Торрент Виктор
Записки с того света

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Тюрьма резко кристаллизирует человека. Это подобно шоковой терапии. Изменения революционные. Человек сразу все вспоминает. Осознание каких-то фактов для которых потребовались бы в обычной жизни годы происходит здесь за считанные дни, часы, а то и мгновенья. В этой книге мне хотелось бы поделиться с Вами драматическими событиями своей жизни и теми Открытиями, которые пришли ко мне. Человек, который прошел тюремные будни уже навсегда становится другим. Приходит иное видение жизни Самое главное он понимает цену Свободы и человеческих взаимоотношений.

   ВИКТОР ТОРРЕНТ
  
  
  
  
  
  
   ЗАПИСКИ С ТОГО СВЕТА
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Чем глубже взгляну на жизнь свою и на все доселе ниспосылаемые мне случаи, тем глубже вижу чудное участие высших сил во всем, что и касается меня.
   Н.В.Гоголь
  
   Уже неделю я нахожусь в бразильской тюрьме ИТАИ.
   Это специализированная тюрьма для иностранцев в Бразилии.
   Осознать реальность происходящего для мозга было невероятно сложно: я, успешный московский адвокат, рафинированный мажор 34 лет оказался среди заключенных латиноамериканцев и африканцев (осужденных в основном за перевозку наркотиков) в чужой далекой Бразилии.
   Без знания языка - португальского.
   Страна, которая должна была стать только транзитной остановкой для меня на несколько часов - неожиданно превратилась в мой дом.
   И мневырисовывается перспектива остаться здесь на долгий, очень долгий срок.
   Не так я себе представлял итог своей деловой поездки, в которой Бразилия значилась всего лишь как пересадочный пункт ......
   Вообще, все происходящее напоминало мне обыкновенный гангстерский психологический кино-триллер, только небольшой нюанс, я почему-то не зритель, сидящий в мягком кресле с попкорном в одной руке и колой/пивом в другой, а главный герой фильма.
   Меня не покидало ощущение, что все происходит со мной, как в кино. Сейчас просто включат свет. Но, свет все не включали... И приходилось играть и играть.
   Сейчас это все вспоминается как сон.
  
  

***

   По делам бизнеса я и мой партнер Арнольд совершали деловую поездку в одну латиноамериканскую страну.
   Нас ждала промежуточная, транзитная посадка в деловой столице Бразилии - Сан-Пауло.
   Полет прошел на удивление легко. Несмотря на длительность перелета (более 12 часов) не было томительного ожидания и постоянных мыслей в голове "ну, когда? Когда - же мы прилетим?". Не понадобились даже маленькие бутылочки вина, предусмотрительно купленные Арнольдом в Мюнхене.
   Висевшее передо мной табло показывало передвижение самолета, и его скорость меня устраивала.
   Через пару часов полета я стал проваливаться в кошачью полудрему.
   Немного мешала только хлопотливая девушка-украинка, летевшая вместе с компанией мужчин в возрасте, тоже украинцев. Они не знали ни слова по-английски, девушка же старалась угодить им всячески.
   Сквозь дрему периодически проскакивали смешные украинские слова и их перевод, все слова в основном были посвящены еде и виски с колой.
   Я только подумал, какой черт дернул их- то лететь в Латинскую Америку?
   Остальные пассажиры в основном немцы, были тихи, невозмутимы и по русским стандартам даже чопорны, но это не так, просто это были немцы.
   Мы прилетели в Бразилию рано утром.
   В аэропорту я сразу почувствовал неповторимый аромат Бразилии - запах свободы и зелени. Недаром в бразильском флаге доминирует зеленый цвет.
   Воздух был насыщен влажностью и свежестью. Мы были еще в аэропорту, а все это уже ощущалось.
   Особая энергетика.
   Так начиналось одно из самых запоминающихся путешествий моей жизни.
   ГЛАВА 1. ЗНАКОМСТВО С САН-ПАУЛО, LOVESTORY
   ЗАДЕРЖАНИЕ
   Я вышел из дверей аэропорта Гуарулис и увидел сочные деревья, напоминавшие какие-то лианы, достаточно бурную зеленую растительность и радостно глотнул этого бразильского воздуха.
   Легкие отчетливо наполнились этим неповторимым утренним воздухом.
   Я очень явственно представляю этот момент даже сейчас спустя годы.
   Сделав пару глотков полной грудью, я зашел обратно в аэропорт.
   Он был еще полупустой. Различные киоски и палатки не работали.
   Арнольд спросил меня,- "что мы останемся в аэропорту? и будем здесь мучительно долго ждать нашего дневного рейса или поедем в город и посмотрим его?".
   Вопрос был риторический.
   По Арнольду, его настрою я понял, что сидеть в аэропорту он решительно не настроен. Со мной или без меня в город он поедет.
   Уговаривать меня также долго не пришлось (мы были два сапога пара, несмотря на существенную разницу в возрасте).
   Я только его спросил; "как мы туда доберемся?".
   Он быстро выяснил, что нам нужно заказать такси, в одном из специализированных киосков. Но, все они были еще закрыты и мы стали ожидать их открытия, расположились у одного из туристических киосков, Арнольд достал бутылочки красного вина, которые были куплены еще в Мюнхене, но остались нетронутыми в полете, и мы выпили за прилет.
   К нам периодически походили редкие туристы, в основном немцы и что-то у нас спрашивали, Арнольд охотно им отвечал. Вино и авантюрный склад характера натолкнули Арнольда на мысль переместиться за прилавок тур - компании. Он отодвинул висевшую заградительную цепочку и изображая мимикой злоумышленника проник по ту сторону прилавка. Учитывая, что наше "турагентство" было единственным работающим в столь ранний час к нему стали походить туристы и спрашивать о туристических маршрутах. Арнольд с улыбкой, периодически отхлебывая вино, что-то им повествовал, а также всем раздавал брошюры и буклеты агентства.
   Смотрелосьэтодовольно комично. Я просто не мог сдержать приступы смеха, и, закрывая лицо, периодически отходил на расстояние, чтобы не мешать театру одного актера. Арнольд же вначале бывший немного скованным, постепенно распалялся, его белые щеки покрылись ярким румянцем, чувствовал он себя все более и более уверенным и осмелевшим. Думаю, этому способствовало и красное вино.
   Повадками и активной жестикуляцией он стал уже напоминать распоясавшегося Хлестакова.
   Я даже стал немного переживать за старика Арнольда (ему тогда было порядка 60 лет), как- бы его не забрала полиция.
   Вообще, Арнольд удивил меня, после 12 часового перелета он выглядел не просто бодрым и энергичным. Он феерил!!!
   Глаза его искрились, язык работал не умолкая.
   Конкистадор - пассионарий, спустившейся со своего фрегата покорять Латинскую Америку.
   Его энергия, позитивный настрой передавались всем присутствующим. Я же просто давился от смеха.
   Те, кому открывался Арнольд, не могли поверить в то, что он их разыграл. Убедившись в этом, все уходили с искренними улыбками.
   Проходивших мимо девушек он сам призывно приглашал на "консультацию".
   С одной симпатичной брюнеткой завязался более подробный диалог, походивший больше на монолог Арнольда. Он как павлин распушил перед наивной студенткой в очках все свои многочисленные звания и регалии, особенно упирая на то, что является профессором. Периодически Арнольд доставал то одну, то другую визитку, как бы все более увеличивая свой павлиний хвост. Я и сам не подозревал, что у Арнольда есть столько разных визиток, ипостасей. Многогранная личность.Что уж говорить о студентке, ее глаза все более и более округлялись.
   Масштаб личности Арнольда увеличивался подобно разростающей Вселенной.
   Наверное, это происходило бы до бесконечности (как и со Вселенной), так как Арнольд был подобен фокуснику каждый раз доставая какую-то новую визитку и вновь начиная свой монолог если бы не открылся нужный нам киоск.
   Девушке также надо было ехать в Сан-Пауло и Арнольд абсолютно гусарским жестом сказал ей что мы ее захватим, она долго отнекивалась, но устоять темпераменту и напору Арнольда не смогла.
   Мы подошли к нашему такси. Таксист долго спрашивал - "куда нам ехать"? Куда ехать мы не знали, наверное, поэтому Арнольд сказал, что нам надо в центр. Таксист,тем не менее, упорно не мог понять, куда все-таки нам нужно.
   Три раза переспросил, точно ли нам надо в "centro"? И трижды получив утвердительный ответ, с каким-то недоумением сказал типа того, "ну в центр, так в центр". Потом, я понял причину его сомнений.
   Оказывается, в Сан-Пауло, во-первых, как таковой исторический центр отсутствует, есть буквально 5-7 зданий составляющий хоть какой-то исторический интерес, поэтому и само понятие центра города практически отсутствует. Есть район centro, туда нас и привез таксист. Во -вторых, этот так называемый центр города населен, в значительной мере бездомными, бродягами, наркоманами, преступниками, проститутками и т.д.
   Мы сели в машину, я с водителем, а Арнольд со студенткой и мы поехали. Арнольд, по-прежнему, о чем-то вещал, но его фразы становились все более лаконичными и даже время от времени он позволял себе делать паузы, чего ранее не было вовсе. Чувствовалось, что силы старика не беспредельны и они на исходе.
   Он напоминал разряжающуюся игрушку, которая еще делает по инерции движения, но они становятся все медленнее и медленнее.
   Погода была ненастная. Свинцовое небо и моросящий дождь.
   Я смотрел в окно и разглядывал ландшафты. Они были индустриальные, без особых изысков. Со всех, попадающихся на глаза рекламных билбордов смотрел либо футболист Неймар, либо бразильская фотомодель Жизель Бундхен. Они рекламировали все, что только можно рекламировать. Создавалось впечатление, что эти двое просто поделили рекламный рынок Бразилии.
   Как мне показалось, мы въехали в пределы города. Я спросил у таксиста "Сан-Пауло?". Он утвердительно кивнул головой.
   Город представлял собой нагромождение современных и не очень многоэтажных зданий, которые были построены, на мой взгляд, совершенно бессистемно. Трущобы сменялись пафосными высотками и наоборот.
   Вообщем, Сан-Пауло - город контрастов.
   Мы высадили девушку. Арнольд поморщился по-гусарски, когда она, достав деньги, предложила частично оплатить поездку. Гусары денег не берут!
   Девушка была искренне тронута и изумлена тем, что у нее не взяли деньги. Возможно, российская девушка и не особенно удивилась бы подобному жесту мужчины, скорее, даже, наоборот, это было бы для нее ожидаемо. Немка же, по-моему, испытала небольшой культурный шок. Изумление.
   Такая ситуация была явно для нее неординарной, нетипичной. Арнольд решил развить успех и взял у опешившей студентки телефон, чем заставил ее зардеться.
   Другим очередным гусарским жестом он небрежно попросил меня помочь ей с чемоданом. Я с легкостью откликнулся на его предложение и тут меня ждал подвох. Чемодан был тяжеленным, килограмм 30 не меньше.
   Но, отступать уже было некуда.
   Студентка оказалась обстоятельной, и, наверное, взяла в путешествие все, что только могла. Проклиная "гусара Арнольда" я потащил по подземному переходу ее огромный баул. Думая "хочешь "гусарить" Арнольд - сам и таскай".
   Вернувшись в машину, я недобро посмотрел на улыбающегося Арнольда, закрыл дверь и мы поехали дальше.
   Через минут десять таксист остановил машину и мотнув голов сказал "centro". Мы переспросили "центр?". Он еще раз утвердительно сказал "cento, cenro" и махнул рукой. Мы вышли на улицу, стоял небольшой туман и пошли в буквальном смысле куда глаза глядят.
   Не плана города, не цели у нас не было.
  
   Два авантюриста. В криминогенном центре Сан-Пауло.
   В городе, где машинам в ночное время во избежание нападений разрешено не останавливаться на красный свет светофора.
   Одинокие прохожие были люмпенизированного вида, дома обшарпанные и исписанные граффити. Одинокие посетители кафе, напоминавших больше затрапезные вокзальные забегаловки, с интересом смотрели на нас.
   Было ранее утро воскресенья. Город еще спал. На улице стояла дымка тумана.
   Вдруг я услышал какую-то непонятную, очень странную песню.
   Вначале я вообще не понял, что это и откуда она звучит. Потом сквозь дымку тумана увидел старушку, которая поразила меня своей инфернальностью.
   Она сидела совершенно одна на улице где и прохожих то не было, на картонке и пела какую-то песню в рванном ритме вуду.
   Пела она для себя.
   Стоя на коленях. Вид у нее был очень гордый, я бы даже сказал вызывающе-гордый. Голова высоко поднята и обращена к небу.
   Несмотря на возраст и полностью седые волосы ее движения были пластичны. Более того, периодически онаподобно кобре совершала какие-то непонятные выпады вперед и вбок. В совершенно в рванном и только ей понятном режиме.
   Глаза у нее были стеклянные, смотрящие в какое-то постороннее пространство. Страшные глаза. Ихне было, они были мертвы.
   Она напоминала ведьму.
   Заунывная песня этой сухой бразильянки произвела на меня сильное впечатление.
   Я на несколько секунд остановился возле нее и выпал из пространства. Мной внезапно овладел непонятный страх и чувство какой-то обреченности и тоски за себя.
   Я уходил от нее не спеша, оглядываясь, пока ее силуэт не растворился в утреннем тумане.
   Это был нехороший знак, подумал я. Очень нехороший знак.
  
   Арнольд уже ушел далеко вперед от меня. Я поспешил за ним.
   Это был нехороший знак, крутилось у меня в голове....
   Я догнал Арнольда.
   Мы петляли наугад по улицам, стараясь держаться больших проспектов и улиц.
   По пути купили сувениры бразильских женщин в национальных нарядах рабынь на плантациях. Женщины были с выдающимися, гипертрофированными грудями и попами.
   Зашли в кафе затрапезного вида, выпили бразильского кофе, который оказался дрянным, съели по паре бананов. Маленькие такие тоже невкусные, кормовые. Видимо, не сезон. Разочарованные,мы побыстрее расплатились и вышли из кафе.
   Город еще был безлюдный, и вдруг в одном переулке мы увидели, что идет бурная жизнь. Играет музыка, стоят девушки в мини-юбках на высоченных каблуках (некоторые из них мне показались очень нестандартными), какие-то накаченные темнокожие ребята с цепями на шее и т.д.
   Мы направились туда. Арнольд спросил у колоритного охранника "что это? Что здесь сейчас происходит?". Это был клуб "LOVESTORY". Как мне потом сказали мои адвокаты, этот клуб "это самое, самое злачное место Сан-Пауло - сборище свингеров, транссексуалов, проституток, наркоманов и т.д.". Они очень долго удивлялись и переспрашивали "точно ли мы были именно "LOVESTORY"? "Как мы вообще его нашли?"
   Здесь происходила вечеринка.
   Нам предложили войти за 100 евро. Плата мне показалась чрезмерной. Я сказал, что "бесплатно войдем, так нет" и отошел от входа.
   Арнольд подошел ко мне и сказал, что договорился с охранником, и мы вошли в клуб.
   Сквозь тесный темный вход мы просочились в клуб.
   Яркие ощущения были уже на входе.
   Они были очень странные...
   В воздухе сразу можно было ощутить неповторимый аромат порока.
   На уровне подсознания.
   Темная, влекущая энергия...
   Пугающая, но в тоже время манящая... Для расслабления делающая успокоительный укол...
   Энергетика у клуба была запредельная.
   Очень необычная, не до, не после ни с чем подобным я не сталкивался.
   Там не было никаких особых внешних спецэффектов, или умопомрачительных танцев танцовщиц go-go, хотя девушки танцевали превосходно, делая особый упор на движения ягодицами - бразильскую гордость.
   Там был особый драйв. Кураж. Исходящий от посетителей этого места.
   И все были настроены на одну волну - Волну Секса.
   Нередко, кстати, посетительницы сами залезали на постамент для танцовщиц go-go...
   Долго думал как описать эту манящую атмосферу порока...
   Он была подобно спящему вулкану.
   Мрак, темнота, вроде бы ничего не происходит, но точно видно, что какие-то процессы идут, в воздухе нависает напряжение...... и вдруг, вспышка, взрыв и мгновенный поток раскаленной лавы.
   Чтобы пройти вглубь, нам понадобилось протиснуться (это было возбуждающе) через столпотворение чрезвычайно откровенных девушек, которые зазывно улыбались. Вообще, латиноамериканки улыбчивы и откровенны в своих взглядах, а в этом месте к улыбке добавлялась еще и порочность. Получалась гремучая смесь. Взгляды были подобны взглядам СальмыХайек в фильме "От заката до рассвета", да и атмосфера была похожей.
   Мы подошли к бару и сразу выпили кашасы. Выбор был правильный, надо было сразу включиться в эту атмосферу, без кашасы никак. Нам необходим был этот "успокоительный укол", так как энергия, царящая в клубе пугала, но в тоже время уйти было невозможно. Мы уже глотнули этого воздуха...
   Было где-то 7-8 часов утра, но глядя на присутствующих было видно, что расходится никто не собирается.
   Мы вызвали интерес у присутствующих дам, особенно после того, как Арнольд угостил их кашасой. Достаточно быстро и я и Арнольд оказались в разных компаниях раскомплесованных девушек, они не были вульгарны. Девушки были позитивны и открыты. Это качество свойственно латиноамериканцам, русские бывают в таком состоянии открытости, как правило, только после принятия известной дозы спиртного.
   Были они проститутками или искательницами приключений, учитывая специфику клуб и латиноамериканскую открытость, понять было сложно.
   Нельзя было даже точно сказать являются ли они вообще девушками. Бразильские транссексуалы, учитывая в целом, достаточно мужественные в нашем восприятии черты лица латиноамериканок и обильный макияж были практически не отличимы от девушек.
   Интригу добавляло то, что в клубе освещение было затемненным и мы хорошо видели лица окружающих только в то время, когда в нашу сторону на доли секунд направлялись лучи от светящегося шара.
   Отчетливую картину давали только периодические вспышки, освещавшие на мгновения весь зал.
   Тогда, можно было видеть, что многие пары не теряют время зря даром, а чем -то активно и страстно занимаются..
   Я поднялся в туалет, он находился на втором этаже заведения, и долго не мог понять: где мужское отделение? Так как из двух туалетов выходили то мужчины, то женщины. Оказалось, что туалеты совместные. Я зашел, там меня ждало новое открытие - дверей, как на входе, так и внутри не было. Поэтому можно было наблюдать как мужчин, так и женщин за отправлением своих естественных надобностей.
   И, как не странно, по моим ощущениям если мужчин это обстоятельство немного и смущало, то женщины чувствовали себя комфортно.
   Причина, вероятно, в том, что мужчина всегда озабочен, так или иначе, размерами своего члена, также он боится показать его вялым и небоеспособным как в глазах мужчин, так и женщин.
   Мужчина, вообще, всегда чего-то боится. И, наверное, тот мужчина, который перестал боятся становится для женщин чертовски привлекательным.
   Женщинам же показывать нечего... поэтому они уверенны в себе всегда.
   Спустившись вниз, я нашел Арнольда в превосходном настроении, мы еще раз выпили с ним и с веселой кампанией окружавших нас девушками за укрепление дружеских отношений. Арнольд заплатил за алкоголь, по его лицу я понял, что счет оказался внушительным. Но, ничего, подумал я, это тебе плата за чемодан брюнетки, который ты вручил мне, теперь мы квиты.
   Рядом со мной оказались две подружки дородная брюнетка с заметным бюстом 4 размера и миниатюрная блондинка с еще более заметной грудью, так как она была не пропорциональна ее комплекции. Силиконовая, конечно.
   Мы договорились с Арнольдом расстаться на время, так как девушки решили показать мне окрестности города и встретиться у входа в клуб в 10.15 для того, чтобы поехать в аэропорт.
   В клубе в камере хранения я оставил свою сумку и пакет с сувенирами.
   Когда я появился у клуба, то с удивлением обнаружил, что клуб закрыт. Причем, наглухо, хорошими такими решетками как закрывают клетку с дикими животными. Оказывается, клуб работал до 10.
   Арнольд, вместе с машиной такси уже ожидал меня.
   На стук решетки, дверь приоткрыл уборщик, который сказал, что в клубе кроме него никого нет, а камера хранения закрыта.
   Ну, что ж выбора не было, надо было ехать в аэропорт.
   Сумку было жалко - она была стильная, итальянская, дизайнерская. Да, и содержимое...
   В аэропорту меня ждала новость, перед которой потеря сумки уже казалось сущей мелочью.
   Получив посадочный талон, мы ожидали посадки в самолет.
   При посадке на самолет, пробивая документы по базе, сотрудница аэропорта сделала недоуменное лицо, и попросил меня задержаться. На мое удивление сложившейся ситуацией и жесты, указывающие, что самолет улетит - она была непреклонна, лишь пригласила своего старшего сослуживца еще раз посмотреть компьютер и мой паспорт. Они вместе еще раз полазали по базе, повертели мой паспорт и стали лишь еще непреклоннее и безэмоциональнее. Мужчина позвонил по трубке, и я явственно услышал слово полиция.
   В воздухе витало напряжение. Они смотрели на меня уже с некоторой опаской и без характерной для работников данной сферы улыбки радушия. Через пару минут жестами безапелляционно попросили меня отойти от стойки и присесть рядом в зале ожидания.
   Я уже понял, что ситуация серьезная и сообщил об этом в Москву.
   Минут через тридцать я увидел, как улетает мой самолет.
   Он медленно тронулся, разогнался...
   Наблюдать его взлет было неприятно и как-то тоскливо.
   Через какое-то время ко мне подсел полицейский, молодой маленький паренек лет 20.
   Это уже не вызвало у меня каких-то особых эмоций.
   Так, мы и сидели достаточно долго, тупо смотря друг на друга и по сторонам.
   Затем подошли двое накачанных гренадерского вида мужчин-полицейских уже в иной не как у паренька полицейского, форме.
   Один из них без особых церемоний взял мою руку и быстрым профессиональным движением защелкнул один из наручников, а второй прикрепил к своей руке. Они резко властными движениями и жестами показали, что надо идти.
   Меня куда-то повели.
   Весь их вид и жесты сразу дали мне понять - это серьезно.
   Пассажиры, ожидавшие рейс, смотрели на все это с нескрываемым интересом. На их лицах я прочитал целый калейдоскоп эмоций от сочувствия до отвращения: ужас, страх, удивление...
   Я и сам испытывал сложные, непонятные чувства.
   Единственное, что подсказывал мне внутренний голос, что сейчас начинается самое интересное...
   Гренадеры долго вели меня по служебным лестницам, пока мы не оказались в "брюшной" полости аэропорта, закрытой для посторонних глаз.
   Мы проходили мимо крутящихся чемоданов, комнат отдыха для персонала и т.д. пока не дошли до отдела полиции. Там они меня сразу обыскали и забрали все личные вещи, без описи, понятых, документов и т.д. Просто свалили все на стол в небольшую кучу.
   Затем открыли камеру, завели меня туда и открепили от наручников. На этом их миссия была закончена.
   Я остался один.
   На удивление я был совершенно спокоен. Ни паники, ни отчаяния...
   Через пару часов все те полицейские открыли мне дверь, пристегнули наручниками к себе и повели. Меня ждали в кабинете следователя. Там было много суровых мужчин, за столом сидел коротко-стриженный седовласый мужчина лет 45, в хороших очках. Посадили на стул перед ним, остальные полицейские рассредоточились по краям и сзади меня.
   Начался допрос.
   Их интересовал мой паспорт, цель визита в Бразилию.
   Мы общались на ломанном английском, все вопросы носили явно обвинительный характер, если их не устраивал ответ, они повторялись вновь и вновь, вновь и вновь...
   Я был уверен, что записывают они не то, что я говорю, а то, что им нужно. Женщина-секретарь, которая вела стенограмму постоянно переспрашивала у следователя интерпретацию того, что я сказал, и он долго пересказывал ей на португальском мои слова. Все это выглядело немного даже комично. Мой односложный ответ на тот или иной вопрос, вдруг превращался в какой-то развернутый, и секретарша под руководством следователя долго и усердно что-то набивала.
   Затем мне дали протокол допроса на португальском и попросили расписаться, я отказался. Мне стали объяснять, что там именно то, что я им сказал. Я не верил. Затем настойчиво потребовали... Я отказывался. Возникла пауза. Мужчины были явно настроены недружелюбно.
   Попросил воды, мне отказали и вновь дали бумагу, - "читай и подписывай".
   Стал опять читать, вернее, делать вид, так как ничего не понимал в бумагах написанных на португальском. "Читал" лишь для того, чтобы выиграть время. А сам судорожно думал, что же делать?
   Решил вновь попросить воды. На этот раз следователь махнул головой секретарше, и она вышла и вернулась со стаканом воды. Когда она подходила ко мне, я дотронулся до нее рукой (не знаю, зачем это сделал, это было спонтанное решение), охранники моментально среагировали на это - заломив мне руки. В комнате поднялся ужасный гвалт. Я стал валится со стула и делать вид, что теряю сознание. Охранники приподняли меня и вновь водрузили на стул, я вновь стал падать, они опять подхватили меня и стали держать на стуле. Кто-то вылил мне голову стакан воды. Я не реагировал.
   Следователь, что-то сказал и меня потащили в камеру.
   Охранники были очень грубы. Все углы и двери были мои. Они демонстративно с размахом и знанием дела, впечатывали меня в каждую стенку при повороте и в каждый дверной проем. Делали это без напряга, легко, даже играючи. Сопровождая это все какими-то ругательствами.
   Учитывая их размеры, а были это крепко-сбитые мужики, про которых говорят "косая сажень в плечах" - это было болезненно.
   В камеру они меня буквально втолкнули. Мне стоило больших усилий остаться на ногах.
   Возбужденный я сел на кровать и попытался успокоится.
   Камера была просторная метров 17-20. Я прилег на одной из кроватей и постарался отключиться от эмоций. Прессинг со стороны полицейских был неприятен. Но, меня еще не покидала мысль о непродолжительности этого злоключения - заключения.
   В камере было темновато. Светило лишь дежурное освещение за пределами решетчатой двери. Я прилег и закрыл глаза.
   Вдруг неожиданно раздался треск, людские возгласы и визг. Я увидел, как полицейские ввели мужчину и женщину, все это сопровождалось эмоциональной перебранкой. Мужчина что-то яростно доказывал полицейским, те реагировали на это в схожей тональности. Полицейские начали обыскивать чемоданы. Мужчина все время комментировал их действия и экспрессивно взывал руками к Всевышнему. Женщина то и дело вспыхивала и что-то быстро тараторила. Закончив обыск, по жестам полицейских я понял, что они предложили мужчине забрать необходимые ему в камере вещи.
   Заключение в тюрьму, видимо, как и смерть всегда является полной неожиданностью для людей.
   Вот так, вроде люди и знают, что человек смертен и что смерть неминуема, но всегда думают, что это будет не скоро, не сейчас, да и...
   Вот даже если болеет бабушка, и все знают, что она должна вот - вот представиться, и в такой ситуации люди всегда полны удивления, что это произошло именно сегодня и именно сейчас.
   Так, и люди совершающие преступления делают круглые глаза, когда им показывают на камеру.
   Они шокированы, когда закрывается дверь камеры и щелкает замок.
   Хотя знали, знали...
   Мужчина сразу притих, когда осознал свое положение, лицо его осунулось, он сам как-то даже уменьшился в размерах.
   Вдруг, совершенно неожиданно, женщина, сопровождавшая его, вероятно, его жена, рухнула без сознания. Ее падение было резким, она рухнула прямой спиной назад. Но в тоже время, несмотря на всю стремительность, ее падение происходило как в замедленной съемке.
   Это произвело эффект разорвавшейся бомбы.
   Мужчина резко подскочил к ней и начал кричать "доктора, доктора..". Полицейские, на секунду опешившие также сразу засуетились один из них побежал за доктором, второй вызывал его по рации, третий нагнулся к женщине и стал сильно бить ее по щекам, буквально избивать. С размаху нанося по щекам женщины смачные шлепки. Мужчина ударил по рукам бившего по щекам женщины полицейского, оттолкнул его, сопровождая свои действия проклятиями в его сторону. Говорившей по рации полицейский вытащил дубину и стал ее бить мужчине по голове, поднявшейся полицейский, стал избивать его еще более яростно.
   Женщина продолжала лежать неподвижно.
   Адреналин и нерв всего происходящего передался и мне.
   Я смотрел как завороженный.
   Избиение было мощным, но непродолжительным. После 4-5 ударов, сломав всякое сопротивление, полицейские профессионально его прекратили. Надели ему за спину наручники. Открыли дверь моей камеры и втолкнули мужчину. Он упал, но моментально встал и подскочил к решетке и стал кричать и бить по ней ногой. Полицейский подошел к решетке и, что есть силы, ударил по ней дубинкой. Это произвело отрезвляющий эффект.
   Пришел доктор, достал нашатырь, женщина, зашевелив головой, подала признаки жизни.
   Все как-то сразу успокоились.
   Она медленно при помощи полицейских поднялась и постепенно пришла в себя.
   Начала отбирать какие-то вещи для мужа.
   Заплакала.
   Ее слезы как лезвие резанули его. Он, еще больше осунулся.
   Забрав свой чемодан, она стала выходить, заплаканная подошла к камере и поцеловала его.
   Полицейские взяли ее за руки и начали выводить. Мужчина как сумасшедший стал яростно долбить решетку ногами и кричать. Женщину, еще секунду назад, бывшая совершенно спокойной, вдруг охватила истерика. Полицейские вдвоем силой выводили ее. Мужчина не унимался и бил и бил ногами по двери решетки, я думал, он ее сломает.
   Полицейские вывели женщину и бегом направлялись к камере.
   Я сразу запрыгнул на кровать и буквально спиной впечатался в стену.
   Полицейские со скрежетом открыли дверь и сразу бросились к отошедшему вглубь камеры мужчине. Я не видел точно, что там происходило, так как угол моего обзора был неполный, но характерные возгласы и хлопки ударов давали полное представление о происходящем.
   Экзекуция прекратилась, и полицейские деловито с чувством выполненного долга вышли из камеры.
   Я отпрянул от стены, посмотрел - он остался лежать на полу, не двигаясь.
   Я смотрел на него, надо, наверное, было встать и помочь, но я почему-то не мог это сделать. Я был в шоке от происходящего. Я оторопел, тело и мысли мои застыли.
   Наступила неожиданная тишина. Я впал в прострацию. Время как - будто остановилось, в голове у меня не было никаких мыслей.
   Вдруг неожиданно я вышел из этого состояния, мое тело и ум вернулось обратно в камеру. Прошло несколько секунд, и я понял, что смогу уже подойти к лежавшему на полу мужчине.
  
   В то самое мгновенье, что я только сделал движение корпусом, в сторону лежавшего мужчины он неожиданно зашевелился. Я замер. Он поднял спину, потрогал руками голову, другие части тела, встряхнулся, поднялся и молча лег на соседнею кровать. Я тоже прилег.
   Так мы и лежали.
   Принесли еду, поставили на пол.
   Но, есть не хотелось. Никакого аппетита не было.
   Мы так и продолжали лежать.
   Пока сон не сморил нас.
   Вероятно, наступила ночь.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ДЕНЬ ВТОРОЙ.
   В полицейском участке вновь возродилась жизнь.
   Наверное, наступило утро.
   Мы проснулись, но, продолжали, молча лежать.
   Принесли завтрак.
   Поднялись и наконец-то, познакомились.
   Это был Даниэл, румын из Испании, женатый на бразильянке и ехавший по поддельному паспорту. На протяжении почти всего моего пребывания наши судьбы будут тесно переплетены.
   Есть, по-прежнему, не хотелось.
   Я выпил воды из - под крана и лег.
   Так, мы и пролежали весь день.
   Нудный, долгий вязкий день плавно перекатился в ночь.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ДЕНЬ ТРЕТИЙ.
   Утром, нам вновь поставили на пол еды.
   Теперь мы уже поели. Адаптировались.
   И вновь легли как медведи, находящиеся в зимней спячке.
   Вдруг, неожиданно заскрежетала входная дверь.
   Впрыск адреналина сразу мощной струей вошел в мою кровь, сделав меня бодрым и энергичным. Надели наручники за спиной, и повели по длинным коридорам аэропорта. Мы вышли на улицу, впервые за два дня увидев солнечный свет, который сразу же ослепил нам глаза.
   Нас посадили в машину на заднее сиденье, теперь приковав еще и друг к другу, полицейские сели по бокам у дверей.
   И джип стартовал. Водитель,включив сирену и весело смеясь, гналсо скоростью километров 100 нарушая все возможные правила (так радоваться жизни могут только бразильцы).
   Вы скажите, что- такого? всего 100 км?
   Но, это было в рамках оживленного движения, где водитель чувствовал себя как гонщик формулы I. Все шарахались в стороны, отодвигались, тормозили и т.д.
   Одна из машин просто выехала в кювет, чтобы не столкнуться с нами. Причем мы неслись не сбавляя хода, не обращая внимания на светофоры и встречную полосу. От 5-7 столкновений нас отделяли какие-то секунды и сантиметры. Полицейские еще что-то время от времени орали на водителей других машин и улюлюкали.
   Такой драйв жизни особенно контрастировал с двумя днями безделья, проведенных в темной обстановке "обезьянника" аэропорта, откуда нас вытащили как кротов.
   Наши наручники резко врезались нам в руки от такой гонки, поворотов влево-вправо.
   Но бразильцы были очень довольны.
   Мы ехали так минут 15-20, а затем около часа просто сидели в машине,разглядывая прохожих,ждали, когда нас пригласят в здание.
   Светило солнце, но оно почему-то не радовало, а, наоборот, навевало сильную печаль. В груди защемило от тоски.
   Мы смотрели на прохожих, которые шли по своим незначительным делам. Они могли вот так спокойно идти по улице. Без наручников.
   Мы впервые отчетливо осознали на этом контрасте, что потеряли, что- то очень важное.
   Лицо Даниэла также выражало щемящую печаль.
   Мне кажется, мы думали об одном и том же. Нет, я в этом уверен.
  
   В этом здании нас проверил врач, в очередной раз взяли отпечатки.
   Потом вновь посадили уже в другую машину и повезли.
   Куда едем и зачем я не понимал.
  
  
  
   ГЛАВА 2. ПАРАДОНЕТО. ЖЕЛТЫЙ ДОМ.
   Нас привезли в тюрьму Парадонето. Желтого цвета.
   Вновь, у нас с Даном взяли отпечатки пальцев и отвели в отдельную камеру, где было очень холодно.
   Неизвестность очень тяготила меня, Дан также напоминал напуганного абитуриента перед сдачей экзамена.
   От холода и нервного напряжения он стал приседать, я последовал его примеру.
   Прошел где-то час.
   Мы не понимали сколько пробудем здесь.
   Даниэль на смеси румынско-испанского узнал у охранника, что нас скоро поведут в камеру к бразильцам.
   Он мрачно сказал мне, что надо будет драться.
   Рассказал про свой план: он будет бить первым главного в нос, затем второго, а я, вообщем, по обстоятельствам, дал мне пару железных колец на руки (для усиления силы удара).
   Скажу честно, перспектива драки меня не радовала, математически и логически финал драки двух гринго против 10 бразильцев мне был очевиден.
   Это не кино же, где супер - герой раскидывает десятки тел. Как говорил мне один профессиональный боксер реальность сурова и против 3-4 биться сложно, т.к. существует большая вероятность пропуска одного удара, а дальше...тебя просто затопчут.
   Я перестал чувствовать холод.
   Мне уже стало уютно в этой непонятной холодной камере, где практически все надписи были обращены к Богу.DEUS,DEUS, DEUS.....
   Все сразу вспоминали... даже, наверное, те, кто раньше и в церкви то никогда не был.
   Что-то было неприятное в этих обращениях. Нечестное. Корысть, наверное.
   Нежелание платить по своим счетам.
   Что ОН должен заплатить? ОН заплатил.
   Даниэль хоть остался мужчиной и был честен с собой.
   Остался собой.
   Он верил в силу и усиленно разминаться перед битвой, а я обратился к .....
   В силу я не верил.
   Через пару минут охранник сказал Дану, что скоро нас поведут и дал сигарету.
   Дан покурил и передал мне, мы напоминали двух фронтовиков в окопах перед атакой.
   Я вообще-то не курю, но здесь я стал курить даже с каким-то неистовством и отчаянием. От первой затяжки закашлялся, а затем почувствовал такое состояние невесомости и одухотворенности.
   Вдруг, неожиданно открылась дверь, и нам сказали "на выход", мы положили руки за спину и вышли.
   Я уже практически не чувствовал себя.
   До сих пор помню это состояние.

***

   Мы шли по длинным коридорам, периодически останавливаясь у дверей, которые конвоиры со скрежетом открывали.
   Затем, встали посредине длинного большого коридора и чего-то ждали. Минуты ожидания как не странно были не тягостными, а сладостными. Слышны были отчаянные крики и хлопки, отчетливо напоминающие удары. Меня это напугало.
   Идти в камеру к злобным бразильцам не очень-то хотелось.
   Оказалось, мы ожидали директора тюрьмы. Хозяина.
   Наконец вышел статный, представительный мужчина с кудрявыми черными волосами. Его облик напомнил мне образ плантатора из ранних бразильских сериалов. Он был неагрессивен, скорее наоборот немного ленив, создавалось впечатление, что он пришел после обеда, но во всем его взгляде, манерах читалось его значимость.
   Его взгляд, несмотря на такую вальяжную небрежность, был пронзительным и немного тяжелым, отношение персонала к нему было очень подобострастным.
   Он оглядел нас, о чем-то быстро поговорил с персоналом о Дане, перебросился с ним парой слов. Я в это время находился в "невесомом" состоянии. Дан же был напротив весьма бодр, улыбался начальнику тюрьмы.
   Решив вопрос с Даном, он обратился по -поводу меня, ему что-то сказали, дали какую-то, по-видимому, вводную информацию, он попросил бумаги, пробежал быстро глазами. Затем что-то спросил у меня, я ответил уже привычную фразу "но португезе", означавшую, что я не говорю на португальском языке. Его это немного смутило, возникла пауза, достаточно длительная, длившейся более минуты. На расслабленном лице начальника тюрьмы впервые стало читаться какое-то напряжение мысли(оказалось, он просто вспоминал, свои ассоциации с Россией)и, вдруг он неожиданно вопросительно сказал с улыбкой - "Путин?"
   Я на автомате, без обдумывания, с улыбкой ответил ему"Пеле".
   Это разрядило обстановку. Он весело рассмеялся. Мы с Даном улыбались ему в ответ.
   Посчитав познания о России исчерпанными, а свою миссию выполненной, он что-то быстро сказал персоналу и удалился.
   Упоминание Путина, и вообще слово "Путин" мне показалось каким-то добрым, ободряющим знаком.
   На каком-то иррациональном уровне, я ощутил себя в безопасности, что как бы я не одинок, что есть "Путин" и его знают (вот начальник тюрьмы его знает). Ая как-то связан с ним ("Путиным") и это придало мне какой-то уверенности. Бред, конечно, но, тогда....
   Само поведение начальника тюрьмы оказало релаксирующий эффект, а виртуальная фигура Путина вселила в меня даже не уверенность, а защиту что ли.
   Вероятно, такую же функцию выполняло имя "Сталина", когда шли в атаку и кричали "За Сталина!". А, до Сталина, было имя царя и т.д.
   Сработали глубинные паттерны подсознания, включающиеся в пограничной, экзистенциональной ситуации.
  
   Нам быстро, сказали повернуться налево, и мы пошли. Пройдя пару дверей (их вообще в тюрьмах бесчисленное количество) мы вошли непосредственно в блок, где находились заключенные. Он напоминал двух этажный Колизей. Двор тюрьмы сразу оглушил гвалтом португальской разноголосицы.
   Вообще, португальский язык грубоватый, голос у бразильцев низкий, тембр брутальный. В связи с этим, кажется, что они агрессивны, и немного на взводе. Между тем это просто особенность языка, его восприятия слухом русского человека.
   Тогда я этого еще не знал, и на меня это произвело такое настораживающее впечатление.
   К тому же бразильцы в это время играливо дворе тюрьмы в футбол и свои эмоции выражали бурно. Вообще бразильцам, в принципе, свойственно, выражать бурно свой эмоциональный мир (латиноамериканцы, что там говорить), а уж во время футбола, да и заключенным, которым больше и пар то выпустить негде, как во время часовой игры пару раз в неделю.
   Вообщем, крики, вопли...
   Несмотря на игру, открытие ворот привлекло внимание и нас вновь прибывших все одарили взглядами. Подвели к ближайшей камере слева, которая в отличии от других была закрыта. Открыли дверь и мы, что называется, "на вдохе" зашли.
   Первым зашел Дан и он как-то моментально вступил в диалог с находящимся людьми. Я наблюдал. Разговор по моим ощущениям был конструктивным, и я бы даже сказал дружеским.
   Никаких бандитских рож в камере не наблюдалось, более того ко мне подошли, спросили "откуда я"? Привычно сказал, что "русо, но португезе", за меня им что-то стал ответил Дан.
   Меня по дружески похлопали по плечу, и отнеслись индифферентно-доброжелательно.
   Все что накрутил себе Дан оказалось исключительно мыслями в его голове, его мировосприятием жизни в целом. Жизнь оказалось добрее, может быть просто в данной ситуации и именно к нам. Счастливчикам.
   Все кровати были заняты, а присесть, несмотря на доброжелательное отношение, я не решался, да и не хотелось, выброс адреналина при заходе в камеру был сильный и я находился в приподнятом состоянии эйфории. Стал изучать надписи на стенах.
   Настенная живопись в камере была хорошо развита, в основном это была краткая информация о том, кто здесь был и откуда.
   Мое внимание привлекла самая большая надпись, где большими буквами было выгравировано на железной доске слово PIZDETZи маленькими zhanmalkov. Слово, хотя и написанное латиницей, было знакомым, нашим русским, но имя и фамилия меня немного смутила. Я показал на надпись и бразильцы поняли мой интерес. Да, сказали они, здесь действительно был русский, он вез наркотики, его перевели в другую тюрьму (мы с Жаном еще встретимся).
   Само слово, конечно, емко выражало состояние человека, и признаться было мне неприятным, потому что оно отражало и мое текущее состояние.
  
  
  
  
  
  
  
   Мои друзья.
   Наша камера была обшарпана и сама по себе напоминала такой вокзальный провинциальный общественный туалет.
   Очень небольшая где-то около 8-9 метров. Продолговатая. Одна трех ярусная кровать и настил в виде антресоли над дверью (там тоже спят), рукомойник и туалет, огороженной от остальной камеры простыней, которая висит на веревке.
   Моя кровать - это кусок грязного, рванного поролона. Мы спим с Даном "валетом" около двери. Местные обитатели дали нам одно скудное одеяло на двоих. Сами укрываются тремя хорошими. Холодно. На следующий день, сжалились над нами и дали еще одно. Теперь у нас у каждого есть по одеяльцу! Под ним все равно очень холодно, ветер продувает камеру насквозь, но все же.
   В камере есть раковина над ней надпись: Don'tworrybehappy.
   На двери написано на португальском "Все мы в руках Господа Бога".
   Это здесь понимаешь особенно отчетливо.
   Нас здесь 7 человек. Представлю своих друзей по несчастью.
   Жуан Карлос, 21 год, бразилец европейской внешности, симпатичный молодой парень, с длинными волосами, напоминающий молодого начинающего рок-музыканта. Он вез 8 или 9 кг волшебных таблеток.
   Аугусто, коренастый, немного полноватый благообразный молодой человек, также европейской внешности. Он похож на упитанного студента. Тоже наркота. Они держаться вместе с Жуаном Карлосом.
   Третий бразилец - Карлос, такой кучерявый цыган, лет 40, сидел за агрессивное поведение по отношению к полицейскому вот уже 90 дней, любит Достоевского, при мне читал "Братьев Карамазовых". Глубоко, даже я бы сказал, неистово верующий в Бога человек.
   У него всегда в руках или Библия или Достоевский.
   Именно, он впоследствии дал мне тетрадь и карандаш. По вечерам он читает Библию, как пастырь, вкладывая столько энергии и темперамента, что даже меня пробирает, хотя я не понимаю ни слова. Видел как у слушающих его слезы наворачивались.
   Это происходит следующем образом, все собираются вокруг Карлоса, он зачитывает какую-то нравоучительную проповедь из Библии, черные глаза его навыкате, в это время он очень похож на темнокожего актера- Сэмюэла Л. Джексона из фильма К.Тарантино "Криминальное чтиво".
   Экзальтация запредельная.
   Затем все молятся.
   Такой вот катарсис. Каждый вечер.
   Мой товарищ и можно сказать друг - Дан Петреску. Румын, итальянского происхождения, он ехал из Испании, где прожил 10 лет (работая в каких-то полукриминальных местах, вроде охраны ночных клубов и т.д. и имея многочисленные шрамы от ножевых и иных ранений как побочный эффект рабочего процесса, чем он гордился и постоянно показывал). Он направлялся в Бразилию к своей жене и ехал он почему-то с парагвайским паспортом. Наверное, для этого были свои причины, так как биография у Дана была бурная судя по этим многочисленным шрамам и потому что он очень не хотел, чтобы делали запрос в Испанию о его личности.
   Они с Карлосом неформальные лидеры нашей камеры, заводилы, два наиболее темпераментных человека.
  
   Александр (колумбиец) вез "ун кило кокаино", ему 34 года. У него добрые умные карие глаза.
   Также в нашей камере сидит Галакси -африканец из Сенегала, ортодокасальный мусульманин. Молодой парень, держится особняком, т.к. говорит только на французском языке. Он производит впечатление чедовека мягкого и глубоко верующего.
   В установленное времявсегда слезает с верхней полки для того, чтобы помолится Аллаху.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   НЕСКОЛЬКО СЛОВ О ТОЛЕРАНТНОСТИ.
   Нигде я не встречал такой религиозности как в бразильской тюрьме (об этом я расскажу позже) и самое главное такой толерантности. Это слово сейчас становится немодным и даже иногда его уже стали произносить с каким - то пренебрежительно-ругательным оттенком между тем, на мой взгляд, зря.
   Толерантность - это взаимное и уважение и терпимость друг к другу.
   Хотел бы написать о том, как в таком маленьком пространстве люди старались быть чрезмерно тактичными и толерантными!
   Уверен, что остаться человеком можно в любой ситуации. Наверное, это и есть главное.
   На 8 метрах ужились люди, говорящие на 4 языках (испанский, французский, португальский, русский), с разной религией и расой.
   Католики, мусульманин и православный пребывали в абсолютной веротерпимости и уважения к религии и обрядам друг друга. Все старались в этой "коммунальной" комнате создать максимальный комфорт (если это слово применимо для тюрьмы) для молитвы и совместного проживания.
   Даже предугадывали желания товарищей, стараясь маневрировать в этом пространстве предельно деликатно- возможно в этом залог выживания.
   Не зная даже, языка друг друга, мы понимали друг друга без слов.Слова часто бывают лишними. С их помощью слов мы скрываем, изменяем, ретушируем, завуалируем истинное значение вещей или просто банально врем.
   Вообще, это не так сложно понимать друг друга без слов, если есть желание понять.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"