Он лежал с открытыми глазами укутавшись пледом до подбородка, но его превосходительство Морфей явно смеялся над досугом уставшего за день тела.
Мысли.. проклятые мысли!
Завтра "на ковёр"... Он уже ощутил на себе безразличный со смешинкой в карих глазах тяжёлый взгляд очередного куратора. Завтра?.. Виктор усмехнулся, поглядывая на серую полоску между тяжёлыми портьерами, ...уже сегодня. Он перегнулся через валик дивана и достал из пузатой тумбочки фотоальбом в сафьяновой обложке. Молчаливый приятель... Верный спутник в скитаниях по неизведано скользким тропам неудач и надежд..., амулет? В нём собрана вся его сознательная жизнь..., десятки лет! От безусого желторотого лейтенанта и до искушённого в карьерных баталиях шефа техотдела при Первом управлении.
Отстегнув кожаный ремешок, Виктор любовно погладил фотографию под целлофаном на титульном листе.
Молодой мужчина прищурился в белозубой улыбке, упираясь спиной на узловатый ствол оливкового дерева; миловидная брюнетка, которую он обнимал за талию, кокетливо морщила вздёрнутый носик, а в углу небрежным почерком - Торино.
Бежит время..., бежит!
На Апеннины он попал в середине восьмидесятых. Солнечная Италия, диковинный край. Предел мечтаний воспитанника одесского детдома в недалёком прошлом.
Отличное питание, маленький но уютный номер в пригородном отеле, изящные сеньориты... экзотика!
Виктор проходил практику на конвейере корпорации "Фиат", прикрываясь легендой инженера присланного для обмена опытом, хотя его конечной целью оставались Соединённые Штаты.
Три года он штудировал язык, пытаясь уловить самые незначительные нюансы фонетики итальянского наречия. Ведь в Америке ему придётся играть роль заурядного инженера-"макаронника".
Документы на имя Роберто Бинэлли, пропавшего ночью при столкновении грузовой баржи и туристического катера, уже лежали в сейфе дожидаясь своего час.
...Разрешение на работу, молодой итальянский инженер получил без особых проблем, и устроиться в Калифорнии на одной из химических корпораций большого труда тоже не составило.
В прошлом небольшая сеть лабораторий вымахала за десятилетие до респектабельного концерна, где "жрецы" от науки разрабатывали жароустойчивые элементы для космических челноков.
К закрытым проектам его и на пушечный выстрел не подпустили, пристроив на дочернем предприятии по выпуску ширпотреба.
Но Виктору определённо везло..., её величество госпожа Фортуна вновь одарила его безмятежно-белозубой улыбкой. На одном из благотворительных вечеров он познакомился с Кэт Броулин - единственной дочерью вице-президента компании. Очередная победа любвеобильного итальянца давала немалые выгоды, шаг за шагом приближая к намеченной цели.
Её отец, отпрыск богатой семьи техасского нефтепромышленника, относился на удивление приветливо к новой утехе дочери. Ветреный характер строптивой Кэт несколько выровнялся, хотя склонность вить верёвки из своих родителей нисколько не пострадала.
В кругу семьи его называли Берто или Робби и частенько приглашали на ланч, где после обеда они со стариной-Вилли смаковали виски южных штатов, напоминающее скорее ром, а не традиционный шотландский скотч.
Молод?.. Эмигрант?.. - делу не помеха, если есть голова на плечах! Всё же сумел найти ключ к беспутной девчонке, что указывает на зрелый ум и гибкость характера. А кого искать...!? Что ни на есть самая подходящая партия.
-- Пора бы ей подумать и о серьёзных отношениях, -- перешёптывалась добропорядочная чета, провожая вожделенными взглядами стройную фигуру итальянца.
Чем не пара?
До эталона красоты его новой пассии было весьма далеко, хотя Виктор не раз ловил не в меру пристальные взгляды мужчин. Вызывающе накрашенные губы, вычурные серьги, волнистый пробор с приподнятым локоном а-ля Мэрилин Монро..., в крикливом облике улавливалась фальшь, непреодолимое желание тридцатилетней женщины хоть на миг вернуть ускользающую молодость.
Таких подруг он как правило избегал, но ради цели..., - можно поступиться и вкусами и принципами.
Интуиция его не подвела. Не в меру болтливая Кэтрин вскользь упомянула о "ненормальной" привычке отца работать на дому по ночам:
-- Жизнь-то проходит, -- повиснув на мускулистой руке нового поклонника, щебетала избалованная блондинка, -- а кроме признания коллег и круглого счёта в банке, удовольствий - ноль.
Сероглазый итальянец стал частым гостем в мрачноватом каменном особняке, где после ужина он и глава семьи, частенько смаковали янтарный "Дениэльс" на просторной веранде увитой диким виноградом. Коротая на досуге тёплые осенние вечера, они вяло обсуждали новости за прошедшую неделю.
Надо было отдать должное старине-Вилли, - тот старался быть предельно корректным и в душу не лез, но при удобном случае невзначай обронил: "Пора бы вам молодой человек м-м... узаконить отношения с моей единственной дочерью".
Виктор лишь смущённо улыбнулся и поправляя роскошный чуб поднял фужер в знак согласия.
Взбалмошная Кэт, с её капризами и неустойчивым настроением, никак не прельщала "пылкого итальянца". Зависнуть в роли мужа своевольной красотки на неопределенный срок? ...Скверный вариант!
Но всё решил случай.
Родители Кэт спешно отбыли на уик-энд, в Майями, где старшую сестру мистера Броулина, готовили к сложной операции.
Предвкушая многообещающий конец недели Кэт не мешкая поспешила поделиться приятной новостью:
-- Выходные проведём у меня! - голосом не терпящим возражений, отчеканила ненасытная подруга.
-- Лёгкий ужин при свечах и обязательно с шампанским. А на десерт - джакузи, -- томно хихикнула она. - Да-а..., не забудь предупредить своих олухов из бюро, чтобы не донимали телефонами как в прошлый раз!
Уложив в спортивную сумку старенький невзрачный на вид "Сони", Виктор постелил сверху номер свежей газеты.
В транзисторный приёмник был аккуратно вмонтирован модуль переносной памяти, и он засиделся до поздней ночи вновь проверяя его на домашнем компе: чем чёрт не шутит, может и удастся "пощупать" компьютер в кабинете вице-президента!
Он открыл старомодную пузатую дверку платяного шкафа и закинул в сумку пару новых рубах в целлофановых пакетах; повертел в руке зубную щётку и отправил её обратно в пластмассовый стаканчик.
-- Словно на курорт собрался, - задумчиво хмыкнул он.
Пчелиным роем донимали неясные тревожные мысли, но окончательный план так ещё и не созрел. Ему оставалось полагаться лишь на удачу и благоприятный случай.
При выезде из города он заскочил в неказистый "Ликер стор" на Вест-сайд, и взял три бутылки шампанского... Кэтрин со своими затеями!
Виктор шампанское не терпел. Хуже чем пиво! Пучит живот, а в туалет бегаешь, будто бидон кваса прижучил.
Охранник на воротах бросил привычное: "Хэлло Робби", и гостеприимно отворил ажурную створку. С недавнего времени сероглазый почитатель единственной наследницы дома Броулин, считался здесь своим и без пяти минут членом семьи.
Машину он оставил около широкой щербатого мрамора лестнице, а сам поспешил наверх.
В просторном холле не было ни души, лишь у двери пузатые истуканы из сандалового дерева корчили смешные рожицы словно приветствуя старого знакомого. Виктор пересёк широкую гостиную, заглянул в чопорную темноватую трапезную, где со стен угрюмо взирала на гостя многочисленная плеяда клана Броулин. Два прибора на столе, фамильное серебро, свечи в тяжёлых покрытых темным налётом подсвечниках.
Со второго этажа доносился слащавый голос Фрэнка Синатры, тщетно пытающийся охмурить таинственную незнакомку избитой фразой: "Ай лав ю...".
Заскрипели дубовые ступени винтовой лестницы когда он поднимался на второй этаж, будто молили о пощаде у тяжёлых штиблет будущей родни семейства Броулин.
Комната подруги пустовала и лишь индейский амулет ("покровитель сновидений") качался на сквозняке, постукивая деревянным обручем о золоченую люстру. Блеснул шёлковый халат в тупике сумрачного коридора. Насторожившись, Виктор повернул голову на звуки приторного тремоло мандолины.
-- Милый, ну что ты застрял!
Кэт стояла в обольстительной позе, опираясь о косяк спальни родителей. Оголённое бедро недвусмысленно подчёркивал шёлковый пеньюар в китайских драконах. Она игриво поманила его пальцем:
-- Слышишь какое старьё я у своих предков откопала?
Виктор в недоумении глянул вниз, в сторону гостиной, там, где в окружении чопорных портретов плеяды Броулин, ожидал накрытый к ужину стол.
-- Иди сюда недотёпа! - Кэт подбежала и цепко ухватила его за руку, -- начнём с "увертюры", - она капризно выпятила сочные губы.
Он вздрогнул от неожиданного натиска и попытался устоять, но сопротивление оказалось бесполезным ...впрочем, на ловца и зверь бежит! Дорога в кабинет старины-Вилли лежит через спальню добропорядочной четы (Кэт мельком упоминала об этом).
Виктор остановился у порога спальни, но под настойчивым понуканием сладострастной подруги сделал несколько шагов внутрь. С изголовья супружеского ложа на него не то с осуждением, не то смирившись с брошенным жребием, смотрел портрет родителей пылкой Кэт.
Он уже примеривался опустить сумку на пол, да не тут то было...
Толчок, и он хватая податливую пустоту скрюченными пальцами, полетел на кровать; глухо звякнули бутылки шампанского. Сероглазый итальянец в ярости стиснув зубы:
Память!
Шёлковый халат взмахнул крыльями драконов и зацепившись у изголовья, перекрыл лицо незадачливого ухажёра. Глаза щипало от резкого сладковато-приторного аромата духов. Ну и нравы! у неё и впрямь с башкой не в порядке, думал он, высвобождая руку из полосатой ковбойки. К родителям в кровать?
Солнечная полоска света как часовая стрелка мерила натёртый паркет, тайком подбираясь к искривленной ножке трюмо, и сверкнув искрой на лакированном дереве, пропала. Растрепав волнистый блонд, на его плече безмятежно посапывала Кэт. Удалась прелюдия. Бесспорно!
Он выпрямил неудобно согнутую ногу и тут же замер - сквозь сон невнятно забормотала Кэт и потянув на себя простынь, зябко передёрнула плечом укутавшись по шею. Виктор проглотил вязкую слюну, внимая неспокойному дыханию подруги. Время...
Приоткрытая дверь, в дальнем углу спальни, нет-нет и манила радужными калейдоскопом призрачных надежд. Всплеск адреналина заострил зрение, и Виктор даже мог поклясться, что видит причудливые медные шляпки гвоздей на декоре двери.
За спиной, сквозь сон, всхлипнула Кэт.
"Стахановцам и премиальные не помеха!". Внезапно скользнувший в сознании каламбур рассмешил его, но так и не унял звериной настороженности. В груди продолжал гулять стылый холодок, щемящее чувство неведомого. Мускулы напряглись и окаменели под скрипом паркета. Плоские фаланги пальцев дотронулись до выгоревшего лака двери.
"Муха прилетела, на липучку села...", - вспомнил он незамысловатую считалочку из далёкого детства. "Аналогия?" - змейкой скользнула бесшабашная мысль.
Сквозь опущенные жалюзи просачивался сумеречный свет, а глаза постепенно привыкли к вечернему полумраку. Широкий стол у окна, несколько папок горкой придвинутые к светлому кожуху компьютера, будто часовые охраняющие воплощение его надежд.
У противоположной стены тёмные контуры стеллажей, платяной шкаф и... необъяснимая тревога в груди подёрнутая мерзким ощущением пустоты. Он был уверен, что ни камер, ни других сюрпризов в кабинете нет и быть не может. Щепетильный до мозга костей Вилли, - не тот тип людей, который даст разрешение посторонним вторгнуться в его личную жизнь.
Виктор перехватил ремень увесистой сумки. Бутылки, - чёрт бы их побрал, не догадался в спальне вынуть!
Он освободил руки, и как сурок, внимая звенящей тишине, дотронулся до клавиатуры.
Ожил экран. На тёмном поле появились безбрежные песчаные барханы, над которыми зависло неправдоподобно синее небо. В белом квадрате посреди монитора замаячила надпись: "Введите пароль".
Фонарь по чистой случайности он забыл у себя на квартире, и ему пришлось немало времени повозиться, присоединяя модуль портативной памяти.
Минуты тянулись вечностью. Серая полоса - померкла..., вступившая в свои права осень по своему усмотрению распоряжалась утренним рассветом и вечерними сумерками. В темноте слух становился утончённым, острым, как у квалифицированного наладчика роялей. Грянули набатом напольные часы за спиной. Виктор вздрогнул, ощущая во рту гадкий привкус меди.
Он уже несколько раз подходил к двери кабинета и настороженно прислушивался к прерывистому дыханию подруги.
"Ай-Би-Эм" старины-Вилли, - оказался крепким орешком и сдаваться в его планы не входило. Программа-ключ, полученная Виктором накануне, явно не справлялась с поставленной перед ней задачей.
-- Хоть стамеской вскрывай! - сквозь зубы прошипел он.
Стамеска?.. Мысль!
За этот фортель разумеется, никто по головке не погладит, но цель..., цель оправдывает средства! Он чувствовал сердцем: то, за чем он был сюда послан, находится перед ним, под тёплым пластиком ребристого кожуха. Случай единственный, второго может и не быть!
Повозившись, Виктор снял кожух и вырвал провода из жёсткого диска.
-- В конторе "яйцеголовые" с тобой разберутся! - невнятно пробурчал он.
Посыпались винты, неосторожно сметённые локтем, грянув металлическим дождём о паркет. Грудь налилась свинцом. Напряглись мускулы от вскипающего в жилах адреналина.
Он исчез в ту же ночь, добравшись за сутки до мексиканской границы.
За нарушение инструкций его чуть не выкинули из отдела: шутка ли? годы обучения и коту под хвост! ...Но обошлось.
-- А улов-то отменный! -- подмигнул ему на прощание курирующий техотдел полковник Крюков.