марк. - Где они?

- Убегают! - заскулила Флосс. - Приближаются!

- Одновременно? - полюбопытствовала Тоффи.

- Что ж, я полагаю, это лучше, чем убийство, - безнадежно произнес Марк.

Во время этого обмена репликами беглецы пришли в себя настолько, что заметили нудистов, которые, поднявшись, испуганно прижимали к себе зелень.

- Боже мой! - сказала Флосс. - Вы только посмотрите на них! Что здесь происходит, курильщики на открытом воздухе?

- Мы делаем это ради нашего здоровья, - защищаясь, сказала полная женщина.

- Это новый подход, - заинтересованно заметила Флосс.

- Полиция! - простонал тощий мужчина, не замечая бегающего взгляда Флосс. - Они нас арестуют!

- Боже, - злобно произнесла Флосс, - какое подходящее место для ножниц!

- Флосс! - сурово сказал Гарольд. - Сейчас не время для веселья. Через минуту копы окружат нас со всех сторон!

- Мы что, так и будем стоять здесь и позволим им нас арестовать? - спросила Тоффи.

- Мы окружены, - сказал Лось. - Нам придется отстреливаться.

- Нет! - закричал Марк. - Больше ни в коем случае не стрелять!

- Мы, нудисты, - дрожащим голосом объявил тощий мужчина, - отказываемся принимать во всем этом какое-либо участие.

- Заткнись! - зарычал Лось. Издалека донесся вой сирены. - Боже милостивый, они теперь на колесах! Мы в ловушке.

Послышалось нервное переминание с ноги на ногу, когда собравшиеся нарушители закона двинулись вперед, навстречу своей грядущей судьбе. Однако движение внезапно прекратилось, когда совсем рядом раздался ревущий звук, сопровождаемый треском и хрустом выдергиваемого кустарника.

- Боже правый! - Марк закричал. - Они выслали танки!

- Всем взять что-нибудь! - истерично закричала Флосс. - Леди должна защищаться до конца!

- И что потом? - с горечью спросила Тоффи.

Деревья и кусты в конце поляны уже начали раскачиваться в бешеном возбуждении. Дерево рухнуло на землю, на него, резко поворачивая, налетел желтый экскурсионный автобус. Водитель, у которого затуманились глаза, высунул голову из окна.

- Копы! - закричал он. - Они гонятся за мной! Они гнались за мной до самого ада и разъезжают повсюду! - Автобус резко затормозил и остановился. - Я должен убираться отсюда! - Он посмотрел на Марка сверху вниз. - Куда мне ехать, мистер?

- Эй, подожди! - сказала Тоффи. - Нам всем нужно выбираться отсюда! - Она подбежала к двери автобуса. - Открой!

Образовалась давка: и нудисты, и бандиты пытались забраться в дрожащий автобус.

- Залезайте! - рявкнул водитель. - Их тут толпы, этих копов, и все они чертовски злы!

Марк и Тоффи, спотыкаясь, добрались до задней части автобуса и плюхнулись на соседние сиденья.

- По крайней мере, у нас есть возможность сбежать, - задыхаясь, произнесла Тоффи.

- Но зачем? - уныло спросил Марк. - Закон считает меня преступником, а моя жена - маньяком-убийцей. Достаточно ли я поблагодарил тебя за твою замечательную помощь в этом деле?

- По крайней мере, я пыталась, - сказала Тоффи. - Ты мог бы проявить хоть каплю благодарности за это.

Но Марк не слушал. Он с изумлением наблюдал за остальными, когда они забирались в автобус и опускались на свои места впереди.

- Боже мой! - выдохнул он.

- Что? - спросила Тоффи.

- Во всей этой суматохе и в окружении стольких нудистов я этого не заметил.

- Не заметил - что?

- Действие эликсира заканчивается. Теперь все в нижнем белье! Кроме нудистов, конечно.

- Ну, по крайней мере, - вздохнула Тоффи, - теперь ты можешь держать ухо востро.

- Я в этом не уверен, - сказал Марк. - Тебе стоит посмотреть на нижнее белье Гарольда - бегонии на фиолетовом поле.

- Ах! - радостно воскликнула Тоффи. - Я подозревала, что даже в нем есть что-то поэтическое.

Разговор оборвался, когда автобус рванулся вперед, отбросив пассажиров на их сиденья.

- Мы попытаемся объехать их! - крикнул водитель. - Держись!

Раздался треск, и автобус снова нырнул в листву. Ветки бешено хлестали по окнам и уносились вдаль. Раздался всеобщий вопль, когда перед лобовым стеклом замаячил большой дуб, но водитель, отчаянно крутя баранку, сумел заставить автобус объехать его. Вскоре прыгающий, брыкающийся автобус выбрался из зарослей и выехал на зеленую лужайку.

Все произошло слишком быстро, чтобы кто-либо из участников мог четко представить, что именно произошло. Однако, к сожалению, было очевидно одно: водитель перепутал направление движения. Выбравшись из зарослей, они внезапно оказались лицом к лицу с атакующими шеренгами представителей закона. Внезапно местность вокруг оказалась буквально усеяна суетящимися полицейскими. С механическим возмущением взвыла сирена.

- Прибавь газу! - закричали пассажиры. - Да ну их к черту!

Водитель отреагировал автоматически и изо всех сил нажал на газ. Автобус рванулся вперед, потеряв управление, и направился зигзагообразным курсом к дому. На дороге внезапно возникла пара растерянных фигур, которые, услышав шум автобуса, обернулись и застыли на месте.

- Джулия! - закричал Марк, вскакивая со своего места и пробиваясь к месту рядом с водителем. - Джулия! Беги!

Джулия закрыла лицо руками.

- О Боже! - простонала она. - Теперь он гонится за нами на автобусе!

В последнюю секунду Марк выхватил руль у водителя и яростно дернул его на себя. Автобус накренился набок, Джулия и Марио отпрыгнули в сторону или упали в обморок на траву. Автобус с ревом помчался дальше, а на заднем плане в небо устремился пронзительный вой сирены. Где-то вдалеке раздался хриплый голос.

- Огонь! - проревел он. - Стреляйте по колесам! Этот автобус набит психами!

Раздался залп, внезапно автобус накренился набок, опасно покачнулся на двух колесах, затем выровнялся и врезался прямо в массивный ствол плакучей ивы. Раздался оглушительный грохот, нарастающий хор испуганных голосов, а затем наступила тишина.

Пробираясь сквозь толпу дерущихся людей в проходе, Тоффи удалось добраться до распростертого на полу Марка. Она опустилась рядом с ним и нежно положила его голову себе на колени.

- С тобой все в порядке? - спросила она.

Марк открыл глаза и посмотрел на нее затуманенным взором.

- Думаю, да, - сказал он. - Но я чувствую себя таким сонным.

Затем он внезапно нахмурился.

- Что? - быстро спросила Тоффи.

- Джулия... - сказал Марк.

- Джулия? Что насчет нее?

- В конце концов, она была не с нудистами, - пробормотал Марк. - Я имею в виду, что она не была одной из них.

- Ну и что в этом плохого?

Марк печально вздохнул.

- На ней розовое кружевное белье! - сказал он. - Она никогда не надевала его раньше.

С этими словами, словно эта мысль была для него невыносимой, он закрыл глаза и обмяк в ее объятиях.

Тоффи, похожая на плывущее, хотя и стройное облако дыма, быстро растворилась в воздухе.

- Боже мой! - выдохнул полицейский, который подошел к двери автобуса как раз вовремя, чтобы стать свидетелем этого явления. - Эта банда еще более жуткая, чем мы думали!

Судья Френниш явно был поражен зрелищем, открывшимся его изумленным глазам, когда он поднялся на скамью подсудимых.

Подсудимые разделились на определенные фракции. На одной стороне зала нудисты сбились в тесную группу, в то время как бандиты и их куклы с презрением отошли на другую сторону. Марка, все еще пребывавшего в состоянии дремоты, небрежно усадили на стул на полпути между двумя группами.

Судья бегло осмотрел эти отдельные преступные группировки и разочарованно посмотрел на сержанта Фини, который неохотно последовал за ним.

- Боже мой, Фини, - сказал он, - вы хотите сказать, что собрали всю эту банду в одном месте?

- Все в одном месте, - устало кивнул сержант Фини.

- Боже милостивый!

- Определенно, ваша честь, - согласился сержант Фини. - Те, кто был без одежды, утверждают, что у них был пикник.

- Готов поспорить, так оно и было, - сказал судья. - Хотя я не думаю, что они стали бы так откровенно говорить об этом. - Он прерывисто вздохнул. - А остальные? Я вижу там много знакомых отвратительных лиц.

- Они объяснили, что были студентами-ботаниками, приехавшими на экскурсию. Они все еще сильно пьяны, ваша честь.

- Это не красавчик Гарольд, что стоит посередине?

- Да, ваша честь, - тихо сказал сержант Фини, - он настаивает, что он староста класса.

- Неплохой улов, - похвалил судья. - Я только хотел бы, чтобы их перевезли куда-нибудь в другое место. А как насчет вон того высокого парня, который, кажется, спит? Это тот, кого задержали ранее по обвинению в нарушении морали?

- Да, ваша честь. По словам доктора, с ним все в порядке. Либо он притворяется, либо принял наркотик.

- Неприятное дело, Фини, - кисло прокомментировал судья. Он оглядел зал, словно надеясь найти какой-нибудь неожиданный выход, затем пожал плечами. - Полагаю, мне пора вмешаться. - Взяв молоток, он с силой ударил им по столу. Подсудимые и зрители с опаской подняли головы.

- Суд будет действовать по порядку! - объявил судья, и в его темных глазах появилось суровое выражение. Он устремил на нудистов стальной взгляд. - Кто будет представителем этой бесстыдной группы?

Тощий мужчина подался вперед, сжимая в руках сильно поникшие листья. Он покраснел от смущения.

- Полагаю, что я, ваша честь, - слабым голосом произнес он.

Судья посмотрел на него без удовольствия.

- Почему вы так скрючились? У вас болит живот?

- Нет, сэр, - ответил тощий мужчина. - Просто я не могу выпрямится - у меня завяли листья. Это выглядело бы неправильно.

- Это уже сейчас выглядит неправильно, - коротко ответил судья. - Это выглядит совершенно ужасно.

Тощий мужчина покраснел еще сильнее и зашелестел листьями.

- Простите, ваша честь.

- Слишком поздно извиняться, - сказал судья. - А теперь, может быть, вы просто расскажете мне, что вы делали, бегая в непристойном виде.

- Что ж, ваша честь, - с надеждой произнес тощий мужчина, - у нас был пикник.

Судья побледнел так, что стали видны серые пятна.

- Я слышал об этом, - сказал он. - Знаете, нет необходимости вести себя вызывающе.

- Все было очень мило и упорядоченно, - предположил мужчина, - пока не появился мистер Пиллсуорт.

- А потом начался беспорядок?

- Все полностью вышло из-под контроля.

Судья перевел взгляд на Марка с мрачным размышлением.

- Этот парень, Пиллсуорт, должно быть, оказывает сильное влияние везде, где появляется, - сказал он и снова повернулся к нудисту.

- Как вы думаете, насколько все вышло из-под контроля?

- Я точно не знаю, - ответил тощий мужчина. - Все прыгали и бегали. За этим было довольно трудно уследить. Однако я не думаю, что у кого-то были сломаны кости.

- Сломанные кости! - прохрипел судья. Он закрыл глаза, словно пытаясь прогнать видение, слишком ужасное для того, чтобы его можно было наблюдать. Когда он снова открыл их, взгляд его был прикован к Красавчику Гарольду.

- И как же ты и твои друзья с сомнительной репутацией оказались замешаны в этом? - злобно спросил он.

- Мы не были в этом замешаны, - невинно ответил Красавчик Гарольд. - Мы ничего не знали об этих нудистах до самого конца. Они нас очень шокировали.

- Смею предположить, - сухо заметил судья. - И могу я спросить, раз уж вы просто выехали полюбоваться цветами, как получилось, что вы все были вооружены пистолетами?

- Ну, - рассеянно произнес Гарольд, - мы, ботаники, не можем не быть слишком осторожными, знаете ли. Там могут быть змеи.

- Змеи там есть, - спокойно сказал судья, - и этот зал суда буквально кишит ими. Только не говорите мне, что вы стреляли на всякий случай. Только не говорите мне этого!

- Нет, сэр, - угрюмо ответил Гарольд. - Собирался, но не буду.

Флосс шагнула вперед, ее волосы были в диком беспорядке.

- Послушайте, ваша честь, - сказала она, - я думаю, нам стоит во всем признаться. Мы всего лишь выполняли небольшую работу для Пиллсуорта.

- Что? - спросил судья. - Вы хотите сказать, что этот Пиллсуорт поручил вам совершить для него убийство?

- Ну, не совсем убийство, - простодушно ответил Флосс. - Мы просто собирались устроили небольшой несчастный случай - из благодарности.

- Этот Пиллсуорт - настоящий дьявол! - глухо произнес судья. - Ему удалось развратить даже преступный мир! - Он оглядел зал. - Где этот автобусный вор, о котором я слышал?

Безутешный водитель прошаркал вперед.

- Полагаю, это я, - сказал он.

Судья раздраженно посмотрел на мужчину.

- Вы признаете, что угнали этот автобус?

- Полагаю, что я действительно угнал его, - ответил водитель, - если вы хотите разобраться в этом технически.

- Я тоже так думаю, - сказал судья. - У вас есть что сказать в свое оправдание?

- Ну, - подумал водитель, - я же не специально угнал его. То есть я даже не думал угонять его, пока не появился Пиллсуорт и не спросил меня об этом.

- Только не говорите мне, что этот Пиллсуорт убедил вас угнать автобус?

- Ну, деньги были неплохим стимулом.

На мгновение судья, казалось, задумался, затем решительно повернулся к сержанту Фини.

- Разбудите этого монстра Пиллсуорта, - сказал он.

- Да, ваша честь, - откликнулся сержант и направился к Марку.

- Я помогу, - сказала Флосс, присоединяясь к нему. - Я развяжу ему галстук.

- Спасибо, мисс, - сказал сержант. - А я разотру ему запястья.

В зале суда воцарилась тишина, пока Флосс и сержант пытались разбудить Марка. Однако вскоре тишина была нарушена, когда задняя дверь распахнулась, и Джулия, сопровождаемая Марио, с горящими глазами влетела в зал.

- Прекратите! - закричала она. - Прекратите!

- Мадам! - сказал судья. - Заседание продолжается!

- Хорошо, - кивнула Джулия. Она дико огляделась. - Где он? Вы взяли его под стражу?

- Кого мы должны были взять под стражу?

- Моего мужа, Марка Пиллсуорта! Он связан?

- Он арестован, - объяснил судья. - Должен ли он тоже быть заключен под стражу?

- Должен ли! - воскликнула Джулия. - Он сумасшедший! Он пытался застрелить нас, а когда это не сработало, погнался за нами на этом ужасном автобусе!

- Какой ужас! - сказал судья. - Похоже, ваш муж - один из лидеров преступной группы.

- Еще он забрал серебро и мои украшения! - заявила Джулия. Она повернулась к Марио. - Не так ли, Марио?

- Да, мадонна, - подтвердил Марио.

Судья покачал головой.

- Ваш муж сегодня не упустил ни одной возможности. Я никогда не видел, чтобы кто-то был настолько одержим преступностью.

- Я хочу развестись! - воскликнула Джулия. - Я...

Судья поднял руку.

- Минутку! - воскликнул он. - Я теряю нить разговора. - Он просмотрел стопку отчетов, лежавших перед ним. - Итак, начнем с самого начала: преступления вашего мужа, совершенные только сегодня утром, включают хранение непристойных открыток, взлом тюрьмы, уничтожение частной собственности, сопротивление аресту, нарушение общественного порядка, нападение на семерых полицейских, участие в угоне автобуса, непристойное и аморальное поведение, две попытки убийства, укрывательство преступников, а теперь еще и кража в особо крупных размерах и, возможно, мошенничество со страховкой. - Судья сделал паузу, чтобы перевести дух. - Это как раз то, что нужно.

- Я хочу развода! - настаивала Джулия.

- У вас, конечно, не должно возникнуть проблем с его получением, - твердо сказал судья.

Тощий нудист беспокойно заерзал.

- Ваша честь, - робко сказал он, - а как же наши листья? Они уже начинают высыхать. Они могут даже опасть!

Судья начал нервно стучать молотком.

- Вы сами несете ответственность за свои листья! - рявкнул он. - Если они высыхают, просто не шуршите ими.

- Это не дает нам большой свободы передвижения, - сказал нудист.

- Судя по тому, что я слышал, это, вероятно, к лучшему. И если я услышу какой-нибудь шорох, я буду знать, что делать. - Судья повернулся к Джулии. - После того, как ваш муж ответит на обвинения...

В этот момент Марк, реагируя на лечение, открыл глаза. Он оглядел собравшихся и растерянно улыбнулся.

- Дьявол! - прогремел судья.

- Держите его! - Джулия закричала. - Не подпускай его ко мне!

Марк яростно дернулся, и Флосс протянула руку, чтобы удержать его.

- Убери свои липкие лапы от этого человека! - прошипел чей-то голос.

Все удивленно обернулись и увидели, что Тоффи, только что вернувшаяся в реальность, шагнула вперед.

- Я всего лишь пыталась помочь, - защищаясь, сказала Флосс.

- Я видела, как ты прятала бумажник, - горячо возразила Тоффи. - Положи его на место, ты, любитель походов, пока я не расколола твой пластырь!

- Ладно, - сказал Флосс, возвращая бумажник, - но, полагаю, у меня на него столько же прав, сколько и у тебя.

- Ты также имеешь право на то, чтобы тебя вынесли отсюда ногами вперед! - заявила Тоффи. Сжав кулаки, она шагнула вперед. - Какие цветы ты хочешь на свой гроб?

- Почему ты, рыжеволосая чертовка...

Молоток оглушительно ударил по столу.

- Что здесь происходит? - взревел судья, перегибаясь через стол. Он указал на Тоффи. - Как вы сюда попали?

Тоффи неуклюжей походкой направилась к столу.

- Не расстраивайтесь из-за неприятных подробностей, судья, - улыбнулась она. - Давайте просто прекратим валять дурака и перейдем к делу.

- Что? - воскликнул судья.

- Вы слишком расстроены, чтобы разумно разобраться в ситуации. Любой может это увидеть.

- Вы проявляете неуважение к суду? - прохрипел судья.

- Пожалуйста, не спрашивайте меня об этом, судья, - ласково сказала Тоффи. - Давайте будем друзьями.

- А теперь послушайте...

- Успокойтесь, судья! - сказала Тоффи. - Если вы не успокоитесь, нам придется найти кого-нибудь другого. Итак, кого в чем здесь обвиняют?

- Кто эта женщина? - резко спросила Джулия.

Тоффи обаятельно улыбнулась ей.

- Это только расстроило бы тебя, если бы ты узнала, дорогая, - пробормотала она.

Молоток снова ударил, возвещая, что к судье вернулся дар речи.

- Тишина в зале суда! - проревел он. Он перевел взгляд, полный досады, на дерзкое личико Тоффи. - Если я вкратце расскажу вам о деятельности суда до того ужасного момента, когда вы вторглись сюда, вы почувствуете себя достаточно вовлеченной в происходящее?

- Это было бы прекрасно, судья, - любезно ответила Тоффи.

- Боже правый! - простонал судья и глубоко вздохнул. Рокочущим голосом он снова перечислил список преступлений Марка. По мере того, как он это делал, выражение лица Марка становилось все более и более недоверчивым.

- Но это неправда! - воскликнул он. - Почти ничего из этого, судья!

- Конечно, это не так, - сказал Тоффи. - Во-первых, эти непристойные открытки были ему подброшены.

- Это верно, судья, - сокрушенно сказал Гарольд. - Я подбросил их ему.

- И он не громил никакой магазин, - горячо возразила Тоффи. - Это был сержант и его неуклюжие приятели. Что касается нападения на них, я была бы рада помочь.

- И насчет автобуса, - сказал Марк. - У меня не было никаких оснований подозревать, что он был украден.

- Полагаю, вы правы, судья, - печально сказал водитель. - Я не сказал ему, что это не мой.

- Есть еще кое-что, чего вы не поняли, судья, - сказал тощий нудист. - Его поведение не было непристойным или аморальным. Просто на нем была одежда. Естественно, мы были расстроены.

- Он также ни в кого не стрелял, - вставил Лось. - Он просто пытался нас остановить.

- Подождите минутку! - закричал судья. - Через минуту вы будете пытаться уверить меня, что этот Пиллсуорт - святой. - Он взволнованно кашлянул. - Я рад, что вы все решили дать показания против себя, но вам все еще не удалось снять с Пиллсуорта обвинения. По-прежнему остаются обвинения во взломе тюрьмы и краже драгоценностей. - Он пристально посмотрел на Марка. - Что вы можете на это сказать?

Однако интерес Марка был отвлечен Гарольдом, который в течение последних нескольких минут неотрывно смотрел на Марио. Не обращая внимания на трусы Гарольда с рисунком бегонии, Марк проследил за взглядом карманника в другой конец зала суда.

Первое, замеченное Марком, было то, что Марио чувствовал себя неуютно под любопытным взглядом Горячей Штучки. Вторым было большое родимое пятно, по форме напоминающее орла, на предплечье Марио.

- Это что-то! - пробормотал Марк.

- Мистер Пиллсуорт! - сказал судья. - Не могли бы вы уделить внимание суду?

- О, да, ваша честь, - сказал Марк, - я только что заметил родимое пятно на руке мистера Маталини. Оно удивительно напоминает орла.

- Родимое пятно? - спросил судья, взглянув на Марио. - Какое родимое пятно?

- Ну, судья, - сказал Марк, - вы не можете его видеть. Но с моими глазами...

- Мэйфейр Марвин! - громко воскликнул Гарольд. - Будь я проклят!

- Замолчите! - сказал судья. - Никто вас ни о чем не спрашивал.

- Но я хочу вам кое-что сказать! - взволнованно воскликнул Красавчик. - Этот парень - Мэйфейр Марвин, он крашеный и с усами. Это один из самых известных международных воров драгоценностей!

- Что? - спросил судья. - Неужели в этом суде нет ни одного невиновного?

Марио, с лица которого внезапно сошел румянец, направился к выходу.

- Это нелепо! - сказал он.

- Да? - протянул Горячая Штучка. - Давайте сверим это родимое пятно с официальным описанием. - Он повернулся к Джулии. - Если вы хотите знать, где ваши драгоценности, леди, просто спросите этого бездельника.

Пораженная, Джулия повернулась к Марио, который старался не встречаться с ней взглядом.

- Как насчет этого, Марвин? - спросил Гарольд. - Ты раскошеливаешься или мне рассказать суду о той работе в Лондоне, когда...

- Хорошо! - слабым голосом произнес фальшивый Марио. Он повернулся к Джулии. - Если ты заглянешь под изгородь в конце дорожки, то найдешь там свои драгоценности. Я собирался вернуться за ним позже, после звонка о том, что мне необходимо быть у постели моей умирающей матери.

- Сержант Фини, - сказал судья, - схватите этого человека и посадите его за решетку.

- Да, ваша честь, - сказал сержант Фини и, взяв Марио за руку, вывел его из комнаты. Когда он это сделал, Джулия закрыла лицо руками и заплакала.

- Вот так! Видишь! - радостно воскликнула Тоффи, поворачиваясь к судье. - Видите? Рассыпалось еще одно обвинение!

- Остается еще дело о побеге из тюрьмы, - зло сказал судья. - Это просто означает, что обвинения, вместо того чтобы быть возложенными на одного человека, теперь распределены более равномерно. Через минуту я начну разбрасывать приговоры, как рис на свадьбе. Все вы, за исключением миссис Пиллсуорт, можете начинать планировать приятную долгую жизнь на пенсии.

Когда судья наклонился, чтобы изучить и разложить по порядку лежащие перед ним отчеты, Тоффи быстро повернулась к Марку.

- У тебя все еще есть эликсир? - спросила она.

- Хм? - спросил Марк, не сводя глаз с Джулии.

- Эликсир, - сказала Тоффи. - Дай его мне!

- А, это, - пробормотал Марк. Он полез в карман, достал наполовину наполненную бутылку и протянул ее. - Вот.

- Спасибо, - сказал Тоффи. Она подошла к скамье подсудимых и на мгновение остановилась, проникновенно глядя в хмурое лицо судьи.

- Если вам нужна помощь, - скромно предложила она, - я буду рада помочь вам. Вы, вероятно, никогда не разберетесь во всем сами.

- Что? - в бешенстве воскликнул судья.

- Что ж, давайте посмотрим правде в глаза, - невинно сказала Тоффи, - с таким болваном, как вы, мы никогда ничего не добьемся.

- Вы обвиняетесь в неуважении к суду! - закричал судья. - Я так и думал с самого начала!

- Что ж, вы должны признать, что это довольно презренный суд, - сказала Тоффи. - Ничего личного, судья, но...

- Молчать! - закричал судья. - Не говорите больше ни слова, или мне, возможно, придется осудить себя за убийство! Я... - Остальное потонуло в приступе кашля.

Тоффи быстро, с торжествующим блеском в глазах, потянулась к кувшину с водой, стоявшему на краю стола, вылила в него эликсир и налила судье.

- Вот, судья, - сказала она, - возьмите себя в руки.

Судья осушил бокал и, закрыв глаза, откинулся на спинку кресла. В наступившей тишине Тоффи вернулась к Марку.

- Возможно, теперь его честь смотрит на вещи немного по-другому, - предположила она.

- С какой стати ему это делать? - сердито сказал Марк. - Все, что ты сделала, это оскорбила его.

- Я также дала ему эликсир.

- Ты... ты дала ему это!

- В воде, - кивнула Тоффи. - Я надеюсь, что это сработает.

- Но это непредсказуемо! Никто не знает, как он отреагирует.

- Любое изменение, - сказала Тоффи, - обязательно приведет к улучшению.

Во время этого обмена репликами судья, казалось, задремал. Некоторое время, пока суд, затаив дыхание, ждал, он оставался неподвижным, затем пошевелился. Сонно открыл глаза и сел. Выглядевший чрезвычайно отдохнувшим, он некоторое время безучастно рассматривал сидящих перед ним подсудимых, а затем, к всеобщему удивлению, улыбнулся с каким-то мягким озорством. Он оглянулся на сержанта Фини, который только что вернулся из камеры.

- Привет, сержант, - сказал он, сделав вопросительный жест в сторону подсудимых. - Кто все эти замечательные люди?

- А? - проворчал сержант Фини. - Подсудимые, ваша честь.

- Подсудимые? - спросил судья. - Что вы имеете в виду?

- Вы их судите, вот и все, - озадаченно сказал сержант Фини.

- Да? - сказал судья. - Тогда я должен немедленно прекратить это. Я полагаю, что, когда вы сказали, что их судят, вы имели в виду, что кто-то очень старался их осудить. Теперь, когда вы объяснили, я вижу, что они выглядят немного расстроенными. Что ж, нам придется что-то с этим сделать. - Он улыбнулся Марку, Тоффи и остальным с подкупающей любезностью. - Я хочу, чтобы вы знали, я благодарен вам всем за то, что вы пришли сегодня, и прошу прощения, если я вам наскучил. - Он повернулся к сержанту Фини. - Я что, опять читал лекцию о жизни моллюсков или что-то в этом роде?

Сержант Фини вопросительно посмотрел на судью.

- Ваша честь, это банда отчаянных преступников, а вы судья, который...

- О, нет, нет! - неожиданно рассмеялся судья. - О, вы ошибаетесь, сержант! Я не судья. - Выражение его лица, однако, стало задумчивым. - Любопытно, что вы так думаете, потому что у меня действительно есть смутные воспоминания о том, что я когда-то был судьей - хотя, возможно, это был сон - и я ничего так не хотел, как забыть об этом. Я так устал от необходимости все время быть добродетельным. Но я уверен, что это был всего лишь сон. А вы?

- Ваша честь! - жалобно произнес тощий нудист. - Я думаю, с нашими листьями нужно что-то делать!

- С вашими листьями? - спросил судья.

- Да, ваша честь. Нам позарез нужны свежие.

- Боже мой, - восхищенно произнес судья, - разве вы все не выглядите классно?

- Да? - сказал нудист. - Вы хотите сказать, что больше не сердитесь на нас за то, что мы нудисты?

- Злиться на вас? - удивился судья. - А почему я должен на вас злиться? На самом деле, открою вам маленький секрет. - Покинув кресло и опустившись на пол, он приподнял свою мантию, демонстрируя пару голых узловатых колен. - В теплые дни я никогда не надеваю брюки! - фыркнул он.

- Боже мой! - сказал нудист.

- Эй, а как же мы? - сказал Гарольд. - Вы собираетесь отпустить их и посадить нас за то, что мы стреляли в Марио?

- У вас получилось! - восхищенно воскликнул судья. - Конечно, я не знаю этого вашего Марио, но я уверен, что этот негодяй получил огромное удовольствие от того, что вы попали в цель. - Он с нежностью оглядел собравшихся. - Но что мы все делаем в помещении в такой прекрасный день? Почему бы нам всем не отправиться на пикник или еще куда-нибудь?

- Значит, вы хотите сказать, что мы все свободны? - спросила Тоффи. - Мы можем идти?

- Ну, конечно, прелестное дитя, - добродушно сказал судья. - Беги и соверши какую-нибудь красивую шалость. И если я могу чем-нибудь помочь...

- Вы уже сделали это, - сказала Тоффи. Она повернулась к Марку. - Уходим!

Но Марк наблюдал за Джулией, когда та повернулась и, безутешная, направилась к выходу из зала суда.

- Джулия! - позвал он. - Джулия!

- Эй, - сказала Тоффи, - только не говори мне, что ты собираешься ухаживать за этой худенькой блондинкой только потому, что когда-то был на ней женат!

Марк остался равнодушен.

- Джулия! - воскликнул он, устремляясь за ней. - Подожди минутку!

- О, да! - сказала Тоффи и ловко поставила свою ногу перед его ногой.

Марк отлетел в сторону головой вперед и резко ударился о ножку стола. Он упал на пол, сделал небольшое судорожное движение и обмяк.

- Джулия! - пробормотал он.

- Это покажет тебе, упрямец, - сказала Тоффи. - Ты не можешь просто отбросить меня в сторону, как...

И затем, когда Марк потерял сознание, она, как и слова, которые она так и не закончила, растворилась в воздухе....

- Какая потрясающая девушка, - задумчиво пробормотал судья. - В ней есть что-то такое неуловимое.

Стоявший рядом с ним сержант Фини потерял сознание.

В своем подсознательном мире пологих холмов и странных деревьев, покрытых перьями, Марк нежился в прохладной зелени и улыбался Тоффи.

- Иногда, - сказал он, - я не уверен, какой из них по-настоящему реален, этот мир или другой.

- Реальность относительна, - мудро заметила Тоффи. - В конце концов, если бы ты в меня не верил, меня бы не существовало. - Она наклонилась ближе и коснулась его губ своими. - Ты бы даже не почувствовал моего поцелуя. Реальность может быть радостной или печальной, в зависимости от того, как ты на нее смотришь. Если ты видишь только радостную сторону вещей...

Она замолчала, когда свет начал неуверенно мерцать в светлеющем небе над ними.

- Тебе пора возвращаться, я продолжу эту маленькую проповедь в другой раз. - Она коснулась его щеки. - Это был прекрасный день, Марк. Прощай, пока мы не сможем начать все сначала...

- Прощай, - сказал Марк, - и спасибо.

Свет снова мигнул и погас. Марк почувствовал, что начинает дрейфовать.

- Прощай...

- Марк! - закричал голос.

Марк поднял глаза и увидел склонившуюся над ним Джулию. Он с облегчением отметил, что теперь она была полностью одета.

- О, сможешь ли ты когда-нибудь простить меня? - спросила Джулия. - Это Марио предложил мне отвезти драгоценности за город - на случай, если они понадобятся ему для портрета. И когда мы сегодня днем гуляли у ручья...

- Неважно, - сказал Марк. - Теперь все позади, давай забудем об этом. Ты поможешь мне встать?

Взяв его за руку, Джулия помогла ему подняться.

- Послушай, дорогой, - сказала она, - а ты не мог бы поехать со мной за город? Несколько дней отпуска, конечно, не помешали бы. Ты бы этого хотел, не так ли?

- Я бы с удовольствием, - неожиданно согласился Марк. Он взял ее за руку. - Пойдем.

- Бедняжка, - пробормотала Джулия. - Интересно, как ты это выдержал, когда все говорили о тебе такие ужасные вещи, хотя на самом деле ты вообще ничего не сделал.

Вместе они покинули зал суда и направились по дорожке к машине с откидным верхом.

Когда они выехали из города и направились за город, Марк остановил машину на обочине шоссе и обратил свое внимание на драматизм яркого заката.

- Что ж, - вздохнул он, - вот и наступил первый день весны.

- Слава богу, - сказала Джулия. - Теперь мы можем расслабиться и наслаждаться этим.

Но в глубине души Марка все еще мучил вопрос.

- Я просто подумал, дорогая, - сказал он, - о твоем дне рождения...

- День рождения! - сказала Джулия. - Но до него еще несколько месяцев!

- И все же, - сказал Марк, - я хотел бы узнать, о каком подарке ты мечтаешь. Я подумал, может быть, какое-нибудь красивое розовое кружевное белье...

- Розовое кружевное белье! - сказала Джулия. Она начала смеяться.

- Что тут смешного? - подозрительно спросил Марк.

- Дорогой, - сказала Джулия, - разве ты не помнишь розовое кружевное белье, которое мама подарила мне на Рождество, и как я его ненавидела?

Облегчение Марка проявилось в его улыбке.

- Значит, розовые кружева не в моде, да?

- Определенно, - сказала Джулия. - Но, если ты настаиваешь на нижнем белье, купи мне что-нибудь порочное и черное. Ни одной настоящей сирене и в голову не придет позволить застукать себя в розовом.

Марк потянулся через сиденье и притянул ее к себе.

- Весной, - сказал он, - молодой человек, скорее всего, увлечется.

Солнце на горизонте, незаметно скрылось из виду и исчезло за горизонтом. В этот момент по машине пронесся легкий ветерок, и где-то, казалось, раздался смех.