Восемь с половиной лет назад - в конце 2015-го и в начале 2016-го годов; до того, как пишутся эти строки, - вышла книга, посвященная военной кампании США и их союзников в Ираке в 2003 году ("Вторая иракская война. События, факты, итоги"). Целую вечность тому назад.
Книга, имевшая определенный успех, так как освещала произошедшее во многом на базе литературы, написанной участниками конфликта (англо-американской и даже привлеченной арабской). Она не отражала сложившуюся в отечественной литературе стандартную точку зрения, что победа оказалась достигнута западным альянсом в кампании 2003 года исключительно путем подкупа высшего военно-политического руководства (ВПР (Ирака).
Тот труд оценивал случившееся, скорее, не со стороны пропагандистских моментов - которые были максимально отброшены, - а с позиции действительно имевших место быть событий. То есть, оказалась написана работа, стремившаяся к наиболее объективному рассмотрению конфликта. Настолько, насколько это получилось сделать (судить о чем, безусловно, её читателям).
Помощь в её написании оказало порядка двадцати человек, добровольно согласившимися выступить консультантами. В том числе два человека помогли с переводом нужных арабских текстов. Также автор хотел бы отметить содействие со стороны А. Маркина (из Беларуси) - настоящего специалиста и "самородка" в военном деле.
Минуло восемь с половиной лет. Настоящее исследование посвящено предшественнику вторжения альянса в Ирак в 2003 году - операции "Буря в пустыне" (1991 год), - а также сопутствовавшим событиям. Исходя из которых, видно было, что все имело достаточно объективные причины и последствия, а также адекватные и умеренные масштабы. "Буря" привела к последующему вторжению и оккупации (в 2003 году). А все эти явления в сумме сформировали современное положение вещей.
Появившись на театре войны в кратно большем числе в 1991 году, американцы и их союзники по коалиции неизбежно победили. Однако при этом стороны имели вполне сопоставимый урон. И сражения эти не совсем и далеко не всегда напоминали избиение туземцев, вооруженных лишь копьями и стрелами, цивилизаторами с пулеметами.
Случившееся привело к катастрофе 2003 года на Ближнем Востоке. Падение режима Саддама Хуссейна спровоцировало многие годы войн и крах старой архитектуры мироустройства. Здесь, в данном регионе на Ближнем Востоке, подобное оказалось сопряжено с огромными человеческими жертвами.
Масштабное военное столкновение 1991 года также стало настоящей вехой на сломе эпох. В тот же год рухнул Советский Союз - величайшая геополитическая катастрофа современности, как охарактеризовали случившееся жившие в те годы. Осталась позади целая эра, рухнула целая эпоха. А военные действия в Ираке тогда послужили для развития военной науки и техники, став основой для настоящей революции в военном деле, происходящей в наши дни.
Автор стремился прежде всего к исследованию военных (а не политических) аспектов. На данном поприще (как он полагает) - он был бы рад, если бы ему удалось добиться определенных результатов. Прежде всего, предназначенных для изучения специалистами, но также и - всеми интересующимися.
По сути, это первая книга, посвященная военным кампаниям США против Ирака. Косвенно затрагивает она также и ирано-иракскую войну 1980-1988 годов, и операцию против Кувейта в 1990 году, и восстания в самом Ираке в 1991 году.
Сегодня, за дальностью лет, многое видится по-другому, оценивается иначе, чем тогда, в те далекие годы. Многие участники боевых действий 2003 года ("второй иракской войны") были тогда заметно моложе, находились в более низких званиях. Однако уже тогда они видели контуры надвигавшейся грозы.
Мемуары иракского генерала Раада Аль-Хамдани, воевавшего ещё с израильтянами в войну 1973 года и командовавшего 2-м корпусом Республиканской гвардии в кампанию 2003 года, охватывали период с 1990 года (когда он командовал учебной частью в Республиканской гвардии, обучая среди прочих своих курсантов и сыновей самого Саддама Хуссейна). Они неспроста именовались "День, когда история оставила нас". Хаос и разрушение, охватившее Ирак и его вооруженные силы в период с 1990 по 2003 годы, отражены в этом документе в полной мере.
История тогда действительно оставила многих, в 1991 году. Не только иракцев, которых решили принести в жертву в угоду неким политическим амбициям. Но, за триумфом западной военной машины, уже рос суровый призрак иного мира, который шел на смену создаваемому Западу. Мира нашей реальности, мира будущего.
Мира, в котором предстояло жить - нам и нашим детям.
ГЛАВА I. БЛИЖНЕВОСТОЧНЫЙ ЯЩИК ПАНДОРЫ.
1.1.
Очередная буря перемен настигла Ближний Восток (БВ) в конце 1970-х - начале 1980-х годов. В 1980 году Ирак, в котором тогда проживало 12,5 млн. его граждан, начал военную кампанию против Ирана. Иракские ВС при этом были доведены до 190 тысяч солдат.
В Багдаде надеялись на слабость Тегерана после случившейся в стране Исламской революции 1979 года. Поэтому уповали на быстрый и легкий блицкриг.
Государством тогда правил Саддам Хуссейн - колоритный восточный лидер. Он стал президентом Ирака в июле 1979 года. Хотя формально руководил уже несколько лет до этого.
Его целью выступали земли Арабистана - юго-западных приморских провинций Ирана. Здесь проживало преимущественно арабское шиитское население.
Однако иракские баасисты (представители правящей партии БААС) и их лидер просчитались. Молниеносная война не состоялась.
Иракские войска завязли в боях на болотах на юго-западе Ирана. Последний вскоре, оправившись, перешел в контрнаступление, планомерно вытеснив противника со своей территории. Боевые действия (БД) стремительно приняли позиционный характер, требуя все больше напряжения сил.
В 1981 году Багдад имел под ружьем порядка 200 тысяч человек. Немногим больше, чем годом ранее.
Этот показатель включал армию, пограничные войска, внутренние войска, отряды под началом Департамента гражданской обороны и разного рода прочих. То есть, представлял собой максимально возможные сводные данные.
Основу иракских СВ составляли 12 дивизий и три отдельных бригады. Притом, что в качестве таковых выступали полнокровные дивизии, комплектуемые по штатам военного времени. В дивизии служило по несколько тысяч человек.
Это были не те неполноценные и сильно урезанные соединения названного ранга, которые воевали в 1991 и 2003 годах. Которые не успели и не сумели развернуть до военных штатных расписаний.
На дивизию приходилось до 6000-7000 человек личного состава. И "активных штыков", и тыловиков. Это было довольно много и представляло собой неплохую укомплектованность, по иракским меркам.
В условиях кадрового дефицита приходилось создавать новые формирования СВ буквально из всего, из чего только возможно. Даже из пограничных войск.
В 1981-1982 годах стартовало развертывание трех дополнительных дивизий. Две из них создали на базе пограничников. В 1983 году ЦРУ докладывало о наличии у Саддама Хуссейна уже 14 готовых дивизий - пяти танковых, семи пехотных и двух механизированных, - и ещё десяти дивизий в стадии формирования.
В 1985 году, на пределе, Ирак располагал 23 дивизиями и девятью отдельными бригадами. Численность войск намного превышала 300 тысяч военнослужащих.
В это же время - в период ирано-иракской войны, - началось создание Республиканской гвардии (РГ). Первая гвардейская дивизия появилась в 1986 году. Предполагалось создать корпус.
Ситуация осложнялась внутренними причинами. Бои продолжались не только с иранцами.
На севере приходилось подавлять сепаратизм курдов. На юге зрело недовольство лояльных Ирану иракских шиитов. Последние готовили мятеж во взаимодействии с единоверцами из Тегерана.
Иракское государство переживало непростые времена. Однако до поры до времени его выручала одновременная поддержка Запада и СССР.
Неуправляемый исламистский Иран представлял собой угрозу и тем, и тем. А перспективы экспорта шиитской исламской революции за рубеж привлекли в лагерь сторонников Саддама Хуссейна ещё и почти всех арабов, по большей части суннитов.
После завершения сражений с Ираном иракскую армию постигла участь демобилизации. Солдаты расходились по домам. Все устали от восьми лет бойни (преимущественно позиционной).
Страна остро нуждалась в отдыхе. Её экономика - ресурсная, ориентированная на экспорт, - требовала восстановления.
Наступили расслабленность и деградация. Они охватили в том числе и ВС.
Часть дивизий распускалась. Из оставшихся некоторые переходили на кадрированную основу. Все перечисленное сопровождалось расслабленностью и существенным упадком дисциплины.
Такие последние соединения (с кадрированной ОШС) численно не превышали 2000 человек каждая. А нередко были и намного меньше.
Оставшиеся дивизии переводились на штатные расписания мирного времени. Они имели сильный некомплект. Даже элитная РГ, сведенная в единый корпус.
По домам отправилось свыше 200 тысяч демобилизованных персон. При этом ветеранский состав с опытом войны не особо-то и удерживался офицерами в армии. Его активно заменяли новобранцами по призыву.
Никто не готовился воевать снова в ближайшее время. По крайней мере, вести крупномасштабные БД.
Иракские штабисты предполагали, что в случае войны у них будет время на полноценное развертывание. То, что подвести может все, элементарно сорвав мобилизационные мероприятия - от экономики в случае блокады до нехватки требуемых сроков, - не принималось в расчет. С учетом того, что дивизии создаются дорого и долго.
Качество войск - а вместе с ним и дисциплина, - очень сильно упали. Это - достаточно частое явление в армиях стран, переживших в своей истории тяжелую войну и теперь наслаждавшихся долгожданным миром.
Притом, что иракская армия и так не продемонстрировала в минувшей восьмилетней кампании против Ирана выдающихся показателей. Она не умела вести штурмов городов, проводить ночные бои. Также иракцы показали слабую выучку, выдержку, дисциплину, мотивацию, взаимодействие и многое, многое прочее.
Теперь, с роспуском ветеранов, все стало ещё хуже. И намного хуже.
Территориальное ополчение отсутствовало, как класс. Иррегулярные структуры в 1980-е годы находились в зачаточном состоянии. Хотя подобные сумели хоть немного, но потрепать американцев во время их вторжения в Ирак в 2003 году впоследствии.
В Багдаде боялись давать оружие населению в руки. Особенно это касалось нелояльных шиитов на юге.
В столице закономерно опасаясь восстания и партизанской войны. Несмотря на то, что в войсках во множестве служили и шииты. По крайней мере, на низших должностях.
Указанная картина дополнялась, как сказали бы ранее, в советское время, "сложной внутренне- и внешнеполитической обстановкой". Ирак, как известно, не победил в войне с Ираном.
Скорее, с учетом краха изначально поставленных целей, это был стратегический проигрыш. По факту которого сохранился статус-кво, а наступавшие оказались отброшены на исходные рубежи (к прежним границам). С многолюдным же восточным соседом - по итогам бойни вничью, - установились сложные и напряженные отношения.
Напряженность сохранялась и на севере. Против нелояльных курдов приходилось проводить настоящие войсковые операции, нередко носившие карательный характер.
По итогам все равно пришлось отступить за границу с отколовшимся Иракским Курдистаном, носившую название "Зеленая линия". Десятки тысяч курдов продолжали находиться под ружьем, желая реванша и мести. Против них также приходилось задействовать определенные воинские контингенты.
Между тем, как приближалось очередное роковое испытание для Ирака.
1.2.
Географически Ирак представлял собой страну площадью около 437 тысяч км«. И очень богатую нефтью страну. Его административно-территориальное деление включало в себя 18 провинций (мухафаз).
Население составляло 17,7 млн. человек. В том числе 2,3 млн. жителей Иракского Курдистана на север, состоявшего из нелояльной центральной власти курдов (на 1990 год).
В Кувейте в 1990 году проживало менее 1,7 млн. человек. Большей частью - в столице, городе Эль-Кувейте (1,4 млн. горожан). Площадь страны - менее 18 тысяч км«.
Завоевание соседней страны имело для Ирака сугубо практический смысл. Помимо объявленных разного рода территориальных претензий, включавших указание на то, что Кувейт является естественной и неотъемлемой частью Ирака.
Ирак, богатый нефтью, имел весьма ограниченный выход в море. Фарватер пролегал по узкому и тесному каналу между кувейтской границей и полуостровом Фао. Последний вел из единственного иракского глубоководного порта Умм-Каср в Персидский залив.
Занятие полуострова Фао иранцами - к чему они, кстати, активно и стремились в кампанию 1980-1988 годов, - приводило к полной и безусловной блокаде Ирака с моря. Водная артерия из Умм-Касра тут же забрасывалась минами и целиком простреливалась из пушек.
С другой стороны, требовалась быстрая победоносная борьба, чтобы поправить политическое положение Саддама Хуссейна и партии БААС внутри страны. Особенно после долгой и не слишком удачной ирано-иракской кампании 1980-1988 годов.
Ещё одним фактором выступило перепроизводство нефти, предпринятое Лигой арабских государств (в частности, Кувейтом же и ОАЭ). Падение цен на нефть грозило обвалом иракской экономики, ориентированной на экспорт энергоресурсов. То, чего в Багдаде стремились избежать.
Воюя с Ираном, Саддам Хуссейн набрал просто огромное количество кредитов. На десятки млрд. долларов.
Он получил их в тех же монархиях Персидского залива, в СССР, во Франции и так далее. Поставки и помощь от помогавших ему в кампании против ставшего вдруг радикально исламским Тегерана сопредельных арабских государств носили далеко не безвозмездный характер. Соратники по языку и по религии умели считать деньги.
Данные займы требовалось возвращать. Это оказывалось явно не под силу истратившемуся за годы войны Багдаду.
Особенно подобное являлось актуальным в условиях низких цен на нефть. Повышать их, снижая добычу, вчерашние спонсоры - главным образом, Саудовская Аравия, - вовсе не торопились. Что ставило самого главу Ираку и всю экономику его страны в очень тяжелое положение.
Ещё в конце мая 1990 начались споры и консультации с руководителями Кувейта и ОАЭ. Они ни к чему не привели.
Иракский лидер через своих представителей - в том числе посла в Вашингтоне, - предварительно осторожно прозондировал перспективы кувейтского блицкрига на Западе. Получив одобрительный и обнадеживающий ответ, он воспрянул духом. Казалось, само небо оказалось на его стороне.
В действительности, это была политическая ловушка. В неё Запад намеренно толкал Саддама Хуссейна.
Подобное подробно описывал в ряде иных трудов. Оно являлось предметом для ряда подробных политических исследований. Здесь мы остановились на этом лишь вкратце, для характеристики фона происходившего.
Тут же 15-18 июля оказались объявлены претензии к Кувейту. Среди прочего, провозглашалось, что соседняя маленькая страна 10 лет незаконно качала с иракской стороны нефть из пограничного месторождения в Румайле (это была правда, стоило отметить).
По сути, Кувейт напрямую обвинили в краже и посягательство на суверенитет Ирака. Но это оказалось только начало.
22 июля Ирак начал развертывание своих войск вдоль границы с Ираком. Миротворческая миссия президента Египта Хосни Мубарака, предпринятая 24 июля, ни к чему не привела. Стороны упорно шли к эскалации.
Дальше состоялся следующий инцидент. 1 августа 1990 года иракской стороной были сорваны едва начавшиеся переговоры с кувейтской делегацией в одном из городов Саудовской Аравии - в Джидде.
Требования иракской стороны сводились к безвозмездной материальной помощи и территориальным уступкам со стороны Кувейта. Иракскому лидеру приписывают следующий разговор, состоявшийся с эмиром Кувейта в этот же день.
Согласно легенде, позвонив эмиру после полудня, Хусейн поинтересовался: "Как поживаешь, о шейх Джабер?" "Слава Аллаху, чувствую себя хорошо, уже отобедал", - последовал ответ. "Клянусь Аллахом, - сказал Саддам, - завтракать в Кувейте ты уже не будешь!"
Политическое решение оказалось принято. Дальше следовало заговорить пушкам.
Дальше предполагался Кувейт.
Остановимся на паре теоретических моментов. Достигаемый конечный результат, его значимость обуславливались уровнем принятия решений. А также их реализации.
Политическим, стратегическим, оперативным и тактическим уровнями, в порядке убывания. Последние три также являлись уровнями воинского искусства.
Если устанавливалась политическая блокада и изоляция государства, объявление ему войны - это неизбежно влекло за собой необходимость воевать. Это также приводило к ослаблению или усилению государства (в зависимости от ситуации). И это же требовало разрешать возникший кризис военными путями.
Разрешение достигалось: на стратегическом уровне - изыскивая победу в войне; на оперативном - в рамках определенной операции; на тактическом - в одном конкретном бою. Это если рассматривать положение вещей опосредованно.
Саддам Хуссейн в 1990 году проиграл прежде всего политически. Он дал заманить себя в ловушку. При этом он позволил использовать Западу себя, как жертву - с целью дальнейшей дестабилизации и переформатирования всего БВ.
Ну а уже потом, в 1991 году, его генералы потерпели поражение. Потерпели стратегически, тактически и на оперативном уровне - на полях сражений во время "Бури в пустыне".
Впрочем, все ставки оказались сделаны. Первый ход в намечавшейся шахматной партии был за иракским лидером, заботливо предоставленный ему его западными, как ему казалось, друзьями. И он сделал его - свой ход конем.
1.3.
Для вторжения в Кувейт, по западным оценкам, Багдад сосредоточил армию в 88 тысяч офицеров и солдат, Эти войска имели на вооружении 850 танков и несколько сотен артиллерийских орудий.
Однако, по другим сведениям, силы вторжения включали четыре дивизии Республиканской гвардии (РГ) - 1-ю танковую "Хаммурапи", 2-ю танковую "Медина", 3-ю механизированную "Тавакальна" и 4-ю механизированную "Навухудоносор". Они имели принадлежность к единственному на тот момент корпуса РГ. Их усилили авиацией, флотом, спецназом и пограничниками.
Всего порядка 40 тысяч человек при 450-500 танках, при 300-400 орудиях (без минометов), при менее, чем сотне самолетов и вертолетов (Су-22, Су-25, МиГ-23 и "Миражи") и при некотором количестве военных кораблей. Действительно, усиленный пехотный (механизированный) корпус.
Заметно меньше анонсированных "88 тысяч" и куда меньше объявленных в англоязычной прессе "100-120 тысяч". Когда в качестве армии вторжения оказались представлены все довольно скромные военные силы Ирака.
Кувейт располагал слабыми и незначительными ВС численностью 27 тысяч человек. Точнее - 20 тысяч офицеров и солдат в ведении МО (военного ведомства). Их основу (80%) составляли сухопутные силы.
На территории страны размещались иностранные военнослужащие. В том числе присутствовали несколько сотен военных из США и порядка 220 английских военных специалистов.
17 июля 1990 года все дивизии РГ Ирака получили приказ сосредоточиться в южной части страны. Официальной легендой передислокации стали проводимые здесь учения. 22 июля они начали концентрироваться вдоль границы с Кувейтом.
Как уже отмечалось ранее, 25 июля иракский посол (в числе прочих) осторожно прозондировал почву в американском посольстве. Получив, как ему показалось, одобрение, высокопоставленный дипломат немедленно передал сигнал о безопасности предполагаемой акции в Багдад. Предельно непонятная ситуация до сих пор, выглядевшая так, будто иракского правителя элементарно подставили, преследуя свои цели по переформатированию Ближнего Востока, неясные до сих пор.
Дальнейшее открыло ящик Пандоры в регионе. Произошло то, чего не мог предполагать никто (кроме тех, кто планировал комбинацию). Саддам Хуссейн, правда, некоторое время ещё сомневался, прежде чем залезать в расставленную ловушку. Тем не менее, решение оказалось принято. 31 июля в войска на юге Ирака поступил соответствующий приказ о вторжении. А 1 августа состоялась упомянутая выше беседа с кувейтским шейхом.
2 августа 1990 года с 02:00 по 02:30 ночи иракские части перешли границу четырьмя колоннами, попутно атаковав ряд периферийных объектов. По другим данным, атака началась после 00:00 по местному времени.
Кувейтцы совершенно не ожидали нападения. Подразделения не находились в боевой готовности, офицеры пребывали в отпусках, рядовой и унтер-офицерский состав в казармах отсутствовал в полном объеме.
База флота оказалась захвачена почти без боя. В столице Кувейта, городе Эль-Кувейт, иракцы высадили десант, с воздуха и с моря, который столкнулся с гвардией эмира.
Оперативный план вторжения представлял собой концентрическое движение иракских колонн на глубину от 50 до 150 км. по направлению к кувейтской столице, с последовательным сужением фронта с более, чем 200 км. до примерно 50 км. Он не грешил оригинальностью, так как заметного сопротивления не предполагалось. Наоборот, иракцы двигались с достаточно большими огрехами, которые стоили бы им серьезных потерь при столкновении с более сильным и упорным противником.
Кувейтцы вели сдерживающие бои, отступая к границе с Саудовской Аравией. Но у них не было шансов.
С запада надвигались иракские гвардейские дивизии "Медина" и "Хаммурапи". С севера напирали "Тавакальна" и "Навухудоносор".
Первым под удар попали элементы 35-й кувейтской бригады, имевшие на вооружении 36 экспортных английских танков "Чифтен". В бою у двух мостов, пересекавших куветйскую 6-ю кольцевую автодорогу (рокадную трассу вдоль границы), примерно в 85 км. от столицы, иракцы одержали легкую победу. Шесть кувейтских рот (четыре танковых, пехотная и противотанковая) при поддержке батареи САУ (всего 300-400 человек) были легко разгромлены передовыми отрядами иракцев.
Иракцы, по их собственным данным, потерь не имели. Кувейтцы сообщили, что подбили 30 иракских танков, однако подобное сомнительно, учитывая, что подобное количество составляло не менее половины от примененных иракцами.
Авангардом дивизии РГ "Хаппурапи" (17-й танковой бригадой) в том столкновении руководил ставший впоследствии легендарным бригадный генерал Раад аль-Хамдани. В будущем он получил назначение командующего 2-м корпусом РГ в кампанию 2003 года, неплохо проявив себя в ту войну.
В четырех столкновениях недалеко от Эль-Джахры, города в 15 км. к северо-западу от столицы (в 29 км. от её центра) - у Джал-аль-Лая, у Джал-аль-Мутля, у Аль-Джусура и при Джал-аль-Атрафе, - иракцы, напирая с четырех сторон и неся заметные потери, нанесли им поражение и заставили отступить.
Это были частные изолированные сражения, которые вели авангарды четырех наступавших иракских дивизий РГ. Каждая такая дивизия предприняла свой собственный бой, слабо связанный с соседними стычками. Соотношение сил вышло слишком неравным, и результат получился несколько предсказуемым.
Решающий бой имел место быть за дворец эмира ("битва за дворец Дасман"). Высадившийся с моря и вертолетов иракский спецназ с 04:00 до 6:00 (в предрассветное время) пытался захватить его, но безуспешно.
Ситуацию спас подход колонны гвардейской дивизии "Хаппурапи" (и её авангарда во главе с Хамдани). Около полудня она достигла столицы и оказалась вовлечена в штурм дворца. Пушки танков Т-72 быстро размололи крепкие стены и их защитников, и около 14:00 дворец эмира Дасман оказался захвачен (а все сопротивление в пределах его стен - подавлено).
Главный город маленькой страны пал. Кувейтцы продолжали удерживать остров Файлака до рассвета следующего дня (3 августа), после чего отошли и там. Тогда же капитулировала авиабаза Али аль-Салем.
К 4 августа 1990 года армия Саддама Хуссейна полностью контролировала Кувейт. Короткий трехдневный блицкриг завершился.
Кувейтцы потеряли 420 человек убитыми и ранеными. 12000 кувейтских солдат сдалось в плен, часть разбежалась. Была разгромлена и распущена кувейтская Национальная гвардия, не оказавшая существенного сопротивления. На территории Саудовской Аравии спаслось не более 5000 военнослужащих кувейтского эмира. Число последних, намеренных вернуть страну с боем, как минимум, удвоилось к февралю 1991 года.
Ирак захватил некоторое количество кувейтских танков, кораблей и самолетов (правда, не очень большое). Кувейт официально объявили 19-й провинцией Ирака. Потери иракцев были примерно сопоставимы с кувейтскими. Стоит отметить, что кувейтские оценки иракских потерь в 295 убитых и 361 раненого виделись явно завышены.
Операция, несмотря на успех, стала ещё одним тревожным звоночком. При двойном перевесе в силах иракцы так и не смогли разгромить более слабую кувейтскую армию - далеко не самую боеспособную, - и понесли при этом существенные потери (по меркам кампании, конечно).
Притом, что кувейтцы сумели вывести заметную часть личного состава и материальной части в соседнее дружественное государство. При столкновении с более совершенными иностранными регулярными войсками ВС Саддама Хуссейна могла постичь - и постигла в нашей истории, - катастрофа.
К тому же, иракцы не создали должного превосходства в силах. Мобилизационные мероприятие не проводились. Для вторжения использовался усиленный корпус (1-й корпус РГ).
Собственно, в четырех задействованных дивизиях РГ, усиленных армейскими частями, насчитывалось менее 25 тысяч офицеров и солдат. Прочие силы приходились на ВВС, ВМС, спн, пограничников и так далее.
Соответственно, указанные 25 тысяч человек реальных ударных отрядов, подойдя к крупным городам Кувейта, занятым отмобилизованными и готовыми войсками и ополчением противника, ничего бы не смогли сделать. Пришлось бы подтягивать подкрепления и вести осады и штурмы. За эти выигранные недели (не меньше) подоспело бы политическое решение сложившегося кризиса.
(Например, прибыли бы подкрепления из Саудовской Аравии. Или США успели бы вступить в войну, заставив Саддама Хуссейна вывести свою армию из Кувейта).
Расчет был на внезапность и на то, что кувейтцы не сумеют дать должный отпор. При малейшей готовности последних весь план вторжения мог полететь в тартарары.
Со стороны же кувейтцев было непонятно, зачем они решили выходить сражаться в поле - под удар превосходящих сил противника, потеряв три четверти своих войск в боях. При том, что более оптимальным решением стало бы запереться в столице. Эль-Кувейт - огромный мегаполис с населением около 1,4 млн. жителей.
Здесь, в городских боях, кувейтцы могли выровнять соотношение в свою пользу, дождаться возможной помощи от других стран и попутно нанести иракцам куда больший урон, чем нанесли.
Например, десантные части иракцев в городе пострадали довольно сильно. Плюс отдельные части ВС Кувейта - например, гвардия эмира, - показали себя довольно неплохо. Возможность для защитников маленького змирата продержаться оставалась, и довольно неплохая.
Также кувейтцы полностью проигнорировали угрожаемый период. Он продолжался около двух недель и оказался связан с сосредоточением иракских войск у их пределов.
В Кувейте даже не попытались провести мобилизацию. Которая, в срок до нескольких суток, могла дать 45-50 тысяч офицеров и солдат (включая Национальную гвардию).
Этих скромных сил (45-50 тысяч человек), конечно же, тоже не хватило бы для прикрытия протяженной ирако-кувейтской границы. Однако указанного наряда сил оказалось бы более, чем достаточно, для обороны в столице (и для городских боев). Притом, что данный потенциал количественно уже оказался примерно сопоставим с иракской армией вторжения (пускай и уступал бы качественно).
То есть - все шансы отстоять свою страну самостоятельно - по крайней мере, до прибытия возможной подмоги со стороны Саудовской Аравии, - у кувейтцев имелись. Однако они ими так и не воспользовались.
Как следствие, иракцы получили и свою внезапность нападения, и свой успех. Там, где он мог бы обернуться поражением (при минимальных подготовительных мероприятиях "с той стороны"). Однако сделано не было ничего.
В целом - случившееся оказалось шоком для кувейтцев. Последние в ирано-иракскую войну интенсивно помогали соседям-иракцам и не ожидали от них такой подлости.
Состоявшееся также эхом отозвалось в других странах. Надежда Саддама Хуссейна на быструю операцию по занятию Кувейта не оправдалась. Не заметив обмана со стороны американских дипломатов, иракский лидер сам попал в заботливо расставленную для него ловушку. Наступила реакция.
Ящик Пандоры, в котором таились десятилетия грядущих войн, хаоса и катастрофы на Ближнем Востоке, связанных с переформатированием региона, отворился.
Следующий шаг оставался за теми, кто предоставил Саддаму Хуссейну такую уступку.