ГДЕ НАХОДИТСЯ ГЕРКУЛЕС?

      В этой заметке я рассмотрю последний призрак, который увидел Одиссей, пребывая в Аиде.

      А увидел Одиссей — призрак Геркулеса.

      После встречи с Геркулесом, Одиссей уже более не общался с признаками. Говорится, что Одиссей и далее желал бы, чтобы к нему пришёл кто-нибудь из древних героев. Говорится, что Одиссей хотел бы, чтобы явились к нему Тесей или Пирифой, но никто больше не пришёл. Духи были. Говорится, что духи летали вокруг. И во множестве. И страшно кричали. Но отдельно уже никто из них не подошёл к Одиссею.

      И ещё говорится, что Одиссей испытал ужас при виде жутко-кричащих призраков, даже испугался того, что Персефона пришлёт голову Медузы-Горгоны (а значит, он превратится в камень и, следовательно, уже не выберется из Аида). После этого Одиссей попросту убежал на корабль и велел, чтобы команда собралась и чтобы все отправились обратно.

      Очевидно, что Геркулес был последним призраком, говорившим с Одиссеем осмысленно.

      Видимо, сеанс пребывания Одиссея в Аиде (начавшийся встречей с Эльпенором и продолжившийся встречей с Тиресием, матерью, женскими призраками и т. д.) подошёл к концу.

      Итак, встреча с Геркулесом — это не просто встреча с Геркулесом. Это — последний эпизод, после которого находится в Аиде — бессмысленно. Ибо далее начинается сумбур и хаос. Все кричат. Одновременно и громко. Ничего не разобрать. А внутри — начинается паника.

      Замечу, что сумбур этот был и в самом начале сеанса пребывания Одиссея в Аиде.

      Этот сумбур Гомер даже описывает теми же словами, которыми описывал эпизод в начале.

       Все они, вылетев вместе бесчисленным роем из ямы,Подняли крик несказанный; был схвачен я ужасом бледным

      А вот, как описывается переполох при завершении пребывания Одиссея в Аиде:

       толпою бесчисленной души слетевшись,
Подняли крик несказанный; был схвачен я ужасом бледным,

      Дословное повторение! "Крик несказанный", "схвачен ужасом бледным".

      В результате чего же этот "бледный ужас" прекратился в начале пребывания в Аиде? А вот в результате чего:

       Кликнув товарищей, им повелел я с овцы и с барана,
Острой зарезанных медью, лежавших в крови перед нами,
Кожу содрать и, огню их предавши, призвать громогласно
Грозного бога Аида и страшную с ним Персефону

      Итак, "бледный ужас" прекратился в результате — жертвоприношения Аиду и Персефоне.

      Таким образом, это Аид и Персефона, приняв жертвоприношение, позволили Одиссею побыть в своих владениях, увидеть призраков, задать вопросы и получить ответы.

      Это Аид и Персефона утихомирили всех этих духов. На время. Не навсегда. Ровно настолько, насколько велика была энергия от кожи овцы и барана (которых, напомню, Одиссею дала богиня Цирцея). То есть, это были не просто обычная овца и обычный баран. Это — подарки богини, предназначенные для богов. Это — подарки, которыми божество делится с божествами.

      И что это? Что есть у человека из божественных качеств, чем он мог бы поделиться с божествами? Об этом пусть рассудит каждый, по мере своего понимания. Но, видимо, что-то такое ценное у нас все-таки есть. Не земной, а божественной природы. Каким-то знанием о мире мы всё же обладаем. И если поделимся своими знаниями с владыками подземного царства, возможно, они воспримут это благосклонно и позволят что-нибудь узнать взамен.

      Вот этот-то самый подарок у Одиссея был. И именно благодаря этому подарку (который пришёлся по душе Аиду и Персефоне), духи подземного мира слегка утихомирились. В результате чего, сеанс пребывания в Аиде получился у Одиссея насыщенным. Много узнал полезного, чего там говорить. Даже очень много.

      Итак, сеанс общения с духами начинается и сеанс общения с духами завершается.

      Сеанс начинается жертвой.

      Сеанс завершается тогда, когда действие жертвы заканчивается.

      Таким образом, сеанс общения с духами (потустороннего мира) продолжается столько, насколько хватает энергии жертвы.

      Есть энергия, будет сеанс. Нет энергии, не будет сеанса.

      И встреча с Геркулесом — это, видимо, этакий символ-завершитель сеанса. Сказал последние важные слова, ушёл, и всё: лавочка закрывается. Начинается хаос (обычное состояние в тех местах). Можно убегать. Быстро-быстро.

      Подчеркну ещё раз. Геркулес — это завершитель сеанса.

      Очень важно для сеанса взаимодействия с потусторонним миром правильно войти в сеанс и правильно из него выйти.

      Потому как потусторонний мир — это потусторонний мир. Любая ошибка во взаимодействии с ним — может оказаться роковой. Войдешь, и не выйдешь.

      Вот Гомер и описывает взаимодействие с потусторонним миром через образы.

      Может показаться, что образы Гомера, через которые он описывает взаимодействие с потусторонним миром, сами по себе являются случайными.

      Но нет. Все на своих местах. У Гомера есть железная логика для взаимодействия с потусторонним. А именно: сеанс начнётся встречей с Эльпенором, а завершится встречей с Геркулесом.

      И полагаю, что такая схема проникновения в потусторонний мир (сначала жертва, потом приходит Эльпенор, потом Тиресий, потом мать, потом другие, а последним Геркулес) — является наиболее безопасной для путешественника.

      Путешествие в потусторонний мир в любом случае является небезопасным, но Гомер предоставил образы, через осмысление которых можно более-менее обезопасить свои путешествия.

      Однако, вернёмся к Геркулесу-завершителю.

      Итак, он будет последним, кого увидит путешественник.

      Геркулес говорит последние важные слова. Что же он говорит? А он напоминает, что когда-то он совершил подвиг: спустился к Аиду и усмирил трёх-голового пса.

      И что это значит? А это значит, что теперь в Аиде нет трёх-голового пса.

      Аид без охранника! Вот, что это значит.

      Можно выбраться из Аида, потому что трёх-головый пёс усмирён Геркулесом.

      Даже так — в Аид можно и войти и выйти. Потому что пса нет. Потому что Геркулес постарался.

      Но если быть совсем точным, то пёс одновременно и есть в Аиде, и его там нет. Да, такой вот парадокс.

      Пёс — это охранник. Он стережёт входы-выходы. "Пса нет" — это значит, что нет охранника. Можно войти в Аид и можно выйти из Аида. А "пес есть" — означает то, что охранник на месте и надёжно сторожит входы-выходы.

      Это же только Геркулес усмирил Цербера. А мы же пока — не Геркулесы...

      Вернее сказать так: мы с вами тоже Геркулесы, но Геркулесы преимущественно — потенциальные. У нас есть силы, и силы немалые, но силы эти дремлющие, спящие, непроявленные, не высвобожденные.

      Мы тоже можем усмирить Цербера. И потому выход из Аида возможен и для нас.

      А как усмирить Цербера? Что это значит?

      А надо осмыслить, что он такое, этот трёх-головый пёс. Надо осмыслить, что он такое, и каким образом, он препятствует проникновению в Аид и возвращению из Аида.

      И в этом осмыслении, конечно, весьма помогает Гомер. Зря, что ли, композиция "Одиссеи" выстроена именно таким образом, что в конце посещения Аида Одиссей встречает Геркулеса? Нет, не зря.

      Кто такой Геркулес? Это тот же Одиссей! Кого встретил Одиссей в Аиде под видом Геркулеса? Себя!

      И Одиссей и Геркулес — это всё один и тот же человек. Это — всё тот же путешественник, проникающий в Аид и возвращающийся из Аида.

      Встреча с Геркулесом — это встреча с самим собой же, сигнализирующему самому себе же. О чем сигнализирующему? Да о том, "что я был здесь прежде, я усмирил пса-охранника, выход открыт, выходи".

      Поэтому, встретив Геркулеса, можно готовится к выходу. Сеанс завершается.

      Это очень важный вывод.

      Но и помимо этого, встреча Одиссея с Геркулесом просто-таки изобилует интересными моментами.

      Прежде всего, попробуем поискать ответ на занимательный вопрос, вынесенный в заголовок этой заметки: а где находится Геркулес?

      Одиссей наблюдает Геркулеса в Аиде. А на самом деле где Геркулес? А Геркулес на светлом Олимпе, вместе с богами, вкушает радость блаженства близ супруги Гебеи, "цветущей дочери Зевса от златообутой владычицы Геры".

      Получается, что Геркулес одновременно находится и там и там. И на Олимпе и в Аиде.

      Геркулес стал божеством. А божеству доступна такая возможность: пребывать одновременно в нескольких местах, быть везде и нигде. И вот он и на пике блаженства и в мрачной обители мёртвых. Од-но-вре-мен-но! Как его найдешь?

      «— А вы не скажете, девушки: где находится нофелет?

      — А что это?

      — Да, если б мы знали! Битый час ищем, а сказали, что где-то в центре. Верно, Паша?»

      В общем, не поймёшь, где находится Геркулес. И там и там. И на небесах, и под землёй. Помнится, Гамлет, принц датский, на вопрос: "где Полоний?" также давал ответы, прямо противоречащие друг другу. Где Полоний? На небе. Где Полоний? У червей на обеде. И где же он, всё-таки? А неизвестно! Скрылся. Куда девается живой человек, когда умирает? А неизвестно. Он пропадает из области видимости обычных людей. Может быть, как и Геркулес, пребывает в мире мёртвых. А может быть, как и Геркулес, блаженствует на светлом Олимпе близ блаженной супруги. А может быть, как и Геркулес, и там и там находится одновременно.

      Однако, посмотрим, чем был занят Геркулес в Аиде в тот момент, когда его увидел Одиссей.

       Мёртвые шумно летали над ним, как летают в испуге
Хищные птицы; и, тёмной подобяся ночи, держал он
Лук напряжённый с стрелой на тугой тетиве, и ужасно
Вдруг озирался, как будто готовяся выстрелить;

      Духов пугает! Он идёт по Аиду, словно охотник в игре-стрелялке, держит лук наготове и собирается выстрелить. В кого? В одного из духов Аида. То есть, собирается убить убитого, умертвить мёртвого, сразить сраженного.

      А духи? Почему они, давно все мёртвые, почему они так напуганы охотником-Геркулесом? Разве им, мёртвым, не параллельно, что их снова собираются подстрелить? Разве они уже не подстреляны? Чего же они так боятся Геркулеса?

      И ведь не тихо себя духи ведут! Ну, хорошо, переполошились присутствием страшного Геркулеса. Так летайте себе тихонько. Будьте незаметными! Он не найдёт тогда никого и никого не подстрелит. Нет же! "Мёртвые шумно летали над ним, как летают в испуге хищные птицы".

      Интрига!

      Должно быть, блаженные боги, наблюдая со светлого Олимпа за охотой Геркулеса, вовсю потешаются над этой сценой, как пугаются мёртвые, когда в Аиде появляется он, всегда готовый к меткому выстрелу.

      Он и мёртвых достанет! Даже и мёртвому нет от него спасения!