Ускач Марлен Александрович
Виген (Норик) Оганян

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    1. О себе. 2. К Армении (стихи).3. Прощание со славянкой.4. Мини-шутки.5. Иносемитяне (О корнях антисемитизма). 6. Из переписки с Марленом Ускачем по поводу статьи "Иносемитяне". 7. Восьмая песнь. 8. В гостях у себя. 9. Список Провидения.

Виген (Норик) Оганян.

Содержание.
  
   1. О себе.
   2. К Армении (стихи).
   3. Мини-шутки.
   4. Прощание со славянкой.
   5. Иносемитяне (О корнях антисемитизма).
   6. Из переписки по поводу статьи "Иносемитяне"
   7. Восьмая песнь.
   8. В гостях у себя.
   9. Список Провидения

1. О себе.

   Оганян Виген (Норик) Арамович.
   Родился и окончил школу в Ереване.
   Учился в Московском Энергетическом Институте, на электро-механическом факультете набора 1949 года и в Военной Артеллерийской Инженерной Академии.
   Начал службу на ракетном испытательном полигоне, завершил её в Московском ЦНИИ.
   Участвовал в разработке систем вооружения, что требовало непрерывных занятий прикладной наукой и математикой. Самостоятельно изучил университетский курс философии.
   Кадидат технических наук, старший научный сотрудник, имею десятки научных трудов и изобретений.
   Полковник в отставке, после увольнения из вооруженных сил опубликовал более 100 работ, в том числе гипотезы об идеальной политической системе, оптимальном планировании семьи, о причинах разводов, продолжительности жизни, о происхождении национализма и войны, благородства, красоты, проституции, преступности, о лунном ядре; литературные миниатюры в различных газетах, журналах, книгах (сборниках афоризмов).
   Сущность опубликованных идей излагал в выступлениях по Ценральному телевидению, в Политехническом музее, Центральном доме Российской армии и др.
   Призёр Московского международного фестиваля сатиры и юмора "Юморина - 97".
   Мой адрес: 129642, Москва, проезд Дежнева 9, корп.3, кварт. 406.
   Телефон: 186-47-51 .

2. К Армении.

   Мы, в дальних странах возводя дворцы,
   Вплетаем в их наряд орнаменты твои.
   Поём на разных языках, надеясь в тайне
   Передать язык и голос твой.
  
   В твоих объятиях тесно нам.
   Но когда устанем, примешь ли ты нас -
   Художников, учёных, полководцев...
   Поководцев, лишь прахом собственным сумевших
   Приумножить твои земли ?
  
   Мы беспокомся: ведь наша жизнь
   На этом свете вне тебя
   Всего лишь краткое мгновенье
   По сравнению с вечностью в твоей земле.
  

3. Мини-шутки.

  
   Жрец- незванный гость с хорошим аппетитом.
   Гонорар - плата за гонор.
   Писатель - чиновник, страдающий энурезом.
   Архидея - блестящая мысль.
   Дарённой демократии в гласность не смотрят.
   Проблемы филологии. Интеллигенция любит ставить точки над "И",
   а хулиганьё - над "Е".
   Мастерство молодого пианиста было оценено в шесть баллов по шкале Рихтера.

4. Прощание со славянкой.

Белой акации гроздья душистые
. . . . . . . .
Неповторимы, как юность моя
Старинный романс.
  
   Яркий свет настольной лампы вернул меня к конспекту. Это вошёл однокашник, возбуждённый, раскрасневшийся *1. Значит, уже поздний вечер, с площадки ушли волейболисты. Лампа отвлекла меня от просвета между крышами общежитий с кусочком неба, прижатым кронами акаций в дальний угол.
   Я проворно уставился в давно раскрытую страницу, иронично замигавшую формулами. А вошедший, что-то сказав, заглянул мне через плечо в тетрадь, с пониманием кивнул и, взяв полотенце, вышел, смешно балансируя на цыпочках.
   Мне стало жаль вспугнутых видений: они выылетели в окно, зажмурившееся от слепящей вспышки лампы и сразу почерневшее. Поворот выключателя снова вернул в темноту: кровати, тумбочки, книжные полки, Затo ожило окно, зашевелились, перешёптываясь, обиженно притихшие было акации, а потемневший уголок неба, замигал двумя робкими звёздочками. Но видения не вернулись...
   Это были Он и Она *2,*3. Я что-то говорил Ей, а Она улыбалась. Не только лицом, а всей сущностью, будто я видел овеществлённую улыбку... Он познакомил нас вчера, но я Её видел и раньше. Её невозможно было не заметить, и хотелось смотреть, не отрывая удивлённого южного взгляда от её глаз, зелёными угольками мерцающих в пепельном дыму волос. Наверное, художник, создавая аллегорию Радости, изобразил бы Её, даже если никогда с ней прежде не встречался.
   Незаметно для себя я выбирал комнаты в библиотеках, время и путь следования в институт *4, даже место в столовой так, чтобы видеть Её. Но я мог бы всего этого не делать, потому что видел Её и с закрытыми глазами. Каждую ночь веки, опускаясь перед сном, заслоняли весь мир, но не Её. И я говорил с Ней, и с улыбкой засыпал. С каким нетерпением я ждал окончания дня, как колотилось о рёбра сердце, предвкушая желанную встречу. Но только воображаемую: увы Он Её встретил раньше меня.
   Мы с ним были соотечественниками, приехавшими в Москву с честолюбивыми мечтами о славе. Но слава быыла дааллека, а славянки - близко, и требовалась большая сила воли, чтобы не забыть про учёбу. Наши юные души заметались как стрелки компаса в магнитнную бурю, а соблазны мегаполюса заглушали вспоминавшееся временами родительское напутствие: "Берегись, сынок, cевернных сирен, иначе, как зачарованый Одиссей, забудешь дорогу к дому, и оборвётся на тебе тысячелетичми вьющаяся нить"...
   Москва не только слезам не верила: чувствуя ответственность за авторитет народа, о котором могли судить по его студентам, мы должны были оправдать свои золотые медали. Я перестарался, досрочно сдав экзамены за первый семестр на одни пятёрки. Он, не хуже меня постигавший суть сложнейших дисциплин, но плохо владевший русским языком, сдал первую сессию с "хвостами". После второй, неудачной Его отчислили и Он должен был вернуться домой. Как трудно быыло сказать Ей об этом!...
   Оставшиеся до расставания дни мы вечерами прогуливались под окнами общежития, вполголооса напевая модные в те годы неаполитанские песни. В одиин из таких вечеров я издали увидел Её в окнне второго этажа. Он сказзал, что днём состооялся трудный разговор, и Ей известно, что осенью Он не вернётся. Когда мы поровнялись с Её окном, там никого не оказалось. И после этого, каждый день в одно и то же время мы видели Её, удаляющуюся при нашем приближении. И только накануне Его отъездаа, Она не ушла, а уронила голову на руки, скрывавшиеся под плакучей ивою волос.
   Говорят, мужчины любят глазами. Наверное, это и потому, что женщина может говорить, не проронив ни слоова, одним своим присутствием, действительным или воображаемым...
   Он уехал, запретив Ей провожать себя, а я прекратил обычные прогулки. Теперь смотрел я не в Её окно, а из окна своего - в бескрайний мир, на время заслоненный её лёгкой тенью. И снова услышал крики на спортплощадке, увидел пар над институтской электростанцией, почувствовал запах хлебзавода, до головокружения вкусный аромат свежего хлеба, смягчающий послевоенный голод по деликатесам и, может быть, скрытую тоску по неутолённой материнской ласке, по родительскому дому, впервые оставленному на целый год...
   А вот и знакомые две звёздочки. Знают ли они, что я смотрю на них? Я достал из футляра трубу, не подзорную, а ту, на которой я некогда играл в духовом оркестре Дворца пионероов *5. В белых рубашках, красных галстуках парадным маршем, рассекаавшим восторженную толпу мальчишек-сверстников на светлых улицах, запруженных людьми, цветами и улыбками... Но здесь я был один. Подняв раструб к звёздам, я обратился к ним. Медь, привыкшая к бравурным звукам праздничных улиц, скрипичной нежностью запела "Вечернюю серенаду". И остановился топот шагов в коридоре, затих ветер за окном, перестали мигать звёзды, прислушались акации, вдруг запахнувшие хлебом.
   Отстав от группы, решившей отметить успешное завершение сессии, я побрёл в сторону Её общежития. Меня не остановили крупные дождевые капли, неожиданно сорвавшиеся с безоблачного неба. Пока дошёл до Её корпуса, капли зачастили, и осторожные пешеходы поспешили к ближайшим подъездам. Я же стал прохаживаться по знакомой дорожке под окнами. Дождевая дробь переросла в гулкий ропот, временами перекрываемый мощными раскатами грома. Ещё слышались крики людей, бегущих к укрытиям с приподнятыми воротниками в прилипшей одежде.
   Вспышки молний освещали заплаканные окна шестиэтажного корпуса и пригнувшиеся под ветром деревья в сквере. Сквозь глаза, залепившиеся мокрыми волосами, я увидел Её. Будто пытаясь воспарить к окну, я потянулся к Ней. Не найдя слов, остановился с протянутыми руками, а Она засмеялась с ласковым удивлением и крикнула: "Вы же простудитесь, промокли насквозь!"
   Её голос будто разрушил плотину, сдерживавшую во мне поток слов, вырвавшихся навстречу дождевым струям. Непонятных, бессвязных слов, неподвластных моей воле. Будто это говорил кто-то другой, а не я,ставший игрушкой в вихрях весенней грозы. Не понимала меня и Она. Может быть, я перешёл на родной язык? *6.
   Дождь хлестал меня по лицу, заливая глаза, и струи с такой силой били по асфальту, что я не видел в брызгах своих ног. Небо не просто гремело, а разрывалось с треском, и молнии так часто сверкали, что я видел Её в непрерывном феерическом сиянии...
   Что-то, легко стукнувшись в грудь, упало на тротуар. Я, нагнувшись, поднял букетик каких-то малиновых цветочков, а когда поднялся, Её уже не было в окне... Гроза, ворча, уходила, подгоняемая ночью, то тут, то там гасящей свет в спектре окон с разноцветными абажурами.
   Завтра Она уезжала на летние каникулы. Я узнал у кого-то время и номер поезда и с большим букетом цветов подкараулил Её на перроне. Как только Она вошла в вагон, я влетел в соседний, намереваясь оставить в её купе анонимный букет, в ответ на подаренный мне накануне.
   Когда поезд набрал скорость, проводнца, узнав, что я без билета, молча указала на дверь соседнего вагона и закрыла за мной свою на ключ. Я оказался в её вагоне, но оттуда меня вернули назад точно таким же образом, и я очутился между двумя закрытыми дверями на ритмично вздрагивающих щитках, соединяющих соседние вагоны. В будке, похожей на телефонную, места еле хватало для меня с букетом. Вдруг через окно моей камеры я увидел Её. Она вошла в тамбур с полотенцем и мыльницей в руках. Я опустил букет, и наши глаза встретились. Не знаю, что сказали Ей мои. А Её глаза будто прошептали, что я забыл своего товарища, которого Она ещё помнит. Испуг, растерянность, обида исказили её красивое лицо, и она ушла, не зная, что оставляет меня в западне.
   Потом что-то кричал мне начальник поезда, чем-то грозила железнодорожная милиция. Часа через два поезд остановился в местечке Барыбино, и я спрыгнул на насыпь. Не помню, куда дел букет, как отошёл поезд. Узнав, что в сторону Москвы первый поезд будет к четырём часам утра, я сел на пустую скамейку под тусклым фонарём в центре освещаемой им сферы. За её пределами еле угадывались контуры станции и фигура спящего на соседней скамейке мужчины; необычная тишина изредка нарушалась какими-то шорохами. За рельсами темнела груда шпал, на фоне которых мелькали голубые светлячки. Кто-то невидимый, тихо, но внятно заиграл вдaлеке на гитаре...
   В ту ночь я попрощался с юностью. Она уехала? Обернулась утренней росой? Развеялась в ночи с гитарным звоном? Отцвела, как светлячки с восходом солнца? Она возмужала, передав эстафету - милодости.
   С тех пор я не видел Её, не смотрел на кусочек неба в просвете крыш с двумя далёкими звёздочками, вскоре лёгшими на мои лейтенантские погоны.*7 Лишь изредка, как предвестие радости, возникает тот особый вкусный запах свежего хлеба, и сердце виновато сознаётся, что, не уведомив меня, в кого-то влюбилось.
  
   Комментарии.
   1 Сагайдак (Лёня ?) - сокурсник, перешедший в Академию Жуковского.
   2 Он - образ юноши из Ленинакана, Армянская ССР.
   3 Она - Лора, студентка МЭИ, жившая в первом корпусе общежития.
   4 Конечно же, МЭИ!
   5 Дворец пионеров а Ереване.
   6 Армянский язык.
   7 Артиллерийская Академия, после четвёртого курса.
Москва, Май 9 2003г.
  
5. ИНОСЕМИТЯНЕ,
или от двенадцати колен к третьему поколению.
  
Посвящается памяти Франца Верфеля**
  
Non indignari, non admirari, sed intelligere.
Не негодовать, не удивляться, но понимать (лат.)
Спиноза
  
   Появившийся в конце 19-го века термин "антисемитизм" отличается от слов "антиинтеллектуализм", "'антиклерикализм", "антикоммунизм" и т. д. тем, что не имеет самостоятельного корня: известны слова - интеллектуализм, клерикализм, коммунизм, но нет слова "семитизм" ни в устной речи, ни в словарях. Наверное, потому что его трудно объяснить, что делает в свою очередь еще более трудным объяснение причин антисемитизма. В самом деле: "анти" чего?
   И вот уже два тысячелетия одни обвиняют евреев, другие - юдофобов, третьи считают, что виноваты обе стороны. Остался не рассмотренным последний вариант - никто не виноват. А между тем еще Ларошфуко заметил, что ситуации, похожие на этот последний вариант, обычно и становятся причиной нескончаемых ссор. В чем же дело?
  
Истина всегда между крайностями.
  
   Основное содержание претензий юдофобов к евреям заключается в том, что, по их мнению, евреи, следуя заветам иудаизма, стремятся к обособленности, обладают мятежным духом, инициирующим революции, вытесняют представителей "титульных" этносов из высших сфер власти, экономики, науки, искусства и других структур национального организма, претендуют на мировое господство, оправдываемое своей богоизбранностью.
   Защитники евреев говорят, что ничто еврейское не чуждо и другим народам; что, как заметили еще древнеиндийские и античные историки, ненависть к соседям - обычное явление, а евреи как бы являются соседями всех народов. Они у всех на виду, а кто не сталкивается с ними непосредственно, знает о евреях из Библии, знакомой миллионам людей, в том числе и неграмотным, в то время как не каждый даже образованный человек хорошо знает историю собственного народа. А ведь в истории, мифах и эпосах многих народов можно найти и призывы к обособлению, и утверждения о своей богоизбранности, и заявки на мировое господство, звучавшие не только на латыни до нашей эры, но и совсем недавно на немецком языке.
   Что касается процента евреев в высших сферах, значительно превышающего их долю в населении страны, то это происходит по той же причине, по какой евреи, составляющие меньше половины процента населения планеты, сегодня имеют самую многочисленную группу среди лауреатов Нобелевской премии. И это несмотря на явные и неявные антиеврейские препятствия, часто ставящие их в неравные условия с конкурентами. Кстати, это последнее обстоятельство, продолжают защитники, и является одной из причин того, что евреи активнее других борются за равноправие, обретая тем самым имидж мятежников. Да и не способствует ли прогрессу страны-хозяйки деятельность евреев в этих самых "высших сферах"?
   Способствует, отвечают юдофобы, за что евреи и получают заслуженную признательность. В России они, наверное, тоже составляют наибольшую этническую группу лауреатов премий в области науки, да и не только науки. Но другое дело государственная власть, доступ в которую для евреев должен быть ограничен по той же причине, по какой еврейские законы запрещали не еврею быть царем Израиля. Нельзя же допустить, чтобы представительство евреев в верхах достигло 100 процентов, даже если это объективно соответствует их способностям и деловитости. Подобное решение будет так же несправедливо по отношению к титульному этносу, как было бы несправедливо по отношению к евреям сведение их представительства к нулю, как это было на государственной службе в дореволюционной России. Следовательно, между этими двумя крайностями (0 и 100) существует некий оптимальный процент участия евреев в высших сферах национального организма.
   Да, ограничительные меры приведут к некоторому отставанию в развитии государства по сравнению с тем вариантом, при котором евреев не придерживали бы вообще. Но прав был немецкий философ Зомбарт, считавший ущерб, наносимый этими мерами государству, вынужденной, но приемлемой платой за защиту интересов его коренного населения.
   Стремясь минимизировать этот ущерб, руководители государства во все времена старались удерживать у себя полезных для страны евреев. Однако время от времени им приходилось практиковать явный или тайный государственный антисемитизм, и не столько для того, чтобы затруднить проникновение евреев во властные структуры или "отвлечь от себя гнев недовольных масс в периоды социальной напряженности", сколько для предотвращения серьезных беспорядков среди населения, проигрывающего в конкурентной борьбе евреям в любой области деятельности, в которую они были допущены в данном государстве. Но после революций, провозглашавших всеобщее равенство, евреи в условиях свободной конкуренции за короткое время побеждали соперников, вызывая очередной всплеск антисемитизма.
   Так было всегда и везде. Даже во Франции - "родине равноправия" - вожди Великой революции боялись какой-либо мерой в пользу евреев вызвать народное недовольство. Так было в Западной Европе, когда мощный подъем еврейской активности, вызванный предоставлением им равноправия в третьей четверти 19-го века, породил антиеврейское движение нового времени, названное "антисемитизмом". Наконец, не этим же, главным образом, объясняется всплеск антисемитизма в сегодняшней демократической России, отменившей негласный советский государственный антисемитизм? Вот и выходит, что протекционистские меры необходимы не только для защиты интересов "титульного" этноса, но и для обеспечения безопасности евреев.
   Защитники евреев говорят, что протекционизм в отношении к коренному народу не будет способствовать его развитию, и что многовековое преодоление препятствий, чинимых евреям, как раз и стало одной из причин развития их способностей, подстегиваемых естественным отбором, который тем строже, чем острее конкуренция. Причем евреи участвовали как в межэтнической конкуренции внутри государства, так и в конкуренции межгосударственной в союзе с титульным народом против внешних врагов. Последнее требовалось и по одному из еврейских правил, в соответствии с которым евреи диаспоры обязаны защищать страну-хозяйку, даже если для этого им придется сражаться против своих братьев-евреев, живущих в другой стране.
   Таким образом, евреи становились объектом воздействия двух процессов - микро- и макро эволюции. При этом эволюционным полигоном рассеянного народа был практически весь мир. О значении этого фактора свидетельствует, например, история исландцев, которые вследствие вынужденного тысячелетнего замкнутого образа жизни сегодня имеют самый большой в мире процент детей с болезнью Дауна.
   Что же касается Зомбарта, продолжают защитники евреев, то немецкий философ и его единомышленники недооценивают тот ущерб, который могут нанести государству антиеврейские меры. И в свою очередь, ссылаясь на английского философа Бертрана Рассела, они предупреждают о серьезных потерях для народов, допускающих антисемитизм, а значит ущемление свобод. Подневольный труд не так эффективен, будь то черная работа евреев в египетском рабстве или их научная деятельность в сталинских "шарашках" за "железным занавесом". Ликвидация же "занавеса" при сохранении антисемитизма приводит к исходу, в результате которого деспотические государства проигрывают в международном соревновании своим демократическим соперникам, эмансипировавшим евреев.
   Возможно, последнее обстоятельство стало одной из причин того, что в 20-м веке Германия решила не просто изгнать евреев, как это сделали, например, Англия, Франция, Испания и Португалия в 13-15 веках, а организовать... Холокост.
  
"Народ книги", который сам её написал.
  
   Теперь об иудаизме, который наравне с "еврейской конкуренцией" считается одним из основных катализаторов антисемитизма. Еще античные юдофобы обвиняли религию евреев в том, что именно она проповедует изоляционизм и нетерпимость. Но, во-первых, возражают им оппоненты, любые установления, в том числе и религиозные, пусть даже высеченные на скрижалях, лишь тогда соблюдаются, когда они соответствуют природе вещей, в данном случае национальному характеру евреев, который так же предшествовал иудаизму, как, например, возникновение государства предшествовало принятию конституции или семья - семейному праву.
   Да, евреи "народ Книги", но не книга создала этот народ, а он сам ее написал. Это его национальный характер приводил беременных евреек к стенам ешив (религиозных учебных заведений), чтобы пропитать еще не рожденных детей духом учености; организовывал бесплатное обучение малолеток в общине, расходовал значительную часть семейного бюджета на учебу подростков, становящихся, по наблюдениям Чехова, завсегдатаями городских библиотек.
   Именно этот характер создал религиозные структуры, которые частично выполняли функции утраченного собственного государства, поддерживая еврейские общины в условиях диаспоры, стремясь не только сохранять, но и улучшать генофонд. Так, по утверждению Каутского, в отличие от католической церкви, притягивавшей к себе умнейших представителей христианских семей и обрекавшей их на безбрачие и бездетность, в еврейских общинах усердно поощрялись женитьба и размножение наиболее способных, то есть, по существу, проводился племенной отбор.
   Во-вторых, продолжают оппоненты юдофобов, евреи и рассеявшие их по миру римляне в начале новой эры были более религиозными, чем нацисты и жертвы Холокоста в 20-м веке. Об этом свидетельствует история, фиксирующая постепенное ослабление власти религии над образованными людьми в мировом масштабе, чего не скажешь об антисемитизме. Почему? Спор продолжается; в нем обеими сторонами использованы все аргументы, начиная от доводов, почерпнутых из шедевров мировой культуры, кончая вульгарными фальсификациями и оскорблениями, причем не только словом... Но известно, что "грубо доказать, значит вовсе не доказать", Спор зашел в тупик, а в таких случаях принято апеллировать к высшей инстанции, каковой в данном случае является природа исследуемого явления, его естественные корни.
  
Люди смогли изменить природу, но не её законы.
  
   Логично предположить, что взаимная неприязнь между евреями и антисемитами обусловлена как общими причинами, характерными для национализма вообще, так и причинами, определяемыми еврейской спецификой, а значит, наиболее интересными в рассматриваемом вопросе. Начнем с общей причины. Каков генезис национализма? Не идеологии или политики, а национального чувства, испытываемого человеком, независимо от его нравственного облика, социального положения, уровня воспитания... Одаряя нас чувствами, природа обязательно преследует какую-либо цель. Чего же она добивается в этом случае?
   К сожалению, национальное чувство замалчивается нашими словарями и стыдливо утаивается учеными в "мешке" истории, время от времени протыкаемом "шилом" войны. В Советском Союзе национализм осуждался, а разговор о войне был сложным во все времена: скажешь, что впредь не будет войн, - не поверят; скажешь, что они неизбежны, - примут за "ястреба", Но дальше этот вопрос оставлять открытым нельзя. И не только из теоретических соображений, но и потому, что сегодня в зависимости от того или иного понимания сущности войны и связанного с ним национализма мы можем посчитать один и тот же поступок благородным или безнравственным.
   Сама жизнь и плеяда мыслителей от античных времен до наших дней свидетельствуют о неизбежности войн. А неубедительные возражения оппонентов в течение всей истории человечества заглушались грохотом сражений. Их (оппонентов) вводили в заблуждение видимые, политические цели войн, являющиеся лишь внешними проявлениями закона биологической эволюции.
   В процессе этой эволюции природа создает многообразие всего живого на земле, наделяя каждый вид случайным набором свойств. Одним достается больше силы, другим - сообразительности, третьим - зоркости и т. д. Менее приспособленные к окружающим условиям погибают, а выжившие виды занимают экологические ниши, соответствующие качествам доставшихся наборов.
   У людей оказалось лучшее соотношение величин этих свойств, благодаря чему они поднялись над "братьями нашими меньшими", образовав человечество, "ниши" которого заняли народы в соответствии с национальными (этническими) характерами каждого из них. Поднявшись над миром животных, человечество создало свой собственный мир - цивилизацию, ставшую "второй природой". Однако люди могли изменить природу, но не ее законы. Борьба за существование не прекратилась.
   После победы над другими детьми природы в доисторической фазе этой борьбы единственным достоянием человека соперником на тропе эволюции мог быть человек же, а главным оружием - разум, создавший, кроме всего прочего, и средства уничтожения. Это привело к резкому росту боевых потерь (не "предусмотренных" природой), поэтому непрерывная борьба дикарей сменилась на чередование войны и мира, потребовавшегося для восстановления сил. И, выходит, что, вопреки установившемуся мнению, не войну "изобрел" человек, а мир, точнее - перемирие, время от времени прерывающее вечную войну, являющуюся естественной формой существования всего живого.
   Значит, война не досадное проявление чьей-то злой воли, сотворившей на земле вавилонское многоязычие, а как раз для того природа и творит многообразие народов, чтобы, возбуждая национализм, сталкивать их на арене истории. По своей сути национализм не что иное, как аналог межвидовой ксенофобии в мире животных, выполняющий ту же роль, но уже в мире людей. В мире, состоящем из собственных "видов" - этносов, соревнующихся за сохранение или повышение уровня своей "ниши" в иерархии международного сообщества.
   В этом соревновании человечество, неудержимо стремясь к совершенству, платит за великую радость ее обретения великим горем потерь. Но если войны неотвратимы, то не участвовать в них значит стремиться к одним только радостям, предоставляя горе потерь другим, под сенью слов о "дружбе народов" и "общечеловеческой морали".
   Что касается дружбы, то, поскольку речь идет не о межличностных отношениях, правильнее говорить о союзе, заключаемом между народами в случае совпадения их интересов, а не о дружбе. У дружбы народов нет естественных корней, поэтому тепличные ростки интернационализма чахлые и недолговечные, как бы ни пестовали их. В то же время как беспощадно ни вытаптывали бы национализм, он цветет, пробиваясь даже сквозь асфальт. И если интернационалиста подчас лишь воинская повинность ведет на фронт, то националисты сами рьяно добиваются права участвовать, чести умереть и счастья победить в бою, чтобы прославить свой народ.
   Теперь об общечеловеческой морали. Известно, что мораль один из способов регулирования поведения человека в обществе. Во времена "войны всех против всех" дикий человек естественно использовал все свои свойства, в том числе и те, которые сегодня считаются отрицательными, порочными (обманывать, совершать насилие, воровать,..). В той войне шансов выжить оказалось больше к тех популяций, в которых преобладали люди с врожденной способностью к взаимной поддержке, подавлению отрицательных свойств по отношению к своим. Но цивилизация не вытравила эти свойства из людей, а переадресовала их.
   Подобно тому, как в соответствии с "общественным договором", каждый гражданин уступает часть своей свободы правительству, чтобы обеспечить возможность управления государством, так и каждый человек по "неписаному закону" (каковым считают мораль) как бы делегирует свои отрицательные свойства властям с тем, чтобы они пользовались ими в международных отношениях (через дипломатию, армию, разведку...).
   Вот почему одно и то же человеческое свойство, являющееся внутри народа пороком, может оказаться добродетелью вне его пределов. Так, например, заповедь "не убий" охраняла только соплеменников, но не врагов-чужеземцев, убийство которых даже поощрялось почестями. Именно так прославился библейский Давид и многие эпические герои, которые песнями вплелись в сказания своих народов.
   Как видим, нет смысла и в "общечеловеческой марали", Да это и не удивительно: выйдя победителем из доисторической борьбы с другими детьми природы, человечество (в целом) вместе с противником потеряло и... смысл. И до обретения нового оппонента (хотя бы в заселенном людьми ближнем космосе) высшей формой человеческой общности будет не население планеты, а нация, основой же человеческого достоинства - национальная гордость. Ибо не перед кем гордиться представителю человечества в целом, - Вселенная пока безответна и равнодушна к ценностям человечества, как и к его радиосигналам. Но перед всеми народами заслуженно гордятся Рафаэлем, Ньютоном и Чайковским итальянцы, англичане и русские...
   Именно с национальной гордости "начинается родина", а не с ландшафта и даже не с родного дома, привязанность к которому присуща не толь человеку, но и братьям нашим меньшим. С той самой гордости, которая вдохновила Моисея на вывод евреев из сытого рабства в голодную, но свободную пустыню; которая привела к победе Александра Невского, причисленного русским народом к лику святых.
   Часто задают вопрос такого рода: "Кто я по национальности, если родители отца француз и немка, а матери - русский и эстонка?" Наверное, национальность можно представить в виде вектора, величина которого определяется биологическим фактором (смесью этнических "кровей"), а направленность - средой, формирующей соответствующее национальное самосознание. Так, например, греческие мальчики, отобранные у родителей и воспитанные турками в янычарских школах, с греческим темпераментом ненавидели врагов Турции, в том числе и своих соотечественников, о кровном родстве с которыми они не ведали или забыли.
   Именно потому, что у национализма естественные корни, от него невозможно "вылечить", Любовь к народу сродни любви к женщине, поэтому воспитание личности может лишь "окультурить" национализм, возвысив вульгарный шовинизм невежи до патриотизма образованного человека; так же, как оно превращает насилие дикаря над женщиной в эстетику возвышенной любви. Сходство между этими чувствами отражается и в том, что любовь к женщине тоже определяется как биологическим фактором - безадресной половой потенцией, - так и внешним фактором, обуславливающим направленность чувства, - влюбленность в конкретную личность.
   Но замалчиваемое словарями национальное чувство даже сильнее шумно воспеваемой эротики. Иначе чем же можно объяснить то, что это чувство имеет над мужчиной большую власть, нежели инстинкт самосохранения и продолжения рода: кто считал, сколько приходится погибших в боях добровольцев на одного дезертира или влюбленного, умершего от страсти к женщине.
   Но если у национализма естественные корни, а "нравственно то, что естественно", можно ли порицать евреев за то, что они стремятся сохранить свою этническую идентичность, или "титульный" народ - за желание сохранить контроль над державой, обязанной своим величием русскому национальному характеру?
   Однако национализм, накладывающий свой отпечаток на любые межэтнические отношения, является лишь одной из причин взаимной неприязни между евреями и антисемитами. Для выяснения специфической причины антисемитизма придется снова обратиться к эволюционному учению.
  
История без постоянного места жительства.
  
   Выше было сказано, что люди поднялись над животным миром и образовали человечество, представляющее собой как бы новое - второе поколение биологической общности, благодаря тому, что у них оказалось лучшее соотношение величин видовых свойств. Но биологическая эволюция не остановилась, и было бы наивным полагать, что процесс, поднявший людей над зверями в межвидовой борьбе в рамках первого поколения биологической общности (животного мира) не будут действовать между видами второго поколения, т. е. между этносами, занявшими в человеческой цивилизации ниши, соответствующие своим национальным характерам.
   Внешняя разница между видами первого поколения, куда входил и дикий человек, и этносами, составляющими второе поколение, заключается в том, что особи разных видов в первом отличались не только набором свойств, но и размерами и формой тела (например, как лев и олень), а во втором поколении внешние отличия практически исчезли. Это произошло благодаря быстрому развитию разума человека, который, перестав приспосабливаться к изменениям среды, сам стал ее преобразовывать "под себя", вследствие чего его внешний вид за последние 40-50 тысяч лет не очень изменился. В наше время между представителями разных этносов нет принципиального внешнего отличия, но сохранилось оно в главном - в совокупности свойств, составляющих национальный характер.
   Интересно, что человек, вольно или невольно следующий логике природы в лучших своих творениях, по существу, повторил в компьютерах схему биологической эволюции. Так, в отличие от ранних специализированных вычислительных машин, формы которых носили на себе отпечаток решаемых задач, современные компьютеры могут не отличаться друг от друга внешним видом, решая при этом самые разнообразные задачи в соответствии с вводимыми в их память программами.
   Еще одно отличие между первым и вторым поколениями биологических общностей заключается в том, что представители разных видов животных не могут иметь потомства, в то время как межэтнические браки плодотворны. Это в свою очередь обуславливает третью биологическую особенность цивилизации - относительно быструю смену этнического состава человечества (по сравнению с видообразованием в мире животных).
   Причина этой особенности может быть проиллюстрирована на следующем примере: как долго бы не питался лев оленями, травоядным он не станет, в то время как народ-завоеватель, ассимилировав покоренные этносы, может утратить свою воинственность. Наверное, это является одной из причин того, что в иерархии "ниш" международного сообщества нет постоянной "прописки" этносов, подобной раскладыванию видов по разрядам классификации животных. Вторая причина такого положения обусловлена тем, что, в отличие от настоящей природы прогресс созданной людьми "второй природы" - цивилизации обгоняет биологическую эволюцию человека. Цивилизация в процессе развития непрерывно меняет условия конкурса народов, который выдерживают те, чьи национальные характеры больше соответствуют требованиям "текущей" эпохи. Это, в частности, видно и по смене лидеров международного сообщества. Еще Руссо сказал: "Если Спарта и Рим погибли, то какое государство может существовать вечно?"
   Он прав, такого государства не может быть, но есть этнос, которому так же повезло быть обладателем лучшего набора свойств в человечестве, как некогда повезло самому человеку в животном мире, И не удивительно, что доставшееся этому этносу преимущество во все времена пытались скомпенсировать ущемлением его прав. Однако непрерывный рост роли интеллекта в межэтническом соревновании и развитие демократии, обеспечивающей равные для всех условия в этом соревновании, со временем привели к повсеместному и очевидному успеху этого этноса в важнейших областях человеческой деятельности. Речь идет о еврействе.
   На основании вышеизложенного можно предположить, что еврейство не что иное, как новое, третье поколение биологической общности, неотвратимо поднимающееся над человечеством. Этот процесс, еле заметный в начале цивилизации, идет с ускорением, подхлестываемым положительной обратной связью. Последнее обусловлено тем, что научно-технический прогресс повышает спрос на высокоинтеллектуальный труд, объективно увеличивая процент евреев в сфере науки, а это в свою очередь приводит к увеличению скорости научно-технического прогресса и так далее...
   Считается, что характер человека определяет его судьбу. Это не совсем так, потому что судьба содержит в себе элемент случайности, и два человека с одинаковыми характерами скорее всего проживут по разному. Но жизненный путь народа, сотканный из множества судеб его поколений уже легче предсказать, потому что этот путь в значительной степени определяется национальным характером, отразившимся в истории народа. Историю еврейского народа часто называют трагической. Но могла ли быть легкой дорога к земле обетованной, тем более, что на самом деле она оказалась обетованной Землей.
"Культура", N28, август 1999 г.
  
   ** Франц Верфель написал "Сорок дней Муса-дага" о героической обороне армянских ополченцев против турецких войск. В двадцатом веке это лучшее художественное произведение об армянах, написанное не армянином (Верфель - австрийский еврей). О том, что так считаю не только я, свидетельствует следующая цитата : "Спустя 30 лет армяне, проживавшие в Австрии и Америке, отдавая дань уважения памяти писателя, вопреки всем запретам и трудностям тех лет, перевезли останки Верфеля из Калифорнии в любимую им Вену...Ныне прах писателя покоится... близ могил Бетховена, Моцарта, Шуберта, Штраусов..."
  
6. Из переписки по поводу статьи "Иносемитяне".
  
М. Ускач - Н. Оганяну, 12 августа 2004 года
  
   ...Статья "Иносемитяне", несомненно вызовёт большой интерес у читателей и авторов сборника. Мысли, изложенные в статье, довольно необычны. Я ожидаю дискуссию. В связи с этим, не мог бы ты привести основные источники, которыми ты пользовался, или интересные, на твой взгляд, источники по этой теме.
  
Н. Оганян - М. Ускачу, 24 августа 2004 года
  
   ... об источниках по теме "Иносемитяне". Не буду ранжировать их по какому-либо признаку (важность источника, его возраст, степень доверия,...), но начну с Библии, смотрел несколько переводов, сделанных разными авторами. Половина книг, входящих в мой список Libri legendi (в переводе с латыни - книги, которые нельзя не прочитав умереть), содержит хоть какую-то информацию о евреях; причем, иногда в художественной литературе высокого ранга можно было найти не меньше интересного, чем в общественно-политической.
   Этот список я составил в десятом классе, и уточняю по сей день. В процессе работы над статьей, я, конечно, выходил за рамки названного списка, просматривая литературу в библиотеках, посещая "круглые столы" (например, в ЦДЛ, где обсуждался двухтомник А. Солженицына). "Сжимая" всю эту информацию, я помещал ее вместе с анализом и собственными соображениями в мой домашний накопитель из 120 папок с вырезками из периодики и тридцати 96 листовых тетрадей с рукописями. Конечно, каждый информационный блок в накопителе снабжен ссылкой на соответствующий источник, но составить перечень было бы довольно сложно. Чтобы хотя бы частично исполнить твою просьбу, сообщаю список тех книг по рассматриваемой теме, которые имеются в моей личной библиотеке:
   1 С.М.Дубнов, Краткая история евреев(1912г.)
   2 М.Даймонд, Евреи, Бог и история.
   3 Н.С.Лесков, Евреи в России.
   3 Знаменитые евреи (краткие биографии).
   4 Рут Семюэлс, По тропам еврейской истории.
   5 А.И.Солженицын, Двести лет вместе.
   6 Лев Поляков, История антисемитизма.
   7 Агада (Сказания, притчи, изречения Талмуда и Мидрашей)
   8 В.В.Шульгин, Что нам в них не нравится(об антисемитизме в России).
   9 Геноцид и массовые репрессии (энциклопедия преступлений и катастроф).
   10 Б. Рассел, Словарь разума, материи, морали.
   11 Л.Столович, Евреи шутят.
   12 К. Каутский, Еврейство и раса.
   13 Корнелий Тацит, Анналы, История и др.
  
М. Ускач - Н. Оганяну, 27 августа 2004 года.
  
   ...Меня удивил твой давний и глубокий интерес к еврейскому вопросу. Я знаю, что в истории наших народов много общего: и небывалого масштаба геноцид, и жизнь в рассеянии, и роль дрожжей среди других народов, и многое другое. И тем не менее, удивляет именно глубина интереса. Могу высказать гипотезу: или твоя мать еврейка, или предметом первой любви была еврейка... Другой причины не могу представить.
  
Н. Оганян - М. Ускачу, 3 сентября 2004 года.
  
   ..."Глубина интереса", которую ты отмечаешь в "Иносемитянах" объясняется непроизвольным стремлением к исследованию нерешенных проблем. Вопрос о таком всемирно-историческом явлении, как еврейство, не мог оставить равнодушным исследователя любого этнического происхождения, тем более армянина; в том числе по правильно замеченным тобою причинам. Я предположил, что в бескомпромиссных спорах, отраженных в богатейшей мировой литературе о евреях, я смогу найти ответы на вопросы, стоящие перед моим народом, и нашел много интересного. Первая моя любовь, наверное, была армянкой, потому что говорил я с ней по-армянски в нашем ереванском детском саду. По родословному дереву я - армянин: с фотографий (на дереве) на меня смотрят: прабабушка из Константинополя, прадед - священник из города-крепости Карса (с материнской стороны); отцовская сторона представлена фотографиями предков из Шуши (столица Карабаха). Все - армяне. В исследованиях я стараюсь быть объективным, но концу работы над "Иносемитянами" я испытал волнение от величия наблюдаемого феномена.
   ... я подумал: а вдруг ты, переоценил "глубину интереса" из-за допущенной мною неточности: Накопитель из 120 папок и 30 тетрадей, содержит информацию по всем исследуемым мною темам, а не только по еврейскому вопросу, которому там отведен соответствующий раздел. Правда, как я тебе уже говорил, о евреях информацию я черпал не только из этого раздела, а из всего накопителя, да и - из жизни вообще. Извини, если я невольно ввел тебя в заблуждение...

7. Восьмая песнь.*

Лучшее средство привить детям любовь к отечеству

состоит в том, чтобы эта любовь была у отцов.
Монтескье.

  
   Моего отца звали Арам Оганян. Увидев закат девятнадцатого века, он, наверное, взглянет на восходящий двадцать первый из Ереванского университета. С портрета на стене географического факультета, одним из основателей которого он был, и где работал деканом и заведующим кафедрой в течение многих лет. Портрет повесили его коллеги, помнившие, что отец подготовил сотни специалистов, написал десятки трудов, многократно издававшиеся учебники, был известен как переводчик и детский писатель.
   Помнили отца и ветераны армии, как он в первой армянской военной школе воспитывал будущих известных военачальников, в том числе первого советского генерала из армян - Баграта Арушаняна и Нвера Сафаряна - прославленных участников Великой Отечественной войны. Знали, что отец был в коллективе, составившем русско-армянский военный словарь.
   Помнили отца и пассажиры поезда с беженцами, спасенные от турок пулеметчиками под командованием поручика Оганяна. Помнили самые разные люди из благодарности за помощь или просто из уважения к "беспартийному человеку, сумевшему многого добиться в партийной стране", как сказал один из его учеников.
   Но для меня главным было не это. В песне известного барда есть слова: "Боже, зеленоглазый мой". Если Бог есть, то мне он являлся в образе отца, говорящего об Армении. В эти минуты зеленые глаза отца загорались, вызывая мурашки на спине. Мурашки , которые я ощущаю до сих пор, когда тема Родины, вырывая меня из суеты "общечеловеческих ценностей", гипнотизирует, как Гамлета перед призраком датского короля.
   Это отец мой песней о Вардане - зораваре** заронил в мое юношеское сердце боль об утраченном величии Армении. Но не безысходную скорбь, а возмущенную обиду за поруганную честь, жажду мщения и реванша. Это он мне дал прочесть "Самвела", утверждавшего приоритет отечества над родителями...
   Как завороженный я слушал его рассказ о матери античного героя, принявшей известие о гибели сына в бою за родину словами: "Для того его и родила я". Об армянском воине, сказавшем вражескому полководцу, сына которого он ранил в сражении: "Если удар нанесен моей рукой, то он не выживет!". О генерале Раевском поднявшемся в атаку, взяв за руки несовершеннолетних сыновей...
   Это отец внушил мне идею о нации как высшей форме человеческой общности и убедил меня в том, что возраст народа измеряется не всеми прожитыми веками, а лишь теми, что были свободны от чужеземного ига. Что нация - это народ, имеющий собственную армию - атрибут государственности.
   Иногда, оплакивая свою судьбу, армяне спрашивают - если Бог есть, то где он был в пятнадцатом году? Бог есть, но, как сказал Вольтер, "Он на стороне больших батальонов". Тех, что сотни лет армяне-полководцы вели к победе под чужими знаменами, оставив осиротевший Арарат.
   А нужно нам свое, единственное в мире, прозрачное, как воздух долины, знамя с двуглавым символом Армении, чтобы на одной стороне полотнища мы видели его образ с севера, а на другой - забытый вид с юга. И нужны нам не солдаты-армяне во многих армиях мира, а свой Армянский солдат.
   Он есть теперь у нас. И пусть тени наших предков склонят свои головы перед ним. А вместо плача нам нужно вспомнить песнь восьмую - боевую, чтобы не замолкли "Семь песен об Армении".***
   И хватит жаловаться на Бога и судьбу. На Бога надейся, но армию имей. Что же касается судьбы, то где сегодня народы-соседи, вместе с которыми мы поднимались на арену истории? Без них мы вступаем в новое тысячелетие; может быть, и потому, что в тяжелые времена Бог являлся нам в облике отцов, разжигая их глаза, как угли в гаснущем костре.
   В душной ночи рабства под пеплом постыдного гнета эти угли хранили огонь, чтобы вспыхивать время от времени, оправдывая наше существование, возрождая национальное достоинство, являющееся синонимом достоинства человеческого.
   Сегодня этот огонь вспыхнул снова. Он высветил эпитафию на памятнике моего отца:
"Если когда-нибудь придут к моей могиле внуки, пускай они грустят на языке моем; иначе сердце, даже прахом ставшее, застонет..." .
   Пусть же не погаснет вспыхнувший огонь, и пусть горит он по-армянски, чтобы сердце отца не стонало, а радовалось. Я надеюсь, что так и будет. Потому, что есть теперь у нас Армянский солдат. И потому, что моего сына зовут Арам Оганян.
  
   Примечания.
  
   * Ереванская газета "Haj zinvor'' ("Армянский солдат") заказала эту статью автору
   к годовщине дня рождения отца. В русском авторском переводе статья была
   опубликована в московской газете "Ноев Ковчег" N3 (март, 2001)
   ** зоравар - полководец.
   *** "Семь песен об Армении" - известное произведение поэта Геворга Эмина.
  

8. В гостях у себя.

...никогда до конца не пройти тебя.
Окуджава.

   Можно ли второй раз увидеть Ереван, если даже в обыкновенную речку "два раза войти невозможно"! По клинописной метрике, выданной в Урарту, он вот уже 2787 лет извергается туфовой лавой из недр Армянского нагорья. Сегодня он тянется к Арарату - плененному Магометом символу Армении (не захотела гора идти к нему!). На подступах к снежным вершинам розовые улицы обтекают мемориал участников недавней войны. С памятников смотрят молодые люди; никогда я не видел такой галереи прекрасных лиц: наверное, и не могли быть иными портреты добровольцев. Это в их честь открыта новая аллея героев, украсившая грудь Парка Победы 45-го года, поднявшегося над Парком поражения в15-м.
  
[]
Ереван, Арарат.
  
   Да и как не расти столице Армении, если улиц и площадей, дворцов и станций метро не хватает, чтобы назвать их именами славных граждан. Ереван прорастает памятниками героев, будто отбивающихся от наседающих со всех сторон врагов. Вот Вардан, обороняющий крест от персидского огня. Его конь летит в аварайрской пыли, не оседающей уже полтора тысячелетия. Вот Давид, выдворяющий арабов из Сасунских гор; легендарный Андраник, возродивший в народе боевой дух,...
   Город изваял и тех, кто прославил нас за пределами Армении: есть памятник маршалу Баграмяну на шумной улице его имени. А в тишине Национального пантеона отдыхают от грохота прижизненных оваций Арам Хачатурян, Вильям Сароян, Сергей Параджанов, завещавшие предать себя армянской земле.
   Вот памятники другим полководцам, художникам, ученым в парках, скверах, на перекрестках. Здесь Айвазовский и Сарьян, в чьих полотнах, радуясь, не могут наглядеться на себя Море и Земля! Там мудрецы перед Матенадараном - аттестатом зрелости народа, сохранившим залежи нашей древней мысли и армянские переводы утерянных рукописей великих античных философов. А вот причисленный к лику святых Маштоц, 1600 лет назад создавший наш алфавит и сделавший один из лучших переводов Библии. Ежегодно в октябре празднуется День переводчика. И стоит ли удивляться тому, что у входа одной из станций метро я прочитал: "Перевожу с любых языков"!
   В знак благодарности перед кинотеатром "Россия" стоит памятник поэту и дипломату Грибоедову.
   Нет, не хватает улиц, и прорубаются новые сквозь глину необожженных кирпичей старых домов, уносящих с собой скрипы дверей и половиц, голоса родных, звуки кларнета, поющего о лунной ночи и прохладном роднике... Хочется бережно ступать по новым тротуарам и мостовым...
   Тесно в городе и предкам, и современникам. Улицы запружены транспортом и пешеходами, часто не желающими уступать друг другу дорогу. Какой ценой мы иногда расплачиваемся за это! Две дорогие моему сердцу Елизаветы - мать и племянница погибли на дорогах. В память о последней - Лизой назвали правнучку моей мамы и, возможно, из суеверия построили в горах часовню и учредили фонд поддержки молодых дарований "Лиза".
   На концерте одного из таких дарований побывал и я. Это юный Сергей Хачатурян, получивший скрипку Страдивари за победу на международном конкурсе в Европе. Послушал и скрипку Спивакова, приехавшего в Ереван с Российским симфоническим оркестром. Ходил по музеям, выставкам, в одной из которых увидел с рвущимися от ветра парусами корабль в...дюнах. Чем-то напомнил он увлекаемую геополитическими бурями Армению, отгороженную соперниками от "большого плавания"...
   Ходил я и просто по улицам. Знакомым улицам с уже незнакомыми людьми. И радовался всему, не видя недостатков... Может быть, потому что чувствовал себя в гостях на родине, оставленной когда-то в поисках славы. В гостях у своего народа, без меня поднимавшегося из завалов землетрясения, защитившего и строящего страну. В гостях у не дождавшихся меня родителей; у своих детей и внуков, возвращающих Армении мой долг; в гостях у друзей детства, не бросивших город в голод и холод, состарившие их преждевременно, но не остудившие их объятий при встречах со мной.
   Я навестил их всех. Одних в старых домах, знакомых с детства, других в новых кварталах; а чьи-то имена я прочитал на стенах домов и эпитафиях. При мне появилась еще одна: ушел мой русский товарищ, влюбленный в нашу страну, говоривший на нашем языке и принятый благодарной нашей землей, помнящей, скольких армян приютила русская земля. Непостижимая тайна смерти завершила недавнюю радостную встречу с Юрой прощальным словом о нем.
   Было и таинство крещения. Крестили моего внука - Тиграна, с таким вниманием слушавшего древнеармянскую речь, будто сознающего всю ответственность, возлагаемую на него царским именем, церковью и народом.
   Как бы ни продлевал из года в год свой отпуск, никогда не успевал я досмотреть Ереван. Значит, он молодеет быстрее, чем я старею. Пусть же никогда не хватит времени обойти тебя, о, наследник армянских столиц!
  
   P.S. Вернувшись в Москву, я обнаружил, что оставил в Ереване очки, записную книжку и душу.
  
Виген Оганян (186-47-51).
Декабрь 2005 г.
  
  

9. СПИСОК ПРОВИДЕНИЯ

(Из письма Норика Марлену, 20.06.06.)
   ...Недавно мы были в гостях у Николая Маслова. Мы - это Антонова Лена, Воронина Ира, Комарова Элла, Розовская Нина, Максим Петраков и я. Домашний музей Коли, ставшего высококвалифицированным реставратором художественных изделий, нам всем очень понравился. Там я прочитал "Список Провидения", который по-мнению Нины Розовской заслуживает твоего внимания. После небольшого уточнения (двустишия, использованного в качестве эпиграфа) представляю текст твоему вниманию...
  
ПРОЛОГ
   Первого сентября 1949 года амфитеатр большой аудитории А-301 МЭИ заполнился первокурсниками электромеханического факультета, и впервые студенческий поток М-49 осознал себя как живой организм. Вот уже полвека как он помнит себя и отмечает годовщины знаменательных событий.
  

ТОСТ

Не говори с тоской: их нет,
Но с благодарностию: были.

В. Жуковский
  
   В группу детского сада, в школьный класс, институтский поток нас приводили не только родители или призвание, но и Судьба.
   Это она, отобрав из многих тысяч нас в бурлящий поток М-49, раскрутила в вихре и рассеяла по всему миру. Пять лет несся поток в веселых брызгах под радугой юношеских страстей от синих горестей до красного веселья.
   Это она, вырывая из потока споткнувшихся о рифы, вот уже полвека составляет Список ушедших. Их имена читают вслух при наших встречах. И я невольно "напрягаюсь", как абитуриент, с волнением просматривающий фамилии не прошедших конкурс: "Вдруг назовут меня". И улыбаюсь странной логике своей.
   Но день придет, и каждый услышит свое имя. И обернувшись вокруг, увидит ушедших ранее "друзей своих прекрасные черты"...
   А ТАМ, за праздничным столом все меньше будет нас. Как в "Прощальной Симфонии", мы будем друг за другом вставать и, свечи погасив, неспешно уходить в растущий Список. Пока не останется один...
   И пусть этот последний из Старого потока разрежет Список на полоски и, войдя в большую аудиторию, с верхних рядов амфитеатра развеет наши имена над новым молодым потоком.
   Кто бы ты ни был, наш товарищ, впредь при каждой встрече пусть тост последний будет за тебя. Пусть будет жизнь твоя такой, чтобы когда останешься за столом один, как Экклесиаст в опустевшем храме, смог бы ты сказать: "О жизненный поток, ты все же не "Суета сует", а "Песнь Песней"!
  
Норик (Виген) Оганян, 2006 г.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"