Аннотация: Несколько лет назад (книга вышла в свет в 1929 году - В.Т.) история о том, как кайзер выжимал жир из человеческих трупов, вызвала у граждан нашей и других просвещенных стран приступ неистовой ярости. Те, кто обычно умел здраво рассуждать, сжимали кулаки и бросались к ближайшему сержанту-вербовщику. Теперь же им, по сути, говорят, что их облапошили, как полнейших простофиль; что офицеры, используя постыдную ложь, намеренно довели их до желаемой точки кипения и зарядили гневом, как это делает взрослый подстрекатель, когда шепчет одному мальчугану в песочнице, что другой мальчуган пообещал его, как следует, вздуть.
Артур Понсонби
Ложь во время войны
Глава 17
Фабрика трупов
Часть 3
В тот же день генерал Чартерис отбыл в Шотландию и, прибыв в Глазго, выступил со следующим заявлением:
"По прибытии в Шотландию я был удивлен, обнаружив, что, несмотря на опровержение, сделанное мной в Нью-Йорке через агентство Reuters, общественный интерес все еще подогревается совершенно неверными сообщениями о моих высказываниях на частном ужине в Нью-Йорке, поэтому считаю необходимым еще раз категорически опровергнуть приписываемое мне утверждение. Некоторые предположения и спекуляции относительно происхождения кадаверной истории, опубликованные в These Eventful Years (British Encyclopaedia Press), которые я повторил, несомненно, непреднамеренно, к сожалению, стали причиной, почему определенные высказывания приписываются мне.
"Чтобы не оставалось никаких сомнений, позвольте мне сказать, что я
не выдумывал кадаверную историю, не изменял подписи ни к каким фотографиям и не использовал поддельные материалы в пропагандистских целях. Утверждения о том, что это сделал я, не только неверны, но и абсурдны, поскольку пропаганда никоим образом не подчинялась французскому Генеральному штабу, где я возглавлял разведывательную службу. Мне было бы так же, как и широкой публике, интересно узнать, каково истинное происхождение кадаверной истории. Французский Генеральный штаб вмешался только тогда, когда ему представили сфабрикованный дневник, где собственно и была изложена эта информация. Когда же выяснилось, что его подделали, и саму историю сразу завернули.
Сегодня утром я встречался с государственным секретарем и объяснил ему все обстоятельства. И теперь я имею возможность от его имени заявить, что он полностью удовлетворен".
Times, 4 ноября 1925 года.
Лейтенант-коммандер Кенуорти спросил у государственного секретаря по военным вопросам, может ли он, учитывая настроения, вызванные в Германии возобновлением слухов о так называемой переработке трупов, предоставить какую-либо информацию об источнике первоначальных слухов и степени их распространения.
Л. Уортингтон-Эванс: На данный момент я не думаю, что источник слухов можно отследить с какой-либо уверенностью. Заявление о том, что немцы запустили в действие фабрику по переработке трупов, впервые появилось 10 апреля 1917 года в берлинской газете Lokalanzeiger, а также в двух бельгийских газетах, l`Independence Belge и La Belgique, которые издаются во Франции и в Голландии. Затем эти заявления были воспроизведены в британской прессе с комментарием, что немцы сами признались, в каком качестве используют трупы своих погибших солдат.
Вопросы задавались и в Палате общин 30 апреля 1917 года. Заместитель государственного секретаря по иностранным делам ответил от имени правительства, что на тот момент у него не было никакой информации, кроме той, которая содержалась в выдержках из немецкой прессы. Однако вскоре во Франции был захвачен и направлен в Военное министерство приказ немецкой армии, содержащий инструкции по доставке тел погибших в учреждения, описанные в Lokalanzeiger. После тщательного рассмотрения именно Военное министерство разрешило это опубликовать.
Кроме того, по мнению Военного министерства, содержание этого приказа было таковым, что, взятое в совокупности со статьями в Lokalanzeiger и в двух бельгийских газетах, а также с ранее циркулировавшими слухами, оно позволяло эту историю доказать. Свидетельства тому, что слово Kadaver использовалось для обозначения человеческих тел, а не только туш животных, были найдены в немецких словарях, анатомических
и других работах, а утверждение немцев о том, что история опровергнута ссылкой на значение слова Kadaver, к рассмотрению не принималось. Судя по имеющейся
в то время информации, Военное министерство, по-видимому, не видело причин
не верить в правдивость этой истории.
Лейтенант-коммандер Кенуорти: Я глубоко признателен достопочтенному джентльмену за его очень полный ответ. Не считает ли он желательным, чтобы Военное министерство окончательно развенчало эту историю и свою нынешнюю веру в нее?
Л. Уортингтон-Эванс: Я не могу поверить в то, что дальнейшие вопросы по этой истории отвечают каким-либо общественным интересам. Я предоставил Палате представителей самую полную информацию, которой располагаю, в надежде, что достопочтенные члены будут удовлетворены тем, что я сказал. (Достопочтенные члены: Да, мы услышали все, что хотели).
Лейтенант-коммандер Кенуорти: Не считает ли достопочтенный джентльмен желательным, даже сейчас, наконец, признать неточность оригинальной истории, принимая во внимание Локарно и другие обстоятельства?
Л. Уортингтон-Эванс: Вопрос не в точности или неточности. Меня интересовала информация, на основе которой в то время действовало Военное министерство. Безусловно, тот факт, что с тех пор не было получено никаких подтверждений, неизбежно меняет
суть дела, но в то время я имел дело с информацией, которой располагали власти.
Палата общин, 24 ноября 1925 года.
Это была затянувшаяся попытка избежать полного отрицания, и вот теперь Остину Чемберлену оставалось с этой ложью разобраться окончательно. 2 декабря 1925 года в ответ Артуру Хендерсону на вопрос о возможности сделать какое-либо заявление по поводу кадаверной истории, он заявил следующее:
Да, сэр. Мой достопочтенный друг, государственный секретарь по военным вопросам, на прошлой неделе рассказал Палате представителей, как в 1917 году эта история дошла до правительства Его Величества. Канцлер германского рейха уполномочил меня заявить от имени правительства Германии, что для этого никогда не было никаких
оснований. Едва ли нужно добавлять, что от имени правительства Его Величества, я принимаю это опровержение и верю, что это ложное сообщение больше никогда не будет обнародовано.
Болезненное впечатление, произведенное этим эпизодом и подобными пропагандистскими усилиями в Америке, хорошо иллюстрируется редакционной статьей в Times-Dispatch, Ричмонд, штат Вирджиния, от 6 декабря 1925 года.
Не последним из ужасов современной войны является бюро пропаганды, которое представляет собой важное звено в военном ведомстве каждой страны. И это не последний из
многих обнадеживающих признаков, которые с каждым годом увеличивают вероятность
окончательного установления мира на земле. Знаменитую кадаверную историю, которая во время войны довела ненависть к немцам до точки кипения в нашей и других союзных странах, осудили в британской Палате общин как абсолютно лживую. Несколько месяцев назад мир узнал подробности того, как эту ложь спланировал и распространил сверх всякой меры инициативный офицер британской разведки. Теперь нам говорят, что, проникнувшись
духом Локарнского пакта, сэр Остин Чемберлен поднялся в Палате представителей и сказал, что канцлер Германии опроверг правдивость этой истории и что британское правительство это опровержение приняло.
Несколько лет назад история о том, как кайзер выжимал жир из человеческих трупов, вызвала у граждан нашей и других просвещенных стран приступ неистовой ярости. Те, кто обычно умел здраво рассуждать, сжимали кулаки и бросались к ближайшему сержанту-вербовщику. Теперь же им, по сути, говорят, что их облапошили, как полнейших простофиль; что офицеры, используя постыдную ложь, намеренно довели их до желаемой точки кипения и зарядили гневом, как это делает взрослый подстрекатель, когда шепчет одному мальчугану в песочнице, что другой мальчуган пообещал его, как следует, вздуть.
Обнадеживающим признаком в отвратительном признании того, как ведется современная война, является естественный вывод о том, что современный человек, получив приказ вцепиться в горло своему брату, не слишком-то и стремится к выполнению. На его страстях можно и нужно играть, поэтому бюро пропаганды заняло свое место в качестве одного из главных орудий.
В следующей войне пропаганда должна стать более искусной и умной, чем даже самые лучшие ее образцы, созданные Мировой войной. Эти откровенные признания в массовой лжи со стороны доверенных лиц правительства забудутся не скоро.