До шести вечера в палате стояла тишина. Тихо посапывал Сергей Семенович, Игорь то ли с кем-то переписывался в ватсапе, то ли во что-то играл, и только Михаил то и дело ворочался, и было слышно, как под ним поскрипывает кровать. Всех разбудил зычный голос, раздавшийся в коридоре.
- Подъем, ходячие на ужин.
- Народ, я пошел занимать столик, догоняйте, - деловито произнес Игорь и быстро посеменил из дверей палаты. Все дружно потянулись за ним. Столовая находилась посреди длинного коридора, в котором с обеих сторон располагались палаты. В принципе её можно было чисто условно назвать столовой. В просторном зале размещалось полтора десятка столиков со стульями. Возле одной из стен стояла длинная тумба, на которой горкой лежали пластмассовые подносы, рядом в банках были воткнуты ложки и вилки. За ними уже выстроилась очередь из пациентов. Взяв поднос с приборами, все тут же подходили к пожилой нянечке. Она молча, доставала из привезенной тележки тарелку с едой и ставила на поднос. Рядом стоял, видавший виды алюминиевый чайник. Я обратил внимание, что у всех были свои кружки, и поэтому спросил, как мне быть. Нянечка дала мне стакан, и, судя по выражению её лица, была недовольна, поэтому я извиняющимся голосом произнес.
- Спасибо. Меня днем на скорой привезли...
Игорь уже сидел за одним из столиков и, помахав рукой, приглашал нас присоединиться к нему. Картофельное пюре с котлетой и тремя кусочками свежего огурца оказались вполне съедобными, а, учитывая, что обед я пропустил, не прочь был съесть еще одну порцию. А вот чай не понравился, жиденький и совсем не сладкий. Чай без варенья, что вода из-под крана, резюмировал я, когда Игорь спросил меня насчет ужина, но в целом нормально.
- Я же говорю, кормят здесь вполне прилично. А если с собой принести пакетики с чаем, а еще лучше кофе и сахар, вообще супер.
- Игорь, ты наверное не знаешь, что такое настоящая домашняя еда, если так говоришь, о здешней стряпне, - пробурчал Сергей Семенович.
- Не знаю, по мне нормальная пища. Дома доширак зальешь кипятком и пару банок за милую душу как навернешь, да еще селедочку с соленым огурчиком. А здесь тебе и кашу утром и супчик и суфле на обед. Чем не еда?
- Если сравнивать с дошираком, то вероятно местная еда покажется ресторанным блюдом, - подытожил разговор Сергей Семенович и, встав из-за стола, понес поднос, где собирали грязную после еды посуду.
- Нет, серьезно, нормальная еда, правда? - спросил Игорь, глядя на меня.
- Чай конечно, так себе, а котлета вполне съедобная. Я для себя качество еды очень просто определяю. Если ночью изжоги нет, нормальная, а если есть, значит не моё, даже если на ужин был кусок жареного мяса из мраморной говядины.
- И то верно, правда, изжогой порой тоже страдаю, но не так чтобы сильно переживать за это. Таблетос примешь и порядок.
Игорь посмотрел на притихшего Михаила, который не съел и половины порции и хотел было что-то ему сказать, но я во время остановил его взглядом, а когда тот пошел отнести поднос, произнес:
- У мужика проблемы. Переживает насчет потенции, так что лучше его не трогать.
- Черт, я совсем забыл. Его к нам из урологии перевели. У нас здесь хирург отличный. Он раньше в урологическом отделении работал, вот он каким-то образом и договорился, чтобы его к нам в хирургию положили.
Я вернулся в палату. Спать совсем не хотелось. Достал смартфон и с тоской посмотрел на экран. Энергии оставалось всего пять процентов, а зарядка осталась дома.
- Игорь, зарядку для смартфона не одолжите?
- У вас какой разъем?
- Маленький.
- Понял, вы не в теме, сейчас посмотрим.
Он подошел и проверил. Разъем подошел и, воткнув блок питания в розетку, поставил смартфон на зарядку. Я поблагодарил и от скуки достал блокнот. Для непосвященного он был довольно странный, так как совмещал в себе одновременно и телефонную книгу и отдельные фразы, записанные в транспорте, наброски и даже целые рассказы, написанные на природе. Перелистав блокнот, остановился на предпоследней букве, где среди трех телефонных записей, значился телефон Юлии. В памяти тут же всплыли воспоминания нашего знакомства.
В тот памятный вечер я собрался навестить своего старого знакомого Виктора. Он был заядлым коллекционером курительных трубок, а у меня от покойного отца осталось пять или шесть трубок, которые мне были совершенно ни к чему, так как я вообще никогда не курил. Он давно у меня клянчил посмотреть эти трубки, но каждый раз не получалось встретиться. В один прекрасный день мы созвонились, и поскольку я был свободен, договорились, что я к нему подъеду и привезу трубки.
Я вошел в подъезд двенадцатиэтажного дома и нажал кнопку вызова лифта. Входя в кабину, услышал женский голос:
- Ой, подождите меня, пожалуйста.
Я нажал кнопку, придерживающую закрывание дверей. В кабину буквально ворвалась запыхавшаяся дамочка. В руках у неё был пакет, из которого торчал зеленый хвостик от ананаса. Она мило улыбнулась, поблагодарила и нажала кнопку восьмого этажа. Потом повернула голову и спросила:
- Вам какой?
- Десятый.
Она нажала кнопку десятого этажа, и лифт как-то странно дернулся и поехал вверх. На табло зажглась цифра восемь. Лифт остановился, но двери остались закрытыми.
- Черт, кажется застряли, - произнесла она, поочередно нажимая на кнопки, в попытках, что двери откроются или лифт поедет дальше. Прошло две минуты. Достав телефон судорожно набрала чей-то номер.
- Алло, Зой, это я. Ну че где, в лифте застряла. В каком? Да в твоем на восьмом этаже. Позвони лифтерам, пусть приедут. Хорошо.
Было слышно, как где-то рядом хлопнула железная дверь, а затем за дверью лифта послышался женский голос, вероятно, это была та самая Зоя.
- Ну как ты там?
- Как, как сижу, точнее стою. Вызвала монтера?
- Вызвала.
- И что сказал?
- Сказал, что будет в течение получаса.
- Твою мать, что за жизнь, - произнесла Юля и повернувшись в мою сторону, добавила, - извините, сегодня явно не мой день. Утром на работу опоздала и как назло хозяин приехал и при всех обматерил. А теперь вот в гости к подруге собралась и на тебе, в лифте, неизвестно, сколько куковать буду.
- Не вы одна. Я тоже в гости к приятелю еду.
Достав телефон, позвонил и сообщил, что сижу в его подъезде в лифте и жду мастера.
В ожидании, когда придет мастер и вызволит нас из заточения, я узнал, что девушку зовут Юля. Работает менеджером по продаже одежды в бутике.
- Нет, главное обидно, что опоздала на работу всего на пятнадцать минут, а крику было, словно очередь из покупателей выстроилась. Да кто к девяти утра потащится покупать одежду, только ненормальный. Раньше одиннадцати, в лучшем случае один, два случайных посетителя заглянут. И то, взглянут на цены, фыркнут и отчалят. Самая торговля после пяти начинается.
- Выходит, топнули ногой и ушли?
- С чего вы взяли?
- Так время только четвертый час, - произнес я, посмотрев на часы.
- А вы про это. Нет, я же говорю, сегодня день такой выдался. В час дня неожиданно вырубили электричество в павильоне. Ну, мы два часа прокуковали, а потом объявили, что ремонт затянется до утра, и хозяин позвонил и всех отпустил по домам. Вот я и решила к Зойке заглянуть в гости. Она пару недель назад руку сломала, а я каждый день до восьми работаю.
- Понятно.
Наконец появился лифтер и освободил нас из плена. Мы распрощались, и я отправился к своему знакомому. Он был несказанно рад трубкам, особенно одной, которая имела голову черта. Достав из шкафа коробку, показал мне, что у него есть две такие же, но другого размера. Мы посидели, поболтали за жизнь. Он напоил меня чаем с вишневым вареньем и налил рюмочку наливки собственного изготовления. На часах было начало седьмого, когда, попрощавшись, я вышел на лестничную клетку и, нажав кнопку, вызвал лифт.
- Ни пуха, - произнес он, прежде чем захлопнуть за собой дверь квартиры. Видимо он имел в виду, что лифт больше не застрянет, и я благополучно спущусь вниз. Проехав два этажа, кабина неожиданно остановилась, и я невольно произнес:
- Твою мать, надо было послать его к черту.
Однако в этот момент дверь открылась и в кабину вошла Юля.
- Вау, это не меня случайно, вы к черту посылаете?
- Вас-то за что? Это я грешным делом подумал, что опять застрял, а приятель пожелал мне ни пуха.
- Понятно.
Мы благополучно доехали на первый этаж, и вышли из подъезда. Как назло на улице моросил мелкий дождь, а я, как назло, не взял зонт. С завистью посмотрел на Юлю, которая доставала из сумки зонтик. Взглянув на меня, произнесла:
- Если вам до метро, хватайте меня под руку, а то промокните.
Поблагодарив, я так и сделал.
Пока шли, она рассказала, что в Москве живет восемь лет, но никак не может привыкнуть к столичному ритму, бесконечным пробкам на дорогах и толчее в общественном транспорте.
- Да и люди в Москве совсем другие, чем в провинции. В подъезд зайдешь, за редким исключением кто с тобой поздоровается, хотя столько лет живу в доме.
- Квартиру арендуете?
- Нет, тетка одинокой была, а когда сломала шейку бедра, попросила мать, чтобы я приехала за ней ухаживать. Шесть лет назад от инсульта умерла, а квартиру мне завещала. Однушка, конечно, так себе, но я без претензий. Наши мне завидуют. Как же, без году в Москве и уже хату поимела. Слава богу, что не говорят, будто это я тетку на тот свет отправила ради квартиры.
- Иметь свою квартиру, это замечательно, - ответил я.
- Это да, вот только ремонт бы сделать, но пока денег нет.
- Что, квартира в совсем плохом состоянии?
- Девятиэтажка семидесятых. Все на соплях держится. Обоям лет сорок. Проводка старая. Вот, розетка на кухне, и та, то работает, то нет.
- Ладно обои, а розетку-то можно было бы починить. Разве трудно вызвать местного электрика?
- На прошлой неделе вызвала. Пришел, как дыхнул на меня перегаром, так я не рискнула его в квартиру пускать, а то еще чего доброго сломает всё, и я вообще без электричества останусь.
- Если только одна розетка то работает, то нет, это легко проверить и починить.
- Правда! А вы электрик? - спросила Юля, остановившись почти у самого входа в метро.
- Нет, я не электрик, но немного разбираюсь в этом.
- Слушайте, может, вы посмотрите у меня розетку? Я тут рядом живу, пять остановок на метро и пешком до дома. Я заплачу, честное слово.
Она говорила таким жалостливым, по-детски наивным голосом, который совсем не вязался с обликом взрослой женщины, да еще работником торговли. На вид ей было лет тридцать пять, возможно, больше. Мне почему-то не хотелось ей отказывать, но, подумав, я все же произнес:
- Увы, без инструмента, я вряд ли смогу вам помочь. Так что извините...
Она перебила меня: "Инструмент у меня есть. От тетки целая коробка осталась".
- Это конечно хорошо, но молотком и отверткой розетку не починишь.
- Ну, пожалуйста. У меня сегодня такой день паршивый выдался, а теперь и вы отказываетесь мне помочь.
Она сложила зонт и, не прощаясь, направилась к стеклянной двери входа в метро. Мне отчего-то стало так жалко её, что, вздохнув, я произнес:
- Ладно, поехали, но учтите, я не знаю, какой инструмент у вас есть и смогу ли починить розетку.
К тому моменту, когда мы подошли к её дому, дождик перестал моросить. Она сложила зонт и, набрав код домофона, открыла дверь и пропустила меня вперед.
- Нам на второй этаж, так что можно не рисковать с лифтом, - смеясь произнесла Юля, - но, взглянув на меня, тут же добавила, - или все же на лифте?
- Ну уж нет, пойдемте пешком, тем более, что у вас сегодня всё наперекосяк, - сердито произнес я.
Беглого взгляда было достаточно, чтобы оценить плачевное состояние квартиры. В коридоре ядовито зеленые обои пузырились и только благодаря тому, что в углу стоял холодильник, они еще каким-то чудом держались на стене. Двери в комнату и санузел, обтянутые пленкой, были странным образом порваны. Заметив мой взгляд, Юля произнесла:
- Тетка, еще до моего приезда кошатницей была. Вот коты и порвали ей все что можно.
- А вам не досуг всё это заменить? - не удержавшись, спросил я. В этот момент дверь в комнату сама собой приоткрылась, и я увидел разбросанные на кровати и стульях вещи. Ощущение было такое, что Юля перед отъездом размышляла, во что бы ей одеться на встречу с подругой и, достав из шкафа белье, так и оставила его лежать не убранным.
- Ой, извините, - произнесла она, и спешно закрыла дверь в комнату.
- Так, давайте, показывайте, где розетка и тащите инструмент, посмотрим, есть там, из того, что мне нужно.
К моему удивлению, в коробке из-под обуви нашлись три отвертки, в том числе индикаторная, что было весьма кстати. Юля показала, какая розетка плохо работает. Проверив наличие фазы, стало понятно, что с ней действительно не все в порядке.
- Щиток с пакетниками надо полагать в тамбуре?
- Да, над электросчетчиками.
Определив, какой из двух относится к розеткам, отключил его и, открутив крышку розетки, сразу понял, в чем дело. Провод на фазу перегрелся и отломился, а так как розетка болталась, она попеременно, то работала, то нет. Зачистив провод, прикрутил на место, а заодно укрепил саму розетку, чтобы она крепко держалась в стене.
- Пять минут и розетка должна работать, можете проверять. Ах, да надо включить пакетник.
Еще в коридоре я услышал радостный возглас, что все работает. Это Юля включила электрочайник.
- Теперь понятно, почему у вас розетка в таком состоянии, - укоризненно произнес я, - у вас же газ, а вы пользуетесь электрочайником.
- И что?
- А то, что проводка у вас старая, алюминиевая и на такие электроприборы не очень-то пригодная. К тому же, я не понимаю, на газовой плите куда как дешевле кипятить воду.
- Да я как-то по привычке. На работе всегда пользуемся электрочайником, да и быстрее мне кажется.
- Ну, смотрите сами.
Я сложил инструмент в коробку и протянул её Юле.
- Спасибо вам огромное, выручили. Сколько я вам должна?
- Да ни сколько. Тут работы, сами видели на пять минут.
Я повернулся, но в тот момент, когда поравнялся с дверным проемом, Юля оказалась рядом, и я невольно прижался к ней всем телом. Мне отчего-то стало неловко, и одновременно я почувствовал волнение, которое испытываешь при виде интересной женщины.
- Нет, без денег не отпущу, - настойчиво произнесла она, продолжая стоять, прижавшись ко мне и не давая возможности пройти. Не знаю, что на меня нашло, я вдруг рассмеялся и в шутку произнес:
- А я деньгами не беру, только натурой..., - сказав это, я мысленно подумал: "Ну и козел же ты Костя. Ей дай бог тридцать пять, а тебе? Вот треснет тебе пощечину или пошлет на три буквы и правильно сделает. И весь вечер тогда точно будет испорчен",
Однако вместо этого, Юля неожиданно ответила:
- Если силенок хватит, то кто бы возражал.
Откровенно говоря, я ожидал чего угодно, но только не такого ответа, и в первый момент хотел обернуть всё в шутку. Однако мы настолько близко стояли друг к другу, и потом её фраза насчет силенок так подействовала на меня, что я осторожно обнял её рукой за талию, и крепче прижав к себе, тихо произнес:
- На пару раз не гарантирую, а на один, пожалуй, силенок хватит, если конечно это была не шутка с вашей стороны.
Она молча глядела на меня, а я в этот момент подумал: "Ну куда ты старый кобель лезешь, а если лажанешься? Она ведь потом со смехом всем в своем бутике будет рассказывать обо мне".
- Так мы что, так и будем стоять или как? - произнесла Юля.
- Или как, - невпопад ответил я, и одновременно провел рукой по её спине и нащупав под платьем застежку лифчика, пальцем подергал его.
- Все-таки есть мужики в нашем отечестве и возраст им нипочем, - звонким голосом произнесла Юля и вырвавшись из моих объятий, устремилась в комнату. В дверях остановилась и, обернувшись, посмотрела на меня и ласково произнесла:
- Так мне раздеваться или как?
Я рассмеялся и последовал за ней. Она уже скинула с себя платье и бросила на стул. Я расстегнул пуговицы на рубашке и невольно залюбовался ей. Для своего возраста она выглядела отлично. Красивое, загорелое тело, чуть вздернутый носик придавал её лицу очарование, а искрометный взгляд и усмешка на устах, наверняка магически действовали на любого, кто на неё смотрел. Она расстегнула лифчик, повела головой и так озорно и призывно взглянула на меня исподлобья, что, снимая брюки, я чуть не упал. Она рассмеялась и успела подать мне руку. Я притянул её к себе и нежно поцеловав, осторожно положил на кровать...
Потом мы сидели на кухне, пили чай и беседовали. Точнее, в основном говорила она, а я слушал. Она была одета в полупрозрачную блузку, сквозь которую виднелись соски грудей, подергивающиеся всякий раз, когда что-то делала: накладывала в розетки варенье, наливала чай или поправляла челку, которая то и дело закрывала глаз. Она много рассказывала о себе и своей жизни, и каждый раз я ловил её взгляд, который то становился грустным и печальным, то радостным и живым.
- Мне было двадцать, когда я стала женщиной. По нынешним меркам поздновато, но так вышло. Витек был старше меня на пять лет. Молодой, красивый, сильный. На него как взглянешь, любая с ума сойдет. Вот и я тоже, влюбилась, и понеслось, а через два месяца узнала, что беременная. Когда сказала ему об этом, он только ухмыльнулся и велел сделать аборт. Родителям, конечно ни слова, а главное, сдуру, не стала обращаться в поликлинику. Короче, сделала аборт подпольно, а через полгода Витек нашел себе новую подругу, а спустя два года я узнала, что лишилась возможности стать матерью.
Я промолчал, лишь помотал головой, понимая, что в таком деле слова вряд ли будут уместны. Юля подлила в чашки заварки и продолжила.
- Потом хотела поехать в Москву учиться, но нашла работу. Появились, какие никакие деньги и вероятно я так бы и осталась в родном городе, но тут как раз тетка сломала ногу. Позвонила матери, помоги мол. Так я и оказалась в Москве.
- Юля, можно вопрос, перебив, произнес я,
- Конечно.
- Вам ведь тридцать...
- Тридцать четыре.
- Молодая, красивая, разговаривая с вами, никогда не подумаешь, что вы из провинции, общительная...
- Скажите еще, комсомолка, спортсменка и просто красавица, - перебив меня, смеясь, произнесла она.
- Так ведь так оно и есть, а почему, если не секрет, без мужа?
Она задумалась и, нахмурившись, ответила:
- Это я с вами такая, веселая, беззаботная, а в жизни все не так.
- А как?
- Не знаю. Года четыре назад сватался ко мне один. Степенный, в меру интересный, цветы дарил, а потом выяснилось, что его прописка интересовала, а когда я случайно в его паспорт заглянула, оказалось, что он женат. Потом еще один был, Славиком звали. Водителем работал, к нам в бутик товар привозил. Мы с ним даже жить вместе начали, а через полгода он от меня сбежал. Я потом, когда его встретила, спросила, в чем дело, а он мне знаете, что ответил? Говорит, ты Юлька баба ничего и трахаться с тобой классно и всё такое, только в жены ты не годишься. У тебя в квартире вечный бардак, всё раскидано и разбросано, а я порядок люблю, да и готовить ты совершенно не умеешь. К тому же, родить ты не сможешь, а без детей, какая семья, так, одно название. А да, что там говорить, вы ведь сами видели, как я живу. Понимаю, а поделать с собой ничего не могу, натура такая. А раз не люба, так и вопросов нет.
Она замолчала. В ночной тишине было слышно только, как позвякивают ложки о стенки чашек. Я тяжело вздохнул и тихо произнес:
- А если все же попробовать, переделать себя? И потом, можно взять ребенка из приюта.
- Не знаю, а если честно, хочу продать эту хату и махнуть домой. У нас на эти деньги треху в центре города можно купить и еще на мебель останется. Мать на пенсии, отец в этом году пойдет, заберу их к себе и начну новую жизнь, с нуля.
Я остался у Юли до утра. Позавтракав, вместе вышли из дома.
- А вы ничего для своего возраста, так что звоните, вдруг я еще останусь в Москве.
Она кокетливо посмотрела на меня и добавила:
- Вдруг надумаете розетку починить, у меня там еще есть несколько, - и она звонко рассмеявшись, поспешила к метро, чтобы опять не опоздать на работу.
Не знаю почему, но я так ни разу ей не позвонил, хотя всякий раз вспоминая, почему-то не решался этого сделать.
- Укольчик будем делать? - услышал я чей-то голос и, открыв веки, увидел медсестру, держащую в руках шприц.
- Это зачем? - спросил я.
- Да вы не волнуйтесь, это витамины, чтобы спалось лучше.
Я подставил ей свой зада и, улыбнувшись, подумал:
- Вот ведь работа, уколы в задницу мужикам делать. Но ведь кто-то должен это делать?