СИДЯ НА СВЕТЛОМ ЛУГУ

       Итак, сирены. Чародейки со сладкими голосами.

       Кто, по незнанью, к тем двум чародейкам приближась, их сладкий
Голос услышит, тому ни жены, ни детей малолетных
В доме своем никогда не утешить желанным возвратом:
Пением сладким сирены его очаруют, на светлом
Сидя лугу; а на этом лугу человечьих белеет
Много костей, и разбросаны тлеющих кож там лохмотья.

      Обманщицы, обещающие одно и совершающие другое.

      И вот ведь штука какая. На светлом лугу, где сидят они, белеют человеческие кости и тлеют кожи.

      Кости белеют, — что это значит? Это значит, что чародейки давно уже поют людям сладкие песни. Что давно уже губят людей. Что прошло уже очень много времени с тех пор, как люди погибли. Так много, что кости человеческие успели обнажиться, высохнуть и побелеть. Это же процесс! Это же не за секунду происходит!

      А тлеющие кожи? Что означают тлеющие кожи? А тлеющие кожи означают то, что чья-та погибель совершилась совсем недавно! Кожа его — ещё тлеет. Она до конца ещё — не истлела!

      Жуткое место, этот остров сирен, судя по описанию Гомера: весь усыпанный белыми костями и лохмотьями тлеющих кож.

      Но каким бы жутким это место не выглядело, соберёмся с духом и подойдем поближе к «тлеющим кожам». Потому что они могут рассказать нам кое-что интересное. Что же? А вот что...

      «Тлеющие кожи» могут рассказать о том, что накануне они, кожи эти, побывали в огне. Их бросили в огонь. Их сожгли. И вот теперь — они тлеют.

      Стоп! Где-то мы уже слышали у Гомера о кожах? Да вот же:

       Кликнув товарищей, им повелел я с овцы и с барана,
Острой зарезанных медью, лежавших в крови перед нами,
Кожу содрать и, огню их предавши, призвать громогласно
Грозного бога Аида и страшную с ним Персефону.

      Одиссей приносил кожи овцы и барана в жертву Аиде и Персефоне. Одиссей так же, как и сирены, содрав кожи с жертв, бросал эти кожи в огонь. Для чего? Чтобы бог Аид и богиня Персефона были благосклонны и утихомирили бы души усопших, позволив поговорить с ними.

      Другими словами, Одиссей, два дня назад, перед тем, как проплыть мимо острова сирен, сам сдирал кожи и предавал их огню, то есть осуществлял ровно то же действие, которое совершают сирены. Правда, Одиссей проделывал это действие в отношении барана и овцы, а сирены проделывают его в отношении людей — и это жутко.

      Жутко-то жутко, но нужно успокоиться и подумать над тем, что обозначает это действие, сдирание кожи. Какой смысл в нем заложен? Почему Аид и Персефона, принимая кожи, брошенные в огонь, утихомиривают духов?

      Задавшись таким вопросом и поразмыслив над ним, пришел к такому умозаключению. Кожа — это же внешняя оболочка человека. Кожа — обозначает внешнюю, видимую, сущность человека. «Сжечь кожу» — означает уничтожить привязку к внешнему миру.

      Само это действие, бросить кожу в огонь, хоть и выглядит довольно-таки пугающим, но его не обязательно понимать буквально. Не нужно подходить к самому себе с острым ножом и заниматься членовредительством, пытаясь отрезать кусок кожи, чтобы бросить его в огонь, чтобы получить тем самым временный пропуск в потусторонний мир.

      Можно сжечь свою кожу мысленно.

      Звучит тоже пугающе, но ничего в этом страшного нет. А надо просто подумать о себе, что «я — человек, я состою из физической субстанции и чего-то ещё, о чём я знаю мало, вот моя кожа, это физическая субстанция, вот я заглядываю внутрь ее, пытаюсь проникнуть в свою внутренний мир, пытаюсь понять себя».

      Это же не страшно, так?

      Но по существу, заглядывание в самого себя — это и есть сдирание своей кожи и бросание ее в огонь. Потому что, а что еще у нас есть в этом физическом мире? Мы же привязаны к нему практически всем своим существом (то есть всем тем, что мы думаем о себе). С самого нашего рождения только физический мир у нас перед глазам. Мир, данный нам в ощущениях. Никакого другого мира мы перед собой не видим. Конечно, страшно нам сдирать с себя кожу, даже и мысленно. Сдерешь, и с чем останешься?

      Но тут дело такое. Если не сам сдерешь с себя кожу, ее сдерут сирены. Сидя на светлом лугу. Хочешь-не хочешь, срок жизни обозначен. И после того как, срок жизни выйдет, кому нужна будет кожа? Она и так-то мало кому нужна (нужна, конечно, как клочок шерсти с любой овцы, покорно пасущейся в стаде).

      Так-что, хотя всё это звучит странно и непривычно, содрать кожу и бросить ее в огонь, отказаться, пусть и временно, от внешнего, чтобы проникнуть во внутренное, но это не так и глупо.

      И в заключении этой заметки, скажу несколько слов по поводу светлого луга, на котором сидят сирены. Что это? Что за луг?

      А это наш физический мир! Мир, в котором мы живём! Мы и так с вами, дорогие друзья, находимся на острове сирен.

      Доводы мои ровно те же, о которых я писал ранее по поводу Тантала, который стоит в светлом озере. Что за светлое озеро? Это наш мир! Мир, в котором мы живём!

      Всех нас поздравляю. Мы уже находимся с вами на острове сирен. Мы не смогли привязать себя веревками к мачте и проплыть мимо.И теперь нам остается что? Слушать сладкие голоса обманщиц.

      Которые потом, через некоторое время, сдерут с нас кожи. И бросят их в огонь.

      И будут они тлеть, наши кожи.. Долго-долго.

      Светлый луг. Светлый мир. Светлое озеро.