Аннотация: Что погубило Российскую империю? Жадность или простота, которая, как известно, хуже воровства? Понсонби приводит факты, которые говорят сами за себя.
Артур Понсонби
Ложь во время войны
Глава 18
Письмо епископа Занзибарского
Во время войны нельзя допускать две вещи. Во-первых, недопустим позитивный отзыв о деятельности врага; соответствующие примеры приведены во введении. Во-вторых, критика страны, к которой вы принадлежите, не может высказываться публично. Подавлять
мнения такого рода в военное время, конечно, нужно, но преднамеренное искажение фактов является особенно опасной формой лжи.
Ныне покойный доктор Уэстон, епископ Занзибарский, защитник африканских аборигенов, написал открытое письмо генералу Сматсу, в котором сообщил следующее:
В наше время это - политическое безумие пытаться подчинить более слабый народ крепостничеству или рабству... Это моральное безумие... В-третьих, это настолько антихристианская политика, что никто из тех, кто ее принимает, больше не может оправдывать Евангелие перед африканскими народами...
В брошюре, цитируемой в Church Times от 8 октября 1920 года, епископ Занзибарcкий писал:
Когда я писал открытое письмо генералу Сматсу, я назвал его клочком бумаги и задался вопросом, заметит ли его Британия? Я намекал на ее обещание быть справедливой по отношению к более слабым народам. Имперское правительство взяло мое письмо, вырезало
несколько неудобных мест и опубликовало его под заголовком "Черные рабы Пруссии". Полагаю, что теперь африканцы на востоке континента стали "Черными слугами Великобритании".
В "Жизнеописании епископа Занзибарского", опубликованном в 1926 году, это письмо фигурирует в искаженном виде как мнение епископа об обращении немцев со своими
"черными рабами".
Это превосходный пример вполне преднамеренного извращения истины со стороны правительства, а также пример того, как трудно правде, даже когда она опубликована,
победить ложь и достучаться до заинтересованных людей.
Глава 19
Возмущение от работы немецких подводных лодок
В июле 1918 года в прессе распространилась чудовищная история о дьявольской жестокости со стороны командира немецкой подводной лодки. Это пример того, как люди, занимающие достаточно высокие должности, готовы либо намеренно породить, либо раздуть какой-нибудь смутный слух и придать ему вид достоверной информации.
В той или иной форме это появилось в большинстве газет:
Главный казначей Коллингвуд Хьюз, R.N.V.R.*, из отдела Военно
-морской разведки Адмиралтейства, выступая вчера с лекцией в Королевском клубе на площади Сент-Джеймс, сказал, что наш патрульный катер в Атлантике обнаружил подводную лодку. После спасения экипажа наш командир поинтересовался
у капитана варваров, все ли эвакуированы, поскольку субмарину предполагалось
Провели перекличку, и все немцы ответили: "Да". Британский командир уже
собирался отчалить, чтобы затем сбросить глубинную бомбу, когда послышался стук.
"Вы абсолютно уверены, что на борту вашей лодки никого нет?" - повторил он.
"Да", - заявил капитан варваров.
Стук повторился, и тогда британский офицер приказал обыскать подлодку. Англичане обнаружили, что там находятся связанные пленные - четверо британских моряков. Спасенные немцы собирались позволить утопить узников.
Daily Mail, 12 июля 1918 года.
Эту историю повторил Эдвард Николл на публичном собрании в Колстон-холле, в Бристоле, где присутствовал парламентский секретарь Адмиралтейства.
Полковник Веджвуд спросил у первого лорда Адмиралтейства, действительно ли не так давно наш патрульный катер спас экипаж подводной лодки, капитан которой намеренно оставил на борту четырех британских моряков, и они бы утонули, если бы не стали шуметь; и если это так, то какие шаги предприняты, чтобы разобраться с капитаном вышеуказанной субмарины?
Парламентский секретарь Адмиралтейства (доктор Макнамара): Адмиралтейство официально заявило в средствах массовой информации, что ему ничего не известно об этом
инциденте, и что заявление было сделано без его разрешения.
Полковник Веджвуд: Следует ли нам понимать, что это заявление абсолютно не основано на фактах и, по сути, является ложью?
Доктор Макнамара: Мы заявили, что у нас нет информации, подтверждающей
сделанное заявление.
Палата общин, 15 июля 1918 года.
В ответ на последующие вопросы доктор Макнамара заявил, что он связывался с сотрудником, ответственным за это заявление.
Полковник Веджвуд спросил у первого лорда Адмиралтейства, сообщалось ли уже об истории с подлодкой, и если да, то к какому выводу пришли; и была ли эта история впервые рассказана морским офицером на встрече в Колстон-холле около пяти недель назад в присутствии самого парламентского секретаря.
Доктор Макнамара: Мы приложили определенные усилия, чтобы установить происхождение этой истории, но, похоже, казначей флота Коллингвуд Хьюз, слышал ее более чем из одного источника. Безусловно, ему следовало воспользоваться возможностью, предоставленной официальным положением, чтобы это проверить. На наш взгляд, эта история не имеет под собой никаких оснований. Что касается второй части вопроса, командующий Королевским военно-морским резервом Эдвард Николл, безусловно, рассказал эту историю в ходе выступления на собрании в Бристоле, на котором я присутствовал. Я узнал от него, что он присутствовал на более ранней встрече, в Южном Уэльсе, где выступал мистер Коллингвуд Хьюз и где прозвучала эта история.
Палата общин, 23 июля 1918 г.
В этом случае, как и во многих других, на одного человека, услышавшего опровержение, приходилась тысяча тех, кто слышал только ложь.
Глава 20
Константинополь
Уклонения и сокрытие информации, обусловленные существованием секретных договоров, охватывают слишком обширную территорию, чтобы рассматривать их на этих страницах. Уклонение от ответа - это даже более коварная форма лжи, чем преднамеренное вранье. В качестве иллюстрации может послужить один пункт, который, представляя значительный интерес для народа Великобритании, касался судьбы Константинополя.
На вопрос в Палате общин 30 мая 1916 года, было ли правильным заявление профессора Милюкова в Думе о том, что "нашей высшей целью в этой войне является
овладение Константинополем, который должен принадлежать России полностью и безоговорочно", Эдвард Грей ответил, что "нет необходимости или желательности давать
официальные комментарии по неофициальным заявлениям". На Грея продолжали наседать, и тогда он добавил: "Меня просят сделать заявление, но я считаю, что это нежелательно".
С точки зрения правительства, министр иностранных дел был совершенно прав, уклоняясь от ответа на этот вопрос. Во-первых, мы не взяли Константинополь, а во-вторых, правительству, должно быть, показалось сомнительным, что британские солдаты и
матросы с энтузиазмом пожертвуют своими жизнями ради того, чтобы отдать Константинополь России. Еще не затихли звуки старой песни 1878 года:
We've fought the Bear before, we can fight the Bear again, But the Russians shall not have Constantinople.
Мы сражались с Медведем раньше, мы можем сразиться с Медведем снова,
Но русские не получат Константинополь.
Но 7 марта 1915 года, за год до того, как Э. Грей давал этот ответ в парламенте, Сазонов телеграфировал российскому послу в Лондоне:
Хотел бы вас попросить, выразить Грею глубокую признательность Имперского правительства за полное и окончательное согласие Великобритании на решение вопроса о проливах и Константинополе в соответствии с желаниями России.
2 декабря 1916 года Трепов заявил в Думе:
Соглашение, которое мы заключили в 1915 году с Великобританией и Францией, к которым затем присоединилась Италия, самым определенным образом установило право России на проливы и Константинополь... Я повторяю, что абсолютное согласие по этому вопросу среди союзников установилось прочно.
5 января 1918 года (брошюра "Цели национальной войны" ! 33) премьер-министр заявил, что мы сражаемся не для того, "чтобы лишить Турцию ее столицы". Теперь он мог
позволить себе это сказать, потому что произошла Русская революция.
С помощью различных уловок британское правительство стремилось скрыть от страны правду, потому что знало, насколько непопулярной она будет.